Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3128
правок
Изменения
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =24
|Всего =11
}}
== '''Глава 3''' ==
– Я босса юдишек поймал, – ответил Краснозявка, дернув большим пальцем в сторону ничего не подозревающего священника.
== '''Глава 4''' ==
Упио наблюдал, как культисты напрягают силы, пытаясь оттащить Глонга от двери. Ничего не выходило: рука мужчины была зафиксирована с той стороны. И все же несмотря на то, что лицо искажала мука, растущие изо лба пальцы как будто махали Упио. Это знаменовало прогресс в сравнении с непристойными жестами.
– Помогите! – взмолился Глонг, щеки которого были в слезах. Упио отвернулся от своего бывшего друга, вперив взгляд в гигантскую фигуру Хряща. Тот, похоже, сконцентрировался на двери, хотя выражение его лица было сложно понять. Это могло бы быть проще, обладай он до сих пор человеческими чертами. У него раньше был пятачок? А столько рогов, разраставшихся под натянутой кожей на лбу?
Глонг снова кричал. Упио не хотелось этого слышать. Не так все должно было идти. Когда он присоединился к культу, речь шла про то, чтобы сбросить оковы Империума, освободить простых граждан от угнетателей. Он радостно кричал вместе с остальными, солидарно вскинув кулак. Однако на каком-то этапе туманная риторика превратилась в жестокое восстание, а еще на каком-то этапе после этого начали отрастать щупальца. Но это, видимо, было хорошо – доказательство духовной свободы, которой они уже достигли, и телесной свободы, которая еще предстояла. Дар от Темных Сил.
Ах да, Темные Силы. Когда они-то там появились?
Он нахмурился, будучи не в силах вспомнить. Но в этом был смысл – человечество нуждалось в богах, тех, кто обладает осязуемым могуществом, а не смутными уверениями, которые предлагала Имперская Церковь. Когда Бог-Император на самом деле давал им защиту? Это не Бог-Император наделил Хряща силой пережить выстрел. Однако же вот он стоял, крепче, чем когда-либо. Да и выше, хотя его поза начала становиться сутулой, костяшки теперь лежали на земле. Вероятно, «костяшки» было некорректным словом, поскольку Упио больше не мог различить пальцев в комках из плоти и зазубренных костей. Руки тоже были неправильными – неимоверно гибкие, левая раздулась, став вдвое больше правой.
Видимо, какую-то трансформацию, которую он проходил, ускорило пулевое ранение, сейчас уже преобразившееся во второе лицо. Или, возможно, несколько лиц, учитывая количество глаз и раздвоенных языков, хлеставших из огромного рта.
– Хрящ? – спросил Упио. Существо повернуло к нему свою верхнюю голову, однако там не было ни следа того робкого человека, которого он когда-то знал, и даже мало чего от громилы, возглавлявшего атаку несколько минут назад. За этими глазами таились только безумие и неутолимый голод, который выходил за пределы одних лишь плоти и крови.
Может, Хрящ был не так уж и благословлен, как казалось Упио.
Тварь вдруг прыгнула вперед и побежала на карачках, словно дикое животное. Она схватила Глонга и взмахом своей многосуставчатой лапы отдернула в сторону, начисто выдрав его руку из гнезда. Конечность так и осталась застрявшей, но Хрящ не обратил на нее внимания, взвыв своими многочисленными ртами, а затем нанеся по двери громовой удар. Та выдержала, но это только еще сильнее разъярило его. Он заревел, и при этом изо лба вырвалась корона рогов, а плоть вокруг нее сползла, и показалась серебристая чешуя, как у рыбы или змеи. Он врезал еще раз, потом второй, каждый удар был все оглушительнее.
И дерево начало трескаться.
– Эт босс юдишек? – поинтересовался Гитзит, оглядывая священника сверху донизу.
– Точняк, – сказал Краснозявка, кивая. – И я ж его поймал.
– Он дохляк.
– Все юдишки дохляки, – ответил Краснозявка. – Глянь на его шмотки! И на блестящее ожерелье с крыльями. Этот знак тута повсюду. Эт по-любому главный.
– Вон тех главный? – спросил Гитзит, ткнув большим пальцем в сторону твери.
– Не, других юдишек. Тех, с кем они дерутся.
– Да побоку. Давайте его замочим. – Гитзит потянулся к сволей заточке, но Краснозявка покачал головой.
– Не. Я еще с него секреты евонные выколупываю, – произнес он. – Он всякие штуки знает. Я с ними могу хабар получше намутить и найти выход втихую. Я по-юдишечьи говорю, помнишь?
– Ага, помню, – отозвался Гитзит, свирепо глядя на него. – Очень пользительный навык, шоб боссу давать твою версию, чо там юдишки сказали.
– Босс мне доверял, – сказал Краснозявка. – К тому ж, ему неохота было с юдишками возиться, если он мог откосить. От них воняет странно.
На этот счет они могли бы согласиться – все гроты знали, что у юдишек неприятный запах. Но Гитзит продолжал сверкать своим единственным глазом, взгляд которого перескакивал между Краснозявкой и уже хмурившимся жрецом.
– Я спрашиваю, что происходит там внизу? – воззвал священник сверху. – На каком языке вы говорите?
От этого звука Гитзит зашипел, потирая уши.
– Чо он сказал? – спросил он. – И чойта он дерзкий?
– Умоляет, шоб его пощадили, – пояснил Краснозявка. – Но он знает всякое. Тута есть заначка с отменным хабаром на верхнем уровне. Он меня уже туды отвел.
– Ась? Чо за хабар?
– Я его пока приныкал, – практически без промедления ответил Краснозявка. – Но он жеж и другое всякое знает.
– Типа чего?
– Например, способ нам свалить.
– Свалить? – Гитзит нахмурился. – Ты ж вроде говорил, босс хотел, шоб мы тут укреплялись?
– Ага. – Краснозявка вздохнул и бросил взгляд на павшего погонщика. – Ну, у босса полбашки нету. И я не уверен, что другие орки обратно-то придут.
Он попытался вспомнить тот хаос, который предшествовал их бегству в церковь, когда юдишки и орки обменивались выстрелами из мчащихся фур, а Краснозявка и шобла силились не отставать. Почему он так и не раздобыл грузовоз, чтобы на нем ехать?
– Так вона чо, – ухмыльнулся Гитзит. – Решил, шо ты новый босс?
Краснозявка демонстративно закатил глаза.
– Не, нет канеш. Но я говорю по-юдишечьи, а юдишка знает секреты, так шо я лучше всех гожусь, шоб нас отсюдова вывести.
– Прошу прощения? – произнес священник. – Ратлинг? Где ты?
– Кончаю уже! – огрызнулся Краснозявка на ломаном наречии юдишек, а затем снова резко перевел взгляд на Гитзита. – Извиняй, я ему прост говорил, шо надо не шуметь, иначе язык ему вырву и к щеке приколочу.
– Уже б то должен был сделать, – прошипел Гитзит. – Мягкий, вот ты какой. Либо так, либо юдишколюб. Вона чо? Тебе охота в юдишкины клевые шмотки нарядиться и… с песнями плясать?
Он бросил взгляд на других гротов. Парочка еще пыталась вбивать гвозди в руку, которая торчала из двери, но они пристально смотрели на Краснозявку. Прочие начали сбредаться позади Гитзита. Возможно, поддержка, или же говнюки, которым не терпелось воткнуть ему нож в спину.
Это было неприятное ощущение – видеть, как растут силы соперника. Его единственной опорой был бесполезный священник. Возможно, следовало убить того, отрезать ему голову перед ними, чтобы предостеречь.
– Эээ… босс?
Вопрос исходил от тощего грота. Краснозявка не помнил еего имени, но они с Гитзитом разом повернулись к мелкому зеленокожему.
– Чо? – произнесли они хором.
– Эээ… вот, – отозвался грот, указывая на руку. Та все еще была прибита к двери, но теперь безвольно обвисла, а плечо представляло собой кровавую культю.
Грот посмотрел на них, наморщив лоб.
– Походу, его тело отвалилось.
Ответ Краснозявки потонул в раздирающем уши вое, который был похож на дюжину воплей, слившихся в общей ненависти. Гроты дружно вздрогнули, вдруг устремив глаза на вход и встревоженно прижав уши.
Громко стукнуло. Дверь задребезжала в раме, из древесины разлетелись щепки.
Гитзит глянул на него.
– Походу, кто-то там по руке скучает.
Грянул второй удар. Он прозвучал иначе, с надломом. Гроты поумнее начали пятиться от содрогавшейся двери, еще нескольких парализовал страх.
Третий удар. На сей раз дерево треснуло. Гитзит и Краснозявка переглянулись. Никто из них ничего не сказал, но оба внезапно пришли в движение, и Краснозявка помчался к лестнице. Позади него раздались ругательства и шлепанье ног по камню, но он не стал оборачиваться, чтобы посмотреть, следуют ли за ним остальные. Это бы чуть-чуть его замедлило, а ему требовалось создать между собой и дверью как можно большую дистанцию. Ведь что бы ни молотило с той стороны, оно звучало очень сердито. А еще очень неправильно, будто его крик вырывался из дюжины глоток.
Упио держал свой клинок наготове, наблюдая за тем, как Хрящ бросался на дверь. Та была уже буквально вогнутой и удерживалась на месте исключительно благодаря прочности петель. У дюжины или около того культистов оставались считанные секунды до возможности войти внутрь. Он нервничал, но также был взбудоражен. До этого дня ему никогда не доводилось видеть орка. Истории рисовали их монстрами, однако тот, которого он заметил, был меньше и уж точно не шел в сравнение с чудовищем вроде Хряща. А Упио будет сразу за ним, доказывая свою достойность. Он ухмыльнулся Глонгу, однако союзник не ответил тем же – его лицо было серым, рот безвольно приоткрылся. Как раздражает. Неужто он не мог собраться и поддержать Упио, когда тот находился на пороге триумфа?
– Давай, – произнес он, подтолкнув Глонга. – Он уже почти пробился.
– Не могу стоять, – пробормотал Глонг отстраненным голосом. – Я истекаю кровью.
– Ты должен иметь веру, – ответил Упио, указав клинком на Хряща. – Посмотри на него. Подстрелен и минуту истекал кровью, а теперь прорывается сквозь двреь, будто она сделана из… ну, наверное, из дерева, но мягкого дерева. Всяко мягче, чем это.
– Я не дотяну. Ты можешь?..
– Что?
– Заштопать меня.
– Ах, – вздохнул Упио. – Я бы заштопал, дружище. Правда. Но это не настоящий путь Темных Богов. Тебе нужно выстоять самому.
– Тебе легко говорить.
– Что? Ты потерял руку, а не ногу. У меня нет глаза, но ты же не слышишь, чтобы я ныл.
– Он заживает? Думаешь, боги его восстановят?
– Ага, – соврал Упио. – Вижу отчетливее, чем когда-либо. Это вопрос веры.
Глонг кивнул, заскрежетал зубами и рывком поднялся на ноги. Его рука соскользнула с огрызка плеча – возможно, в надежде увидеть зарождающуюся конечность – но оттуда лишь ударила артериальная кровь. Глонг торопливо снова зажал его рукой. И все-таки нетвердо подошел к двери, на которой Хрящ продолжал вымещать свою ярость.
– Мы порвем вас на части, слышите меня? – выплюнул Глонг. – Хвала Темным Богам! Смерть Ложному Императору!
Прочие культисты радостно завопили в ответ на его слова. Все, кроме Хряща. Тот вгонял свое деформированное плечо в древесину. Казалось, она вот-вот подастся.
– Вы слышите меня? – продолжал Глонг, сумев сделать еще один спотыкающийся шаг поближе. – Мы Сыны Лоргара! Мы ведаем истину и принимаем ее. Мы стали ею! Бог-Император ложь, совсем как эта проклятая церковь. И вместе, все как один, мы снесем ее камень за камнем! Мы унизим каждую икону, оскверним каждый священный текст! Ибо нас объединяет наша вера! Мы едины, и никакой…
Хрящ внезапно развернулся и схватил Глонга за ногу и запястье. Тот едва успел вскрикнуть, прежде чем его впечатало в древесину, и от столкновения раздробились кости. Хрящ ударил еще дважды, используя окровавленное месиво в качестве молота. На третьем ударе петли наконец-то не выдержали, и двери с оглушительным грохотом упали.
Они прорвались.
Хрящ отбросил тело в сторону и на четвереньках метнулся вперед, а культисты хлынули следом за ним. Упио заторопился с ними, переступив через тело бывшего товарища.
Не повезло, Глонг.
Краснозявка успел одолеть половину пути вверх по лестнице, когда услышал, что петли дверей в конце концов подались. Он оглянулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как они рухнули, расплющив пару мелких гротов, которые так и продолжали ссориться из-за оторванной руки.
Существо, впрыгнувшее через расколотую раму, имело слабое сходство с чем-либо человеческим. Его размеры и сгорбленная стойка были ближе к орку, и при том крупному. Однако у него было слишком много глаз, чтобы их пересчитать, а на торсе болталось по меньшей мере три рудиментарные конечности. Передние ноги раздувались от мощи и оканчивались костяными острыми выростами, а многочисленные рты были достаточно велики, чтобы целиком проглотить грота. Впрочем, этого ему не требовалось. Ближайшую троицу, слишком перепуганную, чтобы спасаться, рассекло надвое взмахом лапы, после чего рыло твари ткнулось в разорванные остаки, жадно пожирая куски сырого мяса, а оставшиеся гроты тем временем убегали.
Краснозявка не стал задерживаться, чтобы насладиться зрелищем. Он вскарабкался наверх, перескочил через балкон и выпустил пару зарядов из своего палила по юдишкам, которые уже сыпали в дверной проем. Расстояние было слишком большим для точного выстрела, но по его опыту самым важным в перестрелке было создавать достаточно шума, чтобы замотивировать врага не высовываться и не стрелять в ответ.
Позади него, спотыкаясь, бродил туда-сюда священник, сбитый с толку грохотом пуль. Внизу Гитзит запрыгнул на плечи одному из атакующих, и его нож вскрыл человеку глотку, после чего грот исчез в тени. Однако юдишек прибывало все больше. Больше, чем они могли остановить.
– Мигиз! – взвизгнул Краснозявка, проведя своим клинком по ряду труб. Звук отдаленно напоминал органный. – Мигиз!
Маленький грот, ошарашенный шумом, выскочил из одного из клапанов.
– Чо такое? – забормотал он, но Краснозявка схватил его за горло и вытащил наружу.
– Мигиз, трубы. Ты могешь горючку запустить?
– Чо?
– Трубы! Они ж снизу идут, дык?
Мигиз кивнул.
– Затопи нижний уровень. Усек? Но только чутка, и Морка ради, не оставляй литься.
Грот едва успел кивнуть, прежде чем Краснозявка затолкал его обратно в трубу и развернулся лицом к картине внизу. Юдишки все еще вливались в дверь, но их темп снизился, поскольку они пробирались среди сломанных скамей и мусора в целом. Большинство гротов забралось по стремянкам и поджидало наверху с ножами и палилами. Нападавшие, должно быть, поняли это, поскольку направились к лестнице около алтаря.
Все, кроме ужасной твари, возглавлявшей атаку. Она уже убила и сожрала полдюжины гротов, хрустя остатками их костей в огромном количестве своих ртов и трепеща многочисленными ноздрями, а теперь озирала помещение. Прочие юдишки держались на расстоянии от окровавленных лап. И все же, она была слишком большой для стремянок, и у нее даже не было рук. По крайней мере, это означало, что она ограничена…
Существо скачками двинулось вперед и прыгнуло, его когти вонзились в каменные стены. Оно начало взбираться. Не быстро, но и не медленно. В его продвижении была ужасающая неотвратимость, как в смене времен года, и оно направлялось прямиком к нему.
Краснозявка выстрелил из своего палила, заряд выдрал кусок из плеча создания. Оно практически не замедлилось, рана стянулась, превратившись в еще одно глазное яблоко.
– Зог с ним, – выругался он и бросил взгляд на жреца. – Але! Тут оружие какое есть? Что-то, чтоб дакка была?
– Что? Нет… – отозвался священник. – Мы чтим лишь святые реликвии Сангвиния.
– Ну, жаль, у него пушки не было или еще чего.
– Твой недостаток веры прискорбен, хотя и ожидаем, – холодно ответил старик. Его рука величаво сделала неопределенный жест, обведя церковь, после чего остановилась на стекломозаичном окне, которое располагалось над алтарем и чей свет был виден даже его угасшим глазам. – Наше спасение в силе выше нас. Взгляни на Кровавого Ангела! На крыльях его обретем мы избавление!
Краснозявка оторвал взгляд от приближавшегося чудовища и осмотрел окно напротив, где крылатый образ в багряной броне парил над рядами негодяев.
– Ага, это ж бы сильно помогло, – вздохнул он.
Вот только… прямо посередине панели была тень. Маленькая. Незначительная. Но увеличивавшаяся в размерах.
Сквозь стекло прорвалась фигура. Она двигалась слишком быстро, чтобы ее можно было разглядеть – алое размытое пятно, мчавшееся на пламенных крыльях. Раздался приглушенный треск, похожий на выстрел, и взбиравшийся по стене монстр упал – заряд сбил его хватку. Он тяжело приземлился, на миг оглушенный. Каменный пол вокруг него блестел. Крылатая фигура заложила вираж мимо, пронесясь в считанных дюймах от носа Краснозявки, а затем врезалась в пару книжных полок и исчезла под массой томов.
Из трубы рядом с Краснозявкой выскочил Мигиз.
– Дал течь, босс, – сказал он. – Воняет там внизу очень.
– Вона как? – усмехнулся Краснозявка. – Ща еще хуже завоняет.
Он прицелился из своей пушки – не в тварь, а в каменный пол под ней.
– Але! Урод! – произнес он и ухмыльнулся, когда искореженное создание подняло на него яростный взгляд множества глаз. – Схавай.
Выстрел ударил в пол, и последовавшая искра сделала свое дело. Тварь взорвалась адским огнем, пламя распространилось от нее и поглотило нижний этаж церкви. Сломанные скамьи и расколотая дверь вспыхнули, равно как и юдишки. Когда на них загорелась одежда, они побежали к проему. Пара попыталась взобраться по лесенкам, но на них накинулись гроты.
– Что происходит? – стенал священник. – Я чувствую дым. Клянусь Его клинком, вы же все разрушите!
– Неа. Это огонь, – сказал Краснозявка, с улыбкой наслаждаясь пожаром. Тот уже распространился по всему низу, растянувшись от алтаря до входа. Было в огне что-то умиротворяющее. Остальные гроты тоже пристально глядели на мерцающее пламя. Даже Гитзит был ненадолго заворожен зрелищем и практически не усмехнулся, когда стоявший рядом с ним грот потерял равновесие и свалился в пекло.
– Огонь? – возопил священник. – Но он же уничтожит священные реликвии Сангвиния!!
Какой обломщик. Тем не менее, юдишка говорил дело. Не насчет реликвий, но пламя, похоже, действительно упорно ползло к верхним уровням. Там было мало древесины, за которую оно могло бы зацепиться, однако Краснозявка в свое время устроил достаточно поджогов, чтобы понимать: огонь имеет прискорбное обыкновение проявлять инициативу. А наверху было много книг.
Он кинул взгляд на Мигиза, который так и сидел в трубе.
– Але! – произнес он. – Ты ж струю прикрутил?
– Чо? – Грот моргнул, пытаясь смотреть Краснозявке в глаза, но его взгляд постоянно переползал на пламя внизу.
– Горючку там еще качает?
– Эээ… Нее… – отозвался Мигиз. Его взгляд метался во все стороны, однако отчего-то ни разу не устанавливал зрительного контакта.
– Разрули это. А то сгорим все.
– Но ента труба ж горячая делается!
– Тем более порезче надо, – пробормотал Краснозявка, и его внимание переместилось на упавшие книжные полки. Тома рассыпались по всему помосту, но под ними что-то двигалось.
Его взгляд снова перескочил на разбитое окно. Огромные крылья все еще просматривались, хотя на месте ангельской фигуры теперь было только колотое стекло. Он нахмурился. Это не мог быть Ангел.
Ну, наверное, мог. У юдишек были всевозможные странные верования и обычаи. Священник вещал про этого парня Сангвиния, будто тот какой-то спаситель. Возможно, это и впрямь был он. Возможно, он пришел защитить свой народ в час нужды.
Это могло стать проблемой.
Краснозявка поднял свое палило, взяв на прицел упавшие книжные шкафы. Лучше было об этом позаботиться, пока кто-нибудь не принялся размахивать пылающим мечом. Он стал сосредоточенно следить.
Движение. Проблеск красного. Он выстрелил, и заряд срикошетил от тома с обилием чеканки.
– Але, говнюк! Зоганись!
Голос принадлежал не юдишке.
Краснозявка нахмурился и чуть-чуть опустил палило, и из груды книг высунулся кулак. Это однозначно была зеленая кожа. Кто-то из мелюзги каким-то образом выбрался за пределы здания? Провел внезапную атаку? Это демонстрировало тревожный уровень инициативности. Возможно, следовало выстрелить, заявить, будто его пушка пальнула сама.
Но уже подкрадывались другие гроты, которых заинтриговала приглушенная ругань. Краснозявка засунул свое палило обратно в потайной карман, а из-под упавших книг появилась фигура в алом облачении. Она была не особенно высокой, но из-за маенры стоять казалась большой, даже больше Гитзита. Возможно, дело было в зеркальных очках, или слегка опаленной шинели и фуражке. А может, в любопытном палиле у нее в руках. У того был длинный ствол, ближе к снайперскому вооружению, которым пользовались те остроухие азуряны, но прежде чем Краснозявка сумел целиком осмотреть оружие, оно сложилось, свернув приклад и отсоединив прицел, и исчезло в складках шинели.
Грот в алом отцепил свой ракетный ранец, отряхнулся, а затем посмотрел на гротов так, будто впервые их увидел. У большинства отвисли челюсти, даже Гитзит таращился в немом изумлении.
Нет. Такого не могло быть. Краснозявка отказывался принимать это, даже когда незваный гость залез под шинель и достал остроконечный посох, увенчанный парой черепов юдишек. Он был маленьким, невзарчным в сравнении с орочьим оружием, но каждый грот тут же узнал его. Емблема Леворюции.
Но это было невозможно. Он же не настоящий, просто легенда, которую хлипкая мелюзга рассказывает, чтобы почувствовать себя лучше после особенно крепких пинков.
Из трубы рядом выскочила голова Мигиза. Кончик его уха немного горел, но грот как будто этого не замечал, неотрывно глядя на фигуру в красном.
– Эт он, – прошептал Мигиз. – Он пришел нас спасти, прям как я знал, шо будет!
– Это Красный Гоббо!
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Орки]]
[[Категория:Хаос]]
[[Категория:Перевод в процессе]]