3880
правок
Изменения
м
Нет описания правки
О, не стоило мне этого говорить. Если Крюг тебе не сказал – а он явно не сказал, раз ты здесь – не мне выдавать секрет. Пей свою «Бешеную змею», она тебя отвлечет от руки.
Само собой, жжет. Клеймо посвящения и не должно щекотать. Предполагается, что оно произведет на тебя впечатление, какое это серьезное дело – присоединиться к Черной Руке. Не трогай, подхватишь споровую гниль, и рука отвалится, потом придется ее где-то еще выпрашивать. Что? Ну естественно, разбавлено. С учетом того, как надирается Черная Рука, у меня бы не осталось «Бешеной змеи» даже чтобы сточную крысу напоить.
Угу, верно. Тебя взяли на замену Драмуку, все так. В каком качестве – вот о чем тебе бы побеспокоиться.
Ладно, я тебе расскажу, если пообещаешь перестать называть меня «крысенышем» – совершенно незаслуженная кличка для столь достойного держателя игорного притона, как я, и мне нет дела, что там говорит Крюг. Это был тихий денек в «Досуге обдиралы»… Да, вот так так называют этот старый, раздолбанный войсковой транспорт. Почему? Это игорный притон, сам сообрази.
Не-а, он уже много лет с места не двигался, с тех самых пор, как в него попало что-то, разнесшее левую гусеницу – хотя некоторые, приняв достаточно «Бешеной змеи», и клянутся, будто он куда-то едет. Слушай, так ты хочешь историю, или нет?
В общем, было сравнительно тихо, половина Черной Руки ушла заниматься своей территорией. Крюг Мордобой сидел в углу с гильдейцем из Мертвого Тупика, продирались через контракт по добыче шлака. Да, я уверен, у него где-то есть клеймо, пусть ты его и не видишь под всей этой адамантеритовой броней, которую он носит. Стока ради, он же основал банду! Мне продолжать, или хочешь поискать у Крюга опознавательные метки? Очень хорошо. Неподалеку от спорщиков, наблюдая за ними стальным взглядом, был Хорген, личный телохранитель Крюга. Ага, ты его уже видел. Он, наверное, работал парой цепных мечей над каким-нибудь несчастным здоровяком на арене в Ползучей Слизи. Да, тот Хорген. Рядом с Хоргеном Хоргеном Гребень прихорашивал и расчесывал свой розовый ирокез. Он типа щеголь, в бригаде Голиафов это тебе не шутка. Единственная причина, почему Крюг и остальные его не убивают – он хорош с пистолетами. Из задней комнаты доносились тихие стоны: там на моих простынях потел и трясся Агар, который обычно занимается делами Черной Руки тут, в «Обдирале». Накануне он заплатил какому-то крысокожему, чтобы тот сделал ему татуировку светящейся плесенью – ту штуку на лице, которая пульсирует зеленым в такт биению сердца. Понимаешь, это светящиеся споры под кожей, но от первой дозы его стало рвать, как падалюгу. На другом конце комнаты – остальные старались сидеть вне досягаемости залпов – находился Драмук, огромная гора мышц. Этот его самоубийственный тяжелый болтер был разобран для чистки и разбросан по моему лучшему столу с крысиным колесом. Я задерживал дыхание всякий раз, когда ненадежные болтерные заряды перекатывались от его возни.
Нет, я не стал просить его уйти. Болтер-то его, конечно, был разобран, но вот кулаки – нет, а мне в тот момент что-то не хотелось сожрать собственные зубы.
– Война! – рявкнул Крюг. – Никакая сточная соска из Эшеров не будет приказывать Черной Руке! Мы ударим по ним. Ударим жестко и ударим сейчас же. Перехватив их на обратном пути к убежищу.
Хотя план Крюга и представлял собой приятную альтернативу жертвоприношению, с ним имелись свои проблемы. Во-первых, на месте было всего пятеро членов Черной Руки, а поскольку Агар исходил потом от светящейся плесени, на «ударить жестко» оставалось всего четверо бандитов. Вот тогда они и подрядили меня. Нет, я ни хрена не умею ни стрелять, ни драться, но Крюгу нужна была численность. Само собой, поначалу я отказался, но когда Крюг предложил освободить «Досуг обдиралы» от взноса за «защиту» на пару недель… ну, кредитный журнал взял верх над моим мнением. Клянусь всеми богами, кабы я только знал… я бы Крюгу вдвое больше заплатил, лишь бы не идти. Понадобился час, чтобы Драмук собрал обратно своя свой тяжелый болтер, а потом еще час тащились по равнинам химической пыли, переходили мостики и спускались по воздуховодам, пробираясь на территорию Кровавого Ковена. Мы так и не перехватили Ковен по пути домой.
Мы вылезли из воздуховодов около Испивающих Камней, и уделались как следует. В одной особенно наполненной парой трубе химическая пыль на одежде превратилась в грязь, а волосы плотно свалялись от паутины вентермитов, но коль скоро мы пришли не на свидание, это было не особо важно.
Испивающие Камни служили Кровавому Ковену штаб-квартирой. Они располагались в старинном осыпающемся куполе, заполненном обломками и ржавеющими переходами. Ковен соорудил кольцо из стоячих камней и странный алтарь, сделанный из кусков разбитого бетона. Мать Тьма и двое из Ковена, что приходили в «Обдиралу», ходили возле камней странными кругами. Чудо, тяжелого стаббера не было. Мы прибыли на два часа раньше и явно застали их посреди какого-то обряда. Драмук открыл огонь с того мостика, куда вышел тремя уровнями выше, поливая каменное кольцо смертельным ливнем из своего тяжелого болтера. Я выбежал на перекресток, спустился по воздуховоду к следующему выходу где-то в пяти шагах и принялся беспорядочно палить из чужого автопистолета, неуклюже брыкавшегося у меня в руках. Крюг, Хорген и Гребень спрыгнули с лестниц на усыпанный щебнем пол.
Любой нормальный человек умер бы при взрыве своего оружия, не говоря уж о стремительном падении на острый металл. Понимаешь, это все его мощное телосложение. Железная конституция, которая отказывалась сдаваться. По ранам на плече я понял, что опора не прошла через жизненно-важные органы. Бедный фрагов ублюдок. Кабы она ему в сердце попала… Появилась Мать Тьма, на которой была ряса, сделанная из… ну, не могу в этом поклясться, но было похоже на кожу. Ага, человеческую. Нет, я не уверен. Слушай, мне в ту пору было неспокойно… Короче, она встала перед алтарем и достала большой переплетенный том, который я предпочел не рассматривать особо пристально. Начала декламировать из этой книги слова, странную невнятную ерунду, я бы такое не смог произнести, даже если бы запомнил. Ведьма с цепным мечом принялась нарезать на полу мертвую малолетку, а четверо остальных подняли стонущего Драмука на стол-алтарь.
Я скривился и стиснул зубы, когда сквозь его запястья и лодыжки в глубокие отверстия, просверленные в поверхности камня, вогнали жуткие каменные штыри. Пока продолжался этот кошмар, остальные сестры стали рисовать на щербатых камнях странные символы и дуги, используя для этого окровавленные конечности мертвое мертвой малолетки. Я едва мог смотреть. Покончив с этим, Ковен выстроился вокруг обездвиженного тела Драмука. Мать Тьма подняла глаза от своего чтения.
– День Жажды близок! Так гласит Книга Освобождения! – прокричала она, поднимая книгу над головой. – Надлежит провести приготовления!
А потом, когда в тишине купола до меня долетел ее голос, я осознал, что принял за молитву беседу. Она разговаривала. Приглядевшись, я увидел, что алтарь установлен поверх большого стока, похожего на канализационную решетку. Мать Тьма ворковала, как общаются с дорогим маленьким ребенком.
– Да. Да, милая моя. Пей. Пей сполна, ведь твой день близится. День, когда ты выйдешь наружу, и весь Улей улей содрогнется перед твоим величием.
Моя кровь похолодела. Под алтарем что-то было. Что-то огромное. Я слышал его: быстро движущуюся желеобразную массу, которая шлепала и гремела в каком-то громадном металлическом баке, заполненном жидкостью. Она разговаривала с этим. И, к наивысшему моему ужасу, оно отвечало. Из ямы эхом доносилась хлюпающая, булькающая пародия на звуки, издаваемые человеком. В безумном приливе подпитанных паникой сил я выдернул свою голову из тисков темницы, оставив болтаться на кромке изрядный кусок скальпа. Обливаясь кровью, я как безумный побежал по искореженному туннелю висячего воздуховода прочь из этого проклятого купола, но до меня еще успел донестись по металлической трубе тошнотворно-приторный голос Матери Тьмы:
Конечно, у тебя есть тяжелый стаббер, но ты же понимаешь, каким вопросом тебе надо бы задаться, верно? Меня наняли на замену ДармукуДрамуку, чтобы драться с этими выродками-ведьмами, присосавшимися к стоку…
Или же меня наняли на замену Драмуку в качестве жертвы для этой твари, этого мерзкого чудовища под алтарем?