Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3122
правки
Изменения
Новая страница: «{{Книга |Обложка =Games-Day-Mega-Chapbook-2011.jpg |Описание обложки = |Автор =Ник Кайм / Nick Kyme...»
{{Книга
|Обложка =Games-Day-Mega-Chapbook-2011.jpg
|Описание обложки =
|Автор =Ник Кайм / Nick Kyme
|Автор2 =
|Автор3 =
|Автор4 =
|Автор5 =
|Переводчик =Йорик
|Издательство =Black Library
|Серия книг =
|Сборник =Games Day Anthology 2011/2012
|Источник =
|Предыдущая книга =
|Следующая книга =
|Год издания =2012
}}
Кровь. Слишком много крови.
Руки Афины покрылись ею до локтей. Она погрузила пальцы в багряную трясину расколотых рёбер и открытых органов. Сестра искала артерию. Её было трудно найти среди всех внутренностей и жидкости. Мерцающие люмополосы над головой были тусклыми и почти бесполезными. Афина едва могла видеть рядом свою послушницу, протягивавшую хирургические инструменты. Бетениэль словно извинялась – лезвия и пилы были грубыми и прискорбно неудобными, но других в Избавлении Императора просто не было. Это всё, что было у кого-либо в тени гряды Дьявола на разорённом войной мире.
Афина протянула сильную окровавленную руку. Она пыталась вытереть её о халат, но на ногтях осталась красная корка – кровь впиталась так глубоко, что кожу словно покрыл налёт ржавчины. Другой рукой Афина зажала хлещущую кровью артерию.
– Зажимы, сестра. Быстрее.
От взрыва крыша лазарета содрогнулась, и послушница засуетилась. Некоторые инструменты с грохотом попадали на пол, но зажимы Бетениэль нашла.
Афина остановила кровотечение и проворчала, зашивая вену, – Ещё повезло, что нам не потребовались рёброрасширители.
Бомба зеленокожих разворотила большую часть грудной клетки. И челюсть тоже.
Она обратилась к Бетениэль, – Когда жизнь на волоске, мы должны быть решительными даже перед лицом опасности. Это были «Мародёры», бомбардировщики Имперского Флота, направляющиеся к развалинам улья Гадес.
Послушница склонила голову в знак покаяния. Миг спустя она вздрогнула, когда Афина отшвырнула рваную тряпку для протирки инструментов.
– Трон и Око!
– В чём дело, сестра? Я что-то сделала не так?
– Даруй мне стойкость святой Катерины, – прошептала Афина, знамением аквилы моля о прощении за богохульство, – Нет...
Сестра провела рукой по лбу, оставив в поту багряную линию.
– Мы больше ничего не можем сделать, – Афина отключила медицинский когитатор рядом с койкой. Негативный сердечный отклик, плоская линия кровяного давления. – Он умер.
Из теней выступил сероволосый санитар с щетиной на лице и привлёк внимание Афины. Сансон был ульевиком и до средних лет делал в стоках запчасти, пока Гадес не разрушили. Спокойный и дотошный мужчина стал хорошим санитаром. Он тихо пробирался мимо пропитанных кровью и потом коек раненых, мимо бесчисленных стонущих людей, которые поступали в лазарет лагеря каждый горестный день.
– Сестра, они прибыли.
– На периметр? – Афина на ходу снимала халат, направляясь к маленькому резервуару с плоховатым санитарным душем и мочалками. Служанки подошли с обоих сторон, когда сестра остановилась вымыть грязные руки, и сняли её медицинскую одежду. На мгновения Афина предстала обнажённой в полусвете – сестра давно забыла о благопристойности – пока её не облачили в белые одеяния с золотыми иконами.
Когда Афина повернулась к Сансону, она вновь стала официозной и благородной сестрой-госпитальером в облачении Адепта Сороритас. Она прижимала к груди чётки розария, с конца которых свисал знак пылающей свечи. Тело облекли украшенные доспехи – тонкий серебристый нагрудник и наручи. Наконец, она накинула капюшон на чёрные как смоль волосы, удерживаемые заколками позади.
– Да, у реки Эвменид, – ответил санитар. Сансон потупил взор, храня свою честность.
Где-то в тенях было включено вокс-радио. Над ним сгорбился рядовой, слушавший пропагандистские сообщения с приглушённым звуком.
++ ...невиновности не существует, есть лишь разные степени вины. Свободу нужно заслужить, нужно за неё сражаться. Трусы, слабаки и нечестивцы не заслуживают жизни. Гадес рухнул с дрожащих плеч. Лишь сильные победят. Мы – Злобные Десантники, мы встретим угрозу лицом к лицу и... ++
– Выключи эту хрень, – Афина сердито уставилась на солдата, рядового по имени Колбер, которому хватило ума сделать что сказано. – Лучше я буду слушать Яррика, воспевающего добродетели сопротивления, чем это.
Речи капитана Виньяра часто разносились по частотам вокса, но его пропаганда всегда была направлена на пренебрежение к слабым и подчёркивание их бесполезности в войне.
Рассерженная сестра окликнула Бетениэль, облачённую в менее броские одеяния послушницы. Та последовала за старшей, склонив голову.
– Нужно ли оповестить об этом полковника Гауптмана? – из-за спины Афины раздался голос Сансона.
На миг она остановилась. Полковник отвечал за защиту лагеря. Он был офицером пятого кадианского, славным солдатом и честным человеком, понимавшим беду тех, кто не мог себя защитить.
– Сам и сообщи, – ответила Афина, исчезая во мраке. – Он лежит перед тобой на койке.
Со смертью Элиаса Гауптмана защита Избавления Императора легла на плечи других. Афина видела, как они стоят на вершине неприглядного холма вдоль периметра лагеря. Сестра пыталась не думать о размещённых внизу тысячах беженцев из улья Гадес, о раненых и о неумело сделанных блокгаузах, об антисанитарных условиях в её лазарете, о мертвецах и ямах, где их закапывали предоставленные сервиторы. Хвори и грызуны становились проблемой. Афина стала носить с собой вне приёмной шоковую дубину и убила столько сточных крыс, что позавидовал бы любой ульевик.
Она заметила, как рядом дрожит Бетениэль, и на миг сжала её руку.
– Будь отважной, сестра. Они здесь, чтобы мы были в безопасности.
Но глядя на огромных рыцарей впереди, чьё оружие висело наготове, на зарубки об убийствах и помятые доспехи, Афина чувствовала сомнение... и страх.
Двое, оба облачены в жёлтые как песок и чёрные как ночная тьма доспехи, чьи левые наплечники украшала крылатая молния. Оба рыцаря в шлемах. Один напоминает клюв, нарисованные по бокам зубы придают вид акульей пасти, другой попроще – тупоносый и с вокс-решёткой.
Склонившись, Афина ощутила на себе взор зловещих рыцарей и попыталась сдержать дрожь в городе.
– Я старшая сестра Афина, а это моя послушница Бетениэль. Я рада, что такие великие воины сочли Избавление Императора достойным своей защиты.
– Не сочли, – ответил акулье лицо. Он говорил размеренно, но звучащие в голосе нотки заставляли вспомнить о зазубренном клинке в ножнах на боку. Воин выступил вперёд, резко глядя на женщину. На украшении нагрудной пластины архаичными письменами было написано имя – Немиок.
– Поясни, – в глазах Афины была видна сталь и решимость, свидетельствующие о том, что сестра не дрогнет.
Заговорил другой. Его голос был скрипучим, но не таким резким, как у товарища.
– Наша цель – занять и удерживать позиции вдоль реки и лагерь. И всё, – судя по доспеху, воина звали Варик.
– Так кто отвечает за защиту лагеря? У меня более двенадцати тысяч беженцев, многие ранены, не говоря уже о тысяче служащих Министорума.
Брат Немиок подался вперёд, используя для устрашения весь свой рост и вес.
– Присмотрите за собой, если сможете, – он сердито уставился вдаль, не желая больше обсуждать этот вопрос.
Афина покачала головой. Бетениэль отчаянно хотелось уйти, она даже осмелилась потянуть старшую сестру. Пронзительный взгляд Афины заставил послушницу отдёрнуть руку, а затем обратился на космодесантников.
– Это неприемлемо. Я поговорю с полковником Дестриером...
Немиок резко обернулся, гремя сочленениями доспеха, – Убирайся! И молись, чтобы не пришли орки.
Афина невольно попятилась. Сердце колотилось, она едва могла дышать, – По крайней мере я хочу знать, кому вы служите.
Варик ответил прежде, чем Немиок решил сделать что-нибудь более угрожающее.
– Виньяр, капитан Злобных Десантников. Теперь вернись в лагерь и считай это предупреждением.
Разговор окончен. Если она задержится, то будет насилие. Оно буквально волнами исходило от космодесантников. Бетениэль всхлипнула, не осмеливаясь поднять взгляд от сапог.
Афине пришлось помочь послушнице спуститься с грязного холма. Старшая сестра дрожала даже тогда, когда они добрались до относительной безопасности лагеря.
Пока Бетениэль потягивала из фляги Колбера зерновой ликёр, чтобы укрепить нервы, Афина слушала вокс-радио.
++ ...не буду лгать. Мы несём потери в регионе Эвменид гор Диабло. Хотя сейчас мы должны отступить, крепитесь добрые граждане, потому что мы соберём войска и вернём землю. Будьте бдительны. Зеленокожие уже на краю гор Диабло, но едва ли смогут их пересечь. Боритесь, сражайтесь и вместе мы победим.
Речь Яррика означала, что будут новые беженцы. Афина оглядела ряды коек, думая об уже забитых домах. Их «защитники» оказались чудовищами, прикидывающимися героями. Она молила Императора о милосердии.
Немиок высматривал в горах следы орков, держа одну руку на стволе свисавшего с плеча комбиболтера.
– Брат, не делай этого больше.
Варик, чистивший от грязи цепной меч, посмотрел наверх, – Не делай что?
– Не потворствуй этой женщине. Она должна знать своё место. Помни о своём ордене и долге, – Немиок сделал паузу, чтобы повернуться и встретить свирепый взгляд брата. – Или я тебе напомню.
Пристыжённый Варик лишь кивнул.
Немиок прислушался к передатчику в ухе.
– Мобильная артиллерия выдвигается на противоположную сторону лагеря, – сказал он через минуту. – Похоже, капитан Виньяр намерен нанести удар чуть раньше.
Он улыбнулся, когда увидел, как напротив их сторожевого поста из облака пыли появилась танковая колонна, сверкая в свете тусклого солнца пусковыми установками ракет, но в улыбке не было ни радости, ни веселья.
Дождь в Избавлении Императора был хорош лишь чтобы смывать кровь. И даже при этом она скапливалась в сточных ямах и резервуарах, делая землю грязной и трудной для передвижения пешком или на гусеницах. По земле текли ручьи густой красной жижи, липнущей к сапогам и наполняющей воздух тяжёлым металлическим запахом.
Афина вышла под ливень в медицинском халате, забыв о церемониях ради прагматизма. Бетениэль стояла на склоне, плотно прижимая к хрупкому телу плащ.
– Мне нужна ваша помощь, – обратилась сестра к часовым космодесантникам, надеясь привлечь их внимание прямотой.
Немиок удосужился на неё посмотреть, – Продолжай.
– «Спасение», медицинский транспорт, сломался. Он увяз, и на борту более пятисот раненых. Мне нужно как можно быстрее доставить их в лазарет. Вы сильнее всех в лагере и сможете быстро вернуть транспорт на дорогу. Никакой защиты, – пояснила она, показывая ладони, – просто спасение жизней.
Немиок ждал. Дождь моросил по лицу Афины, стекал по одежде. Она дрожала, как и наполовину утонувшая послушница.
– Прошу... вчера я говорила необдуманно, но это не займёт много времени. Умоляю. Помогите.
Намеренно медленно Злобный Десантник снял шлем и повесил его за шейный крючок на пояс. В глазах не было жалости, рот застыл в усмешке. Дождь хлестал по покрытому ужасными шрамами лицу, но воин не двигался, не чувствовал. Словно сестра говорила с глыбой гранита.
– Нет. Справишься и без нас.
– Больше пятисот раненых! – взмолилась Афина. – Вы можете спасти их, по крайней мере дать шанс.
Усмешка на лице Немиока превратилась в оскал. Он обнажил спату. Зазубренное лезвие было почти чёрным, ничто не могло убрать с него следы убийств.
– Я ненавижу слабость, – в тихом голосе послышалась угроза.
Позади Варик стоял в шлеме и смотрел вперёд.
– А ты? – спросила сестра. – Ты тоже нам не поможешь?
– Не смотри на него!, – рявкнулНемиок. – Я говорю от имени Злобных Десантников. Убирайся и молись, чтобы я остался таким же благодушным.
Афина помчалась в бурю, догнав Бетениэль в нескольких метрах ниже.
Она вернулась спустя несколько часов – окровавленная и падающая с ног от усталости, но держалась отстранённо. Дождь всё ещё шёл, хотя и стал слабее.
– Ты был прав, – безо всяких эмоций сказала Афина. – Я выкопала «Спасение». На это у шести рабочих сервиторов ушло четыре часа. Мы также потеряли половину раненых прежде, чем добрались до лазарета, – её тёмные как уголь глаза в сумраке были похожи на куски льда. – Я хочу чтобы ты знал, что даже безмозглые рабы из плоти и металла проявили больше сочувствия к людям, чем Ангелы Императора.
Немиок ничего не сказал. Он даже не удосужился её заметить.
Лишь Варик выдал свой стыд неловким изменением позы. Он собирался сказать сестре уйти, но её уже не было рядом.
Треск помех заставил Немиока проверить передатчик в ухе.
Его слова прозвучали как падающие камни:
– Мы выдвигаемся.
От дыма далёких пожарищ небо над горами Диабло окрасилось в грязно оранжевый цвет. Ветер приносил вонь горящих боеприпасов, деревьев и человеческой плоти. Иногда пахло и чем-то другим – чем-то резким, застоявшимся и грибным.
Бетениэль прижала к себе ноги, радуясь тому, что старшая сестра вернулась невредимой.
– И они ничего не сказали?
– Молчали как истуканы, сестра, – Афина устала телом и душой. – Я никогда не чувствовала такой холодности.
Они сидели перед лазаретом, дыша свежим воздухом.
Позади гудело радио.
++ Попытки выбить орков с гор Диабло провалились. Подразделения Имперской Гвардии уже выдвинулись к гряде Дьявола и удержат там зеленокожих. В качестве меры предосторожности гражданским к югу от реки Эвменид рекомендуется направиться подальше от гор и найти укрытие. Верьте в Императора. ++
Воцарилась зловещая тишина.
Её нарушила напуганная Бетениэль, глядя на утёсы.
– Это близко к лагерю, – сестра прикусила губу, и годы словно покинули её, оставив позади боящуюся темноты маленькую девочку. – Может быть стоит перевезти раненых?
Афина покачала головой, – Их слишком много. Нам придётся остаться здесь и надеяться, что их остановят кордоны Гвардии.
– А если нет?
Эхом с гор донёсся такой рёв, что его ярость поглотила ответ сестры.
– ВАААААААРГХ!!!
Афина вскочила. В голосе послышалась спешка.
– Быстро внутрь.
После пребывания снаружи тяжёлый запах пота, крови и мочи молотом обрушился на сестёр, когда они вбежали в лазарет. Сансон поднял взгляд с подноса с повязками и марлей.
– Что происходит?
Рядовой Колбер захромал к крючку на стене, где висел его пистолет.
– Зеленокожие здесь, так? Кордоны их не остановят, – ещё молодой рядовой за проведённую в лазарете неделю постарел лет на десять.
У Афины не было времени на объяснения.
– Закрыть все двери и окна, – приказала она Сансону. – Пусть никто не выходит наружу.
Две сестры-госпитальера начали молиться в небольшой часовне.
Пронзительный вой над головой заставил всех посмотреть наверх, почти три тысячи голов обратились к небу, моля о спасении.
– Опять бомбардировщики? – спросила Бетениэль. Она смотрела, как дрожат люмопластины, и в мерцающем свете с потолка каскадом падает пыль.
Высота звука уменьшалась.
Афина медленно покачала головой.
– Прячьтесь! В укрытие! – закричала она, и тут начали падать первые снаряды.
С внушающим ужас грохотом обвалился потолок. Молившиеся госпитальеры исчезли под горой обломков, получив награду за праведность. Те, кто мог, прижали руки к ушам. Мощный взрыв разбил стены и расшвырял тела. Свет погас секунду спустя, воцарились мрак и паника.
Пережившая первый удар Афина ковыляла сквозь бойню. Бедный Сансон погиб, его изрешетили и почти разорвали пополам обломки. Сестра держалась за Бетениэль, единственную, кого действительно могла спасти, и пыталась найти путь наружу.
Очередная раскалённая взрывная волна обрушилась на старшую сестру, повалила на пол и унесла прочь сонм кричащих силуэтов. Нечто горячее брызнуло на лицо. Пахнущее медью. Были и куски чего-то, иногда слишком твёрдые и острые, чтобы быть грязью. Афина кое-как поднялась, таща Бетениэль.
Она запоздало заметила, что из ушей течёт кровь. Постоянный гул оглушил сестру, поэтому она не услышала пронзительный вой перед очередным взрывом.
Снаряд упал дальше, разбросав трупы словно кровавый град. Изувеченные тела попадали на землю, переплелись с обломками коек.
Где-то вспыхнуло пламя. В красноватом мерцании Афина видела на полу лазарета очертания изувеченных тел мужчин и женщин, чуяла дым. Он смешался с кордитовой вонью тяжёлых мортир.
Орки в горах не используют мортиры.
Афина с ужасом поняла, что происходит. Они посреди имперского обстрела.
На ощупь пробираясь в темноте и спотыкаясь о мёртвых и умирающих, сестра нащупала край двери.
Афина как раз собиралась рвануть дверь на себя, когда раздался оглушительный грохот, и её подбросило в воздух.
Бетениэль закричала.
Немиок с неподдельным удовлетворением смотрел, как падают снаряды. Хлынувших с гряды Дьявола зеленокожих разрывало на части. Позади «Вихри» продолжали безжалостный и неразборчивый обстрел. В лагере беженцев разлетались на части здания. Некоторые люди выбежали наружу, как только начался обстрел.
– Глупцы, – прошептал он.
Тех, кто не погиб под огнём, растерзали прорвавшиеся орки. Орда зеленокожих собиралась и стреляла в ответ, пытаясь начать контратаку.
Немиок переключил комбиболтер на полный автоматический режим.
– Готов, брат?
– Там внизу люди, – сказал Варик.
Немиок лишь отмахнулся.
– И зеленокожие тоже.
Варик кивнул, нажимая на активацию цепного меча. Они присоединятся к авангарду Злобных Десантников, прикреплённому к бронетанковой колонне.
Вместе со своими боевыми братьями Варик и Немиок обрушились на лагерь.
Афина очнулась, кашляя кровью. Там, где сломались рёбра, в левый бок словно вонзили раскалённые ножи. Красная слюна говорила о внутреннем кровотечении. Голова кружилась, как от сильного удара. Сверху сочился свет. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что от крыши лазарета ничего не осталось. Афине открылся ужасный вид на лежащие тела и оторванные конечности. Кто-то ещё дёргался и стонал. Большинство лежало неподвижно.
Её отбросило на несколько метров от двери, которая повисла словно оторванная короста. Бетениэль была рядом – живая, но в шоке. На покрытом сажей лице застыла кататоническая гримаса ужаса.
– Пойдём, – мягко сказала Афина. – Следуй за мной, сестра. Сюда...
Она протянула руку, но была вынуждена схватить Бетениэль и поднять её на ноги. Послушница шаталась и двигалась так, словно не видела ничего.
Вместе они выбрались из разбитого дверного проёма.
Лагерь окутал дым. Он был ещё гуще от тумана, который пришёл от реки и со склонов гор и словно саваном окутал Избавление Императора. Ветер доносил выстрелы и крики, такие громкие, что Афина сперва бросилась в укрытие. Мёртвые лежали на залитых кровью грязных улицах. На её глазах умерли и застыли мать и дочь, еле касаясь друг-друга пальцами. В разбитом блокгаузе на окне повис пытавшийся выбраться гвардеец. Прямо под ним на земле валялся пробитый шлем, а в руке покачивался лазган. Десятки сестёр, праведных женщин, которых Афина знала много лет, лежали в крови. Она отвела взгляд.
Из дыма вырвались чудовища с толстыми грубыми зелёными шкурами. Огромные жестокие звери пахли дерьмом и гнилым мясом. Сестёр заметила среди бойни тварь с широким тесаком, левая рука зверя была обрублена по локоть, а лоб украшала глубокая рана. От орка шли такие волны насилия, что у Афины закружилась голова.
– Бог-Император... – прошептала она. Зверь заревел, чувствуя добычу, и неуклюже побежал. Пластины брони бились о мускулистое тело, качались взятые с трупов трофеи из мяса и костей.
На улице лежал и рядовой Колбер. Сквозь расступившийся дым Афина увидела застывшую на лице трупа решимость.
– Оставайся здесь, – сказала она Бетениэль, которая потерянно кивнула, и бросилась к мёртвому солдату – ближе к орку, но и к пушке ближе. Афина вырвала оружие из кобуры и пятилась, пока не дошла до Бетениэль, а затем прицелились.
– Стой! – закричала она зверю, скорее чтобы подбодрить себя, чем задержать его. Как и следовало ожидать, орк продолжал бежать. Афина выстрелила. Первый выстрел ушёл в молоко, второй попал в торс зеленокожего. Тот хрюкнул, но не замедлился. Она стреляла вновь и вновь, опустошая энергоячейку пистолета, и молилась о попадании в что-нибудь важное.
Орк обгорел и истекал кровью, но был жив. Зажужжал временно опустевший пистолет. Афина бросила его и выхватила шоковую дубину. Дорвавшийся до добычи орк замахнулся тесаком, чтобы снести ей голову. Сестра спешно отскочила и ударила его по колену.
Зверь хохотал, собираясь убить их, когда за ним из дыма возникла тень. Время словно замедлилось, когда Афина увидела вспышку выстрела и поняла, что очередь болтера попадёт и в них.
– Трон, нет! – она закричала, бросаясь на землю и молясь, что послушница сделает то же самое.
Сразу после выстрела Афина услышала крик. Это была Бетениэль.
– Цель слева, – пламя с рёвом вырвалось из болтера Немиока, разрывая пытавшегося вылезти из кратера орка. За ним из подствольной пусковой установки последовала граната, которая перелетала через ось мчащегося на хвосте грузовика и поджарила водителя.
Другой орк, выбежавший из раскалённого дыма, рухнул без половины черепа.
– Угроза устранена, – сообщил Варик, водя оружием из стороны в сторону в поисках цели.
Они продвигались через лагерь, методично расстреливая всех зеленокожих на своём пути. Зачистить после обстрела Избавление Императора. Не сдерживаться. Так приказал капитан Виньяр.
Слева очередь тяжёлого болтера разорвала толпу оглушённых зеленокожих мародёров, оставив от них кровавые клочья. Брат Драго не обратил внимания на бегущих через его линию огня людей, когда начал стрелять по разбитой машине и тварям, пытавшимся снять с кузова тяжёлый стаббер. Всё исчезло в огромном взрыве и злых вспышках ленточной пушки.
Из облаков дыма спикировал лэндспидер. Он низко завис, поднимая пыль работающими на холостом ходу двигателями, и нацелил установленный на носу тяжёлый огнемёт на разрушенное здание.
Когда спидер начал разворачиваться, покрытая порезами и хромающая женщина закричала.
– Внутри ещё заперты люди!
– С дороги, – зарычал пилот, выпустив в развалины струю раскалённого прометия. Шатаясь, горящие орки и люди выбирались наружу. С сопротивлением было покончено, когда стрелок развернул установленную на борту штурмовую пушку и зажал спуск. Из вращающегося ствола вырвалась очередь высокоскоростных снарядов, которые превратили окна домика в стеклянную бурю и убили всех внутри. Затем десантник обратил свой гнев на горящих беглецов.
Жуткий смех раздался из шлема Немиока, радующегося убийствам.
– Сотрём их с лица земли! – взревел он, заметив группу сбежавших от обстрела орков. Немиок отцепил гранату и метнул в них.
Когда ксеносов поглотил взрыв, он окликнул Варика, – Брат, я хочу освятить свой клинок кровью этих тварей!
Варик кивнул, сжимая стальной хваткой цепной меч.
Орки, пусть и потрепанные, всё равно ринулись в бой, размахивая тесаками и рубилами. Варик отсёк голову одному, пока его боевой брат пронзал другого. Немиок выпотрошил третьего прежде, чем Варик прикончил последнего, разрубив от паха до грудины поганую тварь.
Убрав цепной меч в ножны, Немиок направился по узкой улице к площади.
– Стой! – но крик Варика пришёлся в глухие уши, и он ринулся наперехват брата.
Немиок вышел между двух дымящихся блокгаузов и прицелился в спину зеленокожего. Тот был уже ранен, где-то потерял руку и принял не один выстрел. Зверь рвался к добыче, которую Злобный Десантник не видел и видеть не хотел. Он застрелил орка, взрыв снарядов разорвал спину до костей. Когда зеленокожий упал, Немиок увидел в перемазанном кровью визоре двух женщин, которых узнал. Он убрал палец со спускового крючка, но было уже поздно.
Бетениэль была мертва. Ее глаза были широко открыты,она лежала на спине в растущей луже крови. Её задел лишь осколок, но этого оказалось достаточно для смертельной раны. Афина держала послушницу в руках, шепча молитву.
– Святая Катерина, молю тебя, приведи сию верную воительницу к Императору. Защити её душу в путешествии к Золотому Трону...
Афина не плакала. Её решимость была тверда как мрамор. Сестра плотнее сжала оружие Колбера и встала. Не чувствуя ни страха, ни сомнений, она направилась к гиганту в чёрно-жёлтой броне.
– Ты – позор аквилы, – сплюнула Афина, вскидывая лазпистолет.
Выстрел был почти в упор, но Немиок только крякнул и пошатнулся. Он сорвал шлем, забыв о битве вокруг. На лице под ним застыла маска чистой ненависти.
– За это проявление силы я позволю тебе увидеть моё лицо перед казнью, – зарычал Злобный Десантник, выпустив из рук повисший на ремне болтер, и обнажил клинок. – Будет действительно больно.
От удара в неприкрытую челюсть Немиок потерял равновесие, а выпавшая из руки спата вонзилась в землю.
– Ты и так опозорился.
Немиок выглядел так, словно собирался потянуться за другим оружием, но замер, когда его брат покачал головой.
– Нет чести в хладнокровном убийстве невинных, – Варик повернулся к Афине. – Убирайся. В зоне боевых действий не место для сестры милосердия. Останься в живых и принеси хоть какую-то пользу, – он забрал пистолет и раздавил его. – Я не стану сдерживаться, если ты ещё раз прицелишься в моих братьев.
Она кивнула, поняв, чем ради её жизни пожертвовал Варик.
Афина бросилась к Бетениэль. Их нашла другая группа беженцев и помогла положить тело в полугусеничный транспорт Имперской Гвардии. Они поехали на юг, прочь от орков и гряды Дьявола. На окраине лагеря всё ещё кишели спускающиеся с гор зеленокожие.
Сестра не знала, что заставило Варика вмешаться. Возможно в космодесантниках было больше сострадания, чем она полагала. Неважно. Сострадание не принесёт победу. Это сможет сделать только Яррик.
Наверху вновь начался обстрел, унося мысли и прижимая орков к земле. Пройдёт несколько часов, прежде чем закончится битва. Погибнут ещё многие гражданские. Лишь немногие познают избавление Императора.
Варик держал брата на виду, пока не удостоверился, что его гнев утих.
– Ты об этом пожалеешь, – сказал Немиок.
– Ты зашёл слишком далеко.
Раздался частый стук тяжёлых двигателей, и они посмотрели на небо, чтобы увидеть, как вдали заходит на посадку эскадрилья десантно-штурмовых кораблей.
– А вот теперь будут проблемы... – прошептал Варик.
Зелёные как лес корабли украшала голова рычащего огненного дракона. Они принадлежали Саламандрам.
Виньяр сорвал перчатку, откинувшись на троне в казармах Злобных Десантников – сумрачном железобетонном здании, обустроенном с аскетизмом, который и следовало ожидать от ордена пуритан. Капитан держал знамёна и трофеи при себе. Они были единственным, что украшало пустую комнату кроме широкого стола-стратегиума, на котором были разложены груды карт и инфопланшетов.
Один из них, доклад об обстреле Избавления Императора, и просматривал капитан, не считая нужным смотреть на безмолвно стоявших рядом воителей.
– Сколько погибло людей?
– Примерно четыре тысячи, сэр.
– А орки?
– Полностью истреблены.
Виньяр положил планшет и улыбнулся двум воинам.
– Приемлемые потери.
– Также серьёзно повреждены здания.
– Не важно, – отмахнулся капитан. – Зеленокожие бегут, Злобные Десантники торжествуют.
– А что штаб Армагеддона? Я слышал они собирались наложить на нас санкции.
Виньяр презрительно расхохотался.
– Брат Варик, Дестриеру напомнили о его месте и цели в этой войне. С его стороны больше не будет проблем.
Воины задержались, отчего капитан спросил, – Что-то ещё?
Варик ожидал обличающего рассказа Немиока о произошедшем с сестрой Афиной, но ответ удивил его.
– Нет, сэр, – прохрипел он сквозь сжатые зубы.
– Тогда можете идти.
Воины отдали честь, повернулись и вышли.
Виньяр рассматривал карты на стратегиуме, планируя следующую атаку, когда услышал, как открылась дверь казармы.
– Передумал, Немиок? – спросил капитан, поднимая взгляд, но увидел другого. Виньяр оскалился. – Ты.
Перед ним стоял воин с кожей цвета оникса, облачённый в зелёный как лес доспех. С широких плеч свисал чешуйчатый плащ, закреплённый под позолоченными наплечниками. Броню украшали драконы и пламя, молоты и наковальни. А голос был глубоким как сама бездна.
– Я разговаривал с полковником Дестриером, – сказал воин, – а также стал свидетелем применения излишней силы в Избавлении Императора и узнал о гибели гражданских.
– На любой войне есть сопутствующие потери, – возразил Виньяр. – Если бы я не действовал так решительно, то по лагерю бы всё ещё носились орки. Вдобавок трусы недостойны пощады.
Воин в зелёном доспехе снял со спины громовой молот и обрушил его на стол, круша инфопланшеты и разрывая карты. Затем он заговорил, отстёгивая кобуру.
– Виньяр, ты неправильно понял цель моего визита, – глаза воителя вспыхнули багровым огнём. – Дискуссии не будет, – он покосился на снятые Злобным Десантником перчатки. – Надень. Я хочу, чтобы это было честно.
Капитан задохнулся от злости, но всё равно потянулся за перчатками.
– О чём ты говоришь, Ту’шан?
– О преступлении и наказании, – ответил великий магистр Саламандр. Он с хрустом покачал головой, разминая шею.
– Я дам тебе один совет, – добавил он, сжимая и разжимая кулаки. – Не тянись за оружием.
Затем Ту’шан закрыл дверь казармы.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Космический Десант]]
[[Категория:Злобные Десантники]]
[[Категория:Саламандры]]
[[Категория:Сестры Битвы / Адепта Сороритас]]
[[Категория:Орки]]
|Обложка =Games-Day-Mega-Chapbook-2011.jpg
|Описание обложки =
|Автор =Ник Кайм / Nick Kyme
|Автор2 =
|Автор3 =
|Автор4 =
|Автор5 =
|Переводчик =Йорик
|Издательство =Black Library
|Серия книг =
|Сборник =Games Day Anthology 2011/2012
|Источник =
|Предыдущая книга =
|Следующая книга =
|Год издания =2012
}}
Кровь. Слишком много крови.
Руки Афины покрылись ею до локтей. Она погрузила пальцы в багряную трясину расколотых рёбер и открытых органов. Сестра искала артерию. Её было трудно найти среди всех внутренностей и жидкости. Мерцающие люмополосы над головой были тусклыми и почти бесполезными. Афина едва могла видеть рядом свою послушницу, протягивавшую хирургические инструменты. Бетениэль словно извинялась – лезвия и пилы были грубыми и прискорбно неудобными, но других в Избавлении Императора просто не было. Это всё, что было у кого-либо в тени гряды Дьявола на разорённом войной мире.
Афина протянула сильную окровавленную руку. Она пыталась вытереть её о халат, но на ногтях осталась красная корка – кровь впиталась так глубоко, что кожу словно покрыл налёт ржавчины. Другой рукой Афина зажала хлещущую кровью артерию.
– Зажимы, сестра. Быстрее.
От взрыва крыша лазарета содрогнулась, и послушница засуетилась. Некоторые инструменты с грохотом попадали на пол, но зажимы Бетениэль нашла.
Афина остановила кровотечение и проворчала, зашивая вену, – Ещё повезло, что нам не потребовались рёброрасширители.
Бомба зеленокожих разворотила большую часть грудной клетки. И челюсть тоже.
Она обратилась к Бетениэль, – Когда жизнь на волоске, мы должны быть решительными даже перед лицом опасности. Это были «Мародёры», бомбардировщики Имперского Флота, направляющиеся к развалинам улья Гадес.
Послушница склонила голову в знак покаяния. Миг спустя она вздрогнула, когда Афина отшвырнула рваную тряпку для протирки инструментов.
– Трон и Око!
– В чём дело, сестра? Я что-то сделала не так?
– Даруй мне стойкость святой Катерины, – прошептала Афина, знамением аквилы моля о прощении за богохульство, – Нет...
Сестра провела рукой по лбу, оставив в поту багряную линию.
– Мы больше ничего не можем сделать, – Афина отключила медицинский когитатор рядом с койкой. Негативный сердечный отклик, плоская линия кровяного давления. – Он умер.
Из теней выступил сероволосый санитар с щетиной на лице и привлёк внимание Афины. Сансон был ульевиком и до средних лет делал в стоках запчасти, пока Гадес не разрушили. Спокойный и дотошный мужчина стал хорошим санитаром. Он тихо пробирался мимо пропитанных кровью и потом коек раненых, мимо бесчисленных стонущих людей, которые поступали в лазарет лагеря каждый горестный день.
– Сестра, они прибыли.
– На периметр? – Афина на ходу снимала халат, направляясь к маленькому резервуару с плоховатым санитарным душем и мочалками. Служанки подошли с обоих сторон, когда сестра остановилась вымыть грязные руки, и сняли её медицинскую одежду. На мгновения Афина предстала обнажённой в полусвете – сестра давно забыла о благопристойности – пока её не облачили в белые одеяния с золотыми иконами.
Когда Афина повернулась к Сансону, она вновь стала официозной и благородной сестрой-госпитальером в облачении Адепта Сороритас. Она прижимала к груди чётки розария, с конца которых свисал знак пылающей свечи. Тело облекли украшенные доспехи – тонкий серебристый нагрудник и наручи. Наконец, она накинула капюшон на чёрные как смоль волосы, удерживаемые заколками позади.
– Да, у реки Эвменид, – ответил санитар. Сансон потупил взор, храня свою честность.
Где-то в тенях было включено вокс-радио. Над ним сгорбился рядовой, слушавший пропагандистские сообщения с приглушённым звуком.
++ ...невиновности не существует, есть лишь разные степени вины. Свободу нужно заслужить, нужно за неё сражаться. Трусы, слабаки и нечестивцы не заслуживают жизни. Гадес рухнул с дрожащих плеч. Лишь сильные победят. Мы – Злобные Десантники, мы встретим угрозу лицом к лицу и... ++
– Выключи эту хрень, – Афина сердито уставилась на солдата, рядового по имени Колбер, которому хватило ума сделать что сказано. – Лучше я буду слушать Яррика, воспевающего добродетели сопротивления, чем это.
Речи капитана Виньяра часто разносились по частотам вокса, но его пропаганда всегда была направлена на пренебрежение к слабым и подчёркивание их бесполезности в войне.
Рассерженная сестра окликнула Бетениэль, облачённую в менее броские одеяния послушницы. Та последовала за старшей, склонив голову.
– Нужно ли оповестить об этом полковника Гауптмана? – из-за спины Афины раздался голос Сансона.
На миг она остановилась. Полковник отвечал за защиту лагеря. Он был офицером пятого кадианского, славным солдатом и честным человеком, понимавшим беду тех, кто не мог себя защитить.
– Сам и сообщи, – ответила Афина, исчезая во мраке. – Он лежит перед тобой на койке.
Со смертью Элиаса Гауптмана защита Избавления Императора легла на плечи других. Афина видела, как они стоят на вершине неприглядного холма вдоль периметра лагеря. Сестра пыталась не думать о размещённых внизу тысячах беженцев из улья Гадес, о раненых и о неумело сделанных блокгаузах, об антисанитарных условиях в её лазарете, о мертвецах и ямах, где их закапывали предоставленные сервиторы. Хвори и грызуны становились проблемой. Афина стала носить с собой вне приёмной шоковую дубину и убила столько сточных крыс, что позавидовал бы любой ульевик.
Она заметила, как рядом дрожит Бетениэль, и на миг сжала её руку.
– Будь отважной, сестра. Они здесь, чтобы мы были в безопасности.
Но глядя на огромных рыцарей впереди, чьё оружие висело наготове, на зарубки об убийствах и помятые доспехи, Афина чувствовала сомнение... и страх.
Двое, оба облачены в жёлтые как песок и чёрные как ночная тьма доспехи, чьи левые наплечники украшала крылатая молния. Оба рыцаря в шлемах. Один напоминает клюв, нарисованные по бокам зубы придают вид акульей пасти, другой попроще – тупоносый и с вокс-решёткой.
Склонившись, Афина ощутила на себе взор зловещих рыцарей и попыталась сдержать дрожь в городе.
– Я старшая сестра Афина, а это моя послушница Бетениэль. Я рада, что такие великие воины сочли Избавление Императора достойным своей защиты.
– Не сочли, – ответил акулье лицо. Он говорил размеренно, но звучащие в голосе нотки заставляли вспомнить о зазубренном клинке в ножнах на боку. Воин выступил вперёд, резко глядя на женщину. На украшении нагрудной пластины архаичными письменами было написано имя – Немиок.
– Поясни, – в глазах Афины была видна сталь и решимость, свидетельствующие о том, что сестра не дрогнет.
Заговорил другой. Его голос был скрипучим, но не таким резким, как у товарища.
– Наша цель – занять и удерживать позиции вдоль реки и лагерь. И всё, – судя по доспеху, воина звали Варик.
– Так кто отвечает за защиту лагеря? У меня более двенадцати тысяч беженцев, многие ранены, не говоря уже о тысяче служащих Министорума.
Брат Немиок подался вперёд, используя для устрашения весь свой рост и вес.
– Присмотрите за собой, если сможете, – он сердито уставился вдаль, не желая больше обсуждать этот вопрос.
Афина покачала головой. Бетениэль отчаянно хотелось уйти, она даже осмелилась потянуть старшую сестру. Пронзительный взгляд Афины заставил послушницу отдёрнуть руку, а затем обратился на космодесантников.
– Это неприемлемо. Я поговорю с полковником Дестриером...
Немиок резко обернулся, гремя сочленениями доспеха, – Убирайся! И молись, чтобы не пришли орки.
Афина невольно попятилась. Сердце колотилось, она едва могла дышать, – По крайней мере я хочу знать, кому вы служите.
Варик ответил прежде, чем Немиок решил сделать что-нибудь более угрожающее.
– Виньяр, капитан Злобных Десантников. Теперь вернись в лагерь и считай это предупреждением.
Разговор окончен. Если она задержится, то будет насилие. Оно буквально волнами исходило от космодесантников. Бетениэль всхлипнула, не осмеливаясь поднять взгляд от сапог.
Афине пришлось помочь послушнице спуститься с грязного холма. Старшая сестра дрожала даже тогда, когда они добрались до относительной безопасности лагеря.
Пока Бетениэль потягивала из фляги Колбера зерновой ликёр, чтобы укрепить нервы, Афина слушала вокс-радио.
++ ...не буду лгать. Мы несём потери в регионе Эвменид гор Диабло. Хотя сейчас мы должны отступить, крепитесь добрые граждане, потому что мы соберём войска и вернём землю. Будьте бдительны. Зеленокожие уже на краю гор Диабло, но едва ли смогут их пересечь. Боритесь, сражайтесь и вместе мы победим.
Речь Яррика означала, что будут новые беженцы. Афина оглядела ряды коек, думая об уже забитых домах. Их «защитники» оказались чудовищами, прикидывающимися героями. Она молила Императора о милосердии.
Немиок высматривал в горах следы орков, держа одну руку на стволе свисавшего с плеча комбиболтера.
– Брат, не делай этого больше.
Варик, чистивший от грязи цепной меч, посмотрел наверх, – Не делай что?
– Не потворствуй этой женщине. Она должна знать своё место. Помни о своём ордене и долге, – Немиок сделал паузу, чтобы повернуться и встретить свирепый взгляд брата. – Или я тебе напомню.
Пристыжённый Варик лишь кивнул.
Немиок прислушался к передатчику в ухе.
– Мобильная артиллерия выдвигается на противоположную сторону лагеря, – сказал он через минуту. – Похоже, капитан Виньяр намерен нанести удар чуть раньше.
Он улыбнулся, когда увидел, как напротив их сторожевого поста из облака пыли появилась танковая колонна, сверкая в свете тусклого солнца пусковыми установками ракет, но в улыбке не было ни радости, ни веселья.
Дождь в Избавлении Императора был хорош лишь чтобы смывать кровь. И даже при этом она скапливалась в сточных ямах и резервуарах, делая землю грязной и трудной для передвижения пешком или на гусеницах. По земле текли ручьи густой красной жижи, липнущей к сапогам и наполняющей воздух тяжёлым металлическим запахом.
Афина вышла под ливень в медицинском халате, забыв о церемониях ради прагматизма. Бетениэль стояла на склоне, плотно прижимая к хрупкому телу плащ.
– Мне нужна ваша помощь, – обратилась сестра к часовым космодесантникам, надеясь привлечь их внимание прямотой.
Немиок удосужился на неё посмотреть, – Продолжай.
– «Спасение», медицинский транспорт, сломался. Он увяз, и на борту более пятисот раненых. Мне нужно как можно быстрее доставить их в лазарет. Вы сильнее всех в лагере и сможете быстро вернуть транспорт на дорогу. Никакой защиты, – пояснила она, показывая ладони, – просто спасение жизней.
Немиок ждал. Дождь моросил по лицу Афины, стекал по одежде. Она дрожала, как и наполовину утонувшая послушница.
– Прошу... вчера я говорила необдуманно, но это не займёт много времени. Умоляю. Помогите.
Намеренно медленно Злобный Десантник снял шлем и повесил его за шейный крючок на пояс. В глазах не было жалости, рот застыл в усмешке. Дождь хлестал по покрытому ужасными шрамами лицу, но воин не двигался, не чувствовал. Словно сестра говорила с глыбой гранита.
– Нет. Справишься и без нас.
– Больше пятисот раненых! – взмолилась Афина. – Вы можете спасти их, по крайней мере дать шанс.
Усмешка на лице Немиока превратилась в оскал. Он обнажил спату. Зазубренное лезвие было почти чёрным, ничто не могло убрать с него следы убийств.
– Я ненавижу слабость, – в тихом голосе послышалась угроза.
Позади Варик стоял в шлеме и смотрел вперёд.
– А ты? – спросила сестра. – Ты тоже нам не поможешь?
– Не смотри на него!, – рявкнулНемиок. – Я говорю от имени Злобных Десантников. Убирайся и молись, чтобы я остался таким же благодушным.
Афина помчалась в бурю, догнав Бетениэль в нескольких метрах ниже.
Она вернулась спустя несколько часов – окровавленная и падающая с ног от усталости, но держалась отстранённо. Дождь всё ещё шёл, хотя и стал слабее.
– Ты был прав, – безо всяких эмоций сказала Афина. – Я выкопала «Спасение». На это у шести рабочих сервиторов ушло четыре часа. Мы также потеряли половину раненых прежде, чем добрались до лазарета, – её тёмные как уголь глаза в сумраке были похожи на куски льда. – Я хочу чтобы ты знал, что даже безмозглые рабы из плоти и металла проявили больше сочувствия к людям, чем Ангелы Императора.
Немиок ничего не сказал. Он даже не удосужился её заметить.
Лишь Варик выдал свой стыд неловким изменением позы. Он собирался сказать сестре уйти, но её уже не было рядом.
Треск помех заставил Немиока проверить передатчик в ухе.
Его слова прозвучали как падающие камни:
– Мы выдвигаемся.
От дыма далёких пожарищ небо над горами Диабло окрасилось в грязно оранжевый цвет. Ветер приносил вонь горящих боеприпасов, деревьев и человеческой плоти. Иногда пахло и чем-то другим – чем-то резким, застоявшимся и грибным.
Бетениэль прижала к себе ноги, радуясь тому, что старшая сестра вернулась невредимой.
– И они ничего не сказали?
– Молчали как истуканы, сестра, – Афина устала телом и душой. – Я никогда не чувствовала такой холодности.
Они сидели перед лазаретом, дыша свежим воздухом.
Позади гудело радио.
++ Попытки выбить орков с гор Диабло провалились. Подразделения Имперской Гвардии уже выдвинулись к гряде Дьявола и удержат там зеленокожих. В качестве меры предосторожности гражданским к югу от реки Эвменид рекомендуется направиться подальше от гор и найти укрытие. Верьте в Императора. ++
Воцарилась зловещая тишина.
Её нарушила напуганная Бетениэль, глядя на утёсы.
– Это близко к лагерю, – сестра прикусила губу, и годы словно покинули её, оставив позади боящуюся темноты маленькую девочку. – Может быть стоит перевезти раненых?
Афина покачала головой, – Их слишком много. Нам придётся остаться здесь и надеяться, что их остановят кордоны Гвардии.
– А если нет?
Эхом с гор донёсся такой рёв, что его ярость поглотила ответ сестры.
– ВАААААААРГХ!!!
Афина вскочила. В голосе послышалась спешка.
– Быстро внутрь.
После пребывания снаружи тяжёлый запах пота, крови и мочи молотом обрушился на сестёр, когда они вбежали в лазарет. Сансон поднял взгляд с подноса с повязками и марлей.
– Что происходит?
Рядовой Колбер захромал к крючку на стене, где висел его пистолет.
– Зеленокожие здесь, так? Кордоны их не остановят, – ещё молодой рядовой за проведённую в лазарете неделю постарел лет на десять.
У Афины не было времени на объяснения.
– Закрыть все двери и окна, – приказала она Сансону. – Пусть никто не выходит наружу.
Две сестры-госпитальера начали молиться в небольшой часовне.
Пронзительный вой над головой заставил всех посмотреть наверх, почти три тысячи голов обратились к небу, моля о спасении.
– Опять бомбардировщики? – спросила Бетениэль. Она смотрела, как дрожат люмопластины, и в мерцающем свете с потолка каскадом падает пыль.
Высота звука уменьшалась.
Афина медленно покачала головой.
– Прячьтесь! В укрытие! – закричала она, и тут начали падать первые снаряды.
С внушающим ужас грохотом обвалился потолок. Молившиеся госпитальеры исчезли под горой обломков, получив награду за праведность. Те, кто мог, прижали руки к ушам. Мощный взрыв разбил стены и расшвырял тела. Свет погас секунду спустя, воцарились мрак и паника.
Пережившая первый удар Афина ковыляла сквозь бойню. Бедный Сансон погиб, его изрешетили и почти разорвали пополам обломки. Сестра держалась за Бетениэль, единственную, кого действительно могла спасти, и пыталась найти путь наружу.
Очередная раскалённая взрывная волна обрушилась на старшую сестру, повалила на пол и унесла прочь сонм кричащих силуэтов. Нечто горячее брызнуло на лицо. Пахнущее медью. Были и куски чего-то, иногда слишком твёрдые и острые, чтобы быть грязью. Афина кое-как поднялась, таща Бетениэль.
Она запоздало заметила, что из ушей течёт кровь. Постоянный гул оглушил сестру, поэтому она не услышала пронзительный вой перед очередным взрывом.
Снаряд упал дальше, разбросав трупы словно кровавый град. Изувеченные тела попадали на землю, переплелись с обломками коек.
Где-то вспыхнуло пламя. В красноватом мерцании Афина видела на полу лазарета очертания изувеченных тел мужчин и женщин, чуяла дым. Он смешался с кордитовой вонью тяжёлых мортир.
Орки в горах не используют мортиры.
Афина с ужасом поняла, что происходит. Они посреди имперского обстрела.
На ощупь пробираясь в темноте и спотыкаясь о мёртвых и умирающих, сестра нащупала край двери.
Афина как раз собиралась рвануть дверь на себя, когда раздался оглушительный грохот, и её подбросило в воздух.
Бетениэль закричала.
Немиок с неподдельным удовлетворением смотрел, как падают снаряды. Хлынувших с гряды Дьявола зеленокожих разрывало на части. Позади «Вихри» продолжали безжалостный и неразборчивый обстрел. В лагере беженцев разлетались на части здания. Некоторые люди выбежали наружу, как только начался обстрел.
– Глупцы, – прошептал он.
Тех, кто не погиб под огнём, растерзали прорвавшиеся орки. Орда зеленокожих собиралась и стреляла в ответ, пытаясь начать контратаку.
Немиок переключил комбиболтер на полный автоматический режим.
– Готов, брат?
– Там внизу люди, – сказал Варик.
Немиок лишь отмахнулся.
– И зеленокожие тоже.
Варик кивнул, нажимая на активацию цепного меча. Они присоединятся к авангарду Злобных Десантников, прикреплённому к бронетанковой колонне.
Вместе со своими боевыми братьями Варик и Немиок обрушились на лагерь.
Афина очнулась, кашляя кровью. Там, где сломались рёбра, в левый бок словно вонзили раскалённые ножи. Красная слюна говорила о внутреннем кровотечении. Голова кружилась, как от сильного удара. Сверху сочился свет. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что от крыши лазарета ничего не осталось. Афине открылся ужасный вид на лежащие тела и оторванные конечности. Кто-то ещё дёргался и стонал. Большинство лежало неподвижно.
Её отбросило на несколько метров от двери, которая повисла словно оторванная короста. Бетениэль была рядом – живая, но в шоке. На покрытом сажей лице застыла кататоническая гримаса ужаса.
– Пойдём, – мягко сказала Афина. – Следуй за мной, сестра. Сюда...
Она протянула руку, но была вынуждена схватить Бетениэль и поднять её на ноги. Послушница шаталась и двигалась так, словно не видела ничего.
Вместе они выбрались из разбитого дверного проёма.
Лагерь окутал дым. Он был ещё гуще от тумана, который пришёл от реки и со склонов гор и словно саваном окутал Избавление Императора. Ветер доносил выстрелы и крики, такие громкие, что Афина сперва бросилась в укрытие. Мёртвые лежали на залитых кровью грязных улицах. На её глазах умерли и застыли мать и дочь, еле касаясь друг-друга пальцами. В разбитом блокгаузе на окне повис пытавшийся выбраться гвардеец. Прямо под ним на земле валялся пробитый шлем, а в руке покачивался лазган. Десятки сестёр, праведных женщин, которых Афина знала много лет, лежали в крови. Она отвела взгляд.
Из дыма вырвались чудовища с толстыми грубыми зелёными шкурами. Огромные жестокие звери пахли дерьмом и гнилым мясом. Сестёр заметила среди бойни тварь с широким тесаком, левая рука зверя была обрублена по локоть, а лоб украшала глубокая рана. От орка шли такие волны насилия, что у Афины закружилась голова.
– Бог-Император... – прошептала она. Зверь заревел, чувствуя добычу, и неуклюже побежал. Пластины брони бились о мускулистое тело, качались взятые с трупов трофеи из мяса и костей.
На улице лежал и рядовой Колбер. Сквозь расступившийся дым Афина увидела застывшую на лице трупа решимость.
– Оставайся здесь, – сказала она Бетениэль, которая потерянно кивнула, и бросилась к мёртвому солдату – ближе к орку, но и к пушке ближе. Афина вырвала оружие из кобуры и пятилась, пока не дошла до Бетениэль, а затем прицелились.
– Стой! – закричала она зверю, скорее чтобы подбодрить себя, чем задержать его. Как и следовало ожидать, орк продолжал бежать. Афина выстрелила. Первый выстрел ушёл в молоко, второй попал в торс зеленокожего. Тот хрюкнул, но не замедлился. Она стреляла вновь и вновь, опустошая энергоячейку пистолета, и молилась о попадании в что-нибудь важное.
Орк обгорел и истекал кровью, но был жив. Зажужжал временно опустевший пистолет. Афина бросила его и выхватила шоковую дубину. Дорвавшийся до добычи орк замахнулся тесаком, чтобы снести ей голову. Сестра спешно отскочила и ударила его по колену.
Зверь хохотал, собираясь убить их, когда за ним из дыма возникла тень. Время словно замедлилось, когда Афина увидела вспышку выстрела и поняла, что очередь болтера попадёт и в них.
– Трон, нет! – она закричала, бросаясь на землю и молясь, что послушница сделает то же самое.
Сразу после выстрела Афина услышала крик. Это была Бетениэль.
– Цель слева, – пламя с рёвом вырвалось из болтера Немиока, разрывая пытавшегося вылезти из кратера орка. За ним из подствольной пусковой установки последовала граната, которая перелетала через ось мчащегося на хвосте грузовика и поджарила водителя.
Другой орк, выбежавший из раскалённого дыма, рухнул без половины черепа.
– Угроза устранена, – сообщил Варик, водя оружием из стороны в сторону в поисках цели.
Они продвигались через лагерь, методично расстреливая всех зеленокожих на своём пути. Зачистить после обстрела Избавление Императора. Не сдерживаться. Так приказал капитан Виньяр.
Слева очередь тяжёлого болтера разорвала толпу оглушённых зеленокожих мародёров, оставив от них кровавые клочья. Брат Драго не обратил внимания на бегущих через его линию огня людей, когда начал стрелять по разбитой машине и тварям, пытавшимся снять с кузова тяжёлый стаббер. Всё исчезло в огромном взрыве и злых вспышках ленточной пушки.
Из облаков дыма спикировал лэндспидер. Он низко завис, поднимая пыль работающими на холостом ходу двигателями, и нацелил установленный на носу тяжёлый огнемёт на разрушенное здание.
Когда спидер начал разворачиваться, покрытая порезами и хромающая женщина закричала.
– Внутри ещё заперты люди!
– С дороги, – зарычал пилот, выпустив в развалины струю раскалённого прометия. Шатаясь, горящие орки и люди выбирались наружу. С сопротивлением было покончено, когда стрелок развернул установленную на борту штурмовую пушку и зажал спуск. Из вращающегося ствола вырвалась очередь высокоскоростных снарядов, которые превратили окна домика в стеклянную бурю и убили всех внутри. Затем десантник обратил свой гнев на горящих беглецов.
Жуткий смех раздался из шлема Немиока, радующегося убийствам.
– Сотрём их с лица земли! – взревел он, заметив группу сбежавших от обстрела орков. Немиок отцепил гранату и метнул в них.
Когда ксеносов поглотил взрыв, он окликнул Варика, – Брат, я хочу освятить свой клинок кровью этих тварей!
Варик кивнул, сжимая стальной хваткой цепной меч.
Орки, пусть и потрепанные, всё равно ринулись в бой, размахивая тесаками и рубилами. Варик отсёк голову одному, пока его боевой брат пронзал другого. Немиок выпотрошил третьего прежде, чем Варик прикончил последнего, разрубив от паха до грудины поганую тварь.
Убрав цепной меч в ножны, Немиок направился по узкой улице к площади.
– Стой! – но крик Варика пришёлся в глухие уши, и он ринулся наперехват брата.
Немиок вышел между двух дымящихся блокгаузов и прицелился в спину зеленокожего. Тот был уже ранен, где-то потерял руку и принял не один выстрел. Зверь рвался к добыче, которую Злобный Десантник не видел и видеть не хотел. Он застрелил орка, взрыв снарядов разорвал спину до костей. Когда зеленокожий упал, Немиок увидел в перемазанном кровью визоре двух женщин, которых узнал. Он убрал палец со спускового крючка, но было уже поздно.
Бетениэль была мертва. Ее глаза были широко открыты,она лежала на спине в растущей луже крови. Её задел лишь осколок, но этого оказалось достаточно для смертельной раны. Афина держала послушницу в руках, шепча молитву.
– Святая Катерина, молю тебя, приведи сию верную воительницу к Императору. Защити её душу в путешествии к Золотому Трону...
Афина не плакала. Её решимость была тверда как мрамор. Сестра плотнее сжала оружие Колбера и встала. Не чувствуя ни страха, ни сомнений, она направилась к гиганту в чёрно-жёлтой броне.
– Ты – позор аквилы, – сплюнула Афина, вскидывая лазпистолет.
Выстрел был почти в упор, но Немиок только крякнул и пошатнулся. Он сорвал шлем, забыв о битве вокруг. На лице под ним застыла маска чистой ненависти.
– За это проявление силы я позволю тебе увидеть моё лицо перед казнью, – зарычал Злобный Десантник, выпустив из рук повисший на ремне болтер, и обнажил клинок. – Будет действительно больно.
От удара в неприкрытую челюсть Немиок потерял равновесие, а выпавшая из руки спата вонзилась в землю.
– Ты и так опозорился.
Немиок выглядел так, словно собирался потянуться за другим оружием, но замер, когда его брат покачал головой.
– Нет чести в хладнокровном убийстве невинных, – Варик повернулся к Афине. – Убирайся. В зоне боевых действий не место для сестры милосердия. Останься в живых и принеси хоть какую-то пользу, – он забрал пистолет и раздавил его. – Я не стану сдерживаться, если ты ещё раз прицелишься в моих братьев.
Она кивнула, поняв, чем ради её жизни пожертвовал Варик.
Афина бросилась к Бетениэль. Их нашла другая группа беженцев и помогла положить тело в полугусеничный транспорт Имперской Гвардии. Они поехали на юг, прочь от орков и гряды Дьявола. На окраине лагеря всё ещё кишели спускающиеся с гор зеленокожие.
Сестра не знала, что заставило Варика вмешаться. Возможно в космодесантниках было больше сострадания, чем она полагала. Неважно. Сострадание не принесёт победу. Это сможет сделать только Яррик.
Наверху вновь начался обстрел, унося мысли и прижимая орков к земле. Пройдёт несколько часов, прежде чем закончится битва. Погибнут ещё многие гражданские. Лишь немногие познают избавление Императора.
Варик держал брата на виду, пока не удостоверился, что его гнев утих.
– Ты об этом пожалеешь, – сказал Немиок.
– Ты зашёл слишком далеко.
Раздался частый стук тяжёлых двигателей, и они посмотрели на небо, чтобы увидеть, как вдали заходит на посадку эскадрилья десантно-штурмовых кораблей.
– А вот теперь будут проблемы... – прошептал Варик.
Зелёные как лес корабли украшала голова рычащего огненного дракона. Они принадлежали Саламандрам.
Виньяр сорвал перчатку, откинувшись на троне в казармах Злобных Десантников – сумрачном железобетонном здании, обустроенном с аскетизмом, который и следовало ожидать от ордена пуритан. Капитан держал знамёна и трофеи при себе. Они были единственным, что украшало пустую комнату кроме широкого стола-стратегиума, на котором были разложены груды карт и инфопланшетов.
Один из них, доклад об обстреле Избавления Императора, и просматривал капитан, не считая нужным смотреть на безмолвно стоявших рядом воителей.
– Сколько погибло людей?
– Примерно четыре тысячи, сэр.
– А орки?
– Полностью истреблены.
Виньяр положил планшет и улыбнулся двум воинам.
– Приемлемые потери.
– Также серьёзно повреждены здания.
– Не важно, – отмахнулся капитан. – Зеленокожие бегут, Злобные Десантники торжествуют.
– А что штаб Армагеддона? Я слышал они собирались наложить на нас санкции.
Виньяр презрительно расхохотался.
– Брат Варик, Дестриеру напомнили о его месте и цели в этой войне. С его стороны больше не будет проблем.
Воины задержались, отчего капитан спросил, – Что-то ещё?
Варик ожидал обличающего рассказа Немиока о произошедшем с сестрой Афиной, но ответ удивил его.
– Нет, сэр, – прохрипел он сквозь сжатые зубы.
– Тогда можете идти.
Воины отдали честь, повернулись и вышли.
Виньяр рассматривал карты на стратегиуме, планируя следующую атаку, когда услышал, как открылась дверь казармы.
– Передумал, Немиок? – спросил капитан, поднимая взгляд, но увидел другого. Виньяр оскалился. – Ты.
Перед ним стоял воин с кожей цвета оникса, облачённый в зелёный как лес доспех. С широких плеч свисал чешуйчатый плащ, закреплённый под позолоченными наплечниками. Броню украшали драконы и пламя, молоты и наковальни. А голос был глубоким как сама бездна.
– Я разговаривал с полковником Дестриером, – сказал воин, – а также стал свидетелем применения излишней силы в Избавлении Императора и узнал о гибели гражданских.
– На любой войне есть сопутствующие потери, – возразил Виньяр. – Если бы я не действовал так решительно, то по лагерю бы всё ещё носились орки. Вдобавок трусы недостойны пощады.
Воин в зелёном доспехе снял со спины громовой молот и обрушил его на стол, круша инфопланшеты и разрывая карты. Затем он заговорил, отстёгивая кобуру.
– Виньяр, ты неправильно понял цель моего визита, – глаза воителя вспыхнули багровым огнём. – Дискуссии не будет, – он покосился на снятые Злобным Десантником перчатки. – Надень. Я хочу, чтобы это было честно.
Капитан задохнулся от злости, но всё равно потянулся за перчатками.
– О чём ты говоришь, Ту’шан?
– О преступлении и наказании, – ответил великий магистр Саламандр. Он с хрустом покачал головой, разминая шею.
– Я дам тебе один совет, – добавил он, сжимая и разжимая кулаки. – Не тянись за оружием.
Затем Ту’шан закрыл дверь казармы.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Космический Десант]]
[[Категория:Злобные Десантники]]
[[Категория:Саламандры]]
[[Категория:Сестры Битвы / Адепта Сороритас]]
[[Категория:Орки]]