Агент Трона: Кровь и ложь / Agent of the Throne: Blood and Lies (аудиорассказ)
 | |
| Автор | Джон Френч / John French |
| Переводчик | Летающий Свин |
| Издательство | Black Library |
| Серия книг | Инквизитор Ковенант / Inquisitor Covenant |
| Предыдущая книга | Чистота неведения / The Purity of Ignorance |
| Следующая книга | Агент Трона: истина и сны / Agent of the Throne: Truth and Dreams |
| Год издания | 2017 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Экспортировать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
— Госпожа Ианта! — закричал Артабан сквозь треск лазерных лучей и грохотание пуль. — Госпожа! Силовики все еще приближаются.
— Где мое оружие? — простонала я.
— Ваше личное оружие приняло основную силу удара, — ответил мне Артабан. — Боюсь, оно более не пригодно к использованию. Также у вас повреждена правая нижняя конечность.
— Дай мне свой пистолет, — с трудом выдавила я. — В другом конце проулка есть дверь, слева, десять метров.
— Вижу ее.
— По моей команде поможешь мне встать, и веди нас к ней.
— Подчиняюсь, — произнес Артабан. — Могу я заметить, что текущее развитие событий вряд ли поможет нам в выполнении заявленной задачи?
— Приняла к сведению, — сказала я. — Давай!
Мы побежали.
Хотите узнать о первой отнятой мной жизни? Это было на Агате, моем доме. Давным-давно. Мне было где-то двадцать, возможно, двадцать один. Мы были в одном из мусорных городов, повсюду была пыль, куча пыли. Из-за ржавчины в ней в каждом вдохе чувствовался привкус железа. Нас было... Знаете, я уже и не помню. Может, двадцать. Мы были в обычной униформе, с боевым снаряжением. Все до одного зеленые, как трава по весне. Командование не понимало, что на солнце и в пыли наш отряд будет выделяться, как свечи ночью. Или так, или его это не волновало. Я прошла курс базовой боевой подготовки, базового командования подразделением, еще чего-то базового, и еще много чего базового. Боец отделения, шедший передо мною, шагнул за угол, и... но фанатики веры не были глупыми. Может, спятившими, но точно не глупыми. Они поставили там растяжку. Никто не заметил ее, мы даже не думали смотреть под ноги. Взрыв взвился до самого неба. Звон в ушах стоял, казалось, вечность.
Я поднялась на ноги. Фанатики веры открыли по ущелью огонь. Они не увидели нас в пыли, но это было не важно. Стаб-снаряды издают характерный звук, когда пролетают мимо, такое жужжание, словно в тебя плюются жучками. Я пошла вперед, ни на миг не переставая двигаться. Так нужно делать. Всему этому учат на базовых курсах. И тут прямо передо мной появились фигуры. На их глазах были очки, а к плоти и снаряжению были прибиты вотивные свечи. Пергамент крепился к ним засохшей кровью и пылью.
Они подняли оружие. Я выстрелила первой.
— Дверь заперта, — произнес Артабан. Мимо нас свистели пули. — Материал — пласталь, расчетная толщина — два сантиметра. Механический замок проржавел...
— Просто открой ее, — оборвала его я, сделав несколько ответных выстрелов.
— Запирающий механизм нестандартный, — сказал Артабан. — Время для взлома: четыре минуты тридцать пять секунд. Время для теплового разрезания: минута пятьдесят секунд.
— Осквернители святых законов властителей Митры, выходите с поднятыми руками, — донесся голос одного из силовиков.
— Артабан! — воскликнула я.
— Высчитываю оптимальный угол воздействия, — ответил тот.
— Правосудие близко! — вновь крикнул силовик. — Сдайтесь на милость казни!
— Готово... — наконец, сказал Артабан.
Отстреливаясь, мы вошли внутрь, и захлопнули за собою дверь.
— Завари ее, — велела я.
— Подчиняюсь, — сказал он. — Могу я спросить, планировался ли конфликт с местными силовиками изначально? — По двери с другой стороны загрохотали. — Эта дверь продержится меньше тридцати секунд. Госпожа, что вы делаете?
— Фотонные и газово-удушающие заряды, — не отрываясь от работы, ответила я.
— Я способен опознать то, что вы крепите к дверям. Просто раньше не видел, чтобы их использовали как растяжки. Изумительно.
— Артабан, помолчи и помоги мне идти.
— Подчиняюсь, — ответил он. — Я недооценил их решимость. Они ворвутся через...
Дверь внезапно обрушилась, силовики ворвались в помещение, и тут же закашлялись.
— Газ надолго их не задержит, — на бегу крикнула я. — Давай быстрее!
— Могу я узнать, означает ли это конец вашей операции на Митре? — спросил он.
— Нет, Артабан, — произнесла я. — Мы только начали.
Митра Х стала моей первой самостоятельной операцией. Мой тогдашний повелитель, инквизитор Ковенант, отправил меня ликвидировать гемоворидный культ, который начинал доставлять проблемы. Митра Х была окованной железом кучей экскрементов. Планета имела огромное население, обитавшее в основном в фабричных кварталах. Металлические башни и хлипкие постройки со временем наслаивались друг на друга, образовав трущобные каньоны, по дну которых текла зараженная ливневая вода. Дождило там почти непрерывно, и вода эта пахла пеплом.
Культ называл себя Детьми Вечности. Они начали свой путь в качестве одной из банд убийц, что словно плодились в местах, вроде глубоких трущоб Митры Х. До моего прибытия они убивали, по меньшей мере, уже около десятилетия. Артабан, один из окраинных агентов Ковенанта, докладывал, что они — персоны особого интереса. Впрочем, тогда Дети Вечности были просто очередным культом убийц, который промышлял похищениями, умерщвлением и выкачиванием крови своих жертв. Мерзко, но одной мерзостности недостаточно для того, дабы привлечь взор Инквизиции. Для этого нужно пересечь черту. Дети Вечности пересекли эту черту, когда они стали вербовать новых членов высоко над трущобными каньонами. Это, и определенные фразы, начавшие входить в жаргон веры: ус’катул, каренет, скрион. Слова, от произнесения которых болел язык. Слова, которые исходили из потустороннего, из варпа.
Ковенант решил, что их необходимо устранить до того, как они превратятся во что-то по-настоящему ужасное. Это было тем, что отряд Ковенанта называл периферийной задачей, слишком опасной, чтобы оставлять местным силовикам, но слишком незначительной, чтобы Ковенант разбирался с ней персонально. Поэтому отправилась я. К моменту моего прибытия конурбация Митры Х погрязла в мятежах. Местные силовики подавляли их, сражаясь внутри трущобных каньонов, и все место трещало по швам. Однако, несмотря на происходящее, мне по-прежнему требовалось найти и ликвидировать Детей Вечности, при этом по возможности не обращаясь за подмогой. Жизнь, похоже, ненавидит простоту.
— Не дергайтесь, — произнес Артабан. — Этот осколок трудно вытащить.
Мы натолкнулись на силовиков спустя несколько часов, и наши дела сразу стали хуже некуда. Они были не в настроении разбираться, в кого палили. Убегая от них, мы вломились в заброшенную башню-склад. В ней воняло плесенью и стоячей водой, но из нее открывался хороший обзор, а внутрь вело ограниченное число входов.
После того как мы устроились, Артабан принялся доставать осколки из моей ноги.
— Готово, — сказал Артабан. Я застонала, когда на пол закапала кровь. — Сейчас прижгу раны. Технически вы не должны двигаться какое-то время, но полагаю, вы не послушаетесь.
— Спасибо, — простонала я.
— Это на время ослабит боль, — сказал Артабан.
— Ты много знаешь о боевых ранениях... — дрожащим голосом заметила я.
— Для служителя священной машины, — оборвал меня он. — Я — последователь Седьмой Трансцендентности. Мы верим в прогрессирующее совершенство тела и разума посредством интеграции машины с плотью. Мы существуем на этой линии соприкосновения, и видим, как наши тела обращаются в машины. Наше кредо требует, чтобы мы знали о крови и костях.
Этого ответа мне хватило. Артабан был странным созданием. Он не был техножрецом в том понимании, в котором могло б счесть большинство людей. Он был киберподвижником. Его лишенное черт бронзовое лицо окружала грива кабелей. По металлическим конечностям ниспадал плащ из углеродной ткани. Как только мы достигли безопасности башни-склада, он сразу извлек парящий хромированный сервочереп, хранившийся в разъеме, где должно было находиться его правое ухо. Он бормотал странный напев, пока я не попросила его перестать. Большую часть времени я не была уверена, рассчитывал ли он услышать от меня ответ на то, что он говорил. Оставшееся время я гадала, сколько человеческого разума оставалось за этой непроницаемой маской. И все же я была рада, что он со мной.
— Госпожа, еще одно, — продолжил Артабан. — Могу я узнать, следует ли нам изменить местоположение?
— Стреляют не в нас, — со стоном ответила я, — по крайней мере, пока.
— Прошу прощения, — сказал он. — Буду откровенным, такой режим действий находится вне рамок моих обычных параметров существования. Это непривычно. Могу я узнать, каким вы видите дальнейшее развитие событий?
— Нам нужно узнать, куда делся этот культ, — сказала я.
— Еще до начала гражданских волнений я записывал переговоры силовиков касательно них, но с тех пор не было ничего.
— Не находишь подозрительным то, что городская война началась именно тогда, когда Дети Вечности исчезли? — поинтересовалась я.
— Каким образом? Нет данных, поддерживающих эту причинную связь.
— Забудь, — с улыбкой сказала я. — Если Дети Вечности не всплывают в переговорах, то нам стоит покопаться в менее официальных источниках. Кто-то где-то что-то увидит. Кто-то будет знать.
— Это надежда или вера? — спросил Артабан.
— Всего понемногу, — усмехнулась я. — Нам нужен кто-то, кто слышит шепоты, которые не доходят до официальных докладов.
— Я б добавил к вашему перечню того, кто не состоит в местных правоохранительных органах, — отметил технокультист.
— Знаешь кого-нибудь?
— Да, но это может быть... нелегко.
— Нелегко? — сказала я. — Это для нас не проблема.
Понимала ли я, что делаю? Нет, вряд ли. У меня был опыт в боях, в убийстве того, что сложно убить, но поначалу я понятия не имела. Совершенно.
Знаете, что? Это было самое потрясающее, что я когда-либо делала. Быть там одной, с тяжестью клятвы Золотому Трону, давящей так сильно, что я с трудом могла дышать. Бремя одинокого долга. Понимание того, что никто не придет, что кроме тебя больше никого нет. К этому нужно привыкнуть.
Я стояла на посадочной платформе, когда выстрел титана сорвал ее с улья. Думаю, это произошло на Гелдике, перед тем, как выжгли южный континент. Я была там, а титан вышел из дыма. Его голова оказалась вровень с платформой. Он посмотрел на нас. Машина бросила на нас взгляд, а затем выстрелила. Кажется, я побежала. Платформа начала сползать с фасада улья. Я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног. Титан просто отвернулся и ушел. Два взвода исчезли, будто смахнутые со стены жуки. Я думаю об этом моменте каждый раз, когда вспоминаю свои первые задания для Ковенанта. Это чувство чего-то могущественного, просто вырывающего мир из-под тебя, и идущего дальше. Вот что он сделал, когда отправил меня в первый раз. Он выбил мир у меня из-под ног в надежде, что я буду бежать достаточно быстро, чтобы не умереть.
— Тут никого нет, — сказал стражник.
— Очевидно, что это не так, — ответил Артабан. — Дверь, которую ты охраняешь, ведет в техническую каверну, способную вместить, по меньшей мере...
— Мы — иномиряне-охотники за головами, — спешно оборвала я его на полуслове. — Нам нужен торговец данными, и мы хорошо заплатим.
Страж склонил голову, как будто слушая нечто, предназначавшееся лишь ему. Он был на полторы головы выше меня, под нательной броней бугрились пересаженные мускулы. Его тяжелый лоб был утыкан лобочипами, а левую руку заменяла трансплантированная роторная пушка, со стволов которой стекали капли дождя. Двери позади него представляли собою два ржавых железных полукруга, навешенных на трубу, достаточно большую, чтобы пропустить грузовик. Остальную часть широкой улицы усеивали поломанные машины и бочки с маслом. Под далекими огнями на стенах трущобных каньонов собирались тени.
— Все равно никого нет, — произнес стражник.
— Это так называемая Гильдия Лжи... — начал Артабан.
— Скажи своему железному дружку замолчать, — посмотрев на меня, сказал стражник. — Повторяю снова, никого нет. Усекли? Это...
Артабан собирался что-то сказать, однако я оттащила его назад. Не было смысла. Нам пришлось бы убить стражника, чтобы открыть дверь, и хотя это было бы несложно, мы бы не выиграли ничего. Еще один враг был нам ни к чему.
— Мы еще вернемся, — пообещала я.
— Умрите сейчас, умрите потом, — сказал стражник. — Без разницы.
Мы ушли, свернув в проулок, откуда пришли. Я достала оружие. В таких местах, если твой палец не лежал на спусковом крючке, значит, ты был глупцом.
— Госпожа, если Гильдия Лжи не примет нас, нам не удастся собрать нужные сведенья, — заметил Артабан.
Мы ушли в проулок на десять шагов, когда внезапно я почувствовала, как на затылке натянулась кожа. У меня перехватило дух, в венах стала пощипывать кровь. Это была старая реакция, выработанная давным-давно и, словно тень, повсюду следовавшая за мною. Иногда она заставляла меня просыпаться среди ночи в поту и готовой закричать. Иногда она спасала мне жизнь.
— Госпожа, — сказал Артабан.
— Не останавливайся, — ответила я.
Я заметила тень, прильнувшую к лестнице, что вела к переброшенному над проулком решетчатому мостику.
— Я... — произнес технокультист.
— Ложись, быстро! — закричала я.
Я резко пихнула его в сторону. Он упал в тень широкой трубы, проходившей по стене проулка. Я нырнула и развернулась в противоположную сторону. Мое личное оружие тут же взметнулось вверх. Это был автопистолет модели «Гекутер», заряженный пулями с ртутью и оснащенный пламегасителем.
— Не стреляйте! — раздался крик.
Я всадила три пули в грудь фигуры, пока та с криком поднималась. Я бросилась к ней, оружие нацелено, глаза осматривают стены проулка. Если засада не закончилась, значит, они будут действовать сейчас. Почему я бежала к человеку, в которого только что стреляла? Ответ простой — агрессия побеждает в схватках и, кроме того, оставался шанс, что он все еще жив и представляет угрозу. Он крикнул не стрелять, прежде чем я открыла по нему огонь. Вы могли бы подумать, что я открыла огонь предумышленно или же от нервного напряжения. Нет. Это сохраняет тебе жизнь в секунду опасности. Если кто-то выходит из тьмы, а ты не стреляешь только потому, что тебя попросили, значит, ты просишь о том, чтобы стать покойником.
— Святые зубы Императора. — Человек перекатился на спину и застонал, когда я к нему подошла. В слабом освещении я разглядела худое лицо, скорчившееся в гримасе боли между прядями черных как смоль волос. Мое оружие было уже нацелено ему в голову. Три нажатия на спусковой крючок, и его череп превратится в желе на стене позади него. — А ты быстрая... Трон, кажется, у меня ребра сломаны.
Я не выстрелила. А стоило бы.
— Руки вверх, — сказала я.
Он поднял руки, и я смогла рассмотреть его получше. Он был высоким и худощавым, с заостренными чертами лица, в глазах блестел пытливый и живой ум. На нем было длинное пальто из синтекожи, развевавшееся за ним во время движения. Грудь прикрывал усиленный броней пояс. Баллистическая ткань сверкала там, где пули с мягкой головкой расплющились в неровные металлические монетки. Я мельком заметила кобуры под рукой и на бедре. Наши взгляды встретились. Его руки оставались поднятыми.
— Я даже не думаю об этом, — закашлялся человек.
— Если подумаешь, схлопочешь три пули в голову, а не грудь. Артабан, у него при себе два видимых оружия. Первое под левой рукой, второе — на левом бедре. Забери их, и проверь остальное.
Артабан подошел и склонился над человеком в пальто. Закованные в хром машинные конечности вынули из его кобур ручную пушку и компактный автопистолет, оба грифельно-черные и выглядевшие так, словно за ними регулярно ухаживали.
— Хорошее, качество, местное производство, — отметил Артабан. — Кузничные штампы затерты и... а это еще что? — Он достал из кармана человека три черных металлических диска размером с крупную монету, на их сторонах поблескивали радиальные полосы безопасности. — Приборы мультиспектральной невидимости, с функцией приглушения звуков и подавления ауспиков, а также легкого искажения. Редкие и прекрасные вещицы.
— Кто ты такой? — спросила я мужчину, не сводя с него глаз.
— Давай ближе к делу, — заявил тот, — кто такая ты, паломница? Я слышал ваш разговор с громилой у входа в зал Гильдии. Он учуял вашу ложь, и поэтому не пропустил внутрь, — он, словно извиняясь, пожал плечами. — Вы не охотники за головами, с этого мира или нет.
От его слов мои внутренности сковал лед. Мне следовало убить его. Задание с самого начала шло не по плану. Должно быть, он прочел что-то в моих глазах, потому что заговорил прежде, чем я нажала спусковой крючок.
— Легче, легче, — торопливо сказал он. — Это не важно. Я не хочу знать. Я не хочу даже догадываться.
— Это не соответствует тому, что он тайком следил за нами, — заявил технокультист.
— Я просто хотел сделать вам предложение, всего-то, — сказал человек.
— Предложение? — переспросила я. — Ты хочешь помочь двум незнакомцам, которые, по твоим же словам, не те, за кого себя выдают?
— Помочь? Нет, по крайней мере, не забесплатно, — фыркнул тот. — Я хотел предложить свои услуги.
Колесики у меня в голове, остановившиеся от притока адреналина, закрутились снова.
— Ты — член Гильдии Лжи, — догадалась я. — Наемный осведомитель.
— Мои прошлые грешки, — улыбнулся он.
Гильдия Лжи была местной диковинкой Митры Х. Раздробленные преступные банды, подразделения силовиков, простые рабочие — Гильдия Лжи продавала информацию любому, кто мог за нее заплатить. В равной степени презираемая и жизненно важная для надлежащей работы гражданского и криминального общества, она торговала чем угодно с кем угодно. По крайней мере, так мне сказал Артабан. Мы пришли к ним, чтобы они помогли нам разыскать Детей Вечности.
— Госпожа, мне не нравится текущее развитие событий, — сообщил мне Артабан.
Я не сводила оружия с улыбки незнакомца. Говоря начистоту, от такого хода событий мне было даже еще больше не по себе, чем Артабану. Мозг кричал нажать спусковой крючок и уйти. Но у нас не осталось вариантов, и шансы на успех быстро исчезали за горизонтом.
— Как тебя зовут? — наконец, спросила я.
— Илия Кулл, к вашим услугам, — ответил мужчина. — Ну, пока вы можете платить.
Я увидела, как улыбка Кулла перерастает в ухмылку.
— Наверное, я спятила, — пробормотала я, опустив оружие и покачав головой. Внезапно я начала понимать, что поле битвы имело свои преимущества, которых я прежде не замечала. — Вставай, нужно убираться с улиц.
Память — странная штука, не находите? Одни вещи ты помнишь так ярко и отчетливо, словно они случились секунду назад. Другие детали прошлого, они... в сплошных провалах и трещинах. Я помню кабинет отца: маленькие деревянные коробки, наполненные блокнотами, а также блеск медных пластин перед каждой из них. Я помню запах морских причалов, когда мы летом ездили на побережье. Эта вонь рыбы и соленых брызг, она была ужасной, однако я невольно радуюсь всякий раз, когда чувствую нечто похожее на нее.
После того как Ковенант сделал меня своим служителем, одним из многих, что начало меня беспокоить, были воспоминания. Все те задания, которые я выполняла для Инквизиции, они просто выбирались из памяти, как семена из спелых фруктов. Конечно, я знала причину. Демоны — это существа, способные совратить уже одним знанием о них.
Обычных людей, солдат, даже адептус астартес, что вступают в контакт с существами из варпа, ждет либо казнь, либо забвение от рук телепата. То, что мне позволили столкнуться с ними в бою, и жить дальше, было честью, даже если это стоило мне моих воспоминаний.
Забавно, как иногда к тебе возвращается то, что помнить тебе б не хотелось. А иногда ты задаешься вопросом, не отняли ли у тебя что-то еще.
— Она опаздывает на две минуты, — сказала я.
— Терпение, она придет, — раздался по воксу ответ Кулла.
Кулл улыбнулся про себя и прикурил еще одну палочку лхо. Жар на ее кончике загорелся белым в моем прицеле с режимом ночного зрения. К крыше трубы заструился дым. Казалось, его совершенно не волновало то, что мой перезаряженный длиннолаз был нацелен ему прямо в спину.
— Госпожа, — сказал по воксу Артабан, — я засек колебания в воздухе, соответствующие курящему лхо человеку, который движется к местоположению Илии Кулла.
— Говорил же, — отозвался Кулл.
Мы находились в осушенном стоке размером с транспортный туннель. В нем почти не было света, кроме бледного флуоресцентного свечения ветвей мха, который свисал со швов в стенах. Мне в этом месте не нравилось буквально все. В него вело всего два входа, и если бы кто-то захотел бросить в него взрывчатку или послать войска, он поймал бы нас в ловушку. Впрочем, Кулл настоял, что это было единственным местом, где его контакт согласился бы встретиться с ним. Учитывая то, что познакомились мы совсем недавно, а также тот факт, что встреча была его идеей, я ждала того, что вся эта затея окажется провальной. Вот почему я расположилась в километре от Кулла, наблюдая за ним в мощный прицел, готовая обратить его череп в дым.
— Вот она, — произнес Кулл, когда до меня донеслись звуки приближающихся шагов. — Трона ради, не дергайтесь.
Я увидела, как из темноты выходит силовик. Она была в темной форме под беловатым бронежилетом, усиленные пластальные пластины защищали плечи и бедра. Левую половину нагрудника пересекали двойные красные полосы, означавшие, что она была в звании стража-майора. К ее правому бедру крепился увесистый пистолет, а на поясе висела телескопическая шоковая булава. Ее лицо было напряженным и натянутым. Женщина выглядела так, будто ее терпение подходило к концу, и она в любой момент взорвется насилием. Она остановилась в десяти шагах от Кулла, достала из пачки новую палочку лхо, вставила в рот и щелкнула зажигалкой, чтобы прикурить.
— Слышал, дождь сильнее, чем в прошлый сезон, — проговорил Илия.
— Хватит, Кулл, — отозвалась силовик. — Что тебе нужно?
— Скажи слова, Дри, — произнес Кулл. — В эти дни нужно быть осторожным.
— Дождь такой же, что и в прошлый сезон. А теперь говори, пока я не ушла.
— Дети Вечности. Гадкий мелкий культ, который любит перекачивать кровь жертв себе в вены, и считает, что это дарует вечную жизнь.
Силовик глубоко затянулась палочкой лхо, затем покачала головой.
— Ничем не могу помочь, — ответила она, и начала отворачиваться.
— Еще на прошлой неделе они были тут, а потом внезапно пропали, — торопливо сказал Кулл. — Куда они делись? Вы повязали их? Одна из клановых банд решила устранить их? Ты должна что-то знать. Кто-то что-то должен знать.
— Я думала, торговцы правдой знают все, или нет? — заметила страж-майор.
— Ты что-то знаешь? — прямо спросил Кулл.
Я увидела в прицел, как Дри улыбается, между ее губ клубился теплый дым. Силовик держала палочку лхо в правой руке, левая лежала на поясе.
— Кто прислал тебя, Кулл? — произнесла она.
— Не могу сказать, сама ведь знаешь.
— Ты расскажешь мне, на кого работаешь, или никакой сделки.
Секунду Кулл удерживал ее взгляд, затем покачал головой.
— Плата та же, что всегда — я не стану продавать компромат на тебя.
Силовик снова затянулась. С ее губ не сходила змеиная улыбка.
— В твою Гильдию пришла пара иномирянинов, назвавшись охотниками за головами, — сказала она. — Мы прислали требование не вести с ними никаких дел, иначе мы повяжем всех торговцев правдой, каких найдем. Их завернули. Но ты, Кулл, ты мог найти такую работенку интересной, потому что кто-то велел не браться за нее. Скажи мне, кто они, и уйдешь отсюда живым.
Он напрягся, движение было почти неосязаемым. Я глубоко вдохнула. Слабая дрожь в боковом зрении исчезла. Кулл ухмыльнулся силовику.
— Тогда никакой сделки, — заявил он.
Силовик оказалась быстрой, быстрой и готовой. Ее правая рука дернулась к оружию.
Мой первый выстрел угодил стражу-майору в горло и вырвался из задней стенки шеи. Она отшатнулась, глаза расширились, из раны хлестала кровь, когда она начала заваливаться на пол. Следующие два попали в нее уже в падении.
— Какого...? — оглянулся и крикнул в туннель Кулл. Затем он обернулся и уставился на труп силовика. — Что ты наделала?
— Спасла тебе жизнь, — ответила я. — Артабан, следи за выходами из туннеля.
— Принято, — ответил по воксу тот.
От тела силовика поднимался завиток дыма.
— Она была стражем-майором, — не унимался Илия. — Это были просто переговоры. Ты хоть знаешь...
— Каким бы союзником ты ее ни считал, она им не была. Она хотела застрелить тебя.
При этих слова он замолчал, но продолжил смотреть на покойницу.
— Какая-то бессмыслица. Она четыре года была моим лучшим контактом у силовиков. Поганым и коррумпированным, но надежным.
— Она сказала, что силовики знали о нас, — заявила я. — Она пришла сюда не давать тебе информацию, а выведать, что тебе известно обо мне. Ты не говорил, что силовики объявили за нас награду. О чем еще ты мне не рассказал, Кулл?
— Ладно, — сдался он. — По тебе с технокультистом поступило распоряжение. Ордер на убийство либо пленение. Гильдия сторонится подобных вещей, однако согласилась передать силовикам весть о вас, если вы явитесь за помощью.
— Значит, ты привел нас сюда, чтобы сдать, — сказала я.
— Ты что, не слушала? — огрызнулся Кулл. — Я делал, как мы уговорились.
— Почему ты пошел против своей Гильдии? — поинтересовалась я.
— Мне было любопытно. Целая конурбация спятила. Беспричинно вспыхивают бунты. Одну минуту все как будто в порядке, а затем внезапно повсюду пламя и стрельба. Силовики открывают огонь без предупреждения. Люди погибают толпами, и посреди всего этого кого-то интересует пара иномирян, о которых я прежде не слышал. Поэтому, увидев вас, я решил, что смогу найти ответы.
— Твое любопытство нездоровое, — рассудила я.
— Я похож на человека, который часто задумывается об этом?
— Госпожа, мои чувства считывают движение, — отозвался вдруг Артабан.
Я оторвалась от прицела. Разговор с Куллом слишком сильно отвлек меня, и я забыла, что внутри трубы мы были уязвимыми.
— Откуда?
— Это странно, госпожа, — ответил мне Артабан. — Движение рядом с мастером Илией Куллом, там, где вы застрелили силовика.
Я прильнула к прицелу. Кулл поворачивался к мертвому силовику. От трупа клубился дымок, растворяясь в темноте. Мой палец опустился на спусковой крючок.
— Что за... — удивился торговец правдой.
— Кулл! — рявкнула я. — Убирайся оттуда!
Он не стал спорить. В два шага Кулл сорвался на бег, когда труп силовика оторвался от пола. Между почерневшими зубами полился жар, когда она сделала вдох. Она не встала на ноги, но воспарила в воздух, будто вздернутая за ниточки. С нее стекали густые струйки крови. Вокруг горящих трещин, открывшихся на ее коже, замерцал воздух. Последней поднялась ее голова, челюсть отвисла, рот широко открыт. В глазах мертвеца плескалось огненное пекло. Даже на расстоянии, глядя на фигуру, я чувствовала запах жженого сахара и озона. Я открыла огонь.
Остатки заряда длиннолаза угодили ей в торс. Из груди вырвало куски обуглившегося мяса. Дри вздрогнула, но не упала. Она задергалась, кости с треском начали гнуться, череп — удлиняться. Мои руки достали из оружия магазин и плавно вставили новый. Я была быстрой. Движение было отточено десятилетиями практики, и все же я оказались слишком медленной. Существо вырастало быстрее. Жар раскалил трубу вокруг него до вишнево-красного цвета.
— Святой враг... — ахнул Кулл. По существу забили пули. Кулл пошел вперед, в каждой его руке по пистолету. Он орал, не переставая жать спусковые крючки. Одна из пуль попала силовику в голову, и откинула ее с хрустом ломающегося хребта. Существо вздрогнуло, и на мгновение показалось, что оно упадет. Затем создание ринулось вперед.
Оно взревело. Из раны, пробитой в его лице, выросли ряды глаз. К Куллу устремилась рука существа. Пальцы превратились в тянущиеся когти, пока на теле догорали куски брони и плоти.
Мой лазерный выстрел попал чудовищу в лицо и вырвался из затылка. Во все стороны брызнула горящая плоть, и я разрядила в него остаток обоймы, прежде чем оно успело снова пошевелиться. Оно упало на пол. Плоть задымилась, обращаясь в белый пепел.
— Что это, во имя всего святого? — закричал Кулл.
Я забросила длиннолаз за спину и побежала по трубе к Куллу, доставая свой пистолет. Мужчина был бледным, дымящееся оружие у него в руках слегка дрожало. Прежде чем я его достигла, он сложился пополам, и его вырвало.
— О... О... Бог-Император... Она горела... — простонал Кулл. — Что случилось?
Я схватила его за руку. Он попытался вырваться.
— Идем, сейчас же, — сказала я.
— Ты только что... мы... — продолжал бормотать Кулл.
— Артабан, видишь врагов? — спросила я по воксу.
— Отрицательно, госпожа, — ответил он. — Путь чистый до моей позиции, и на основном пути выхода отсутствуют признаки врагов.
Мы побежали. Кулл пошатывался, то и дело оглядываясь на груду сожженного мяса и костей, которые остались позади. У меня самой голова шла кругом. По-видимому, только что я натолкнулась на нечто намного большее, нежели культ, требовавший бесшумной зачистки.
— Кто ты такая? — на бегу спросил Кулл. — Что это было?
— Тебе не захочется знать, — коротко ответила я.
Мы не говорим о них. Я о демонах. Это один из первых уроков борьбы с ними. Ты не говоришь о них, ты не называешь их.
Но они реальные. Они выжидают за краем зрения и на волосок от прикосновения. Все, чего они хотят — это путь в мир теплой плоти, дыхания и света. И когда они оказываются тут, они превращают наши ночные кошмары в реальность. И знать о них, видеть их, называть их — значит открывать им этот путь.
Поэтому мы не говорим о них.
— Я хочу знать, — раздраженно сказал Кулл. — Бог-Император, я только что помог убить стража-майора силовиков. Мне нужно знать, что произошло.
— Нет, не нужно, — спокойно ответила я.
— Что за ад... — прорычал он. — Вы... я даже не знаю, кто вы такие.
— Кулл?
— Да?
— Заткнись! — рявкнула я.
Он замолчал. Кулл привел нас в заброшенную ремонтную мастерскую после того, как взял себя в руки. Он все еще дрожал от притока адреналина и страха. Однако теперь его шок перерос в злость. Он опустился на пол, спрятав руки в карманы пальто. Его лицо побледнело, в глазах проступили кровавые жилки. Само собой, я отняла у него оружие. Он мог сбежать, но не стал этого делать. Это, и тот факт, что он оставался более собранным, чем я ожидала, еще больше усложнило вопрос, когда мне устранить его.
— Я подготовил сигнал, как вы и просили, госпожа, — отозвался Артабан, — но доставить его астропату, не говоря уже о том, чтобы получить разрешение на его использование, будет далеко не простой задачей.
— Сделай все, что потребуется, и возвращайся сюда, — ответила я. — Один час, Артабан. Если не успеешь — уходи.
— Как пожелаете, госпожа Ианта. — Он поклонился, прежде чем скрыться в дождливой мгле. Кулл смотрел, как закрывается дверь, а затем перевел взгляд на меня. В его глазах читалась опаска, но почему-то он казался уже спокойнее.
— Ты хотела избавиться от него? — заявил он. — И как все будет? Одна из ртутных пуль в голову, или что-то не столь быстрое?
Я удержала его взгляд. По крайней мере, он правильно понял происходящее, или хотя бы отчасти. Умно, но в этом и состояла работа Илии. Я пожала плечами.
— Я еще не решила.
— Пуля была бы предпочтительнее. Так милосерднее. — На мгновение он нахмурился, а затем покачал головой. — Артабан сказал «астропат»? Это ведь иномировая связь, общение за пределами планеты. А ты даже не задумалась о том, как убедить кого-то дать тебе астропата. Значит, ты...
— Я служу инквизитору, — призналась я. — Я — агент Трона.
— Ты шутишь? — рассмеялся Кулл. Я промолчала. — Слезы десяти святых. Ты серьезно.
В ответ я просто кивнула. Он закрыл глаза и прижал ладонь ко лбу.
— Меня ждет работа. Она уже стала почти невыполнимой, поэтому мне нужна помощь.
— Я? — изумился Кулл. — Тебе нужна моя помощь?
— Это наш единственный вариант. Ты видел... нечто, о чем тебе знать не следует, о чем никому знать не следует. Есть создания, что обитают в тенях, как сорняки вдоль тракта. Они не живут, но жаждут душ живых. То, что появилось из тела твоего контакта-силовика, было как раз одним из таких существ. Рассказав об этом, я утвердила твой смертный приговор.
— А если я помогу тебе, что тогда? — спросил Кулл. — Мне будет прощение?
— Его никто не получает, — ответила я. — Но ты сможешь пожить еще немного.
— Не похоже на предложение, от которого можно отказаться, — вздохнул он.
— Если позволите, — сказал по воксу Артабан, — комплекс кажется отличительно тихим, учитывая беспорядки в остальной конурбации.
— Умиротворением ситуации занято множество силовиков, — ответил ему Кулл.
— Или это — глаз бури, — с улыбкой сказала я.
Участок силовиков представлял собою комплекс толстостенных строений, с помощью тросов и балок крепившийся к склону ущелья самого крупного трущобного каньона. Участок от нас отделяло сто пятьдесят метров отвесной, пронизанной ржавчиной стали. Поверхность крыши усеивали теплоотводящие шахты и антенны. Через свои инфраочки я увидела орудия на треногах, башни-ревуны и прожекторы. Подобный орешек было бы нелегко вскрыть даже с целым взводом солдат.
— Их патрульные машины спускаются в гондолах с днища, — произнес Кулл. — Камеры заключения и дознания находятся на нижнем ярусе.
— Знаешь по личному опыту? — ухмыльнулась я.
— Люди, становящиеся торговцами правдой, обычно не ведут простую жизнь.
— Что-нибудь еще? — спросила я.
— Предположу, что внутри будет... с восемьдесят человек персонала, как минимум. Все еще считаешь это хорошей идеей?
Я не ответила. По правде говоря, я вовсе не была уверена, что наша затея не окажется самоубийством. После стычки с силовиком в сточной трубе выяснились две вещи. На Митре Х орудовали силы варпа, и скверна коснулась силовиков. Я не знала, каким образом это было связано с культом, который я прибыла устранить, но понимала, что при попытке найти Детей Вечности мы дважды натолкнулись на силовиков, а в одного из их офицеров вселился демон. Мне этого хватило. Вы можете счесть это опрометчивым. Может, вы правы. Но Инквизиция не приветствует осторожность, если она ведет к поражению.
— Госпожа, я на обозначенной вами позиции, — прозвучал голос Артабана. — Я отправил пару сервочерепов в каньон под комплексом силовиков. Не идеально, но сенсорное покрытие приемлемое. Взрывчатка установлена на склоне каньона. Все заряды, согласно инструкции, на ручном управлении.
— Поняла тебя, Артабан, — ответила я и кинула взгляд на Кулла. Он по-прежнему был в плаще, но убрал длинные волосы с лица в хвост. Он ухмыльнулся, широкая улыбка белизной сверкнула в тепловом зрении моих очков.
— Не думал, что буду делать что-то настолько глупое, — заявил Илия. — И в моем случае это что-то да значит.
— Надеть инфраочки, — сказала я. — Проверить оружие.
— Да и да, — сказал Кулл.
— Запустить гравишюты.
— А где здесь включатель? — Кулл повозился со снаряжением. — Да, готово.
— На крыше три силовика, — произнес Артабан. — Нет признаков, что они знают о вас.
— Принято, Артабан, — ответила я. — Будь на связи.
Я присела у края утеса. Кулл встал возле меня. В нас хлестнул порыв ветра с дождем.
— Как далеко, — пробормотал он.
— Прыжок через три, две, одну... — я закончила обратный отсчет, и мы оба прыгнули.
— Император, защити меня! — завопил в полете Кулл.
Я была десантником. Пятый Агатианский, элита. Со времен героев и легенд круче нас не было никого, кто б носил форму. Жизнь, состоящая из стремительных штурмов и чувства, как земля несется тебе навстречу, пока ты молишься, чтобы сейчас был не твой черед узнать, что такое поломка гравишюта. Хорошие времена. Веселые времена.
Пока все не закончилось. Пока Пятый Агатианский не погиб почти в полном составе. Одна неудачная высадка. Одно затяжное падение в огонь. А теперь...
Забавно. Я ненавидела высоту, возможно, до сих пор ненавижу. Но я люблю падение.
Мы падали вдоль склона каньона, две фигуры, окутанные тьмой. Внизу стремительно вырастал участок силовиков. Кулл летел следом за мной, его руки были широко расставлены, чтобы контролировать снижение.
— Сто метров, — прозвучал по воксу голос Артабана.
Силуэты охранников на крыше вычерчивались оранжево-белым цветом в инфраочках, из труб рядом с ними поднимались плюмажи теплого воздуха.
— Пятьдесят метров, — сказал Артабан.
Я прибыла на Митру Х не с пустыми руками. Пусть меня послали одну, но я принесла с собой все инструменты, которые посчитала нужными и, кроме того, еще парочку в довесок.
— Десять метров, госпожа, — произнес технокультист. — Вы сейчас...
Я раскрыла гравишют на максимум. Меня резко дернуло назад. Я перекувыркнулась в воздухе и вскинула оружие. Силовик, стоявший возле теплоотводящей шахты, от внезапного звука гравишюта поднял глаза. Я выстрелила прежде, чем тот успел открыть рот. У меня был автокарабин, заряженный бронебойными пулями. Первая очередь прочертила на нагруднике силовика кровавую дорожку.
Труп свалился на металлическую крышу одновременно с моим приземлением. Второй силовик обернулся на звук. Следующая очередь попала ему в правое плечо. Он отшатнулся к поручню, бежавшему вдоль крыши. Еще одна очередь разнесла ему голову на куски. Человек перевалился через низкое ограждение и улетел в трущобный каньон, оставляя за собой кровь и тишину.
— Госпожа, на крыше еще один человек, — раздался голос Артабана. — Двадцать метров, девяносто градусов влево.
— Спасибо, — поблагодарила я.
Я обогнула широкую теплоотводящую шахту. Последняя из силовиков видимо что-то услышала, поскольку она начала подниматься с кресла, в ее руках был стиснут дробовик, рот открывался, чтобы крикнуть. Она так и не успела закончить то, что собиралась сказать.
Я обернулась, когда Кулл приземлился на крышу. Он выпрямился, вернув равновесие, как будто только что сошел с лодки на берег. Он сжимал пистолеты крепкой хваткой.
— Не думаю, что хочу к такому привыкать, — с трудом выдавил Кулл.
— Установи заряды на антенны связи, — отдала я приказ. Я ждала колкого ответа, но его не последовало. Он просто подошел к ближайшей чаще из антенн и снял с пояса патронташ с крак-гранатами.
— Никаких признаков, что вас обнаружили, госпожа, — произнес Артабан. — Ваша точка проникновения в участок — шахта в десяти метрах справа.
Я направилась к указанной шахте и проверила дыхательную маску.
— Заряды на месте, — отозвался Кулл.
— Подтверждено, — сказал технокультист.
Я кивнула и закрепила крак-гранату на решетке шахты. Руна ее снаряжения мигнула с янтарного цвета на зеленый. Я кивнула Куллу и достала из кармана рюкзака тяжелый баллон с газом. Мы встали по обе стороны от шахты и пригнулись, глаза закрыты, рты открыты так, чтобы от перепада давления не лопнули барабанные перепонки.
— Готов, — произнес Кулл.
— Взрывай, — сказала я.
Мы шли по участку, в воздухе клубился удушающий газ. Большинство обнаруженных нами силовиков кашляли, пытаясь сделать хоть вдох. У них не оказалось при себе фильтров-масок, когда я скинула в вентиляционную шахту бак с газом. Я всаживала пулю в каждого, с кем мы сталкивались. От первого выстрела Кулл вздрогнул, но ничего не сказал. Некоторым хватило ума надеть маски, но они были слишком разрозненными. Поодиночке такие стрелки представляют опасность, однако если им приходится защищаться, они все равно что слепые. Это делает их легкими жертвами.
— Угроза слева, — произнес Кулл.
Я сделала несколько выстрелов, и силовик со стоном рухнул на пол.
— Перезарядка.
— Их должно быть больше, — заметил он. — Даже если большинство в городе, их тут все равно должно быть больше.
— Есть еще зона заключения, — ответила я.
Кулл посмотрел на меня, его лицо скрывала маска и очки. Его пальто было застегнуто под самую шею, и он держал свою ручную пушку с автопистолетом возле пояса. Гравишют по-прежнему оставался у него на спине.
— Сюда, — сказал он.
Мы убили еще пятерых силовиков, прежде чем достигли входа в зону заключения. Им оказались двери противовзрывного класса с черно-желтыми шевронами.
— Вот она.
Краску на двери покрывали пятна ржавчины. Мой бег постепенно замедлялся, пока я, наконец, не остановилась перед ней. Кулл остался стоять сзади, осматривая ее. У меня вдруг защипало кожу. Сквозь металл просачивалась бурая жидкость. Я почувствовала запах крови, и стиснула спусковой крючок.
— Я не... — пробормотал Кулл. — Это... Я чувствую... гнев.
Я также его ощутила. Бритвенное жужжание, бегущее по нервам.
— Это... — выдавил торговец правдой.
— Найди пульт управления, — оборвала его я. — Бегом!
Кулл оглянулся на меня, его голова дрожала, пока он оборачивался. Мой палец крепче сжал спусковой крючок карабина, но затем он кивнул и стал копаться в переплетении труб и кабелей возле двери.
— Она должна охраняться, — сосредоточенно произнес он. — Я не уверен, сумеем ли мы войти, не взорвав...
Дверь открылась с влажным шипением пневматики. Я мгновенно припала на колено и вскинула оружие. Кулл отпрянул назад, его пистолеты поднялись, когда зубья двери широко раздвинулись в стороны. Из сумрака внутри дохнул тяжелый, спертый воздух. Каждый фибр тела и души закричал мне немедленно уносить отсюда ноги. Но я пришла не для того, чтобы сворачивать назад. Я медленно встала, чувствуя, как в венах стучит кровь, и шагнула внутрь.
— Ты это слышишь? — прошептал Кулл.
По воздуху разносилось громкое биение. В сомкнувшемся мраке я услышала дыхание, глубокое и размеренное. Я сделала еще шаг. Мои очки со щелчком переключились на ночное зрение. Я моргнула, затем посмотрела, и увидела, куда пропали Дети Вечности.
Силовики не игнорировали Детей Вечности. Они попытались разобраться с ними. Они привели их в участок и заперли внизу. Это было ошибкой. Есть причина, почему существует Инквизиция, и есть причина, по которой люди вроде меня состоят у нее на службе. Дело не в том, что инквизиторы любят насилие, кровь и страдания. Они делают то, что должны, перед лицом вселенной, которая желает нам только зла. Я служу им потому, что доказала, что могу встретиться с истиной, и все равно спустить курок. Я — горькая потребность для выживания.
Из центрального зала в зоне заключения вздымалась колонна красной склизкой плоти. Усеивавшие ее поверхность рты медленно открывались и закрывались. Сверкали зубы-иглы. Колонна возносилась высоко вверх, исчезая во тьме. Позади нее я увидела открытые настежь двери камер, которые располагались вокруг центрального зала. На помятом металле блестела влага, от колонны к полу тянулись мотки плоти. Я посмотрела вниз. На полу валялись люди, одни в броне силовиков, другие в нарядах банд, некоторые в рваных обносках. К их бледной коже цеплялись мотки пульсирующей плоти. Прямо возле моих ног лежал человек в рабочем комбинезоне. Его глаза были открыты, и когда я посмотрела на него, его губы зашевелились.
— Есть... есть... — просипел он.
Голова человека взорвалась, когда в нее попал снаряд пистолета.
— Назад! — крикнул Кулл.
Мое восприятие резко обострилось, и внезапно я поняла, что зашла слишком далеко в зал, слишком близко к зловещей колонне. Я отскочила назад, но было слишком поздно. Один из мотков плоти хлестнул, на его кончике сверкнуло кольцо зубов.
Кулл выстрелил у меня из-за спины. Пули разорвали мечущийся в воздухе моток мяса и погрузились в колонну. Она содрогнулась, рот выдохнул красную дымку. Я открыла огонь. Бронебойные снаряды вырвали из колонны плоть. Она съежилась, будто сжавшиеся мышцы.
Колонна завопила. В меня врезалась волна звука. Мотки плоти запульсировали, когда кровь полилась назад в людей на полу. Тела поднялись в воздух. Пули изрешетили плоть, но воспарившие тела уже загорелись, как тот силовик в туннеле. Их черепа удлинялись, пальцы вырастали в когти. Я перестала стрелять.
— Кулл, мы нашли то, ради чего пришли. — Я хлопнула Кулла по плечу. Он крутанулся ко мне, руки поднялись, готовые ударить. Я толкнула его назад. — Бежим, Кулл! Бегом!
Он побежал. Мы оба побежали. Позади нас существа варпа вышли из плоти носителей и с ревом кинулись следом за нами, железные когти высекали искры из металлического пола. Я достала гранату, сорвала чеку и бросила за спину. Взрыв едва замедлил их. Я слышала их крики голода и ярости у себя в голове.
— Куда мы бежим? — на бегу прокричал Кулл. — Здесь нет выхода!
— Ты сказал, на участке есть подъемные краны.
— Да, но там обрыв, — ответил он.
Я остановилась, чтобы выстрелить. Ближайших к нам существ отбросило назад, когда их изрешетило шквалом пуль. Они едва родились в реальности, поэтому были истощенными и еще слабыми. Такими небольшими благословлениями Император защищает нас.
— Бежим! — сказала я.
— Знаю, знаю, бегом!
Мы достигли ступеней, ведущих к подъемным кранам для машин, и прыгнули на них. Дверь в самом низу оказалась тяжелой, но открылась настежь, когда мы навалились на нее.
В нас ударил поток холодного воздуха. От двери расходилась паутина металлических мостиков и переходов. Внизу, на дне трущобного каньона, горели огни, словно разбросанные угольки.
— Дверь их не удержит, — сказал Кулл.
— Запускай свой гравишют, — ответила я. Мой гравишют включился. Я шагнула к краю ближайшего мостика. Подо мной разверзлась километровой глубины пропасть.
Дверь позади нас поддалась с воплем рвущегося металла. Кулл встал рядом со мной.
— Прыгаем! — Уже в падении я извернулась и активировала вокс-связь. — Артабан!
— Да, госпожа, — прозвучал у меня в ухе голос технокультиста. — По этому соединению я понимаю, что вы живы. Как я могу исполнить вашу волю?
— Подрывай заряды на утесе, — сказала я.
— По вашей воле.
Из скалы над участком взвился красный огненный шар, а затем еще один, и еще, пока пламя не пробежалось по стене пылающим оскалом. На миг все замерло в неподвижности. И тут с утеса заскользила исполинская каменная глыба. Балки и тросы, удерживавшие участок, лопнули, когда его накрыл мощнейший оползень и вырвал из креплений. Комплекс пролетел мимо нас, кружась в облаке обломков и пыли. Потоки воздуха подкинули меня вверх, так что я зависла над падающим участком. Развалины рухнули на дно трущобного каньона. В воздух поднялась туча пыли и обломков. По каньону прокатилась ударная волна, сравнивая здания и отрывая от взорванного утеса новые камни.
— Что это? — раздался по воксу голос Кулла.
Я отвернулась от творящихся внизу разрушений. На горизонте яснел блеклый рассвет. Из светлеющих небес падали темные силуэты десантных кораблей. Над дымоходами и башнями Митры Х распустились новые огненные цветки. Корабли нырнули ниже, и рев их двигателей эхом прокатился по трущобному каньону. Я увидела, как в их боках открываются двери, за которыми пригнулись фигуры в броне. В их сторону загремели выстрелы. Корабли развернули орудийные установки и с ревом открыли ответный огонь, будто неведомые звери металла и войны. Я улыбнулась, продолжая нестись навстречу земле.
— Кто это? — спросил Кулл.
— Это мой повелитель, — ответила ему я.
Ковенант нашел меня в серых лучах рассвета. Он прибыл с отделением штурмовиков, одолженных для очищения города. Инквизитор получил сигнал, отправленный Артабаном, и явился лично проследить за полным истреблением силовиков. Он находился в паре звездных систем отсюда, но направился к Митре вскоре после меня. Он прилетел двумя днями раньше, и все это время ждал рядом. Просто мне не сказал.
Я опустилась на колено, когда тот спрыгнул с корабля и направился ко мне. Его серое пальто развевалось за спиной от потока воздуха из турбин. Связанная с разумом псипушка на плече крутилась, прикрывая окружающие строения, пока он шагал вперед, однако его взгляд оставался прикованным ко мне. Я не раз слышала, что другие называли Ковенанта молодым, и, вероятно, он таким и был, по крайней мере, для инквизитора. Впрочем, я сама так никогда не считала. Он был старым по тем меркам, которые не исчислить годами. Чтобы это понять, вам просто следовало посмотреть ему в глаза. Позади меня Артабан преклонил колени. Илия Кулл секунду колебался, а затем последовал его примеру.
— Лорд Ковенант, — сказала я.
— Вставай и докладывай, — произнес инквизитор.
Я поднялась. Ковенант посмотрел на Кулла и Артабана, все еще стоявших на коленях под дождем. Оптические линзы псипушки уперлись в меня.
— Случился варп-прорыв, многочисленные проявления сущностей. Местные силовики заражены. Думаю, основная брешь ликвидирована, но еще могут оставаться люди-носители.
— У тебя есть данные, где можно их найти? — спросил Ковенант.
Я махнула рукой на Кулла, по его темным волосам стекали капли дождя.
— Лорд, я предлагаю использовать этого человека как проводника к вторичным местам нанесения ударов и целям. Он — местный торговец разведданными. Его зовут Илия Кулл.
Ковенант кивнул, теперь его взгляд был прикован только к Куллу. Торговец правдой поднял глаза, и тут же опустил.
— Он видел пагубное вторжение? — спросил он.
— Да, лорд, но он способный и духовно стойкий, хоть с виду этого не скажешь.
— Думаешь, что можешь судить об этом, Ианта? — резко сказал Ковенант.
— Я думаю, что без него бы не справилась.
Долгое время он оставался неподвижным, а затем отвернулся.
— Когда закончим, составишь полный отчет, — бросил он.
— Лорд?
Инквизитор обернулся и снова посмотрел на меня.
— Да?
— Вы последовали сюда за мной, ничего не сказав. Вы знали, что здесь будет не просто зачистка культа. Это была проверка.
— Вопрос все равно следовало решить.
Я подождала, но больше он ничего не добавил.
— Что будет с Куллом и Артабаном? — наконец, спросила я.
Ковенант вскинул бровь.
— Это решать тебе, и тебе же жить с этим решением.
— Тогда я возьму их с собой, — ответила я. — Они полезны.
— Если ты так решила, — согласился инквизитор и, больше не оглядываясь, пошел назад к своему десантному кораблю. Кулл и Артабан поднялись и подошли ко мне.
— Что будет дальше? — первым спросил Кулл.
— Мы продолжим работу, — твердо сказала я.
