Честь Истребителя / Slayer's Honour (рассказ)

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Честь Истребителя / Slayer's Honour (рассказ)
Автор	Натан Лонг / Nathan Long
Переводчик	Serpen
Издательство	Black Library
Серия книг	Готрек и Феликс_(цикл)
Входит в сборник	Готрек и Феликс: Антология / Gotrek and Felix: The Anthology (сборник)
Источник	Gotrek and Felix: The Anthology
Год издания	2012
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Содержание

1

- Ну и помойка, - сказал Готрек Гурниссон.

Феликс Ягер вынужден был согласиться. Они учуяли его ещё до того, как поднялись на последний холм – пьянящий запах гниющих отбросов, нечистот, горелого мяса и несвежего пива. Теперь, когда они проходили через обветшалые деревянные ворота, Феликс подумал, что вид этого места так же неприятен для глаз, как его запах - для носа.

Мёртвые врата притулились в конце узкой долины в тени разрушенной гномьей твердыни Карак Азгал, возвышавшейся на скалистом возвышении над ними. Для Феликса грубые черепичные крыши и грязные улицы посёлка выглядели как покрытое коркой коричневое пятно, просачивающееся вниз по склону из древнего гранитного резервуара.

Если послушать Готрека, это было достаточно близко к истине. Когда владыки гномов, правившие Карак Азгалом, прекратили попытки отвоевать его у орков, гоблинов и других монстров, поселившихся в его глубинах, они вместо этого открыли оплот для искателей приключений, позволив им копаться в нём в поисках его легендарных сокровищ - за определённую плату, конечно. Слух об этой великой возможности распространился, и, несмотря на то, что Карак Азгал лежал далеко от цивилизованных земель, на самой южной окраине Краесветных гор, долина вскоре наполнилась охотниками за удачей, все надеялись уйти с гномьим золотом, древним оружием великой силы и драгоценными камнями размером с яблоко. Чтобы обслуживать этих пришельцев, за пределами твердыни выросло человеческое поселение. Поначалу это был просто торговый пост, где продавали еду и припасы для тех, кто уходил под землю, но места, где можно было потратить то, что авантюристы приносили на поверхность, также не замедлили со своим появлением – таверны, бойцовские ямы, игорные дома, бордели, морги – пока, в конце концов, он не превратился в Мёртвые врата, не столько город, сколько дощатую скотобойню, предназначенную для того, чтобы вытряхивать золото из карманов, прежде чем их владельцы выберутся из долины.

Когда они с Готреком шли по грязной главной улице, глаза Феликса атаковали яркие вывески, нарисованные на фасадах зданий или висевшие над их открытыми дверями: «Накрашенная леди», «Красный петух», «Кровавая яма», «Дворец» – каждый со своим меню, будь то пиво, вино, азартные игры, драки или женское общество.

Под вывесками зазывалы в кричащих одеждах распевали те же самые афиши для мужчин с суровыми лицами, которые бродили по городку, пытаясь заманить их внутрь, в то время как на улице уличные торговцы, продавцы талисманов и профессиональные глашатаи во весь голос делали свои ставки.

- Натасканные на золото канарейки! Возьми одну в глубину, и она приведет тебя к сокровищу!

- Груши из бесплодных земель! Одна свежая за два пфеннига! Десять гнилых за один!

Громче всех кричал человек, державший знамя с изображением вздыбившегося дракона.

- Тан Торгрин Драконоубийца нуждается в тебе, чтобы сражаться с зеленокожей угрозой! Подай заявку в твердыне, чтобы присоединиться к его армии. Одна золотая монета в день боя и свободный доступ в глубины на месяц. Сделай состояние и спаси твердыню!

Когда они проходили мимо безвкусной таверны под названием «Грааль», к Готреку и Феликсу подошёл улыбающийся проходимец, который поклонился и расшаркался перед ними.

- Прошу вас, майн герр и господин гном. Вот сюда. Дорога из Пустошей к южным отрогам Краесветных гор весьма длинна. Почему бы не смочить эти пересохшие глотки несколькими кружками настоящего гномьего эля? Или если ваш пупок касается вашего позвоночника, мы можем набить ваш желудок. У нас есть сосиски, пироги и...

- Гномий эль? - спросил Готрек, останавливаясь.

- Воистину так, господин гном, - сказал зазывала. - «Бугманское лучшее». Шесть бочонков, привезённых через перевал только сегодня утром.

Истребитель свирепо посмотрел на мужчину.

- Если ты лжёшь, я вернусь сюда и скормлю тебе кружку.

- Никакой лжи, дружище, - сказал мужчина, поднимая руки. - Мы не настолько глупы, чтобы пытаться обмануть тех, кто знает. В самом деле, там есть ещё один твой сородич, и он просто в восторге.

Готрек хмыкнул и толкнул вращающиеся двойные двери. Феликс последовал за ним в задымлённое помещение, настороженно оглядываясь по сторонам. Место не выглядело тем, в котором могли бы подавать «Бугманское», и если первое впечатление его не обмануло, то впереди их не ждало ничего, кроме неприятностей. Притон был оформлен в убогом бретоннском придворном стиле, с арочными дверями, геральдическими гобеленами и стульями с высокими спинками, но посетители не выглядели так, словно отдыхали дома, читая рыцарские стихи в верховном замке Куронна. Более жёсткой, покрытой шрамами коллекции мечей и охотников за удачей Феликс никогда не видел. Да и толстошеие громилы, сидевшие в баре, не выглядели так, будто их наняли за знание виноградарства.

- Ты уверен, что хочешь умереть в таком уродливом городишке? - спросил Феликс, когда они с Готреком обошли двух вышибал, тащивших к двери потерявшего сознание клиента.

- Я не умру здесь, - сказал Готрек, проталкиваясь к стойке. - Тот ювелир сказал, что паук прячется в глубинах.

- А, глубины, - сказал Феликс. - Уверен, что они будут гораздо привлекательнее.

- Это будут залы гномов, - сказал Готрек. - Подходящее место для смерти истребителя.

- К сожалению, поэту это не подходит, - вздохнул Феликс и подозвал бармена. - Два «Бугманских», пожалуйста.

Впервые они услышали о страшном пауке, известном как Белая Вдова, в гномьем оплоте Экрунд, куда они попали после того, как их злоключения в Чёрном заливе оставили их на мели к югу от Драконьих гор. Тамошний гном-ювелир, Харн Выстукиватель,¹ рассказал им об этом, когда оценивал несколько драгоценных камней, спасённых ими после кораблекрушения. Он сказал, что к нему приходил один человек, искатель приключений, с рубином размером с костяшку пальца, вставленным в медальон. У этого человека не было ни левой руки, ни ушей, и он хромал – все раны, по его словам, были нанесены хранителем сокровищницы, из которой он украл рубин, Белой вдовой, пещерным пауком-альбиносом размером с телегу с сеном, что свил себе гнездо в самых глубоких залах Карак Азгала.

Естественно, на следующий день Готрек отправился в Краесветные горы. Естественно, Феликс отправился следом.

Бармен поставил перед ними две покрытые пеной кружки.

- По серебряному шиллингу с каждого, пожалуйста.

Готрек недоверчиво нахмурился.

- Вы продаете «Бугманское лучшее» всего за шиллинг?

- Да, герр гном. Хорошее пиво по справедливым ценам - вот девиз «Грааля».

Готрек положил на стойку два шиллинга и взял свою кружку. Его единственный глаз скептически сверкнул, когда он поднёс кружку к носу. Готрек вдохнул, затем неопределённо хмыкнул, сунул свои огненно-рыжие усы в пену и выпил. Почти сразу же он поперхнулся, закашлялся и, держа кружку на вытянутой руке, уставился на неё.

- Грунгни, - выдохнул он. - Это действительно «Бугманское».

Феликс удивленно моргнул и попробовал свой. Он был прохладным, чистым и бодрящим, со вкусом, который напоминал пшеничные поля и мягкие осенние дни, и он тёк по его горлу, как золотой свет. Возможно, это было лучшее пиво, которое он когда-либо пил.

- Откуда в дешёвой забегаловке в богом забытом захолустье взялось «Бугманское лучшее»? - спросил он, вынырнув на свежий воздух.

- Недурно, правда? - спросил кто-то у него за плечом.

Феликс обернулся. Рядом с ним стоял жилистый мужчина с тёмными волосами, собранными в хвост, и махал рукой бармену. У него был нос, как лезвие топора, и обаятельная улыбка, а одет он был в грязную, но крепкую дорожную одежду.

- Оччень недурно, - сказал Феликс.

Голубые глаза мужчины впились в Готрека, а затем метнулись обратно к Феликсу.

- Истребитель и его летописец, я прав?

- Так и есть, - сказал Феликс. «Грааль» оказался местом чудес. Сначала «Бугманское лучшее» по ничтожной цене, а теперь вот это. Многие люди знали, что такое истребитель, но мало кто знал про летописца. Феликс больше привык объяснять, что он делает, чем подтверждать это. - Я удивлен, что ты знаешь это слово.

Мужчина ухмыльнулся.

- У меня есть небольшой опыт в этом деле, - он взял у бармена две новые кружки и кивнул в сторону камина. - Мой спутник Агнар и я сидим за столом у камина. Не хотите ли присоединиться к нам?

Феликс проследила за его взглядом и застыл, вытаращив глаза. За столом, на который указал мужчина, сидел истребитель, уставившись в огонь, его три оранжевых гребня отливали ярко-красным в свете пламени.

2

Готрек тоже уставился на него, и его брови опустились. Феликс по опыту знал, что истребители не всегда наслаждаются обществом себе подобных. Как правило, это были одиночки, размышлявшие о своём прошлом и особенно сосредоточенные на том, чтобы сделать собственное будущее как можно короче. Лучшие друзья Готрека Снорри Носокус и Малакай Макайссон были истребителями, но были и другие из его рода, к которым он испытывал мгновенную неприязнь. Феликс, с другой стороны, никогда раньше не встречал другого летописца, и перспектива поговорить с кем-то, кто понимал, что означает его жизнь, была слишком заманчивой, чтобы отказаться от неё. Несмотря на настороженный взгляд Готрека, Феликс кивнул темноволосому мужчине.

- Веди.

В любой другой компании седой истребитель, сидящий за столом, был бы самым устрашающим пьяницей в таверне. Он был достаточно стар, чтобы седые корни виднелись у основания трех его выкрашенных в красный цвет гребней и заплетенной в косу бороды, а его в изобилии меченые шрамами мускулистые руки были так покрыты выцветшими татуировками, что казались почти сплошь синими от толстых запястий до широких бугрящихся мускулами плеч. Его лицо напоминало нарост на дереве – такой корявый и избитый, что Феликс едва мог видеть его глаза – и в центре оного у него был нос пьяницы, красный и бугристый, как кулак полурослика.

Однако по сравнению с Готреком он выглядел почти тщедушным. Готрек был самым большим гномом, которого Феликс когда-либо встречал. Даже без футового герба истребителя он был почти пяти футов ростом – на полголовы выше Агнара – и почти на фут шире в плечах, с мускулами рук, которые извивались, как спаривающиеся питоны при каждом его движении. Огромная рыжая борода ниспадала на широкую грудь, заправляясь за широкий кожаный пояс, а левый глаз закрывала повязка. Оставшийся был острым, как ледоруб, и ярким, как сверкающее лезвие его древнего рунического топора. Феликс знал разъяренных пьянчуг в два раза больше Готрека, которые бормотали извинения и тихо покидали комнату, когда сталкивались с полной силой этого зловещего взгляда.

Когда они приблизились, Агнар посмотрел на Готрека с плохо скрываемым недоверием, но его летописец расплылся в улыбке.

- Агнар Арвастссон, позвольте представить вам... - он посмотрел на Феликса. - Простите, кому я могу его представить?

Феликс наклонил голову.

- Феликс Ягер и Готрек Гурниссон, к вашим услугам.

- Очень приятно, - сказал летописец. – А я Хенрик Дашке, бывший житель Талабхайма - и почти любого другого города Империи.

Услышав их имена, Агнар снова пристально оглядел их.

- Я слышал о вас, - сказал он тяжёлым голосом. Похоже, он уже щедро отдал дань уважения питью Бугмана. - Ты отправлялся на север, в Пустоши. Вы нашли Карак Дум?

- Да, - ответил Готрек, и занял место напротив него.

- Также я слышал, что ты обрёл свою погибель, - продолжил Агнар. - В Сильвании.

- Нет, - вмешался в разговор Феликс, садясь справа от Готрека, Хенрик занял место рядом с Агнаром и протянул ему кружку. – Мы были ... - он замолчал, не желая объяснять, что такое туннели древних, Альбион и всё, что было потом. - Мы просто заблудились.

- Теперь я вспомнил, - Хенрик поднял бровь. - Но это было много лет назад. Надолго же ты отложил искупление.

Готрек ощетинился.

- Что ты хочешь этим сказать?

Хенрик поднял руки.

- Ничего, Истребитель. Только то, что ты должен быть неукротимым в бою.

Готрек хмыкнул и сделал ещё один большой глоток своего «Бугманского».

Хенрик повернулся к Феликсу.

- И я удивлен, что ты вообще жив, - сказал он. - Судьба летописца изменчива, не так ли?

Феликс неловко пожал плечами. Хенрик, конечно, был прав. Как и Агнар, Готрек был истребителем, поклявшимся искупить свой тайный позор смертью в битве с самыми смертоносными чудовищами, которых он только мог найти. Феликс стал его летописцем, когда в разгар попойки поклялся увековечить его смерть в эпической поэме. С тех пор он стал жертвой опасного парадокса. Как он мог оставаться достаточно близко к Готреку, чтобы точно записать детали его судьбы, и в то же время избежать этой судьбы самому? Это была загадка, о которой он часто думал с тех пор, как начались их путешествия, но было странно обсуждать её перед истребителями.

- Бывают и такие мгновения, - сказал он наконец.

Хенрик рассмеялся.

- Действительно, мгновения. Сколько раз я следовал за Агнаром в смертельную схватку, чтобы стать свидетелем его последних мгновений, только чтобы обнаружить, что они, вероятно, будут и моими тоже. Этого достаточно, чтобы захотеть остаться в трактире и просто записать погибель с чистого листа, а?

Он похлопал Феликса по плечу, и тот слабо улыбнулся, затем бросил взгляд на Агнара, чтобы посмотреть, как тот это воспринял. Гном покачал головой, но не выглядел особенно рассерженным.

- Всё шутишь, летописец, - сказал он. - Однажды ты зайдешь слишком далеко, и я убью тебя.

- Тогда кто же будет вспоминать за тебя? - спросил Хенрик.

Агнар только усмехнулся и сделал ещё глоток. Готрек посмотрел на него с выражением, средним между жалостью и отвращением. Феликс почувствовал то же самое и уже собирался извиниться, когда Хенрик снова повернулся к нему.

- А что привело в Карак Азгал вас? - спросил он. - Идёте за каким-нибудь ужасом глубин?

- Паук по имени Белая вдова, - сказал Феликс. - Мы слышали слух о ней в Экрунде. Говорят, размером с паровой танк.

- Ты здесь по той же причине? - спросил Готрек.

Хенрик рассмеялся.

- Не бойся, истребитель. В чертогах Драконьей скалы найдётся погибель для всех. Нет, мы пришли в надежде сразиться с чудовищем хаоса, которое, как говорят, скрывается в самой глубокой части шахт, но поднялась другая угроза, которая мешает нам спуститься.

- Что это? - спросил Феликс.

- Орки, - сказал Агнар.

- Разве ты не слышал криков старого Торгрина на улице, когда входил? - спросил Хенрик.

- Нажить состояние и спасти твердыню? - спросил Феликс.

- Ага, он самый, - сказал Хенрик. - И его нужно спасти. Торгрин в отчаянии. По-видимому, военный вождь по имени Гутгоб Вонюченог подчинил всех орков, живущих в нижних глубинах, и теперь побуждает их пойти войной на верхние уровни. Торгрин опасается, что у Гутгоба достаточно бойцов, чтобы уничтожить Карак Азгал и Мёртвые врата, и он вербует всех, кто может держать оружие, чтобы помочь ему выстоять.

- Орки стоят между нами и нашей судьбой? - спросил Готрек.

- И Торгрин, - добавил Хенрик. - Он запретил входить в твердыню, пока не разберётся с зеленокожими. Единственный способ попасть туда - это записаться в его отряды.

Готрек фыркнул.

- Пустите меня поохотиться на этого паука, и я убью всех орков, которых встречу по дороге.

- Ему нужна армия, - покачал головой Агнар. - Любой, кто действует в одиночку, уменьшает количество войск, которые он может выставить.

Готрек зарычал и сделал ещё глоток.

- Но после этого он позволит любому, кто будет сражаться в глубине, охоту за сокровищами без платы за пропуск? - спросил Феликс.

Хенрик кивнул.

- Это неплохая сделка. Но я знаю кое-что получше.

- И что же это? - спросил Готрек.

Хенрик ткнул большим пальцем в сторону бара.

-Луи Ланкен, владелец этого места, получил разрешение Торгрина собрать собственный полк, чтобы сражаться бок о бок с гномами. Он платит вдвое больше, чем Торгрин, и, кроме того, заплатит лицензионный сбор за любого, кто решит участвовать в убийстве.

- И зачем ему понадобилось тратить столько денег?

- Простой вопрос экономики, друг гном, - раздался за спиной Феликса голос с акцентом.

Феликс обернулся и увидел, как к столу приближается богато одетый мужчина с намасленными светлыми волосами, манжетами и кружевами на шее. У него было брюшко и двойной подбородок, но широкие плечи и шрам, пересекавший переносицу, говорили о более энергичном прошлом. В его глазах тоже была острая настороженность воина, и не важно, что он пытался скрыть это за веселой улыбкой.

- Я Луи Ланкен из Кенеля, к вашим услугам, - сказал он, поклонившись и взмахнув рукой.

Феликс вежливо наклонил голову.

- Феликс Ягер и Готрек Гурниссон к вашим услугам, - представился он. - И мои комплименты вашему погребу. Мы были удивлены, обнаружив здесь «Бугманское».

Ланкен криво улыбнулся.

– Ещё один соблазн, дабы привлечь людей - и гномов – на свою сторону. Те, кто подпишет контракт со мной, будут пить бесплатно в моём заведении до конца своих дней.

- Почему? - снова спросил Готрек.

Ланкен приложил руку к груди.

- Тан Торгрин не единственный, кто заинтересован в выживании этого города. Гномы могут грабить приходящих и уходящих искателей сокровищ, взимая плату за вход и налоги с того, что было взято из глубин твердыни, но в их карманах всё ещё остаётся достаточно денег, чтобы бедный трактирщик мог зарабатывать себе на жизнь. Я преуспеваю здесь, и хотел бы продолжать преуспевать, но у меня нет уверенности, что несколько рекрутов Торгрина гарантируют это. Вот так ... – он, словно по волшебству, извлек из пальцев стопку из четырёх золотых монет и положил её на стол. - Я готов пойти на значительные расходы сейчас, чтобы обеспечить непрерывное их возвращение в последующие годы.

Он разделил стопку на две части и сунул две золотые монеты Готреку и две Феликсу.

- Месье Агнар и Хенрик подписали контракт. Что скажете, если я предложу вам присоединиться к ним? С воинами вашего уровня в наших рядах мы обязательно победим.

Феликс посмотрел на Готрека. Это был его ответ.

Истребитель уставился на золото с обычным для гнома почтением, но в конце концов покачал головой.

- Истребитель, который находит свою судьбу, не нуждается ни в золоте, ни в эле. Твоя награда бессмысленна.

Агнар удивленно заморгал, как будто не думал об этом раньше, а Ланкен посмотрел на него так, словно собирался привести ещё один аргумент, но в конце концов пожал плечами и забрал своё золото.

- Как пожелаешь, друг гном, - сказал он. - Возможно, ты передумаешь. А до тех пор пей досыта. Это за счёт заведения.

Феликс застонал. Бесплатное пиво наверняка приведет к драке и материальному ущербу, и перспектива заплатить Ланкену больше золота, чем он предлагал, за ремонт столов, стульев и разбитых окон, живо замаячила перед ним, но, к его удивлению, Готрек был практически воздержан до конца ночи. Он выпил всего десять кружек «Бугманского» и только и делал, что обменивался с Агнаром историями о войне. Феликс проделал то же самое с Хенриком, испытывая удовольствие, даже несмотря на насмешливый тон, который этот человек вкладывал в каждую свою историю. Хенрик мог быть хвастуном, но он знал все заботы и жалобы Феликса. Он смеялся над шутками и историями, которые мог понять только другой летописец. Он познал одиночество, тоску по дому и холодные ночи в глуши. Он страдал от гнева и мрачных настроений своего спутника. Он сумел спастись, будучи на волосок от гибели, и пережил раны и лихорадку, которые были неизбежной частью следования за истребителем. Пусть Хенрик и не был другом Феликса, но он был его собратом. Этого нельзя было отрицать.

3

Переночевав в «Граале», Готрек и Феликс проснулись под шум лёгкого, но непрерывного дождя, который промочил их до нитки, пока они тащились по грязной зигзагообразной тропе к крепости Скальфа, наземному поселению гномов, построенному на руинах Карак Азгала.

Пройдя вместе с Готреком через ворота в виде драконьей пасти внутрь толстых каменных стен на вершине широкого плато, Феликс был поражён. Не могло быть большего контраста между городом на холме и городом в долине. Внутри стен крепости располагалась аккуратная сетка тщательно вымощенных, вымытых дождём улиц, вдоль которых выстроились приземистые каменные дома и коммерческие здания гномьего дизайна, и все они были безукоризненно ухожены. В канавах отсутствовал мусор, а единственным запахом был аромат свежевыпеченного хлеба. Феликс и раньше видел гномьи богатства – огромные, позолоченные покои глубоко под землей, – но этот скромный замок, простой укреплённый пункт посреди лунного пейзажа Краесветных гор, поразил его больше, чем самый роскошный зал гильдии. Как будто какой-то аристократ позволил своей прекрасной дочери разгуливать голой и без сопровождения по самым ужасным трущобам Альтдорфа. Возможно, она и не показывала внешне своего богатства, но уверенность аристократа в её безопасности говорила о больших запасах скрытой силы.

Готрек ворчал себе под нос, пока они шли к башне, возвышавшейся в центре города.

- Это неприлично. Наряженное поражение.

- Что ты имеешь в виду? - спросил Феликс.

Готрек фыркнул.

- Род Скальфа Истребителя Драконов потерял Карак Азгал и не смог его вернуть. Вместо этого они построили город на его вершине и поручили другим сражаться за них, - он показал толстыми пальцами на процветающие дома. - Всё это было построено не на добыче горных недр и не на кузнечном деле. Он был построен на пошлинах и налогах, взятых с дураков, которые приходят искать своё счастье внизу.

Феликс снова огляделся, увидев всё в новом свете.

- Значит, он ничем не отличается от Мёртвых врат.

- Да, - сказал Готрек. - Выгребная яма со стенами из мрамора вместо досок.

Улицы вокруг центральной городской цитадели были заполнены тяжеловооружёнными гномами с драконом Карак Азгала на щитах, а также более пёстрой группой наемников, искателей приключений и бойцов, стоически горбившихся под дождём. Площадь к северу от крепости была превращена в импровизированный военный лагерь с палатками всех форм и расцветок, выстроившимися неровными рядами. Вербовщики непрерывно шатались туда-сюда, предлагая монеты тана Торгрина за участие в войне с зеленокожими, а продавцы эля и еды возили в тачках свои товары и оживлённо делали бизнес с войсками и претендентами.

Готрек проигнорировал всё это и прошёл через открытые двери самой цитадели. В центре двора под шатром был накрыт стол, и будущие воины выстроились в ряд, чтобы поставить свою отметку в рекрутёрскую книгу. Готрек не обратил на внимания и на это и заковылял к двери, ведущей в саму крепость. Стражники-гномы, стоявшие по обе стороны от оной, преградили ему путь, и сержант-гном подошёл к нему, положив руку на топор.

- Что тебе здесь нужно, истребитель?

- Мне нужна лицензия на вход в твердыню, - сказал Готрек. - Я ищу пещерного паука.

- Лицензии не выдаются, - сказал сержант. - Нет, пока с Вонюченогом не разберутся. Если вы хотите спуститься вниз - присоединяйтесь к армии тана. У тебя будет много сражений.

- Мне плевать на твою драку. Я иду навстречу своей гибели.

Глаза сержанта стали холодными.

- Ты не хочешь помочь своей расе? Ты не хочешь помочь своим братьям спасти их владения?

Готрек сплюнул себе под ноги.

- Ты не хочешь спасти твердыню. Ты хочешь спасти свой маленький городок на голой поверхности, чтобы продолжать продавать лицензии и огарки свечей.

- Что ты сказал?

Глаза сержанта мгновенно превратились из ледяных в огненные.

Феликс сглотнул и опустил руку на рукоять меча. Если дело дойдёт до драки, это будет плохо. Готрек мог погибнуть от рук своих собратьев-гномов или, что ещё хуже, перебить половину поселения.

- Если ты спасёшь твердыню, - продолжал Готрек. - Ты потеряешь весь свой бизнес. Тебе придется зарабатывать себе на жизнь.

- Убирайся, - процедил сержант сквозь стиснутые зубы. - Прежде чем я вышвырну тебя вон. Нам не нужна помощь таких, как вы.

- Напротив, - раздался голос у него за спиной, - Истребитель - это как раз то, что мне нужно.

Сержант резко повернулся, когда белобородый гном в громриловой броне шагнул через дверь под дождь, сопровождаемый свитой гномов-молотобойцев. Сержант и стражники отдали ему честь, но он смотрел только на Готрека. У него был выпирающий живот под сделанным на заказ нагрудником, и круглое розовое лицо под белой бородой. Он походил на лавочника, но прекрасные доспехи и почтительность стражников говорили об обратном.

- Тан Торгрин, - начал сержант. – Я как раз собирался удал...

- Отставить, сержант Холдборн, - прервал его тан и кивнул Готреку. - Твоя оценка ситуации сурова, но точна, истребитель. Мы извлекли выгоду из потери твердыни, но лучше так, чем совсем отказаться от неё. Продажа всех этих огарков однажды позволит нам собрать армию, достаточно сильную, чтобы очистить глубины раз и навсегда.

- А тем временем ты позволяешь зеленокожим гнездиться в чертогах твоих предков и даёшь разрешение глупцам быть съеденными ими.

Пухлый тан улыбнулся.

- Я часто думал, что гному гораздо легче быть бескомпромиссным, когда он намеревается умереть при первой же возможности.

Готрек фыркнул и повернулся к воротам.

- Я вернусь к бретонцу. По крайней мере, он честный вор.

- Иди, если хочешь, - сказал Торгрин, когда Феликс двинулся вслед за Истребителем. - Но я могу дать тебе то, чего не может дать хозяин гостиницы.

Готрек продолжал идти.

- Логово Белой вдовы, - сказал Тан. - Мои разведчики нашли его местонахождение.

Готрек остановился, потом обернулся.

- Помоги нам победить зеленокожих, - сказал Торгрин. - И я скажу тебе, где она живёт.

- Где мне расписаться? - сказал Готрек.

К тому времени, как Готрек и Феликс записали свои имена в Книгу Торгрина, получили его монету и приказ явиться в крепость на следующее утро до восхода солнца, чтобы присоединиться к наступлению тана, начавшийся ранее лёгкий дождь превратился в ливень. Он падал прямо вниз такими толстыми полосами, что невозможно было видеть дальше, чем на пять шагов в любом направлении, а сточные канавы мощёных улиц крепости Скальфа превратились в бурные ручьи глубиной в фут.

В Мёртвых вратах не было ни мощёных улиц, ни сточных канав, и, следовательно, они превратились в простое болото. К тому времени, как Готрек и Феликс спустились по зигзагообразной тропинке и миновали восточные ворота поселения, они брели по колено в грязи, а улицы полностью опустели, двери и ставни ветхих постоялых дворов и домов плотно закрылись от потока. Это место можно было бы счесть городом-призраком.

Тем не менее, Феликс был удивлён, когда и в самом деле начал видеть призраков. Краем глаза ему показалось, что он увидел фигуру в капюшоне, сгорбившуюся в начале переулка справа от них, но когда он присмотрелся, она исчезла. Вокруг не было ничего, кроме дождя и груды бочек. Ещё одна фигура появилась на углу здания, но она тоже исчезла, когда он повернулся к ней.

Готрек остановился посреди затопленной улицы и огляделся, выглядывая из-под мокрого гребня, который свисал на его единственный глаз.

- За нами охотятся.

- Привидения?

- Охотники. - он снял со спины рунический топор и приготовил его.

- До «Грааля» всего две улицы, - сказал Феликс, вытаскивая меч. - Может, нам просто стоит сбежать?

- Сначала мы должны пройти через них, - сказал Готрек.

Феликс проследил за взглядом Истребителя. Пять фигур в капюшонах появились из тёмного потока, словно призраки, материализовавшиеся из эфира. Однако, в отличие от призраков, они были вооружены очень настоящими мечами. Он услышал всплеск позади себя и скрежет стали. Ещё четверо преграждали им путь к отступлению, и куда больше выходило из переулков по обеим сторонам.

Феликс встал в защитную позицию и повысил голос, чтобы его было слышно сквозь шум дождя.

- Чего вы хотите? - спросил я.

- Получить деньги, - сказал один из них.

И с этими словами они напали.

4

Феликс встал позади Готрека и приготовился защищаться. Истребитель, однако, ждать не собирался. Он с рёвом бросился на атакующих людей, взбивая грязь и размахивая топором над головой, как лопастью гномьего гирокоптера. Занятый своими собственными противниками, Феликс не видел, что произошло дальше, но он слышал лязг стали о сталь и болезненный удар стали о плоть, сопровождаемый криками и вздохами убитых людей, и знал, что у Готрека всё в порядке.

Он же, с другой стороны, был в некотором затруднении. Люди, с которыми он столкнулся, не были великими фехтовальщиками, но их было много, и у всех была одна цель, в то время как у него их было много. Широким взмахом Карагула ему удалось отбить в сторону два клинка, но тут же к нему метнулись ещё три. Он дёрнулся назад и ушёл, избегая их, и едва не упал лицом в грязь, когда та засосала его ботинки.

Яркая вспышка боли вспыхнула над его локтем, когда одно из лезвий задело его, а когда он отшатнулся, к его лицу устремились ещё два клинка. Отчаянным ударом он отбросил их в сторону, а затем врезался в людей, которые держали их, скорее случайно, чем намеренно.

Первый упал от удара, но за второго Феликс успел ухватиться и развернул его, как раз вовремя, чтобы тот успел принять в живот клинки двух своих товарищей. Феликс толкнул выпотрошенного вперёд, затем сплеча рубанул Карагулом и попал одному из убийц в шею, а другому - в тыльную сторону руки. Когда они отшатнулись, упавший под ноги Феликса человек попытался подняться. Он, не долго думая, рубанул его мечом, и мужчина погрузился в грязь, окрашивая коричневое красным.

Снова появились остальные, теперь уже более настороженные, шестеро, и Феликс попятился, держа меч наготове и срывая плащ свободной рукой. Тяжёлая шерсть пропиталась водой, и ему казалось, что его тянут за плечи вниз. Он обернул несколько складок вокруг запястья в качестве щита и отвёл руку в сторону.

- Ну что ж, потанцуем, - сказал он.

Но мужчины смотрели мимо него с неуверенными лицами, и когда он осмелился оглянуться через плечо, то понял почему. Один из нападавших на Готрека лежал в грязи, лишившись головы, а тела остальных пятерых плавали лицом вниз в растекающихся алых лужах. Перед истребителем пятилось ещё двое, один из которых держал перед собой согнутый меч и выл, а другой пытался остановить кровь, хлещущую из обрубка левой руки. Ещё двое уже дали дёру, сверкая пятками под дождём.

Феликс свирепо ухмыльнулся людям, которые стояли перед ним в нерешительности.

- Да. И если вы убьете меня, он действительно разозлится.

Он должен был отдать им должное. Трое из них снова набросились на него. Феликс ударил крайнего слева своим промокшим плащом, отбросив его в центр, затем парировал клинок правого и ударил его наотмашь по руке.

Человек отшатнулся, шипя от боли, и выронил клинок, а Феликс повернулся к двум оставшимся, развернул свой плащ перед их лицами и нанес удар через него. Они отскочили назад, а затем продолжали отступать, глядя через его плечо.

Феликс оглянулся и увидел Готрека, бредущего к нему по грязи, забрызганного кровью, с частичками мозга, сползающими по лезвию его топора.

Феликс выругался и побрёл по грязи за пятившимися нападавшими.

- Стой! - крикнул он. - Стой, где стоишь! Кто вас послал? Кто вам платит?

Они повернулись и побежали, ничего не ответив, и он рванул было за ними, но, споткнулся и упал на колени, барахтаясь в грязи, пока нападавшие стремительно исчезали за пеленой сплошного дождя. Вздохнув, он с трудом поднялся на ноги и поплёлся обратно к Готреку, который переворачивал тела павших лицом вверх и стягивал с них капюшоны.

- Кто-нибудь остался в живых?

Истребитель покачал головой.

- Те, кого мы не убили, утонули.

Феликс посмотрел на открытые лица нападавших. Он никого из них не узнал. Все они принадлежали к типу, обычному для Мёртвых врат – тощие, покрытые шрамами мужчины, которые выглядели достаточно голодными, чтобы убить собственных матерей ради мяса. Что ж, теперь они были сыты.

- Есть идеи, кто они такие и что им нужно?

Готрек схватил одного за лодыжку.

- Нет. Но я знаю, у кого могли бы иметься.

Он двинулся по болотистой улице к «Граалю», волоча за собой по грязи один из трупов.

Луи Ланкен сморщил нос, глядя на мертвеца, лежащего посреди таверны в растекающейся луже грязи и крови.

- Он мне не знаком, - сказал он. - И я жалею, что вы не пригласили меня навестить его, вместо того чтобы тащить сюда и пачкать пол.

Заведение было переполнено посетителями, ищущими укрытия от дождя, и все они смотрели на Феликса, Готрека и труп. Феликс заметил, что Агнара и Хенрика среди них нет. Может быть, они всё ещё спят. Прошлой ночью Агнар перепил Готрека три к одному.

- Не ты заплатил ему за то, чтобы он убил нас? - прорычал Готрек.

Бретонец рассмеялся.

- Друзья мои, если бы я хотел убить вас, я мог бы отравить ваше «Бугманское» прошлой ночью или убить вас, пока вы спали, - он подозвал двух вышибал и жестом указал на тело, затем снова посмотрел на Истребителя. - Здесь, в Мёртвых вратах, есть много фракций, и ещё больше в крепости Скальфа, и некоторые из них не хотят, чтобы гномы победили. Если бы они думали, что ваша смерть послужит их делу, они бы не колебались.

С привычной быстротой вышибалы принесли кусок холста, положили его рядом с мертвецом и перекатили тело на ткань. Когда они потащили его к двери, вошёл слуга со шваброй и ведром и начал убирать грязь. Через минуту все следы визита трупа исчезли.

- Я не держу на вас зла за то, что вы подозреваете меня, - сказал Ланкен. - Те, кто только что сражался за свою жизнь, должны смотреть на мир с некоторым недоверием, - он махнул рукой в сторону бара. - Прошу. Вы можете пить, как и прежде, за счёт заведения. Считайте это извинением за то, как скверно город, приютивший меня, обходился с вами до сей поры.

Феликс посмотрел на Готрека. Истребитель покачал головой.

- Мы больше не будем злоупотреблять вашим гостеприимством, месье, - сказал Феликс. - Вы и так были слишком великодушны. Но всё равно спасибо.

Ланкен пожал плечами.

- Как пожелаете, и я желаю вам более спокойного времяпрепровождения, куда бы вы ни отправились.

Он поклонился, и Готрек с Феликсом подошли к двери и снова вышли под дождь.

- Он лжёт, - сказал Готрек. - Эти убийцы принадлежали ему.

- Ты не можешь быть в этом уверен, - сказал Феликс.

- Мне и не нужно этого, человечий отпрыск. Я это знаю.

- Но зачем ему понадобилось убивать нас? Потому что мы взяли монету Торгрина вместо его собственной? В этом нет никакого смысла. Разве они оба не хотят одного и того же? Зачем Ланкену убивать любого, кто собирается сражаться с орками?

- Может быть, он хочет, чтобы орки победили, - предположил Готрек.

Феликс искоса взглянул на него.

- В этом ещё меньше смысла. Ты слышал его вчера вечером. Это простой экономический вопрос. Ему, как и Торгрину, нужны Мёртвые врата, чтобы выжить.

Готрек пожал плечами.

- Здравый смысл или нет, но сегодня я сплю, положив одну руку на топор.

- Да, - сказал Феликс. - Да.

Проведя ночь в гостинице под названием «Дворец», Готрек и Феликс проснулись, слегка удивлённые тем, что на них не напали во сне, и ещё до восхода солнца вернулись в замок тана Торгрина. И они были не одни. Двор замка был заполнен гномами из воинства Карак Азгала: выстроившимися аккуратными рядами топорщиками, Громовержцами с мушкетонами за плечами и одетыми с головы до ног в тяжёлые пластинчатые доспехи Железоломами. Позади гномов стояла менее организованная масса наёмников–людей - смесь закалённых авантюристов, жадных искателей сокровищ и нервных лавочников, пришедших защитить свою собственность и инвестиции в Мёртвые врата. Они делились на отряды под командой наболее опытных капитанов и могли похвастаться крайне разнообразным вооружением и бронёй. Тем не менее, их было довольно много. Феликс прикинул, что в общей сложности там было около трёхсот гномов и две сотни наёмников, выстроившихся в ряд и ожидающих приказаний, и, к его удивлению, среди них были Агнар и Хенрик.

Седой убийца не отрывал глаз от пола и, казалось, еле держался на ногах, когда Феликс и Готрек подошли к ним, а Хенрик бросил на них огорчённый взгляд.

- Агнар принял твои слова о золоте и бесплатном эле близко к сердцу, - сказал он. - И мы последовали твоему примеру.

- Истребителю, встретившему свою судьбу, такие вещи не нужны, - сказал Агнар, по-прежнему не поднимая глаз. - И я не доверял бретонцу.

- Ага, - фыркнул Хенрик. - Слишком уж гладко стелет. Мы будем сражаться за Торгрина и позволим судьбе вести нас, как это было всегда.

- Мы рады, что вы с нами, - сказал Феликс, хотя и не был уверен, что Готрек разделяет его слова. Истребитель только хмыкнул и уставился куда-то вдаль своим единственным глазом, пока они ждали приказаний. Впрочем, Готрек оставался Готреком, так что по выражению его лица трудно было что-то понять - счастлив он, сердится или же ему просто наплевать.

Вскоре прибыл Луи Ланкен с набранными им войсками, числом около сотни, и лейтенанты Торгрина приказали ему расположить их в левой части двора. Бретонец с чопорной вежливостью поклонился истребителям, а затем устремил взгляд вперёд. На взгляд Феликса, трактирщик справился с вербовкой лучше, чем тан. Хотя их было меньше, большинство его солдат выглядели более выносливыми и опытными, чем люди, которых удалось завербовать Торгрину, и лучше экипированными. Он, походу, не пожалел денег, чтобы снабдить их качественным оружием и доспехами.

- Солидные расходы, чтобы обеспечить постоянную прибыль, - пробормотал Феликс, повторяя слова торговца.

С грохотом распахнулись двери внутренней цитадели, и на ступени вышел тан Торгрин со своими молотобойцами и знаменосцем за спиной. Он отсалютовал собравшимся, а затем повысил голос:

- Граждане и друзья Карак Азгала, сегодня начинается великое предприятие. С этой могучей армией гномов и людей мы разрушим союз племен, который Гутгоб Вонюченог запугиванием собрал вместе, и отбросим угрозу зеленокожих на десятилетия вперёд. Безопасность Драконьей скалы будет обеспечена, и мы все сможем вернуться к своим обычным делам.

Готрек фыркнул, и несколько окружающих гномов оглянулись на него, но никто не произнёс ни слова.

- Это будет нелёгкий бой, да и не самый приятный, - продолжал Торгрин. - Но я уверен, что наша превосходная тактика и вооружение победят. Мы собираемся привести орков на бойню, из которой нет выхода, и вы будете мясниками!

Раздались радостные возгласы, в основном от гномов, и Торгрин махнул рукой, призывая к тишине.

- Одно слово предостережения, прежде чем мы войдем в глубины, тем, кто не принадлежит к нашему роду, - сказал он. - Во время этой войны наши законы, касающиеся охоты за сокровищами, остаются в силе. Все добровольцы, покидающие оплот, будут обысканы, а любые найденные сокровища облагаются обычными налогами. Любые сокровища, считающиеся важными реликвиями истории Карак Азгала, будут конфискованы. Любой, кто попытается спрятать сокровища от властей, будет заключён в тюрьму. Вам уже щедро платят и дают возможность исследовать глубины, в которые обычно никто не допускается. Мы не будем добры к тем, кто попытается воспользоваться нашей щедростью.

Послышалось общее ворчание, но никто открыто не жаловался, и Торгрин продолжил, излагая свои боевые планы и обязанности каждого из своих младших командиров. Феликс, однако, почти ничего не слышал, потому что лишь мгновение спустя к нему и Агнару подошёл Холдборн, сержант-гном, который накануне столкнулся лбами с Готреком, и коротко поклонился.

- Истребители, - сказал он. - Прошу вас идти за мной. У тана Торгрина есть особая задача, которую он хотел бы возложить на вас.

Готрек рассмеялся лающим смехом.

- Он хочет, чтобы мы прочистили его сортир?

Сержант Холдборн холодно улыбнулся ему.

- Я был бы не против. Впрочем, эта задача едва ли приятнее. Прошу, за мной.

5

Готрек, Агнар, Феликс и Хенрик последовали за сержантом Холдборном через боковую дверь в башню, затем спустились по узкой лестнице в подземный зал, в центре которого находилась огромная шахта, уходившая в горные недра. Механизм из шкивов и цепей для перетаскивания вещей вверх и вниз по уклону сгорбился на вершине шахты, а команда гномов закрепляла крепкую колёсную пушку на его крюке. Когда сержант Холдборн подошел к ним, они начали разматывать цепь и опускать её в глубину.

Холдборн кивнул начальнику команды, дородному гному в кожаном фартуке, с туго заплетённой бородой и платком, повязанным вокруг лысой головы, затем повернулся к Феликсу, Хенрику и истребителям.

- Это инженер Мигрунссон. Ему и его команде поручено доставить пушку на старую огневую платформу в шахтную площадку восточного самоцветного ствола. Они будут частью нашей анфилады, когда начнется битва. К сожалению, шахтная площадка наводнена упырями. Вот тут-то вступаете в игру вы.

Готрек и Агнар кивнули, довольные, в то время как Феликс тяжело сглотнул, краем глаза заметив, что Хенрик тоже побледнел.

- Растолстевшие, как личинки на трупе недельной давности, - ухмыльнулся Мигрунссон. - И нам нужно будет полностью их зачистить. Нельзя допустить, чтобы гули пытались сожрать тебя, пока ты целишься в полевую мишень. Отвлекает, несколько.

- Значит, ты думаешь, что орки полезут через шахты? - спросил Хенрик. - Вы нацеливаете на них своё оружие?

Холдборн покачал головой.

- Это ещё одна обязанность инженеров. Они будут делать обвалы в шахтах, в других проходах. Изолируем их, чтобы зеленокожие не смогли подойти к нам сзади.

- С огневой платформы можно видеть два пути, - сказал Мигрунссон. - Это укреплённая комната над аркой, соединяющей шахту и Большой зал гильдии ювелиров, и в ней есть орудийные порты, ведущие в оба. Торгрин планирует сделать большой зал своим полем битвы. Мы просунем стволы в окна наверху и сможем обстрелять фланги орков с неприступной позиции.

- Неприступной? - спросил Готрек. - А что помешает зеленокожим пройти через арку из большого зала?

- Ну что ж, - сказал Мигрунссон. - Эта арка закрыта. Так было с тех пор, как упыри начали собираться в шахте. Орки не пройдут этим путём. Только не без тарана.

- Но с закрытой аркой, - заговорил сержант Холдборн, - Вы тоже не сможете. Вам придётся проделать долгий путь в обход.

- Само собой, - пробормотал Феликс себе под нос.

Хенрик мрачно улыбнулся ему.

Гномьи орудийные расчёты толкали тяжело нагруженную повозку к наклонной шахте. Она был завалена бочонками с чёрным порохом и ящиками с пушечной дробью. Позади катилась повозка поменьше, с едой, дровами и другими припасами. Глаза Феликса расширились. Как далеко до восточной шахтной площадки?

Поймав его взгляд, Мигрунссон усмехнулся.

- Это всего лишь несколько часов пути, летописец. Но нам придется долго ждать, пока зеленокожие примут наше приглашение на танец.

- Надеюсь, ты найдёшь свою судьбу, истребитель, - сказал сержант Холдборн, приветствуя Готрека. - Это избавит меня от необходимости снова видеть твоё лицо.

- Это спасёт твою шкуру, сторож, - прорычал Готрек ему в спину, когда гном повернулся и зашагал прочь.

Цепь перестала греметь на лебёдке и ослабла. Мигрунссон начал заводить её обратно и кивнул Феликсу, Хенрику и истребителям.

- Что ж, вам пора, - сказал он. - Мы спустим ещё две повозки, а затем последуем за вами.

Готрек и Агнар начали спускаться по склону плечом к плечу. Феликс и Хенрик, поколебавшись, последовали за ними.

- Ещё разок, а? - спросил Хенрик.

- Как минимум, - сказал Феликс.

Стены шахты сомкнулись вокруг него, и снизу подул холодный ветер. Он вздрогнул, хотя от холода или предчувствия, он не мог сказать.

Крепкие маленькие шахтные пони были впряжены в упряжки по двое к пушкам и повозкам, как только они достигли подножия склона, и вскоре артиллерийский поезд тронулся в путь. Готрек, Феликс, Агнар и Хенрик шли первыми, за ними следовали Мигрунссон и орудийные команды – по три гнома на пушку - затем сами пушки, пороховая повозка и фургон с провиантом, каждый с возницей–гномом, а последняя ещё с полевым врачом-гномом и, наконец, арьергард из шести Громовержцев, которые добавят мушкетный огонь к стрельбе орудий, когда они доберутся до огневой точки.

«Долгий путь в обход» был действительно долгим и коварным. Инженер Мигрунссон заверил их, что дальше дела обстоят гораздо хуже, но Феликс считал, что этот первый «цивилизованный» уровень уже был достаточно плох. Они шли по служебным коридорам и боковым туннелям, которые, будучи работой гномов, были всё ещё достаточно широки, чтобы шесть гномов могли идти рядом, и высотой с три феликсовых роста – по крайней мере, были бы такими в хорошем состоянии. К сожалению, это было не так.

В свете факелов, свисавших с повозок, Феликс видел повсюду следы битв и катастроф. Стены вокруг почерневших кратеров превратились в груды щебня. С потолка осыпались огромные камни. В некоторых местах потолок обрушился полностью, и поезду пришлось обходить завал по туннелям поменьше. В других местах пол прогибался так круто, что всем гномам приходилось слезать с орудий и толкать их, чтобы помочь пони перебраться через ямы.

Хотя Феликс не видел ни орков, ни упырей, ни других ужасов, их следы были повсюду – обглоданные человеческие кости, груды отбросов, кучи гниющего мусора, длинная полоса засохшей крови там, где тащили тело, – и он слышал странные стоны и визги, эхом отдававшиеся из тёмных поперечных туннелей. Здесь были и следы человеческого вторжения – дыры, пробитые в стенах киркой или взрывчаткой, брошенные фонари, перчатки и фляги, раскиданные повсюду, мёртвые «канарейки - золота ищейки» в крошечных плетёных клетках, надписи, нацарапанные на перекрёстках на разных языках.

«Не ходи этой дорогой. Гигантские крысы».

«Аня, я ждал, но они уже идут. Я люблю тебя».

«Merde. Je tourne en rond».

Там было место, где на потолке вздулся «пузырь», как будто расплавленный каким-то ужасным жаром, и возницам пришлось спешиться и вести пони, потому что оставшийся проём (футов шесть между верхушкой «пузыря» и полом) был слишком низким, чтобы ехать на повозках. Волосы Феликса встали дыбом, когда он нырнул под эту выпуклость, и он почувствовал болезненное покалывание под кожей, от которого ему захотелось потереть себя щёлоком.

Мигрунссон вёл их через всё это, как будто они шли по лугу, без колебаний поворачивая направо и налево и напевая весёлую походную песенку. Хенрик тоже пел себе под нос. Не та же самая песня, но беззвучная мелодия, похожая на детский стишок, хотя и такая тихая, что Феликс не мог разобрать слов. Через некоторое время это начало действовать ему на нервы, но он не хотел начинать спор, поэтому ничего не сказал. Агнар шёл молча, попивая из фляги, в которой Феликс был почти уверен, что воды нет.

Они шли до тех пор, пока Феликс не проголодался, и ещё довольно долго после этого, но, в конце концов, Мигрунссон поднял руку и остановился.

- Поешьте чего-нибудь и выпейте, - сказал он. - Мы уже близко к гнезду трупоедов. Вам понадобятся силы.

Орудийные команды и возницы достали из своих тюков сухари и сушёное мясо и выстроились в очередь за элем, разливаемым из бочонка на повозке с припасами.

- Упыри начали прятаться в шахте лет двадцать назад или около того, - сказал Мигранссон истребителям, когда они опрокинули несколько кружек. - Какой-то мастер тёмных искусств поселился там, воруя тела мёртвых искателей приключений и совершая над ними странные обряды, но долго он не продержался. Группа героев во главе со священником молота спустилась туда и проломила ему голову, а затем сожгла его тело. С тех пор, однако, упыри, кажется, тянутся к этому месту, словно мухи на говно. Похоже, они всё ещё чуют чёрную магию в камнях.

- И вы не пытались очистить это место? - спросил Хенрик.

- О да, - сказал Мигрунссон. - Много раз. Но они всегда возвращаются. Хуже тараканов.

Когда гномы покончили с мясом и питьем, они вытащили свои топоры, надели шлемы на головы и пробормотали клятвы своим предкам. Истребители не молились, просто размяли шеи и покрутили руками, готовясь к предстоящей битве.

Оружием Агнара был длинный топор высотой с него самого, с изогнутым оголовьем и острым шипом на пятке. Они с Хенриком выпили по последней кружке эля, и Хенрик снова наполнил флягу Агнара из бочонка. Когда они закончили, Хенрик выхватил тяжёлый меч и начертал на груди знак молота Зигмара.

- Я так и не смог избавиться от этого, - пробормотал летописец Феликсу, когда они встали позади истребителей в строю. - Нервы перед боем.

-- И я тоже, - сказал Феликс.

Инженер Мигрунссон свистнул колонне, и истребители зашагали вперёд, в темноту за фонарями фургонов. Агнар слегка покачивался на ходу.

Сначала появился запах – слабая кислинка, которая сморщила нос и прилипла к горлу. Минутой позже он превратился в смрад, от которого слезились глаза, в равной степени гниющий труп и немытый нищий, а когда они добрались до места, где плиты туннеля были усеяны костями, экскрементами и разорванной одеждой, она разрослась до удушливых миазмов смерти, которые заставили Феликса пожелать, чтобы он ничего не ел на их кратком привале. Хенрик отвернулся, и его вырвало прямо на стену, а гномы намочили свои платки в эле и завязали ими носы и рты, прежде чем продолжить.

Впереди на стенах туннеля мерцали отблески костра, и на мгновение показался сгорбленный силуэт. Он поднял уродливую голову навстречу приближающейся компании, затем метнулся в открытую арку, невнятно лопоча предупреждения.

- Вон там находится шахтная камера, - сказал Мигрунссон, заряжая кремневое ружье. - Их дом, милый дом.

Впереди коридор оглашался яростными воплями и шлёпаньем босых ног по камню. Желудок Феликса скрутило, когда он увидел, как на стене туннеля расплываются тени, становясь всё больше и больше. Потом они появились. Бурлящая волна бледнокожих, словно покрытых мелом ужасов хлынула из арки и бросилась на гномов: длиннорукие, кривоногие недочеловеки - мужчины и женщины - их слюнявые рты были полны острых зубов, а в глазах не было ничего, кроме голода.

Ближайший попал на мушку мушкета Мигрунссона, его голова взорвалась в багровом ливне, но остальные перепрыгнули через опрокинувшееся тело сородича и бросились вперёд, царапаясь, визжа и щёлкая челюстями. Готрек и Агнар рванули им навстречу и с первых же взмахов разобрали полдюжины на кровавые куски, но туннель был слишком широк, чтобы двое истребителей могли остановить всех, и дюжины пронеслись мимо, чтобы броситься на Феликса, Хенрика и орудийные расчеты Мигрунссона.

Крючковатые когтистые руки полоснули Феликса по лицу и схватили его за руки. Пилообразные рты вопили на него, почти удушая смердящим гнилым мясом дыханием. Он отмахнулся Карагулом, давясь, и вырезал огромные раны в плоти кошмаров, рассекая мясо и ломая кости, валя нечистых тварей на каменный пол одну за другой. Рядом с ним Хенрик сражался с широко раскрытыми глазами, в которых читались и умение, и ужас. Феликс догадался, что и сам выглядит примерно так же.

Вокруг них гномы встретили безумную атаку упырей отработанным строем, растянувшись по всей ширине туннеля и рубя своими топорами, как молотилки, продвигающиеся по полю. Феликс и Хенрик поспевали за ними, довольствуясь тем, что защищали их фланги и позволяли истребителям делать их мясницкую работу перед линией фронта.

Наблюдая за ними, Феликс снова был ошеломлён скоростью и дикой яростью их вида. Они кружились, как пьяные волчки, топоры расплывались, красные гребни хлестали вокруг, и трупоеды, казалось, просто разваливались вокруг них. Белые конечности отлетали в кровавых дугах. Покрытые шрамами головы снимались с костлявых плеч. Из разорванных торсов вываливались кишки. Агнар был не так быстр и силён, как Готрек, но его длинный топор доставал дальше, и он вращал его вокруг себя, как веерное лезвие, рубя головы и сокрушая черепа. Готрек подбирался поближе, срезая ноги и рассекая грудные клетки, и вскоре весь побагровел с головы до ног.

С этим красным вихрем во главе колонна гномов прорубила себе путь к арке и через неё в шахту - высокую, освещённую пламенем очагов залу с огромным чёрным отверстием на западной стене и меньшим на северной. На восточной стене широкая лестница вела к двери над запечатанной аркой – огневой площадке. Они добрались до места назначения.

Десятки упырей поднимались с того места, где они сидели вокруг слабых костров, и вприпрыжку устремлялись по грязному полу к гномам. За ними пламя показывало сваленные в углах груды костей, одежды и сломанных орудий, и покрытые коркой тряпичные холмики, которые, как боялся Феликс, были постелями. Тела лежали недоеденные около костров – где-то человека, где-то гнома, где-то - упыря. Вонь смерти, исходившая от них, была такой густой, что Феликс почти видел её.

- Поставьте пушку в проходе! - крикнул Мигрунссон.

Возница, управляющий упряжью первой пушки поставил её боком к двери, а гномы последовали за Готреком и Агнаром в комнату. Другие погонщики выстроились перед пушкой, защищая её, в то время как Громовержцы, которые были арьергардом, взобрались на орудие, оседлав ствол, и начали стрелять из своих мушкетов через линию гномов в трупоедов с постоянной, непрерывной скоростью огня.

Не имея стен туннеля, чтобы защитить свои фланги, гномы были быстро окружены и сражались в плотном квадрате против напрыгивающих на них, визжащих упырей. И всё же, несмотря на более чем двукратное численное превосходство, битва казалась неизбежной победой войск Мигрунссона. Ни один гном ещё не упал, а пол уже был усеян расчленёнными трупами серокожих тварей. Между постоянным веянием линии гномов, стрельбой Громовержцев и безумной резней истребителей, бормочущие злыдни скоро падут.

Феликс раздробил ключицу трупоеда тяжёлым ударом сверху вниз, затем взглянул на Хенрика, сражавшегося рядом с ним в квадрате гномов. Летописец боролся с натянутой улыбкой на лице.

- Лучше, когда начинается, а? - сказал Феликс.

- Очень, - ответил Хенрик. – Предвкушение всегда хуже, чем ... - он поднял голову. - Что это было?

Феликс навострил уши, продолжая сражаться. Он не слышал ничего, кроме воплей упырей и звука стали, режущей плоть в мясной лавке – или слышал? Был ли это гул, который он чувствовал под ногами? Пушки не катились. Гномы не нападали. Что же сотрясало землю?

Затем, перекрывая грохот, он услышал рёв. Не пронзительный вой упырей, а более глубокий, более злой звук.

- К двери! - крикнул инженер Мигрунссон. - Что-то идёт из шахт!

Феликс выпотрошил ещё одного гуля и украдкой оглянулся на огромный квадратный проём шахты, за которым в темноту спускался широкий пандус – правда, пандус уже не был тёмным. Огонь теперь двигался в его глубинах, и огромные тени вырисовывались на его голых каменных стенах.

Хенрик застонал.

- Яйца Зигмара, по одной штуке за раз!

Его молитва, если это была молитва, не была услышана. Когда гномы начали организованно отступать к двери, с пандуса хлынул поток закованных в броню зелёных тварей, издававших единый дикий боевой клич.

6

- Вааагх!

Два десятка орков бросились на гномов лавиной брызжущей пеной желтоглазой ярости, кулаки больше головы Феликса размахивали огромными тесаками и грубыми топорами. Трупоеды бросились врассыпную, визжа от ужаса, а гномы продолжали отступать к двери. Истребители, однако, ответили на рёв зеленокожих одним из своих и врубились в бегущих упырей, чтобы поскорей встретиться с орками.

Массивный монстр в грубом шлеме, который, казалось, был прибит гвоздями к его голове, вырвался из рядов орды и обрушился на них с булавой, похожей на пивной бочонок, застрявший на конце заборного столба. Они отскочили в сторону, позволив молоту разбить каменные плиты, а затем Агнар рубанул его по локтю, раздробив кость, в то время как Готрек прыгнул на переднюю ногу орка и погрузил свой рунический топор в его череп, расколов как шипастый шлем, так и зелёную морду под ним. Мёртвый орк опрокинулся назад, и Готрек прыгнул с его падающего тела в толпу, неистово рассекая воздух своим топором. Агнар пристроился рядом с ним, повторяя удар за ударом и, казалось, ничуть не страдая от постоянного потока выпивки, которую вливал в себя.

А потом у Феликса уже больше не было времени думать ни о чём, кроме собственного выживания. Больше половины орков пронеслось мимо истребителей, и у Феликса, Хенрика и гномов Мигрунссона была всего секунда, чтобы выстроиться в дверях, прежде чем зеленокожие врезались в их строй, подобно зеленой лавине.

Феликс увернулся от тесака и рубанул Карагулом по орку, который держал его, но вес и инерция неуклюжего дикаря отбросили его назад в зал, заставив отступать, пока он не врезался в колесо лафета позади него. Вокруг было то же самое. Хенрик лежал навзничь, а мимо него пронёсся орк со свисающими на пол кишками. Мигрунссон был прижат к дулу орудия, обмениваясь ударами с орком, который вдвое превосходил его ростом. Двое из его гномов были мертвы, изрублены и растоптаны тяжёлыми, подкованными сталью сапогами.

Тем не менее, линия выдержала. Когда импульс орков иссяк, гномы всё ещё стояли и продолжали сражаться, в то время как Громовержцы на вершине первой пушки стреляли в лица орков, заставляя их отшатываться с раздробленными челюстями и выпученными глазами.

Феликс отбросил в сторону тесак, который мог бы разрубить Хенрика пополам, и рывком поднял своего собрата по «профессии» на ноги.

- Премного благодарен, - выдохнул Хенрик, и пронзил шею орка, целившегося в Феликса.

- Взаимно, - сказал Феликс.

Он подрубил ноги орка, которого пронзил Хенрик, но только повернулся, чтобы ударить следующего, как услышал треск оружия из шахтного ствола. Он принял бы его за эхо от мушкетов гномов, но сквозь бьющиеся руки орков увидел, как Готрек пошатнулся, и на его широком левом плече расцвёл кровавый цветок.

Феликс задохнулся от удивления, однако Истребитель быстро пришёл в себя и продолжил битву. Кто-то стрелял в Готрека! Но кто? Орки не пользовались огнестрельным оружием. Феликс попытался заглянуть глубже в шахтную пещеру, но линия дерущихся монстров заслонила ему обзор.

- Будьте вы прокляты! Пропустите меня!

В панике Феликс рванулся вперёд, выходя из рядов гномов и оттесняя орков перед собой. Он перерубил пальцы одного из них, а затем раздробил ему колени, когда тесак зеленокожего выпал из обрубков. Потом раскроил череп другому, который получил пулю из гномьего мушкета в плечо.

- Ты сумасшедший, - крикнул Хенрик. - Ты открываешь фланги!

- Кто-то стреляет в истребителей!

Когда следующий орк упал, Феликс испугался, что увидит Готрека и Агнара с оторванными головами, но они всё ещё сражались спина к спине в центре дюжины ревущих зеленокожих, а ещё дюжина валялась на полу среди белых трупов пожирателей мертвечины, которых истребители убили раньше.

Раздался ещё один выстрел, и один из орков, сражавшихся с Агнаром, с воем споткнулся. Феликс обернулся на дульную вспышку, остаточное изображение тощей, коленопреклонённой фигуры, держащей длинноствольное ружье, вытравировалось в глубине его глаз. Выстрел раздался из шахтного ствола. Он попытался заглянуть внутрь, но там было слишком темно.

- Инженер Мигрунссон! - позвал он. - Кто-то стреляет из шахтного ствола.

Мигрунссон посмотрел и, по-видимому, увидел стрелка.

- Громовержцы! - рявкнул он. - Шахтная площадка! Достаньте этого стрелка!

Двое Громовержцев отвернулись от линии орков и открыли огонь по рампе. Феликс не видел результата, но они, должно быть, попали точно, потому что больше выстрелов из темноты не раздавалось.

Ещё один гном упал, его грудь была пробита орочьим топором, и зеленокожие надавили на образовавшуюся брешь. Три громовержца спрыгнули вниз, чтобы закрыть её, размахивая прикладами ружей, но один умер прежде, чем его ноги коснулись земли, а двое других были отброшены назад к пушке.

- Закрывайте! - крикнул Мигрунссон. - Не дайте им пройти!

Орк прорвался сквозь строй и прыгнул на орудие, чтобы разделаться с оставшимися громовержцами. Феликс подумал, что это конец, но как только зеленокожие зарубили ближайшего стрелка, воздух сотряс пронзительный визг, и упыри, к которым вернулось мужество, хлынули обратно в зал, вопя о мести.

Первыми они напали на орков, и их вмешательство положило конец битве. Атакованные спереди и сзади, орки быстро падали под топорами истребителей и безостановочно несущей смерть линии гномьей пехоты Мигрунссона. К сожалению, благодарностью, которую трупоеды получили за это своевременное вмешательство, стало их истребление. Когда с орками было покончено, Феликс, Хенрик и гномы напали на них и перебили всех. Даже те, кто повернулся и побежал, были сбиты Громовержцами прежде, чем достигли дверей.

Пока гномы занимались своими мертвецами, а Мигрунссон звал хирурга, Феликс и Хенрик смотрели на истребителей. Агнар стоял на одном колене, переводя дыхание и отпивая из фляги, а Готрек осматривал его рану на плече, одну из многих, полученных им в бою.

Хенрик покачал головой.

- Твой Готрек определенно приканчивает свою долю, не так ли? А потом еще немного сверху.

Феликс взглянул на него. Выбор слов собрата по ремеслу показался несколько странным.

- Да, он любит драться. Как и Агнар, погляжу.

- Немного, - ответил Хенрик и подошёл к старому истребителю. - Ещё один промах судьбы, Агнар. Мне жаль. Выпьешь чего-нибудь?

Феликс хмуро посмотрел ему вслед, потом присоединился к Готреку.

- Насколько все плохо?

Готрек пожал плечами.

- Он прошёл насквозь.

- Вы видели стрелка? - спросил Хенрик, с беспокойством глядя в сторону шахты.

- Я видел, как он упал, - сказал Агнар.

Он встал и направился к пандусу. Готрек, Феликс и Хенрик последовали за ним. Тела не было, но Готрек обнаружил на камнях брызги крови, а затем след капель, уходящих вниз в темноту.

- Как ты думаешь, кто это был? - спросил Хенрик. - Или что?

Феликс нахмурился и обнюхал то место, где капли крови были самыми густыми. Он не чувствовал никакого запаха. Вонь от гулей была слишком сильной. Еще…

- Я видел только силуэт, - сказал он. - Но что-то есть в этом... - он пожал плечами. - По - моему, он не похож на человека.

- Орк? - недоверчиво переспросил Агнар. - Упырь? Они не пользуются огнестрелом.

Феликс покачал головой.

- Он был ещё худее и меньше, если не считать головы. Я думаю, это мог быть ...

- Скавен, - сказал Готрек.

Хенрик рассмеялся.

- Скавен? Нелепая…

Феликс повернулся к нему, приподняв бровь.

- Вы в них не верите?

Хенрик весело закатил глаза в сторону Агнара.

- О нет, - сказал летописец. - У нас есть доказательство их существования, вырезанное на нас. Я могу показать тебе шрамы. Я только хотел сказать, что это смешно, что скавены помогают оркам.

- Значит, ты думаешь, что это был человек? - спросил Феликс. - Это было бы менее нелепо?

- Не все люди любят гномов, - сказал Хенрик. - Возможно, это был слуга разрушительных сил, который сеял хаос там, где мог.

Феликс кивнул. В этом было больше смысла, чем в убийце-скавене, хотя и не объясняло, как стрелок оказался здесь. Неужели он следовал за орками? Был ли он их союзником?

- Мы должны пойти за ним и выяснить, - сказал Агнар, глядя вниз по тёмному пандусу.

Готрек хмыкнул в знак согласия, но Хенрик посмотрел на него искоса.

- Мы согласились помочь Мигрунссону. Мы не можем оставить его сейчас. Он потерял пятерых гномов.

Истребители неохотно кивнули и направились обратно в зал, но когда Феликс поравнялся с Готреком, то заметил, что Хенрик задержал Агнара и что-то тихо сказал ему. Старый истребитель нахмурился, прислушиваясь, почесал бороду и хмуро посмотрел вслед Готреку. Феликсу было интересно, что говорит Хенрик, и он собирался сказать об этом Готреку, но в этот момент Мигрунссон и уцелевшие орудийные расчеты появились наверху подъёма, катя бочки с чёрным порохом и положив кирки на плечи.

- Хорошо сражались, истребители, - сказал инженер, когда они начали спускаться по трапу. - Ваша доблесть спасла нас и пушки, - он махнул рукой в сторону залы. - Отдохните, пока мы устанавливаем заряды и разворачиваем орудия. Мы отправимся к следующей точке через час или около того.

- Спасибо, инженер Мигрунссон, - сказал Феликс и снова посмотрел на Хенрика и Агнара. О чём бы они ни говорили, разговор уже закончился, и Хенрик весело улыбнулся ему. Феликс рефлекторно улыбнулся в ответ, затем продолжил подниматься по пандусу в зал, сам не зная почему, чувствуя какое-то беспокойство.

7

Истребители не отдыхали. Позволив полевому хирургу-гному залатать себя, они пошли помогать пушечным расчётам поднимать пушки по лестнице на огороженную огневую площадку, но они не работали вместе. Когда Готрек присоединился к одной команде, Агнар примкнул к другой. Когда Готрек попросил Агнара передать ему монтировку, Агнар сделал это, не глядя Готреку в лицо, и ответил ему односложным ворчанием.

Феликс принял бы это за типичную гномью лаконичность, если бы не тот факт, что он уже видел истребителей беседующими друг с другом раньше, и тогда они были практически болтливы. Готрек, казалось, тоже заметил это новое напряжение, но, будучи гномом, он ничего не сказал об этом, только хмыкнул в ответ и продолжил свою работу.

Лестница к огневой позиции была широкой, но дверь узкой, поэтому пушки нужно было разобрать и пронести через неё по частям – сначала ствол, затем колёса и части лафета – прежде чем снова собрать внутри. Кроме того, орудийные порты были запечатаны одновременно с аркой внизу, так что их пришлось снова открыть, чтобы освободить место для стволов пушек. Феликс помог с этим, размахивая мотыгой, чтобы выбить кирпичи, а затем воспользовался возможностью заглянуть через один из них в Большой зал Гильдии ювелиров, который был выбран таном Торгрином полем битвы.

В ярком свете высоких рабочих ламп, которые сияли над инженерами и войсками гномов, готовившими поле битвы, Феликс мог видеть, что зал гильдии был огромным помещением, красиво украшенным в монументальном гномьем стиле. Высокие статуи гномов в одеяниях гильдии поддерживали сводчатую крышу, простиравшуюся над открытым полом, который казался Феликсу таким же большим, как Рейкплац в Нульне. Он простирался на север и юг дольше, чем на восток и запад, с большими арками в узких концах. Феликс видел, как команды гномов готовили припасы и отчерчивали мелом линии для отрядов в северном конце зала, в то время как остальные из орудийной прислуги устанавливали орудия на балконе над северной аркой.

Мигрунссон вытер платком блестящую голову и, наклонившись к орудийному порту рядом с Феликсом, указал на арку в южной стене.

- План тана Торгрина состоит в том, чтобы перекрыть все пути в зал, кроме этого. Если зеленокожие хотят битвы, им придётся пройти через неё – прямо на эти пушки. Мы не оставим им возможности обойти нас с фланга или подкрасться со спины.

- А отсюда ты сможешь стрелять им в бока, когда они нападут, - сказал Феликс.

- Да, - сказал инженер, ухмыляясь. - Это будет настоящая бойня, - он оттолкнулся от края порта. - Но сперва мы должны перекрыть все остальные пути.

Он дружески отсалютовал Феликсу, а затем отправился наблюдать за второй группой гномов, которые были заняты установкой зарядов в стенах шахты.

Меньше чем через час они были готовы зажечь фитили. Гномы отогнали повозки и пони подальше в проход к северу от шахты, разворачивая по пути запальные шнуры, затем, когда все отошли на безопасное расстояние, Мигрунссон взял запалы и склонил голову.

- Это печальный день, когда гном должен уничтожить труды своих отцов, - сказал он. - Но чтобы спасти тело, иногда приходится отрезать конечность. Простите нас, предки, за этот неизбежный грех.

И с этими словами он прикоснулся пламенем к концам фитиля. Феликс и остальные смотрели, как они шипят и искрятся в коридоре.

Феликс напрягся, увидев, как пламя исчезает в шахтной камере, ожидая, что крыша обрушится ему на голову, но взрывы, когда они раздались, были на удивление тихи – четверо сотрясающих каблуки ударов и волна дыма и пламени, которая рассеялась, как только вошла в проход.

Хенрик поднял голову и отнял пальцы от ушей.

- И это всё? Неужели все заряды по...

Тяжёлый грохот прервал его, становясь всё громче и стряхивая пыль и гальку с потолка, прежде чем снова затихнуть. Теперь в проход ворвалось гораздо более густое облако и покатилось в их сторону. Хенрик моргнул.

Мигрунссон ухмыльнулся.

- Настоящий инженер знает, что дело не в размере взрыва, а в расположении зарядов, - он натянул платок на нос и двинулся вперёд, в пыль. - Дело сделано, я думаю. Но лучше всего вернуться и посмотреть.

Шахтная камера была полностью покрыта тонким слоем серого гранитного порошка. Трупы орков и гулей выглядели, как каменные изваяния самих себя, а геометрические узоры на полу были полностью скрыты. Портал шахты же, казалось, каким был, таким и остался. На самом деле, он даже стал шире и выше, и на мгновение Феликс подумал, что гномы потерпели неудачу, но затем увидел, что весь камень, упавший с потолка и стен, рухнул вниз в наклонный ствол, полностью его заполнив. Потребовались бы дни, чтобы убрать все обломки, особенно если бы кто-то работал снизу.

Мигрунссон печально кивнул, осматривая пещеру, затем повернулся к северному коридору.

- Молодцы, ребята. Перейдём к следующему.

Следующим был мост.

Мигрунссон провёл их вниз на два уровня к широкой естественной пропасти, которая рассекала подземелья с востока на запад, насколько мог видеть Феликс – правда, не очень далеко – и уходила глубоко вниз к светящейся красной линии. Оттуда поднимался горячий, как печь, восходящий поток, который мгновенно заставил их всех вспотеть. Мост, перекинутый через пропасть, был широким и прочным, со статуями предков гномов, держащих лампы, установленные через равные промежутки вдоль его длины, и тянулся от арки, вырезанной в северной стороне пропасти, до другой арки на южной стороне.

Посмотрев вверх, Феликс смог смутно разглядеть ещё несколько арок по бокам разлома, и сломанные остатки других мостов, все обрушенные, насколько он мог разглядеть. По крайней мере, в той части, что не скрывалась во тьме уходящей, казалось в бездну, пропасти.

- Тут немного сложнее, - сказал Мигрунссон. - Было бы достаточно просто взорвать его и покончить с этим, но... - он ухмыльнулся. – Я бы предпочёл забрать и чутка зеленокожих, так что вместо этого мы ослабим его - и пусть они узнают, что он сломан, когда попадают в лаву.

Готрек одобрительно ухмыльнулся. Агнар, казалось, собирался сделать то же самое, но затем бросил взгляд на Готрека и только хмыкнул.

- Что вы хотите, чтобы мы сделали? - спросил Феликс.

Мигрунссон указал на южный конец моста.

- Охраняйте эту арку. Мы ж не хотим, чтобы зеленокожие обнаружили сюрприз раньше, чем он будет готов.

Хенрик сглотнул.

- Э-э, вы собираетесь ослабить мост, а потом попросить нас вернуться через него, когда закончите?

Мигрунссон рассмеялся.

- Вы вчетвером можете прыгать на нём отсюда до Вальдазета, и он не упадет. Потребуется вся тяжесть и топот зеленокожего отряда на марше, чтобы обрушить его.

Хенрик кивнул, но не выглядел полностью убежденным. Тем не менее, он отправился вместе с Готреком, Агнаром и Феликсом охранять дальний конец моста.

Хотя Феликсу не оставалось ничего другого, как стоять и смотреть, как работают гномы, он не мог расслабиться. Жар лавы заставил его вспотеть под кольчугой, а мысль о невидимых убийцах, стреляющих в них, или орках, вырывающихся из темноты, заставила пространство между его лопатками зудеть, как будто кто-то вырезал там цель отравленным шипом. Больше часа он только и делал, что расхаживал взад-вперёд, проверяя своё оружие и наблюдая, как Мигрунссон и его команда надевают ремни безопасности и спрыгивают с мостика, чтобы сломать сеть каменных опор, составлявших его нижнюю часть.

Готрек, казалось, был полностью поглощён этим процессом, наблюдая за происходящим, скрестив руки на груди и сосредоточенно глядя одним глазом. Агнар тоже наблюдал – хотя и стоял как можно дальше от Готрека, – но Хенрику скоро стало скучно, и он снова начал напевать свою монотонную мелодию, глядя в темноту туннеля.

Феликс стиснул зубы и попытался заглушить мелодию, но Готрек был не так вежлив.

- Тебе обязательно это делать? - спросил он через плечо.

Хенрик фыркнул.

- Я делаю это только когда нервничаю.

- Значит, всё время, - сказал Готрек и снова повернулся к инженерам.

- Ты возьмешь свои слова обратно, Готрек Гурниссон, - сказал Агнар, свирепо глядя на него.

- Что взять назад?

Феликс настороженно обернулся. Что ещё?

- Никто не смеет оскорблять моего летописца, - проворчал Агнар. Его голос слегка заплетался от выпитого и гнева. - Особенно такой коварный похититель погибели, как ты, Гурниссон.

Готрек поднял бровь.

- Я не крал никакой погибели.

- Нет! - Агнар шагнул к истребителю. - Ты вмешался в мою драку. Ты убил зеленокожих, которые могли убить меня. Я видел тебя! Хенрик тебя видел!

- Я убил всех зеленокожих, до которых смог дотянуться, - сказал Готрек. - Ты сделал то же самое. Ну и что с того?

Феликс посмотрел на Хенрика. Его глаза сверкали. Как будто он хотел увидеть бой истребителей. Феликс вспомнил последствия схватки с орками. Неужели это и есть та чепуха, которую Хенрик нашептал Агнару на ухо?

- Ты намеренно блокировал атаки, направленные на меня. Если бы не ты, я мог бы найти свою погибель.

Готрек презрительно фыркнул.

- Я не остановился, чтобы взвесить, кто из них твой, а кто мой. Я сражался, чтобы убивать.

– Ты боролся, чтобы не дать мне найти свою погибель, прежде чем нашёл...

Готрек поднял руку.

- Остановись.

–Я не остановлюсь, ты жульничаешь...

- Угомонись. Слушай!

Агнар замолчал и прислушался. Феликс напрягся, но ничего не услышал. Однако Агнар, по-видимому, смог это сделать, потому что гнев исчез с его лица, сменившись мрачной сосредоточенностью. Они с Готреком вытащили оружие и молча ступили на мост, затем вытянули шеи, чтобы посмотреть на арку над ними, которая пронзала южную сторону пропасти. Феликс и Хенрик на цыпочках последовали за ними.

Арка была более утилитарной, чем те, что венчали мост, на котором они находились, с небольшим орнаментом, и с неё свисал разорванный и искореженный конец рельсового пути для шахтной тележки, похожий на высунутый язык какой-то стальной змеи.

- В чём дело, Готрек? - спросил Феликс.

- Что-то движется в этом железнодорожном туннеле, - сказал Истребитель.

- Да, - сказал Агнар. - Но теперь, по-моему, ушёл.

Все стояли молча, но стук команд Мигрунссона по каменным опорам моста заглушал всё остальное.

- Инженер, - позвал Готрек. - Притормози-ка чутка.

Мигрунссон махнул своим гномам, чтобы те остановились, и все прекратили свои занятия и напрягли слух.

Сначала Феликс ничего не слышал, но потом до его ушей донесся слабый металлический звон, словно кто-то тёр наканифоленным смычком по лезвию пилы.

- В чем дело? - спросил он. – Это звучит как ...

- Рельсы, - сказал Агнар. - Рельсы поют. Что-то движется по пути!

8

- Очистить мост! - проревел Готрек. - Слезайте сейчас же!

Орудийные расчеты поспешили подчиниться, но половина из них всё ещё работала под пролётом, ослабляя нижнюю конструкцию, и те, кто был наверху, не бросили их. Они поспешили к веревкам и изо всех сил потянули братьев наверх. Мигрунссон пристроился рядом с остальными, протянул руку, чтобы перебросить стрелка через поручень, а затем тоже начал вытягивать своих собратьев.

Готрек, Агнар и Феликс бросились вперёд, чтобы помочь, но не успели они сделать и шага, как пение рельсов стало громче и к нему присоединился грохот. Казалось, вся пропасть содрогнулась от шума.

Феликс взглянул на искореженные концы рельсового пути. От них отлетала пыль, и они подёргивались, как усики насекомых. Грохот перешёл в рёв, заглушивший хриплые крики гномов, а затем, словно скала извергла вереницу железных сосисок, длинный поезд шахтных вагонеток вылетел из устья туннеля и, выгнувшись дугой, устремился вниз, прямо к мосту.

Феликс с ужасом наблюдал, как вагонетки, до краёв заполненные камнями и валунами, рухнули среди рассеявшихся гномов и, пробив мост, как массивное пушечное ядро, разломали его надвое. Половина гномов погибла сразу же, попав под разлетающиеся камни, или перевалилась через край, когда повозки зацепились за веревки, утягивая привязанных к ним гномов за собой в пропасть. Остальные пытались освободиться, но они слишком скрупулёзно подошли к своей диверсии.

Когда центр пролёта исчез, а остальные опоры ослабли, остатки моста не выдержали. Пока гномы пытались вскарабкаться на оставшиеся огрызки моста или взбирались по верёвкам, камни опор вылетали один за другим, падая вслед за сломанным центром, как песок, вытекающий из песочных часов. Стрелки, орудийные расчеты и Мигрунссон тоже, до последнего пытаясь вытащить остальных в безопасное место, устремились к пылающей красной линии, верёвки и ремни тянулись за ними, горячий ветер разносил их яростные крики.

Готрек стоял на сломанном конце пролета, в десяти шагах от стены пропасти, вцепившись одной рукой в перила, а другой сжимая запястье Агнара. Старый истребитель висел над пропастью, его лицо было серым, как речная глина.

Готрек одарил его мерзкой ухмылкой.

- Мне отпустить тебя, Агнар Арвастссон? Я не хочу лишать тебя погибели.

- Подними меня, что б тебя, - проскрипел Агнар. - Ты же знаешь, что падение - не стоящая смерть для истребителя!

Готрек поднял Агнара и бросил его на разбитые каменные плиты рядом с собой. Старый истребитель хмыкнул и поднялся на ноги.

Хенрик шагнул вперёд, чтобы помочь ему.

- Может быть, Гурниссон забыл, что такое настоящая смерть истребителя, - усмехнулся он. - В конце концов, он уже десять лет её ищет.

Брови Готрека опустились, и он сжал кулак, но прежде чем успел воспользоваться им, сверху раздался выстрел, и пуля ударила между тремя спорщиками, осыпав их осколками камня. Истребители метнулись в стороны, а Хенрик вместе с Феликсом попятился к арке. Они посмотрели вверх. Та же веретенообразная тень отступала в темноту железнодорожного туннеля, перезаряжаясь на ходу. Готрек схватил кусок щебня с края моста и швырнул его вслед таинственному стрелку.

Камень исчез в арке, и из дыры донесся сердитый взвизг. Готрек, Феликс и Агнар переглянулись и попятились под прикрытие арки.

- Скавены, - сказали они в унисон.

- Эй! - раздался чей-то голос. - Кто ещё жив?

Они посмотрели через пропасть. Двое возниц стояли у противоположной арки и смотрели на них.

- Истребители и их летописцы! - крикнул Феликс. - Но спрячьтесь. Над нами стоит стрелок.

Возницы подняли головы и отступили в туннель.

- У нас есть веревки и колышки. Мы можем вас переправить, - крикнул один из скрывшихся в тени гномов

- Только не с этим стрелком над нами, - пробормотал Феликс.

- Нам всё равно не стоит возвращаться, - сказал Хенрик. - Торгрин захочет узнать, какую роль во всём этом играют скавены. Мы должны найти их и выяснить их планы.

Феликс рассмеялся. В его устах это звучало так же просто, как пойти к булочнику за хлебом, а не пробираться по непроходимым, кишащим троллями и орками катакомбам без проводника или карты.

- Ты знаешь дорогу к их логову, не так ли? Ещё час назад ты не думал, что они замешаны в этом деле.

Хенрик вздернул подбородок.

- Агнар - отличный следопыт. Если мы найдем след убийцы над нами, он сможет найти их логово.

- Да, - сказал Агнар. - Я найду их. Пойдём. Всё равно пути назад нет.

Готрек не шевельнулся. Он смотрел прямо на Хенрика. Летописец поймал его бешеный взгляд и запнулся от его ярости.

- Чт… на что ты смотришь?

- Ты дважды усомнился в моей преданности поискам своей погибели, человек, - сказал Готрек. - Не делай этого в третий раз.

- Или что? - прорычал Агнар, подходя к нему.

Готрек оглядел его с головы до ног.

- Если меня укусит собака, я побью хозяина за то, что он не научил её хорошим манерам.

Агнар зарычал и поднял кулаки. Феликс прыгнул между ним и Готреком.

- Эй-эй, погодите! - сказал он. - Приберегите это для скавенов, а?

Истребители долго стояли нос к носу, потом Готрек повернулся и затопал по коридору. Агнар и Хенрик двинулись за ним, сверля ему спину.

Феликс вздохнул и посмотрел на возниц.

- Возвращайтесь к Торгрину. Скажите ему, что он сражается не только с орками, но и со скавенами. Мы идём дальше вглубь.

- Скавены? - хором воскликнули возницы.

- Да, - сказал Феликс. - Скавены.

- Очень хорошо, - сказал первый. - Если у нас получится, мы ему скажем. Желаю вам удачи.

- Спасибо, - ответил Феликс, затем зажёг свой щелевой фонарь и пошёл по коридору вслед за остальными в неизвестность. - Она нам понадобится.

Феликс и Хенрик последовали за Готреком и Агнаром, которые пробирались вперёд, исследуя боковые проходы и заваленные обломками лестницы, ища путь к железнодорожному туннелю и следу скавенского снайпера. Вся компания двигалась в угрюмом молчании, недавняя ссора прекратилась, но определённо не была забыта. Феликс практически видел волны гнева, пульсирующие между Агнаром, Хенриком и Готреком. И он сам был очень зол.

Ему казалось очевидным, что летописец пытается спровоцировать драку между Агнаром и Готреком, но не мог понять почему. Насколько помнил Феликс, Готрек не давал Хенрику повода для гнева – по крайней мере, не больше, чем обычно вызывал бесцеремонный Истребитель. Летописец, казалось, мгновенно проникся к нему неприязнью. В чём была причина этого? Он же не мог всерьёз думать, что Готрек нарочно лишил Агнара его погибели, не так ли?

После множества тупиков и возвращений истребители, в конце концов, нашли путь к железнодорожному туннелю над разрушенным мостом, но стрелок-скавен уже давно исчез. Однако его следов сие не касалось. Метки в пыли вели назад вдоль искореженных рельсов, а в воздухе прямо-таки витал густой запах грызунов.

Пройдя по путям, они добрались до древней литейной. Десять огромных каменных плавильных печей примостились вдоль стен длинного, усыпанного щебнем помещения – одна из них взорвалась когда-то в далёком прошлом, и камни, из которых она была собрана, теперь были разбросаны повсюду. Дюжина или около того вагонеток стояли на рельсах, проходивших мимо плавилен, или лежали разбитыми и опрокинутыми на бок.

В центре комнаты они обнаружили широкий участок пересекающихся скавенских следов. Некоторые из них были обычными, узкими отпечатками крысолюдских лап, но некоторые были больше, с более крупными когтями. Следы шли от рельсов к грудам щебня вокруг взорванной плавильни.

- Крысоогры, - сказал Готрек, указывая на большие отпечатки, когда Феликс поднял лампу. - Крысы заставили их набить вагонетки камнями, а потом столкнуть те с рельсов.

- Это заняло бы всё время, пока команда Мигрунссона работала на мосту, - заметил Феликс.

Готрек кивнул.

- Они шпионили за нами с самого начала.

Агнар и Хенрик ничего не добавили к этому разговору. Хенрик просто напевал свою раздражающую мелодию. Агнар же, не задерживаясь, отправился по следу скавенов, ведущему из плавильни в западном направлении.

Готрек пристроился рядом с ним, и группа последовала по следам вниз по широкой лестнице на нижний уровень, затем через ряд помещений, которые, казалось, были залами гномьих кланов и общественными местами – галереями, залами собраний, пиршественными залами – каждый больше и величественнее предыдущего. Здесь были и более древние повреждения – обвалившиеся потолки, осыпавшиеся стены. Одна комната была обуглена, а камень изъеден, как будто кислотой. Другая была заполнена скелетами гоблинов, сотнями скелетов, все они были навалены по краям комнаты, как будто умерли, пытаясь убежать от чего-то в центре.

Когда они спустились на следующий уровень, медный привкус недавно пролитой крови и зловоние скавенов и едких химикатов стали настолько сильными, что Хенрик и Феликс закрыли рты.

- Мы должны быть недалеко от их логова, - сказал Феликс, вытирая слёзы с глаз.

Готрек покачал головой.

- Зловоние норы гораздо хуже. Это... что-то другое.

Они последовали за запахом в древнюю мастерскую – и обнаружили сцену из ночного кошмара. Между пыльными рабочими столами и кузницами лежали тела десятков человеческих воинов, их лица и тела были искажены в агонизирующих позах, а фонари, которые они несли, всё ещё горели. Феликс шагнул в комнату, чтобы рассмотреть их поближе, но тут же отступил назад, давясь рвотой. Какой бы яд ни убил этих людей, он всё ещё висел в воздухе, обжигая ему глаза и нос.

- Это произошло недавно, - сказал Готрек, прикрывая нос. - И часа не прошло. Их кровь ещё свежа.

Феликс присел на корточки и поднял лампу, решив, что осмотр лучше всего произвести от двери. Глаза мертвецов вылезли из орбит, а изо ртов торчали раздувшиеся почерневшие языки. Мужчины схватились руками за горло, а некоторые в отчаянии нанесли себе огромные раны на шее. Кровь всё ещё скапливалась под ними.

- Кто они? - задыхаясь, спросил он. - И почему они не сбежали?

- Они пытались, - сказал Готрек. - Взгляни.

В тусклом свете фонарей мертвецов Феликс едва мог разобрать, на что он указывает, но, наконец, увидел это. Зарубки на других дверях, ведущих из помещения. В одной из них всё ещё торчал топор. Мужчины пытались прорубить себе путь наружу.

- Они были заперты, - сказал он, наконец. - Ловушка. Какой ужасный способ умереть.

Наконец Агнар нарушил молчание.

- Я знаю этого человека, - сказал он, указывая на хорошо одетого покойника у двери. - Он взял монеты Ланкена. Как и вон тот. И тот тоже.

Феликс повернулся к нему.

- Они все наемники Ланкена? Но как они сюда попали?

Хенрик откашлялся.

- Он заставил нас поклясться, что мы не будем говорить об этом никому, кто не подпишет с ним контракт, но Ланкен не думал, что тан Торгрин победит в этой битве. Он решил, что будет лучше сразиться с орками, и сказал, что пошлёт лучших из своих рекрутов убить Вонюченога в его логове.

- И он ничего не сказал тану? - спросил Феликс.

Агнар покачал головой.

- Тан бы этого не допустил.

- Похоже, на то есть веские причины, - Феликс вздрогнул. - Ну и дурак. Послать своих лучших людей умирать в ловушке скавенов. Кто останется сражаться в битве Торгрина?

- Рядовой состав, - сказал Хенрик. Он тоже вздрогнул. - Я предупреждал его, что это ошибка. Он и слушать не хотел.

Готрек снова повернулся к коридору.

- Ошибка, которую предвидел крысородец, - пробормотал он, но услышал его только Феликс.

Ещё один уровень вниз, и все стало ещё более запутанным. Этот район представлял собой лабиринт клановых погребальных камер и сокровищниц, в основном разграбленных и осквернённых. По залам вились всевозможные следы – сапоги людей, задние лапы скавенов, мозолистые ступни орков, лапы огромных зверей - и Феликс полностью потерял след их конкретного скавена, но Готрек, казалось, всё ещё шёл по следу.

Через некоторое время следы людей, гномов и скавенов почти исчезли, а орков стало больше. Кислый, грибковый запах зеленокожих густел в воздухе, и грубые символы были размазаны по стенам кровью и дерьмом. На них были изображены кулаки, топоры, черепа, но большинство были перечёркнуты, а сверху нарисована грубо нарисованная ступня с волнистыми линиями, поднимающимися от неё.

- Похоже, слухи о том, что этот Вонюченог стал главным - правда, - заметил Хенрик.

- И скавены открыто вторгаются на его территорию, - сказал Феликс, глядя на тонкие следы, которые накладывались на более тяжёлые отпечатки орков в грязи коридора.

- Не открыто.

Готрек свернул на перекрёстке и остановился у узкой щели, пробитой в стене бокового коридора, изучая её.

- Они прокрадываются внутрь. Вот таким манером.

- И мы пойдём за ними? - с тревогой спросил Хенрик.

- Ты же хотел узнать их планы, - сказал Готрек.

Он ухватился за края дыры и протиснулся внутрь. Отверстие было для него тесновато, и Готрек ободрал грудь и спину, прежде чем позвать остальных с другой стороны проёма.

Хенрик сглотнул и выставил перед собой фонарь.

- По крайней мере, мы знаем, что крысоогры тут не пройдут, - кисло заметил он, пробираясь через дыру вслед за Готреком.

Феликс последовал за ним, а Агнар замыкал шествие. Они очутились на узком карнизе, почти под самым потолком разграбленного хранилища. Лица предков гномов смотрели вниз на разбитые сундуки, груды мусора, сломанную мебель и скелеты – гномов, людей, орков и скавенов – которые валялись на полу. Грубая деревянная лестница сбегала вниз с уступа, но Готрек пренебрёг ею и прыгнул на каменную статую чопорной девушки-гнома, стоящую на пьедестале, а затем соскользнул на пол. Агнар последовал его примеру, но Хенрик взялся за лестницу, и Феликс последовал его примеру.

Оглядевшись вокруг с фонарем, он увидел, что следы скавенов пересекаются с большим отверстием, пробитым в дальней стене. Двери склепа были приоткрыты, но пыль там осталась нетронутой. Феликс, однако, слышал слабые звуки, доносившиеся через него – отдалённый вой орков, стук их барабанов, и несколько ближе, ворчание и фырканье, вызывавшие мысли о разъярённых кабанах.

Готрек направился к дыре в дальней стене, но не успел он пройти и полпути, как где-то поблизости раздались вопли орков, а за приоткрытой дверью склепа послышался топот бегущих сапог. Готрек и Агнар мгновенно встали наизготовку, а Хенрик и Феликс, задержавшись лишь на секунду, тоже выхватили мечи и встали позади них. Топот приблизился, но впереди послышался резкий щелчок, затем что-то тощее и сгорбленное пролезло в двери хранилища и рванулось к лестнице.

Готрек и Агнар рубанули его, когда он пролетал мимо, но он увернулся от атаки истребителей, как и от удара Феликса, и взбежал по лестнице на уступ – стрелок-скавен больше не прятался.

Вцепившись в лестницу своими пугающе человеческими руками, он начал подтягивать её за собой, злобно сверкая чёрными глазами-бусинками. Феликс рванулся к лестнице, но в этот момент двери хранилища распахнулись, и толпа орков ворвалась внутрь, вопя и размахивая факелами, осматриваясь кругом. Увидев перед собой истребителей, они резко остановились и с рёвом подняли оружие. Феликс отпустил лестницу и повернулся к ним лицом, а Хенрик свирепо уставился на скавена.

- Ты ведь не будешь сам делать грязную работу, правда? Умный ублюдок.

Его чириканье походило на смех, пока он протискивался в дыру, волоча за собой лестницу.

Хенрик повернулся к оркам и приготовил меч.

- Ну, мы и раньше убивали таких, не так ли, Агнар? Мы убивали и в десятки раз больше.

Пока он говорил, комната сотрясалась от тяжёлых шагов, а орки хохотали, скалясь, как будто у них был секрет. Феликс беспокойно оглянулся на дверь как раз вовремя, чтобы увидеть уродливую голову размером с пивной бочонок, появившуюся под притолокой и крутанувшуюся вокруг, хлопая ушами, как висящими флагами.

- Яйца Зигмара, - сказал Хенрик. - Тролль.

9

Агнар казался значительно счастливее своего спутника.

- Я знал, что найду здесь свою погибель, - он бросил тяжёлый взгляд на Готрека. - Если только ты не украдёшь у меня и этой тоже.

- Я ничего у тебя не украл, - проворчал Готрек.

Войдя в залу, тролль выпрямился во весь рост - грозный бугристый ужас с кожей цвета покрытого лишайником камня, мускулами, похожими на корабельные канаты, и вонью, пахнущей отливом в разгар лета. У него не было никакого оружия. Массивные, костлявые кулаки на конце обезьяноподобных рук были достаточным оружием. Его мрачное длинноносое лицо тупо смотрело, как орки подталкивают его вперёд, указывая на истребителей.

- Приготовь огонь, летописец, - приказал Агнар.

- Да, Агнар, - сказал Хенрик, отстёгивая фонарь от пояса и оглядываясь по сторонам.

Феликс последовал его примеру, ища, что бы зажечь. Однажды они с Готреком уже сражались с троллем в подземельях под Караком Восьми вершин и победили его, только когда подожгли. Без огня его плоть восстанавливалась почти мгновенно. Даже отрубленные конечности со временем отрастали. Но что тут можно поджечь? Расколотые сундуки с сокровищами дадут немного пищи для огня, но их не хватит для большого пламени. Он предположил, что они могли бы собрать всю мебель и разбитые сундуки, но… Он остановился, увидев решение. Под сломанным столом была спрятана груда свёрнутых ковров, покрытых пылью.

- Хенрик, сюда!

Они подбежали к столу и подняли его, в то время как Агнар бросился на тролля, издав боевой клич на хазалиде. Готрек, к удивлению Феликса, бросился на орков. Неужели он позволит Агнару получить всю славу? Неужели он избегает тролля? Ни то, ни другое казалось вероятным, но что тогда?

Орки, казалось, тоже были удивлены и отступили назад, неуверенно запинаясь пред лицом его ярости. Готрек вскрыл первого, полоснув его по животу, затем выбил тесак из рук второго и вонзил свой топор в его позвоночник, когда орк повернулся, чтобы сбежать. Зеленокожий упал, и он отрубил ему ногу у бедра, а затем швырнул её в тролля.

- Голоден, каменная башка?

Нога ударила тролля сбоку по голове, и запах крови и свежего орочьего мяса заставил его облизнуться и повернуться за угощением. Агнар воспользовался этим отвлечением и шагнул вперёд, замахиваясь. Его длинный топор наполовину разрубил левое колено чудовища, и оно рухнуло на бок, мыча, как лось во время гона.

Когда Феликс и Хенрик потянули тяжёлый рулон ковра, шестеро оставшихся орков взревели, увидев, что их чемпион распластался на земле, и бросились в атаку на двух истребителей. Агнар, не обращая на них внимания, окончательно перерубил троллю колено, чтобы рана не смогла зажить, и поплатился за это. Орк с тесаком отхватил кусок от его руки, развернув его под тяжестью удара, но Агнар взмахнул топором в середине поворота и вонзил его в голую зелёную грудь, затем оправился и схватился ещё с парочкой, не обращая внимания на текущую по предплечью кровь. Готрек сражался с тремя оставшимися, четвертый лежал мёртвым у его ног. Позади него тролль встал на колени, его обрубок уже начал зарастать.

- Пошли! - крикнул Феликс. - Мы должны разжечь огонь!

Феликс взвалил на плечи один ковёр, а Хенрик схватил другой, и они побежали обратно. Тролль вскочил, неуверенно переваливаясь на правой ноге и обрубке левой, и заметался вокруг в слепой ярости. Он сокрушил череп последнего противника Готрека своим твёрдым, как камень, кулаком и сбил Истребителя с ног. Готрек врезался головой в запечатанный каменный сундук с сокровищами, а затем рухнул на пол рядом с ним, оглушённый и истекающий кровью.

Не в силах добраться до Готрека на своих разномастных ногах, тролль поднял каменную статую гномьей девы и швырнул в Истребителя. Сердце Феликса тревожно забилось, потому что прицел зверюги оказался точным, но в последнюю секунду Истребитель отскочил в сторону, и статуя врезалась в стену, разбрасывая мраморные осколки во все стороны. Едва придя в себя, Готрек вскочил на ноги и бросился на тролля, вызывающе рыча. В то же время Агнар прикончил последнего из своих орков и бросился на тролля сзади. Чудовище махнуло лапой в сторону Готрека, срывая когтями пучки волос с его гребня, но Истребитель увернулся и точным ударом отсёк ему руку по локоть. Меж тем Агнар обрушил топор на правое бедро твари и отрубил троллю оставшуюся ногу. Зверюга с воем упала на спину, лишившись трёх конечностей, и всё же последней потянулась к Агнару. Тот отскочил назад, и Готрек наступил на запястье твари, пригвоздив её, а затем отсёк руку у плеча.

Феликс никогда раньше не испытывал жалости к троллю и, вероятно, никогда не будет испытывать её снова, но вид монстра, лежащего беспомощным, безруким и безногим, как черепаха на спине, и вопящего от боли и смятения, вызвал у него приступ нежеланного сочувствия. Тем не менее, конечности уже отрастали, белые отростки костей вытягивались от отрезанных большеберцовых и малоберцовых костей, а вокруг них уже начинали формироваться нити мышц.

- Сожги его, - сказал Готрек.

Феликс накинул на тролля свой ковер, Хенрик сделал то же самое. Затем Хенрик вылил на образовавшуюся груду всё содержимое масляного бака своей лампы и взял факел из лап дохлого орка.

- Может быть, в следующий раз ты не будешь настолько глуп, чтобы родиться троллем, - усмехнулся он, затем поднёс факел к коврам и отступил назад, когда те вспыхнули, словно солома.

Затем он, Феликс и истребители побросали в огонь сломанную мебель и разбитые сундуки, и, наконец швырнули в самый центр кострища отрубленные конечности монстра. Напоследок Готрек шагнул к голове тролля и отсёк её быстрым ударом. Феликс вздохнул с облегчением, когда его испуганные завывания прекратились.

После того, как они убедились, что тварь действительно горит, и после того, как Хенрик помог Агнару перевязать рану на руке, Готрек снова направился к скавенской дыре в стене. Феликс и Агнар последовали за ним, но Хенрик удержал старого истребителя и что-то прошептал ему на ухо, сердито указывая на горящего тролля.

Феликс с подозрением оглянулся.

- Вы идёте?

Хенрик отошел от Агнара, и они двинулись вперёд, старый истребитель бросил тяжёлый взгляд в спину Готрека.

- Айе, идём.

Дыра в стене, проделанная скавеном, вела в то, что казалось плотной дренажной трубой. Она была покрыта коркой сухих водорослей и вонючими остатками прохода многих скавенов и разделялся, уводя под углом вниз влево и вверх вправо. Готрек осмотрел следы, затем опустился на четвереньки и начал подниматься, Феликс последовал за ним. Труба довольно скоро свернула налево и выровнялась, и Феликс догадался, что он проходит над коридором за пределами хранилища.

Мгновение спустя он убедился в собственной правоте, потому что подошёл к крошечному отверстию, просверленному в полу трубы, которое выводило в коридор.

- Скавенов глазок, - пробормотал он. - За нами всё это время следили?

Когда отряд двинулся дальше, в трубе впереди них громко зазвучал барабанный бой, и они услышали гортанное ворчание спорящих орков. Ещё несколько ярдов, и труба разошлась налево и направо, и барабаны загремели из широкой дыры в полу левой трубы. Готрек просунул в неё голову, после чего проскользнул в дыру и спустился на землю. Феликс, Агнар и Хенрик последовали за ним, спускаясь один за другим в помещение, похожее на бювет.² Меньшая труба спускалась по одной из стен в толстый медный резервуар, из которого торчали клапаны и рычаги, а также другие трубы, идущие от него. Узкая дверь, которую поддерживала груда мусора, вела обратно в коридор, и в щель просачивались свет и шум. Звучало это так, словно орочий спор достиг своего апогея.

Готрек проскользнул в полуоткрытую дверь, остальные последовали за ним. На востоке коридор терялся во тьме, но всего в десяти шагах к западу он открывался на широкий балкон с колоннами, который выходил на обширную построенную гномами палату с высоким крестовым сводом. Оглушительные вопли сотен воинов орков эхом отдавались от стен, пронизанных балконами и галереями, что нависающими ярусами поднимались над дымным светом костров, горевших внизу.

Готрек, Феликс, Агнар и Хенрик присели на корточки на балконе и стали смотреть сквозь балюстраду на дикую орду внизу.

Единственный глаз Готрека радостно загорелся при виде этого зрелища.

- Это достойная погибель.

10

Пол огромного зала был заполнен бурлящим океаном орков, над которым поднимались знамена с десятками грубых символов – сверкающими солнцами, красными кулаками, ухмыляющимися лунами, треснувшими черепами и окровавленными топорами. Зелёные монстры кричали, потрясали над головами оружием и факелами и смотрели на середину зала, где горели четыре больших костра.

Там собралась самая большая толпа, более трёх сотен орков, скучковавшихся вокруг грязно-зелёных знамен с грубым символом вонючей ноги, нарисованным на них белой краской. Внутри площадки, отмеченной четырьмя кострами, был квадрат открытого пола, и в нём лежали два мёртвых орка, в то время как ещё два кружили друг вокруг друга.

- Что происходит? - спросил Хенрик.

- Вызов, - сказал Готрек.

Один из орков был больше чем все, кого Феликс когда-либо видел - голова, плечи и грудь - всё - а мускулатурой напоминал мутировавшую обезьяну. Он был одет в тяжёлую ржавую броню, усеянную шипами, и имел шлем с ещё большим шипом, торчащим прямо из его макушки.

Его противник был ниже ростом и, хотя хорошо сложен и закован в грубую броню, далеко не так массивен, как «Шипастый Шлем». Он уже хромал, его правая нога была перевязана грязными бинтами. Но в его позе была уверенность, а в повороте головы - хитрость.

- А малыш - это Вонюченог? - спросил Хенрик. - У него нет ни единого шанса.

- Будем надеяться, - сказал Феликс. - С его смертью союз орков распадётся, и мы все сможем вернуться в таверну.

- Тогда будем надеяться, что нет, - сказал Агнар, бросив кислый взгляд на Готрека. - Я до сих пор не смог обрести свою погибель.

Шипастый Шлем сделал несколько пробных ударов по Вонюченогу, всё это время воя и выплёвывая орочьи оскорбления, но Вонюченог даже не дёрнулся. Он просто смотрел на более крупного орка и поворачивался, чтобы держать его перед собой. Взбешённый таким поведением, Шипастый Шлем бросился в атаку. Вонюченог скользнул вбок, и его противник проковылял мимо, шипастая булава сокрушила только воздух, а затем снова повернулся лицом к своему противнику.

Сделав ещё круг, Вонюченог поднял забинтованную ногу и ткнул ею в Шипастого Шлема, словно хотел пнуть его в живот. Он даже близко не попал. Его противник был в шести шагах от него, и всё же, поразительно, огромный орк всё равно упал, опрокинувшись, как кусок говядины, срезанный с крюка, и растянулся на полу, не двигаясь.

Феликс смотрел, как все орки в комнате затихли в страхе и благоговении. Было ли это волшебством? Может, это была уловка? Неужели вонь от ступни Вонюченога настолько отвратительна, что может убить орка с шести шагов?

- Это было неправильно, - сказал Агнар. - Как он это сделал?

Вонюченог шагнул на огромную бочкообразную грудь своего поверженного соперника и поднял свои выпуклые руки, ревя о своей победе. Орки повторили его рёв, потрясая оружием и стукаясь головами от возбуждения. Комната содрогнулась от этого звука.

Перекрывая этот шум, Вонюченог снова взревел и указал топором на большую арку в северной части зала. Орки взвыли в ответ, затем собрались и двинулись вперёд.

- Начинается, - сказал Агнар. - Они идут на войну.

- И мы слишком поздно предупредили Торгрина, - сказал Хенрик.

- Но ещё не поздно сделать то, что не смог сделать этот мёртвый орк, - сказал Готрек. Он кивнул в сторону балкона над огромной аркой, через которую текла армия Вонюченога и к которой медленно двигался сам оный зловонноногий орочий вожак. Она соединялась с той, на которой они находились, галереей с колоннами. - Если мы пробежимся, то сможем спрыгнуть на зеленокожего прежде, чем он пройдёт под аркой.

Глаза Агнара радостно заблестели.

- Да. Да!

Двое истребителей поспешили на север, в галерею.

Когда Феликс и Хенрик двинулись за ними, Хенрик откашлялся.

- Истребитель Гурниссон, может быть, ты позволишь Агнару прыгнуть первым, когда мы туда доберемся?

- Почему? - спросил Готрек, не замедляя шага.

- Э-э, ну, ты уже отнял у Агнара две погибели в этом походе. Чтобы загладить свою вину...

Готрек заскрежетал зубами.

- Я ничего ни у кого не крал. Если он хочет прыгнуть первым, пусть попробует.

- Ты вмешался. Дважды, - настаивал Хенрик, повышая голос.

Феликс съежился.

- Тихо! Орки прямо под нами.

Хенрик не обратил на него внимания.

- Ты блокировал удары, предназначенные Агнару во время боя в шахтной площадке! А только что ты отвлёк тролля, когда тот был уже уверен, что убил его! Честь истребителя требует...

Готрек фыркнул.

- Ни один человек не может читать мне лекцию о чести истребителя. Я же предупреждал, что...

- Тогда я буду читать тебе лекции! - рявкнул Агнар и остановился, чтобы посмотреть ему в лицо. - Готрек Гурниссон, ты сошёл с пути истребителя. Настоящий истребитель не может следовать по истинному пути десять лет и по-прежнему оставаться в живых.

Готрек остановился и некоторое время смотрел на него своим единственным зловещим глазом, затем повернулся и пошёл дальше по коридору.

- На это нет времени. Мы должны добраться до арки.

- Значит, ты это отрицаешь? - спросил Хенрик. - Ты называешь Агнара лжецом?

- Что ты делаешь? - прошептал Феликс. - Зачем сеять смуту, когда они оба найдут свою погибель в этом прыжке? Оставь всё как есть!

Хенрик продолжал, как будто Феликс ничего не говорил.

- Ты позволишь ему назвать тебя лжецом, Агнар?

- Никогда!

Агнар заковылял вслед за Готреком и развернул его, положив руку ему на плечо. Готрек отшвырнул его назад, отбросив к стене.

- Не трогай меня, Агнар Арвастссон.

Агнар оттолкнулся от стены и снова встал перед Готреком, преграждая ему путь на балкон.

- Почему ты напал на орков, когда перед тобой был тролль? - спросил он. - Настоящий истребитель должен атаковать самого опасного врага.

- Я убил орков, чтобы отвлечь тролля их мясом, - сказал Готрек с удивительной сдержанностью. - Так было легче убить. А теперь пропусти меня.

- Легче убить? - Агнара трясло от ярости. - Легче убить? Истребитель не делает так, чтобы его врагов было легче убить!

- Ради Зигмара, говори тише! - сказал Феликс.

Никто не обращал на него внимания.

- Разве нет? - спросил Готрек. - Зачем ты носишь этот топор?

Агнар растерянно заморгал.

- Если бы ты хотел, чтобы твоих врагов было труднее убить, - сказал Готрек. - Ты бы напал на них безоружным, но ты этого не делаешь.

- Топор - это оружие истребителя, - сказал Агнар. - Это традиция. Это не то же самое, что...

- Гримнир требует от нас, чтобы мы сражались с нашими врагами со всем нашим мастерством и силой, - сказал Готрек. - Всё, что меньше - это самоубийство, которое он презирает. Как ты думаешь, он хочет, чтобы мы не использовали силу своего ума? Я сражаюсь со всей силой, которой обладаю, - он бросил на Агнара испепеляющий взгляд и прошел мимо него. - Похоже, и ты тоже.

- Как и я! - закричал Агнар, ударяя себя в грудь. - Я сражаюсь изо всех сил. Кто сказал, что нет?

- Тише! - снова прошептал Феликс, но, к счастью, орки слишком шумели и ничего не слышали.

- Он оскорбил тебя, Агнар, - крикнул Хенрик. - Он говорит, что у тебя нет силы духа!

Феликс с шипением толкнул его.

- Ты хочешь, чтобы они подрались? Ты удерживаешь их от погибели!

Хенрик оттолкнул его.

- Я защищаю честь моего друга, которую ты и твой приятель, кажется, решили отнять у него!

- Это ты так говоришь, Гурниссон? - спросил Агнар, снова встав перед Готреком. - Ты что, считаешь меня дураком?

- Вы оба дураки! - воскликнул Феликс, указывая на балкон, - вы оба дураки! Вонюченог уходит.

Агнар оторвал взгляд от Готрека и заморгал, словно просыпаясь.

- Будь ты проклят. Ты опять меня задержал!

Он снова помчался вниз, а Готрек припустил следом.

- Я тебя задержал?

- Агнар! - крикнул Хенрик, но на этот раз старый истребитель остался глух к его словам и продолжил путь. Феликс был этому только рад. Это означало, что ему не придется затыкать Хенрику рот.

К несчастью, запоздалая спешка Агнара была слишком запоздавшей и недостаточной. К тому времени, как они добрались до балкона, через арку уже проходил самый хвост армии орков, а Гутгоб Вонюченог давно исчез.

Агнар в отчаянии ударил кулаком по балюстраде и уставился на Готрека.

- Мы могли бы сделать это, если бы ты не начал спорить!

- Айе, - сказал Готрек. - Мне не следовало спорить. Я должен был вырубить тебя и покончить с этим.

- Ну, сейчас-то уж точно не время спорить, - сказал Феликс, пытаясь сменить тему. - Мы должны найти способ вернуться на первый уровень и предупредить Торгрина об их приближении.

Готрек покачал головой и отвернулся от Агнара, который смерил его убийственным взглядом.

- Сначала я хочу посмотреть, что убило соперника зеленокожего.

Готрек заковылял к широкой лестнице, что вела с балкона вниз. Агнар посмотрел ему вслед с таким видом, словно готов был вонзить топор в спину Готрека, но затем тихо выругался и последовал за ним. Феликс сделал то же самое, словно ястреб наблюдая за Хенриком,. Он всё ещё не знал, что задумал летописец, но что бы это ни было, он не собирался позволить ему сделать это.

У подножия лестницы Готрек ступил на широкий пол и направился к четырём кострам. Когда Феликс последовал за ним, у него зачесался позвоночник между лопатками. Он чувствовал себя таким же беззащитным, как таракан посреди голого пола. Их мог видеть кто угодно, но они ничего не видели за пределами квадрата костров.

Добравшись до места вызова, Готрек опустился на колени рядом с огромным орком в шипастом шлеме, осматривая его ноги и торс, но не нашел никаких следов колдовства. Ни на его руках, ни на морде не было никаких ран, но когда он перевернул громадного зверя на живот, Феликс заметил что-то торчащее из задней части его шеи.

- Дротик.

Он осторожно вытащил его и показал Готреку, который внимательно осмотрел его. Метательный снаряд был маленький и грубо сделанным, с оперением, похожим на крылья жука. Ржавый железный наконечник был покрыт какой-то смолистой зеленовато-чёрной субстанцией.

- Крысиный дротик.

Хенрик и Агнар внимательно осмотрели двух других претендентов. Они умерли точно так же.

- В конце концов, победила не нога Вонюченога, - сказал Феликс.

- А он знает об этом? - спросил Готрек и склонил голову набок.

Раздался свистящий звук, и Истребитель резко вытянул руку, а затем выхватил что-то из воздуха. Когда он раскрыл ладонь, в ней был ещё один дротик, отравленный, как и все остальные.

Феликс и Хенрик упали на пол, прикрывая головы, но истребители встали и выхватили оружие, глядя в ту сторону, откуда прилетел дротик – на галерею у южной стены зала. Ещё четыре странных снаряда вылетели из темноты вслед за первым, и Готрек с Агнаром приготовились сбить их в воздухе, но они оказались нацелены не на истребителей, а на костры.

За долю секунды до того, как они ударили, Феликс увидел, что это были маленькие мешочки из мешковины, каждый из которых тащил за собой хвост пыли, и он испугался, что это был чёрный порох, но когда они коснулись огня, то взорвались облаками черноты, которые погасили пламя и оставили их в темноте, если не считать ламп на поясах.

В оставшемся тусклом свете Готрек поднял одного из меньших мёртвых орков и поставил его перед собой. Агнар последовал его примеру, пусть и не сразу. Ещё один дротик вонзился в орка секундой позже. Третий просвистел у самого уха Феликса.

Готрек повернулся к нему и Хенрику.

- Потушите свои фонари. Они стреляют на свет.

Феликс и Хенрик сглотнули и закрыли прорези своих фонарей, затем присели под прикрытием огромных зелёных щитов, пока истребители двинулись к южной галерее. Хенрик снова запел, но на этот раз терпение Феликса закончилось.

- Прекрати, - прошептал он. - Они тебя услышат!

- Они уже знают, что мы здесь, - сказал Хенрик. - А это успокаивает мои нервы.

- Как и яд.

Топот когтистых лап в темноте заставил Феликса замереть. Они приближались со всех сторон. Хенрик нащупал лампу.

- Подожди, - сказал Готрек. - Дождись, пока я не скажу.

Феликс положил палец на рычаг, открывающий щели, и затаил дыхание. Беготня приближалась со всех сторон. Похоже, они были прямо над ними. Ему потребовалась вся его сила воли, чтобы не открыть фонарь.

- Сейчас! - сказал Готрек.

Феликс хлопнул по щелям, и свет вырвался наружу, открыв одетого в чёрное скавена на середине прыжка. Крысюк взвизгнул и прикрыл глаза от огня, а Феликс рубанул Карагулом, глубоко вонзив его в бедро твари. Крысолюд с визгом покатился в темноту, но за ним уже мчались другие.

Готрек швырнул своего орка на двоих самых прытких, расплющив их, а затем раздробил ноги третьего своим руническим топором, когда тот запрыгнул на зелёный труп. Агнар так же сбросил с плеч своего орка и замахнулся длинным топором на двоих крысолюдов, что бросились на него, их изогнутые ножи блестели зелёным в мерцающем свете. Спина мёртвого орка была вся усеяна метательными звёздами.

Хенрик увернулся от скавена, что пролетал над его головой, а затем попытался достать его мечом, но промахнулся на милю. Ещё двоё появились на краю поля зрения Феликса, бросая новые метательные звёзды. Он схватил край своего красного зюденландского плаща, после чего взмахнул им перед собой и почувствовал, как зазубренные кусочки металла вонзились в плотную шерсть.

А следом за своими звёздами прыгнули и сами убийцы, пытаясь вцепиться в него стальными когтями на лапах. Они были ослепительно быстры. Феликс парировал когти первого лишь в каком-то дюйме от своей шеи, а от когтей второго его и вовсе спасла только кольчуга. Они ударили его по предплечью, как молотки, однако не смогли пробить кольчужные кольца.

Он наотмашь махнул Карагулом, и ему удалось таки поймать одного из пролетавших мимо скавенов - меч рубанул крысюка по спине, заставив его растянуться и забиться в агонии, но второй уклонился от удара и бросил через плечо стеклянный шар.

- Какого черта!

Феликс нырнул за этой штукой и поймал её прежде, чем она разбилась об пол, затем перекатился и швырнул её в темноту вслед за скавеном, который её и бросил. Звон стекла и отвратительные тошнотворные звуки сказали ему, что он нашёл свою цель.

Меж тем Готрек выхватил из воздуха ещё один дротик и метнул его в скавена, сражавшегося с Хенриком, а затем швырнул топор в том направлении, откуда дротик прилетел. Раздался ужасный визг, а затем глухой удар, и все остальные скавены внезапно замерли, а затем повернулись и убежали, оставив за собой вонючее облако животного мускуса.

Феликс закашлялся, сплюнул и зажмурил горящие глаза, затем последовал за Готреком, который шагнул в темноту, чтобы забрать свой топор. На полу лежал скавен с духовым ружьем в одной руке и длинноствольным ружьем за спиной.

- Тот, кто стрелял в тебя, - сказал Агнар, подходя к ним сзади.

- Да, - сказал Готрек, вытаскивая топор из его груди. Он глубоко вонзился в солнечное сплетение. - Тот, кто знал, что мы будем на шахтной площадке. Тот, кто привёл к нам зеленокожих и тролля.

Готрек вытер лезвие топора о чёрный головной убор крысолюда, а затем заметил свиток пергамента, торчащий из мешочка на поясе. Не долго думая он вытащил пергамент.

- Ты не должен его трогать, - сказал Хенрик. - Они покрывают себя ядом.

Готрек проигнорировал его и развернул пергамент.

- Что это? - спросил Агнар.

Готрек взглянул на него и протянул Феликсу. Сначала то, что было нарисовано на нём, выглядело просто как беспорядочная мешанина квадратов, линий и стрелок, но затем он понял, что это была карта глубин – во всяком случае, часть их – с участками, отмеченными напоминающими царапины от когтей письмом скавенов, но крысолюди были не единственными, кто оставил свой след на карте. На пергаменте человеческим почерком были нацарапаны какие-то пометки на бретонском. Холодок пробежал по спине Феликса, когда он увидел их.

- Это написал Ланкен.

- Ты не можешь этого знать, - сказал Хенрик. - Он не единственный бретонец в мире. Их там целая нация.

- Что там написано? - спросил Агнар.

Обратившись к скудному словарному запасу бретонского, который он выучил, изучая поэзию в Альтдорфском университете, Феликс попытался разобрать слова.

- Apportez votre rongeurs ici. Э-э, транспорт... нет, тащи своих крыс… сюда. Nous allons laisser cette voie доступно. Мы разрешим... проход к… Нет, это не так. Мы позволим этому пути быть… без охраны!

Феликс снова взглянул на карту и увидел стрелку, указывающую на небольшой проход, который вёл в то, что, как он понял, должно было быть, большим залом гильдии ювелиров. Вход был позади того места, где гномы намеревались выстроить свою боевую линию.

- Кровь Зигмара! Тот, кто написал это, говорит, что позволит скавенам войти и напасть на гномов с тыла!

- Дай-ка взглянуть, - сказал Хенрик и выхватил карту из рук Феликса.

- Это, должно быть, Ланкен, - сказал Феликс, когда Хенрик углубился в пергамент. - Кто ещё в состоянии пообещать им такое преимущество? Как может человек так низко пасть!

- Он уже сделал кое-что похуже, - сказал Готрек.

- Что может быть хуже этого? - прорычал Агнар.

Готрек махнул рукой в ту сторону, откуда они пришли.

- Комната с отравленными людьми. Бретонец не посылал лучших из своих рекрутов в глубины, чтобы убить Вонюченога. Он послал их умирать – в ловушку скавенов.

Феликс уставился на него.

– Но... Но зачем ему это делать?

Готрек пожал плечами.

- Чтобы вывести их из боя. Ослабить армию тана, чтобы орки победили.

- Это безумие! Он не может этого хотеть! Он... – Феликс осёкся, когда другая мысль отбросила его в сторону. - Вот почему он хотел, чтобы мы забрали его монету! Он хотел, чтобы мы записались к нему, чтобы он мог отправить нас на смерть вместе с другими!

Агнар покачал головой, как сбитый с толку бык.

– Весь этот «Бугман» - ловушка.

Феликс указал на пергамент в руках Хенрика.

- У нас есть карта. Мы должны использовать её, чтобы как можно быстрее найти дорогу обратно к тану Торгрину. Мы должны предупредить его об этом предательстве до начала битвы.

- Двое из нас должны, - сказал Готрек. - Остальные двое должны напасть на крыс там, где они готовят свою атаку, и убить всех, кого можно убить.

Агнар хмыкнул в знак согласия, но Хенрик закатил глаза.

- Тогда, я полагаю, это будете вы с Ягером. А мы с Агнаром займёмся остальным.

- Что? - спросил Агнар, поднимая голову. Он перевёл тяжелый взгляд на Готрека и поднял свой топор. - Будь я проклят, если стану делать это.

11

Готрек фыркнул.

- Убери его, куколка. Твой хозяин снова дёргает тебя за ниточки.

- Я не чья-то марионетка, Готрек Гурниссон, - угрожающе сказал Агнар. - И меньше всего твоя. Если ты думаешь отослать меня, пока идёшь навстречу своей гибели...

- Это сказал твой трепач, - проворчал Готрек. - Не я. Идём со мной, если хочешь. Люди могут вернуться к тану.

Глаза Хенрика вспыхнули.

- Теперь он заставляет тебя отказаться от твоего летописца! Он хочет, чтобы ты умер в одиночестве, забытый, и некому было рассказать о твоей последней битве!

С Феликса было достаточно. Придирки и обвинения Хенрика окончательно измотали его. Он толкнул летописца, и тот растянулся на трупе крысы в чёрном.

- Ты несёшь чушь! - рявкнул он. - Готрек не отказывает Агнару ни в чем, в чем бы он не отказывал себе!

Глаза Хенрика торжествующе блеснули, когда он оторвал взгляд от пола.

- Агнар, они подняли на нас руки! Они хотят нам зла!

Старый истребитель повернулся к Феликсу, подняв свой длинный топор.

- Никто не тронет моего летописца, человек. Защищайся!

Готрек зарычал и отбил топор в сторону своим собственным.

- Отойди, дурак! Ты слишком долго слушал этого шакала!

Агнар снова занёс топор, его глаза сверкали, а руки дрожали от ярости.

- Теперь ты бьёшь меня, Гурниссон? Ты оскорбляешь меня в лицо? Хенрик прав. Это тебя я слушал слишком долго!

И с этими словами он бросился вперёд, яростно рубя. Готрек попятился, блокируя атаки, но но не более. Тем не менее, Хенрик решил расценить отступление Готрека как акт агрессии и прыгнул ему на спину, высоко подняв меч.

- Умри, трус!

Феликс выругался и выхватил Карагул из ножен как раз вовремя, чтобы отразить удар. Хенрик ухмыльнулся, как череп, и повернулся к нему лицом, нанося удары сверху вниз.

- Ах, наконец-то ты показал свое истинное лицо! - прошипел он. - Всё «привет-парень-хорошо-встретились» в пивной, но ножи в спину, когда мы слишком глубоко, чтобы позвать на помощь. Я знаю таких, как ты!

Феликс с трудом парировал удары. Так-то он не назвал бы Хенрика равным себе в фехтовании, но какое бы безумие им ни овладело, оно придавало ему бешеную силу и скорость, нервную и непредсказуемую, и трудно было предугадать, куда он нанесёт следующий удар.

- Ты описываешь себя! - сказал Феликс, отступая перед потоком. - Вы пригласили нас выпить с вами, вы сражаетесь на нашей стороне, а теперь нападаете на нас под самым надуманным предлогом. Я начинаю думать, что вы – пара переодетых негодяев или...

Феликс запнулся, когда что-то щёлкнуло у него в голове. Хенрик увидел брешь и резанул его по ноге. Это ужалило, но не так сильно, как прозрение Феликса. Нет, это не пара мошенников. Агнар был настоящим истребителем, в этом не было никаких сомнений. Но Хенрик? Кто предложил Готреку и Феликсу взять монету Луи Ланкена? У кого была едва заметная «перемена настроения», когда Готрек и Феликс присоединились к воинству Торгрина? Кто пел эту надоедливую песенку перед каждым появлением скавенов?

- Ты с Ланкеном! - закричал Феликс, набрасываясь на Хенрика с новой силой. - Ты никогда не переходил на другую сторону! Ты присоединился к Торгрину, чтобы следить за нами, чтобы убедиться, что мы погибли в глубине! Ты же со скавенами!

Хенрик поперхнулся.

- Скавены? Ты с ума сошёл! Ни один гном не встанет на сторону крысорождённых! - он оглянулся через плечо. - Ты слышишь его, Агнар? А теперь он называет тебя предателем...

Слова Хенрика сменились воплем, когда Феликс воспользовался его отвлечением и рассёк ему руку выше локтя, а затем выбил клинок из рук.

Агнар взревел и попытался прорваться мимо Готрека.

- Пропусти меня!

Феликс двинулся на Хенрика, держа меч наготове.

- Я ничего не говорил тебе об Агнаре Арвастссоне, коварный ты человек. Ты его тоже обманул. Ты натравливаешь его на Готрека, надеясь, что оба погибнут.

- Не слушай его, Агнар! - закричал Хенрик. - Ты же знаешь, что я твой самый верный друг. Я бы никогда...

Феликс прижал Карагул к его горлу.

- Говори, летописец, - сказал он. - Каковы планы Ланкена? Почему он вступил в сговор со скавенами?

Хенрик поднял руки и открыл рот, как бы подчиняясь, затем повернулся и побежал через огромную комнату, как ошпаренный пёс. Феликс выругался и помчался за ним, но Хенрик был моложе, стройнее и имел на себе куда как меньше доспехов, так что легко обогнал его.

- Летописец! - крикнул Агнар. - Куда это ты собрался?

- До свидания, Агнар, - бросил Хенрик через плечо. - Я спою песню о твоей гибели в «Граале». Это будет величайшая гибель, которую когда–либо помнили - сотни скавенов, тысячи! Люди будут плакать, когда услышат это.

- Но... но скавены не убили меня.

- О, так будет, - рассмеялся Хенрик, устремляясь к арке в западной стене. - Это я тебе обещаю! Они убьют вас всех, - и с этими словами он снова запел свою надоедливую песню так громко, как только мог.

Феликс остановился, когда Хенрик пробежал под аркой в коридор, и быстро исчез, если не считать мерцающего света его фонаря. Ещё некоторое время он смотрел, как тот постепеннно растворялся во тьме, затем вздохнул и направился обратно к истребителям. Они больше не сражались. Агнар смотрел на арку с таким пустым и ошеломлённым видом, что это было бы смешно, если бы не было душераздирающим. Готрек положил руку ему на плечо, но у него хватило совести промолчать.

- Пять лет, - ответил Агнар. - Пять лет он был моим летописцем, - его брови опустились. - Я должен найти его. Я должен убить его.

- Да, - сказал Готрек. - Но сначала надо остановить его злодеяние. Для мести будет достаточно времени после того, как скавены будут уничтожены.

Агнар поколебался, потом кивнул.

- Очень хорошо. Но кто предупредит тана?

- Я пойду, - сказал Феликс, хотя понятия не имел, как ему это удастся. Он не знал, где находится, он не знал, как добраться до большого зала гильдии ювелиров, это место кишело орками, скавенами, троллями, и Зигмар знал, чем ещё, и…

Феликс застонал.

- Карта у Хенрика. Этот хитрый маленький...

Шум на востоке заставил его поднять голову. Сгорбленные тени двигались в темноте в восточном конце комнаты, выходя из туннелей, которые вели в неё. Он судорожно сглотнул. - Возможно, карта - наименьшая из наших проблем.

Готрек и Агнар оглянулись, и Агнар двинулся вперёд, ворча себе под нос.

Готрек остановил его.

- Мы должны убедиться, что человечий отпрыск уйдёт первым.

Агнар бросил на него взгляд, в котором было что-то от его прежней враждебности, но затем кивнул, и они с Готреком направились к западному концу зала, двигаясь так быстро, как только могли нести их короткие ноги.

Феликс изо всех сил старался сократить шаг, чтобы не опередить их. - Они охотятся за нами? - спросил он, осторожно оглядываясь через плечо. Он не услышал никаких криков вызова.

Готрек покачал головой.

- Они направляются к той же шахте, что и мы. Это самый быстрый путь на верхние уровни.

Феликс уставился на него.

- Откуда ты знаешь, куда они направляются? Откуда ты знаешь, куда мы идём?

Готрек пожал плечами.

- Я читал карту.

Позади них раздался крик ужаса. Феликс оглянулся, но увидел лишь мелькающие тени.

- Они нашли тела своих убийц, - сказал Агнар, не оборачиваясь.

- Вот теперь они преследуют нас, - сказал Готрек.

Готрек вёл Феликса и Агнара по коридорам подземного уровня, а пронзительные крики скавенов всё приближались. Проходы здесь были высокими и широкими, с редкими изгибами и поворотами, и Феликсу казалось, что они пытаются обогнать набегающую волну. Наконец он и истребители пробежали через полуразрушенную арку в большую квадратную комнату, которая заставила кожу Феликса покалывать, а плечи сгорбиться от страха, стоило ему войти внутрь.

Призрачное серое сияние осветило сцену из кошмара строителя. Всё выглядело так, словно какой-то пьяный великан построил в этой комнате карточный домик и не слишком аккуратно с ним обращался. Вдоль всех четырех стен неровными слоями поднимались деревянные леса, а ненадёжный лес опор поддерживал часть каменного потолка, который выглядел так, словно мог рухнуть, если кто-то чихнёт. Стены за лесами имели следы боевых повреждений – разбитый мрамор, обожжённый гранит и сломанные барельефы - и казалось, что леса были возведены, чтобы попытаться восстановить их. Но всё это, должно быть, произошло давным-давно, потому что деревянные балки деформировались и изогнулись под весом камня, который они поддерживали, и всё покрывали пыль и густая паутина.

Именно от паутины и исходил свет, бледное гнилостное перламутровое свечение, которое делало леса похожими на призрачные саваны. С балок свисали комковатые коконы, связанные более толстыми нитями. Некоторые были размером с гномов. Некоторые - с орков. И все они сияли, как уродливые луны.

В центре комнаты среди опутанных паутиной лесов возвышалось более совершенное сооружение. Это была квадратная колонна из решетчатого железа, со стороной примерно в двадцать футов, вершина которой исчезала во тьме, уходя в широкое отверстие в потолке, а низ в соответствующей дыре в полу. Феликс видел такие подъемники в других гномьих оплотах, но ни один из них не был столь же сложным или богато украшенным. На этом, помимо металлической клетки, что ограничивала его, имелась железная лестница, что вилась вокруг внешней стороны шахты, поднимаясь и опускаясь.

Истребители побежали к широкому железному мосту, который тянулся от края отверстия до шахты, но когда они подошли ближе, Феликс увидел, что они опоздали. Клетка лифта уже поднималась.

Ухмыляющееся лицо Хенрика появилось между прутьями решётки, пока он с грохотом поднимался в темноту.

- Не плачь, Агнар! Ты ничуть не хуже дураков, которые стоят рядом с тобой, или Торгрина с его роднёй, или орков, которые идут сражаться с ним. Мы их всех одурачили! Одурачили скавенов, чтобы они помогли Вонюченогу стать боевым вожаком, чтобы он восстал против гномов. Одурачили гномов и заставили их дать отпор. И как только они уничтожат друг друга, именно Ланкен и я будем править крепостью Скальфа и собирать налоги, в то время как наши партнеры-скавены будут править глубинами. Взаимовыгодные отношения.

- Если ты в это веришь, - прорычал Готрек, - то ты ещё больший дурак, чем любой из нас.

- Летописец! - взревел Агнар. - Ты умрёшь от моего топора за своё предательство! Клянусь тебе!

- Предательство? - крикнул Хенрик, исчезая под крышей. - Я обрёк тебя на верную гибель! Чего ещё может желать истребитель от своего летописца?

Грохот сотен когтистых лап позади заставил Феликса и истребителей обернуться. Крысолюды вываливались из арки, поддерживаемой лесами, бормочущим, щебечущим потоком - копьеносцы в лохмотьях и капюшонах из человеческой кожи; меченосцы в ржавых доспехах и медных шлемах, громадные, отвратительно мутировавшие крысоогры с примитивным оружием, привитым к обрубкам их запястий, и гигантские крысы–мутанты размером с бульдога. И вся эта орда расползалась направо и налево, окружая Феликса, Готрека и Агнара.

Готрек подошёл к основанию железной лестницы и приготовил свой рунический топор.

- Это их маршрут к вершине. Человечий отпрыск, ступай к тану. Мы задержим их здесь.

Феликс поднял голову. Лестница была бесконечной. Он подумал, что умрёт от усталости, карабкаясь по ней. С другой стороны, это была, по крайней мере, чуть менее верная смерть, чем сражаться с сотней скавенов спиной к бездонной пропасти. Он сглотнул, когда понял, что они с истребителем наконец расстанутся.

- Ты уверен, Готрек? Я не стану свидетелем твоей гибели. Мой обет…

- Твоя клятва исполнена. Ты знаешь, какой будет моя судьба, - сказал истребитель. - Пиши хорошо.

- Опиши и мою, - прорычал Агнар. - И засунь это в глотку Хенрику Дашке.

- Хорошо, - сказал Феликс. - С удовольствием.

Теперь скавены наступали со всех сторон, крысооргы пробирались сквозь небольшие отряды вперёд, а сзади мелькали вспышки выстрелов. Пора было уходить.

- Прощайте, истребители, - сказал Феликс, стараясь не выдать своих неподобающих эмоций, и начал подниматься по железной лестнице. – Умрите хорошо, и пусть Гримнир приветствует вас...

Ступеньки яростно затряслись, отрезая ему путь. Он крепко прижался к лестнице и посмотрел вверх. Неужели клеть снова опускалась? Или леса, наконец, решили обвалиться?

Услышав шум, скавены отпрянули от шахты, и истребители огляделись в поисках его источника. И тут Феликс увидел его – не вверху, а внизу, в темноте, и быстро поднимающегося вверх.

Поначалу она выглядела как рука великана, только более тонкая и грациозная, карабкающаяся вверх по решетчатой стороне железной шахты лифта, словно мужчина, проводящий пальцами по руке своей возлюбленной. Однако это были не пальцы. Это были ноги, белые как кость, твёрдые и острые, как сабли, но длиннее копий. Их было восемь, выходящих из толстого бесформенного брюха, которое светилось тем же серым мерцанием, что и паутина. Восемь остекленевших чёрных глаз смотрели на Феликса с твёрдой, похожей на молот головы, под которой дергались жвалы, способные разрубить его пополам одним укусом. Из покрытой панцирем спины поднималось что-то круглое и светящееся, но Феликс не мог разглядеть этого, потому что перед ним сидел закутанный в плащ скавен, оседлав гигантский ужас, словно то был боевой конь.

- Готрек, - сказал Феликс внезапно пересохшими губами. - Твой пещерный паук здесь.

12

Готрек, Агнар и Феликс отпрыгнули от железной лестницы, а Белая вдова вылезла из ямы и попыталась достать их своими крючковатыми передними лапами. Оседлавший её крысолюд, древний скавен в чёрном плаще, выкрикнул приказ и ударил паука по покрытой панцирем голове увенчанным шаром медным посохом.

Теперь, когда они воочию увидели его во всей красе, пещерный паук был ужасен – гора твёрдого хитина, покрытая белой коркой чего-то похожего на помёт летучей мыши, его выпуклое брюшко нависало над ними на высоте вдвое превышающей рост Феликса, а между расставленных ног твари могло бы поместиться торговое судно. Войска скавенов тоже боялись его и опасливо отступили под шаткие леса, стоило конечностям паука тихо защёлкать по камням пола. Готрек, однако, одобрительно кивнул.

- Это будет бой, - сказал он.

- Что это у него на спине? - спросил Агнар.

Феликс снова посмотрел на странную сферу, которая светилась позади скавена. Это был шар размером с бочонок, из медных пластин, привязанный к спине Белой вдовы кожаными ремнями и склёпанный так плохо, что болезненный зелёный свет просачивался сквозь стыки, вместе со светящимся паром, что образовывал вокруг него туманную дымку. Из шара выходил короткий медный стержень с пульсирующим драгоценным камнем на конце, напоминающий громоотвод, а рядом торчал грубый рычаг.

- Бомба, - сказал Готрек. - Бомба из искривляющего камня.

- Но ведь они и себя прикончат, - сказал Феликс.

- Главное - победа, - сказал Агнар. - Крысиных лордов не волнует смерть крысиных войск.

Одетые в чёрное скавены пронзительно выкрикивали приказы сотням крысолюдей, съёжившихся под прикрытием лесов, и те нерешительно начали красться за гигантским пауком, а так же закарабкались по железной лестнице, пока монстр удерживал Феликса и истребителей.

Феликс выругался.

- Они доберутся до Торгрина раньше моего предупреждения.

- По крайней мере, ты станешь свидетелем моей гибели, - сказал Готрек.

- И разделю её, - пробормотал Феликс.

Истребитель, казалось, не слышал его. Он бросился на Белую вдову, издав боевой клич гномов. Агнар отстал от него всего на долю секунды. Пещерный паук обрушил на них свои похожие на косы передние лапы, разбивая каменный пол, когда они проскочили мимо и взмахнули топорами. Зверь быстро отскочил назад на шести других ногах, и удары истребителей покромсали лишь воздух, а затем им уже самим пришлось пригибаться и уклоняться от ударов передних лап перешедшего в контратаку создания.

На спине Белой вдовы скавен-чародей произнёс заклинание и поднял свой медный посох, зелёные молнии замерцали вокруг шара, который светился на его конце. Феликс был готов оставить борьбу с пауком Готреку и Агнару. Как они сказали бы, это была «работа истребителя», но он, конечно, мог защитить их от смерти от магии, когда всё, что они хотели, это хороший бой.

Он подобрал камень размером с кулак из разбросанных по полу обломков, и швырнул его. Камень пролетел мимо, но едва-едва, и скавен отпрянул назад, сбившись с ритма. Он сердито чирикнул и уставился на Феликса, затем начал снова. Феликс нашёл ещё один камень и отправил вслед за первым. На этот раз тот нашёл свою цель и смачно врезался прямо в голый нос скавена.

С яростным воплем крысолюд ударил своего паучьего скакуна между двумя рядами глаз, подталкивая его к Феликсу, который отступил под низкий ряд лесов и стал искать другой камень.

Когда Белая вдова пришла в движение, топоры Готрека и Агнара нашли-таки свою цель. От длинного топора Агнара во все стороны полетели осколки хитина, но панцирь не треснул. А вот Готрек, вооружённый своим звезднометаллическим руническим топором и значительно более мускулистый телом, проломил левую переднюю лапу, вгрызаясь в мясо внутри. Чёрный ихор брызнул из раны, и паук отшатнулся в сторону, пытаясь избежать боли.

С криками триумфа истребители использовали своё преимущество, яростно врубаясь в лапу паучихи, словно лесорубы в подрубленное дерево.

Пытаясь отмахнуться от истребителей, Белая вдова махнула правой передней лапой, и Агнар не успел увернуться. Сбитый с ног, он пролетел через пол комнаты и затормозил в каком-то футе от края шахты подъёмника, замерев в полубессознательном состоянии, кровь хлынула из его затылка.

Конечность Вдовы вновь метнулась вперёд, но Готрек и в этот раз уклонился, а затем обрушил могучий удар на заднюю лапу создания. Это был жестокий удар, наполовину разорвавший сустав и оставивший конечность свободно болтающейся и истекающей жидкостью. Феликс никогда раньше не слышал, чтобы паук кричал. На самом деле, он не знал, что они могут, но это точно был крик – высокий пронзительный звук, словно скрипичные смычки, трущиеся друг о друга.

- Почувствовал, да? - рассмеялся Истребитель.

Он воспользовался своим преимуществом, когда Белая вдова качнулась в сторону, потеряв равновесие. Его топор полоснул по другим ногам монстра, расщепляя их и оставляя звездообразные трещины при каждом ударе. Взбешённый паук крутанулся и вновь перешёл в атаку, его передние лапы превратились в размытое пятно, пока он пытался пронзить свою жертву. Однако Готрек был быстрее и сражался вне пределов досягаемости, почти под самым брюхом, заставляя монстра изворачиваться, чтобы хотя бы увидеть, где находится его противник.

Взвизгнув от отчаяния, скавен-колдун начал безжалостно избивать Белую вдову своим посохом, но чудовище продолжало отступать от существа, причинявшего ему боль - и навлекло на себя беду. Его массивное брюхо упёрлось в леса вдоль западной стены, ломая опоры и заставляя всё сооружение стонать и двигаться.

- Спаси нас Зигмар, - сказал Феликс, когда платформа над пауком прогнулась и накренилась.

После этого исход был неизбежен. Феликс ранее уже сравнивал строительные леса с карточным домиком, и, как и в карточном домике, стоило вытащить нижнюю карту, вместе с ней валились и остальные. За первыми лесами последовала цепочка обвалов, все платформы, лестницы и поперечные скобы медленно складывались и обрушивались на Белую вдову и визжащих скавенов.

Готрек попятился, когда первые доски и столбы начали падать, затем повернулся и побежал, а вослед ему полетели остальные части замысловатой конструкции. Он подбежал к Агнару, только что поднявшемуся на краю шахты, и оттащил его в сторону, когда обломки ударились о пол и разлетелись волной щепы, что разлилась до самого обрыва и швырнула вниз в темноту щепки, доски и столбы.

Сквозь поднимающееся облако пыли Феликс видел, что под обломками всё ещё шевелится гигантский паук, и он подумал, что тот может подняться и стряхнуть его, но затем с громовым треском и громом гранитная облицовка потолка, которую удерживали леса, оторвалась от крыши и рухнула на чудовище, окончательно похоронив его.

- Ну, - сказал он, откашлявшись, - думаю, ты достал её.

Агнар покачал головой.

- Оно ещё может быть живым. Мы должны копнуть и убедиться.

- Нет никакой славы в том, чтобы убить пойманного зверя, - сказал Готрек. - И нет времени. Торгрин всё ещё должен быть предупрежден о скавенах и предательстве бретонцев.

Агнар нахмурился.

- Скавены, должно быть, уже на полпути туда. Нам их никогда не поймать.

Готрек посмотрел в сторону лифта.

- Мы легко их обгоним.

- Но клеть исчезла, - сказал Феликс. - Её забрал Хенрик.

Не обращая на него внимания, Готрек вышел на железный мостик, теперь уже частично согнутый из-за упавших на него камней, и посмотрел на пучок тросов, протянувшихся по одной стороне шахты. Феликс проследил за его взглядом, и его сердце бешено колотилось.

– Готрек, надеюсь, ты не думаешь...

- Более быстрого пути нет.

- Но как мы остановимся? Если ты перережешь трос, клетка упадет и потянет нас вверх, это так, но мы будем двигаться слишком быстро. Нас протащит через шкив в верхней части шахты. Мы выйдем наружу, как сосиски!

- Клетка остановится здесь, - сказал Готрек. - А мы остановимся прямо перед блоком.

- И как же? Ты собираешься вонзить свой топор в стену, когда мы пролетим мимо? Даже ты не настолько силён.

Готрек не ответил; он просто топнул тяжёлой ногой по железному мосту, словно проверяя его, а затем зашагал к лесам, которые всё ещё стояли над аркой, через которую они вошли в комнату, вытягивая шею и глядя в потолок.

- Что он делает? - спросил Агнар.

- Понятия не имею, - ответил Феликс.

Готрек постоял перед лесами, поглаживая бороду, потом, наконец, поднял топор и начал рубить какой-то опорный столб.

- Готрек! - воскликнул Феликс.

- В коридор, человечий отпрыск, - сказал Готрек. - И ты, Арвастссон.

Феликс и Агнар поспешили мимо Готрека в туннель, после чего он тремя ловкими ударами перерубил сквозной столб, и тот треснул. И снова леса наверху начали складываться сами собой. Готрек вышел в коридор и встал рядом с Феликсом и Агнаром, когда всё это рухнуло на пол и разлилось по нему ревущим каскадом.

Внезапно лишившись поддержки, подпорки, поддерживавшие потолок, упали вслед за ним, и огромные куски каменной кладки начали падать вниз и разбиваться о пол внизу – сначала только несколько, но затем больше и больше - всё расширяющийся обвал, который заставил арки, замковые камни и декоративные выступы с грохотом падать вниз, сотрясая землю. И ударяясь, они отскакивали от сугроба деревянного мусора и лавиной катились к железному мосту. Огромные камни перепрыгивали через него и врезались в переднюю часть шахты лифта, оставляя на ней вмятины и разрывы, а камни, следующие за первыми, прогибали её ещё больше, пока - когда, наконец, утих дождь из каменной кладки - в шахте не образовалась огромная вогнутая выпуклость, заполненная камнями.

Феликс смотрел, как оседает пыль.

- Ты его захлопнул.

Готрек кивнул.

- Сейчас кабина лифта ударится о камни и остановится.

- И трос не дотянется до блока, - сказал Агнар.

- И швырнёт нас к стенам клетки, чтобы мы превратились в желе, - простонал Феликс.

Готрек пожал плечами.

- Возможно, но мы обгоним скавенов.

13

- Я должен был это предвидеть, - проворчал Агнар, когда они с Готреком взламывали топорами железную решётку шахты лифта. - Я с самого начала должен был понять, что он негодяй.

- Возможно, он и не был им с самого начала, - сказал Феликс, просовывая в решётку лестницу, снятую с разбитых лесов. Втиснутая в угол шахты, она представляла собой импровизированную платформу, на которую они могли бы ступить. - Человек может считать, что быть летописцем - отличная вещь в первые годы, но потом он может и пожалеть об этом.

Готрек окинул его холодным взглядом. Феликс поёжился под его вниманием, но продолжал:

- Человек может потерять терпение и захотеть жить дальше. Он может захотеть богатства и комфорта. Возможно, он захочет остепениться.

Агнар пожевал губу сквозь бороду и снова замахнулся.

- Он всегда шутил, что надеется, что я быстро найду свою погибель, чтобы он мог потратить всё моё золото, пока был молод. Возможно, это была не шутка.

Феликс нахмурился, вставляя вторую лестницу в шахту примерно на пять футов ниже первой.

- Что ещё за золото?

- Всё, что я собрал за годы убийств, я положил в банк гномов в Талабхейме. Оно достанется моей семье, которую я опозорил, прежде чем стать истребителем, но часть я даровал Хенрику.

- А он заберет всё, - проворчал Готрек.

В последний раз взмахнув топором, он проделал в решётке дыру, затем протиснулся внутрь и вскарабкался на лесенку, ведущую к кабелям. Каждый из них был толщиной с его ногу и сделан из свитой стальной проволоки. Он постучал по ним обухом топора, прислушиваясь к звуку, затем кивнул и сделал на одном зарубку.

- Принеси веревку, человечий отпрыск.

Феликс протиснулся через дыру, затем вскарабкался на лестницу и подошёл к кабелям, цепляясь за стены шахты для поддержки. Он протянул Готреку моток веревки, извлечённый из рухнувших лесов, и Истребитель крепко привязал его к тросу, обернув верёвку вокруг пояса и пропустив под мышками, так что Феликс оказался лицом наружу. Верёвки были настолько затянуты, что Феликс едва мог дышать, и он снова начал паниковать, боясь врезаться в стены, когда трос будет ослаблен, но теперь уже было бесполезно думать об этом.

Когда Готрек закончил связывать его, то поманил Агнара. Старый истребитель втиснулся в шахту со своим мотком верёвки на плече и позволил Готреку привязать себя к канату, спина к спине с Феликсом. Покончив с этим, Готрек спустился на вторую лестницу, снял со спины топор и принялся рубить плетёную сталь.

Феликс закрыл глаза в беспомощном ужасе, когда почувствовал, как дрожь пробежала по его спине. Рунический топор с лёгкостью вонзился в мягкий металл, и мелкие пряди разошлись с глубоким, душераздирающим звоном.

Через мгновение рубка прекратилась, и Феликс через силу открыл глаза и посмотрел вниз. Готрек привязал себя к тросу на поясе, оставив торс свободным. Прямо под ним несколько тонких нитей троса ещё оставались не обрезанными, звеня и поя от напряжения, вызванного таким большим весом. Как только он решил, что достаточно крепко обвязался, Готрек использовал оставшуюся веревку, чтобы привязать свой топор к запястью, так что даже если он выронит его из рук, то не потеряет.

Наконец он был готов и занёс топор над головой. Феликс хотел закрыть глаза, но не смог. Если ему суждено умереть, он хотел увидеть, как это произойдёт.

Топор Готрека опустился, разрезая оставшиеся пряди под его ногами. Одна из них щёлкнула, а остальные застонали. Он снова замахнулся.

Феликс услышал яркий звон, и его желудок с резким толчком провалился в ботинки. Филигранная решетка пронеслась мимо с пугающей скоростью, всего лишь в нескольких дюймах от его глаз, и сила подъёма. была так велика, что он не мог ни поднять руки, ни вздохнуть. По крайней мере, то, чего он больше всего боялся, не случилось. Хотя трос изогнулся в сторону шахты и распорки мелькнули менее чем на расстоянии вытянутой руки от его груди, он не был ими раздавлен.

Взгляд вниз показал ему почему. Обтрёпанный конец троса, менее чем в ярде ниже Готрека, был прижат к стене шахты, соскребая каскад искр и. поднимаясь, издавал оглушительный визг, удерживая своих пассажиров от смерти собственной жесткостью. Готрек, стоявший ближе к концу, чем Феликс, был ещё ближе к стене, втягивая живот и придерживая бороду, чтобы её не вырвало с корнем. Сквозь скрежет металла о металл и грохот трясущейся шахты Феликс услышал дикий вопль. Ему потребовалось мгновение, чтобы понять, что это были истребители, воющие с варварским ликованием.

Залы и комнаты мельком проносились мимо них, разделённые короткими промежутками черноты, и через несколько секунд падающая клетка пролетела в нескольких дюймах позади них, падая так быстро, что Феликс не успел испугаться, что она раздавит их, прежде чем та сгинула внизу.

На миг Феликс заметил какое-то движение за пределами клетки и ухватил застывшее изображение разинутой крысиной морды, уставившейся на него среди роя других. Они промчались мимо войск скавенов, всё ещё поднимавшихся по лестнице, которая вилась вокруг шахты, ступенька за ступенькой. Готрек был прав. Они действительно смогут опередить их на первом уровне – если выживут.

Всего через несколько секунд поездка подошла к концу, и то, чего раньше боялся Феликс, наконец-то произошло. Когда снизу донёсся грохот мощного удара, трос резко остановился, заставив Феликса щёлкнуть зубами, а затем закачался взад и вперёд, как маятник в штормовом ветре. Феликс был придавлен к стенке шахты, и только большая удача позволила принять удар его туго перевязанной груди, а не голове. Несмотря на это, весь воздух был выбит из него, а рёбра чувствовали себя так, словно в них ударили кувалдой. Его колени тоже ударились о сталь, и он зашипел от боли.

- Все... живы? - спросил он, когда качание прекратилось.

Позади него и внизу истребители утвердительно хмыкнули, и он увидел, что они тоже получили некоторые повреждения. У Агнара кровь текла из головы там, где несколько дюймов его истребительского гребня были оторваны каким-то проносящимся мимо выступом, и походу он где-то сломал нос. У Готрека были глубокие ссадины и синяки на плечах и предплечьях, а над одним глазом - огромный рубец.

Однако, оглядевшись вокруг, Феликс испугался, что у них есть более серьёзная проблема, чем их раны. Они висели над бездонной ямой в центре шахты, надёжно привязанные к тросу, и дверь, до которой они надеялись добраться, находилась более чем в тридцати футах над их головами.

- Ты уверен, что всё продумал, Готрек? - спросил Феликс.

- Раскачивайся, человечий отпрыск, - ответил Готрек. - Вместе со мной. И ты тоже, Арвастссон.

Готрек начал размахивать руками, ногами и руническим топором взад и вперёд в медленном, сильном ритме. Феликс и Агнар сделали то же самое, двигаясь согласно с ним. Поначалу воздействие их движения на тяжёлый трос было незначительным, и Феликс опасался, что всё это было напрасно, но через некоторое время их слабое покачивание превратилось в лёгкое раскачивание, а затем, когда движение троса добавило им инерции, их колебания становились все длиннее и длиннее, пока, наконец, Готрек не смог протянуть руку и ухватиться за решётку шахты.

В первый раз она вырвалась у него из рук, но во второй ему удалось зацепиться за перекладину крюком топора, и они остановились на полпути. Готрек подтянулся, держась за рукоять топора, затем ухватился за решётку и вцепился в неё, пока отвязывал веревку, привязывавшую его талию к тросу. Один конец он привязал к решетке, а другой размотал.

- Готрек! - воскликнул Феликс. – Ты будешь...

Последние несколько витков соскочили с Готрека, как цепь, проходящая через шкив, и трос снова вырвался на свободу.

- Всё это часть плана, человечий отпрыск, - сказал Готрек, когда Феликс и Агнар снова зависли посреди шахты.

- Рад слышать, что у нас есть план, - сказал Феликс.

Готрек свернул освободившуюся веревку и размахнулся.

- Поймай её и передай по кругу, а потом брось обратно.

Феликс поймал её диким рывком, затем передал Агнару, который вернул её ему с другой стороны.

- А теперь подними так, чтобы она была над вашими головами, - сказал Готрек, когда Феликс вернул ему оставшийся кусок.

Агнар и Феликс взяли веревку, которая была у них на поясе, и натянули её на плечи и головы, пока она не обернулась вокруг одного только троса.

Готрек одобрительно кивнул, затем просунул свободный конец веревки через решётку и начал тянуть ее, с каждым рывком подтягивая их всё ближе и ближе к стенке.

Наконец Феликс смог ухватиться за решётку и подтянуться поближе. Готрек быстро привязал верёвку, затем использовал свой рунический топор, чтобы разрезать путы Феликса и Агнара, и все они, как мухи, вцепились в стену шахты.

- К двери, - сказал Готрек.

Хотя колени Феликса болели, руки тряслись, а голова кружилась, он вместе с истребителями добрался до складных ворот. Они были закрыты и заперты зубчатым крюком, но один взмах топора Готрека - и замок разлетелся на куски. Когда истребители распахнули двери, Феликс с благодарностью выполз на железный мост и оказался в комнате, очень похожей на ту, в которой они вошли в шахту, за исключением того, что эта была в лучшем состоянии. Добравшись до пола, он облегчённо вздохнул. Приятно было снова почувствовать под ногами твёрдый камень.

У комнаты была большая арка на северной стене, но она была запечатана гранитными блоками, и недавно, если принять во внимание следы и пятна высохшего раствора вокруг её основания. Из–за арки доносились звуки большой битвы – рёв орков, боевые песнопения гномов, лязг оружия и грохот пушек - все приглушённые, но всё ещё достаточно громкие.

Готрек хмыкнул.

- Они уже начали. Погнали.

Они с Агнаром направились к маленькой открытой двери в западной стене. Феликс в замешательстве последовал за ними. Даже для него она выглядела маловатой, а уж для крысоогра...

- Скавены идут сюда? - спросил он. - Я думал, Ланкен оставил для них проход открытым.

- Ты не смотрел на карту, - сказал Готрек. - Они спускаются по лестнице на один уровень ниже и поднимаются с севера, позади тана.

- А, - сказал Феликс с досадой. Он смотрел на карту, но у него не было совершенной памяти гнома о подобных вещах. - Должно быть, я неправильно её понял.

Готрек шагнул в узкий проход.

- Этот туннель ведёт к тропе, которую Торгрин оставил открытой для зеленокожих. Это часть плана, чтобы они могли подойти к полю боя только с одной стороны.

Феликс сглотнул.

- Значит, мы войдём в большой зал со стороны орков?

Агнар улыбнулся, и в его глазах появился злобный блеск. - Айе. Прямо у них за спиной.

14

После занявших некоторое время петляний и поворотов во тьме проход вывел их в большой прогулочный зал, шириной в тридцать шагов и в пять раз выше Феликса. Он был украшен в возвышенном гномьем стиле, с вздымающимися под потолок фигурами предков, державшими массивные жаровни в вытянутых руках, и большими батальными сценами, выложенными мозаикой на стенных панелях между ними – и весь пропахший орками.

Следы их передвижения было трудно не заметить – грязные отпечатки в пыли, жирные пятна там, где их руки и плечи тёрлись о стены, выброшенные кости, где они ели на марше – ну и ко всему прочему с севера неслись громкие звуки их наступления.

Готрек и Агнар рысью двинулись на шум, Феликс последовал за ними, извлекая из ножен Карагул. Впереди арка, такая же широкая и высокая, как та, что вела в прогулочный зал, мерцала огнём и движением, и когда они пробежали через неё в Большой зал гильдии ювелиров, пред ними предстала сцена яростной битвы.

Гномы разожгли огромные костры по периметру Большого зала, чтобы осветить его для битвы, и в их горячем оранжевом свете Феликс мог видеть армию орков Вонюченога, окружившую плотный фронт гномов. Как уже говорил ему инженер Мигрунссон, Торгрин тщательно выбрал позицию, выстроив свою гномью и человеческую пехоту в четыре ряда вдоль узкого конца Большого зала, стены которого с обеих сторон защищали его фланги. Это ограничивало число орков, которые могли одновременно противостоять его гномам, и оставляло множество зеленокожих толпящимися позади своих товарищей, вынуждая нетерпеливых зверюг драться и отталкивать друг друга, чтобы добраться до фронта.

В общем, это была самая чёткая и аккуратная боевая линия, которую Феликс когда-либо видел, но, к сожалению, он и истребители были не на той стороне, и не было никакого способа добраться до неё, кроме как через орков. Перекрытие проходов, вынудившее зеленокожих атаковать с фронта, привело Готрека, Агнара и его самого в то же самое место – и там было куда больше опасностей, чем просто бешеные орки на пути.

На восточной стороне комнаты пушки и артиллеристы, которых Мигрунссон разместил на огневой платформе шахтной площадки, занимали идеальную позицию, чтобы разгромить эти расстроенные скопища во фланг, и искалеченные тела орков всплёскивались, как зелёные брызги, каждый раз, когда пушка стреляла, и выпущенные ею огромные железные шары проносились сквозь зеленокожие толпы. Когда истребители приблизились, Феликс бросил в сторону орудий Мигрунссона косой взгляд. Ему совсем не хотелось быть разорванным на куски пушками, которые он помогал устанавливать.

Ещё больше пушек и мушкетов гремело позади линии Торгрина, стреляя над головами гномов с балкона над аркой, которая вела к лестнице на поверхность, в то время как наемники Ланкена – те, кого он не послал в глубины умирать – удерживали западный фланг линии, сдерживая орков копьями и мечами.

Оглядев наемников, Феликс увидел позади них Хенрика, который лихорадочно жестикулировал и что-то говорил Ланкену на ухо. Агнар тоже заметил его и изменил курс в их сторону.

- Вот ты где, летописец, - проворчал он и ускорил шаг.

- Человечий отпрыск, - сказал Готрек, когда они последовали за ним. - Когда мы доберёмся до линии, отправляйся к тану. Скажи ему, что крысолюды нападут из-за его пушек, с балкона.

- Хорошо, Готрек.

Пройдя десять шагов, истребители бросились в тыл скопившихся орков. Зеленокожие не слышали их приближения. Всё их внимание было сосредоточено на гномах и людях впереди них, и укус топоров Готрека и Агнара, перерубивших им хребты, был первым признаком того, что им зашли в спину.

Пятеро погибли прежде, чем остальные узнали, что среди них были убийцы. Затем летящая кровь и части тел насторожили их, и они с рёвом повернулись к своим кружащимся, рубящим врагам. Именно тогда Феликс атаковал, рубя их шеи и спины, стоило им приблизиться к истребителям. Он убил двоих за те же две секунды и подрезал сухожилия третьему, когда пробирался сквозь толпу.

Орк замахнулся ржавым тесаком, целясь ему в голову. Феликс пригнулся, и рунический топор Готрека, описав дугу, ударил снизу в напоминающую формой фонарь челюсть зверя. Феликс сделал шаг в сторону, чтобы избежать падающий труп, и ударил через плечо Готрека в шею другого.

Тот свалился, разбрызгивая кровь из перерезанной артерии, и они продвинулись вперёд, шаг за шагом прорезая красную полосу сквозь зелёную волну, пока между ними и наемниками Ланкена не осталась лишь одна последняя шеренга орков, и те, атакованные спереди и сзади, умерли быстрее остальных.

- Кто вы? - рявкнул темнобровый сержант, когда Феликс и истребители перешагнули через трупы последних орков.

- У нас есть новости для Ланкена! - крикнул Феликс, прежде чем убийцы успели сказать что-нибудь недипломатичное. - Новости из глубин.

- Да, - пробормотал Агнар, когда мужчина нетерпеливо махнул им рукой, пропуская, а затем вновь смыкая ряды. - Известие о его смерти.

Готрек и Агнар протиснулись сквозь толпу наемников и сразу же направились к Ланкену и Хенрику. Двое мужчин в шоке уставились на истребителей, а затем попятились, указывая на них и крича. Феликс усмехнулся их реакции, повернулся и побежал к тану Торгрину, который сражался в центре линии гномов. Это была дурацкая игра, ставившая на гибель истребителей, и обоим предателям предстояло познать сие на собственной шкуре.

Торгрин, несмотря на ворчание Готрека о том, что он был мягкотелым, живущим на поверхности разбойником, который растолстел, заставляя других сражаться за него, всё ещё был достаточно гномом, чтобы занять место впервой линии своей армии, когда его вынудили к войне. Он стоял на широком щите, поддерживаемый двумя крепкими щитоносцами, и с усилием рубил авангард чёрной орочьей свиты Вонюченога. Орочий вожак же, напротив, держался позади и тыкал своей смердящей ногой в направлении Торгрина, но, похоже, его магия покинула его, потому что тан не падал.

- Тан Торгрин, - позвал Феликс из задних рядов. - Тебя предали. Луи Ланкен встал на сторону скавенов и собирается позволить им атаковать ваш тыл! Они придут с балкона.

Битва была слишком громкой. Торгрин не слышал, но сержант Холдборн был во втором ряду молотобойцев, которые защищали правый бок тана. И он услышал.

- Что это значит, летописец? - спросил он, выходя из рядов от своих бойцов. - Где инженер Мигрунссон? И где остальные инженеры?

- Убит ловушкой скавенов, - сказал Феликс. - Двое выживших должны были вернуться и рассказать вам.

Холдборн подозрительно нахмурился.

- Никто к нам не возвращался. И что это за разговоры о скавенах? Мы сражаемся с зеленокожими.

– Скавены манипулируют орками, и Ланкеном тоже, и... - он осёкся с проклятием. - Нет времени объяснять! Скажи Торгрину, что Ланкен расчистил путь для скавенов, они нападут с...

- Отступать! Отступаем! Отступаем!

Феликс и Холдборн резко обернулись и увидели, что Ланкен и Хенрик бегут к арке, ведущей на поверхность, и кричат через плечо своим наемникам, чтобы те следовали за ними. Готрек и Агнар бросились в погоню, но их короткие гномьи ноги не поспевали за предателями, и двое мужчин прошли через арку прежде, чем истребители успели пересечь половину пути.

Наёмники пробежали мимо них, оторвавшись от орков по всему западному флангу и бросившись в погоню за Ланкеном. Многие погибли, когда зеленокожие ринулись за ними и зарубили их, но столько же людей прошли под аркой и исчезли.

Сержант Холдборн выругался, когда волна орков начала обтекать теперь уже незащищенное западное крыло линии гномов и атаковать их с тыла. Феликс застонал, когда его осенило. Истребители, возможно, и заставили Ланкина бежать раньше, чем он планировал, но это отступление всегда было частью его плана. Он всегда намеревался вывести свои войска на поверхность и оставить гномов в беде. Как ещё обеспечить их уничтожение, а самому остаться последним выжившим? Теперь его предательство было завершено.

Готрек и Агнар бросили Ланкена и Хенрика и повернулись, чтобы остановить орков, но хотя они сражались как десять гномов, их было только двое, и они не могли сдержать их всех.

- Тан Торгрин! - взревел Холдборн. - Нас обошли с флангов! Мы должны укрепить запад!

Торгрин оглянулся и чуть не умер, когда чёрные орки, с которыми он столкнулся, воспользовались его отвлечением. К счастью, его щитоносцы выполнили свою работу и вывели его из дуги орочьих тесаков, и он вернулся в бой секундой позже, выкрикивая приказы, одновременно парируя удары зеленокожих.

- Сержант! Снимите задние ряды молотобойцев и Железоломов. Обойдите по кругу и укрепите фланг! Скажи Громовержцам, чтобы они повернули все свои пушки на запад!

Холдборн выкрикнул приказ своим войскам, и они отступили назад и повернули к новому фронту с отработанным спокойствием, перестраиваясь на встречу безумной атаке орков в идеальном порядке.

Затем сержант поднял голову, чтобы отдать приказ Громовержцам на балконе, но в этом не было необходимости. Они уже развернулись по собственной инициативе и стреляли вниз по зеленокожим, в то время как орудийные расчёты начали выкатывать свои полевые орудия на позиции.

Они умерли, не успев закончить поворот.

Закрытая дверь позади них распахнулась, и оттуда с рёвом выскочил огромный крысоогр, размахивая руками, которые заканчивались металлическими косами, отрубая гномьи головы и пронзая гномьи груди. Из-за мутировавшего монстра на балкон хлынул бурлящий меховой рой крысолюдов, и Громовержцы и орудийные расчеты пали от вонзившихся в спину ножей и рвущих глотки когтей.

Феликс выругался и побежал к Готреку и Агнару.

- Истребители! Скавены! Скавены уже здесь!

15

Готрек и Агнар как один посмотрели на балкон, затем вырвались из собственных схваток и побежали к ведущей на него лестнице, в то время как молотобойцы и Железоломы заступили на их место и бросились в атаку на орков. Поток скавенов хлынул вниз по лестнице и врезался в истребителей на нижней ступеньке, но Готрек и Агнар отбросили их назад, как кулак в лицо, ломая копья с медными наконечниками и ржавые мечи и превращая в красные развалины покрытые мехом конечности, которые ими владели. Феликс пристроился сзади, рубя тех крысолюдей, которые пытались перепрыгнуть через истребителей, чтобы напасть на более лёгкую добычу. Он сбил копьеносца в воздухе ударом Карагула, а затем пронзил брюхо другого, когда тот налетел на него, сжимая в лапах позеленевший ятаган.

- Возвращайся к зеленокожим, Гурниссон, - сказал Агнар, пока истребители шаг за шагом поднимались по лестнице. - Это моя судьба. Хотя я и не знал этого, мои действия помогли скавенам. Я потерял честь во второй раз и умру за неё здесь.

- Чтобы закрыть эту дверь, Арвастссон, потребуется больше, чем ты, - сказал Готрек. - Но я дам тебе поучаствовать.

Агнар кивнул, и они замолчали, сосредоточившись на том, чтобы скосить скавенов и загнать их обратно на лестницу. На балконе наверху крысоогр схватил одну из пушек и швырнул её через балюстраду в войска гномов. Она рухнула на отряд длиннобородых чуть левее тана Торгрина, сокрушив половину, прежде чем врезаться в ряды зеленокожих и расплющить столько же орков.

- А ну, охолонись, ты, грызун с мозгами горошины! - прорычал Агнар, когда крысоогр наклонился, чтобы поднять ещё одну пушку. - Дерись со мной!

Крысоогр проигнорировал его и поднял к груди второе орудие. С двойным рёвом ярости Агнар и Готрек удвоили свои атаки и ринулись вверх по лестнице, превращая в фарш скавенов, стоявших у них на пути.

Они добрались до вершины как раз в тот момент, когда крысоогр поднял пушку над головой. Он зарычал на Готрека, когда тот подскочил к нему, и хотел бросить в него пушку, но Агнар метнулся зверю за спину и подрезал ему сухожилия. С воплем боли крысюк упал, его ноги подкосились, и пушка обрушилась ему же на грудь, придавив зверюгу.

Готрек быстро отсёк ему голову и указал на дверь, где в это время во главе второй волны скавенов ворвался на балкон второй крысоогр.

- Иди, Арвастссон. Задержи его, пока я не запечатаю проход.

- Добро, Гурниссон, - сказал старый истребитель, сверкнув глазами. - Не спеши.

И с этими словами он бросился в атаку.

Крысоогр полоснул его лезвиями размером с косу. Агнар увернулся от его левого клинка и сокрушил правый рубящим ударом своего длинного топора, за которым последовал удар сверху. Крысоогр отскочил назад, чтобы его голова не проломилась, и врезался в скавенов, которые следовали за ним. Они завизжали от страха, но некоторые проскользнули мимо и бросились на Феликса и Готрека.

- Как ты собираешься закрыть дверь? - спросил Феликс, рубя крысолюдей. - Она разбита вдребезги.

- Разобью её ещё немного, - сказал Готрек.

Феликс услышал его ворчание и рискнул оглянуться. Истребитель стоял под дулом последней пушки и одной рукой тянул её вниз, а другой отмахивался топором от скавенов. Его усилия были направлены на то, чтобы наклонить пушку вперёд и оторвать от пола заднюю часть лафета, так чтобы она балансировала только на колесах, и для исполнения сего намерения он напряг все свои силы.

- Убери... крыс… с пути, - прохрипел Готрек. Набухшие жилы на его шее напоминали натянутые канаты.

- Да, Готрек, - сказал Феликс и бросился на скавенов, сбивая их с ног и отбрасывая с пути тяжеловесного поворота пушки.

В дверях, Агнар продолжал теснить потрёпанного крысоогра, обрушивая на него удар за ударом, вырезая красные траншеи в его серой шкуре и точным взмахом отсекая второй клинок, которым заканчивалась одна из лап крысоогра, но тот возвращал столько же, сколько и получал, сотрясая старого истребителя ломающими кости ударами и раздирая его плоть своими клиновидными когтями. Агнар шатался на ногах, и брызги крови летели из его бороды при каждом взмахе топора.

Меньшие скавены протискивались мимо этой титанической битвы по одному и по двое, уклоняясь от сверкающей стали и летящих кулаков, и бросались вперёд. Феликс подумал, что сможет удержать их – по крайней мере, до тех пор, пока Готрек не развернёт орудие – но, бросив быстрый взгляд на пол большого зала, он подумал, что это уже не важно. Гномы были в ужасном состоянии: молотобойцы и Железоломы, посланные остановить атаку с фланга, были почти смяты, а свита Торгрина оттеснена чуть ли не к самому балкону.

- Орки побеждают, Готрек.

- Ещё... одну... минуту ... - проворчал истребитель.

Повернувшись назад, чтобы сразить пару прыгающих скавенов, Феликс увидел, что Готрек повернул орудие так, чтобы оно было направлено прямо на арку, и теперь энергично крутил винт возвышения, поднимая ствол выше. Подумав, Феликс решил, что гном имел в виду, выстрелом из пушки оторвать голову крысоогра.

Через секунду он понял, что в этом нет необходимости.

Раздался рёв и Феликс бросил быстрый взгляд поверх голов своих пищащих противников. Зверь держал Агнара в своей хватке, его когти глубоко вонзились в его плоть и сломали ребра, когда он поднял его с земли. Он попытался поймать боевую руку истребителя второй лапой, но Агнар, превозмогая боль, ударил по когтю, отрубив два толстых пальца, а затем рубанул по шее, разрезая мясо, кости и артерии. Чудовище издало глухой рёв и выронило его, хватаясь за горло. Падая, Агнар ещё раз махнул топором, вспоров зверю брюхо и вывалив раздутые чёрные внутренности. Крысоогр рухнул, словно срубленное дерево и дымящиеся потроха опутали старого истребителя. Он попытался встать, но пол был слишком скользким. Массивный череп монстра рухнул вниз, столкнувшись с головой Агнара, и опрокинул его обратно на пол, вмяв в порог двери и придавив свалившейся вслед за головой массивной тушей.

Тотчас же скавены, оказавшиеся в ловушке позади мутировавшего бегемота, хлынули наружу, карабкаясь по его телу и нанося Агнару удары копьями, мечами и кинжалами. Он отмахивался от них топором и кулаком, но их было слишком много, а он был слишком оглушён. Хотя несколько крысюков пали от его смертоносных ударов, вдвое больше вонзили свои клинки в его обнажённый торс, а затем рванули вперёд, пока гном дёргался и истекал кровью. А за ними было ещё больше – гораздо больше.

- Готрек! - закричал Феликс, готовясь встречать их натиск.

- Ложись! - проревел Готрек.

Феликс оглянулся и увидел, как истребитель подносит пламя к отверстию пушки, нацеленной прямо в голову Феликса!

Он взвизгнул и отпрянул, рубя на ходу скавенов, прежде чем балкон сотряс оглушительный грохот, и его ослепили дым и огонь. За выстрелом немедленно последовал ещё более громкий треск, словно гром прямо над головой, но только более сотрясающий и грохочущий.

Кашляя и моргая, Феликс вгляделся сквозь дым, чтобы увидеть, как рушится арка двери. Выстрел Готрека разбил замковый камень,³ и с его удалением дверь более не могла сама себя поддерживать. Огромные каменные глыбы обрушились на визжащих скавенов, и крыша коридора за дверью последовала их примеру, как костяшки домино. Через несколько секунд она была заполнена до потолка обломками и пронзительной агонией умирающих крысолюдов. Внезапная атака скавенов была остановлена.

Но когда они с Готреком карабкались по обломкам, чтобы прикончить крысолюдей, спасшихся от обвала, Феликс понял, что, как он и предсказывал, это не будет иметь значения. Тонкая шеренга молотобойцев и железоломов была мертва, растоптана пятикратно превосходящими их числом орками, и теперь остальные гномы и люди были зажаты спереди и сзади брызжущими слюной зеленокожими.

Вонюченог, то ли расстроенный тем, что его нога плохо показала себя в качестве оружия, то ли ободрённый отчаянным положением гномов, наконец проковылял через своих телохранителей чёрных орков и приблизился к Торгрину, размахивая топором, который выглядел так, будто был покрыт коркой грязи с ног грота.

Когда они с Готреком убили последнего скавена, Феликс посмотрел вниз и увидел, как мерзкое оружие боевого вожака рухнуло вниз, как грязная молния. Торгрин отпрянул назад, прикрывая лицо свободной рукой, и топор только задел его наруч, но на этом не остановился. Засаленный клинок пронёсся дальше, прорубив щит, на котором стоял тан, расколов его надвое и скинув Торгрина на землю, когда топор Вонюченога рубанул по его щитоносцам.

- Торгрин ранен, Готрек, - сказал Феликс. – Нам лучше...

С хазалидским боевым кличем истребитель перемахнул через балюстраду и прыгнул на Вонюченога, высоко занеся над головой топор. Вождь поднял голову как раз вовремя, чтобы получить острый клинок рунического топора прямо между своих жёлтых глаз-бусинок. Готрек расколол ему голову, как дыню, до самого подбородка, потом ударил коленями в грудь и повалил на землю, чтобы перекатиться и вскочить на ноги на ноги прямо посреди свиты вождя из чёрных орков.

- Ну же, сопливые кучи! - взревел Готрек. - Отомстите за своего вождя!

Сердце Феликса бешено колотилось, ожидая конца, когда все возвышающиеся словно башни чемпионы орков повернутся к истребителю, но они смотрели не столько на труп Вонюченога, сколько на Готрека, и когда один из них начал наступать на истребителя, поднимая дубину, другой толкнул его и попытался опередить. Через несколько секунд они уже дрались друг с другом кулаком, тесаком и головой, а Готрек стоял забытый посреди них.

Истребитель взревел от ярости и отрубил «вонючую» ногу Вонюченога у колена, затем вонзил пальцы в сочащееся мясо пореза, обхватил ими отрубленную берцовую кость и поднял её вверх, как дубину. С этим отвратительным орудием в одной руке и руническим топором в другой он вихрем набросился на дерущихся чёрных орков, нанося им удары по зубам гниющим придатком, а затем разрубая на куски, когда они падали, задыхаясь и блюя.

Гномы и люди не замедлили воспользоваться сей сменой хода битвы и сплотились вдоль своих линий, оттесняя орков назад и перестраиваясь в квадраты.

- Зигмар, - выдохнул Феликс. - Неужели он это сделал? Неужели он повернул ход битвы?

Прежде чем он успел закончить свою мысль, зала содрогнулась от сильного удара. Орки и гномы были слишком заняты своей битвой и, казалось, ничего не заметили, однако Феликс ощутил это и огляделся, пытаясь увидеть источник. Он не увидел ничего необычного и уже собирался спуститься по лестнице, чтобы присоединиться к Готреку, когда звук повторился. На этот раз ему удалось точно определить источник. Он доносился из дальнего левого конца комнаты. Он всмотрелся в туманную даль и увидел серую пыль, парящую возле запечатанного входа в помещение подъёмника.

Ещё один тяжёлый удар, и Феликс увидел, как пыль сорвалась с арки, сотрясшейся от мощи воздействия. Между блоками баррикады появилась линия разлома. Что-то пыталось прорваться!

- Готрек!- крикнул Феликс, но шум битвы был слишком громким. Истребитель его не слышал.

- Готрек!

С последним громоподобным ударом стена, закрывавшая вход, взорвалась, превратившись в груду тяжёлых блоков, и создание, похожее на светящуюся белую руку, проломилось сквозь неё и, пошатываясь, вошла в большой зал.

Белая Вдова вернулась из, казалось, похоронившего её обвала, и бомба из искривлённого камня, привязанная к её спине, как и морщинистый скавен, сидевший на ней, казались почти невредимыми.

16

Когда Белая вдова нетвёрдой походкой направилась к месту сражения на своих семи здоровых ногах и одной сломанной, древний скавен спрыгнул с её спины и быстро юркнул в разрушенный сводчатый проход, где сгорбился и начал размахивать тощими руками и трясти увенчанным шаром медным посохом. Внутри шара зажёгся тусклый зелёный огонек, и Феликс увидел, что такой же огонек загорелся и внутри соответствующего шара на стержне, который торчал из бомбы на спине паука.

Внутри Феликса затрепетали мотыльки ужаса, когда он понял, что скавенский колдун намеревается использовать заклинание, чтобы взорвать бомбу издалека!

Феликс перепрыгнул через балюстраду и спрыгнул на груду оставленных Готреком трупов чёрных орков. Это была не очень приятная посадка, и он оказался покрыт чёрной кровью и вонью дохлых орков, но это было мягче, чем пол, и быстрее, чем лестница. Он скатился с мерзких туш и побежал через поле боя, нацелившись на Белую вдову и скавена.

Два орка попытались достать его, когда он пробегал мимо. Он увернулся от их ударов и попытался бежать дальше, но они преградили ему путь. Феликс зарычал от досады. Он должен остановить колдуна!

Левый орк махнул топором. Феликс увернулся, а затем в лицо зеленокожему прилетела гниющая, забинтованная нога, и тот отшатнулся, давясь и кашляя. Феликс, не долго думая, рубанул его по рёбрам, И тут же отпрянул в сторону, его глаза наполнились слезами, когда зловонная нога отскочила в его сторону. А затем рядом возник Готрек и прикончил орка ударом топора в грудь, после чего повернулся ко второму. Тот зарычал, замахнувшись на Истребителя, и Феликс пронзил Карагулом его шею.

- Готрек! - выдохнул он на бегу. - Белая Вдова! Бомба! Скавен...

- Убери крысу, человечий отпрыск, - сказал Готрек, отпихивая умирающего орка с дороги и снова направляясь вперёд. - Я займусь пауком.

Феликс побежал дальше, стуча каблуками по бесконечному мраморному полу, пока зелёное свечение в одинаковых шарах становилось всё ярче и ярче. Если бомба с искривляющим камнем взорвётся здесь, она не только убьет всех в Большом зале гильдии ювелиров, но и сделает все верхние уровни непригодными для любого живого существа, за исключением скавенов, которые процветали на этой мерзости. В течение десятилетий – возможно, столетий – всё, что рискнёт спуститься в Карак Азгал, умрёт от его жуткого излучения.

Его сердце глухо стукнуло, стоило ему подумать об этом. Может быть, именно это и было задумано скавенами с самого начала? Неужели они помогли Вонюченогу объединить орков и повести их против гномов только для того, чтобы обе стороны собрались вместе в одном месте, став лёгкой мишенью для их бомбы? Это было похоже на то, что обычно делали крысолюды. Феликс чуть не рассмеялся, представив себе Ланкена и Хенрика, помогающих скавенам в надежде, что они разделят с ними глубины. Как это назвал Хенрик? Взаимовыгодные отношения? Потрескавшаяся и протекающая бомба, привязанная к спине Белой вдовы, была доказательством того, что крысолюды хотели заполучить Карак Азгал только для себя. Ланкена и Хенрика предали вместе со всеми остальными.

Колдун-скавен отступил под сломанную арку, когда Феликс бросился на него, и вытащил длинный бронзовый нож, который гудел от странной чёрной энергии. От одного его вида волосы на руках Феликса встали дыбом, а гул, который он издавал, словно бы всверливался в его мозг.

Не медля ни секунды, Феликс рубанул крысомага Карагулом, пытаясь сбить его с ног одной лишь инерцией, но тот скользнул влево с пугающей скоростью, и он промахнулся, в то время как жужжащее лезвие крысюка пронеслось менее чем в дюйме от его уха.

Он вздрогнул и повернулся лицом к колдуну. Кинжал вновь мелькнул у него перед носом. Феликс отчаянно парировал удар и почувствовал тошнотворную дрожь, когда лезвия соприкоснулись, и сила ножа с треском прошла по всей длине Карагула. Но даже сейчас скавен не прекращал своего пения, и свечение его посоха продолжало разгораться.

Через плечо крысомага Феликс увидел, как Готрек бешено рубит Белую вдову. Восьминогое чудовище так же яростно рубило в ответ, нанося удары острыми, как сабли, передними лапами и высекая искры из мраморного пола. Истребитель увернулся от ударов и попытался приблизиться к зверю, целясь в мягкое подбрюшье его живота, но тот проворно крутанулся и удержал Готрека перед собой.

За этой схваткой Феликс мог видеть, как бушует битва, гномы вновь сплотились под единым командованием, в то время как армия орков распалась на дюжину ссорящихся банд. Различные вожаки, которые склонились перед силой вонючей ноги Гутгоба, теперь, понимая, что лидера нет, как один решили, что они могут и сами быть главным боссом, и по всему полю орчьи главари игнорировали своего общего врага и поворачивались друг против друга. Теперь вряд ли можно было сомневаться в победе гномов.

Впрочем, это не имело значения. И даже не важно, убьёт ли Готрек Белую вдову. Если Феликс не прикончит мага-скавена, бомба взорвётся, и всё будет напрасно. Они умрут от взрыва или, что ещё хуже, станут искаженными, мутировавшими пародиями на самих себя. Он должен был закончить это.

В отчаянии он рванулся вперёд, яростно рубя, и намеренно оставил себя открытым. Скавен не смог устоять перед приманкой. И ткнул кинжалом ему в грудь.

Феликс поймал его жилистое запястье и остановил лезвие в полудюйме от своей груди. Злобно шипя, маг замахнулся на него своим единственным оставшимся оружием – посохом. Именно этого и хотел Феликс. Он махнул Карагулом навстречу посоху, вложив в удар всю силу, на которую был способен, и лезвие меча глубоко вонзилось в медное древко. Яркая вспышка ослепила его, и прыгающие дуги энергии с шипением обрушились на Карагул, парализуя его руку колющими ударами, но светящийся шар потускнел и зашипел.

Скавенский колдун взвизгнул от ярости и ударил Феликса посохом по голове, заставив солнца взорваться у него перед глазами и отбросив его в арку. Вялыми руками он поднял Карагул, чтобы защититься, но крысомаг отвернулся от него, напевая и потрясая посохом перед пауком, который продолжал сражаться с Готреком.

Шар на посохе на мгновение ярко вспыхнул, затем окончательно потух и отвалился, запрыгав по полу. Вереща от ярости, скавен отшвырнул остальную часть посоха и помчался к Белой вдове, его одежды хлопали, как грязные крылья. На секунду Феликсу показалось, что маг решил атаковать Готрека, но вместо этого тот прошмыгнул между ног паука и вскарабкался тому на спину.

В его ошеломленном состоянии это казалось Феликсу странным и безрассудным поступком. Готрек теснил Белую вдову каждым ударом своего топора. Он срезал первый ярд её левой передней лапы и выколол три из восьми глаз, а чаща жвал превратилась в расколотое, сочащееся месиво. Но затем Феликс увидел, как скавен потянулся к рычагу рядом с затухающим шаром, и понял его намерение. Он собирался привести бомбу в действие вручную. Он собирался взорвать себя, а вместе с собой и всех остальных.

С колотящимся в груди сердцем Феликс заставил себя подняться и бросился в бой.

- Готрек! Скавен! Убейте скавена!

Истребитель был слишком сосредоточен, чтобы услышать его, да и было уже слишком поздно. Крысомаг схватился за рычаг и потянул на себя. Они все умрут.

Рычаг не шелохнулся.

Пока Готрек набрасывался на Белую вдову, встречая каждый её удар ногой взмахом собственного топора, скавен несколько раз дёрнул за медную рукоятку бомбы, но ничего не происходило. Феликс с облегчением рассмеялся. Эта штуковина, должно быть, была повреждена, когда на неё обрушилась крыша.

Взвизгнув от досады, скавен наклонился поближе к механизму, пытаясь найти какой-нибудь способ разблокировать его, и тут же его затрясло, как блоху на раскалённой сковороде, когда Готрек загнал Белую вдову в лифтовую комнату. Феликс добавил свой меч к топору Истребителя, и в его груди зародилась надежда. Если они смогут убить паука до того, как скавен освободит рычаг, у них появится шанс.

Готрек был весь в синяках и запёкшейся крови, а мизинец его левой руки был согнут назад под пугающим углом. Тем не менее, он набросился на зверя в безумной ярости, его единственный глаз горел дикой радостью, а зубы оскалились в кровавой гримасе.

- Бомба, Готрек, - сказал Феликс. - Мы должны помешать скавенам взорвать её.

- Как только я закончу с этим пауком, человечий отпрыск.

- Но…

А, впрочем, был ли другой путь, если задуматься? Добраться до скавена будет невозможно, пока Белая вдова не умрет. За исключением….

Феликс огляделся в поисках чего-нибудь, что можно было бы бросить в мага, как он делал это раньше, но блоки, отвалившиеся от арки, когда паук проломил её, были слишком большими. На глаза не попадалось ничего подходящего размера.

А потом, неожиданно, появилось.

Когда Готрек и Феликс вместе ударили паука, тот встал на дыбы, чтобы увернуться, и его передние лапы ударились о сломанную арку над ними, вызвав новый поток блоков, что рухнул вниз и разбил те, что уже свалились до этого, заставив Готрека и Феликса нырнуть в сторону, чтобы не быть раздавленными обломками.

Белая вдова набросилась на Готрека, пытавшегося подняться, и вонзила в него свою единственную оставшуюся переднюю лапу, но Истребитель перекатился, и острый наконечник только разорвал бедро, вместо того чтобы пронзить его. Готрек хрюкнул и, пошатываясь, забрался под паука, его нога подогнулась, но он оказался именно там, где и хотел, и он не позволил боли помешать ему нанести верный удар. Он рубанул вверх своим руническим топором и погрузил его глубоко в брюхо монстра.

Белая вдова встала на дыбы, как испуганный жеребец, и попятилась, из раны хлынул ихор, и Феликс во второй раз услышал её крик. Готрек захромал следом, рубанув паука по ногам там, где они соединялись с его телом, и тот съежился на краю лифтовой шахты, его задние лапы соскользнули в воздух.

На спине твари крысомаг продолжал дёргать рычаг, но по-прежнему без какого-либо успеха. Феликс подобрал кусок щебня размером с репу и метнул его, но промахнулся. Белая вдова теперь скреблась по краю, отчаянно цепляясь за него перед лицом жестокого обстрела Готрека, и скавен на её спине дёргался туда-сюда, как марионетка.

Меж тем топор Готрека пробил один из больших глаз паука, а затем раздробил нижнюю челюсть.

- Ну же, ты, огромная мокрица! - прорычал он. - Сопротивляйся! Убей меня!

Паук попытался, но из-за потери глаза его меткость оставляла желать лучшего, и удары прошли далеко от цели. Готрек нанёс очередной удар, отрубив твари ногу, и она дёрнулась назад, её толстое брюшко нависло над пустотой шахты. Феликс подумал, что на этом всё и закончится, но тут задние лапы чудовища нашли опору в филиграни шахты лифта, и оно упёрлось в нее.

Феликс увидел брешь одновременно с Готреком, и вместе они прыгнули вперёд, чтобы разрубить три средние ноги Белой вдовы, широко расставленные на краю отверстия. Готрек срезал одну, Феликс расколол другую, затем пинком сбросил её с края, когда монстр отдёрнул раненную конечность.

Паук резко накренился, когда его подпорки упали, и ударил вниз оставшейся передней ногой, в последней попытке удержаться, но Готрек прорубил и её, и тварь рухнула, твердая как молот паучья голова ударилась о край, а затем соскользнула вниз. Крюки задних лап пытались удержаться за шахту лифта, но вес был слишком велик, и они потеряли хватку. Белая вдова упала.

Феликс подошёл к краю вместе с Готреком и посмотрел вниз, пока паучиха летела в темноту, подпрыгивая и отскакивая от стен. Последнее, что он увидел перед тем, как паук исчез во мраке глубин, был скавен-чародей, всё ещё лихорадочно дёргающий за рычаг бомбы.

Готрек сплюнул ему вслед.

- Портящие всё крысы. Если бы не вес этой штуковины со склада металлолома на спине, паук, возможно, и победил бы меня.

Феликс кивнул.

- Это была бы великая гибель.

- Айе, - сказал Готрек, повернулся и пошел обратно в Большой зал Гильдии ювелиров.

Когда Феликс последовал за ним, огромный толчок сотряс комнату, сбросив камни и пыль с высокого потолка и остановив все схватки на поле битвы, пока гномы и орки уклонялись от падающих с потолка обломков. Феликс поднялся с того места, где удар сбил его с ног, затем отполз в сторону, когда гигантская глыба откололась от арки и покатилась по полу. С колотящимся сердцем он огляделся. Адское зелёное свечение пульсировало из глубины шахты лифта.

-Ч-что это было?

Готрек пожал плечами и пошёл дальше.

- Крыса-колдун наконец-то заставил этот рычаг работать.

17

Готрек и Феликс направились обратно к месту сражения, но оно уже почти закончилось. Раздираемые междоусобицей орки уже по горло насытились резнёй и разбегались по гульбищу, преследуемые гномами и людьми. Те зеленокожие, что остались на поле боя, были мертвы или умирали от тщательного перерезания их глоток гномами.

Готрек проигнорировал всё это и продолжил путь к балкону, где встретил свою судьбу Агнар. В стороне Феликс увидел лежащего на спине Торгрина, без шлема, окружённого группой озабоченных гномов. Гном-хирург занимался его ранами. Готрек проигнорировал и его тоже и заковылял вверх по балконной лестнице. Агнар лежал мёртвый, умерший от множества колотых ран среди сугробов из убитых скавенов. Его ноги были погребены под массивным трупом крысоогра, которого он прикончил, и обломками рухнувшего дверного проёма, но его изрубленный торс был открыт, а лицо после смерти имело такое умиротворённое выражение, какого Феликс никогда не видел на нём при жизни.

Готрек вырвал топор Агнара из всё ещё стиснутых рук, затем скинул щебень и труп крысоеда с ног и поднял мёртвого истребителя, как будто он весил не больше ребенка.

- Возьми его топор, человечий отпрыск.

Феликс хмыкнул, поднимая оружие с длинной рукоятью. Оно оказалось вдвое тяжелее, чем он ожидал. Он последовал за Готреком вниз по лестнице, затем в коридор, который вёл к лестнице на поверхность, где гномы и люди клали своих мертвецов. Когда Готрек опустился на колени и положил Агнара рядом с остальными, Торгрин, теперь забинтованный и покрытый шинами, хромая, двинулся вперёд с помощью своего оставшегося щитоносца.

- Рад встрече, истребитель, - сказал он. - Я скорблю, что ты не нашёл свою судьбу, как твой товарищ, но я благодарю тебя за то, что ты убил орка и Белую вдову. Я... мы... у вас в долгу.

Готрек склонил голову над Агнаром, как будто Торгрина здесь не было.

- Ты восстановил свою честь, Арвастссон, и умер, как подобает истребителю, - сказал он. - Да примет тебя Гримнир в своих чертогах.

Феликс шагнул вперёд, чтобы положить топор Агнара ему на грудь, но Готрек перехватил его.

- Нет, человечий отпрыск, - сказал он, вставая и поворачиваясь к двери. - Этот топор должен сдержать клятву.

Торгрин поклонился и снова попытался поблагодарить его.

- Мы можем предложить вам какую-нибудь награду? Может быть, два месяца в глубинах с аннулированной лицензией? Комнату в «Золотой кружке»?

Готрек прошел мимо него и вошёл в дверь, не замедляя шага.

- Твоя война еще не закончилась, разбойник. Есть ещё крысы, которых надо убить.

Подойдя к «Граалю», Готрек и Феликс обнаружили, что трактир закрыт. Парадная дверь была заколочена и заперта на засов, а ворота, ведущие во двор конюшни, заперты на цепь. Однако звуки лихорадочной деятельности, доносившиеся из-за высокого забора, наводили на мысль, что он не совсем пуст.

Готрек одним ударом топора перерубил цепь и распахнул ворота. Во дворе, всё ещё покрытом грязью после недавнего дождя, Луи Ланкен и Хенрик Дашке деловито седлали и взнуздывали пару лошадей, набрасывая на их крупы тяжёлые седельные сумки. Вьючный мул уже был нагружен мешками и сундуками. Они подняли глаза на шум у ворот и замерли, увидев Феликса и Истребителя, хлюпающих к ним по лужам.

Хенрик попятился к лошади, слепо хватаясь одной рукой за поводья, а другой - за меч.

- Уезжаем, - сказал он. - Немедленно. Гном - настоящий маньяк. Мы не должны встречаться с ним лицом…

- …к лицу, - улыбнулся Ланкен. - И мы этого не сделаем, - он вытащил из седельных кобур пару тяжёлых пистолетов и прицелился в Готрека и Феликса. - Тебе следовало взять моё золото, гном. Ты мог бы умереть, как подобает истребителю.

Готрек усмехнулся.

- С помощью отравляющего газа? Это не смерть для истребителя.

Холодное веселье Ланкена слегка поутихло, когда Готрек неустрашимо направился к нему. Хенрик схватил трактирщика за плечо.

- Ну же! Уходим!

Ланкен стряхнул его руку.

- Я ещё не всё собрал, - он снова положил палец на спусковой крючок пистолета. - Стой, где стоишь, будь ты проклят!

- Заряженное ружье не представляет угрозы для тех, кто готов умереть, - проворчал Готрек.

Феликс хотел напомнить ему, что некоторые из присутствующих ещё не совсем готовы умереть, но в этот момент Ланкен направил оба пистолета на Истребителя.

- Тогда я их разряжу, - сказал он.

Готрек метнул топор, когда бретонец нажал на спусковые крючки. Топор ударил первым, врезавшись в плечо Ланкена, и он рухнул в грязь, крича от боли, раскинв руки с пистолетами. Феликс бросился вперёд, чтобы выбить пистолеты из рук Ланкена, но Хенрик прыгнул ему навстречу и рубанул мечом. Феликс парировал удар, затем поднял Карагул для ответного удара.

- Подожди, человечий отпрыск, - сказал Готрек.

Феликс держался настороже и оглянулся на него.

- Ты хочешь, чтобы я пощадил его? После всего, что он сделал?

- Агнар Арвастссон поклялся, что этот предатель умрёт от его топора. Не должно оставлять неисполненной последнюю клятву истребителя, - Готрек вытащил из-за спины топор Агнара с длинной рукояткой и встал перед Хенриком.

- Отойди в сторону, человечий отпрыск.

- Ты собираешься хладнокровно убить меня? - взвизгнул летописец. - Это убийство.

- У тебя есть твой меч. Защищайся, - сказал Готрек.

Хенрик, дрожа, отступил назад.

- Защищаться? Против тебя? Это всё равно убийство! Ты же знаешь, что я не могу победить!

- Ты должен был подумать об этом прежде, чем нарушил клятву, данную своему истребителю, - сказал Готрек. - А теперь - сражайся.

- Нет, послушай, истребитель, - заныл Хенрик. - Я был неправ, я знаю это. Но вы же не знаете...

Он ткнул мечом в горло Готрека, пытаясь застать его врасплох. Но Истребитель оказался слишком быстрым. Он отбил удар с такой силой, что лезвие сломалось, и вонзил топор в грудь Хенрика.

Хенрик закашлялся, отхаркивая кровь на руки Готрека, его тело напряглось, затем его голова упала вперёд, и он упал на колени в грязь.

Феликс услышал всплеск позади себя, когда Готрек вытащил топор Агнара, и обернулся, чтобы увидеть Ланкена, что, пошатываясь, брёл к задним воротам, его левая рука была красной до запястья от удара готрекового топора, что распорол её до кости. Феликс прыгнул за ним и встал между бретонцем и бегством.

Ланкен поднял руки.

- Пожалуйста, умоляю тебя, - всхлипнул он. - Я всего лишь хочу уехать. Возьми моё золото, забирай всё!

- С чего мы должны отпустить тебя, когда уже убили Хенрика? - спросил Феликс. - Ты самый худший из всех. Ты вступил в сговор со скавенами, чтобы убить гномов. Ты послал людей, которые поклялись тебе в верности, на смерть. Ты пытался убить нас прямо на улице.

- Да, но что ты получишь, если убьёшь меня? - день был холодный, но пот лился со лба Ланкена рекой. - Только то, что у меня есть. Пощадите меня, и я скажу вам, где у меня есть ещё. Вы можете получить всё это. Всё моё богатство!

Готрек поднял свой топор из грязной лужи, куда тот упал, затем подошел к Ланкену и вытер его о причудливый плащ трактирщика, прежде чем приторочить его за спину рядом с агнаровым.

Ланкен сглотнул, огонёк надежды вспыхнул в его перепуганных глазах.

– Ты... ты не собираешься убить меня?

- Ты не заслуживаешь быстрой смерти, трактирщик, - пророкотал истребитель и повернулся к конюшне. - Посторожи его, пока я принесу верёвку, человечий отпрыск. Мы оставим его тану.

Ланкен скулил и ныл, но через минуту они привязали его к коновязи и принялись изучать содержимое седельных сумок и сундуков, пока он тихо плакал позади них. В сумках лежало целое состояние из золотых монет, а в мешках и сундуках мула - сокровищница из усыпанных драгоценными камнями корон, доспехов и оружия, которые выглядели так, будто их носили короли и принцы гномов - вещи слишком дорогие, чтобы тан когда-либо позволил их забрать из оплота.

- Хм, - сказал Феликс, глядя на украшенную драгоценными камнями расчёску, за которую можно было бы купить особняк в Альтдорфе. - Отвезти реликвии обратно Торгрину и оставить монеты себе?

Готрек хмыкнул.

- Это больше, чем заслуживает разбойник, но кто захочет тащить всё это с собой? Может быть, только... это.

Он взял крепкий золотой браслет и надел его на запястье, затем запечатал седельные сумки и перекинул их через плечо. Феликс взвалил на плечо второй комплект и с кряхтением поднялся на ноги под его тяжестью. Он лукаво отсалютовал Ланкену, а затем вывел вьючного мула из конюшни вслед за Готреком, где они столкнулись лицом к лицу с таном Торгрином, сержантом Холдборном и фалангой гномьих констеблей. Грубая толпа наемников и охотников за сокровищами собралась позади гномов, чтобы посмотреть, что привело тана замка Скальфа на вонючие улицы Мёртвых врат.

Торгрин вежливо поклонился, глядя мимо них во двор.

- Похоже, мы перед тобой в долгу, истребитель. Вы задержали злодея, который затеял всю эту лживую войну, - он кивнул на седельные сумки и вьючного мула. - И я вижу, что ты уже выбрал себе награду. Отлично. За всё, что ты сделал, ты это заслужил.

Готрек только сердито посмотрел на него, и Феликс поклонился за них обоих.

- Спасибо, тан. А еще у нас есть...

- Однако есть небольшая проблема с налогом, - сказал Торгрин, обращаясь к нему. – Как вам известно, все сокровища, изъятые в пределах Карак Азгала, облагаются десятипроцентным налогом, и если они имеют особое историческое значение для крепости, то не могут быть изъяты в...

- Ах ты, лицемерный разбойник! - прорычал Готрек. - Мы хотели вернуть его тебе! Здесь. Нам это не нужно!

Он взял у Феликса поводья мула и передал их Торгрину.

- Это всё твоё.

Тан смотрел, как стражники-гномы снимают сундуки, открывают их и обнаруживают внутри огромные сокровища, затем повернулся к Готреку и Феликсу и снова поклонился.

- Возвращение столь важных реликвий - прекрасный и благородный поступок, герои, и я унижен этим, но могу ли я спросить, что вы несёте в других седельных сумках?

Вены на шее Готрека пульсировали, а его лицо опасно покраснело. Феликс шагнул вперёд и быстро заговорил:

- Это не из Карак Азгала. Мы забрали его у Ланкена. Золотые монеты. Полагаю, прибыль от «Грааля».

- Без сомнения, - сказал Торгрин. - И вы можете взять это, н-но ... - он запнулся, когда Готрек уставился на него своим сверкающим единственным глазом, а затем продолжил. - Но вы, кажется, неправильно представляете себе границы Карак Азгала. Это не только глубины, но и замок Скальфа и Мёртвые врата. Налог распространяется и на сокровища, найденные здесь. Если вы позволите нам посчитать...

- Ах ты, дешёвый скряга! - взорвался Готрек - Я пришёл сюда найти свою погибель, а не искать сокровища, - он разорвал седельные сумки, затем снял сумки с плеч Феликса и проделал то же самое с ними. - Если хочешь получить свои десять процентов, валяй.

С этими словами он швырнул открытые седельные сумки через головы тана и констеблей в толпу. Золотые монеты разлетелись во все стороны, и толпа тут же с воплями нырнула за ними, не обращая внимания на грязь.

Когда стражники вступили в суматоху, крича всем остановиться, Готрек поднял сундуки с древними коронами, топорами и доспехами и бросил их тоже, вывалив «важные реликвии» в грязь, к ужасу Торгрина, но дикому восторгу толпы.

Феликс рассмеялся, когда тан зашипел и разинул рот. Стоило потерять золото, чтобы увидеть выражение его лица.

- Истребитель! - воскликнул Торгрин. - Это возмутительно! Вы лишили совет его законного...

Готрек снял топор Агнара со спины, и тан настороженно отступил назад.

- Теперь ты нападёшь на меня? - крикнул он. - Чего ты хочешь?

Готрек рубанул топором и воткнул лезвие в грязь у ног Торгрина.

- Я хочу, чтобы ты похоронил его вместе с телом истребителя Агнара Арвастссона, единственного гнома или человека, которого я встретил в этой выгребной яме, который не был вором.

Истребитель отвернулся от поражённого тана и направился к городским воротам.

- Пошли, человечий отпрыск. Это место воняет.

1 tap hammer - это молоточек для контроля расслоений в композитах (вариант дефектоскопа)

2 Бювет (фр. buvette, буквально — буфет, распивочное заведение) — специальное сооружение, павильон, устраиваемое над скважиной минерального или артезианского источника или близ него для отпуска питьевой минеральной или артезианской воды, с целью предохранения её от загрязнения и создания необходимых удобств для пользования. Иногда бювет холодных минеральных или артезианских источников устраивается с приспособлением для подогрева воды. Часто бювет устраивают в специальных галереях.

3 Замко́вый камень (иногда просто замо́к) — клинчатый камень кладки в вершине свода или арки. При выкладке арки или нервюры свода его вставляют последним и он «запирает» другие клинчатые камни, уравновешивая боковой распор криволинейного перекрытия, отчего вся конструкция приобретает прочность. Отсюда название. Деревянные кружала, на которые свод опирался в процессе строительства, после этого разбирают. Другое название замкового камня в средневековой западноевропейской архитектуре — аграф (ст.-фр. agrafe — зажим, скрепка). Функциональное значение замкового камня подчёркивается его размерами. Он слегка выступает из плоскости арки или архивольта. Замковые камни дополнительно акцентрируют скульптурными маскаронами или волютами, рельефными акантами. От замковых камней происходят клинообразные капители византийской и романской архитектуры X-XII веков, а также «веерные замки», состоящие из трёх трапециевидных камней: большого центрального и двух малых (или половинчатых) боковых.