827
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
Их последний день ещё не настал. Они ещё захватят эту планету.
== ДВА ==
'''''ОПУСТОШЕНИЕ СОЛЕМНА'''''
'''''Двенадцать лет назад…'''''
На мостике могучей боевой баржи “''Божественная Ярость''” маршал Брант и крестоносцы Чёрных Храмовников смотрели на окутанный облаками Солемн и лазерные вспышки над планетой. Обстреливали самый большой континент их родного мира. Корабль вышел на высокую орбиту и для его экипажа сверкающие взрывы выглядели, словно распускавшиеся в густых облаках багровые цветы. Неестественно красивые, особенно если не забывать, что на самом деле они – отвратительное богохульство.
Сквозь бронированное кристаллическое стекло эркера космические десантники видели неказистые корпуса кораблей ксеносов – мало чем отличавшихся от нагромождения ржавого металлолома. Они кружили среди обломков орбитальных защитных платформ, подобно пираньям вокруг свежей добычи.
Несколько больших хищнических судов вышли на геостационарную орбиту над пылающими облаками. Сверкающие энергетические лучи вырывались из зияющих пастей тупых археозаврических голов на носах кораблей – неослабевающий поток лазерных лучей пронзал дождевые облака, испаряя воду в воздухе.
Наблюдавший за атакой орков брат-апотекарий Кольбер почувствовал, как в сердце разгорается ненависть. Но его лицо за блестящим белым шлемом оставалось удивительно спокойным из-за разрубившей нервы раны, которую ему нанёс мантагант на океанском мире Эсвул двадцать семь лет назад. За три года до того, как он перестал быть неофитом-санитаром и стал полноправным апотекарием-посвящённым.
Но праведная ярость всё равно неистовствовала в Кольбере. Как только он увидел, что корабли-акулы сеют смерть на планете, то поклялся не знать покоя, пока не уничтожит до последнего всех этих ксеносов, своей рукой или с помощью братьев.
– Кровь Сигизмунда! – взревел Брант. Искренний и гневный крик отразился от нефа собора боевой баржи.
Одновременно раздались проклятья всех высших офицеров маршала и дежурных на мостике, ужаснувшихся увиденному сквозь обзорный иллюминатор.
Как орки смогли собраться у одного места на планете и атаковать столь быстро и точно? Зелёнокожие славились отсутствием продуманных планов. Какая сила помогла им обнаружить древний замок так смертоносно быстро?
Да, в конечном счёте, вражеская армада могла засечь местоположение цитадели своими примитивными системами связи, поймав сообщения Храмовников, но “''Божественная Ярость''” отслеживала все перемещения судов с тех пор как Лугнасадский крестовый поход вышел из варпа на окраине Солемнской системы. Они прибыли всего несколько часов спустя после флота ксеносов.
И откуда такая разрушительная мощь? Неужели зелёнокожие нашли опустошительное оружие судного дня на каком-то корабле… Возможно на одном из дрейфующих обломков, которые они любят колонизировать: пропавших судах, что летят сквозь космос, прыгая и выпрыгивая из варпа по прихоти непостижимых неуправляемых сил Моря Душ?
– Штурман, курс на перехват. Всю энергию на плазменные двигатели! – приказал Брант.
Космические десантники, равнодушные сервиторы и слуги Бога-Машины быстро начали выполнять указания.
– Наведите всё дарованное Омниссией оружие на эту мерзость и обрушьте на тварей всю нашу мощь!
Орудийные батареи “''Божественной Ярости''” зарядили и “Нова” выпустила ярость тысячи извергавшихся вулканов на орочью армаду. Пока её перезаряжали, остальные корабли Храмовников открыли огонь, устремившись вперёд в холодной пустоте, чтобы в упор расстрелять суда ксеносов.
Изящные быстрые фрегаты типа “Гладий” “''Награда за верность''” и “''В памяти''” первыми приблизились к кораблям орков, которые Имперский флот идентифицировал как террористические, обстреляв врагов из тяжёлых орудий и выпустив разрушительные лазерные лучи.
Линейные корабли крестоносцев “''Молот Войны''”, корабль-кузня “''Голиаф''” и сама “''Божественная Ярость''” дали очередной залп. Лазерные разряды пульсировали испаряющей энергией. Пушечные палубы дрожали от отдачи, когда канониры перезаряжали и стреляли из орудий, чтобы потом снова их перезарядить и снова приготовиться к залпу. Приближаясь к врагам и приняв построение в форме копья, Храмовники, возмущённые святотатством орков над миром ордена, обстреливали свору судов зелёнокожих из всех стволов.
Ржавый корпус ближайшей орочьей посудины смялся и взорвался изнутри, исчезнув в растущем шаре мутного ядерного пламени. Первая кровь за избранными Императора. Но только Повелитель Терры знал, скольких они уже потеряли на планете.
Обычно в Солемнском замке служили около ста братьев и неофитов, наслаждаясь одиночеством и монашескими молитвами. Их главными обязанностями были защита планеты и поиск рекрутов для самого ревностного ордена Адептус Астартес.
С тех пор как лорд Сигизмунд собрал первый и самый большой военный флот ордена и начал величайший из крестовых походов Адептус Астартес, космическим десантникам Чёрных Храмовников претила мысль о единственном домашнем мире. Они ревностно защищали свои планеты и замки, поскольку те были крайне необходимы для существования основанного десять тысяч лет назад ордена. Сигизмунд был Имперским Кулаком, но Храмовники чтили его как первого верховного маршала, основавшего орден святых воинов после проклятых дней Ереси Гора. В те тёмные дни Империум раздирали на части и подвели к грани забвения. Чтобы спасти человечество Император пожертвовал собой на боевой барже магистра войны, повергнув любимого сына.
Эти миры использовали и как перевалочные пункты для флота – ведь по сути именно на нём и размещался орден. И на каждой планете Империума, которую завоевали или освободили Чёрные Храмовники, они возводили замок. Могучие величественные древние цитадели были непередаваемо мощными бастионами, которые оказались столь же непоколебимыми, как и праведная вера братьев. Не было более верных и святых воинов за всю десяти тысячелетнюю историю Империума.
Но когда военный флот маршала вернулся из паломничества по субсектору Аполлон, то обнаружил Солемн и его древнюю крепость-монастырь в лапах грязных ксеносов. Флотилия Бранта – громадные боевые баржи, ударные крейсеры и корабли сопровождения – обрушила божественное возмездие на наглых богохульников.
Стоявшего на мостике флагмана командующего Лугнасадского крестового похода захлестнула всепоглощающая ненависть к зелёнокожим. Ярость охватила всё его огромное генетически усовершенствованное тело.
– Клянусь всем святым, – произнёс маршал, – что за надругательство над славным орденом ни один из богохульных подонков не избежит моего гнева и гнева Императора! – Он ударил кулаком в латной перчатке по командной кафедре, за которой стоял, и расколол резной гранит. – Клянусь именем Императора, именем нашего основателя Рогала Дорна и почтеннейшим именем лорда Сигизмунда! Все ксеносы до последней твари падут и сгорят в адском пламени нашей мести!
Десантная капсула неслась сквозь атмосферу, борясь с ураганными высотными ветрами. Пристёгнутые ремнями безопасности апотекарий Кольбер и его свита могли только молиться о благополучном приземлении Повелителю Человечества, своему генетическому отцу Рогалу Дорну и святым основателям ордена. Они и молились – распевали медитативные мантры, заполнив священным эхом визжащий спускаемый аппарат, пока капсула стремительно приближалась к поверхности осквернённого Солемна.
Солемн был планетой ''p''-класса, столь же мрачной и строгой, как и её имя.
Считается, что люди впервые заселили его в далёкие тысячелетия Тёмной Эры Технологий, в почти мифические времена до Эпохи Раздора. Этот мир одолевали бури, на самом большом континенте господствовал умеренный климат и почти всё время шли непрекращающиеся дожди – десять месяцев из тринадцатимесячного года. Население Солемна, проживавшее за пределами высоких стен огромного святилища Храмовников, было выносливым и угрюмым. Они жили феодальным укладом, разводя овец и всевозможный домашний скот, работая в каменоломнях и шахтах, и заготавливая древесину в лиственных и хвойных лесах, которые покрывали обширные пространства сырого плоскогорья.
Благодаря системе небольших королевств и вассальных лордов процветало самоуправление. Но именно кастелян замка был истинным повелителем и фактическим губернатором Солемна, представляя на планете огромный Империум. Она платила десятину воинами для Адептус Астартес и непоколебимой верой населения, которое согласно последней переписи Муниториума насчитывало несколько миллионов. И разумеется имперская организация получила разрешение на перепись у священного братства.
Тысячу лет назад Храмовники прибыли сюда, дабы уничтожить культ коварных генокрадов, которые держали почти всю планету в нечестивой хватке. Жители помнили только легенды о тех событиях, но космические десантники никогда не забывали преступлений против населения охватывающего всю галактику Империума Его Славного Королевского Величества. Искоренение культа ксеносов изобразили на стенах великолепного зала Героев в цитадели ордена, как и другие битвы космических десантников, называвших Солемн домом.
Когда мысли апотекария сосредоточились на подвергшемся нападению мире, Кольбер задумался о судьбе действующего кастеляна замка лорда Хэгана. В самый последний момент древние двигатели вспыхнули, десантная капсула замедлила скорость над разрушенной крепостью и приземлилась с глухим звуком, от которого задрожала земля.
Со звучным лязгом открылись опалённые жаром переборки, и апотекарий выскочил из пласталевой капсулы. Он чуть не остановился, когда увидел в дыму силуэт крепости.
Цитадель Храмовников простояла двести поколений. Сейчас от неё остались только почерневшие, разбитые, обгоревшие и превратившиеся в стекло развалины похожие на кости какого-то доисторического зверя, окоченевшего на ледяных пиках Ламмаских гор, возвышавшихся в ста километрах отсюда.
Замок был самым большим строением на захолустном Солемне. Сейчас он стал не более чем обломками былой славы и жестоким напоминанием о разрушительной мощи орочьей крепости-астероида, с которой совсем недавно столкнулись воины.
Несмотря на то, что он простоял тысячу лет и за свою долгую историю выдержал осады пиратов-эльдар и хаоситских отступников, орда зелёнокожих обрушила древние стены всего за день.
Огромная воронка перед замком обнажила земную кору планеты. Там приземлилась воистину колоссальная орочья скала.
Когда апотекарий смотрел на картину опустошения, яростная ненависть, которую Кольбер испытал увидев грубые террористические корабли армады зелёнокожих, вернулась в десятикратном размере.
– Найдите хоть одного выжившего человека! – закричал Храмовник и показал редуктором на разрушенный остов крепости.
Удвоив усилия, почётная стража апотекария начала взбираться по склону направляясь к уничтоженным внешним укреплениям. Холм срезали до каменных пород, по темным, спекшимся в стекло шрамам было видно, что энергетические лучи легко прошли сквозь почву и исполосовали обнажённый гранит.
Доспехи Кольбера сильно выделялись среди боевых братьев. Их древняя силовая броня была почти полностью чёрной, кроме нескольких контрастирующих белых или красных деталей. Доспехи апотекария были белыми. Воин двигался подобно призраку среди космических десантников в чёрной броне.
Десантные капсулы мрачным чёрным дождём пролились на склон. Храмовников обуяла ярость, их души переполнял огонь битвы, стремившийся вырваться в схватке с орками. Флот ксеносов не смог противостоять превосходящей мощи кораблей крестоносцев и убрался из системы под прикрытием богохульного скитальца.
Но похоже оставшиеся на Солемне орки не беспокоились о своём бедственном положении или просто ещё не поняли, что их бросили и что преисполнившиеся ужасающей силы Чёрные Храмовники скоро обрушат на них яростную месть. Независимо от тех ужасов, которые постигли павший замок и его защитников – не один зелёнокожий не выживет, чтобы похвастаться участием в жестоком разрушении.
Перед крепостью стояла массивная надвратная башня, большая как замки местных феодалов, день за днём надзиравших за жителями с позволения Храмовников. Сейчас от неё почти ничего не осталось.
Кольбер мчался в атаку через разбитую башню, на миг ветер унёс горящую в воздухе золу и он заметил неуклюжих зелёнокожих, которые мародёрствовали среди трупов защитников замка. Твари собирали оружие и срывали части брони с тел защитников.
Апотекарий ощутил в животе комок гнева и горя, когда увидел, как самый большой орочий подонок попытался вырвать болтер из смертельной хватки одного из космических десантников. Храмовника завалило несколько тонн камней, а огромный лепной выступ с крестами ордена разбил ему голову.
Боевой клич ордена сорвался с губ Кольбера:
– Без пощады! Без сожалений! Без страха! – глубокий бас скорее напоминал рёв быка.
Апотекарий – это космический десантник, которого обучали повседневным медицинским и хирургическим навыкам, в том числе, и для применения на передовой. Но в первую очередь апотекарий – это космический десантник, которого обучали стать одним из лучших воинов Императора. Да, избранные для службы в апотекарионе отличные медики, но также они опытные убийцы, уничтожающие врагов Империума бесчисленными способами.
Сжимая болт-пистолет Храмовник бросился на зелёнокожих. Выстрелив, он почувствовал отдачу в левой руке, когда в мародёров-ксеносов полетели разрывные заряды. Зелёная плоть взорвалась в брызгах мерзкого ихора. Два отвратительных клыкастых орка рухнули: одному снесло полголовы, а у другого сквозь дыру в груди светило солнце.
На апотекария бросилось что-то размытое и неповоротливое в украденных кусках брони и шкурах животных. Но Кольбер среагировал быстрее. Он ударил правым кулаком с прикреплённым к запястью мерцавшим шипом редуктора. Редуктор – это медицинский инструмент, созданный для извлечения драгоценных прогеноидных желёз, которые есть в теле каждого боевого брата. Но он и эффективное оружие. Раздался вязкий хлопок, короткое и очень быстрое жужжание, и Храмовник дёрнул рукой назад. Почти весь мозг твари вытек сквозь пробитую глазницу.
Спутники апотекария атаковали оставшихся орков, мародёрствующих в развалинах надвратной башни. За считанные минуты они ловкими ударами мечей и прицельными выстрелами положили туши мёртвых ксеносов рядом с трупами защитников крепости.
Ещё больше орков, вооружённых топорами и примитивным автоматическим оружием, вприпрыжку неслись из замка, чтобы отразить атаку Храмовников.
Но Кольбер остановился посреди неистового сражения. Ему предстояла важнейшая работа. Присев возле облачённого в чёрную броню павшего космического десантника и вознеся тихую молитву Императору, он приступил к исполнению своего долга. Это было гораздо важнее даже помощи раненным посреди битвы. Главная задача апотекария – оберегать будущее ордена и продолжение его существования.
В апотекарионе служат хранители священного биологического наследия ордена – драгоценных генетических желёз. Источником геносемени были сами космические десантники. В каждого из них во время посвящения в орден имплантировали таинственным образом выращенные прогеноидные органы. Эти удивительные имплантаты создал Император. В них хранилась генетическая информация о теле космического десантника. Когда боевой брат погибал, его прогеноиды удаляли и использовали для выращивания новых зигот будущих посвящённых ордена.
Без прогеноидных желёз нельзя получить другие имплантаты и создать космического десантника. А если своевременно не появятся новые неофиты, то орден умрёт, как многие уже умерли. От Сыновей Горгакса и Серебряных Звёзд остались только пыльные воспоминания и единственными доказательствами их существования были записи в Индексе Астартес. Поэтому и получалось, что жизнь ордена полностью зависит от медицинских навыков апотекариев.
Распечатав зажимы горжета мёртвого Храмовника и сняв нагрудник, Кольбер смог убрать и остальные части покрытых литаниями силовых доспехов. Приставив редуктор к шее павшего брата, апотекарий проколол кожу. Наконечник легко проник в плоть, Кольбер отслеживал движение под кожей по крошечному медицинскому авгурскому экрану на кисти.
На мониторе появились разбухшие похожие на слизня железы. Мысленно апотекарий активировал таинственное устройство, и редуктор приступил к работе, вырезая имплантат. Астартес извлёк прогеноид с привычной скоростью и лёгкостью. Точно также Кольбер вырезал и второе геносемя, расположенное глубоко в груди космического десантника за сросшимися рёбрами. Встроенные в редуктор режущие инструменты автоматически сработали и успешно извлекли второй имплантат.
Апотекарий тяжело переживал, извлекая железы умиравшего Храмовника. Потеря геносемени означает неминуемую смерть и не важно, сколько битв Кольбер видел и скольким умирающим облегчил последний путь – он до сих пор страдал, исполняя свой долг. И он был рад этому, поскольку в ином случае он сам умрёт – станет бездушным лишённым эмоций существом.
И разве это будет благом для ордена? Разве его воины, ведя крестовые походы против бесчисленных врагов Императора, не должны испытывать муки злости, горе и моральное превосходство? Разве будет благом, что Чёрные Храмовники лишатся страстей, безграничной любви и уважения к Императору и Его жертве во имя всего человечества? И ещё способности ненавидеть?
Он извлёк оба геносемени и поместил в контейнер в нартециуме, где они будут храниться в автоматическом холодном стазисе.
– Твоя смерть не напрасна, – произнёс он над трупом безымянного воина, словно пытался успокоить павшего Храмовника. – Пусть ангелы Императора проводят твою душу к Нему, дабы ты вечно сражался во славу Его.
Все действия заняли меньше минуты. Кольбер встал, исполнив свой долг. Сложив руки символом спирали на груди, он направился за наступавшим отделением посвящённых и неофитов, которые прорвались по развалинам подъёмного моста в замок.
Мстящие Храмовники быстро поняли, сколь разрушительным было нападение зелёнокожих. Колоссальный обстрел пробил щит замка.
Древнюю цитадель сокрушили орбитальной лазерной бомбардировкой и залпами тяжёлых орудий опустошительной мощи, уничтожив батареи “Сотрясателей” и “Гидр”, и сравняв с землёй целые области крепости-монастыря. А ведь замок выдержал все осады, которым подвергался святой оплот за тысячу лет.
На цитадель обрушили такую огневую мощь, которая, в конечном счёте, привела к перегрузке древних генераторов пустотного щита. Когда они достигли предела, расплавилась земная кора и детонировали боеприпасы осадных орудий под стенами крепости. Двойной взрыв обрушил полукилометровую секцию западной стены.
Орки ворвались внутрь через брешь, уничтожая всё на своём пути, подобно всепожирающему рою саранчи.
Кольбер замер на пороге часовни. Она теперь тоже стояла под открытым небом. Апотекарий останавливался здесь всякий раз, когда приходил к усыпальнице маршала Эмрика – благородного крестоносца, который первым привёл Чёрных Храмовников на Солемн. Раньше Кольбер поступал так, чтобы позволить воздуху священной гробницы очистить его после войн и наполнить сердце верностью Императору и крестовому походу. Но сейчас он замер от изумления, поразившего сердце и разум.
Мало что осталось в гробнице героя, в той или иной мере, не осквернённое ксеносами. Когда-то изображение Эмрика украшало огромный витраж в конце зала Героев. Астартес основал замок и стал его первым кастеляном. На окне показали, как он поразил гротескного, раздувшегося “отца” еретического инопланетного культа, который когда-то держал Солемн в нечестивой хватке. Теперь стекло разбили вдребезги. Да и от самого зала Героев осталось немногим больше. Крыши не было, некогда величественный колонный зал заполнили клубы чёрного дыма от пожара где-то в другом месте здания. Пелена дыма висела над замком, словно саван над покойником.
Почти восемьсот лет саркофаг Эмрика простоял непотревоженным, как памятник величайшей вере и деяниям набожного сына Сигизмунда. Над алтарём возвышался резной священный крест Храмовников – с вездесущим черепом Империума ''memento mori'' в центре – напоминание о том, что все верноподданные Империума должны быть готовы отдать жизнь на службе Золотому Трону, как Император отдал жизнь во имя человечества.
Восемь веков четыре статуи Храмовников в натуральную величину охраняли покой маршала Эмрика. Два вырезанных из камня космических десантника в северных углах преклонили колени и склонили головы над алтарём в вечной вахте, положив руки на навершия мечей. Двое южных стояли, прижав болтеры к нагрудникам, как церемониальные часовые.
Только один из вечных стражей остался хотя бы отчасти нетронутым – ему всего-навсего снесли голову. Остальных богохульные ксеносы просто разбили. Даже чёрный мраморный саркофаг Эмрика раскололи пополам.
Под обломками лежало сломанное и погнувшееся знамя орков. Апотекарий уже встречал подобные рисунки. Капеллан Уго говорил, что угловатые орочьи головы, под которыми зелёнокожие шли в бой, это изображения богов жестоких ксеносов. Но этот баннер был другим. Обычную зелёную клыкастую башку специально рассекли шрамом похожим на зубчатую молнию. Он уже видел раньше эмблемы различных племён орков: бычью голову, изогнутый полумесяц и скрещенные топоры, но никогда не видел ничего подобного.
Поражённый Кольбер медленно продвигался вглубь усыпальницы, он специально шагал размеренно и неторопливо, вознося молитвы Императору, чтобы Он сохранил посмертный вечный покой Освободителя Солемна и милостиво взглянул на души тех, кто погиб сражаясь до последнего вздоха, сдерживая напавшие на замок орды.
Пока апотекарий исследовал разрушенную крепость, он нашёл тела двенадцати братьев, и бесчисленные трупы слуг и сервиторов. Хотя он появился слишком поздно, чтобы спасти братьев, по крайней мере, ещё можно было извлечь драгоценное геносемя из безжизненных тел.
Когда он подошёл к очередному павшему воину, гнев уже ослаб до болезненной горечи. Невероятно, что ксеносы сумели перебить столь много благородных братьев! Он уже добрался до часовни крестоносцев, а так и не нашёл ни одного выжившего Храмовника.
Космические десантники Бранта восстановили контроль над замком и непреклонно уничтожали последние очаги сопротивления. Но зелёнокожие в часовне и так уже были мертвы.
В центре выгоревшей часовни возвышалась огромная груда остывающих трупов мерзких орков. Раньше этот зал был одним из самых искусно украшенных в крепости-монастыре. Со сводчатой крыши свисали знамёна знаменательных кампаний и славных воинов Солемнского замка – воспоминая и трофеи былой славы.
Орки осквернили последний оплот, так же как и весь замок. Но один праведный воин отомстил чуждым подонкам за павших боевых братьев. Одинокий Храмовник в великолепной броне лежал на груде вражеских тел, залив кровью трупы зелёнокожих, которые пали от его святого гнева.
И не апотекарий мог понять – его раны смертельны. Астартес рассекла пополам ржавая кибернетическая клешня в руке неуклюжего ксеноса. Воин крепко сжимал оторванную голову убийцы смертельной хваткой.
Кольбер повернулся к брату-посвящённому Кербасу:
– Приведи маршала Бранта.
Командующий ворвался в часовню, за ним следовали технодесантник Гаран из дома маршала и отважный капеллан Уго. Облачённый в роскошно украшенную броню и церемониальную мантию Брант всем своим видом показывал, что он командует крестовым походом. Он был силой, с которой следовало считаться. Что и следовало ожидать от брата-астартес, прослужившего ордену почти три века. Апотекарий заметил пристальный взгляд маршала, устремлённый внутрь часовни крестоносцев. Мелькнуло в этом взгляде и узнавание.
– Брат Джерольд, – мрачно произнёс Брант.
Он знал каждого неофита и посвящённого крестового похода, как и тех, кого временно прикомандировывали в замок – он сражался плечом к плечу со всеми ими.
– Он в сознании?
– Нет, – ответил Кольбер уже проведя осмотр.
Командующий уставился на груду трупов ярко-синими глазами, такими же холодными и твёрдыми, как бриллианты:
– Но он жив?
Воин в белой броне, не выказав ни малейших эмоций, встретил тревожный взгляд командующего.
– Лорд-маршал, он умирает, – мрачно договорил апотекарий.
– Он – герой! – неожиданно воскликнул Брант. – Он заслужил, чтобы его похоронили, как героя.
– Или нечто большее, – произнёс Гаран, его аугметический имитатор пытался подрожать человеческому голосу.
Космические десантники перестали смотреть на умиравшего Джерольда, обратив внимание на технодесантника в багровых доспехах.
– Как вам известно, милорд, древний брат Дедрик пал сегодня во второй раз, но его боевую броню можно починить. Мои ремесленники справятся. И с братом Джеральдом тоже.
Зашипел сжатый воздух и стазисные контейнеры легко закрылись. Холодный туман, сильно пахнувший криогенными химикатами, начал заполнять биологическое хранилище, но апотекарий едва обратил на него внимание. То, что драгоценное геносемя удалось успешно сохранить в апотекарионе “''Божественной Ярости''” было слабым утешением.
Мгновение он медлил, вознося молитву Бессмертному Императору за души тех воинов, чей генетический материал вернулся к ордену, после того как они отдали жизни на службе Ему. Кольбер провёл рукой по рельефному изображению спирали апотекариона и кресту Храмовников на матовом охлаждённом контейнере.
Да, теперь железы будут храниться здесь в безопасности и если на то будет воля Императора, их используют для создания новых боевых братьев, чтобы восстановить потери после ужасной бойни. Но не биологическое наследие брата Джерольда. Судьба – или возможно Император – выбрали иное будущее для павшего героя Солемна. Отважный воин продолжит служить в крестовом походе и поможет маршалу Бранту и переименованному Солемнскому крестовому походу отомстить за братьев – они отправятся на поиск орд, которые следовали за орком со шрамом.
[[Категория:Империум]]
[[Категория:Космический Десант]]
