Семья / Family (рассказ)

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Семья / Family (рассказ)
Автор	Дэн Абнетт / Dan Abnett
Переводчик	Str0chan
Издательство	Black Library
Серия книг	Призраки Гаунта / Gaunt's Ghosts
Входит в сборник	Крестовый поход Миров Саббат / Sabbat Crusade
Год издания	2014
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

На борту «Его Высочества Сера Армадюка», в шести днях полета от пролива Избавления, 782.М41

(27-й год Крестового похода Миров Саббат)

I

Чуть раньше, в этот же день, у них состоялся разговор в столовой старого корабля.

«У них» – у Гола Колеа и Далина Криида, отца и сына, разделенных и соединенных вновь переменчивыми обстоятельствами войны.

Отец и сын, они предпочитали пореже вспоминать о кровном родстве.

Прошло только шесть дней после адски тяжелой битвы за пролив Избавления, и она нависала над всеми – ещё не потускневшими впечатлениями, заживающими свежими ранами и горькими воспоминаниями. Призраки вновь расположились на отдых, заняли себя утомительными, рутинными занятиями, связанными с пребыванием на борту, и приготовились выдерживать очередной длительный переход к своему следующему дому – каким бы тот ни оказался.

Гол предполагал, что ничего хорошего их не ждёт. Никто не распространялся на эту тему, ни Гаунт, ни Харк, ни Фазекиил – ходили слухи только об остановке для пополнения запасов у какой-то базы снабжения, потому что боеприпасов осталось офесенно мало. Финальный пункт назначения Призракам не объявляли.

Ничего хорошего, как и всегда – такова жизнь гвардейца. От одной безумной схватки до другой, с неделями монотонной скуки в перерывах. Поторапливайся! А теперь жди. Жди, а теперь поторапливайся!

Заполнив выемки своего подноса ломтями питательной массы и жидкой бобовой похлебкой, Колеа осмотрелся в поисках свободного стула и встретился взглядом с Далином. Парень махнул рукой – рядом с ним оказалось незанятое место.

Рядом с ним. С его сыном, тем, кого Гол так долго считал погибшим. Схватка в проливе оказалась горькой и дорого обошлась полку, но она и близко не стояла со сражением за улей Вервун. Держать позиции вместе с наспех собранными ротами ополчения, день за днем, ежечасно отражать атаки зойканских орд, зная, что твоя семья мертва…

А потом узнать, что кто-то из родных тебе людей выжил.

Майор Колеа сел. Он был крупным мужчиной, и, хотя за столом нашлось свободное место, Баскевилю и Лаффри пришлось серьезно потесниться.

— Как харчи? — спросил Гол у Далина.

— Жидкие, сэр, — улыбнулся тот.

— Не «сэркай» мне, Дал, — ответил Колеа, вертя в руках вилку и пытаясь отыскать для неё подходящую цель на подносе.

— Вы же майор, господин майор, — напомнил юноша.

Гол пожал плечами.

— Тогда ладно. Я думал, дело в том… ну, знаешь, некоторые отцы требуют, чтобы сыновья обращались к ним «сэр».

Далин выловил вилкой несколько бобов.

— Отец и сын? Мы никогда не общались так, — заметил он. — Возможности не было, то есть. Я не насмехаюсь и не виню тебя. Просто… отношения у нас такие, что…

— Я понял.

— Отлично. Здорово.

— Как у тебя дела, Дал? — поинтересовался Колеа.

— Весьма неплохо, учитывая обстоятельства. Пролив – это был фесовский ад.

— Это была победа.

— Знаю, — ответил Далин. — Но все парни, которых мы потеряли… Меррт, Док и…

Колеа положил вилку.

— Что-то не так? — спросил юноша.

— Еда отвратная.

— А я уже вроде как попривык, — сообщил Далин, жуя бобы. — То есть, жратва полное дерьмо, но мы уже так давно на этом старом корабле – чувствуешь себя как дома.

— Это ненадолго, — произнес майор.

— Да, наверное, так…

— Ты чувствуешь себя как дома, Дал?

— Я не знаю, каково это – иметь дом, так что, думаю, да, сэр.

Колеа посмотрел на него.

— Гол. Ты можешь называть меня «Гол», если мы не в строю или не на параде.

— Правда? — спросил его сын.

— Правда. Мой папа хотел, чтобы я звал его «Джин». Говорил, что я должен знать его имя, а не «должность» или вроде того.

— Твоего папу звали Джином? — переспросил Далин, и Гол Колеа вздохнул.

— Ты не знаешь имя своего деда? Сколько всего ты не знаешь…

— Тебе нужно как-нибудь рассказать мне, — заявил юноша. Помедлив, он исправился. — Тебе нужно как-нибудь рассказать мне, Гол.

Майор кивнул и вернулся к еде, но через несколько секунд вновь прервался.

— Это настоящее дерьмо, — заключил он.

Далин погонял бобы по подносу.

— Тона…

— Что?

— Тона сегодня вечером готовит, — продолжил юноша. — Она хороший повар, помимо прочего. Будет семейный ужин. Почему бы тебе не заглянуть?

Колеа пожал плечами.

— Я не думаю, что…

— Почему? — спросил Далин.

— У нас с Тоной взаимопонимание, — объяснил Гол. — Я не лезу во всё это. Теперь Тона – ваша семья, и она заслужила такое право.

— Кафф тоже был моей семьей, но его больше нет, — ответил молодой Призрак. — Мы все – одна семья, разве не так? Мы, Призраки? Все мы. Эй, парни! Майор Колеа заглянет к нам на ужин. Что в этом плохого? Я поговорю с мамой и…

— С мамой? Вы зовете Тону мамой?

— Да, а в чем дело?

— Ни в чем. Всё в порядке, — произнес Гол. — Прости.

— Я поговорю с Тоной, — сказал Далин. — Она не будет против. Нормальная еда, а? Приятный разговор. Йонси обрадуется, что пришел дядя Гол.

— Но я не хочу снова влезать в дела, которые прекрасно идут без меня, — возразил Колеа.

Юноша разочарованно опустил взгляд и уставился на бобы.

— А ты никуда не влезаешь. Все будут очень рады тебе.

— Раз так, я приду, — ответил Гол, и Далин с улыбкой поднял голову.

— Мама подаст на стол после пяти склянок, — сказал он. — Ровно в это время.

— Поговори с ней, гака ради, — напомнил Колеа, — и дай знать, если Тона не захочет меня видеть. Я пойму.

— Захочет, — кивнул юноша.

Майор вздохнул.

— Дал?

— Да, сэр?

— Йонси знает?

— Она ещё слишком юная. Даже я до сегодняшнего дня не знал имени своего дедушки. В общем, ты для нее «дядя Гол».

Сказав это, Далин поднялся.

— Пойду, вымою поднос. Увидимся после пятой.

— Если не дашь мне знать, что планы изменились. И, феса ради, пусть так и будет.

Кивнув, юноша ушел.

— Не мог не подслушать вас... — начал Баскевиль.

— Серьезно?

— Гол, ты у меня практически на коленях сидишь, — ухмыльнулся Баск.

Улыбнувшись в ответ, майор покачал головой.

— Иди, поужинай со своим сыном, Колеа. Ему это понравится – если, конечно, ты нуждаешься в моих советах.

— Вообще-то, нет, — ответил Гол Колеа.

II

Прозвенела пятая склянка. Издали доносилось гудение двигателей старого корабля, напряженно тянущих его через Эмпиреи. В затхлом, восстановленном воздухе жилых палуб воняло дезинфицирующим раствором. Смесь этих ароматов пахла подмышками.

Помедлив, Колеа постучал в дверь каюты.

Открыв переборку, Тона Криид взглянула на гостя. Майор внезапно почувствовал запах еды, и у него потекли слюнки.

— Привет, Гол, — сказала женщина. — Дал предупредил, что ты придешь.

— Я не хочу навязываться…

— Не веди себя, как фесаный идиот. Заходи.

Комнатка оказалась жаркой и наполненной клубами пара, а Криид – одетой в штаны от полевой униформы и белую майку.

— Ларкс и Варл постоянно к нам заглядывают, — говорила она. — И Рервал, и Шогги. Просто смешно, что ты не заходишь. А стоило бы, причем постоянно – ты должен видеть детей, Гол, появляться в их жизнях, хотя бы на какое-то время.

— Вкусно пахнет, — заметил Колеа.

— Удалось достать настоящий мясной фарш и настоящую фасоль. Плюс настоящие специи. Всё раздобыла в столовке флотских – ну, честно говоря, Гаунт замолвил словечко. Флот лучше кормят, чем нас.

— Гаунт замолвил словечко? — переспросил Гол.

— Его заботит наш боевой дух.

— А я вот что принес, — объявил Колеа, демонстрируя бутылку амасека.

— Хороший мальчик, — улыбнулась Тона.

— Спер у флотских, в офицерской кают-компании.

— Ещё лучше.

Тона, привлекательная женщина – высокая и стройная, с короткой стрижкой, – когда-то бывшая бандиткой на Вергасте, сумела каким-то образом спасти детей Гола и присмотреть за ними во время осады. Тогда погибла их мать, Ливи, и губительная война занимала все мысли Колеа, уверенного, что он потерял всю семью. Так продолжалось до тех пор, пока, по странному совпадению, бывший шахтер не обнаружил, что его дети не просто спасены, но и приняты на воспитание в «свиту» Призраков.

Размахивая куклой и напевая, в комнату вбежала девчушка – маленькая, милая, странно сосредоточенная, с косичками по бокам.

Йонси.

— Привет, Йонси, — сказал её отец.

— Здравствуйте, дядя Гол. Пришли к нам на ужин?

— Да.

Засмеявшись, девочка снова громко запела и выбежала из комнаты.

— Она… она кажется очень маленькой для своих лет, — заметил Колеа.

— Я вполне прилично её кормлю, — отозвалась Криид, помешивая что-то в горшке.

— А я ничего такого и не имел в виду.

— Хорошо.

— Далин уже взрослый мужчина, — продолжил Гол. — Йонси всего на несколько лет младше его, но он выглядит, как ребенок.

— «Он»?

— Что?

— Ты сказал «он», — смущенно объяснила Тона.

— Точно? — помедлив, спросил Колеа.

— Да.

— Оговорился, значит, — решил майор. — Она до сих пор выглядит, как ребенок.

— С девочками такое бывает, — ответила Криид. — Они кажутся юными… а потом резко вырастают. Пройдет полгода, и, помяни мои слова, Йонси станет для нас настоящим кошмаром. Молодые солдаты будут валиться к её ногам, а я стану отгонять их из чего-нибудь крупнокалиберного, с целым расчетом операторов. Кошмар для любой матери.

— Тона?

— Ага?

— Мне кажется, мы с тобой за годы совместной службы повидали достаточно кошмаров, чтобы знать, как выглядят настоящие, — сказал Гол.

Пожав плечами, Криид кивнула.

— Офесенно верно.

— Так вот, — улыбнулся Колеа, — я возьму свою кирку и буду гонять ухажеров вместе с тобой.

Женщина рассмеялась.

— И, Тона?

— Что?

— Мне как-то никогда не удавалось по-настоящему отблагодарить тебя за всё, что ты сделала. Спасла моих детей. Приглядывала за ними.

— Гол, не начинай, — Криид отложила деревянную ложку и отвернулась.

— Я серьезно.

— Гол…

— Поэтому я и не вмешивался, — продолжил Колеа. — Я не был для них отцом. Никогда. Сначала работал долгими сменами, потом началась война… Ты сделала всё за меня, Тона – создала семью, несмотря ни на что. И ты знаешь, что я не должен влезать, чтобы не разрушить все, построенное тобой.

— Поешь с нами, хотя бы раз, — ответила она. — Побудь здесь. Не относись к этому так, как ты сейчас описал – и им тоже будет лучше. В конце концов, Далин знает, кто ты.

— Дал – взрослый мужчина, — ответил Гол.

— Йонси тоже повзрослеет, и очень скоро.

— Просто хочу, чтобы ты знала – я благодарен за всё. Сильнее, чем могу выразить.

После этого Колеа непроизвольно обнял Тону.

— Дядя Гол, ты мамин ухажер? — спросила Йонси, стоявшая за их спинами.

Объятия весьма быстро прекратились.

— Нет, — ответил майор.

— Конечно, нет, — засмеялась Тона, вновь поворачиваясь к плите.

III

Они уже прикончили треть амасека. Гол только что положил себе вторую порцию тушеного мяса.

— Фесом клянусь, — заявил он, — это лучшая еда, которую я пробовал за несколько лет.

— Как я и говорил, — заметил Далин.

— Оч’ вкусно, — добавила Йонси.

— Так вот, я слышал, что Гаунт прикомандировал тебя к Меритусу, — обратился Колеа к сыну.

Юноша кивнул.

— Вверх по карьерной лестнице, — сказала Тона.

— Просто делаю свою работу, — улыбнулся Далин.

— Присматривая за сыном Гаунта? — спросил Гол. — Это серьезное преимущество, ты должен им воспользоваться.

— Просто делаю свою работу, — повторил молодой Призрак.

— Как тебе Меритус, кстати? — спросила Криид.

— Хороший парень.

— Такие возможности нечасто возникают, — продолжил Гол, поднимая на вилке целую гору мяса. — Используй каждый появившийся шанс – будь на виду, привлекай к себе внимание, действуй энергично. Феликс Меритус Часс однажды станет большой шишкой в Гвардии. Династия, понимаешь? Отец и сын. Используй это во благо себе – когда офицер делает карьеру, он не забывает тех, кто помогал ему по пути наверх.

— Отец и сын, династия, — кивнул Далин. — Ага, ясно.

Гол Колеа отложил вилку.

— Прости, Дал. Я… это было фесовски тупо с моей стороны. Теперь-то я понял иронию.

— Нет, почему же, — улыбнулся юноша, — это хороший совет. Причем для всех нас.

— Справедливое замечание, — с улыбкой ответил ему майор.

— Ну, ну, — тихо вмешалась Криид. Подняв стаканчик, женщина произнесла тост.

— За династии. За хренову фесову Гвардию и за семью, которой она стала для всех нас.

Далин, Тона и Гол со звоном сдвинули стопки.

— Династии, — сказал юноша.

— Семьи, — добавила Криид.

— И пусть Гвардия оградит их всех, — заключил Колеа.

Они опрокинули стаканчики, а наблюдавшая за процессом Йонси, подняв свою стопку с водой, воспроизвела жест Тоны, сделанный во время тоста, и залпом проглотила содержимое.

— Пусть Гвар-ди-я ог-ра-дит их всех, — нараспев продекламировала девочка.

Криид улыбнулась, а Гол налил всем ещё по стаканчику амасека.

— Йон, — спросил Далин, оглядывая сестру, — а где медалька, которую я тебе подарил? Значок святой Саббат? Ты же всегда его носила.

— Потерялась, — ответила Йонси. — Когда тот ужасный человек напал на меня, медалька оторвалась. Я её так и не нашла.

— Ну, вот, — произнес юноша. — Я достану тебе новую.

— Не хочу новую.

— Нет?

— Мне от старой бывало нехорошо, — объяснила девочка, не отрываясь от еды.

Нахмурившись, Далин посмотрел на Тону, и та коснулась кончиками пальцев впадинки под шеей.

— У Йонси иногда появляется сыпь от металлических вещей, — объяснила Криид. — Контактная экзема, сказал доктор Дорден…

Тона умолкла, а Гол и Далин уставились в свои тарелки. Случайное упоминание имени старого медикае напомнило о потере, с которой ещё не смирился ни один из них.

Йонси продолжала есть, не обращая внимания на взрослых.

— Контактная экзема, значит, — сказал её брат, желая поскорее прервать молчание. — Ну, с этим мы мириться не станем. Я найду тебе что-нибудь другое, Йон. Другую вещицу, которая будет хранить тебя и оберегать от бед.

Девочка перестала есть и рассматривала тарелку.

— У меня и так есть всё, что хранит и оберегает от бед, — уверенно сказала она. — Я поняла это, когда потеряла медальку. Как будто проснулась и вспомнила, кто я такая.

— О чем ты, милая? — нахмурилась Тона.

— Ну, как утром, понимаешь? Когда ты просыпаешься и вспоминаешь, кто ты и где ты? Всё было точно так же.

— Что ты имеешь в виду? — осведомился Гол.

— Я – призрак, правильно? — спросила Йонси, глядя на него. — Мы все – призраки, так?

Колеа кивнул.

— Мам, можно мне добавки? — попросила девочка. Её непоседливый разум не мог слишком долго задерживаться на одной теме. — Пожалуйста, мам? Я люблю тушеное мясо.

— Разве ты не наелась? — улыбнулась Тона.

— Не до конца, — возразила Йонси. — Я расту!

Ухмыльнувшись Голу, Криид пошла вытаскивать горшок из духовки.

Измазанная в подливке девочка постучала пальцами по ложке и снова посмотрела на Колеа.

— Дядя Гол?

— Да, Йонси?

— Ты мой папа?

Майор посмотрел на Далина, который, хоть и не без труда, никак не отреагировал на вопрос. Стоявшая у плиты Тона обернулась и бросила на них яростный взгляд.

— Почему ты так решила, Йонси? — спросил Колеа, у которого что-то сжалось в груди.

— Потому что люди так говорят, — ответила девочка.

— Какие люди? — вмешалась Тона, подходя к столу и накладывая целый половник рагу на тарелку Йонси.

— Призраки, — сказала девчушка. — Призраки, которых я слышу рядом с собой, они всё время так говорят. Это правда? Ты мой папа?

Гол Колеа вздохнул.

— Нет, Йонси. Нет.

Внезапно девочка сорвалась с места и выбежала из комнаты с криком «Забыла, забыла!»

— Йонси! Ты же хотела добавки! — позвала её Криид.

— Я всё доем! Подождите немножко! — крикнула девчушка в ответ.

Вернувшись к столу со смятым листком бумаги в руке, Йонси протянула его Голу.

— Сама нарисовала, — объяснила она. — Эта картинка для тебя.

Взяв бумажку, Колеа изучил рисунок, а девочка тем временем решительно набросилась на рагу.

На картинке, нарисованной цветными мелками, оказались изображены какие-то шипастые штуковины, несколько человеческих фигур и два серпа в – как решил Гол – небе над ними. Кроме того, он увидел на рисунке треугольник c некой чёрной загогулиной внутри, яростно, даже проникновенно вдавленной в бумагу – заметно было, что мелок несколько раз ломался на этом месте. В каракулях сквозило нечто злобное, нечистое, словно ребенок пытался наказать бумагу.

— Это деревья? — спросил Колеа, показывая пальцем.

— Угум, — ответила Йонси с набитым ртом.

— А кто это? — теперь майор указывал на фигуры.

— Да это же ты, дядя Гол, не дурачься. Видишь, это ты, вот дядя Рервал, дядя Баск, а тут дядя Лаффри.

— Что тут за штуки? — Колеа ткнул в серпы на небе.

Девочка, увлеченная едой, только пожала плечами.

— А это? — Гол показал на каракули.

Йонси оттолкнула опустевшую тарелку.

— А это я не собиралась рисовать, пробовала зачеркать. Не хотела, чтобы оно осталось на картинке.

— Но что это, Йон? — спросила Тона.

— Мне надо было нарисовать побольше деревьев, но я нечаянно взяла чёрный мелок вместо зеленого и получилась плохая тень. Она мне не понравилась, поэтому я её зачеркала.

Сказав это, Йонси пожала плечами.

— Я испортила картинку, дядя Гол?

— Нет, — ответил Колеа, — рисунок великолепный.

Перегнувшись через стол, Далин указал на каракули.

— Как тень может быть «плохой»?

— Это же просто картинка, — ответила девочка так, словно объясняла нечто очевидное.

— Да, но «плохая» в каком смысле? — настаивал её брат.

Неопределенно взмахнув руками, Йонси подобрала свою куклу.

— Немножко похожая на чудовище, — объяснила она.

Затем девчушка, не слезая со стула, потянулась к рисунку в руках Гола и начала объяснять сюжет.

— Смотри. Видишь? Ты убиваешь тени. Вот, смотри, эти зигзаги – пиу-чю-чю-чю-чю! Ты стреляешь по ним из своего ружья: пиу-чю-чю! Я желтым мелком рисовала.

— Теперь они умерли? — спросил майор.

— Дядя Гол, не дурачься! Они и не были живыми, это же просто картинка! Я думала, тебе понравится. Нарисовала специально для тебя.

— Я… Мне очень, очень нравится, — ответил Колеа.

IV

Тона уложила Йонси в кровать, а потом ещё немного посидела вместе с Голом и Далином, попивая амасек.

— Она очень творческая девочка, — заметил майор.

— Всегда такой была, всё время что-то рисовала, — сказал Далин.

— Мне пора, — поднимаясь, объявил Колеа.

— Амасек ещё остался, — сообщила Тона.

— Мне нужно идти.

— А ещё тебе нужно снова зайти к нам, и поскорее, — сказала Криид.

— Еда была отличной, — поблагодарил Гол.

— Эй, — Тона протягивала ему рисунок, — не забудь это. Йонси рассердится, если увидит, что ты не взял картинку. Она для тебя рисовала.

Гол Колеа взял бумажку, сложил её и положил во внутренний карман мундира.

Рисунок оставался там до дня его смерти.

— Доброй ночи, — сказал он.

— Доброй ночи, — ответила Тона.

— Доброй ночи, Гол, — улыбнулся Далин.

Колеа закрыл за собой дверь. Он спустился примерно на десять ступеней по межпалубному трапу, прежде чем заплакать.

И его слёзы необязательно были горькими.