Севатар понял, что вот-вот случится. Сигизмунд почувствовал это: между ними пробежал электрический разряд взаимного понимания, будто взрывная волна, прошедшая по воде. Сын Кёрза осознал, что не сможет парировать этот удар, не сможет нанести ответный. Его линзы красными углями горели в глазницах черепа, поймав разворачивающееся мгновение настоящего, — понятное только им, краткое и вечное.
Наклонив голову, Севатар резко наклонил голову и срыву ударил гребнем шлема Сигизмунда в лицо одновременно с темСигизмунда — ровно за мгновение до того, как меч Храмовника рассек достиг своей цели и рассёк его лицевую пластину, разбив череполикий керамит с декоративным черепом и визор шлема. Сигизмунд шагнул назад, прокрутив меч в руке. Севатар отступил, стягивая шлем с окровавленного лица. Во рту у Сигизмунда держался железистый привкус. Он наконец почувствовал тяжесть в конечностях, редкую для космодесантника; увидел царапины и сколы у себя на броне. Уже наступила ночь, над вершинами окружающих гор пробивался свет нового рассвета. В городе было тихо; пожары угасли, трупный дым рассеялся в воздухе.
— Первая кровь — за мной, — объявил Севатар, скалясь залитым кровью лицом.