Избиение / The Clobbering (рассказ)

Перевод коллектива "Warhammer Age of Sigmar — Чертог Просвещения" Этот перевод был выполнен коллективом переводчиков "Warhammer Age of Sigmar — Чертог Просвещения". Их группа VK находится здесь.

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Избиение / The Clobbering (рассказ)
Переводчик	Warhammer Age of Sigmar — Чертог Просвещения
Издательство	Warhammer Community
Источник	Warhammer Community
Следующая книга	Проклятый дар / Cursed Gift (рассказ)
Год издания	2020
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Боккрог с хрустом размял шею, встряхнул руки и сделал несколько пробных взмахов своей любимой шипованной булавой. Племя собралось вокруг них, крича и улюлюкая, словно обезьяны после удачной охоты. Только шаман хранил молчание, злобно глядя из-под раскрашенной маски.

Соперник Боккрога, Гракка Копье, прыгал в грязи на своих длинных ногах с отвратительными ногтями на пальцах ступней. Он был выше Боккрога и имел преимущество в размахе рук. Тело Гракки было словно переплетением хрящей и сухожилий, практически без жира и мышц. Боккрог весил как минимум вдвое больше, особенно учитывая его массивную броню, покрывающую тело с головы до пят. Но его противник был моложе, полон уверенности в себе и обладал безумной зубастой ухмылкой, которая раздражала Боккрога. Быть может, этот наглец сумеет вогнать зазубренное лезвие копья в брешь его доспехов и положит конец всему. А может и нет.

Шипастая пластинчатая броня не раз спасала орруку жизнь; металл, из которой она была выкована, имел странный синий оттенок, и остальная часть племени говорила, что Боккрогу очень повезло. Некоторые считали, что эти доспехи благословлены самим Горкаморкой. Правда, даже не снимая эту броню с утра до вечера, Боккрог не чувствовал себя таким уж благословленным. Доспехи весили тонну, и у него болели все мускулы, особенно травмированное колено. И это – не говоря о надоедливой головной боли, которая словно резонировала в глубине его сознания. Возможно, накануне вечером он принял на грудь чересчур много сквигова пойла. А может, он просто стареет.

Долговязый поганец атаковал, ткнув копьем. Боккрог презрительно фыркнул и парировал. Он подался вперед, чтобы переломить древко копья пополам, но то оказалось вне досягаемости, улизнув от сокрушительного удара булавы со скоростью бросившейся на добычу змеи. Гракка снова атаковал. Зазубренный наконечник устремился вверх и попал в щель между нагрудником и шлемом-челюстью, срезав кусок плоти у горла. Боккрог почувствовал, как кровь стекает в ямку его ключицы. Если бы он не повернулся в последний момент, копье прошило бы его насквозь.

«Пусть молодой поганец пару раз попадет. Пусть поверит в себя. Тогда булава сделает свое дело».

Еще один удар копья. Слишком быстрый. Повезло, что лезвие с лязгом скользнуло по шлему. В ушах оррука зазвенело. Толпа кричала и улюлюкала. Боккрог ринулся вперед, с возмущенным ревом взмахнув булавой. Его колено протестующе взорвалось болью. Гракка проворно отпрыгнул назад, его гортанный смех было слышно даже за ревом толпы. Он снова ударил копьем. На этот раз Боккрог левой рукой поймал его за наконечник. Он с силой рванул на себя, заостренная рукоять его булавы поднялась навстречу споткнувшемуся юнцу. Удар пришелся Гракке под мышку, оторвав лоскут кожи и порвав мышцы. Толпа одобрительно завыла, когда юнец отступил, трясясь от ярости.

«Посмейся-ка над этим, поганец».

Гракка высвободил оружие, тут же взмахнул им, парировав вражеский удар. Затем последовала контратака, так быстро, что Боккрог ничего не мог поделать, кроме как принять удар. Наконечник копья с грохотом отскочил от тяжеленного нагрудника, огромная металлическая пластина зазвенела, словно колокол. Боккрог опустил голову и попер вперед, разведя руки, чтобы не дать юнцу увернуться. Гракка подпрыгнул, поставил ногу на плечо соперника и оттолкнулся, приземлившись в середине арены. Боккрог пошатнулся, пытаясь удержать равновесие. Хохочущая толпа напирала сзади. Он почувствовал пинок в поясницу, а другой – по затылку. Боккрог зарычал и замахнулся булавой, но зеваки вовремя отступили. У этого Гракки было чересчур много товарищей.

Боккрог зашипел сквозь стиснутые зубы, теперь уже по-настоящему разозленный. Он двинулся вперед, готовый к очередному выпаду копья. Выбора у него особо не было, учитывая разницу в радиусе действия орудий. Боккрогу просто нужно было принять удар по своей броне, а затем ответить таким же…

Гракка метнул шматок грязи прямо ему в лицо. Зловонная жижа залепила глаза, а массивный шлем сводил на нет возможность стереть её. Ослепленный, Боккрог инстинктивно атаковал. Что-то твердое молниеносно ударило его по колену, к тому же по больному. Во вспышке ужасающей боли нога подкосилась. Слова шамана всплыли в его памяти посреди агонии.

«Хромай-хромай, Боккрог, и посмотри, что из этого выйдет».

Он почувствовал сильный удар по горлу и упал в грязь. Слишком тяжелая броня мешала подняться. Было такое чувство, будто он проглотил свой язык. Затем волна боли пронзила его подбородок, когда наконечник смертоносного копья зарылся в кожу его лица. Отвратительный зазубренный клинок повиновался обратному движению руки хозяина и сорвал с него шлем-челюсть. Боккрог взревел. Каким-то образом он встал на колени, вытирая грязь с лица, и как раз вовремя, чтобы увидеть силуэт Гракки, опускающего свое копье, словно дубину. Бам!

И наступила тьма.

***

Когда Боккрог пришел в себя, вокруг смеркалось. Толпа разошлась, прихватив с собой его доспехи, которые они небрежно срезали с него грубыми ножами, оставив на его теле дюжину порезов.

Оррук сел, глядя на множество ран, влажно блестящих на его теле. Стук в голове стал в десять раз сильнее – ТУМ, ТУМ, ТУМ – но, как ни странно, боли не было. От ран тоже. Даже наоборот. Его кровь закипела, отчего он почувствовал себя странно возбужденным, когда поднялся на ноги. Легкий ветерок касался его незащищенной кожи. Ощущение было бодрящим.

Шаман все еще был там. Он злобно глядел на Боккрога.

– Ты чувствуешь это? – прохрипел он.

– Звук? Что-то стучит.

– Это не звук. Это ощущение.

Что-то щелкнуло в голове Боккрога. Тучи над шаманом разгонял сильный ветер. Одно из облаков напоминало всадника на вепре, медленно пробивающегося сквозь стену из густого белого пара. Нет. Не наездник на кабане. Что-то гораздо большее. Более примитивное и дикое.

Божество.

Шаман подошел к нему, окунув корявые пальцы в горшок с грибной выжимкой. Боккрог позволил старому орруку размазать ярко-синий пигмент на своем лице и груди, слишком очарованный облаками, чтобы остановить его.

– Пора, не так ли? – спросил Боккрог.

– Пора.

– Он идет, да?

– Идет.

– Надо бы поторопиться.

Боккрог стряхнул с себя последние оставшиеся от брони ремни, подобрал с земли внушительного размера кость и направился навстречу грохоту в голове. На этот раз его колено не болело. Он чувствовал себя… готовым.

– Надо бы, – рассеянно произнес шаман, глядя на облака.