Узы крови / The Blood Bound (рассказ)

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Узы крови / The Blood Bound (рассказ)
Автор	Роб Сандерс / Rob Sanders
Переводчик	Moridin
Издательство	Black Library
Входит в сборник	Крестовый поход Миров Саббат / Sabbat Crusade
Год издания	2014
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Валенс-160, 780.M41

(25-ый год Крестового похода на Миры Саббат)

I

Резкие очертания корпуса фрегата Железных Змеев «Серпентры», резво скользнувшего внутрь системы Валенс, были покрыты изморозью после перехода через имматериум. Валенс, скопление сверх-горячих газовых гигантов и вторичных спутниковых систем, был тихим уголком Миров Саббаты – почти заглушенным отголосками древней войны. Казалось, в пустоте раздается эхо опустошения, учиненного давно минувшими ужасами. Система оставалась открытой раной и отказывалась исцеляться.

Юркнувший в систему фрегат оттолкнул в сторону останки мониторов, добывающих судов и пристаней. Пробиваясь через заброшенные корабли и разбитые орбитальные станции, «Серпентра» изящно отталкивала обломки в пустоту. Звезда Валенс словно догорала, заливая газовые гиганты и ожерелья их лун ржавым светом. В угрюмой тишине фрегат космодесанта лег в дрейф по направлению к миру-улью Валенс-160.

– Попробуйте вокс-передачу еще раз, – отдал приказ Порфириан. Железный Змей стоял перед стрельчатым экраном мостика подобно статуе, чей силуэт выделялся на фоне нарастающей сферы мира-улья. – Диапазон малой дальности.

Служащий мостика повиновался.

– Ничего, повелитель, – ответил итакиец.

Будучи Адептус Астартес, Порфириан не разделял тихого ужаса, овладевшего меньшими обитателями командной палубе фрегата. Но даже он был вынужден признать, что обнаруженное ими (и, что гораздо важнее, не обнаруженное) в системе Валенс вселяло тревогу. Он опасался, что конечной целью было именно это: система и межзвездное сообщение, оставленные, словно ненужные украшения в космической темноте. Безжизненно потрескивающие каналы связи. Мир-улей с много миллиардным населением, ныне безмолвный и неподвижный. Он обернулся к Андромеду, единственному присутствовавшему на мостике боевому брату. Всего несколько недель назад тот был всего лишь новициатом, сейчас же стал боевым братом отделения «Орфеон». Андромед ответил сержанту поднятием бровей поверх застывшей маски мрачного ожидания.

– Курс на сближение, – скомандовал Порфириан.

– Есть, повелитель, – откликнулся рулевой.

С помощью легких толчков субсветовых двигателей фрегат пропахал себе путь через заброшенные корабли и обломки. Безмолвное предвкушение и громкий рокот движка сопроводили их мимо лун Дралион, Вортигус Минор и Эонара, мимо покинутых шахтерских кораблей и громадных рудовозов, мимо затихших горнообогатительных станций и ослабленного, разрушенного пояса орбитальных сооружений, вращающихся вокруг мира-улья Валенс-160.

– Здесь, – объявил офицер из глубин командной палубы. Он подался вперед, крепко держась за рельсовую кафедру, и указал на экран. – «Экскоммуникадо».

– Ты уверен? – спросил Порфириан, разглядывая неуправляемое судно, на которое указывал серв. Но даже он не мог разглядеть его название или обозначения.

– Простите меня, повелитель, – произнес человек. Он начал говорить, не проверив всё до конца. – Судя по корпусу, это исправительный корабль.

Корвет комиссариата «Экскоммуникадо» покинул мир Сапиенца со своим проклятым грузом – схваченным военачальником еретиков по имени Шолен Скара – и направился в крепость Инквизиции на Хулане. Его сопровождала пара эскортных судов и полубригада, набранная из солдат 123-го Папского Ударного. В пункт назначения не прибыл ни он, ни эскорт из фрегатов класса «Фальшион». Ордо Еретикус объявил потерю следствием недостаточных мер безопасности, а Департаменто Муниторум обвинили власти Инквизиции на Хулане в несоблюдении договоренности и отсутсвии встречающих кораблей. Как показалось Порфириану, в данных условиях потеря Шолена Скара была неизбежна. От Сапиенцы, одного из раздираемых войной Миров Саббаты, до Хулана с его относительной безопасностью имперского космоса был долгий путь, во время которого многое могло пойти не так. Особенно если перевозить такого опасного еретика, как Шолен Скара – кровожадного выродка, мясника, убийцу миров, на руках которого была кровь миллионов. Что для него еще одна горстка служителей Оффицио Префектус да тюремщиков-штурмовиков?

И вот, на Порфириана и его Железных Змеев возложена обязанность обеспечить доставку Скары на Хулан. На вопрос апотекария Немерта, согласен ли он с заданием, сержант ответил, что Адептус Астартес вовсе необязательно соглашаться с заданием для его успешного выполнения. Под давлением апотекария Порфириан все же признал, что считает ошибочным решение зачистивших Сапиенцу сил Милитарум Темпестус, что Шолен Скара слишком опасен, чтобы позволить ему жить, и что его следовало казнить на месте с соблюдением всех принятых правил. Представитель комиссариата на брифинге перед заданием признался сержанту, что и сам не до конца понимает причин, по которым Скара избежал данной участи, но полагал, что приказ шел сверху – от комиссара-полковника Ибрама Гаунта. Порфириан же, хоть ни разу и не встречал комиссара-полковника, не замедлил посчитать того глупцом.

Честно говоря, все это весьма дурно пахло. В регионе, столь же удушенном бюрократией, сколь и истерзанном войной, прошли годы, прежде чем исчезновение Шолена Скары признали достойным расследования и выделили силы для его проведения. Астротелепатическая тишина в системе Валенс и прекращение торгового судоходства вокруг мира-улья вывели Ордо Еретикус на запись отголоска, недолгого сигнала бедствия от зарегистрированного на «Экскоммуникадо» астропата. Жестоко прерванный жалкий призыв о помощи.

Честь обязывала Порфириана откликнуться на призыв Ордо, но сделал это он без особой радости. Несомненно, Шолен Скара был чудовищем, заслуживающим смерти, или даже худшей участи, ожидающей его на Хулане, но Железному Змею не доставляла удовольствия мысль о сынах Итаки, выполняющих роль почетного эскорта или расстрельной команды для мерзкого еретика. Как он уже сказал Немерту, подобные задания выходили за рамки обязанностей Адептус Астартес, но Ордо Еретикус и Железных Змеев связывали обязательства. Порфириан сказал своему отделению то же, что ему сказал брат-капитан Кулес – все они получают от кого-то приказы.

– Подтверждено, – сообщил Андромед, двигаясь между постами офицеров мостика и рунным банком данных с приставленным сервитором Ордена. – Согласно обозначениям, судно идентифицировано как корвет комиссариата «Экскоммуникадо», отбывший с Сапиенцы.

Порфириан кивнул и взглянул на кувыркающийся корабль.

– Есть там что-нибудь?

– Нет, – ответил Андромед. – Чисто.

Порфириан полагал, что больше на борту корвета им ничего не обнаружить, но обыскать его все же следовало. Не стоило надеяться, что среди трупов они найдут Шолена Скару.

– Брат Андромед, состояние отделения? – он знал, что у брата Девкалиона все под контролем, но все же прогонял недавнего кандидата через рутину.

– Апотекарий встретил брата Девкалиона на взлетной палубе, – отрапортовал Андромед. – Брат Девкалион докладывает, что отделение в полной боеготовности, провело обряды и ожидает дальнейших распоряжений. Брат Саламис собрал летный экипаж: десантно-штурмовой корабль «Итакариад» готов к вылету.

– Хорошо, брат Андромед. Будь добр, позови капитана корабля.

Леодок, капитан корабля, явился по приказу. Ходили слухи, что он, старший по званию среди слуг Ордена на борту «Серпентры», и провалившийся кандидат в Адептус Астартес, никогда не спал, обратив себе на пользу культовую индоктринацию, тренировки и кондиционирование, чтобы иметь возможность в любое время выполнять распоряжения своих итакийских повелителей.

– Леодок, – обратился к нему Порфириан. – Отделение «Орфеон» покидает корабль. Я хочу, чтобы ты исполнял стандартные протоколы на время нашего отсутствия, и чтобы «Экскоммуникадо» постоянно находился под прицелом наших орудий. Если отделение не будет выходить на связь в течение трех сидерических оборотов подряд – ты уведешь «Серпентру» к капитану Кулесу.

– Есть, брат-сержант.

– Капитан, «Серпентра» в Вашем распоряжении. Оставайтесь на своем посту и ожидайте последующих приказов.

– Да, мой повелитель.

– Думаете, это хорошая идея? – задал вопрос Андромед, покидая мостик вместе с сержантом.

– Нет, – ответил Порфириан боевому брату. – Это очень плохая идея.

II

«Экскоммуникадо» превратился в мясницкую лавку. Едва шасси «Грозового Орла» скользнуло по ангарной палубе, как стало очевидно, что корабль комиссариата был захвачен. Воины «Орфеона» выбежали из «Итакариада» по носовой рампе, круша ногами кости давно умерших. Судя по резне в ангаре и следам от попаданий на палубе и стенах, корвет взяли на абордаж. На взлетной палубе обнаружились пустые, испещренные пробоинами от лазвыстрелов лихтеры и пассажирские челноки, окруженные высохшими скелетами. Ангар был устлан мертвецами. Мундиры и панцири Гвардии обернулись мешками с костями. Треснувшие черепа, отделенные от позвоночников, свидетельствовали о яростном натиске и мерзостях, совершенных во время или после штурма.

Оставив Саламиса вместе со смертным экипажем в кабине «Итакариада», чьи двигатели были на холостом ходу, Порфириан раздал приказы Железным Змеям. Отделение разделилось на две части: сержант отправил брата Девкалиона и апотекария Немерта с половиной итакийцев проверить исправительную секцию, а сам с Андромедом и оставшимися выдвинулся в сторону командной палубы.

Всюду была смерть. Корвет стал местом отвратительной резни и фестиваля увечий. Несмотря на затхлый воздух и минувшие после убийств годы, пол все еще покрывали черные потеки старой крови. Порфириан подозревал, что после столь дикого натиска служебные проходы и коридоры корабля были по щиколотку залиты кровью невинных. Несмотря на то, что их ауспектры не обнаружили признаков жизни и выбросов энергии, сержант приказал удвоить бдительность. Среди Миров Саббаты Железные Змеи бились со многими врагами – тварями вроде порожденных варпом чудовищ – которые существовали вне узкого спектра данных, воспринимаемых сканером.

С вооруженным болтганом Андромедом сбоку и шипением огнемета брата Птоломона позади, Порфириан приказал Аргию и Гипернору возглавить движение. Примагнитив свои болтганы к поясам, Железные Змеи двинулись вперед, выставив боевые щиты перед собой и гарпуны поверх бронированных плеч. Издававшие гул гарпуны были силовыми копьями, имеющими большое значение в обрядах Ордена. Каждый член отделения «Орфеон» нес на себе два таких копья, закинув их между броней и ранцем, и мало что Порфириан более желал бы иметь при себе при встрече с ордой врагов, несущихся на него по узкому коридору. Ордой, способной подавить штурмовиков 123-го Папского Ударного и перебить офицеров комиссариата на «Экскоммуникадо».

Звуки на корабле разносились словно по гробнице. Под ногами двигавшихся по корвету Железных Змеев хлюпала черная кровь и хрустели осколки костей, они шли мимо вбитых в палубу тел и разодранных на части скелетов. Костяные завалы у переборок, снесенных баррикад и узких проходов обозначали места, в которых комиссары и гвардейцы сумели ненадолго сдержать нападающих, прежде чем заплатили за подобную дерзость своими жизнями.

К тому времени как они добрались до малого мостика, Деквалион отчитался по воксу. Исправительная секция была завалена трупами – как часовых-штурмовиков, так и нападающих, чьи останки были в заляпанных кровью спецовках рабочих мира-улья с грубо намалеванной восьмеркой, пересеченной посередине горизонтальной чертой. Порфириан обнаружил такие же тела, размазанными по стенам и мониторам мостика.

– Брат Андромед, – позвал сержант, проходя через побоище. Рунные базы и посты сервиторов были разбиты – либо обезумевшим от крови врагом, либо комиссарами (чьи трупы можно было отличить по характерным кожаным плащам) не желавшими отдать ему корабль.

– Те же символы видели на Сапиенце, – вспомнил Андромед брифинг капитана Кулеса. Он фыркнул, стремясь отогнать запах смерти, поднимавшийся от палубы. – Культистская символика, – уверенно закончил он. – Принадлежит «Своим».

– «Своим» Шолена Скары? – удивился Порфириан. – Его боевому культу? Как это возможно? Сержант встряхнул головой, оглядывая следы избиения.

– Их уничтожили на Сапиенце, многие члены культа совершили самоубийство. Каким образом Свои это пережили?

Андромед медленно покачал головой: – Ересь – это чума, – произнес бывший кандидат, – болезнь, сносящая все наши попытки ее уничтожить.

– И все же, – повторил Порфириан, сметая с консолей переплетения костей и изодранной одежды. – Как это возможно?

– А это невозможно.

– Хотел бы я перестать слышать это в ответ, – проворчал Порфириан. – Найди в этом бардаке рабочий банк данных и вытащи из него какую-нибудь информацию о том, что здесь стряслось. Системы корабля должны что-то знать.

Пока Андромед при помощи брата Гиперенора работал над восстановлением работоспособности мостика, Порфириан вышел на связь с «Серпентрой», уведомив Леодока о находках и обновив журнал миссии. Осмотр огневой группой Девкалиона кормовой секции дал те же результаты – убийство, резня, осквернение плоти. И кровь, кровь повсюду.

– Что с камерой Шолена Скары? – поинтересовался у Девкалиона сержант. Он знал, что надеяться на обнаружение прикованного к полу военачальника Хаоса не приходилось.

– Исчезла.

– Повтори, я плохо тебя расслышал. Ты сказал, ее вскрыли?

– Она исчезла, брат-сержант, – пояснил Девкалион. – Сетка, решетки, койка, цепи – даже пост часовых и пикт-терминалы. Все исчезло.

– Исчезло?

– Порвано в клочья, брат-сержант.

– Корабль наш, – доложил Андромед, частично восстановив функции мостика. Брат Гиперенор отступил назад и вновь взялся за щит и копье.

– Ждите приказов, – воксировал Девкалиону Порфириан. Он услышал рык читающего данные с экрана Андромеда.

– Ну? Что здесь случилось? – потребовал сержант.

– Бортовой журнал подтверждает: «Экскоммуникадо» вышел из варпа и направился в систему Валенс для получения неотложной медицинской помощи, – объявил Андромед.

– Вы это слышите? – Порфириан открыл вокс-канал для Девкалиона и всех Железных Змеев.

– Да, брат-сержант.

– С Шоленом Скарой что-то произошло, – продолжил Андромед, читая разом несколько логов и записей. – Судороги, переломы, эмболия. Началось кровотечение изо рта, ушей и глаз – внутреннее кровотечение, которое не остановишь хирургическим путем. Главный медик решил, что Скара нашел способ навредить себе. Это противоречило приказам полковника-комиссара Гаунта о том, что еретик должен достичь Хулана невредимым, и ему ни в коем случае нельзя дать исполнить свои культовые стремления и отнять собственную жизнь. Когда врач доложил, что состояние Скары стало критическим и исправить это он не в силах, командующий комиссар отдал приказ следовать на Валенс-160 в поисках помощи.

– Но вместо медицинской помощи…

– Корвет взяли на абордаж поднявшиеся с планеты лихтеры и челноки, – закончил за него Андромед.

– Почему они не запросили поддержку внутрисистемных кораблей сил обороны?

– Полагаю, их экипажи к тому моменту либо уже были мертвы, либо участвовали в нападении, – Андромед словно сдавал сержанту экзамен. – Шолен Скара не впервые почтил Валенс-160 своим присутствием. Согласно данным капитана Кулеса, Лорд-генерал Булледин очень долго преследовал Скару и его Своих, чьи силы отступали с боем через весь этот регион. Магистр задержал войска Булледина здесь, прежде чем занялся перегруппировкой на Балхауте.

– Оставив здесь свою скверну.

– И, несомненно, нескольких приближенных для пополнения рядов культа. Он подгадал время проявления симптомов с этим этапом пути. Система Валенс была очевидным местом для поиска помощи – Валенс-160 был единственным шансом, на нем были центры и служители Оффицио Медика. К этому времени Свои уже должны были запустить свои когти в мир-улей. «Экскоммуникадо» стал бы лишь еще одной жертвой. – Андромед запнулся, представив ужас подобной вероятности. – Представьте радостную резню, последовавшую за обнаружением их магистра на борту. Если Валенс-160 не был обречен до этого, то в этот день его судьба была предрешена.

Порфириан прикусил губу. Больше он не мог ничего сделать. Его заданием было найти еретика Шолена Скару. Чудовище оставило позади себя след из крови и тел забитых людей.

– Нам и представлять не нужно, – ответил он. – Брат Девкалион, ваше задание выполнено. Отходите к «Итакариаду». Мы встретим вас там.

– Уже в пути, брат-сержант.

– Лог содержит сигнатуры курса отбывших лихтеров и челноков?

– Вы собираетесь… – начал произносить Андромед, поворачиваясь от экрана.

– Я собираюсь идти по следам побоища куда угодно, – обратился Порфириан ко всему отделению. – Пока, будь на то воля Императора, не настигну еретика Шолена Скару. – Сержант сменил вокс-частоту. – Брат Саламис?

– Слушаю, брат-сержант.

– Приготовься покинуть орбиту, – сказал он пилоту. – Наши поиски продолжатся на поверхности планеты.

– Принято, брат-сержант.

– Курс? – потребовал Порфириан.

– Главный улей, Плетораполь.

Порфириан направился к выходу с мостика, Железные Змеи последовали за ним. – Город ждет нас. И, несомненно, Шолен Скара ждет нас вместе с ним.

– Да, брат-сержант, – кивнул Андромед.

– Оставьте здесь все как было, – объявил Порфириан, шагая по командной палубе. – Брат Андромед…

– Что, брат-сержант?

– Хорошая работа.

III

В свободном падении «Итакариад» мчался сквозь пятнающий обшивку облачный покров мира-улья. Пронзая вихрящуюся вокруг «Грозового Орла» дымку, наполненную изломами молний, и ядовитые верхние слои атмосферы из щелочных химикатов, разъедающих бронированное покрытие, десантно-штурмовой корабль Железных Змеев рухнул с неба.

Пробив шахту солнечного света в ржавых слоях смога, испарений желчного цвета и маслянистого дыма, «Итакариад» пробился через подбрюшье вечной завесы облаков, позволив свету звезды Валенс достигнуть расстилавшегося внизу индустриального ландшафта. Под густой пеленой царил мутный сумрак, сравнимый по непроглядности с темнотой подземелья. Только зарево бесконечно пульсирующих молний в клокочущих тучах давало что-то, смутно напоминающее освещение.

Брат Саламис включил маневровые, чтобы замедлить снижение перед запуском основного двигателя. Они набрали скорость над одним из ульев-спутников и скользнули внутрь колоссального леса башенных факторий, мельниц-мануфакторумов и дымоскребов. Закладывая виражи на высокой скорости, летя мимо колоссальных зданий, «Итакариад» быстро и эффектно пересек промышленный пригород между городами-спутниками и столичным ульем. Плетораполь вздымался над собственным ветхим и заброшенным основанием – чудо, порожденное несдержанным ростом, бездумной инженерией и сокрушительными ульетрясениями; одинокий желтоватый клык, пронзивший токсичные небеса.

Замедляясь, чтобы провести корабль сквозь безумие растущих построек – гнезд воздушных клапанов факторий, жилых блоков и шатких соборов, брат Саламис опустил носовую рампу, на которой стоял брат-сержант Порфириан. Космодесантники ордена Железных Змеев ступили на мир-улей. Преданную смерти планету, посвященную одной из темных сил галактики – неутолимой жажде резни и страданий, от мира к миру известную лишь как Бог Крови. Здесь, на Валенс-160, Свои и их магистр Шолен Скара нашли землю, созревшую для греха и жертвоприношения.

Даже с борта корабля Порфириан мог наблюдать в проплывавшем под ним обреченном улье простоту ужасного выбора, который еретический военачальник предоставил живущим в копоти миллиардам. Его чудовищный бог требовал крови. Каждый мужчина, женщин и ребенок – от нижайших чистильщиков подулья до обитающих в Шпилях чистоплюев – задолжал Шолену Скаре свой финал, обязательство смерти, погасить которое можно было, только отняв свою жизнь, или забрав несчетное множество чужих.

Порфириан видел городской пейзаж, украшенный иссушенными под действием химикатов останками. Словно свисающие с искореженных деревьев нечестивые плоды, тысячи тел болтались на кабелях, цепях и самодельных тросах, развешанные на каждом разваливающемся здании, балконе и аллее. Шпили, дымоходы и строительные леса кренились под весом мертвецов. Лес трупов колыхался от пролетавшего мимо десантно-штурмового корабля Железных Змеев. Антенны, мостики и силовые кабели вокруг жилых блоков были задрапированы мертвыми телами.

Некоторые выбросились с больших высот, кубарем пронесшись через деловые строения улья. Те, кого не разрезало на части кабелями высокого напряжения, кто не застыл пугалом на шпиле или вокс-антенне, и достиг скалобетона – слились с ним, превратив проспекты, подвесные грузовые дороги и уводящие из улья ветвящиеся магистрали в реки крови.

Резкий, отдающий медью смрад резни был столь осязаем, что броня Порфириана покрылась кровавой дымкой, как корпус «Итакариада» до этого.

Помимо отдавших свои жизни и жизни своих близких во имя Бога Крови, и тех кто добровольно взявшись служить ему присоединился к рядам культа Своих Шолена Скары, было множество не готовых к столь тяжелому выбору. Миллионы таких людей стали гекатомбой для новообращенных и наиболее рьяных последователей Кровавого Бога.

Мертвые были повсюду, как и чудовищное количество проливших их кровь, ожидавших чего-то в полубессознательном состоянии. Бандам убийц и ордам истощенных дикарей нужно было лишь слово магистра – собравшись в проулках, на крышах, вдоль липких от крови грузовых дорог и внутри разоренных жилых отсеков. Вокруг связанных узами крови Своих, на каждой поверхности, стене и полу запекшейся кровью был намалеван знак Шолена Скары.

Заслышав вой приближающегося «Грозового Орла», Свои ответным воем давали знать о собственной жажде убийств. Они смотрели на ныряющий и выныривающий из паутины кабелей, мостов и заброшенных шпилей «Итакариад», но видели всего-навсего свежую партию жертв, несчастных душ, которые почтят Кровавого Бога своими смертями или присоединятся к благословенным рядам его мясников.

– Давай привлечем их внимание, – воксировал брат-сержант в кабину.

– Принято, – сообщил в ответ брат Саламис.

Порфириан почувствовал судорогу, прошедшую по кораблю, когда ракета класса «Адский удар» покинула крепление и устремилась к цели. Отслеживая путь ракеты, Порфириан увидел, как та разнесла циклопический под-шпиль. Колонна, устремленная к многоцветному подбрюшью загрязненного неба, образованная плавильнями, покосившимися жилыми отсеками, дымоскребами и виллами на вершинах башен, формировала зубцы короны из окружавших главный шпиль Плетораполя под-шпилей. Невольно Порфириан подивился точности глазомера брата Саламиса. Тот не просто попал в башню – дух машины «Итакариада» помог пилоту сделать это – он знал, куда именно нужно попасть. После того как ракета ударила в громаду, и волна разрушения пронеслась сквозь этажи и надстройку основания шпиля, строение словно не решалось – опрокинуться ему или рухнуть внутрь самого себя. Когда оно одновременно попыталось сделать и то, и другое, в душераздирающем звуке смещающихся балок и измельчаемой кладки потонули крики тысяч воинов-культистов. Дикари-Свои кубарем катились навстречу смерти, их изломанным телам суждено было упокоиться под тысячами тонн падавшего сверху скалобетона.

Когда пылевой плюмаж поднялся на месте под-шпиля, десантно-штурмовой корабль Железных Змеев пронзил его, пикируя сквозь лабиринт жилых кварталов и фабрик. Ударившись головой о потолок транспортного отсека, Порфириан услышал, как Саламис обрушил на улей ярость носовых тяжелых болтеров. Пока корабль мастерски избегал столкновения с шатающимися строениями, болтеры над рампой стреляли с нечеловеческим, ритмичным усердием, которое глухо отдавалась по всему судну. Перемалывая жилища и находящихся внутри них культистов в порошок, пережевывая орды Своих, бездельничающих на верхних проспектах «Итакариад» обрушивал вихрь разрушения на всё, что попадалось под его орудия.

Всадив последнюю ракету «Адский удар» в лес дымовых труб, отчего блоки конусообразных башен сплелись и повалились друг на друга в сетке из скрученных проводов, корабль выбрался из месива, но места для маневров почти не было. «Итакариад» замедлился, его продвижению все сильнее препятствовала архитектурная мешанина из стегавших вокруг кабелей и разбитых конструкций проржавевших мостков. Порфириан отдал приказ идти на посадку.

Превратив яростную толпу Своих, ревевших на десантно-штурмовой корабль с одной из плавилен, в красные пятна на изрешеченной болтами и побитой ржавчиной пластальной крыше, брат Саламис повел «Итакариад» вниз. Мягко приземлившись на скрипучую площадку, Саламис выключил двигатели и перевел маневровые в режим ожидания, готовясь – если понадобится – немедленно подняться в воздух.

– Отделение «Орфеон», – обратился брат-сержант Порфириан по встроенному в шлем воксу к выстроившимся позади него и готовым к высадке космодесантникам. – Мы охотимся на чудовище. Опасного врага, подобного водяным чорвам нашей далекой Итаки, опутавшего мир вокруг себя смятением и насилием. Мы – Железные Змеи. Мы оседлаем бурю, прорвемся сквозь хаос и сразим чудовище. Как на Итаке. Как дома. Все ли вам ясно?

– Да, брат-сержант! – хором ответило отделение.

– Вот для чего мы здесь, – продолжил Порфириан. – Ваша цель – военачальник еретиков Шолен Скара. При благоприятных обстоятельствах мы возьмем его живым – эта честь принадлежит тебе, брат Андромед. Начинай обряд Подношения Воды. Благослови это начинание водами Итаки из своей фляги. Приготовь этот мир к пролитию крови, крови врагов Императора.

Отделение «Орфеон» хранило молчание, когда Андромед выступил вперед со своей медной флягой и окропил покрытую ржавыми пятнами крышу – больше всего подходящую на роль поверхности мира-улья. Пока Андромед поднимался, Порфириан воксировал на корабль: – Брат Саламис, жди нашего возвращения. Будь готов к новым приказам.

– Принято.

– Отделение «Орфеон», За Итаку.

– За Итаку!

– И за Императора.

– За Императора!

Закончив речь, Порфириан вывел Железных Змеев из транспортного отсека на крышу. Скорым шагом они прогромыхали по изъеденной ржавчиной крыше до запутанной лестницы, по которой начали спуск вдоль плавильни. Снося покосившиеся перила, отделение игнорировало зигзаги и завитки лестницы, сокращая дистанцию между этажами и сотрясая конструкцию ритмичными ударами от каждого приземления.

Один из этажей оказался вровень с подвесной дорогой, протянувшейся от жилых блоков к заводским башням, стоявшим вдоль транспортных артерий. Толстые изъеденные кабели тянулись от скалобетонной дороги к зданиям и несли на себе вес всей огромной структуры. Всё же, как и в случае с лестницей, Порфириан мог поклясться, что чувствовал движение камня и металла под своими ногами.

Дорога была в пятнах застарелой крови, сочившейся сверху как вода с тающего ледника, несущей в себе сцепившиеся кости и иссушенные останки. Хрустя и хлюпая сквозь жижу, пятная сабатоны и поножи остатками жертвоприношения Кровавому Богу, Железные Змеи привлекли к себе внимание. Если взорванные дымоскребы и под-шпили и не дали знать об их прибытии, вид подбирающихся к шпилю бронированных фигур на подвесной магистрали, явно вызвал ненависть со стороны обитателей всех строений в округе, как нанесенная мазь вытягивает заразу из раны. Свои были повсюду. Они ревели с заводских балконов, били пластальные окна и собирались в безумно орущие от жажды крови толпы на крышах. В город явились незаклейменные души. Смерти, принадлежащие Шолену Скаре. Возможность почтить Кровавого Бога магистра. Подобно скачущим по деревьям приматам, культисты породили волну смятения, которая пронеслась по жилым блокам, забитым улицам и устремилась ввысь сквозь безумие улья. Это не было сигналом опознания угрозы или оповещением оставшейся части группы. Чудовищная какофония хрипло орущих голосов – сотен, тысяч, сотен тысяч, даже миллионов, Порфириан понятия не имел сколько их там – в едином порыве огласивших начало охоты.

Казалось, улей вокруг Железных Змеев обрел жизнь. Воины культа, мгновениями ранее блуждавшие, страдая от похмельного синдрома в отсутствие крови, собирались в обезумевшие толпы, их сломленные умы наполнили смыслом и ревущей ненавистью собратья из Своих. Дикари карабкались вверх по лесам, спрыгивали с балконов и подвесных мостов, ломились через прилегающие к проспекту жилые комплексы. Они сбивались в растущие орды, расплескивали застарелую кровь, желая первыми почтить своего магистра и принести жертву своему темному богу.

Безумное стадо захлестнуло улицу, как излившись позади Железных Змеев, так и выбежав им навстречу. Порфириан услышал звук ускорителей «Итакариада», поднявших десантно-штурмовой корабль с заводской крыши. Несомненно, орды ринулись к месту высадки, намереваясь сокрушить «Грозового Орла» одним лишь количеством.

– Оставайся на позиции, – воксировал Порфириан брату Саламису, приказав тому кружить вокруг пока он сможет.

– Принято, – воксировал в ответ пилот. – Брат-сержант, «Итакариад» регистрирует тысячи враждебных целей, приближающихся к вашим позициям.

– Так и есть, – ухмыльнулся Порфириан. – Мы заставим их пожалеть о собственной дурости.

– Враг на прицельной дальности, – доложил брат Девкалион, после чего братья Френий и Уримах навели свои болтганы на приближающихся Своих.

– Отставить, – принял решение сержант. – Беречь боезапас. Щиты и копья, братья. Построение «Высокий прилив». Брат Птоломон, стань бурей за нашими плечами.

Пока ревущее стадо летело к ним, Железные Змеи спокойно примагнитили свои болтганы к поясам. Надев боевые щиты на запястные пластины и вытянув гарпуны из-за спин, итакийцы активировали оружие, окутав наконечники голубоватым пламенем. Крепко схватив силовые копья и распределив вес оружия вдоль древков, от сужающихся втоков до шипящих наконечников, Железные Змеи построились.

Словно бушующее море отбросы человечества разбилось о керамитовые утесы, передние ряды воинов культа Своих сломались о щиты и недвижный бронированный строй Железных Змеев. Оттолкнув от себя разбитые тела, члены отделения «Орфеон» выбросили копья сквозь ревущее безумие дегенератов-Своих, нанизав по три-четыре еретика на древки копий, отдернули орудия и смахнули визжащие тела краями боевых щитов. Шагнув над сокрушенными останками противника, Железные Змеи синхронно провернули силовые копья над собой, с треском обрушив наконечники на следующий ряд разъяренных дикарей. Когда головы еретиков скатились и трупы рухнули со сценической театральностью, отделение «Орфеон» подняло щиты чтобы повторить маневр-мясорубку.

На долгое время мир Железных Змеев сузился до орущих, обезумевших от крови культистов, покрасневших глаз, перекошенных от ненависти, разочарования и предсмертной агонии лиц. Пробивающие себе дорогу сквозь заполненную магистраль космодесантники были неудержимы. Щиты крушили кости. Гарпуны жгли, пронзали и били измазанные кровью тела. Их сабатоны даровали милость Императора культистам, чьи искусно вскрытые туши визжали нечестивое имя своего магистра с скалобетона.

Отделение оставило позади ковер из перемолотых мертвецов. Возникших позади Железных Змеев Своих брат Птоломон окатил сверкающей струей пламени, вынудив приближающихся культистов пробиваться сквозь разрушительное, испепеляющее пекло. Бросавшихся на подвесной мост со строительных лесов и прыгавших на скалобетон с окружающих балконов и квартир культистов Железные Змеи срезали резким щелчком одиночного болт-снаряда, хладнокровно верша отмщение. Сбрасывая Своих с магистрали в раскинувшуюся бездну под-улья, космодесантники оберегали фланги от противника.

Все началось с треска одинокого луча. Затем рявкнул выстрел из стаббера. Дробовик выбил воронку в скалобетоне магистрали, прежде чем потонул в стрекоте автогана. Ульи являлись огромными арсеналами, наполненными низкотехнологичным оружием: созданными оружейниками под-улья стабберами; дешевыми, серийными автокарабинами; выкраденными со складов ополчения лазганами. Балконы, крыши и жилые комплексы по бокам от магистрали внезапно осветились вспышками яростного огня, когда солдаты-Свои Шолена Скары заполнили окружающие дымоотводы и башни, образовав тоннель вдоль транспортной артерии. Выстрелы выбивали куски скалобетона вокруг, воздух испещрили лучи и рикошетившие от их пластин снаряды – отделение «Орфеон» прижали к земле.

– Железные Змеи, – отдал команду Порфириан, – В атаку!

Подняв над головами и щитами силовые копья, космодесантники метнули свои гарпуны в приближавшихся врагов, пронзив ряды еретиков. Порфириан увидел, как толпу впереди пришпилило к скалобетону.

– Построение «Буря»! – вновь приказал сержант. Отделение повиновалось, отстегнув болтганы с поясов и заняв позиции по обе стороны магистрали, позволив залатанной балюстраде из крошащегося скалобетона, гофрированного покрытия и крепежных канатов принять на себя большую часть безумной пальбы. – Пусть Император дарует нам скорость и меткость! Пусть ни один болт не пропадет впустую. Огонь!

Засевшие в укрытиях Железные Змеи достали болтганы и навели их. Совместив оптические системы шлемов с прицелами почтенного оружия, космодесантники отправили по одному болт-снаряду в цели, поливающие магистраль огнем сверху. Среди рожденных оружием улья ярости и разрухи, пожирающих проспект вокруг них, Железные Змеи хладнокровно и выверенно держали прицел, разрывая ответным огнем стрелков-Своих на навесных мостках, балконах и в разбитых окнах жилых блоков. Снаряд за снарядом покидали дула болтганов, выкашивая убийц-культистов, выбивая их из квартир и других позиций в деловых строениях шатающихся башен.

Пока космодесантники пересекали магистраль перебежками от укрытия к укрытию, апотекарий Немерт и брат Птоломон вооружились болт-пистолетами и убивали впереди и позади отделения культистов, все еще спешивших навстречу смерти. Это позволило остальным членам «Орфеона» не отвлекаясь вести безжалостный огонь по тоннелю из Своих.

Подобная смена тактики – использование построений и планирования – навела Порфириана на мысль, что их цель уже близка. Без направляющей их воли Свои слонялись, вялые и апатичные от истощения и наскучивших рутинных пыток, истязаний и убийств. В возбужденном состоянии они формировали свирепые орды диких воинов, которых манил смрад жертвоприношений. Однако, в присутствии еретиков-руководителей, глав культа или даже магистра Свои каким-то образом достигали единства цели и духовной дисциплины, что придавало им вид организованной и упорядоченной структуры. Но на самом деле они лишь ощущали хищническое присутствие Кровавого Бога в своих сердцах, дарующее им столь сильные жертвенное порывы, что они могли разом покончить с собой для удовлетворения капризов смертных пророков чудовищных сил. Таких, как Шолен Скара.

По мере продвижения по проспекту сменялись магазины болтганов и таял боезапас, Порфириан взглядом выискивал признаки присутствия военачальника еретиков. Сержант предполагал, что тот поблизости – привлеченный разрушениями, прокатившимися по его городу и докладами его дикарей об Ангелах Императора в улье. Порфириан предполагал, что Скара посчитает Железных Змеев слишком лакомым куском, чтобы дать им уйти.

И брат сержант не разочаровался.

Внезапно грохот пальбы прекратился, оставив после себя призрачное эхо, скачущее по извращенной архитектуре улья.

– Прекратить огонь, – отдал он команду.

– Что происходит? – задал вопрос Андромед. Наступившая после яростного обстрела тишина действовала на нервы. – Что это значит?

– Это значит, что он здесь, – ответил Порфириан боевому брату.

IV

– Вот вы где…

Приторно-сладкие слова повисли в воздухе, сочась из каждого вещателя, каждого канала и каждой вокс-системы в квартале. Голос шел отовсюду. Он вибрировал и наполнял пространство между жилыми отсеками и башнями медоточивым, сотканным из кружев ядом. – Императорские змеи, приползшие в мое логово. Уж не знаю, чувствовать себя польщенным или оскорбиться.

– Мне нужно визуальное подтверждение, – воксировал Порфириан. – Сейчас же. Он здесь, я уверен. Он захотел бы посмотреть на нас. Полное сканирование.

Железные Змеи оглядели бесконечные этажи жилищ и промышленных строений заводских башен, меняя оптические фильтры и заставляя авточувства сканировать очертания собравшихся тысяч Своих, формирующих тоннель.

– Встречал я змей, – продолжил Шолен Скара, чьи слова поэтической отравой оскверняли воздух. – В тех полях, где жил, будучи ребенком. Трусливые создания. Низкие твари ветхой земли. Бесполезные смерти. Они прятались, они жалили, и они убивали работников в полях. Людей, пытавшихся заработать на хлеб себе и своим семьям, возделывая безблагодатную почву. Я рано выходил по настоянию отца, каждое утро я шагал вдоль каменистых борозд, выискивая змей, чтобы не отрывали они его от изматывающего труда. Сперва я был в ужасе. Потом я нашел свою первую змею и забил её камнями, и сокрушил булыжником. Её отрава и чешуйки склизкого тела не дарили защиты от тяжести камня. С последующими было легче. Конечно, они скрывались, они шипели и они жалили, когда могли, но я находил удовольствие в их кротком, жалком сопротивлении. Их смерти обрели значение благодаря мне. Я спас человека, которого любил словно отца – грубого и, возможно, жестокого человека – по важной причине. Ради значимой смерти от рук его убогого сына. Моя мать не смогла принять произошедшее. Я помог ей понять. Я и пальцем к ней не притронулся. Я любил свою мать. Мои слова всего лишь доставили ее в место, из которого ей не хотелось бежать. Место, где отнятие своей жизни является благословенной свободой. Значимая смерть. Приношение пролитой крови и смысла. Но все началось со змей.

– Цель захвачена, – доложил брат Гиперенор, глядя в направлении своего болтгана. – Юго-юго-западный жилой блок. Четыреста тридцать второй этаж.

Порфириан взглянул в том же направлении. Оптические системы его шлема приблизили стоявшую на открытой площадке пошатывающегося жилого блока в окружении множества культистов-Своих темную фигуру. Порфириан разглядел силуэт мускулистой фигуры с обритой головой, человека, стоящего среди наносных ссохшихся потрохов и хлещущих на ветру пластековых занавесей. Как и занавеси, его мантия развевалась по ветру. В одной руке он держал вокс-перехватчик, а позади него на полусобранной крыше жилого отсека ненадежно умостился челнок. Порфириан был готов биться об заклад, что даже на таком расстоянии видел убийственный блеск в глазах магистра.

– Я могу снять его, – заверил сержанта Гиперенор. Порфириан скривился. Он мог дать Гиперенору прекратить это безумие одним нажатием на спусковой крючок. Свои были ничто без своего магистра.

– Мы должны вернуть его, – вмешался брат Андромед. – Таково задание.

– Да, задание, – безрадостно согласился Порфириан.

Затем нечто врезалось в магистраль, нечто, упавшее с неба. Нечто, притянутое к скалобетону непреодолимой силой гравитации. Нечто плотское и неумолимое. Оно погибло при ударе. Еще три бомбы из плоти, крови и костей упали рядом с ним.

С неба дождем сыпались тела.

Подняв взгляд, Порфириан стал свидетелем невозможного. По какому-то тайному сигналу Шолена Скары – кодовому слову или взмаху руки, породившему некое жертвенное, самоубийственное стремление – Свои выбрасывались с балконов, крыш и убийственных высот по обе стороны от магистрали. Они падали свободно, устремляясь в сторону Железных Змеев с убойной силой.

– Стре!.. – решился Порфириан, но было поздно.

Тела молотили вокруг них, разбиваясь о скалобетон, но многие попадали в Железных Змеев. Оружие Гиперенора выбило из хватки пронесшимся как молния Своим, врезавшимся в край балюстрады. Дождь из тел был врагом, против которого болтганы или копья были бесполезны, и отделение «Орфеон» было вынуждено держать боевые щиты над головами. Но даже под щитами, сервоприводы, гидравлика и пучки псевдомышц силовых доспехов Железных Змеев сражались с непрерывным ливнем колотящих сверху тел. Плоть разрывалась о щиты и расплескивалась по пластинам. Космодесантники силились остаться на ногах, шатаясь из стороны в сторону под самоубийственным нисхождением культистов.

– Построение «Фаланга», – приказал брат-сержант, но космодесантники не могли добраться друг до друга. Они уже были по колено в изломанных телах и кровавых ошметках, некоторые Свои, выпрыгнувшие с нижних этажей, к вящему ужасу, все еще дышали. Кричали. Ревели. Царапали бронепластины. Вытащив боевые клинки, Железные Змеи рубили тянущиеся к ним конечности и прорезали себе путь из растущих трупных насыпей.

Самоубийственный натиск превратился в проливной ливень плоти и костей. Потоп жертвоприношений, изливающийся с небес. Порфириан едва видел свое отделение. Несколько раз его опрокидывало на землю, и хоть он поднимался вновь навстречу каскаду тел, но уже потерял свои болтган и щит. Рубя во все стороны клинком под тошнотворными ударами, Порфириан пытался идти вброд через конечности и раздавленные трупы.

– Взбираемся! – приказал он, бросившись на мокрую от крови гору мяса. Он увидел погребенного в телах брата Уримаха, с протянутыми в поисках опоры латными перчатками. Видел Немерта, апотекария, выползшего наверх и тотчас попавшего под кувыркающегося Своего, который опрокинул воина с подвесной магистрали в бездонные глубины под-улья. – Девкалион, Андромед, прием!! – позвал Порфириан, но в ответ из вокса доносились лишь хрипы погребаемых заживо Железных Змеев.

Пошатываясь под ударами тел, как от попаданий из мортиры, Порфириан отчаянно взбирался по склону утеса из трупов. Используя нож как ледоруб, он вгонял в острие в холм и лез выше, очищая себе путь. Спрыгнув с магистрали на крошащуюся стену противостоящего блока, Порфириан карабкался, ради спасения своей жизни жизней его Железных Змеев. Вонзая клинок в разрушающуюся кладку и цепляясь за обветшалые балконы и разбитые окна латной перчаткой, Порфириан продолжал подъем, мощный и непреклонный. Свои начали швырять себя на здание, отскакивая от него и врезаясь в космодесантника. Сила и воля крепко державшегося Порфириана подверглись испытанию потоком бьющихся об его наплечники культистов-самоубийц. Воины атаковали его с мостков и балконов, вынуждая сержанта Железных Змеев выхватывать их с занятых позиций и отшвыривать прочь.

Пока отделение тонуло в смерти внизу, Порфириан смог наконец достигнуть крыши высокого жилого комплекса. Обессилев, он выронил боевой нож и выпрямился резким рывком. Обернувшись, он обнаружил в изумлении рассматривающего его с противоположной стороны Шолена Скару. Послушники плевали и рычали на Железного Змея, магистр же просто поднес вокс-перехватчик о рту.

– Эта змея умеет карабкаться, – шелковые обороты речи Шолена Скары с шумом пронеслись над магистралью. – Куда это ты собрался, змий?

Порфириан отстегнул шлем и отбросил его в сторону, отчего ничуть не впечатленный жестом Скара улыбнулся. Брат Гиперенор держал магистра в перекрестье прицела, но не выстрелил, а теперь у Порфириана не было болтгана, чтобы свершить правосудие. Лишь в одном сержант был уверен, стоя посреди царивших кругом смерти и разрушения – Шолен Скара слишком опасен, чтобы оставлять его в живых. Он был чудовищем, а на Итаке с чудовищами разговор был короткий.

Вынув второй гарпун из-за спины, Порфириан активировал силовое копье и сбалансировал его в руке. Расстояние было велико, но после нескольких тяжелых шагов и усиленного силовым доспехом прыжка с крыши, брат-сержант Порфириан метнул издающее треск копье, покрыв невозможную дистанцию между двумя башнями. Железный Змей видел, как приближающийся гарпун заставил улыбку магистра исказиться, превратиться в уродливый, испуганный оскал, а затем пробил мускулистую грудь еретика и пришпилил его к борту челнока.

Пока Шолен Скара неверящим взглядом пялился на торчащее из груди древко, прислужники-Свои отчаянно пытались вытащить гарпун из челнока, или стащить своего магистра с гарпуна. Приданного силовым копьем импульса было, однако, достаточно чтобы нарушить неустойчивое положение судна на крыше жилого комплекса. Пока Шолен Скара пялился и Свои вокруг него кричали, челнок наклонился и соскользнул с края крыши. Порфириан удовлетворенно наблюдал, как крутящийся челнок разбился у стены строения, разорвав Шолена Скару, после чего и челнок, и Скару поглотил шар яростного пламени, когда обломки достигли магистрали внизу.

Порфириан услышал рев двигателей. Брат Саламис ухитрился просочиться через паутину кабелей и мостков позади комплекса, и «Итакариад» завис на уровне крыши. Ткнув пальцем в керамите на магистраль и заживо погребено отделение «Орфеон» внизу, Порфириан отдал брату Саламису и «Грозовому Орлу» приказ оказать помощь. Космодесантник подобрал свой шлем и переключил вокс-каналы.

– Соедини меня с капитаном корабля, – скомандовал сержант.

– Мой повелитель?

– Леодок, я хочу, чтобы ты послал астротелепатическое сообщение в крепость Инквизиции на Хулане.

– Да, повелитель.

– Проинформируй их, что они могут не ждать прибытия еретика Шолена Скары.

– Будет исполнено.

– Другое отправь магистру войны, – мрачно закончил брат-сержант Порфириан. – Передай… Передай, что он потерял ещё один мир.