Свадьба под прицелом лазгана / Lasgun Wedding (роман)

Перевод в процессе: 6/10 Перевод произведения не окончен. В данный момент переведены 6 частей из 10.

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Свадьба под прицелом лазгана / Lasgun Wedding (роман)
Автор	Уилл Макдермотт / Will McDermott
Переводчик	Хелбрехт
Издательство	Black Library
Серия книг	Кэл Джерико: Омнибус / Kal Jerico: The Omnibus
Входит в сборник	Omnibus: The Complete Kal Jerico
Предыдущая книга	Багровый Кардинал / Cardinal Crimson
Следующая книга	Kal Jerico: Sinner's Bounty
Год издания	2007
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Для того, чтобы понять, что такое бесплодный мир Некромунды, сначала вам нужно понять, что такое города-ульи. Эти искусственные горы из пластали, керамита и камнебетона, которые веками росли и ширились, чтобы защитить своих обитателей от враждебной окружающей среды, и которые теперь очень напоминают термитники. Население городов-ульев Некромунды исчисляется миллиардами, и при этом они невероятно промышленно развиты, каждый на площади в несколько сотен квадратных километров обладает производственным потенциалом целой планеты или колониальной системы.

Внутреннее расслоение городов-ульев также достойно отдельного упоминания. Вся структура улья копирует социальное положение его обитателей в вертикальной плоскости. Во главе – знать, ниже – рабочие, ещё ниже – отбросы общества, изгои. Улей Примус, резиденция планетарного губернатора Некромунды лорда Хельмавра, наглядно иллюстрирует это. Знать – дома Хельмавр, Каталл, Тай, Уланти, Грейм, Ран Ло и Ко’Айрон – живут в “Шпиле” и редко спускаются ниже “Стены”, которая располагается между ними и такими неотъемлемыми частями города-улья, как огромные кузни и жилые зоны.

Ниже города-улья находится “Подулье”: фундаментные слои жилых куполов, промышленных зон и туннелей, которые оставили предшествующие поколения и почти сразу заняли те, кому больше некуда было идти.

Но люди… не насекомые. Они не слишком хорошо уживаются в тесноте. Необходимость может заставить их это делать, но из-за неё города-ульи Некромунды становятся сильно разобщёнными изнутри, поэтому жестокость и откровенное насилие давно стали повседневной и суровой реальностью. Не стоит забывать и о том, что Подулье представляет собой совершенно беззаконное место, окружённое бандами и отступниками, где выживают только сильнейшие и хитрейшие. Голиафы, которые твёрдо верят в право силы; матриархальные и ненавидящие мужчин Эшеры; промышленные Орлоки; ориентированные на технологии Ван Саары; Делакью, существование которых зависит от их шпионской сети; пламенные фанатики Кавдоры. Все стремятся получить преимущество, чтобы возвыситься, не важно, как ненадолго, над другими домами и бандами Подулья.

Самое интересное начинается, когда люди пытаются выйти за рамки монументальных физических и социальных границ улья и начать новую жизнь. Учитывая общественные условия, возвыситься в улье почти невозможно, зато гораздо легче упасть, пусть последнее и является наименее привлекательным развитием событий.

Выдержки из "Nobilite Pax Imperator" Ксонариария Младшего – “Триумф аристократии над демократией”.

ПРОЛОГ: ДВОЙНАЯ НАПАСТЬ

– SOS! SOS! Говорит королевский транспорт Х29. Мы под сильным обстрелом. Повторяю. Говорит королевский транспорт Х29, мы находимся под сильным наземным обстрелом.

– Х29, вы уже вышли из их зоны действия?

Ярл Демонт, ветеран бесчисленных сражений, потрясённо уставился на панель связи.

– Чёртов бюрократ, – произнёс он. Новый взрыв потряс небольшой транспорт. Ярл боролся со штурвалом, когда гигантский огненный шар поглотил обзорный экран. Он ударился наушником о подголовник, когда транспорт накренился, оставив его с пульсирующей головной болью и ужасным звоном в мозгу.

– Этот последний вырубил двигатели малой тяги левого борта, Ярл, – сообщил второй пилот Энри Сандован.

Ярл встряхнул головой, пытаясь избавиться от колокольного звона, а затем бросил взгляд на Энри. Его друг и второй пилот только что что-то сказал, но звон в ушах заглушил всё, кроме его имени.

В тесной кабине двое мужчин сидели почти бок о бок, но это облегчало доступ ко всем ручкам, переключателям и кнопкам на приборной панели. После двадцати лет совместных полётов вопросительного выражения на лице Ярла для Энри явно было достаточно. Он протянул руку мимо него и щёлкнул переключателем, выключив предупреждающий клаксон.

– Двигатель левого борта заглох, – произнёс он. Даже при выключенном клаксоне голос Энри звучал слабым и далёким. Штурвал закрутился в руках Ярла, когда мотор вышел из строя.

– Энри! – крикнул Ярл, начав щёлкать переключателями. Голос звучал словно далёкое эхо. Он продолжал кричать, чтобы лучше слышать самого себя, пытаясь перезапустить двигатели. – Свяжись с этим идиотом в доках Шпиля. Нам нужна тактическая поддержка.

Держа одной рукой непокорный штурвал, Ярл перевёл левые топливные форсунки в нейтральное положение и попытался выполнить холодный перезапуск. Ничего. Инверсионный след пронёсся сквозь тёмные облака, направляясь по дуге прямо к передней части транспорта. Ярл с силой ударил по штурвалу справа. Ракета пролетела мимо обзорного экрана. Она прошла настолько близко, что он почти мог прочитать надпись на боку.

Взрыв в районе хвоста заставил корабль яростно дёрнуться. Ярла и Энри швырнуло вперёд, их тела натянули ремни безопасности. Ярл некоторое время сражался со штурвалом, пытаясь выровнять полёт всего на одном двигателе.

После их мучительного спасения Ярл протёр пот со лба, выдохнул “фью” в сторону Энри, а затем вернулся к попытке холодного перезапуска двигателя левого борта. Он щёлкнул ещё несколькими переключателями, а потом потянул большой рычаг между ногами пилотов в чёрных ботинках. Ничего не произошло. Он сбросил переключатели и снова потянул за рычаг. Снова ничего. Двигатель полностью вышел из строя.

Когда он посмотрел на Энри, короткая, но горькая улыбка промелькнула на лице Ярла. Похоже, его смуглому второму пилоту повезло ничуть не больше. Оливковое лицо Энри стало свекольно-красным, а прямые чёрные волосы развевались вокруг головы, как сердитая лапша, когда он кричал в передатчик:

– У нас вышел из строя один двигатель! Не можем поддерживать высоту… Нет. Мы не можем выйти из радиуса… У них тяжёлое вооружение… Дайте нам проклятую поддержку!

Обзорный экран снова затянуло пламя, когда прямо под ними взорвалась ракета. Ударная волна опять запустила клаксоны. Слух Ярла, должно быть, вернулся почти в норму, потому что он почти бессознательно выключил “чрезвычайно полезный” индикатор предупреждения о близком контакте.

После того, как огненный шар исчез, Энри посмотрел на Ярла и покачал головой:

– Мы сами по себе, – сказал он.

Ярл изучал приборы, когда корабль дёрнулся и закачался. Вперемешку с рядами переключателей и кнопок несколько десятков светящихся циферблатов показывали местоположение транспорта и состояние всех его систем. Они сказали Ярлу, что у них большие проблемы. Почти на каждом циферблате вспыхивали красные лампочки, указывая на какую-то неисправность.

Правый двигатель работал в половину мощности, а левый полностью вышел из строя. Задняя кабина разгерметизировалась, а это означало, что их пассажиры теперь перешли на баллоны со сжатым воздухом, которых не хватит надолго. Давление воздуха в кабине также падало и похоже система автоматического пожаротушения сгорела при последнем взрыве.

Всё это можно было пережить, если они смогут пройти сквозь дождь ракет. Но самой большой проблемой был датчик уровня топлива. Он падал с пугающей скоростью. И если у них закончится топливо, этот летающий кирпич рухнет на землю. У них не было крыльев, которые они могли бы использовать для безопасной посадки.

Если предположить, что они переживут падение с высоты в две мили, Ярлу не улыбалась перспектива тащиться через Пепельные Пустоши, не говоря уже о том, чтобы играть в прятки с тем, кто или что там внизу стреляло в них. Одно можно было сказать точно: с одним двигателем и топливом на исходе им не дотянуть до доков Шпиля.

– Мы должны добраться до доков города-улья, – наконец сказал он. – Это наш единственный шанс.

Ярл рванул штурвал на себя, пытаясь управлять непослушным кораблём исключительно силой воли. Он потянул рычаги управления сначала влево, а затем вправо, чтобы уклониться от новой приближавшейся ракеты.

– Посмотрим, сможешь ли ты выжать ещё немного энергии из последнего двигателя, – произнёс он. – И выпусти шасси. Мы сядем, так или иначе.

Он снова хлопнул по прибору связи и повернул циферблат, чтобы изменить частоту.

– Доки города-улья, – произнёс Ярл. – Говорит королевский транспорт Х29, мы запрашиваем – нет, требуем – экстренное разрешение на немедленную посадку. Очистите чёртовы доки. У нас тут жарко!

Ярл резко накренил транспорт влево и начал снижаться. В обзорном иллюминаторе появились громадные очертания улья Примус. Он редко видел его таким из-за толстого слоя кислотных облаков. Над облаками в солнечном свете сверкал Шпиль, как белый маяк, указывавший на звёзды. Здесь, у основания, улей выглядел не более чем огромной кучей мусора.

Висевшие в воздухе пепел и гряз облепили улей и сидели на нём, подобно грядному пальто. Вместо блестящей архитектуры Шпиля с его аркбутанами, куполообразными выступами и огромными окнами, нижняя часть улья выглядела, как возведённое безумным архитектором дикое нагромождение камнебетона. Одни секции торчали под странными углами, в то время как другие, казалось, втиснулись там, где им не было никакого места.

В тех местах, где под огромным весом десятимильного здания осыпались большие блоки, лежали глубокие тени.

Передатчик затрещал, когда раздался ответ:

– Говорит город-улей. Пожалуйста подтвердите свою идентификацию.

– Задница Хельмавра, – прорычал Ярл. Он щёлкнул переключателем, собираясь рассказать диспетчеру всё, что он думает о его происхождении. Подобная возможность так ему и не представилась.

Новый взрыв потряс транспорт, швырнув Ярла на левую сторону подголовника. На этот раз ему некогда было беспокоиться об ушах, потому что желудок прыгнул в горло, когда транспорт упал с неба.

– Мы лишились энергии! – закричал Энри.

Рёв воздуха из огромной дыры рядом с Энри чуть не заглушил несколько клаксонов, которые взревели все одновременно. Приборная панель вспыхнула и заискрила под руками Ярла и дым повалил из небольшого отсека на корме, пока пламя облизывало стены прямо над головами и позади них. Энри лихорадочно щелкал переключателями и дёргал рычаги, явно пытаясь найти какую-то комбинацию, которая могла бы вернуть повреждённые двигатели к жизни.

– Я знаю! – воскликнул Ярл. – Скажи пассажирам, чтобы приготовились к удару.

Пока Энри говорил в интерком, Ярл повернул другой переключатель, активировав широкополосную частоту.

– SOS. SOS. Говорит королевский транспорт Х29. Мы падаем. Повторяю. Мы падаем и направляемся в Пепельные Пустоши. – Он на секунду задумался, а затем увидев приближавшуюся серую пустыню, добавил. – Сообщите ЛК, что груз под угрозой. Груз под угрозой.

– Господин Джерико?

У Кэла Джерико выдались несколько тяжёлых дней. Он проиграл огромную сумму денег своему заклятому врагу и по совместительству главному шпиону Немо Безликому, лишился металлического мастифа Вотана, взятого в качестве залога, и ради погашения долга был вынужден охотиться за невинным человеком. Затем после победы он снова лишился всех кредитов, выплатив долг двум громилам, которые скорее предпочли бы превратить его лицо в фарш, чем вернуть долг работодателю.

Но Кэл был жив и сидел на своём обычном месте в любимой питейной дыре с питомцем за спиной и двумя лучшими друзьями – ну, двумя лучшими напарниками, Скаббсом и Иоландой – рядом. Перед ним стояла бутылка “Дикого змея”, перспективы ещё одной удачной охоты лежали на столе, а взгляд не отрывался от нескольких грудастых официанток.

Жизнь на данный момент была хороша и поэтому, когда Кэл посмотрел в глаза-бусинки странного парня в шёлковом костюме – того самого хорька, который следил за Кэлом в те тяжёлые дни, – он не стал сразу вытаскивать лазерный пистолет и не выстрелил надоедливому крысёнышу между глаз; решение, о котором он вскоре пожалел.

– Что? – спросил Кэл. – В чём дело? Почему ты преследуешь меня?

– У меня для вас письмо, – ответил маленький человек. Он поправил пальцем очки на носу и улыбнулся, вручив Кэлу белый конверт.

Письмо? Кэл никогда не получал писем. Если кто-то хотел привлечь его внимание, то обычно стрелял в него, или посылал громил избить его, или, как в случае с Иоландой, шлёпал по затылку. Кэл взял конверт и начал вертеть его в руках. На обратной стороне было выведено витиеватыми буквами и блестящими золотыми чернилами его имя. Передняя сторона была запечатана красным воском с тиснением в виде печати, которую Кэл не вполне узнал. Хотя, изучая её, Кэл понял, что некоторые элементы рисунка имели поразительное и пугающее сходство с печатью дома Хельмавр, печатью правителя улья Примус, печатью дома его отца.

Это не было хорошей новостью. Десяток различных сценариев промелькнул в голове Кэла, пока он смотрел на зловещее письмо. Оно явно было из Шпиля. Об этом свидетельствовало качество пергамента и тонкая шёлковая одежда посыльного. Но изменённый логотип Хельмавра представлял множество возможных дилемм.

Старик мог умереть или его свергли, что оставит вакуум власти и породит борьбу между ближайшим окружением Хельмавра и его различными незаконнорождёнными детьми, а также влиятельными людьми в соперничающих домах. Тогда это может быть приглашением на собственную казнь, или уловкой любого количества людей, чтобы выслужиться перед ним в предстоящей борьбе за контроль над домом Хельмавр.

Один из его “кузенов” мог попытаться узурпировать трон их общего отца, и логотип был не такой уж тонкой демонстрацией этого захвата власти. Опять же кому-то могла потребоваться помощь Кэла или кто-то мог просто послать предупреждение не вмешиваться.

Ну и конечно же Хельмавр мог просто заказать новый логотип. Он был почти невменяемым и отличался склонностью к странным решениям и объявлениям. Тогда за этим письмом мог стоять сам старик, просивший – нет, приказывавший – Кэлу оказать семье очередную услугу.

Кэл вздрогнул от последней возможности, которая, по его мнению, была наихудшей и наиболее вероятной. Он посмотрел на посланника, а затем снова на письмо. Он не мог заставить себя открыть конверт.

– Что это? – спросил он.

– Это приглашение на свадьбу, господин Джерико, – ответил посланник из Шпиля. Его сжатые губы едва двигались, пока он говорил. – Вашу свадьбу.

Скаббс, который только что сделал большой глоток “Дикого змея”, забрызгал стол мерзкой выпивкой. Змеёныш из бутылки извивался и бился в образовавшейся луже. Сидевшая напротив Кэла Иоланда согнулась пополам от смеха, фыркая, как валявшаяся в любимых помоях свинья. Затем она откинулаcь назад и завыла, словно дикое животное, отчего её дреды закружились вокруг татуированной головы.

Пока Иоланда пыталась отдышаться между приступами хохота, а Скаббс смотрел на него разинув рот, и “Дикий змей” капал с его покрытых струпьями щёк и носа, Кэл наконец разорвал конверт и вытащил тиснёное приглашение.

Кэл прочитал напечатанные в центре карточки изящным золотым шрифтом слова: дом Хельмавр сердечно приглашает вас посетить свадебную церемонию своего любимого сына и будущего правителя улья Примус и, следовательно, всей Некромунды, Кэла Джерико.

Кэлу эта формулировка показалась несколько странной, но охватившее его чувство ужаса, когда он читал то, что можно было назвать некрологом его беззаботной, хотя и постоянно находившейся под угрозой жизни, вытеснило из головы все рациональные мысли.

Кэл любил шутить, что его стиль и приятная внешность обладают некими мистическими качествами, что они каким-то образом создают ауру удачи, которая, казалось, сопровождала его во многих приключениях и злоключениях. И, если честно, он действительно выбрался из некоторых ситуаций, в которых не мог выжить ни один смертный.

Но когда он становился честен с самим собой, один в темноте той редкой ночи, когда он не делил кровать с официанткой или “подругой” на вечер, Кэл знал, что то, что сохраняло ему жизнь так много лет, было невероятно развитой реакцией на драку или бегство, которую он оттачивал до остроты бритвы на протяжении многих лет. Он действовал или, что чаще всего, реагировал задолго до того, как большинство людей успевало впитать в себя чужую мысль. У него было психологическое преимущество, ощущение покалывания в затылке, которое подсказывало ему когда уходить.

Кэл размышлял об этой своей способности к выживанию, когда со всех ног мчался к главной двери “Выгребной ямы”. К сожалению, на этот раз его чувство опасности сработало слишком поздно. Выйдя на улицу перед баром, Кэл на полном ходу врезался во взвод королевских гвардейцев. Он отлетел от бочкообразного гиганта с квадратной челюстью, точёным лицом и коротко остриженными волосами и бесцеремонно шлёпнулся в грязь.

– После нескольких наших последних встреч, я подумал, что вы можете отреагировать, скажем так, поспешно, господин Джерико, – произнёс хорёк. Он стоял над Кэлом и смотрел на него сквозь крошечные квадратные очки. – Поэтому на эту встречу я пришёл не один. Эти милые джентльмены проводят вас в королевский дворец. Пожалуйста не сопротивляйтесь или они заставят…

Кэл пнул стоящего над ним "морпеха" и потянулся за лазерными пистолетами с перламутровыми рукоятями на поясе. Его руки так и не коснулись оружия. Мир начал темнеть по краям, когда ядовитый дротик игольника проткнул его кожу. Последним, что увидел Кэл, прежде чем всё поглотила темнота, была воющая от смеха Иоланда в дверях “Выгребной ямы”.

1: ЧУВСТВО УТРАТЫ

Он с безопасного расстояния наблюдал за сражением в шпионоскоп. Капюшон его массивного чёрного плаща то и дело опускался на другой глаз. Он хотел избавиться от этой чёртовой штуковины, которая мешала ему двигаться и постоянно цеплялась за руки и ноги, пока он тащился по Пепельным Пустошам, но неудобство от того, что он вытаскивал ткань из-под тяжёлых железных ботинок и постоянно натягивал капюшон на широкий лоб, намного уступало необходимости не позволять пеплу скопиться на суставах и оружии. Без пепельного плаща и закрывавшего лицо респиратора он не продержался бы и часа в этих унылых пустошах. К счастью он тут ненадолго.

Мути окружили транспорт почти сразу после того, как тот рухнул в пустошах. В результате удара образовалась впадина длиною в пятьдесят метров. В её конце лежал наполовину засыпанный транспорт. Сотня мути – варварских чёртовых обитателей пустошей – колотила по бортам дубинками из железных балок, медных труб или любого куска металлолома, который им удавалось найти в гибельном окружении улья.

Дюжина мути залезла на крышу транспорта и начала бить по нему, царапать и даже, похоже, опустилась на четвереньки и принялась кусать металлическую обшивку. Удивительно, но им удалось оттянуть и оторвать несколько металлических пластин, которые они затем уронили на своих товарищей внизу.

Он восхищался их силой, а также прочностью ногтей и зубов. Говорили, что они могут вырвать кости из тела человека и прокусить череп. Он больше не сомневался в этих утверждениях.

Но именно их маленькая победа ускорила окончательное поражение мути. Как только вторая пластина упала на землю, на корме транспорта открылся люк. Оттуда вылетели лазерные разряды, свалив первым же залпом два десятка мути. Отделение королевских гвардейцев заняло оборонительные позиции вокруг входа, убивая любого, кто атаковал их. Новые лазерные разряды пронзили ряды мути и изнутри транспорта, сопровождаемые реактивными гранатами, которые пробивали дыры в пепельных дюнах и посылали тела мутантов в воздух.

Но он отдал мути должное. Они быстро перегруппировались, отойдя за пределы зоны действия, как находившихся внутри, так и снаружи королевских солдат. Затем, после смертоносного затишья, мути пустили в ход собственную артиллерию – камни и куски камнебетона – которую они запустили в воздух одной лишь силой собственных рук. Импровизированные снаряды падали в пепел вокруг группы прикрытия. Один камень не мог нанести никакого реального ущерба, но постоянный шквал обладал накапливающимся эффектом, и мужчина в плаще с капюшоном увидел, как, по крайней мере, двое гвардейцев упали, раненные или, возможно, даже убитые, и их затащили внутрь.

Поскольку бомбардировка продолжалась, у королевских не осталось иного выбора, кроме как покинуть оборонительную позицию. Два отделения вышли из транспорта и разошлись веером. Их первой целью стали оставшиеся на крыше транспорта мути. Как только они покончили с ними, туда поднялось третье отделение.

Ещё несколько королевских с криками упали, куски металла торчали из их бронекостюмов или кровь лилась из сломанных носов или рассечённых лбов от удачных бросков. Но они медленно брали верх.

Шаркающий звук за спиной заставил мужчину в плаще повернуться. Главарь одетой в лохмотья группы скаммеров, нанятых наёмников, которых он привёл в пустоши, нетерпеливо стоял за его плечом. Кажется, его звали Кириан.

Кириан был хрупкого телосложения, и он мало что видел из-за плаща и респиратора кроме его глаз, но взгляд этих глаз продолжал метаться туда-сюда между ним и бушевавшей внизу битвой.

– Просто отдайте приказ, сэр, – произнёс он, равнодушно отдав честь, – и мы направимся к транспорту.

“Сэр” было скорее насмешкой, чем проявлением уважения, и по смешкам других скаммеров позади Кириана, мужчина в капюшоне был уверен, что приветствие было каким-то понятным среди них оскорблением. Скаммерам приказали подчиняться мужчине в плаще, он руководил этой экспедицией. Они же были немногим больше, чем наёмниками и это, похоже, раздражало Кириана и остальных. Проклятый скаммер стал называть его “сэр”, как только они покинули улей.

Он впился взглядом в смеющихся скаммеров, почти надеясь, что один из них даст ему какой-нибудь повод. Конечно, респиратор и капюшон уменьшали силу взгляда, и он не мог сказать возымел ли тот какой-то эффект, потому что и они были одеты также, как и он.

Он заметил, что несколько скаммеров опустили руки на приклады оружия и это его устроило. Если он не может вызвать страх у этих убийц, то хватит и гнева, при условии, что они направят этот гнев на врагов, с которыми им заплатили сражаться.

Их было всего двадцать, включая Кириана, но ему сказали, что они лучшие. Со стороны они именно такими и казались. Мужчина в капюшоне уже много лет не видел такого большого арсенала. У каждого члена группы Кириана был лазган и меньшее запасное оружие, больше трети несло тяжёлое вооружение, а у остальных в качестве резерва были дробовики. Прежде чем они накинули пепельные плащи, он увидел несколько впечатляющих доспехов, а также широкий набор гранат и даже несколько цепных мечей. И всё же мужчина в капюшоне вынесет своё мнение только после того, как увидит их в деле. Всё современное оружие улья мало что значило в неумелых руках.

Кириан снова равнодушно отдал ему честь. Это начинало раздражать. Он слегка зарычал прежде чем ответить и с удовлетворением отметил, что скаммер отступил на полшага назад.

– Дай мути больше времени, – сказал он. – Им не победить королевских подонков, но, возможно, они немного проредят их для нас.

– Мы не боимся королевских солдат, – ответил главарь скаммеров. Он прикрыл ладонью глаза и изучил далёкую битву. – Мы справимся с ними.

Он убрал шпионоскоп и секунду смотрел на Кириана перед тем, как продолжить. Этот скаммер действительно такой зелёный? Где они наняли этого идиота?

– Ты должен бояться, – произнёс он, – потому что не справишься с ними, во всяком случае не с целым взводом, что у них там. Мы ждём.

– Да, сэр.

– И перестань называть меня “сэр”, – прорычал он. – И если ещё раз отдашь мне честь, я лично оторву тебе руки и надаю ими тебе по шее.

Кэл Джерико, охотник за головами из Подулья, проснулся в незнакомой постели. Конечно, он редко вставал дважды в одной и той же и чаще всего даже не добирался до неё, отключившись раньше от ночных гуляний. И ещё были бесчисленные случаи во время охоты, когда он был вынужден ложиться спать в дебрях Подулья, среди паразитов, как людей, так и животных, покрытый грязью, кровью и другими телесными жидкостями, слишком ужасными, чтобы думать о них.

Но сейчас всё отличалось и всё же одновременно было знакомым. Во-первых, кровать подстраивалась под его тело, мягко затягивая его в комфортные складки. Прохладные, накрахмаленные простыни нежно скользили по голым ногам и груди. Это было совсем не похоже на комковатые, набитые опилками матрасы и мешковатые чехлы из разных клоповников Подулья, где он обычно просыпался по утрам.

И ещё свет. Яркий белый свет пронизывал всё вокруг, проникая в каждую щель его мозга. Даже с плотно закрытыми веками он, казалось, атаковал его со всех сторон. Открыв глаза, Кэл прищурился, стараясь хоть немного защититься от света. Он не мог разглядеть ничего, кроме того, что пальцы ног раздвигали покрывало, превращая его в две маленькие башни, но он уже знал, где находится. Мягкие простыни, окутывающая кровать и яркий свет естественного происхождения можно было найти только в одном месте в улье.

Его похитили и привезли в Шпиль. Снова.

Возможно, он даже находился в тех же самых апартаментах, что служили его импровизированной тюрьмой в прошлый раз, когда отцу потребовались его услуги. По мере того, как привыкшие к Подулью глаза адаптировались к прямому солнечному свету, в поле зрения попадало всё больше и больше предметов. На стене над ним висел гобелен, изображавший лорда Хельмавра, командовавшего грандиозным космическим сражением с мостика огромного корабля – Кэл знал, что это было чистой выдумкой. На столике из красного дерева стояли ваза с настоящими фруктами и кувшин с такой чистой водой, что она сверкала на солнце. Под рядами окон напротив кровати стояло несколько плюшевых бархатных диванов. И, подсвеченные ярким солнечным светом на них лежали три прекрасные леди.

Кэл сел, позволив простыне, прикрывавшей его обнажённое тело, упасть до пояса.

– Кэнди? – спросил он. – Брэнди? Сэнди?

Девушки почти одновременно встали. Блондинка, брюнетка и рыжеволосая Сэнди. Их шёлковые ночные рубашки мерцали, становясь почти прозрачными под прямыми солнечными лучами, предлагая соблазнительные проблески чудесных изгибов, пока девушки приближались к кровати.

– Нам было интересно, когда ты проснёшься, – сказала Сэнди.

Брэнди и Кэнди просто улыбнулись и кивнули, когда подползли по кровати к Кэлу и толкнули его назад на простыни.

– Ну и что нам теперь делать? – спросил Скаббс.

Иоланда посмотрела на него.

– Не начинай снова, – предупредила она. Она нахмурилась, отчего протянувшаяся по лбу и дальше к ушам бандитская татуировка запульсировала. Скаббс решил, что лучше ему прислушаться к предупреждению.

Он посмотрел на лежавшие перед ним на тарелке жидкую коричневую яичницу и чёрную плитку, которая, видимо, была тостом, и пожал плечами.

– Похоже, в “Выгребной яме” появился новый повар, – сказал он.

– Кто-то застрелил последнего, – ответила Иоланда. Теперь она даже не смотрела на Скаббса. Казалось, что она смотрела на пятно на стене далеко позади него.

– Опять? – сказал он, бросив вилку на тарелку. Та прочертила сквозь яичницу и приземлилась на стол, оставив после себя коричневый след. – Ты же не думаешь, что они поймут сообщение и найдут лучшего повара?

– Этот лучше, – сказала она.

Наступила тишина, прерываемая лишь редким поскуливанием из-под стола. Скаббс посмотрел на Вотана. Металлический мастиф не двигался с тех пор, как Кэл выбежал из бара прошлой ночью. Бармен пытался заставить собаку уйти, когда закрывался, но пёс зарычал и едва не откусил бедняге руку.

Скаббс сказал ему, что теперь бар будет в безопасности под присмотром сторожевого пса и что он попытается уговорить Вотана уйти утром. Теперь он смотрел на мастифа и гадал, как ему совершить этот подвиг. Вотан, похоже, не видел, как Кэл убежал, и Кэл так торопился, что забыл отдать мастифу новые приказы. Поэтому он следовал последней команде Кэла, которая была просто “Сидеть”.

Скаббс оглянулся на Иоланду. Она казалась почти такой же потерянной, как и Вотан. Нет, не потерянной. Что-то ещё было на её лице. Отвращение? Презрение? Гнев? Все эти чувства выглядели примерно одинаково на лице Иоланды. Скаббс всегда с трудом читал её.

– Что нам… – медленно начал он, а потом продолжил быстрее, когда Иоланда снова нахмурилась, – …делать с Вотаном?

– Какое мне дело до чёртовой псины Джерико? – сказала она. Иоланда схватила тост и бросила в Скаббса.

Он пригнулся как раз вовремя, чтобы избежать сотрясения мозга. Позади Скаббс услышал звон разбитого стекла. Он повернулся и увидел, что тост застрял в стене за барной стойкой. Содержимое нескольких бутылок “Дикого змея” пролилось на голову бармена.

– Ты заплатишь за них, Иоланда, – сказал он. – Я закрыл глаза на повара, но разбитые бутылки – это непроданные бутылки.

Бармен взял испачканную коричневыми пятнами тряпку и смахнул остатки бутылок на напольную металлическую решётку, где, как знал Скаббс, всё вместе сливалось в густую пасту, которая и придавала “Выгребной яме” давший ей название чудесный запах.

Вотан снова заскулил, возвращая внимание Скаббса к столу.

– Мы должны что-то сделать с Вотаном, – снова начал он, готовый пригнуться, если яичница последует за тостом. – Иначе эти бутылки станут самым малым, что мы задолжаем здесь.

Иоланда прорычала какое-то ругательство и пнула ногой под столом. Результатом стал глухой лязг и быстро последовавший за ним болезненный крик.

– Проклятый Джерико, – сказала Иоланда. Она положила ногу на колено и стала массировать пальцы. – Это он во всём виноват. Снова.

Скаббс молчал. Он знал, что лучше не прерывать эту тираду.

– Если не Немо и Багровый, то его чёртова семья. Мы попадаем из переделки в переделку и всегда должны оглядываться через плечо на случай, если кто-то из его врагов захочет его пристрелить. И ты знаешь, что он выйдет из всего чистеньким, а мы окажемся в дерьме. Чёртов Джерико.

Скаббс слушал вполуха. Он уже тысячу раз слышал это. Он почесал болячку на подбородке и поковырял яичницу. Теперь он настолько проголодался, что был почти готов съесть её. Может ему удастся вернуть свой тост, чтобы намазать на него коричневый желток со стола. Это может немного размягчить чёрный кирпич.

– Мы вообще больше не охотимся просто на плохих парней, – произнесла Иоланда, переходя ко второму куплету. – Это всегда семейные дела и грязная работа Немо. Хоть раз я хотела бы сходить на старую добрую охоту за головами. Или охоту за сокровищами. Мы могли бы поискать золотую жилу или даже тайник с артефактами.

Она топнула ногой по полу, встряхнув стол и вместе с ним тарелку Скаббса, полную яичницы. Та запрыгала в опасной близости от края. Скаббс разрывался между желанием спасти свой завтрак и желанием найти повод не есть его. Он решил позволить тарелке упасть на пол. Сначала сквозь решётку протёк оставшийся желток, за которым последовала серая масса. Вотан заскулил и стал грызть тарелку, быстро превратив её в пыль, смешавшуюся под решёткой с яичницей.

Скаббс официально больше не был голоден. Но одна вещь его радовала. Вечное недовольство Иоланды наконец-то подошло к своему неизбежному завершению.

– Мы не нуждаемся в обязанном семье и привлекающем опасности проходимце с раздутым самомнением, не так ли, Скаббс? – сказала она. Иоланда вскочила на ноги, сбив стул, который с грохотом ударился о решётку. – Мы охотники за головами или мальчики на побегушках?

Она попыталась принять внушающую благоговейный трепет позу Кэла Джерико, и ей бы это удалось, если бы она не поскользнулась на скользком полу “Выгребной ямы” и не шлёпнулась на набедренную повязку.

Иоланда встала и стукнула кулаком по столу, отчего Вотан вскочил под ним на лапы.

– Пошли, Скаббс, – сказала она. Она подошла к задней части бара и сорвала со стены объявление о розыске. – Мы – охотники за головами. Пойдём немного поохотимся.

Иоланда пулей вылетела из “Выгребной ямы”, явно не зная о коричневом пятне на набедренной повязке. Скаббс не собирался ей ничего о нём говорить, это уж точно. На самом деле, любой, кто знал Иоланду достаточно хорошо, чтобы сделать подобное личное замечание, одновременно знал её достаточно хорошо, чтобы держать это замечание при себе, ну в том случае, если он хотел продолжать дышать.

Скаббс в последний раз взглянул на Вотана и понял, что если он не уйдёт сейчас с Иоландой, бармен скоро спросит его, как он планирует избавиться от мастифа. Паршивому полукрысокожему потребовалась всего секунда, чтобы решить, с каким диким животным он предпочёл бы иметь дело. Он соскользнул со стула и выскользнул из “Выгребной ямы”. Иоланда повернула направо и шагала по улице. Скаббс начал быстро передвигать своими маленькими ногами, чтобы догнать ей. Он услышал, как за его спиной бармен закричал на Вотана.

Мужчина в капюшоне вынужден был изменить своё мнение. Скаммеры оказались на высоте. Возможно, Кириан, их главарь, не был таким уж простаком, когда говорил, что они могут справиться с королевскими. И всё же их умения не являлись поводом для вступления в битву сразу с двумя потенциальными врагами.

Тела мутантов усеивали землю вокруг сбитого транспорта, когда наёмники приблизились к нему. Пустоши к утру разберутся с трупами. После наступления темноты по пеплу бродили существа гораздо хуже мути, и то, что не было съедено или утащено пожирателями падали, вскоре будет поглощено самими дюнами.

Первый шквал огня скаммеров прикончил или заставил отступить внутрь выживших королевских, но до завершения боя было ещё далеко. Он насчитал не менее десяти убитых королевских. Ещё примерно столько же или больше оставались внутри.

Главарь снова подошёл к нему. Он мог двигаться совершенно бесшумно. Мужчина в капюшоне напомнил себе внимательно наблюдать за ним в оставшееся время.

– Они закрыли люк, – сказал он. – Мы воспользуемся ракетной установкой, чтобы выбить его. Затем мои люди войдут внутрь и закончат работу в дыму и неразберихе.

– Нет, – произнёс мужчина в капюшоне. Он натянул плащ, складки которого снова запутались в металле.

– Но мы должны быстро проникнуть на корабль, – возразил главарь скаммеров. – Скорее всего, они ждут подкрепление.

– Вот именно, – он посмотрел на Кириана, прожигая глазами дыры на лбу молодого воина. Скаммер попытался выдержать зрительный контакт и продержался под его взглядом дольше большинства людей, но в итоге отвернулся.

– Если военные корабли всё же прилетят, – продолжил он, – ракетная установка нам понадобится для защиты от большей угрозы. Кроме того, мы не можем рисковать уничтожением пакета. Найди другое решение.

Он отдал должное главарю скаммеров. Тот колебался лишь секунду, прежде чем ответить.

– Хорошо, – сказал он. – Есть предложения?

Он вздохнул.

– Вымани их, – сказал он, указывая закутанной рукой на верхнюю часть транспорта. – У мутантов это получилось.

– Задница Хельмавра! – воскликнул бармен, когда дверь закрылась за спиной Скаббса. – Какого улья делает этот крысокожий? Он обещал забрать с собой чёртову металлическую дворнягу. Проклятье!

Бармен, необычно худой мужчина по имени Родди, с копной густых чёрных волос, развевавшихся вокруг головы, вышел из-за стойки и побежал к двери. Распахнув её, он шагнул на улицу и огляделся. Если не считать свежей груды потрескавшейся каменной кладки, упавшей с заброшенного здания напротив, затянутые тенями утренние улицы были пусты.

Ворча, Родди пинком распахнул вращавшуюся дверь и проскользнул обратно в бар. Он разгладил передник и провёл пальцами по кудрявой чёлке, которая всегда грозила упасть ему на глаза. Всё это было мысленной подготовкой к опасной работе, которая, как он знал, ждала его.

Вчера Вотан едва не откусил ему руку, но дело касалось бизнеса, и когда речь заходила о бизнесе, Родди обладал решимостью, с которой редко кто мог сравниться в Подулье. Большинство барменов были толстыми и весёлыми от постоянного приёма своего собственного варева. Но не Родди. Каждая бутылка в этом заведении была куплена и оплачена. Даже его официанткам и поварам приходилось самим платить за выпивку. Это был бизнес и Родди никогда не смешивал бизнес с удовольствием. Кроме одного раза, но с тех пор он жалел об этом.

– За бутылку так и не заплатили, – пробормотал он, пока шёл к столу.

Металлический мастиф должен уйти. Он отпугивал платёжеспособных посетителей. Родди знал это, потому что пёс постоянно лаял на них, даже когда Кэл Джерико контролировал его. Родди всегда смотрел на это сквозь пальцы, потому что охотник за головами приносил больше прибыли, чем клиенты, которых отпугивала дворняга, но теперь или он – или Вотан.

Когда Родди подошёл к столу, Вотан начал рычать. Это был невероятно страшный звук, напоминавший рёв цепного меча. Он заставлял вас думать, что ваша рука вот-вот будет откушена, что было очень своевременным предупреждением.

– Хорошая собачка, – нараспев произнёс Родди. Он заметил остатки разбитой тарелки и повернулся к барной стойке за новой. Он протянул тарелку перед собой.

– Вот так, Вотан, – сказал он. – Хочешь тарелку?

К сожалению, он неправильно оценил зону досягаемости мастифа. Голова Вотана дёрнулась вперёд размытым пятном и металлические челюсти сжали тарелку и вырвали из руки Родди. Затем из-под стола донеслись странные звуки. Для Родди это прозвучало, как молотилка с его старой фабрики, перемалывавшая остатки тела, которое никогда не будет найдено. От воспоминаний об этом дне у Родди скрутило живот, и он тут же попятился от стола.

Он провёл длинными пальцами по лбу, чтобы стереть капельки пота, и снова начал ворчать. Целый ряд жалоб и эпитетов в адрес Кэла Джерико, Вотана и Иоланды сорвался с его губ в считанные секунды.

И затем Родди, поддавшись эмоциям всего во второй раз в жизни, заорал:

– Проклятье, Вотан. Почему бы тебе просто не уйти и найти этого чёртового Кэла Джерико и оставить меня в покое.

– Вотан… Иди… Найди… Джерико.

Ухо металлического мастифа поднялось, где-то в глубине своего механического мозга Вотан понимал, что это ни что иное, как несколько шестерёнок, отвечавших на процедуру его программы, которые потянули за провода и стали поворачивать совершенно ненужные ему уши.

Но всё же было какое-то странное чувство, похожее на облегчение, почти радость, когда он услышал эту команду. Теперь у Вотана была задача, направление, которому он должен следовать, – цель.

– Найди Джерико.

Команда обрабатывалась через датчики и странные кусочки проводов, через кристаллические транзисторы, глубоко в спасённом ядре памяти древней конструкции, созданного в другую эпоху и с другой целью. Из этого ядра пришло ещё больше команд. Простые команды вроде дёргания ушами, виляния хвостом и облизывания, но за ними последовали и более сложные, которые привели металлического мастифа в действие.

Вотан выскочил из-под стола мимо похожего на палку мужчины, съёжившегося у барной стойки. По какой-то причине, которая выходила за рамки простых схем и программ, он остановился и зарычал на “палку”, укусив его на прощание, оторвав кусок штанов и небольшой кусочек кожи.

Его пасть открылась в широкой усмешке и язык, увлажнённый клочок резины, который двигался на небольших гидравлических компрессорах, вывалился набок, когда он выбежал через качающуюся дверь на улицу. Позади него дверь с грохотом упала на землю, сорванная с петель силой удара, но Вотана это не волновало.

На заднем плане его металлического мозга заработала ещё одна программа, и он уткнулся носом в землю, чтобы понюхать грязь. Те же самые компрессоры, которые двигали его языком, теперь втягивали воздух в его тело, где тот анализировался в небольшом отделении в груди. К остаткам различных отходов и насыщенному озоном запаху лазерного огня примешивались кусочки кожи и гель для волос.

Джерико. Кэл Джерико.

Вотан повернул налево и побежал по следу. Он найдёт Кэла Джерико, и ничто его не остановит. Ничто.

Кэлу нужно было найти свои брюки. Несмотря на два последних прекрасных часа, Сэнди так и не показала ему свой так расхваливаемый трюк с виноградом, и маленькое смутное сомнение оставалось в глубине сознания Кэла на протяжении всех этих махинаций.

Он нашёл себя почти равнодушным, когда Брэнди и Кэнди пригласили его в ванну. Почти. И действительно целая ванна, наполненная настоящей горячей и чистой водой, могла затмить собой почти всё, даже двух роскошных женщин в пузырьках пены. Такую роскошь не увидишь за пределами Шпиля, даже в городе-улье.

Соблазн одновременно помыться в горячей ванне и сыграть в грязные игры с блондинкой и брюнеткой оказался для Кэла слишком велик. Но всё время, пока он намыливал Брэнди спину, а Кэнди проводила влажными пальцами по его косичкам и груди, он не мог не думать о том, как в последний раз они с девушками наслаждались обществом друг друга в этой шикарной и довольно удобной тюрьме.

Это была тюрьма. Тюрьма, созданная, чтобы удержать Кэла Джерико, сделать его таким довольным, что он не захочет уйти. Возможно, какое-то время он будет даже счастлив здесь. Прекрасная и свежая еда, чистая вода без обжигавшего горло привкуса, мягкая податливая кровать и ещё более мягкая податливая компания, но это была тюрьма, и в конце концов явится надзиратель и поручит ему работу, которую придётся выполнить.

Поэтому, пока девушки спали в постели, а их покрытые шёлком груди поднимались и опускались в ритмичном и пьянящем танце, Кэл загнал свои импульсы глубоко внутрь и отвернулся от кровати в поисках брюк. Он знал, что в любой момент лорд Хельмавр или, что более вероятно, один из его многочисленных лакеев ворвётся в запертую парадную дверь и выпроводит Кэла из его небесной тюрьмы. На этот раз он собирался быть одетым.

В конце концов, он нашёл несколько ящиков, спрятанных под кроватным подзором. Он выдвинул первый ящик, когда Сэнди перевернулась на кровати над ним. Её нога соскользнула с края кровати, и жемчужно-белое бедро оказалось в опасной близости от губ Кэла. Сиреневые духи, которыми она надушила лицо, почти втянули его в тепло её обнажённой кожи.

Он стряхнул опьяняющий дурман и открыл ящик. Тот оказался пустым. Он перешёл к следующему и потянул за ручку. Та не сдвинулась. Он потянул немного сильнее. Всё равно ничего. Кэл упёрся ногой в кровать и потянул изо всех сил. Ящик вылетел, едва не ударив его по лицу. Он пролетел над головой и рухнул на пол позади него, рассыпав находившиеся внутри кожаное пальто и брюки на диваны далеко за спиной.

Кэл поднял голову и увидел три лица в обрамлении густых блестящих волос, которые смотрели на него поверх кровати. Он улыбнулся.

– И снова с добрым утром, девочки, – сказал он.

– Что ты делаешь, Кэл? – промурлыкала Сэнди. – Ты же знаешь, что не сможешь оставить нас, даже если захочешь.

Она склонила голову набок, и на её губах заиграла лукавая улыбка:

– И мы знаем, что ты не хочешь.

Кэл отодвинулся от кровати к своей одежде. Просто было слишком сложно блефовать с девушками без брюк.

– Дело не в том, что я хочу уйти, – сказал он, потянувшись к дивану. – Я просто знаю, что меня в любой момент могут забрать.

Брэнди, блондинка, выскользнула из-под шёлковых одеял и медленно направилась к Кэлу.

– Ты можешь оставаться столько, сколько захочешь, Кэл, – сказала она. Она так приятно подпрыгивала, когда двигалась. – Ты – хозяин, а мы – твои покорные рабыни.

Кэл снова покачал головой и отступил, словно раненый краб.

– Это не совсем правда, – сказал он. Его дрожащая рука, наконец, нашла кожаные брюки, лежащие на диване за спиной. – Настоящий хозяин здесь – лорд Хельмавр, и когда он скажет прыгать, мы спросим “как высоко”.

Кэл задумался о том, что только что сказал и собирался забрать свои слова назад, когда заметил, что девушки больше не двигаются к нему. Он забрался на диван и натянул брюки до колен, прежде чем снова посмотрел на них.

Все три девушки сидели на краю кровати, прижимали руки к лицу, тихо плакали и всхлипывали почти в унисон. Кэл проскользнул ногами в брюки и одним быстрым движением надел их, одновременно встав. На ходу застегнув тугие кожаные легинсы на талии, Кэл пересёк комнату, и остановился перед девушками.

– Что не так? – спросил он, по очереди посмотрев на каждую. – В чём дело? Что я такого сказал?

Минуту девушки ничего не делали, только всхлипывали, уткнувшись в ладони. Кэлу хотелось протянуть руку и обнять их, но он боялся, что это была всего лишь очередная уловка, чтобы помешать ему одеться.

Наконец Кэнди, брюнетка, схватила край шёлковой простыни и вытерла текущие по её лицу слёзы. Она выглядела так, словно готова была снова расплакаться, когда Кэл положил руку ей на плечо. Она посмотрела на него, и он понял, что это не игра. Девушки действительно сильно расстроились, и это было как-то связано с лордом Хельмавром.

Кэл пристально посмотрел в большие карие глаза Кэнди.

– Скажи мне, Кэнди, – произнёс он. – Почему ты такая грустная? Что случилось с моим отцом?

– Он… он… – начала она, но не смогла договорить.

Кэл сел рядом с Кэнди и обнял её. Он крепко обнимал её и гладил по голове.

– Всё в порядке, – сказал он. – Я здесь, чтобы помочь.

– Лорд Хельмавр… умер, – наконец ответила она и снова зарыдала.

Две другие девушки, чей плач превратился в причитания, снова включили фонтаны слёз. Кэл посмотрел на трёх несчастных женщин и понял, что его работа здесь только начинается.

Одна группа скаммеров трудилась над расшатанными панелями на крыше транспорта. Остальные спрятались среди тел мутантов позади корабля. Со своего хорошего для наблюдения места прямо над дюной перед кораблём мужчина в капюшоне не мог сказать, какие из гниющих тел скрывали скаммеров, а какие нет. Ему пришлось неохотно признать, что эти люди хорошо справлялись со своей работой.

Но пока скаммеры продолжали отрывать пластины бронированной обшивки, он начал задумываться, даст ли план ожидаемые результаты. Используя цепные мечи и несколько мелтазарядов, группа добилась больших успехов в создании пробоины.

Мелтабомбы хорошо сработали на пласталевом корпусе, но оказали мало эффекта на укреплённый кормовой люк. Это был единственный путь внутрь, и с его точки зрения казалось, что они справятся с ним в течение нескольких минут. Если бы он командовал королевским солдатами, мужчина в капюшоне не стал бы тупо атаковать с кормы и воспользовался бы лучшей тактикой. Он подождал бы появления бреши, а затем вырвался бы на крышу, чтобы получить преимущество в высоте.

Он подумал о том, чтобы сообщить главарю скаммеров о своих опасениях, но решил не утруждать себя. Если это произойдёт, то они потеряют больше людей, но всё равно победят, а они были просто наёмниками и не стоили реального беспокойства.

Скрежет эхом разнёсся над дюнами, когда открылся укреплённый люк. Лазерные разряды и трассеры ударили в кучу пепла позади сбитого транспорта. Пыль, кусочки омертвевшей кожи и костей испарились, подняв в воздух едкое облако. Заградительный огонь длился целую минуту прежде чем прекратился. Кириан и его люди продолжали молча ждать под гниющими щитами. Они или были хорошо обученными или погибли.

Несколько секунд спустя королевские солдаты выпустили ещё один залп. Он продолжался всего десять секунд, прежде чем они выбежали наружу. Они ныряли, перекатывались и ползли к оборонительным позициям вокруг основания транспорта. Заняв позиции, солдаты снаружи открыли прикрывающий огонь, пока выбегало остальное отделение и искало укрытие. Он насчитал примерно двадцать и ни одного офицера.

А люди Кириана по-прежнему не двигались.

Натиск королевских не ослабевал. Они стреляли в трёх направлениях от транспорта, покрывая периметр лазерными разрядами и несколькими взрывами.

После двух минут непрерывного огня изнутри раздалась команда. Королевские солдаты осторожно отошли от транспорта, одновременно повернулись к кораблю и начали обстреливать крышу. Взрыв прогремел в воздухе над транспортом. Мужчина в капюшоне едва не пожалел бедолаг-скаммеров, застрявших наверху. Однако он ничего не почувствовал к королевским, когда позади них сработала засада.

Главарь скаммеров и его люди поднялись из-под мёртвых мути, когда королевские открыли огонь по группе на крыше. Как только взрыв разорвал воздух, оглушив всех вокруг, наёмники открыли огонь. Половина королевских упали ещё до того, как поняли, что подверглись нападению.

Затем, когда вторая половина повернулась лицом к противнику, они осознали ошибочность своей прежней тактики. Между ними и нападавшими висел туман пепла и горелой плоти. Пока они вслепую стреляли в облако позади корабля, сбоку из дыма вышли скаммеры, которые перешли на фланговые позиции после первого залпа.

Несколько секунд спустя все королевские солдаты лежали в пустошах, дыры были выжжены в их груди и головах, телесные жидкости смешивались с пеплом. Мужчина в капюшоне соскользнул с дюны к носу транспорта.

– Территория под контролем, – произнёс Кириан с некоторым сарказмом в голосе, как будто этот факт не был очевиден из окружающей бойни.

– Хорошая работа, – ответил он. – Жаль твоих людей наверху. Но в бою приходится кем-то жертвовать.

– Не о чем беспокоиться, – ответил главарь скаммеров. – Думаю, вы скоро заметите, что мы вообще не понесли потерь.

Как раз в этот момент из транспорта вышли пять скаммеров, тащивших за собой нескольких королевских офицеров.

– Пассажирский отсек под контролем, – сообщил один из них.

– Отличная работа, – ответил Кириан.

Мужчина в капюшоне покачал головой. Видимо его работодатели явно не пожалели на них денег. Они только что разобрались с целым транспортом, полным королевских солдат, не получив почти ни царапины.

Он подошёл к одному из королевских офицеров. Судя по количеству нашивок и медалей на форме этого человека, тот был главным. Он жестом показал державшему его скаммеру поставить офицера на ноги.

– Капитан, – произнёс он. – Где пакет?

– Полковник, – ответил мужчина, изо всех сил стараясь выпятить грудь и вернуть самообладание. – Полковник Шепард. Королевская гвардия Серийный номер: один-восемь-девять-альфа-гамма-шесть…

Огромная металлическая рука выскочила из-под складок плаща мужчины с капюшоном и схватила полковника. Длинные когтистые пальцы обхватили шею офицера. Гидравлические механизмы, металлические пластины и что-то похожее на ствол оружия были видны на его руке, по-прежнему частично скрытой плащом. Небрежным движением запястья он свернул полковнику шею.

Когда закованная в металл рука исчезла в складках тяжёлой серой ткани, он повернулся к следующему офицеру.

– Капитан, – повторил он. – Где пакет?

Вальтин Шемко, лорд-камергер и старший политический советник лорда Геронтия Хельмавра, оторвал взгляд от бумаг на своём столе и жестом пригласил ожидавшего в дверях войти. Он радовался возможности отвлечься от своих нынешних обязанностей, даже если это означало иметь дело с Каудерером и последним кризисом, который обрушился на дом Хельмавр.

Хермод Каудерер, мастер безопасности и интриги дома Хельмавр, устремился в комнату подобно ястребу, как за глаза называли его другие советники. Его угловатого лица, острого клюва носа и ледяных, бездушных глаз было более чем достаточно, чтобы оправдать прозвище, но именно привычка постоянно изучать окружение, как будто в поисках следующей жертвы, являлась тем, что действительно заставляло людей нервничать. Все боялись Каудерера и того, что он мог с ними сделать при помощи информации, которую, вероятно, хранил в своём непроницаемом кабинете.

Все, кроме Вальтина. Они двое пришли к взаимопониманию после недавних неудобств со шпионами, которые работали прямо под слегка крючковатым носом Каудерера. Также в это же время для достижения собственных целей Каудерер направил группу независимых шпилевиков в Подулье. Эта группа едва не прикончила Вальтина, когда он помогал своему дяде – самому Кэлу Джерико – охотиться на другого родственника Хельмавра, который украл у старика жизненно важную информацию. Именно тот факт, что Вальтин теперь обладал этой информацией, а Каудерер – нет, во многом укрепил его нынешнее политическое положение, а также способность общаться с Каудерером без страха.

Вальтин показал на кресло перед столом. Шпион дома посмотрел на лорда-камергера и, к его чести, колебался лишь секунду перед тем, как сесть. Каудерер любил использовать свой рост для устрашения, поэтому редко сидел при встречах. Вальтин отучил его от этой привычки, по крайней мере в своём присутствии.

– По выражению вашего лица, Хермод, я могу сказать что наша спасательная операция идёт не слишком хорошо, – произнёс Вальтин. На самом деле он никогда не мог прочитать Каудерера, потому что тот обладал невероятным контролем над своим ястребиным лицом. Но с Каудерером всегда стоило ставить на то, что он пришёл с плохими новостями.

– Как обычно вы правы, лорд-камергер, – сказал Каудерер. – Последнее сообщение с транспорта предполагало возобновление атаки. Сообщение было несколько искажено. Мои лучшие люди работают над расшифровкой текста.

Вальтин не был уверен, но мог поклясться, что руки Каудерера заёрзали под столом. Каудерер терпеть не мог неопределённости, когда дело касалось информации. Вальтин позволил себе внутренне улыбнуться, увидев трещину в ледяном поведении этого человека.

– Больше мути? – спросил Вальтин. – Уверен, что люди полковника справятся с этими варварами и их мусорным арсеналом.

– Непонятно, милорд, – ответил Каудерер.

У него дёрнулся левый глаз? Похоже напряжение наконец-то добралось до Каудерера.

– Полковник сообщил об усилении попыток пробить корпус, – продолжил Каудерер. – После этого передача внезапно оборвалась.

Вальтин провёл пальцами по недавно отпущенной козлиной бородке, обдумывая услышанное. Он вынужден был признать, что не имеет ни малейшего представления о том, что делать в сложившейся ситуации, и это заставило его уступить часть контроля над разговором Каудереру.

– Какова ваша оценка, Хермод? – спросил он. – Что там происходит?

Каудерер слегка приподнял и расправил плечи, и, казалось, его надменное поведение приобрело немного больше блеска:

– Полагаю, что тот, кто сбил наш транспорт, теперь явился за добычей.

– Проклятье, – сказал Вальтин. – Как это могло произойти? Что случилось с обеспечением безопасности?

Блеск в глазах Каудерера на мгновение вернулся.

– Безопасность с нашей стороны была обеспечена полностью, – ответил он. – Я лично занимался переговорами, и никто за пределами этого кабинета даже не знал о пакете.

– Значит, торговец?

Каудерер кивнул:

– Мы заплатили ему дворянскую сумму за молчание, но у нас ограниченный контроль за торговцами с других миров. Видимо, он проболтался.

– Полагаю, что это указывает на один из других домов? – сказал Вальтин, снова поглаживая бородку. – Больше ни у кого в Шпиле нет таких ресурсов, и ни у кого за пределами улья Примус нет мотива. Какие шаги вы предприняли?

– Мои агенты уже в пути, чтобы допросить торговца, – сказал Каудерер. – Он расскажет нам всё, что знает, а затем послужит примером для остальных, чтобы они никогда не переходили дорогу дому Хельмавр.

– И пакет? – спросил Вальтин. – Как близко Катерин и его люди? Они успеют к транспорту, чтобы защитить пакет?

Каудерер покачал головой:

– Невозможно сказать с определённостью. Всё зависит от того, как долго продержится полковник и насколько решительны стремящиеся помешать нам враги.

Вальтин кивнул.

– Держите меня в курсе, – сказал он. – Я хочу знать, когда Катерин войдёт в транспорт.

Он посмотрел на список гостей и документы по передаче прав, разложенные на столе, и вздрогнул при мысли о возвращении к этим делам.

– Нам нужен этот пакет, Хермод, – произнёс он, снова посмотрев на шпиона дома. – От него зависит выживание дома Хельмавр. Времени очень мало. Гамбит Кэла Джерико купит нам совсем немного.

2: ПОДСЧЁТ ПОТЕРЬ

Капитан Катерин ходил между рядами транспорта. Это был огромный, словно танк мужчина с широкой, почти пухлой головой на приземистой шее и бочкообразной грудью, слегка оплывшей жирком от слишком долгих лет сидения за письменным столом. Многие бы сказали, что он почти такой же широкий, как и высокий, но, конечно, не в лицо. Это было бы самоубийством.

Даже несмотря на включённые на полную мощность вентиляторы, капли пота выступали на круглой лысой голове Катерина и стекали в густые спутанные пряди бороды, заставляя её блестеть в приглушенном свете ламп транспорта. Пот даже сумел найти путь мимо диких кустистых бровей и падал в глаза. Но Катерин не отвлекался на него, сегодня он не мог себе позволить такую роскошь.

Дело было не только в важности задания. Это было волнение предстоящей битвы, прилив адреналина, который он всегда чувствовал в начале охоты. Катерин находился в своей стихии и считал немного пота просто “издержками профессии”.

Олдос Катерин был благородного происхождения, но его душа всегда больше лежала к сражениям, чем к придворным интригам. Парадоксальным поворотом судьбы стало то, что именно воинская доблесть привела его к должности капитана королевской гвардии и ввела в ближайший круг дома Хельмавр. Но Катерин никогда не забывал откуда он вышел и что не было ничего важнее благородной битвы.

– Да, мы были там, по шею в грязи, крови и пулях, – перекрикивал Катерин рёв двигателей, продолжая подчевать подчинённых воспоминаниями. – А потом разверзся настоящий ад…

– Извините, сэр… – произнёс сидевший справа гвардеец. Катерин подумал, что его зовут Двиббс или Деббс, или что-то типа того. Глаза молодого гвардейца были ясными и внимательными, в отличие от остальных солдат, большинство из которых уже несколько раз слышали эту историю.

– Да, Двеббс, – сказал Катерин, улыбнувшись новичку.

– Доббс, сэр.

Катерин перестал улыбаться и его взгляд стал свирепым. Перед ответом он вытащил из рубашки платок и вытер пот со лба:

– Да, Доббс. В чём дело?

– Простите, сэр, – сказал он. – Ваша история очень интересная, но какое отношение она имеет к нашему заданию?

Катерин аж слюной брызнул от наглости зелёного гвардейца, от которой у него даже давление подскочило, но два смешка за спиной спасли Доббса от его гнева. Он повернулся и посмотрел на Магесон и Штайна, единственных других дворян в транспорте, которые прислонились к огромным ящикам в хвосте корабля. Как они не старались, но не могли сдержать смех. Секунду спустя Магесон, стройная девушка с длинными кудрявыми волосами и зелёными глазами, вернула самообладание и сказала:

– И в самом деле, капитан, произнесите уже перед ними речь. Пора переодеваться.

Словно в подтверждение слов Магесон, Штайн, мощно сложенный, но невысокий дворянин с иссиня-чёрными волосами и суровым морщинистым лицом, стукнул кулаком по ящику рядом с собой.

– У нас мало времени, – сказал он. – А надевать это снаряжение довольно хлопотно.

Катерин снова вытер пот на лбу и справился с гневом.

– Отлично, – сказал он. – Задание.

Он повернулся и посмотрел на двойной ряд гвардейцев. В ответ из-под блестящих шлемов смотрели мрачные лица. Они были похожи на каменные статуи с квадратными чертами и твёрдыми челюстями. Их мощные грудные клетки и широкие плечи, подчёркнутые доспехами, выглядели почти одинаково. “Прекрасные экземпляры, – подумал Катерин. – Теперь настала пора как следует их напугать”.

– Окей, вы личинки, – прорычал он. – Сегодня мы начинаем самое важное задание в вашей жизни.

Он зашагал по проходу, придерживая оружие на бёдрах и всё равно задевая колени гвардейцев с обеих сторон.

– Некоторые из вас умрут, – продолжил он. – На самом деле многие из вас могут не вернуться в Шпиль в целости и сохранности. Но это не важно.

Он остановился и посмотрел на них, тишина была почти оглушительной, несмотря на постоянный рёв двигателей:

– Все мы служим дому Хельмавр. Наши жизни – ничто, в сравнении с безопасностью и благополучием дома.

Катерин зашагал обратно по проходу, пристально вглядываясь в каждое стоическое лицо:

– То, что мы сегодня делаем, мы делаем ради сохранения самого дома. Выжившие станут героями. Имена погибших будут помнить на протяжении поколений.

Он остановился в конце, прямо напротив Штайна и Магесон. Теперь он завладел вниманием всего отделения.

– Но мы сражаемся не за славу, – произнёс он слегка смягчившимся тоном. – Мы сражаемся за жизнь каждого члена дома. Мы сражаемся, чтобы они могли жить. Ибо если мы сегодня потерпим неудачу, джентльмены, дом падёт. И тогда никто из нас, ни вы, ни ваши близкие в Шпиле, не будут в безопасности. Так что сражайтесь за них. Именно этого от вас ждут.

Он видел, как рука Доббса медленно поднимается вверх. Морщинки вокруг глаз парня выражали смесь тревоги и замешательства, как будто он хотел задать вопрос, но не был уверен, что переживёт его. Катерин вспомнил прошлый вопрос Доббса о смысле военных историй.

– Отвечая на твой вопрос, Диббл, – сказал он. – Мы отправляемся сражаться за наши жизни. Нас ждёт неразбериха. Нас ждёт хаос. Нас ждёт смерть. Но не теряй голову и помни ради чего всё это. Мы не можем позволить пакету попасть в руки врага. Если это произойдёт – мы проиграем. Мы все проиграем.

Мужчина в капюшоне отбросил в сторону обмякшее тело последнего королевского офицера. Оно пролетело по воздуху, словно грязная тряпка, врезалось в поцарапанный и почерневший борт транспорта и сползло на землю.

– Он был очень полезен, – сказал мужчина. – Почти жаль, что я не могу позволить оставлять свидетелей. Почти.

Он повернулся к главарю скаммеров.

– Иди за мной, – приказал он. – Мне нужно забрать пакет.

С этими словами он обошёл сбитый транспорт, подтянулся и поднялся в открытый люк. Когтистая металлическая рука блеснула в приглушенном свете, что пробивался сквозь ядовитую дымку, когда он вытянул её из-под складок плаща.

Внутри корабль был завален трупами. Погибшие в недавней перестрелке королевские лежали аккуратными рядами возле одной из стен. Тела нескольких мутантов лежали там, где они упали. Было похоже, что некоторые дикие звери, бродившие по пустошам, всё же ворвались внутрь под градом огня или, возможно, свались через люк сверху. Никто из них не выжил.

Мужчина в капюшоне прошёл по отсеку, не обращая внимания на мёртвых. Пустоши скоро возьмут то, что причитается им по праву. То, что он искал, находилось в дальнем конце, рядом с люком в кабину. Боковым зрением он уловил какое-то движение. Он резко повернул голову и увидел раненого солдата, который пошевелился, но так и не пришёл в сознание. Быстрый выстрел в голову оставил маленькую дырочку в виске гвардейца, и судороги прекратились. Он решил проверить остальные тела на наличие каких-либо признаков жизни. После полудюжины лазерных выстрелов он был уверен, что выживших нет.

Несколько секунд спустя он стоял возле переборки в передней части пассажирского отсека. Стена казалась достаточно прочной. Ряды заклёпок удерживали листы пластали. Он отсчитал пять вниз и четыре в сторону от верхнего левого угла и положил руку на панель. Она казалась ничем не отличавшейся от остальных. Он постучал по ней несколько раз. В ответ послышалось слабое эхо, возможно, из пустого пространства за панелью. Он постучал по панелям вокруг, а затем снова по ней. Да. Вибрации слегка отличались.

– Так и какую заклёпку сказал повернуть тот офицер? – пробормотал он. – Ах, да.

Металлические когти выскользнули из-под мантии и протянулись к левому нижнему углу панели.

– Три вверх от угла, – сказал он, считая их когтем. – Два раза повернуть направо, один раз налево и снова три раза направо.

Он попытался схватить заклёпку и повернуть её, но обнаружил, что она не двигалась. Он попробовал третью заклёпку сверху от другого угла, но также безрезультатно.

– Проклятье, – воскликнул он. – Этот чёртов офицер соврал. Неудивительно, что он так старался помочь. Я убил его слишком быстро.

В отчаянии он попробовал все остальные заклёпки. Ни одна из них не сдвинулась ни на сантиметр, даже когда он прикладывал всю силу, на которую была способна улучшенная рука. Они были слишком маленькими, чтобы их схватить. Он вытащил лазерный пистолет и несколько раз выстрелил в панель, впрочем, без видимого эффекта. Один из выстрелов отклонился и оставил небольшую дыру в соседней панели, но на той, за которой лежала его добыча, не было ни царапины.

Главарь скаммеров подошёл и встал рядом.

– Проблемы? – спросил он.

– Чёртову панель невозможно разрушить, – ответил он. Он продолжал смотреть на неё, стараясь придумать другой вариант.

– У нас остались мелтабомбы? – спросил он.

– Извините, нет, – ответил главарь. – Мы использовали их все, когда пробивали корпус. У нас осталась ракетная установка.

Мужчина в капюшоне покачал головой:

– Мы не можем рисковать. В сейфе за этой панелью лежит сокровище ценой с улей.

Двое мужчин ещё некоторое время смотрели на не получившую ни царапины панель.

– Вы можете просто вырезать всё и унести.

Мужчина в капюшоне снова покачал головой:

– С такой защитой сейф должен весить тонну или больше. – Но в этот момент у него возникла идея. Его обычная рука появилась из-под мантии и хлопнула главаря по плечу.

– Нам не нужно вырезать весь сейф, – произнёс он, и предвкушение награды придало его голосу бодрости. – Мне нужно просто больше места для рычага.

Он снова достал лазерный пистолет из кобуры и начал стрелять по краю панели. Вскоре случайно прожжённая в боковой панели дыра превратилась в зияющую рану в стене. Капли расплавленной пластали стекали вдоль неровного края. Мужчина в капюшоне даже не стал ждать, пока металл остынет. Он закатал рукав плаща, чтобы тот не загорелся на раскалённой стали, и обнажил не руку, а целый арсенал. Всю правую руку заменяла какая-то металлическая штуковина с десятисантиметровыми стальными когтями вместо пальцев. Шестеренки и поршни согнули локоть с тихим скрежещущим звуком и шипением выпускаемого воздуха. Секция предплечья была огромной, намного больше бедра взрослого мужчины. Стволы разного калибра и длины выступали из корпуса прямо за запястьем, а пластины вдоль предплечья скрывали оружие для быстрого развёртывания.

Сегодня он не нуждался в арсенале механической руки. Ему нужна была её сила. Мужчина в капюшоне схватил нетронутую панель когтями за край и потянул. Сначала ничего не происходило. Шестерёнки крутились и лязгали, поршень с громким шипением выпустил воздух, но панель не сдвинулась с места. От напряжения он почти коснулся головой стены. Изменив положение, он упёрся ботинком в стену, а затем слегка отрегулировал гидравлику в руке.

Он снова потянул. Капли пота выступили на его лбу под капюшоном и побежали по щекам на респиратор, но он почувствовал, что панель начала поддаваться. Могучим рывком он оторвал её от стены, швырнул через голову и упал спиной на металлическую решётку.

Главарь скаммеров оказался слишком умён для собственного же блага и поэтому не предложил ему помочь встать. Он просто улыбнулся и сказал:

– Хорошая работа. Отличный план.

Мужчина в капюшоне хмыкнул скаммеру, когда оттолкнулся от пола и встал на ноги. Он оглянулся на панель, которая наполовину провалилась сквозь палубную решётку. Она была толщиной почти тридцать сантиметров и сужалась от внешней части к внутренней тёмно-серой кромке.

Он повернулся к оставшимся пластинам и увидел установленную в стене квадратную коробку. Она была точно такого же серого цвета, что и задняя панель. Потянувшись к ней, мужчина в капюшоне наконец-то почувствовал, что добыча у него в руках. Он вытащил её и услышал, как главарь тяжело вздохнул. Это было восклицание не столько изумления, а скорее разочарования.

– Не волнуйся, – сказал он, глядя на тускло-коричневый кожаный рюкзачок в руке. – То, что внутри этого маленького пакета, оплатит всё наше путешествие, и у нас с тобой останется достаточно денег, чтобы стать очень богатыми людьми.

Он убрал рюкзачок под механическую руку в складки одежды и обернулся, собираясь уйти. Пока они шли к корме транспорта, в люке появился один из скаммеров, тот, что возглавлял группу прорыва.

– Мути, – доложил он.

– Сколько? – рявкнул Кириан.

– Судя по увиденному, – ответил скаммер, – я сказал бы, что все.

Мужчина в капюшоне подбежал к люку и выглянул наружу. Над горизонтом поднималось огромное облако пыли. Прямо перед этим облаком он разглядел двигавшиеся фигуры. Даже несмотря на довольно значительное расстояние он мог сказать, что это были мути, а не новые королевские. Не было никакого намёка на строй. Это скорее была масса тел. Они не сколько маршировали, сколько тащились вперёд.

– Мути так мути, – сказал главарь скаммеров. – Какие приказы, господин Фег?

Вандал Фег откинул капюшон, обнажив покрытое шрамами, похожее на морду мопса лицо и мускулистую шею. Шланги, подсоединённые к его механической руке, поднимались над головой и спускались в мощную шею и спину. Он сфокусировал заменявшие левый глаз линзы на орде мутантов, которая приближалась к их позиции, а затем щёлкнул переключателем на запястье. Из кожуха выдвинулся, развернулся на внушительную длину и с воем запустился цепной меч.

– Убить их всех, – произнёс Вандал Фег. – Убить их всех.

За прошедший час Кэл каким-то образом снова потерял брюки. Впрочем, в данный момент он не слишком о них беспокоился. Он был слишком занят, утешая несчастных девушек. С другой стороны девушки перестали плакать из-за смерти лорда Хельмавра, хотя Кэл был уверен, что за последние секунды услышал несколько всхлипов. Конечно, это могли быть стоны.

Кэнди и Брэнди заснули после последнего сеанса утешения, но Сэнди лежала рядом с Кэлом, одна рука обнимала его грудь, голова покоилась у него на плече. Густые рыжие волосы щекотали ему нос, в то время как её длинные тонкие пальцы рисовали замысловатые узоры вверх и вниз по руке Кэла и по его обнажённой груди.

Хотя Кэл мог бы не двигаться ещё час, наслаждаясь праздным вниманием Сэнди и ощущением её прижавшегося тела, другая мысль пришла ему в голову, заставив его улыбнуться воспоминанию.

– Сэнди, – сказал он.

– Хммм?

– В прошлый раз, когда мы были здесь, – продолжил Кэл, – ты говорила о чём-то особенном, что делаешь с виноградом. Ты помнишь это?

– Мой трюк с виноградом? – сказала она. На мгновение её ласки остановились, что заставило Кэла почти пожалеть о том, что он вообще открыл рот. – Обычно это идёт за дополнительную плату. Но ты – особенный клиент, Кэл.

Кэл улыбнулся своей фирменной улыбкой, хотя Сэнди даже не смотрела на него.

– Потому что я – Кэл Джерико? Охотник за головами из Подулья? – спросил он.

Сэнди покачала головой, отчего её волосы закружились вокруг лица и носа Кэла.

– Нет, – ответила она. – Все расходы оплачены, как и в прошлый раз.

Кэл постарался, чтобы его эго не слишком сильно сдулось.

– Ох, – сказал он.

– Не то что бы мы не наслаждаемся твоей компанией, – быстро добавила Сэнди. – Мы втроём вызвались сразу же, как поступил контракт.

– Ну, это уже кое-что, – сказал Кэл. И всё же у него на душе больше не было легко. Дело не в том, что он не платил за удовольствие в прошлом. Просто на этот раз не он заплатил за него, и это заставляло его чувствовать себя не в своей тарелке. Но бизнес есть бизнес, и если все его расходы оплачены, то он может наслаждаться всеми дополнительными услугами.

– Почему бы тебе не взять виноград из этой чаши, – сказал он секунду спустя. – Насколько я помню, в прошлый раз нас грубо прервали, прежде чем ты показала мне трюк с виноградом.

Сэнди переползла через Кэла, чтобы выбраться из постели, и он снова поразился тому, какой мягкой и чистой была её кожа и как чудесно она пахла, когда проходила мимо. Официантки и другие женщины для удовольствий из Подулья ощущались и пахли на её фоне, словно какая-то мерзкая рептилия из Пылепадов.

Сэнди на цыпочках прошла по ковру, слегка покачиваясь на носках, отчего все её тело сотрясалось и дёргалось самым соблазнительным образом. Она взяла чашу с фруктами и снова направилась на цыпочках к Кэлу. Кэл, так заинтересовался гибким телом Сэнди, что был застигнут врасплох голосом, который ворвался в заранее запланированное представление.

– На этом всё, Сэнди, – произнёс голос.

Сэнди посмотрела в сторону ранее запертой входной двери, затем слегка поклонилась и отступила в ванную, продолжая держать чашу фруктов.

– Проклятье! – воскликнул Кэл, наблюдая за тем, как она исчезает в соседней комнате. – В следующий раз мы начнём с винограда.

Кэл повернулся к незваному гостю, даже не потрудившись прикрыться.

– Знаешь, племянник, – сказал он, глядя на Вальтина Шемко. – Прошлый человек, который помешал нам с Сэнди, оказался предателем дома Хельмавр. Ворваться сюда без приглашения – пожалуй не самый лучший способ завоевать моё доверие.

Вальтин нагнулся, взял брюки Кэла и бросил их к кровати.

– Это тебя пригласили, дядя, – сказал Вальтин. – Я лично отправил приглашение.

Кэл подхватил брюки в воздухе и решил надеть их. Он неожиданно почувствовал себя слишком уязвимым. Его племянник, который казался несколько неумелым во время их последнего совместного приключения, очевидно, довольно хорошо разбирался в политической жизни Шпиля. Он был спокоен, уверен в себе и держал всё под контролем.

– Я всё гадал, не ты ли стоишь за этим маленьким розыгрышем, – сказал Кэл. Он встал и застегнулся, прежде чем продолжить. – И хотя порой я могу оценить хорошую шутку, и мне определённо понравилось здесь с девочками, либо скажи мне, почему я здесь на самом деле, либо отправь меня обратно в нижний улей.

Вальтин подошёл к дивану, стоявшему под окнами, и сел, прежде чем продолжить. Это была явная уловка, рассчитанная на то, чтобы разозлить Кэла, и она сработала.

– Всему своё время, – наконец сказал Вальтин. – Но сначала у меня для тебя плохие новости.

Кэл устал от мелких затягивавших время игр племянника. Он бросился к дивану и уставился на Вальтина, надеясь нависнуть над ним и отвлечь от игры. Похоже, это не сработало и просто заставило Кэла взглянуть на восходящее солнце, которое выглянуло из-за слоя ядовитых облаков внизу. Кэл отвёл глаза, когда маленькие шарики света заплясали перед ними.

– Я знаю о смерти лорда Хельмавра, – сказал он. – Ужасная вещь, но вряд ли мне есть до неё дело. Просто скажи, кого ты хочешь, чтобы я убил, а затем я рассмеюсь тебе в лицо и уйду.

Но это Вальтин рассмеялся.

– Бедный Кэл, – произнёс он. – Ты понятия не имеешь, почему ты здесь, не так ли?

С Кэла было достаточно. Он схватил Вальтина за плечи, рывком поставил на ноги и ударил коленом в пах. Когда Вальтин Шемко, лорд-камергер самого могущественного дома Некромунды, согнулся от боли, Кэл Джерико, выведенный из себя охотник за головами из Подулья, схватил его за талию и швырнул через всю комнату на кровать.

Брэнди и Сэнди, которые, видимо, проснулись во время суматохи, спрыгнули с кровати в разные стороны, когда Вальтин упал между ними. Обе закричали и выбежали из комнаты.

Кэл подошёл к кровати, залез на матрац и уселся Вальтину на грудь.

– Раньше мы были друзьями, – сказал он, глядя в испуганные глаза племянника. – И поэтому ты ещё жив. Но если ты продолжишь обращаться со мной, как к с одним из своих прислужников Шпиля – я убью тебя.

Вальтин поднял руки над лицом, показывая, что сдаётся.

– Прости, Кэл, – сказал он. – Трудно перестать. Здесь мне всё время приходится оглядываться через плечо.

– Это ничем не отличается от нижнего улья, – прорычал Кэл.

– Но там ты, по крайней мере, видишь, когда к тебе приближаются враги, – сказал Вальтин. – Я же никогда не знаю, разговариваю с союзником или врагом, поэтому я должен следить за словами и говорить полуправду, чтобы ценная информация не попала не в те руки.

Кэл решил позволить Вальтину сдать назад. Он не был таким уж плохим парнем, но знал, как играют в эту игру. Если он уступит слишком быстро, то снова потеряет контроль.

– По крайней мере, если ты всё испортишь, никто не умрёт, – сказал Кэл.

– Не будь в этом слишком уверен, – сказал Вальтин. – Слушай, я тебе всё расскажу, но дышать становится всё труднее и девушки, вероятно, пожелают, чтобы мы ушли.

– Они будут здесь, когда я вернусь? – спросил Кэл.

– Если ты этого захочешь, – ответил Вальтин.

– Тогда договорились, – сказал Кэл. Он встал, убедившись, что перед этим ещё разок как следует надавил на грудь племянника, прежде чем слезть с кровати. Он хотел, чтобы у Вальтина было постоянное напоминание о том, кто на самом деле главный в этой комнате.

Кэл указал на дверь, которую, как он заметил, Вальтин закрыл и запер за собой, когда вошёл.

– Веди, племянник, – сказал он.

Вальтин встал, морщась от боли, и потёр грудь. Он посмотрел на Кэла.

– Разве ты не должен сначала одеться? – спросил он.

– Верно, – сказал Кэл. – Где моё оружие?

– Он идёт, – завопил Скаббс. Он указал в сторону узкого мостика, который протянулся между двумя огромными вентиляторами. Напор воздуха отрывал куски омертвевшей кожи с его руки и швырял ему в лицо.

– И не стреляй ему в голову! – добавил он.

Было слишком поздно. Разряд из лазерного пистолета Иоланды прошипел в воздухе в сторону их добычи, удивительно быстрого крысокожего, который недавно мародёрствовал вокруг Дырищи. Он явно ограбил не того человека – гильдейца по имени Трит – чем и заслужил награду за свою голову. Крысокожий нарушил первое правило воровства – никогда не воровать у гильдейца.

Удивительно, но выстрел Иоланды не попал в цель, а только прожёг дыру в решётке за крысокожим, когда тот побежал к дальнему вентилятору.

– Чёртов крысокожий, – произнесла она. – Он свернул, когда должен был повернуть.

Скаббс никогда не понимал больше половины того о чём говорила Иоланда, но он знал, что она стреляла на поражение.

– Он вряд ли чего-то стоит мёртвым, Иоланда, – сказал он. – Старайся целиться ниже.

Крысокожий вор почти добежал до второго вентилятора. Скаббс понятия не имел, что тот задумал. Мостик не проходил сквозь корпус вентилятора, а лопасти разорвут его на части, если он попытается проскользнуть в воздуховод за ними.

Иоланда снова выстрелила, когда крысокожий добежал до вентилятора. Разряд попал в металлический кожух чуть выше головы вора, подняв облако искр вокруг их добычи. Когда оно рассеялось, крысокожего нигде не было видно.

Скаббс и Иоланда посмотрели друг на друга. Иоланда первой нарушила молчание.

– Ну, иди за ним, Скаббс, – сказала она. – Ты – полукрысокожий-следопыт. Он – крысокожий-вор. Так что выслеживай. Что в этом может быть сложного?

Скаббс собрался возразить, но по опыту знал, что это бесполезно.

– Просто убедись, что стреляешь в правильного крысокожего, окей?

Скаббс начал подниматься по лестнице. Когда он достиг вершины, сила воздуха из первого вентилятора сдула огромное облако омертвевшей кожи с его рук и лица, которое медленно стало опускаться к земле. Он посмотрел вниз сквозь облако, надеясь на отсрочку. Иоланда направила на него пистолет и махнула идти, поэтому он пожал плечами и потрусил в сторону второго вентилятора.

Добравшись до другого конца мостика, Скаббс начал смеяться.

– Что такого чертовски смешного? – крикнула снизу Иоланда.

Скаббс посмотрел через перила на напарницу.

– Ну нельзя сказать, что ты не попала… просто ты не попала в него, – ответил он. – Поднимайся. Мне одному его не вытащить.

– Что?

Скаббс просто махнул Иоланде присоединиться к нему и снова повернулся к извивавшейся добыче.

Сбоку в кожухе вентилятора зияла дыра, в этом месте кто-то оторвал пластину пластали. В результате получился импровизированный люк, и он вёл в воздуховод мимо лопастей вентилятора. Видимо, их добыча планировала воспользоваться им для бегства.

Выстрел Иоланды, похоже, попал в кожух, как раз в тот момент, когда их цель пыталась протиснуться внутрь, и взрыв либо расплавил металл, либо заклинил его, немного закрыв, сделав отверстие слишком маленьким даже для крысокожего. У него застряла одна нога возле паха и одна рука выше плеча. Он бился головой о верхнюю часть прохода, пока крутился из стороны в сторону, пытаясь выбраться.

Скаббс снова рассмеялся.

Кэл сидел в удобном кресле, положив ноги в ботинках на край стола Вальтина. Он развернул кресло, чтобы не смотреть на солнце за спиной племянника. Пока они разговаривали, Кэл лениво достал лазерный пистолет и нацеливал его на различные произведения искусства, висевшие на стенах, и статуэтки на книжных полках Вальтина. Время от времени Вальтин вздрагивал, и Кэл мысленно отмечал, какие предметы наиболее ценны для его племянника. Он чувствовал себя хорошо, после того, как вернул оружие, ну и брюки тоже.

– Итак, Хельмавр мёртв, и ты хочешь, чтобы я выследил убийцу, верно? – спросил Кэл. Он мысленно выстрелил в картину, на которой его отец расправлялся с целым кланом крысокожих голыми руками. На самом деле, старик, скорее всего, облачился в силовую броню “Патриарх” и разрывал беззащитных крысокожих силовыми когтями, если это или что-то подобное вообще происходило.

– Не совсем, – ответил Вальтин. Когда лазерный пистолет Кэла повернулся к нему, он поднял руки.

– Позволь мне продолжить, – сказал он. – У нас уже есть те, кто занимается поиском убийц. Твоя роль намного важнее.

Кэл нарисовал стволом лазерного пистолета кольцо вокруг лица Вальтина:

– Переходи к делу, племянник.

– Я хочу, чтобы ты сел на трон, – произнёс Вальтин. Он нырнул под стол. Спустя секунду он высунул голову и посмотрел на Кэла.

– Куда ты хочешь, чтобы я пристроил свою задницу? – спросил Кэл.

– Займи трон, – сказал Вальтин. Он забрался назад в кресло, но держался напряжённо. – Управляй домом, с моей помощью, конечно.

– Конечно, – сказал Кэл.

Вальтин встал и посмотрел на Кэла, подняв руки ладонями вперёд, показывая, что ему нечего скрывать.

– Смотри, – сказал он. – Дому нужен сильный лидер, а мне на троне нужен тот, кому я могу доверять.

– Ты хочешь сказать тот, кого ты можешь контролировать, – заметил Кэл.

– Не совсем, – сказал Вальтин. – У меня так уже было с Геронтием. Иногда он впадал в такой маразм, что заказывал хрустящие черепки с чаем.

Кэл невольно рассмеялся.

– Нет, нам сейчас нужен кто-то достаточно сильный, чтобы удержать дом, прежде чем он разорвёт себя в братоубийственной войне.

– Другие наследники не станут возражать против моего вмешательства? – спросил Кэл. Он снова принялся мысленно стрелять в различные произведения искусства в кабинете.

– О, они станут возражать, – сказал Вальтин. – Они просто ничего не будут делать. Во всяком случае, открыто. Видишь ли, они все тебя боятся.

Кэл улыбнулся. Ему понравилось, как это прозвучало.

– Банда чопорных дворян Шпиля боится нижнеулевика?

Вальтин покачал головой:

– Нет, многие из них весьма искусные бойцы…

– Особенно в снаряжении шпилевиков, – добавил Кэл, вернув внимание к картине с Геронтием и крысокожими.

– Верно, – согласился Вальтин. Он снова сел. Кэл мог сказать, что он старается не смотреть, куда направлен лазерный пистолет. – Они могут постоять за себя, но все они боялись Арманда…

– А я убил Арманда, – сказал Кэл. – Я понял.

– Именно так, – сказал Вальтин. – Его никто не мог победить, а ты убил его, когда он был в снаряжении.

– Оно в этот момент не работало, – сказал Кэл. Он убрал лазерный пистолет в кобуру.

Вальтин рассмеялся.

– Забавно, я всегда забываю упомянуть эту часть, когда рассказываю. Дело в том, что все считали, что Арманд унаследует трон, так что с его уходом ты – логичный выбор, который должен положить конец любым гражданским войнам внутри дома, тем более мы не можем себе позволить их в то время, когда находимся под ударом.

Кэл встал и потянулся. Эта встреча длилась слишком долго и ему нужно было выпить.

– Значит свадебное приглашение было уловкой, чтобы доставить меня в Шпиль, не вызывая подозрений, а? Неплохая идея.

– Нет, – ответил Вальтин. – Свадьба настоящая. Возможно, ты сможешь контролировать наследников одним своим внушительным видом и репутацией, но другие дома не станут подчиняться незаконнорождённому из глубин улья. Поэтому нам нужно укрепить твою политическую поддержку, прежде чем ты займёшь трон.

– Через брак? – спросил Кэл. Оба лазерных пистолета каким-то образом вернулись в его руки. – Этому не бывать. Тебе придётся приставить лазган к моей голове и заставить идти к алтарю.

– Ничего не поделаешь, – сказал Вальтин. – Чтобы это сработало нам нужны союзники за пределами дома, особенно в доме Каталл. Если они будут на нашей стороне, мы легко сможем контролировать остальных.

Кэл направился к двери.

– Чёрта с два, – произнёс он. – Я не хочу возглавлять дом и уж точно не хочу жениться.

Вальтин вышел из-за стола.

– Это будет фиктивный брак, – сказал он. – И обещаю, что он не продлится долго. Как только мы выследим убийцу и переживём это критическое время – ты сможешь отречься. До тех пор ты можешь жить с Кэнди, Сэнди и Брэнди – или получать любую девушку на ночь, какую пожелаешь. Также казна дома поступает в твоё распоряжение, в разумных пределах, конечно.

Кэл подтолкнул ногой стул и снова сел.

– Продолжай, – произнёс он.

– Посмотрите, что у нас здесь, – произнесла Иоланда, подойдя к Скаббсу на мостике. – Крыса в мышеловке.

Крысокожий наполовину протиснулся в трещину в воздуховоде. Он повернул свою выпуклую голову, пытаясь пролезть внутрь. Его большие мясистые уши дёргались, как и усы под похожим на морду носом. Если у него и был хвост, то застрял с другой стороны. Иоланда решила, что на самом деле не хочет знать.

Он перестал на секунду бороться, но её хватило, чтобы плюнуть в Иоланду. Она схватила Скаббса и заслонилась им от мокрого снаряда.

– Очень смешно, – сказал пойманный вор. – Никогда такого не слышал.

Его слова были странно урезаны, словно его рту требовались дополнительные усилия для произнесения согласных звуков. Иоланда отпихнула Скаббса, который был занят тем, что вытирал лицо.

– Слушай, крыса, – сказала она.

– Меня зовут Сонни, – сказал крысокожий.

– Сонни? Сынуля значит? Как оригинально, – заметила Иоланда. – У тебя и сестра по имени Дочуля есть?

Она стукнула Сонни по лбу:

– Слушай, что сейчас будет. Я собираюсь тебя хорошенько дёрнуть за руку. Или ты выскочишь, и я получу награду за твою голову, или нет, и я отстрелю твою башку и запихну её в мешок.

– Рука может и оторваться, – сказал Скаббс.

Иоланда метнула взгляд на напарника.

– Я просто хочу сказать, – продолжил Скаббс, вытирая руки о штаны. – Что есть и третий вариант. Рука может оторваться. Зависит от того, как крепко он застрял и как сильно ты потянешь.

Когда Иоланда снова повернулась к добыче, то увидела, что Сонни возобновил попытки протиснуться в щель. Теперь он опустил голову и пытался пропихнуть её на другую сторону, подальше от Иоланды.

Иоланда плюнула на руки и потёрла их. Она упёрлась ногой в стенку воздуховода, схватила Сонни за руку и резко дёрнула. В плече крысокожего что-то явно выскочило.

– Эй! – воскликнул Сонни. – Это чертовски больно!

– По крайней мере, твоя рука на месте, – заметил Скаббс.

Иоланда отпустила руку Сонни, вытащила лазерный пистолет и прицелилась ему прямо под подбородок.

– Постой, – сказал Сонни. – Я могу рассказать вам о другом куше, который принесёт гораздо больше, чем награда за мою голову.

Иоланда держала оружие нацеленным на крысокожего, но не стала нажимать на спусковой крючок.

– Я слушаю, – сказала она.

– На прошлой неделе я работал рядом с салоном “Глоток свежего воздуха”, – сказал Сонни.

– Без сомнения помогал посетителям облегчить кошельки?

Сонни кивнул, отчего его уши зашевелились вверх-вниз.

– Как бы то ни было несколько бандитов-Орлоков подошли к огромному парню, пившему в одиночку, и стали задавать ему вопросы. Сначала он просто велел им убираться, но они не послушались, как и свойственно Орлокам, и говорили всё громче и громче, пока все в баре не услышали их разговор…

Иоланда ткнула стволом лазерного пистолета в складки уха Сонни.

– Переходи к делу, – приказала она.

– Они постоянно спрашивали его о большом куше за пределами улья, каком-то королевском транспорте с ценными артефактами для Шпиля или что-то типа того. Звучало так, словно он собирался сбить его и ограбить. По крайней мере, те бандиты думали, что он ищет скаммеров.

– Никто не может сбить королевский транспорт, – сказал Скаббс. – Пристрели его, Иоланда. Этой безумной историей он создаёт крысокожим плохую репутацию.

– Я тоже так думал, – сказал Сонни. – Но сегодня утром я был у доков, облегчал кое-какой груз, и слышал, как несколько охранников говорили о королевском транспорте, запросившем экстренную посадку, вот только ни один транспорт так и не прилетел.

Иоланда вытащила пистолет из уха Сонни.

– Кто был тот здоровяк в баре? – спросила она.

– Я не видел его лица, – ответил Сонни. – Он был в плаще, который закрывал всё тело. Он выглядел, как шатёр, настолько огромный. Но когда главный Орлок встал прямо перед ним и потребовал, чтобы их взяли в дело, большой парень выхватил что-то из-под плаща и разорвал бандиту грудь. Я ушёл сразу после этого, поскольку не пользуюсь особой популярностью у силовиков.

Сонни переводил взгляд между Иоландой и Скаббсом.

– Так эта история стоит моей жизни? – спросил он.

– Возможно, – сказала Иоланда. – Если это правда.

– И если мы сможем отобрать артефакт у здоровяка и его наёмников, – добавил Скаббс.

– Я помогу, – сказал Сонни. – И смотри, я отдам вам половину моей заначки.

Он залез в карман и вытащил пригоршню украшений и монет:

– В моей норе ещё много таких вещей.

Иоланда посмотрела на заначку в руке Сонни, а затем подняла пистолет и быстро выстрелила два раза. Сонни обмяк, всё ещё застрявший в тесном отверстии, с двумя круглыми дымившимися дырками во лбу. Иоланда протянула руку и схватила награбленное за секунду перед тем, как оно упало сквозь решётчатый пол моста.

– Зачем ты это сделала? – спросил Скаббс. – Мне показалось, что план звучит неплохо.

– Неплохо, – согласилась Иоланда. Она вытащила пару больших серёжек-колец из кучки награбленного Сонни. – Но это мои. Чёртов коротышка должно быть украл их на прошлой неделе.

Положив в карман оставшуюся добычу, Иоланда снова надела серьги.

– Забавно, – сказала она. – А я думала, что их слопала тупая псина Джерико.

– Вот чёрт, – сказал Скаббс.

– Что? – спросила Иоланда. Она вытащила меч и примеривалась под каким углом лучше ударить по шее Сонни.

– Я совсем забыл про Вотана, – ответил Скаббс. – Мы оставили его в “Выгребной яме”.

– Не волнуйся об этом, – сказала Иоланда. – Он не может причинить много проблем.

Вотан перестал бежать и остановился. Дело было не в том, что он устал. Такого просто не могло случиться. По крайней мере, в течение тысячелетнего периода полураспада его энергетического ядра. Нет, он остановился, чтобы позволить процессорам проанализировать все дополнительные запахи, втягиваемые в его тело.

Он прошёл по следу Кэла до доков города-улья. Это было вонючее место. Не то чтобы Вотан умел различать приятные и неприятные запахи. Для него всё, от человеческого зада до куска загадочного мяса, пахло одинаково – и в Подулье это часто было одно и тоже.

Но в доках оказалось слишком много ароматов, чтобы анализаторы Вотана могли быстро справиться с ними. Поэтому он остановился и стал ждать. Усевшись на задние лапы, металлический мастиф огляделся. Слева до самого края купола тянулись доки. Корабли, люди и товары перемещались в хаотическом хитросплетении. Справа от него стоял ряд зданий, находившихся на разных стадиях ремонта. Самое дальнее из них что-то пробудило в глубине ядра памяти Вотана.

Мастиф издал короткую серию металлического лая, который грубо переводился в его программах, как: Джерико! Джерико! Джерико! Джерико!

Он сорвался с места и направился к зданию напротив доков. Когда он врезался в дверь и пробил огромную дыру в её нижней половине, название над дверью прошло по его цепочкам до ядра памяти: “дом удовольствий мадам Норитайк”.

Хермод Каудерер нажал на потайной переключатель, который открыл дверь в тёмную комнату, и шагнул внутрь. Только Каудерер мог войти в эту комнату. На самом деле, больше никто в Шпиле даже не знал о её существовании, точнее никто из живых. Она была спрятана в лишённом окон углу особняка Хельмавра за единственной дверью, которая вела в личный лабиринт потайных ходов Каудерера.

Он всегда считал, что определённые задачи лучше оставлять профессионалам, и поскольку он являлся признанным профессионалом в извлечении информации, то поставил эту задачу сам себе. Каудерер не испытывал особой любви к этой части своей работы. Он чувствовал, что применение пыток означает, что где-то он не исполнил свою работу должным образом. В его сфере было много способов получения информации, большинство из которых не оставляли информатора окровавленным, избитым и ожидавшим ликвидации.

Каудерер ополоснул руки в тазике, который поставил в заканчивавшемся тупиком коридоре рядом с комнатой пыток. Он взглянул на потерявшего сознание мужчину, привязанного к стулу посреди комнаты. Единственная лампа в камере была направлена на мужчину, освещая его неподвижную фигуру. Густая красная кровь капала с ног и спины на пол, где утекала сквозь решётку, мудро расположенную под стулом.

Глаза мужчины опухли и закрылись, а одна мочка уха свисала удерживаемая лишь клочком омертвевшей кожи. Лицо и грудь пересекали тёмные красные полосы, некоторые от хлыста, висевшего на стене сразу за дверью, но большинство от острого как бритва ножа, который Хермод в данный момент отмывал в тазике.

– Мне жаль об этом говорить, но я верю вам, господин Бланко, – сказал Хермод. Он вернулся в камеру, закрыл за собой дверь и подошёл к потерявшему сознание торговцу Шпиля. – Вы и в самом деле ничего не знаете ни о убийцах, ни о пропавшем пакете.

Господин Бланко ничего не ответил, но Хермод и не ожидал этого. За последний час мужчина перенёс много боли и потерял много крови. Если бы он что-то знал, то конечно уже поделился бы этой информацией. Ему было действительно жаль. Хермод очень хорошо относился к господину Бланко. Он помог Каудереру приобрести большую часть инструментов и снаряжения в этой камере.

– Вот почему я ненавижу пытки, – сказал Хермод. – Они так ненадёжны.

Он прошёл вдоль стены к ряду приспособлений в дальнем конце комнаты.

– Ваше имя назвали моим дальним агентам, – продолжил он. – Под пытками поставщик вышеупомянутого пакета с другой планеты назвал вас своим соучастником. Я не поверил, но должен был выяснить правду. И вот к чему мы пришли. Я оказался прав. Хотя уверен, что это мало для вас значит.

Хермод потянул рычаг, который раздвинул напольную решётку прямо перед стулом. Затем потянул другой рычаг, отпустивший кандалы, удерживавшие господина Бланко. Третий рычаг слегка опрокинул стул вперёд. Господин Бланко негромко застонал, когда соскользнул со стула и упал в яму.

Хермод несколько секунд ждал, пока небольшая огненная вспышка не достигла верхней части шахты, означая, что тело достигло печи. Струйка дыма поднялась из-под решётки, когда Каудерер повернул рычаг назад, чтобы закрыть провал.

– Да, – сказал он. – Действительно жаль.

Каудерер оставил остальную часть беспорядка на потом. Он просто не мог сейчас стереть кровь Бланко на полу и стуле. Кроме того, ему требовался новый план. Он только что сжёг их лучшую зацепку. Проблема заключалась в том, что нужная ему информация, безусловно, находилась где-то в Шпиле, а он был слишком узнаваемым, чтобы получить её хитростью.

К тому же большинство его агентов занимались расследованием за пределами планеты. Те же, кто ещё оставался в Шпиле, служили так долго, что их уже вычислили агенты других домов. Шпионский бизнес на самом деле являлся небольшим сообществом. Когда Хермод возвращался по тёмным коридорам в свой кабинет, он понял, что ему нужен агент со стороны. Кто-то совершенно вне поля зрения Шпиля. Возможно, актив из Подулья.

Когда он открыл очередную тайную дверь и шагнул в дальний угол своего кабинета, его осенило. Он знал идеального шпиона для этой работы. Маленького, невзрачного, сливавшегося с фоном в каждой толпе и вполне заслуживавшего доверия для шпиона из Подулья. Теперь единственная проблема состояла в том, как пригласить Маркеля Бобо в Шпиль, не вызывая подозрений у главных шпионов других домов.

Он щёлкнул пальцами.

– Конечно, – произнёс он. – Свадьба.

3: СТРЕЛЬБА ПО МИШЕНЯМ

Маркель Бобо не отдыхал несколько недель и у него почти не оставалось времени на еду. Поэтому недоваренная восстановленная лапша и кусок загадочного мяса, лежавшие на тарелке, выглядели и в самом деле аппетитно. Он сидел в удивительно удобном кресле, погрузив небольшое полутораметровое тело в мягкие подушки.

Кресла были одной из причин, почему он сделал “Мадам Норитайк” своим домом вдали от дома. Другая причина поднималась по лестнице в гостиной. Её звали Дженн Стрингс. У неё были короткие, не совсем светлые волосы, которые подпрыгивали при каждом шаге. Несмотря на то, что Дженн работала на мадам Норитайк, ей как-то удалось сохранить невинный вид, который ему очень нравился. Также она была одной из немногих девушек в Подулье ниже Бобо.

Дженн улыбнулась ему в ответ и повела своего последнего клиента наверх. Она подняла руку с широко растопыренными пальцами и прошептала одними губами:

– Пять минут.

Бобо посмотрел на клиента, жирного торговца Ван Сааров, и рассмеялся. Когда-нибудь он сможет воспользоваться этой информацией. Для Бобо информация была бизнесом. Его основной наниматель, дом Хельмавр, обеспечивал Маркеля достаточным количеством работы, чтобы он мог позволить себе длительное пребывание в “Мадам Норитайк” – и сейчас он надеялся насладиться неделей отдыха с Дженн.

Иногда он подрабатывал на разные семьи города-улья, поэтому постарался запомнить клиента Дженн. Он собирался позже просмотреть список своих клиентов, чтобы узнать, кого из его постоянных работодателей может заинтересовать немного компромата на Ван Саара, и в этот момент дверь в “Норитайк” выбили внутрь.

Нижняя часть двери сорвалась с рамы и пролетела через всю комнату. Прежде чем Бобо успел хотя бы пошевелиться, в гостиную ворвался Вотан и остановился возле стола мадам Норитайк. Маленькая жёлтая женщина выкрикнула поток ругательств, который заставил бы покраснеть даже портовых грузчиков.

Она вышла из-за стола и начала размахивать металлической дубинкой, которую держала для буйных клиентов. Вотан оставался на месте, явно не переживая по поводу крохотной леди с большой битой. Похоже, он нюхал воздух, что показалось Бобо странным, поскольку Вотан не был настоящей собакой, а просто какой-то металлической машиной.

Он пару раз спрашивал Кэла о Вотане, но охотник за головами не пожелал распространяться на эту тему. Он сказал что-то про “оплату в счёт кое-каких семейных обязательств”, но Бобо так и не узнал всю историю.

Мадам Норитайк не переставала визжать, поток её ругательств в адрес металлического мастифа чудесным образом не иссякал. Бобо предположил, что она, видимо, слышала много интересных слов в своей жизни, но всё равно был впечатлён. В конце концов она перестала орать и размахивать дубинкой, чего обычно хватало даже самым пьяным клиентам, и замахнулась на Вотана.

Это оказалось большой ошибкой. Мастиф, который, казалось, совершенно не подозревал об опасности, в последний момент повернул голову и поймал дубинку зубами. Мадам Норитайк в ужасе закричала, когда Вотан сжал челюсти. Металлическая дубинка раскололась на три части. Одна часть упала на пол, а вторую мадам Норитайк подняла в воздух. Над её рукой осталось всего несколько сантиметров.

Вотан выплюнул третий кусок и побежал по лестнице. Бобо ждал, понимая, что произойдёт дальше. Разумеется, сверху донеслись крики ужаса и ярости. Крики ярости быстро сменились испуганными воплями, когда Бобо услышал резкий металлический лай Вотана.

Секунду спустя по лестнице побежали работавшие на мадам Норитайк девушки, за ними следовали несколько мужчин, которые отчаянно пытались натянуть брюки и при этом не свалиться со ступенек. Последним по лестнице спустился торговец Ван Сааров. Бобо почувствовал странное злорадство, когда увидел, как струйка крови стекает по ноге мужчины из глубокой раны ниже спины. Он явно двигался недостаточно быстро, когда появился Вотан.

– Я убью этого Джерико! – завопила мадам Норитайк. Её маленькое, но странно широкое жёлтое лицо стало почти красным. Она потянула себя за прямые черные волосы, сжав пряди в кулаках. Когда она отпустила их, они выглядели как запутавшиеся провода, протянувшиеся по стене купола. – Кто-нибудь может выставить эту тупую металлическую дворнягу из моего дома?

Все взгляды обратились к единственному оставшемуся в комнате мужчине. Бобо покачал головой.

–Кхм, кхм, – сказал он. – Только Кэл Джерико может справиться с Вотаном, да и то с трудом. Кроме того, я в отпуске. Иди и найди Джерико, если хочешь избавиться от этого пса.

Он отвернулся от группы полуодетых женщин, решив вернуться к еде, но вместо этого увидел худого мужчину в шёлковом костюме, который сидел в соседнем кресле.

– Именно для этого я здесь, – произнёс незнакомец. Он поправил пальцем очки в проволочной оправе на носу. – Чтобы отвести вас к господину Джерико.

– Какого… – начал Бобо. – Как ты сюда попал?

Маркель Бобо гордился двумя вещами. Во-первых, своим умением незаметно смешиваться с любым окружением. В отличие от мадам Норитайк, он сохранил свою внешность и одежду настолько неприметными, что никто и никогда не вспоминал о нём после того, как его видели. Вторым предметом гордости являлось то, что никто и никогда не мог к нему незаметно подкрасться. Если Бобо не знал, что ты там, то тебя там просто не было.

Он закрыл глаза и попытался разувериться в маленьком человеке в очках. Не сработало.

– Я пришёл во время всей этой суматохи, – ответил незнакомец. – У меня для вас приглашение.

Он попытался вручить ему конверт.

Бобо оглянулся на девушек, задумавшись, не разыгрывает ли его одна из них, скорее всего, Дженн. Но все они шептались и показывали вверх на лестницу. Бобо по-прежнему слышал, как Вотан возился в комнатах. Время от времени что-то падало и разбивалось, вызывая новый поток ругательств из уст мадам Норитайк.

Бобо снова посмотрел на незнакомца.

– Сам открой, – сказал он. – Я не доверяю незнакомым конвертам от незнакомых людей.

Незнакомец засунул палец под клапан конверта и Бобо заметил, что тот был повторно запечатан. Это показалось странным, но он отложил информацию на потом. Мужчина вытащил толстую карточку и протянул её Бобо. На ней он прочитал:

“дом Хельмавр сердечно приглашает вас посетить свадебную церемонию своего любимого сына и будущего правителя улья Примус и, следовательно, всей Некромунды, Кэла Джерико”.

– Если вы пойдёте со мной, господин Бобо, – сказал он. – Я могу ускорить ваше путешествие за Стену в Шпиль.

Бобо посмотрел на карточку, а затем на незнакомца в шёлковом костюме.

– Это шутка, да? – сказал он. – Кэл Джерико ни при каких обстоятельствах не может стать правителем улья.

– Наш будущий лорд уже в Шпиле, – ответил мужчина. – Почему, по-вашему, его металлический друг бегает без присмотра и терроризирует город-улей?

Бобо покачал головой:

– Что ж, большое спасибо за приглашение, но я сам найду дорогу в Шпиль, если ты не против. Я не путешествую с незнакомыми людьми. Это, хм, вредно для здоровья.

Мужчина встал с кресла и склонил голову:

– Как пожелаете, господин Бобо. Просто покажите приглашение у Стены и вас пропустят. Теперь же я попрощаюсь с вами. Будет лучше, если я уйду прежде чем мастиф Джерико вернётся на этот этаж.

Бобо оглянулся на лестницу и кивнул:

– Я тоже, – сказал он, но когда повернулся, мужчина в шёлковом костюме уже исчез.

Вандал Фег повернул стволы оружия на металлической руке на одно деление.

– Ещё одна силовая ячейка разрядилась, – прорычал он. – Пора расчехлять большую пушку.

Он действительно оценил улучшения, которые купил для механической руки. Его предыдущие поражения от этого шила в заднице, Кэла Джерико, были связаны с тем, что охотник за головами сражался на своих условиях.

Вандал должен был раздавить крошечную голову Джерико своими когтями, но Джерико умел выходить сухим из воды. В следующий раз он разнесёт шквальным огнём чёртового крысокожего сына и всё вокруг него, прежде чем он сможет сбежать. Затем, возможно, он повеселится со своим цепным мечом.

Тела мутантов громоздились вокруг Фега и наёмников, но, похоже, им не было конца. Море мути окружало их, бурля и огибая вершины дюн со всех сторон. Транспорт скрылся в пыли за их спинами. Они ушли, надеясь, что мутантам нужен именно он.

– Они чуют мясо на наших костях, – сказал Кириан. Он методично стрелял вперёд и назад по шестидесятиградусной дуге, почти каждым выстрелом повергая врага. Это казалось совершенно бесполезным, потому что на место каждого упавшего появлялись двое новых.

– Как они могут что-то чуять? – спросил Фег. – У них едва ли есть лица, не говоря уже о носах.

Он посмотрел на лежавший неподалёку труп и зафиксировал на руке самый большой ствол из своего арсенала.

То, что осталось от кожи на лице мутанта, представляло собой массу рубцовой ткани и оспин. Большая часть мясистых частей тела – уши, нос и щёки – выглядела так, будто их размололи, обнажив хрящи и кости. Вандалу говорили, что постоянно поднимаемый ветром над пустошами пепел может сорвать плоть с человека. Теперь он поверил в услышанное.

– Так, – сказал он, надёжно зафиксировав двухдюймовый ствол. – Это должно немного разрядить обстановку.

Согнув один из своих длинных когтей, он активировал оружие, выпустив осколочную гранату с громким “вуууп”. Прежде чем первая граната упала, он повернулся и выпустил вторую над головой Кириана.

– Пригнуться, – крикнул главарь скаммеров. Одновременно все окружавшие Фега плотным кольцом наёмники опустились на колено.

Стоявшие на коленях скаммеры продолжали стрелять, пока Фег обрушивал взрывной дождь на атакующих мутантов. Осколочные гранаты взрывались одна за другой. Мутанты валились на землю целыми кучами, когда раскалённые осколки металла разрывали их ряды, сдирая немногую сохранившуюся кожу.

– Тяжёлые, – приказал Кириан. – Сконцентрируйте огонь на востоке.

Стоявшие по обе стороны от него переключились на тяжёлые стабберы и заполнили пространство впереди градом визжащих пуль, создавая завесу огня, которая прорезала ряды чертей. Скаммеры, выстроившиеся в круг позади Фега, расширили секторы огня, чтобы сдержать наступавших с флангов мути. Без поддержки стабберов они вели заведомо проигрышную битву, поэтому Фег выпустил ещё несколько гранат, выкашивая атакующих.

Он взглянул вперёд, готовый отругать Кириана, который оставил фланги открытыми, но затем увидел то, что заметил главарь скаммеров. Масса мути перед ними закончилась на вершине следующей дюны. Он поднял руку и выпустил оставшиеся гранаты в скопление чуть за передним краем орды.

– Двигаемся по моей команде, – крикнул главарь скаммеров. Когда взорвались первые гранаты, он отдал приказ. – Вперёд!

Фег щёлкнул переключателем и поднял руку, цепной меч выскользнул и зарычал, пробуждаясь к жизни. Вокруг него наёмники продолжали стрелять, наступая плотным алмазным строем. Фег остановился и повернулся, заняв позицию в арьергарде алмаза. Он начал рубить визжавшим цепным мечом, когда мути бросились вслед за отступавшими наёмниками.

Они тянулись к нему костлявыми руками. Некоторые сжимали куски металла или даже ржавые мечи, но большинство просто атаковали длинными ногтями. Один даже попытался укусить его, но выбрал не ту руку. Фег ударил кусавшего по лицу механическим локтем, и тот отлетел назад, в цепкие объятия товарищей.

Пальцы, руки, ноги, головы и расчленённые тела усеивали пепел вокруг Фега, пока он следовал за группой наёмников. Кроме тяжей на острие алмаза, которые прокладывали путь, остальные скаммеры взялись за рукопашное оружие. Их задача состояла в том, чтобы сдерживать давившую толпу мути на расстоянии достаточно долго, давая время прорваться сквозь последние ряды врага.

– Как у нас дела? – спросил Фег, перекрикивая рёв цепного меча.

– У нас новая проблема, – ответил главарь скаммеров.

Вандал оглянулся через плечо. Казалось, что они приближаются к краю орды, хотя некоторые на флангах, похоже, поняли их план и перегруппировывались.

– Что за проблема? – спросил Фег.

– Посмотрите вверх. – Он показал на небо.

Фег посмотрел.

– Вот чёрт, – произнёс он. Вой цепного меча заглушил рёв заходившего на посадку транспорта.

Кириан снял со спины пусковую установку, выдвинул ложе и зарядил последнюю ракету.

– Подожди, – сказал Фег. – Мне нужно, чтобы ты проложил мне путь до вершины этой дюны. Я должен освободиться от орды, прежде чем приземлится транспорт.

Главарь посмотрел на транспорт и Фег видел, что он пришёл к такому же выводу. Военная маркировка означала, что транспорт обладал дополнительным слоем брони из усиленной пластали. Она была толще двери сейфа. Пусковая установка была здесь почти бесполезной. Он отдал честь и ответил:

– Есть, сэр. – На этот раз Фег решил, что скаммер приветствовал его искренне.

– Приготовиться к выстрелу, – приказал он. – Прикрывающий огонь!

Главарь прицелился и нажал на спусковой крючок. Ракета пронзила ряды мутантов. Те, кому не повезло пережить удар, разлетались в разные стороны, их тела обугливались и горели. Ракета врезалась чуть ниже вершины дюны и взорвалась огромным огненным шаром. Взметнулось тяжёлое облако белого пепла и сразу же за ним поднялся чёрный дым.

Пока из дыма и пепла падали подброшенные в воздух тела, скаммеры сосредоточили огонь на краях проделанной ракетой бреши. Сжимая сумку левой рукой, Вандал Фег начал подниматься на дюну, разрубая на куски тех мути, которые оказались достаточно глупыми, чтобы встать у него на пути. Когда он скрылся в чёрно-белом облаке, Фег изменил направление, выйдя с другой стороны орды, но параллельно её заднему эшелону, подальше от транспорта.

Он был уверен, что цепной меч и перспектива крови королевских отвлекут от него орду на достаточное время, чтобы уйти. К тому же, пока мути, возможно, сражались за выживание, Фег сражался за гораздо более важную вещь – деньги.

– Вальтин, – взмолился Кэл, почёсывая большими пальцами глаза, – мы здесь уже больше часа. Я уже начинаю жалеть, что согласился на эту чёртову свадьбу.

Он встал и прошёлся от кресла до двери и обратно. Он не знал, что болит больше: его мозг или задница. На данный момент между ними была боевая ничья.

– У нас не так много времени, – сказал Вальтин. – Я должен подготовить тебя к придворной жизни. Ну знаешь, снять некоторые шероховатости, прежде чем ты впервые появишься на публике.

– Знаю, знаю, – сказал Кэл. Он снова плюхнулся в кресло, и задница в её схватке с мозгом временно вышла вперёд. – Но на самом деле это не так уж и сложно.

Кэл стал загибать пальцы, перечисляя:

– Во-первых, я не пну эрла дома Уланти в пах, если он прольёт вино на мою рубашку. Во-вторых, как бы мне этого не хотелось, я должен воздержаться от поцелуя взасос с герцогиней дома Грейм, когда встречусь с ней. В-третьих, если князья дома Тай и дома Ко’Айрон устроят дуэль, я, конечно, не должен начинать принимать ставки на то, кто выживет, а кто погибнет. В-четвертых, ни при каких обстоятельствах я не должен стрелять в кого-либо из членов дома Каталл, поскольку мы пытаемся завоевать их благосклонность. И в-пятых... Хмм, кажется, нет никакого в-пятых, так что я думаю, что открыт сезон охоты на дом Ран Ло.

Вальтин трижды хлопнул в ладоши.

– Очень смешно, дядя, – сказал он. – Но политиканство – это нечто большее, чем просто не убивать людей.

– Слушай, – сказал Кэл. – Я ничего не знаю о выживании в политическом болоте. Это твоя работа.

Он вытянул ноги и положил на кучу бумаг на краю стола Вальтина. Закрыв глаза и опустив подбородок на грудь, он добавил:

– Со своей стороны я постараюсь подавить все свои порывы убить, поцеловать или сделать ставку на всё, что попадётся мне на пути.

– Кэл… – начал Вальтин.

Кэл приоткрыл один глаз.

– Я буду хорошим мальчиком, – сказал он. – Я буду стоять прямо, не плеваться, мыть за ушами и кланяться, встречаясь с людьми. Окей? Можно мне сейчас немного отдохнуть? Голова раскалывается…

Вальтин вскочил на ноги.

– Нет, нет, нет! – сказал он, махая ручкой с пером перед Кэлом. – Я тебе уже говорил. Ты не должен кланяться, встречаясь с людьми. Ты никогда и никому не кланяешься. Ты – лорд Шпиля. Люди кланяются тебе…

Его тирада была прервана коротким стуком в дверь.

– Что? – воскликнул Вальтин. – В чём дело?

Кэл оглянулся через плечо, когда дверь слегка приоткрылась. Помощница Вальтина просунула голову в кабинет.

– Мне жаль, сэр, – сказала она слегка дрожавшим голосом. – Но вы хотели узнать, когда, хм, это произойдёт.

– Да, – сказал Вальтин. Он бросил ручку на стол. – Да, конечно. Спасибо, Кейт.

Вальтин вышел из-за стола.

– У меня ещё одна встреча, – сказал он Кэлу. – Ты сможешь найти путь назад в свои покои?

Кэл улыбнулся. Мало того, что он получил перерыв от занятий политикой, он должен был пойти на перерыв со своими любимыми одноклассницами, Кэнди, Брэнди и Сэнди.

– Уверен, что справлюсь, – сказал он. Кэл убрал ноги со стола, прихватив с собой большую часть бумаг. Когда он вышел вслед за Кейт, Кэл добавил. – Убедись, что постучишь, когда вернёшься за мной.

Он почти вприпрыжку миновал кабинет Кейт, остановившись, только когда помощница Вальтина сказала:

– Приятного утра, милорд.

Милорд. Кэлу понравилось, как это прозвучало. Он оглянулся на симпатичную молодую девушку. У неё было круглое лицо с едва заметным намёком на полноту после недавних родов. Её тёмно-русые волосы были собраны в хвост, подчёркивая круглое лицо и длинную шею. Глаза Кейт ярко сияли, когда она улыбнулась Кэлу, и он почувствовал что-то за этими глазами. Она была умной девушкой. Конечно, иначе она не стала бы личной помощницей лорда-камергера. Он оставил эти мысли на потом.

– Конечно, приятного, – ответил он. – У меня свидание с виноградом и ничто на этот раз не помешает мне добраться до чаши с фруктами.

Он открыл дверь и вышел в коридор, но не имел ни малейшего представления куда идти.

– Направо, милорд, – сказал Кейт. – Поднимитесь на один этаж, а затем идите по коридору налево.

Кэл помахал ей рукой и пошёл по коридору. Указания звучали легко, но через некоторое время, миновав множество изгибов, поворотов и боковых коридоров без лестниц, он решил, что пришло время вернуться.

Когда он повернулся, чтобы найти дорогу обратно к Кейт, Кэл увидел тень, двигавшуюся из-за угла впереди. Она было почти незаметной, и он едва не пропустил её. Жизнь в Шпиле уже притупила его инстинкт самосохранения. Он ни разу не оглянулся, пока шёл по коридорам. В Подулье это стоило бы жизни, потому что кто-то всегда пытается подкрасться к тебе сзади.

Кэл прижался спиной к стене и вытащил меч из ножен. Он медленно двинулся по коридору, не спуская глаз с угла. Он ничего не слышал, но был уверен, что кто-то исчез из виду, как только он повернулся. Возможно, это была просто Кейт, которая пришла помочь ему найти дорогу. Но с такой удачей, как у Кэла, скорее кто-то придёт, чтобы убить его или, что ещё хуже, забрать долг.

Затем он снова увидел тень. Но на самом деле это была не тень, а складка, как будто стена на мгновение сложилась сама в себя. Кэл остановился. Он не понимал, что только что произошло, но чувствовал, что оно не сулит ему ничего хорошего.

Он продолжал смотреть на пятно, но на всякий случай начал пятиться назад. Затем краем глаза он заметил ещё одну складку. На этот раз она была похожа на мерцавший свет на фоне боковых окон.

Он повернулся, как раз вовремя, чтобы увидеть, как ствол пистолета появляется из складок, казалось, парившей в воздухе мерцавшей пустоты.

– Вот чёрт! – воскликнул Кэл.

– Сделайте заход над битвой! – произнёс Катерин в кабину. Он не мог пройти в дверь, потому что облачился в “Оррус”. Его массивное, похожее на танк тело в броне увеличилось вдвое, и он нависал над дверным проёмом. Ему пришлось приказать Доббсу открыть для него дверь, поскольку огромные перчатки не могли делать ничего, кроме как пробивать дыры в стенах.

– И не подумаю, – возразил пилот. – Мы сегодня уже потеряли один транспорт.

– Я не спрашиваю, – закричал Катерин. – Я приказываю. Мне нужен один... Нет, два захода – немедленно!

Отдав приказ, он повернулся спиной к пилоту и покинул кабину, бормоча о “летунах” и “цепочке командования”.

Он повернулся к своим людям:

– Тяжёлые в тыл, – произнёс он.

Пока солдаты занимали позиции у кормового люка, Катерин повернулся к своему заместителю, дворянке по имени Стеш Магесон. Хрупкая на вид девушка, получившая должность благодаря решительности и воинским инстинктам, которых он не видел со своей молодости, теперь, в снаряжении шпилевика “Йельд”, казалась настоящим мстящим ангелом. Крылья, которые пока были сложены за спиной Магесон, обеспечивали устойчивый полет. Они также были острыми как бритва, что для многих становилось неприятным сюрпризом во время бреющего полёта.

– Магесон, – сказал он. – Выпрыгиваешь на втором заходе. Обеспечиваешь прикрытие огнём, пока солдаты высаживаются в пустоши, и поддержку с воздуха во время атаки.

– Я выбью из них всю дурь, – сказала она, полностью распрямив крылья. Бритвенно-острые края врезались в пласталевую стену рядом с ней.

– Осторожней, Магесон, – прорычал Катерин. – Это – не военное снаряжение. Они предоставлены на время самим лордом-камергером. Учитывая важность операции и тот факт, что один королевский транспорт уже был сбит сегодня, он счёл благоразумным разрешить их использование. Вот почему вы со Штайном на этом задании. Мне нужны три дворянина для трёх комплектов: ты, я и Штайн.

– Где я вам нужен? – спросил Штайн, чьи помощники только что закончили облачать его в “Оррус”. Как и снаряжение, Штайн также был предоставлен на время лордом-камергером; этот молодой дворянин, как и Магесон, недавно занял высокую позицию в доме. Тот факт, что на его лице всегда сияла улыбка и что он стал незаменимым помощником лорда-камергера, сразу же заставил Катерина относиться к Штайну с подозрением.

– Останешься с остальными гвардейцами, – сказал он, – и поможешь им прорваться сквозь врага.

– Где будете вы, капитан? – спросила Магесон. Похоже, она удивилась, что Катерин не возглавит атаку.

– Встречусь с вами обоими посередине, – улыбнулся Катерин, не смотря на беспокойство о Штайне. Он даже не обращал внимания на выступившие на лбу капельки пота.

– Иду на первый заход, – произнёс пилот.

Когда транспорт опустил нос, Катерин отошёл назад. Когда корабль снова выровнялся, он потянул большой красный рычаг. Вся задняя стена транспорта со скрипом открылась, опускаясь на боковых гидравлических поршнях. Он и тяжёлые подошли ещё ближе, когда стена превратилась в пандус.

– Огонь, – приказал Катерин, как только увидел задние ряды вражеских мути.

Дюжина гранатомётов одновременно выпустила осколочные гранаты. Секунду спустя орду мутантов разорвало двенадцать взрывов.

– Огонь, – снова произнёс Катерин, наблюдая, как ещё дюжина осколочных гранат летят по дуге в мути.

Он видел, как те, кто находился рядом со взрывами, ударились в панику и как дикари сталкивались друг с другом, спасаясь от шквала огня.

– Огонь, – повторил Катерин. Третий залп обрушился из транспорта, попав недалеко от переднего края толпы мути. Он повернулся и обратился Магесон:

– Ты командуешь гранатомётчиками на следующем заходе, – сказал он. С этими словами Катерин протолкнулся сквозь своих людей и шагнул с рампы вниз.

Вотан снова спустился по лестнице. Какая-то странная подпрограмма в его механическом мозгу приказала ему открыть пасть и высунуть резиновый язык. Клочок брюк толстяка всё ещё цеплялся за передние зубы.

Все женщины попятились, а некоторые снова закричали, когда он спрыгнул с третьей ступеньки. Он не обращал на них внимания, хотя часть зрительных программ приказала одному глазу всё время держать в поле зрения маленькую желтокожую леди.

Он разыскивал кое-кого другого. Вскоре после того, как он укусил толстяка, Вотан услышал, как мужской голос произнёс имя Джерико. Голос был отмечен как знакомый в ядре памяти, но образец оказался слишком тихим и кратким для положительной идентификации.

Он оглядел комнату. Несколько полуодетых мужчин по-прежнему стояли в углу, торопливо натягивая брюки, рубашки или ботинки. Он уже видел их всех наверху. Затем прямо за дверью он заметил маленького человека с коротко подстриженными волосами, бледной кожей и слегка помятой, коричневатой одеждой. Цепи памяти Вотана завершили быстрое сканирование и нашли совпадение. Бобо.

Вотан один раз резко металлически гавкнул. Девушки снова закричали, и маленькая жёлтая леди двинулась на него с остатками дубинки. Он повернулся и зарычал. Леди ахнула и шлёпнулась на пол. Вотан наклонился и лизнул её в лицо, затем повернулся к двери и вприпрыжку побежал за Бобо, ненадолго остановившись у входа, чтобы уловить запах маленького человека.

– Снова прочитай эти указатели, – сказала Иоланда. Она осматривала доки, так сильно нахмурив брови, что бандитская татуировка почти исчезла. Скаббс понимал, что она заблудилась, но, как и Джерико, она была слишком гордой, чтобы признаться или попросить помощи. Они были настолько похожи, что не удивительно, что не могли ужиться друг с другом.

– Это не сколько указатели, сколько код, – сказал Скаббс. – Там написано “Большой куш – ХК док, третья колонна, последний ряд, у стены. Отодвинуть свободную доску, держаться правой стороны, кроме последней левой”. Звучит, как бред.

– Но этот бред – наша единственная зацепка к артефакту Шпиля, о котором нам рассказал Сонни.

– Может не стоило так быстро его убивать, – заметил Скаббс. Он продолжил читать записку, которую они подобрали в вещах Сонни. Всё это по-прежнему казалось ему сумасбродной идеей.

Иоланда проигнорировала его замечание и пошла обратно к пирсам доков. Она стояла, положив одну руку на рукоять меча, а другой поглаживая лазерный пистолет на бедре. Скаббсу показалось, что это очень похоже на позу Кэла Джерико. Лёгкий ветерок от проезжающего транспорта даже заставил её кожаную набедренную повязку и жилет слегка развеваться. Скаббс ухмыльнулся, подумав: “Кэл не смог бы сделать лучше”.

– Вот третий ряд, – сказала она, – но я не вижу никаких плохо закреплённых досок.

Что-то в этой фразе показалось Скаббсу странным. Он снова посмотрел на записку и хлопнул себя по лбу. Облако омертвевшей кожи упало на записку.

– Не третий ряд, – сказал он. – Третья колонна.

Он немного огляделся, чтобы сориентироваться.

– А, вот оно. Иди за мной.

– Наконец-то, – сказала Иоланда.

Скаббс направился в самый конец доков. Склады там выглядели так, словно готовы были обрушиться при первом же удобном случае. Они представляли собой всего лишь тонкие металлические листы, привязанные или, реже, прикреплённые болтами к вбитым в пол купола столбам. Непохоже, чтобы ими пользовались последние лет десять или больше, и район был совершенно безлюдным.

– Это выглядит лучше, – сказала Иоланда.

– Думаю, здесь, – сказал Скаббс. Он пошёл вдоль последнего ряда, считая узкие переулки между складами. – Первый, второй, третий. Прямо здесь.

Склад ютился у стены купола. Дверь была заколочена пласталевыми полосами. В табличке на металлических досках говорилось, что склад опечатан и закрыт по распоряжению начальника доков.

Иоланда оттолкнула Скаббса и потянула доски. Ни одна из них даже не сдвинулась. Когда она вытащила лазерный пистолет, Скаббс откашлялся.

– Кхм, – сказал он. Иоланда прицелилась, но всё же оглянулась на Скаббса.

– Ты должна думать, как крысокожий, а не Эшерка, – сказал он. Иоланда свирепо посмотрела на него, и он добавил. – Попробуй ниже.

Она махнула ему подойти. Скаббс приблизился и стал тянуть нижние доски, пока одна из них не поддалась. Когда доска повернулась, он услышал щелчок изнутри и дверь открылась вместе с листами заграждения и прочим мусором.

Они вошли и Скаббс закрыл дверь. Он дважды хлопнул в ладоши и улыбнулся, но оба самодовольных жеста остались абсолютно незамеченными в темноте заброшенного склада.

– И что дальше? – спросила Иоланда.

Скаббс щёлкнул пальцами.

– Это старый путь контрабандистов, – ответил он. Он начал двигаться к задней части склада у стены купола. – Мы с Кэлом пытались найти этих парней несколько лет назад, но так и не выяснили, как они доставляли свои товары в улей и из него. Здесь должен быть туннель...

Скаббс провалился в дыру в полу. Он соскользнул по крутому склону и остановился в нескольких десятках метров ниже склада.

– Я нашёл его! – воскликнул он. – Смотри под ноги…

Скаббс услышал наверху вопль, а затем звук другого тела, которое спускалось по склону. Прежде чем он успел прикрыть голову, Иоланда соскользнула к нему, её большие ботинки дважды ударили его в голову, когда она пыталась затормозить.

Скаббс собрался сказать что-то остроумное и саркастическое о её больших ногах, но был слишком занят теряя сознание.

Кэл нырнул в боковой коридор как раз в тот момент, когда парящий пистолет выстрелил. Позади него испарился кусок штукатурки, пока он катился по коридору. Поднявшись на ноги, Кэл посмотрел на саблю в своей руке и удивился, почему он выбрал меч для боя с лазерным пистолетом. Сейчас у него не было времени менять оружие.

Он оглянулся через плечо, но ничего не увидел. Кэл уже встречался с технологией невидимости. Снаряжение шпилевика “Йельд” каким-то образом искривляло свет вокруг себя, становясь почти невидимым. Если ему противостоял шпилевик, Кэл знал, что он был по уши в неприятностях.

Когда он побежал, петляя по коридору, в стену рядом с его плечом врезался ещё один лазерный разряд. Он нырнул вправо и снова перекатился. Поднимаясь, Кэл повернулся и бросил меч в сторону невидимого убийцы. На самом деле он не ожидал, что попадёт во что-нибудь, но даже секундная заминка могла заставить преследователя остановиться, чтобы он успел свернуть за следующий угол.

Раздавшееся сзади “уф” стало для Кэла полной неожиданностью. Он не только попал, но убийца почувствовал удар. Это был не шпилевик. И это всё меняло. К тому моменту, когда Кэл добежал до следующего перекрёстка коридоров, у него в голове созрел план.

Свернув за угол, Кэл схватился стену, чтобы развернуться ещё резче. Свободной рукой он потянул кожаное пальто, снимая его с плеча. Он неожиданно затормозил, прислонившись спиной к стене, и пальто соскользнуло со второго плеча. Он схватил его за рукава и стал ждать.

Кэл старался контролировать дыхание, чтобы скрыть своё местонахождение и успокоить нервы перед предстоящей схваткой. Секунду спустя он увидел, как из-за угла показался мерцавший воздух. Он бросил пальто навстречу мерцанию. Когда пальто полетело к невидимому убийце, Кэл взмахнул руками и потянулся к кобурам.

Либо он промахнулся, либо убийца оказался достаточно быстр, чтобы увернуться от тяжёлого кожаного пальто. Вместо того чтобы приземлиться на голову невидимого противника, оно, похоже, отскочило от плеча. В этот момент, прежде чем пальто соскользнуло на землю, Кэл увидел очертания половины тела убийцы.

Лазерные пистолеты Кэла уже покинули кобуры. Вытянув руки, он прыгнул в сторону и трижды выстрелил из обоих пистолетов. Два лазерных луча опалили воздух над Кэлом, когда он упал на пол рядом с дальней стеной. Перекатываясь и пытаясь встать на ноги, Кэл услышал позади себя глухой удар.

Он встал, направив оба пистолета вдоль коридора, но ничего не увидел. Он осматривал коридор в поисках мерцания, готовясь снова прыгнуть в сторону, как только увидит оружие убийцы. И он увидел. Не оружие или мерцание, а лужу крови на полу, которая, похоже, росла.

– Вот чёрт, – произнёс Кэл и бросился вперёд. Он схватил пальто с пола за секунду перед тем, как на него попала кровь. Закинув пальто за спину и просунув руки в рукава, Кэл пнул воздух над растекавшейся кровью. Он попал во что-то мягкое. Он снова пнул, на этот раз сильнее, но не добился никакой реакции.

– Теперь посмотрим, кто ты, – сказал Кэл. Он наклонился, шаря в воздухе, и почувствовал, что-то мягкое, похожее на шёлк. Потянув, он увидел, как воздух замерцал вокруг руки. Кэл дёрнул за ткань и стянул её, открыв мёртвую женщину в бронекостюме Делакью.

– Отличное устройство, – заметил он, глядя на мерцавший плащ в своей руке. Он возился с ним, пытаясь определить, какой конец поднять, чтобы надеть его. Что-то тяжёлое потянуло вниз. Он пошарил вокруг, пока не нащупал маленький прямоугольный предмет, спрятанный во внутреннем кармане.

– Ага! – воскликнул он. – Гололитический проектор. Интересно, как он включается?

Врезавшись в землю, капитан Катерин погрузился по пояс в пепел.

Не обращая на это внимания, он выпустил в дюну два разрывных болта из запястий, а затем просто шагнул в образовавшийся проход.

Катерин наступал и взрывал всё перед собой, чтобы расчистить путь. Ближайшие из не разбежавшихся мути повернулись и бросились к нему. Он расколол лицо первого ударом гидравлически усиленного кулака. Впереди над ордой возвращался транспорт, засыпав вражескую армию водопадом осколочных гранат.

Он отбросил тыльной стороной ладони напавшего на него сбоку, сломав множество рёбер и отправив бедолагу в полёт на склон дюны, где тот рухнул смятой кучей. Третий и четвёртый мути забарабанили по броне Катерина кусками металла. Он схватил обоих нападавших за шеи, поднял над землёй и стукнул головами друг о друга, прежде чем отшвырнул их. Двинувшись вперёд, он наступил на неподвижные тела, вдавливая их в пепел.

Катерин поднял голову именно в тот момент, когда Магесон вылетела из транспорта. Она мгновенно активировала режим невидимости. Катерин улыбнулся и снова повернулся к атаковавшим его разношёрстным врагам. В снаряжении шпилевика одетые в лохмотья и сжимавшие дубинки мутанты не представляли для него никакой угрозы. Он отшвырнул ещё двоих, которые попытались проткнуть его ржавыми мечами. Он подумал, что они похожи на ходячих зомби с тонкими руками и впалыми лицами. Их животы раздулись, а кожа приобрела ужасную бледность от ядовитого воздуха, которым им приходилось дышать.

Но они не могли напугать Катерина. Он отбросил ещё нескольких широким ударом наотмашь. Он никогда не верил в чудовищ. Ещё пятеро приблизились к нему, и он спокойно выпустил болт в того, что стоял посередине. Когда снаряд взорвался, контузии и осколки костей свалили остальных четырёх. Вот во что верил Катерин, так это в силу армии; армии и её больших пушек.

– Мы высадились, – раздался по связи голос Штайна. – Встретимся посередине.

“Будем надеяться, что мы найдём не только мути, – подумал Катерин, – или мы ошиблись местом”.

Словно в ответ, орда мутантов перед ним стала редеть, поскольку всё больше и больше выродков разбегались или набрасывались на собственных мертвецов, пожирая их. Когда мути рассеялись, Катерин увидел посреди столпотворения наёмников. Он знал, что за нападением стояли не мути. Эти дикари просто не могли сбить транспорт.

Вопрос состоял в том, сколько у наёмников осталось тяжёлых боеприпасов? Был только один способ выяснить. Катерин выпустил в их сторону два разрывных болта. Они мгновенно рассредоточились, открыв ответный огонь и ныряя в укрытия. Несколько лазерных разрядов растеклись по силовому полю вокруг брони Катерина.

– Окей, – сказал он, и слегка улыбнулся. – Теперь это больше похоже на бой.

Его болты взорвались прямо в гуще наёмников. Он не мог сказать точно, но, похоже, один или два из них оказались в радиусе взрыва. Он наступал, пока шквал лазерного огня продолжал обрушиваться на его броню. Он выпустил ещё два болта в ближайших наёмников. Они не успели убраться с пути, и взрывы разорвали обнажённую плоть вокруг брони.

К сожалению, болтомёты почти опустели, а он хотел оставить хотя бы по одному заряду в каждой руке на крайний случай. Итак, пришло время для ближнего боя. Когда он неуклюже двинулся вперёд, один из лазерных разрядов, наконец, пробился сквозь силовое поле, поразив его силовую установку. У него на глазах мерцающее вокруг поле исчезло.

– Вот чёрт, – произнёс он. Главной проблемой “Орруса” была медлительность. Он просто не сможет быстро преодолеть оставшееся расстояние.

Два луча красного света ударили с неба и прожгли двух наёмников. Катерин увидел пролетевшую мимо него улыбавшуюся Магесон. Он почти почувствовал исходивший от неё адреналин.

Половина скаммеров повернули оружие против Магесон в “Йельде”. Теперь, когда их внимание разделилось, Катерин выпустил последние болты в группу и поспешил за своими выстрелами. Взрывы сумели прикрыть его рывок, и он добрался до первого скаммера прежде, чем тот успел сделать следующий выстрел. Он схватил голову мужчины обеими руками, сжал со всей гидравлической мощью и сокрушил череп за считанные секунды.

Он бросил тело в пепел и шагнул дальше. Несколько лазерных разрядов попали в его снаряжение, но броня выдержала. Но внутри стало жарко от нагревшегося металла. Осталось пятеро, и никто из них не стрелял из чего-то более серьёзного, чем лазган. Катерин надеялся, что они использовали всё своё тяжёлое вооружение, чтобы сбить первый транспорт.

Ещё два лазерных луча сверху сократили группу скаммеров до трёх. Катерин ударил одного из них окровавленной рукой, забрызгав лицо мужчины кровью, когда вминал нос. Второй удар другой руки прошёл прямо сквозь броню и грудь бедолаги, подняв его над землёй, когда кулак Катерина пронзил его.

Результатом эффектного удара стало то, что рука застряла в груди скаммера, удерживаемая разорванной бронёй. Он повернулся и увидел, как к нему приближаются последние двое. Оба бросили лазганы и достали дробовики. У одного за спиной висела пустая ракетная установка.

– Твоё силовое поле вышло из строя, – сказал наёмник с ракетной установкой и широко улыбнулся. – И не думаю, что промахнусь тебе в лицо с такого расстояния.

Он вогнал патрон в патронник, прицелился и выстрелил из дробовика. Катерин заслонился пронзённым скаммером. Выстрел попал в спину покойнику, изрешетив труп. Окровавленное тело соскользнуло с руки в пепел.

– Похоже, ты промахнулся, – сказал Катерин.

Он шагнул к тому, которого теперь считал главарём. Второй скаммер зарядил дробовик и прицелился. Прежде чем он успел выстрелить, на его спине расцвёл взрыв, разорвав броню и швырнув лицом в пепел.

– Извините, что опоздал, – произнёс Штайн и добавил. – Чуть не пропустил всё веселье.

Он поднял руку в сторону главаря скаммеров и выстрелил прямо в тот момент, когда Катерин закричал:

– Нет!

Главарь улыбнулся и попытался отдать честь, когда болт попал ему в броню. Рука прошла только половину пути до лба, когда взрыв разорвал его тело.

– Проклятье, – произнёс Катерин. Он оглянулся на кровавую бойню. Хотя с одной стороны ему было приятно, что вражеские силы уничтожили с идеальной точностью, он знал, что их задание заключалось не просто в том, чтобы убить всех.

– Штайн, Магесон, – сказал он. – Проверьте наёмников и выясните, остался ли хоть кто-нибудь в живых. Я не вижу пакета. А если пакета здесь нет, нам нужен кто-нибудь для допроса.

4: ЖИВЫЕ МЕРТВЕЦЫ

Кэл направился назад в кабинет Вальтина. Разобравшись, как пользоваться гололитическим проектором, он убрал его в карман и покинул ужасную сцену. Став почти невидимым, он, по крайней мере, чувствовал себя немного спокойнее. Конечно, в первую очередь, он задавался вопросом, как убийца попал в королевское поместье и почему Вальтин до сих пор не приставил к нему охранников. Эти два вопроса он собирался задать, усевшись на груди племянника.

Он посмотрел вниз, где должны были находиться его ноги, и с удовлетворением отметил, что единственным, что он смог увидеть, было небольшое мерцание. Затем Кэл улыбнулся, представив, как он может разыграть Кейт, прежде чем неожиданно появиться в кабинете Вальтина.

Когда он дошёл до кабинета Кейт, её там не оказалось, зато он услышал голоса из-за двери Вальтина. Он подошёл ближе и прислушался. Один голос принадлежал Вальтину, а другой звучал знакомо: один из советников, которых он встречал во время прошлого короткого визита в Шпиль. Был и третий голос, звучавший металлически, словно доносился из передатчика.

– Итак, у вас нет пакета? – спросил Вальтин.

– Никаких следов, – ответил металлический голос. – Судя по всему, его забрали из транспорта.

– И его не было ни у одного из наёмников? – спросил второй голос в кабинете, обладавший отрывистым, чётким ритмом, как будто каждое слово требовалось обязательно подчёркнуто закончить, прежде чем начнётся следующее.

– Мы продолжаем поиски, но, судя по всему, он исчез.

– Другими словами, вы позволили ему ускользнуть сквозь ваши пальцы? – спросил отрывистый голос. Обвинение повисло в воздухе.

Прежде чем металлический голос успел ответить, вмешался Вальтин.

– Джентльмены, – сказал он. – У нас на это нет времени. Катерин, продолжайте искать пакет. Делайте всё, что нужно. Разорвите Подулье на части, если потребуется, но не возвращайтесь без него. Вы меня поняли?

– Так точно, лорд-камергер, – ответил Катерин. – Мы прочешем всё вокруг и найдём вора.

Раздался тихий щелчок, и Кэл отметил, что пропал шипящий звук, сопровождавший металлический голос.

Вальтин продолжил разговор с другим человеком в кабинете:

– Ещё остаётся проблема Кэла Джерико.

Кэл подался вперёд при упоминании своего имени.

– Ко мне скоро придёт человек, который поможет в этом, лорд-камергер, – сказал отрывистый голос. – Он получит очень чёткие инструкции для решения проблемы.

– Хорошо, – сказал Вальтин. – Не знаю, как долго я смогу держать Кэла в неведении. Он может быть очень настойчивым, когда дело заходит о защите его, скажем так, активов.

– Не беспокойтесь, лорд-камергер, – ответил отрывистый голос. Кэлу показалось, что он слышал небольшое дополнительное ударение на титуле Вальтина каждый раз, когда мужчина выговаривал его, как будто ему было неприятно его произносить. – Я разберусь с ситуацией до того, как Кэл Джерико узнает, как вы его используете.

– Хорошо, – сказал Вальтин. – Не сомневаюсь, что разберётесь.

Похоже, разговор закончился, потому что Кэл услышал, как один из мужчин направился к двери. Он решил, что пора уходить, и выскользнул из кабинета Кейт обратно в коридор. Здесь происходило больше, чем он знал, и было очевидно, что он не получит никакой дополнительной информации от Вальтина. Племянник уже дважды соврал ему – один раз под угрозой. Итак, настало время Кэлу самому узнать правду.

Скаббс очнулся в темноте с ужасной головной болью. Он никак не мог вспомнить, где находится и что произошло. Его руки и ноги горели и зудели, словно они были ободраны до крови, и вовсе не им самим. Полоса света над головой манила, и, пока он карабкался вверх, последние несколько часов начали проигрываться в его голове: исчезновение Кэла, Сонни, крысокожий вор, а затем его внезапный спуск в яму в задней части заброшенного склада.

Поднимаясь по всё более крутому склону, Скаббс закричал:

– Иоланда? Иоланда? Где ты?

Он несколько секунд ждал ответа, на самом деле не ожидая его, а потом, как только убедился, что её нет рядом, Скаббс завопил:

– Чёртова Эшерка. Надеюсь, ты уже по бёдра в пепле и мути!

Если бы это был первый раз, когда один из двух его напарников-охотников за головами оставил его лежать без сознания в яме, Скаббс, возможно, расстроился бы ещё сильнее, но это было достаточно распространённым явлением, пока он водился с Кэлом и Иоландой. Он их не винил. В Подулье первое правило – заботиться о себе. Все остальные – второстепенны. Он старался не чувствовать себя слишком брошенным и сосредоточился на том, чтобы выбраться из туннеля. Тогда, может быть, он вернётся в “Выгребную яму” и выпьет что-нибудь, чтобы избавиться от головной боли.

Через несколько минут он достиг вершины склона. Благодаря свету из города-улья, который просачивался сквозь дыры в стенах и потолке, он разглядел тусклый склад над собой. Край дыры в полу находился, по меньшей мере, в десяти футах над его головой. Он ощупал стены дыры, пытаясь найти какие-нибудь опоры для рук. Вместо этого он обнаружил лестницу.

Спустя несколько секунд Скаббс сидел на полу в задней части склада и сжимал руками пульсировавшую голову. Он задумался, не следует ли ему пойти за Иоландой, но не был уверен, продолжила она путешествие по туннелю или нет. К тому же у неё был единственный фонарь. Его полукрысокожие глаза видели в темноте лучше человеческих, но недостаточно хорошо для того, чтобы рыскать в неисследованных областях между куполами. Никогда не знаешь, когда можешь свалиться в пропасть, вызванную ульетрясением.

В тот момент, когда Скаббс решил, что лучше всего вернуться в “Выгребную яму”, он услышал, как кто-то поднимался по лестнице за ним. Однако, прежде чем он успел окликнуть Иоланду, снизу донеслось низкое ворчание.

– Уннх, – услышал он. А потом: – Задница Хельмавра, ненавижу эту часть.

Иоланда обладала довольно хриплым голосом, но этот был совершенно определённо мужским, и, судя по громкости и резонансу, он принадлежал довольно крупному мужчине. На самом деле голос даже звучал странно знакомо и вызвал мурашки, которые побежали по спине и задней части шеи.

И тогда Скаббс решил сделать то, что Скаббс умел делать лучше всего – спрятаться. Он оглядел склад в поисках чего-нибудь, за чем можно было бы укрыться, но тот и в самом деле был заброшен. Он не видел поблизости ничего, кроме стен и нескольких подпиравших крышу столбов. Однако в углах казалось довольно темно, и если неизвестный направится прямо к двери, у него будет шанс спрятаться в тени.

Когда незваный гость поднялся по лестнице, Скаббс шмыгнул в самый дальний угол и свернулся клубочком, прикрыв рукой лоб, чтобы свет не отражался от глаз.

Над полом появилась большая голова в окружении бронированных наплечников, едва поместившись в отверстие. В тусклом свете Скаббс разглядел что-то ещё, окружавшее голову, но не был уверен, что именно. Следующей из дыры показалась массивная рука, которая определённо не была похожа на человеческую.

Скаббс тяжело сглотнув, внезапно осознав, что чудовища Подулья часто обладали отличным зрением в темноте. Но следующая рука и предплечье выглядели нормально, размером с человека. Скаббс задумался: не может ли это быть шпилевик, и теперь забеспокоится о фотоконтактах. Он положил руку на лазерный пистолет, прекрасно зная, что тот будет почти бесполезен против шпилевика.

Остальная часть громоздкой фигуры вылезла из ямы, и Скаббс осознал ужасную правду, которая состояла в том, что он в прямом смысле был загнанным в угол маленьким полукровкой-крысокожим.

– Но он должен быть мёртв, – сказал себе Скаббс, в ужасе глядя на Вандала Фега.

Должно быть, он пошевелился или издал какой-то звук, увидев Фега, потому что гигант с механической рукой, поклявшийся отомстить Кэлу и Скаббсу перед тем, что должно было стать его предсмертным вздохом, повернулся и посмотрел в угол.

Скаббс закрыл глаза и начал молиться крысокожим предкам, Бессмертному Императору и даже Кэлу Джерико.

К тому времени, когда Вотан выбежал на улицу, он потерял Бобо в толпе, хотя большинство людей снаружи “мадам Норитайк” бросились врассыпную, увидев снова выбившего дверь мастифа. Конечно, с точки зрения Вотана, все выглядели высокими, даже низкорослый шпион в простой серой одежде.

В любом случае, мастиф редко полагался на зрение, когда шёл по следу. Воздушные анализаторы в его теле были самыми современными на момент их восстановления и использования при его создании, и до сих пор намного превосходили всё, что можно было встретить в улье. Каким бы невзрачным ни казался Бобо человеческому глазу, он не мог ускользнуть от носа Вотана. Сочетание сигарного дыма, дешёвых духов девушки сверху и какого-то маслянистого мускуса, который анализаторы не могли точно определить, заставило Бобо сиять маяком зловонного света.

Вотан двигался по улице, следуя за резким запахом Бобо. Люди убирались с его пути, куда бы он ни пошёл, но улицы были настолько переполнены, что он напоминал мыльный пузырь в тазике с жиром, который был городом-ульем. Пространство, открывшееся перед Вотаном, так же быстро закрывалось за ним.

Он следовал за Бобо, пока маленький шпион бесцельно слонялся по городу-улью. Несмотря на то, что для визуальных датчиков Вотана след казался хаотичным, его высотомер фиксировал почти постоянное увеличение высоты, пока Бобо шёл из купола в купол. Фактически соединявший купола туннель содержал спиральную тридцатиградусную рампу, изгибавшуюся вокруг себя, по меньшей мере, десять раз, прежде чем вернуться в следующий купол. Если бы мастиф был собакой из плоти и крови, он уже задыхался бы и пыхтел к тому времени, когда Бобо остановился у огромной стены.

Стена была такой массивной, что Вотан увидел её только через несколько минут, когда наконец заметил, где остановился Бобо. Маленький человечек стоял в конце длинной очереди людей, которые, похоже, проявляли какой-то странный интерес к огромной стене перед ними.

Гигантская стена достигала в высоту не менее ста метров. Когда Вотан осматривал исполинскую преграду, он заметил кое-что интересное – огромную дверь. По стене почти до самого верха тянулись петли метрового диаметра. Высоко над ним внешние края дверей изгибались навстречу друг другу, сходясь треугольником под самым куполом.

Украшавший обе створки замысловатый спиральный узор за много веков потускнел и покрылся жирной плёнкой из грязи, сажи, ржавчины и самых худших испарений, но улучшенная зрительная кора мозга Вотана смогла восстановить большую часть рисунка. Но символы не имели никакого значения для ядра памяти мастифа, поэтому он просто сохранил информацию на будущее.

Больший интерес представляли группы патрулирующих гвардейцев, расхаживавших вдоль рядов людей. Он не мог различить никакой закономерности в их движениях или в тех людях, которых они выводили из очереди, чтобы подвергнуть широкому спектру грубых процедур.

Большинству разрешали вернуться в очередь, разумеется, сзади, но некоторых тащили к одному из нескольких примыкавших к огромной стене зданий. Пока Вотан стоял, высунув язык, и его механический собачий мозг пытался разобраться в процедуре прохождения через двери, никто из людей, отведённых в боковые здания, так и не вышел.

Люди, что стояли во главе каждой очереди, передавали бумаги другим гвардейцам, которые задавали им вопросы, иногда в течение долгих минут, глядя на представленные бумаги. Через некоторое время Вотан склонил голову набок, и сервоприводы на его морде заставили металлическое веко слегка приподняться. Никто из тех, кто стоял в первых рядах, никогда не проходил через стену. Многие из них уходили от огромной стены ни с чем, но некоторые просто вставали в другую очередь.

Когда Бобо приблизился к началу очереди, Вотан двинулся вперёд, готовый действовать, если дверь наконец откроется. Бобо протянул листок бумаги, который гвардеец изучал несколько минут, пока задавал вопросы. Затем он позвал одного из других гвардейцев, который подошёл и посмотрел на бумагу через плечо первого гвардейца. Этот гвардеец позвал следующего и вскоре все очереди перестали двигаться, пока гвардейцы изучали бумагу Бобо.

Вотан сел, заскучав от происходящего. Где-то в глубине мозга он почувствовал желание почесать спину, но не было никаких нейронных путей для выполнения этой конкретной команды от ядра памяти до лап, поэтому он просто проигнорировал это желание.

Затем все лампы на площади начали мигать, и включились сирены. Несколько гвардейцев окружили Бобо и отделили его от толпы, в то время как оставшиеся вытащили оружие и выстроились в линию между стеной и очередями. Шеренга гвардейцев направила оружие на толпу и двинулась вперёд, оттесняя их от стены.

Толпа попыталась не отступать, но после того, как раздались выстрелы и несколько человек получили ранения и упали на землю, остальные повернулись и побежали. Вотан рычал и лаял, когда люди пробегали мимо него, но в данный момент они, похоже, не слишком беспокоились о металлическом мастифе и его бритвенно-острых зубах.

Когда последний из толпы пробежал мимо Вотана, он увидел, что стена открылась и Бобо вошёл внутрь. Вотан встал и помчался к открытой стене как раз в тот момент, когда вой сирены изменил тональность и стена начала закрываться. Гвардейцы расслабились и слегка опустили оружие, но тут же снова подняли его и прицелились в Вотана.

Вотан остановился, но не из-за нацеленного на него оружия. Нет, это было намного хуже. Глубоко в его процессорах активировалась ещё одна странная команда. Нейронные пути для этой команды были соединены, и металлическому мастифу не оставалось ничего другого как подчиниться мысленному приказу.

Чуть более высокий звук ревущей сирены, когда стена сомкнулась, вызвал ответную реакцию, и, как ни старался Вотан побороть это желание, он понял, что сидит, задрав нос кверху, смотрит на вершину купола и воет.

Катерин вошёл в доки города-улья. Один из скаммеров пережил нападение, но ему всё равно оставалось недолго. Его ногу оторвало из болтомёта капитана, и он не доживёт и до конца ночи. Сначала скаммер отказался говорить. Катерина поразила его верность, но когда ему напомнили о том, что случается ночью с ранеными в Пепельных Пустошах, скаммер был более чем счастлив рассказать Катерину всё, что он знал в обмен на быструю и чистую смерть до прихода пауков.

И поэтому они вернулись в транспорт и направились к докам города-улья, преследуя какого-то однорукого наёмника по имени Вандал Фег, который, по словам умирающего скаммера, взял пакет и сбежал перед первым их заходом над полем боя. Катерин решил не снимать снаряжение шпилевика. Это был просчитанный риск, на который он пошёл. Жители города-улья не слишком любезно относились к дворянам Шпиля, которые разгуливали по их улицам в подобном снаряжении. Такие вещи могут быть нормой в беззаконном Подулье, но в городе существовали правила, и одно из них состояло в том, что они все ненавидели, когда кто-то из Шпиля вмешивался в их повседневную жизнь.

Но именно поэтому Катерин остался в снаряжении. Это поможет значительно сократить продолжительность процесса рассмотрения жалоб и протестов, которые он ожидал от чиновников города-улья. Позже они будут рвать и метать, но это уже не его проблема.

Позади него королевские гвардейцы спешно покинули транспорт и начали рассредоточиваться по докам группами по три.

– Врывайтесь и зачищайте, – приказал он. – Выбивайте каждую закрытую дверь, проверяйте каждый угол. Никаких убийств, только в самом крайнем случае, но никто не покинет доки без моего приказа.

К Катерину подбежал похожий на чиновника мужчина с планшетом в руках и очками в проволочной оправе на лысой голове.

– Какого улья здесь происходит? – спросил он.

Катерин поднял бронированный палец, чуть не попав мужчине в щёку, и на секунду впился в него взглядом, прежде чем повернулся к своим солдатам.

– Магесон, мне нужен вид с воздуха. Штайн, охраняй вход. Никто не должен пройти мимо меня. Ты понял? Используй любые средства, необходимые для изоляции этого дока.

Лысый чиновник доков брызгал слюной и кипел от злости. Держа палец перед глазами мужчины, Катерин медленно повернулся, чтобы посмотреть на него. Лицо мужчины покраснело от шеи до макушки, но Катерин не собирался позволять ему переходить в наступление.

– Как тебя зовут? – требовательно спросил Катерин.

Шипение превратилось в удивлённое восклицание с открытым ртом.

– Аааа… – начал он, прежде чем вернул самообладание. – Я – Ремор Донн, управляющий доками города-улья. Вы не можете…

– Отлично, – сказал Катерин. Он повернулся и прошёл несколько метров. – Ты именно тот, кто мне и нужен.

Он оглянулся на Донна и махнул ему. Он показал на доки, где его солдаты уже занимались поисками:

– Я – Олдос Катерин, капитан королевской гвардии… Королевской гвардии лорда Хельмавра. Мои солдаты здесь, чтобы найти беглеца. Я надеюсь на полное сотрудничество в этом вопросе.

Управляющий поднял палец и открыл рот, собираясь возразить, но Катерин использовал этот момент, чтобы обнять бронированной рукой Донна за плечи. Он позволил весу снаряжения опуститься на чиновника ровно настолько, чтобы оказать давление на всё его тело. Он улыбнулся Донну, перезарядив болтомёт рядом с ухом мужчины, загоняя разрывной болт в патронник.

– Вы не можете этого сделать, – сказал Донн, его голос почти не дрожал.

Катерин искренне его зауважал, когда Донн закончил свою мысль, причём с гораздо большей властностью в голосе, чем большинство людей могли позволить себе с заряженным болтомётом так близко к голове.

– Я уже это делаю, – сказал Катерин. – Считай, что до особого распоряжения доки находятся на военном положении. Ты можешь либо помочь этому процессу быстро закончиться, либо провести следующие несколько дней, объясняя герру Каудереру, почему помешал нашей операции.

Кэл выскользнул из кабинета Кейт как раз в тот момент, когда невероятно высокий мужчина с угловатым лицом и длинным острым носом открыл примыкавшую к кабинету Вальтина дверь. Теперь Кэл вспомнил ястреба. Он был в комнате во время встречи Кэла со стариком Хельмавром во время последнего визита в особняк Хельмавров. Ещё один высокопоставленный чиновник из ближайшего окружения отца. Он ничего не сказал во время встречи, но для Кэла было очевидно, что он обычно доминировал в любом помещении, в котором оказывался.

Засмотревшись на ястреба, Кэл врезался в дверной косяк. Взгляд мужчины тут же метнулся к двери, когда он застыл на месте. Он внимательно осматривался, и Кэл не сомневался, что заметил окружающий его мерцавший воздух. Он попытался проскользнуть в дверной проём как можно тише.

– Кто здесь? – спросил ястреб.

– Гвардейцы! – позвал он. – Гвардейцы!

Как обычно, удача не оставила Кэла Джерико, потому что в этот момент раздался женский крик. И это не был крик “Сладкий Император, в комнате крыса”. Этот леденящий кровь вой звучал, словно рёв сирены, полностью заглушив призыв ястреба о помощи.

Крик эхом разнёсся по коридорам, но по мере того, как он всё не утихал, Кэл мог сказать, что тот приближался. Затем из-за угла коридора выбежала Кейт, размахивая руками и крича так, словно её ударили ножом в живот – звук, который Кэл слышал слишком часто в своей жизни и даже лично не один раз принимал в нём участие.

Кэл не видел на Кейт следов крови. Она двигалась слишком быстро для человека с раной в животе. Ястреб выбежал в коридор, за ним быстро последовал Вальтин. Кэл попятился назад, стараясь убраться подальше, прежде чем ястреб вспомнит о мерцавшем воздухе и повернётся посмотреть на него.

Когда он повернул за угол, он услышал крик Кейт:

– Она мертва... Кто-то … Я не знаю, кто, но она мертва. Повсюду кровь! – А затем начался плач.

Кэл поблагодарил свою удачу и направился в противоположную сторону. Пока он бежал, Кэл задался вопросом, что ему делать дальше. Он не мог никому доверять здесь, как оказалось даже Вальтину. Он был совсем один, и кто-то хотел его смерти. Ну, хорошо, так было всегда, но в Шпиле он находился не в своей стихии. Он понятия не имел, где начать искать ответы.

По крайней мере, ему нужно было укрытие, где он мог спрятаться и всё обдумать. Обычно он уходил в “Выгребную яму”, своего рода личный кабинет. Он сидел, выпивал несколько “Диких змеев” и ждал, когда его ударит идея – или брат какой-нибудь официантки – в зависимости от того, что случится первым. Но вот в Шпиле у него не было ни убежища, ни кабинета.

Затем на него снизошло озарение. В последний раз, когда отец испортил ему жизнь, они проводили его в личную комнату, где скрывался сумасшедший старый отшельник; личный кабинет Хельмавра. Теперь, когда старик мёртв, а Кэл следующий в очереди наследования, кабинет принадлежит ему, не так ли? И он обладал дополнительным преимуществом – был уединённым и секретным для всех, кроме самых высокопоставленных советников Хельмавра. Это было идеальное место для Кэла, чтобы перевести дух и обдумать следующий ход. Вот если бы он только знал, как добраться до тайной комнаты.

Кэл остановился и попытался сориентироваться. Поместье напоминало лабиринт, и он никогда не был хорош в направлениях в отличие от Скаббса.

– Проклятье, – произнёс он. – Сейчас мне и в правду пригодился бы этот крысокожий сын.

Скаббс подтянул колени к груди, пытаясь стать ещё меньше, пока прятался в темноте. Фег на мгновение уставился в угол, но затем продолжил осматривать склад. Может, он его и не заметил.

– Я знаю, что ты где-то здесь, – сказал Фег. – Выходи, чтобы я мог убить тебя быстро и тихо. Иначе будет больно. Очень.

Скаббс задрожал с головы до пяток, отчего в воздух вокруг него поднялось облако омертвевшей кожи. Прежде чем он осознал это, он вдохнул несколько чешуек кожи в нос и чихнул.

Фег развернулся, резко выбросив механическую руку в сторону, и активировал цепной меч. Тысяча крошечных лезвий начала вращаться вдоль меча, когда он направился в угол.

– Окей, – прорычал он. – Ты сам напросился. А вот и боль!

Скаббс направил лазерный пистолет на приближавшееся громадное чудовище, но понимал, что независимо от того, сколько выстрелов он сделает, это мало на что повлияет, и только ещё больше разозлит Фега. Он всё равно нажал на спусковой крючок, надеясь, что кое-что из удачи Кэла наконец-то передалось и бедняге Скаббсу.

Он прицелился в глаза. Это казалось самым разумным решением. Но его руки так сильно тряслись, что выстрел прошёл высоко над головой Фега, пробив дыру в тонкой металлической крыше.

–Ха-ха, – сказал Фег, и Скаббс увидел злорадство в его глазах. – Вот ты где, маленький грызун.

Скаббс не был уверен, рассмотрел ли Фег его лицо во вспышке лазерного разряда или просто предполагал, что тот, кто прячется в тёмном углу, скорее всего, грызун. Это не имело значения. Ему нужно было двигаться. Когда Фег приблизился, Скаббс бросился вперёд.

Фег, видимо, услышал его, потому что взмахнул по широкой дуге огромным цепным мечом. Скаббс в нужный момент поднырнул под оружие и на четвереньках пробрался прямо между ногами Фега.

Он выбрался с другой стороны, но громила позади него развернулся и снова опустил визжавший цепной меч. Скаббс метнулся в сторону, но меч задел его ногу, оставив длинную рану ниже лодыжки.

Он закричал и покатился по земле, врезавшись в стену. Пока Скаббс лежал, страдая от боли, Фег приблизился и поднял цепной меч для смертельного удара. Скаббс закрыл глаза и молча проклял Кэла и Иоланду.

Фег улыбнулся, его лицо освещал луч света, проходивший сквозь простреленную Скаббсом в крыше дыру. Прежде чем он успел опустить меч, дверь позади Фега взорвалась. Пласталевые осколки разлетелись по складу, когда вошли три королевских гвардейца. Они направили оружие на Фега.

– Ты пойдёшь с нами, – произнёс один из них.

– Вот тут-то ты ошибаешься, ответил Фег. – Это ты отправишься прямо в Отстойник.

Он бросился на гвардейцев, размахивая цепным мечом.

Скаббс поблагодарил свою удачу, Кэла Джерико, звёзды и пополз к дыре. Прежде чем исчезнуть из виду, он оглянулся на бой. Один королевский уже упал, а оставшиеся двое отступали к двери. Скаббс скользнул через край головой вниз. Он пригнулся и скатился по склону, по пути ударившись головой о что-то твёрдое и острое. Когда он остановился, его нога и голова кричали от боли, но, по крайней мере, он не был мёртв.

Некоторое время спустя Кэл нашёл знакомую лестницу и направился вниз. Он чувствовал, что наконец-то приближается к цели, и был почти уверен, что не пройдёт мимо кабинета Вальтина в четвёртый раз. Внизу лестницы находился изогнутый коридор без окон. Двигаясь по коридору, он мог сказать, что поворачивает вокруг какого-то большого центрального пространства.

Несколько секунд спустя он увидел дверь. Он понял, что это нужная дверь по стоявшим снаружи двум гвардейцам. Дверь была закрыта, так что Кэл не мог просто проскользнуть мимо гвардейцев, скрытый мерцавшим и искривляющим свет полем. Технически, они были его гвардейцами, поэтому он не считал хорошей идеей их убийство.

И тут ему пришла в голову одна мысль. Он подкрался к ближайшему гвардейцу. Он подошёл так близко, что смог разглядеть серу в его ухе. На самом деле это было довольно отвратительно, и Кэл подумал, не доложить ли начальству о гвардейце, но у него на уме было кое-что гораздо более весёлое.

Осторожно выглянув из-за спины гвардейца, Кэл положил руку чуть выше рукояти его служебного меча. Затем одним быстрым движением он опустил эфес вниз, заставив ножны подняться и перевернуться, ударив другого гвардейца по ноге.

– Ой, – сказал пострадавший гвардеец. – Зачем ты это сделал?

Кэл скользнул в сторону.

– Сделал что? – спросил первый гвардеец.

– Не прикидывайся, – сказал второй гвардеец. – Ты ударил меня своим мечом.

Кэл встал за вторым гвардейцем, который повернулся лицом к первому.

– Я не делал подобного, – сказал первый гвардеец. – Тебе, должно быть, приснилось.

– Ты хочешь сказать, что я спал на дежурстве? – спросил второй гвардеец.

Кэл приготовился.

– Не в первый раз.

– Почему ты...

Кэл толкнул второго гвардейца в спину. Тот пошатнулся, вскинув руки в защитном жесте, и, в конце концов, ударил первого гвардейца в нос, когда упал на него сверху. Когда первый гвардеец опустился, он ударил коленом в пах второго. Через мгновение они оба лежали на полу, перекатываясь друг через друга, пытаясь схватить за голову или обхватить ногами туловище. Один нанёс грязный удар другому в солнечное сплетение, и Кэл услышал громкий треск, когда кто-то из гвардейцев приложился головой об пол.

– Это было слишком легко, – пробормотал Кэл, когда прошёл мимо покрытых синяками и кровью гвардейцев и открыл дверь.

– Мне нужны гвардейцы получше, если я собираюсь задержаться здесь надолго, – добавил он, войдя в тёмную комнату.

Кэл не знал, чего ожидать, когда вошёл в личный кабинет Хельмавра. Если ему повезёт, стол старика по-прежнему будет стоять в дальнем конце комнаты с удобным креслом и, возможно, припрятанной в нижнем ящике бутылкой лучшего ликёра Шпиля. Скорее всего, единственным, что он найдёт внутри, станет ожидавший его Вальтин. Племянник обладал раздражающей привычкой появляться без предупреждения.

Чего он не ожидал – даже не мечтал и не мог представить – так это того, что он обнаружит лежавшее на кровати тело лорда Хельмавра. В глубине комнаты, где когда-то в единственной луже света стоял письменный стол старика, теперь располагалась большая кровать, залитая белым светом, на которой безошибочно угадывалась фигура старого Геронтия Хельмавра, лежавшего, скрестив руки на груди, словно его поместили туда для всеобщего обозрения.

Вот только это не был мавзолей. Это была тайная комната, о существовании которой знали только самые высокопоставленные члены дома Хельмавр. Когда Кэл подошёл к кровати, он заметил ещё кое-то странное. К телу были подсоединены трубки, которые тянулись вверх к сосудам, висевшим на крючках позади кровати.

Кроме того, на бледной впалой груди покоилось что-то похожее на аптечку с проводами. Но таких аптечек Кэл никогда не видел. У неё был пикт-экран с маленькими волнистыми линиями и мелькавшими цифрами, и она периодически пищала.

У Кэла возникло странное чувство в животе. Здесь происходило что-то совсем неправильное. Дело было не только в том, что тело лорда Хельмавра поместили в тайную комнату и подсоединили к куче странных машин. Кэл поднёс руку к носу Хельмавра и почувствовал на коже лёгкое дуновение.

– Он жив, – сказал Кэл. – Что за чёрт?

– Полагаю, у тебя есть ко мне вопросы, – произнёс Вальтин за спиной Кэла.

Забинтовав раненую ногу грязным лоскутом рубашки, Скаббс направился дальше по туннелю. Как он и подозревал, тот изобиловал изгибами и поворотами, тупиками и отвесными обрывами. Внутри улья области между куполами славились такими тайными ходами, которые оставались скрытыми от большинства людей, но позволяли знавшим о них передвигаться незамеченными.

Они также были печально известны тем, что погибших в них было больше, чем добравшихся до другой стороны. Ульетрясения могли сделать путь бесполезным или хуже, оставить после себя ловушки. Слишком часто войны между бандами велись из-за контроля за туннелями. Некоторые считали, что большинство ульетрясений на самом деле были вызваны случайными осколочными гранатами, использованными в этих закрытых и нестабильных областях улья.

В конце концов, Скаббс увидел впереди какой-то свет. По мере приближения свет стал почти невыносимым для его чувствительных глаз. Когда он повернул за последний угол, то увидел большую дыру, за которой не было ничего, кроме белого пепла и ещё более белого света.

– Я сделал это, – произнёс Скаббс, хромая к выходу.

– Самое чёртово время, – сказала Иоланда, которая шагнула в туннель, как только добрался до его конца. Скаббс слишком устал и слишком страдал, чтобы поддаться на провокацию. Вместо этого он решил, что сейчас самое подходящее время для отдыха. Он прислонился спиной к стене туннеля и начал сползать на землю.

– Не вздумай здесь рассиживаться, – сказала Иоланда. Она пнула его в бедро. – Мы возвращаемся в доки.

Она указала на выход из туннеля. Тот вёл в пепельные пустоши, место, куда не пошёл бы ни один улевик... по крайней мере, без пистолета у виска или обещания огромного вознаграждения в случае маловероятного возвращения.

– Там нет ничего, кроме брошенного транспорта и чёртовой кучи трупов.

– Но... – сказал Скаббс. Он соскользнул ещё немного по стене, но получил ещё один пинок в бедро.

– Нет, – сказала Иоланда. – Вставай. Что бы ни было в этом транспорте, его уже нет. Остался только пустой сейф, который кто-то взломал. Я не знаю, как они это сделали. Я не смогла даже поднять дверь, которую нашла на полу.

– Фег, – сказал Скаббс, и соскользнул до конца на пути к земле.

Иоланда явно была слишком удивлена, чтобы вспомнить, что надо пнуть Скаббса.

– Что? – спросила она.

– Вандал Фег мог это сделать, – ответил Скаббс. – Что бы ни было в этом сейфе, Фег взломал его своей большой металлической рукой и принёс в улей.

– Но Фег мёртв, – сказала она. – Ты говорил, что сам это видел. Вандал Фег мёртв... так?

Сирены ревели, пока стена продолжала закрываться. Вотан ничего не мог поделать, кроме, как, не переставая выть. Эти два звука слились в ужасный, дисгармоничный вопль, который, похоже, оказался не слишком приятным для человеческого слуха. Окружавшие его гвардейцы, которые все без исключения направили оружие на металлического мастифа, теперь опустились на колени, прижав руки к ушам.

Несколько долгих минут на площади ничего не двигалось. Вотан, прикованный к месту жёстко прошитой процедурой механического собачьего мозга, не мог перестать выть, а гвардейцы, выведенные из строя звуковыми волнами, катались и дёргались, пока их тела сотрясали судороги.

Затем запустившие сирены автоматические системы отключились, когда стена, наконец, закрылась с громким лязгом, который разнёсся по всему куполу. После отключения сирен Вотан восстановил контроль над своим телом. Чего нельзя было сказать о гвардейцах, которые продолжали дёргаться на земле.

Вотан лизнул ближайшего из них в щёку и несколько секунд тяжело дышал, а затем повернулся и побежал с площади, оставив несчастных гвардейцев лежать на земле. У него больше не было на них времени. Ему предстояло найти другой путь по ту сторону стены.

Фег отчаянно хотел преследовать полукрысокожего приятеля Кэла Джерико в лабиринте туннелей. Он знал, что где бы ни находился Скаббс, Кэл наверняка рядом, и он задолжал им обоим большую боль.

Однако королевские каким-то образом оказались в доках раньше него, и скоро кто-нибудь хватится трёх убитых им гвардейцев. Он выбросил тела в яму и, сделав небольшой крюк, выскользнул со склада.

Доки кишели гвардейцами. Они методично двигались по всему району, выбивали двери и обыскивали каждый склад и пристыкованный корабль. К счастью, они не делали это молча, так что Фег мог опередить их. Он не хотел рисковать ещё одной схваткой на открытом месте, это наверняка привлекло бы слишком много внимания.

У него оставался только один шанс. Старый туннель контрабандистов был не единственным секретным ходом в доки. Это было слишком важное место, чтобы иметь только один ход. Он знал о другом, который выведет его из доков и даже из города-улья. Единственная проблема состояла в том, что ему придётся залезть на крыши, чтобы воспользоваться им.

Фег направился к краю купола и дождался, когда ближайшие солдаты пройдут мимо. Затем он когтями механической руки вырезал опоры в стене и подтянулся на крышу ближайшего склада. Пригибаясь как можно ниже и продолжая следить за солдатами внизу, Фег пересёк крышу и перепрыгнул на следующую.

Ход был близко. Ещё два прыжка, и он на месте. Первый прошёл без проблем, но, когда он приземлился на последнюю крышу, в стену рядом с ним вонзился лазерный луч. Он оглянулся, пытаясь понять, откуда стреляли. Ещё один выстрел попал ему в колено, и он отпрыгнул в сторону.

Он разглядел откуда пришёл последний и посмотрел вверх, увидев летевшую в его сторону молодую дворянку в снаряжении “Йельд”.

– Проклятье, – произнёс Фег. У него не осталось боеприпасов, так что если она не окажется в пределах досягаемости его цепного меча, Фег будет беззащитен. Его единственным вариантом было бежать отсюда. Он, петляя, побежал по крыше так быстро, как только мог с раненым коленом.

Лазерные лучи вонзились в крышу по обе стороны от него, но Фег был уже почти у самого люка. У него не оставалось времени открывать потайной замок, поэтому он включил цепной меч и дважды рубанул по огромному воздуховоду, который тянулся вверх по стене к гигантскому вентилятору. Он проломил перекрещённый металлический барьер, когда ещё два лазерных разряда врезались в стену с обеих сторон.

Фег сразу упал примерно на десять футов, но он ожидал этого, ударился здоровой ногой о дно и продолжил бежать, даже не потрудившись оглянуться.

Спустя некоторое время, пока Фег прихрамывая шёл по туннелю и ожидал в любой момент услышать преследователей, он вместо этого увидел две фигуры, вставшие перед ним.

Они были парой бандитов-Орлоков, близнецы по имени Бринн и Риил в одинаковой одежде. Они носили тёмные кожаные жилеты поверх красных и синих рубашек с такими же банданами, обёрнутыми вокруг бритых голов. Тёмные солнцезащитные очки казались странным выбором в тускло освещённом туннеле, а длинные чёрные пальто придавали им высокомерный и безжалостный вид.

К сожалению, как только они открыли рты, близнецы-Орлоки утратили всё преимущество, предоставленное им крутой одеждой.

– Стоять, – сказал один. – Это – секретный проход господина Немо.

– Эй, – сказал другой. – Моя очередь так говорить.

Первый ударил второго:

– Не-а. Ты говорил в прошлый раз.

На что ответом второго стал быстрый удар по голени первого.

Фег был почти уверен, что слышит звук шагов, эхом отдававшихся в туннеле позади него. Он мог бы просто убить этих двоих и продолжать бежать, но он, наконец, узнал их и нашёл более быстрый способ справиться с ситуацией.

– Окей, Найти и Уничтожить, – сказал он. – Вы меня поймали. Вам лучше отвести меня к Немо, и я имею в виду прямо сейчас.

Бобо показал своё приглашение гвардейцам у ворот в королевское поместье и был весьма удивлён, когда его немедленно проводили во дворец. Он уже начал подумывать, что ему следовало бы приодеться ради такого случая. Просто раньше он полагал, что у него есть немного времени до свадьбы, чтобы переодеться.

– Я опоздал? – спросил он у сопровождавшего его по дворцу гвардейца. Он посмотрел в окно и затаил дыхание, внезапно осознав, что находится на самом верху улья, на самой вершине Шпиля. За окном не было больше тускло-серого металла или каких-нибудь грязных коридоров. За окном не было ничего, кроме неба.

– Нет, – ответил гвардеец. – Полагаю, что вы вовремя. Министр Каудерер ожидает вас в своём кабинете. Мы должны быть там через минуту.

– Министр Каудерер? – спросил Бобо, обращаясь скорее к самому себе, чем к гвардейцу.

– Да, – ответил гвардеец. – Он проинструктировал нас привести вас к нему в кабинет, как только вы приедете.

Бобо улыбнулся. Теперь всё встало на свои места. У Каудерера была для него какая-то работа, но по какой-то причине он не мог рисковать, используя обычные протоколы связи. Получалось, что приглашение на свадьбу Кэла Джерико было уловкой. Каудерер знал, что Бобо не сможет устоять перед таким приглашением, хотя оно было слишком нелепым, чтобы оказаться правдой.

– Значит, свадебный костюм мне не понадобится, – сказал Бобо, чуть не рассмеявшись при мысли о том, что Кэл Джерико женится и станет правителем улья.

– О, нет, – сказал гвардеец. – Во всяком случае, пока нет. Свадьба состоится только через несколько дней.

Он остановился перед Бобо, что было хорошо, потому что Бобо тоже остановился с открытым ртом.

– Мы на месте, сэр, – сказал гвардеец. Он открыл дверь, впихнул растерянного Бобо внутрь, а затем закрыл её за собой.

– Ах, Бобо, – произнёс Каудерер с другого конца комнаты. – Подойди на минутку. Я должен показать тебе кое-что важное.

Бобо стряхнул с себя удивление, что свадьба оказалась настоящей, и подошёл посмотреть, что приготовил для него его босс из шпиля. Это было тело. Мёртвая Делакью, судя по броне, хотя её снаряжение, похоже, было на уровень или два выше того, что он обычно видел в городе-улье или Подулье.

– Я должен её знать? – спросил Бобо.

– Сомневаюсь, – ответил Каудерер. – Она оперативник, работавшая исключительно в Шпиле, на самом деле убийца.

Бобо улыбнулся:

– Похоже, она убила не того человека.

Взгляд Каудерера заставил его мгновенно пожалеть о том, что он открыл рот. Последовала долгая пауза, и под пытливым взглядом Каудерера Бобо почувствовал себя жуком, попавшим в паутину паука-отстойника.

– Что вы от меня хотели, сэр? – спросил наконец Бобо, пытаясь вернуть разговор в нужное русло и уйти из-под ястребиного взгляда Хермода Каудерера.

– Задачей этой женщины было убить правителя улья, – сказал Каудерер. – Она, очевидно, потерпела неудачу. Я хочу, чтобы ты занял её место.

– Что вы хотите, чтобы я сделал? – спросил Бобо.

Каудерер повернул рычаг на стене и наблюдал, как тело соскользнуло со стола в открывшийся в полу жёлоб. Мгновение спустя в комнату ворвались дым и несколько углей.

Он повернулся и снова уставился на Бобо сверху вниз:

– Я хочу, чтобы ты убил Кэла Джерико.

Найти и Уничтожить, двое приспешников Немо – и явно не самые лучшие – спорили всю дорогу до убежища Немо. Они даже не потрудились завязать Фегу глаза, прежде чем привести его в тайное логово главного шпиона. Впрочем, это не имело особого значения. Фег знал дорогу. Он и Немо в своё время работали вместе.

Близнецы начали толкаться, когда попытались одновременно войти в кабинет Немо. Один начал звать, а потом к нему присоединился другой:

– Господин Немо. Господин Немо, – воскликнули они. – Я поймал кое-кого в вашем специальном туннеле...

– Нет, я поймал его. Тебя там даже не было...

Близнецы-Орлоки схватили друг друга за лацканы кожаных пальто и начали орать друг на друга.

– Да, я…

– Нет, ты не был...

Прежде чем их спор снова перерос в потасовку, Фег снова протолкнулся мимо них и шагнул в кабинет Немо.

Как обычно, мастер-шпион сидел в удобном кресле, окружённый десятком или более пикт-экранов. От его чёрного шлема, постоянно отражавшего изображения на экранах, к задней стене тянулись провода. Фег никогда не осмеливался спросить зачем нужны эти провода. Возможно, по ним поступали сообщения от информаторов. Возможно, данные, которые он каким-то образом направлял прямо в мозг, или какие-то препараты или лекарства, изменявшие разум, хотя Фег сомневался в последнем. Немо был слишком серьёзен, чтобы позволить чему-то влиять на свой разум.

– А, господин Фег, – произнёс Немо. – Рад снова тебя видеть. Мои источники утверждали, что ты мёртв. Но после того, как я услышал о сегодняшней работе, я понял, что ты жив. У тебя с собой предмет, о котором идёт речь?

Фег улыбнулся.

– Я не настолько глуп, – ответил он. – Предмет в безопасном месте. Теперь поговорим о том, что мы можем предложить друг другу.

5: УГРОЗЫ И СДЕЛКИ

Кэл отошёл от бесчувственного тела Геронтия Хельмавра и повернулся. Вальтин стоял в круге света и смотрел на него со странным выражением на лице, чем-то средним между усмешкой и застенчивой ухмылкой. Его снова поймали на лжи, но, очевидно, он знал, что Кэл не убьёт его; по крайней мере, пока не узнает правду.

Первый вопрос Кэла не имел никакого отношения ни к Хельмавру, ни к убийце, который пытался его убить:

– Как ты узнал, что я здесь? Как ты меня видишь?

– Ответ на твой первый вопрос очевиден, – сказал Вальтин. – После того, как ты исчез, я подумал, где же то единственное место, где я меньше всего хотел бы тебя видеть. И, как обычно, Кэл Джерико сделал именно то, чего не должен был делать.

Кэл поднял палец, собираясь перебить его, но Вальтин махнул рукой. Именно в этот момент Кэл заметил, что его рука больше не невидимая. Вальтин поднял руку, показывая в ладони небольшую чёрную коробочку с антенной.

– Он посылает импульс, который нарушает электромагнитные поля, – сказал он, снова и снова поворачивая вещицу. – Полезно в шпионском бизнесе. Когда Кейт показала нам мёртвого убийцу-Делакью, и Каудерер упомянул, виденное им в кабинете мерцание, мы поняли, что произошло.

Кэл не слушал дальше первого предложения.

– Ты сломал мой гололитический проектор? – воскликнул он.

Вальтин пожал плечами.

– Прости, я не могу позволить, чтобы наследник престола Хельмавра шнырял по дворцу без защиты.

Кэл вытащил голопроектор из кармана и бросил его на пол.

– Именно без защиты, верно? – сказал он. – Вот в чём вся эта шарада?

Застенчивая ухмылка вернулась на лицо Вальтина.

– Я рассказал бы тебе всё, – ответил Вальтин. – Но было решено, что тебе нельзя доверить эту информацию.

– Ну, сейчас ты мне всё расскажешь, – сказал Кэл. Прежде чем Вальтин успел открыть рот, Кэл выхватил лазерные пистолеты с перламутровыми рукоятями и развёл руки в разные стороны. Один он нацелил прямо в голову Вальтина, другой медленно опускал, пока тот не упёрся в худое, бледное лицо лорда Геронтия Хельмавра.

– Всё, племянник, – добавил Кэл. – И если я даже подумаю, что ты что-то скрываешь, то совершу отцеубийство, а потом, эм, племянникоубийство.

Вальтин поднял руки перед собой.

– Окей, окей, – сказал он. – На лорда Хельмавра было совершено покушение, и оно почти удалось. Ему ввели какой-то нейротоксин. Мы не знаем, как это произошло, но я предполагаю, что действовала та агент Делакью. Но даже с голопроектором она должна была получить помощь изнутри, чтобы пройти через всю нашу охрану.

– У каждого есть цена, – сказал Кэл.

Вальтин кивнул:

– Именно так. В любом случае, мы быстро доставили его к врачам, но они ничего не смогли сделать. Токсин уже начал блокировать импульсы от мозга ко всем жизненно важным органам. Но в нашем распоряжении самое современное медицинское оборудование во всей Некромунде. Эти машины – единственное, что сохраняет ему жизнь. Они дышат за него и прокачивают кровь и всё остальное, что необходимо телу для поддержания жизни.

– Это не похоже на жизнь, – сказал Кэл. – Похоже, я сделаю старику-папаше одолжение, если закончу работу прямо сейчас.

Вальтин шагнул вперёд и протянул руку в сторону Кэла.

– Нет, – сказал он.

Кэл махнул лазерным пистолетом и заставил Вальтина остановиться.

– Есть лекарство, которое может обратить действие токсина вспять, – сказал Вальтин. Беспокойство на его лице было очевидным, и Кэл начал верить, что на этот раз племянник говорил правду.

– Мы закупили лекарства у поставщика с другого мира, но наши враги каким-то образом узнали об этом. Они сбили транспорт и украли лекарство. Теперь оно затерялось в улье. Как раз перед тем, как прийти сюда, я получил сообщение от капитана Катерина. Они загнали вора в угол в доках города-улья, но он сбежал через какой-то потайной ход.

– Давай посмотрим, правильно ли я всё понял, – сказал Кэл. – Отец не умер, и у тебя есть лекарство, которое может спасти его. Только вы потеряли лекарство, и оно сейчас находится где-то в глубине Подулья. Я здесь в качестве громоотвода для убийц, потому что у тебя нет никаких зацепок. О, и я не стану главой дома Хельмавр и свадьбы не будет. Таков итог?

Вальтин кивнул:

– Я хотел сказать тебе всё, как только ты оказался здесь, но меня убедили, что это будет слишком большой угрозой безопасности.

– Предположу, что в этом тебя убедил старый ястреб, верно?

– Каудерер? – спросил Вальтин, а потом снова ухмыльнулся. – Да, хотя мы не называем его так в глаза.

– Ну, в таком случае, – сказал Кэл, опустив оружие и убрав его в кобуру, – полагаю, что мне пора.

Вальтин снова поднял руки.

– Нет, – сказал он. – Подожди! Ты нам всё ещё нужен, дядя. Ты убил убийцу. Теперь у нас не осталось никаких зацепок. Свадьба настоящая, и мы думаем, что теперь, когда их убийца мёртв, тот, кто хочет дестабилизировать дом Хельмавр, попытается сорвать свадьбу. Возможно, это наш единственный шанс выяснить, кто стоит за всем этим.

Кэл покачал головой.

– Я не собираюсь становиться мишенью, – сказал он. – Все деньги в казне старого папаши не заставят меня оставаться здесь без защиты.

– Но, Кэл, – взмолился Вальтин, – когда я сказал, что ты единственный человек, которому я могу доверять, я имел в виду именно это. Мне нужна твоя помощь. Я пытаюсь сохранить дом, но теперь, когда лекарство исчезло, скорее всего, Геронтий умрёт. Поверь, начнётся гражданская война за наследство, которая разорвёт дом на части.

– Мне всё равно, – сказал Кэл. – Это всё политика Шпиля, и она не имеет ко мне никакого отношения.

– Ты думаешь, что это повлияет на твой мир? – спросил Вальтин. – Что, по-твоему произойдёт с экономикой города-улья, если Шпиль дестабилизируется? К тому времени, когда здесь закончится политическая война, Подулье протянется до великих Спиральных врат.

Кэл задумался. Ему пришлось признать, что в словах племянника был смысл. За проблемы элиты всегда расплачивались самые низы общества. Кроме того, если экономика улья рухнет, кто станет платить за услуги Кэла? Но, проклятье, почему подчищать семейные дела всегда приходится ему.

– Вот что я тебе скажу, племянник, – произнёс Кэл. – Я найду лекарство, тогда ты отменишь эту проклятую свадьбу, и мы все вернёмся к нормальной жизни.

Вальтин задумался, а потом кивнул.

– Окей, – сказал он. – Мы выведем тебя так, чтобы никто не узнал, что ты ушёл. Но я должен продолжать готовиться к свадьбе на тот случай, если у тебя ничего не получится. Врачи говорят, что Геронтий не может продержаться на этих машинах больше недели, а прошло уже четыре дня. У тебя есть три дня, чтобы найти лекарство, или мы должны сыграть свадьбу. Я не позволю дому Хельмавр пасть, даже если для этого придётся посадить на трон Кэла Джерико.

– Вы хотите, чтобы я убил Кэла Джерико? – спросил Бобо. Он осматривался в поисках места, где можно присесть, но единственным, что подходило был низкий стол, который только что опрокинул тело Делакью в мусоросжигатель. Он решил постоять.

Каудерер вытер стол полотенцем и бросил тряпку вслед за телом. Затем он вернулся к своему столику, щёлкнув по пути рычагом, закрывавшим дверцу мусоросжигателя. Только после того, как он сел, он снова посмотрел на Бобо и ответил:

– Мы работаем в сложном бизнесе, – сказал он. – Часто приходится выполнять неприятные вещи, которые никто другой не желает делать.

– Но Кэл не то что бы мой друг, – сказал Бобо, – скорее родственная душа. Мы понимаем друг друга и уважаем.

– Ты хочешь сказать, что если получишь приказ убить Кэла Джерико, то откажешься?

Профессионализм Бобо столкнулся с эмоциями лишь на короткое мгновение, прежде чем личная отстранённость, которую он долго и упорно пестовал, взяла своё.

– Нет, сэр, – ответил он. – Я сделаю всё, что необходимо на благо дома Хельмавр. Вы знаете, что можете рассчитывать на меня.

– Хорошо, – произнёс Каудерер. Бобо не был уверен, но ему показалось, что на суровом лице Каудерера мелькнула улыбка. – Именно это я и хотел услышать.

– И как мне это сделать? – спросил Бобо. – Я полагаю, вы выбрали меня, потому что я могу приблизиться к Кэлу, не вызывая подозрений.

Каудерер вздохнул.

– Как бы мне не было больно это говорить, – сказал он, глядя на свой столик так, словно эти слова и в самом деле причиняли ему физическое неудобство, – на самом деле я не хочу, чтобы ты убивал Кэла Джерико.

Бобо забылся и сел на низкий стол.

– Я не понимаю.

– Кто-то послал убийцу устранить лорда Хельмавра, – сказал Каудерер. Он указал на стол. – Эту убийцу. Теперь, похоже, что новая цель – наш будущий правитель Кэл Джерико.

Бобо уловил едва заметное колебание в голосе Каудерера, прежде чем тот произнёс имя Кэла. Он знал, что лучше не задавать риторический вопрос о первой попытке убийства.

– Похоже, что Кэла Джерико убить гораздо труднее, чем кажется. Он не только пережил встречу с убийцей, но и сделал так, что я не смог получить от неё никакой информации.

Он снова посмотрел на Бобо.

– И вот в этот момент в игру вступаешь ты, – сказал он. – Я выбрал тебя, потому что здесь, в Шпиле, тебя никто не знает. Вся твоя карьера прошла за Стеной. И ты доказал свою преданность этому дому.

– Так, что вы хотите, чтобы я сделал? – спросил Бобо. – Чем я могу вам помочь?

– Твоё задание – выявить тех, кто стоит за этими нападениями, – ответил Каудерер. – Я подготовил для тебя легенду. Как только ты уйдёшь отсюда, то станешь для всех глаз в Шпиле убийцей с другого мира, который пытается начать новое дело в улье Примус.

Бобо указал на пол:

– Вы надеетесь, что те, кто нанял её, придут ко мне, когда поймут, что она провалилась?

Каудерер кивнул.

– Как только мы закончим здесь, тебя тайно выведут из особняка и доставят в апартаменты. Там тебя будут ждать информация о твоей новой личности, а также новый гардероб, вместе со списком возможных подозреваемых и их любимых мест.

– Я вступаю с ними в контакт или позволяю самим выйти на меня?

– Оставляю это на твоё усмотрение, – сказал Каудерер. – Сообщение о твоём прилёте уже должно было разойтись, и я сообщу о смерти убийцы, как только ты окажешься на месте.

Бобо кивнул и встал.

– Однако, – сказал Каудерер. – У тебя всего три дня. После этого Кэл Джерико вполне может стать хозяином дома Хельмавр, и помоги нам всем Император, если это произойдёт.

Скаббс сидел, прислонившись спиной к стене в конце старого туннеля контрабандистов, и рассказывал Иоланде о своей прерванной битве с Вандалом Фегом. Он лишь немного приукрасил свою роль в собственном побеге.

– Ты уверен, что видел только трёх гвардейцев? – спросила Иоланда.

– И Фег разрубил одного пополам прямо перед тем, как я прыгнул в яму. Остальные, похоже, собирались бежать. Почему ты спрашиваешь?

– Потому что я думаю, что в доках их гораздо больше, чем эти трое, – ответила она. – Сонни был прав. Они сбили королевский транспорт, но это ещё не все. Все солдаты в первом транспорте мертвы, вместе с десятками мути.

– Первый транспорт? – спросил Скаббс. – Были и другие?

Иоланда кивнула. Она повернулась, чтобы посмотреть на Пепельные Пустоши, всё ещё видимые на некотором расстоянии за входом в туннель.

– Как минимум ещё один приземлился, и солдаты на нём завалили пустоши парой сотен мути и группой скаммеров, не потеряв ни одного человека.

– Возможно, мути и скаммеры перебили друг друга, – сказал Скаббс. – Может вернёмся домой?

Его нога болела, и он действительно хотел просто вернуться в “Выгребную яму” и не беспокоиться о мути, скаммерах, пакетах теха Шпиля и особенно Вандале Феге.

– Нет, большинство скаммеров погибли от взрывов, и я видела гильзы болтомёта. Это был второй транспорт, и они привезли с собой серьёзную огневую мощь. То, что есть у Фега, и в самом деле очень ценно для нужных людей.

– А для ненужных людей это смертельно опасно, – сказал Скаббс. Он развязал повязку и посмотрел на рану в ноге. Она вполне себе хорошо заживала. Говоря, он начал ковырять струп. – Я хочу сказать, что нам придётся сражаться либо с Фегом, либо с королевскими, чтобы получить этот тупой пакет, и учитывая выбор между Вандалом Фегом и отрядом королевских солдат я выбираю бутылку “Дикого змея” в “Выгребной яме”.

Иоланда повернулась и уставилась на Скаббса. Когда вокруг него воцарилась тишина, он поднял голову и съёжился под её пристальным взглядом.

– Что нам нужно, – сказала она, – это наши собственные ударные войска.

– Дикие Кошки? – спросил Скаббс. – Ты уверена, что хочешь втянуть их в это? Я имею в виду, они перестали пытаться убить тебя. Ты действительно хочешь подставить их? Они будут просто в бешенстве.

– Это может быть самый большой куш в нашей жизни, Скаббс, – сказала Иоланда. – Просто подумай об этом, мы получим этот кусок теха и продадим его тому, кому он так сильно нужен, и тогда нам никогда больше не придётся охотиться за головами вместе с глупым Джерико.

– Но мне нравится Кэл, – сказал Скаббс. Он слишком сильно потянул струп на ноге, и снова потекла кровь. Он поспешно вернул его обратно. – И ещё больше мне нравится жить. Похоже на самоубийство. К тому же, что если верхнеулевики из второго транспорта уже получили его?

Иоланда оторвала полукрысокожего от земли, легко подняв его в воздух, прежде чем снова поставила на ноги.

– Есть только один способ узнать, – сказала она. – Пошли.

Она наполовину тянула, наполовину тащила Скаббса за собой, пока они поднимались назад по туннелю контрабандистов в сторону доков города-улья.

Когда Скаббс и Иоланда добрались до вершины туннеля, они нашли тела трёх погибших королевских солдат, которые Фег, очевидно, сбросил в яму.

– Ну, я думаю, мы теперь знаем, что Фег пережил схватку, – сказала Иоланда. Она наступила на тела, когда потянулась к лестнице, и в этом момент услышала сверху голоса.

– Сюда, капитан, – произнёс первый голос. – Кровавый след ведёт прямо на склад.

– Штайн, возьми ещё солдат и проверь, – сказал второй голос, предположительно капитан. – Хватит смертей на сегодня. Мы с Магесон спускаемся в секретный ход, по которому сбежал гигант.

– Так точно, капитан, – ответил Штайн.

Иоланда услышала, что дверь на склад открылась, и безошибочно узнала звук шагов человека в снаряжении шпилевика.

– Вот чёрт, – пробормотала она. Она повернулась к Скаббсу и махнула следовать за ней.

Пока они шли обратно по туннелю, Иоланда то и дело оглядывалась через плечо. Как только она почувствовала, что их не услышат, она сказала:

– Последнее, что нам нужно, так это стреляющий во всё, что движется дворянин в снаряжении шпилевика и с пальцем на спусковом крючке, который обнаружит нас стоящими над его мертвецами.

Скаббс хромал рядом с ней, хрипя при каждом шаге.

– Откуда ты знаешь, что он стреляет во всё, что движется?

– Они все такие.

Они продолжили идти некоторое время, прежде чем Иоланда снова заговорила:

– По крайней мере, мы знаем, что Фег сбежал с этим техом Шпиля.

– Ура, – сказал Скаббс.

Иоланда проигнорировала его. Конечно, это будет сложно. Они должны найти Фега и каким-то образом забрать у него предмет и не погибнуть. Затем они должны найти способ продать предмет обратно его владельцам и не погибнуть. Всё это стоило того, если ей никогда больше не придётся следовать приказам Кэла Джерико.

Что-то начало не давать покоя мозгу Иоланды, когда они снова приблизились к выходу из туннеля. И тут её осенило.

– Эй, Скаббс, – сказала она. – Ты знаешь о другом секретном туннеле, ведущем из доков?

Скаббс хмыкнул, а потом ответил:

– Нет, но, наверное, их несколько. Это должно быть важная вещь для контрабандистов и им подобных.

– Конечно, – сказала Иоланда. – Но силовики довольно регулярно прочёсывают доки. Помню, они недавно закрыли пару чёрных ходов. Как они пропустили тот, в котором мы находимся, и тот, которым Фег воспользовался, чтобы сбежать, и как он узнал о них?

Они снова достигли Пепельных Пустошей, и Иоланда повернулась к Скаббсу. Он пожал плечами и сказал:

– Я не знаю. Думаю, за это заплатили. Я хочу сказать, что при желании их легко пропустить. Мы свалились прямо в один.

– Верно, – сказала Иоланда. – Это единственное объяснение. Но кто может подкупить так много силовиков и не прогореть при этом?

Внезапное осознание поразило их сильнее, чем волна жара с Пепельных Пустошей.

– Немо, – одновременно сказали они.

Они мгновение смотрели друг на друга, а затем Иоланда вышла из туннеля и направилась вдоль края улья.

– Пошли, – сказала она. – Я знаю другой путь назад.

– Куда мы идём? – спросил Скаббс.

Она остановилась и повернулась к нему.

– Помнишь, как Багровый выгнал нас из улья несколько лет назад? – спросила она. – Эти туннели недалеко отсюда. Затем мы можем пойти в “Выгребную яму” и забыть обо всём этом.

– Что? Почему?

– Вандал Фег – это одно, – ответила Иоланда. – Но ты знаешь о моём отношении к Немо. В этом мире нет того, ради чего стоило бы идти против главного шпиона.

Они молча брели по туннелю.

– Знаешь, – сказал Скаббс. – Мы должны были раньше догадаться. Вандал Фег недостаточно умён, чтобы справиться в одиночку. Должно быть, он всё время работал на Немо.

– Я больше не работаю на тебя, Немо, – сказал Вандал Фег.

Немо смотрел на гигантского наёмника сквозь отражающую чёрную маску и улыбался, уверенный в том, что его улыбку никто не увидит.

– Все работают на меня, – произнёс он, – знают они это или нет.

Он посмотрел на Найти и Уничтожить, своих верных и безжалостных приспешников, которые, к сожалению, тратили столько же времени на вечное соперничество, сколько и на выполнение работы. В данный момент они играли в “ударь в плечо”, охраняя при этом дверь. По крайней мере, они перестали спорить.

– Ну, на этот раз это моя работа, Немо, – сказал Фег, – а не твоя. Теперь я готов взять тебя в дело, если ты поможешь мне. Видишь ли, я хочу, чтобы ты работал на меня.

Немо решил пока пошутить над Фегом.

– И какая будет моя роль в твоём маленьком предприятии? – спросил он. Пока Фег говорил, Немо нажал на пару-тройку переключателей на одной из панелей управления. На его экранах появилось несколько изображений доков города-улья.

– Всё, что мне нужно, это транспорт в Шпиль, – сказал Фег. – Я должен был встретиться со связным в доках, но, полагаю, ты уже знаешь, что там происходит.

– Да, – сказал Немо. – Да, знаю. Не самая удачная работа, не так ли?

Один экран показывал, как два дворянина в снаряжении шпилевиков вошли в секретный ход, который открыл Фег. Он переключился на другую пикт-камеру, которая показывала туннель изнутри.

– Эти королевские никак не должны были опередить меня в доках, – сказал Фег. – Как бы то ни было, мои контакты заплатят тебе приличную сумму за то, что ты обеспечишь мне безопасный и спокойный проход за Стену.

– Включая расходы? – спросил Немо. – Все расходы?

Его пальцы застыли над переключателем на панели, пока он наблюдал за экранами. Когда два шпилевика появились в поле зрения туннельной камеры, Немо щёлкнул переключателем. Экран ярко вспыхнул, осветив на мгновение его лицо, когда по туннелю пронёсся взрыв. Почти сразу же яркое изображение сменили помехи, когда он потерял сигнал с камеры.

Он оглянулся на Фега, который замолчал; возможно, его отвлекла вспышка света в обычно тёмном кабинете Немо.

– Похоже, мы добавим стоимость новой точки доступа в доки к твоему списку расходов, – сказал он. – Будет ли это приемлемо для твоего контакта?

Фег, казалось, обдумал его слова и оглянулся на двух охранников, возможно, задаваясь вопросом, сможет ли пробиться наружу. Затем он снова посмотрел на Немо и улыбнулся.

– Смотри, – сказал он. – Раз мы с тобой старые друзья...

Немо покачал головой.

– Партнёры? Коллеги?

– Пожалуй, коллеги, – сказал Немо.

Фег снова улыбнулся и быстро продолжил:

– Поскольку мы работали вместе в прошлом, я готов отдать тебе половину моей доли, и всё, что тебе нужно сделать, это доставить меня в Шпиль. В этом нет ничего сложного для Немо, мастера-шпиона Подулья.

Прежде чем ответить, Немо щёлкнул ещё несколькими переключателями на одной из панелей управления.

– Но почему я должен тебе помогать? – спросил он.

Фег опешил. Очевидно, всё шло совсем не так, как он планировал. Но у него ещё оставалась одна карта.

– Потому что у тебя нет пакета, – ответил он. – Да, он спрятан. К тому же, ты понятия не имеешь, что это такое или кому оно настолько нужно, что он готов отдать за него сто тысяч кредитов.

Немо положил руку на последний переключатель.

– Тебя удивит, сколько я знаю, – сказал Немо. – Очень мало что происходит под Стеной или выше, о чём мне неизвестно. Я точно знаю, кому нужно твоё драгоценное лекарство и почему. А что касается поиска пакета, уверен, что со временем ты мне расскажешь.

За спиной Фега открылось несколько дверей, и в комнату вошла ещё дюжина охранников с оружием наготове. Найти и Уничтожить прекратили ребячиться и вытащили оружие.

– Думаешь, что сможешь меня остановить? – спросил Фег. Когда он потянулся к руке, чтобы активировать цепной меч, Немо нажал на переключатель, уронивший усиленную пласталевую сеть, которая упала на голову огромного человека, сбив его на пол весом тяжёлого и почти неразрушимого металла.

– Вообще-то уже остановил, – сказал Немо. – Иглу ему!

Несколько охранников выстрелили в Вандала Фега из игольников, вырубив его, прежде чем он успел хотя бы попытаться разорвать тяжёлую металлическую сеть.

Невысокий худощавый человек в костюме и галстуке вывел Бобо из королевского поместья через сеть туннелей в доки Шпиля. Перед тем как он покинул особняк, Каудерер подарил Бобо новый комплект одежды, который тот теперь носил.

Одежда была из чистого шёлка и сидела идеально. Бобо никогда ещё не чувствовал себя так уютно в одежде. Он всегда считал одежду неудобством. Он носил её только потому, что иначе привлекал бы к себе внимание. Грубая ткань его старой одежды и то, как она натягивалась во всех неподходящих местах, не только не давали ему покоя, но и мешали двигаться, что он терпеть не мог во время работы. Эта одежда была похожа на его прежний комплект. Она была серого цвета и довольно невзрачной, чтобы не привлекать излишнего внимания. Функциональная, не выглядевшая слишком утилитарной, но достаточно изысканная, чтобы не казаться неуместной среди жителей Шпиля.

– Мы на месте, сэр, – сказал временный проводник Бобо, который, как он подозревал, был ещё одним агентом Каудерера, хотя и выглядел как писец. Этот человек вёл себя как шпион, и постоянно изучал их путь, пока они шли.

Он указал Бобо на глухую стену туннеля и исчез в темноте. Бобо шагнул вперёд и открыл потайную дверь. Механизм был такой же, как и тот, который “писец” открыл вначале туннеля.

Он вошёл в уединённую часть доков и закрыл дверь, прежде чем направиться к стыковочным узлам. Когда он дошёл до конца коридора, мимо него, как по команде, начала проходить группа людей. Он незаметно присоединился к ним и зашёл с ними в большое здание, где ждал их багаж. Он осмотрелся и заметил несколько сумок с именем Шакал Бристоль. Он забрал их и покинул доки.

Бобо боялся, что кто-нибудь попытается связаться с ним по дороге в апартаменты, потому что ему требовалось немного времени, чтобы просмотреть свои вещи и погрузиться в роль. К счастью, путешествие прошло без происшествий, и он вздохнул с облегчением, когда закрыл за собой дверь.

Когда он поднял голову и осмотрелся, Бобо ахнул. Он думал, что комнаты в королевском поместье были огромными и роскошными. Они оказалась ничем в сравнении с этими апартаментами. Они были размером примерно с целый этаж в “мадам Норитайк”. Он бросил сумки и побрёл вокруг.

Только в гостиной было достаточно мебели для всех девушек Норитайк и их клиентов. В спальне стояла кровать, явно рассчитанная на пятерых, и шкаф с шёлковой одеждой, которой хватило бы на весь профсоюз докеров. Самой впечатляющей вещью в апартаментах, безусловно, было окно, которое занимало обе стены в спальне. Ему отвели угловой номер. Похоже, Шакал Бристоль любил жить на широкую ногу.

Главным среди очевидных символов богатства была дорогая бутылка, которая сразу привлекла внимание Бобо. Он открыл её и сделал небольшой глоток. Пузырящаяся жидкость скользнула вниз по горлу, мягко согревая рот и грудь, и это было совсем не похоже на кислое жжение бутылки “Дикого змея”. Он сел на один из многочисленных диванов и стал просматривать информацию, которую Каудерер оставил для него в багаже.

Казалось, что самым многообещающим вариантом был молодой князь из дома Ко’Айрон, который в последнее время очень громко говорил о том, что дом Хельмавр больше недостоин править.

– Интересно, – произнёс Бобо. – Похоже, наш молодой князь любит отдыхать в клубе “Китти”. Думаю, я знаю, куда пойду сегодня вечером.

– Да, – добавил он. – Я могу к этому привыкнуть.

Воздушные анализаторы Вотана работали почти на пределе. Собственно, его тело нагрелось до такой степени, что лапы слегка шипели на каменном полу купола города-улья. Наконец-то он нашёл источник странного запаха, который впервые почувствовал, когда открылась стена. Это был неметаллический, нетоксичный запах, которому не было места по эту сторону Стены.

После того, как стена закрылась, Вотан приступил к обыску городских кварталов в поисках любого признака этого запаха, идущего откуда-либо, кроме самой стены. Его анализаторы улавливали искомые слабые ароматы, и он следовал за запахом, как ищейка, входя и выходя из зданий, вверх и вниз по пандусам и многочисленным переходам.

Наконец он нашёл источник запаха у большого вентилятора, висевшего высоко на стене купола. Ему потребовалось довольно много времени, чтобы добраться до корпуса вентилятора, поскольку пришлось найти способ, который не включал использование лестниц. Ему пришлось спрыгнуть с верхней площадки пандуса на здание, а затем пройти по воздуховоду до другого здания, где переход вывел его на более высокий мостик.

Он некоторое время шёл по этому мостику, прежде чем спрыгнуть на другие воздуховоды, которые в конце концов привели его в место над вентилятором. Последний прыжок был самым трудным. Вентилятор, хотя и был огромным, имел только небольшой выступ рядом с корпусом, и этот выступ находился прямо под воздуховодом, на котором стоял Вотан.

Глубоко в зрительной коре его мозга сработали синапсы, оценившие расстояние и траекторию. Эта информация была передана в ядро памяти, а оттуда на сервоприводы, которые управляли его лапами. Он идеально перепрыгнул двадцать метров и затормозил на краю выступа.

Вотан повернулся и посмотрел на корпус вентилятора. Он понюхал воздух. Свежий запах исходил не от самого вентилятора. Он выплывал из трещины в стене рядом с корпусом. Вотан ткнул в неё лапой, и получившийся звук слегка отдавался эхом, как будто пространство за стеной было пустым.

У него не было места, чтобы перемахнуть через стену, как он сделал это в доме маленькой жёлтой леди. Вотану пришлось положиться на силу челюстей. Он вытянул пасть, погрузив в щель верхний ряд металлических зубов, а затем прикусил нижними.

Стена оказалась странно мягкой, больше похожей на шпаклёвку, чем на камень или скалу. Он крепко сжал челюсти и подался назад, вонзив когти в выступ. Когда он тянул, когти царапали выступ, оставляя длинные борозды в металле. Наконец настенная панель начала поддаваться.

Он поудобнее переставил лапы и потянул снова. Изнутри него донеслось низкое рычание. Он продолжал тянуть и отступал назад, мотая головой из стороны в сторону, чтобы разорвать пласталевую панель в стене.

Через несколько минут Вотан отодрал панель достаточно, чтобы протиснуться внутрь. Он разжал зубы и заполз в отверстие за панелью. Это был длинный туннель. Запах свежего воздуха внутри оказался намного сильнее, и он двинулся вперёд, уверенный, что найдёт Бобо и Джерико на другой стороне.

На другом конце туннеля Вотан остановился и посмотрел сквозь круглую решётку вниз, на площадь перед стеной. На этот раз он был со стороны Шпиля. Даже его механический мозг мог легко заметить разницу. Во-первых, там стоял только один гвардеец и не было толпы людей, пытавшихся пройти. Во-вторых, на этой стороне всё блестело. Казалось, что весь мир здесь был сделан из серебра, золота и полированного мрамора, и ещё повсюду витал этот странный запах свежего воздуха.

Вотан вдохнул его и включил анализаторы. Он чуть не залаял, когда анализ закончился. Он учуял запах Джерико, и тот был близко. Вотан оглядел площадь, но не увидел хозяина. На самом деле, на площади вообще было не так уж и много людей, только одна группа из трёх шла мимо стены по боковому проходу.

Вотан присмотрелся. Тот, что был посередине, был одет в странный плащ, скрывавший тело, но острые глаза Вотана различили намёк на кожу, шуршавшую под плащом. На этот раз он залаял. Громкий металлический лай, похожий на скрежет двух мечей друг о друга.

Но Кэл его не услышал. Вотан ухватился зубами за решётку, дёрнул и потянул, как и прежде, мотая головой и рыча. Затем, внезапно, вся решётка оторвалась и вместе с Вотаном упала на покрытую мрамором площадь.

Он приземлился на передние лапы, ударившись головой о землю, прежде чем ударился задними. Сбитый с толку, он несколько раз обернулся, пока не вспомнил, в какую сторону ушёл Кэл. Он с лаем побежал через площадь. Он бросил взгляд на одинокого гвардейца у стены, но тот, казалось, вовсе не был заинтересован в том, чтобы связываться с сумасшедшим металлическим псом.

Вотан пробежал мимо стены и оказался в проходе, куда ушёл Кэл, который, по сути, был переулком между стеной и первым рядом зданий. Переулок слегка изгибался, поэтому он больше не мог видеть Кэла, но затем он увидел двух других мужчин, продолжавших идти по узкому проходу.

Вотан остановился и понюхал воздух. Он по-прежнему чувствовал запах Джерико, но теперь тот был сзади. Он пошёл назад, пока новый запах не исчез, но не видел никаких признаков Джерико. Он огляделся в поисках двери или бокового прохода, но ничего не нашёл.

Потом он посмотрел вверх. Над собой Вотан увидел ещё одну большую круглую решётку, похожую на ту, через которую он только что проломился. Он понюхал воздух. И действительно, запах Кэла доносился до него через решётку вместе с другим, безошибочно узнаваемым ароматом – кислой, затхлой и мускусной вонью города-улья.

Вотан сел на задние лапы и завыл.

6: НОЧНАЯ ЖИЗНЬ

Клуб “Китти”. Бобо шёл, восхищаясь видами, звуками и запахами. Было темно, но только в смысле этого слова для Шпиля. На окнах висели плотные бархатные шторы и гобелены, изображавшие весьма интересные сцены распутства и пьянства. Внутри клуба свечи и странные шары текучей люминесцентной слизи создавали зоны света для тех, кто хотел видеть или быть увиденным.

Над всем клубом висела густая дымка, смесь самых разных ароматов и ядовитого дыма. Получившийся запах был странно сладким и с лёгким привкусом специй. Он почти опьянял, и Бобо был рад, что благодаря маленькому росту его голова оставалась ниже густого облака. Под этой богатой атмосферой роскоши скрывалась пульсировавшая музыка, которая, казалось, жила в своём собственном ритме. Оркестра не было видно, и Бобо не знал, откуда она доносится. Казалось, что музыка была повсюду, и он чувствовал, как её ритм проникает в его тело через подошвы ботинок.

Одна из занавесок на окнах была одёрнута и Бобо мельком увидел сквозь облачный покров длинные пурпурные полосы заходящего солнца. Он провёл целый час в своих апартаментах, просто наблюдая за закатом. Это было самое удивительное зрелище, которое он когда-либо видел, и он не мог поверить, что все эти люди настолько пресытились, что могли игнорировать это природное чудо.

Для них это случалось каждый день, а не раз в жизни. Они игнорировали природные блага, которые обеспечивала им их прекрасная жизнь, такие как свежий воздух, чистая вода и щедрое тёплое солнце, и вместо этого должны были часто посещать такие места, как клуб “Китти”, чтобы почувствовать себя живыми.

Белокурая нимфа с шёлковой кожей прошла мимо Бобо под руку с каким-то жирным дворянином. Свежий фруктовый аромат великолепной женщины заставил Бобо улыбнуться и вздохнуть, но аристократ выглядел заскучавшим и рассеянным. Он остановился, чтобы поговорить с другим дворянином, тощим молодым парнем не старше двадцати лет, который развалился на плюшевом диване с несколькими полураздетыми женщинами и парой молодых приятелей.

Они спорили о чём-то, пока девушки просто сидели, продолжая трогать и ласкать мужчин. Две вещи поразили Бобо в этой сцене. Во-первых, он понимал, что несколько лицемерно относится к знати Шпиля. Он и сам слишком часто посещал подобные места в городе-улье, но для него и других трудолюбивых мужчин и женщин, живших ниже Стены, это было освобождением от трудностей жизни, а не просто ещё одним декадентским извращением, в стремлении развеять вызванную слишком большим богатством скуку. Может быть, это и не было большой разницей, но для Бобо это имело значение.

Во-вторых, он понял, что так же, как и в городе-улье, девушки в клубе “Китти” обладают доступом к огромному количеству информации о частной жизни знати. Заметив, что из одного из пяти баров клуба на него смотрит рыжеволосая женщина хрупкого телосложения с усыпанной веснушками жемчужно-белой кожей, Бобо решил, что ему придётся потратить немало времени на изучение такого обильного источника информации.

– Привет, – сказал он, присаживаясь на стул рядом с рыжеволосой. – Меня зовут Бристоль. Шакал Бристоль.

– Я знаю, – сказала она. – Кое-кто хочет с вами познакомиться.

Она протянула руку и погладила ладонь Бобо, соблазнительно улыбнувшись ему.

– Где угодно и когда угодно, – ответил Бобо.

Её улыбка стала ещё шире, когда она соскользнула с барного стула и неторопливо ушла. Бобо последовал за ней, бросив последний взгляд вокруг, чтобы убедиться, что его не заметили и за ним не следят.

Капитан Катерин пробил бронированным кулаком верхнюю часть обломков, создав достаточно большую дыру, чтобы внутрь проник воздух. Он глубоко вдохнул, а затем несколько минут кашлял и сплёвывал мокроту, очищая лёгкие от каменной пыли.

– Магесон, – позвал он, а затем повторил на частоте связи. – Магесон. Ты в порядке?

Поскольку молчание затянулось, Катерин продолжил выкапывать себя из-под завалов рухнувшего туннеля. После того, как он просунул обе руки в дыру над головой, он сумел переместить несколько камней и балок, чтобы расширить её и вылезти.

Он подтянулся на вершину кучи, включил фонари на предплечьях и осмотрелся. Он стоял на вершине холма из камня, перекрученного металла, разорванных труб и балок. С обеих сторон он видел только потолок туннеля, который был полностью заблокирован насыпью. Над ним было пустое пространство; вероятно, неиспользуемая секция купола или, если повезёт, служебный туннель.

Он осмотрел сами обломки, ища хоть какие-то признаки присутствия своей спутницы.

– Магесон! – снова позвал он. – Доложи обстановку! Подай мне знак, девочка.

В ответ лазерный луч пронзил завалы рядом с Катерином, чуть не отрезав ему большой палец на ноге.

– Окей, – сказал он. – Я тебя увидел.

Он опустился на колени и начал сбрасывать куски мусора с кучи, гидравлические мускулы быстро справились с обломками, завалившими молодую дворянку.

За считанные секунды он расчистил достаточно места, чтобы схватить Магесон за плечи и вытащить на свободу. Образовавшийся в результате обвал мусора, заполнивший яму, чуть не свалил их снова на дно кучи.

– Какого чёрта это было? – спросила Магесон. Она проверила крылья, но только одно полностью распрямилось. Сервоприводы второго были повреждены, и Катерин видел, что по её руке стекает кровь.

– Кто-то не хочет, чтобы мы следовали за этим одноруким уродом, – ответил Катерин. – Обрушили нам на головы весь этот проклятый туннель, чтобы остановить нас.

– Похоже на то, – сказала она. – И это будет их последней ошибкой.

Она ударила кулаком по ладони другой руки.

Но Катерин заметил, как Магесон поморщилась, после этого угрожающего жеста.

– Ты возвращаешься в доки и покажешься врачу, – сказал Катерин. – Я найду способ обойти завал и оторву руки и ноги тому, кто его сделал.

Магесон покачала головой.

– Я иду с вами, – возразила она и посмотрел на раненую руку. – Я тоже хочу вернуть должок. Какой-то подонок Подулья заплатит за это.

Как бы Катерин не хотел позволить Магесон удовлетворить её кровожадность, он не мог повести в бой раненую дворянку. Её родители потребуют его голову, если с ней случится что-то серьёзное.

– Ты ранена, Магесон, и твоё снаряжение повреждено. Ты просто задержишь меня. Возвращайся и возьми под контроль доки.

Магесон наконец кивнула и повернулась, начав спускаться по куче, кровь стекала с её руки, пока она шла. Катерин последовал за ней и стал раскапывать проход в туннель. Завалы были довольно рыхлыми, и работа спорилась. Он надеялся, что завал на другом конце будет так же легко преодолеть. Щель между потолком туннеля и верхом холма расширилась почти настолько, чтобы протиснуться в снаряжении шпилевика, и в этот момент Катерин услышал, как активировался его передатчик.

– Капитан Катерин, – произнёс голос в его ухе. – Говорит лорд-камергер Шемко. Доложите обстановку.

– Чёртов бюрократ, – пробормотал Катерин, прежде чем активировать связь.

– Нас едва не взорвали, сэр, – ответил он. Прежде чем его начальник успел задать вопрос, Катерин добавил: – Мы столкнулись с незначительной неудачей во время преследования похитителя пакета, сэр. Мы с Магесон в порядке, но пройдёт некоторое время, прежде чем мы продолжим преследование. Штайн обеспечивает безопасность доков.

– Ваши приказы изменились, капитан, – сказал лорд-камергер. – Я отзываю ваши войска. Сажайте своих людей обратно в транспорт и возвращайтесь в Шпиль.

– Но, сэр, – сказал Катерин. Он повернулся к Магесон и сделал неприличный жест, показывая, что именно он думает о лорде-камергере. – Мы уже близко. Я знаю. Вот почему наше преследование было остановлено такими крайними мерами. Мне просто нужно ещё немного времени. Как вы сказали, судьба дома зависит от этого задания.

– Вы получили приказ, капитан, – сказал лорд-камергер. – Этим займутся другие. Военное положение, которое вы ввели в доках города-улья, вызвало большие проблемы и привлекло нежелательное внимание. Я хочу, чтобы ваши люди покинули доки в течение часа. Вы меня слышите?

– Так точно, сэр, – ответил Катерин. Его непристойный жест превратился в ещё более непристойное приветствие.

– Я удивлена, – сказала Магесон. – Не могу поверить, что вы так быстро согласились с его приказами.

Катерин улыбнулся ей:

– И на что же я согласился?

– Ну как же, отменить военное положение и вернуться в Шпиль.

Катерин покачал головой.

– Наш добрый лорд-камергер ни слова не сказал о том, чтобы я вернулся в Шпиль. Он только приказал моим людям вернуться на транспорт. И я планирую следовать этому приказу до последней буквы.

Он наклонился и продолжил разбирать завалы.

– Теперь давай вытащим тебя отсюда. Ты нужна мне в доках, чтобы выполнять мои приказы. Мне же нужно поговорить кое с кем о бомбе.

– Прошу прощения?

Он сокрушил кусок кладки бронированной перчаткой.

– Никто не обрушит на меня туннель и не поплатится за это.

Заглянув за бархатную занавеску, Бобо обнаружил небольшую комнату с отдельной кабинкой. Когда он протиснулся внутрь, к нему подошли два больших лысых человека и грубо обыскали его. Затем они вышли, но Бобо не сомневался, что они остались неподалёку.

Рыжеволосая скользнула в кабинку и устроилась рядом с беловолосым мужчиной, одетым во что-то похожее на красную шёлковую пижаму. На шее у него висели платиновые и золотые цепочки, и он носил тёмные очки, хотя единственным источником света в кабинке был висевший над столом маленький шарик с люминесцентной слизью.

Из-за плохого освещения и очков Бобо едва мог разглядеть черты лица этого человека, но был совершенно уверен, что перед ним молодой князь Ко’Айрон, возглавлявший хит-парад Каудерера. Либо он, либо платиново-белые волосы стали новой модой молодёжи Шпиля.

Рыжеволосая погладила покрытые шёлком руки принца и зашептала ему на ухо. Он наклонился и подарил ей долгий поцелуй, и Бобо понял, что князь очень привязан к девушке. Всё это время она не закрывала глаз, наблюдая за Бобо. Она явно не была простой девушкой из клуба “Китти”.

После поцелуя князь повернулся и посмотрел на Бобо, который не двигался с тех пор, как вышел из-за занавески.

– Присаживайтесь, господин Бристоль, – сказал он. – Давайте поговорим о деле.

Бобо проскользнул в кабинку и сел напротив принца и рыжеволосой.

– Зовите меня Шакал, – сказал Бобо. – Я никогда не веду дел с незнакомцами. А вы?

Беловолосый мужчина улыбнулся, показав ряд зубов, которые не уступали белизной его волосам.

– Давайте просто скажем, что я тот человек, который собирается вас нанять, – произнёс он.

Бобо встал и коснулся бархатной шторы.

– Тогда будем считать, что наша деловая встреча закончилась, – ответил он и отодвинул занавеску.

Бобо не знал, сработает его авантюра или нет, но Шакал Бристоль должен был быть не из робкого десятка. К тому же, Бобо всегда чувствовал себя лучше, когда контролировал ситуацию, а не наоборот. Протискиваясь мимо хорошо одетого мускулистого мужчины по другую сторону бархатной шторы, Бобо услышал, как за его спиной звякнули бокалы и задрожал стол. Он обернулся и увидел, что молодой дворянин встал с дивана.

– Меня зовут Гранит Ко’Айрон, – сказал князь. Рыжеволосая улыбнулась Бобо, промокая салфеткой пятно на шёлковых пижамных штанах молодого аристократа. Он отбросил её руку и снова сел. В явной попытке вернуть самообладание он добавил. – Вы можете называть меня “Князь”.

– Окей, Князь, – сказал Бобо, садясь обратно. – Теперь, когда обмен любезностями закончился, кого вы хотите устранить? Рассчитываете на повышение, да?

Князь Ко’Айрон рассмеялся, а рыжеволосая покачала головой.

– Ничего настолько вульгарного, – сказал князь. – Мы оставляем убийства низам под Стеной. В этом они хороши. Мне нужно доставить сообщение. И только.

Бобо почувствовал, что контроль над разговором ускользает от него.

– Тогда зачем вам я? – спросил он. – Я – профессионал. Незаметные устранения для известных клиентов. Я не мальчик на побегушках.

– Сообщение, которое я хочу доставить, требует ваших специальных умений, – сказал князь. Рыжеволосая положила на стол конверт. Бобо не хотел знать, где она его прятала. Ну, вообще-то, он хотел знать, но не счёл разумным спрашивать.

Князь толкнул конверт по столу.

– Откройте, – сказал он.

Пока князь продолжал говорить, Бобо изучил содержимое конверта. Внутри оказалось несколько пиктов высокопоставленного члена дома Орлок, ответственного за переработку девяноста процентов очищенной руды в улье. Кроме того, прилагались планы какого-то поместья в Шпиле и ключ доступа, а также пять тысяч кредитов гильдии.

– Это Давол Орлок, – сказал князь, указывая на пикты. – Его отец владеет эксклюзивным контрактом на железо с домом Грейм.

Он кивнул на планы.

– Это особняк Греймов. Семья Ко’Айрон хотела бы разорвать этот контракт и навязать Орлокам нашу собственную сделку.

– И что же я должен сделать? – спросил Бобо. – Убить Давола и подбросить улики в поместье Грейм? И всё это за жалкие пять тысяч кредов?

Князь снова рассмеялся, и Бобо захотел перепрыгнуть через стол и убить его. Задание и два телохранителя по другую сторону занавеса помогли ему сохранить спокойствие.

– Нет, нет, – сказал князь. – Я хочу, чтобы вы убили Давола и подбросили его голову в постель княгини Джиллиан Грейм.

– Как бы то ни было, – сказал Бобо, – я всё равно не работаю так дёшево.

Он чуть не сглотнул, когда толкнул кредиты назад через стол, потому что никогда раньше не видел столько денег в одной пачке.

– Я знаю, господин Бристоль, я имею в виду Шакал. Я знаю. Это просто аванс. Вы получите вторую половину после завершения работы. Разве не так принято?

Бобо обдумал предложение. Стало очевидным, что Гранит Ко’Айрон не имеет никакого отношения к заговору с целью убийства Хельмавра. К тому же, Бобо почувствовал кислый привкус во рту при одной мысли о работе на этого парня. Но пять тысяч кредитов – это большие деньги. Чертовски большие деньги! И какое ему дело до семей города-улья. По его мнению, они в любом случае были ненамного лучше знати Шпиля, паразитируя на тяжёлом труде других. Конечно, дело в любом случае не выгорит, потому что он всё равно не пробудет в Шпиле достаточно долго, чтобы закончить работу.

– Отлично, – сказал он. – Но такая работа займёт некоторое время. Изучить два места, дважды миновать Стену, перевозка гниющей плоти. Мне понадобится по меньшей мере неделя.

Князь кивнул.

– Это будет просто отлично.

Бобо встал, собираясь уйти.

– Только одно, Князь, – сказал он. – Я думал, вы сказали, что убийства для низших. И всё же вы посылаете сообщение “голова в кровати”.

– О, я не считаю это убийством, – ответил князь Гранит. – Семьи города-улья едва ли выше тех животных, на которых мы с братьями охотимся в Подулье. Но я бы никогда не стал убивать настоящих людей, людей Шпиля. Это было бы варварством.

Скаббс и Иоланда вернулись в “Выгребную яму”. Что касается Скаббса, то он был согласен просто остаться в ней до тех пор, пока не закончатся деньги. Это был особенно паршивый день. И, как обычно, Иоланда во всём обвинила Кэла Джерико.

– Чёртов Джерико, – произнесла она, так сильно стукнув по столу бутылкой “Дикого змея”, что струя зеленоватой жидкости выплеснулась наружу вместе с маленькой извивавшейся змеёй. – Упасть в яму, оббежать половину улья, чтобы найти путь назад, и всё потому, что он решил свалить и сыграть свадьбу в Шпиле.

Скаббс не был уверен, что во всём этом был виноват Кэл, но он знал, что лучше не спорить с Иоландой, когда она начала говорить о том, что их напарник – проклятие всей её жизни и виноват во всех плохих вещах, которые когда-либо с ней случались.

Хотя было правдой, что Скаббс и Кэл заставили её уйти из банды, когда явились за двойным вознаграждением – её разыскивали гильдейцы за преступления, которые она совершила в качестве предводительницы Диких Кошек, в то время как её отец, лорд Каталл, объявил награду за возвращение заблудшей дочери – разве Кэл виноват, что она никогда не рассказывала Диким Кошкам о своей королевской крови?

Скаббс решил спокойно допить “Дикого змея” и позволил Иоланде продолжать разглагольствовать. Он кивал время от времени, но в основном просто не поднимал головы. Через некоторое время он заметил, что в баре стало тихо. Он поднял голову, гадая, что произошло, но просто Иоланда перестала жаловаться на Кэла.

Скаббс с минуту чесал локоть, а потом заметил, что его бутылка опустела. Он поднял руку, чтобы вызвать бармена, и на стол пролился водопад отмершей кожи.

– Чего надо? – спросил бармен. Он протёр стол грязной тряпкой, отправив пролитую выпивку, извивавшуюся змею и отмершую кожу на пол.

– Ещё одного “Змея”, – ответил Скаббс, – и чего-нибудь пожрать. Что повар убил сегодня?

Бармен покачал головой:

– Для вас двоих ничего, пока вы не оплатите счёт.

– Счёт? – переспросил Скаббс. Бармен держал грязную бумажку в грязной руке.

Прежде чем бармен успел ответить, Иоланда вскочила на ноги и выхватила кусок бумаги у него из руки.

– Дай мне посмотреть, – сказала она.

– Пятьсот кредов за ущерб? – воскликнула она. – Какого улья?

Бармен немного сжался, но жадность явно перевесила страх перед Иоландой.

– Ну, в последнее время случилось немало драк, – сказал он. – И я беру со всех посетителей плату за драки. К тому же сегодня утром твоя проклятая собака выбила мою дверь. Эта дверь была настоящей, подражала текстуре дерева. Незаменимой.

Скаббс не мог не заметить, что он уже заменил её.

– Моя собака? – спросила Иоланда, надвигаясь на него. – Моя собака? Задница Хельмавра, это чёртова псина Джерико. Заставь его заплатить за это.

– Именно это я и делаю, – сказал бармен. Пот выступил у него на лбу, пока Иоланда продолжала сверлить его взглядом. – Это – стол Кэла. Вы – люди Кэла...

– Я не человек Кэла! – закричала Иоланда.

Скаббс был крайне удивлён, что бармен ещё не сбежал или не был убит. Однако он всё-таки вернулся за барную стойку, прежде чем продолжил говорить.

– Прекрасно, но Кэл Джерико и его компаньоны не могут пить или есть в “Выгребной яме”, пока не будет оплачен этот счёт.

Иоланда скомкала счёт и бросила его на пол. Скаббс видел, как напрягся каждый мускул на её шее и плечах. Он не сомневался, что она вытащит меч или лазерный пистолет и прикончит бармена на месте. Вместо этого, она схватила сумку с кредами, которые они заработали за голову Сонни, и бросила её на барную стойку.

– Там должно быть достаточно, чтобы покрыть всё, – сказала она сквозь зубы, – в том числе и это...

Иоланда направилась к двери, её порванная ткань хлопала по бёдрам в такт тяжёлым ударам ботинок по полу. В двух метрах от двери она вытащила лазерный пистолет и сделала три быстрых выстрела, попав в петли и задвижку. Она ударила ногой в центр двери, отправив ту в полёт на улицу, в окружении дыма от дыр, которые она прожгла в ней.

Иоланда даже не оглянулась, когда позвала Скаббса:

– Идём, – сказала она. – Похоже, сегодня мы снова работаем.

Скаббс не хотел идти, но знал, что если останется – будет ещё хуже. Он вскочил на ноги и побежал за ней. Когда он посмотрел на остатки лежавшей на улице двери, Скаббс вздрогнул. Он подумал, что, возможно, пойти за Немо и Фегом будет безопаснее, чем оставаться с Иоландой.

– Господин Фег, – позвал Немо. – Господин Фег. Просыпайтесь!

Он щёлкнул выключателем на панели, отправив электрический разряд в потерявшего сознание Вандала Фега. Огромное тело неконтролируемо задёргалось, сотрясаясь так сильно, что угрожало свалить импровизированную дыбу, которая удерживала Фега подвешенным над полом.

– Думаю, вы убили его, босс, – сказал Найти. Или это был Уничтожить? Немо никогда не мог отличить их друг от друга. Они носили почти одинаковую одежду – кожаные жилеты поверх облегающих рубашек и кожаные брюки, убранные в толстые рабочие ботинки. Один был одет в красную рубашку и красную бандану, а другой – в синие. Цветовая кодировка, однако, не помогала, поскольку он не мог вспомнить, кто из близнецов носил какой цвет, и был почти уверен, что иногда они менялись.

– Я очень сомневаюсь в этом... – Немо решил просто обойтись без имён. У него не было времени на споры. – Господин Фег на самом деле гораздо сильнее, чем кажется. Однако, всегда лучше перестраховаться, не так ли?

Найти и Уничтожить переглянулись, а затем одновременно пожали плечами.

– Найти, – сказал Немо. – Не будешь ли ты так любезен ввести ампулу адреналина в сердце господина Фега, пожалуйста?

Близнец в синей бандане подошёл к аптечке и взял шприц с длинной иглой. Он прополз под конструкцией, которая удерживала Фега над полом, и устроился под грудью огромного человека, избегая трубок, выходивших из его шеи и спины, которые теперь безвольно свисали вокруг лица и груди.

Механическую руку Фега сняли и отложили в сторону, но трубки, похоже, были прикреплены намертво, поэтому Немо приказал их не трогать. Теперь он захотел лично вытащить эти проклятые штуковины, потому что Найти, похоже, совершенно в них запутался.

– Просто воткни шприц ему в грудь, прежде чем он умрёт, – воскликнул Немо.

После этих слов Найти глубоко погрузил иглу в обнажённую грудь Фега и одним быстрым движением вдавил шприц. Мгновение спустя Вандал Фег открыл глаза и закричал.

– Я убью вас всех. Я вас в грязь сотру! Я вырву ваши сердца и съем их, пока они ещё бьются. – Пока он кричал, Фег бился на дыбе, пытаясь освободить ноги, голову или руку.

В какой-то момент он, должно быть, наконец-то заметил Найти, который пытался сбежать, но запутался в трубках.

– Ты первый, синий мальчик, – сказал он и дёрнул головой вперёд, пытаясь укусить Найти за лицо.

Найти закричал и позвал на помощь, но его брат только согнулся пополам от смеха. Как только Найти выпутался из трубок, он бросился на Уничтожить и сбил его на пол. Они стали пинаться и кусать друг друга, пока Фег продолжал кричать. Немо достало нежелание Вандала Фега сотрудничать – даже на краю смерти – и неспособность близнецов сконцентрироваться на поставленной задаче, не свалившись в братскую потасовку.

Он снова перевернул переключатель, и электричество ударило по всей конструкции и подвешенному телу Фега. Это на время заставило его замолчать.

Немо вытащил из небольшого ящичка в кресле пистолет-паутинник. Пистолет был “освобождён” у службы безопасности Шпиля некоторое время назад, и Немо немало заплатил за него. Он использовал его только в чрезвычайных ситуациях, но чувствовал, что ещё немного и он сорвётся. Он прицелился в извивавшихся близнецов и выстрелил. Клубок липких молочно-белых нитей протянулся из пистолета и окутал близнецов липкой паутиной. Они попытались сопротивляться, но нити затвердели почти мгновенно, сцепив их в братских объятьях.

– Мальчики, – произнёс он. Они перестали бороться и посмотрели на него. – Как только вы освободитесь, я хочу, чтобы вы направились в доки и нашли предмет, который господин Фег забрал из королевского транспорта. Он оказался слишком упрямым, чтобы прислушиваться к доводам разума.

– Что он забрал? – спросил Уничтожить.

– Вы будете искать маленькую коробку, – ответил Немо, показывая размеры руками. – Не больше аптечки. Скорее всего, она будет внутри какой-нибудь сумки, возможно, чемоданчике или рюкзаке. Должно быть, он спрятал её в доках или туннеле, прежде чем встретил вас.

– Мы найдём её для вас, босс, – сказал Найти.

– Да, – сказал Немо. – Да, найдёте. Не возвращайтесь, пока не найдёте, вы меня поняли?

Братья не ответили.

– Вы поняли? – воскликнул он.

– Так точно, сэр, – ответили они одновременно.

Вотан стоял над одиноким гвардейцем Шпиля, дежурившим у Стены и лаял. Он прыгнул на мужчину несколько минут назад, сбил на землю и уселся на груди. С тех пор он постоянно лаял на него, время от времени останавливаясь порычать и лязгнуть зубами перед лицом.

Гвардеец начал кричать с того момента, как снова смог дышать и не останавливался, кроме тех случаев, когда Вотан рычал и щёлкал челюстями. Затем он просто закрыл глаза и стал мотать головой из стороны в сторону.

Металлический мастиф услышал звук быстро приближавшихся шагов. Он перестал лаять, повернулся и зарычал на подходивших людей. Трое мужчин в такой же униформе, что и гвардеец у его ног, резко остановились примерно в пяти метрах от Вотана.

– Великий святой Император! – воскликнул один из них. – Во имя Шпиля, что это за штуковина?

Вотан залаял на них, а затем широко открыл пасть и опустил голову к обнажённой шее охранника. Он погрузил кончики зубов прямо в мягкую кожу. На мраморный двор капнуло немного крови.

– Не… не подходите, – сказал гвардеец.

– Я могу сделать чистый выстрел, – ответил один из мужчин.

Вотан не до конца понимал, о чём они говорят, но ему не понравился тон последнего. Он снова зарычал и немного крепче сжал зубы, пронзив кожу ещё в нескольких местах.

– Н-нет, – сказал гвардеец под ним. – Не надо. Просто убери это от меня.

– Как? – спросил другой мужчина.

– Игольник?

– Нет, он металлический.

– Электричество?

– Нет. Ты и меня убьёшь, – заныл удерживаемый гвардеец.

– Гранатомёт?

– Нет! – воскликнул гвардеец, отчего зубы мастифа погрузились ещё глубже.

Вотану надоело слушать, как они спорят друг с другом. Он слез с гвардейца и начал двигаться к огромным воротам, по-прежнему сжимая зубами шею. Он недавно обнаружил, что мягкое давление на шею делает большинство людей довольно сговорчивыми.

Гвардеец ничем не отличался. Вместо того чтобы позволить разорвать ему шею, он пополз за металлическим мастифом, медленно продвигаясь к выходу.

– Куда он идёт? – спросил один из гвардейцев.

– Он хочет утащить Харрелла в город-улей.

– Ну и ладно.

– Мы не можем открыть Стену.

– Почему?

– У Харрелла единственный ключ.

Вотан и гвардеец оказались у трещины в огромной стене. Мастиф начал рычать и всё сильнее давить на шею мужчины. Гвардеец залез в карман и достал что-то маленькое и золотое. Он бросил это в сторону других людей.

– Откройте, – прохрипел истекающий кровью гвардеец. – Может, он просто хочет уйти.

– У нас будут большие неприятности.

– Не у вас. Никого из вас здесь даже не было.

– Хорошо.

– Хорошо.

– Окей.

Один из мужчин подошёл к стене, вставил золотой предмет в небольшое отверстие и повернул. С противоположной стороны массивной стены Вотан услышал вой сирены, когда трещина начала расширяться. Он слегка ослабил давление на шею мужчины, не сводя глаз со стены.

Как только трещина стала достаточно большой, Вотан разжал челюсти и бросился к выходу. На своём пути ему пришлось петлять и уклоняться в толпе улевиков, которые бежали ему навстречу. Он узнал нескольких из тех, кого видел раньше. Все они кричали.

– Свобода!

– В Шпиль!

– Наконец-то!

– Я возвращаюсь домой, мама!

Вотан побежал дальше. Он хотел удостовериться, что выберется из внутреннего двора с другой стороны, прежде чем звук сирен возвестит о том, что стена закрылась. Он помнил, что случилось в прошлый раз.

– Что ты согласился сделать? – спросил Каудерер.

Они договорились встречаться каждые двенадцать часов, чтобы Бобо мог информировать Каудерера о ходе задания. Бобо пришлось следовать длинному и запутанному набору протоколов, чтобы добраться до места встречи. Сначала он снял отдельную комнату в клубе “Китти” и попросил Брэнди, Сэнди и Кэнди.

Эта часть ему понравилась, но веселье закончилось слишком быстро. Как только девушки вошли во вкус, став достаточно громкими и шумными, чтобы прикрыть его побег, Бобо выскользнул из комнаты через второй выход. Тот вывел его на безлюдную улицу неподалёку от арочного прохода.

Бобо внимательно осмотрелся, убедился, что он один, и проскользнул под арку. Неожиданно он оказался за пределами Шпиля, шагая по мосту между Шпилем и великой библиотекой. Он остановился и посмотрел на светящиеся точки, усеивавшие покрывало ночи над ним. Когда он вошёл в великую библиотеку за его спиной подобно огромной тени маячил белый мраморный фасад Шпиля.

Сюда допускались только учёные, писцы и студенты, да и то только днём, поскольку в библиотеке не было внутреннего освещения, все, кто учился внутри, полагались на естественный солнечный свет. Это делало библиотеку идеальным местом для поздней ночной встречи.

Бобо проскользнул через мост и набрал последовательность цифр на замке, который предоставил ему доступ внутрь. Затем ему пришлось красться между стеллажами, вытаскивать определённый том и пробираться в читательский зал с перегородками.

Каудерер ждал его за столом напротив.

– Я согласился работать на князя Гранита Ко'Айрон, – ответил Бобо. – Я никак не мог отказать ему и сохранить прикрытие наёмного убийцы.

Каудерер что-то проворчал себе под нос. Бобо было немного проще говорить с похожим на ястреба шпионом в темноте. Несмотря на то, что он не мог видеть острый нос, направленный на него сверху вниз, глаза Каудерера как-то находили способ пронзить мрак и пристально смотреть на него поверх стола.

– Это не важно, – продолжил Бобо. – Свадьба через три дня, а я сказал Граниту, что мне понадобится неделя, чтобы сделать работу. Я могу просто оставить её в подвешенном состоянии. В любом случае, этот наглый дурак заслужил такого отношения.

В тёмной библиотеке на несколько минут воцарилась тишина, прежде чем Каудерер ответил.

– Нет, – сказал он. – У меня есть идея получше.

– О нет, – сказал Бобо.

– О да, – сказал Каудерер. – Ты сделаешь свою работу и закончишь её задолго до крайнего срока. У меня есть оперативник в городе-улье, который может доставить голову уже сегодня вечером. Ты разведаешь обстановку в поместье Грейм, а я свяжусь с тобой до утра.

– А зачем это нам? – спросил Бобо. – Не испортит ли это торговые отношения или что-то подобное?

– Дом Хельмавр очень мало волнует, контролирует контракт на железо Ко'Айрон, Грейм или кто-либо ещё. Мы получаем свою долю независимо от этого. Но выполнение работы за одну ночь поднимет твою репутацию до самых звёзд.

– А потом, – сказал Бобо, – тот, кто хочет смерти будущего лорда Хельмавра, придёт с предложением к чудотворцу, так?

– Вот именно.

– Это на самом деле довольно хороший план, – сказал Бобо, и быстро добавил, – сэр.

– Что ж, спасибо, – ответил Каудерер, и Бобо услышал лёд в каждом его слове. – Ты даже не представляешь, как много для меня значит твоя похвала.

Бобо встал, собираясь уйти, но Каудерер откашлялся.

– Ты ничего не забыл? – спросил он. – Деньги?

Бобо кинул пачку кредитов над перегородкой стола.

– Эта операция дорого обходится дому Хельмавр, – сказал Каудерер. – Эти двадцать пять сотен едва покроют твой гардероб.

Бобо выскользнул из читального зала и направился обратно к стеллажам, чтобы поставить книгу на полку. Как только он убедился, что находится вне пределов слышимости, то пробормотал:

– Самодовольный ублюдок. Ничем не лучше, чем тот белобрысый урод. – Он похлопал по карману с оставшимися двадцатью пятью сотнями.

Скаббс упал на землю, когда лазерные разряды зашипели над его головой. Он был совершенно уверен, что хуже уже быть не может. Однако, когда он перекатился и попытался подняться, нога соскользнула с каменного пирса, и Скаббс понял, насколько ошибочным было его предположение.

Он и Иоланда пришли в Кислотную Дыру в поисках главаря банды Новых Избавителей. За всех в банде были назначены награды, но главарь стоил пятьсот кредов. Остальные головы просто увеличат добычу. Ожидалось, что работа пройдёт легко. Искупители были шилом в заднице, но не славились боевыми навыками. Большую часть времени они проповедовали, а не сражались за территорию.

Эта банда, похоже, не придерживалась манифеста Искупителей. У них было много оружия, и они умели им пользоваться. Вокруг Скаббса вспыхнул новый шквал лазерных разрядов, пока он вытаскивал шипящую ногу из пруда с кислотой. Каменная пыль и кислотные брызги заполнили воздух вокруг него, когда лазерные лучи измельчили в пыль куски пирса и врезались в кислотные лужи, превратив резервуары жидких отходов в гейзеры.

Скаббс посмотрел вниз и закричал. Его ботинок полностью исчез, а обычно покрытая струпьями ступня была выжжена начисто и превратилась в сырой кровавый отросток. Он оторвал очередную полоску ткани от своей всё уменьшавшейся рубашки, обернул её вокруг ярко-красной ноги и снова побежал.

– Ты вообще собираешься когда-нибудь стрелять? – спросила Иоланда. Она остановилась на следующем перекрёстке пирсов и несколько раз выстрелила над головой Скаббса в приближающихся Новых Избавителей.

Прихрамывая, Скаббс вытащил лазерный пистолет. Он повернулся и открыл огонь, но все его выстрелы прошли мимо цели. Иоланда выпустила ещё несколько очередей. Как обычно она целилась в головы, которые на таком расстоянии были довольно небольшими мишенями. Но Иоланда была смертельно точна. Её выстрелы прошли по узкой дуге прямо через середину преследующей их банды. Одному из них луч по касательной задел ухо, что заставило его взвизгнуть и повалиться набок, его синий плащ развевался вокруг него, пока он падал.

Он врезался в одного из своих товарищей, и оба потеряли равновесие на узкой каменной дорожке. Всплеск от их совместного погружения в кислоту заставил других Избавителей отступить или попасть под брызги вредоносной жидкости.

Никто не знал, откуда бралась кислота. Было много теорий и историй, но это не имело особого значения. Она была здесь и не собиралась никуда исчезать, и, хотя лужи кислоты в Кислотной Дыре медленно разъедали поселение и были настолько сильны, что могли растворить человека целиком за считанные минуты, это не мешало людям пытаться собирать эту дрянь.

Пруды крест-накрест пересекались каменными дорожками – пирсами, как их называли, – сделанными из остатков разрушенных зданий, которые кислота погубила, разъев фундаменты. Скаббсу и Иоланде сказали, что главарь Искупителей по имени Фаловей скрывается в пещере на дальнем конце прудов.

Информация оказалась абсолютно верной. Скаббс просто хотел, чтобы их информатор потрудился упомянуть об огромном запасе оружия, который Новые Избавители припрятали на крайний случай.

– Давай, – крикнула Иоланда. – Теперь у нас появился шанс получить нашу награду.

Скаббс подумал, что сейчас самое подходящее время для того, чтобы убраться отсюда к чёрту, но он так привык следовать за своими напарниками в глупые и опасные переделки, что у него едва хватило времени на старую-добрую “задница Хельмавра”, прежде чем последовать за Иоландой назад по каменному пирсу.

– Мы заставили их убегать, – воскликнула Иоланда. Она выстрелила в нескольких отступавших Избавителей, но они пригнулись, и лазерные лучи прошли над их головами. Она пробежала мимо того места, где двое бандитов упали в кислоту.

Скаббс посмотрел вниз, когда проковылял мимо, но увидел только бурлившую массу кислоты вокруг металлических шлаковых остатков оружия. Он вздрогнул и прибавил ходу, прекрасно осознавая, что у его правой ноги не осталось защиты от кислоты, если он снова соскользнёт.

Преследовавшие их Избавители разделились. Некоторые сворачивали на каждом перекрёстке разветвлявшегося каменного пирса.

– Куда бежать? – воскликнул Скаббс.

– Я за Фаловеем, – сказала Иоланда. Она продолжала бежать, миновав первые два перекрёстка. В этот момент у Скаббса возникло плохое предчувствие. Он посмотрел налево и направо, но не увидел спасавшихся вдали бегством Избавителей. Вместо этого они остановились и развернулись. Затем впереди резко остановилась и Иоланда. У Скаббса не оставалось выбора, кроме как врезаться в неё. Любой другой вариант отправлял его в кислотный пруд.

Они упали на землю, руки и ноги перепутались. Дреды Иоланды хлестнули Скаббса по лицу, из-за чего он вздрогнул, а колено врезалось ему между ног, из-за чего он сглотнул, застонал и свернулся в клубок.

Они остановились на краю пруда, посреди перекрёстка четырёх дорожек. Скаббс прищурился и увидел Новых Избавителей, которые приближались к ним со всех четырёх сторон. Он был, в буквальном смысле слова, не в состоянии ничего сделать. Он не сомневался, что умрёт прежде, чем сможет развернуться или хотя бы заговорить.

– На твоём месте я бы бросил оружие, – сказал один из Избавителей.

Сквозь прищуренные глаза и пелену боли Скаббс решил, что это говорит Фаловей.

– Ты можешь ранить меня, – продолжил он. – Ты можешь даже убить меня, но тогда я пойду по пути к Искуплению по правую руку всемогущего и всезнающего Императора, а ты станешь просто расплавленной кучей шлака. Выбор за тобой.

Иоланда плюнула в Избавителя, но всё же бросила лазерный пистолет на землю.

– Хороший выбор, – сказал Фаловей. – Так будет лучше, потому что глубокоуважаемый Багровый Кардинал наверняка щедро вознаградит меня за то, что я доставлю ему такие прекрасные образцы ереси и зла.

Скаббс застонал, отчасти от боли, исходящей из паха по всем частям тела, но также и от того, что он знал, что последует дальше.

– Иоланда и Скаббс, – произнёс Фаловей. – Ну и ну!

Он посмотрел на остальных Избавителей.

– Знаете, мы все можем встать по правую руку от великого кардинала, если вместе с этими двумя доставим ему еретика Кэла Джерико.

Он оглянулся на Иоланду и Скаббса.

– И где, по-вашему, может быть Кэл Джерико?

Два взрыва потрясли пирс позади Фаловея. Скаббс не мог видеть, что произошло, но услышал крики и брызги кислоты, за которыми последовал легко узнаваемый звук лазерных выстрелов.

– Прямо здесь, высокомерный и самодовольный сукин сын, – сказал Кэл Джерико.

Ещё несколько взрывов прогремели на пирсах по обе стороны от Скаббса. На этот раз он увидел последствия, когда несколько осколочных гранат взорвались в середине Избавителей, стоявших по бокам от него и Иоланды. Их тела полетели в воздух, вместе с обрывками синих плащей и оранжевых бронекостюмов. Но их убил не взрыв. Их убило падение в кислоту.

Иоланда нагнулась и схватила свой лазерный пистолет. Она начала стрелять во всех направлениях, добавляя лазерные разряды к огню Кэла. Скаббс достаточно развернулся, чтобы суметь вытащить собственное оружие и стал искать цель. Гранаты Кэла оставили зияющие дыры в пирсах с трёх сторон, и те Избавители, которым повезло оказаться на дальней стороне, бежали, спасая свои жизни. Фаловей укрылся на краю ямы, оказавшись в ловушке между Кэлом и кислотой.

Скаббс поднялся на четвереньки, когда Кэл подошёл к ним сзади. Он почувствовал, как две руки схватили его за плечи и поставили на ноги. Скаббс посмотрел на Кэла, который каким-то образом нашёл единственное место в Кислотной Дыре с работающей лампой в куполе. Та осветила его голову ангельским нимбом.

Кэл улыбнулся и похлопал Скаббса по спине, затем посмотрел на свою руку и вытер её о рваную и грязную рубашку Скаббса. Он шагнул к Фаловею, выхватил оба пистолета и прицелился Избавителю в голову.

– Вот как я это вижу, – сказал Кэл. – У тебя есть два выбора – живой или мёртвый. Что выбираешь?

Фаловей посмотрел на огромный пруд кислоты вокруг себя. Его банда разбежалась или погибла. На пирсе позади него зияла дыра и охотники за головами, на которых он думал, что устроил засаду, теперь держали его на прицеле.

Скаббс знал, что он сделал бы в такой ситуации, но он не был Искупителем.

Фаловей повернулся и побежал к яме в каменном пирсе, крича:

– Искупление! Искупление!

Кэл и Иоланда выстрелили одновременно. Тело Фаловея дёрнулось, когда несколько лазерных разрядов попали ему в спину. Он заковылял вперёд, дым поднимался в воздух из почерневших дыр в его развевавшемся синем плаще. Он сделал ещё два шага, прежде чем рухнул на пирс. Когда он упал, небольшой фонтанчик кислоты взлетел в воздух прямо над его плечами.

– Вот чёрт! – воскликнул Кэл.

Он и Иоланда бросились вперёд. Скаббс захромал следом. Когда он подошёл, то увидел в чём была проблема. Фаловей упал прямо на краю дыры в пирсе, и его голова опустилась в кислоту. Теперь над его плечами не осталось ничего, кроме короткого обрубка шеи. Кислота плевалась и шипела, когда кровь вытекала из его тела в пруд.

Кэл оттащил тело от кислоты и сел рядом.

– Полагаю, за его тело не назначена награда? – спросил он.

Иоланда посмотрела на Кэла, хмыкнула и пошла назад по пирсу.

– Не стоит благодарности! – крикнул он ей вслед и улыбнулся.