4345
правок
Изменения
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =23
|Всего =25}}
{{Книга
Он возродился, как, несомненно, возродится и мощь Империума. По-другому и быть не могло, ведь бушевал крестовый поход Индомитус!
''Но «Но что такое ещё один крестовый поход для тех, кто с зарождения Империума ведёт Вечный? Вопрос лишь в масштабе. Во всяком случае, теперь Империум шагает с нами в ногу. Великий крестовый поход возобновился только для тех, кто однажды его прекратилпрекратил».''
Чёрные Храмовники объединились на сборном пункте в Варьеке, что находился на пути в Октариус. Они намеревались соблюсти клятвы и закончить старую войну.
— Хвала Тому, кто прокладывает нам путь.
— Хвала Ему, — словно эхом повторил Хелбрехт. Доспех верховного маршала издал негромкий звон, и магистр вздохнул. — Вынужден отлучиться — плановое наблюдение реконвалесценции<ref>Реконвалесценция — выздоровление, особое состояние организма, наступающее после окончания какого-либо болезненного процесса и продолжающееся до полного восстановления организма.</ref>. — Он кивнул назад, в сторону посадочных площадок, куда приземлялось всё больше десантных кораблей, выгружающих всё большее количество Астартес. Молитвы становились пылче, вознося херувимов в парящие облака благовоний. Проследи за сборо, и если что-то пойдёт не так — вызывай без промедлений.
— Как пожелаешь, верховный маршал. — Нивело низко поклонился, с грустью осознавая, что время дружеской беседы подошло к концу. — Я буду хранить их жизни с тем же вниманием, с каким охраняю твою.
— Без сомнений, — ответил Хелбрехт. — Душа одного человека так же ценна, как и всех остальных.
==Глава 2: О золоте и железе==
''Мир пылал.''
''Он горел вдоль всей линии горизонта, а языки пламени поднимались к самому небосводу. Планету поглотил огонь противоборствующих сил беспредельной мощи. ''
''Хелбрехт прекрасно знал, что такое война и видел, как гибнут миры. Но тут всё происходило иначе: здесь случилось побоище, пронизанное энергией мечтаний и тяжестью человеческой истории.''
''Обжигающие ветры обдавали убийственным жаром. Он поднял руки — меч остался при нём. Огромный клинок служил якорем, сверкающим серебром на фоне золотого пламени, и он взмахнул им наперекор судьбе. Хелбрехту казалось, что он в силах прорубить путь к освобождению ото сна; пустить кровь ложному измерению и проснуться в реальном мире.''
''— Вперёд! К ним! Во славу Императора! Во мщение Терры! Вперёд! — Чей-то голос пронзил шум кипящей битвы.''
''Чудесный голос благодаря гениальности создания и исходящей отсюда божественности его владельца звучал воистину громогласно. Источник призыва волной пронёсся по равнине, будто оживший поток магмы, в стихийном могуществе сметающий на своём пути абсолютно всё. Камень разрушенных цитаделей не крошился, но кровоточил, а из глаз повергнутых статуй текло золото. Он двигался с такой силой и целеустремленностью, которые в нынешний мрачный век практически не встречались.''
«Рогал Дорн».
''Мысли Хелбрехта словно взбесились от лицезрения его образа. Силуэт сражался так, как и подобало мужчине. Дорн являл собой фигуру из ослепляющих потоков золота; каждое его движение сопровождалось струящимися потоками света, нёсся он вперёд, перепрыгивая через упавшие колонны или уворачивался от пылающих обломков, дождём падающих с небес. Хелбрехт опустил голову и понял, что тоже облачён в золото. Он обратился в воина другой эпохи, когда Галактику охватила гражданская война, а полубоги пытались убить друг друга.''
''Однако битва разразилась не на Святой Терре. Его окружала не священная непокорность Осады, а Дорн исполнял роль не Преторианца Терры, но гнева Императора. Планета дрожала под громовой поступью примарха. Она горела. Пылала. Сама реальность взбурлила от низверженной ярости, настолько раскалённой добела, что праведность возмездия сжигала мир уже не жаром, но холодом.''
''Хелбрехт выкрикивал слова клятвы, но помимо собственного голоса, из его глотки вырывался и чей-то ещё.''
''Ад услышал его и ответил.''
''По золотому полотну неба проносились чёрные звёзды. Они падали и взрывались посреди бушующей битвы. Вдалеке загрохотали пушки, несомненно, демонического происхождения или поглощённые порчей. Зловоние варпа было повсюду. По планете сновали порождения бездны; кругом царило святотатство. Порождавший боевых братьев свет вдруг погас; часть воинов закружились и пепельным покровом опали на землю.''
''Хелбрехт сражался в строю. Прах с ног до головы покрывал броню. Несмотря на то, что верховный маршал был облачён не в священное чёрное, он оставался таким же преданным Трону, как и всегда. Прежняя страсть верности успокаивала сознание, помогая преодолеть тяжесть непривычной модели доспеха. Он проталкивался вперёд, чтобы встать подле образа своего отца.''
''Кровная связь объединяла их даже во сне. Она подтверждала генное наследие, более древнее, чем цивилизации, втянутые в эту войну гравитацией почти божественных душ. Захваченный моментом чуда, Хелбрехт прочувствовал тот чистый восторг, что испытали наследники XIII легиона при известии, что их примарх снова ходит среди людей.''
«Познаем ли мы подобную радость? Молюсь, чтобы так и произошло. Превозмогая, в служении Трону Дорн сражается вечно, как должны и мы».
''Мысль унесло внезапное наступление врага. Двигаться подобным образом еретики могли лишь во сне: словно прерывистое мерцание гаснущих голограмм; будто повреждённые пикты, мигающие то в фокусе, то вне его. Чёрные на фоне золота, искажённые почти до неузнаваемости. Однако, когда противник подобрался ближе, Хелбрехт смог различить детали доспехов: грубые углы железной метки, сигнальная расцветка и изодранный в клочья пергамент нарушенных клятв.''
''Извечный соперник.''
''Несмотря на ненависть к оркам, Хелбрехт в глубине души знал, что исконной угрозой человечеству является Архивраг. Он боролся со злом Хаоса всю свою жизнь. Человек способен повергнуть тысячу поганых ксеносов, но справиться с демоном, рождённым людской душой, ему могло быть не под силу. И из всех последователей Губительных сил не было никого более ненавистного наследниками Дорна, чем тёмное отражение их самих. Сыновья Пертурабо с погибшей Олимпии.''
''— Железные воины, — прорычал он сквозь стиснутые зубы.''
''Образ предателей являл собой химеру, совместившую в себе исконные черты еретического легиона и искажённые видением. Отступники надвигались абстракциями, созданными из дыма и пепла и движимыми чёрной, как смоль, кровью. Линзы шлемов источали неяркий свет, а окружавший тела ложный металл переливался с места на место, бесконечно принимая новые формы.''
''На мгновение во вражеской орде Хелбрехт узнал лица всех предателей, что противостояли Империуму на протяжении долгих лет его истории. В знак неповиновения Его святым законам поднялись омерзительные знамёна, а тёмные доспехи засверкали извивающимися богохульными символами. С внезапностью, возможной только во сне, равнина наполнилась боевыми кличами.''
''Клинок Хелбрехта взметнулся вверх и рассёк вращающийся железный череп, отбросив воина обратно в камни. Чудище рычало и плевалось даже в процессе смерти: Железный Воин умолк лишь после того, как его голова взорвалась дождём вонючего трупного пепла. Вокруг разразилась буря болтерного огня, взрываясь попеременно небольшими вспышками золотистого света и языками маслянисто-чёрного пламени.''
''Некоторые фантомы братьев падали ниц: жесточайшая бойня гасила их золотые искры. Другие продолжали сражаться с железными монстрами, заставляя призрачные формы еретиков распадаться в очищающем свете. Лезвия проходили сквозь чёрную массу подобно солнечным лучам, рассеивая древнюю порчу и обращая её в уносимый ветром пепел. Каждый удар обжигал воздух. Пушки изрыгали потоки пламени. Ложные ветры влекли его вперёд, словно воплощая яростное наступление легиона.''
''В этом царстве всем заправляла мощь видения, насаждая реальной истории собственную логику бытия.''
''Хелбрехт осознал, что находился во власти сна. Но не просто сна. Денно и ночно капелланы изучают все жизни ордена в поиске знаков, которые помогли бы помочь в выявлении Чемпиона. Сам Император в небесах, Повелитель Человечества с высоты Золотого трона ниспослал ему откровение в стремлении Своём направить праведников. ''
''Значит, его благословили?''
''Хелбрехт расправился с ещё одним силуэтом: сначала он схватил монстра за руку, рассёк его напополам в области таза, а после вонзил острите клинка в нагрудник. Меч прошёл сквозь еретика, разбив находящуюся за ним каменную кладку.''
''— Изничтожьте их! — яростью и болью заглушая грохот битвы, взревел голос Дорна. — Не позвольте восстановиться вновь! Здесь не должно остаться и камня на камне!''
''Хелбрехт онемел. Он встал как вкопанный, и другие воины, призраки забытого Очищения, пронеслись мимо. Он помнил эти слова. Он помнил и понимал стоящую за ними цель. Теперь он знал, где находится.''
''Небо потемнело от внезапной бури. Вытесненный с небес воздух устремился вниз. Что-то прорвалось сквозь ревущие облака. Вокруг падающей сверхновой звезды обвивались завитки чёрного пламени и смрадного дыма. Ещё один примарх. ''
''С рёвом вызова Хелбрехт оттолкнул поверженного врага. Он бросился в бой, расталкивая союзников и расправляясь с каждым предателем, который осмеливался встать на пути.''
''Существо билось в судорогах. По всей длине его «тела» щёлкали челюсти, по строению схожие с челюстями глубоководных хищников; иногда они делились, чтобы достать зубами до пластин брони. В схватке с теневым зверем образ Дорна, казалось, воспылал ещё ярче. Мир содрогнулся от полной сочувствия боли. Агонизирующие тектонические сдвиги содрогнули видение и разверзли ложные небеса.''
''Хелбрехт наблюдал, как омерзительные челюсти разрывают доспех отца; от сияющей фигуры откололся огромный фрагмент сверкающего света. Золотой кулак отбросил чудище назад. Дорн ударил ещё раз. Затем ещё, ещё и ещё. Словно канонада, каждый удар был подобен раскату грома. Здесь, в акашической памяти снов, разыгрывался изначальный бой. Человек против зверя. Герой против монстра. Праведник против нечестивца. Дорн воплощал в себе дух каждого мужчины, когда-либо поднимавшего копьё против змия, и бесконечная гордость, возгоревшаяся в груди Храмовника, воспылала сильней.''
''Хелбрехт же оставался внизу, в прахе и грязи, и глядел на упавший осколок доспеха. Он не прекращал гореть аурамитовым светом и золотым пламенем, из которого был создан. Совершенный. Ожидающий своего часа.''
''Кто-то налетел на Хелбрехта с глухим стуком, врезался так, словно и вовсе его не заметил. Рыцарь мгновенно развернулся, подняв меч в защитной стойке. Клинок зашипел, искря силовым полем — лезвие столкнулось с себеподобным. Храмовник широко раскрыл глаза. Воина перед собой он не узнал, однако узнал меч: этот клинок когда-то принадлежал другому человеку, — как и его собственный. Его тоже носил первый капитан Имперских Кулаков и первый верховный маршал Чёрных Храмовников.''
''Меч Сигизмунда!''
''Чёрный меч потрескивал силовым полем и отражал закат и пламя умирающего мира. Священное оружие во сне казалось Хелбрехту более реальным, чем что-либо ещё.''
''Близость двух лезвий к доспехам, наконец, довела видение до кульминации. Из земли огромными спиралями вырвался свет, в своём неудержимом потоке сметая мир, а вместе с ним и двух рыцарей из разных эпох.''
''Золотой свет погас, оставив Хелбрехта в кромешной тьме.''
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Космический Десант]]
[[Категория:Черные Чёрные Храмовники]]