Кровавые Ангелы (статья)

Нумерация: IX легион.

Прародитель: Сангвиний.

Предыдущее название: Несмертный Легион, Пожиратели Мёртвых (после того, как Сангвиний занял своё место в качестве командующего легионом, эти когда-то привычные прозвища запрещены как оскорбление гордости Кровавых Ангелов).

Замеченные стратегические предпочтения: орбитальные десантные операции, ударные атаки, крупномасштабные обезглавливающие удары. До возвращения Сангвиния IX легион был наиболее известен в качестве инструмента, применяемого для ведения войны на истощение в зонах военных действий, признанных слишком опасными для проведения обычных операций.

Владения: терранские анклавы, Ваал, Канопус IV, Сайф.

Верность: Фиделитас Константус.

«Они зовутся Ангелами – отбросы тысячи преисподних, что были выращены и одарены блестящими доспехами, сверкающими мечами и масками благородных и изящных форм. Но мне любопытно, носили ли они эти маски достаточно долго, чтобы забыть, что скрывается за ними - эта чудовищная черта, что всё ещё жаждет вырваться наружу?

- приписывается Марлеку Брандту, летописцу, прикреплённому к IX легиону с 811 по 848.М30

Судьба – жестокая госпожа, вне зависимости от того, как долго её жертвы смогут изворачиваться и избегать её, независимо от того, к каким триумфам они смогут подняться или какие испытания преодолеть – она всегда будет тянуть их вниз. Кровавые Ангелы боролись против судьбы, что была вписана в их гены, бросив вызов роли, что избрал для них сам Император, и осмелившись поверить, будто они смогут преодолеть тьму, преследующую их по пятам. Они вобрали худшее, что было в человечестве, и превратили его в нечто прекрасное и праведное, они поднялись над тем, чем были когда-то, и встали над неоперившимся Империумом подобно ангелам-хранителям, в честь которых и были названы. Однако в их успехах зрели семена их падения, как и в ревности падшего Магистра Войны, который видел в Кровавых Ангелах всё то, что отбросил сам. Первый открытый удар Ереси Гора поставил легион на колени, и последовавшие трагедии должны были подорвать его решимость и оставить сломленным. Но не такой была природа воинов IX легиона – они не стали поддаваться отчаянию и сдаваться тьме, а вместо этого поднимались вновь и вновь.

Каких высот могли бы достичь Сангвиний и его сыновья, если бы не тёмная судьба, уготовленная им предательством и генетическим наследием? Это неизведанное будущее стало ещё одной жертвой развязанной Гором гражданской войны, и Кровавым Ангелам осталось лишь терпеть медленное вырождение своего благородного рода с упрямой гордостью, что всегда была их отличительной чертой.

Содержание

Происхождение: Отбросы Древней Ночи

Существует множество благородных легенд об Объединительных Войнах, о сражениях, в которых новорождённые легионы Императора сметали любого, кто осмеливался противостоять Ему. Но в этих историях нет ни единого упоминания о IX легионе, лишь мрачные слухи и перешёптывания. Пока первые роты остальных прото-легионов проливали кровь в Альбии, Индонезии и Франке плечом к плечу с Громовыми Воинами, IX легион скрывался, исполняя роль столь же важную, сколь и неприглядную. Старый IX легион служил Императору так же, как хаос служит генералу на поле брани; они не завоёвывали, а разоряли и разрушали всё на своём пути, разрастаясь числом – оружие, неподвластное направлению или контролю, оружие, которое можно только терпеть.

Небольшие числом, ранние легионы обычно сражались в качестве простого авангарда более крупных соединений, острого кинжала рядом с грубой кувалдой армий Объединения. Это была точка опоры, вокруг которой разворачивались сражения, точка контроля, призванная проводить незначительные по масштабу битвы с помощью выверенных ударов или же дерзких набегов. IX легион был создан иным. Даже в самые ранние дни он был одним из крупнейших среди всех остальных протолегионов, и когда он вступал в бой, это было похоже на внезапное цунами, сметающее сопротивление противника шквалом жестоких атак. Легионеры IX-го оказывались в самых опасных зонах военных действий, в проклятых регионах, опустошённых рад-фагами и химическими штаммами Древней Ночи, местами, в которых всё ещё жили самые извращённые и презираемые из человеческих племён. В этих пустошах, существовавших вне центра внимания истории, они держали оборону в одиночестве и незаметно, пока Император возвращался домой со Своими великими завоеваниями.

Эта мрачная участь не была ни случайностью, ни произвольным выбором далёкого генерала, поскольку каждому из легионов были предоставлены особые генетические инструменты для лучшего соответствия отведённой Императором роли, и Девятый в этом вопросе не был исключением. В то время как другие легионы брали себе лишь лучших новобранцев, принцев и чемпионов покорённых народов Старой Земли, производя немногочисленных инициатов, IX легион захватил полчища сломленных и обездоленных и создал из них армию ангелов.Изувеченные длинной чередой поколений, проживавших в радиоактивных зонах и затонувших крепостях посреди заражённых терранских пустошей,эти существа уже давно не были полноценными людьми, превратившись в ужасно мутировавших зверей, вытесняемых и истребляемых тиранами Старой Земли. Тем не менее, именно из подобного базового материала и возникла в равной степени высокая и благородная порода Легионес Астартес, чьи точёные черты отличались строгой элегантностью.

Уникальный генетический шаблон всё ещё неизвестного отца IX легиона, казалось, был создан для возвышения убогих и искажённых, хотя боль, причиняемая им инициатам легиона, была куда большей, чем большинство из них могло бы выдержать. Поскольку ослабленные годами воздействия самых ужасных рад-зон и ядов редко переживали подобное испытание, число новобранцев, ставших Астартес IX легиона, было небольшим. Тем не менее, Девятый в отличие от других легионов активно пользовался своей широко разбросанной рекрутской сетью, заявив права на целые племена обитателей пустошей, военнопленных и долгую череду претендентов, что всегда следовали за ними. Апотекарии с окровавленными руками не давали своим ножам покоя, поддерживая боевую силу легиона даже в самых адских кампаниях, и хотя легенда о IX легионе таяла, его ряды – нет.

Пускай численность IX легиона увеличивалась, множились и следовавшие за ними мрачные слухи, поскольку наследие Императора наделяло легионеров иными, более тёмными дарами. В скором времени эти дары наградят их новым эпитетом среди смертных солдат императорских войск – легион получит имя Пожирателей Мёртвых, ибо после окончания каждого из сражений элегантные отряды легионеров IX-го продолжали свою охоту, выискивая лучших воинов среди павших и насыщаясь их плотью и кровью. Многие из побед, призванных принести Объединение Старой Земле, были омрачены тем, что перемазанные кровью Ангелы преследовали гибнущих или раненых чемпионов врага среди задыхающихся от мёртвых тел полей сражений, однако мало кто из хулителей легиона понимал истинную цель этого пугающего пристрастия. Таков был великий замысел Самого Императора – благодаря преобразившим их аугментациям воины IX легиона могли похищать силу своего противника, поглощая его знания и навыки, превращая их в свои собственные. Среди опустошённых территорий, в которых обычно сражался IX легион – один и вдали от помощи – эта особенность преподнесла им бесценную информацию и подготовила к бою даже самых «зелёных» новобранцев. И всё же приобретённая легионом жуткая репутация накрыла их подобно савану, умаляя достижения Девятого. Они были созданы ради сражений с монстрами, в одиночку и в самых жутких местах, но при этом сами рисковали стать существами ещё более омерзительными, чем те, кому противостояли.

{{{1}}}

Несмертный Легион

Объединительные Войны ворвались в Солнечную систему подобно шторму, неудержимому и дикому, и точно так же действовал и IX легион. Несмотря на тот факт, что он был одним из самых крупных ранних легионов, а его численность во время боёв за Древнюю Терру подкреплялась повсеместной вербовкой, Девятому не нашлось места среди воинств, собравшихся для нападения на луны Юпитера или богатые ресурсами внутренние миры. Вместо этого легион водрузил своё знамя среди искусственных лун Нептуна, чьи туннели-лабиринты и мрачные залы стали логовом налётчиков-ксеносов и последних деградировавших человеческих колонистов этого обширного форпоста. Покорение лун сулило незначительную выгоду, однако Императору требовалось время – драгоценное время, чтобы утвердить свою власть на верфях Сатурна и заручиться поддержкой Марса, пока рейдеры и мутанты внешних миров удерживались на месте. Ради выполнения этой задачи Он отправил IX легион вперёд – на верную смерть.

Двенадцать тысяч воинов IX-го, все как один – ветераны войн на Старой Терре, исчезли на лунах Нептуна. В то время как Сатурн, Марс и внутренние миры оказались под пятой Императора и Его великих армий, ни единой весточки не было получено от Девятого легиона – ни о его успехе, ни об уничтожении. К тому времени, когда покорение центральных миров было завершено, а Император вернулся в холодную пустоту внешней окраины системы, мало кто ожидал найти там хоть что-то кроме замороженных трупов. Однако когда армады Императора достигли Нептуна, они обнаружили IX легион в добром здравии; и правда, несмотря на утрату многих воинов из своего первоначального состава, боевая мощь легиона была практически равна прежней благодаря новобранцам, взятых среди отбросов едва ли человеческого населения Нептуна. Там, где другие могли бы оказаться на грани краха и пасть, IX легион становился только сильнее, поднимаясь из пепла поражения подобно кровавому фениксу.

В те кровавые дни легион был постоянно меняющимся зверем, его ряды по большей части состояли из линейной пехоты, практически полностью оснащённой исключительно для жестокого безумия атаки на ближней дистанции. Это была роль, в которой легион действительно преуспел, во всех случаях отдавая предпочтение внезапному и подавляющему нападению длительным боям на истощение. Легионеры прекрасно осознавали роль своей мрачной легенды на войне, предпочитая проводить атаки в сумерках или на рассвете, со временем они начали украшать свою свинцово-серую броню разнообразными символами смерти и идти в бой без шлема, чтобы одним лишь видом своих залитых кровью ангельских образов деморализовать врагов. Некоторые роты даже начали включать тайные кровавые ритуалы легиона в свою боевую доктрину, разрывая врага на куски в бою или же предаваясь кровавым пиршествам, чтобы сломить вражеский боевой дух и посеять панику в их рядах.

Снова и снова IX легион будет бросаться в горнило разрушения, и каждый раз продолжит оставаться таким же цельным, как и прежде. Каждый раз они отбирали у врага то, в чём нуждались для борьбы с ним, и буквально вырывали победу, когда другие видели лишь поражение и отчаянье, хотя каждая новая победа накладывала на них свой отпечаток. На безмолвных чёрных полях сражений Пояса Койпера и бесконечных пустошах Ржави, IX легион посылали сражаться и выживать там, где другие бы не смогли, проводя незримые операции по удержанию результатов первых нерешительных шагов Великого Крестового похода. Сам Малкадор Сигиллит вынужден был принять к сведению их подвиги, он же дал им неофициальное новое имя – «Несмертный Легион», титул, который многие стали использовать по отношению к неукротимым воинам IX легиона, либо из суеверного благоговения, либо в знак похвалы их храбрости.В действительности Сигиллит был всего лишь одним из многих высокопоставленных чиновников Дивизио Милитарис, чувствовавших себя неловко с этим воплощением Легионес Астартеси считавших,что им недостаёт престижа или широкой популярности некоторых из их братьев, таких как прославленный XIII-й или личная гвардия Гора, XVI легион.

Опасное и неприглядное оружие, которое стоит использовать лишь в минуты наиболее острой нужды, а затем столь же быстро убрать, Девятый нередко оказывался в компании тех легионов, что были наименее любимы блистательными владыками недавно созданного Империума. Они обрели горькое родство с дикими Гончими Войны и зачастую забываемым Четвёртым, в лице которого Гор видел одноразовое оружие, хотя эти легионы редко собирались вместе. И всё же именно служба этих бесславно практичных и измазанных кровью воинов заложила основы Империума, хотя саги о деяниях, совершённых этими легионами по приказу Императора в погоне за сверкающей империей, которую Он пытался создать, остаются достаточно скудными.

{{{1}}}

Погружение в безумие

С каждой новой победой IX легиона росли и распространялись окружавшие его жуткие легенды. Легионеры Девятого были призраками, охотившимися в самых диких местах на краю наступления Великого Крестового похода, ужасами, спущенными с поводка Императором с целью расчистки Его пути через звёзды. Таковы были их долг и титул, принятые с мрачной гордостью, легионеры никогда не стыдились своей репутации, полученной во славу Его, и никогда не пренебрегали поставленными перед ними задачами. Каждая кампания проводилась с холодной яростью, отличавшей Девятый от иных бойцовых псов и скрытных убийц Императора, а также с тихой, загадочной жаждой крови и смерти, в равной степени ужасающей и эффективной. Вступив в бой, IX-й не отходил, не отступал и не мог быть остановлен. Они сражались до тех пор, пока противник не был полностью уничтожен, и не обращали внимания на мысли о милосердии или о том, что должны были построить империю, а не кладбище.

Немногие среди могущественных и прославленных приветствовали их появление накануне битвы, ибо зловоние смерти и безумие всегда сопровождали легионеров Девятого. Таким образом, не имея покровителя сведи горстки вернувшихся примархов, способного направлять легион и даровать ему цель в его борьбе, IX-й всё больше уходил в изоляцию и бесчестье. Он стал обителью диковинной смеси Имперской Доктрины и багряных ритуалов, его ряды и отдельные формирования были пронизаны погребальными культами и наполнены кровавыми пророками войны, суевериям сотен миров положила начало сама суть их трансформации, и они остались гноиться на худших полях сражений Великого Крестового похода. Хуже того, сама внешность этих пропитанных кровью ангелов, огромных и поразительных – возможно, даже в большей степени, когда они были вымазаны в крови сражений – зачастую заставляла тех, кого они привели под власть Империума, поклоняться им, дабы не разгневать сошедших к ним Красных Ангелов. То было скольжение к безумию, способному положить конец легиону. Если бы он не уменьшился в размерах, то стал бы ещё более опасным для Империума, чем те монстры, для охоты на которых был создан.

Семена разрушения уже были посеяны – множество глаз наблюдало за легионом и его командирами, утратив доверие к Бессмертному Девятому и его пропитанным кровью убийцам. 41-я рота IX легиона подверглась порицанию со стороны Рогала Дорна за свои действия в ходе Второй осады Яранта, когда воины Девятого принялись убивать и пожирать пленников прямо на крепостных стенах, в равной степени с целью деморализации врага и получения разведданных. В то же время жалобу на легион подала и Имперская Армия – после того, как были получены сведения, что во время Шедимского отступления смертельно раненые бойцы Малагантских Винтовок были не оставлены на милость врага, а вырезаны и съедены IX легионом. Такая жестокая потребность, казалось, мало заботила Девятый, однако добавляла веса голосам тех, кто утверждал, что им суждено разделить судьбу других потерпевших неудачу легионов.

Раздробленный диктатами войны и потребностями Великого Крестового похода, IX-й стал изгоем среди легионерского братства. Отныне они бились в небольших изолированных ротах, каждая из которых создала свой собственный вид кровавых культов, распространившихся по всему легиону. Они по-прежнему сохраняли войска, состоящие преимущественно из линейных пехотных и прыжковых подразделений, однако не из-за тактической целесообразности, а в связи с нежеланием Дивизио Милитарис снабжать их более мощным вооружением и боеприпасами. В связи с этим легион всё чаще и чаще прибегал к своим собственным жутким методам победы в сражениях, оценивая триумф куда выше уважения со стороны своих товарищей. Отдающая горечью гордость за то, чему, по их мнению завидовали другие, поддерживала легионеров, но вместе с тем способствовала ещё большему усугублению их и без того дурной славы.

IX легион балансировал на острие ножа. Они всё ещё были необходимой – пускай и кровавой – частью планов Императора по завоеванию Галактики, но оно не будет длиться вечно, и в конце концов с наступлением нового золотого века Девятый станет скорее бременем, нежели благословением. Приближался час расплаты для IX легиона. Либо они родятся заново, изменятся и не ослабнут, как бывало прежде, либо будут уничтожены и вычеркнуты из истории. И именно в это время разведывательной флотилии Великого Крестового похода суждено было наткнуться на невзрачный мир руин и пустынь, мир, у спутников которого были свои собственные легенды о Кровавом Ангеле. Мир, носивший имя Ваал.

{{{1}}}

Из потерянного рая

Захваченный бурной хваткой северного отрога Мальстрёма, Ваал давным-давно был мёртвым миром, превращённым в руины и радиоактивные пустоши в результате забытых войн Древней Ночи. Экспедиционные флотилии первопроходцев проглядели этот мир в качестве цели для Великого Крестового похода – пускай он и находился близ стабильного и сильного течения варпа, но вместе с тем не обладал реальной промышленной ценностью и был крайне слабо заселён. И всё же именно здесь, в 843.М30, Император обнаружит одного из Своих потерянных сыновей - примарха Сангвиния. Подобно многим другим примархам, Сангвиний принёс кровавый мир на усыновившую его планету, перековывая встреченные им примитивные племена в соответствии со своими собственными идеалами. Его кредо стало наследие завоеваний, уравновешенное справедливостью и знанием, и этот путь сильно отличался от того, которым шёл завещанный ему IX легион.

Предвидев приход Императора в пророческих снах, Сангвиний без стеснений и задержки преклонил колено перед своим отцом и согласился обучиться искусству войны у сопровождавшего его примарха Гора, повелителя Лунных Волков, дабы узреть, как ведётся война среди звёзд и разобраться в функциях громадного Империума, который строил Император.

После того, как Сангвиний установил узы доверия со своим наставником и братом, IX легион был вызван для встречи со своим новым повелителем. Потребовалось немало месяцев, чтобы вспомнить и разыскать каждую из разрозненных групп IX легиона – они собирались из отдалённых зон боевых действий по всей Галактике. Пройдут два года и четыре месяца, прежде чем собрание будет завершено, и вот наконец в раздираемом штормами мире Тегар собралась армия мрачных убийц с ангельскими ликами, в нетерпении ожидая начала новой бойни, в которой можно будет принять участие.

Капитаны Несмертного Легиона, пропитанные кровью ангелы Великого Крестового похода, собрались вместе – и в этот момент транспортные корабли «Громовая птица» с эмблемами Лунных Волков начали снижаться. Из них вышел отряд воинов, облачённых в морскую зелень собственного легиона Гора, однако тот, кто командовал ими, не был Луперкалем – хотя по своему сложению то был истинный сын Императора, один из Его примархов. Величественные белые крылья раскрылись, и Сангвиний явил себя перед своими сыновьями, его скульптурные черты повторяли образ окружавших его воинов.

Сангвиний узрел собравшихся воинов Девятого, каждый из которых носил шрамы неумолимых сражений не только на своих гордых лицах, но и в самых тёмных уголках душ. Это были не те люди, которых можно было бы впечатлить помпезностью и церемониальностью эскорта или простой силой оружия. И тогда крылатый примарх опустился на колени среди дождя и штормов этого далёкого мира перед грубыми убийцами и покрытыми шрамами кровопийцами, и вместо того, чтобы потребовать от них верности, предложил им свою.

Воинам, которые отдали всё новому Империуму, а взамен получили лишь презрение и недоверие, была предложена преданность примарха, предоставленная свободно и безоговорочно. Сангвиний завоевал их верность своими действиями и, чтобы закрепить её, повёл собравшийся легион в их первую кампанию, действуя на рубеже атаки, где его доблесть говорила об искренности его обещаний.Раздираемый штормами пятый мир системы, Тегар Пентарус, стал для Сангвиния вехой в сражении за верность своего легиона. Именно там он отдал свою кровь во власть водоворота битвы и познал истинную природу своих сыновей. Сангвиний стал свидетелем кровавой жажды и необузданного голода, поразивших саму суть его легиона, и признал их как свою собственную тьму. Нечеловеческие орды Тегара и их звероподобные рабы пали пред IX легионом, словно скошенная пшеница, а сам Сангвиний назвал шкуру убитого им ужасающего карнодона боевым трофеем и символом пакта, который он заключил со своими сыновьями. В кровавом окончании кампании Сангвиний узрел один из возможных вариантов будущего, алое будущее вечной войны, где его сыны действительно стали бы чудовищами, игрушками тёмной и ужасной ярости. И всё же крылатый примарх не отчаивался.

Даже в пылу сражения у воинов IX легиона оставалась искра благородства, тлеющий пепел боевой гордости и решимости. Они сражались, чтобы ухватиться за переменчивую милость победы, а не просто ради бойни, и придерживались своего собственного кодекса чести с железной волей. Для Сангвиния это могло стать оружием в борьбе за души IX легиона, оружием, с помощью которого он смог бы возвысить их. Крылатый примарх прекрасно знал, что будущее не предопределено, не существует никакой тёмной судьбы, за исключением надежды на восстановление, и с окончанием битвы он объявил: «Хотя над ними нависает тьма, а грядущее пропитано кровью и ужасом, они всё ещё остаются ангелами. Ангелами Крови».

{{{1}}}

Легион Перерождённый

Получившие новое имя Кровавые Ангелы не стремились к возвращению на Ваал в массовом порядке – эта обжигающая пустыня мало чему могла научить их, подобно пустошам Терры и тысячи других мёртвых миров. Вместо этого Сангвиний обратился за помощью к своему брату Гору, который был его наставником и другом на протяжении первых лет службы в составе великой армии Императора. Разделив свой легион, получивший новую геральдику в честь примарха и в соответствии с пожалованным им новым именем, он велел каждому подразделению биться плечом к плечу с одной из рот Лунных Волков Гора. Вместе с этими прославленными воинами Кровавые Ангелы сражались на протяжении всего следующего десятилетия, став свидетелями падения бесчисленных миров и кампаний возмездия любого типа – от жестокой простоты кампаний на истребление до смертоносной тонкости незримых войн удара-и-исчезновения. Действуя в тени Лунных Волков и величайшего из примархов Императора, прежние изгои из Девятого обретут авторитет в глазах своих собратьев, равным образом как и новые для себя понятия о приличиях.

Каждая новая кампания была новым испытанием, тонкой проверкой, выбранной двумя примархами с острым пониманием для излечения ран, что были нанесены легиону временем и судьбой. Сангвиний вселил в своих сынов новое чувство гордости, гордости не простой бойни и пропитанной кровью бесконечности ближнего боя, но гордости за будущее, в котором они станут образцом Императорского Кредо, равными воинам самого Гора. Во время годовой осады Анаксиса XII они осознали ценность братства, когда стояли плечом к плечу с Имперскими Кулаками наперекор приливу хрудов, которым, казалось, нет конца; на Камбриоле и Прехальте они обучились дисциплине, скрестив клинки с загадочными эльдарскими налётчиками, в то время как на Кентавре Бета они узнали кое-что о милосердии, когда Сангвиний повёл их на бескровное умиротворение кентавранских колоний. С каждым сражением легион избавлялся от части стигматов своего прошлого и делал первые нерешительные шаги по новому пути.

В стремлении подтвердить ценность клятвы, которую Сангвиний принёс им, воины IX легиона старались отбросить пропитанное кровью одиночество, некогда бывшее доспехами их гордости, и принять продемонстрированные примархом новые добродетели. Ярость смягчилась мудростью, кровавый голод сковала дисциплина – когда IX легион вернулся на Ваал, он больше не был тем грубым зверем, что когда-то охотился на Терре, отныне легион переродился в форме, более подходящей для его ангелокрылого владыки. И вот там, на песках Ваала, их встретили недавно вознесённые и обученные подразделения племени Крови, коренные жители радиоактивной системы, которых воспитал и обучил воинскому ремеслу сам Сангвиний. Две половины легиона объединились, воинов каждой из них рассредоточили по многочисленным ротам Кровавых Ангелов, дабы они могли укрепить друг друга и ослабить терранское наследие IX легиона.

Голод никуда не исчез – подобно скованному зверю, он ожидал возможности вновь стать свободным, таясь в укромных уголках разумов воинов, но благодаря вере своего примарха легионеры крепко держали его в оковах. Кровавые Ангелы оттачивали свои разум и волю, всецело отдаваясь изучению как философии, так и войны. Они стали столь же выдающимися мыслителями, сколь и воинами, и под одобрительным взором примарха отбросили в сторону некогда принятое варварство в стремлении показать себя силой, достойной будущего, за которое они боролись. Шло время, и прошлое Кровавых Ангелов исчезло из воспоминаний тех, с кем они сражались вместе, кровавый голод стал всего лишь мифом, полузабытой призрачной историей о древних упырях, некогда связанных со служением Императору. Те немногие в легионе, кто снова уступил своей жажде или следующего за ней по пятам чёрногогнева, были тихо убраны с глаз долой, им даровали Милосердие Императора или сокрыли на Ваале. Кровавые Ангелы и их примарх присоединились к Великому Крестовому походу как равные, следуя зову войны среди звёзд и не встречая осуждающего взора.

Новый легион, облачённый в багрянец, казался знакомым, но в то же время его характер коренным образом изменился. Как и прежде, он вёл войну с яростью, способной сотрясти небеса, однако теперь она была привязана к глубокому источнику дисциплины и острого интеллекта. Воины Девятого продолжали оставаться сторонниками ударной атаки, внезапно и без предупреждения обрушиваясь на врага, но теперь, направляемые волей примарха, они пользовались полным спектром арсенала имперских технологий. Теперь сошествие Ангелов знаменовалось их падением с небес подобно огненному дождю, тысяче горящих огней на рассветном небе, гневу Самого Императора, застывшему в багряном облике. Пускай и в меньшей степени – ибо внезапный натиск был их предпочтением – росли умения легионеров и в иных тактиках, теперь они прекрасно понимали ценность притворного отступления, артиллерийских цепей и сотен других стратагем. Они стали полностью сформировавшимся легионом, который возвысился над своей изначальной ролью простой дубины, и в этом, пожалуй, кроется вернейшее доказательство замысла Императора в отношении Его легионов – идеи о том, что со своими примархами те станут гораздо большим, нежели сумма их генетического наследия и суровых уроков Объединения.

{{{1}}}

Иконы Империи

В зените Великого Крестового похода тысячи тысяч миров были возвращены в лоно Империума, бесчисленные миллиарды бойцов сражались во имя Императора и легенд, которым суждено пережить наши недолгие жизни. Наиболее выдающейся и самой яркий легендой являются Легионес Астартес, каждый из них – сверкающий образец воинского совершенства, проторившего путь следовавшим за ними армиям смертных, но среди этих легионов были те, кто в большей степени отражали дух Великого Крестового похода. В их число входили и Кровавые Ангелы примарха Сангвиния; скорость продвижения бойцов, зрелищность атак и трепет, внушаемый внешним обликом легионеров, сделали их любимыми фигурами для летописцев, сопровождавших экспедиционные флотилии.

Они сражались в благороднейших кампаниях, противостояли самым омерзительным созданиям, скрывавшимся во мраке пустоты, перед ними ставились задачи освобождения тех, кто страдал под гнётом чужих. Они истребляли чудовищ и спасали далёкие человеческие миры, и те, кого они освобождали, видели в них настоящих ангелов, спустившихся с небес ради помощи людям. Кроме того, Кровавые Ангелы заслужили широкое признание среди своих родичей, во многом благодаря совместным кампаниям прошедших лет, продемонстрированному на полях сражений мастерству обращения с оружием и великодушного характера самих воинов. И всё-таки ведущую роль в развитии репутации легиона и доброго отношения к нему играла благородная натура самого Ангела, ведь среди всех примархов Императора он был самым любимым и почитаемым.

Сыновья Императора зачастую были капризным братством, в рядах которого таилось немало обид или случаев застарелой вражды. Сангвиний же был, пожалуй, наиболее почитаемым и уважаемым среди всех, ибо не считал никого из братьев ниже себя и каждого встречал с открытостью, теплотой и доброжелательностью, способными успокоить даже его злобного брата Ангрона. Возможно, к одному лишь Гору относились с большим уважением, хотя холодное поведение и задумчивость повелителя Хтонии делали его более отчуждённым в сравнении с крылатым примархом. Сангвиний был желанным гостем при дворе бесчисленных миров – от экзотических дворцов далёких колоний до барочных палат отдалённых владений Механикум. Он воплощал гордость того золотого века, когда казалось, что ничто не сможет устоять пред армиями Императора, и Галактика была готова покориться завоевателям.

Улланору суждено было стать доказательством этой судьбы, грандиозной кампанией по уничтожению величайшего из оставшихся соперников человеческой расы в галактическом доминировании – орочьей империи Урлакка Урга. Здесь Гор разгромит врага в величайшем сражении Великого Крестового похода, одержав великую победу, но даже после всего этого многие из участников последующего Триумфа ожидали, что именно Сангвиний, не принимавший участия в этой битве, увенчается лаврами Магистра Войны. Репутация и очарование Великого Ангела и его воинов, отныне считавшихся непревзойдёнными воинами и мыслителями, были таковы, что лишь немногие сомневались в праве Сангвиния стать достойным преемником Императора, хотя некоторые поддались ничтожной ревности. То была вершина славы Кровавых Ангелов и их отца, вершина, на которой они простоят совсем недолго и, рухнув вниз, разрушат само основание Империума.

{{{1}}}

Воинская организация и структура легиона

Во всех своих воплощениях IX легион бросал вызов стандарту, по которому измерялись Легионес Астартес. На заре своего существования он действовал с настолько простым боевым расписанием и командной структурой, что его едва ли можно было назвать армией – легион состоял исключительно из крупных по численности пехотных рот с несколькими специализированными подразделениями иного типа. Чаще всего эти войска были экипированы в качестве отрядов «налётчиков», оптимизированных для ближнего боя и вооружённых не особо требовательным оружием – идеальные воины для операций, осуществляемых на расстоянии вытянутой руки от основных сил Великого Крестового похода. Аномальные причуды легиона и преследующая его воинов кровавая жажда серьёзно снижали уровень дисциплины и затрудняли любые попытки крупномасштабной организации. Нередко тактические решения были не составной частью широкомасштабных стратегических планов для всего легиона, а вместо этого принимались на уровне роты или даже отделения прямо во время боя.

Этот уникальный способ ведения боевых действий – сражаться на расстоянии от других подразделений и с ограниченным контролем со стороны Дивизио Милитарис – служил цели ограничить воздействие наиболее деструктивных деяний легиона на моральный дух союзных подразделений. Таким образом, никаких согласованных усилий по приведению Девятого в соответствие с другими имперскими воинствами не предпринималось, а в кругу различных офицеров и командующих, сражавшихся вместе с IX легионом, было принято негласное решение предоставить им возможность действовать по собственному выбору. Его первые преторы были куда в большей степени полевыми командирами, нежели настоящими офицерами, они навязывали дисциплину мечом, заслуживали уважение силой оружия и шагали по полю битвы подобно необузданным силам природы. Когда эти уважаемые вожаки продвигались вперёд, за ними следовали воины IX легиона. Когда они держали оборону, их подчинённые окапывались, а когда опускали свои клинки – окружающие их воины прекращали убивать. Это была чрезвычайно эффективная структура, чьей работе могли воспрепятствовать лишь громадные потери, поскольку даже в случае гибели одного-единственного военачальника его окружала дюжина ветеранов, готовых сделать шаг вперёд и занять его место.

Всему этому суждено было измениться с возвращением Сангвиния. Крылатый примарх был вынужден навести порядок в зачастую нестабильном легионе, сковав его цепями новой структуры в надежде сдержать голод Девятого. Хотя в целом этот новый порядок, по всей видимости, согласовывался с предписаниями Принципия Белликоза – схемой, по которой организовывались другие легионы – в действительности он имел немало отличий от стандартного образца. Сангвиний сохранил основную ротную структуру, первоначально разделив легион на двести рот по 300 воинов в каждой, хотя к завершающим годам Великого Крестового похода это число увеличилось до трёх сотен рот по 500 воинов. Однако за этой базовой структурой стояло множество расхождений, каждое из которых было выбрано Великим Ангелом для достижения особых целей в его планах. Роты группировались в Воинства для кампаний, требующих большей концентрации сил, чему у одинокой роты, хотя каждое из Воинств было временным формированием, распускаемым и создаваемым по мере необходимости.

Чтобы охватить все свои Воинства, Сангвиний создал три Сферы – палаты, с помощью которых он мог бы отдавать приказы своим легионерам и даровать им цель. Каждая из них была отдельным и отличным как от Трёх Сотен Рот, так и от структур Принципии Белликоза подразделением, формирующем отдельные части организации, позволяющей воинам IX легиона сосредоточить свои голод и ярость в одном месте и победить их. Тем не менее, это был не просто тупой инструмент, но ещё и элегантный, хитроумный замысел, разработанный с целью продвижения лучших качеств легиона и вместе с тем – обеспечения выхода для базовых инстинктов. То была мастерская работа самого Великого Ангела, исполнение его клятвы и спасение для его детей.

Внешняя из трёх сфер состояла из рядового состава легиона – воинов, что бились мечом и болтером на полях сражений. Известные в легионе как Малаки, эти бойцы имели одну-единственную обязанность – сражаться по приказу своих капитанов. Они повиновались, убивали и практиковались в искусстве, дарованном их примархом, и с помощью этих простых дисциплин и бесконечной сосредоточенности своих постчеловеческих разумов предотвращали проявление голодной порчи. Внутри этой сферы существовало совсем немного различий – простые почётные звания и награды для тех, кто достиг значительных высот в определённом ремесле, будь оно воинским или же мирным. То были меткие стрелки, лучшие поэты и дуэлянты легиона, его могучая правая рука и бьющееся сердце, и хотя носимые легионерами почести были незначительными, они были дороги для тех, кто их заслужил.

Вторая Сфера включала командующих и лидеров легиона – силу и власть, стоявшие рядом с примархом Сангвинием. На них возлагался долг командования, исполнения желаний Сангвиния с готовностью и здравым смыслом. В отличие от тех, кто сражался под их началом, они несли бремя свободной воли, время думать и размышлять, пока проклятие преследовало их. Подобно смертным-дирижёрам, они руководили ходом сражений и целых кампаний в качестве планировщиков и стратегов, использующих каждый из инструментов по своему усмотрению. В то время как рядовые легионеры обретали покой в своих исследованиях, каждый из могучих становился мастером множества дисциплин – как пера и кисти, так и клинка и болтера. Хотя они не были целеустремлёнными фанатиками, вроде красных потрошителей Ангрона или знаменитых тактиков Жиллимана, мало кто мог сравниться с ними в искусстве войны в целом.

Первая Сфера, последняя разграничительная линия нового легиона Сангвиния, состояла из так называемых Бессмертных. Эти воины стояли в присутствии примарха; они действовали не как бойцы одной из Трёх Сотен Рот, а в качестве телохранителей и слуг Великого Ангела. Каждый из новообращённых членов Первой Сферы отказывался от своего привычного имени, принимая взамен другое, и от своей личности, дабы исполнять работу для примарха без угрызений совести и сожалений. Они были гневом Сангвиния, его суровой решимостью и бдительным взором, воплощёнными в особой форме и наделёнными целью. Примарх прибегал к помощи этих воинов при выполнении самых опасных заданий, от участия в сражениях до исполнения поручений, бросающих тень на души и заставляющих голод вырваться на первый план. Под покровом имён и личностей, которые воины Первой Сферы носили как свои собственные, они снимали с себя груз ответственности и оставались незапятнанными, чтобы вновь занять своё место в рядах легиона.

{{{1}}}

Командная иерархия легиона

Повелители багряных воинств Сангвиния вобрали многое из предписаний для командной структуры «Принципия Белликоза», однако с рядом различий – как серьёзных, так и малых. Власть была строго разделена между тремя Сферами легиона, и каждый офицер действовал в своей должности так, как заповедывал сам примарх. Эта строгая, пересекающаяся система власти была менее гибкой, чем в некоторых других легионах, но вместе с тем обеспечивала твёрдую линию ответствености и контроля, способные ограничить голод и внезапные вспышки ярости Кровавых Ангелов. Чтобы смягчить вероятные последствия из-за разрыва командной структуры, Ангелы содержали большое количество младших офицеров, лейтенантов и сержантов различных типов, каждый из которых мог с лёгкостью занять место убитого в пылу сражения командира.

В легионе Кровавых Ангелов всегда действовала чётко обозначенная иерархия власти на поле брани, и они следовали ей беспрекословно. Не подчиняться приказам или ставить их под сомнение считалось тяжким грехом, совершаемым только в самых серьёзных ситуациях и оправдывающим самые суровые наказания, даже если свершённые действия казались правильными. Долг легионеров заключался только в одном – повиновении, рядовой воин не должен был тревожиться о чём-либо, кроме действия, оставляя голод в глубинах души, в то время как о последствиях заботились вышестоящие. Вся власть у Кровавых Ангелов исходила непосредственно от Сангвиния и спускалась дальше, сначала к лордам-командующим, затем к его капитанам и далее по нерушимой и непрерывной линии. Этот факт держал его легион в централизованности и сосредоточенности, каждое слово сержанта в пламени сражения было словом самого Сангвиния, каждый кивок от капитана был наклоном головы примарха.

Подобно многим другим легионам, каждый из которых пользовался собственными титулами и командными званиями, равным образом как и множеством подразделений, соответствующих предпочитаемому стилю ведения войны, Кровавые Ангелы также выделялись некоторыми отличиями. Те, кто командовал Воинствами и обладал властью над меньшими капитанами, были известны как архейны – название, использующееся вместо старого титула претора, в то время как в пределах своей роты они пользовались титулом доминиона. Внутри роты было и несколько других младших офицеров – Силы, командовавшие бойцами роты на войне, и Добродетели, служившие образцами для подражания в иных начинаниях. Многие из известных своей самоотверженностью легионеров были отмечены и иными званиями, к примеру, Архейна Мудрости или Силы Клинка, подобные знаки отличия в равной степени служили как символом уважения, так и тактического обозначения в легионе, примарх которого призывал своих сыновей быть чем-то большим, нежели простое оружие.

Военная диспозиция

К заключительным годам Великого Крестового похода Кровавые Ангелы были в числе наиболее выдающихся – если не самым лучшим – легионов Имперского Воинства. Годы, прошедшие с тех пор, как Сангвиний принял власть над легионом, ознаменовались его перерождением, настолько всеобъемлющими и полными переменами, что лишь немногие помнили о Несмертном Легионе былой поры. Некогда полузабытый арьергард Великого Крестового похода теперь стоял на переднем крае каждого наступления, и те, кто когда-то презирал Девятый легион, отныне восхваляли его на всех уровнях власти обширных владений Императора. Это была устрашающая боевая сила, разрушитель империй и уничтожитель миров, непоколебимый в своей преданности Императору. Это был прочный фундамент, на котором строился Империум, и пока он стоял, империи не суждено было пасть.

Постоянная численность легиона с учётом потерь составляла около 120 000 воинов, распределённых по 300 ротам одного из крупнейших действующих легионов своего времени, уступавшего, вероятно, лишь громадной массе Ультрамаринов и Железных Воинов. Каждое Воинство состояло из сил, предрасположенных к штурмовым операциям и орбитальному десантированию, при этом значительный процент пехоты экипировался для ведения ближнего боя, а машины по большей части оснащались для высокоскоростных ударов и операций прорыва. Обладая меньшим числом защитных средств по сравнению с более универсальными легионами, в условиях отсутсвия оперативной инициативы при крупномасштабном конфликте Девятый мог оказаться в невыгодном положении, однако в годы кульминации Великого Крестового похода подобный расклад казался немыслимым. Силы легиона были распределены по всей Галактике в составе нескольких отдельных Воинств, каждое из которых принимало участие в крупномасштабных операциях, а также в качестве отрядов стражи каждой из основных баз и опорных пунктов легиона – Ваала, Сайфа и Канопуса.

Среди всех этих баз крупнейшей был Ваал; в то время как его вторая луна оставалась священной обителью народа Крови, соседний спутник – опустевший, загрязнённый радиацией шарик – был преобразован Механикум Анвиллуса по приглашению самого Сангвиния. Там, где не мог ступить ни один немодифицированный человек, техноадепты на зависть меньшим мирам-кузницам возвели производственные площадки, способные обеспечить большую часть потребностей IX легиона в боеприпасах и технике. Ваал, будучи родным миром примарха Сангвиния, требовал присутствия крупного контингента постоянной стражи, обязанности которой как правило исполнялись Багровыми Паладинами, хотя иной раз на поверхности планеты можно было встретить и хотя бы одну из рот, прибывших для переоснащения. Канопус также служил в качестве производственного центра, пускай и меньших размеров и сложности, производя колоссальное количество снарядов и иных простых боеприпасов, чтобы накормить голодные орудия легиона. Этот мир был обычной остановкой для войск, отправляющихся на передний край линии фронта Великого Крестового похода, и множество подразделений находилось там на отдыхе. Сайф был самым маленьким среди постоянных форпостов легиона, служившим исключительно в качестве источника рекрутов среди постоянно сражающихся между собой местных племён, и требовал присутствия лишь небольшого отряда стражей.

Легионные флотские активы также были впечатляющими – он мог похвастаться более чем тремя сотнями капитальных кораблей, многие из которых были тяжёлыми крейсерами или даже линкорами различного класса.Некоторые из них оснащались в качестве орбитальных штурмовых судов, на них устанавливались либо батареи тяжёлых линейных орудий, используемых при бомбардировках, либо пусковые рельсы для сбрасывания десантных капсул, либо обширные ангарные отсеки, способные вместить крупные десантные корабли типа «Грозовая птица» или «Громовой ястреб». Немногие из братских легионов могли сравниться с таким флотом в чистой огневой мощи или массе, однако слабость флота Кровавых Ангелов заключалась в его целеустремлённой одержимости одной-единственной стратегией. Что же касается вспомогательных судов, то флот был снабжён ими в куда меньшей степени – их численность не превышала шести сотен суб-капитальных кораблей, в основном медлительных канонерок с небольшим количеством быстрых ударных кораблей.Это был ещё один побочный эффект особого подхода IX легиона к войне, поскольку подобные корабли редко использовались в предпочитаемой ими стратегии и специализации, сохраняясь в качестве средств разведки для более крупных крейсеров.

Таким образом, Кровавые Ангелы представляли собой одну из величайших угроз зарождающемуся мятежу Гора, они с лёгкостью могли противостоять любому из предательских легионов, который отважился бы дать им бой, да и лояльность Девятого Императору не вызывала сомнений. В открытом противостоянии они разорвали бы его силы, оставив их плохо подготовленными к штурму Терры, а если бы верные Гору войска попытались проигнорировать их присутствие – атака могла сорваться в связи с ударом Кровавых Ангелов по уязвимым флангам мятежников. Некоторые из его сторонников призывали к тотальному уничтожению IX легиона, отдельные отряды предателей атаковали обособленные подразделения Девятого прямо во время кампаний и уничтожая их поодиночке, пока те были уязвимы. Мортарион проявлял особое расположение к подобному подходу – среди всех братьев он любил крылатого примарха и его мечты о ведьмовстве меньше, чем любой другой. Тем не менее, Лоргар убедил Магистра Войны в том, что есть иной способ – способ, который позволил бы не просто устранить препятствие, но ещё и извлечь пользу. Ловушка была подготовлена, и повелитель Несущих Слово поведал Луперкалю о Сигнусе и о знаке крови...