Монстры / Monsters (рассказ)

Перевод коллектива "Библиотека Нагаша" Этот перевод был выполнен коллективом переводчиков "Библиотека Нагаша". Их канал в Telegram находится здесь.

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Монстры / Monsters (рассказ)
Автор	Ноа Ван Нгуен / Noah Van Nguyen
Переводчик	Евгений К.
Редактор	Mike
Издательство	Black Library
Год издания	2021
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Индраста приближалась слишком быстро.

Сквозь порывы ветра и струи дождя перед ней вздымался шаишский холм. Она могла различить скалистую вершину из сумеречно-серого камня, на которой возвышались зловещие врата владения. Полуночно-черный боевой строй Грозорожденных Вечных сдерживал ужасы, льющиеся из-за мрачной колдовской пелены портала. Наблюдать за ними было все равно, что смотреть, как темный кулак черпает вино из переполненной бочки. Шипящий поток просачивался сквозь пальцы боевой линии, стекая по рукам.

Индраста скривилась. Она была нужна Наковальням Молотодержца. Она была нужна им сейчас.

Она сложила крылья, не обращая внимания на растущую скорость. Ветер трепал ее. Дождь осыпал ее сигмаритовый щит, словно стрелы варваров. По бокам от нее рыцарь-охотник и его группа Обвинителей пробовали угнаться за ней, чтобы не отстать. Они тоже были Наковальнями Молотодержца, мрачными и угрюмыми. Грозорожденными, как и Индраста, но ставшие ее союзниками не совсем по своему желанию, втянутые в ее охоту силой ее собственной воли, ужасающей торжественностью ее легенды. Они не боялись Индрасты. Ибо Грозорожденые ничего не боялись.

Но они были настороже.

Перед вратами владения замер Владыка Перемен: сквозь струи дождя он хитро наблюдал за развернувшейся бойней. Словами смертных своенравный высший демон никогда не был окрещен, шаманы же называли его «Аномием», безымянным. Даже Наковальни не желали испытать на себе уловки пожирателя душ.

Для Индрасты он был лишь добычей. Она была истребителем.

Грозорожденная нырнула. Ее союзники устремились за ней, молниевые снаряды полетели во врага с куда большей частотой. Трижды благословленные стрелы и копья-бурезовы вонзались в усеянную скалами вершину холма, отбрасывая демонический прилив. Бормочущие розовые ужасы разрывались под ударами. Каждая умерщвленная половина превращалась в более миниатюрного синего демона, рыдающего и угрюмого. Затем их тоже настигала погибель, а вскоре и тех, кого породила смерть голубых ужасов.

Неумолимые Наковальни удерживали вершину холма. Они скандировали имя Индрасты, ожидая ее прибытия. Ей вдруг подумалось: а наслаждались ли они убийством так же, как и она? Бьются ли их сердца чаше, бурлит ли их кровь от этого?

Шаиш приближался. Позади Аномия части зловещих врат владения плавали в жутких узорах. Скоро они активируются. Если Индраста не убьет существо, оно сбежит.

Вспышка колдовского пламени пронеслась мимо ее плеча, опалив ее перья. Ледяная белая вспышка и раскат грома сообщили ей, что один из Обвинителей не успел увернуться. Индраста едва ли придала этому значение. Убить. Нужно лишь убить.

Аномий закричал. Его когтистые лапы начали складываться в концентрические формы. Его черты лица стервятника затвердели, а затем закружились в вихре калейдоскопического света. Промокшие от дождя оперение и яркая плоть раздулись рекурсивными пузырями. То, что появилось из мутирующего вихря, было тошнотворным и не поддавалось осмыслению. Крылья над крыльями. Глаза в глазах. Диски из бронзы и бесцельное пламя. Зрелище было неописуемым, глубоким…

И жалким. Аномий был напуган. Чтобы защитить себя, демон покинул свою физическую форму. Теперь он был безвреден и вместе с тем неуязвим.

Но неуязвимость не остановит Индрасту. Она стиснула челюсти и повернула налево, едва контролируя спуск. От этой бури разило пагубной магией, дешевой и умной защитой. Другого шанса у нее не будет. Она не успеет…

Она жестко приземлилась. Со своего места на стене на нее взирало безумное лицо Аномия. Индастра не собиралась тратить драгоценные секунды на любование этой мерзостью. Изящно и эффективно она поднесла свое священное копье Тенгавар к плечу. Импульс от своего безрассудного приземления она перенаправила в разбег, задействовав каждый мускул своего тела для предстоящего броска. Сила прошла сквозь нее, от самых ног, через позвоночник и до кончиков пальцев. Индраста слышала свое дыхание, чувствовала, как ветер вырывается из легких; она чуяла землистый шаишский запах в дожде, отдающий смертью, и наслаждалась его вкусом на губах.

С линии фронта Грозорожденных послышался приказ к отступлению. Воины попятились, шаг за шагом, освобождая дорогу, но отнюдь не демонам. Они скандировали имя Индрасты, ожидая ее смертельного удара.

И бросок Индрасты был идеальным. Тенгавар, стальная сестра самого Гхал-Мараза Бога-Короля взметнулась в воздух. Сияющее оружие со свистом пронеслось сквозь бурю, вонзилось в клубящуюся массу Аномия, проникло в…

В самую…

Ее глаза словно ввалились, а плечи поникли, пока Индраста смотрела на спектральную массу Аномия. Тенгавар исчез. Он не вернулся. Она… промахнулась.

Или Тенгавар промахнулся? Эта мысль казалась настолько нереальной, что Индраста даже не знала, как ее выразить. Она обнажила свой рунный клинок. Еще будет время поразмыслить над произошедшим. Над невозможностью произошедшего.

Первым делом Аномий. Ведь она все еще была истребителем.

Индраста зарычала и бросилась на безумное чудовище. Но земля прогнулась под ней, и она споткнулась. Она взмахнула крыльями, но это было похоже не полет сквозь эфир. Воздух исчез, словно бы вытянутый с вершины холма кузнечными мехами. Заклинание-ловушка, поняла Индраста. Очередной дешевый колдовской трюк. Но оно сработало, и Индраста рухнула в разверзшееся под ней земляное ущелье. Она стремительно падала вниз.

Где-то высоко над ней смеялось проклятое существо.

Когда воздух наконец вернулся, он уже был бесполезен. Индраста едва успела замедлить свой спуск, своевременно взмахнув крыльями. Она тяжело рухнула в крохотное озеро. Металл звякнул о камень. Вода окатила ее. Ей стало плохо, она не могла дышать и сорвала сигмаритовый нашейник со своего боевого доспеха. Задыхаясь, она так и оставила его болтаться. Воздух был холодным, свежим. А она была жива. Жива…

И совсем не близко к своей добыче.

Индраста кричала до хрипоты. Она ударила кулаком по воде, снова окатив себя холодом. Она была так близко. Прямо там, перед ним!

Вода капала с ее промокшего лица, Индраста фыркнула и успокоилась, найдя в себе какой-то слабый источник умиротворения. Это было жалкое, бесполезное занятие. Она чувствовала себя униженной. Словно в ее сердце была просверлена дыра, и она не могла ее прикрыть. Она прокрутила в уме эти леденящие рассудок моменты. Аномий, этот чудовищный сгусток пламени, крыльев и геометрически неправильных форм. Вселенная, поглощающая сама себя в зловещих вратах владения. Исчезнувший Тенгавар, словно его и не бросали вовсе.

Она покачала головой. Воспоминания заставили ее почувствовать, словно ее душа бросилась бежать. Она была подорвана, наполовину искажена…

Это чувство исчезнет, как и унижение. Но Тенгавар… Индраста снова ударила по воде. Придворные шаманы обещали, что Тенгавар сможет пробить защиту Аномия. Либо они солгали ей, либо их одурачили. В этом не было ее вины. Индраста не была совершенна, отнюдь, но она метнула копье точно. Тенгавар не промахнулся.

Вокруг нее образовалось черное зеркало из воды глубиной по колено. В нем рябило серебристое отражение Индрасты. Она вгляделась в свое искаженное изображение, удивляясь тому, что видит. Длинные серебристые волосы, выбритые виски. Снежно-бледное лицо с высокими скулами. Пара уродливых шрамов пересекала один глаз от бровей до линии челюсти.

Она была сломлена. Так много раз.

Ну и что? Это был еще далеко не конец. Неудачи ничего не изменят. Индраста явилась в Шаиш, чтобы убить Аномия, и она не уйдет, пока этого не сделает. Убийства оживляли ее. Это было все, ради чего она жила.

Ее взгляд блуждал. Она находилась в каком-то чудном гроте под землей, не тронутом войной, несмотря на бойню наверху. Шум битвы на холме эхом отдавался здесь, внизу. Она должна вернуться, иначе Наковальни отдадут свои жизни без цели. Грозорожденные Шаиша – мрачные люди, и Индраста не хотела давать им повод тосковать о своих темных судьбах и перекованных душах, а также плодить среди буревоинств слухи о ее бессердечии. Да, она была жестока. Но не без причины.

Индраста расправила крылья, готовясь уйти, но что-то удержало ее. Какое-то чувство. Она огляделась. Над водой возвышалось дерево. Древняя ива, чьи ветви гладили поверхность черной пустоты озера. Мертвенный свет мерцал за лиственными плетями, освещая странных фей в воздухе грота.

Индраста сморщила нос. Это место пахло… необычно. Смертью. И вечной жизнью, как в стерильных коридорах Мельниц Душ Зигмарона. И жаренным мясом.

– Зигмар? – заговорил незнакомец хриплым голосом.

Индраста повернулась, ее доспехи заскрипели от плавного движения. Под засохшей ивой над полыхающим пламенем сгорбилось громадное человекообразное существо. Это был здоровенный вепрь по меркам смертного, похожий на детище огора – сплошные мышцы и многого жира, чтобы защитить от хорошего клинка. Рядом с ним на небольшом костре стоял котелок, похожий на миниатюрный котел кхейнитского культа.

Смертный поднялся и шагнул из темноты, сверкнув глазами. Заплетенные в косу волосы свисали с его головы и падали на грудь, черные, как день, когда погибнут владения. Густые усы обрамляли его рот, каждый их конец свисал почти до бедер, словно поводья на дракоте. А его кожа: она была крепкой и черной, как уголь, как обугленная плоть грызунов, которых он жарил на изогнутом вертеле рядом со своим котелком. Местами крепкие головешки его рук вконец истерлись. На ладонях, в складках суставов. Эти щели сияли, словно полированная бронза. Но то, что привлекло внимание Идрасты, так это его глаза. Тлеющие красные драгоценные камни, зачарованные грозной магией.

Индраста напряглась. Что-то глубоко внутри нее, что-то неизменное и нетронутое ее перековками, ощутило эту угрозу. Этот смертный был опасен.

Он наклонился к ней. Морщины разгладились на его широком, как скала, лбу.

– Ты не Зигмар.

– Я Индраста, – ее голос был хриплым, неуверенным. – Я истребитель и охотник Зигмара. Кто ты такой?

Рубиновые глаза смертного поднялись. Он взглянул на мясистый ствол большой ивы. Там, прислоненный к дереву, лежал двуглавый топор, сияющей мощью. Индраста чувствовала, как пульс его боевого сердца бьется в его груди. Она ощутила в воздухе потрясающий жар. Это было оружие Азира, если она когда-либо видела такое.

Взгляд смертного вернулся к ней.

– Не надо, – предупреждающе подняла палец Индраста.

Человекоподобное существо устремилось к топору, словно лавина.

Индраста взмахнула крыльями. Она взмыла вверх, минуя ивовые ветви, и грациозно приземлилась между незнакомцем и его оружием.

Он остановился, пошатнувшись.

Обнаженный меч Индрасты уколол его шею, прямо под «поводьями дракота». Кончик клинка полоснул по угольно-черной коже. Рядом с ним присутствие боевого топора ощущалось как огромная тяжесть. Подними его, и мир упадет набок, и они оба соскользнул на дно вселенной.

– Зачем Зигмару приходить сюда? – спросила Инраста.

Глаза смертного заблестели. У него был отчаянный вид. Его руки напряглись, готовые защититься или выдавить ей глаза. В зависимости от того, что, по его мнению, может спасти ему жизнь, подумала Индраста.

– Ты чужак, – сказал он с беспокойством. – Ты ворвалась в мой дом, вооруженная и в доспехах, словно явилась убивать боготварей. Но здесь только я. И это оправдывает, почему я хотел взять свой дровокол.

Дровокол. Оружие излучало жар мертвых солнц.

Этот человек – а он был человеком, Индраста чувствовала его человечность, как след хищной твари – был стар. Он стоял, сутулясь, словно маг. Древняя трель сорвалась с его языка, как барабанная дробь, унося ее в века, которых Индраста никогда не знала. И его обожженная кожа. И эта бронза, словно оболочка под угольными шрамами. И этот топор… возможно, лучше было сказать «мирокол»…

Индраста провела месяцы, охотясь на Аномия.

Она хорошо знала легенды, окружавшие его.

– Ты Войи, – произнесла она.

Насмешка мужчины бала подобна извержению вулкана.

– Нет. Я устал. Возвращайся туда, откуда пришла. Оставь меня в покое.

Индраста подняла подбородок.

– Когда пантеон Зигмара еще правил из Хайхейма, у богов были свои чемпионы. Смертные, которые сражались от их имени. Зигмар избрал нескольких, чтобы возглавить их, как позже он избрал нас, Грозорожденных. Они получили его благословения. От Грунгни Творца и самого Бога-Короля. Глаза, созданные из огня земли. Или зачарованную плоть, чтобы противостоять разъедающему прикосновению Темных Сил.

– Мне не нравится эта история, – перебил ее мужчина.

Индраста сухо рассмеялась, но ее губы не сдвинулись, а глаза были словно камень.

– Нет. Я и не думала, что тебе понравится, Войи.

Впадины его глазниц вспыхнули. Затем его лицо разгладилось. Он ничего не сказал, словно молчание могло избавить его от откровения.

Индраста злобно улыбнулась.

– Войи. Лишенный Благословения, Предатель, которому Зигмар доверил защиту Загмарона, и который предал его в трудную минуту. Ты Войи. Ты Тот Кого Все Позабыли.

– Отнюдь не настолько, как мне хотелось бы, – ответил Войи, посмотрев на нее.

– Я знаю о тебе, – продолжила Индраста. – Из первых саг. Я одна из немногих.

Войи замер.

– Тогда ты та, кому он доверяет.

– Да.

– Тогда ты знаешь, что известно мне, – он поджал губы.

– Он не прощающий бог. – Индраста кивнула. – Он таит злобу. Он таит злость.

– И, похоже, что он не забывает старых обид. Даже спустя целую вечность. – Глаза Войи опустились на меч Индрасты. – Действуй.

Индраста покачала головой.

– Ты победил Аномия в Эпоху Мифа. Расскажи мне, как это сделать. И я взмолюсь о твоей пощаде, когда расскажу Богу-Королю, что ты жив.

Сомнение затуманило жар в глазах Войи.

– Аномий? Разве я не достойный трофей?

– Я охочусь на монстров, а не на предателей, – ответила Индраста. – Аномий – моя цель. Ты – ничто.

Войи усмехнулся.

– А я все гадал, что это был за шум. Ты одна из тех, кем он нас заменил. Грозорожденные Вечные. Не думал, что мне повезет встретить одного из вас.

– У тебя странный взгляд на везение, – произнесла Индраста, наклонив голову.

– Возможно, – Войи усмехнулся. – Но в твоих словах есть поэтичность, не так ли? Монстры, охотящиеся на монстров.

Черты лица Индрасты стали жесткими, как лед.

– Я не монстр.

– Да. Ты есть. Вы – монстры, которыми он заменил нас. Верные маленькие громовые големы, закованные в металл, который назван в его честь, – ноздри Войи раздулись. – У Великого Врага есть демоны. Теперь демоны есть и у него. Он даже собирает вас среди мертвых. Или порой избавляет от смерти, срывая вас, когда вы созреваете, словно розы, – он сплюнул. – Сырье, вот чем мы являемся для него.

Глаз Индрасты дернулся. Легко было представить, как она поведает Зигмару о выживании Войи. Она поняла, что с нетерпением ждет этого. Возможно, ее послали именно за ним. А почему бы и нет? Да, он был человеком. Но он был отступником, а речи его утомляли, и даже люди могут стать чудовищами.

В Войи все еще теплилась сила. Индраста ощущала ее, растянувшуюся душевную связь между ним и этим топором, теплую и напряженную, как его бугристые руки. Она представила, как бы могла выглядеть их дуэль. Сотрясающие землю удары Войи, отстающие на мгновение от ее молниеносных ударов. Его зачарованная кровь, орошающая ее доспехи, словно святая вода. Его обугленная голова, свисающая с ее боевого щита за варварскую косу…

И, наконец, безжалостное удовлетворение Зигмара, когда она положит его череп у основания трона.

Она могла сделать это сейчас. У нее было такое право.

– Расскажи мне, как ты победил его, и я буду милосердна, – произнесла Индраста. – Мое копье исчезло в его ауре. Как ты это сделал? Ты воспользовался топором?

– Нет.

– Ты был безоружен? – Индраста приподняла бровь. Придворные шаманы упоминали о таком, но они говорили загадками, которые, как ей казалось, она не до конца поняла.

– Я имел в виду, что не буду тебе помогать, – ответил Войи.

– Почему? – Индраста выпрямилась. – Чтобы защитить чудовище?

Войи кивнул.

– Ты получишь то, что хочешь, и просто пойдешь и расскажешь Зигмару где я. Больше не получится спрятаться от него. А Аномий дал мне это убежище, дал мне слово, что защитит меня.

– Все вышло так, как и следовало ожидать, – съязвила Индраста.

Черты лица Войи ожесточились.

– Демон честнее держит свое слово, чем когда-либо Зигмар.

Губы Индрасты скривились. Эти слова задели ее.

– Зигмар одинок, – воскликнула она. – Так что да, его власть над человечеством требует трудных решений. Никто не ожидал, что язычник и отступник, скрывающийся в одном из уголков мира, поймет это. Если Зигмар предал твое доверие, значит он с самого начала видел твою сущность. Я знаю.

– Не притворяйся, что хоть что-то знаешь обо мне, – ответил Войи. – Зигмар ублюдок и всегда им был. Я не стану помогать тебе. Даже если это будет последнее, что я сделаю. – Он скрестил руки. – Или… не сделаю. Ты понимаешь?

На мгновение задержав дыхание, Индраста сохранила спокойное выражение лица. Затем она содрогнулась от гнева и зарычала. Доспехи зазвенели на ее плечах. Ее клинок задрожал у шеи Войи. Так близко, на грани, и он посмел бросить ей вызов?

– Если ты не поможешь, – прорычала Индраста, крепче сжимая клинок, – то быть может я просто убью тебя. Думаю, Зигмару это понравится.

Дерзкая маска Войи треснула, на его лице промелькнул страх. Он отшатнулся, и клинок Индрасты последовал за ним. Он начал запинаться, подбирая слова.

– Я не боюсь смерти, – наконец, выдавил он достаточно твердо, чтобы Индраста задумалась, что, возможно, он и в правду не боится. – Оглянись вокруг. Это загробный мир моего народа. Черный Пруд, под Судной Ивой. Они приходили сюда, мои отцы и сыновья, словно призраки. Я умер вместе с ними. Когда Зигмар позволил им умереть. И когда их смех истек кровью из этих пещер, а их память превратилась в пыль по углам, я исчез так же, как и они. Так что убей меня, если хочешь. Это то, для чего ты создана. И вероятно ты не сможешь забрать у меня больше, чем Зигмар.

– Я думала ты отступник и предатель, – усмехнулась Индраста. – Но ты всего лишь избалованный ребенок, плачущий о том, что тебе причитается, после всего, что дал тебе Бог-Король. Всего, что ты швырнул ему прямо в лицо.

Войи нахмурился.

– Всего? Ты имеешь в виду все, что он не сделал? Или все, что он хранил в целости и сохранности в Азире все эти века? Прекрасное и вечное, как и ты, даже когда мой народ вымер! Он ничего не сделал для нас. Возможно, ты имеешь в виду все, на что он пошел ради Королевы-Ведьмы, Морати, даже зная, кто она такая? О да. До меня дошли слухи о вашем городе, Анвилгарде. Гейсты, минующие эти пещеры в надежде спастись от Нагаша, поведали мне о его падении. Город самого Зигмара, преданный кхейнитской бойне руками Морати. И это после всего, что он для них сделал.

Войи на секунду смолк.

– И ты говоришь мне обо всем, – продолжил он. – Возможно, ты имеешь в виду все в Зигмароне, этом сверкающем городе со статуями, возведенными во славу его. Скажи мне – молнии там до сих пор повсюду? Да. О, я вижу это по твоим глазам, так и есть. Сотворенные из мрамора Гура, самоцветов Хиша и драгоценных металлов Акши. Ты думала, что все это пришло из Азира? Интересовалась ли ты этим? Сомневаюсь. Потому что ты участвуешь в его войнах, и не говори мне, что это не так, я знаю, что ты сражаешься, – ты же Грозорожденный Вечный! – но ты никогда не придаешь этому значения! Ты несешь войны за собой, а если их нет, то стоит тебе удалиться, и они разгораются вновь.

Он выждал мгновение и продолжил.

– И когда те голодные смертные, которых ты, по твоим словам, защищаешь, наконец умирают за тебя, Зигмар, по крайней мере, достаточно добр, чтобы забрать их души! Он переплавляет их, переделывает их под себя точно так же, как он делает это с их сокровищами! Он никогда не был искусен в своем ремесле. Он – бог, а вы – его монстры! Вы не знали этого, потому что откуда вам знать? Вы слишком заняты чисткой своих ангельских перьев, полировкой своих блестящих доспехов и болтовнёй о славе! Вы слишком заняты тем, что врываетесь в дома стариков и размахиваете перед их лицами своими священными мечами! Вы даже не дали мне поужинать! Вы так грозны и благородны, что я должен голодать, при виде вас!

Еда Войи горела. Котелок перекипел, пламя трещало и плевалось.

Индраста окинула взглядом пещеру. Наконец она увидела ее такой, как она есть. Жалкое убежище для сломленного человека, построенное из подручных средств, человека, которому некуда идти и которого некому любить. Войи напялил дерзкую маску и облек свое возмущение в браваду, но он стоял на трясущихся ногах и с согнутой спиной. И когда Индраста злилась, страх пронзал его, как поток молнии. Она угрожала безобидному человеку.

Индраста вложила свой клинок в ножны. Она думала о том, как положит голову Войи к ногам Зигмара. А он мечтал о том, как ест жаренных крыс и хлебает суп, сваренный на воде из загробного мира его вымершего племени.

– Иди и ешь свою еду, – бросила она.

Войи с ворчанием вернулся к своему костру, ни разу не оглянувшись.

Индраста обошла его по широкому кругу. Даже не будь он жалким, она не смогла бы его убить. Не сейчас. Она должна была узнать слабость Аномия. Но Войи не собирался помогать, а время поджимало. Отдаленный шум наверху не стихал – битва не прекращалась, – но зловещие врата владения Аномия могли активироваться в любой момент. Тогда уже будет слишком поздно. Индрасте нечего будет преподнести трофейным залам, кроме жгучего стыда и памяти о потери Тенгавара. Наковальни Молотодержца разнесут слух о ее поражении.

А Зигмар…

Он никогда не был всепрощающим богом, подумала Индраста. Ее всегда это восхищало. И когда она убивала, то делала это не только ради себя, но и ради него. Но он не забудет о ее неудаче.

Индраста наблюдала, как Войи устраивается поудобнее, чтобы поесть. Она могла это сделать. Она сможет убедить его помочь ей. Что это, если не охота?

– Мое копье, – произнесла она. – Тенгавар. Его подарил мне Зигмар. Аномий украл его.

Войи искоса посмотрел на нее.

– Если ты пыталась убить его им, то тогда неудивительно.

– Ты сражался с Аномием. Ты знаешь, что он такое. Чудовище. Демон, питающийся душами смертных.

Войи налил себе в миску жалкую порцию бульона с грибами.

– Какая разница между ним и Зигмаром? Или Великим Некромантом? Или Близнецами, или чертовой Королевой-Ведьмой, или любым из них? Они все пожирают души, даже если некоторые из них более разборчивы, чем другие. И вы, Грозорожденные, тоже не выбрались живыми. Зигмар сожрал ваши души. Посмотри на себя. Ты даже говоришь как он.

Индраста не знала, с чего начать.

– Я нахожусь там, где хочу быть, Войи. Неужели ты не был таким?

Он сделал паузу.

– Нет. Возможно, нет. Но скорее всего в этом и была проблема. И я не остался. – Он снял мясо с тушки на вертеле. – На.

Уголки носа Индрасты приподнялись. Ни одна ее частичка не желала отвечать на это приглашение, но она была истребителем, а не дикаркой.

– Я не твой гость.

Войи пожал плечами, вгрызаясь в жилистое мясо.

– Ты убиваешь тварей, охотница. Я чувствую на тебе запах смерти, и несет им не от этого владения. Если факт, что некоторые из тех, кого ты убиваешь, являются демонами, служит доказательством твоего мастерства, то это низкая оценка. – Он глотнул. – Даже если ты особенная. Истребитель монстров, как ты говоришь.

– Но не монстр, если ты об этом.

– Убери молнии и чертовы доспехи, и я не увижу разницы. Все, что ты делаешь, это убиваешь. Ты как проклятый Связанный Кровью. Истребитель. Ха! Готов поспорить, ты даже отрубаешь головы.

– Это совсем другое. – Индраста сверкнула глазами.

– Ну конечно же, – поморщившись, ответил Войи. – Всегда все по-другому.

Она отвела взгляд. Если Войи думал, что Грозорожденные Вечные были монстрами, то он не видел настоящих монстров.

– Крагнос, – прошептала она.

Войи затих.

– Ты произносишь могущественные имена в столь темных местах. Назови его имя, и он появится.

– Ты хотел монстров, – ответила Индраста. – И я сказала тебе, что охочусь на монстров. Аномий – это лишь незначительное поручение. Моя истинная добыча – Крагнос, Погибель Империй. – Ее кулаки сжались, перчатки с шипением ударились друг о друга. – Я уничтожу Крагноса. Я жажду этого больше всего на свете. Разве это похоже на желание чудовища?

Войи помрачнел.

– Я уже говорил тебе. Монстры, охотящиеся на монстров. – Он вздохнул и продолжил есть. – Если ты охотишься за Крагносом, значит Зигмар послал тебя сделать то, что сам не может. И ты дура, раз послушала его.

– Я сама выбираю свою добычу, – ответила Индраста. – Я не гончая Зигмара. Он не посылал меня.

Войи покачал головой.

– Напротив. Он отпустил тебя и этого достаточно. Ты думаешь, я не знаю? Я помню, как это было. Без его одобрения мы ничто. И это правда. Посмотри, что случилось со мной.

– Ты сам сделал это с собой, – огрызнулась Индраста. – Если бы ты знал его по-настоящему, то понимал бы, что его решения не беспричинны. Его решения необходимы.

– Они бессердечны.

– Да. – Индраста сжала челюсть. – Когда им следует быть таковыми. Когда это необходимо. Наши войны отличаются от твоих. Чтобы спасти одну жизнь, иногда должна погибнуть тысяча. Иногда это лучшее, что можно сделать.

Войи вылил остатки похлебки на мох. Он уставился на нее. Сделав глубокий вдох, он кивнул.

– Может быть. – Он встал и направился сквозь листья к своему топору. – Но ты когда-нибудь…

Индраста зашевелилась. Поднялся порыв ветра, и ее сигмаритовые сапоги мягко ступили на землю.

Она снова оказалась между Войи и его топором, ее клинок вновь был у его шеи.

Войи бросил свою миску на груду жалких пожитков.

– Спокойнее. Я прибираюсь. Не больше.

Индраста внимательно посмотрела на него и вложила свой клинок в ножны.

– Ты ошибаешься насчет него. Быть может поэтому ты оказался настолько глуп, чтобы предать его.

– Я не предавал его, – воскликнул Войи. Он осмотрел Индрасту с ног до головы. – У меня никогда не было такой силы, как у тебя, и такой цели. Ни разу за все время моего пребывания на небесах. За все время на земле.

Наконец они к чему-то пришли.

– Одной силой Аномия не победить, – произнесла Индраста. – Так, Войи? Как ты связал его?

Войи задумался.

– Не силой. У меня остались лишь крохи того, что дал мне Зигмар, и этого едва хватит, чтобы воспользоваться этим в своих целях. Но я могу победить Аномия снова. Если придется. – Его лоб сморщился и треснул. – Это секрет. Но если располагать им, то победить демона не составит труда.

– Расскажи мне, – сказала Индраста. – Взамен я помогу тебе. Я не знаю, чего стоят для него мои мольбы, но я буду умолять о твоей пощаде.

Войи поморщился.

– И ты говоришь, что знаешь его. Скажи мне, истребительница, какая милость полагается предателю?

Черты лица Индрасты стали ледяными.

– У меня есть идея получше, – сказал Войи. – Сохрани это место и мое существование в секрете, и я помогу. – Он протянул руку. – Что бы обо мне ни говорили, я человек слова. А ты?

Индраста уставилась на его обожженные пальцы. Чего стоило слово предателя? И будет ли она хоть чем-то лучше него, если скроет выжившего отступника от взора Зигмара? Зигмар все еще жаждал отомстить Войи. Он не говорил о нем, он вычеркнул его имя из летописей, но он не забыл.

Мало кто знал волю Бога-Короля так же хорошо, как она. Мало, кто ведал жестокость этой воли.

– Я не смогу солгать Богу-Королю, – призналась Индраста. – Не ради тебя.

Войи вздрогнул, словно ожоги на его зачарованной коже были еще свежи, а боль реальной. Он убрал руку.

– Хочешь знать, что я сделал? – спросил он. – Я ударил его. Зигмар сказал мне, что не спасет мой народ, и я ударил его. Он даже не смотрел мне в глаза, пока говорил это. Я ударил по жирному затылку его божественной башки. – Он поднял сжатый кулак, показывая его Индрасте. – «Мы должны помочь нашим союзникам в Улгу», сказал мне Зигмар. Кроваворукой Морати и этому злодею Малериону с черным сердцем! Ты можешь в это поверить? Посмотри, что он за это получил! – хмыкнул Войи. – Я ударил Зигмара, но это ничего не значило. А потом я украл то, что, как я думал, спасет мой народ, и ушел. – Его взгляд метнулся к огромному топору. – Этого оказалось недостаточно. Да, может я избалованный ребенок, истребительница. Может я и хотел слишком многого. Не все получают то, что заслуживают. Но я надеюсь, что Зигмар получит. Надеюсь, что и ты тоже.

– Я пришла не за этим, – Индраста отвела глаза.

– Нет. Ты пришла за Аномием. Ты не даешь мне позабыть об этом, – выплюнул он. – В лучшем случае ты просто дура. В худшем – еще большее чудовище чем те твари, на которых ты охотишься. Тебе даровали эту силу, и вот как ты ей распоряжаешься. Запугиваешь слабых людей в их укрытиях. Чтобы защитить свое ничтожное эго и тщеславие своего жирного бога. Я не буду тебе помогать. Все, что ты сделаешь, это придешь за мной в следующий раз.

Сверху по пещере разнесся вопль, искаженный расстоянием и геологией Шаиша. Аномий.

Индраста разочарованно выдохнула. Времени больше не было.

– Войи…

Приближался грохочущий звук, словно бы воздух рассекала цепь.

Топор.

Индраста нырнула. Сверкающий боевой топор прорезал пространство, где она только что стояла. Пылающее оружие устремилось в темноту, затем вернулось обратно, рассекая ивовые ветви, а затем вонзилось в металлическую руку Войи.

– Я не вернусь, – прорычал он. – Я не собираюсь предстать перед правосудием лицемера и не позволю тебе его вершить!

Он снова метнул топор. На этот раз Индраста не успела увернуться. Оружие врезалось в нее, вспыхнув на ее доспехах с жаром вулкана.

Она отлетела назад. Войи пронесся следом за ударом. Индраста оправилась, но бороться с ним значило сдерживать извержение вулкана. Каждый его удар бил мощнейшей стихийной силой, той энергией, которая разрушала миры. Жалеть его было ошибкой.

Войи удвоил усилия, но теперь Индраста была готова. Она встала на ноги, адаптировала вес. Он ударил. Она уклонилась. Его могучие удары рассекали пустой воздух. Вскоре его силы иссякли. Войи был стар, истощен. Он не мог так долго продолжать. Тяжело дыша, он отстранился и повел плечом, показывая, что собирается сделать бросок.

Глаза Индрасты метнулись к его мироколу, так похожему на Тенгавар. Заряженному той же энергией. Обладающему той же силой.

Стиснув зубы, Войи метнул свой топор.

Индраста, не моргая, поймала его.

Выражение лица Войи говорило о многом. Индраста повалила его на землю и зарычала, брызжа слюной ему в лицо. Котелок Войи опрокинулся, затушив пылающий костер и подняв пепел.

Индраста подняла топор, ее кровь кипела. Сдерживаемая сила ринулась вверх по ее телу, от ног до кончиков пальцев на руках, высвободившись через безжалостное лезвие оружия. Идеальный замах для идеального удара, для идеального убийства…

Затем Войи взвыл, выгибая спину. Он ерзал под весом Индрасты, пытаясь выдавить горящие угли из-под позвоночника.

Индраста смотрела на него пустыми глазами. Воспоминания о женщине, которой она когда-то была, вынырнули из тумана ее памяти. Она помнила, как поднималась в воздух со своим племенем на спинах скачущих пегасов. Она помнила их великие охоты, когда они гнали добычу навстречу друг другу между горами своего народа. Даже тогда убийство было легким. Удовлетворяющим. Затем владение развалилось в огне и крови, и демонический прилив обрушился на подножия этих гор, как потоп. Чтобы дать отпор демонам и их языческим ордам, Индраста объединила своих соплеменников с их древними противниками. Больше никто им не помог. Никто.

Индраста моргнула. Эта смертная женщина умерла, сделав единственное, что умела: вонзила копье в бок короля демонов, чья тень затмевала горизонты. Она до сих пор помнила, как взвыла, когда сделала это, когда титанический демон разрубил ее на две части. Она вопила не от боли, а от удовлетворения.

Прошло столько времени, но Индраста не изменилась. Ничуть. Ей нравилось то, чем она стала. Она наслаждалась вечной охотой гораздо сильнее, чем любила что-либо прежде, даже свой собственный народ. Это было сложно. Это никогда не было просто осознать. Но кем бы ни стала Индраста, она не будет такой. Бесчувственным убийцей, порабощенной насилием.

Она снова посмотрела на Войи и увидела его таким, каким он был: страдающим стариком, совсем не похожим на нее.

Предатель или тот, кого предали. Имело ли это вообще значение? Индраста может убить его. Привязать его голову к поясу и вернуться к Зигмару с чем-нибудь, с чем угодно, чтобы компенсировать неудачу с Аномием. Она даже не пожалеет об этом.

Она швырнула мирокол Войи. Оружие с глухим стуком вонзилось в Судную Иву, задрожало в стволе. Затем Индраста вошла в темные воды Черного Пруда, готовясь уйти.

Войи, тяжело дыша, поднялся с углей своего костра.

– Куда ты идешь? – спросил он.

– Убить Аномия. – Глаза Индрасты сверкнули.

– Ты не знаешь как.

– Тогда я узнаю! – огрызнулась Индраста. – Не все из нас отказались от мира, Войи. Не все из нас предали самих себя. Я не знаю, что Зигмар сделал с тобой, и правдивы ли саги. Но я знаю, что ты сломлен, а я нет. Я истребитель. Монстр. Пусть так. Но я выбираю этот путь. Я убью Крагноса и Аномия и оставлю тебя в живых. И если ты хоть на мгновение решишь, что выбор ставит меня в один ряд с теми тварями, которых я убиваю, то ты либо совсем истощен, либо полный дурак. И ты ошибаешься, Войи. Сильно ошибаешься.

Индраста взмахнула крыльями, сбрасывая влагу, выступившую на перьях. Она собралась взлететь.

Лицо Войи исказилось.

– Ты уже победила его.

– Нет. – Индраста остановилась, свирепо глядя на него.

– Аномия нельзя убить. Но его можно напугать и в таком состоянии сковать. Если демон явил свою истинную форму, он уязвим. Тебе нужно лишь приблизиться и забрать у него что-нибудь. Сила Зигмара защитит тебя. – Он с сожалением усмехнулся. – Забери его голову, охотница. Твое оружие вернется, а Аномий больше не примет свою форму.

Лицо Индрасты исказилось. Она не могла понять, что происходит.

– Я не понимаю.

– И не поймешь. Это парадокс. Противоречие, как оно есть. Только демоны и безумцы понимают это. Нам нужно лишь принять его.

– Почему, Войи? – взгляд Индрасты смягчился.

Войи застонал. Его голос звучал также устало и старо, как и должно быть.

– Я не предавал Зигмара. Я любил его. Я любил все, что он когда-либо делал. Но когда он сказал мне «нет»… – Его голос дрогнул.

И снова глаза Индрасты заблестели от какого-то чужого чувства. Смотреть на Войи было все равно, что смотреть на что-то внутри себя, что-то открытое, уродливое и слабое.

Челюсть Войи сжалась.

– Возможно, монстры – это то, что нам нужно. Или, если не монстры… то, кем бы ты ни была. Ты лучше, чем я, Индраста. И когда ты разберешься с Аномием, я прошу тебя, вернись и уничтожь меня сама. Я больше не встречусь с ним лицом к лицу.

Индраста посмотрела вверх, в непроглядную тьму. Битва звала ее. Когда все будет сделано, найти дорогу обратно будет легко. Как и покончить с жизнью Войи. Возможно, это даже будет милосердием в каком-то извращенном смысле слова. Но ноющее чувство пробралось от ее ног, вверх по спине, в ее холодное, разбитое сердце. Какое-то нерешительное сомнение, тянущееся к самому ее существу. Жалость. Или, возможно, более доброе воплощение этого чувства.

Индраста никогда прежде не лгала Зигмару.

Бог-Король доверял ей.

Возможно, единожды свершить это будет проще.

– Отдыхай, Войи, – произнесла Индраста. – Здесь нет никаких монстров.

И она взмахнула крыльями, устремляясь во тьму в поисках ужасов, которые подлежало сразить.