Призраки и плохие тени / Ghosts and Bad Shadows (рассказ)
Гильдия Переводчиков Warhammer Призраки и плохие тени / Ghosts and Bad Shadows (рассказ) | |
|---|---|
 | |
| Автор | Дэн Абнетт / Dan Abnett |
| Переводчик | Str0chan |
| Издательство | Black Library |
| Серия книг | Призраки Гаунта / Gaunt`s Ghosts |
| Входит в сборник | Крестовый поход Миров Саббат / Sabbat Crusade |
| Год издания | 2014 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Скачать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
Айгор-991, на двадцать первый день полёта от пролива Избавления
(27-й год Крестового похода Миров Саббат)
I
Уже во второй раз за сегодня им пришлось пробивать себе дорогу через лес.
Первая прогалина в чаще появилась прямо перед рассветом, а за шесть часов до этого из варпа вышел «Его Высочество Сер Армадюк» – некогда гордый фрегат типа «Буря», а ныне старый трудяга, спасенный от списания ради последнего, самоубийственного полёта. Приковыляв на низкую орбиту над Айгором-991, корабль некоторое время висел там, обращенный носом к планете, пока офицер-наблюдатель из его командного состава проводил съёмку северного континента и наносил данные на карту, сравнивая геофизический профиль местности с чертежами линейного флота. Затем он составил огневое решение, и, когда первые лучи восходящего солнца, отбрасывая чёткие тени, озарили потрепанный левый борт «Армадюка», фрегат дал залп по поверхности из главных батарей.
Нанесенный удар – с корабля он представлялся лишь краткой вспышкой на ночной стороне планеты – полностью уничтожил два с половиной гектара дождевого леса, оставив на их месте дымящуюся прогалину, геологически стабильную и расположенную, в оперативном отношении, неподалеку от заданной цели. После этого фрегат сбросил шесть десантных кораблей – четыре лихтера типа «Арвус» с длинными корпусами и две шлюпки «Фалько».
Густые дождевые леса почти полностью покрывали северный континент Айгора-991, маленького незаселенного мира. Деревья росли очень быстро, поэтому любые вырубленные или выжженные участки недолго оставались свободными. Не было видно и следа зоны высадки, расчищенной экипажем обслуживающего судна линейного флота, которое последним посещало планету двадцать один месяц тому назад.
В бледном утреннем свете шесть десантных кораблей с грохотом пронеслись над лесным пологом и опустились на дымящийся, обугленный дерн, обнаженный залпом «Армадюка».
II
Из-за деревьев до Гола Колеа доносились тяжкие вздохи огнемётов и фырканье промышленных пил. В воздухе пахло горячим дымом с кислым оттенком и воняло растительным соком – резко, словно дезинфицирующим раствором.
Майор повернулся, изучая густой лес вокруг себя. Лучики света, тонкие, словно лаз-разряды, пробивались сквозь полог чащи, окутанной глубоким изумрудным сумраком. Сам Колеа стоял в тени.
В тени деревьев. Гол мало что знал об этих растениях, не имел возможности близко познакомиться с ними в скалобетонных стенах Вервун-улья. Иронично, что его, вергастца, и белладонца Баскевиля выбрали для командования отрядом на поверхности, хотя любой танитец с радостью оказался бы на их месте. Возможно, именно поэтому Гаунт решил именно так, а не иначе. Наверное, комиссар не хотел, чтобы какой-нибудь офицер с Танит ударился в слёзную ностальгию при виде дождевого леса и позабыл о деле.
— Мы на нужном участке? — спросил майор у Фэйпса, адъютанта Баскевиля.
— Так точно, сэр, — ответил тот. — И вы уже в третий раз спрашиваете.
— Мы здесь для пополнения запасов, — огрызнулся Гол. — Прометия и боеприпасов. Учитывая, как мало осталось у нас и того, и другого, будет фесовски глупо истратить несколько резервуаров прома на расчистку не той территории.
— Да уж, действительно, сэр, — согласился Фэйпс. Подняв ауспик, он, прищурившись, посмотрел на экран. — Вон там чёткое отражение от камня, всё координаты подтверждены и совпадают с заданными. Это бункер.
Дальнее хранилище «Айгор-991». Секретный, потайной схрон неприкосновенных запасов, собранных Флотом и предназначенных для поддержки сверхдальних миссий, уходящих за пределы досягаемости защищенных баз и планетарных складов Империума.
Миссия состояла их двух этапов: выжечь с орбиты посадочную полосу и затем, выдвинувшись оттуда в джунгли, вручную очистить зону вокруг бункера с использованием огнемётов и команд сервиторов. Пытаться сделать это из космоса было слишком рискованно – мельчайшая ошибка в расчетах могла привести к уничтожению схрона, даже учитывая хирургическую точность артиллеристов капитана Спики. После расчистки леса к бункеру спустятся грузовые лихтеры, и начнется перевозка запасов.
— Это нужный участок, да? — из зеленых теней появился майор Баскевиль.
— Он только что спрашивал, — ответил Фейпс.
— Я только что спрашивал, — подтвердил Колеа.
— Представьте, как фесовски глупо будет истратить столько прома на расчистку не того участка, — сказал Баскевиль.
— Весьма верное и уже сделанное замечание, — сообщил ему адъютант.
С ними на поверхность высадились шесть взводов, три из роты «С» Колеа и три из «D» Баскевиля. Остальную часть наземного отряда составляли трудовые сервиторы из инженерного и грузового подразделений корабля, а также несколько офицеров линейного флота в качестве надзирателей.
Отделение одного из взводов Баскевиля как раз пробиралось через подлесок со стороны посадочной полосы. Бойцы тащили полные канистры прометия, а рядом с ними шагал офицер Флота, безукоризненно выглядящий в своем синем мундире. Он совершенно не помогал гвардейцам, видимо, занятый крайне важными служебными делами – «вытирание лба шелковым платочком» и «курение палочки лхо». Как звали офицера, Колеа не знал.
— Вся тяжелая работа достается Гвардии, — заметил Баскевиль.
— Это, друг мой, история целой Галактики в одной фразе, — ответил Гол.
— Ну, мы хотя бы дышим свежим воздухом, — пожал плечами белладонец.
— Свежим? — переспросил Колеа, сморщив нос.
— До того, как мы начали сжигать лес, конечно. Но всё равно, лучше, чем корабельный воздух – там кажется, что живешь у кого-то в подмышке.
— Или в носке, который кто-то при этом носит, — добавил Фейпс.
Майоры уставились на него.
— Я продолжу… проверку обстановки, господа, — сказал адъютант.
Микробусина Баска запищала. Обменявшись с кем-то несколькими словами по воксу, белладонец снова посмотрел на Колеа.
— Мэггс докладывает, что он нашел бункер.
— Пойдем, посмотрим, — ответил Гол.
III
Они вместе пробирались среди деревьев. Редкие лучики солнечного света делали зеленую тень ещё более давящей. Вокруг гудели насекомые – раньше в лесу пели птицы, но, услышав рёв огнемётов и лязг механизмов, улетели прочь испуганными стайками.
— У него две луны, — сообщил Баскевиль.
— У кого?
— У Айгора-991. Две луны.
— Откуда ты знаешь? — спросил Колеа.
— Прочитал ориентировку.
— А мне зачем об этом рассказываешь?
— Затем, что ты не прочитал ориентировку.
— Я изучил отрывки, которые выделил Харк, — ответил вергастец. — Там сорок гачьих страниц, и мне не нужно знать о годичной норме осадков, высочайших точках планеты и редко встречающихся древесных полоскунах.
— А на самом деле ты просто не умеешь читать длинные слова, да, Гол?
Воззрившись на Баскевиля, Колеа заметил, что тот улыбается.
— Да ты шутник, — заключил Гол.
— Так или иначе, у него две луны…
— Почему? Ну почему ты мне это рассказываешь?
— Потому что ты не умеешь читать.
— Баск… — зарычал Колеа.
— Потому что у нас выдался свободный денек, вот почему, — ответил Баскевиль, — и я хочу, чтобы ты насладился видами и чудесами природы этого мира. И я прочел ориентировку, чтобы потом рассказывать тебе о них мучительно подробно.
— Может, просто возьмешь дубину и забьешь меня до смерти?
— Две луны. Я хочу, чтобы ты наслаждался видами.
Остановившись, Колеа уставился в небо, и Баскевиль последовал его примеру. Всё, что они могли видеть – устремленные ввысь стволы деревьев, завитки лоз и море зеленой листвы, скованные тенями.
— Виды? — повторил Гол. — Кажется, ни феса не важно, что у Айгора две луны, а?
IV
Прометиево-дымная вонь усилилась, и Колеа чувствовал, что воздух насыщен влагой испаренного древесного сока.
Трудовые отряды уже расчистили приличный участок леса. На глазах Гола, Люс и Церед двигались через плотный подлесок, выпуская струи желтого пламени из своего оружия. Поблизости раздавался рёв остальных огнемётов, а сервиторы тем временем врубались в заросли жужжащими пилами или уносили прочь остатки спиленной или сожженной растительности.
Рервал, адъютант Колеа, ждал его у края очищенной зоны вместе с сержантом Лаффри – командующим вторым взводом Баскевиля, – и Каобером, командиром разведчиков Гола.
Вытащив инфопланшет, Рервал похлопал по нему, чтобы избавиться от помех на мерцающем экране, и затем открыл карту. Устройство подсветило снизу лицо гвардейца, окутанное тенью.
— Определенно тот самый участок, господа, — сообщил он.
— Фейпс очень обрадуется, — заметил Колеа.
— Прошу прощения, господин майор? — переспросил Рервал.
Гол неопределенно отмахнулся.
— Продолжайте.
— Бункер вот здесь, — сказал Лаффри, наклоняясь к планшету и указывая нужную точку. — Большое строение, спереди расположена широкая скалобетонная площадка – посадочная платформа. Именно её мы сейчас и очищаем.
— Сколько времени уйдет? — спросил Баскевиль.
— Если не возникнут какие-то неполадки, — ответил Каобер, — и резервуары не опустеют, думаю, к наступлению ночи закончим.
— Всё-таки тебе доведется посмотреть на луны, — сказал белладонец Голу.
— Луны? — переспросил Лаффри.
— В здешнем небе две… — начал Баскевиль.
— Не давайте ему снова оседлать эту тему, — предупредил Колеа и взглянул на Каобера. — Вперед, посмотрим на наш бункер.
— Мэггс ждет вас, — ответил командир разведчиков.
— Лафф, — скомандовал Баскевиль, — веди нас. Каобер, найди старшего из флотских и приведи к бункеру. У него все коды доступа.
— А кто у них старший? — спросил Призрак.
— Такой, высокий, — ответил Колеа. — В синем мундире с серебряным шитьем, ходит, словно ему гранатомет в задницу засунули.
— Флотские вроде все так выглядят, — заметил Каобер.
— Кроме того, он ничего не делает и просто слоняется вокруг, — добавил вергастец.
— Это вряд ли сузит круг, сэр.
— В таком случае, используй свои невероятные навыки танитского разведчика и вычисли его, — приказал Колеа.
— Есть, сэр, — отозвался Каобер.
V
Ведомые Лаффри и Рервалом, Колеа и Баскевиль направились в расчищенную зону. По пути они миновали Люс, которая, опустившись на колени и подняв на потный лоб защитные очки, подсоединяла сменный резервуар с прометием.
— Как дела? — спросил Гол.
— Фесовски жарко, — ответила огнемётчица. — Жарко, влажно и грязно.
— Рад видеть, что боевой дух на высоте.
— А тени… — начала Люс.
— Что?
— Тени, сэр, — повторила она, со щёлчком подключив последний шланг и поднявшись на ноги. — Тени тут реально густые.
— Густые? — переспросил Колеа.
— Не знаю, вроде того. Пугающее местечко, правда?
— Буколический пейзаж, — объявил Баскевиль.
— Что это значит? — не поняла огнемётчица.
— Здесь пышные, зеленые, прекрасные леса, — пояснил белладонец, — а тени – всего лишь часть мрачной первобытной красы Айгора. Кстати, у него две луны.
— Что за фесня? — ошарашенно спросила Люс.
— Ты это из ориентировки выдрал, да? — предположил Колеа.
— Отнюдь! — возразил Баскевиль. — Как человек, не страшащийся длинных слов, я сплел их воедино, дабы убедить рядовую Люс, что эта планета не относится к разряду смертельно опасных мест, в которых мы обычно оказываемся, исполняя свой долг.
— Честно говоря, это не помогло, — сказала женщина. — Теперь и вы меня пугаете, сэр.
— Не волнуйся, — успокоил её Гол. — Майор Баскевиль погибнет до наступления ночи, от моей руки. И в ней будет дубина. Возвращайся к работе.
— Есть, сэр.
Четверка продолжила путь, а Люс снова занялась выжиганием подлеска. Пройдя мимо двух рубящих сервиторов, офицеры оказались у края каменной площадки, упомянутой Лаффри – она примерно на два метра возвышалась над лесной подстилкой, и древний скалобетон был покрыт лишайником и следами копоти от огнемётных струй.
Колеа задался вопросом, как долго существовало это место, и какой давным-давно умерший флотский строитель возвел его. Флот создавал дальние хранилища и склады припасов на протяжении тысячелетий, бункеры напоминали древние реликварии.
Или гробницы.
«Теперь я сам себя пугаю», подумал Гол.
Гвардейцы забрались на площадку – Баскевиль, поднявшийся первым, протянул руку своему другу-майору. Наверху обнаружилось ещё несколько отрядов огнемётчиков, возглавляемых Несконом, Дреммондом и Луббой – бойцами других рот, прикомандированными к десантной группе в качестве экспертов. Колеа поднял руку, приветствуя Нескона, и тот кивнул в ответ, продолжая поливать растительность жидким пламенем. Отряды уже очистили фрагмент платформы, и Гол смог разглядеть проступающие на её поверхности знаки разметки.
Прогноз Каобера, впрочем, оказался чересчур оптимистичным – предстояло расчистить ещё значительную часть площадки. Работать придется всю ночь, возможно, до самого утра: слишком уж густо рос подлесок.
Теперь, когда Призраки стояли на расчищенном участке, под прямым солнечным светом, тени, отбрасываемые деревьями и кустами, выглядели ещё непрогляднее. Они казались пугающими, точь-в-точь, как говорила Люс. Плохие тени. Где он слышал эти слова? Плохие тени. Слишком тёмные. Слишком густые. Воздух был прозрачным, солнце – ярким, а небо – светло-голубым, но там, под покровом леса, стояли тени, мрачные, словно Долгая Ночь.
— Эй, Гол, — позвал Баскевиль, показывая в нежное голубое небо. — Я же тебе говорил.
Две луны, одна побольше другой, нечеткие, будто следы от белого мелка, еле виднелись в ярком дневном небе, бледные, словно призраки.
— Представляю, как чудовищно ты сейчас доволен собой, — сказал Колеа.
— Момент, которым я собираюсь насладиться, — расплылся в улыбке Баскевиль. — Мы с моим старым другом, стоя под призрачными лунами, созерцаем нерукотворные чудеса вселенной…
Гол вздохнул.
— У них есть имена?
— Что?
— У этих лун есть названия?
— Не знаю, — ответил Баскевиль. — А что, это важно?
— Вид настолько прекрасен, что имена знать просто обязательно.
Баск помолчал.
— Ты ведь издеваешься, да? — спросил он.
— Он действительно издевается, — посмеиваясь, ответил Рервал.
— Я, фес, действительно издеваюсь, — прорычал Колеа. — А теперь за работу.
VI
Пройдя по расчищенному участку площадки, они снова оказались в зарослях, словно, отдернув занавес, вышли из освещённой комнаты в тёмную. Плохие тени, отливающие мрачной зеленью и чернотой бездонных глубин океана, вновь окружили гвардейцев, как будто став непрогляднее прежнего. Впрочем, Колеа напомнил себе, что его глаза успели привыкнуть к яркому свету «снаружи».
— Сюда, — показал Рервал и тут же рухнул наземь, запнувшись о ползучий корень. Затем поднявшемуся на ноги бойцу пришлось несколько раз постучать по инфопланшету, чтобы оживить его.
— Классика, — заметил Лаффри.
— Эта штуковина, — сообщил Рервал, воздевая инфопланшет, — работает намного лучше, если её засунуть кому-нибудь в задницу боком.
— Ещё большая классика, — расхохотался Лафф.
Колеа пропустил перепалку мимо ушей. Рервал с Лаффри были хорошими друзьями и часто обменивались подобными уколами.
— Подождите немного, — тихо посоветовал Баскевиль. — Позвольте глазам снова привыкнуть к темноте. Всего несколько секунд, и больше никаких идиотских падений.
Призраки постояли.
— Видите? Лучше, правда? — спросил белладонец.
— Конечно, — ответил Колеа, хотя совсем так не думал. Тени казались столь же непроглядными.
Плохие тени. Кто же так сказал?
Достав фонарь, Гол включил его и поводил из стороны в сторону. Копье белого света озаряло толстые, кряжистые стволы и ползучие, вьющиеся корни.
— Пошли, — произнес вергастец.
Трёща ветками, они несколько минут пробирались через подлесок, пока не наткнулись на ржавый остов «Валькирии», застрявший в переплетении ветвей и покрытых листьями боковых побегов.
— Сколько он уже здесь висит? — спросил Лаффри.
— Не может быть, чтобы остался здесь от прошлой высадки за припасами, — высказался Рервал. — Выглядит древним.
— От него тоже нужно избавиться, — сказал Колеа и посмотрел на Баскевиля. — Как думаешь, сервиторы смогут это унести?
Баск покачал головой.
— Я могу воксировать на корабль и запросить нескольких с большой грузоподъемностью, — предложил Рервал.
— Ага, давай, — согласился Гол.
Адъютант снял со спины вокс-станцию, установил на земле и принялся хлопотать над передатчиком.
— «Армадюк», «Армадюк», говорит наземная команда, вы меня слышите?
Раздалось шипение статики.
Повторив вызов, Рервал обернулся к Колеа.
— Ничего.
Тот отвернул фонарь в сторону, чтобы не ослепить своего адъютанта.
— Такое случается, — сказал Баскевиль.
— Ага, всё время, — согласился Гол.
— Нет, здесь, — объяснил Баск. — Это было в ориентировке. Время от времени вокс-каналы могут заглушаться магнитными возмущениями в атмосфере.
— Дай угадаю, — сказал Колеа. — Две луны?
— Эмм… да, верно.
— И всё же, сколь они прекрасны, — язвительно произнес Гол и посмотрел на Рервала.
— Попробуй ещё раз через несколько минут.
— Есть, сэр.
Адъютант поднялся на ноги и снова повесил станцию за плечи.
VII
— А вы не торопились, — поприветствовал четверку Уис Мэггс.
— Было темно, и некоторые из нас падали, — ответил Колеа.
— Под «некоторыми» он подразумевает Рервала, — сказал Баскевиль. — Привет, Уис.
Мэггс был лучшим разведчиком роты «D» и, одновременно, редким примером не-танитца на такой позиции. Сейчас Уис сидел на корточках, положив лазган на бедра и опираясь спиной на древнюю скалобетонную стену. Поднявшись, он небрежно отсалютовал майорам и взглянул на Рервала.
— Ты упал?
— Произошел корневой инцидент, — ответил адъютант.
— Попробуй воксировать ещё раз, — приказал ему Колеа.
— Это и есть бункер? — спросил Баскевиль у Мэггса.
Разведчик посмотрел вверх, в густую тьму.
— Типа того. Нужное место, нужные координаты. Большое строение, хотя мало что можно разглядеть.
Подойдя к стене, Колеа положил ладонь на скалобетон. Тот оказался влажным от мхов и лишайников.
— Стена с уклоном, — сказал Гол.
— Судя по чертежам, склад находится под землей, — отозвался Мэггс. — А верхушка, вот эта часть, имеет форму пирамиды.
«Как древняя гробница», подумал Колеа.
— В чём дело? — спросил его Баскевиль.
— Ни в чём.
— У тебя сделалось такое лицо…
Гол оттащил друга в сторону.
— Честно говоря, Брейден, — прошептал он, — мне всё это не нравится. Ни капельки. С этим местом что-то не так, оно жутковатое, пугающее, как сказала Люс.
— Это всего лишь склад, Гол.
— Знаю, знаю, но всё вокруг… тени… деревья… Это просто колотит по всем моим тревожным кнопкам.
— Я заметил, что ты немного дёрганый, — сказал Баскевиль.
— Прости, я не могу этого объяснить. Что-то…
Брейден ободряюще положил руку на могучее плечо своего друга.
— Можно, я объясню тебе, в чем дело?
— Ага, пожалуйста.
— Пролив Избавления.
— Что? — переспросил Колеа.
— Мы только что прошли через фесаный ад.
— Мы проходили и через худшее. Я проходил через худшее, — прошептал Гол.
— Последний раз – всегда самый скверный, — ответил Баскевиль. — Самый яркий. А в фесаном Проливе мы потеряли друзей. Хороших людей. Ты до сих пор в напряжении, по-прежнему в… как там выражается Харк?
— Боевом режиме.
— Да, точно, боевом режиме. Ты ожидаешь худшего, и это неправильно. Ты перенапряжен.
— Возможно. А ты – нет? — спросил Колеа.
— Конечно, и я тоже. Просто не показываю этого, как делаешь ты.
— Потому что ты – профессиональный солдат, а я – деревенщина из какого-то разношёрстного ополчения?
Баскевиль снял руку с плеча Гола и помолчал.
— Нет, — ответил он. — Потому что я – Брейден Баскевиль, а ты – Гол Колеа, и мы поступаем по-разному, в соответствии с нашими характерами.
Колеа кивнул.
— Верно. Прости, это было очень скверно с моей стороны. Извини, Брейден, я… Прости меня.
— Всё в порядке, — сказал Баск.
— Нет, — возразил Гол, — я перешел всё границы. Прости. Я просто хочу, чтобы ты знал… Что-то в этом месте изводит меня с самого прибытия – и дело не только в том, что прошло всего три недели с последнего сражения.
Баскевиль пожал плечами.
— Понимаю. Я тоже это почувствовал, сразу же, как оказался на поверхности, но пытался не обращать внимания. Всё дело в тенях. Под деревьями. Тени, они просто… плохие, как будто…
— Что ты сказал? — перебил Колеа.
— Когда?
— Только что. Ты сказал «плохие тени».
— И?
— Где ты это услышал, Баск?
— Нигде я этого не слышал, просто сказал. Выразился так.
Гол посмотрел в сторону.
— Да что происходит? — спросил Баскевиль.
Колеа снял с плеча лазган.
— Плохие тени. Не знаю, почему, но эта фраза что-то означает. Хотелось бы мне вспомнить, в чем дело.
VIII
— Вокс? — спросил Баск.
Адъютант, уже пять минут пытавшийся установить связь, покачал головой.
— Не снимай «консервы», Рервал, — посоветовал белладонец. — Может, услышишь что-нибудь.
Кивнув, связист снова нацепил наушники и поднял вокс-установку.
— За работу, — сказал Колеа. — Давайте отыщем точку доступа.
— Что?! — чересчур громко переспросил Рервал из-за наушников.
Мэггс объяснил ему жестами для глухих, принятыми среди вергастцев.
— Ясно, вход, — адъютант проконсультировался с инфопланшетом, несколько раз хлопнув по нему, и затем показал рукой. — Восемнадцать метров в том направлении.
— Двинулись, — скомандовал Гол.
— Что? — снова спросил Рервал.
— Нет, не вы, сэр, — добавил он. — Вас я понял.
IX
Мэггс разжился мачете. Скорее всего, это был секач для рубки мяса из камбуза «Армадюка», но здесь он использовался иначе – разведчик рассекал клинком лозы и побеги, перекрывавшие путь вдоль стены. Стояла просто до нелепости непроглядная тьма, и тени ложились на плечи, словно тяжкий груз.
Вдалеке раздавался шум огнеметов. Гол Колеа держал лазган наготове.
— Что вы сказали? — произнес шедший сзади Рервал. Повернувшись, вергастец увидел, что его адъютант снимает наушники.
— Установил вокс-контакт? — спросил Колеа.
— Нет-нет, вы что-то сказали.
— Никто ничего не говорил, — возразил Лаффри.
— Кто-то сказал «орлиные камни». Один из вас, — настаивал Рервал.
— Что за гачня эти «орлиные камни»? — спросил Мэггс.
— Никто ничего не говорил, — подтвердил Колеа.
— Но я слышал это, сэр.
— Давайте просто пойдем дальше, — посоветовал Баскевиль.
Призраки так и поступили. Не было слышно ни звука, кроме хлюпанья сапог в перегное, свиста и хруста со стороны Мэггса и дыхания бойцов. Стояла жара, и всё гвардейцы сильно потели.
— Всё, хватит этих фесаных приколов, — внезапно заявил Рервал.
Остальные обернулись к нему.
— Что? — спросил Лаффри.
— Кто-то опять это сказал, вот только что. «Орлиные камни. Я хочу орлиные камни. Принесите их мне».
— Ты услышал это? — уточнил Колеа.
— Словно шёпот, сэр, — кивнул связист.
— Честно?
— Клянусь Троном.
Гол оглядел гвардейцев.
— Я не против шуток, но хватит уже. Признавайтесь немедленно, кто из вас издевается над пареньком?
Бойцы, окруженные черно-зеленым сумраком, покачали головами.
— В таком случае, я немедленно прекращаю выполнение задания, — объявил Колеа.
— Ни хрена! — воскликнул Баскевиль. — Гол, мы не можем так поступить! После Избавления у нас осталось всего двадцать процентов боеприпасов и пятнадцать – прометия! Нам нужно пополнить запас.
— Ага, — ответил Колеа, — но ещё сильнее нам нужно остаться в живых. Здесь что-то есть. Плохие тени, Баск. Плохие фесаные тени.
— Да ладно тебе, Гол, — возразил белладонец, — ещё несколько метров, и мы окажемся у двери. К наступлению ночи площадка будет очищена. Нам нужен этот бункер.
— Нет. Я прекращаю миссию, — твёрдо сказал Колеа.
— Гол, если мы не пополним припасы здесь, то для следующей битвы нам придется наскребать остатки боекомплекта. Лаз-батареи, болтерные заряды, прометий – фес, мы нуждаемся в них.
Вергастец посмотрел в окутанное тенями лицо своего друга.
— Хорошо. Двигаемся дальше, и хотелось бы знать, где Каобер с этим фесаным флотским. Рервал? Надевай «консервы» и продолжай вызывать корабль.
— Есть, сэр.
— И, если окажется, что это кто-то из вас решил пошутить, — предупредил остальных Колеа, — то знайте, у меня есть дубина. Сейчас на ней имя Баскевиля, но это легко исправить.
X
— Узрите же, — провозгласил Мэггс, вытирая сок с клинка, — парадная дверь.
Призраки увидели огромный грузовой люк, перекрытый двумя комплектами стержней, увитый привычными лозами и побегами. Дверь, расположенная под углом и утопленная в склоне пирамиды, словно разлеглась позагорать – вот только солнце ей доводилось видеть редко и недолго.
Послышался треск, и Колеа резко развернулся, держа лазган у бедра и готовясь открыть огонь. Микросекунду спустя Мэггс сделал то же самое.
— Тихо, тихо! — крикнул Каобер. — Фес, какие-то вы дёрганые.
— Вот дерьмо, — пробормотал Гол, опуская оружие.
Каобер подошел к ним вместе со флотским офицером, человеком, явно не привыкшим делать что-то, кроме как стоять на стальном полу капитанского мостика и выкрикивать приказы, потягивая амасек. Каждый шаг, сделанный им, представлял собой опасливую попытку не запачкать начищенные до блеска сапоги. Офицер обладал аугментическим имплантатом-моноклем, намасливал и зачесывал назад седые волосы. Кроме того, он носил синий мундир с серебряным шитьем и ходил, чопорно вытянувшись в струнку.
«Словно спрятал боеголовку в заднем проходе», подумал Колеа.
— Это… — начал Каобер.
— Я – старший офицер Федруш Задорах, магистр снабжения на «Его Высочестве Сере Армадюке», — представился флотский.
— Задорах? — прошептал Лаффри. — Он просто напрашивается на прозвище, а?
— Прекрати это, Лафф, — прошипел Баскевиль.
— Желательно бы узнать, кто здесь командует? — вопросил Задорах, чуть наклонившись вперед. Его монокль зажужжал, фокусируясь на Призраках.
— Я, — хором ответили Колеа и Баскевиль.
— Он, — тут же добавил белладонец, глядя на Гола. — Он командует.
— Ваш архаровец, — заявил флотский, пренебрежительно указывая на Каобера, — провел меня через эти отвратительные деревья, уверяя, что здесь находится нечто, подлежащее осмотру.
— Приношу извинения за отвратительные деревья и архаровца, сэр, — сказал Колеа. — Мы обнаружили грузовой люк. У вас есть коды к нему?
— Естественно, — сообщил Задорах, извлекая элегантный инфопланшет.
— Я не архаровец, — тихо заметил Каобер.
— Мы вернемся к этому вопросу, когда вокруг не будет посторонних, — ответил ему Гол. — Ты слышал что-нибудь, пока шел сюда?
— Например?
— Без понятия. Голоса?
— Никак нет, сэр, — ответил разведчик.
— Коды к люку, как вы и просили, — сказал флотский, протягивая Колеа инфопланшет.
— Благодарю вас, сэр. Ещё одна вещь – этот ваш глаз, он…
— Я потерял свой глаз в сражении за Хулан, — объявил Задорах, словно всех интересовал этот вопрос. — Осколки взорвавшегося пульта магистра механизмов – несчастный погиб, и я оплакиваю его по сей день. Варп-торпеда прошла через три палубы и детонировала прямо под мостиком моего корабля, уничтожив весь настил и…
— Ужасно, сэр, просто ужасно, — перебил Гол. — Но этот аугментический глаз, он может видеть в темноте?
— Ну, разумеется, молодой человек. Я ношу монокль с самого Хулана, и всё это время он ни разу не подводил меня.
— Тогда скажите, — попросил Колеа, вежливо разворачивая флотского офицера в сторону зарослей, — видите ли вы что-нибудь?
— Что именно, друг мой? — уточнил Задорах.
— Не знаю. Что-нибудь?
— Деревья в весьма значительном количестве, — начал перечислять флотский. — Ползучие корни и побеги. Тепловые засветки от ваших огнемётных отрядов вдалеке. Лес, простирающийся отсюда и до края площадки, который находится в восьмидесяти девяти метрах от нас. В пятидесяти одном метре отсюда, в этом направлении, я вижу разрушенный фюзеляж десантного корабля «Валькирия».
— Очень зорко. Ничего больше?
— Нет, добрый человек, — ответил Задорах.
— Совсем ничего? — не отступал Колеа.
— Абсолютно. Почему вы так настойчиво спрашиваете? В лесу видны одни лишь тени – плохие тени, правда, но ничего более.
— «Плохие тени»? — вскинулся Баскевиль. — Почему вы так их назвали?
Магистр снабжения выглядел удивленным.
— Высокие и необычные показатели поглощения света. Они заметно сбивают с толку мою аугментику. Что ж, порой старый глаз немного сбоит.
Баск посмотрел на Колеа.
— Открывайте люк, сэр, — обратился тот к флотскому.
— О, друг мой, а не могли бы вы это сделать? — ответил Задорах. — Я ведь отдал вам инфопланшет и, кроме того, не хочу запачкать перчатки.
XI
Подняв планшет, Гол изучил коды доступа, а затем откинул тяжелую металлическую крышку, защищавшую пульт управления люком от непогоды. Под ней обнаружилась клавиатура.
— Оружие к бою, — скомандовал Колеа своему отряду, и бойцы встали наизготовку.
— Почему вы, энергичные ребята из Астра Милитарум, всегда такие осторожные? — спросил магистр снабжения.
— Потому что уже не раз попадали во всякие переплёты, — ответил Каобер. — Кроме того, мы же архаровцы.
Гол начал вбивать код на старой, потертой клавиатуре, и вскоре загорелся жёлтый свет, затем сменившийся зелёным. Тяжелый люк открылся, разрывая оплетшие его побеги и отростки корней.
Бункер выдохнул древним, спёртым воздухом.
Колеа внезапно повернулся.
— Теперь я услышал это, — сказал вергастец. — «Принесите их мне». Кто-то отчетливо произнес: «Принесите их мне». Кто из вас?
Рервал, Каобер, Мэггс, Лаффри и Баскевиль посмотрели друг на друга.
— Никто ничего не говорил, Гол, — ответил Баск.
— Вы действительно ведете себя весьма нервозно, сэр, — заметил Задорах. — Не понимаю, почему…
И тут ему оторвало голову.
Только что она сидела на плечах флотского, а в следующий миг уже уносилась с отвисшей челюстью в тени, вращаясь и оставляя за собой кровавую спираль.
Из артерий в разрубленной шее Задораха хлестал алый фонтан. Обезглавленное тело опустилось на одно колено, словно при награждении или повышении в звании, а затем опрокинулось. Буйные потоки крови залили синий мундир и запятнали серебряное шитье.
— Погодите, — почти удивленно произнес Рервал. — Ему только что начисто оторвало голову. Как, фес, такое могло случиться?
Колеа и Мэггс уже открыли огонь, наугад выпуская заряды в заросли. К ним быстро присоединились Баск, Лаффри и Каобер. Наконец, Рервал отыскал свое оружие и тоже начал стрелять.
— В лесу что-то есть! — крикнул Мэггс.
— В фесаных тенях что-то есть! — заорал в ответ Колеа.
— Продолжайте стрелять! — воскликнул Баск.
— Во что? — рявкнул Гол.
Воздух наполнился древесным соком и ошмётками листьев. Лозы рвались и лопались, из побегов струилась живица.
— Что происходит? — вопил Рервал, стрелявший очередями.
«Плохие тени», думал вергастец. «Плохие тени».
Нечто вывернулось из тьмы слева от него. Завиток злобной черноты, похожий на…
Гол Колеа вспомнил. Он вспомнил – образ вонзился в голову Призрака, словно боевой нож.
Каюта Тоны. Ужин, всего лишь несколько ночей назад.
Йонси, его дочурка Йонси.
На картинку, по-прежнему лежащую в кармане Гола, рукой его дочери были нанесены мучительно, проникновенно чёрные каракули, вдавленные в бумагу. От яростных усилий Йонси цветной мелок несколько раз ломался, и в отметинах на листке сквозило нечто отчаянное – девочка словно пыталась уничтожить рисунок, стереть образ, ужасный настолько, что ему нельзя было позволить обрести очертания.
«Мне надо было нарисовать побольше деревьев, — объяснила тогда Йонси, — но я нечаянно взяла чёрный мелок вместо зеленого и получилась плохая тень. Она мне не понравилась, поэтому я её зачеркала».
Колеа слышал, как дочка говорит это.
Плохая тень.
Плохая тень.
Выщелкнув опустевшую батарею, вергастец загнал на её место новую. Он продолжал стрелять в плохие тени.
Картинка, нарисованная цветными мелками. На ней были какие-то шипастые штуковины, несколько человеческих фигур и два серпа в – как решил Гол – небе над ними. Тогда он не понял, что означают серпы, но теперь всё встало на свои места. Две луны. Два призрачных полумесяца, увиденные ими с Баскевилем.
На рисунке было ещё кое-что – треугольник. Пирамида. Пирамида бункера.
— Это деревья? — спросил Колеа, показывая пальцем.
— Угум, — ответила Йонси, с наслаждением поедавшая рагу.
Их со всех сторон окружали фесаные деревья.
— А кто это? — теперь майор указывал на фигуры.
— Да это же ты, дядя Гол, не дурачься. Видишь, это ты, вот дядя Рервал, дядя Баск, а тут дядя Лаффри.
Все они были здесь. Все они.
— Как тень может быть «плохой»? — спросил тогда, за столом, его сын Далин.
Неопределенно взмахнув руками, Йонси подобрала свою куклу.
— Немножко похожая на чудовище, — объяснила она.
Затем девчушка, не слезая со стула, потянулась к рисунку в руках Гола и начала объяснять сюжет.
— Смотри. Видишь? Ты убиваешь тени. Вот, смотри, эти зигзаги – пиу-чю-чю-чю-чю! Ты стреляешь по ним из своего ружья: пиу-чю-чю! Я желтым мелком рисовала.
«От моего лазгана сейчас столько же толку», подумал Колеа, переключаясь на автоматический огонь.
Рядом с ним, содрогнувшись, рухнул Лаффри, выпотрошенный клинком тени. Клубок розовых, влажных кишок вывалился из его живота в черный перегной, словно паста, выдавленная из тюбика.
— Святой Фес! — вскрикнул Гол.
Но не раздалось ни звука. Колеа сам себя не услышал.
Мир погрузился в безмолвие, его заглушили.
Реальность замерла, притихнув в тени.
И, во внезапно опустившейся тишине, Гол Колеа ощутил щекой ледяное дыхание.
— Кто ты? — прошептал вергастец. — Что ты?
— Я – здесь, — ответил голос, каждое слово которого звучало, словно медленный шорох мелка по бумаге.
Чёрная тень скользила вокруг Призрака во тьме – угловатая, невозможная, антиформенная.
— Что ты? — отчаянно повторил Гол.
— Я – Голос Сека, — прошептала чёрная тень.
И вновь её слова напомнили жуткий сухой скрип сломанного мелка. Голос сущности звучал невероятно громко, но Колеа был уверен, что только он сам слышит его.
— Принеси мне орлиные камни, — проскрипела тень, скользящая совсем рядом, и, одновременно, в дальней дали, — или твое дитя сгинет.
— Ублюдок! — зарычал Гол. — Не тронь её!
Что-то прошуршало во тьме. Смешок. Зачёрканная тень облетела Призрака по кругу.
— Ты надеешься, что твой израненный разум мог быть исцелен прикосновением слабенькой имперской святой, — процарапал голос, — и это не превратило тебя в проводника для демонов?
— Убирайся из моей головы!
— Принеси их мне! — сухо проскрипел голос.
— Я не понимаю, чего ты хочешь! — крикнул вергастец.
В воздухе пахло мелками.
— Ты узнаешь, Гол Колеа. Ты придешь к пониманию. Сделай это, или плохая тень падет на тебя вновь. Я накрою тебя и твоих отпрысков.
Во тьме открылся чёрный рот, расплывшийся в улыбке.
— Тварь! — крикнул Колеа и вновь открыл огонь.
XII
Гвардейцы расстреляли заросли в клочья. Из сломанных, истерзанных стволов вытекал сок.
— Прекратить огонь, — скомандовал Гол.
Всё равно они уже потратили весь боекомплект.
— И что сейчас произошло? — спросил Баскевиль, глядя на распростертые в перегное трупы – один без головы, другой с выпущенными кишками.
— Лафф! — закричал Рервал, падая на колени рядом с телом друга. — О, нет! Ох, фесаный фес, нет!
— Прекращаем миссию, — объявил Колеа. — Прекращаем её прямо сейчас.
XIII
Старые лампы, заделанные в стены аскетической комнаты для «разбора полетов» на борту «Его Высочества Сера Армадюка», гудели и слегка шипели, испуская пожелтевший от времени свет.
Вновь пролистав записи на инфопланшете, Ибрам Гаунт положил его на металлический стол.
— Итак, вы прервали миссию, майор? — спросил комиссар-полковник.
— Так точно, сэр, — ответил Гол Колеа, стоявший перед ним по стойке «смирно».
— Вам это кажется благоразумным решением, майор? — заговорил комиссар Харк, сидящий слева от Гаунта.
— Да, сэр. Предполагалось, что задание будет рутинным, но двое погибших и появление существа…
— Которое вы описываете как «демона», сэр, — вмешался капитан «Армадюка» Спика, расположившийся справа от комиссара-полковника.
— У меня нет других слов для того, что я видел, чувствовал и ощущал, господин капитан. Оно говорило, оно убивало и не имело никакой сущности, кроме теней. Мы стреляли в него, выпустили множество очередей. Оно не умерло.
Воцарилась тишина. Гол решил, что ему стоит кое-что добавить.
— Господа, — продолжил он, — я со всей серьезностью осознаю проблему, связанную с нехваткой припасов. Правда. Не пополнив резервы, мы оказались в достаточно неприятном положении, и не думайте, что мне легко далось прекращение миссии. Но, по совести говоря, я просто не мог продолжать. Погибли люди, и я посчитал, что, если мы не отступим, но потеряем ещё больше жизней.
— Это разумно, — произнес Харк.
— Один из ваших, один из моих… — Гаунт повернулся к Спике, и капитан корабля кивнул.
— Сэр, — сказал ему Колеа, — если бы я мог как-то защитить вашего человека, то сделал бы это. Но всё произошло мгновенно. Оно обрушилось на нас слишком внезапно. Кроме того, я прервал миссию, так как не мог допустить, чтобы мы – если можно так выразиться, – принесли это существо на борт с собой.
— Это создание называло себя Голосом Сека? — спросил комиссар-полковник.
— Да, сэр.
— И оно чего-то хотело от вас?
— Да, сэр.
— Оно хотело получить… как там? «Орлиные камни»?
— Да.
— Что это такое? — вмешался Харк.
— Не могу знать, господин комиссар, сэр.
— Есть у нас какие-нибудь данные по ним? — уточнил Гаунт у Харка. — По «орлиным камням»?
— Никаких, Ибрам.
— Майор Колеа, — произнес Гаунт, — обладаете ли вы информацией, которую не захотели или не сочли необходимым вносить в представленный рапорт?
Гол помедлил.
«Конечно, обладаю, — подумал он. — Взять, например, то, что Голос знал, как меня зовут, и что у меня есть дети. То, что всё происходящее совпадало с рисунком Йонси. Или то, что создание назвало меня «проводником для демонов». Как я могу рассказать вам об этом? Как я могу надеяться, что вы, услышав подобное, не застрелите меня на месте? Я не вправе говорить об этом – ведь, если я умру, буду казнен за ересь, кто защитит моих детей? Или их тоже казнят? А может, отдадут на Чёрные Корабли? Кто решится защитить Призраков? Нет, я отвергну эту тьму, эту тень. Я силен. Я – Гол Колеа. Сама Святая коснулась и благословила меня. Я защищу от тени свою семью и полк. Это станет моим личным, тайным долгом, и я исполню его».
— Нет, господа, — ответил Гол.
Гаунт взглянул на Харка, и тот кивнул. Затем Гаунт посмотрел на Спику, и тот покачал головой.
Комиссар-полковник поднял взгляд на Колеа.
— Несмотря на затруднительное положение с нашим оперативным резервом топлива и боеприпасов, — объявил Гаунт, — мы поддерживаем ваше решение. В сложившихся обстоятельствах вы действовали верно. Майор Баскевиль высказался в вашу поддержку, и мы отнеслись к этому со всей серьезностью. Кроме того, мы уважаем решения, принятые вами как командующим офицером на месте действия. Обвинения против вас не выдвигаются.
— Благодарю вас, господа, — сказал майор.
— Ты принял лучшее решение, Гол, — добавил Харк, — в жутких обстоятельствах. Мы с тобой, и на твоем послужном списке ничего не отразится.
— Я рад, что вы поддерживаете меня, господа, — ответил Колеа.
— Капитан? — Гаунт повернулся к Спике. — Склад припасов «Айгор-991» отныне непригоден для использования. Отдайте приказ вашим артиллеристам уничтожить бункер и перешлите данную информацию по каналам линейного флота.
— Будет исполнено, — ответил тот.
— Бейте из всех орудий, — посоветовал комиссар-полковник. — Сожгите это место.
— Я испепелю весь проклятый континент, сэр, — отозвался Спика. — За своего погибшего, Задораха, помимо прочего.
— Он был хорошим человеком, господин капитан, — вставил Колеа.
Спика помедлил.
— Правда? Я всегда думал, что он напыщенный придурок.
— Просто проявил уважение, — ответил Гол.
— И мне следует поступить так же, майор, — Спика поднялся. — Человек погиб. Он входил в экипаж. Я не должен плохо говорить о нем.
— Ваш офицер умер славно, послужив Богу-Императору, — сказал Колеа.
— Серьезно?
— Нет, — вздохнул вергастец. — Не славно.
— Его убила тьма, — тоже вздохнул Спика. — Напыщенный придурок или нет, он этого не заслуживал.
— Никто такого не заслуживает, — согласился Гол.
— Можете идти, майор, — отпустил его Харк.
Отсалютовав знаком аквилы, Гол Колеа четко повернулся и вышел из каюты.
XIV
Майор уже преодолел половину межпалубного трапа, когда услышал, что Гаунт зовет его по имени. Остановившись, Колеа повернулся и подождал комиссара-полковника.
— Гол?
— Сэр?
— Ты в порядке?
— Скверная была ситуация, сэр, — ответил вергастец.
Гаунт положил руку ему на плечо. Жест вышел ободряющим, но странно непривычным – комиссар редко демонстрировал расположение таким образом.
— Гол, — тихо произнес Гаунт. — Гол, мы с тобой уже целую эпоху вместе, с самого Вервун-улья. Я считаю тебя… Думаю, что ты – самый честный, самый надежный из всех офицеров под моим началом.
— Сэр…
— Я действительно так считаю, Гол. Мне везет на хороших ротных командиров – Баск, Даур, Колосим, Обель, Шломан, Элам, Шогги, Рэгс, Тейсс, Аркуда… Роун.
— Даже с ним повезло, сэр?
Комиссар улыбнулся.
— Конечно, даже с ним.
— Конечно.
— Но ты, — продолжил Гаунт, — ты – скала. Ты – ядро и фундамент. В некотором роде, ты заполнил пустоту, оставленную Корбеком. Ты укоренился в полку, ты верен, и я полагаюсь на тебя больше, чем на любого другого ротного командира.
— Для меня честь слышать подобное, сэр, — ответил Колеа.
— Поэтому, если ты нуждаешься во мне, если хочешь поговорить не под запись, если есть хоть что-то подобное… Знай, ты можешь придти ко мне с этим.
— Я признателен вам за это, сэр.
— Хорошо. Гол, было ли что-то такое в обстоятельствах случившегося на Айгоре-991, о чем ты хочешь мне рассказать? Не как подчиненный – начальнику, а как человек человеку? Простой мужской разговор, беседа двух друзей?
Гол Колев подумал о рисунке в кармане. Ему хотелось вынуть бумажку, развернуть её и показать Гаунту, которого он обожал и ставил выше всех людей.
Но это означало последствия. Последствия, для тех, кого Гол любил сильнее всех, с неизбежным исходом. Имперским исходом.
— Нет, сэр, — сказал он. — Благодарю вас за откровенность, но нет, сэр.
Комиссар кивнул.
— Сэр, — добавил Колеа, — могу я поинтересоваться… куда мы направимся дальше?
— Урдеш. Мир-кузница.
— Урдеш, — эхом отозвался Гол. — Что ж, надеюсь хорошо послужить вам на нем, сэр.
Похлопав его по руке, Гаунт снова кивнул.
— Отлично. Продолжай в том же духе.
Отвернувшись, комиссар-полковник зашагал прочь.
Майор, опустив голову, направился к полковым казармам, склоняясь под тяжким грузом и не зная, удастся ли когда-нибудь сбросить его с плеч. Голу предстояло сражение, и отнюдь не за Урдеш.
В неверном, призрачном сиянии светошаров межпалубного трапа Колеа отбрасывал за собой плохую тень.
