828
правок
Изменения
Нет описания правки
{{Перевод Д41Т}}
{{В процессе
|Сейчас =89
|Всего =10
}}
— Кор'уи, — произнёс он, стараясь говорить спокойно и размеренно. — Слушай очень внимательно. Найди фио'эля Борана. Скажи ему усилить сигнал. Скажи ему, что мне нужно поговорить с шас'ла Каисом.
==='''VIII''' <br>'''19.12 ч (сист. местное – Долумар IV, сег. Ультима#4356/Е)'''===
И Мейлоха Севера, губернатора-регента Долумара IV, смотрителя колонии 4356/E, высокопоставленного адепта Администратума и назначенного магистра кузницы Механикус Индастриума Дол.322, бесцеремонно затолкали в крошечный уголок его собственного мозга.
Возможно, демоническое сознание, которое шипело и бормотало ему на протяжении двадцати одного года, в конце концов устало от шёпотов и выхватило тело у Севера будто кукольник. Губернатор слишком поздно осознал, что стал жертвой предательства.
Неописуемые силы. Безмерные богатства. Вечная жизнь. Демоничество. Ему было обещано всё это и много больше, но вместо того, чтобы наградить, его отбросили в сторону и ''использовали''.
Освобождение Тарх'акса ещё не завершилось, но теряющий терпение демонический владыка решил самостоятельно провести ритуал в последние его мгновения вместо нашёптывания прямолинейный инструкций в подсознание какого-то тщеславного идиота. Он уже обрёл достаточную мощь для получения контроля над телом своего последователя, хоть и находился до сих пор за остатками варп-клетки.
Это была лишь мельчайшая толика того могущества, которое получит Тарх'акс, когда стены окончательно рухнут, и он обретёт материальность в теле носителя.
В теле сильного носителя.
Демонический владыка пристально взглянул на эфирного тау глазами Севера, но тут же отмёл серую фигуру в качестве варианта. Носитель должен поддаваться разврату. Должен быть порченым.
Попытки проникнуть в разум Ко'ваша напоминали то, как волны разбиваются о береговую скалу. Чтобы взять эфирного измором, потребуются сотни лет, а посему иронично, что нужно всего несколько мгновений, дабы окончательно от него избавиться. Тарх'акс занёс нож для смертельного удара.
Север взял в плен адмирала и эфирного из благих побуждений, предположил демонический владыка. Два высокопоставленных должностных лица, вернувшихся к своим народам уже развращёнными, стали бы, вне всяких сомнений, очень ценным ресурсом. Однако, адмирал сломался будто сухостой, а эфирный являл собой стальную крепость. Две крайности. Оба бесполезны.
Поверхность ножа жадно ловила свет.
Дверь позади открылась с влажным чваканьем, и он ухмыльнулся.
— Ах-х… — обрадованно вздохнул Тарх'акс. — И явился герой.
Демонический владыка со светящимися глазами развернулся на месте, испытывая неудобство из-за неловких движений тела губернатора, которым предпочёл левитацию.
В проёме стоял не тот, кого он ожидал увидеть.
Войдя в огромный зал, Каис стал задыхаться. Ощущение было такое, будто его грудь и разум обматывались толстыми сдавливающими верёвками, отчего затруднялось дыхание и искажались мысли, а в голове перемешивались образы дна ямы, тронутого извращающим влиянием Хаоса. Воин Огня зашатался.
Густая грязь.
Сверху просачивается слабый, угасающий свет.
Кровь.
Влажные обсидиановые стены. Они утыканы шипами и изобилуют рунами и символами, что изгибаются и извиваются, живя собственной жизнью.
Тени.
Четыре подпомещения с высеченными уродливыми богами, которые взирают на всё с вырубленных в камне стен, вися прямо над корчащимися алтарями.
Дым.
Столб света. Колыхающаяся энергия поднимается из звезды на полу ямы и устремляется вверх на головокружительную высоту, где закручивается словно водоворот.
''Зло''.
И шагающий по воздуху губернатор гуэ'ла, в чьих глазах, рту и ушах пылает живой огонь. Он смотрит на тау с кривой ухмылкой, а дьявол монт'ау окончательно одолевает Каиса и произносит: ''«Мы дома»''.
— Это ты… — прошипел человек голосом, который являл собой хитросплетение различных криков и отголосков, хотя он явно старался звучать именно раздражённым. — Я ждал космодесантника… Ты всегда был моим… запасным вариантом…
Не слушая гуэ'ла, Каис поднял оружие. Воин Огня сжал зубы, медленно дотянулся до спускового крючка, согнул палец вокруг детали знакомой формы и–
И застыл.
— Не можешь, маленький тау, — произнесло существо со смешком, похожим на сухой скрежет. — Ты был подготовлен к этому моменту.
— Что?
— Думаешь, тихий шёпот в твоей голове – это ты сам? Твой… м-м… как ты его назвал? Твой монт'ау. Твоя ярость. Хе-хе-хе…
— Что т… Я не…
— Ты сбился со своего пути, маленький тау. И вёл тебя я.
Каис опустился на колени, чувствуя, как желчь из желудка поднимается к горлу. Это было уже слишком для него.
— Сегодня утром я почувствовал тебя, когда ты оказался на поверхности мира. Я готовился тысячи лет, маленький тау. Тысячи лет я просачивался в разумы смертных, и за прошедшие годы я шептал и шипел в стольких мозгах, что уже и не вспомнить. Этим утром я испробовал твой вид как изысканное вино, однако ему кое-чего недоставало…
— Н-н-н…
— Какое разочарование, подумал я. Не поддающаяся порче раса. Никаких психических сил. Никаких тёмных желаний или потаённых кошмаров… Хм-м… Хотя как минимум тут я ошибся. Вы просто хорошо их прячете…
— Но ты… один среди тысяч. Тебя я познал! Такая горечь! Такой стыд!
— Ты силён, вне всяких сомнений. Мастер своего ремесла. Ты прорубил ко мне кровавую просеку словно рассекающий варп нож, но не потому, что мог…
— ''А потому что я заставил тебя захотеть этого…''
— И теперь ты действительно веришь, будто способен отвергнуть мой дар и убить меня? Маленький тау, тебе нужно ещё многому научиться.
Каис чувствовал позывы к рвоте, но ничего не выходило, а его мышцы, тем временем, обмякали.
— П-прочь… Прочь из моей головы…
— Ты и космодесантник. Два варианта для меня. Я призвал вас к себе, и вы явились подобно послушным щенятам. Я играл вами как марионетками, маленький тау. Сейчас времени уже не осталось, а космодесантник опаздывает, поэтому придётся выбрать тебя.
— Ты ведь не пожалеешь для меня немного крови перед смертью, а? Нужно испить кровь носителя – ''порченого'' носителя – прежде чем присвоить его плоть. Именно так всё и работает, малютка. Было бы очень жаль навредить тебе больше, чем необходимо…
Тело с ярко горящей кожей понеслось вперёд, выпуская из широко раскрытых глаз и искривлённого в ухмылке рта сверкающие энергии. Кинжал в его руке был косой чертой чистого света. Каис же не мог даже двигаться, ибо оцепенел из-за ярости и гнева, что некогда служили ему поддержкой. Предан собственной кровью. Обманут собственным разумом.
— Каис, — раздался голос. — Каис, подними взгляд.
Он подчинился и увидел висящего в воздухе высоко над собой, распростёртого, излучающего чистоту и умиротворение, светящегося, восхитительного, единого, гармоничного, идеального аун'эля Т'ау Ко'ваша.
— Каис, — позвал он напряжённым и усталым голосом. — Резать может даже сломанный клинок.
Когда аун закрыл глаза, спокойствие окутало воина Огня тёплым облаком, наполняя его разум безмятежностью, непорочностью и сияющим ликом эфирного. Каис задумался, действительно ли он почувствовал запах? Слабый аромат, пронёсшийся по телу словно согревающий нектар дж'хала, очищая и облагораживая.
Эфирный улыбнулся, и воин Огня освободился. С него спали невидимые узы, а монт'ау сморщился и умер. Каис вновь мог двигаться. Вновь мог поднять оружие.
— За Высшее Благо, — сказал он и выстрелил прямо в сердце существа, некогда бывшего Севером.
Север освободился немногим больше, чем на секунду.
Демон с визгом покинул его разум, благодаря чему у губернатора впервые за двадцать один год прояснился рассудок и полноценно открылись глаза.
Он истекал кровью. Он истекал кровью, и он–
Ох, трон, он–
— Что я наделал? — пробулькал Север, когда сознание начали пронзать воспоминания, а душу объяла паника из-за холодной уверенности в том, что было уже слишком, слишком поздно для прощения.
Мир перед глазами покинули краски, в ушах загрохотала его собственная кровь, и тогда он ещё раз взглянул на часы на запястье.
— Император милосердный… — произнёс губернатор, после чего умер.
''Часы показывали:''