Багровый Кардинал / Cardinal Crimson (роман)

WARPFROG Гильдия Переводчиков Warhammer Багровый Кардинал / Cardinal Crimson (роман)
Автор	Уилл Макдермотт / Will McDermott
Переводчик	Хелбрехт
Издательство	Black Library
Серия книг	Некромунда / Necromunda
Входит в сборник	Omnibus: The Complete Kal Jerico
Предыдущая книга	Королевская кровь / Blood Royal
Следующая книга	Свадьба под прицелом лазгана / Lasgun Wedding
Год издания	2006
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Скачать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Перевод в процессе: 1/10 Перевод произведения не окончен. В данный момент переведена 1 часть из 10.

Для того, чтобы понять, что такое бесплодный мир Некромунды, сначала вам нужно понять, что такое города-ульи. Эти искусственные горы из пластали, керамита и камнебетона, которые веками росли и ширились, чтобы защитить своих обитателей от враждебной окружающей среды, и которые теперь очень напоминают термитники. Население городов-ульев Некромунды исчисляется миллиардами, и при этом они невероятно промышленно развиты, каждый на площади в несколько сотен квадратных километров обладает производственным потенциалом целой планеты или колониальной системы.

Внутреннее расслоение городов-ульев также достойно отдельного упоминания. Вся структура улья копирует социальное положение его обитателей в вертикальной плоскости. Во главе – знать, ниже – рабочие, ещё ниже – отбросы общества, изгои. Улей Примус, резиденция планетарного губернатора Некромунды лорда Хельмавра, наглядно иллюстрирует это. Знать – дома Хельмавр, Каталл, Тай, Уланти, Грейм, Ран Ло и Ко’Айрон – живут в “Шпиле” и редко спускаются ниже “Стены”, которая располагается между ними и такими неотъемлемыми частями города-улья, как огромные кузни и жилые зоны.

Ниже города-улья находится “Подулье”: фундаментные слои жилых куполов, промышленных зон и туннелей, которые оставили предшествующие поколения и почти сразу заняли те, кому больше некуда было идти.

Но люди… не насекомые. Они не слишком хорошо уживаются в тесноте. Необходимость может заставить их это делать, но из-за неё города-ульи Некромунды становятся сильно разобщёнными изнутри, поэтому жестокость и откровенное насилие давно стали повседневной и суровой реальностью. Не стоит забывать и о том, что Подулье представляет собой совершенно беззаконное место, окружённое бандами и отступниками, где выживают только сильнейшие и хитрейшие. Голиафы, которые твёрдо верят в право силы; матриархальные и ненавидящие мужчин Эшеры; промышленные Орлоки; ориентированные на технологии Ван Саары; Делакью, существование которых зависит от их шпионской сети; пламенные фанатики Кавдора. Все стремятся получить преимущество, чтобы возвыситься, не важно, как ненадолго, над другими домами и бандами Подулья.

Самое интересное начинается, когда люди пытаются выйти за рамки монументальных физических и социальных границ улья и начать новую жизнь. Учитывая общественные условия, возвыситься в улье почти невозможно, зато гораздо легче упасть, пусть последнее и является наименее привлекательным развитием событий.

Выдержки из "Nobilite Pax Imperator" Ксонариария Младшего – “Триумф аристократии над демократией”.

ПРОЛОГ: КОНЕЦ ВОЙНЫ

Джоб Фрэнкс поместил своё двухметровое и девяностокилограммовое квадратное тело в дверной проём, блокируя единственный выход. Это было обшарпанное и обветшалое здание, почти целиком состоявшее из крошащегося камня и пыльного раствора. Но оно обладало одной роскошью – единственным входом.

В Подулье найти здание, в котором не пробили дыру в стене или на крыше действительно было роскошью. Он и Сирис наткнулись на эту роскошь три года назад, убегая от бандитов Новых Спасителей. Скрываясь в тёмном углу и прислушиваясь к тяжёлым шагам соперников-Кавдоров, грохотавшим по улицам снаружи, они оба поняли, что нашли новый дом, новое укрытие для своей банды, Спасителей Человечества.

– Ты никуда не пойдёшь, пока мы не поговорим, – сказал Фрэнкс. – То, что ты задумал – безумие. Это явно ловушка и ты знаешь это.

– Если ты знаешь, что это ловушка, то это уже не ловушка… по крайней мере не слишком хорошая. – Сирис улыбнулся своей обычной кривой усмешкой, обняв Фрэнкса за плечо.

– Заместитель, – сказал он. – Всё будет в порядке. Оставайся здесь и охраняй убежище.

Он провёл другой рукой по широкой дуге, показывая на разрушенное пятикомнатное строение, словно это был дворец.

Несколько подростков сидели за столом, отчаянно пытаясь сосредоточиться на чистке оружия Фрэнкса, а не споре главарей в другом конце комнаты. Остальные члены банды или спали в переполненных смежных помещениях или патрулировали улицы вокруг убежища.

– Ты главный, пока я не вернусь. Не давай им спуску, слышишь? Оставайся здесь, защищай и всё будет в порядке.

Фрэнкс внимательно посмотрел в затуманенные серые глаза своего друга и лидера. Он нахмурился и прищурился, внимательный взгляд стал проницательным.

– Ты просто пытаешься успокоить меня или что-то “видел”? – спросил он.

Сирис подмигнул ему, что, похоже, не возымело желаемого эффекта. Это было медленное подмигивание, веко дрожало на пути вниз, словно отказывалось закрываться на таком жутком, почти молочно-белом глазе. Не помогало и то, что нечёсаные песочные волосы Сириса едва ли не парили, запутавшись вокруг его головы, или что цвет лица за последние недели стал почти синим. Для всего мира он выглядел воплощением сумасшедшего вирда, с которыми постоянно боролись Новые Спасители. Впечатление вызывало беспокойство даже у Фрэнкса, который знал, что многое из этого было игрой на публику.

– У вселенной есть план, друг мой, – сказал Сирис, его взгляд теперь явно сфокусировался на чём-то или где-то далеко от Фрэнкса. – Я едва вижу его очертания, но он есть. И наша роль в нём далека от завершения. Оставайся здесь. Защищай банду. Мы ещё встретимся.

Фрэнкс укрылся за дымоходом на крыше недалеко от места встречи и никак не мог взять себя в руки. Он понял, что сделал то, чего никогда прежде не делал – ослушался прямого приказа. Но он ни при каких обстоятельствах не мог позволить Сирису прийти на встречу одному. Опасность была реальной. Как мог “видящий” не видеть этого?

Это звучало слишком хорошо, чтобы быть правдой, а значит так оно и было. Жюль Игнус, лидер Новых Спасителей, хотел встретиться с Сирисом Бовди, лидером Спасителей Человечества, (или Старыми Спасителями, как называл их Игнус) для обсуждения условий мира. Он сказал, что хочет встретиться один на один – без заместителей и банд – только вдвоём и на нейтральной территории, что исключало возможность разразиться новой войне банд, которую не мог позволить ни один из них.

Фрэнкс очень хотел подобраться поближе, но за этим зданием располагались только кислотные пруды, давшие поселению его имя. Никто не знал, что являлось источником этой кислоты. Возможно, это был резервуар под куполом, дно которого наконец-то ослабло, или, возможно, кислота просачивалась из трубы с ядовитыми отходами, что вела вниз из фабрик города-улья.

Это не имело значения. Откуда бы кислота не поступала, она стекала в Кислотную Дыру поколениями, одновременно, как разрушая поселение, так и предоставляя его жителям их единственный источник существования. Добыча кислоты представляла собой опасную работу, которая убила больше людей, чем обогатила, но для бедных и отчаявшихся шанс лучшего существования стоил любого риска, даже собственной жизнью, и это в значительной степени можно было сказать о каждой душе в Подулье.

За последние сто лет пруды захватили почти половину поселения. Даже прямо сейчас кислота лизала фундаменты здания, на котором укрылся Фрэнкс. Скоро и оно разрушится. Тогда обломки используют для расширения каменного пирса, протянувшегося до середины прудов, и позволявшего старателям добираться до мест их работы.

По крайней мере Фрэнкс знал, что Игнусу придётся выполнить свою часть сделки. Его банда не могла спрятаться среди прудов. Насколько хватало взгляда, здесь не было ничего, кроме кислоты, которую пересекали каменные дорожки. Но также это означало, что и он не мог подобраться ближе. Итак, Сирис стоял в одиночестве в окружении моря кислоты, ожидая, когда соперник явится на мирные переговоры.

Он опаздывал, что заставляло Фрэнкса нервничать ещё сильнее. Эту встречу назначил Игнус. Какого чёрта он не приходит? Вероятно, пытается заставить Сириса нервничать, ожидая его появления. Если так, то Игнус ничего не знал о лидере “истинных” Спасителей. Потребуется нечто большее, чем час в окружении прудов с кислотой, чтобы заставить паниковать Сириса Бовди.

Звук соскользнувшего с крыши камня заставил Фрэнкса резко развернуться с лазерным пистолетом в руке.

Джерод Биттен, заместитель Игнуса, поднял руки ладонями вперёд, показывая, что безоружен.

– Ты не должен быть здесь, – сказал Биттен.

– Это касается нас обоих, – усмехнулся Фрэнкс. – Без заместителей, помнишь? Только я не верю, что твой босс выполнит свою часть сделки. И, похоже, я оказался прав.

– Ты не понял, – сказал Биттен. Он шагнул ближе, но остановился, когда Фрэнкс снова прицелился ему в голову. – Ты не должен быть здесь. Предполагалось, что ты будешь защищать банду. Теперь всё летит к чёрту.

– О чём ты говоришь? – спросил Фрэнкс. Гноящаяся весь день в животе яма беспокойства лопнула и переросла в полномасштабную паранойю. Он понял, что имел в виду Биттен.

– Сирис вообще не был целью? Проклятье. Я должен был догадаться… Сирис подозревал это. Вот почему он хотел, чтобы я не приходил на встречу.

Биттен стоял теперь рядом с ним. Фрэнкс настолько позволил вине поглотить себя, что соперник пересёк крышу.

– Мы всё ещё можем остановить остальное, – сказал он. – Но ты должен довериться мне.

Биттен теперь говорил быстро, или потому что сказанное было правдой и у них оставалось мало времени, или просто, чтобы успеть объясниться, пока Фрэнкс не расплавил его мозги из лазерного пистолета:

– Ты должен предупредить Бовди. Немедленно уводи его от кислотных прудов! Пока не стало слишком поздно!

Фрэнкс смотрел на Биттена, всё ещё обдумывая многочисленные последствия того, что было сказано за последние несколько секунд.

– Остальное? Предупредить Бовди?

Биттен схватил Фрэнкса за плечи и затряс:

– Твоя банда уже мертва. Теперь Игнус направляется сюда, чтобы убить вашего главаря. Я не могу помешать ему. Я просто… Не могу. Но ты можешь. Если будешь действовать быстро.

Фрэнкс тряхнул головой, избавляясь от приближавшейся темноты, и повёл плечами, вырываясь из рук врага:

– Это нелепо. Игнус не посмеет убить главаря другой банды. Никто не обезумел настолько. Он через час станет покойником. Я не куплюсь на твои слова. Иначе докажи, почему я должен доверять тебе.

Биттен покачал головой:

– Потому что у тебя нет выбора. Потому что Жюль Игнус обезумел именно настолько. Я пришёл сюда, чтобы попытаться предотвратить убийство, но не могу. Я… я боюсь его. Ты можешь остановить его, но только если доверишься мне. Теперь иди!

Фрэнкс смотрел на Биттена ещё секунду, а затем повернулся к прудам. Сирис был слишком далеко, чтобы услышать его крик. Он никак не мог привлечь его внимание. Он посмотрел на оружие в руке. Возможно, сработает. Фрэнкс прицелился в середину пруда рядом с Сирисом. Если он не услышит выстрел, то, по крайней мере, заметит всплеск кислоты в десяти метрах от себя. Как минимум это заставит его насторожиться, что бы там не задумал Игнус.

Когда Фрэнкс крепко сжал оружие двумя руками, чтобы не промахнуться, ему показалось, что он увидел вдали какое-то движение. Нельзя терять время. Он нажал на спусковой крючок. Ничего. Он нажал снова. Ничего.

– Чёрт! – Фрэнкс открыл нижнюю часть рукояти и проверил силовую ячейку. Её не было. Он проверял её прежде чем пришёл сюда. В чём дело?

– Эти чёртовы юнцы напортачили с перезарядкой. – Он посмотрел на Биттена. – Дай мне своё оружие.

– Но…

– Быстрее! – Он щёлкнул пальцами. – Ты же мне доверяешь?

Биттен вытащил своё оружие и протянул его рукоятью вперёд Фрэнксу. Вот только и у его доверия были пределы, потому что как только Фрэнкс сжал пистолет, Биттен попятился и скрылся за трубой дымохода.

Фрэнкс снова повернулся к прудам, собираясь сделать предупредительный выстрел, но было уже поздно. Примерно в ста метрах от Сириса из кислотного тумана появился Жюль Игнус. Видимо, он всё время ждал у края купола. У него что-то было в руках, что-то металлическое, поблёскивающее в тусклом свете. Он прижал предмет к плечу. Это было ружьё!

Фрэнкс прицелился, но было мало шансов попасть в Игнуса с такого расстояния из пистолета. Два выстрела прозвучали почти одновременно. Заряд Фрэнкса врезался в пруд рядом с Игнусом, подняв брызги кислоты. Выстрел из ружья Игнуса попал Сирису в спину. Разлетелись осколки и кусочки брони, когда пуля вонзилась в плоть. Голова Сириса откинулась назад, а рот открылся. Фрэнкс знал, что его друг кричит, но слышал только грохот своего сердца.

Он стрелял снова и снова, разряды попадали в каменную дорожку перед Игнусом, а затем один поразил соперничающего лидера в предплечье. Этот выстрел наконец остановил его. Но Игнус уже добился своего. Сирис рухнул на землю.

Фрэнкс закричал и продолжил стрелять, но из-за гнева больше ни разу даже не попал рядом. Он увидел, что Игнус заметил его и снова поднял ружьё в направлении крыши. Но продолжил стрелять, открыто встав рядом с дымоходом и больше не заботясь о своей безопасности.

Пуля вырвалась из ружья и Фрэнкс почувствовал, как зашипел воздух, когда она пролетела мимо него. Он рассмеялся и прицелился снова. На этот раз он не промахнётся. На этот раз он попадёт больше, чем в руку дьявола. На этот раз… Что-то твёрдое и острое ударило Фрэнкса по затылку. Он понял, что падает, почувствовал, как закрываются глаза и темнота появляется где-то на краях сознания. На короткий момент он ощутил грубый гравий крыши на шее и руках. Над собой он увидел Биттена, сжимавшего в ладонях большой кусок камня. Он что-то говорил, что-то важное:

– Мне жаль. Это всё что я смог придумать…

Фрэнкс перевернулся на другой бок и застонал. Это случилось снова. Сон. Нет, кошмар. Или видение? Было так трудно сказать что-то определённое. Но он помнил это по прошлому разу. По крайней мере он думал, что это воспоминание. Его голова была настолько забита, что было почти невозможно отделить факты от вымысла, воспоминания от видения, настоящее от прошлого… от будущего.

У вселенной точно был план насчёт него. И похоже этот план сводился к тому, чтобы бездумно бродить по пепельным пустошам. По крайней мере, план был именно таким, сколько он себя помнил. Кроме этого были только смутные очертания и мимолётные образы.

Но сегодня что-то изменилось. Он чувствовал себя по-другому. Образы из снов не сбежали при первых признаках сознания сегодня утром. Этот сон был воспоминанием из прошлого. Он был кем-то – кем-то важным – прежде чем стал блуждающим безумцем.

Он работал вместе с великим человеком. Он вёл людей в бой в праведной борьбе. Он начал даже верить в тот план, что вселенная открыла перед ним. Причина, стоявшая за этой верой, сейчас ускользала от него, но он знал с ясностью, которую утратил много лет назад, что раньше он верил.

И вот время пришло. Время стать кем-то снова. Время сделать что-то важное с тем, что осталось от его жизни. Джоб Фрэнкс встал и открыл глаза – затуманенные серые глаза – и внимательно посмотрел на бесконечные просторы окружавших его белых камней и валунов. Он выбрал направление и начал идти. Пришло время вернуться в улей.

1: БОЛЬШАЯ ПРОБЛЕМА

Джобу Фрэнксу казалось, что он шёл по пепельным пустошам несколько дней. По правде говоря, вероятно, он шёл намного дольше. Высокий конус улья Примус в десять миль высотой всё это время маячил над самым краем горизонта, никогда не приближаясь. Как изменивший полюса магнит он притягивал его к себе точно так же, как отталкивал много лет назад. Теперь дом его юности возвышался над ним.

Изодранные остатки кожаных брюк и куртки едва прикрывали его старое сгорбленное тело. Струпья стародавних волдырей усеивали покрасневшие ноги, грудь и руки. Но его лицо, возможно, защищённое от неблагоприятной окружающей среды окутавшими голову спутанными седыми волосами, сохранило здоровую кожу и было молочно-белым.

Фрэнкс посмотрел на величественную громадину улья Примус, теперь выше пяти миль почти всю скрытую слоями ядовитых облаков. Эти облака являли собой свидетельство трудолюбия жителей города-улья, которые работали на фабриках, чтобы знать вела роскошную жизнь высоко в Шпиле, намного выше яда и грязи под ними. Эти зловонные газы и сделали пепельные пустоши тем, чем они были – негостеприимным адом, где не осмеливались жить даже отбросы общества.

Магнитное притяжения тянуло Фрэнкса к улью. Но в глубине души он знал, что не улей тянул его сейчас назад. Нет, это было тело.

– Пора, старый друг. Пора.

Он бормотал эту фразу снова и снова, пока устало брёл через последний участок пустошей. Он проскользнул в ту же трещину, которой воспользовался много лет назад, и побрёл дальше. Теперь, окутанный мраком, он бессознательно шагал кружным путём от импровизированного входа к более обитаемым районам, и продолжал бормотать:

– Это случится снова. Как ты и говорил. Пора. Пришла пора вселенной выплатить долг. Пора, старый друг. Я иду.

– Ты со мной говоришь, старик? – спросил охранник.

Фрэнкс поднял голову, услышав вопрос. Каким-то образом он добрался до доков города-улья. Мимо пролетел корабль, направлявшийся к причалу, где его содержимое выгрузят, осмотрят, каталогизируют и затем отправят на хранение на один из множества складов, протянувшихся вдоль стен купола.

Далёкое воспоминание всплыло на поверхность. Контрабандисты. Иногда груз должен избежать досмотра. Корабли приземлялись в Пустошах, и специальные грузы контрабандно доставлялись в улей по туннелям под одним из складов. В прошлом Спасители делали кое-какую работу для контрабандистов. Воспользовавшись этими связями, Фрэнкс сбежал из улья. Теперь он вернулся.

Зачем он вернулся? Тело. Бовди. Он снова зашаркал вперёд, бормоча:

– Пора, старый друг. Пора.

Раздался лязг ботинок по металлу, который быстро сменился рукой у его груди. Фрэнкс снова поднял голову, пытаясь сфокусировать затуманенные глаза на фигуре перед собой.

– Окей, дедуля, – сказал охранник, положив вторую руку на рукоять пистолета, по-прежнему остававшегося в кобуре. – Похоже, тебе пора остановиться и сказать мне, какого Шпиля, ты тут делаешь.

– Я вернулся из пустошей, чтобы восстановить утраченное, – ответил Фрэнкс. – Тело Бовди вернётся. Вот увидишь.

– Хм, да, – сказал охранник. – Ну думаю тебе надо подождать своего приятеля в камере, пока кто-нибудь постарше меня не решит, что с тобой делать.

Охранник схватил Фрэнкса за руку и вывернул её, пытаясь развернуть.

Фрэнкс повернулся, легко освободив тонкую руку из пальцев охранника. Судя по удивлённому лицу последнего Фрэнкс двигался намного быстрее, чем тот считал возможным. Он притянул охранника и нежно поцеловал в лоб.

Когда Фрэнкс отпустил его, охранник резко осел на пол.

– Успокойся, – произнёс он и перешагнул через потерявшего сознание мужчину. – У вселенной есть план и время приближается.

Кэл Джерико с тоской вспоминал не слишком далёкий день, когда он висел под платформой со своим верным, но всё же отвратительным, приятелем Скаббсом, который вцепился в его соскользнувшие до лодыжек брюки, после того, как они оба перекатились через край. Ах да, тот день был бесконечно лучше, чем этот. Или тот раз, когда Скаббс едва не прикончил их всех, пинком отбросив гранату с улицы. Это были весёлые времена… по сравнению с сегодняшними.

– Они уже отстали? – спросил Кэл, не желая оглядываться и подтверждать свои худшие страхи.

Он услышал хлюпающий звук, который, возможно, принадлежал Иоланде, повернувшейся в достававшей до пояса грязной жиже, чтобы взглянуть на преследователей, или его кибермастифа Вотана, выпрыгнувшего на поверхность, чтобы удостовериться, что он по-прежнему с ним. Или, возможно, это был просто Скаббс, плюхнувшийся лицом в грязь. Опять.

Никто из спутников не ответил охотнику за головами, поэтом Кэл поднял голову и оглянулся. Одна из светлых косичек, обрамлявших его широкое лицо, упала на глаза, но он всё ещё мог видеть достаточно ясно.

Иоланда, дерзкая, похожая на амазонку и время от времени напарница, бежала сквозь жижу рядом с ним. Невероятно длинные ноги удерживали обтянутую набедренной повязкой талию чуть выше солоноватой сочащейся жидкости. Хмурое выражение лица и морщины на племенных татуировках над глазами сказали Кэлу, что она была довольна ситуацией не больше, чем он.

След в жидкости с другой стороны показывал продвижение Вотана. Именно в этот момент металлический нос Вотана пробил поверхность, и мастиф издал резкий дребезжащий лай. Похоже, и он был не слишком доволен.

– Хорошо, что Вотану не нужно дышать, – сказал Кэл. А вот Скаббсу как раз нужно было дышать, но, вероятно, он настолько привык к собственной вони, что запах этого места его не волновал. На самом деле, постоянные падения в эту жидкую грязь могли только улучшить аромат маленького полукрысокожего.

Именно в этот момент Скаббс вынырнул из того, что, как теперь подозревал Кэл, судя по коричневым комкам, прилипшим к покрытым струпьями, пухлому лицу, являлось неочищенными сточными водами. Если бы не пепельный цвет его кожи, было бы трудно сказать, где заканчивался Скаббс и начинались нечистоты. К несчастью, он отстал от остальных и находился опасно близко к преследователям.

Что вернуло Кэла к сути проблемы. Жидкая грязь не замедлила Голиафов – если точнее, шестерых разгневанных бандитов из группы Грака – как надеялся Кэл. Эти громадины с бочкообразными грудными клетками и неуклюжими телами шагали через глубокую жижу, словно по луже. Сточные воды едва доходили Голиафам до колена. К счастью у них были только осколочные гранаты и дробовики, и они пока оставались за пределами их досягаемости. Но это долго не продлится.

– Отличный план, Джерико! – воскликнула Иоланда. Она схватила края обтягивающего жилета и выпятила свою и так внушительную грудь, что, как вскоре понял Кэл, было попыткой подрожать ему. – Давайте срежем через пруды. Голиафы никогда не последуют за нами через грязь.

Кэл мельком посмотрел на кожаное пальто, нижняя половина которого, как он со стоном понял, находилась ниже нечистот. Он был уверен, что никогда не стоял, цепляя лацканы, как какой-нибудь размякший и выросший в Шпиле политикан, надувшийся перед речью. Его манеры и осанка внушали куда больший страх.

Он сжал рукоять сабли, почти опустив руки в грязь, и склонил голову набок перед ответом.

– Вообще-то они не погнались бы за нами, если ты не стала бы стрелять половине из них в грудь, – сказал он. – Ты же знаешь, что от этого Голиафы становятся только безумнее.

Иоланда резко повернулась к Кэлу, взмахнув дредами по замкнутому кругу вокруг головы:

– Мне не пришлось бы в них стрелять, если бы ты не провозился так долго, отрезая голову Грака.

– Ты знаешь, какие у них толстые шкуры? – спросил Кэл. – Не говоря уже о прочных, как сталь костях. И эта голова стоит тысячи кредитов…

– Хм, Кэл? – перебил Скаббс.

Иоланда и Кэл повернулись к маленькому человечку, который догнал их, пока они спорили.

– Что? – одновременно воскликнули они.

– Граната! – закричал Скаббс, показывая на круглый предмет, падавший в жижу позади них, а затем нырнул вперёд в ил.

Кэл и Иоланда долю секунды смотрели друг на друга, прежде чем последовали за Скаббсом. От приглушённого взрыва у Кэла заложило уши, а возникшая волна прижала его к скользкой земле под нечистотами.

Мгновение спустя он вынырнул, отплёвываясь и кипя. Куски того, что, как отчаянно надеялся Кэл, было грязью, прилипли к его пальто, и слизистые кусочки чего-то зеленовато-жёлтого капали с его косичек, носа и бороды.

– Хорошо, теперь они меня достали, – произнёс он. – Пора покончить с этим. Пошли.

Он продолжил бежать, пытаясь выйти за пределы дальности броска гранаты.

Скаббс на бегу провёл покрытой струпьями рукой по липкому лицу, правда только в основном размазал коричневые куски по шелушащейся коже.

– Значит, у тебя есть план, Кэл? – Сказанное им прозвучало скорее, как утверждение, чем как вопрос.

– Ага, – ответил Кэл. – Я собираюсь прикончить их, а затем пойти напиться и забыть об этом дне.

– Ещё один великий план Кэла Джерико, – парировала Иоланда, легко поспевая за ним. – Нам понадобился гранатомёт, чтобы свалить Грака, и вот чем всё это обернулось. Как ты собираешься прикончить шесть Голиафов, прежде чем они оторвут тебе руки и забьют ими до смерти?

Кэл посмотрел на Иоланду, но каким-то образом слизь и органическое вещество полностью соскользнули с её тела, когда она вынырнула из сточных вод, и теперь её обнажённые руки, живот и вздымающийся вырез гладко блестели. Он быстро опустил взгляд на её пояс с оружием, на котором висело примерно с полдюжины гранат. Затем улыбнулся, когда в его голове сформировался план.

– Этим, – он показал на её талию.

– Ни за что, Джерико, – сказала Иоланда. – Я лучше умру стоя, если ты не возражаешь.

– Не то, – сказал Джерико. – Хватит забивать голову всякой грязью.

Он улыбнулся своей шутке, но никто из спутников не рассмеялся.

– Дай мне свой пояс с гранатами, – продолжил он. – И ты, Скаббс.

Они, похоже, собирались возразить, но оба знали, что лучше не спорить с Кэлом Джерико, когда тот начинал воплощать в жизнь свой очередной “а вдруг получится” план. Кэл взял оба патронташа и опустил руку в жижу к мастифу. Найдя Вотана, он постучал по его стальной голове. Кибермастиф вынырнул на поверхность и посмотрел на Кэла, металлическая челюсть открылась, показав ряд острых и похожих на шипы зубов. Кэл был уверен, что если бы у Вотана был язык, то он сейчас свешивался бы на бок.

Кэл накинул патронташи Вотану на голову, показал на приближавшихся Голиафов и приказал:

– Вотан! Отнеси! – Затем указал на жижу и добавил. – Нырни!

Голова пса исчезла под грязью. Кэл наблюдал, как кильватерный след отошёл в сторону и направился к преследователям, которые снова подобрались опасно близко на дистанцию броска гранаты. Кэл посмотрел на Иоланду и Скаббса, улыбнулся, достал парные лазерные пистолеты и начал крутить их одновременно. Он повернулся к Голиафам.

– Это будет забавно, – сказал он.

Иоланда явно не поверила в план Кэла, потому что продолжила упорно пробиваться сквозь сточные воды.

– Наслаждайся смертью от расчленения, – сказала она. – Я вернусь за головой Грака после того, как они разберутся с тобой.

Скаббс, который остановился, когда остановился Кэл, переводил взгляд между двумя своими защитниками. Он пожал плечами, отчего с его шеи упало несколько больших и грязных чешуек кожи.

– До конца, Кэл. До конца, – сказал он.

– Спасибо, Скаббс, – ответил Кэл. – Ты не представляешь, как много это для меня значит.

Но потому как Скаббс то и дело оглядывался на убегавшую Иоланду, Кэл мог сказать, что в глубине души тот сомневался. Но он знал, что план сработает. Должен сработать. Мгновение спустя грязь перед Голиафами взорвалась, и Вотан взмыл в воздух, забрызгав гигантских бандитов слизью и отходами. Впечатляющий прыжок перенёс пса над их головами. Ошеломлённым Голиафам оставалось только наблюдать, как металлический зверь перелетал через них. В высшей точке прыжка Вотан помотал головой, уронив патронташи на головы двум главарям.

Как только Вотан приземлился в жижу позади Голиафов, Кэл открыл огонь с обеих рук, посылая мчавшиеся со скоростью света разряды перегретых частиц в преследователей. Его выстрелы поразили в грудь двух ведущих бандитов, что не возымело бы никакого эффекта, если они оба не обзавелись бы полными взрывчатки патронташами.

Последовавшая цепочка взрывов разорвала всю банду, когда первые детонации подорвали весь тот арсенал, что несли гиганты. Как только дым рассеялся Кэл с радостью отметил, что в грязи не стоит ни один из Голиафов.

Затем он увидел волну сточных вод, направлявшуюся к нему от места взрыва.

– Вот дерьмо! – пробормотал Кэл.

– Почему эти люди там стоят? – спросил прораб, большой и тучный мужчина по имени Грондл. Прораб Грондл обладал густой шевелюрой тёмных волос, покрывавших всю голову, кроме глаз, носа и ярко-красных щёк. Живот слегка выпирал за огромную грудь. Его можно назвать толстым, если вы абсолютно уверены, что он не услышит.

Когда маленький человек рядом с ним не ответил, Грондл указал пухлым пальцем на группу рабочих, стоявших без дела возле достигавшей в высоту трёх этажей кучи камней, бетонных блоков и других обломков, упавших со стены купола. Он только что пришёл на работу и имел недвусмысленные инструкции от своего босса вернуть работы в график. Этот произошедший двадцать лет назад оползень, скорее всего вызванный ульетрясением, являлся его первоочередной задачей.

– Я об этих людях говорю, Динкс.

– Они говорят, что оползень нестабилен, – ответил бригадир Динкс. Он был невысоким и выглядел, как типичный подхалим: с тонкими как зубочистки руками, впалой грудью и кольцом коротко подстриженных волос на лысой голове. – Мы ждём инженера, чтобы он всё осмотрел и проверил.

– Мы должны очистить завал к концу недели, – проворчал Грондл. Согласно плану, дальше в дело вступали каменщики, которые начнут укреплять купол, и если он выбьется из графика хотя бы на день, то потребуются месяцы на составления новых планов, месяцы, которые он проведёт без работы. – Инженер был вчера и сказал, что всё безопасно. Верни их на работу.

– Но…

Прораб молча уставился на бригадира. Глядя на маленького человечка, который скорее подходил для работы в библиотеке Шпиля, чем на стройке, прораб неожиданно понял, что Динкс, вероятно, получил должность бригадира, потому что физически не мог выполнять никакую другую работу.

– Никаких “но”, кроме тебя и остальных расчищавших груду обломков! – властно произнёс прораб.

Динкс, похоже, собирался продолжать спор, но передумал, решив, что легче будет убрать камни, чем поколебать решение Грондла. Он повернулся и побежал к оползню. Секунду спустя бригада начала взбираться по обломкам. Они выстроились в цепь с Динксом внизу, решение, о котором он, видимо, пожалел, когда ему вручили первый огромный кусок каменной кладки и пришлось тащить его к мусорному контейнеру.

Тавис был бы просто в восторге. Ждать, пока проверит инженер. Что за наглец этот Динкс. Гильдеец Тавис был не из покладистых работодателей. Он знал, чего хотел, и имел достаточно денег и власти, чтобы любому испортить жизнь, пока не добьётся своего. Прямо сейчас ему нужно было очистить этот старый купол для огромного нового особняка. Словно дворец, в котором он сейчас жил, для него слишком мал. “Хм, – подумал Грондл, – наверное он слишком мал для его эго”.

Череда приглушённого грохота вырвала Грондла из размышлений, но она закончилась также неожиданно, как и началась. Грондл оглядел различные рабочие площадки. Не похоже на ульетрясение, слишком последовательно и непродолжительно. Затем он услышал крики и повернулся посмотреть на оползень. Люди, камни и куски бетона катились с холма на беднягу Динкса, который застыл на месте от страха с пепельно-белым лицом и кричал.

Грондл бросился к Динксу и заорал:

– Убирайся оттуда, дурак! Шевелись!

Но было уже слишком поздно. Куски обломков, катившиеся вниз по склону с вершины, столкнули ещё больше камней и даже несколько валунов, лавиной снесли цепочку людей, набирая импульс и разрастаясь по мере продвижения.

На половине пути к подножию холма Грондл с воплем остановился и начал пятиться назад. Там, где недавно стоял Динкс громоздилась куча камней и ещё больше обломков мчалось вниз. Кусок камня размером с голову пролетел мимо Грондла, и он повернулся и побежал от не останавливавшейся лавины.

И затем всё закончилось. Звон в ушах Грондла от непрерывного грохота раскалывавшихся друг об друга камней стих. Он оглянулся туда, где всего несколько секунд стоял Динкс и его бригада, и увидел только то, что казалось ещё большей грудой обломков, чем прежде. Грондл вытащил платок из заднего кармана и вытер пот со лба.

– Мне снова потребуются люди, – проворчал он. – Тавису это не понравится.

– Святой Бессмертный Император! – воскликнул Никл. – Что, во имя Шпиля, происходит?

За этим словами последовала оплеуха по уху от Ставена.

– Никогда не упоминай имя Бессмертного Императора всуе, – сказал он, и добавил секунду спустя. – Какого чёрта! Что это?

– Именно об этом я и спрашивал, – ответил Никл. Он был выше Ставена почти на голову, но явно был на вторых ролях. Никл откинул капюшон синего плаща, чтобы лучше рассмотреть старика, блуждавшего по докам города-улья, и затем почесал содранную кожу возле воспалённого уха:

– Ой. Больно.

– Возможно, в следующий раз ты не забудешь, – заявил более низкий Ставен, также сбросивший капюшон, чтобы лучше видеть.

Они оба носили одинаковые синие плащи с капюшонами и оранжевые бронекостюмы. Их волосы были подстрижены так, что они были похожи на тех, кому на лысые головы перевернули миски с жёлтой лапшой. Они были Кавдорами, частью местной банды Душеспасителей, территория которых включала доки. Это было престижное место для Душеспасителей. Им доверили спасение душ докеров, которые славились своими греховными путями. Им, однако, пришлось обуздать более физически поучительные методы убеждения, поскольку насилие осуждалось даже в этом грубом районе города-улья, и банда была вынуждена действовать под прикрытием законных охранных операции.

Никл и Ставен стояли возле дома удовольствий мадам Норитайк, проповедуя её посетителям о том, насколько больше удовлетворения они получат в объятиях Бессмертного Императора, чем в руках нечестивых женщин внутри. Большинство или игнорировали их и отвернувшись поспешно заходили внутрь, или просто впивались в них взглядом, возможно, подавляя один или два своих насильственных инстинкта.

Но этому странному человеку, что шёл к ним с растрёпанными волосами, которые, казалось, парили вокруг его головы, в разорванной и дырявой одежде, едва прикрывавшей худое покрытое волдырями тело, и далёким почти потерянным взглядом – этому человеку, по мнению Ставена, спасение не помешало бы.

Он отошёл от здания, пока старик ковылял вперёд. Ставену показалось, что он направлялся прямо к “мадам Норитайк”, что выглядело нелепым, учитывая его возраст и внешний вид, но старикан остановился прямо перед Ставеном. Он что-то бормотал, но Ставену было лень прислушиваться. Он просто начал речь, слегка изменив её для этой конкретной потерянной души.

– Ты когда-нибудь задумывался, что, возможно, заблудился и нуждаешься в ком-то, кто покажет тебе путь в лучшее место? – Ставен был весьма доволен изменённым вступлением, но прежде чем он успел продолжить, человек схватил его лицо и заставил посмотреть себе в глаза – пронзительные голубые глаза, окутанные, но не затуманенные гипнотическими молочно-белыми вихрями.

Ему показалось, что он падает в синее небо к белым и пушистым облакам. Это было самое блаженное чувство, какое он когда-либо испытывал, словно очутился в безопасности в объятиях Бессмертного Императора, но также и самым ужасающим опытом в жизни, как падение в вечность и утрата контроля.

А затем всё закончилось, и старик произнёс:

– Вы – “Спасители”. Это верно. – Он улыбнулся Ставену, который посмотрел на Никла. Видимо второй Кавдор также впал в транс, потому что его глаза всё ещё смотрели куда-то вдаль. – У вселенной есть план, мальчики. Он привёл меня к вам. Бовди вернётся. Вот увидите. Время пришло. Бовди вернётся. Теперь отведите меня домой.

Ставен повернулся и повёл старика по улицам города-улья, оглянувшись только однажды, чтобы удостовериться, что Никл также следует за ним. Они не должны были покидать свой пост, но покинули. Им запретили приводить новообращённых в штаб Спасителей без специального разрешения – но именно это они и делали. Его жизнь словно превратилась в сон наяву, где правила реального мира больше не имели силы.

Пока они шли, старик продолжал бормотать свою мантру, и в Ставене шевельнулось старое воспоминание о возвращении мифического тела. Это не было из священного писания. Это было скорее из былых историй для зелёных юнцов. Он вспомнил старого бандита, который разговаривал с ним и группой других рекрутов несколько лет назад. Как его звали? Бёртон? Бентон? Биттен. Ставен не был уверен, где он сейчас, но кто-то должен был знать. Он пошлёт Никла узнать, после того как они приведут старика домой.

Кэл чувствовал себя намного лучше от жизни в Подулье. Он и его одежда были вымыты – одновременно, но очень разными женскими руками – и теперь он сидел в своём любимом баре с выпивкой на столе, девушкой на коленях, кибермастифом в ногах и с пачкой кредитов, наградой за Грака, прожигавшей дыру в его кармане.

“Выгребная яма” была главным баром в Подулье, другими словами, кишащей крысами помойкой, где в бутылках подавали пойло, на вкус напоминавшее жидкость для заправки зажигалок, а сами бутылки были чистыми только благодаря тому, что их содержимое было таким ядовитым, что никакая другая зараза не могла в них выжить. Официантки были ненамного чище бутылок и не слишком красивее крыс, но компенсировали все недостатки короткими юбками и ещё более короткими блузками.

Дом Кэла вдали от дома был постоянно заполнен бандитами и охотниками за головами, и для драки всегда хватало простого оскорбления или случайного удара. За эти годы в “Выгребной яме” произошло так много жестоких драк, что столы и стулья теперь прикручивались к полу, поэтому стало намного сложнее ударить кого-то ими по голове, зато если это получалось, то гораздо чаще заканчивалось смертельными случаями.

– Мне нравится, когда план срабатывает, – произнёс он, погладив обнажённые плечи сидевшей у него на коленях рыжеволосой девушки.

Чей-то голос уязвил его с противоположной стороны зала:

– План Кэла Джерико не сколько срабатывает, сколько падает на место – с большой высоты и громким шлепком.

Кэл улыбнулся. Пока рыжеволосая оставалась у него на коленях, ничто не могло испортить его настроение, даже едкие подколки Иоланды.

– Привет, напарница, – сказал он. – Я не видел, как ты вошла.

От голоса Кэла Вотан поднял голову под столом, но затем с лязгом опустил, когда стало ясно, что хозяин обращался к кому-то другому.

Иоланда легко продвигалась сквозь толпу. Даже с обрамлявшими лицо заплетёнными в дреды волосами, на котором главное место занимала запутанная татуировка Эшерок, Иоланда всё равно оставалась намного привлекательнее любой из официанток, особенно с обтягивающим жилетом и соблазнительной кожаной набедренной повязкой. Но сочетание невероятного роста, хорошо развитой мускулатуры и множества рассованного по кобурам оружия заставляло держаться в стороне даже непосвящённых посетителей, пока она пересекала зал.

Посмотрев на одного юнца, который подошёл слишком близко или улыбнулся несколько шире, пока она шла через зал, Иоланда перекинула длинную ногу на спинку пустого стула напротив Кэла и соскользнула вниз. Это был стол Кэла, и не важно, как была забита “Выгребная яма”, там всегда оставалось как минимум три свободных стула. Кэл сидел на том, что стоял спиной к стене бара.

– Где моя доля, Джерико? – спросила она.

Кэл обдумывал мысль сказать ей, что доля положена только тем напарникам, которые не бросают его в трудную минуту, но прищуренные глаза и морщины на татуировке говорили ему, что Иоланда не в настроении шутить.

– В моём кармане, – сказал Кэл. – Роберта охраняет её для меня, не так ли, дорогая?

Рыжеволосая промурлыкала что-то на ухо Кэлу и поудобнее устроилась у него на коленях.

– Как только появится Скаббс, мы приступим к делам. Пока возьми выпивку и немного насладись жизнью. Не нужно всегда думать о деле.

– С тобой, Джерико, это никогда не является делом, – сказал Иоланда. – Для тебя всё – большая игра.

– И что с того? – спросил Кэл, не желая оставлять за ней последнее слово. – Жизнь – игра. И кто веселится больше всего – тот и побеждает.

– И ты полон решимости победить любой ценой, не так ли? – спросила она, но небольшой изгиб губ Иоланды показывала, что их лёгкая пикировка была ей по душе. Это было самым близким к улыбке, что Кэл видел у неё в последнее время.

Но зарождавшаяся улыбка Иоланды мгновенно исчезла, когда рядом на последнем свободном стуле расположился юнец. И всё же он смотрел не на Иоланду. Кэлу даже показалось, что молодой бандит старался не встречаться с нею взглядом. Синий плащ и слишком блестящий оранжевый бронекостюм должны были заставить зазвенеть предупредительные колокольчики в голове Кэла, но его слишком отвлекал язык Роберты в ухе. Он не заметил опасности, пока юнец не начал говорить.

– Привет, меня зовут Геориг, – произнёс он, даже не переведя дыхание. – Я невольно услышал ваш разговор. Вы никогда не задумывались, что можете быть на неправильном пути? Вы никогда не задумывались о том, чтобы купаться в лучах славы Бессмертного Императора вместо того, чтобы придаваться пьянству и разврату? Как сказано в учении нашего духовного лидера, святого Багрового Кардинала…

В помещении внезапно наступила тишина, когда Кэл и Иоланда мгновенно достали оружие при упоминании Кардинала. Роберта соскользнула на пол с глухим стуком, а Кэл вскочил и впился взглядом в молодого Кавдора. Под столом Вотан заворчал между ногами юнца, что напомнило воющую звук пробудившегося цепного меча.

– Раз ты такой молодой и явно тупой, – начал Кэл, – я собираюсь досчитать до трёх, чтобы ты успел убраться из бара, прежде чем я открою огонь. Ну и разумеется, после "раз", Вотан сделает так, чтобы тебе разврат никогда больше грозил. Готов?

Как только Кэл вдохнул, чтобы начать считать, Геориг свалился со стула и начал пробираться по полу на четвереньках, доказав, что не был таким уж глупым, как показался поначалу. Толпа любезно расступилась, вероятно, больше для того, чтобы убраться с линии огня Кэла, чем помочь парню сбежать. Кэл убрал пистолеты в кобуру и удовлетворённо сел.

– Ненавижу Кавдоров, – сказал он, отмахнувшись от Роберты, которая собиралась снова устроиться у него на коленях. Он был уже не в настроении. – Бесполезное стадо, большинство из них. Бессмертный Император, ха! Что за жалкий наброс? И Багровый? Святой? Скаббс более духовный, чем этот дешёвый подражатель.

В баре повеяло странным ароматом, который Кэл мгновенно узнал.

– Хотя о его чистоте определённо можно поспорить, – добавил он, когда Скаббс подошёл к своему стулу. – Задница Хельмавра, парень. Пять часов купания, а ты ещё воняешь. Они не нашли ещё один слой зловония под первыми десятью?

Скаббс устроился на стуле, который только что освободил Геориг. Джерико не знал, как это у него получалось, но даже после купания и в чистой одежде Скаббс умудрялся выглядеть так, словно неделю провалялся в мусоре. На его тёмно-серой рубашке и брюках явно были пятна, которые никогда не удастся вывести. Если бы Кэла это слишком заботило, он купил бы мелкому грызуну новую одежду из своей доли, но эти деньги предназначались для пьянства и разврата.

– И я рад тебя видеть, Кэл, – сказал Скаббс. Он ткнул пальцем себе за спину. – Это работу твоих рук я видел убегавшей отсюда, словно испуганный чёрт?

– Проклятые Кавдоры! – снова выплюнул Кэл. Он собирался выдать новую тираду об их святейшестве, но Скаббс опередил его.

– Ну и где моя доля? – выпалил он, протянув руку над столом. Несколько чешуек кожи упали с неё на разлитую на столе выпивку и стали плавать по ней, как небольшие лодочки.

– Оба сразу к делу, – произнёс Кэл, качая головой. – Что? Вы мне не доверяете?

Две головы напротив него закивали.

– Ты потратил наши доли с последней большой добычи даже раньше, чем мы увидели их, – сказала Иоланда.

– Это были деловые расходы, – возразил Кэл. – Я потерял пистолеты и должен был купить новые.

– С перламутровыми рукоятями? – спросил Скаббс. Его рука всё ещё висела над столом, выпуская всё больше лодок в море “Дикого змея”.

Кэл переводил взгляд между напарниками, и понял, что не может рассчитывать на сочувствие с их стороны. Но когда он полез в карман, чтобы вытащить вознаграждение, ему показалось, что он услышал своё имя в баре. Он посмотрел в ту сторону и увидел ещё одно новое лицо.

Этому человеку явно было не место в баре Подулья. Для начала его одежда была чистой. И не такой чистой, каким было потёртое кожаное пальто Кэла. Чистой, как новая. И эта одежда была дорогой. Похоже из хлопка или шёлка вместо хлопчатобумажной ткани и кожи.

– Вот чёрт! – пробормотал Кэл, и затем тихо скользнул под стол. Люди в такой одежде могли жить только в Шпиле или действовать в качестве агентов одного из домов города-улья. Оба варианта грозили неприятностями.

– Что за хрень? Какого Шпиля ты там делаешь, Джерико? – воскликнула Иоланда.

– Тссс! – прошипел Кэл. – Тот парень в баре меня ищет.

Наступила пауза, прежде чем Скаббс спросил:

– И? – сказал он. – Он почти такой же маленький, как я. Ты справишься с ним.

– Ты не понимаешь, – сказал Кэл. – Я должен деньги… много денег… за мои новые лазерные пистолеты. Видимо это коллектор от Переконструкторов, банды Ван Сааров, что продала их мне.

– Ты задолжал банде Ван Сааров? – спросила Иоланда, её недоверчивый голос прозвучал громче, чем хотелось бы. – Ты совсем рехнулся? Тебе повезло, что у тебя ещё все руки и ноги на месте.

Но Кэл не ответил. Он был слишком занят, потому что полз к соседнему столу. Когда коллектор подошёл к его обычному столику, Кэл уже приближался к барной стойке. Как только между ним и бизнесменом в шёлковом костюме окажется достаточно народу, Кэл встанет и выскользнет из “Выгребной ямы”.

Скаббс пытался вести себя беззаботно, когда подошёл мужчина в шёлковом костюме, что означало, что сначала он активно ковырял дряблую кожу на локте, а затем почистил ногти зубами. Единственной его ошибкой стало то, что он выплюнул комок струпьев и омертвевшей кожи, добытый из-под ногтей, на полосатые серые брюки коллектора, который в этот момент остановился рядом с ним.

– Извините, – произнёс он, посмотрев незнакомцу в лицо. Стоявший человек был примерно на две головы ниже двух метров, что делало его на голову выше Скаббса. Но черты лица заставляли его казаться намного меньше. На кончике узкого носа покоились очки в проволочной оправе, очерчивая настолько маленькие и тёмные глаза-бусинки, что выглядели бы вполне нормально на голове грызуна. Тонкие тёмные волосы на голове были словно смазаны жиром, а лицо не показывало даже намёка на щетину.

Он держал маленький чёрный чемоданчик и, стерев плевок с брюк белым носовым платком, поставил чемоданчик на стол, положив на него руки, словно этого было достаточно, чтобы уберечь его, если Скаббс или Иоланда решат его отобрать.

– Я ищу Кэла Джерико, – произнёс незнакомец. – И полагаю, что вы – не он.

Скаббс и Иоланда недоумённо переглянулись. Скаббс решил, что мужчина обращался к нему.

– Правильно, я не – он, и она тоже, – ответил он, указывая на Иоланду.

– А-а-ха, – сказал незнакомец, отчего, казалось, задрожало всё его худое тело. – Хорошая шутка, господин Скаббс. Вы не знаете, где я могу найти господина Джерико?

Услышав своё имя Скаббс разволновался. Неужели он, наконец-то стал знаменитым?

– Вы только что разминулись с ним… – начал он, пока быстрый удар ногой Иоланды по голени не привёл его в чувство.

– Я… хмм… думаю он пошёл в маленькую комнату для охотников за головами, – сказал он, показав на заднюю часть “Выгребной ямы”.

Незнакомец посмотрел туда, куда показывал Скаббс, и когда сам Скаббс посмотрел в ту же сторону, то увидел только глухую стену. В “Выгребной яме” вообще была уборная? Скаббс всегда справлял свои дела в переулке снаружи. Незнакомец забарабанил пальцами по чемоданчику.

– Что тебе нужно от Джерико? – спросила Иоланда.

Незнакомец осмотрел высокую охотницу за головами сверху донизу, пару раз задержавшись на особо интересных местах.

– У нас есть дело, которое нужно решить с ним лично, – наконец ответил он.

– Хорошо, тогда, когда найдёшь этого чёртового сына, – продолжила Иоланда, – сообщи нам. Мы весь день искали его. У нас есть незаконченное дело, которое также требует его внимания.

Скаббсу пришлось признать, что Иоланда была гораздо лучшей лгуньей, чем он, и незнакомец, похоже, повёлся на её слова, но в этот момент по “Выгребной яме” пронёсся свист, и Вотан вскочил под столом, едва не сбросив чемоданчик на пол. Когда незнакомец схватился за ручку, Вотан помчался к двери, с громким грохотом сбивая на пути бандитов и официанток.

– Полагаю, что это был кибермастиф господина Джерико, Вотан, если я не ошибаюсь, – сказал незнакомец, поправляя очки на носу.

– Что такое кибермастиф? – спросил Скаббс, и получил ещё один удар по голени.

“Надо было оставить разговор Иоланде”, – подумал он. Но было слишком поздно. Незнакомец покинул “Выгребную яму” и последовал за Вотаном в ночь Подулья.

Джоб Фрэнкс уже давно не чувствовал себя настолько человеком. Конечно, давно для него измерялось годами, а не месяцами или неделями. Душеспасители накормили и одели его, и даже дали новые ботинки. Это было странно: ходить по миру и не чувствовать каждый камешек и острый осколок стекла под ногами. Фрэнкс не был уверен, что это ему по душе. Он ощущал себя несколько отстранённым от чуда творения Бессмертного Императора. Но, похоже, он сможет привыкнуть к этому.

Он отказался от бронекостюма, но наслаждался чувством нового синего плаща на шее, который постоянно напоминал о годах страданий, касаясь покрытой волдырями кожи. После ужина Рэндал, лидер Душеспасителей, подошёл к Фрэнксу с предложением. Он был высоким неуклюжим мужчиной с волнистыми светлыми волосами, которые ниспадали ему на плечи, а не были подстрижены под “горшок”, как у его людей.

– Где бы ты хотел проповедовать о возвращении тела перед большой толпой неверующих? – спросил Рэндал. На его почти мальчишеском лице играла улыбка, но Фрэнкс заметил небольшое подёргивание в уголках губ, которое указывало на скрытом за просьбой обмане. – Площадь перед салоном “Глоток свежего воздуха” – идеальное место для начала распространения слова.

Фрэнкс позволил глазам немного затуманиться, пока Рэндал говорил, и всмотрелся в его чёрные зрачки. Да, за весёлой внешностью скрывался обман. Обман, смешанный с жадностью, и ещё с прикосновением страха. Видимо, Рэндал не знал, что с ним делать, поэтому посылал на территорию другой банды. Блестящий ход. Рэндал останется в стороне, если Фрэнкс попадёт в беду, и он может многое выиграть, если “старик” и в самом деле преуспеет во владениях другой банды. Именно так и велась эта игра. Фрэнкс хорошо помнил те дни, даже несмотря на туман времени.

И потому Фрэнкс направился на площадь и проповедовал, разумеется, один. Рэндал не мог позволить послать никого из своих людей, которых могли бы узнать члены конкурирующей банды. Он собрал небольшую толпу, главным образом нетрезвых фабричных рабочих, которые вывалились из салуна, чтобы глотнуть свежего воздуха из висевшего над площадью огромного вентилятора, который накачивал переработанный воздух на площадь и дал бару его название.

Фрэнкс рассказал о великом плане вселенной спасти их всех и привести к славе Бессмертного Императора. Он потчевал их рассказами о крестовых походах, которые велись в течение веков во имя Его. Он говорил о посланнике – Бовди – который вернётся, чтобы распутать хитросплетения плана вселенной и осветить путь домой, в объятия Бессмертного Императора.

К концу вечера голос Фрэнкса стал немногим громче шёпота, а горло болело. После двух десятилетий разговоров только с самим собой, это оказалось слишком большим напряжением для голосовых связок. Ему нужно поберечь себя какое-то время. Его новый синий плащ покрывали пятна от фруктов и овощей, брошенных кем-то из наиболее активных слушателей. Он подобрал несколько из лучше всего сохранившихся продуктов и убрал под плащ, чтобы потом отдать Душеспасителям.

Шагая по тёмным улицам, Фрэнкс ощупывал полосу запёкшейся крови на щеке – след куска булыжника, брошенного в него, после того как овощи и фрукты не смогли прервать его проповедь. Он почувствовал прилив крови, пережиток юности, прокатившийся по его венам, после того как боль от камня пронзила лицо.

Он ощутил, как гнев из прежней жизни натянул наложенные им на себя и сдерживавшие его цепи. Как легко было броситься в самый центр толпы и схватить подстрекателя за горло. Но он пришёл сюда, чтобы подготовить мир к возвращению Бовди, а не начинать священную войну. Такова была его роль в плане вселенной – по крайней мере, пока.

Погрузившись в раздумья Фрэнкс не заметил, как тёмная фигура отделилась от затянутого тенями переулка и стала красться за ним, по крайней мере, не заметил осознанно. Но где-то у основания черепа Джоб Фрэнкс ощутил чёрную ауру человека. Его мысленный взор, который видел больше, чем любой нормальный человек мог бы осмыслить, заметил вторжение и запустил мышцы Фрэнкса за мгновение перед тем, как рука убийцы обхватила его за шею.

Незнакомец в шёлковом костюме, которого звали Сорренто, выбежал из “Выгребной ямы” как раз в тот момент, когда Вотан промчался по улице и свернул за угол. К несчастью для Сорренто, стремительно выскочив наружу, он не заметил крупного охотника за головами, который заходил в бар.

– Уф, – произнёс Сорренто, когда его нос и очки врезались в бочкообразную грудь охотника за головами. Он отступил и попытался снова надеть очки на уши, но проволочная оправа помялась от удара.

Пока он возился с помятой оправой, две огромные руки опустились на его плечи, словно длани бога.

– Ты испачкал мою броню, – прогремел голос сверху.

Сорренто наконец снова одел очки и посмотрел на широкое лицо со всклоченными волосами. Шрам, протянувшийся от края губы мужчины до центра подбородка, портил идеальную двухдневную щетину. Длинная бровь косо падала на лоб, а покрывавшие голову спутанные чёрные волосы выглядели достаточно густыми, чтобы останавливать пули.

– Хм, извините? – сказал Сорренто. Хватка на плечах усилилась, заставив его вскрикнуть от боли. Казалось, что пальцы проникли сквозь кожу и теперь крушили кости. Улица начала кружиться или это была его голова? Трудно сказать. Нужно успокоить это неуклюжее животное, пока он не потеряет сознание и не сдохнет в сточной канаве.

– Мне… ээ… ужасно жаль, сэр, – снова попробовал он. – Позвольте мне… хм… купить вам выпить, чтобы загладить вину?

Давление ослабло, но быстро сменилось новой болью, когда охотник за головами хлопнул Сорренто по спине и заключил в “дружеские” объятья, от которых у него перехватило дыхание, а грудь сжалась. Они вернулись в бар, где Сорренто выкупил свою жизнь несколькими бутылками “Дикого змея”.

Удача Кэла определённо изменилась за последние несколько часов. Оторвавшись от коллектора, он блуждал по тёмным улицам в поисках бара, где он мог бы спокойно выпить. Случайно он наткнулся на дыру “Счастливый случай”. Снаружи даже нельзя было догадаться, что она там. Она была тёмной, серой и разваливалась, отчего напоминала любое наполовину населённое здание в Подулье.

Окна и обязательные отверстия от взрывов были затянуты мешковиной и плёнкой, что и привлекло внимание Кэла. Зачем беспокоиться, если это просто обычная ночлежка? А банда укрепила бы потенциальные точки вторжения чем-то более прочным, чем ткань. Заинтригованный, Кэл подошёл к двери и постучал. Он не удивился, когда на уровне глаз скользнул в сторону небольшой люк.

– Пароль? – спросил голос за дверью.

Странно. Защищённая паролём дыра. К счастью, у него был универсальный пароль. Он вытащил кредиты за награду и помахал ими перед глазами. Мгновение спустя дверь открылась, и Кэл вошёл в самую роскошную игорную дыру, которую когда-либо видел в Подулье.

Игровые столы стояли на красно-жёлтом ковровом покрытии в огромном пространстве, которое когда-то, возможно, было заводским цехом или товарным складом. Ковровое покрытие! Его ноги утопали в ковре, пока он благоговейно осматривался. Всё выглядело новым. На столах не было трещин, отверстий или следов горения от предыдущих ссор, а на полу отсутствовали те ужасные коричневые пятна, о которых никогда не спрашивали и которые всегда встречались в других дырах.

Пока Кэл упивался роскошью, настойчивый голосок в его голове начал задавать некоторые очевидные вопросы. Кто станет тратить деньги на такой вид ради дыры в Подулье? И если у вас есть такие деньги, почему бы не потратить их в Шпиле или хотя бы в городе-улье? Но в этот момент дуновение сирени и мягкое прикосновение к руке вернуло Кэла из размышлений. Красивая хозяйка, на фоне которой Роберта была похожа на чёрта, улыбнулась Кэлу, вязла его за руку и проводила к столу. Она не произнесла ни слова, но было очевидно, что до тех пор, пока Кэл будет играть (и выигрывать), она станет его постоянной компаньонкой.

Кэл бросил деньги за награду на стол и начал играть. Он был дома. [[Категория:Романы]