Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3113
правок
Изменения
Новая страница: «{{Книга |Обложка =Atonement-of-Fire.jpg |Описание обложки = |Автор =Дэвид Аннандейл / David A...»
{{Книга
|Обложка =Atonement-of-Fire.jpg
|Описание обложки =
|Автор =Дэвид Аннандейл / David Annandale
|Переводчик =Ulf Voss
|Издательство =Black Library
|Серия книг =Ересь Гора: Примархи / Horus Heresy: The Primarchs
|Сборник =
|Источник =
|Предыдущая книга =
|Следующая книга =
|Год издания =2017
}}
''Во-первых: приведение к согласию Диаваноса было исключительно мирным. Оно было и есть напоминанием, что наш крестовый поход, прежде всего не завоевание, но несение просвещения галактике. Народ Диаваноса с радостью приветствовал провозглашение Имперской Истины. (Дополнение: Энтузиазм в некоторой степени напоминал религиозный пыл, вплоть до заявлений об исполнившемся пророчестве. Своевременно принятые меры против этих идей немедленно доказали свою эффективность, и остается только сожалеть, что этого не случилось на Хуре).''
''Во-вторых: несмотря на долгую изоляцию во время Эры Раздора, народ Диаваноса сумел сохранить богатую культуру. Наибольшее впечатление в столице Экстазии произвело подчеркнутое изящество витражных башен, и то, что они сохранились до наших дней поразительно.''
''В-третьих: Диаванос внес существенный вклад в крестовый поход. Помимо значительной добывающей промышленности он предоставил несоразмерно большое число летописцев.''
''Вывод: Диаванос обладает рядом особенностей, бесспорных во время первоначального приведения к согласию и после оного, что делает планету образцом достижений Империума.''
'''– Гиллиман, заметки о Диаваносе: Приведение к Согласию и его последствия, CLVI'''
'''I'''
'''ПРЕДМЕТ ГРЕХА'''
Владыка Ультрамара расхаживал по периметру реклюзиама на борту линкора «Ультимус Мунди». Люмен-сферы в канделябрах поддерживали в зале постоянные глубокие сумерки, помогающие медитации. Через каждые тридцать шесть градусов окружности зала поднимались колонны с каннелюрами. Орнаменты их вершин незначительно отличался друг от друга, привлекая внимание и концентрируя разум. В центре реклюзиама в абсолютной неподвижности застыл капеллан Волюзий. Он говорил тихим голосом, напоминающим журчание глубокой реки, помогая размышлениям Гиллимана.
– Этому греху есть прощение? – спросил Волюзий.
– Империум Секундус был узурпацией, – заявил Гиллиман. – Намерения не имеют значения, когда преступление столь велико. Мы не прощаем предательство.
– Это было не предательство. Предательство подразумевает замысел.
– Это вряд ли уменьшит тяжесть узурпации.
– Это изменит природу греха, – сказал Волюзий. – И вы не ответили прямо на вопрос о прощении.
– Не ответил, – согласился Гиллиман.
– Вы ищете прощения?
– Я жажду его.
– Прощения Императора или своего собственного? – уточнил капеллан.
– Дело не в получении прощения, – пояснил примарх. – А в его заслуге.
– Снискать через самоотречение? Отказавшись от возвращения на Терру, вы отворачиваетесь от возможности получить прощение непосредственно у Императора.
Гиллиман взволнованно покачал головой.
– Наша стратегия диктуется практикой. Сангвиний должен сразиться с Гором. Это его судьба. – Осознание реальности судьбы по-прежнему давалось с трудом, но он увидел слишком многое, чтобы поступить иначе. – Кровавые Ангелы должны добраться до Терры. Проход в Гибельном шторме узок. Имматериум все еще слишком неспокоен для долгого прыжка, а предатели постараются устроить засаду Девятому Легиону. Наш флот самый крупный и наиболее готовый атаковать силы, которые попытаются остановить Сангвиния.
В этом примарх был уверен.
– Для этого выбора нет другой причины? – спросил Волюзий.
Гиллиман не ответил.
– Как заслужить прощение? – снова спросил капеллан.
– Сохранив мечту моего отца, – ответил Гиллиман.
'''II'''
'''ПРЕДМЕТ ИСКУПЛЕНИЯ'''
На флот набросилось безумие. Но поля Геллера не дали ему вцепиться в корабли. Оно соскальзывало с корпусов каждого линкора, крейсера и эскортника, разочарованно вопя и волоча пламя губительных цветов. Десятки кораблей пронзили эмпиреи с долгожданной целеустремленностью в погоне за тройной задачей. Они ударят для поддержки другого флота. Они ударят во имя спасения. И, наконец, они ударят во имя возмездия.
В стратегиуме линкора «Ультимус Мунди» владыка Ультрамара обдумывал хрупкость грез, и ужас силы, необходимой, чтобы сохранить их.
– Нам повезет, если кто-то из жителей Диаваноса уцелеет, – сказал Тит Прейто. Похоже, библиарий тоже думал о хрупкости. Он покачал головой. – Это не тот мир, который сможет долго противостоять Двенадцатому Легиону.
– Астропатические хоры перехватили зов о помощи недавно, – заметил Драк Город. – Если Диаванос смог отправить сообщение, значит Пожиратели Миров только прибыли.
Гиллиман задумался на минуту, затем постучал по пульту управления стола тактикариума. Гололитический дисплей осажденной планеты сменился картой субсектора с системой Диаваноса в центре.
– Возможно, мы – косвенная причина нападения, – сказал примарх, продолжая вносить изменения. Появился ведущий к Терре маршрут флота Кровавых Ангелов вместе с известными позициями блокирующих сил изменников.
– В нашем первом докладе о флоте Пожирателей Миров его позиция указывалась на галактическом востоке от Диаваноса, – сказал Гиллиман.
– Они знают о приближении Кровавых Ангелов, – сказал Город. – Диаванос – идеальное место для засады на пути у Сангвиния.
– Тогда это новая передислокация, – заметил Прейто. – У Диаваноса еще может быть надежда.
– Гибель и надежда, – сказал Гиллиман своим сыновьям. – Мы несем и то и другое.
Ему не давала покоя надежда. Прейто должно быть увидел ее в лице повелителя, или, возможно, те же мысли преследовали библиария.
– Спасение этого мира будет многое значить, – сказал он.
– Это то, чем может быть Империум, – сказал Гиллиман и подумал: «Это часть моего искупления».
Он не позволит планете попасть в руки чудовищ Ангрона.
И если он спасет ее, если в этот момент настоящего он сохранит прошлое и будущее Диаваноса, и сделает это, чтобы открыть путь Сангвинию и спасти Терру, то это станет очередным шагом к его личному искуплению. Гиллиман не считал, что когда-нибудь полностью искупит грех Империума Секундус. Но спасение Диаваноса было важным в практическом и символическом смыслах.
Примарх вернулся к практике. Он изучил маршруты флотов Ультрадесантников и Кровавых Ангелов. Расчет времени их движения был приблизительным. Он был бы таким, даже если варп бы не штормил. Но дистанция до Диаваноса была небольшой в галактических масштабах.
– Пожирателям Миров придется выйти из системы, если они рассчитывают перехватить Сангвиния, – сказал он. – Их выход должен будет почти совпасть с нашим выходом из точки Мандевилля. Будем действовать соответственно этому предположению. Я хочу, чтобы флот принял атакующий строй, орудия зарядить. Мы станем ударом молнии.
Корабли XIII Легиона вырвались из варпа подобно гладию и щиту одновременно. Их строй был непреодолим, а численность настолько большой, что шансов обойти их не было. И они ударили с неистовством, которое разрезало ночь пустоты ужасающим светом. Ультрадесантники вышли из имматериума с заряженными торпедными аппаратами, орудиями и лэнсами, выискивая врага.
Он был там, где и предвидел Гиллиман. Пожиратели Миров оставили Диаванос за спиной, и только покинули орбиту внешней планеты системы. Их корабли держались близко друг к другу. Ультрадесантники атаковали их с левого борта. Флот Гиллимана более чем вдвое превосходил то, что собрал противник, а фронт был шире глубины строя XII Легиона.
«Наконец, – подумал Гиллиман. – Наконец, мы ударим по вам, изменники, как вы того заслуживаете».
Шквал огня, могущий уничтожить цивилизацию, накрыл весь фланг Пожирателей Миров. Корональная цепь огня прокатилась по кораблям предателей. Тьма вспыхнула от взрывов и сияния перегруженных пустотных щитов.
– Мощный удар, – произнес Гиллиман, когда ослепляющий свет наполнил окулюс. – Мы хорошенько им всыпали.
Линкоры и гранд-крейсеры пережили первые минуты обстрела, но меньшим кораблям повезло меньше. Сквозь их корпуса пронеслась смерть. Крейсера «Галерус» и «Клавам» погибли сразу же. У «Галеруса» взорвались двигатели. Многочисленные попадания торпед и снарядов с «Перчатки силы» испарили носовую треть «Клавама», и сразу же рванули его боеприпасы. В центре флота Пожирателей Миров засияли два солнца. Титанические плазменные взрывы накрыли другие корабли, увеличивая повреждения, прикончив фрегат «Белликоза» и выведя из строя боевую баржу «Якулум».
Мостик «Ультимус Мунди» взорвался криками «За Калт! За Пятьсот Миров!»
– Приятно видеть, как они горят, – признался Город.
– Пламя – слишком милосердная смерть для них, – сказал Гиллиман. – Но ты прав. Эти погребальные костры заставили себя долго ждать.
Пожиратели Миров рьяно ответили на атаку. Их корабли медленно развернулись. Изящество и величественность маневра объяснялись огромной массой и противоречили кровожадному безумию чудовищ, которые командовали ими. Тем не менее, их орудия стреляли быстро, и XII Легион ответил яростью на праведность XIII-го. Сыны Ангрона носились по полям сражений подобно бешеным зверям, но все еще обладали дисциплиной воинов. Они знали, как ответить могучему флоту, пришедшему по их души. Пылающие корабли развернулись под безостановочным обстрелом, не нарушив строя. От их погибших собратьев огромным потоком разошлись разрушительные ударные волны. Флот мог с легкостью утратить всю слаженность, а раненные звери разбежаться от разваливающегося центра. Вместо этого, Пожиратели Миров сомкнули строй, одновременно поддерживая свирепый ответный огонь бортовыми батареями. Монументы свирепости, истекая пламенем, с пробоинами в корпусах, через которые вытекали в пустоту застывающий газ и тела, все больше и больше сближались, меняя траектории, пока не оказались нос к носу с Ультрадесантниками, а флот не принял таранное построение.
Солнце системы было далекой крошечной белой искрой с голубым оттенком, отличавшейся от других звезд только своей яркостью. Ее холодное око поблекло перед яростью, извергнувшейся на дальних границах системы. Флоты Легионов схлестнулись с мощью новой звезды. Корабли окружило огромное ревущее сияние багрового и фиолетового цветов. Казалось, неистовая битва открыла новый разлом в материуме. Пожиратели Миров концентрированным огнем колотили по стене Ультрадесанта. Предатели уничтожили «Честность», «Интегритас» и «Беспристрастную Истину». Гранд-крейсер «Инфестус» доложил о двух победах, прежде чем сам был уничтожен. Новая звезда становилась все ярче, и таран Пожирателей Миров начал утрачивать целостность. Он не смог прорвать линию XIII Легиона. Все больше кораблей гибло или отступало, двигатели получали повреждения и теряли возможность поддерживать атакующую скорость.
На мостике «Ультимус Мунди» Гиллиман следил за ходом битвы, поглощенный текущими запросами флота. Его сыновья вели себя именно так, как и должны были. Каждая часть колоссальной военной машины примарха действовала согласно общему замыслу, а замысел заключался в уничтожении врага. Гиллиман отдавал приказы о корректировке отдельных траекторий, которые в совокупности превращались в движение наступающей стены. Флот сблизился с Пожирателями Миров, как единое и незыблемое целое, а Гиллиман рассматривал врага, как огромного могучего зверя, определяя каждую секунду какой удар необходим, чтобы повергнуть его.
Как только отдельные вражеские корабли выходили из строя, примарх тут же переводил свое внимание, оставляя их тем частям своего флота, которым было поручено прикончить их. Когда линкор «Гладиатор» покинул строй с почерневшим и пульсирующим пламенем и перепадами энергии левым бортом, примарх слегка кивнул, удовлетворенный видом выведенного из боя вражеского флагмана. Гиллиман не позволил успокоить себя надежде на обезглавливание Пожирателей Миров. Они будут биться до последней капли своей жестокой крови. Так как «Гладиатор» не смог отвлечь внимание примарха, тот заметил, что командование вражеским флотом принял «Несущий гибель», и сконцентрировал на нем огонь «Ультимус Мунди» и «Триумфа Эспандора».
Так как «Гладиатор» покинул передовую пустотной битвы, Гиллиман не последовал за ним, когда дистанция между кораблем и флотом XIII Легиона выросла. Так как примарх не последовал за беглецом, он смог уловить момент, когда исход битвы стал решенным. Пожиратели Миров продолжали сражаться и проливать кровь, но ничего другого им не оставалось. Стена Ультрадесанта охватила предателей и сжалась, отрезав все пути к бегству. Наступила заключительная часть сражения.
«Мы расчистили для тебя путь, Сангвиний, – подумал Гиллиман. – И снова сделаем это. Ты доберешься до Терры».
Затем с борта ударного крейсера «Каваскор» связался Иас – магистр 22-го капитула.
– «Гладиатор» направляется к Диаваносу, – доложил он. – Мы преследуем его.
Гиллиман понял замысел командира Пожирателей Миров. Предатель тоже знал, что битва проиграна. И увидел возможность нанести последний, болезненный удар. Символизм Диаваноса был так же понятен Пожирателям Миров, как и Ультрадесантникам.
– Пожиратели Миров не могут позволить выжить надежде Диаваноса, – сказал Прейто, озвучив мысли примарха.
– Сможешь сблизиться с врагом вовремя? – спросил Гиллиман у Иаса.
– Мы ведем огонь, но они держатся. Лорд-примарх, мы уничтожим их, но не раньше, чем они сожгут Диаванос. Я отдал приказ об абордаже на «Цестах».
– Приготовьте два штурмовых тарана, – приказал Гиллиман, а затем обратился к Городу. – Собери отряд инвиктов. Мы телепортируемся на «Каваскор». Диаванос еще увидит рассвет. Клянусь именем своего отца.
Город моргнул.
– Вы возглавите атаку?
– Если понадобиться, я защищу Диаванос голыми руками, – заверил примарх и подумал: «И взыщу плату кровью за Пятьсот Миров».
Он был рад, что «Гладиатора» преследует «Каваскор». Иас командовал разрушителями. Их беспощадные методы ведения войны станут подобающим правосудием для Пожирателей Миров.
– Сильный оборонительный огонь! – предупредил пилот «Цеста».
– Сможешь достигнуть наших целей? – спросил Гиллиман. Он стоял в десантном отсеке ведущего штурмового тарана. К бедру был примагничен комбиболтер «Арбитратор», а на левом кулаке потрескивала спящей мощью силовая перчатка «Рука власти».
– Их защита верхней надстройки слишком сильна, лорд-примарх. – Скользящий удар перегрузил инерциальную систему компенсации отдачи. Раскололась переборка и лопнул трубопровод, наполнив отсек огнем и дымом. – Мы направляемся ниже – к бреши, где орудия уничтожены.
– Путь на мостик займет гораздо больше времени, – передал капитан Иеракс, командир отделения разрушителей на втором таране. – Нам изменить практику?
– Поторопимся, капитан. Прежде чем «Гладиатор» достигнет Диаваноса, мы возьмем мостик и перехватим управление, ¬– приказал Гиллиман.
– Так и будет, лорд-примарх, – в дисциплинированном тоне Иеракса читалось обещание устроить Пожирателям Миров резню.
Корпус корабля звенел и дрожал. В десантный отсек хлынул дым от очередного повреждения.
– Сыны Ангрона очень стараются помешать своей казни, – заметил Город.
– Если бы они не приветствовали наказание, то никогда не должны были последовать за Гором, – сказал Гиллиман. Он мысленно отсчитывал секунды до удара, учитывая изменение курса и рассчитывая дистанцию до новой цели. Примарх выкрикнул «Приготовиться к столкновению!» в ту же секунду, что и пилот.
Таран «Цест» врезался в основание надстройки «Гладиатора» и его магма-мельты расплавили бронеобшивку корабля в шлак. Корпус содрогнулся, словно от удара молотом. Компенсаторы отдачи смягчили сотрясение до обычной вибрации.
– А теперь пусть изменники познают страх! – закричал Гиллиман, когда ракеты «Огненная ярость» расчистили пространство перед тараном. Посадочные рампы опустились, и примарх возглавил атаку. Взрывы продолжали греметь, и сначала Гиллиман решил, что ракеты вызвали последующие детонации, угодив в погреба боеприпасов. Но взрывы не стихали, а их звуки доносились сверху. Приглушенный грохот был колоссальным. Он гремел по всему кораблю.
– Как мы это сделали? – поинтересовался Город.
Они добрались до кубрика экипажа. Возле главного выхода лежали груды обугленных тел рабов XII Легиона. Город смотрел не них. Он уставился на гравированный медный потолок, который снова задрожал.
– Это делает враг, – пояснил Гиллиман.
– Делает что?
Взрывы продолжались, набирая силу. Как будто палубы над головами Ультрадесантников сотрясало землетрясение. Корабль наполнился гулом неотвратимой гибели.
Гиллиман разочарованно зарычал.
– Они блокируют нам путь, уничтожая самих себя.
Коридор за кубриком подтвердил его догадку. С обоих концов путь загораживали груды железа. Взрывы продолжались, теперь более приглушенные, хотя корпус по-прежнему звенел, как похоронный колокол.
– Он разрушают все палубы между нами и мостиком, – сказал примарх. Пожиратели Миров знали, что часы «Гладиатора» сочтены. Корабль погибал, но не собирался отказываться от последнего жестокого деяния.
– На тех палубах критически важные служебные системы, – сказал Город. – Они уничтожают себя.
– А тебя удивляет подобное зверство? – спросил Гиллиман.
– Нет.
– Им больше не нужны системы жизнеобеспечения. Все, что они должны сделать – это не позволить нам захватить мостик. Чем они и заняты.
Такая тактика была примитивной, но и эффективной. Гора смятых обломков блокировала путь наверх. У Ультрадесантников не было возможности пробиться сквозь сотни тысяч тонн металла раньше, чем «Гладиатор» сбросит вирусные бомбы или циклонные торпеды на Диаванос.
– Они не могут вывести из строя оружие, если собираются воспользоваться им, – сказал Город.
– Именно, – Гиллиман связался по воксу с Иераксом. – Капитан, где вы находитесь?
– Пятью палубами ниже вас, лорд-примарх. Мы видели, как вы пробили брешь перед нами.
– Мы не можем подняться. Поэтому спускаемся. Направляйтесь к торпедным отсекам. Самым коротким маршрутом.
– Принято.
Город кивнул. Он также понял новую практику. Они расплавят себе путь через палубы к своей цели.
Марак из отделения инвиктов установил первую крак-гранату. Ее раскаленный жар превратил металл в жидкость и разъел палубу. Гиллиман смотрел на взрыв, не моргая. Гнев в его взгляде мог растворить адамантий и железо.
Тремя палубами ниже Марак радостно закричал.
– Следы разрушителей, – объявил он, указывая на дыру в палубе в дюжине метрах впереди.
Гиллиман снова возглавил отряд, спрыгнув через дыру в коридор, который выгорел дочерна от обстрела «Каваскора». До следующего проема было всего несколько шагов, на палубе завывал воздух, вытекающий через трещины, тянущиеся к пробоинам в корпусе. Примарх прошел мимо тел экипажа и рабов. Также попадались трупы Пожирателей Миров, но не нападавших.
– Странно, что нас не атакуют, – заметил Город.
– Пожиратели Миров концентрируют силы, – пояснил Гиллиман. – Все, что им нужно сделать – сохранить контроль над вооружением, пока Диаванос не окажется в зоне поражения. Они знают, где мы атакуем и будут ждать нас там.
– Вместо того чтобы тратить силы на защиту участков, через которые мы можем не пойти.
– Сомневаюсь, что их мотивы будут настолько стратегически выверенными. Они просто не хотят пропустить кровопролитие.
– Лорд-примарх, – связался Иеракс, который теперь находился всего на одну палубу ниже, – торпедный отсек в зоне видимости.
Беспрерывная стрельба заглушила следующие слова. Гиллиман разобрал только одно – «входы». Этого было достаточно. Теория: в отсеке больше одного входа. Практика: используй первоначальную атаку разрушителей, чтобы неожиданно напасть с другой стороны.
– Разорвите их, капитан, – приказал Гиллиман. – Мы скоро будем.
Отряд миновал последнюю брешь разрушителей и направился дальше. Палуба гудела от вгрызающихся болтерных снарядов. Гиллиман шагал вперед, представляя в уме важные конструктивные элементы имперских линкоров, экстраполируя отличия на основании схем отсеков, которые он видел в ходе спуска. Через сто метров после первой бреши Гиллиман впечатал «Руку власти» в палубу. Коридор осветила лазурная вспышка. Целые слои металла испарялись от ударов примарха. Он бил снова и снова.
«Вы слышите меня, кровожадные животные? – подумал он. – Я – кара, что идет за вами».
Палуба окончательно сдалась, и Гиллиман прыгнул в брешь. Выпрямившись, он открыл огонь из «Арбитратора» в удивленных Пожирателей Миров. Их некогда белая броня светилась багрянцем. Медные шипы усеяли конечности, шлемы и наплечники. Изменники с ревом атаковали примарха цепными топорами, покрытыми высохшей кровью и кусками плоти.
Гиллиман залил врагов их собственной кровью, взрывая черепа снарядами.
В нескольких сотнях метрах справа от Гиллимана разрушители атаковали разрушителей.
Пожиратели Миров сражались со своими подобиями, которых сдерживали собственноручно наложенные оковы. Ультрадесантники бились с образом того, кем они могли стать, лишенными чести и дисциплины. Лоялисты и изменники атаковали друг друга со свирепостью, рожденной из абсолютной ненависти. Отделение Иеракса забросало Пожирателей Миров фосфексными гранатами, а затем без промедления бросились в сотворенное ими же пекло. Облако бело-зеленой смерти выползло через кормовые двери торпедного отсека. Она пожирала броню легионеров обеих сторон. Она сжигала керамит. Сжигала плоть. Геральдика растворялась, а ртутное пламя жадно растекалось по почерневшим, изглоданным, нераспознаваемым трупам.
Легионеры Ультрамара и Нуцерии сражались и убивали друг друга посреди растущего пекла. Не обращая внимания на облизывающее наплечники зеленое пламя, Иеракс обрушил цепной меч на горжет Пожирателя Миров. Найдя слабое место в броне, клинок прогрыз путь внутрь. Предатель ударил в шлем капитана своим цепным топором. Иеракс заревел от боли, но не дрогнул, даже когда шлем начал трещать. Ультрадесантник надавил на меч.
– Ты истечешь кровью за Ультрамар! – закричал он, из вокс-передатчиков разнеслась его жажда отмщения. Хрящи и кости рассыпались. Голова Пожирателя Миров свалилась назад, а артериальная кровь хлынула в зеленое пламя.
Гиллиман и инвиктская стража ворвались в торпедный отсек, прямиком в пасть звериной ярости. Красные мясники выли в бездумном гневе. Безумие, заточенное в терминаторские доспехи, без промедления бросилось в ливень болтерных снарядов. Выпущенный «Арбитратором» ураган изрешетил передние ряды, разрывая доспехи и кости. Озверевшие Красные мясники, не воспринимая ничего, кроме жажды убийства, переступили через своих убитых и врезались в сомкнутый строй инвиктской стражи.
Разгневанный Гиллиман стиснул зубы и устремился в водоворот абсолютного уничтожения. Эти существа когда-то поклялись распространять и защищать мечту Императора, но поддались тем наихудшим инстинктам, которые она была призвана стереть. «Твое падение было неизбежным, Ангрон», – подумал Гиллиман и в порыве глубочайшего презрения обрушил «Руку власти» на противостоявшие ему отребья.
Этим бездумным существам, живым машинам пустой ярости было не по силам остановить его. Но своей неистовой атакой они могли замедлить примарха на пути к его цели. За массой Пожирателей Миров, рухнувшими платформами и лужами пылающего прометия многие из торпедных труб были открыты, а их снаряды выпущены. Но самые крупные, похожие на вход в склеп двери были закрыты, подход к ним охраняли центурион и дредноут. Это говорило о том, что циклонную торпеду еще не выпустили.
Гиллиман пробил «Рукой власти» нагрудник Красного мясника. Примарх словно таран прорывался сквозь ряды терминаторов.
– Драк! – выкрикнул центурион усиленным вокс-передатчиком голосом. Он был хриплым и булькающим, словно его владелец сглатывал кровь. – Я буду рад увидеть, как ты сгоришь сегодня!
Командир Пожирателей Миров стоял рядом с торпедным люком вместе с дредноутом.
– Это Деренакс, – доложил Город по воксу Гиллиману, проигнорировав насмешку Пожирателя Миров. – Когда-то его вера в Великий крестовый поход была весьма сильна.
– Тем больше его грех, – прорычал примарх и подумал: «Он искупит его, пока не обратится в прах».
Летящие пылающие потоки фосфекса с другого входа пожирали врага. Красные мясники отступали перед дисциплинированным огнем инвиктской стражи. Бой протекал не в пользу Пожирателей Миров. Но поза Деренакса говорила о триумфе. Гиллиман понял, что до запуска торпеды оставались считанные секунды. Диаванос находился в зоне ее действия.
Гиллиман одним прыжком пролетел над группой Красных мясников. При приземлении он активировал «Руку власти» на полную мощность. Ударная волна от силы его удара обрушилась на врагов подобно метеору. Терминаторские доспехи лопались. Тела разрывало на куски. Разлеталась шрапнель из костей и керамита. Гиллиман бежал сквозь кровавую бурю, пробивая путь через Пожирателей Миров под прикрытием завесы снарядов из комбиболтера.
К примарху направился дредноут-контемптор, его тяжелый болтер ревел, а силовой коготь потянулся к Гиллиману. Деренакс засмеялся, затем повернулся к пульту управления рядом с гидравлическими рычагами, контролирующими двери хранилища.
Двигаясь слишком быстро для целеуказателей дредноута, примарх приблизился к монстру, сжав «Руку власти» и выпустив очередь в его шлем. Дредноут издал яростный бессвязный вопль. «Рука власти» разбила силовой коготь контемптора, а затем врезалась в саркофаг.
Дредноут пошатнулся. Рука с тяжелым болтером металась, пытаясь взять Гиллимана в прицел. Тот снова ударил в нагрудную пластину многовекового саркофага. Броня могла выдержать прямое попадание артиллерийского снаряда. Но «Рука власти» была гораздо старше и представляла совершенно иной уровень мощи. И ею владел примарх. Саркофаг лопнул под ударом Гиллимана. Он пробил слои броневой защиты и сжал мягкое изломанное существо – все, что осталось от погребенного тела легионера.
Рев дредноута тут же прервался.
Гидравлические рычаги открыли двери хранилища, за которыми оказалась торпеда. А в руке Деренакса был детонатор.
– Прицелься в планету и убей примарха, – кровожадно и триумфально прорычал он. К корпусу торпеды были прикреплены подрывные заряды.
«Центурион использовал Диаванос, как приманку», – понял Гиллиман. Деренакс подождал, пока примарх не окажется перед ним, а теперь собирался взорвать циклонную торпеду внутри «Гладиатора». Вместо уничтожения планеты, как своего последнего жестокого поступка, он собирался забрать с собой на погребальный костер Мстящего Сына Императора. Снаряды попали в кисть Деренакса, прежде чем он нажал на кнопку детонатора. Они искромсали руку Мирожора, но не задели детонатор. Тот упал перед предателем, и он с воплем кинулся к устройству. Гиллиман схватил Деренакса силовой перчаткой и впечатал его в стену. Примарх надавил, направляя энергию «Руки» в сокрушающую хватку. Конечности центуриона и его план жертвоприношения развалились. Гиллиман вдавил ствол «Арбитратора» в шлем Деренакса.
Центурион зарычал, умирая, но не сдаваясь.
– В конце все сгорит, – выдавил из себя слова Пожиратель Миров.
Гиллиман нажал на спусковой крючок.
Когда примарх отвернулся от трупа, пришло сообщение от Иакса: «Лорд-примарх, вы захватили мостик?»
– До него не добраться. Мы захватили торпедный отсек.
Красные Мясники и разрушители все еще сражались. Они не остановятся, пока не перебьют друг друга, но конец быстро приближался.
Помедлив секунду, Иакс добавил:
– Лорд Гиллиман, я должен настоять на немедленном отходе. «Гладиатор» на встречном курсе с Диаваносом. «Громовые ястребы» приближаются к вашей позиции. Вы должны незамедлительно эвакуироваться.
Гиллиман наблюдал за пылающим спуском «Гладиатора» через иллюминаторы «Громового ястреба». Он видел темный клинок линкора, нырнувший в атмосферу Диаваноса. Видел, как корабль раскалился докрасна.
Видел ослепительный огненный шар столкновения и плазменный взрыв. Циклонная торпеда не расколола планету, но «Гладиатор» ударил в нее с силой астероида. Ослепительно-белая огненная сфера диаметром в сотни километров осветил облака. Атмосфера содрогнулась, превращаясь в неистовый котел. Ураган за ураганом расходились по планете невесомых башен. Завершающий ветер пронесся по континентам, лишив Диаванос его ясных как хрусталь перспектив и положив конец мечтам.
В стратегиуме «Ультимус Мунди» Гиллиман внимательно рассматривал пикты авгурного сканирования Диаваноса. «Это то, что мы спасли, – подумал он. – Это все, что мы спасли на этом мире». «Гладиатор» упал на поверхность планеты в пятидесяти милях от Экстазии. Ударная волна разрушила столицу. Изящные образцы архитектуры исчезли. Из облаков пыли и пепла торчали расколотые куски стекла и железа. Осталась только серость, вечная серость под темно-свинцовым небом. Падал пепел, и будет падать еще века.
– На южном материке уцелела часть промышленности, – доложил Город. – Население не упало ниже критическое массы. Диаванос выживет.
– Выживет, – повторил Гиллиман. Слово было таким же сухим, как и пепел в воздухе. – Выживания не достаточно, Драк. Взгляни на то, что было утрачено. Исчезла тысячелетняя культура. Диаванос был маяком на протяжении Эры Раздора. И где теперь его свет? Простое выживание означает упадок. Планета станет местом тьмы и невежества, если только мы не зажжем новое пламя. Только Империум сможет это сделать. Мы сражаемся не просто ради выживания Империума. Мы сражаемся ради сохранения мечты.
Здесь не найти никакого искупления. Только решимость и клятву.
– Империум никогда не обратиться в эту тьму, – сказал примарх Городу. – Он всегда будет достоин моего отца. Всегда. Я сберегу в нем свет. И если мне суждено сражаться вечно, так и будет.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Космический Десант]]
[[Категория:Ультрадесант]]
[[Категория:Хаос]]
[[Категория:Космический Десант Хаоса]]
[[Категория:Пожиратели Миров]]
[[Категория:Ересь Гора: Примархи / Horus Heresy: The Primarchs]]
|Обложка =Atonement-of-Fire.jpg
|Описание обложки =
|Автор =Дэвид Аннандейл / David Annandale
|Переводчик =Ulf Voss
|Издательство =Black Library
|Серия книг =Ересь Гора: Примархи / Horus Heresy: The Primarchs
|Сборник =
|Источник =
|Предыдущая книга =
|Следующая книга =
|Год издания =2017
}}
''Во-первых: приведение к согласию Диаваноса было исключительно мирным. Оно было и есть напоминанием, что наш крестовый поход, прежде всего не завоевание, но несение просвещения галактике. Народ Диаваноса с радостью приветствовал провозглашение Имперской Истины. (Дополнение: Энтузиазм в некоторой степени напоминал религиозный пыл, вплоть до заявлений об исполнившемся пророчестве. Своевременно принятые меры против этих идей немедленно доказали свою эффективность, и остается только сожалеть, что этого не случилось на Хуре).''
''Во-вторых: несмотря на долгую изоляцию во время Эры Раздора, народ Диаваноса сумел сохранить богатую культуру. Наибольшее впечатление в столице Экстазии произвело подчеркнутое изящество витражных башен, и то, что они сохранились до наших дней поразительно.''
''В-третьих: Диаванос внес существенный вклад в крестовый поход. Помимо значительной добывающей промышленности он предоставил несоразмерно большое число летописцев.''
''Вывод: Диаванос обладает рядом особенностей, бесспорных во время первоначального приведения к согласию и после оного, что делает планету образцом достижений Империума.''
'''– Гиллиман, заметки о Диаваносе: Приведение к Согласию и его последствия, CLVI'''
'''I'''
'''ПРЕДМЕТ ГРЕХА'''
Владыка Ультрамара расхаживал по периметру реклюзиама на борту линкора «Ультимус Мунди». Люмен-сферы в канделябрах поддерживали в зале постоянные глубокие сумерки, помогающие медитации. Через каждые тридцать шесть градусов окружности зала поднимались колонны с каннелюрами. Орнаменты их вершин незначительно отличался друг от друга, привлекая внимание и концентрируя разум. В центре реклюзиама в абсолютной неподвижности застыл капеллан Волюзий. Он говорил тихим голосом, напоминающим журчание глубокой реки, помогая размышлениям Гиллимана.
– Этому греху есть прощение? – спросил Волюзий.
– Империум Секундус был узурпацией, – заявил Гиллиман. – Намерения не имеют значения, когда преступление столь велико. Мы не прощаем предательство.
– Это было не предательство. Предательство подразумевает замысел.
– Это вряд ли уменьшит тяжесть узурпации.
– Это изменит природу греха, – сказал Волюзий. – И вы не ответили прямо на вопрос о прощении.
– Не ответил, – согласился Гиллиман.
– Вы ищете прощения?
– Я жажду его.
– Прощения Императора или своего собственного? – уточнил капеллан.
– Дело не в получении прощения, – пояснил примарх. – А в его заслуге.
– Снискать через самоотречение? Отказавшись от возвращения на Терру, вы отворачиваетесь от возможности получить прощение непосредственно у Императора.
Гиллиман взволнованно покачал головой.
– Наша стратегия диктуется практикой. Сангвиний должен сразиться с Гором. Это его судьба. – Осознание реальности судьбы по-прежнему давалось с трудом, но он увидел слишком многое, чтобы поступить иначе. – Кровавые Ангелы должны добраться до Терры. Проход в Гибельном шторме узок. Имматериум все еще слишком неспокоен для долгого прыжка, а предатели постараются устроить засаду Девятому Легиону. Наш флот самый крупный и наиболее готовый атаковать силы, которые попытаются остановить Сангвиния.
В этом примарх был уверен.
– Для этого выбора нет другой причины? – спросил Волюзий.
Гиллиман не ответил.
– Как заслужить прощение? – снова спросил капеллан.
– Сохранив мечту моего отца, – ответил Гиллиман.
'''II'''
'''ПРЕДМЕТ ИСКУПЛЕНИЯ'''
На флот набросилось безумие. Но поля Геллера не дали ему вцепиться в корабли. Оно соскальзывало с корпусов каждого линкора, крейсера и эскортника, разочарованно вопя и волоча пламя губительных цветов. Десятки кораблей пронзили эмпиреи с долгожданной целеустремленностью в погоне за тройной задачей. Они ударят для поддержки другого флота. Они ударят во имя спасения. И, наконец, они ударят во имя возмездия.
В стратегиуме линкора «Ультимус Мунди» владыка Ультрамара обдумывал хрупкость грез, и ужас силы, необходимой, чтобы сохранить их.
– Нам повезет, если кто-то из жителей Диаваноса уцелеет, – сказал Тит Прейто. Похоже, библиарий тоже думал о хрупкости. Он покачал головой. – Это не тот мир, который сможет долго противостоять Двенадцатому Легиону.
– Астропатические хоры перехватили зов о помощи недавно, – заметил Драк Город. – Если Диаванос смог отправить сообщение, значит Пожиратели Миров только прибыли.
Гиллиман задумался на минуту, затем постучал по пульту управления стола тактикариума. Гололитический дисплей осажденной планеты сменился картой субсектора с системой Диаваноса в центре.
– Возможно, мы – косвенная причина нападения, – сказал примарх, продолжая вносить изменения. Появился ведущий к Терре маршрут флота Кровавых Ангелов вместе с известными позициями блокирующих сил изменников.
– В нашем первом докладе о флоте Пожирателей Миров его позиция указывалась на галактическом востоке от Диаваноса, – сказал Гиллиман.
– Они знают о приближении Кровавых Ангелов, – сказал Город. – Диаванос – идеальное место для засады на пути у Сангвиния.
– Тогда это новая передислокация, – заметил Прейто. – У Диаваноса еще может быть надежда.
– Гибель и надежда, – сказал Гиллиман своим сыновьям. – Мы несем и то и другое.
Ему не давала покоя надежда. Прейто должно быть увидел ее в лице повелителя, или, возможно, те же мысли преследовали библиария.
– Спасение этого мира будет многое значить, – сказал он.
– Это то, чем может быть Империум, – сказал Гиллиман и подумал: «Это часть моего искупления».
Он не позволит планете попасть в руки чудовищ Ангрона.
И если он спасет ее, если в этот момент настоящего он сохранит прошлое и будущее Диаваноса, и сделает это, чтобы открыть путь Сангвинию и спасти Терру, то это станет очередным шагом к его личному искуплению. Гиллиман не считал, что когда-нибудь полностью искупит грех Империума Секундус. Но спасение Диаваноса было важным в практическом и символическом смыслах.
Примарх вернулся к практике. Он изучил маршруты флотов Ультрадесантников и Кровавых Ангелов. Расчет времени их движения был приблизительным. Он был бы таким, даже если варп бы не штормил. Но дистанция до Диаваноса была небольшой в галактических масштабах.
– Пожирателям Миров придется выйти из системы, если они рассчитывают перехватить Сангвиния, – сказал он. – Их выход должен будет почти совпасть с нашим выходом из точки Мандевилля. Будем действовать соответственно этому предположению. Я хочу, чтобы флот принял атакующий строй, орудия зарядить. Мы станем ударом молнии.
Корабли XIII Легиона вырвались из варпа подобно гладию и щиту одновременно. Их строй был непреодолим, а численность настолько большой, что шансов обойти их не было. И они ударили с неистовством, которое разрезало ночь пустоты ужасающим светом. Ультрадесантники вышли из имматериума с заряженными торпедными аппаратами, орудиями и лэнсами, выискивая врага.
Он был там, где и предвидел Гиллиман. Пожиратели Миров оставили Диаванос за спиной, и только покинули орбиту внешней планеты системы. Их корабли держались близко друг к другу. Ультрадесантники атаковали их с левого борта. Флот Гиллимана более чем вдвое превосходил то, что собрал противник, а фронт был шире глубины строя XII Легиона.
«Наконец, – подумал Гиллиман. – Наконец, мы ударим по вам, изменники, как вы того заслуживаете».
Шквал огня, могущий уничтожить цивилизацию, накрыл весь фланг Пожирателей Миров. Корональная цепь огня прокатилась по кораблям предателей. Тьма вспыхнула от взрывов и сияния перегруженных пустотных щитов.
– Мощный удар, – произнес Гиллиман, когда ослепляющий свет наполнил окулюс. – Мы хорошенько им всыпали.
Линкоры и гранд-крейсеры пережили первые минуты обстрела, но меньшим кораблям повезло меньше. Сквозь их корпуса пронеслась смерть. Крейсера «Галерус» и «Клавам» погибли сразу же. У «Галеруса» взорвались двигатели. Многочисленные попадания торпед и снарядов с «Перчатки силы» испарили носовую треть «Клавама», и сразу же рванули его боеприпасы. В центре флота Пожирателей Миров засияли два солнца. Титанические плазменные взрывы накрыли другие корабли, увеличивая повреждения, прикончив фрегат «Белликоза» и выведя из строя боевую баржу «Якулум».
Мостик «Ультимус Мунди» взорвался криками «За Калт! За Пятьсот Миров!»
– Приятно видеть, как они горят, – признался Город.
– Пламя – слишком милосердная смерть для них, – сказал Гиллиман. – Но ты прав. Эти погребальные костры заставили себя долго ждать.
Пожиратели Миров рьяно ответили на атаку. Их корабли медленно развернулись. Изящество и величественность маневра объяснялись огромной массой и противоречили кровожадному безумию чудовищ, которые командовали ими. Тем не менее, их орудия стреляли быстро, и XII Легион ответил яростью на праведность XIII-го. Сыны Ангрона носились по полям сражений подобно бешеным зверям, но все еще обладали дисциплиной воинов. Они знали, как ответить могучему флоту, пришедшему по их души. Пылающие корабли развернулись под безостановочным обстрелом, не нарушив строя. От их погибших собратьев огромным потоком разошлись разрушительные ударные волны. Флот мог с легкостью утратить всю слаженность, а раненные звери разбежаться от разваливающегося центра. Вместо этого, Пожиратели Миров сомкнули строй, одновременно поддерживая свирепый ответный огонь бортовыми батареями. Монументы свирепости, истекая пламенем, с пробоинами в корпусах, через которые вытекали в пустоту застывающий газ и тела, все больше и больше сближались, меняя траектории, пока не оказались нос к носу с Ультрадесантниками, а флот не принял таранное построение.
Солнце системы было далекой крошечной белой искрой с голубым оттенком, отличавшейся от других звезд только своей яркостью. Ее холодное око поблекло перед яростью, извергнувшейся на дальних границах системы. Флоты Легионов схлестнулись с мощью новой звезды. Корабли окружило огромное ревущее сияние багрового и фиолетового цветов. Казалось, неистовая битва открыла новый разлом в материуме. Пожиратели Миров концентрированным огнем колотили по стене Ультрадесанта. Предатели уничтожили «Честность», «Интегритас» и «Беспристрастную Истину». Гранд-крейсер «Инфестус» доложил о двух победах, прежде чем сам был уничтожен. Новая звезда становилась все ярче, и таран Пожирателей Миров начал утрачивать целостность. Он не смог прорвать линию XIII Легиона. Все больше кораблей гибло или отступало, двигатели получали повреждения и теряли возможность поддерживать атакующую скорость.
На мостике «Ультимус Мунди» Гиллиман следил за ходом битвы, поглощенный текущими запросами флота. Его сыновья вели себя именно так, как и должны были. Каждая часть колоссальной военной машины примарха действовала согласно общему замыслу, а замысел заключался в уничтожении врага. Гиллиман отдавал приказы о корректировке отдельных траекторий, которые в совокупности превращались в движение наступающей стены. Флот сблизился с Пожирателями Миров, как единое и незыблемое целое, а Гиллиман рассматривал врага, как огромного могучего зверя, определяя каждую секунду какой удар необходим, чтобы повергнуть его.
Как только отдельные вражеские корабли выходили из строя, примарх тут же переводил свое внимание, оставляя их тем частям своего флота, которым было поручено прикончить их. Когда линкор «Гладиатор» покинул строй с почерневшим и пульсирующим пламенем и перепадами энергии левым бортом, примарх слегка кивнул, удовлетворенный видом выведенного из боя вражеского флагмана. Гиллиман не позволил успокоить себя надежде на обезглавливание Пожирателей Миров. Они будут биться до последней капли своей жестокой крови. Так как «Гладиатор» не смог отвлечь внимание примарха, тот заметил, что командование вражеским флотом принял «Несущий гибель», и сконцентрировал на нем огонь «Ультимус Мунди» и «Триумфа Эспандора».
Так как «Гладиатор» покинул передовую пустотной битвы, Гиллиман не последовал за ним, когда дистанция между кораблем и флотом XIII Легиона выросла. Так как примарх не последовал за беглецом, он смог уловить момент, когда исход битвы стал решенным. Пожиратели Миров продолжали сражаться и проливать кровь, но ничего другого им не оставалось. Стена Ультрадесанта охватила предателей и сжалась, отрезав все пути к бегству. Наступила заключительная часть сражения.
«Мы расчистили для тебя путь, Сангвиний, – подумал Гиллиман. – И снова сделаем это. Ты доберешься до Терры».
Затем с борта ударного крейсера «Каваскор» связался Иас – магистр 22-го капитула.
– «Гладиатор» направляется к Диаваносу, – доложил он. – Мы преследуем его.
Гиллиман понял замысел командира Пожирателей Миров. Предатель тоже знал, что битва проиграна. И увидел возможность нанести последний, болезненный удар. Символизм Диаваноса был так же понятен Пожирателям Миров, как и Ультрадесантникам.
– Пожиратели Миров не могут позволить выжить надежде Диаваноса, – сказал Прейто, озвучив мысли примарха.
– Сможешь сблизиться с врагом вовремя? – спросил Гиллиман у Иаса.
– Мы ведем огонь, но они держатся. Лорд-примарх, мы уничтожим их, но не раньше, чем они сожгут Диаванос. Я отдал приказ об абордаже на «Цестах».
– Приготовьте два штурмовых тарана, – приказал Гиллиман, а затем обратился к Городу. – Собери отряд инвиктов. Мы телепортируемся на «Каваскор». Диаванос еще увидит рассвет. Клянусь именем своего отца.
Город моргнул.
– Вы возглавите атаку?
– Если понадобиться, я защищу Диаванос голыми руками, – заверил примарх и подумал: «И взыщу плату кровью за Пятьсот Миров».
Он был рад, что «Гладиатора» преследует «Каваскор». Иас командовал разрушителями. Их беспощадные методы ведения войны станут подобающим правосудием для Пожирателей Миров.
– Сильный оборонительный огонь! – предупредил пилот «Цеста».
– Сможешь достигнуть наших целей? – спросил Гиллиман. Он стоял в десантном отсеке ведущего штурмового тарана. К бедру был примагничен комбиболтер «Арбитратор», а на левом кулаке потрескивала спящей мощью силовая перчатка «Рука власти».
– Их защита верхней надстройки слишком сильна, лорд-примарх. – Скользящий удар перегрузил инерциальную систему компенсации отдачи. Раскололась переборка и лопнул трубопровод, наполнив отсек огнем и дымом. – Мы направляемся ниже – к бреши, где орудия уничтожены.
– Путь на мостик займет гораздо больше времени, – передал капитан Иеракс, командир отделения разрушителей на втором таране. – Нам изменить практику?
– Поторопимся, капитан. Прежде чем «Гладиатор» достигнет Диаваноса, мы возьмем мостик и перехватим управление, ¬– приказал Гиллиман.
– Так и будет, лорд-примарх, – в дисциплинированном тоне Иеракса читалось обещание устроить Пожирателям Миров резню.
Корпус корабля звенел и дрожал. В десантный отсек хлынул дым от очередного повреждения.
– Сыны Ангрона очень стараются помешать своей казни, – заметил Город.
– Если бы они не приветствовали наказание, то никогда не должны были последовать за Гором, – сказал Гиллиман. Он мысленно отсчитывал секунды до удара, учитывая изменение курса и рассчитывая дистанцию до новой цели. Примарх выкрикнул «Приготовиться к столкновению!» в ту же секунду, что и пилот.
Таран «Цест» врезался в основание надстройки «Гладиатора» и его магма-мельты расплавили бронеобшивку корабля в шлак. Корпус содрогнулся, словно от удара молотом. Компенсаторы отдачи смягчили сотрясение до обычной вибрации.
– А теперь пусть изменники познают страх! – закричал Гиллиман, когда ракеты «Огненная ярость» расчистили пространство перед тараном. Посадочные рампы опустились, и примарх возглавил атаку. Взрывы продолжали греметь, и сначала Гиллиман решил, что ракеты вызвали последующие детонации, угодив в погреба боеприпасов. Но взрывы не стихали, а их звуки доносились сверху. Приглушенный грохот был колоссальным. Он гремел по всему кораблю.
– Как мы это сделали? – поинтересовался Город.
Они добрались до кубрика экипажа. Возле главного выхода лежали груды обугленных тел рабов XII Легиона. Город смотрел не них. Он уставился на гравированный медный потолок, который снова задрожал.
– Это делает враг, – пояснил Гиллиман.
– Делает что?
Взрывы продолжались, набирая силу. Как будто палубы над головами Ультрадесантников сотрясало землетрясение. Корабль наполнился гулом неотвратимой гибели.
Гиллиман разочарованно зарычал.
– Они блокируют нам путь, уничтожая самих себя.
Коридор за кубриком подтвердил его догадку. С обоих концов путь загораживали груды железа. Взрывы продолжались, теперь более приглушенные, хотя корпус по-прежнему звенел, как похоронный колокол.
– Он разрушают все палубы между нами и мостиком, – сказал примарх. Пожиратели Миров знали, что часы «Гладиатора» сочтены. Корабль погибал, но не собирался отказываться от последнего жестокого деяния.
– На тех палубах критически важные служебные системы, – сказал Город. – Они уничтожают себя.
– А тебя удивляет подобное зверство? – спросил Гиллиман.
– Нет.
– Им больше не нужны системы жизнеобеспечения. Все, что они должны сделать – это не позволить нам захватить мостик. Чем они и заняты.
Такая тактика была примитивной, но и эффективной. Гора смятых обломков блокировала путь наверх. У Ультрадесантников не было возможности пробиться сквозь сотни тысяч тонн металла раньше, чем «Гладиатор» сбросит вирусные бомбы или циклонные торпеды на Диаванос.
– Они не могут вывести из строя оружие, если собираются воспользоваться им, – сказал Город.
– Именно, – Гиллиман связался по воксу с Иераксом. – Капитан, где вы находитесь?
– Пятью палубами ниже вас, лорд-примарх. Мы видели, как вы пробили брешь перед нами.
– Мы не можем подняться. Поэтому спускаемся. Направляйтесь к торпедным отсекам. Самым коротким маршрутом.
– Принято.
Город кивнул. Он также понял новую практику. Они расплавят себе путь через палубы к своей цели.
Марак из отделения инвиктов установил первую крак-гранату. Ее раскаленный жар превратил металл в жидкость и разъел палубу. Гиллиман смотрел на взрыв, не моргая. Гнев в его взгляде мог растворить адамантий и железо.
Тремя палубами ниже Марак радостно закричал.
– Следы разрушителей, – объявил он, указывая на дыру в палубе в дюжине метрах впереди.
Гиллиман снова возглавил отряд, спрыгнув через дыру в коридор, который выгорел дочерна от обстрела «Каваскора». До следующего проема было всего несколько шагов, на палубе завывал воздух, вытекающий через трещины, тянущиеся к пробоинам в корпусе. Примарх прошел мимо тел экипажа и рабов. Также попадались трупы Пожирателей Миров, но не нападавших.
– Странно, что нас не атакуют, – заметил Город.
– Пожиратели Миров концентрируют силы, – пояснил Гиллиман. – Все, что им нужно сделать – сохранить контроль над вооружением, пока Диаванос не окажется в зоне поражения. Они знают, где мы атакуем и будут ждать нас там.
– Вместо того чтобы тратить силы на защиту участков, через которые мы можем не пойти.
– Сомневаюсь, что их мотивы будут настолько стратегически выверенными. Они просто не хотят пропустить кровопролитие.
– Лорд-примарх, – связался Иеракс, который теперь находился всего на одну палубу ниже, – торпедный отсек в зоне видимости.
Беспрерывная стрельба заглушила следующие слова. Гиллиман разобрал только одно – «входы». Этого было достаточно. Теория: в отсеке больше одного входа. Практика: используй первоначальную атаку разрушителей, чтобы неожиданно напасть с другой стороны.
– Разорвите их, капитан, – приказал Гиллиман. – Мы скоро будем.
Отряд миновал последнюю брешь разрушителей и направился дальше. Палуба гудела от вгрызающихся болтерных снарядов. Гиллиман шагал вперед, представляя в уме важные конструктивные элементы имперских линкоров, экстраполируя отличия на основании схем отсеков, которые он видел в ходе спуска. Через сто метров после первой бреши Гиллиман впечатал «Руку власти» в палубу. Коридор осветила лазурная вспышка. Целые слои металла испарялись от ударов примарха. Он бил снова и снова.
«Вы слышите меня, кровожадные животные? – подумал он. – Я – кара, что идет за вами».
Палуба окончательно сдалась, и Гиллиман прыгнул в брешь. Выпрямившись, он открыл огонь из «Арбитратора» в удивленных Пожирателей Миров. Их некогда белая броня светилась багрянцем. Медные шипы усеяли конечности, шлемы и наплечники. Изменники с ревом атаковали примарха цепными топорами, покрытыми высохшей кровью и кусками плоти.
Гиллиман залил врагов их собственной кровью, взрывая черепа снарядами.
В нескольких сотнях метрах справа от Гиллимана разрушители атаковали разрушителей.
Пожиратели Миров сражались со своими подобиями, которых сдерживали собственноручно наложенные оковы. Ультрадесантники бились с образом того, кем они могли стать, лишенными чести и дисциплины. Лоялисты и изменники атаковали друг друга со свирепостью, рожденной из абсолютной ненависти. Отделение Иеракса забросало Пожирателей Миров фосфексными гранатами, а затем без промедления бросились в сотворенное ими же пекло. Облако бело-зеленой смерти выползло через кормовые двери торпедного отсека. Она пожирала броню легионеров обеих сторон. Она сжигала керамит. Сжигала плоть. Геральдика растворялась, а ртутное пламя жадно растекалось по почерневшим, изглоданным, нераспознаваемым трупам.
Легионеры Ультрамара и Нуцерии сражались и убивали друг друга посреди растущего пекла. Не обращая внимания на облизывающее наплечники зеленое пламя, Иеракс обрушил цепной меч на горжет Пожирателя Миров. Найдя слабое место в броне, клинок прогрыз путь внутрь. Предатель ударил в шлем капитана своим цепным топором. Иеракс заревел от боли, но не дрогнул, даже когда шлем начал трещать. Ультрадесантник надавил на меч.
– Ты истечешь кровью за Ультрамар! – закричал он, из вокс-передатчиков разнеслась его жажда отмщения. Хрящи и кости рассыпались. Голова Пожирателя Миров свалилась назад, а артериальная кровь хлынула в зеленое пламя.
Гиллиман и инвиктская стража ворвались в торпедный отсек, прямиком в пасть звериной ярости. Красные мясники выли в бездумном гневе. Безумие, заточенное в терминаторские доспехи, без промедления бросилось в ливень болтерных снарядов. Выпущенный «Арбитратором» ураган изрешетил передние ряды, разрывая доспехи и кости. Озверевшие Красные мясники, не воспринимая ничего, кроме жажды убийства, переступили через своих убитых и врезались в сомкнутый строй инвиктской стражи.
Разгневанный Гиллиман стиснул зубы и устремился в водоворот абсолютного уничтожения. Эти существа когда-то поклялись распространять и защищать мечту Императора, но поддались тем наихудшим инстинктам, которые она была призвана стереть. «Твое падение было неизбежным, Ангрон», – подумал Гиллиман и в порыве глубочайшего презрения обрушил «Руку власти» на противостоявшие ему отребья.
Этим бездумным существам, живым машинам пустой ярости было не по силам остановить его. Но своей неистовой атакой они могли замедлить примарха на пути к его цели. За массой Пожирателей Миров, рухнувшими платформами и лужами пылающего прометия многие из торпедных труб были открыты, а их снаряды выпущены. Но самые крупные, похожие на вход в склеп двери были закрыты, подход к ним охраняли центурион и дредноут. Это говорило о том, что циклонную торпеду еще не выпустили.
Гиллиман пробил «Рукой власти» нагрудник Красного мясника. Примарх словно таран прорывался сквозь ряды терминаторов.
– Драк! – выкрикнул центурион усиленным вокс-передатчиком голосом. Он был хриплым и булькающим, словно его владелец сглатывал кровь. – Я буду рад увидеть, как ты сгоришь сегодня!
Командир Пожирателей Миров стоял рядом с торпедным люком вместе с дредноутом.
– Это Деренакс, – доложил Город по воксу Гиллиману, проигнорировав насмешку Пожирателя Миров. – Когда-то его вера в Великий крестовый поход была весьма сильна.
– Тем больше его грех, – прорычал примарх и подумал: «Он искупит его, пока не обратится в прах».
Летящие пылающие потоки фосфекса с другого входа пожирали врага. Красные мясники отступали перед дисциплинированным огнем инвиктской стражи. Бой протекал не в пользу Пожирателей Миров. Но поза Деренакса говорила о триумфе. Гиллиман понял, что до запуска торпеды оставались считанные секунды. Диаванос находился в зоне ее действия.
Гиллиман одним прыжком пролетел над группой Красных мясников. При приземлении он активировал «Руку власти» на полную мощность. Ударная волна от силы его удара обрушилась на врагов подобно метеору. Терминаторские доспехи лопались. Тела разрывало на куски. Разлеталась шрапнель из костей и керамита. Гиллиман бежал сквозь кровавую бурю, пробивая путь через Пожирателей Миров под прикрытием завесы снарядов из комбиболтера.
К примарху направился дредноут-контемптор, его тяжелый болтер ревел, а силовой коготь потянулся к Гиллиману. Деренакс засмеялся, затем повернулся к пульту управления рядом с гидравлическими рычагами, контролирующими двери хранилища.
Двигаясь слишком быстро для целеуказателей дредноута, примарх приблизился к монстру, сжав «Руку власти» и выпустив очередь в его шлем. Дредноут издал яростный бессвязный вопль. «Рука власти» разбила силовой коготь контемптора, а затем врезалась в саркофаг.
Дредноут пошатнулся. Рука с тяжелым болтером металась, пытаясь взять Гиллимана в прицел. Тот снова ударил в нагрудную пластину многовекового саркофага. Броня могла выдержать прямое попадание артиллерийского снаряда. Но «Рука власти» была гораздо старше и представляла совершенно иной уровень мощи. И ею владел примарх. Саркофаг лопнул под ударом Гиллимана. Он пробил слои броневой защиты и сжал мягкое изломанное существо – все, что осталось от погребенного тела легионера.
Рев дредноута тут же прервался.
Гидравлические рычаги открыли двери хранилища, за которыми оказалась торпеда. А в руке Деренакса был детонатор.
– Прицелься в планету и убей примарха, – кровожадно и триумфально прорычал он. К корпусу торпеды были прикреплены подрывные заряды.
«Центурион использовал Диаванос, как приманку», – понял Гиллиман. Деренакс подождал, пока примарх не окажется перед ним, а теперь собирался взорвать циклонную торпеду внутри «Гладиатора». Вместо уничтожения планеты, как своего последнего жестокого поступка, он собирался забрать с собой на погребальный костер Мстящего Сына Императора. Снаряды попали в кисть Деренакса, прежде чем он нажал на кнопку детонатора. Они искромсали руку Мирожора, но не задели детонатор. Тот упал перед предателем, и он с воплем кинулся к устройству. Гиллиман схватил Деренакса силовой перчаткой и впечатал его в стену. Примарх надавил, направляя энергию «Руки» в сокрушающую хватку. Конечности центуриона и его план жертвоприношения развалились. Гиллиман вдавил ствол «Арбитратора» в шлем Деренакса.
Центурион зарычал, умирая, но не сдаваясь.
– В конце все сгорит, – выдавил из себя слова Пожиратель Миров.
Гиллиман нажал на спусковой крючок.
Когда примарх отвернулся от трупа, пришло сообщение от Иакса: «Лорд-примарх, вы захватили мостик?»
– До него не добраться. Мы захватили торпедный отсек.
Красные Мясники и разрушители все еще сражались. Они не остановятся, пока не перебьют друг друга, но конец быстро приближался.
Помедлив секунду, Иакс добавил:
– Лорд Гиллиман, я должен настоять на немедленном отходе. «Гладиатор» на встречном курсе с Диаваносом. «Громовые ястребы» приближаются к вашей позиции. Вы должны незамедлительно эвакуироваться.
Гиллиман наблюдал за пылающим спуском «Гладиатора» через иллюминаторы «Громового ястреба». Он видел темный клинок линкора, нырнувший в атмосферу Диаваноса. Видел, как корабль раскалился докрасна.
Видел ослепительный огненный шар столкновения и плазменный взрыв. Циклонная торпеда не расколола планету, но «Гладиатор» ударил в нее с силой астероида. Ослепительно-белая огненная сфера диаметром в сотни километров осветил облака. Атмосфера содрогнулась, превращаясь в неистовый котел. Ураган за ураганом расходились по планете невесомых башен. Завершающий ветер пронесся по континентам, лишив Диаванос его ясных как хрусталь перспектив и положив конец мечтам.
В стратегиуме «Ультимус Мунди» Гиллиман внимательно рассматривал пикты авгурного сканирования Диаваноса. «Это то, что мы спасли, – подумал он. – Это все, что мы спасли на этом мире». «Гладиатор» упал на поверхность планеты в пятидесяти милях от Экстазии. Ударная волна разрушила столицу. Изящные образцы архитектуры исчезли. Из облаков пыли и пепла торчали расколотые куски стекла и железа. Осталась только серость, вечная серость под темно-свинцовым небом. Падал пепел, и будет падать еще века.
– На южном материке уцелела часть промышленности, – доложил Город. – Население не упало ниже критическое массы. Диаванос выживет.
– Выживет, – повторил Гиллиман. Слово было таким же сухим, как и пепел в воздухе. – Выживания не достаточно, Драк. Взгляни на то, что было утрачено. Исчезла тысячелетняя культура. Диаванос был маяком на протяжении Эры Раздора. И где теперь его свет? Простое выживание означает упадок. Планета станет местом тьмы и невежества, если только мы не зажжем новое пламя. Только Империум сможет это сделать. Мы сражаемся не просто ради выживания Империума. Мы сражаемся ради сохранения мечты.
Здесь не найти никакого искупления. Только решимость и клятву.
– Империум никогда не обратиться в эту тьму, – сказал примарх Городу. – Он всегда будет достоин моего отца. Всегда. Я сберегу в нем свет. И если мне суждено сражаться вечно, так и будет.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Космический Десант]]
[[Категория:Ультрадесант]]
[[Категория:Хаос]]
[[Категория:Космический Десант Хаоса]]
[[Категория:Пожиратели Миров]]
[[Категория:Ересь Гора: Примархи / Horus Heresy: The Primarchs]]