237
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
– – Всё лучше и лучше, – услышал он ответ Ахабссона, – Ураг Золотой Клык Бивень – самый грозный пират во всём Заливе. Султаны давно назначили за его голову награду в бриллиантах, равную её весу.
Исправлен(обновлён) перевод второй главы.
– Где мы?
– Будь я проклят, если это знаю! – ответил УбийцаИстребитель, – вон там, не острова ли? – указал он рукой.
Феликс поднёс руку к глазам, чтобы лучше рассмотреть то, что виднелось вдали. На горизонте точно что-то было. Может это виднелись вершины далёких гор. А может быть, это было что-то другое, что-то двигающееся.
Корабль был примерно в два раза больше, чем «Молот бури», и орки численностью примерно раз в пять превосходили гномов. Их массивные фигуры заполняли практически весь ют и бак. По кораблю, управляясь с парусами и снастями, носились гоблины. Паруса были разрисованы непонятными символами. На главной мачте были закреплены череп и перекрещенные кости какого-то гигантского чудовища. На носу корабля была установлена вращающаяся платформа, на которой располагалась огромная катапульта. Такая же, но чуть поменьше, находилась и на корме.
Реакция гномов в корне отличалась от того, что себе представлял Феликс. Он видел, как капитан Ахабссон наклонился вперёд и дёрнул за один из рычагов. «Молот бури» начал набирать скорость, направляясь прямо на видневшегося вдали неприятеля. «Да что же эти маньяки безумцы делают!?» – изумился Феликс. Он ожидал быстрого бегства подальше от противника, объективно превосходящего их по силе. В конце концов, Готрек был единственным Убийцей истребителем на борту, а трюмы были полны дорогих заморских пряностей.
– Капитан, мы направляемся прямо к оркам! – прокричал Феликс в переговорную трубу.
– Ха! Капитан, а я и не знал, что вы тоже пират, – не удержался Феликс и тут же пожалел об этом.
– Капер, а не пират, приятель! И не забывай об этом. У меня есть свидетельствопатент, выданное выданный Корабельным Советом Барак -Варра.
– Ну, тогда другое дело, – пробормотал Феликс. Носовая орудийная башня начала поворачиваться в направлении орочьего корабля. По мере её неторопливого вращения раздавался громкий скрежещущий звук, один из короткобородых бросился поливать основание башни машинным маслом. «Интересно, – подумал Феликс, – насколько серьёзно был повреждён корабль во время шторма?»
Гномы заняли места на своих боевых постах, приготовили к бою арбалеты и зарядили установленные на палубе ручные пушкикарронады. Готрек наблюдал за орками, стоя на носу парохода. Даже с высоты вороньего гнезда Феликс видел, как он, разминаясь, играл буграми мышц.
Феликс снова стал разглядывать пиратов. По мере их приближения становились видны всё новые подробности, и чем лучше Феликс их видел, тем меньше они ему нравились. Несмотря на то что «Молот бури» был построен из металла, а орочий корабль – из дерева, пароход гномов явно уступал ему по своей мощи. Пиратский корабль был просто огромен, да и команды у него было во много раз больше. Что ещё хуже, Феликс разглядел на полубаке шамана, танцующего вокруг катапульты и выкрикивающего какие-то заклинания.
Множество гоблинов в набедренных повязках, обливаясь потом, крутили вороты, устанавливавшие рычаги катапульт в позицию стрельбы, а также – поворачивали платформы, на которых эти катапульты были установлены. За работой гоблинов следили орки. Судя по всему, заниматься физическим трудом было ниже их достоинства. Орки были воинами. Огромные, в два раз выше любого гоблина они надменно стояли рядом и громко выкрикивали приказания. На многих были надеты брюки штаны и банданы. Руки, шеи, а также уши и даже носы орков были щедро украшены бусами с жемчугом и другими драгоценными камнями. Вооружены они были в основном абордажными саблями, но Феликс заметил и нескольких лучников.
Феликс перевёл взгляд на корму судна, здесь на юте окружённый своими телохранителями стоял орочий капитан. Он был самым огромным орком из всех, а на его голове красовалась треуголка какого-то Бретоннского бретоннского адмирала. Его большие клыки были покрыты золотом, и в каждой руке он держал по большой сабле.
Феликс прокричал в переговорную трубу всё, что увидел.
Ураг… от этого имени по спине Феликса побежали холодные мурашки. Он хорошо помнил, как на базарах и в чайханах Кадиры Квадиры бывалые моряки со страхом в голосе рассказывали о Золотом КлыкеБивне. О его ярости и жестокости ходили настоящие легенды!
В этот момент орочий вождь отошёл в сторону, и Феликс увидел, кого скрывала его массивная фигура. Это была женщина. Высокая, стройная и статная. Её красоту не могли скрыть даже лохмотья формы бретоннского моряка, в которые она была одета. Её иссиня чёрные волосы волнами спадали на плечи. Она держалась гордо, несмотря на то, что была закована в цепи. Феликс был настолько поражён, что даже не сообщил капитану об увиденном.
Феликс увидел, как на корабле орков сработала катапульта. Шар яркого пламени взлетел и понёсся к «Молоту бури», оставляя за собой длинный огненный след неестественно зелёного оттенка. Он пролетел быстрее и дальше, чем мог любой из обычных камней, и, подняв огромный столб пара и кипящей воды, упал в воду прямо перед носом «Молота бури». Со своей позиции Феликс проследил, как всё ещё светящийся под водой зелёным светом шар канул в морскую пучину.
На горизонте показались острова, уже можно было различить горную гряду, и один массивный пик, выделявшийся среди остальных. Феликс понимал, что они слишком далеко, чтобы до них можно было добраться вплавь, даже если надеяться на отсутствие акул. Ахабссон вёл корабль по курсу, который запросто мог привести их всех к смерти, так как Феликс сомневался, что орки позволят им воспользоваться спасательными шлюпками. Лучшее, на что они могут надеяться, это – плен, а значит, их либо съедят, либо сделают рабами. Феликс глянул на Готрека, Убийца Истребитель размахивал своим топором, выкрикивая угрозы приближавшимся врагам. «Среди нас есть один, кому не грозит ни то, ни другое, – подумал Феликс, – для него есть только победа или смерть».
Гоблины изо всех сил крутили ворот, и катапульта снова была готова выстрелить. Шаман продолжил свой непрекращающийся танец, и Феликс увидел зеленоватое свечение, нимбом окружавшее его голову. «Слишком далеко для арбалетного болта», – прикинул Феликс, он был уверен, что зеленокожий зелёнокожий колдун ещё попортит им крови сегодня.
Форштевень «Молота бури» резал волны, неумолимо приближаясь к кораблю орков. Дуло носовой пушки поднялось. Раздался оглушительный грохот, орудийную башню окутало облако дыма. Феликс услышал свист летящего ядра, и уже в следующее мгновение увидел, как оно попало в борт орочьего судна, пробив доски и оставив большую дыру.
Ахабссон выкрикнул на гномьем ещё несколько команд своим комендорам, продолжавшим прицеливаться, в то время как «Молот бури» нёсся навстречу врагу. Феликсу показалось, что он начал понимать дотоле казавшуюся безумной стратегию капера. Корабль орков галсировал по направлению к ним, сохраняя свой курс, «Молот бури» должен был выйти на пирата с надветреной надветренной стороны и немного сзади. Если повезёт, они смогут сломать гребные колёса, уничтожить катапульту и потом тогда уже без проблем расстрелять всю команду.
Шестерёнки левого гребного колеса громко скрежетали, и Феликс надеялся, что пароход гномов не получил повреждений, которые скажутся именно в этот момент.
Когда Феликс выглянул из гнезда, он увидел, что часть корпуса «Молота бури» была обуглена, многие металлические пластины были помяты, а две палубные ручные пушки взорвались от перегрева. Несколько гномов неподвижно лежали на почерневшей палубе, к ним уже направлялся корабельный врач со своими помощниками. Ещё один страх охватил Феликса. Здесь не было колдуна, который при случае магически залечил бы его раны. Взглянув по-новому на грубые зубцы пилы, которую нёс врач, Феликс внезапно осознал, почему у многих гномов были деревянные ноги или крюки вместо рук. Раздробленные кости попросту отрубались, культи опускались в расплавленную смолу. То, что никто из моряков при этом не кричал, было подтверждением чрезвычайной выносливости гномов, хотя даже с высоты мачты Феликс видел, что лица их были искажены страданием и болью.
«Это ведь и со мной может случиться, - пришла в голову неприятная мысль, - можно запросто лишиться руки или глаза». От понимания этого его чуть не вывернуло наизнанку. Меж тем гномы успели откупорить несколько бочонков эля пива и даже чего-то более крепкого. Урли и Моби уже раздавали матросам кружки с какой-то чёрной жидкостью отталкивающего вида, и гномы с удовольствием глотали её, запивая элемпивом.
Лишь Готрек стоял в стороне, не отрываясь глядя на корабль орков, подобно гончей, приготовившейся к броску. От него исходили практически осязаемые волны сомнения, было похоже, что он раздумывал, не броситься ли ему за борт и не отправиться ли вплавь до пиратского корабля. Феликс понимал его чувства. В этой битве Убийца Истребитель не мог контролировать свою судьбу. Он не мог сблизиться с врагом, пока этого не захочет Ахабссон. А кто мог знать, когда это произойдёт?
Снова выстрелила пушка, то ли случайно, то ли нет, но ядро угодило прямо в полубак приближавшегося судна. Последовавший за этим взрыв разнёс катапульту в щепки, а вспыхнувший огонь моментально охватил всю палубу, шаман куда-то пропал. Феликс вздохнул с облегчением. Если колдун выведен из строя, то возможно у них есть шанс пережить всё это.
«Дело за второй катапультой», - подумал Феликс.
Ахабссон крепко держал штурвал, и «Молот бури» прошёл так близко от кормы пиратского судна, что Феликс мог различить лица орков без помощи подзорной трубы. Пароход гномов начал разворачиваться, чтобы занять позицию прямо позади вражеского корабля и стрелять из носовой пушки прямой наводкой. Феликс увидел, что вторая катапульта, находившаяся на юте, уже разворачивалась в их сторону. «По крайней мере, теперь нет шамана, чтобы направлять камни своими заклинаниями, - пробормотал себе под нос Феликс, - остался только Золотой ЗубБивень, его гвардия и пленница».
Феликс прикинул, не стоит ли рассказать Ахабссону о девушке, но понял, что капитан уже и сам мог её заметить. Однако, было не похоже, что он собирался менять свой план из-за одного человека. Его заботили только свой корабль, команда и сокровища.
«Молот бури» лёг на курс в кильватере судна Золотого ЗубаБивня, пароход развернулся так быстро, что успел пересечь собственный бурунный след. Золотой Зуб Бивень махнул своей огромной рукой, катапульта на орочьем судне выстрелила. Огромный булыжник просвистел в воздухе и угодил в носовую орудийную башню парохода. Корабль вздрогнул, башня стала вибрировать и звенеть словно огромный колокол. Сначала Феликс подумал, что за исключением серьёзной вмятины в броневой пластине никаких других повреждений нет, но тут же заметил, что башня перестала поворачиваться в сторону корабля орков, и из её щелей повалил дым. По-видимому, поворотный механизм был повреждён, да и обслуживающий расчёт был наверняка оглушён. Короткобородый, добавлявший смазку на вращавшуюся поверхность орудийной башни, лежал в луже собственной крови. Огромный булыжник, отскочив от башни, одним махом размозжил большую часть его туловища. «Здесь врачу делать уже нечего», - подумал Феликс.
Ахабссон выкрикнул что-то в одну из своих переговорных труб. У Феликса создалось впечатление, что он требовал от комендоров ответить, почему те спят на посту. Но комендоры не отвечали. Матросы схватились за свои арбалеты, и дождь болтов, хоть и несколько неприцельный, обрушился на орочий ют. Феликс увидел, что Золотой Зуб Бивень заслонил пленницу собой. Несколько орков и гоблинов упали, сражённые стрельбой, но сам орочий капитан оставался невредим.
Пока Феликс продолжал смотреть, всё больше и больше орков поднималось на палубу, они кричали и размахивали топорами, совсем не обращая внимания на дым и пламя, полыхавшее у них за спинами. Казалось, их больше заботила предстоящая схватка, нежели то, что их собственный корабль постепенно превращался в погребальный костёр.
Капитан, похоже, пришёл к такому же выводу, так как гребные колёса завращались в обратном направлении, позволяя пароходу оставаться на одном месте. Очевидно, Ахабссон надеялся, что его комендоры смогут заставить пушку стрелять, потому что удерживал нос корабля на одной линии с кораблём орков. Ведь даже если орудийная башня и не могла вращаться, она всё ещё могла стрелять.
На палубы гномьего парохода начали сыпаться стрелы, но матросы попросту укрывались за орудийной башней или пригибались за броневыми листами, защищавшими леера. Феликс был рад, что ни одному из зеленокожих зелёнокожих пока не пришло в голову стрелять в него, однако предполагал, что это лишь вопрос времени. Он прикинул, стоит ли рискнуть и спуститься вниз или лучше остаться в вороньем гнезде, ожидая пока дым от огня не скроет его. Однако судьба сама сделала выбор за Феликса.
В недрах парохода раздался громкий скрежет и треск, и гребные колёса замерли. В воздухе сильно запахло палёным. «Похоже, что повреждения оказались более серьёзными, - промелькнуло у Феликса в голове, - а может быть, это результат попадания колдовского огненного шара, или комбинация и того и другого». «Молот бури» начал терять скорость, начав фактически дрейфовать по воле волн.
Орки торжествующе вопили, толпясь у лееров. Феликс отметил, что поручни, видимо, были трофеями с какого-то бретоннского судна. Гоблины и орки толпились на палубе, перевешиваясь за ограждения, им очень не терпелось скорее перепрыгнуть на «Молот бури».
В этот момент Феликс заметил, что дуло носовой пушки начало подниматься, а капитан Ахабссон кричал в переговорную трубу что-то про картечь. Если орки и заметили это, они не обратили никакого внимания. Только Золотой Зуб Бивень проревел что-то своим телохранителям и повёл их прочь от края палубы.
В следующее мгновение раздался гром и из пушки вырвался язык пламени. Всё, что находилось на юте орочьего судна в мгновение ока было порвано в клочья, включая такелаж, паруса, борта и, конечно, орков и гоблинов. Крики триумфа сменились воплями боли. Многие из переживших выстрел попадали в море, острые чёрные акульи плавники, видневшиеся в волнах, означали, что акулы собирались знатно пообедать.
Как только стрелы орков прекратили угрожать гномам, те выскочили из своих укрытий. Огонь мушкетоваркебуз, арбалетов и ручных пушек карронад обрушился на палубы орочьего судна. И ещё больше орков и гоблинов было сражено. Феликсу показалось, что зеленокожих зелёнокожих охватила паника, но именно в этот момент появился Золотой ЗубБивень. Он спасся, вовремя уйдя из зоны поражения картечью. Теперь он выкрикивал приказы направо и налево, подкрепляя их размашистыми оплеухами и пинками.
С оглушительным звоном металлический корпус «Молота бури» ударился о борт корабля орков. Первая волна зеленокожих зелёнокожих уже перепрыгивала с одного судна на другое. Орки бросали крюки и кошки, пытаясь притянуть «Молот бури» к своему кораблю.
Несомненно, если бы выстрел картечью не выкосил ряды орков, то матросы «Молота бури» были бы побеждены в первые же минуты абордажа. Теперь же гномы, побросав мушкеты аркебузы и арбалеты, схватились за топоры и тесаки и бросились вперёд, чтобы отбить атаку.
<br />
– Ну, чего ты ждёшь? Освободи меня!
У неё был низкий чуть с хрипотцой голос и сильный тилейский тильянский акцент. Феликсу не понравился её тон, но сейчас не было времени на лишние церемонии.
– Где ключи?
