Теневой капитан / Shadow Captain (новелла)

Перевод в процессе: 1/? Перевод произведения не окончен. В данный момент переведена 1 часть из ?.

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Теневой капитан / Shadow Captain (новелла)
Автор	Дэвид Аннандейл / David Annandale
Переводчик	Shalliar
Издательство	Black Library
Серия книг	Битвы Космического Десанта / Space Marine Battles
Входит в сборник	Верховный Изверг / Overfiend
Предыдущая книга	Грозовой пророк / Stormseer
Следующая книга	Магистр кузницы / Forge Master
Год издания	2014
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Заключив хрупкий союз с загадочными эльдар, Креваан, Теневой капитан Гвардии Ворона, готовится нанести зеленокожим решающий удар, который, возможно, приведет к окончанию войны на Лепид-Прайм.

Пролог

Орки неслись по трупам своих товарищей. Они топтались по павшим, давили тела в фарш ботинками и гусеницами и отмечали каждый метр своего продвижения новым приливом собственной крови. И все же их боевой дух был на высоте. Их ярость сотрясала воздух.

Волна агрессии обгоняла зеленую орду. К ее беспрестанному бою нельзя было привыкнуть. Градус жестокого веселья все нарастал. То же самое можно было сказать и о чудовищном прибое психической энергии, рост которой не только не ослабевал, но и не останавливался в одной точке, пока энергия эта раз за разом обрушивалась на эльдар. Орки неслись на гребне волны, воем выражая радостное предвкушение грядущего разрушения. Они явились сюда с одной целью — бить и рубить, стрелять и сжигать. Жажда насилия в них была такой чистой, что желание победить отошло на второй план.

Пускай они погибали целыми сотнями, зеленокожих это ничуть не заботило. Они были в экстазе. Смерти не значили ничего — пока они позволяли им приближаться к городу. Хотя ксеносы и не могли знать, что на самом деле означал для них захват поселения, это для них тоже было бы безразлично.

Орки неслись по трупам товарищей — они неслись к победе.

Устроившись среди ветвей на верхушке хвойного дерева на краю небольшого леса, Алатаннас ритмично выжимал спуск своей длинноствольной винтовки. Каждую секунду, его добычей становился очередной орк, получавший промеж глаз концентрированным разрядом энергии. Он выбирал себе крупные цели — чем крупней был орк, тем большим авторитетом он пользовался среди остальных. Надеждой стрелка было посеять замешательство в рядах зеленокожих и замедлить их продвижение. Жестокая реальность же заключалась в том, что крупных орков было много. Слишком много.

На равнине, простиравшейся перед ним, воины Сайм-Ханн прилагали все усилия для того, чтобы укротить зеленую волну. Гравициклы на острие копья эльдарского воинства разрывали орков на ленточки залпами своих сюрикенных катапульт, пока эскадрон «Гадюк», прикрывавший их, взрывал тачилы дикарей залпами копий света. Жатва смерти была невероятной, эльдар щедро орошали равнину орочьей кровью — и все же обезьяноподобные ксеносы не останавливались. Пламя войны в их жилах лишь разгоралось еще сильней. Погасить его сможет только полное и безоговорочное уничтожение.

Впрочем, то же самое относилось и к усилиям эльдар Сайм-Ханн. Алатаннас уже смирился с мыслью о том, что будет погашать огоньки орочьих жизней один за другим, пока сам не окажется размолот гусеницами орочьих танков. Скорее всего, именно так закончится его жизнь — орки привели достаточно воинов, чтобы вести войну на истребление. Эльдар же — нет.

Стрелок боролся с искушением посмотреть себе за спину. Он и так знал, что там увидит. Ничего не изменилось. Если бы дело обстояло иначе, если бы произошло то, на что он одновременно надеялся и чего боялся, он бы это услышал — но если он отвернется, то пропустит шанс совершить еще одно бесценное убийство, взамен получив лишь очередное напоминание о том, как мало времени и места для маневра осталось у воинов Сайм-Ханн.

Лес, в котором укрылся эльдар, в ширину едва ли достигал сотни метров. На север и юг же, он простирался на несколько километров в обе стороны от позиции рейнджера, являясь естественной границей равнины. Промеж деревьев можно было заметить, как земля идет под уклон, за лесом кончаясь узкой полоской каменистой почвы, которая, в свою очередь, превращалась в теснину. Река на ее дне узкой ленточкой струилась под мостом, пересекающим ущелье — единственной точкой доступа к западной окраине города.

Города, чья красота увяла тысячелетия назад. Города, который превратился в уродливое нагромождение человеческих шпилей, в гадкий нарыв на лице планеты.

Города, который орки ни в коем случае не должны захватить.

Алатаннас целился и стрелял, целился и стрелял... Каждое убийство было подобно вычерпыванию пригоршни воды из целого океана. Каждый выстрел выражал отрицание эльдаром тщетности его занятия. Каждое нажатие на спуск становилось актом неповиновения. Он боролся с собственным отчаянием так же упорно, как и с самими орками.

Отчаяние. Это ужасное состояние имело на своей стороне опьяняющий шарм банальной логики. В соседней системе лбами столкнулись тираниды и орки, что уничтожали друг друга миллионами, добиваясь лишь того, что их противник становился сильней. Волна зеленокожих изливалась из-за границ их империи, и теперь они явились сюда. Возможно, их изначальное вторжение было результатом чистой удачи, но ставка на маловероятность играла пугающе большую роль в победах орков.

Первые зеленокожие, попавшие в систему, были ужасным предзнаменованием. Первое их приземление на эту планету стало настоящей катастрофой. Алатаннас не сомневался, что они и понятия не имели, почему этот мир казался для них настолько важным — однако их понимание не имело никакого значения. Орки хотели заполучить эту планету — а потому они возьмут ее силой, в конце концов, несомненно, раскрыв ее секрет.

В конце... Да, это определенно будет конец. Неминуемый конец для бессчетных звездных систем. Алатаннас мог с легкостью представить себе масштабы разрушения, которое последует за триумфом зеленокожих. Впрочем, о духовной ране, которую этот триумф причинит эльдарам, он отказывался даже задумываться.

Единственным, что его в какой-то степени утешало, было то, что сегодняшнее поражение убережет Алатаннаса от ужаса грядущих дней, но искать в этом успокоение — означало проявить трусость, с которой стрелку было совершенно не по пути.

— Я здесь, — прошептал он. В конце концов, он был рядом с сородичами, несмотря на то, как далеко он некогда ушел от мира-корабля. Алатаннас так давно не видел родину, что его воспоминания о ней становились размытыми — всего лишь занятными диковинками, неспособными причинить боль, — и это эмоциональное отчуждение, как знал рейнджер, не внушало доверия. Он мог бы пожелать, чтобы его действия были восприняты, как доказательство верности, но эльдар все же не мог избавиться от сомнений. Он знал, насколько важной была их миссия, и какой станет цена неудачи. Страх перед ее последствиями так остро ощущался ксеносом, что в нем сам собой пророс росток запретной надежды. Пускай даже мысли об этом событии нельзя было назвать иначе, чем предательскими, он бы приветствовал поражение.

Следопыт видел, как протекало сражение. Орки отбрасывали эльдар назад. Еще несколько минут — и воители Сайм-Ханн будут вынуждены сражаться в лесу. Быть может, деревья и станут волноломом для зеленого прилива, но и скиммеры эльдар в роще будут практически бесполезны. Наступление орды продолжится, орки оттеснят воинов к мосту — об этом можно было заявлять так же уверенно, как будто это уже произошло.

С каждым нажатием на спуск Алатаннас все сильнее ощущал поглощающий его фатализм — нет, откровенное отчаяние. Боевой вагон разнес «Гадюку» на части своим крупнокалиберным орудием — дикарская любовь к взрывчатке легко одолела доведенное до совершенства искусство войны. Элегантный полет скиммера превратился в падение кометы, а пилот со стрелком в один миг исчезли в погребальном костре, сложенном из психокости. Остальные «Гадюки» прорезались через ряды зеленокожих и сконцентрировали огонь своих копий на слабом участке тыловой брони танка. Им удалось пробить топливный бак и ответить огнем на огонь — но зеленый прилив нельзя было остановить.

Передние ряды армии орков были сильно потрепаны, но чужаки все равно растекались по равнине, подобно жидкости, игнорируя все попытки эльдар удержать их. Скиммеры уже не находились перед воинством орков — теперь они застряли в самом его центре. К ним спешили новые танки — как и безумные механические чудища, в которых орки порой превращали своих товарищей. Их похожие на поршни ноги неслись по грунту на пределе своих возможностей, выдавая ярость, которой были поглощены обезумевшие от боли пилоты. Металлические руки, оснащенные клешнями или воющими клинками, бешено метались из стороны в сторону, а орудия, закрепленные на боках металлических цилиндров, кои представляли из себя смертодреды, изрыгали кажущийся бесконечным поток пуль, чьи скорость и калибр делали любые замечания о «примитивности» подобного оружия совершенно бессмысленными.

Шагатели были полностью лишены рассудка — но не становились от этого менее смертоносными. «Гадюки» едва успели разобраться с боевым вагоном орков, как трио смертодредов с неожиданной для них скоординированностью бросилось вперед и окружило гравицикл, замедленный плотностью рядов орков. Пилот гравицикла, отставший от своего эскадрона, попытался уйти от ксеносов, но было уже слишком поздно — три пары стальных конечностей обрушились на его скакуна.

Эльдар погиб еще до того, как трое его товарищей смогли развернуться и прийти ему на помощь. Тем не менее, они не замедлили открыть огонь и отстрелили одному из шагателей руки — пускай сам киборг и пережил их атаку. Остальные смертодреды, как один, развернулись в сторону новой угрозы, и ответили на нее разрушительным градом снарядов, от которого просто нельзя было увернуться. Два скиммера, чьи пилоты в один миг лишились жизней, на полном ходу врезались в шагателей — и последовавший за этим взрыв уничтожил не только третий гравицикл, но и всех орков в радиусе дюжины метров.

Шесть эльдар — и многие десятки зеленокожих, — лишились жизней в ходе каких-то жалких нескольких секунд.

Бой явно складывался в пользу последних.

Алатаннас, наблюдавший за сражением издалека, поймал себя на том, что шепчет проклятья в адрес клыкастых варваров. Взяв эмоции под контроль, он повторил принесенные им обеты, и продолжил безо всякой надежды истреблять орков. Еще несколько секунд — и ему самому придется отступать, ведь зеленая волна уже приближалась к окраине леса.

Внезапно, рейнджер услышал то, что заглушило как треск энергетических разрядов, так и первобытные кличи орков. Началось... Его запретное желание все же исполнится... И все же эльдар не забыл о самоконтроле, отказавшись оборачиваться в сторону города, когда прямо перед ним находилась орда орков.

Алатаннас спрыгнул с дерева и кинулся вглубь леса, практически невидимый для глаз противников в своем хамелеолиновом плаще. Тем не менее, стоит основной массе чужаков добраться до леса, и это не будет иметь никакого значения — орки просто раздавят странника, и даже не заметят этого.

Следопыт добрался до другого конца леса. Отсюда он ясно мог видеть теснину и раскинувшийся за ней город, а также земли на другой стороне реки, к юго-западу отсюда, где река снова выходила на равнину. А еще он видел полосы, рассекавшие небо. Позволив себе несколько секунд понаблюдать за падением металлических слез, что оставляли эти полосы, он понял — люди, которые были единственной надеждой этого мира против орков, уже на подходе.

Отчаяние эльдара отступило.

Ужас, обуявший его, тем не менее, лишь усилился.

Глава первая

Командный шатер располагался в самом центре базы Гвардии Ворона. Его стенки лениво трепыхались от ветра, проносившегося по обширной равнине — а за ними, окруженный своими сержантами, скрывался Ресзасз Креваан, который в данный момент склонился над столом тактикариума, разглядывая гололитическую карту местности.

— Они собираются зайти к ним с фланга, Теневой капитан. — заметил сержант Берази.

Креваан скользнул взглядом по маршруту, ведущему вниз от горячей точки возле моста.

— Уходят на юг? — спросил он.

— Да, как и ожидалось.

— Есть ли какие-то признаки того, что их заботит наше присутствие?

Скорее всего, орки заметили падение десантных капсул — однако капитан знал, что не было невозможным и то, что орки могли не подозревать о присутствии здесь Гвардии Ворона, учитывая их одержимость эльдарами. Впрочем, он не мог рисковать, оперируя подобными предположениями. Креваан отказывался удовлетворяться невежеством — знание всегда было для него самым мощным оружием. Воин-невежда не мог обойтись без боевой баржи. Воитель же, который знал о своем противнике все, нуждался лишь в остром клинке.

— Судя по всему, зеленокожие полностью сосредоточились на эльдар. Ни один из них не кажется заинтересованным в нашей позиции. — произнес Берази.

— Хорошо... Благодарю, брат-сержант. — после этих слов, капитан замолчал, собираясь с мыслями, пока остальные его подчиненные терпеливо ждали.

Если у орков вдруг зачешутся кулаки, Восьмая рота Гвардии Ворона будет наготове...

Десантные капсулы Ордена приземлились примерно в километре к югу от Рекламации, и здесь же Креваан приказал установить опорный пункт. Эта непримечательная локация была плохо пригодна к обороне, но это ничуть не заботило Креваана. Гвардия Ворона прибыла на Лепид-Прайм, чтобы атаковать — если десантников вынудят уйти в оборону, то это будет означать то, что они уже проиграли. Нет, открытость занятой Гвардейцами позиции лишь играла им на руку — любого противника здесь будет видно издалека.

— Тебе не удалось связаться с остальными капитанами? — спросил Креваан у Акралласа, колдующего над вокс-станцией.

— Есть контакт с капитаном Мульцебаром. С Темур-ханом, увы, мне пока не повезло.

— Слышно хоть что-то с поверхности луны?

— Лишь какие-то обрывки... Хотя кое-что сообщает Мордианская Железная Гвардия.

— Дай угадаю... Ничего хорошего ты от них не услышал?

— Похоже, на поверхности спутника у орков тоже хватает тяжелой техники.

— Белые Шрамы, должно быть, не нарадуются... — пробормотал Креваан. Капитан позволил себе было насладиться иронией ситуации, в которую встряли сыны Чогориса, но тут же одернул себя. Пускай Гвардия Ворона и не питала теплых чувств к Белым Шрамам, любые трудности, с которыми столкнется Темур-хан, будут иметь последствия для них всех.

Силы имперцев, разумеется, рассчитывали на то, что войско орков будет весьма внушительным, но зеленокожие просто не могли успеть настолько серьезно нарастить темпы производства бронетехники за то малое время, которое они провели в системе Лепид. И тем не менее, они это сделали. Именно такой была объективная реальность — и Креваан принимал это. В куда большей степени его волновала обрывочность доступной информации.

Капитан забрал наушники у Акралласа, который связался с Мульцебаром, офицером Пятой роты Саламандр, находившемся на борту ударного крейсера «Вердикт наковальни».

— Есть какие-то подвижки? — спросил он у Саламандры.

— Никаких, все спокойно.

— Долго эта тишина не продлится. Мы только разогреваемся... — произнес Креваан, понимая, насколько очевиден был его напускной оптимизм, но план Астартес и впрямь был амбициозен.

Верховный Изверг, лидер зеленокожих, осквернил целую имперскую систему. Белые Шрамы, Саламандры и Гвардия Ворона ответят на эту дерзость не просто истреблением сил вторжения — нет, они обратят опрометчивость воеводы против него самого. По какой-то причине лидер орков выделил на захват Лепид несоразмерно большой объем ресурсов. Этот факт сам собой подводил к идее о том, что ксенос настолько сильно хочет заполучить эту систему, что достаточно серьезные потери могут выманить его с Октариуса и он примет личное участие во вторжении.

Психология зеленокожих не отличалась утонченностью. Шанса поучаствовать в хорошей драчке, уязвленной гордости и неудовлетворенной потребности в завоевании должно было быть достаточно, чтобы чудище решилось покинуть свою твердыню.

На Белых Шрамов легла обязанность уничтожить мануфакторию по производству тяжелой техники на луне Лепид-Прайм, Гвардия Ворона собиралась положить конец прямой угрозе самой планете и спасти таким образом имперскую колонию, а Саламандры, тем временем, заняли позицию в засаде на границе системы, поджидая Верховного Изверга, который должен будет выбраться из своего укрытия.

Да, план действительно амбициозный — и все же достаточно разумный, насколько мог судить сам Креваан, успевший оценить его достоинства. Волновало его иное — собственное невежество.

Что стояло за действиями орков?

Обычно зеленокожими управляла их собственные импульсивность и агрессия. Ресзасз крайне редко усматривал в их действиях какой-то конкретный мотив — и все же «редко» не означало «никогда». Когда орки имели перед собой определенную цель, именно тогда они становились опасней всего — тот же Армагеддон уже прочувствовал это на собственной шкуре. Зеленокожие не напали на Лепид просто ради возможности разграбить очередную систему. Нет, они начали целую военную кампанию, доказательством чему сначала стал мануфакторум на луне планеты — а теперь еще и молчание со стороны Темура и его Белых Шрамов. Что-то очень настойчиво звало к себе орков.

— Если мы только разогреваемся... — нарушил молчание Мульцебар. — Хотелось бы мне, чтобы разогрев этот проходил немного спокойней. Мы не можем наладить связь с Темуром.

— Как и мы.

— Ну а у вас какая обстановка?

— Она у нас весьма интересная...

— Когда нечто подобное произносит Гвардеец Ворона... - усмехнулся Мульцебар. — Поневоле начнешь готовиться к худшему.

— Против орков выступили воины эльдар.

— Ох, а это и правда интересный поворот.

— Озадачивает, не правда ли?

Тишина на луне... Ситуация на Лепид-Прайм... Слишком уж много было неизвестных переменных. Мульцебар правильно сделал, что насторожился.

— Судя по всему, первоочередной задачей ксеносов является защита Рекламации от зеленокожих.

— С чего это вдруг эльдар переживают за судьбу одного из наших городов?

— Вот именно, с чего?

Саламандра вновь замолк, пытаясь, судя по всему, подойти к новой проблеме со всех сторон, перед тем, как снова обратиться к товарищу-Астартес.

— Итак, каков твой план?

— Орков куда больше, и они оснащены много лучше, чем сообщалось в докладах Флота, так что эльдар могут нам пригодиться. Зеленокожие не заметят нашего приближения.

Капитан Саламандр весело хмыкнул.

— А когда хоть какому-то врагу удавалось заметить Гвардию Ворона?

— Когда та была под моим началом — никогда. — признал Креваан. — Славной охоты, брат.

— И тебе того же!

Креваан повернулся к своим подчиненным.

— Брат-сержант Кэлиг, отправляйся со своими людьми к мосту.

Переправа через расщелину была очевидной целью для обоих армий ксеносов — и Креваан покажет эльдарам и оркам, что контроль над путем в Рекламацию, — не их забота.

— Подготовь мост к уничтожению, но не сноси его без моего приказа. Берази, что там с орками, заходящими с фланга?

— Группировка достаточно серьезная. Тяжелой техники не наблюдается, но легкая присутствует. Они делают упор на скорость.

— Как оценишь ситуацию?

— Если им удастся зайти эльдарам в тыл, война будет окончена.

— Ну что же, тогда мы ее затянем.

Кэлиг и его люди шли к мосту через город, по опустевшим улицам, предоставленные сами себе. Орочья армия находилась в нескольких километрах от них, но сопровождающую зеленую заразу какофонию было слышно даже здесь. Непрекращающийся рев разносился по улицам, отражаясь от фасадов зданий, эхо от выстрелов и взрывов то и дело било по барабанным перепонкам, становясь ужасным предвестником разрушения.

Мирные жители Рекламации давно попрятались по домам, укрывшись за толстыми стенами. Кэлиг понимал, почему смертные так рвутся подыскать себе укрытие — и все же ему было интересно, осознавали ли они вообще, насколько тщетны их потуги. Если орки доберутся до города, от них нельзя будет ни скрыться, ни защититься — да и милосердием они никогда не славились.

Лепид-Прайм был заселен людьми относительно недавно — саму Рекламацию основали лишь в последнем столетии. Планета обладала умеренным климатом, была плодородной и цветущей, к тому же свободной от чужацкой заразы, но близость к Октариусу все же делала ее достаточно сомнительным проектом. Свою роль здесь сыграл оптимизм некоторых членов Адептус Администратум — когда им показалось, что война орков Изверга с тиранидами навечно займет оба этих вида сизифовым трудом, адепты даровали разрешение на колонизацию этого мира. Основателями Рекламации стали потомки знатных семей Оррока — тех, кто столетия тому назад пережил завоевание Октариуса зеленокожими.

Новая колония развивалась медленно, и Рекламация до сих пор оставалась единственным крупным поселением планеты. К востоку от города можно было обнаружить несколько небольших фермерских общин, но большинство из них было покинуто сразу после начала орочьего нашествия — люди не замедлили отступить в свой город. Кэлиг слышал несколько разговоров своего капитана с планетарным губернатором, Алоизием Кесмиром. Судя по изображению с гололита, лидер этого мира был хилым созданием с несколько чересчур длинными костями, укрытыми под туго натянутой кожей. В словах же его проскальзывала смесь страха и упрямства — человек был в ужасе от орков, но твердо вознамерился защищать свой дом... Или, по крайней мере, вознамерился прятаться там до тех пор, пока еще оставались те, кто мог сражаться вместо него. У Кэлига складывалось ощущение, что губернатор был эталонным образцом жителя Лепид-Прайм, но малодушие обитателей этого мира на самом деле не заботило Гвардейца Ворона. Он и его братья явились сюда не ради защиты колонии, но для того, чтобы уничтожить своего врага.

Впрочем, пока потомок Коракса пробирался через улочки города, он с интересом разглядывал нависавшие над ним здания. Архитектурный стиль Рекламации отличался от того, чего сержант мог бы ожидать от поселения настолько же молодого. Конечно, здесь хватало и простых панельных строений из скалобетона, но город был достаточно старым для того, чтобы его изначальная однородность начала исчезать. Пристройки и переделки уже существующих строений разбавляли собой монотонную картину, делая каждый жилой блок отличающимся от прочих и придавая городу свой уникальный шарм.

Ничто из этого не было таким уж из ряда вон выходящим... Но что на самом деле удивило Кэлига, так это то, что ему на глаза частенько попадались признаки чего-то куда более древнего. Некоторые архитектурные приемы показались ему уникальными для Рекламации, а фундаменты нескольких зданий, едва проступавшие над поверхностью земли, были совершенно точно не скалобетонными. Нет, этот материал определенно являлся чем-то иным, чем-то практически органическим на вид — у Кэлига в голове даже возникли ассоциации с выращиванием, нежели с нормальным строительством. Тут и там, сержант замечал здания, самым нахальным образом возведенные прямо поверх других строений — но он знал совершенно точно, что Лепид-Прайм никогда ранее не заселялся за все то время, что записи о его существовании провели в имперских архивах.

Когда его отделение наконец-то добралось до моста, сержант увидел, что и сама переправа тоже оказалась своего рода аномалией. Вся протяженность моста явно была сооружена не имперцами — и хотя мраморные арки, что возвышались над ним на обоих концах переправы, а также по центру, несли на себе имперскую символику, вырезанные на них изображения, казалось, имели лишь одну цель — стереть все воспоминания о чем-то богохульном с поверхности камня.

Кэлиг подошел к мосту и бросил свой взор на другой его конец, где эльдар отчаянно отбивались от зеленокожих. Большая часть эльдар использовала гравициклы темно-красного цвета, в который были выкрашены и их доспехи. Изящные ксеносы, подобно ртути, безо всяких усилий огибали деревья, что стояли у них на пути, и молниеносными, элегантными атаками изматывали орков, что произвело на Кэлига определенное впечатление. Сержант мог, не кривя душой, заявить, что они были действительно опасными оппонентами.

Впрочем, и то, что слышал капитан Креваан, не было ложью — участок, за который боролись чужаки, не годился для обороны. Эльдарам следовало отступить куда дальше. Учитывая соотношение сил, складывавшееся явно не в их пользу, было очевидно, что ксеносы использовали неверную тактику.

Войско орков состояло в основном из пехоты, вслед за которой через лес проламывались танки и богохульные подобия дредноутов — Кэлиг даже со своей позиции слышал сопровождающий их грохот. Следовательно, воители в красном просто обязаны были использовать преимущество в мобильности и скорости, отступив за мост, чтобы затем обойти опасный участок и ударить по оркам с фланга — но вместо этого они удерживали позицию. Они не просто рисковали жизнью — нет, они делали все, чтобы гарантировать свою гибель.

Единственной возможной причиной этого безрассудства могло быть только стремление защитить город, раскинувшийся за спинами эльдар. Чужаки эти славились своей непознаваемостью и загадочностью, равно как и ненадежностью — но глупость никогда не входила в список их качеств. Тем страннее для Кэлига выглядела самоубийственная афера, в которую ввязались эльдар. Сержант даже призадумался, не сошла ли вся их раса с ума.

— Чего они пытаются добиться? — подивился Хавран.

Кэлиг лишь покачал головой.

— Если они думают, что делают что-то стоящее, а не просто отдают себя на заклание, то они серьезно ошибаются. Впрочем, безумие ксеносов — не наша забота. Давай подготовим мост к сносу.

Минирование моста мелта-бомбами было делом нескольких минут. Все это время эльдар погибали один за другим, но пока что им удавалось удерживать орду. Сержант Кэлиг, даже зная, насколько умелы их воины, был впечатлен — и вместе с тем еще больше озадачен. Ксеносы боролись с отчаянием загнанного зверя. Даже среди людей, по прикидке Гвардейца Ворона, нашлось бы мало тех, кто с такой готовностью отдавал бы свои жизни за город, чье стратегическое значение, по правде говоря, равнялось нулю... Нет, он, разумеется, верил в необходимость защиты поселения, но главной задачей Астартес оставалось изничтожение орков. Впрочем, Саламандры, вероятно, с этим бы не согласились.

Кэлиг активировал свою вокс-бусинку.

— Теневой капитан, мы готовы.

— Орки все еще на другой стороне?

— Сейчас там обе группировки чужаков. Только прикажите — и мы отрежем им доступ к западной части Рекламации.

— Хорошо. Ничего пока не делай, но оставайся наготове.

Ваанис уже успел схватить детонатор, и выжидающе смотрел на сержанта, но тот только вновь покачал головой, призывая воина не спешить.

— Теневой капитан... Ни орки, ни эльдар в данный момент не заинтересованы городом, мы можем закончить здесь наши дела и присоединиться к вашей атаке.

— Удерживай позицию. — отрезал Креваан. — Не уничтожай мост без моего прямого на то приказа, и сообщай обо всех изменениях в ситуации. Я ясно выразился?

— Да, Теневой капитан.

Креваан оборвал связь, и Кэлиг повернулся к своему отделению.

— Ждем.

— Чего же? — спросил Хавран.

— Понятия не имею. — признал Кэлиг. Его раздражал приказ Ресзасза, но, по крайней мере, ему было не стыдно признать, что он не понимал мотивов капитана. Креваан всегда обращался с информацией так же осторожно, как и с любым смертельным оружием. Конечно, капитан не обманывал своих боевых братьев, и не утаивал, насколько знал Кэлиг, ничего, что на самом деле следовало знать его роте — и все же он ревностно охранял свои мысли. Сержанту никогда не удавалось даже угадать настрой своего офицера по его лицу, хотя он и пытался — например, во время прошедшего ранее брифинга.

Выражение лица капитана ничего не сказало Кэлигу — сержант с тем же успехом мог бы таращиться на личину боевого шлема. Впрочем, он знал, что капитан ни за что не отложил бы уничтожение моста, не имея на то хорошей причины — как и то, что причины этой он не узнает, пока сам Креваан не решит о ней рассказать. Если, конечно, решит.

Кэлиг принимал все это, как данность, но это никоим образом не умаляло его раздражения.

Ворон подошел к самой кромке моста и стал внимательно всматриваться в сражение, развернувшееся на другой его стороне, на то, как навык и дисциплина уступают примитивной жестокости. На то, как невероятное мастерство шажок за шажком подступает к пропасти и как приближается неизбежный конец.

— Жаль, что Берази здесь нет... — подумал сержант. Его товарищ умел по достоинству оценить все тонкости хорошей трагедии.

Сержант Берази, занявший позицию в нескольких километрах к югу от моста, тем временем стал лишь очередным темным пятном среди целого леса теней. Он находился на окраине рощи, перед узкой полоской земли, которая отделяла лесополосу от теснины и переправы через нее. Обходной маневр орков, за которым наблюдал Гвардеец, имел одно качество, которое тот всегда высоко ценил в противнике — грубую прямолинейность. Зеленокожие выбрали самый очевидный маршрут, чтобы попытаться сомкнуть клещи на войске эльдар — они решили обойти лес и подняться обратно к мосту. Ударная группа не сбавляла скорости и, казалось, действовала скорей инстинктивно, нежели придерживаясь какой-то стратегии, отчего их действия было легче предугадать.

— Все-таки враг, который покорно заходит в ловушку — это та еще роскошь. — произнес Креваан.

Берази готов был поклясться, что лишь мгновение назад Теневой капитан не находился сбоку от него. Сержант уже успел привыкнуть ко внезапным появлениям Креваана за все те годы, что провел в рядах Восьмой, и все же Ресзасз поражал его тем, как тесно породнился с тенями. Никогда в жизни Берази не встречал воина настолько скрытного — казалось, что за Кревааном, куда бы тот не отправился, всегда следует ночь. Она сопровождала его и сейчас, словно плащ, которым можно было укрыться даже при свете дня. Тени обитали и в глазах Креваана, всегда готовые, казалось, выбраться из них и ослепить того, кто бы ни встретился с капитаном взглядом.

Частенько происходило так, что когда Берази и Кэлиг совсем не понимали мотивов капитана и пытались скрасить ожидание пустыми разговорами, их мысли обращались к вопросу о скрытности их командира. Кэлиг продолжал настаивать на том, что капитана нельзя было прочитать, Берази же добавлял, что его нельзя было даже увидеть.

Разумеется, Креваан не был невидим в буквальном смысле. Нет, как и все Гвардейцы Ворона, он был альбиносом, а лицо его обладало такими резкими чертами, что можно было подумать, будто под бледной кожей совсем не было плоти, и она обтягивала лишь голый череп. Эффект лишь усиливался благодаря ярко выраженным надбровным дугам и скулам, за которыми едва можно было разглядеть узкие темные глаза. Едва заметно поблескивающие, они видели и безмолвно судили всех и вся, но взамен не раскрывали ничего.

И никогда не давали о себе забыть эти тени... Могло ли быть так, что их отбрасывало само лицо Креваана? Неужели оно стало еще одной маской капитана? Эта мысль не раз уже приходила на ум Берази, но порой ему казалось, что в действительности он наблюдает за проявлением доведенных до совершенства навыков Ресзасза. Невидимый и неслышимый до самого последнего момента, он отточил технику призрачной походки до такой степени, что она стала для него такой же естественной, как дыхание или биение сердец. Каждое его действие, в любой отдельно взятый момент времени, было посвящено одной цели — помочь Гвардейцу ускользнуть из поля зрения наблюдателя.

Берази и сам мог похвастаться недюжинными способностями по этой части, но даже он, прямо сейчас смотря на своего капитана в упор, не мог до конца осознать, что именно видит. Креваан существовал где-то на границе восприятия — и сержанту казалось, что покинуть тени для его капитана было совершенно сознательным действием (которое тот редко совершал). Впрочем, это ни в коем случае нельзя было назвать колдовством. Нет, призрачная походка — всего лишь обычный навык, наподобие обращения с грозовыми когтями.

И теперь Креваан стоял возле сержанта, вместе с ним наблюдая за подготовкой западни. Они оба слышали, как приближаются орки, которым осталось преодолеть еще около километра до их позиции. Засада же ожидала их в четверти километра отсюда, в восточной части леса, где расселина, через которую перекидывался мост, еще не разгладилась окончательно. К северу от них, оставшаяся часть орочьей орды и выжившие эльдар уже успели поджечь лес в ходе яростного сражения.

— У зеленокожих не так уж и много опций. — заметил Берази.

— Да? — переспросил капитан, указав на деревья позади них. — Разве эти деревья — непреодолимый заслон для них?

— Нет, но с их тактикой...

— Точно. Эти орки сделали упор на скорость — и это при том, что наше прибытие не было для них секретом. Ксеносы решили проигнорировать нас, потому что мы только усложняем для них картину боя.

— Нечасто я воспринимаю орков как сложных существ. — улыбнулся Берази.

— Мало кто так делает. И именно поэтому настолько отчаянной в итоге стала борьба за Армагеддон. Оркам хватает ума на скрытные атаки. Достаточно воинов умерло из-за того, что они слишком поздно усвоили этот урок. Нам же повезло, что здешним ксеносам это в голову не пришло.

— Они просто потакают первой пришедшей им в голову идее.

— Да...

Этот краткий ответ прозвучал настолько неубедительно, что Берази не смог не прокомментировать это.

— Теневой капитан, вы на самом деле так не думаете, верно?

— Нет, думаю. Проблема в другом — некоторые элементы сложившейся ситуации мы не понимаем.

Это не было ложью. Берази указал на север, в сторону развернувшейся битвы.

— Я вот не понимаю этого.

— У нас не хватает данных. — сказал Креваан. — Наши познания неполны, а это часто приводит к ошибкам.

Капитан на секунду замолк, а затем добавил:

— Что орки скоро прочувствуют на своих шкурах.

Если бы подобное произнес сам Берази, он бы улыбнулся. Он представил себе улыбку на губах капитана, хотя не знал, вправду ли тот улыбался — слишком уж темно было в полном теней, окутанном ночью лесу, да и сам Креваан представлял из себя лишь призрачный силуэт.

Сержант повернулся, чтобы взглянуть на него — но капитана и след простыл.

Ему ничего не оставалось, как обратить свое внимание на другие тени, окружавшие его. Каждая из них была одним из членов его отделения, занявшим свою позицию — недвижным участком пустоты, готовым в один момент прийти в движение и начать отнимать чужие жизни. Два этих темных пятна были поистине огромны — то были дредноуты Каром и Рауст. Всего, под прикрытием леса за длинной полоской земли следили четыре отряда. Это позволит вдвое расширить границы огневого мешка, пускай и не даст возможности вести продольный обстрел.

— Нам он и не потребуется. — заявил какое-то время назад Креваан, выбрав для засады самый узкий участок земли на маршруте зеленокожих. Лишь жалкий десяток метров отделял здесь границу леса от края обрыва.

Орки, тем временем, все приближались и приближались, во всеуслышанье заявляя о своем прибытии громким ревом, испускаемым как их собственными глотками, так и двигателями примитивной техники. Вскоре их можно было и увидеть — зеленокожие поднимались к лесу с юга, оттуда, где возвышенность постепенно переходила в равнину. Возглавляли атаку боевые байки, что загрязняли воздух зловонными облаками выхлопных газов, делавшими ночь еще темнее. За легкой техникой следовали четырехколесные машины, оснащенные орудийными турелями, а замыкали колонну ксеносов рядовые пехотинцы.

Сержант Берази был поражен тем, каким узким оказался промежуток между техникой и пешими воинами. Конечно, почва здесь была неровной, и даже самым отчаянным водителям не хватало места для маневра, отчего они были вынуждены замедлиться, и все же остальные орки оказались чудовищно быстрыми. Они едва ли отставали от своих моторизированных собратьев — и это несмотря на то, что им пришлось бежать по голой равнине на протяжении многих миль после отделения от основной массы зеленокожих. Когда орда пронеслась мимо сержанта, Берази получил шанс разглядеть ксеносов поближе — и что самое удивительное, он не заметил у них ни единого признака утомления. Они бежали так, как будто были полны сил. Более того, они лишь ускорялись.

Креваан правильно описал ситуацию — Гвардии Ворона явно не хватало информации, и это касалось не только присутствия эльдар и их отчаянных усилий по обороне Рекламации. Нет, что-то необычное происходило здесь и с орками. Они были куда быстрее и оживленнее, чем ожидал Берази, уже имевший кое-какой опыт борьбы с зеленокожими — даже учитывая любовь всей этой расы к войне, — но на этом странности не заканчивались. Все члены ударной группы, даже наименее впечатляющие, оказались крупнее, чем среднестатистические орки.

— Не вздумай недооценивать их. — напомнил сам себе Берази.

— Убей их. — таковой была его следующая мысль.

Когда байки в авангарде орочьей колонны проехали по датчикам давления, сработали кластерные мины. Рой суббоеприпасов взмыл в воздух и взорвался, унося в небытие первые орочьи мотоциклы, топливные баки которых сдетонировали следом, освещая ночь серией огненных шаров.

Орки, что ехали следом за ними, тут же скорректировали свой курс, но это оказалось ошибкой — один из водителей слишком круто свернул вправо, и отправился в полет, свалившись с обрыва и ни на секунду не прекращая вопить, а еще два байка врезались в останки своих погибших мигом ранее товарищей и разделили их участь. Ксеносы так рьяно рвались в бой, что скорость в итоге и стала причиной их смерти. Животный рев сменился воплями и визгом разрываемого металла, а затем новая порция мин разорвалась прямо под днищем одного из багги, отчего машина перевернулась, похоронив под собой и стрелка, и водителя.

Теперь единственный путь вперед был перегорожен стеной из уничтоженной техники и горящей плоти. Орки впереди попытались остановиться, но отставшие от них не видели, что произошло впереди, и лишь удвоили свои попытки догнать товарищей, взволнованные звуками боя, огнем и дымом. Началась толкучка, приведшая к новым смертям — а когда основная масса орды наконец-то начала осознавать, что происходит, и попыталась отдалиться от своего погребального костра, по воксу до Гвардейцев Ворона донесся шепот Креваана.

— Пора.

Астартес атаковали практически по всей протяженности орочьей колонны, объявив о своем присутствии градом осколочных гранат, взрывы которых покрыли участок в добрую сотню метров. Обескураженные орки столпились так тесно, что их тела приглушили хлопки взрывов. Во все стороны полетели оторванные конечности и раскуроченные внутренности, подобно лопающимся на поверхности кипящей смолы пузырям. Ничего не понимающая орда разъярилась еще сильней. Зеленокожих убивали повсюду, и тем не менее, они даже не видели, кто их атакует, отчего некоторые из них, не тратя время на размышления, обратили оружие на собственных сородичей.

— Огонь. — снова подал голос Теневой капитан.

Тени принялись рвать орков на части, но сконцентрированный огонь болтеров не просто изничтожал ксеносов — таким был его натиск, что зеленокожих просто смело в сторону ущелья. Некоторые из самых безрассудных ксеносов настолько отчаялись найти тех, кто был повинен в начавшейся резне, что забыли о том, что неплохо было бы смотреть себе под ноги, и улетели прямиком в бездну.

Потери ксеносов были огромны, а замешательство — всепоглощающим. И вместе с тем, заминка оказалась недолгой. Орки быстро пришли в себя. Их не волновали смерти братьев, пока у выживших оставался шанс проявить себя, поэтому ксеносы открыли огонь из своего грубого оружия. Их стрелялы были нелепы в сравнении с болтерами, и все же численное превосходство орков играло свою роль. Град пуль и языки пламени начали делать свое дело. В воксе Берази то и дело раздавались очередные отчеты о понесенном уроне, а затем он услышал резкий вскрик, когда ксеносам удалось вывести из строя одного из его боевых братьев в соседнем отделении.

— В атаку. — произнес Креваан.

Казалось, будто из-под прикрытия густой листвы на узкий клочок земли вылетели безмолвные тени, но это были лишь Гвардейцы Ворона, что после очередного залпа из болтеров перешли в полноценное наступление. Двигаясь, как один, они примагнитили свои болтеры к бедрам и активировали грозовые когти. Стена керамита, из которой тут и там торчали лезвия из адамантия, принялась превращать зеленокожих в груды освежеванного мяса. Не отставали от братьев и дредноуты, столь же неудержимые, как сход ледника.

Орочья орда вновь лишилась порядка в своих рядах.

— Свободное место, — как говорил ранее Ресзасз, — будет другой нашей целью.

И это высказывание сейчас оказалось полностью верным. Орки не могли сделать ни шагу назад без того, чтобы рухнуть в пропасть, но Вороны все равно заставили их это сделать, и десятки зеленокожих в один миг лишились жизней. Музыка войны снова переменилась — яростные вопли ксеносов теперь то и дело перебивались влажным стуком тел, бьющихся об острые скалы глубоко в недрах теснины.

— Вперед! — прокричал Берази. — Гоните их вперед!

Сержант рубил и колол резкими, выверенными ударами. Он вскрывал глотки и пробивал глазницы, в полной мере пользуясь тяжестью своей силовой брони, которая не позволяла ксеносам оттолкнуть его хотя бы на шаг назад. Он стал нерушимой преградой на пути к свободе — как и вся остальная часть Восьмой, что медленно, но неумолимо подгоняла орков к неизбежной гибели молниеносно быстрыми уколами своих когтей.

Один за другим, орки падали наземь перед Берази. А еще они падали в пропасть, что раззявила свою ненасытную пасть. Западня, заготовленная Кревааном, сметала их с лица Лепид. Тем не менее, они продолжали сражаться — и сражались они достойно. Все тяжеловооруженные орки остались в составе главной группировки, что боролась с эльдар. Здесь Гвардейцам Ворона противостояла лишь легкая техника и пехотинцы, способные угнаться за ней, и никто из них не был ровней Адептус Астартес, но первоначальная оценка сержанта Берази оказалась верной. Эти зеленокожие оказались больше и злее обычного, и давали космодесантникам неожиданно жестокий отпор.

Каждый из ксеносов являлся войной, облеченной в плоть и кость, и все они с готовностью бросались на сержанта с дубинами, тесаками и дробовиками, которые нередко взрывались прямо в руках своих хозяев. Силовые доспехи уберегали Берази от таких ничтожных атак, но факт оставался фактом — несмотря на то, что судьба орков была предопределена, они сражались с таким пылом, как будто это Гвардия Ворона оказалась их добычей. Они ревели с безудержным весельем в голосе, так, как будто победа была уже у них в руках — ревели до тех пор, пока не наступал последний их миг на этой земле.

Гвардия Ворона закончила свое продвижение. Берази встал в одном шаге от края обрыва, пока его боевые братья добивали оставшихся орков и сбрасывали их трупы на дно ущелья. В последние минуты операции, когда разрозненная орда превратилась в отдельных индивидов, он осознал, насколько был обеспокоен одним простым фактом.

Орки смеялись над ним.

Несмотря на то, как поредели их ряды, невзирая на скорую гибель, зеленокожие не выказывали никаких признаков раздражения, не признавали свое поражение. Нет, они смеялись...

Сержант заставил замолкнуть последнего дикаря, и осмотрел поле боя, над которым наконец-то воцарилась тишина. Сражение окончилось. Фланговые силы орков не достигли своей цели — операция Гвардии Ворона прошла практически идеально. Апотекарию Мадаару, который в данный момент занимался ранеными, предстояло извлечь прогеноидные железы всего лишь двух боевых братьев, и все же...

Все же Берази никак не мог избавиться от стоящего у него в ушах хохота орков. Он почувствовал на языке горечь, которая слишком уж отчетливо напоминала ему вкус поражения.

Креваан вышел из-за клубов дыма, окружавших горящую технику.

— Какова твоя оценка, брат-сержант? — безо всяких предисловий спросил он.

— Их уверенность в своем успехе даже перед лицом смерти...

— Тебя обеспокоил их смех, не так ли?

— Что такого они могут знать?

Креваан покачал головой.

— Этот их смех не нес в себе никакой издевки. Я думаю, что смеялись они просто в силу своей природы.

Капитан повернулся в сторону бушевавшего возле моста сражения.

— Проблема здесь заключается не в том, что они могут знать, а в том, что это мы находимся в неведении.

Разговор сержанта и капитана прервал голос Кэлига, раздавшийся на ротном вокс-канале.

— Эльдар движутся в сторону моста.

Креваан замолк на секунду, а затем ответил своему подчиненному, пока на его лице плясали тени, вызванные угасающими огнями.

— Позволь им перейти его. Помоги им перейти его, и только затем взрывай переправу.

Берази моргнул от неожиданности, и даже Кэлиг на другом конце вокс-канала замешкался.

— Теневой капитан?

— Скоро мы воссоединимся с твоим отделением.

Когда Кэлиг прервал сеанс связи, Берази ничего не сказал — и все же капитан словно услышал его мысли.

— У тебя ко мне есть вопрос, брат-сержант?

— Почему мы помогаем эльдар? Разве не лучше было бы позволить двум расам обескровить друг друга? Орки в итоге окажутся ослаблены, что только сыграет нам на руку.

— Мы только что это обсудили. Я просто хочу понять, что на самом деле происходит на этой планете. — произнес Ресзасз, а затем улыбнулся, что в отношении капитана никогда не казалось простым выражением удовлетворения. Напротив, Берази улыбка эта больше напоминала о взведении курка у оружия.

— Кроме того... Я считаю, что эльдар можно использовать с куда большей пользой.