Плач Иши / Isha's Lament (новелла)

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Плач Иши / Isha's Lament (новелла)
Автор	Томас Пэрротт / Thomas Parrott
Переводчик	Gregor E
Издательство	Black Library
Серия книг	Blackstone Fortress (Series), Novella Series 2 (Series)
Источник	Black Library
Год издания	2019
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

ВЫХОД

Галактика настолько велика, что ее истинные размеры выходят за границы понимания обычных людей. Зачастую ее представляют как огромный вихрь света, однако такой образ – всего лишь мираж. Звезды – это мелкие крапинки, рассыпанные по бесконечному мраку, а путешествовать между ними – значит, на свой страх окунаться в еще более ужасную тьму, безумный ад под названием имматериум. Единственным источником света в этом искаженном дьявольском царстве является Астрономикан – духовное пламя, излучаемое самим Императором. Но даже путеводный свет божественного маяка не может дотянуться до каждого уголка: в далеких пределах Галактики он тускнеет и меркнет.

Там, на самом краю, где тени свободно расползлись повсюду, висела чернокаменная крепость. Твердыня была древнее человеческой цивилизации, и кто бы ее ни соорудил, они уже исчезли с лица вселенной, забрав с собой тайны ее загадочной работы. Такое туманное сооружение, немудрено, обросло суевериями. За долгие годы оно заполучило немало имен. Темная Звезда. Старая Загадка. Пожиратель Мертвых. А также тысячу иных названий на сотнях языков.

Последнее же имя было дано древней станции за особую странность. Сила тяжести вокруг твердыни не подчиняется никаким известным законам. Напротив, кажется, будто крепость не может насытиться и оттого затягивает в себя обломки и корабли: извилистый караван мусора и осколков прибывает от различных звезд, и затем его поглощает чернильный корпус. Там, в брюхе зверя, все проглоченное медленно переваривается и всасывается. Возможно, именно так крепость и чинила саму себя. Возможно, так она училась новому. Возможно, так она росла. Однако же спросить было не у кого.

Данный корабль станция проглотила тысячи лет назад, и он уже наполовину переварился: большие его куски ушли на подкормку странных форм твердыни. Трудно сказать, что именно повидало это судно за все минувшее время. Возможно, оно наблюдало за тем, как мимо пролетали тысячи разумных видов, или же просто лежало во тьме и пыли. Какие бы награды ни сулила чернокаменная крепость, лишь немногие готовы были отважиться ее посетить. Однако же всегда найдутся отчаянные и смельчаки, желающие ступить во мрак.

Группа храбрых исследователей наткнулась на заброшенный корабль. Топот грузных сапог отражался от стен помещений судна, пока странники пробирались по обшивке. Затем голос пробасил:

– Вон там прореха в корпусе! Думаю, через нее мы попадем внутрь.

Бракус Андрадус свалился на палубу, поднимая в воздух облако пыли. Приземлившись, он упал на одно колено и провел туда-сюда прикрепленным к винтовке фонарем. Мужчина был смуглым, худощавым, с бритой головой и щетинистыми щеками. Правую половину его лица покрывали старые шрамы от кислотных ожогов, что в свое время едва не задели глаз. А вот правой руке Бракуса повезло меньше: выглядывающая из-под рукава кисть была аугметической. На путнике сидел черненный заношенный бронежилет, а вокруг его корпуса обвивался патронташ для крупных снарядов.

Луч фонаря отразился от башен с кристаллической поверхностью. Это место явно построили не люди: его плавные очертания казались слишком уж естественными, будто все вокруг было разлито или же выращено. Затем луч осветил человекоподобное существо, что неуклюже прислонилось к стене, и Бракус вмиг замер. Он хотел окликнуть товарищей, однако слова затухли в его горле, когда мужчина полностью осознал увиденное. Чем бы существо ни являлось, оно уже давно умерло и разложилось до неузнаваемости.

Охотник глубоко вздохнул и продолжил осмотр. Убедившись, он позвал остальных:

– Здесь чисто.

В ответ послышался женский голос:

– Хорошо, отойди в сторону. Я сброшу веревку.

Бракус послушался и отошел, оставаясь настороже. Никогда не знаешь, что преподнесет тебе крепость. На секунду подумай, что все в порядке, и такая ошибка может стать последней. По правде говоря, странник наслаждался происходящим: вне всяких сомнений он ощущал себя живым, пока боролся с опасностями этого запретного места.

Веревка упала сверху. Не успела она дотронуться до палубы, как чья-то тень решила обойтись без помощи и прыгнула вниз, приземляясь с тяжелым треском. Бракусу пришлось отступить еще на шаг. Он уже испугался, что на миг потерял бдительность и упустил опасность, когда знакомое лицо его «союзника» успокоило Андрадуса. На своих тощих механических ногах существо по имени Экзактий-ζ94 стояло на голову выше охотника. Создание отличали неестественно длинные и тонкие аугметические руки, а сам он чуть ли не полностью был серого цвета, не считая пятен красной и черной краски на голове и туловище. Головой ему служил купол, покрытый дюжиной загадочных сенсорных устройств. Единственным же свидетельством человечности служила большая вентиляционная трубка, что соединяла голову существа и его грудь, отчего повсюду, как тиканье часов, разносился ровный хрип автоматического дыхания. Оно прошагало во тьму, не обращая внимания на Бракуса, после чего последний выдохнул, даже не подозревая, что до этого задержал дыхание.

Через миг другие два члена экспедиции спустились по веревке. Первой скользнула вниз женщина со светлыми глазами и волосами, облаченная в рабочий комбинезон. На ней сидел грузный рюкзак, а также висели различные оружия и драгоценности. Следом появился мужчина в пышном наряде, достойном члена имперской знати. Пистолет странной модели небрежно болтался у одного его бока, а заключенная в ножны замысловатая рапира висела на другом. Черные волосы и усы щеголя как всегда выглядели безупречно, даже в таком неприветливом месте.

– Данира, капитан Драйк, – по очереди поприветствовал их Бракус. – Позвольте мне представить вам… – Он окинул взглядом брошенное судно. – Разрушенный корабль с мертвецами на борту.

Данира хлопнула его по руке, прошмыгивая мимо, чтобы оглядеть помещение. К ее плечу был прикреплен фонарь.

– Зачем так печалиться, Бракус. Мертвецы не станут спорить, когда мы заберем их пожитки. Пора бы удаче наконец улыбнуться нашему путешествию.

Как и остальные, вольный торговец Янус Драйк осматривался, с показным спокойствием держа ладонь на рукоятке рапиры.

– Место это древнее. Чувствуется в воздухе. Кто знает, какие тайны оно скрывает?

Бракус криво усмехнулся.

– Нет. Я думаю, оно – ключ к транспортной системе. Не такое уж и древнее.

Драйк улыбнулся в ответ.

– Вполне вероятно, так оно и есть. Однако, быть может, корабль достаточно древен, чтобы мы могли собрать деньги на следующую экспедицию. И кто знает, что та обнаружит? Андрадус, мы должны неизменно думать о будущем.

Охотники разошлись по кораблю в поисках добычи, которую нетрудно унести. Бракус нашел старый кубок в дальнем углу, куда тот, вероятно, откатился во время катастрофы, уничтожившей судно. Внутри пыльной чаши виднелись темные пятна, и все же после легкой чистки за нее можно будет выручить на рынке хорошую сумму жетонов. И даже еще больше денег, если Бракусу удастся распознать кубок и отыскать заинтересованного покупателя, однако в любом случае его стоило прихватить с собой.

Раздавшийся поблизости надрывной кашель прервал размышления охотника. Он последовал в его направлении, крича:

– Там все в порядке?

Данира все еще прокашливалась, махая рукой в попытке разогнать облако пыли.

– В порядке, – еле прохрипела искательница. У нее под ногами лежали разбросанные останки одного из тел.

Бракус поморщился.

– Только не говори, что ты трогала один из трупов.

Полностью откашлявшись, женщина ухмыльнулась.

– Должна признать, я не думала, что он тут же вот так вот рассыплется. – Она подняла украшенный драгоценными камнями нарукавник. – Оно того стоило.

Бракус покачал головой.

– Я бы поспорил. – Он заметил стоящего рядом Драйка, что водил рукой по стене. С лица вольного торговца пропала привычная уверенность, и, по правде говоря, он выглядел потрясенным. – Капитан Драйк, с вами все хорошо?

Тот тряхнул головой, словно пробуждаясь ото сна. Лицо капитана смягчилось, и он милостиво кивнул.

– Да, Андрадус. На этом корабле почти ничего нет. Он напоминает мне… – Умолкнув, Янус огляделся по сторонам. Он до белизны костяшек стискивал рукоять рапиры, что выдавало тревогу. – Нам не стоит задерживаться.

– Как скажите. – Бракус оказался не против услужить капитану. По правде говоря, искатель успел охладеть к этому месту. Старые развалины его не пленили, а польза от сокровищ заключалась лишь в том, что именно на них можно было приобрести. – Экзактий! Данира! Нам пора уходить.

Тощий киборг появился из темноты и холодно прошептал:

– Никаких угроз не обнаружено.

– Серьезно, к чему так торопиться? – подключилась к разговору Данира. – Мы еще не обошли целые этажи.

– Капитан Драйк полагает, что нам стоит покинуть судно. Считаю нужным прислушаться, – ответил Бракус.

Данира помедлила, а затем кивнула.

– Справедливо. Он пережил больше путешествий, чем все мы вместе взятые. Значит, у него есть на то причина.

Киборг не стал возражать.

– Найден дополнительный выход. Доступен транспорт.

Он развернулся и зашагал прочь, очевидно полагая, что остальные последуют за ним.

В ответ Бракус пожал плечами и сказал:

– Кажется, здесь есть выход. Вперед.

Путники последовали за механическим существом в темные глубины брошенного корабля. Конечно же, они обнаружили еще одну прореху в корпусе. Здесь судно сливалось с чернокаменной подложкой самой крепости и переходило в платформу. На другом конце виднелся транспортер на магнитной подушке.

Бракус приблизился к дорожке и остановился. Что-то было не так.

– Вы это чувствуете?

Данира и Янус прошли через брешь и обернулись из любопытства. Экзактий остановился неподалеку и затем плавно наклонил голову набок.

– Дрожь, – мертвенно прошипел киборг и зашагал к транспортеру.

«Точно», – осознал Бракус. По телу корабля пробегали слабые колебания, будто путники прошли мимо какой-то древней системы, и та вдруг ожила. Охотник оглянулся назад и готов был поспорить, что увидел там сверкающие огни. Он тряхнул головой и последовал за остальными к транспортеру.

Когда все они забрались в камеру на магнитной подушке, внутри оказалось весьма тесно. Данира осматривала контрольную панель, состоящую из набора причудливых символов.

– Пора возвращаться к проходу. Не стоит испытывать судьбу. Я прихватила достаточно вещиц, чтобы окупить нашу экспедицию.

– Пора удалиться, – согласился Бракус. В воздухе явно что-то висело. Напряжение, которое он прежде не ощущал. Охотник не жаждал остаться и выяснить правду.

Данира набрала код, что, как она надеялась, должен был вернуть их к точке входа. Транспортер бесшумно двинулся с места. С плутовской улыбкой на лице искательница обернулась к Бракусу.

– Знаешь, рано или поздно тебе придется рассказать мне историю о своей винтовке. Напомни-ка, что там за прелестное имя ты ей дал?

Бракус взглянул на упомянутое оружие. Оно начало свой путь как обычная снайперская винтовка, которую можно было отыскать в любом из миллиона войск по всей Галактике. Через какое-то время ее серьезно переделали и подстроили под то, чтобы стрелять автопушечными снарядами, которые охотник как раз и носил на патронташе.

– Мемориам . Против карнифексов, – тихо вымолвил он.

– Полагаю, чтобы их убивать? – хихикнула она. – Учитывая твою любовь к опасной добыче, карнифекс наверняка является грозной и чудовищной тварью.

– Радуйся, что ты их никогда не встречала, – обрубил Бракус. Данира, кажется, решила оставить эту тему в покое.

Троица вздрогнула, когда киборг внезапно забормотал:

– Несанкционированные модификации стандартного шаблона. Запрещены. – Он протянул последнее слово, и впервые за все время Бракус расслышал в его голосе некое подобие эмоций.

– Деваться некуда, когда Великий Пожиратель на пороге, – ответил Бракус. Он вгляделся в таинственного убийцу. Казалось, тот был посредником Машинного бога. С такого расстояния охотник уверился, что киборг мог запросто его убить, не успей он и глазом моргнуть. – Нам это как-то помешает?

Головной купол наклонился и несколько неловких секунд пристально глазел на Бракуса.

– Нет, – наконец произнес киборг и вновь уставился перед собой. Кем бы ни был Экзактий, он явно не прилетел сюда с целью изловить еретехов. В любом случае у него бы на это ушла вся жизнь.

Когда капсула на магнитной подушке гладко остановилась и дверь, провертевшись, отворилась в другую комнату, путники тут же выбросили все обсуждения из головы. Компания гуськом выбралась из транспортера и сразу приметила одну большую неприятность.

– Это не проход, – сказала Данира.

– Нет, вовсе не он, – мрачно произнес Янус. Он обнажил рапиру и достал пистолет с отработанной плавностью, и потрескивающее голубое поле вмиг ожило вокруг клинка.

В ту же секунду первое чудовище выскочило из темноты и ринулось на искателей, вопя и размахивая оружиями.

С такой же резвостью Янус выстрелил ему в горло. Создание рухнуло на пол, и у его рта показалась пена, поскольку токсин осколка уже начал расползаться по его телу. За ним последовали другие монстры.

В этой части крепости оказалось столь же темно, как и в безлунную ночь. Только когда вспыхивали электрические дуги и оружейный огонь, Бракус мог на секунду хоть что-то разобрать. Еле-еле он разглядел косые стены комнаты, от которых создавалось впечатление, будто путники стояли на дне огромной миски. Со всех сторон толпами валили чудища с кривыми звериными лицами.

С солдатской выучкой Бракус снял винтовку с плеча. В их положении точно палить было и не нужно, и, как, вероятно, сказали бы его старые преподаватели, у охотников появилась «возможность массовой зачистки». Раскатисто прогремел первый выстрел, и оружие отдало искателю в плечо, ударяя его будто грокс. К счастью, у мужчины стоял бионический протез. Пуля проделала дыру с кулак в груди одного из существ и прорвалась еще через несколько монстров. Плавным движением затвора Бракус избавился от пустой гильзы и начал выцеливать следующую мишень.

Империум называл их врагов «зверолюдьми». Их и раньше находили отвратительными, однако это племя опустилось на новые глубины. Они осквернили свой без того дикий облик мерзкими трофеями и нечестивыми символами, выражающими преданность каким-то темным богам. Твари были вооружены самодельными клинками, старыми пулевиками и прочими грубыми орудиями. В тот миг, когда Бракус пальнул во второй раз, в его сторону полетел продольный огонь. Один из неприятельских снарядов попал в цель, врезаясь Бракусу в бок с силой отбойного молотка. Кашляя, он пошатнулся и взмолился, чтобы его бронежилет остался цел.

С ржавой саблей наперевес козлоликий зверь бросился на искателя, и тот невольно продолжил качаться, чтобы увернуться от удара. При виде слабости тварь кинулась на свою жертву с удвоенным напором. В конце концов ноги Бракуса заплелись, и он свалился на пол. Недочеловек повис над ним и принялся яростно колоть саблей. Охотник отчаянно катался туда-сюда. Один из ударов оставил жгучий порез на его бедре, а другой отразился от бронепластин.

Вдруг существо замерло. Тонкий шипящий клинок выглядывал из туловища зверя, а затем он с легкостью вспорол тому брюхо, тошнотворным потоком выплескивая кишки наружу.

Убийцей оказался Драйк. Вольный торговец быстро протянул руку, крича:

– Вставайте, господин охотник! Нас ждет грязная работа!

После этих слов Драйк шустро развернулся, чтобы дать отпор очередной паре мчащихся врагов. Изумительными ударами клинка он разбросал во все стороны шипящие куски разрезанной плоти. Позади них прогромыхал взрыв, разом отшвыривая полдюжины неприятелей. Наверняка одна из диковинок Даниры.

Бракус забросил винтовку за спину. Искатель не был опытным мечником, однако он и прежде выживал в тесном бою. Мужчина вытащил из ножен на бедре острый мачете, а также достал автопистолет. Он бы соврал саму себе, если бы сказал, что его не захватывала мысль о предстоящей схватке. Именно в такие минуты ощущаешь себя по-настоящему живым. Сомнениям и страху не было места. Убей, иначе умрешь.

Бракус выпустил очередь в ближайшее создание. Отлетев, оно упало в брызгах крови. Поодаль охотник мельком приметил фигуру Экзактия. Киборг казался размытым пятном, что продиралось через толпу мутантов, будто сущая смерть. Он орудовал зубчатым клинком, из которого при каждом резком ударе вырывалась молния и губила близстоящих врагов. Вдруг на Бракуса погнал еще один неприятель, низко держа копье с целью вспороть ему живот. Искатель увернулся в сторону и махнул клинком по дуге, после чего мачете с хлюпом вонзилось в лицо зверя. Бракус пнул тварь в грудь, чтобы та соскользнула с клинка, и она, захлебываясь, повалилась назад и шлепнулась на пол.

– Погоди-ка… – Бракус взглянул под ноги. Темная жидкость окутывала подошвы его ботинок. – Во имя Трона, что это? – Она определенно поднималась. Пока искатель наблюдал за жидкостью, та покрыла носки его ботинок и дошла до лодыжек.

Данира стояла неподалеку. Один из недолюдей бросился на нее, и она ткнула в его сторону кольцом. В мгновение ока поток пламени с гулом вырвался из драгоценности и окутал врага. Тот пошатнулся, вопя и хлеща руками. Данира заметила пристальный взгляд Бракуса и расплылась в улыбке.

– Джокаэрской работы! Уникальная вещица!

– По-моему, у нас неприятности! – крикнул в ответ Бракус, спешно указывая на жидкость. Данира взглянула на пол и распахнула глаза, но времени на рассуждения не было, поскольку на путников налетала следующая волна звероликих культистов. Необычайно крупное создание с бычьими рогами и огромным топором зарычало и ринулось на охотника. Бракус отправил в него очередь, что оставила кровавые дыры в шкуре существа, однако оно, казалось, ничего не заметило, кипя от боевой ярости.

Взмахивая топором, тварь настигла искателя. Бракус немедля вынес вперед мачете, пытаясь себя защитить. Удар был настолько сильным, что мужчина отшатнулся назад, шлепая по пруду. Тут же последовала следующая атака, а за ней и еще одна. Каждый звонкий удар выбивал из клинка Бракуса частичку. Охотник не мог подойти к зверю поближе и ударить в ответ. Со смертельным успехом тварь держала его на таком расстоянии, на котором он не мог до нее дотянуться. На четвертый удар клинок мачете сломался, и монстр тут же со всей силы пнул Бракуса в грудь и опрокинул его на спину.

На миг охотник с головой погрузился в темную жидкость и затем вынырнул, задыхаясь и бранясь. Монстр возвышался над ним, вознося свой топор. Охотник швырнул сломанный мачете в морду врага, и тот резко отшатнулся назад. Бракусу открылась секундная возможность, и он тотчас за нее ухватился. Слава Императору, у него все еще был автопистолет. Искатель направил оружие прямо в колено твари и нажал на спусковой крючок. Очередь пуль вгрызлась в сустав и разорвала его на омерзительные куски. Недочеловек повалился, вопя от бешенства и боли. Охотник молниеносно перекатился, чтобы зверь не упал на него.

Бракус действовал немедля. Он накинулся на лежащего врага и вытащил из ботинка нож. Через мгновение ока охотник оказался у того на спине и бешено заколол его плоть. Существо же забило по нему рукояткой топора и локтем, отчего у Бракуса застучали зубы и замелькали звездочки перед глазами. Искатель не останавливался, пока зверь не схватился за нож и не вырвал оружие из его руки. Налившись неистовой силой, существо отшвырнуло человека в сторону, отчего охотник покатился прочь, взбивая в пруду волны.

Он вновь очутился под жидкостью, в этот раз ударяясь головой о пол. Весь мир вдруг размылся, и всплыли старые кошмары. Крошечные рты скрежетали зубами и проносились по траншеям. Люди кричали и падали, утопая в рое, пока их плоть сдирали с костей.

Бракус вскарабкался на ноги, воя от страха и нежелания сдаваться. Пистолета у него уже не было, как и мачете с ножом. Винтовка промокла насквозь. Искатель приготовился впиться в зверя ногтями и зубами, борясь за жизнь до самого конца. Однако же быколикое чудовище мирно плавало в жидкости ничком. Охотник огляделся по сторонам, пытаясь выследить следующего противника, но все ближайшие монстры удирали обратно во тьму. Кто-то схватился за его рукав, и мужчина развернулся с кулаком наготове.

Бракус уставился в темно-серую грудь Экзактия.

– Немедленно отбываем, – прохрипел киборг. – Обнаружен транспортер. Внешние условия ухудшаются.

Он указал своим потрескивающим жезлом куда-то вдаль.

Янус и Данира уже пробирались в том направлении через жидкость, что доходила им до бедер. Искательница выкрикнула:

– Ну же, поторапливайтесь!

К счастью, темное вещество оказалось не таким уж вязким. Охотник уговаривал себя, что, возможно, это была обычная вода. Расплескивая жидкость, путники верно продирались к цели, но в итоге добираться до транспортной капсулы искателю пришлось вплавь. Транспортер оказался установлен слегка ниже пола, будто космические силы решили сыграть с ними злую шутку. Экзактий скрылся под жидкостью, так как не мог плавать из-за собственной тяжести. Контрольную панель нигде не было видно.

– Кости Императора, – выругался Бракус. – Затем он нырнул. Как искатель ни старался, но все же часть жидкости попала ему в рот. Она была солоноватая и теплая, больше напоминая кровь, чем воду. Охотник старался не думать об этом, пока крутился под жидкостью в поисках пульта управления. Отдельные символы панели было невозможно разглядеть, да он и не знал, что именно стоило ввести. Поэтому Бракус забил по ней до тех пор, пока не ощутил дрожь тронувшейся с места капсулы.

Искатель вынырнул на поверхность, тяжело вздыхая и выплевывая как можно больше жидкости. Наверху хватало места только для головы, и три путника смотрели друг на друга запавшими глазами. Пока капсула мчалась вперед, темное вещество продолжало подниматься и в конце концов дошло им до подбородка. Бракус горько усмехнулся: «Это место нас ненавидит». Затем жидкость покрыла ему рот, а затем и нос. Прижавшись лицом к потолку, он отчаянно вдыхал последние глотки воздуха.

И вдруг металлическая рука схватила его за ногу и дернула вниз.

Вмиг Бракус погрузился во тьму. Пойманный врасплох, он тут же стал задыхаться и дико извиваться. Охотник попытался сбить беспощадную лапу, пиная ее со всей силы. Однако удар не помог, так как нечто держало его ногу железной хваткой. Незнакомая рука продолжала рывками тянуть искателя вниз, а затем к ней присоединилась и другая. Вслепую он забил кулаками, один из которых, настоящий, ударил бесчувственный машинный корпус. От такого удара боль сразу же пронзила его руку.

Вдруг он прорвался через дно жидкости и, задыхаясь, упал на пол.

Какое-то время он лежал, хрипя, отплевываясь и выкашливая струйки черной жидкости. Перед ним стояли когтистые металлические ноги Экзактия. Через миг Данира выскользнула из черной жижи наверху и рухнула рядом с Бракусом, а следом за ней и Янус.

Как и другие, вольный торговец лежал на полу, хрипя, а после вопросил:

– Как?

Над ними висела та самая темная жидкость, что продолжала подниматься. Теперь они видели вывернутые назад колени киборга.

– Она утекает вверх, – выдавил Бракус.

Его рука дергала: скорее всего, он сломал какие-то кости. Искатель захохотал.

Остальные глядели на него, будто на сумасшедшего. Бракус как только мог старался подавить смех, но тот все продолжал вырываться наружу. В конце концов Данира не удержалась и тоже загоготала. Даже Янус скривился в улыбке. Через несколько минут они уже могли подняться на ноги. Пока жидкость медленно ползла вверх по киборгу, он неподвижно стоял, уставившись куда-то вдаль.

После того как Экзактий полностью показался из-под жижи, Бракус глянул на один из датчиков и промолвил:

– Спасибо, что спас нас.

Головной купол наклонился и произнес:

– Необходимо принимать в расчет хрупкость органической плоти.

Охотник вновь засмеялся, но в этот раз устало.

– Будем считать, что ты так пошутил.

Люк отворился по кругу, разоблачая проход и стоящие за ним челноки.

– Слава Императору.

– Император защищает, – согласился Янус, криво улыбнувшись, когда путники вышли из капсулы.

Все, кроме киборга, выглядели ужасно – окровавленные, потрепанные, взъерошенные, в синяках. Товарищи доковыляли до кораблей и задержались перед трапами. Однако Экзактий даже не замедлил ход. Он дошел до своего челнока и скрылся внутри за закрывающимся люком.

– Те зверолюди, – сказал Янус. Теперь его глаза наполнились серьезностью. – С каждым разом их число растет. И они становятся хуже. Заклятый Враг укрепляет свою хватку вокруг крепости.

– Изобилие противников, на которых мы можем испытать собственную отвагу, – промолвил Бракус.

Данира тряхнула головой.

– Вы оба с ума сошли. Я здесь не для того, чтобы воевать. У меня есть покупатели с особыми предпочтениями в оружии, и я здесь для того… – Вдруг она хрипло кашлянула, слегка свистя, и тут же постучала себе по груди. – Я здесь, чтобы поставлять им желаемое.

Бракус фыркнул.

– Раз уж зашла речь, мне, возможно, понадобится изучить твои товары. Я потерял все, кроме винтовки.

Данира насмешливо поклонилась.

– К вашим услугам, господин охотник.

Янус, казалось, погрузился в раздумья. Он стряхнул мысли прочь и затем посмотрел на Бракуса.

– Пойдемте, сударь. Я вас сюда привез и, как обещал, доставлю обратно на Обрыв.

Бракус кивнул.

– Благодарю, капитан. – Он улыбнулся Данире. – Увидимся на Обрыве.

Она тоже кивнула и, подняв руку в прощании, отправилась на свой челнок. Поднимаясь по трапу, искательница вновь содрогнулась от тяжелого кашля.

ОБРЫВ

Дромеплац был колотящимся багряным сердцем Обрыва. Залитый огненно-красным светом трех встроенных печей, он являлся как перекрестком, так и огромным базаром станции. Как и полагается на рынках, здесь творилась не суматоха, а настоящая анархия. На базаре постоянно было душно от толп людей, недолюдей и всевозможных ксеносов. Некоторые из них просто проходили мимо – другие же торговались и громогласно зазывали покупателей. Сами товары были столь же разнообразны и причудливы, как и местные жители. На прилавках лежали вещицы всех мастей – от священных до нечестивых, и их непременно объединяло нечто общее: все имело свою цену.

Сейчас Бракус спорил с чем-то похожим на металлическую коробку. Множество сверкающих глаз глядели на него сквозь затемненное окошко спереди ящика. К коробке был присоединен рупор, который охотнику пришлось поднести к уху, чтобы услышать гортанный голос существа внутри. Искатель понятия не имел, что за создание там скрывалось или сколько именно их там сидело. И все же одно Бракус знал наверняка: торговец пытался его надуть.

– Шестьдесят жетонов?! Ты и сам знаешь, что он стоит по меньшей мере в два раза больше! – крикнул Бракус в рупор.

– Семьдесят, – проворчало существо. – Этот больше предложить не может. Неужели оно хочет, чтобы семья этого голодала?

– Мне абсолютно плевать на твою семью, если она у тебя вообще есть, – огрызнулся Бракус. Он глубоко вздохнул и потер виски. – Сто. Ты можешь отдать за него сто. Не ломайся.

Создание прищурило три из восьми поблескивающих глаз.

– Восемьдесят. Последнее слово.

– Ладно, договорились, – процедил охотник сквозь стиснутые зубы.

Наверху ящика отворилась щель, и наружу вырвался затхлый запах. Когда Бракус поставил кубок рядом с отверстием, он изо вех сил пытался не показать отвращения. Три крошечных шероховатых клешни высунулись и утащили чашу во тьму. Затем появились две другие и бросили в охотника мешочек со звонкими жетонами. Бракус поймал его одной рукой, и тот смердел так же ужасно, как и внутренности ящика.

Искатель быстро пересчитал монеты и пошел прочь, проталкиваясь через толпу.

– Проклятый ксенос, – проворчал себе под нос Бракус. Здесь от них негде было скрыться. Коварные, вероломные альдари. Дикие птицелюди. Наемники, охотники за головами, контрабандисты – мерзавцы с тысячи миров. Их намерения казалось непросто понять. Они были хуже недолюдей, большинство которых, по крайней мере, думало как люди.

По правде говоря, скука уже начала грызть Бракуса. Конечно же, Обрыв таил в себе определенные угрозы, но с крепостью он сравниться не мог. Здесь не было ничего, что могло бы проверить искателя на прочность. Ничего, что бы держало его в форме. Настоящая рука охотника слегка подрагивала, и он раздраженно сжал пальцы. «Просто не давай себе расслабиться». Охотник собирался спуститься на этаж ниже, где находился магазин Даниры, чтобы пополнить запасы для следующей экспедиции.

Пока Бракус шагал мимо прилавков, продавцы непрестанно кричали и визжали, зазывая его взглянуть на свои товары. Существо с раздвоенным туловищем и двумя головами напевно расхвалило огромный радужный бивень, которым оно размахивало. Вероятно, так создание пыталось завлечь охотника – наверняка же сказать было нельзя. Бракус пробирался через группу ратлингов, осторожно держа руку на мешочке с деньгами. Они грубо окликали его на еле понятном жаргоне, и искатель намеренно не смотрел им в глаза. Одно легкое проявление слабости, и ратлинги станут преследовать тебя, докуда смогут.

В конце концов Бракус отыскал магазин Даниры, что располагался в брошенной цистерне. Внутри работало полдюжины вентиляторов, чтобы бак не превратился в печку, однако им это удавалось лишь отчасти. На столах и стеллажах покоились военные инструменты десятка различных культур. Какие-то из них охотник узнал. Пулевики и фраг-гранаты лежали рядом с весьма причудливыми орудиями. Здесь красовалась челюстная кость с черными стеклянными зубами, а там виднелся изящный пистолет из какого-то белого материала, украшенный гладкими драгоценными камнями и цельный на вид.

Данира сидела за столом у стены магазина. С закрытыми глазами она откинулась на спинку стула, а на ее потное лицо ниспадали влажные пряди волос. И неудивительно, ведь внутри помещения было довольно жарко, однако бледность ее кожи и хриплое дыхание встревожили Бракуса. Он прочистил горло, и женщина тут же выпрямилась. Затем Данира закашляла, от тяжелого приступа прижимая руку ко рту.

Бракус огляделся и заметил кувшин с водой на столе, стоявший рядом с потертыми жестяными стаканами. Он налил воды в стакан и поставил его перед ней.

– С тобой все в порядке?

Данира благодарно схватила стакан и залпом выпила воду. На какое-то время кашель отступил.

– В порядке, в порядке. Удивлена, что ты в итоге навестил меня.

Бракус пожал плечами.

– Я тебе не врал. Мне в самом деле нужно новое оружие. Что-нибудь для ближнего боя и какой-нибудь пистолет.

Данира засияла и встала, однако Бракус заметил, как ее слегка качнуло и она немедля оперлась на стол.

– У меня как раз есть для тебя подходящий набор товаров! Недавно заполучила вот такие опасные прелести под названием стеклянные ножи. Их производит народ, что зовется фра’алами, по-видимому…

Бракус поднял руку, останавливая женщину на полуслове.

– Людской работы, Данира. Может быть, тебе и все равно на свою бессмертную душу, но мне нет.

Хозяйка магазина добродушно хихикнула.

– У меня с Императором хороший уговор. Я не тревожу его, а он не тревожит меня.

Бракус непроизвольно оглянулся через плечо. Ему было нелегко привыкнуть к небрежным богохульствам, которые здесь считались позволительными.

– Смотри, чтобы тебя не услышал тот безумный священник и его дикоглазый подхалим.

– Таддей? – фыркнула Данира. – Он по большей части проводит время на своем корабле, а не на свободе, чтобы бродить по округе. Надзиратели его не очень любят. – Пока женщина говорила, она раскладывала перед Бракусом товары, вытаскивая их из стоящих рядом ящиков. – Так вот, даже несмотря на твои глупые запреты, у меня есть несколько хороших вариантов. Что касается ближнего боя, ты предпочитаешь клинки? – Она похлопала грубую на вид черную металлическую булаву. – Мне кажется, что вот это подойдет тебе лучше.

Охотник принялся увлеченно изучать предложенный товар.

– Я вовсе не мастер клинка. А что в ней особенного?

Данира помедлила, а затем мучительно прокашлялась в руку. Через миг она натянула улыбку и перевернула булаву, разоблачая кнопку над рукоятью.

– Электризованное навершие. При ударе обдает мощным разрядом тока. Если врага не сломит удар, скорее всего, сломит разряд.

Охотник склонил голову набок.

– Чем-то напоминает оружие арбитров. Откуда ты его взяла?

– Ты в самом деле хочешь знать?

Хозяйка магазина выразительно подняла одну бровь.

– Пожалуй, нет, – вздохнул Бракус. – Беру. Что насчет пистолета?

Она указала на тяжелый пистолет рядом с булавой.

– Его называют «Карнодон». Не поверишь, насколько мощная у него убойная сила. В обойме всего шесть снарядов, но больше тебе и не понадобится.

Бракус поднял оружие, восхищаясь его приличным весом. Он навел его в сторону и прицелился, а потом кивнул.

– Подойдет. Сколько я тебе должен?

Данира задумалась.

– Пусть будет тридцать. И это, на минуточку, еще с дружеской скидкой.

Цена оказалась меньше той, на которую Бракус рассчитывал, однако расставаться с деньгами было все равно тяжело. Он высыпал оплату за новое оружие на стол.

– Спасибо, Данира.

Искатель развернулся и пошел прочь, но затем остановился у выхода.

– Задумайся над тем, чтобы пойти к медику, хорошо? Ты плохо выглядишь.

Данира вновь уселась в кресло и махнула ему рукой.

– Ой, ну ты и льстец. Все со мной будет в порядке. Еще увидимся, охотник. – Как ни странно, сейчас в ее глазах читалась тревога, пока она провожала товарища взглядом. – Береги себя, ладно?

Обратная дорога к Моткам в какой-то мере принесла Бракусу облегчение. Толпа народу рассеялась, когда он покинул оживленные ряды рынка. После того как охотник завернул в заброшенные проходы, весь шум окончательно стих. Все, кто сюда наведывался, отнюдь не хотели, чтобы на них обращали внимание. Мотки служили пристанищем отчаянным Обрыва – тем, кто отстал от потерянных экипажей. Лишь немногие из людей, у кого имелись деньги жить где-то еще, выбирали этот район, однако Бракус не возражал. На самом деле охотник был бы рад наткнуться на легкие неприятности по пути, чтобы разогнать по жилам кровь. К его сожалению, ничего не стряслось.

Бракус добрался до заброшенного грузового контейнера и ввел код на двери. Около входа лежало несколько почтовых капсул, которые охотник подобрал, пока дверь скрипуче отворялась. Мужчина проскользнул внутрь и ударил по кнопке, и дверь за ним тут же закрылась и заперлась. В крыше виднелись продолбленные дыры для воздуха, благодаря которым контейнер служил грубым, но пригодным жилищем. К своему счастью, охотник не прибыл сюда в поисках роскоши.

Истинная цель Бракуса была отчетливо ясна, стоило гостю оглянуть его жилье. Черепа и прочие трофеи, когда-то принадлежавшие более двум десяткам созданий, украшали стены. Огромные клювы и пасти с острыми зубами жадно зияли со всех сторон. На самодельном столе около кровати лежал недавний проект охотника, который тот продолжал чистить и полировать. Очень жаль, что Бракусу не удалось заполучить голову того быкорогого зверя во время последнего путешествия.

Мужчина положил купленное оружие рядом с черепом на столе и присел, открывая почтовые капсулы одну за другой. «Нет мест», «пока никаких планов», «все еще оправляемся». Охотник стиснул зубы и отпихнул капсулы в сторону. Никто из знакомых не был готов его нанять, отчего Бракус не мог вернуться в дело и вновь окунуться в гущу приключений. Он уставился в пустые глазницы черепа перед ним. В ближайшем будущем охотника ждало лишь много свободного времени.

Его левая рука затряслась.

Стояло пекло. Сержанту Бракусу Андрадусу казалось, что солнце делало все возможное, чтобы их зажарить. Он сидел, бессильно прислонившись к стене у окна, выходящего на окраины умирающего города. На границах громоздились баррикады, что были грубо собраны из рухнувшей каменной кладки и наваленных обломков. Сержант видел, как фронтовые пехотинцы охраняли стены внизу, но не мог ничего расслышать.

Позади него раздался хруст, и Бракус тут же развернулся с винтовкой, прислоненной к плечу. Сержант немедля опустил оружие, увидев в заваленной камнями комнате своего корректировщика Раскина.

– Черт побери, Рас. Я тебя чуть не пристрелил. Положено предупреждать, когда подходишь.

– Прости, прости. Ты прав. Впредь буду осмотрительнее, – отмахнулся Рас. Он сел на прогнившую кровать напротив Бракуса и рукавом вытер пот со лба. Затем корректировщик бросил Андрадусу флягу. – Я принес воды.

Сержант поймал ее и спросил:

– Фильтрованная?

Несколько месяцев назад враг добрался до подземных вод, и с тех самых пор солдатам было непросто утолить жажду. Кипячение не помогало, поскольку после смерти крошечные твари растворялись на токсины. Людям только и оставалось, что попытаться их отфильтровать и надеяться на лучшее. В противном случае воинов ждала страшная смерть, ведь мелкие чудовища могли съесть их изнутри.

С безразличной улыбкой на лице Рас пожал плечами.

– Такую же подают в офицерской столовой. Так что, если мы умрем, то по крайней мере умрем как знать.

Бракус задумчиво разглядывал флягу.

– Пожалуй, ты пей перв…

Клаксон громко загудел, и Бракус, позабыв про воду, бросил флягу и вместе с корректировщиком подбежал к окну.

– Снова они. Да проклянет их Император, – выругался сержант.

Рас наставил на глаза магнокуляры.

– Уверен, Он уже их проклял. Нам положено отправить тварей к Нему на суд. – Корректировщик замолчал, а затем продолжил: – Я их вижу. Гаунты. И много. Засек воина в секторе два-дельта.

Наконец Бракус увидел их в своем прицеле. Бескрайние темные волны мелких копытных чудовищ, что казались сплошным потоком щелкающих конечностей. Солдатам ни за что не удастся их всех перебить, поэтому им следовало отыскать и сразить крупных тварей, чтобы сломить наступление. Сержант обнаружил чудовище, которое упомянул Рас. Гигантский монстр надвигался в окружении более мелких сородичей.

– Воин на прицеле. Синхронизирую целеуказатели.

Авгуры на прицеле Бракуса подключились к данным магнокуляров корректировщика, подтверждая наводку.

– Приготовься стрелять, – сказал Рас.

Бракус выцелил первый выстрел и выдохнул, а затем медленно нажал на спусковой крючок.

– Влево на пять десятых.

Раздался грохот.

– Точно в цель, – кратко вымолвил Рас, когда от исполина разлетелись брызги ихора и тот покачнулся. – Приготовься стрелять… влево на шесть десятых.

Второй выстрел сразил чудовище, и его смерть вызвала путаницу в рядах меньших биоформ.

Бракус затерялся в ритме стрельбы. Сразить одного воина. Затем второго. Третьего. Неподалеку загремел хор щелкающего огня лазганов, когда поток врагов добрался до зоны поражения. У них все получится. Если солдаты продолжат работать сообща, то у них все…

– Карнифес, сектор один-альфа! – прошипел Рас, и Бракус слегка оторопел.

Сержант отчаянно выискивал существо вдоль линий противника и вскоре его обнаружил. Оно напоминало живую осадную башню, что с ревом надвигалась на баррикады. Лазерный огонь отскакивал от его толстого панциря.

– Нет, нет, нет, – пробормотал Бракус себе под нос и навел на чудовище оружие. – На прицеле! Синхронизирую.

– Приготовься стрелять. Вправо на две десятых. – Сержант уловил напряжение в голосе Раса, которому с трудом удавалось сохранять спокойствие.

Первый снаряд отскочил от спины зверя.

– Безрезультатно. Внимание. Приготовься стрелять. Вправо на три десятых, – предупредил Рас.

Второй врезался в чудовище, и от его тела мгновенно разлетелись брызги слизи. Существо продолжало неумолимо надвигаться.

– Минимальный результат. Приготовься стрелять. Вправо на двадцать пять сотых.

Третий снаряд пробил зверю голову и вырвался из черепа вместе с брызгами крови.

– Да! – проревел Рас.

Наверняка выстрел оказался смертельным. Должен был.

И все же создание не дрогнуло: то ли им овладело безумие или ярость, то ли управляла некая темная сила. Оно проломило баррикады, словно таран, с неимоверной силой разбрасывая в стороны обломки и мешки с песком. Существо продралось внутрь на несколько метров, разрывая на куски солдат, а затем безжизненно рухнуло, когда смерть наконец взяла над ним верх.

Однако оказалось уже поздно что-либо предпринимать.

В баррикадах образовалась брешь, через которую гаунты ужасающей волной прорывались в сторону людей. Снизу доносились крики и грохот взрывов. Рас схватил Бракуса за рукав.

– Пошли! Нам нужно отступ…

Вдруг нечто темное врезалось в окно и разбило его вдребезги. Создание упало на Раса и свалило того с ног. Бракус уже приготовился поднять винтовку, но враг оказался быстрее. Тварь выпалила из своего оружия, и что-то вонзилось в правую руку солдата. Оно зарылось вглубь, прорываясь сквозь плоть, словно рыба сквозь толщу воды, после чего взорвалось и выпустило едкие химикаты. Бракус тут же завопил и упал навзничь, сжимая останки своей руки…

Бракус вздрогнул и резко проснулся во тьме своего жилого контейнера. С охотника градом лил пот, и боль в горле подсказала, что кричал он не только во сне. «Рас», – слабо промолвил он. В полной тишине слово прозвучало, на удивление, громко. Бракус тряхнул головой и левой ладонью вытер с лица пот. Его одолела жажда.

Первая бутылка, которую он поднял, оказалась пустой. Как и вторая, так и третья. В четвертой осталось всего лишь три капли, и, брюзгнув, охотник швырнул ее в стену. Сколько дней прошло с тех пор, как он вернулся с последней экспедиции? Пять? Семь? Бракус никак не мог вспомнить. Охотник разразился кашлем, да таким сильным, что после у него закружилась голова. Выглянув за дверь, он не увидел новых почтовых капсул. Никакой работы. Даже шанса вернуться в прежнее русло.

Бракусу ничего не оставалось, как пойти и купить очередную бутылку. Вскоре он уже ковылял по коридорам, направляясь в «Рулевой». Обрыв казался необычайно спокойным. Съежившись и дрожа, фигуры сидели в углах. Хриплое дыхание и кашель глухо раздавались в проходах, доносясь из-за дверей в квартиры. Бракус нехотя отодвинулся в сторону, когда мимо протопали крупные быкогрины в ливреях надзирателей. Нахмурившись, он посмотрел им в спины и вытер рукой рот. Непривычно было видеть, чтобы они вот так бродили по станции в поисках неприятностей.

Даже «Рулевой» оказался чересчур тихим. Как обычно, Гатто ругался и выплевывал проклятия – определенные вещи никогда не менялись. И все-таки что-то было не так. Кровавые птицы не порхали с места на место, а сидели на балках, задумчиво наблюдая за посетителями бара. Бракус проковылял к обсидиановой плите, стоящей в центре помещения. Ее увешивали фотографии без вести пропавших – тех, кто затерялся в недрах крепости. Разнообразные лица людей и чужаков сливались, однако же всех их объединяла вероятная смерть.

Охотник узнал одного из них. Рейдрус. Закаленный странник по здешним меркам, толковее большинства. В конце концов даже его время подошло к концу. Бракус покачал головой и продолжил свой неровный путь к барной стойке. Он постучал по металлическому столу.

– Бутылку, – прохрипел он, давно не разговаривав ни с кем. Язык казался тяжелым в пересохшем рту.

С непреходящей показной ухмылкой Гатто подкатился к искателю. Внутренние органы киборга, что плавали в каком-то алхимическом растворе, уберегающем его от неизбежной смерти, виднелись сквозь прозрачное туловище.

– Бутылку чего? – проворчал он.

Перед глазами Бракуса все расплывалось, и он попытался вглядеться в стену за стойкой. Охотник указал на первое название, которое сумел прочесть.

– Рокссул.

Гатто потер большой и указательный пальцы одной из аугметических рук и сказал:

– Жетоны!

Бракус полез в карман, и его сердце вдруг замерло. Он забыл принести деньги. Трясущейся рукой он коснулся лба.

– Послушай, Гатто, дай взаймы. Я заплачу тебе двойн…

– Взаймы? Взаймы! – Гатто быстро перешел на крик, который только усилил головную боль охотника. – Ты думаешь, я занимаюсь благотворительностью? Что «Рулевой» – пристанище для несчастных? Ну-ка вали отсюда!

– Погоди…

Гатто укатился прочь.

Кашлянув и хрипнув, Бракус свалился на стойку. Кто-то стоял рядом с ним, и охотник развернулся и прорычал:

– Чего тебе?

Незнакомец оказался членистоногим существом с выпуклыми фасеточными глазами и подергивающимися жвалами. На удивление, странное создание защелкало на готике.

– Возможно, тебе стоит вернуться к своим, – проговорило оно и куда-то указало.

– Что-что? – Бракус искренне смутился. Он растерянно обернулся и наконец узрел истинную картину. Люди грудились в стороне от других видов. В остальной части бара сидели ксеносы и недолюди. Казалось, будто все перевернулось с ног на голову. – Какого варпа...

– Никто здесь не хочет нюхать твою вонь или подцепить от тебя заразу, которую породил ваш грязный вид, – прощелкал ксенос.

Бракус вновь повернулся к созданию и машинально потянулся за оружием, которого на боку не оказалось. Конечно же. Никаких пушек. Охотник уставился на существо. Он представлял, как его аугметический кулак размозжает выскочку, словно тыкву.

– Раз ты такой смелый, почему бы тебе самому меня не прогнать?

Когда создание быстро защелкало жвалами, Бракус ощутил, что напряжение в комнате усилилось. Другие посетители стали подниматься с места. Несколько людей, еще больше ксеносов. Охотник знал, что улыбался как безумец, но ему было все равно. Наконец-то, у него появился шанс вновь почувствовать себя живым.

Однако затем напряжение резко улетучилось, словно воздух из проколотого шара. Чужак перевел взгляд на кого-то позади Бракса, и тот обернулся. Быкогрин вырисовывался в проеме, молчаливо таращась на двоицу свиными глазами.

– Тебе повезло в этот раз, человек, – протрещало насекомое. – В следующий, возможно, повезет меньше.

Чужак пошел к своему столику.

Бракус закрыл лицо дрожащей рукой. Впереди его ждала долгая прогулка с пустыми руками до своего грузового контейнера.

– Да уж, повезло.

Дни вновь начали сливаться в памяти охотника. Никакой работы так и не нашлось. Никто не хотел разговаривать с «человеческими разносчиками» и уж тем более работать с ними.

Стук в дверь резко прервал его раздумья. Хрипнув, он толчком поднялся на ноги. Возможно, кто-то хотел его нанять? Или же убить? Бракус не до конца был уверен, какого именно исхода желал больше, и, даже не проверив, кто стоял за дверью, он нажал на кнопку открытия люка. К изумлению охотника, кто-то сразу же свалился на него, по-видимому до этого опиравшись на дверь.

Нежданным гостем оказалась Данира. Она не прекращала тяжело кашлять, и он увидел, как капли крови запятнали его плечо, к которому она прижималась.

– Данира, что стряслось?

Охотник отнес ее к раскладушке и аккуратно положил. Даниру лихорадило, и темные круги под глазами выглядели словно синяки на ее бледном лице. Подруга казалась мертвой.

Гостья вновь закашляла, и даже после того, как он принес ей воды, она сумела выдавить из себя лишь что-то неразборчивое. В конечном счете она вяло указала на вход.

В тот же самый миг он наконец осознал шум, доносящийся через открытую дверь. Он проковылял ко входу и выглянул наружу. Толпы людей обреченно тащились вперед. Некоторые из них рыдали, другие – гневно кричали. Многие выглядели ужасно, и хор кашля не останавливался ни на секунду. Охотник бросил взгляд в сторону ближайшего прохода в Мотки и все понял: быкогрины гнали группы людей вглубь станции.

На Обрыве объявили карантин.

КАРАНТИН

В этот раз вой сирен резко разбудил Бракуса. Он вскочил на ноги, безумно осматриваясь по сторонам. Данира тоже проснулась и широко распахнутыми, испуганными глазами глядела на охотника с самодельной кровати, которую он для нее соорудил.

– Я разузнаю, что случилось, – проговорил он. Бракус сомневался, стоило ли ему брать оружие, и на всякий случай схватил пистолет и электробулаву. Он открыл дверь и вышел наружу.

Толпа уже начала собираться и стадом бродить по Моткам. Люди сгрудились около различных иллюминаторов и пикт-экранов, оживленно болтая и тыкая пальцами на то, на что они смотрели. Сирена не умолкала, то утихая, то вновь оглушая своим ревом.

Бракус шагал по дорожкам, пытаясь отыскать местечко, откуда открывался хороший вид. Наконец он подошел к двоице, что стояла под самодельным световым люком.

– Что происходит? – спросил охотник.

Женщина с короткими игольчатыми волосами и бандитскими татуировками обернулась на него.

– Несколько людей сговорились и украли пару челноков. Они собираются угнать со станции.

Бракус озадаченно моргнул.

– Они нарушили карантин?

Он присоединился к двоице и уставился в отверстие. Охотник наконец увидел, что же на самом деле происходило. Три точки света мчались к обломкам, без конца вращающимся вокруг крепости. Мусор служил основным препятствием на пути внутрь и наружу.

Вдруг одно, а затем и второе пятнышко обратилось в фонтан искр. Несомненно, катастрофические взрывы. Каждый раз из толпы доносились раскатистые возгласы. Бракус видел, как быкогрины ходили по краям собравшейся массы народа. «Так или иначе, – подумал он, – скорее всего, люди поднимут бунт».

Вскоре третий челнок преодолел пояс обломков. Повсюду раздались протяжные вздохи. Кто-то неподалеку прошептал: «У них получилось. Они…»

Крапинка света обратилась в яркую вспышку.

Все замерли. Мужчина, стоящий поблизости, медленно покачал головой и сказал:

– Точно не варп-разлом. Их уничтожили. Я служил на многих кораблях и в таких вещах разбираюсь.

В тот же момент над группой людей засияло голографическое изображение человека, проецируемое парящим сервочерепом. Его голос звучал громко благодаря усилителю и разносился по всем Моткам.

– Жители Обрыва, внимание!

Бракус тотчас узнал мужчину.

– Я капитан Янус Драйк, вольный торговец Империума.

По обыкновению щеголеватый мужчина выглядел болезненно. Его глаза ввалились, а щеки побледнели. Он кашлянул в шелковый платочек, а затем продолжил:

– Также я командир гранд-крейсера «Звезда Драйка». Вы только что стали свидетелями того, как он исполнил текущие приказы. Позвольте мне кое-что разъяснить. Никому не разрешено покидать Обрыв. Какая бы чума нас не одолела, мы сдержим ее здесь. Мой корабль и другие, присоединившиеся ко мне, будут патрулировать пространство за скоплениями обломков. Любой, кто решит нарушить карантин и рискнуть вынести эту заразу за пределы станции, будет немедленно уничтожен. – Он вновь прокашлялся, пятная носовой платок кровью. – Здесь мы превзойдем возникшую неприятность сообща или же все умрем. На этом у меня все.

Голограмма покрылась помехами, а затем потухла.

Бракуса обуяла усталость. Он раньше уже видел, как погиб один мир. Охотник понимал, что перед лицом страшной угрозы иногда приходиться совершать трудный выбор. Порой тысячи приносились в жертву ради того, чтобы спасти миллиарды. Так велись дела в Галактике.

Остальные не были столь же спокойны. Крики и толкотня разразились еще до того, как отголоски сообщения затихли вдали. Некоторые, по-видимому, потеряли от страха голову, когда осознали, что им суждено здесь умереть. Другие же увидели в возникшем положении шанс для наживы. В любом случае ситуация ухудшилась, и толпа за секунды превратились из сборища любопытных зевак в мятежников. Поначалу в ход пошли кулаки и мусор. Рыкнув, незнакомец помчался на Бракуса с поднятым ножом. Охотник ударил мужчину электробулавой по виску, и голова того продавилась с характерным хлюпом.

Бракус заработал передышку, что позволила ему все обдумать. С одной стороны, охотник жаждал ринуться в битву. С другой, одна только мысль о Данире сводила боевые порывы на нет. Она чувствовала себя намного хуже, чем он. На секунду крики из прошлого слились в его голове с воплями, разносящимися по округе. Слишком многих Бракус потерял, не сумев защитить. Выругавшись, он пустился бегом в сторону грузового контейнера. До дома предстоял нелегкий путь.

Положение все ухудшалось. Грохот пистолетов и лазбластеров присоединился к какофонии насилия. Теперь и быкогрины сорвались с цепи. Они ввязались в бой, размахивая булавами и разя щитами. Недолюди не скупились на жестокость: мертвые тела валились на пол тут и там. Некоторые из них, на другом краю, бросали баллоны со слезоточивым газом в густые скопления народа. Конечно же, не все пошло по плану силовиков: Бракус своими глазами наблюдал за тем, как женщина подбежала к быкогрину и метнула ему в лицо самодельную зажигательную бомбу, которая разорвалась и обдала того жидким пламенем. Крупный зверь завизжал, на удивление пронзительно, и, качаясь, затопал туда-сюда, перекидывая огонь на других.

Нежданная пуля чиркнула охотника по щеке и оставила жгучую полосу, отчего он инстинктивно бросился в укрытие. Бракус высунул голову и увидел напуганного мужчину с широко распахнутыми глазами, что слепо стрелял в людей. «А ну хватит!» – крикнул Бракус. В ответ незнакомец вновь пальнул в него, и снаряд отскочил от скалобетонного блока, за которым прятался охотник.

На какое-то время укрытие защитило его от опасностей, однако, возможно, Данире повезло меньше. Ничего иного не оставалось. Пригнувшись, Бракус обогнул блок, нацелил свой «Карнодон» и выстрелил. Снаряд проделал в груди мужчины воронку, и тот повалился навзничь. Охотник поднялся и бросился в сторону стрелка еще до того, как тот успел рухнуть. Незнакомец все еще сжимал в руках винтовку. Ударом булавы Бракус вдавил его голову в пол. Теперь можно не бояться получить от стрелка пулю в спину.

Когда охотник поднял голову, он увидел наблюдающего за ним быкогрина. Существо тяжело дышало и глазело на него, а позади силовика валялись трупы. Бракус знал, что пушки находились под запретом во многих частях Обрыва. Жители Мотков обычно нарушали законы, однако сейчас уже было неважно. Охотник сильно сомневался, что мог выиграть грядущую схватку. Большим пальцем он нажал на кнопку и включил электроток на булаве, а затем собрался с духом.

Вдруг крупный недочеловек начал кашлять. Он гулко хрипел и вскоре от потуг упал на одно колено, позабыв про то, что хотел разметать мозги Бракуса по полу Мотков. У охотника не было времени размышлять над последствиями. Вместо этого он поблагодарил Бога-Императора за такой подарок и пробежал мимо силовика. Грузовой контейнер находился недалеко.

К счастью, жилище оказалось в целости и сохранности, и Бракус нырнул внутрь и второпях закрыл за собой дверь. Развернувшись, охотник встретился взглядом с дулом гудящего плазменного пистолета, чье голубое свечение создавало в помещении жуткие тени. Бракус тотчас бросил оружие и поднял руки.

Вдруг плазменный пистолет быстро затрясся. Рука Даниры слабла. Казалось, будто болезнь сжирала подругу заживо, и оружие тяжелело с каждой секундой, пока она в конце концов не сдалась. Данира плюхнулась обратно на кровать и с хрипом отключила пистолет.

– Ну ты и болван, – проскрипела она. – Я могла прикончить тебя. – Она вновь взглянула на плазменное оружие. – Может, даже нас обоих.

Бракус глубоко вздохнул.

– Прости. Нам нужно будет придумать особый стук в дверь, по которому ты сможешь распознать меня.

Он подобрал свое оружие и положил булаву на полку, а пистолет оставил при себе.

– Что там творится? – полюбопытствовала Данира.

Бракус потряс головой.

– Люди понимают, что нам здесь суждено умереть, и никому до этого нет дела. – Он оглянулся через плечо, и его голова наконец начала работать после того, как сердце поуспокоилось. – К тому же мне кажется, чума распространилась на огринов.

Данира пристально глядела на Бракуса, укутываясь в одеяла.

– Станция растерзает себя на куски.

– Да, со временем, – кивнул он.

Бракус шагал по коридору к грузовому контейнеру. Он везде ходил с оружием, поскольку осторожность сейчас была нелишней. Правопорядок на Обрыве всегда отличался шаткостью, однако теперь он слабел с каждым днем. Чума больше не щадила никого. Она разошлась среди ратлингов и огринов с такой же быстротой, как и среди людей. Затем, вопреки всякой логике, зараза перекинулась и на ксеносов. Казалось, будто Император наконец решил наказать жителей этого порочного места.

Охотник взвалил рюкзак на спину и поднялся ко входу в контейнер. Когда дверь отворилась после того, как он простучал код, Бракус вымолвил:

– Я достал нам пайки, но на них я потратил последние жетоны. Дальше нам придется туг…

Охотник замер на месте. В грузовом контейнере находились два незнакомца в плащах, а Данира осторожно наблюдала за ними. Один из них был довольно крупным по человеческим меркам, а второй – худой и изящный. Бракус медленно направился к «Карнодону», однако грузная фигура подняла руку и промолвила слаженным двойным голосом:

– Пожалуйста, не делайте того, о чем пожалеете, господин Андрадус. Мы пришли не за тем, чтобы навредить.

Бракусу голос показался знакомым, однако его догадки не особо прояснили ситуацию. Он держал руку на пистолете и надеялся, что незнакомцы не видели, как она тряслась.

– Тогда почему бы вам не разоблачить свои лица?

Крупный незнакомец тут же снял капюшон. Подозрения охотника подтвердились. За белесо-прозрачной кожей виднелась розовая плоть существа. Его голову окружало множество щупалец, оканчивающихся темными глазами. Два вертикальных рта тянулись по всему лицу создания и говорили будто слегка разобщенно, отчего существо и заработало себе имя Эхо. Оно служило надзирателям и управляло их делами по всей станции.

Второй незнакомец не двинулся, пока Эхо не развернулся к нему и не промолвил умасливающим тоном:

– Прошу, госпожа Амаллин. Мы все здесь друзья.

Незнакомка тихо и презрительно усмехнулась. После она все же сдалась и опустила капюшон.

Казалось, будто ее лицо вырезал из алебастра какой-то искусный скульптор. Миндалевидные глаза отличал невероятно зеленый цвет, а нижнюю часть ее лица скрывала маска. Длинные заостренные уши странницы выглядывали из-за серебряно-белых волос. Бракус отшагнул. Альдари. Сохраннее находиться рядом со стаей потрошителей. По крайней мере он знал, чего они хотели.

Амаллин повернулась к Эхо.

– Ты уверен, что без него нам не обойтись? – промолвила она мелодичным голосом. Альдари пренебрежительно взглянула на Бракуса. – Данный экземпляр не производит особого впечатления.

– Вам и самой известно, как это можно выяснить, не так ли? – Эхо развел руками.

Бракус прокашлялся, пытаясь привлечь их внимание. Однако же притворный кашель быстро перерос в настоящий. Когда приступ прошел, охотник с трудом прохрипел:

– Я вообще-то стою рядом.

Амаллин выразительно вздохнула. Она запустила руку в свой плащ и вынула покрытую самоцветами чашу, которую Бракус тут же узнал. Именно ее он нашел на безлюдном корабле, когда последний раз посещал крепость. Альдари наверняка все поняла по выражению его лица и тут же прищурилась.

– Тогда тебе знаком данный предмет.

Причин отрицать правду у Бракуса не было.

– Да, знаком. Я продал его на Дромеплаце пару недель назад. И что с того?

Вместо ответа она вновь задала вопрос:

– Где ты его отыскал?

Бракус нахмурился.

– На старом корабле. Его медленно поглощала Чернокаменная. Иссохшие трупы на борту, плавные контуры. Мы взяли с собой несколько вещиц и ушли, поскольку у одного спутника из нашей группы появилось дурное предчувствие по поводу всего предприятия.

Данира включилась в разговор, кивая:

– Я была с ним.

Амаллин бережно держала кубок в обеих руках.

– Плач Иши, – промолвила она с неожиданной грустью в голосе.

Эхо тихо прожужжал что-то себе под нос, а затем спросил:

– Как быстро вы заболели после того, как вернулись с экспедиции?

Данира насупилась, пытаясь вспомнить.

– У меня развился кашель достаточно скоро. Однако только позже я поняла, что серьезно заболела.

Бракус обдумывал его вопрос.

– Я заболел через несколько дней. – Он бросил взгляд в сторону двух ксеносов. – Как-то связано с чумой?

– Это не чума. – К его удивлению, альдари смогла уверенно изобразить ухмылку, даже несмотря на то, что половина ее лица была полностью сокрыта. – Это фориниомху. – Она замолкла, выглядя раздраженной, а затем продолжила: – Ваш варварский язык никчёмен. Это кара. Заразное психическое оружие. – Женщина вновь посмотрела на чашу. – Она не прекратится, пока мы все не умрем или не отключим ее. – Амаллин повернулась к Эхо. – Мы должны следовать моим указам. Нам нужно вернуть артефакты. Это наш единственный шанс.

– Откуда тебе все это известно? – поинтересовался охотник.

Альдари пренебрежительно махнула на него рукой.

– Я не пришла сюда, чтобы отвечать перед тобой, мон-кей.

Эхо чем-то недоуменно цокнул, будто по-матерински не одобряя ее слова.

– Ваши предположения подтвердились, госпожа Амаллин. Как и было обещано, надзиратели помогут нам с любыми логистическими проблемами.

– Уже что-то. – Альдари вновь натянула свой капюшон. – Свяжись со мной, когда наступит время.

Затем она грациозно удалилась. Эхо же остался и неловко переступил с ноги на ногу.

– Амаллин надменная, но это отнюдь не значит, что она не права.

Данира засмеялась, однако смех вскоре перерос в приступ кашля. Когда ее отпустило, она выдавила:

– Даже если бы у нее было три головы, манеры амбулла и она пахла как пятая точка северного грокса, я только за. Если она знает, как остановить эту… кару, мы должны ей помочь.

Бракус понимал, почему Данира была так настроена. Она бурлила энергией и цеплялась за жизнь. Охотника всегда это восхищало.

– Мы сделаем все, что в наших силах… – Он заметил, что Эхо выжидающе смотрел на него, и вдруг осознал правду. – Ты не пришел сюда, чтобы выяснять, продал ли я ту чашу. Ты уже это знал. Я тебе нужен.

Эхо улыбнулся, и оба его рта вывернулись наружу.

– Подтверждение факта принесло свою пользу, однако ваше сотрудничество придется нам кстати. – Рты растянулись еще шире. Вместо зубов на твердых деснах существа извивалось множество крошечных ресничек. – И оно будет вознаграждено. Надзиратели могут проявить немалую щедрость к тем, кто оказался полезным.

– Что тебе нужно? – спросил Бракус.

– Проводник. Крепость постоянно меняется, поэтому кто-то знакомый с ней окажется весьма выгодным. – Эхо указал на Даниру. – К сожалению, ваша соратница не в состоянии нам помочь.

Подруга нахмурилась, будто желая вступить с ним в спор, однако вряд ли полемика далась бы ей легко, учитывая, что она с трудом стояла на ногах.

– Как насчет Януса и Экзактия? Они были с нами во время экспедиции.

Эхо кивнул.

– Нам это известно. Капитан Драйк находится в состоянии не лучше вашего. Экзактий-ζ94 согласился принять участие, однако он – фигура загадочная. Кто-то, чьи намерения более ясны, принесет команде наибольшую выгоду.

Бракус медленно кивнул в ответ.

– Понятно. Что станется с Данирой? Она в плохом состоянии, как ты сам и подметил.

Слова охотника ее явно оскорбили.

– Может, я и не готова отправиться в путешествие, но я вполне могу…

Вдруг Данира в очередной раз разразилась мучительным кровавым кашлем.

Эхо вновь улыбнулся.

– Ее положат в клинику, которую мы недавно учредили, где проходят лечение наиболее привилегированные жители станции.

Бракус провел трясущейся рукой по голове.

– Хорошо. Я в деле.

– Мы можем обсудить подробности вашей оплаты… – Эхо замолкнул, выглядя озадаченно, а затем промолвил: – Ах да, вы уже согласились.

Охотник иронично улыбнулся.

– Я и так умираю, правда ведь? Не будем тратить время попусту. – Он скрестил руки на груди. – С таким же успехом я могу умереть, делая то, что у меня получается лучше всего.

После всего лишь несколько дней поступил звонок. Даниру уже забрали в клинику, поэтому охотнику ничего не оставалось, кроме как собираться в дорогу. Он нацепил на себя бронежилет, залатанный после последней миссии. Пистолет он повесил на один бок, а на другой – электробулаву. Мемориам Бракус перекинул через плечо. Также он упаковал различные скалолазные инструменты, веревку и фонари, без которых в любой экспедиции не обойтись. Нечего оттягивать неизбежное.

Встреча была назначена во Вратах Цельса – одном из трех крупнейших причальных шпилей, что возвышались над Обрывом. О карантине можно было не беспокоиться. Он потерпел полный крах, когда все осознали его тщетность. Кара неумолимо распространялась повсюду, отчего теперь большинство жителей сторонились остальных. Было непривычно шагать по Дромеплацу и не слышать рыночного гула. Тут и там несколько упрямцев стояли за прилавками, но их и так ограниченные запасы постепенно скудели. Некоторые отваживались ступать в другие части станции, однако они ходили быстро, не поднимая головы.

Наконец охотник добрался до Врат Цельса. В доках тоже царила тишина. Когда Бракус приближался к другим, они тут же хватались за свое оружие и не разжимали хватку, пока он не проходил мимо. Всеобщее мародерство еще не началось, но никто не желал стать первой жертвой. Охотник поднялся по нескольким лестницам и трапам, пока не достиг нужного дока. Там его ждал «Скакун Матурира». Корабль явно построили не люди. Он выглядел чересчур гладким, да и ни одно человеческое судно не имело большой звездный парус. Темно-зеленый цвет корабля напомнил Бракусу о глазах его хозяйки и пилота.

Как только охотник подумал об альдари, он тут же ее и заметил. Она стояла в тени своего челнока, а изящная длинная винтовка покоилась в ее руках. Изогнутый клинок сидел в ножах на ее спине. Амаллин оказалась облачена в облегающий белый доспех диковинного вида, а с ее плеч ниспадала поблёскивающая накидка, чьи цвета менялись в ответ на окружение. Вид напоминал чарующую картину, пока она не обратила на него свои холодные глаза.

– Ты наконец-то решил почтить нас своим появлением.

Альдари была не одна. Эхо стоял рядом с ней в темном плаще и мрачных одеяниях. Экзактий находился неподалеку: на другой стороне дока бионический воин, покрытый тут и там ржавчиной, глазел на звезды.

Амаллин повернулась к Эхо.

– Полагаю, цирк собран. Нам стоит отправляться в путь.

Эхо покачал головой.

– Последний член группы еще не прибыл.

– Последний? Меня никто не предупредил… – нахмурилась альдари.

– Как я уже до этого объяснял, надзиратели не считают лишним иметь подстраховку. Крепость – место опасное. Никогда не знаешь, кто может потеряться.

Ухо Амаллин дернулось, после чего она повернула голову и тут же широко распахнула глаза.

– Друкари? Шеа ктутеач.

Эхо слегка обернулся и довольно прожужжал себе под нос:

– Вот и она.

Незнакомка, поднимающаяся по трапу, оказалась альдари, однако на этом все сходства с Амаллин закончились. Половину ее тела защищала блестящая пластинчатая броня черного цвета с вкраплениями ядовитого зеленого, и все края доспеха были зазубренными. Вторую половину покрывала обтягивающая черная ткань с изящно расположенными прогалинами, что обнажали бледную кожу с очерченными мышцами. Обсидиановые перчатки скрывали кисти и предплечья женщины, и из них выступали сверкающие лезвия. Ее глаза были темны как ночь, а волосы, напротив, кричали кроваво-красным цветом и оказались аккуратно заколоты.

Приблизившись к группе собравшихся, друкари кивнула Амаллин. Она прозвенела хрипловатым голосом.

– Чо фхаирьях таинн, биельтанка. – Затем она улыбнулась, обнажая острые зубы. – Ах да, мы находимся среди чужаков. Давай же проявим вежливость и станем говорить на понятном им языке. – Друкари низко поклонилась. – Приветствую вас. Я гекатрица Могра Васкадеен. Насколько я понимаю, вы – мои доблестные товарищи, поэтому зовите меня просто Могра.

Источая хладную ярость, Амаллин не обратила внимания на ее слова и засверлила взглядом Эхо.

– Если бы ты проявил надлежащую мудрость и посоветовался со мной, я бы на такое не согласилась.

Бракус наблюдал за ними, и вдруг его осенило. Если он и знал что-то во всей Галактике, так это то, как выглядят сверххищники. Обе женщины подходили под описание, поскольку инстинкты убийцы проявлялись в каждом их движении. Бракус перекинул взгляд на киборга, который олицетворял собой бездушную смерть. Хотя мужчина и славился обученным солдатом и искусным охотником, все же он был болен, и остальные члены команды превосходили его по способностям. Если бы выбор пал в его руки, не с такой компанией он решился бы отправиться в глубины тьмы. Однако же путешествие должно было состояться.

Эхо беспомощно развел руками.

– Вам понадобится любая помощь, госпожа Амаллин. Гекатрица Могра – грозный боец.

Амаллин выразительно фыркнула.

– В этом я не сомневаюсь. – Она покачала головой и оглядела собравшуюся группу. – Вперед. Нам нужно отправляться в путь. – Альдари остановилась у входа в челнок и обернулась. – Никому из вас не разрешено ничего трогать на борту.

Затем она зашла внутрь. Могра радостно похлопала в ладоши.

– Я уже вижу, что нас ждет веселое путешествие. – Она широко улыбнулась Экзактию и Бракусу. – Пойдем, мон-кеи. Приключение зовет.

Смертоносный долговязый киборг последовал за Могрой на корабль. Бракус посмотрел на Эхо.

– Удачи вам, господин Андрадус. Что вы люди обычно говорите? Ах да. Император защищает!

Существо бойко помахало ему рукой. Тихо вздохнув, Бракус повесил винтовку на плечо и направился внутрь.

Древняя боевая станция вырисовывалась перед ними затмевающей звезды полосой. Бракус вдруг понял, что знакомый вид крепости подбадривал его, поскольку все на альдарском корабле выглядело чужим. Как и большинству людей, с детства ему внушали не доверять ксеносам и их творениям. Однако же, вопреки заветам, охотник находился на корабле, сооруженном нечеловеческими руками. Даже материалы, использованные при его постройке, казались загадкой – странные сияющие камни и призматическая кость. Необычные пиктографии украшали разнообразные поверхности, и Бракус до конца не знал, были ли они контрольными элементами или ярлыками. Следовать наказу странницы ничего не трогать оказалось не так уж и сложно.

Экзактий же выглядел невероятно очарованным. Ранее неизвестные камеры в его голове открылись, и из них вылезли наружу дополнительные сенсорные датчики. Когтеобразные пальцы киборга не переставая подергивались, будто он так и жаждал собрать различные образцы. Могра неугомонно бродила по кораблю, словно запертый в клетке огромный зверь. Что касается горделивого пилота, то она вовсе и не управляла судном. Альдари стояла посередине мостика и внимательно разглядывала экран. Ничего другого она не делала. Либо корабль летел сам по себе, либо Амаллин была каким-то загадочным образом к нему подключена. От обеих мыслей по телу Бракуса пробежали мурашки.

Слова альдари прервали его рассуждения.

– Мон-кей, подойди ко мне.

Охотник неуверенно осмотрелся и увидел, что остальные члены группы глазели на него. Он прошагал к покрытой плащом Амаллин и встал рядом.

Она указала на экран.

– Возможно, ты поведаешь мне, на что мы сейчас смотрим.

Бракус изучил изображение. Он видел лишь синевато-серую поверхность крепости, что слегка блестела в свете огней корабля.

– Корпус твердыни? – осмелился произнести он.

– Верно. – Она скрестила руки на груди. – А что ты не видишь?

Охотник покачал головой.

– Прости, я не понимаю.

Амаллин бросила на него сердитый взгляд.

– Неудивительно. Мы прибыли к координатам, которые ты предоставил. Так лучше?

Бракус вновь всмотрелся в изображение, и у него скрутило живот.

– Проход исчез.

– А, он наконец-то понял. – Альдари оглянулась на остальных. – Либо мы прилетели не туда, либо крепость изменилась.

Последнее не являлось чем-то необычным. Множество мелких проходов славились своей неустойчивостью.

Экзактий без приглашения подошел к ним и начал изучать экран.

– Точность координат подтверждена посредством астрографического нанесения.

– Что даже хуже, – промолвила Амаллин. – Я бы предпочла, чтобы наша ситуация возникла по его ошибке. – Она дотронулась до багряного камня, вставленного в ее грудную броню. – Нам придется отыскать другой вход.

– Я даже не знаю, где начать искать, – неохотно выдавил Бракус.

Его тело ломило, и с каждой потерянной минутой их положение не улучшалось.

– К счастью, для этого нам не нужно полагаться на тебя. – Амаллин на удивление нежно провела ладонью по костеобразной поверхности ближайшей колонны. – Мой прекрасный «Скакун» обладает определенными картографическими возможностями. Они не идеальны, но, вероятно, выведут нас на правильный путь.

Экзактий повернул голову к альдари.

– Как ты это делаешь?

Странница прищурилась на киборга.

– Процесс запущен. Результат будет известен через некоторое время.

Пока они ждали, Экзактий указал когтистым пальцем на правую руку Бракуса.

– Тебя благословил Омниссия.

Его слова показались скорее заявлением, чем вопросом. Охотник взглянул на бионический придаток.

– Полагаю, что да?

– По какой причине? – поинтересовался киборг.

– Меня ранили. И очень сильно. Я потерял руку. – Бракус пожал плечами. – Однорукий снайпер никому не нужен, поэтому мне организовали замену конечности. Красный жрец, что находился на моей родной планете, проделал работу. – Охотник криво улыбнулся. – Еще он отдал мне мою винтовку. Пока я поправлял силы, он все это время слушал жалобы о том, как мое оружие подводило меня на заданиях. В конце концов он сказал, что мог бы его модифицировать. Улучшить. Однако такое могло стоить нам обоим головы.

Киборг переварил сказанное и стоял некоторое время молча.

– Тем не менее модификации наличествуют, – заметил он.

– Да. – Бракус слегка усмехнулся, вспоминая прошлое. – Он вновь повторил, что мы можем расстаться за такое с жизнью, и затем вручил мне модифицированную пушку. Я спросил его, почему он пошел на риск, и жрец ответил, что, хоть его и могут убить собратья, тираниды погубят всех наверняка, если мы их не остановим.

– Ты был солдатом, – промолвил киборг.

– Да, – подтвердил Бракус, удивившись, что из всего разговора Экзактий вынес именно это.

– Данный экземпляр тоже являлся солдатом, – нерешительно проговорил киборг. Впервые Бракус услышал в его словах неуверенность. – Скитарий. Альфа. Пока не…

– Разве человек перестает быть солдатом? – пофилософствовал охотник. – Кто же ты теперь?

Киборг надолго замолк, и Бракус был убежден, что тот ничего не ответит.

– Неизвестно, – коротко промолвил Экзактий и затем отвернулся.

Амаллин нарушила молчание.

– Поиск закончен. Поблизости располагается другой проход. Похоже, он соединен с сооружениями под данной точкой входа.

Корабль тронулся и направился к новому отверстию.

– Точно не сказать, какой путь нам предстоит. Позже мы выясним, приведет ли он нас к нужному месту. Однако по дороге к брошенному судну мы можем встретить все что угодно, – заметил Бракус.

Амаллин кивнула.

– Так и есть. Соберись с силами, мон-кей. Впереди нас поджидают безумные замыслы Ваула.

На этот раз в ее голосе не прозвенело ни толики презрения. Могра наконец оглянулась на них, оживившись.

– Значит, нескончаемая скука нашего полета вскоре закончится?

– Ага, – промолвил Бракус. Как бы тревожно это не звучало, его чувства совпадали с оными гекатрицы. Даже в таком положении охотник жаждал окунуться в смертоносные недра крепости. Он посмотрел на свою ладонь. Наконец-то, она перестала трястись. – Давайте же перейдем к делу.

СТРАННЫЕ ПУТИ

Они сошли со «Скакуна Матурира» и вновь ступили в темные проходы Старой Загадки. Зал оказался огромным и имел форму восьмигранника. Они приземлились на одну из верхних сторон и сейчас оглядывались вокруг в полутьме. Грань, на которой стояли путники, представляла собой большой треугольник, а остальные поднимались от нее вверх под углом. Каждая поверхность имела различные уровни и низкие стены, что пленили своим расположением, будто кто-то намеренно оставил сообщение, которое нельзя было расшифровать.

Однако кое-что непременно отсутствовало.

– Хм, странно, – пробормотал Бракус. Осознав, что он привлек внимание остальных, охотник обвел зал рукой. – Обычно около прохода находятся транспортеры на магнитной подушке. Иногда всего лишь один, а иногда и несколько. Именно на них можно проникнуть вглубь крепости. Я не вижу ни одного транспортера.

– Согласно полученному анализу, данный проход соединен с остальной частью твердыни. Если же она постоянно не перестраиваться, тогда ты что-то явно упускаешь, – промолвила Амаллин.

– Что это? – спросила Могра.

Прищурив свои темные глаза, гекатрица смотрела вверх.

Жмурясь, Бракус проследил за ее взглядом. В свое время на родной планете его выбрали для подготовки на снайпера за весьма острое зрение. И все же он не мог разглядеть, на что она смотрела, из-за темноты и далекого расстояния. Возможно, где-то на потолке располагалась клякса.

Амаллин мельком глянула наверх.

– Там отверстие. Скорее всего, до него нам и нужно добраться. Вопрос в том, как именно?

– Гравиметрические данные округи аномальны. Требуется изучение, – вклинился в разговор Экзактий.

Создание зашагало прочь, не дожидаясь чьего-либо ответа. За неимением прочих вариантов команда последовала за ним. Когда они достигли вершины, где сходились четыре грани, киборг остановился и начал ее рассматривать.

– Так что, гравитация сменится, когда мы переступим линию? – Бракус глянул на место соединения двух плоскостей.

Подниматься вверх под таким углом было бы неудобно, но все же осуществимо, даже если следующая грань не обратилась бы в новый пол. Охотник перешагнул через границу.

– Личный эксперимен… – прошипел киборг.

Однако было уже поздно.

В следующее мгновение Бракус начал падать. Казалось, будто весь зал перевернулся с ног на голову, и теперь он, кувыркаясь, валился вверх. Едва охотник испустил сдавленный крик, как киборг своей лапой крепко схватил его за лодыжку. Теперь Бракус болтался у вершины перевернувшегося восьмигранника, который уходил вниз на сотни, а то и больше, метров.

– Черт! – выругался он, размахивая руками, однако ухватиться оказалось не за что. Только лапа Экзактия не давала ему упасть вверх, точнее вниз – попробуй разбери. Все бы ничего, но сейчас металлическая конечность киборга казалось до боли немощной.

Бракуса перетянули за линию, и весь мир вернулся в свое прежнее состояние. Он приземлился на ноги и тут же рухнул на колени. Глубокие вдохи переросли в кашель, и охотник вяло сидел, пытаясь успокоить колотящееся сердце.

– Личный эксперимент противопоказан, – закончил киборг.

– Ага, понял. Спасибо, – задыхаясь, вымолвил Бракус. – Варп побери, что это было?

– Забава? – предположила Могра.

– Рекомендуется дальнейший сбор данных, – сказал Экзактий и указал на соседнюю плоскость.

Он нагнулся и самовольно вытащил снаряд из патронташа охотника. Затем киборг бросил его в сторону грани, и тот с глухим стуком упал на «пол» и бездвижно лежал, смотря на них под невероятным углом.

– А, – прокомментировал Экзактий и перешагнул через границу.

Ксеносы тут же последовали за ним. Бракус помедлил, собираясь с духом. Когда он наконец перешагнул, на него накатила тошнота. Не такого охотник ожидал. В этот раз он не почувствовал никакого сдвига гравитации, напротив, казалось, будто он просто шагнул вперед на одной и той же плоскости. Все вокруг него сдвинулось.

Могра смеялась, оглядываясь по сторонам.

– Такого рода уловки обычно не встретишь в крепости.

– Двадцатичетырехъячейник, – прохрипел Экзактий.

Бракус покачал головой, борясь с тошнотой. Его телу определенно не понравился наплыв ужаса, который тот испытал при переходе.

– Что? Я не понял.

Киборг обвел округу рукой.

– Четырехмерная конструкция.

Охотник вздохнул и провел ладонью по голове. Его кожа была горячей на ощупь из-за лихорадки, к тому же он ощущал, как тряслась его рука. Зал со всеми своими странностями лишь тревожил и злил Бракуса.

– Это как-то поможет нам достичь цели? – спросил он.

Экзактий наклонил голову.

– Применение полиэдральной сетки позволит отобразить данные в трехмерных параметрах.

Амаллин указала вперед.

– Веди нас, тайб-мейрж, – произнесла она слегка сардоническим тоном, однако в ее голосе не слышалось былое презрение. Возможно, киборг отличился в глазах ксеноса. Бракус, по-видимому, нет, оттого она следом промолвила: – Идем, мон-кей. Старайся не отставать.

Они продолжили идти за Экзактием. Прокладываемый им путь казался чересчур извилистым, ведя путников от одного края к другому без какой-либо явной причины. Однако такая стратегия работала. Всякий раз, когда они пересекали очередную соединительную линию, странники будто лишь перешагивали через препятствие на ровной поверхности. Только положение и детали зала сменялись вокруг них, и каждый «новый» восьмигранник словно являлся одновременно и иллюзией, и чем-то реальным. Из-за всего этого у Бракуса разболелась голова, но с результатами было не поспорить.

Путники спокойно следовали за киборгом, пока тот не пересек очередную границу и вдруг не потерял равновесие.

– Ошибка в расчете, – сухо объявил он.

Затем Экзактий повалился и начал падать. На зрелище было больно смотреть: киборг падал вверх по восходящему склону. Бракус бросился вперед в попытке схватить существо, однако слегка не дотянулся – если подумать, оно и к лучшему, поскольку в таком слабом состоянии он, скорее всего, не выдержал бы и свалился вместе с ним. Охотник надеялся, что киборг мог спасти самого себя. Создание резко вонзило острые пальцы рук и ног в скат.

Такой трюк помог Экзактию замедлиться и в конце концов остановиться. Пока он сползал вверх по склону, от его рук и ног разлетались искры, а его когти проделывали глубокие борозды в странном материале грани. Бракус глубоко вздохнул от облегчения и потянулся за веревкой, висящей на его поясе, однако не успел он ее отцепить, как воздух прорезал ужасный писк.

– Что это за неприятный звук? – спросила Амаллин, быстро закрыв заостренные уши ладонями.

Могра скривила лицо от боли, однако та, казалось, лишь усиливала ее сметливость. Ксенос крутилась из стороны в сторону, а после указала острым пальцем перчатки налево.

– Вон там!

Бракус перевел туда взгляд и вытаращил глаза. Будто жидкость, каменная поверхность растеклась в стороны и обличила какой-то туннель. Четыре металлические фигуры с грацией насекомых выступили из проема. Тела незнакомцев, походящие на оные водных существ, сидели на трех тонких ногах, и большая фиолетовая сфера сияла на лице каждого из них, напоминая огромное око.

У охотника кровь застыла в жилах. В живую он никогда не встречал этих созданий, но слышал о них истории. Дроны-треножники. Смотрители крепости, а также ее неприветливые защитники. Они всегда появлялись случайно: в прошлом крепости наносился ущерб похуже того, который причинил Экзактий, но все же они оставляли событие без внимания. В иных случаях стражники показывались из ниоткуда, чтобы покарать незваных гостей лишь за то, что они посмели войти в твердыню.

– Они враждебны? – настороженно спросила Амаллин, отрывая руки от ушей, чтобы ухватиться за оружие.

Невыносимый визг сирены не стихал.

Яркий разряд лиловой энергии послужил ответом на ее вопрос. Один из дронов открыл огонь, и остальные собратья последовали его примеру. Странники бросились врассыпную в поисках укрытия. Благодаря сверхъестественной ловкости и проворности альдари без труда увиливали от разрядов, но Бракусу повезло меньше. Один из них ударил охотника в ногу, и того сразу же пронзила жгучая боль. Он потерял равновесие и упал на пол, после чего как можно быстрее пополз к ближайшей низкой стене.

К счастью, разряд лишь чиркнул его по голени и обжог кожу. Бракус оглянулся и увидел Амаллин, что высунулась из-за укрытия и готовилась выстрелить.

– Погоди! – выкрикнул он.

– Нет времени ждать! – крикнула она в ответ. – Мы должны прикрыть конструкцию!

Охотник бросил взгляд назад и понял, о чем она говорила. Из-за геометрических странностей этого места Экзактий оказался полностью беззащитен, пока полз «вниз» к разделительной линии. Амаллин мешкала не ради того, чтобы дождаться согласия Бракуса. Она выстрелила из своей длинной винтовки, и разряд пробил глазную сферу одного из дронов, после чего та раскололась вдребезги со вспышкой фиолетового огня. Существо рухнуло, и от его недвижного тела исходил дым и разлетались искры. Вдруг визг стал еще пронзительней, и сферы оставшихся трех дронов засияли ярче.

Значит, Бракусу говорили правду. Дроны становились только сильнее, когда их порядки редели. Действительно, пульсарные разряды врагов прибавили в мощи. Охотник отчетливо слышал грохот огня, что бил по стене, за которой он прятался. Неожиданно удары прекратились, и мужчина рискнул выглянуть из-за укрытия. Неприятели палили по Могре, которая мчалась так быстро, что представлялась размытым красно-черным пятном. Импульсы выбили из пола фонтаны лиловых искр прямо позади друкари, изогнувшейся широкой дугой.

Бракусу подвернулась отличная возможность. Он поднялся на колено и поставил винтовку на стену, а затем вгляделся в оптический прицел. Охотник аккуратно навел перекрестие на одного из дронов и выдохнул, медленно сжимая пусковой крючок. Казалось, приготовления заняли у него целую вечность. Наконец оружие проревело и мощно отдало ему в плечо, сотрясая все тело. От дрона в разные стороны разлетелись диковинные на вид детали, и он тут же повалился набок. Его ноги безудержно дергались, а после резко замерли.

Амаллин тоже не теряла времени попусту. Еще одна сфера взорвалась от точного выстрела, которыми, по-видимому, славилась альдари. Внимание врага вновь переключилось на двоицу, и Бракус шустро спрятался за укрытием. На этот раз оно не выдержало. Разряд насквозь пробил низкую стену справа от охотника, и того обдали куски черного камня. Странник поспешно откатился. Последний дрон выслеживал Бракуса, и его выстрелы постепенно нагоняли жертву, оставляя огромные дыры в укрытии. Одним ожогом уже дело не закончится. Охотник внезапно осознал, что смеялся, пока полз вдоль стены.

Как раз когда разряды почти поймали охотника, со стороны врага послышался отчетливый грохот. Могра приблизилась к дрону и скакнула на него, пока тот палил по человеку. Она обрушила на неприятеля лезвия своих перчаток, и бритвенные клинки с легкостью прорезали странный металл его тела. Под молниеносными ударами альдари плоть машины свободно расползалась на куски и шипела, обжигаемая пурпурной энергией.

Они устранили текущую угрозу, однако визг сирены не прекратился. Хромая, Бракус поспешил к границе двух плоскостей, через которую Экзактий только что начал переползать.

Охотник помог киборгу встать.

– Нам стоит поторопиться. Вскоре прибудет еще больше стражников, и мы их наверняка разозлили.

– Подтверждаю, – промолвил Экзактий и решительно зашагал к другой линии.

Путники пересекли очередной край, и все вокруг них вновь сдвинулось. В этот раз странники вернулись в первоначальный восьмигранник, в котором они приземлились. «Скакун Матурира» виднелся на верхней грани, будто приклеенный к потолку. Впереди находилось ранее замеченное отверстие, что представляло собой треугольник со спуском, уходящим под пол.

Амаллин уже двинулась туда, и Бракус мигом схватил ее за предплечье.

– Погоди. – Альдари отвращено посмотрела на его руку, словно ту покрывали нечистоты, и охотник сразу же одернул ладонь, но притом твердо промолвил: – Я ничего не смыслю в дополнительных измерениях и невозможных формах. Однако же я учусь на ошибках. – Речь Бракуса прервал мучительный кашель. Он указал на скат, с трудом пытаясь закончить мысль, и наконец выдал: – Это явно ловушка.

Экзактий остановился, вероятно проводя исследование.

– Оценка точна. Обнаружена гравиметрическая аномалия.

Охотник кивнул.

– Как только решишь, что ты здесь в безопасности, тебя ждет смерть.

Киборг присел рядом с отверстием и пополз вперед, впиваясь металлическими когтями своих мощных рук в чернокаменный пол. Путники наблюдали, как его ноги вытянулись вверх, тем самым подтверждая изменение гравитации. Затем существо скрылось где-то «внизу». Остальные члены команды по одному последовали за Экзактием. Бракус воспользовался своим скалолазным снаряжением, но альдари в таких устройствах не нуждались. Благодаря сверхъестественной ловкости они легко сохраняли равновесие, прыгая с одного края ската на другой и таким образом проталкивая себя в нижнюю комнату.

Рев сирены постепенно стих. В конце концов скат привел их в транспорт на магнитной подушке, и Бракус немного успокоился. По крайней мере с данной непостижимой формой он был знаком. Охотник подошел к панели с чудными элементами управления.

– Я попробую довезти нас туда, где находился заброшенный корабль. Наслаждайтесь воздухом, пока можете. Неизвестно, что поджидает нас на пути.

Когда охотник запустил транспортер, люк за ними закрылся.

Все путешествие уже отняло у Бракуса больше сил, чем он хотел признать. Даже от простого переключения механизмов у охотника разгорелась грудь и затряслись ноги, ведь сейчас он явно не пышел присущей ему живостью. Мужчина решил отвлечься от переутомления разговорами, несмотря на то что его единственными собеседниками были ксеносы и машина.

– Так почему же вы согласились отправиться на задание?

Никто ему не ответил.

Вздохнув, он уставился на Экзактия.

– Ну же, ты знаешь, почему я здесь. Я умру, если мы не остановим заразу. В отличие от меня, ты не болен. Ради чего же ты пошел на дело?

– Знаний, – кратко прошептал киборг.

Охотник не был уверен, послужило ли одинокое слово ответом или предостережением не выпытывать правду. Он перевел взгляд на Амаллин, но та никак не отреагировала, продолжая внимательно отлаживать свою изящную винтовку.

Могра слабо улыбнулась, слегка разоблачив острые зубы.

– Я здесь по той же причине, что и ты, мон-кей.

– Ты тоже больна? – недоверчиво спросил охотник.

Она отнюдь не казалась нездоровой. Скорее, чересчур энергичной. Гекатрица неодобрительно цокнула.

– Нет, я говорю не про твой жалкий предлог. Я имею в виду истинную причину.

Она подошла ближе, и Бракусу тут же захотелось отойти назад, однако в тесной кабине транспортера отступать оказалось некуда.

Охотник попытался отвести взгляд, но не смог.

– Я не понимаю, о чем ты.

– Еще как понимаешь. Ты примитивный зверек, однако я отдам тебе должное. В отличие от этих двоих, ты не превратил отрицание в искусство. Я слышала, как ты там смеялся пред лицом смерти. – Не касаясь, женщина указала когтем перчатки на лоб человека. – Ты обманываешь себя здесь. – Затем она перевела палец на его грудь. – Но не здесь.

Бракус старался не думать о том, что острое лезвие когтя запросто проткнет его, если Могра шагнет чуть ближе.

– Так какова же истинная причина, ксенос? Просвети меня, – промолвил он, пытаясь придать голосу презрения.

Могра хихикнула.

– Жизнь и смерть. Мы хотим жить, ощущать бегущую по телу энергию, а единственный способ достичь желаемого – прервать жизнь других. – Вдруг палец женщины молниеносно скользнул вверх, и человек выругался от неожиданной боли. Он приставил руку к подбородку. На кончике когтя женщины виднелась одинокая капля крови. – Кровь, мон-кей. Разогнать свою или пролить чужую. В этом вся истина.

Когда она замолкла, люк, провернувшись, открылся и облачил взору новое помещение. Бракус посмотрел на руку и увидел несколько красных пятен. В худшем случае лишь неглубокий порез. Могра зашагала к выходу, и Экзактий последовал за ней, не проявляя никакого интереса к прошлому разговору. Глаза Амаллин, напротив, дышали неким чувством. Чем-то похожим на печаль. Или же скорбью, но не по Бракусу, а по гекатрице.

Проход впереди освещал вечерний полусвет. Коридор заканчивался развилкой вправо и влево, но все же иное немедля бросилось в глаза – облик стен, пола и потолка. С одной стороны, они ничем не отличались от остальных и состояли из гладкого черного камня, подарившего название самой крепости. Однако здесь все вокруг оказалось отполировано до зеркального блеска.

Путники вышли гуськом из отключенного транспортера и узрели повсюду собственное отражение. Темные образы искривлялись так, что их едва можно было узнать. Охотник подошел к стене и вгляделся в свое искаженное отражение. Ему казалось, будто он смотрел на призрак самого себя, и от такой мрачной мысли Бракус вздохнул.

Не имея другого выбора, группа подобралась к развилке и тут же осознала, в каком замысловатом положении она оказалась. Обе ветки расходились на несколько коридоров. Один проход превращался в дюжину, и путники надеялись, что там, куда не дотягивался их взор, они не разветвлялись еще больше.

– Лабиринт, – промолвила Амаллин, оглядываясь. – Странно.

– Похоже, он на удивление простой, – с подозрением подметил Бракус. – Нам нужно держаться левой стороны, и тогда мы отыщем выход.

Странница кивнула.

– Если мы справились с гипералмазом, разве нас остановит какой-то лабиринт?

Бракус утомленно хихикнул, а затем подавил накативший кашель.

– Ты говоришь так, словно крепость пытается нам всячески помешать. Будто она обладает разумом.

Амаллин взглянула на охотника.

– А ты уверен, что не обладает?

Бракус покачал головой.

– Здесь я ни в чем не уверен, альдари. Нам ничего не остается, кроме как быть начеку. Опасность еще проявит себя, и нам придется ее преодолеть.

Ксенос указала налево.

– Тогда вперед.

Путники двинулись по обозначенному коридору. В мертвой тишине гулко раздавался стук их шагов по полированному полу. «Главное – держаться левой стороны, – подумал Бракус. – Даже если наткнемся на тупик, просто развернись и идти дальше, постоянно следуя вдоль левой стены. Не дай этому месту встревожить или отвлечь тебя». Несмотря на такие подбадривания, охотнику все сильнее становилось не по себе, и он ощущал неприятное чувство между лопаток. За ним кто-то наблюдал. Он резко обернул голову, однако позади не оказалось никого, кроме его товарищей по путешествию.

Могра прошептала что-то справа.

– Что ты сказала? – спросил Бракус.

Гекатрица бросила на него раздраженный взгляд.

– Ничего.

Она тоже казалась встревоженной, ритмично сжимая и разжимая ладони.

Путники повернули налево у очередной двусторонней развилки и набрели на тупик. Развернувшись, Бракус уставился на коридор, уходящий влево.

– Погодите-ка, – сказал охотник, нахмурившись. – Меня обманывают мои глаза?

– Отрицательно, – невозмутимо прошипел Экзактий. – Конфигурация видоизменилась.

– Как мы должны решить меняющийся лабиринт? – спросила Амаллин.

Могра засмеялась, однако в ее голосе почти не слышалось веселья.

– Похоже, крепости известно старейшее правило – не можешь выиграть честно, выиграй обманом.

Странница огляделась, а затем покачала головой.

– Ничего не остается, кроме как продолжать путь. Идем.

Они двинулись вперед и завернули за единственный угол. Коридор вновь разветвился. Бракус опять услышал шепот, и на этот раз он донесся из-за спины. Охотник стиснул зубы – позади никого не было. Чудаковатость твердыни проявлялась не только в физическом плане. Она играла в игры с разумом и обращала его против самого себя. Разве Бракус мог чему-то доверять, если он даже не мог полагаться на собственные чувства?

Погруженный в раздумья, охотник плелся в хвосте группы. Вдруг послышался иной звук. Поначалу Бракус не мог определить, что это был за шум. Казалось, будто по коридору шло больше человек, чем на самом деле. Там, в перестуке их шагов, слышалась поступь того, кто следовал прямо за ними. Охотник старался не думать о ней, однако отвлечься от расслышанных звуков оказалось невозможно. Похоже, незнакомец ускорился. Подбирался все ближе. Бракус поднес руку к пистолету на боку.

– Стойте, – вдруг произнесла Могра и прищурилась, сжав кулаки.

– Ты тоже их услышала, – тихо промолвил охотник.

Гекатрица кивнула.

Преследователь встал на месте в тот же миг, что и они. Бракус рискнул оглянуться назад, однако Могра жестом остановила спутника.

– Только если ты не ценишь собственную жизнь, – прошептала она.

Охотник тяжело сглотнул. Он готов был поклясться, что услышал мягкий издевательский смех.

– Нам нужно двигаться вперед, – сказала Амаллин, стоя рядом с охотником и глядя назад. – Здесь нам лучше не задерживаться.

Бракус кивнул и последовал за спутниками. В ту же самую секунду, как они продолжили идти, странные шаги возобновились. Вместе с ними раздался еле слышимый шепот. Насмешливый, едва уловимый. Шаги участились – незнакомец был всего в нескольких метрах от них. Спина охотника зачесалась от пота. В любой миг его могли ударить.

Бракус сорвался.

Крутанувшись, он вытащил пистолет и немедленно выпалил. В таком узком помещении рев выстрела оглушил Бракуса, отчего у мужчины зазвенело в ушах. В распоряжении у него остались только глаза, однако он не понимал, на что сейчас смотрел.

Неподалеку стояло отражение охотника – один из искаженных призрачных подражателей, что окружали их все это время. В его туловище была пробита аккуратная дыра, от которой паутиной расходились трещины, словно тело незнакомца состояло из стекла. Дрожа и распадаясь, создание рухнуло на пол, словно падающее окно, разбиваясь на каскад осколков. Они тотчас растаяли и просочились в пол, будто кусочки льда в теплой воде.

Другие фигуры начали выходить из стен. Притворству, похоже, подошел конец, и теперь они были настроены серьезно. Существа выскальзывали из поверхностей коридора, словно живые тени, не оставляя ни просветов, ни дыр. Двигались они не как создания из плоти и крови. Подражатели напоминали марионеток, которые дергались, приближаясь к путникам с пугающей скоростью.

Бракус решил не отводить от них взгляда, чтобы посмотреть на то, что делали его товарищи. Он попытался предупредить их и только прохрипел:

– Гитесь. – Во второй раз у него вышло четче. – Берегитесь! К оружию! Они идут на нас!

– Отсюда тоже! – крикнула Амаллин. – Встаем спиной к спине! Держимся вместе, и Кхаин комахлаэ ринн!

Семь полупрозрачных чудовищ направлялись к Бракусу. Экзактий встал рядом с ним и вытащил тазерное стрекало – причудливое оружие, по которому забегали потрескивающие голубые дуги. Охотник опустился на колено и прицелился из пистолета. Последовали оглушительные выстрелы. Два первых снаряда попали в ближайшее существо и разбили его на сотни осколков. Третий пронзил голову другого создания, полностью ее снеся, однако тело беспечно продолжило надвигаться на Бракуса. Четвертая пуля, пробившая ему ногу, завершила начатое. Существо упало ничком и раскололось на куски, что разлетелись по полу.

Пятый снаряд раздробил руку третьему теневому монстру, и тот остановился и сунул культю в стену. Когда он вытащил конечность, она выглядела невредимой, будто несколько мгновений назад ничего и не произошло. Опустев, «Карнодон» вдруг щелкнул, однако времени перезарядить оружие не было, поскольку враги уже настигли путников. Ближайший набросился на них, хлеща руками. Экзактий пустил в ход свое тазерное стрекало, отражая удары с нечеловеческой скоростью. Киборг отпарировал очередной удар и попал прямо по существу, обдавая того молнией, и от разряда создание рассыпалось, а стоявшие неподалеку противники зашатались.

Экзактий выиграл достаточно времени, и Бракус успел отцепить дубинку и ринуться в бой. Летя вперед, он размашистым ударом разбил одного из жутких монстров, обращая его в поток сверкающих осколков. Прежде чем охотник сумел восстановить силы, на него напало другое существо. Он попытался увернуться от лап чудовища, однако оно оказалось быстрее. Вдруг стало ясно, какую угрозу несли теневые создания: бритвенные когти прорезали наплечник и плоть с невероятной легкостью. Охотник зарычал от боли и торопливо нанес боковой удар слева, от которого враг зашатался.

К несчастью, существо не знало ни страха, ни боли. Оно вмиг оправилось и ударило Бракуса по лицу. Он вовремя откинул голову назад и отделался лишь неглубоким жгучим порезом на щеке. Без раздумий охотник махнул свободной рукой, пытаясь оттолкнуть атакующую конечность. Вместо того, чтобы отбить ее в сторону, Бракус случайно зацепил край теневой руки, отчего та прорезала его броню и предплечье. Стиснув зубы, он пнул плоскую ногу существа, и та звучно раскололась. Охотник отпрянул от валящегося создания, чтобы избежать возможной контратаки, и, когда оно рухнуло на пол, он воспользовался подвернувшимся шансом. Закинув булаву за голову, он одним ударом звонко раздробил монстра на стеклянные куски.

В это время Экзактий разделался с последним подражателем, и, судя по бороздам в металлическом панцире киборга, враги пали не без боя. Двоица развернулась, желая помочь альдари, однако Могра разбила оставшееся создание на осколки ловким ударом тыльной стороны кулака. В руке Амаллин потрескивал силовой клинок. Тела женщин покрывали кровоточащие раны, однако же все зеркальные твари оказались уничтожены.

Дикими глазами четверка уставилась друг на друга, а затем Могра захохотала.

– И это все, на что они способны?

Бракус поморщился.

– Неужели вы, ксеносы, не знаете, что не следует испытывать судьбу?

– Знаем. Но, похоже, лишь немногие из нас, – мрачно промолвила Амаллин, а после указала в сторону. Там очередная тень образовывалась из темного отражения. – Вперед.

Они тотчас ринулись по блестящим коридорам. На бегу Бракус перезарядил пистолет, пока по его пальцам текла кровь из пореза на руке. Одно из стеклянных созданий вышло из стены впереди, и он выстрелил, не останавливаясь ни на секунду. Выпущенный на ходу снаряд размозжил плечо существа, отчего то пошатнулось. Смертоносным размахом силового меча Амаллин разделалась с чудовищем, аккуратно разрезав его на две равные части. Пока путники пробегали мимо, оно расползлось на куски.

Чуть позже им пришлось затормозить, поскольку проход перед ними оказался перекрыт. Бракус прислонился к стене и неудержимо раскашлялся от перенапряжения. Остальные товарищи беспомощно озирались по сторонам – выхода нигде не было. Если они и попали в западню, то она явно оказалась надежной.

– Противники надвигаются, – прохрипел Экзактий и принял боевую стойку. В конце коридора виднелись зеркальные монстры, что приближались к ним своей кукольной походкой. Амаллин тихо прошипела от злости и убрала меч, чтобы взяться за длинноствольную винтовку. Метким выстрелом она разбила одно из созданий. Однако, если то, что путники видели, было правдой, вскоре оно вновь обретет форму и явиться перед ними. Бракус огляделся по сторонам, когда кашель наконец унялся. Где-то должен находиться выход.

В тот же миг охотник заметил дыру в стене рядом с ним. Он нахмурился и повернулся, чтобы взглянуть на нее поближе. Скорее всего, отверстие проделал снаряд, который Бракус выпустил на бегу. К собственному удивлению, за дырой охотник увидел проход. Стена оказалась тоньше, чем он предполагал.

– Смотрите! – крикнул Бракус остальным.

Прежде чем обернуться, Амаллин очередным выстрелом повалила еще одного врага. За мгновение она оценила их ситуацию.

– Мы можем ей воспользоваться?

Могра хлопнула перчатками, отчего раздался хруст.

– Пожалуй, мы могли бы пробиться в коридор за стеной и оставаться на шаг впереди.

– Возможно, – согласился Бракус. Затем он удрученно покачал головой. – Все же непонятно, есть ли на другой стороне выход. Если бы только мы могли…

– Могли что, мон-кей? – спросила Амаллин.

Бракус поднял глаза. Что если уловка имела более глубокую подоплеку? Что если весь лабиринт был столь же хрупок, как и эта стена? Охотник бодро улыбнулся.

– Что там за старейший принцип, Могра? Думаю, нам самим пора перестать играть по правилам. – Он уставил пистолет в потолок и разрядил в него весь магазин. Стеклянная поверхность тут же рассыпалась на осколки, что потоком окатили путников. За брешью виднелась смоляно-черная тьма. Товарищи уставились на отверстие, а затем посмотрели на Бракуса. – Хватит с нас лабиринта. Взбираемся наверх.

Могра хихикнула, а после скакнула на стену, проворно оттолкнулась от нее и приземлилась на крышу. Амаллин последовала ее примеру.

Бракус изумленно глядел на дыру.

– Не думаю, что смогу…

Не успел охотник договорить, как Экзактий схватил его и одним толчком мощных ног прыгнул вверх.

Перед путниками раскинулся весь лабиринт. Отсюда он казался огромным простором с ограждениями из черного камня, что пропускали достаточно тусклого света, чтобы наблюдатель мог видеть внутренние помещения. Искателей окутывала непроглядная темнота, будто они стояли под беззвездным ночным небом.

– Навигация упрощена, – заключил Экзактий.

– Надеюсь, теперь нам будет проще найти выход и оставаться в стороне от тех мерзких тварей.

Бракус шагнул вперед.

Вдруг сила притяжения сменилась, и охотник, оторвавшись от крыши, полетел вверх, в бездонную тьму.

СТАРЫЕ ШРАМЫ

Бракус летел во тьме.

Охотник не знал, как долго он уже падал. В первые протяжные мгновения мужчина кричал, однако боязнь разбиться быстро сошла на нет. Вокруг не было никаких ориентиров. Ни стремящейся навстречу земли. Ни проносящих мимо стен. После первых секунд падение его больше не страшило.

Теперь Бракуса пугала беспомощность.

Именно бессилие исследователям Галактики было непозволительно ощущать. Дабы выжить здесь, важно рассматривать крепость как вереницу испытаний. Преодолей их одно за другим – и выйдешь отсюда богачом. Как лабиринт или чудовище, мифические по своей сути. Здесь правда лежала перед глазами. В момент триумфа охотника схватили и бросили в бездну забвения. На самом деле Непостижимую невозможно было превзойти. В конце концов выживание искателя полностью зависело от милости сил, находящихся за гранью его понимания.

Бракус уже однажды познал эту ужасную истину. Пред лицом Пожирателя его люди сделали все возможное, сражаясь не на жизнь, а на смерть. Взглянув в глаза погибели, они плюнули в нее кровью. Непреклонное сопротивление. Однако их отвага не имела значения. Соратников снесла убийственная волна, будто смытый водой прибрежный песок, и мир охотника умер в огнях.

С гулким стуком Бракус ударился о темную поверхность.

От столкновения воздух вырвался из его легких, и он, беспомощно хрипя, покатился по мрачному склону. Пока охотник кувыркался вниз, он растерял все мысли, а затем грузно приземлился, болтая руками и ногами. Бракус лежал, хватая ртом воздух. Охотника окружала лишь безмолвная тьма. Внезапно путник осознал, что еще не ослеп, поскольку он прекрасно видел самого себя. Казалось, будто свет падал на него одного.

С трудом Бракус медленно поднялся. Руки и ноги болели и наверняка были покрыты синяками, однако они слушались, что означало никаких переломов. Охотнику не верилось, что он уцелел, будто кто-то решил над ним так поиздеваться. Искателю удалось выжить лишь благодаря чьей-то уловке. Принадлежала ли ему отныне собственная жизнь? Или же теперь он стал игрушкой твердыни? Мужчина дико потряс головой, прогоняя навязчивые мысли.

Охотник потерял «Карнодон» и булаву во время падения, однако они каким-то чудом лежали рядом с ним. Путник поднял их и воспользовался моментом, чтобы перевязать раны. У него слегка кружилась голова, то ли от болезни, то ли от потери крови. В конце концов Бракусу ничего не оставалось, кроме как захромать в темноту.

– Экзактий? – крикнул он. – Амаллин? – Он замолк, не решаясь назвать последнее имя. Не к беде ли оказаться пойманным здесь с таким существом? И все же боязнь одиночества взяла верх, и он промолвил: – Могра?

Никто не ответил. Даже легкий ветерок не нарушал царящее спокойствие. Бракус ковылял, продолжая звать товарищей и кашлять. Наверняка его пощадили не ради того, чтобы он умер от кары в непроглядной тьме. В конце концов он изможденно упал на колени и достал флягу. Охотник отпил несколько глотков драгоценной воды и подумал, что какой-то выход из сложившей ситуации должен существовать.

Вдруг краем глаза Бракус увидел мерцающий неподалеку свет. Он повернулся в ту сторону и, моргая, нахмурился. Свет не исчез. Там что-то было – возможно, один из его спутников, тоже потерявшийся в этом месте. Морщась, охотник с трудом поднялся и направился к источнику. На всякий случай Бракус вытащил пистолет и перезарядился. Здесь никогда не знаешь, какая опасность тебя поджидает впереди.

Далекая искорка постепенно перерастала в яркое сияние. Когда охотник подобрался достаточно близко, он, не веря своим глазам, усмехнулся – в темноте одиноко и нелепо стоял транспортер на магнитной подушке. Бракус прислонился к нему и заглянул внутрь. Конечно же, он обнаружил там привычную на вид контрольную панель с ее загадочными символами.

Возникла сложная ситуация. Транспортеры работали по схеме, которую никто особо не понимал. Без прямого взаимодействия с пассажиром они не пускались в ход, однако каждый раз ты не знал наверняка, куда именно тебя повезут. Более того, после одной поездки транспортеры выключались на неопределенное время. Если Бракус сядет на него, он может навсегда разлучиться с товарищами. Что еще хуже: если они тоже затерялись во тьме, тогда охотник, вероятно, оставит их здесь без надежды выбраться из ловушки.

– Кто-нибудь! – выкрикнул он. – Это Бракус! Я нашел выход!

Ему не ответило даже собственное эхо. Казалось, будто голос Бракуса утонул совсем неподалеку от его рта. Возможно, так оно и случилось, ведь твердыня редко играла по правилам. Охотник фыркнул. По-видимому, он превратился в одного из тех, кто считал крепость живой. Если в этом скрывалась правда, тогда гигантское строение являлось одним из величайших хищников. Как можно было убить такого зверя?

Бракуса вновь одолел кашель. С каждым мучительным взрывом кровь брызгала на каменной пол. Охотника скрутило, и он, тяжело дыша, прислонился к боку транспортера. Был ли у него выбор? Мужчина не мог здесь задерживаться, поскольку ему становилось все хуже. В последний раз он огляделся вокруг, но не увидел ничего, кроме темноты. Похоже, ему предстояло путешествовать в одиночку.

Бракус вошел внутрь транспортера и как мог запрограммировал панель управления. Люк закрылся, и он сполз на пол. Грудь охотника жгла. По правде говоря, все его тело ломило, и с каждым вздохом казалось, будто в легких разгоралось пламя. Словно он вдыхал горячий дым, что напомнило ему о последнем дне. Последнем дне Надежды, его родины.

Солдат неуклонно отгоняли назад. Каждая линия обороны рухнула. Каждый огонек надежды погас. Полки гвардейцев стягивались сюда со всего сектора, чтобы образовать защитную плотину из собственных тел, которые в итоге все равно смыла река тиранидов. Как можно было побороть такого врага? Со смертью они становились только сильнее. Если тебе удалось ценой собственной жизни убить десять противников, на следующий день их место займут одиннадцать.

В конце концов от боевых порядков не осталось и следа. Еще держались небольшие очаги сопротивления, однако и они сокращались с каждым часом, словно испаряющаяся лужа воды под лучами палящего солнца. Корабли не переставая отбывали, тщетно пытаясь спасти как можно больше людей. Как раз этого он и стыдился похлеще всего остального. Мужчина отстрелял все снаряды, которые припас, а затем убежал. Со штыками в руках солдаты получше него выигрывали остальным лишние секунды, отдавая взамен свои жизни.

«Мы еще вернемся, – лгал он самому себе. Тогда им понадобится любой доступный боец. – Мы вернемся и отвоюем наш мир, истребив этих чудовищ так же, как они истребили нас». Затем он сел у иллюминатора, когда судно поднялось на орбиту. Мужчина наблюдал, как гигантские корабли открыли огонь, и мир внизу исчез во всепоглощающем пламени. Они звали этот процесс «экстерминатусом». Заключительное очищение, к которому прибегают, когда планету уже нельзя спасти.

Вдруг Бракус осознал, что люк вновь открылся. Он поднялся на ноги при помощи своей винтовки. Если впереди его ждал источник кары, то что ему полагается делать? Похоже, подстраховка надзирателей обманула их ожидания. До места назначения добрался самый больной, самый слабый и наименее осведомленный из путников. Охотник вышел наружу.

Он оказался не в заброшенном корабле.

Бракус стоял на платформе, над которой дул резкий холодный ветер. Перед ним пролегала узкая тропа, проходящая вдоль огромной расщелины. Шириной она оказалась не больше его ботинка. Ничего другого вокруг не было.

– Очередная опасность, – устало пробормотал Бракус. – Очередная ловушка. Очередная уловка! У меня больше нет сил! – С каждым словом его голос становился громче и громче. В итоге он перешел на крик. – Выпусти меня! Слышишь? Мне надоели твои игры!

Тираду охотника прервал хриплый кашель. Ответил ему лишь неутихающий ветер, что посвистывал в расщелине и над платформой. Впереди его ждала узкая тропа.

– Так тому и быть, – тихо произнес Бракус.

Он захромал в сторону дороги. Чем ближе охотник подбирался к тропе, тем порывистее становился ветер, вгрызаясь в его оружие и броню. Также он тянул за повязки, которыми Бракус обмотал свои раны, вызывая резкую боль. Мужчина глубоко вздохнул и ступил на дорогу. Ему пришлось осторожно идти боком над глубокой пропастью. «Не смотри вниз, – сказал он себе. – Не останавливайся».

Однако по пути охотник заметил одну странную вещь. Температура ветра постепенно менялась, переходя от ледяной к прохладной, а затем слегка теплой. Вскоре воздух стал знойным. Бракус уже и так взмок от волнения, связанного с бездной, а теперь пот с него начал лить градом. Влажность душила, словно он был заперт во рту огромного существа. И все же охотник сосредоточился и продолжил медленно пробираться вперед. В такой момент он не мог позволить крепости себя напугать, иначе его путешествие закончится плачевно.

Внезапно раздались крики. Поначалу они были едва слышны, а затем резко усилились. В глубинах пропасти кто-то вопил от мучений и страха, и казалось, будто охотник стоял на краю адской бездны. Вместе с людскими до него доносились и нечеловеческие крики. Визги, которые он не слышал больше десяти лет. Бракус тут же их узнал. Голоса Пожирателя. То была не случайная какофония, призванная вселить в него ужас. То были крики из воспоминаний мужчины о дне, когда погиб его мир.

– Андрадус, – кто-то произнес рядом с охотником, и тот замер.

– Ты не настоящий. Быть такого не может, – прошептал Бракус. И все-таки он не удержался и повернулся. Как охотник и боялся, позади него на тропинке стоял Раскин. К превеликому удивлению искателя, корректировщик выглядел отлично, учитывая, что его сожрали тираниды. – Ты же мертв, Рас.

– Мелкие тонкости, – ухмыльнулся Раскин.

– Ты лишь крепость, что морочит мне голову. Как и все вокруг. – Бракус крепко зажмурился. Он убеждал себя, что именно горячий ветер, дующий снизу, жег ему глаза и вызывал слезы. – Мне так жаль.

– Почему? – полюбопытствовал корректировщик.

Через силу искатель вновь взглянул на бывшего товарища.

– Я тебе обязан жизнью. Ты убил ту горгулью, что напала на нас из ниоткуда, и оттащил меня обратно в лагерь. Когда Надежда пала, мы разлучились. Я никак не мог тебя найти, – с легкостью промолвил он, и все же в душе охотник чувствовал себя плохо, глядя в глаза Раса.

– Нет, – выдавил он. Бракус сжал руки в кулаки и заставил себя признаться. – Нет, я солгал. Я даже не попытался. Когда враги пошли в последнюю атаку, я сбежал.

– То есть так ты запомнил тот день? – спросил Рас.

– Запомнил так, как оно и произошло. – Охотник заглянул в глубины пропасти. Казалось, он видел на дне извивающиеся фигуры. Рои тиранидов. – Полагаю, здесь ты за все и отомстишь. Возможно, оно и к лучшему.

– Я пришел не для того, что наказать тебя, Бракус, – печально улыбнулся Рас. – Я пришел, что спасти тебя.

Бракус пристально глядел на товарища.

– Как?

Корректировщик махнул рукой назад – в сторону, откуда пришел искатель. Бракус увидел вдалеке огонек. Транспортер.

– Я выведу тебя отсюда, мой давний друг. Как и в тот день, когда на нас напала горгулья. Транспортер довезет тебя до прорехи, где тебя кто-нибудь найдет. Все будет хорошо.

Бракус растерялся, и на него вдруг нахлынуло мрачное облегчение.

– Я…

– Фу. – Звук, пропитанный презрительным омерзением, донесся с другой стороны. Охотник обернулся так быстро, что потерял равновесие. На удивление сильная рука схватила его за плечо и не дала упасть. – Осторожнее, мон-кей. Сорвешься, и тебе наступит конец.

На него глядела гекатрица. Бракус моргнул.

– Это… правда ты, Могра? Или очередной мираж?

Альдари растянула рот в острозубой улыбке.

– Ты не поверишь, как часто мне задают этот вопрос. – Она пожала плечами. – Так или иначе, я пришла, чтобы предложить тебе выбор.

Бракус глянул на Раса. Лицо товарища помрачнело, однако он молча стоял в ожидании. Охотник вновь обратил взор на Могру.

– Я слушаю.

Женщина указала вперед – туда, куда он направлялся. Там тоже сиял огонек, еще один транспортер.

– Ты ищешь отнюдь не безопасности и это прекрасно знаешь. Я покажу, где отыскать такую добычу, которую ты никогда не видел. Ты и понятия не имеешь, какие чудовища скрываются в темных уголках твердыни. Ты сможешь охотиться на них, пока не испустишь последний вздох.

Бракус бросил взгляд в бездну, и на него накатила тошнота от головокружения.

– Я уже и так умираю. Проклятая кара…

– А разве это важно? – спросила Могра.

– Ты же хочешь жить? – поинтересовался Рас.

Искатель посмотрел на старинного друга.

– Конечно, хочу!

Рас покачал головой.

– С тех пор как погибла Надежда, каждый день ты бросаешься на убийц. Так не поступают те, кто хочет жить. – Корректировщик угрюмо улыбнулся. – Мы предлагаем тебе выбрать, как ты умрешь. Ты получишь желаемое таким способом, каким хочешь. Большинству людей никогда так не везет.

Бракус вновь зажмурился.

– Я пришел сюда не один. Другие…

– А что другие? – раздраженно спросила Могра. – Ты знаешь наверняка, живы ли они? Тебе в самом деле не все равно? – Она указала вниз. Внезапно картина изменилась. Теперь там находился заброшенный корабль, который медленно пожирала крепость. Три крошечных фигуры приближались к судну с одной стороны. С другой к нему надвигалась орда темных существ – мерзких созданий, что собирались захватить кару.

– Они не выстоят против них, – с ужасом прошептал Бракус.

– Им было предначертано провалить задание. Как и тебе, – печально промолвил Рас.

– Я обещал помочь. Не только им, но и народу Обрыва. Моим друзьям, – сказал Бракус.

– У тебя нет друзей, – усмехнулась Могра. – Друзья – это спутники при жизни. Смерть представляет собой путь, по которому ты ступаешь в одиночку.

– Да и к тому же, – заметил Рас, – все они там, внизу, вместе с мертвецами и теми, кто находится при смерти. Лучше тебе туда не спускаться.

Бракус услышал своих товарищей. Голос Даниры среди прочих криков. Стоны капитана Драйка, страдающего вместе с проклятыми. Даже характерное для сломанных машин мычание Экзактия. Все они оказались преданы огню. Обрыв ждала судьба, постигшая Надежду и многие другие миры до нее.

Рас тихо вздохнул и мягко произнес:

– Ты не мог никого спасти на Надежде. Также и здесь. Тебе не подвластны последствия, Бракус. Никогда не были.

Охотник медленно кивнул.

– Полагаю, ты прав. – Он взглянул на Раса. – И все же ты сказал, что я могу решить, как закончится моя жизнь.

– Непременный подарок судьбы, – кивнул корректировщик.

Искатель переводил взгляд с одного советника на другого.

– И вы предлагаете мне либо тихий конец, либо резню до последнего вздоха? Думаю, ты верно подметил. Я провел всю свою жизнь, пытаясь наткнуться на что-нибудь, что меня убьет. – Охотник с трудом сглотнул. – Я не могу вернуться назад. – Могра улыбнулась в предвкушении, однако мужчина тут же поднял руку. – Но я не поддамся жажде до бездумного убийства. – Бракус вздохнул. – Если здесь я встречу свой конец, тогда я дам отпор. Даже если мои усилия и окажутся напрасны.

– А что если ты потерпишь неудачу? – спросили оба в один голос.

– Тогда я умру. Но я умру, пытаясь хоть что-нибудь сделать. Вот как я должен был поступить на Надежде. Именно так я и поступлю в этот раз. – Бракус вновь захлопнул глаза и собрался с духом. – Я буду бороться до конца.

Он упал в пропасть. Воздух вдруг резко накалился, и завывание ветра и крики возросли до предела. Затем охотника поглотила тьма.

ПЛАЧ ИШИ

Тьма согревала своей теплотой и успокаивала душу. Бракус знал наверняка, что за пределами кокона его ждала боль. Не к чему было торопиться в ее объятия.

– Бракус Андрадус, – холодно прохрипел чей-то голос.

Он пробился через пелену приятного спокойствия и потянул охотника к свету. Нехотя мужчина подчинился. Искатель чувствовал, что впереди его ожидала работа.

Бракус открыл глаза и уставился на металлический купол Экзактия. Он увидел несколько наведенных на него сенсорных зондов, в то время как сам киборг, согнувшись, сидел рядом. Охотник закашлял и поморщился от боли, что послушно вернулась и обуяла все его тело. Каждый клочок его естества пульсировал, словно искателя хорошенько избили палкой.

– Экзактий, – еле выговорил охотник. Он прозвучал не намного лучше киборга. – Никогда не думал, что скажу такое, но я рад тебя видеть. – Бракус с трудом приподнялся в сидячее положение и увидел двух альдари, стоящих неподалеку. Могра наблюдала за ним с явным увлечением, пока Амаллин смотрела вперед. – Вы все здесь.

– Утвердительно, – ответил киборг.

– Что случилось? – спросил Бракус.

– Мы сами не знаем. – Могра пожала плечами. – Мы взобрались на крышу лабиринта, и всех нас унесло прочь. Так или иначе все мы проснулись здесь.

Искатель решил изучить округу. Путники находились на извилистой каменистой тропе, проходящей между двумя высокими стенами. В глаза тут же бросилось изобилие красок. Как обычно, повсюду виднелся привычный черный камень, однако загадочный свет волнами извивался под его поверхностью. Казалось, будто он наблюдал за полярным сиянием, что вспыхивало и колыхалось в стенах и полу. Охотник никогда не видел ничего подобного.

– Где именно? – спросил искатель.

– Разве ты не чувствуешь? – наконец заговорила Амаллин. – Мы достигли источника кары. Черный камень отзывается на ее растущую мощь.

После слов альдари Бракус сразу ощутил, что воздух был тяжелым, словно наступило затишье перед бурей. Искатель подобрал под себя ноги и шатко встал. Ему пришлось уцепиться рукой за Экзактия, чтобы удержать равновесие. Взглядом охотник извинился перед киборгом, однако тот никак не отреагировал.

– Так что же произошло с вами после лабиринта?

Экзактий и Амаллин ничего не ответили. Могра притворно улыбнулась, однако не взглянула искателю в глаза.

– Рад, что мы отлично понимаем друг друга, – пробормотал Бракус. – Ну, я… даже не знаю. Но если то, что я видел, хотя бы отчасти правда, нам нужно поторопиться и завершить задание.

– Почему? – удивилась Амаллин.

– Потому, что, возможно, мы не единственные, кто охотится за заброшенным кораблем. – Бракус проверил свое оружие и с облегчением убедился, что оно было в целости и сохранности. – За ним может прибыть и Заклятый Враг.

Амаллин забеспокоилась.

– Такое… вполне вероятно, – согласилась она. – Сейчас он источает достаточно эфирной энергии, отчего многие телепаты вполне способны ее уловить.

– Возможность того, что враги приспособят для иной цели? – уточнил Экзактий.

Странница отвела взгляд.

– Первобытный Уничтожитель хорошо известен тем, что оскверняет незапятнанное с порочными намерениями.

Бракус кивнул.

– В таком случае, как я уже и сказал, нам стоит поторопиться.

Группа быстро зашагала по извилистому пути. Вскоре они выбрались из диковинного ущелья, и перед ними открылся невероятный вид. Древний корабль лежал прямо перед путниками. Нос судна все так же был погружен в черный камень, а огромные усики из неизвестного материала вились от потолка и стен и соединялись с корпусом, словно щупальца какого-то проголодавшегося зверя. Здесь каменные поверхности сияли такими же красками, как и в ущелье, мерцая переливающимся светом, слепящим глаза.

– «Плач Иши», – прошептала Амаллин преисполненным волнения голосом, отчего Бракус оглянулся через плечо. Альдари наклонила голову набок, отчего ее лицо затенил капюшон. – Вперед. Давайте же сделаем то, за чем пришли.

Ощущение витающей в воздухе энергии усиливалось по мере того, как они приближались к кораблю. Сверкающие частички отделялись от каменных поверхностей и медленно уплывали прочь. Одна из них подлетела к Бракусу, и он почувствовал, как его волосы встали дыбом, притянутые к пылинке. Кожа охотника тревожно заколола, и он стал осторожно обходить частички стороной. Возможно, они были безобидны, однако искатель не желал испытать правду на собственно шкуре.

– Как мы проберемся на корабль? – спросил Бракус. – В прошлый раз мы спустились внутрь сверху.

– Вход возможен посредством аномального минерального образования, – заметил Экзактий, указывая на одно из каменных щупалец.

Оно поднималось от пола под более-менее удобным углом и доходило до прорехи в корпусе.

– Проще простого, – пожала плечами Могра.

Бракус вздохнул, оглядывая узкий мост из странного материала.

– Точно. Проще простого.

Путники начали гуськом взбираться по ненадежному мостку. Альдари путь давался легко, будто они шагали по широкому бульвару, а Экзактий поднимался расчетливой походкой. Бракус же пробирался вверх так быстро, как только мог, и старался не думать о пережитом ранее кошмаре. Когда охотник достиг пролома в обшивке, остальные уже осматривались вокруг.

Вдруг путники осознали, что здесь, у источника, увернуться от энергетических разрядов им не удастся. Гудящие ленты радужного света шустро пролетали от одной поверхности к другой, отчего товарищей по заданию окрашивало причудливое разноцветие красок. Когда искатель добрался до мостика, он увидел, что адаптивный маскировочный плащ Амаллин сдался пред лицом такого великолепия. Альдари остановилась у панелей управления и провела пальцами по их глади. В буре света Бракус отлично видел ее лицо, однако выраженные на нем противоречивые чувства оказались настолько запутанными, что искатель в итоге ничего не понял.

– Что именно для тебя значит это место? Почему ты зовешь его «Плачем Иши»? – не удержался охотник.

– Потому, что таково его имя. Точнее, его грубое упрощение. – Возможно, они оказались в подходящем месте или же Бракус задал вопрос в подходящее время, однако альдари не отмахнулась от него с привычным презрением. Вместо этого она продолжила: – Иша является... или же была одним из наших богов. Она матерь моего народа, дарительница жизни. Мы не всегда следовали ее примеру. – Она дотронулась до щеки и смахнула одинокую слезу. – Боюсь, порой наши руки изливали немало крови.

– Твой народ построил этот корабль, – осознал Бракус.

Глядя на плавные линии корабля и украшающие помещения самоцветы, охотника осенило. Хотя они и не повторяли точь-в-точь оные странницы и ее судна, все же сходство оказалось разительно. Разноцветная эфирная энергия, потрескивая, закружила вокруг путников. Весь мир сдвинулся. На мгновение искателя посетило видение.

С нечеловеческой грацией члены экипажа перемещались между рабочими местами. Гордые и суровые. Безжалостные и источающие величие и мощь, словно звезда, которая горела так ярко, что сожгла вращающиеся вокруг нее миры. Под чужаками висела планета – мраморный шар, сияющий в пустоте. Неповиновение. Восстание. Кара являлась инструментом, призванным поставить мятежников на колени.

– Она служила оружием. – Бракус взглянул на Амаллин, чей образ искажался и плыл в этом чудном, таинственном свете. Психическая энергия, затопившая древнее судно, соединила их и позволила охотнику увидеть отрывки из альдарской жизни. Он узрел место, которым она дорожила, – корабль неслыханных размеров. Там ползала тьма, что вгрызалась в судно и пыталась поглотить его изнутри. Пришло обоюдоострое спасение, которое уничтожило столько же, сколько и уберегло. Дом альдари остался в руинах, возможно на гране погибели. Отчаянное желание спасти тот корабль и привело Амаллин к твердыне. – Думаешь, что это место поможет тебе?

Вдруг связь прервалась, и Бракус встретил свирепые глаза Амаллин. Мимолетная уязвимость, что поразила альдари, быстро улетучилась.

– Не полагай, что можешь постичь непостижимые для тебя вещи, мон-кей. Ты все равно не поймешь.

Охотник подумал о грузе печали, который лежал на ее плечах, и о боли, до сих пор терзающей его после смерти родного мира. Он тут же отмахнул эти мысли. Альдари оказалась права, хотя и по иным причинам. Что общего имел человек с вероломным ксеносом? Бракуса не удивило бы, если бы альдари создали такое чудовищное оружие, а потом потеряли над ним контроль. Говорили, что они всегда претендовали на высшую мудрость, которой на самом деле не обладали.

– Надеюсь, ты по крайней мере знаешь, как обезвредить напасть? – спросил искатель.

– Естественно, – рявкнула Амаллин и после недолгого молчания продолжила: – Должно быть относительно легко.

– Должно быть? – поинтересовался Бракус.

Язвительный смех донесся от Могры.

– Неужели азуриани перехвалила свои знания? – Она стояла неподалеку, небрежно прислонившись к стене и наблюдая за разговором с насмешливой ухмылкой. – Так жаль пройти весь этот путь и под конец узнать, что нас обманули.

Стиснув зубы, Бракус переводил взгляд с одной женщины на другую.

– Это альдарский корабль! Одна из вас должна знать, как им управлять.

– Я с ним справлюсь, – выпалила Амаллин. – У меня все получится. Извлечение пси-реактивных артефактов из цепи судна привело в действие психогенное поле. Первым делом мы должны вернуть на место артефакты. Затем нам просто нужно…

Альдари умолкла и обвела рукой помещение.

– Нужно что? Уничтожить его? Это сработает? – спросил Бракус.

– Нет! – промолвила Амаллин. – Нет. Не сработает. Оружие способно поддерживать себя после включения. Нам нужно запустить обратный импульс, что очистит всю область.

– Как нам это удастся? – спросил охотник.

– Элемент управления находится где-то на мостике. – Амаллин достала из-под плаща три вещи – чашу, нарукавник и шар, который, похоже, позаимствовал Экзактий. Драйк, видимо, ничего не прибрал к рукам во время их последнего визита. Странница аккуратно положила каждую из них на место. – Так, предметы на месте. Вот видишь? Остался только один шаг, а враги до сих пор не показались. У нас предостаточно времени, чтобы запустить меры по устранению кары.

– Неверно, – прохрипел Экзактий. Он стоял у иллюминатора на другом конце корабля, где находилась прореха.

– Что? Почему? – поинтересовался Бракус с накатывающим волнением.

Киборг кивнул в сторону иллюминатора.

– Приближается неприятельское войско. Оценка численности боевой группы. Тактическое заключение – минимальная вероятность победы.

НАТИСК

Остальные члены группы поспешили к различным иллюминаторам. Экзактий ни капли не преувеличил. Темная волна нечестивых солдат текла навстречу кораблю с дальнего конца пещеры. Они приближались ровными рядами со знаменами напоказ, тем самым зловеще проявляя дисциплину, которой войска Заклятого Врага обычно не славились. Они напоминали Бракусу марширующий на войну боевой строй Астра Милитарум, и такая схожесть его напугала.

Приготовив винтовку, искатель взглянул на Амаллин.

– Полагаю, тебе стоит поторопиться с решением. Теперь у нас точно нет времени. – Охотник повернулся к Могре и Экзактию. – Нам придется отвлекать врагов так долго, как только сможем, чтобы она успела обезвредить кару. Они попытаются проникнуть через бреши в корпусе. Я буду изнурять и замедлять их сверху. Можете спуститься на нижние палубы и там сдерживать врагов?

Экзактий безмолвно кивнул и, развернувшись, зашагал к проходам, ведущим вниз.

Могра довольно фыркнула.

– Вот так поворот! Нас ждет резня, которая обещает оправдать все путешествие. – Она запустила руку в мешочек, висящий на боку, и вытащила замысловато украшенный шприц. Женщина немедля погрузила иглу в одну из прогалин в костюме. Послышалось мягкое шипение, когда содержимое шприца влилось в тело альдари. Затем ее лицо расплылось в широкой улыбке. Зрачки Могры начали расползаться, словно дым, пока целиком не заполнили глаза, которые стали напоминать две темные бездны. – Не хочешь настойку, мон-кей?

– Я не какой-то лодырь со штрафного мира, Могра. Принимайся за дело.

– Как скажешь. Побежала я танцевать в честь Гекати.

Женщина хихикнула и, сделав ленивый кувырок назад на руках, исчезла в недрах кораблях.

Бракус глядел ей вслед, чтобы убедиться в том, что она не задержится у него за спиной. Затем охотник вздрогнул. Всякий раз, когда он узнавал о каких-то новых созданиях, что блуждали среди звезд, искатель желал о них позабыть. Покачав головой, он подошел к одной из прорех в стене, обращенной к надвигающемуся войску.

– Пора поприветствовать наших гостей, – пробормотал охотник себе под нос.

Он нацелил винтовку на врагов. При близком рассмотрении искатель осознал, что они в самом деле были развращенными гвардейцами. Предатели носили потрепанные бронежилеты и в большинстве своем оказались вооружены лазружьями, хотя тут и там виднелись огнеметы и различные орудия ближнего боя. Бракус даже разглядел старые отметины верности, эмблемы подразделений и имперские аквилы, искаженные и разрисованные знаками преданности темным силам. «Быть может, неприятели обчистили мертвецов и осквернили награбленное», – подумал он. Такая мысль тревожила намного меньше, чем идея о том, что целое войско имперских солдат пало так низко.

Бракус решил, что лучше всего претвориться, будто он вновь участвовал в военных действиях. Охотник потратил драгоценные секунды на то, чтобы выбрать некоторые объекты в качестве ориентиров дальности и разделить всю территорию на участки. Ему не терпелось вначале устранить командиров, однако оказалось не так-то просто определить, кто именно руководил предателями. Старые знаки, отмечающие звание, были зачеркнуты или расписаны чудными эзотерическими символами. На плечах некоторых воинов сидели трофейные стойки с черепами и прочими зловещими тотемами. С равным успехом Бракус мог пристрелить как обычного пехотинца, так и командира. Искатель решил сменить тактику.

Если врагу никто не помешает, тогда его огнеметчики причинят немало ущерба. Вот с этого и стоит начать. Охотник спокойно навел прицел на одного из них, а затем, медленно выдохнув, он постепенно сжал пусковой крючок. Прогремел знакомый грохот, что разнёсся по пещере, словно начальный раскат грозы. Снаряд пробил предателю грудь и вырвался из его спины с фонтаном кровавых брызг и прометия.

Неприятели немедля отреагировали на угрозу. Послышались внезапные крики, и они бросились врассыпную к укрытию. Кем бы они ни были, враги оказались хорошо обучены. Они не знали, откуда пришел выстрел, но в то же время не стали впустую тратить боеприпасы на случайную пальбу. Остальные огнеметчики исчезли из виду, однако Бракуса это не остановило. Он приметил одного из еретиков на передовой линии, что носил на спине весьма отвратительные стойки с растянутыми по ширине лицами.

– Выскочка. Отлично. Спасибо, что вызвался, – прошептал искатель себе под нос.

Через миг следующий снаряд разорвал мужчине голову, будто спелую дыню. Затем враги осознали откуда примерно велась стрельба, и последовал быстрый ответ. Треск очередей лаз-огня пронесся по пещере. Шипящие полоски красного лазерного света застучали по местам на корпусе, откуда по предателям могли прежде палить. Несколько лучей обожгли прогалину, у которой стоял Бракус, отчего воздух наполнился зловонием опаленного корпуса чудного судна. Используя подавляющий огонь в качестве прикрытия, вражеские отделения продолжили продвигаться к кораблю, но уже по очереди.

Стрельба все еще была редкой, поэтому Бракус решил рискнуть и убить третьего солдата. Еще один неприятель вызвался добровольцем: женщина запрыгнула на верхушку своего укрытия и махом меча призвала своих товарищей шагать вперед. Крупный снаряд, пронзивший тело незнакомки и почти разорвавший ту напополам, в один миг оборвал ее многообещающую карьеру предательницы. Разбрызгивая повсюду кровь, она свалилась навзничь посреди соратников. Охотника поразило то, что солдаты едва дрогнули, молниеносно собрались с силами и продолжили натиск, окроплённые живительными соками своей сподвижницы.

В этот раз кто-то, похоже, заметил дульную вспышку. В рядах врага разразились крики, и подавляющий огонь сузился и сосредоточился на месте, откуда стрелял Бракус. Искателю пришлось присесть и отойти от бреши, поскольку рубиновый лазерный свет затрещал через нее, озаряя прогалину ярко-красным. Мужчина попытался быстро прокрасться к новой позиции и тем временем заметил, как Амаллин металась от панели к панели. Ему в голову пришла мысль.

– Альдари! Нужна твоя помощь! – крикнул он, заползая под разбитый иллюминатор.

– Я вообще-то занята, мон-кей! – огрызнулась она.

– Ты мне нужна всего на секунду. – Бракус указал на щель в дальнем конце мостика. – Перетяни огонь на себя, чтобы я смог стрелять, и убеди их, что здесь засели два снайпера.

Амаллин глянула на указанное место и вздохнула.

– Так и быть.

Альдари проскользила к бреши с невероятной грацией и проворностью. Вскоре она выбрала цель, и Бракус торопливо последовал ее примеру. Один из огнеметчиков, член группы, продвигающейся к основанию заброшенного корабля, оказался на виду. Охотнику пришлось наклонить винтовку почти вертикально, чтобы прицелиться. Прозвучал выстрел. Снаряд, похоже, прорвал топливный бак: по милости Императора резервуар с прометием воспламенился, отчего человек превратился в ходячий фейерверк, что разбрызгал горящее топливо на нескольких соратников.

Краем глаза Бракус уловил плоды альдарской стрельбы: энергетический луч прошел прямо через глаз одного из предателей, и тот рухнул на землю, словно марионетка, которой отрезали нити. Совместные усилия Амаллин и охотника возымели желаемый исход: враги оказались вынуждены разделить подавляющий огонь. Один из продажных солдат попятился назад, готовясь швырнуть гранату, и вдруг очередной луч насквозь прорезал его запястье. Взрывчатка упала на землю и сдетонировала, разрывая предателя и нескольких его сподвижников на куски и разбрасывая кровавые останки по округе.

Амаллин, пригнувшись, отступила от прорехи.

– Мне нужно вернуться к панели управления!

Бракус махнул ей рукой.

– Поступай как следует. С задачей ты справилась… – Охотник закашлял и застучал кулаком по груди, чтобы прочистить легкие. – Хорошо.

Она уже собиралась усмехнуться, но в итоге лишь кратко кивнула и устремилась к панели. Бракус вновь развернулся к войску. По правде говоря, искателя поразило то, что их совместные усилия почти не повлияли на вражескую сплоченность. Целеустремленность противников не ослабела. На охотника нахлынуло странное чувство, что их подгоняла вперед угроза намного свирепее. Не в силах прогнать навязчивую мысль, он перевел взгляд на дальние ряды боевых порядков. Увиденное обеспокоило искателя.

Пара гигантских чудовищ высотой в девять футов топали вперед, и их вопли и громадное телосложение насильно вселяли в отстающих мужество. Бракус тут же распознал в них огринов, что походили на быкогринов, которых надзиратели использовали на Обрыве в качестве силовиков. Они славились крепкой верностью, однако этих созданий явно обратили на темную сторону. Их плоть поразили странные наросты, а также местами испещряли чешуя и щитки панциря насекомых. Оба монстра орудовали булавами величиной с человека, размахивая ими по короткой дуге, будто пытаясь разжечь огонь.

И хотя огрины выглядели весьма грозно, они оказались защитниками иного врага. Между ними ступала властная фигура в черном плаще. В одной руке он держал болт-пистолет, а на другой сидела огромная перчатка, что шипела и потрескивала от энергии силового поля. Лицо незнакомца изувечивали темные символы, выжженные прямо на коже, однако это ничуть не затеняло его мрачного обаяния. Само присутствие мужчины ощущалось словно удары плети, которые подгоняли врагов вперед. Однако только на воодушевлении незнакомец не останавливался. Бракус увидел, как один из неприятелей отказался покидать укрытие. Чемпион поднял болт-пистолет и немедля казнил солдата. Все, кто находился неподалеку, удвоили свои усилия, будто пытаясь подальше удалиться от своего господина.

Охотник сражался бок о бок с Имперской Гвардией, когда его мир пал от руки Пожирателя. Он помнил, как надсмотрщики с холодным взглядом следили за их боевым духом и рвением. В голову искателя пришла богохульная мысль, и он не мог ее прогнать. Никак иначе увиденное им объяснить было нельзя.

– Падший комиссар, – прошептал охотник.

По его коже пробежали мурашки. Он ужаснулся от одной только мысли, что столь честолюбивая душа опустилась до служения Губительным Силам. Поистине грозный чемпион. Враг, которого необходимо сразить.

Если Бракус убьет комиссара-предателя, то затем они сумеют сломить боевой дух врага. С отработанной легкостью он нацелил винтовку. Мемориам вновь проревел. Сам по себе выстрел должен был оказаться несложным, однако со сверхъестественной бдительностью один из развращенных огринов скакнул и закрыл собой господина. В брызгах крови пуля пронзила мясное плечо зверя, отчего тот покачнулся, но не упал. Противники ответили столь интенсивным огнем, который заставил охотника покинуть свою позицию.

Мужчина передвигался по полу на четвереньках, пытаясь отыскать новое место, откуда он смог бы стрелять. Какие бы хитрости не обязали огринов защищать своего господина, они работали весьма успешно. Скорее всего, Бракусу придется сначала убить мутантов, а потом приняться за комиссара. Охотник поднялся на ноги около иного отверстия, куда он затем положил винтовку. К счастью, благодаря громадным зверям, вражеского командира оказалось легко найти. Противники приближались к кораблю. Далекие взрывы сотрясли пол, обозначая попытки врага силой пробраться на судно.

Кто-то внизу, должно быть, успел быстро заметить мужчину, и лазерный огонь забил по его позиции. Сердце Бракуса заколотило.

– Успокойся. Отыщи их при помощи прицела, – произнес знакомый голос в его голове. Эмоции мужчины улеглись. Бракус приложил глаз к прицелу.

– Приготовься стрелять.

Он перевел крест визирных нитей на голову одного из чудовищно развращенных недолюдей.

Время словно замедлилось, и охотник размеренно выдохнул, впитывая в себя тысячу деталей. Когда-то в прошлом огромные рога вырвались из головы существа, и кто-то затем украсил их венцом из колючей проволоки. Как ни странно, искатель проникся жалостью к чудовищу. В лучшем случае огрины отличались бестолковостью и детской наивностью, поэтому их явно толкнули на дурной путь. К сожалению, бешеные псы заслуживают лишь усыпления.

– Безветренно, – прошептал старый голос.

Бракус пальнул. Превосходный выстрел проделал дыру меж глаз высокого мутанта, и существо свалилось, словно срубленное дерево. В тот же миг лазерный разряд попал охотнику в левое плечо, и горячие брызги обдали его лицо. Крикнув от боли, он отлетел от прорехи и отчаянно захлопал рукой по тлеющему кратеру, оставленному в его броне.

Тревога медленно улеглась. К счастью, жилет принял на себя основную часть удара – в противном случае искатель мог бы лишиться целой руки. И все же боль была жгучей. Поморщившись, Бракус несколько раз поработал левой рукой, и, на удивление, она все еще функционировала. Пора вернуться к…

Весь корабль сотрясся и задребезжал, когда гулкий треск пронесся по коридорам и сверху посыпались куски корпуса и облака пыли, пролетая через блестящие потоки витающей в воздухе энергии. Бракус проскользил несколько метров, когда палуба неожиданно накренилась, и даже ловкая Амаллин слегка оступилась.

– Черт побери, – кашлянул охотник. – Они, должно быть, прорвали себе путь на корабль!

Альдари мрачно осмотрелась.

– Рано или поздно они в любом случае проломились бы на судно. Наши соратники теперь наверняка по горло в делах.

Бракус отважился быстро выглянуть в иллюминатор. Комиссар и второй огрин пропали из виду, и все больше солдат исчезали, по-видимому врываясь на корабль.

– Я должен им помочь. – Искатель посмотрел на Амаллин. – Мы выиграем тебе столько времени, сколько сможем.

Альдари кивнула, но не стала отрывать сосредоточенного взгляда от контрольной панели, над которой порхали ее руки.

– Я отыщу ответ. Обязана.

Охотник оставил женщину наедине с панелями и ринулся вглубь коридора. Ущерб, нанесенный заброшенному кораблю, нарушил его энергетическое поле. Теперь изгибающиеся ленты света постепенно гасли и распадались на потоки искорок, а в воздухе витали странные голоса и слышалось эхо давно прошедших времен. Темно-серые пятна кружили по корпусу, разнося жуткие звуки, напоминающие крики, и к тому же на корабле похолодало. Колдовская энергия, питающая кару, уже представляла собой опасность, когда ее осторожно направляли на какую-то цель. Никто не знал, что могло произойти, если вдруг она бесцельно разольется по округе. Охотник прежде слышал мрачные истории о местах, где варп безудержно выплескивался в реальность. Искатель не желал остаться и узреть подобное собственными глазами.

Пока Бракус бежал, звуки битвы слышались все ярче. Просторные проходы судна постепенно сужались в извилистые коридоры, и вскоре он наткнулся на более очевидные признаки того, что именно здесь его соратники организовали оборону. Тут лежал распластанный предатель с перерезанным горлом, а там располагалась двоица, покрытая электрическими ожогами. С тактической точки зрения, товарищи совершили хороший выбор: в узких коридорах враги не смогут немедля сокрушить защитников числом.

Трое пехотинцев с воем выскочили из-за угла, прервав его размышления. Вблизи они представляли собой страшное зрелище. Непокрытая кожа противников оказалась испещрена множеством ритуальных шрамов и ожогов. Их доспехи были расписаны намазанными кровью и краской грубыми рунами, от которых болели глаза, а сама плоть – искажена в насмешку над людской непорочностью. Двое из врагов оказались вооружены лазганами, тогда как третья в левой руке сжимала лазпистолет, а в правой – покрытый крапинками ржавчины цепной меч.

Бракус не раздумывая выстрелил из винтовки от бедра. Пуля разорвала живот ближайшему солдату и пронзила левую руку тому, что находился позади. Первый согнулся, сжимая смертельную рану, и рухнул на пол, тогда как второй крикнул и пошатнулся, и пистолет выпал из его обессиленной руки. Последний стрелок открыл лазерный огонь.

Когда искатель нырнул в сторону и вынужденно бросил свою винтовку в спешке, он почувствовал жар красных лучей. Охотник подобрался ко второму врагу с пистолетом наготове и дважды выстрелил. Снаряды проделали в груди солдата две воронки, и тот свалился навзничь. Последняя живая противница, кровожадно ревя, бросилась на него с цепным мечом. Бракус нырнул, уходя от размашистого удара, и зубья меча вгрызлись в стену, заскрежетав и выпустив фонтан искр. Охотник шарахнулся и вслепую пальнул назад в отчаянной попытке выиграть время, и шальной снаряд пробил женщине голень, когда она вырвала застрявший цепной меч.

Предательница потеряла равновесие и врезалась в стену, едва избежав смертоносного лезвия собственного меча. Раненой левой рукой она тяжко помогла себе подняться, однако к тому времени Бракус уже приготовил электрическую булаву. Он бросился на нее в порыве отчаянной ярости. Продажный солдат отразил первый удар, и охотник воспользовался возможностью и лягнул его в изувеченную голень. Женщина завопила и рухнула на пол, и Бракус воздел булаву высоко над головой и что есть мочи ударил по врагу. С хлюпающим стуком их схватка моментально завершилась.

Тяжело дыша, искатель привалился к стене. Кровь забрызгала ему лицо, и он вытер крапинки с наплывшей дрожью. Все-таки он предпочитал орудовать снайперской винтовкой, а ближние же бои лучше оставить мясникам. Тем не менее ничего не оставалось, кроме как двигаться вперед. Убитые пехотинцы как-то пробрались мимо соратников, значит, их, скорее всего, давили числом. Охотник поднимал винтовку, когда его вдруг одолел очередной приступ кашля. Мужчина упал на четвереньки, и его собственная кровь смешалась с оной бездыханного предателя. Утомленные руки больше не могли держать его тело, и Бракус соскользнул на пол, хрипя и присвистывая.

Наконец кашель отступил, и он судорожно вздохнул. Время было на исходе. Мужчина изнуренно поднялся на ноги, схватил Мемориам и повесил его через плечо, затем перезарядил пистолет и продолжил путь.

Шум битвы становился все громче, пока мужчина спешно летел по извилистым коридорам, однако из-за нечеловеческой природы корабля оказалось довольно трудно определить, откуда именно он исходил. Вокруг отсутствовали прямые углы – виднелись только плавные линии и круглые люки. Шум диковинно резонировал и перемешивался с неизвестными звуками, порожденными варпом и доносящимися из других мест и времен. Оттого-то Бракус изрядно удивился, когда он вырвался из узкого прохода в развилку и наткнулся на сражающихся воинов.

Экзактий схлестнулся с полудюжиной противников, и столько же мертвецов валялось вокруг киборга. Пронзительный вой тазерного стрекала раздавался под сопровождение криков и шипения. Темные пятна и царапины выдавали места на металлическом теле, которые сумели отразить вражеские удары. Однако его ноге повезло меньше: Экзактий прихрамывал, и из пореза на конечности текла черная жидкость.

И хотя Бракус изрядно удивился, когда увидел товарища и врагов, они даже не заметили охотника, поскольку были полностью поглощены боем. Искатель углядел возможность и пальнул двоим в спину. Следующий враг осознал, откуда исходила опасность, и развернулся, после чего тут же получил булавой по лицу, лишился зубов и закружил в сторону в брызгах крови. Когда Бракус присоединился к соратнику, Экзактий сшиб с ног одного из предателей и прикончил его ударом когтистой лапы. Противник с лицом, покрытым непристойными татуировками, бросился на киборга с мечом, однако его клинок с лязгом отскочил от металлической спины.

Охотник отплатил той же монетой, ударив предателя булавой в бок. Конденсаторы тупого оружия затрещали, когда оно раздробило тому ребра, и мужчина в судорогах свалился на пол. Последняя неприятельница, охваченная то ли страхом, то ли безумием, схватилась за гранату. В тот момент, когда она выдернула чеку, Экзактий схватил ее за лицо, поднял в воздух и с гидравлической силой швырнул в тоннель. Через пару секунд взрывная волна окатила товарищей, отчего они слегка зашатались.

Киборг повернулся к Бракусу и произвел замысловатое движение переплетенными пальцами рук.

– Время для оказания помощи оптимально, – прохрипел он.

– Рад помочь, – просвистел Бракус. – Ты видел Могру?

– Местонахождение неизвестно. Присутствие неприятелей потребовало полного использования обрабатывающих способностей.

Бракус кивнул.

– Готов поспорить, скоро прибудут и другие. Нам нужно найти…

Речь охотника прервал чудовищный рев. Быстрый, тяжелый топот разоблачил грядущую опасность. Она неслась на них по коридору, оскалившись от бездумного гнева. Бракус разрядил в существо весь магазин пистолета, однако снаряды его ничуть не остановили. В отчаянии мужчина нырнул в сторону, крича Экзактию:

– Осторожно, огрин!

Могучий недочеловек вырвался из тоннеля в комнату. Из-за тесноты корабля создание ссутулилось, но это не помешало ему взмахнуть дубинкой в попытке нанести сокрушительный удар. Ранний нырок позволил охотнику пронестись под смертоносным оружием, однако из-за поврежденной ноги Экзактий не сумел быстро отскочить. Взамен киборг поднял тазерное стрекало, безнадежно стараясь защититься, и прочная машина приняла на себе титанический удар исполинского мутанта.

Электрические разряды зазмеились во все стороны, когда стрекало разбилось на сотню осколков. Удар оказался настолько мощным, что бионические ноги Экзактия оторвались от пола и с металлическим треском он шлепнулся об стену. Прежде чем киборг успел оправиться, огромная клешня, служащая огрину правой рукой, метнулась и пригвоздила его к корпусу. Монстр замахнулся дубинкой, готовясь нанести смертельный удар по беспомощной машине.

Бракус знал, что сейчас ему представилась единственная возможность сбежать. Он непокорно оскалил зубы. Не сегодня. Он не оставит своего товарища в роковой беде. Взамен он вскочил на ноги, бросился вперед с электрической булавой наготове и взмахнул ей изо всех сил, целясь в тыльную часть чудовищного колена. Охотнику показалось, будто он ударил каменную стену, после чего оружие, дрожа, выбилось из его руки. И все же искатель вложил достаточно силы в удар, что, вкупе с электрошоком, позволило согнуть гигантскую ногу.

Ревя от боли и ярости, огрин упал на одно колено и тут же повернулся к Бракусу, в гневе позабыв об Экзактии. Мутант шлепнул охотника тыльной стороной руки, но с меньшей силой, чем ему хотелось. Мощи удара хватило лишь на то, чтобы с громким хрустом сломать мужчине левую руку. Вмиг весь мир захлестнула резкая, невообразимая боль. Охотник издал пронзительный крик, пока катился по полу, прежде чем сильно удариться об стену. Оглушенный, он бездвижно лежал, хрипя и лишь наблюдая за происходящим.

Пока огрин был занят искателем, его хватка вокруг киборга ослабла, отчего тот свалился на пол. Воин Механикус только этого и ждал. Он достал оружие из отсека в своей ноге и нацелил его в мгновение ока. Им оказалась диковинная пушка, что не походила ни на один пистолет, который Бракус когда-либо видел. Она выпалила в чудовище поток металлических иголок. Струя жал врезалась в лицо продажного недочеловека, и через миг они разъели его плоть и кости.

Крупный зверь булькнул и спиной сполз на пол. Экзактий долго не отводил от монстра оружие, после чего опустил пушку, перешагнул через тело и направился к Бракусу.

– Что это? – еле выдавил охотник.

– Бластер «Флечети». Боеприпасы ограничены, потенциально невозместимы в данной области. Использовать только при тактической необходимости, – решительно прохрипел киборг.

– А, – промолвил искатель, когда Экзактий помог ему подняться на ноги. – Очень рад, что наше положение удовлетворило условиям.

Рука охотника пульсировала от боли, и он увидел электрическую булаву, лежащую рядом с трупом чудовища. Хромая, Бракус шагнул в сторону оружия. Вдруг болтерный снаряд пронзил бок Экзактия и взорвался, расщепив большую часть его туловища.

«Вот же дурак», – подумал про себя Бракус, когда товарищ упал на него, после чего они оба свалились на пол. Прежде искатель уже уяснил, что комиссар-предатель держался неподалеку от огрина, но из-за страха и боли он позабыл оставаться начеку.

Пригвожденный к полу бесчувственным союзником, Бракус отчаянно пытался высвободиться. Тяжелые ботинки выстукивали медленные, неспешные шаги. Поскольку у него была сломана рука, он не сумел бы вовремя сдвинуть Экзактия, и, даже если бы сумел, в пистолете не осталось патронов, а его электрическая булава валялась на другом конце зала. Ничего не оставалось, кроме как смириться со своей судьбой.

– Да освежует Император твою предательскую душу, – вяло выругался охотник на темную фигуру, которая только что переступила через него. В ответ на его проклятие она остановилась на миг и грубо засмеялась. Теперь искатель мог разглядеть все кошмарные детали. Большое клеймо на лице оказалось далеко не старым: его края покрывали волдыри и нарывы, словно метку выжгли совсем недавно. Нечеловеческим взглядом на него смотрели глаза с узкими зрачками. Кроме того, на тыльной стороне руки, держащей направленный на лицо охотника болт-пистолет, располагалась зубастая пасть.

Откуда ни возьмись, появилась тень и набросилась на предателя со сверхъестественной скоростью. Она резанула обсидиановыми клинками, и кисть комиссара резко отвалилась от запястья, после чего лицо Бракуса забрызгала нечистая кровь.

– Прости, что вмешалась, – подметила Могра. – Однако на столь жалкое зрелище, – она указала рукой на свалившуюся двоицу, – я больше не могла смотреть.

С шипением продажный чемпион отшатнулся назад от удивления и боли, но тут же оправился с быстротой проклятого. Могуче взмахнув силовым кулаком, предатель бросился на альдари. Ухмыляющаяся гекатрица с невольным презрением тотчас сделала сальто назад, отпрыгивая в сторону. Вслед за комиссаром прибыло еще больше солдат, но махом руки он холодно приказал им двигаться вперед.

– Отыщите мостик. Этот ксенос вскоре ощутит на себе ярость богов.

– А ты не из трусливых. Отлично. – Она широко распахнула руки, приглашая человека вступить в бой. – Давай же станцуем.

Силовой кулак представлял собой могучие оружие, да и сам комиссар являлся грозным бойцом. Могра же веками сражалась на чуждых аренах. Она нагнулась, уходя от размашистого удара, и в ответ резанула предателя по руке. Альдари увернулась в сторону от следующего удара и в наказание начертила рану на его ноге. Комиссар сердито рычал и не прекращал махать кулаком, расплачиваясь за каждый промах маленьким кровоточащим порезом. Мужчина медленно приближался к своей смерти.

– Черт побери, Могра, хватит играть в игры. Убей его! – выкашлял Бракус.

Женщина озадаченно взглянула на охотника, и в этот момент сторонник Заклятого Врага бросился на нее со всей ловкостью, которая в нем еще осталась.

Силовой кулак крепко сомкнулся вокруг левой перчатки Могры и расщепляющее поле разорвало цестус в клочья. Однако к тому времени рука гекатрицы уже выскользнула. Женщина двигалась так быстро, что глаза Бракуса не успевали за ней следовать. Внезапно комиссар булькнул, и кровь хлынула из его рта и залила нагрудник панцирной брони. Склонив голову набок, Могра стояла рядом со скучающим видом, и ее левая рука была замарана кровью неприятеля. Она молниеносно выдернула руку из перчатки, когда та оказалась уничтожена, и, ухватившись за возможность, в мгновение ока вырвала комиссару горло.

Чужачка подошла к охотнику и присела на корточки, насупившись.

– Все путешествие я была весьма снисходительна, мон-кей. Однако обрывать охоту ведьмы… неучтиво.

Бракус тяжело сглотнул.

– Прости меня, гекатрица. Боль в руке лишила меня здравомыслия.

Могра скривила губы.

– Понятно. Ну что же, тогда, возможно, мы найдем время для подробного разговора об этикете немного позже. – Она вытянула руку и стащила с него искалеченного киборга. – Идем. Нам стоит отступить к мостику.

Бракус мучительно поднялся на ноги и здоровой рукой подобрал свое оружие. Затем он схватил Экзактия за руку и повлек к коридору.

Могра приподняла бровь.

– Ты серьезно?

Искатель помолчал, а потом ответил:

– Он функционирует не так, как мы с тобой. Есть шанс, что Экзактия еще можно спасти, если мы вернем его на Обрыв.

Могра вздохнула и потерла висок теперь уже непокрытой рукой, мелодично и мрачно бормоча что-то себе под нос. Гекатрица перешагнула через киборга и тоже схватилась за него, чтобы помочь охотнику тащить машину по проходу. Бракус решил, что сохраннее было ничего не говорить, поэтому они работали сообща в безмолвии. Когда они достигли коридора, ведущего на следующую верхнюю палубу, Могра остановилась и шагнула к стене у двери.

– Я не знакома с кораблем, но уверена, что как-то можно… ах да. – Она стукнула пальцем по определенной части стены, и люк позади них, вращаясь, захлопнулся. – Он задержит их лишь ненадолго.

Двоица вновь как можно скорее поволокла киборга.

Наконец они вернулись на мостик. Тут и там на полу лежали тела – навскидку восемь мертвых предателей. Некоторых из них сразили смертельные разряды энергии, а других разрезало на части силовое оружие. Как только путники вошли внутрь, Амаллин наставила на них свою винтовку. При виде соратников странница слегка расслабилась.

– Вы живы, – заметила она.

– Если так можно выразиться, – ответил Бракус, указывая на раненую руку и поврежденного киборга. – Удалось покончить с карой?

Амаллин убрала винтовку и осмотрелась, сжимая и разжимая ладони.

– Думаю, да.

Могра покачала головой и засмеялась.

– Думаешь? В самом деле?

Странница устремила на нее рассерженный взгляд.

– Обратному импульсу требуется время, чтобы достичь максимального эффекта. Если бы у нас был хотя бы час, тогда мы могли бы понаблюдать за мон-кеем и убедиться, что его болезнь отступила.

– У нас нет часа, – устало промолвил Бракус.

Тело киборга издало механический скрежет, и остальные соратники тут же на него уставились.

– Он все еще жив? – спросила Амаллин.

Экзактий промолвил искаженным и прерывистым голосом:

– Минимальное функционирование. Вероятность выживания группы – нулевая. Предлагается вывод оперативных элементов из зоны боевых действий.

– Мы не можем, – сказал Бракус, опираясь на колонну и закрывая глаза. – Мы пролили их кровь, но осталось еще предостаточно предателей, чтобы занять нашу позицию и захватить кару. Даже если очистительный импульс и был запущен, мы не можем позволить Заклятому Врагу заполучить это оружие.

– Говори за себя, мон-кей, – вмешалась Могра. – Я не жажду умереть здесь, безнадежно пытаясь удержать последний рубеж.

– Из-из-излишне, – высказался Экзактий. – Данная конструкция снаб-снабжена за-зарядами для самоуничтожения. Корабль уже нестабилен. Детонации будет достаточно, чтобы судно полностью разрушилось.

– Если кара в итоге окажется не очищена, тогда мы не сумеем помешать ей уничтожить Обрыв.

Амаллин, похоже, не хотелось признавать такую возможность, но все же она переступила через себя.

– Заклятому Врагу нельзя позволить захватить это оружие. В любом случае второго шанса у нас не будет, – заметил Бракус. Он взглянул на Экзактия. – Заряды и тебя убьют, так ведь?

– Ут-ут-утвердительно. Так или иначе отказ системы жизнеобеспечения неми-неминуем. – Киборг слегка повернул голову в сторону охотника. – Ты должен забрать с собой модуль данных и убедиться в его безопасной передаче последующим миссиям.

Бракус неотрывно глазел на киборга.

– Я… даже не знаю, с чего начать. Где расположен модуль данных? Как я узнаю, кому именно его отдать?

Машина медленно подняла руку и стукнула когтистой лапой по куполу.

– Тр-тр-требуется удаление головного элемента. Преемник сам отыщет тебя.

Искатель подошел к нему и присел на корточки.

– Мы найдем иной способ. Тебе необязательно умирать.

– Жизнь несу-несущественна. Данные имеют высокую ценность. – Он протянул лапу и с удивительной силой схватил ею руку охотника. – Твоя клятва.

Бракус медленно кивнул.

– Я даю клятву. Я обещаю держать твой модуль данных в сохранности и убедиться, что он перейдет к твоему преемнику.

Лапа разжалась и упала на пол. Киборг помолчал, а затем вымолвил:

– Самоуничтожение запущено с пятиминутным отсчетом. – Он посмотрел на Амаллин. – Просьба удалить головной элемент.

Странница немного помешкала и затем обнажила силовой клинок, чье поле, потрескивая, вмиг ожило.

– Отойди, мон-кей.

Неохотно Бракус встал и отодвинулся в сторону. В последний раз он взглянул на Экзактия.

– Не могу сказать, как ты прожил свою жизнь, но умрешь ты как солдат.

После его слов клинок, сверкнув, резанул вниз, и голова киборга отпала от тела. Огоньки на ней потухли, и альдарская странница подняла ее и с удивительной нежностью передала Бракусу.

– Пора уходить, – сказала она.

Охотник посмотрел на купол и сунул его под здоровую руку.

– Я знаю, как отсюда выбраться. Мы вышли тем путем в прошлый раз. Если Император проявит милость, он окажется на своем месте.

Они поторопились к проходу, который вывел Бракуса и его товарищей во время первого путешествия к заброшенному кораблю. Он все также был там, где и в предыдущий раз, однако из-за крена корабля им пришлось перепрыгнуть небольшое расстояние, чтобы добраться до тянущейся от него каменной тропы. Затем путники помчались туда, где их ждал транспортер на магнитной подушке.

– Погодите, – промолвил Бракус и поднял здоровую ладонь, оглядываясь назад.

Долго им ждать не понадобилось, прежде чем взрыв разошелся по древнему кораблю. Он разорвал заднюю часть судна и сдвинул его еще сильнее, и наконец конструкция корпуса не выдержала. Корабль накренился и свалился, приземляясь с оглушительным грохотом, сотрясшим всю пещеру и поднявшим громадное облако пыли и мелких обломков. Внутри того облака мерцали языки призматического духовного огня и завитки воющих невозможностей.

Бракус осознал, что энергия, для которой судно ранее служило каналом, высвобождалась наружу. Соратники, должно быть, пришли к такому же заключению, отчего троица вместе нырнула в транспортер. В последний раз обернувшись, охотник увидел, что пещера разваливалась, расслаиваясь и сворачиваясь вовнутрь, будто крепость пыталась запечатать и сдержать выпускаемую энергию. Затем дверь в капсулу затворилась.

– Пора нам убраться отсюда, – сказал Бракус.

Амаллин кивнула и подошла к контрольной панели, чтобы направить транспортер ко входной щели.

ПУТЬ, ЛЕЖАЩИЙ ВПЕРЕДИ

Обрыв возвращался к привычной жизни.

Бракус шагал по Дромеплацу. Прошел всего день после возвращения с экспедиции к «Плачу Иши», однако толкотня и крики уже возобновились. Боевые корабли прекратили патрулировать окраины мусорных облаков, и новые суда отваживались путешествовать к станции. Чудные товары продавались на каждом углу, и изгои и отступники всех мастей, которые только могла породить Галактика, собрались здесь, чтобы вести торговлю. Когда-то искателя отвращало такое странное скопление постоянно кочующих существ, но теперь же оно как ни странно грело ему душу.

Возможно, несмотря на всю свою порочность, станция постепенно становилась ему домом. Охотник не знал, стоило ли ему приободриться или ужаснуться от подобной мысли. Большинство из тех, кого он узнал за свою жизнь в Империуме, наверняка бы его не поняли. Они бы посчитали, что уничтожить это место – не просто необходимость, а священный долг. Время покажет, приведут ли такие изменения во взглядах к чему хорошему. Пока же ему ничего не оставалось, кроме как довериться воле Императора и держать оружие наготове. Сейчас Бракус следовал на церемонию.

Охотник наконец добрался до Врат Орбис. Они представляли собой один из огромных причальных шпилей, что отличали конструкцию Обрыва. Множество быкогринов-силовиков охраняли зону, ограничивая привычное движение. В настоящий момент внутрь пропускали только тех, кому надзиратели предоставили особое разрешение. К счастью, Бракус оказался в списке. Хоть его руку и залатали, он был по горло сыт сражением с огринами.

После того как он пробрался через группу зверей, сдерживающую толпы народа, искатель узрел настоящее скопище. Многие из собравшихся были влиятельными лицами Обрыва, а остальные – всего лишь случайным сбродом. Такими же «заинтересованными сторонами», как и он, предположил охотник. Элита держалась особняком, как, впрочем, и все в нее не входящие. Забавно, сколь быстро общество разделялось на имущих и неимущих. Даже здесь, на краю неизвестности, на станции, заселенной отчаянными и проклятыми, существовала верхушка, смотрящая на остальных свысока.

Среди собравшихся не оказалось ни Амаллин, ни Могры. Искателя это ничуть не удивило. Для альдари каждый являлся отбросом, и проходящий обряд, скорее всего, показался бы ей смехотворным. У странницы наверняка имелись свои ритуалы, о которых она должна была позаботиться, слишком сокровенные для глаз какого-то мон-кея. Могра, вероятно, убивала кого-то, чтобы узнать, какого цвета была их кровь. К удивлению Бракуса, одно из влиятельных лиц приблизилось к нему.

Им оказался Эхо. Ксенос сложил руки в знак приветствия и поклонился.

– Господин Андрадус. Отрадно видеть вас в здравии.

Бракус кивнул и похлопал рукой по груди.

– К счастью, дышу я легко. Хирургеоны говорят, что совсем скоро все заживет и я буду как новенький. – Охотник ненадолго замолк, а затем промолвил: – По правде говоря, как-то несправедливо.

Эхо бросил взгляд на дальний край платформы, где находились белые саваны. Он мягко напел себе под нос печальную мелодию.

– Да, полагаю, что так. Иногда вселенная довольно жеста и непредсказуема.

Бракус кивнул.

– Твои начальники, должно быть, довольны. Организованное тобой предприятие увенчалось успехом. Станция спасена.

– В самом деле. Теперь торговля может возобновиться, а это важнее всего прочего. Конечно же, они довольны и тобой. Тебе полагается весьма хорошее вознаграждение в благодарность за услуги. К тому же нашему выгодному сотрудничеству необязательно прекращаться. Нам всегда нужны умельцы.

Лицо существа растянулось в жуткой двойной улыбке.

Бракус сухо усмехнулся.

– Замечательно. Ну, вы знаете, где меня можно найти.

– Так и есть, – согласился Эхо. Затем он повернулся. – Ах да, служба началась.

Двоица присоединилась к остальным, шагающим процессией к дальнему краю пристани. Звезды сверкали в пустоте, отделяемой мерцающим полем. На краю причала располагались дюжины саванов. Кара отступила, однако для некоторых было слишком поздно. Нанесенный ущерб оказался непоправимым, и тела несчастных не сумели исцелиться. Теперь их не стало. По очереди их сталкивали за предел гравитации, и они плавно пролетали через силовой экран, исчезая во тьме космоса.

Никто не молвил ни слова. Да и что можно было сказать? Конечно же, в Галактике существовала только одна истинная вера, но собравшиеся здесь жили и умирали, принадлежа к сотне, а то и более религий. Взамен каждый из них пришел проводить умерших по-своему. Восьмое тело, предаваемое бездне, Бракус провожал грустными глазами.

– Мне не известно, примет ли тебя в свои объятия Император, Данира, – тихо промолвил он. – Но все же я знаю наверняка, что для мертвецов война закончилась. Да обретешь ты покой во тьме.

Затем церемония завершилась. Бракус развернулся и зашагал в сторону центра станции. В «Рулевом» его ждали напитки и возможная работа. Жизнь продолжалась.

Кто-то положил руку ему на плечо, и охотник обернулся. Бережно уложенные усы и добротная и в то же время элегантная одежда выдали Януса Драйка. Несмотря на постепенное выздоровление, он все еще выглядел слегка бледным и худым. Мужчина слабо улыбнулся.

– Слышал, что вы проделали хорошую работу, Андрадус.

Бракус тихо засмеялся и пожал плечами.

– Я сделал то, что должен был. Рад, что вас кара пощадила. – Они отошли в сторону, чтобы не мешать отбывающим. – Так странно. Нас было четверо, когда мы нашли тот корабль, а осталось только двое. Я и вы, несмотря на все наши грехи. Вы задумывались, почему так?

Драйк слегка наклонил голову набок.

– Кто-то живет, а кто-то умирает. Так уж устроено. Можно с ума сойти, раздумывая над возможными причинами.

Однако же что-то сверкнуло в настоящем глазу вольного торговца.

– Верно, – быстро согласился охотник. – Пару недель назад я бы сказал, что в этом и лежит вся правда. Но все же чем дольше я здесь нахожусь, тем сильнее мне кажется, что меня… направляют по пути. – Искатель замолчал, пытаясь подобрать нужные слова, и затем продолжил: – Возможно, это Император, а может, кто-то еще. Я кое-что пережил в крепости. Меня заставили столкнуться лицом к лицу со тьмой, что преследовала меня до самой станции. Вы когда-нибудь слышали о таком?

– О, – тихо произнес Янус. – Да, я кое-что знаю о подобных вещах. – Он скрестил руки на груди и задумчиво посмотрел на пол. – Угроза крепчает. Заклятый Враг становится все сильнее. И те из нас, кто попал на станцию, казалось бы, случайно, вынуждены пройти суровое испытание. Нас испытывают на прочность, и мы должны не сплоховать, иначе падем.

Бракус взглянул на звезды за причалом.

– Вы думаете, что-то грядет?

Янус улыбнулся и похлопал по рукоятке рапиры.

– Я думаю, что клинок закаляют заранее, чтобы увериться в его готовности в час нужды. Чернокаменная крепость – могучая добыча, господин охотник. Тот, кто ей владеет, получает в дар ужасную силу. Силу, которая, вероятно, способна решить судьбу Галактики. – Он тоже ненадолго перевел взгляд на звезды, а затем вновь хлопнул искателя по плечу. – Идем. Достаточно мрачных раздумий на сегодня. Пора нам отправляться в «Рулевой».

Вольный торговец отбыл, оставляя Бракуса в одиночестве созерцать звезды. Искатель узнал, что чудовища в самом деле существуют, когда они вторглись на его родную планету. Когда его мир погиб, он принялся охотиться на монстров, и таким образом искатель гнался за смертью. И все же чудовища никуда не делись. Там, между искорками света, парила темная крепость – величайший из монстров, клякса на полотне Галактики, фигура, вырезанная из тьмы. Отсюда она казалась маленькой, словно могла поместиться в руке. Охотник потянулся к звездам и накрыл твердыню ладонью.

Рука Бракуса не задрожала.