934
правки
Изменения
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =1213
|Всего =43}}
Другого ответа у него не имелось.
=='''ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ'''==
'''НОВАЯ ТЮРЬМА'''
'''ОТДЫХ'''
'''ЛЮДИ-ТЕНИ'''
Они надели на Гавимора колпак и забрали на небольшой корабль. Долгое время мужчина ничего не видел. В конце концов, судно приземлилось. Гавимора провели по коридорам, что полнились жуткими запахами и звуками, а затем оставили в каком-то помещении. Там с его головы сорвал колпак обычный человек, на которого Гавимор успел бросить взгляд со спины, когда тот выходил. Впервые за несколько месяцев он остался один.
Мужчина стал изучать своё новое окружение, освещённое одним-единственным люменом. Это была небольшая камера из совершенно ровного чёрного металла. В углу стояла койка с матрасом и наматрасником, куда Гавимор сел, дверь располагалась над тремя ступеньками, а из стены торчал аблуториал с всасывающей трубой. Мужчина мало что знал о великом враге Империума помимо слухов и страшных историй, передававшихся из уст в уста, но его удивила чистота в помещении, учитывая всё ему известное. Комната выглядела… обычной.
Гавимор находился на другом корабле. Мужчина узнал стук двигателей и непрекращающийся шум, создаваемый работой механизмов на пустотном судне. Такие же звуки можно было услышать и на земле, и на орбитальных объектах, но, судя по изменениям ускорения и сменам направления, которые ощущались благодаря их воздействию на телесные жидкости, Гавимор попал на борт звездолёта. Кроме того, отсутствовало чувство падения, возникавшее при попадании в гравитационный колодец. За свою жизнь мужчина пропутешествовал достаточно, чтобы знать о подобных вещах.
Он оказался в руках чудовищ, но в цепи его не заковали, а камера была гораздо приятнее всего того, чем обеспечивали людей рабовладельцы на Чёрном корабле. После стеснённых условий трюма это помещение казалось огромным, хотя в действительности уступало размерами даже самой маленькой гардеробной в домашнем поместье Гавимора.
Мужчина очень долго сидел на кровати, постоянно смотря на дверь и размышляя о своей грядущей судьбе. Как ни странно, удобство матраса вызывало у него чувство дискомфорта. В конце концов, усталость пересилила Гавимора, и он нормально поспал впервые с тех пор, как попал в заключение. Поначалу сон был спокойным, но затем мужчина погрузился в кошмар. По углам камеры возникли толпы теневых фигур с пылающими красными глазами. Они всё отдалялись и отдалялись, хотя помещение физически не могло вместить такие расстояния.
Когда Гавимор проснулся, тени никуда не исчезли и тут же начали приближаться к нему, мелькая так, словно сбоил люмен, хотя в действительности освещение работало нормально. Мужчина вскрикнул, прижал руки к глазам и сжался в комок.
— Император спаси меня! — возопил он, после чего упал в обморок.
Очнувшись, Гавимор увидел, что тени исчезли, и решил поспать ещё. После пробуждения мужчина обнаружил оставленную на ступеньке еду.
В заключении на борту Чёрного корабля он одичал. Гавимор набросился на поднос и схватил еду, запихивая её в рот грязными руками и чуть ли не давясь, даже не пробуя на вкус. Переживания от прошлых недель, когда приходилось бороться с другими за объедки, пересилили рассудок. Лишь закончив он увидел столовое серебро, а по оставшемуся привкусу понял, что еда была добротной.
Гавимор разрыдался.
Потом мужчина заполз обратно на кровать и вновь заснул. В этот раз теневые существа его не побеспокоили.
Прошло время. Возможно, дни. Он не мог сказать наверняка. Свет горел всегда, а гул машин на борту корабля не менялся. Не было никакого иного способа определить количество протекающих часов, кроме как ориентируясь на чувство голода и регулярное снабжение пищей, которую оставляли в камере, пока Гавимор спал. Иногда во сне приходили тени, и мужчина лишался всякого мгновения покоя. Ему приходилось бороться с ними в грёзах до самого пробуждения. В таких случаях они выбирались из сновидений в реальность, после чего таились в тенях в углу камеры, откуда постоянно следили за Гавимором и ждали, когда он, измождённый, соскользнёт обратно в дремоту, дабы уже затем броситься на мужчину и впиться в него.
Всё это происходило по-настоящему. Тени действительно были там, ибо Гавимор просыпался с отметинами от зубов на теле. Дать отпор им у него получалось лишь сосредоточив свою волю, но даже тогда мужчина не побеждал их, а лишь отгонял на время. Тем не менее, он обнаружил, что его ненавистный дар приносил пользу.
Возможно, так и было. Гавимор слышал истории о провидцах и ведьмах, которые обращали в бегство злых духов, когда Император направлял Свой взор в другое место. Дары медленно к нему возвращались. Он ощущал, как берёт откуда-то энергию, жизненные силы, и стал соображать быстрее.
Ну или же Гавимор просто сходил с ума. Хихиканье, вырвавшееся изо рта при этой мысли, только подкрепило сей ход рассуждений.
Когда принесли еду в четвёртый раз, вместе с ней оставили одеяния – простые и грубые по сравнению с его привычными нарядами, но, к счастью, чистые. Он охотно надел их, не обращая внимания на вышитые на ткани странные символы. Сняв старую одежду, Гавимор ясно понял, насколько та воняла, а это привело его к осознанию запачканности собственного тела. Мужчину до сих покрывали нечистоты. К ногам цеплялась корка засохших экскрементов. В волосах ползали вши, и когда он увидел паразитов, то с ужасом почувствовал вызывающие зуд укусы. Прежде он этого не замечал. Загадочные устройства Чёрного корабля заглушали не только варп-проклятие.
Гавимор ощутил стыд. Он огляделся по сторонам в поисках чего-нибудь, чтобы помыться, но ничего не нашёл. Была лишь приносимая с едой вода. В аблуториале её не имелось. Чувствуя отвращение к самому себе, мужчина взял стакан при следующем приёме пищи и плеснул его содержимое на лицо и руки, хоть и испытывал страшную жажду. Ему удалось смыть немного грязи, но не более. В итоге Гавимору стало казаться, будто он даже замараннее, чем раньше. Однако, теперь мужчина точно знал, что сила возвращалась к нему, так как его охватил всепоглощающий гнев.
— Эй! — крикнул он в потолок. — Эй! Если вы должны удерживать меня здесь, дайте хоть что-нибудь, чтобы помыться.
Гавимор вернул себе малую толику былого чувства превосходства, хотя оно и являлось лишь отголоском прежнего высокомерия.
Ответа мужчина не дождался.
Так как делать больше было нечего, Гавимор опять лёг спать.