Замок Изгнанника / Castle of the Exile (рассказ)

Замок Изгнанника / Castle of the Exile (рассказ)
Автор	Гарет Ханрахан / Gareth Hanrahan
Переводчик	Brenner
Издательство	Black Library
Входит в сборник	Inferno! Vol.5
Год издания	2020
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Экспортировать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Дорога заросла до такой степени, что Элорну пришлось спешиться и прокладывать путь для трех странников. Он рубил переплетения лиан и ветвей так же бесстрастно и методично, как и сражался – не нанося ни единого лишнего удара. Будто одна из старинных молотильных машин из музея Врмонока.

Пока Элорн расчищал дорогу, Врмонок оставался на своем коне и время от времени вставлял ободряющие или предостерегающие фразы.

– Осторожнее с лозами, – окликнул он. – Они ядовиты!

Элорн ответил старому ученому ворчанием. Лозы были ему хорошо знакомы: как-то раз он убил человека, толкнув того в поросль этих смертоносных растений. Это было… шесть лет назад? Семь? В каком-то другом лесу, поближе к королевствам.

– Древние называли подобные растения «ксенофлорой», – произнес Врмонок. – Их можно узнать по строению листьев, видишь?

И продолжил разглагольствовать о том, как редко встречаются такие растения на этом континенте, однако заполонили заморские земли.

Третий член их отряда, Ланиг, по счастью, хранил молчание. Его серые глаза изучали лес и дорогу позади.

Искали опасности и не находили их.

Насколько мог судить Элорн, они были единственными живыми душами во всем этом лесу.

Он рубанул по массивной ветке, позволив грузу висящих на ней лиан довершить дело и уронить ее наземь. В воздух поднялось облако лиловой пыльцы, и он отскочил назад.

– Какого чорта, – пробормотал он, – Изгнанник построил свой проклятый замок в такой глухомани?

– О, – отозвался Врмонок. – Что ж, говорят, колесница Изгнанника остановилась здесь, в Пограничном Лесу, три сотни лет тому назад, и он возвел свой замок на том самом месте, где сошел с небес. Ну а эту дорогу построили, чтобы прошли телеги с тесаным камнем, потребным для крепости. Записи королевства Лан Дин гласят, что…

Элорн спихнул ветку с дороги и поплелся обратно к лошади.

– Это был риторический вопрос, – сказал он.

– О.

– Вперед, – произнес Ланиг, пришпорив коня и проезжая мимо них. – Хватит задержек.

Никто здесь не ездил уже много лет, подумал Элорн, но Ланиг был за главного. Вся эта экспедиция являлась задумкой Ланига. У Ланига имелся кошель с золотом. Так что он последовал за Ланигом.

Дорога сделала крутой поворот, уходя в глубокую борозду. Здесь окружающие деревья были моложе, и сквозь полог над головой проникало больше света. Как будто громадный меч махнул с небес и оставил на земле огромную рану, ныне покрывшуюся лесом. Врмонок взвизгнул от радости, когда конь Ланига отбросил ногой комок грунта, и показалось что-то блестящее и металлическое.

– Глядите! Глядите! – Врмонок буквально свалился с лошади, так ему не терпелось осмотреть крошечную частичку металла. Похоже, когда-то это могла быть добрая сталь, но ее было слишком мало, чтобы сделать хотя бы наконечник стрелы. Довольно-таки бесполезно.

Элорн пренебрежительно фыркнул.

Ланиг тоже не проявил интереса, однако дал старику поблажку и подождал.

– На что потратишь свою долю, Элорн? Купишь землю и титул? Может, у тебя есть престарелый родитель, которому надо где-то дожить свой век? Или все уйдет на вино и женщин?

– Рота наемников. И меч получше.

Ланиг ухмыльнулся.

– Дальновидный человек, – одобрительно произнес он.

Стоявший в грязи Врмонок поднял на них взгляд. На его лице явно читалось отвращение.

– Людям запрещено идти войной на людей.

Он напомнил Элорну отца, цитировавшего кредо Изгнанника, словно то еще что-то значило.

Триста лет назад Четыре Королевства вели войну. Люди шли войной на людей, да еще как. По земле маршировали огромные армии, города предавали огню. Вот в те дни, подумалось Элорну, человек вроде меня наверняка мог действительно преуспеть. А вместо этого я угодил в проклятый мир Изгнанника.

В отцовских рассказах Изгнанник явился на неземной огненной колеснице. Его приходу предшествовали три ночи знамений – наверху вспыхивали огни, небо чертили метеоры, старые башни Лан Дин пробудились впервые за много столетий, и в них завывали голоса призраков.

Три месяца было тихо, а затем из леса вышел Изгнанник.

Единолично – ну, или так утверждали истории – он поверг Калбех, Сгинувшее Королевство. Три других королевства рукоплескали поражению соперника. А потом, страшась, что Изгнанник уничтожит и их, объединились против него. Они сошлись в Битве на Эсстезейском Поле – сорок тысяч против одного человека.

Один человек вышел победителем. Гигант десяти футов ростом, закованный в непробиваемую броню и вооруженный громом и яростью.

По крайней мере, так говорили легенды. Элорн узнавал преувеличения похвальбы для таверн. Как твердо считал он сам, Изгнанник являлся всего лишь очередным военачальником и был мертв уже больше двухсот лет. Вероятно, удалился в свой замок и скончался от подагры.

Врмонок продолжал рыться в грязи, выискивая другие металлические фрагменты, а затем остановился.

– Ох.

Он поднял остатки человеческой берцовой кости. Элорн понял, что убийство произошло недавно. Ее раскололи, чтобы добраться до костного мозга.

– Вернись на лошадь, – велел Ланиг. – И будь начеку. Похоже, не просто так никто и никогда не пытался забраться в замок Изгнанника.

Замок Изгнанника выглядел чрезвычайно уродливо. Нависшие над ними внешние стены напоминали застывший оползень – они были неровными, без украшений, кое-где даже незаконченными. Лес успел разрастись, так что теперь лозы и лианы перехлестывали через парапеты, уходя на другую сторону. Ворота были всего одни, и они стояли запертыми.

За стенами высилась бочкообразная главная башня. Никаких стягов или знамен, только потертая эмблема двуглавого орла на стене снаружи.

Ни в одном из окон не горел свет. Ни один стражник не нес караул.

Похоже, крепость пустовала.

Врмонок провел пальцами по деревянным воротам.

– Говорят, Культ Людей намеревался сделать замок Изгнанника местом паломничества, но тот наложил запрет. Поэтому вместо этого они возвели в Лан Дин Большой Собор. – Он толкнул ворота, но те не шелохнулись. – Разумеется, это было до того, как его сожгли.

– И Изгнанник ничего не сделал, – произнес Ланиг. Он присоединился к Врмоноку у ворот и пихнул их, но безрезультатно.

Изгнанник основал Культ Людей – прямо здесь, в этом замке. Он запретил оставшимся королевствам практиковать старую веру, поклонение небесным владыкам предков, и провозгласил, что уничтожит любого нарушителя его эдиктов. Разослал проповедников, вооруженных новой верой, дабы те донесли его слово народу.

Однако Культ так и не укоренился, не до конца. Уцелевшие короли молились по-старому – поначалу втайне, а потом и более открыто.

Они игнорировали повеления Культа, и Изгнанник не ответил. Они сожгли Большой Собор, и Изгнанник не ответил.

В конце концов, они пришли за теми немногими, кто еще продолжал верить в Изгнанника.

Одним из этих последних упрямцев был Элдред, отец Элорна. И когда солдаты выломали дверь, Элдред не стал отбиваться или убегать. Он просто молился Изгнаннику, прося воителя вернуться. На глазах Элорна мечники зарубили его отца, и Изгнанник не ответил.

В ту ночь Элорн поклялся, что станет человеком с мечом в руках, а не глупцом, взывающим к исчезнувшему богу.

– Помоги нам, громила! – окликнул Ланиг. Элорн тряхнул головой, резко вернувшись в настоящее. Его мысли заплутали. Так отвлекаться было глупо. Он присоединился к остальным, но их объединенные усилия ни на толику не сдвинули тяжелые ворота. Должно быть, те были заперты на засов изнутри, предположил он.

– Придется карабкаться, – произнес Элорн, поднимая взгляд на крутые стены. Неровные камни давали массу возможностей зацепиться, но были скользкими от мха и сырости. Он бы смог залезть наверх, и Ланиг, наверное, тоже. Но вот Врмонок…

– Но не здесь, – добавил он. – Давайте обойдем замок, посмотрим, нет ли пути полегче.

Они оставили лошадей у ворот и двинулись под предводительством Ланига. Элорн занял позицию позади, чтобы присматривать за Врмоноком.

Ученый упрямо продирался через лес, желая показать, что может не отставать от молодых, однако он уже устал и постоянно поскальзывался в грязи. Как подозревал Элорн, его поддерживало на ногах исключительно желание увидеть, какие реликвии и тайны остались в этом замке.

Последний акт жизни, зацикленной на секретах и запретных знаниях. Врмонок не просто ревностно интересовался житием Изгнанника. Также он поддерживал нелепые теории насчет происхождения королевств, дел предков. По пути к замку он нес чушь о кораблях, странствующих над облаками, и о других землях по ту сторону неба. Он верил, будто Изгнанник явился из такого места.

Ланиг тенью скользил по лесу. Элорн не знал, что о нем думать – испорченный отпрыск богатеев, обратившийся к разграблению гробниц и ремеслу наемника, когда фамильное состояние иссякло? Может быть, бастард какого-нибудь жреца небесных владык, пришедший сюда, чтобы наконец-то развенчать миф об Изгнаннике?

– Сюда, – сказал Ланиг, указывая на участок стены, на который наполз лес. Ветви деревьев касались зубцов, а камни терялись под побегами плюща. Догнав Ланига, Элорн попробовал одну из лиан на прочность. Та не поддалась, ее крепости хватало, чтобы выдержать вес человека.

Или чего-то еще. В грязи у подножия стены был отпечаток ноги. Не человеческая ступня, но и не след животного.

Впрочем, он походил на человеческий – а еще на стене рядом с ним виднелись царапины, по которым можно было предположить, что нечто взбиралось наверх при помощи когтей.

– Я пойду первым, – произнес Элорн. – На всякий случай.

С вершины стены он увидел внутренний двор замка Изгнанника. Тот имел форму чаши – наружная стена шла по краю огромной лощины, а центральная башня стояла на земляной горе, напомнившей Элорну погребальный курган. Двор частично зарос, но деревья были небольшими и чахлыми, с обесцвеченными листьями, как будто впитывали отраву из земли.

– Воронка от падения, – прошептал Врмонок, глядя вниз. Очередное замысловатое утверждение ученого.

Они сидели на корточках на вершине стены, наблюдая, выжидая. Врмонок не мог перевести дух после подъема, но Элорн чувствовал, что тот дрожит от возбуждения при виде башни Изгнанника. Вот она, сразу через поле! И между ними и дверью замка ничего…

…кроме серого мохнатого существа, возникшей из тени искореженных деревьев. Создание неспешно вышло к каменному желобу, наполовину заполненному дождевой водой. За ним последовало еще одно, а потом и еще. Твари были размером с человека и имели почти такие же пропорции, но их тела покрывала густая серая шерсть, вытянутые челюсти сплошь усеивали клыки, а четыре глаза были выпуклыми и красными.

– Ксенофауна, – пробормотал Врмонок. – Из-за океана. Существуют предания – я считал их апокрифическими – о том, как Изгнанник после победы над королевством Калбех семь лет странствовал по миру. Рассказы, что он вернулся с чудовищами…

Появился четвертый серый зверь, который волок за собой огромную тушу.

– Чорт, – прошептал Ланиг. – Это что, одна из наших лошадей?

– Похоже на то, – Элорн покачал головой. Ворота оставались закрыты. Должно быть, зверь перебрался через стену с трупом лошади на плече. Настолько грозная сила делала его неимоверно опасным противником. Элорн понаблюдал еще мгновение.

– Не могу понять, сколько их, – сказал он, – но тут могут жить десятки таких тварей. Наверное, они… какие-то стражи.

Воспоминание: отец рассказывает ему, что однажды Изгнанник вернется, дабы вывести королевства на свет, а до того дня спит под присмотром Кустодиев. Могли ли эти волко-обезьяны быть стражами из легенды?

Одно из существ открутило лошади заднюю ногу, проделав это с пугающей легкостью – так отрывают ножку от жареной дичи.

– Может, мы сумеем проскользнуть мимо, – произнес Ланиг. – Пока они едят.

– А может и нет, – отозвался Элорн.

– Мы не должны поворачивать вспять! – сказал Врмонок. – Глядите! Ступени!

И действительно, со стены на уровень земли вела узкая каменная лестница. Ученый нетвердо направился к ней, переступая через лианы и неровные камни. Стоило соскользнуть влево – и он бы свалился во двор. Стоило соскользнуть вправо – и он бы разбился насмерть на другой стороне, упав за пределами замка.

Ланиг бросил взгляд на Элорна и рассмеялся.

– Пошли!

Он вскочил и последовал за Врмоноком.

Они почти добрались до лестницы незамеченными.

Почти.

Врмонок оступился и своротил камень, который свалился с парапета и разбился о землю внизу. Грохот эхом разошелся по двору, отражаясь от стен.

По всей лощине послышался рев и уханье. Из тени деревьев возникли твари. Те четверо, что пировали останками лошади, подняли глаза, а затем присоединились к толпе, мчавшейся к лестнице.

– Назад! Назад! – позвал Элорн. Если они будут действовать достаточно быстро, то, быть может, сумеют спуститься вниз и скрыться в лесу. Он мог бы убить одного-двух зверей, выиграть немного времени на…

А потом из леса донесся ответный рев. За стенами замка были еще твари. Они оказались в ловушке.

Элорн бросился вперед, проталкиваясь мимо Врмонока. На вершине лестницы было узкое место. Он намеревался дать бой там.

– Ланиг, следи за клятой стеной, – велел он. Ланиг обнажил свой клинок, чрезвычайно острую рапиру. Изысканное оружие, но против тварей вроде этих все равно что вязальная игла. Здесь была не дуэль, а работа для мясника.

– Что… что мне делать? – спросил побелевший от ужаса Врмонок.

– Кидай камни, а не роняй их.

Первый из зверей устремился вверх по лестнице, издавая угрожающий рев. Его четыре глаза были выпучены, а из дырок, похожих на слезные протоки, брызгала какая-то красноватая жидкость. Не теряя самообладания, Элорн дождался, пока тварь не окажется почти на самом верху, а затем нанес удар. Меч рассек мех, мясо и кость.

Зверь был крепким, сильным, чудовищным – ксенофауна, как выразился Врмонок – но все равно умер, лишившись головы. Элорн ногой отбросил тело назад, сбив с лестницы еще двух существ. Хорошее начало, подумалось ему, осталось всего тридцать или около того. Последний бой, подходящий для историй об Изгнаннике.

Когда толпа поднялась по лестнице, он убил еще одного, рубанув по нему. Изувечил карабкавшегося наверх третьего.  За спиной он услышал крик Ланига, свист рассекающей воздух рапиры и бульканье чудовища, давящегося собственной кровью. Врмонок что-то вопил, но Элорн не мог понять, страшно ученому или больно, или же тот пытается издать боевой клич.

Наверх забрался еще один монстр, и Элорн опустил меч, раскроив ему череп. Серую шерсть забрызгало лиловой жижей – что бы ни было у тварей в голове, оно не походило на человеческий мозг. Впрочем, они все равно гибли, стоило его проткнуть.

Пятый, и этот его едва не достал. Умирая, зверь упал на него и чуть не уволок вместе с собой за край. Элорн спихнул мохнатый труп со своих ног и наотмашь ударил шестую тварь, рубанув по предплечью тянущейся к нему лапы. От головы существа отскочил брошенный Врмоноком камень.

– Элорн! – позвал Ланиг. – Сдерживай их с этой стороны!

А какого чорта, по его мнению, я тут делаю? – подумал Элорн. Он отступил к гребню стены. Ланиг стоял на коленях, лихорадочно копаясь в своем вещевом мешке.

– Что ты… – начал было Элорн, но заканчивать вопрос стало некогда. Некогда стало делать что-либо еще, кроме как колоть, протыкать, резать и уклоняться, а в мире не осталось ничего, кроме красных глаз, серой шерсти и рева.

Окружавшие его лес и замок пропали, пределы бытия ограничились узким пространством на вершине стены. Краем мироздания было поле серой шерсти, заполненное тянувшимися к нему когтистыми лапами. Он сражался так, как не сражался никогда прежде – отчаянно, но бесстрастно. В нем не осталось ничего, кроме инстинкта выживания, расчета на краю пропасти. Было недостаточно просто попадать по каждому монстру – он должен был делать это безупречно, эффективно. Меч двигался от одной цели к другой, не возвращаясь в исходное положение. Если клинок застрянет в кости, или если промедлить с убийством – он покойник.

Врмонок продолжал кричать, но теперь его голос звучал иначе – более низко и протяжно, словно время замедляло свой ход.

Руки Элорна болели. Глаза жгло. Он не мог вспомнить, когда последний раз моргал, когда последний раз делал вдох. Мир все сжимался и сжимался кольцом серой шерсти и когтей с красными остриями, и единственным, что сдерживало конец всего, оставался его залитый кровью клинок.

– Готово, – произнес голос откуда-то очень издалека. Ланиг встал. В одной руке он держал черный кожаный мешочек. На другой была надета элегантная перчатка с драгоценными камнями, длинные пальцы которой оплетала серебряная филигрань. Перчатка была черной, из того же странного материала, что и мешочек.

Ланиг запустил руку в перчатке внутрь мешочка и извлек пригоршню осколков кристалла. Он подбросил их в воздух, и они невероятным образом зависли там, паря у него над головой.

Ланиг указал пальцем перчатки на одного из зверей. Осколки полетели в тварь, полосуя ее по глазам, разрывая их, лишая зрения. Монстр взвыл в агонии, задергал лапами и упал со стены.

Хохоча, Ланиг указывал снова и снова. В воздухе проносились все новые осколки. Все новые выпуклые глаза лопались, фонтанами била кровь.

Элорн оттащил Врмонока с дороги – в узком проходе на гребне стены, пошатываясь, бродило полдюжины зверей, ослепших и вдруг впавших в панику. Еще двое свалилось. Элорн столкнул третьего вниз, заколол четвертого. Пятый сорвался с места и побежал вдоль зубцов, пока не оступился и не упал.

Ланиг подобрал свою рапиру и расправился с шестым. Дочиста вытер клинок о серую шерсть одной из своих жертв и посмотрел во двор внизу.

Там находилось еще где-то порядка двадцати существ. Все они спотыкались, все скребли лапами по изуродованным мордам, издавая недоуменные вопли или скуля от ужаса. Ланиг стянул перчатку с руки и заткнул ее за пояс.

– Что это было? – прохрипел Врмонок. Он баюкал руку – одна из тварей вывихнула ему плечо.

– Наследство, – сказал Ланиг. – Древнее сокровище. – Он перевернул мешочек и вздохнул. – Теперь полностью израсходовано. Однако путь чист.

Он зашагал по скользким от крови ступеням во двор.

Потаенный переключатель обнаружил Врмонок. Дверь во внутреннюю крепость была выкована из стали и украшена изображением Изгнанника, восседавшего на троне.

– Это не Изгнанник, – пробормотал Врмонок. – Это Император.

– А разве это не одно лицо? – спросил Элорн. Он расплывчато припоминал, что отец говорил об «императоре», но уже успел позабыть литании времен своего детства. Изгнанник и Император, как он смутно помнил, являлись не совсем одной и той же сущностью, а Изгнанник появился на свет от семени Императора. Что-то вроде того. Элорн до сих пор ощущал потрясение от того, чему он стал свидетелем на стене. Его броня цинизма, выстроенная за много лет, дала трещину при виде страшного чудодейственного оружия.

– Нет. Изгнанник служил Императору на небесах, – произнес Врмонок. Он указал на эмблему на двери, череп с крыльями. – Но вот это символ Изгнанника, а не знак Императора. Хотел бы я знать… – Он надавил на эмблему, и та слегка шевельнулась. – Приржавела. Толкни ее!

Элорн нажал на символ, и в ответ издалека послышался щелчок. Дверь чуть-чуть сдвинулась. Он распахнул ее и шагнул внутрь, переступив порог жилища Изгнанника. Остальные последовали за ним во тьму пустой твердыни. Ланиг извлек из вещевого мешка лампу. Он мгновение повозился во мраке, а затем комнату залил свет.

– Ну и ну, – выдохнул Врмонок.

Золото. Золото повсюду вокруг. Это была часовня с рядами скамей, обращенных к мерцающему золотому алтарю с отделкой из драгоценных камней. На стенах висели картины и знамена, а на алтаре лежала иллюстрированная книга. Позади нее стоял комплект изукрашенной золотой брони – ангел-хранитель этого божественного святилища.

При виде доспеха Ланиг напрягся, словно опасался, что тот может вдруг ожить.

– Это… это доспех Изгнанника? – прошептал Элорн. У него во рту пересохло. Ему хотелось заговорить громко, плюнуть на мозаичный пол и произнести кощунство, но он не мог повысить голос. Ему представилось, будто здесь вместо него находится его отец.

Врмонок покачал головой.

– Нет. Говорят, Изгнанник был ростом в десять футов. Готов поспорить, это копия, созданная верующими.

Его голос звучал так же тихо, так же благоговейно.

Ланиг выступил вперед, чтобы осмотреть броню. Ланиг не боялся.

– И где же оригинал?

Он сдернул шлем с громоздких плеч доспеха, жестом фокусника поднял повыше, показывая, что тот пуст, а затем бросил его наземь.

– Да тут добра как у клятого короля, – произнес Элорн. Он так и не отошел от порога. Что с ним творилось? Он проделал весь этот путь, чтобы ограбить замок, а в этой комнате было больше богатств, чем он когда-либо видел. Даже один камень из алтаря стоил целое состояние. Каждая поверхность мерцала золотом. И еще этот доспех, тоже украшенный самоцветами и драгоценными металлами.

– Короля? Как насчет трех королей и вдобавок целого королевства? – отозвался Ланиг. В его голосе слышалась практически злость.

– Верно, – сказал Врмонок. – После поражения королевства Калбех и капитуляции трех остальных королевств Изгнанник потребовал со всех земель подать. Он запросил золота и других металлов, а также лучших кузнецов и строителей. Строители, очевидно, возвели этот замок. Кузнецы как минимум сделали эту броню. Внутри будут и другие чудеса…

– Уверен, тут достаточно богатств для Элорна. – Ланиг перелистал иллюстрированную книгу с алтаря. Изображения войны на небесах – воители в броне бьются против чудовищ и дьяволов. Изображения миров, плывущих в пустоте, осаждаемых кошмарами. Единственный свет во тьме сияет изнутри золотого трона…

Ланиг захлопнул книгу, а затем вытащил нож и принялся отрезать страницы от покрытого драгоценными камнями переплета. Им двигала маниакальная энергия; в свете стоявшей рядом с ним лампы его лицо казалось звероподобным – тени искажали черты.

– Что ты делаешь? – взвизгнул Врмонок.

– Это просто литания Изгнанника. Та же самая чушь, которую когда-то проповедовали его последователи. Ты же ее уже читал прежде, Врмонок. Мы все ее знаем. Но эта оправа стоит огромных денег.

Отделенные страницы рассыпались по полу часовни. Ланиг закончил расчленять книгу, поднял украшенный самоцветами переплет – такой же пустой, как шлем Изгнанника – и бросил его через комнату Элорну.

– Вот, первая плата из найденного нами богатства. Я хочу, чтобы ты остался тут и охранял дверь. Здесь могут быть еще такие чудовища. Проследи за выходом, а мы с Врмоноком пока обыщем оставшуюся часть.

Держа в руке меч, он отпер еще одну дверь, расположенную в задней стене часовни.

Врмонок на миг задержался – ему было неприятно покидать святилище, но еще меньше хотелось оставаться. Его взгляд метался по сторонам, пытаясь занести в память каждый дюйм этого места. Он зажег второй светильник, его руки дрожали.

– Так много предстоит изучить. Так много – но что еще может находиться здесь? – он бросил взгляд на Элолрна. – Это все правда. Всё.

Он устремился за Ланигом.

Дверь закрылась за ними, и Элорн остался один. Звуки шагов быстро стихли, поглощенные сумраком замка Изгнанника.

Мечник снова повернулся к двери наружу и оглядел двор. Вдалеке слышались подвывания и скулеж, но пока что следов погони не было. Возможно, жутковатая боевая перчатка Ланига ослепила всю стаю.

Элорн прошелся по часовне. Отец обучил его грамоте, но читать он не любил. Картины и иконы на стенах дались ему лучше. Сюжеты из легенд – вот огненная колесница Изгнанника. Вот, как он предположил, приукрашенное изображение битвы между Изгнанником и королем Калбеха – только короля нарисовали ужасно уродливым раздувшимся монстром, а на земле рядом с ними лежал павший ангел.

На третьем полотне целая армия людей из воинства Изгнанника сражалась против дьяволов. Элорн остановился перед картиной. Ему уже доводилось видеть его прежде – по крайней мере, копию, перерисовку. Всплыло воспоминание из детства. Отец говорил, что оно изображает грядущие святые дни, когда Изгнанник поведет армию героев очистить мир и истребить все зло. Ребенком Элорн мечтал стать частью этой армии.

Снова чушь. Элорн обругал себя – он рисковал жизнью и здоровьем, добираясь сюда, а теперь впадал в сантименты при виде картины.

В этом и суть, напомнил он себе. Принуждать человеческую душу к покорности посредством пышности и великолепия. Изгнанник не спас Элдреда от мечников. Изгнанника не существовало.

При всей красоте полотна, его было не унести. Но вот драгоценные камни из алтаря… с ними можно было положить в карман целое состояние.

Элорн опустился на колени возле алтаря и начал выковыривать рубины с изумрудами из золотых оправ. Он рубил иконы так же, как Ланиг резал священную литанию – желая доказать себе, что у этого места нет над ним власти. Изгнанник не был богом или ангелом – просто заблуждавшимся полководцем. Если он не вернется, чтобы помешать Элорну обезображивать его алтарь, то уж точно не вернется и для того, чтобы не дать королевствам вступить в войну или чтобы вести святую армию против мифических дьяволов.

Он надавил на один из украшенных самоцветами черепов, и тот щелкнул.

Элорн отскочил назад, опасаясь, что привел в действие какую-то скрытую ловушку. Передняя панель алтаря отвалилась, с громовым ударом упав наземь, и стало видно потайное отделение.

Внутри находился ларец или сундук – ящик, напоминавший детский гробик.

Элорн выволок его на середину прохода. Сундук был запечатан медными полосами. На крышке была вычеканена эмблема Сгинувшего Королевства Калбех – королевства, которое поверг Изгнанник.

Может статься, внутри полно золота и драгоценных камней, которые Изгнанник забрал у павшего Калбеха? По весу было непохоже. Ларец казался до того легким, что Элорн стал опасаться, не пуст ли он – но тогда зачем прятать его в алтаре? И зачем запечатывать? Элорн достал из сумки молоток со стамеской, и по часовне разнеслись звуки ударов металла о металл.

Одна за другой медные полосы упали на каменный пол.

Затаив дыхание, Элорн сдернул с ящика крышку – и в ужасе отпрянул.

Будь Врмонок до сих пор здесь, он, возможно, назвал бы это существо ксенофауной, но оно выглядело совершенно иначе, чем слепые твари снаружи, чем любое создание из тех, с которыми Элорну доводилось сражаться в глухих уголках мира. Скелет в саркофаге казался почти человеческим, но при этом зловеще неправильным. Кости были слишком тонкими, почти прозрачными, будто рыбья чешуя. Череп чересчур вытянут, глазницы слишком большие.

Хуже всего была жестокость, которую источали эти останки. Глядя на череп чужеродца, Элорн внезапно почувствовал гротескную избыточность собственного тела, липкие покровы жира, кожи и требухи, наложенные поверх его примитивного, громоздкого скелета.

Он почувствовал нервы, пронизывавшие это месиво отвратительного мяса.

Ощутил, как тонкие до прозрачности иглы разделывают эти нервы, обдирая их, пока не наступит изысканная агония.

Как жидкий огонь растворяет мозг и навеки удерживает его в этом миге страдания.

КОММОРРА, прошептали кости.

Элорн захлопнул сундук и, всхлипывая, повалился на пол. Он лежал там долго, очень долго – дрожа, шепча молитву Изгнаннику, которой его научил отец.

Тварь в гробу была дьяволом. Он понимал это с пробирающей до костей уверенностью – ненависть была вписана в каждую клетку его естества. Настоящий дьявол, сверхъестественный кошмар из легенд.

А если эти истории были правдой, что еще могло оказаться правдой? Элорн пополз по полу, подальше от ненавистного гроба, и рухнул под ноги золотой брони Изгнанника. Доспех взирал на него – непонятно, осуждая или даруя прощение.

Что, если истории об Изгнаннике тоже были правдой?

Элорн разрыдался как ребенок, чувствуя себя так, словно потрясение раскололо его. Мир, который он полагал известным, смыло прочь. Все было настоящим – и ужасное, и чудесное. Среди звезд существовали божественные герои, и ужасы тоже были там.

Все еще лежа, он заметил, что на полу рядом с ним что-то блестит. Оно выпало из гроба, когда он его открыл.

Длинный, веретенообразный фиолетовый кристалл – совсем как те осколки, которые Ланиг швырял в зверей-стражей.

Это наследство, сказал Ланиг.

Все еще дрожа, все еще чувствуя фантомные боли в каждой жиле тела, Элорн медленно поднялся на ноги, используя золотой доспех в качестве опоры. Он сунул кристаллическое веретено в сумку, а затем нетвердо двинулся через часовню.

Однажды Изгнанник вернется, прошептал отец в воспоминании Элорна, но до тех пор он спит.

Ланига нужно было остановить.

Элорн, спотыкаясь, брел по каменным коридорам. Слева и справа зияли арки, ведущие в пустые помещения, предназначения которых он не мог разгадать. Пошли ли Ланиг с Врмоноком этой дорогой, или же выбрали другой путь?

Он обнаружил лестницу и практически свалился вниз по ней. Опять арка, на сей раз выводившая в огромный цилиндрический зал, который, должно быть, располагался в самом сердце самка. Он был под открытым небом – далеко наверху виднелись облака, обагренные заходящим солнцем. А впереди…

Впереди находилась дремлющая громада изуродованного металла, наполовину зарывшаяся в землю. Небесная колесница Изгнанника – что же еще это могло быть, созданное из того же несокрушимого звездного металла, который ранее находил Врмонок? Однако этот металл был местами изорван, а остальная его часть обгорела.

От колесницы остался разбитый остов.

Над колесницей, расходясь над истерзанным бортом, будто прекрасный цветок, прорастающий из гнили, располагалось колесо из золотой филиграни. Это причудливое украшение, по крайней мере, являлось творением рук смертных. Элорн мог представить, как мастера и ювелиры бьют молотами по награбленному золоту Калбеха, вытягивая его в тонкую проволоку, а затем сплетая из нее эту неземную мандалу, этот круг застывшего пламени. Посередине колеса находилось золотое острие – шпиль, устремленный прямо в небеса.

Он крадучись приблизился. Колесо вибрировало, пульсируя, будто бьющееся сердце. От его основания тянулись толстые жгуты из какого-то гибкого материала, уходившие внутрь обломков колесницы. Очарованный, Элорн прошел вдоль жгутов до того места, где они исчезали в машине. Он приложил ухо к холодному металлу, и Изгнанник заговорил с ним трескучим громовым голосом:

– Боевой брат Кромад из Четвертой роты… единственный выживший при крушении… ликвидировал культ ксеносов… застрял… ожидаю спасательной операции… перехожу в гибернацию… во имя Императора, если вы принимаете этот вокс, выслушайте… Говорит боевой брат Кромад из Четвертой роты…

Изгнанник призывал его. Изгнанник нуждался в его помощи.

Еще один зал. Чертог чудес.

Два ряда постаментов, на каждом лежит сокровище или трофей. Некоторые из них Элорн узнал – короны и мечи из легенд. Другие предметы были для него непостижимы: например, четыре светящихся банки, внутри которых находилось по куску плоти. Они стояли по углам зала на почетных местах.

Один постамент был пуст.

На дальнем конце – доспех Изгнанника. Он походил на золотую копию в часовне, однако был в полтора раза крупнее, возвышаясь на девять или десять футов. На нем было столько боевых шрамов, что Элорн не смог понять, какой цвет он имел изначально.

– Прекрасно… не правда ли?

Врмонок сидел на полу рядом с пустующим постаментом, плотно прижимая руки к животу. Между пальцев лилась кровь, которая стекала по ногам и собиралась в лужу вокруг него. Элорн опустился на колени возле умирающего.

– Что случилось?

– Ланиг… – простонал Врмонок. – Он забрал оружие. Ушел. Но все в порядке. – Он улыбнулся сквозь покрасневшие зубы. – Я хотя бы увидел это, Элорн. Попал сюда перед смертью. Мы столь много никогда не узнаем. Но…

Ему было тяжело дышать.

– Ты был прав, – прошептапл Элорн. – Изгнанник настоящий. Это все правда.

– Людям запрещено… идти войной на людей, – пробормотал Врмонок, – но я не думаю, что Ланиг…

Однако какова бы ни была последняя мысль ученого, она пропала навеки.

Обмякшая и безжизненная рука соскользнула на пол.

Обладай Элорн умом Врмонока, он бы, возможно, поискал в сокровищнице какое-нибудь оружие, которое смог бы использовать.

Обладай он верой своего отца, мог бы вспомнить какую-нибудь историю о деяниях Изгнанника и извлечь из нее урок.

Вместо этого он с мечом в руке бросился к последней арке. Изнутри струился свет лампы. Это наверняка был Ланиг.

Элорн с боевым кличем ворвался внутрь – и на него обрушился вал боли.

В его теле забурлили зловещие силы. Он упал наземь. Чувствовалась каждая кость в теле, будто их раскалили докрасна или превратили в расплавленный свинец.

– О, славно, – произнес Ланиг.

Элорн не мог встать, не мог дотянуться до своего меча. Не мог даже сфокусировать глаза. Он видел, что Ланиг стоит над ним, держа в руке небольшое устройство. Внешне оно выглядело так же недобро, как и заткнутые за пояс черные перчатки – их сотворил один и тот же жестокий, чудовищный разум.

Позади Ланига находилась длинная каменная погребальная плита, и на этой плите лежало тело гиганта. Тот обладал ростом по меньшей мере в восемь футов, обильной мускулатурой и нечеловеческой красотой. Он был настолько неподвижен, что Элорн посчитал бы его мертвым, если бы не кровь, медленно стекавшая из свежей раны на щеке.

Изгнанник. Изгнанник существовал. Изгнанник был жив.

– Я уже собирался идти искать тебя, – продолжил Ланиг. – Мне нужно настроить этот… – Он издал гортанный звук, слово из неизвестного Элорну наречия. – Негоже убивать Узурпатора безболезненно, правда ведь? Но с твоей помощью я могу в точности выяснить, как причинить надлежащие страдания.

Он опять направил устройство на Элорна, и того опять обдало жгучей волной боли.

– Моя прапрапрабабка, – сообщил Ланиг корчащемуся Элорну, – была королевой в Калбехе, пока этот громила не упал с неба и не разрушил все. Он убил ее, но хуже того, гораздо хуже, он перебил Бледный Народ. Они пришли издалека, из сумрачного места меж звезд, и принесли нам чудесные вещи вроде этой. – Он поднял устройство повыше. – Не знаю, достаточно ли будет замучить их убийцу до смерти, чтобы они вернулись, однако меня устроит и просто месть.

Он опустился на колено рядом с Элорном и мягко оттолкнул меч того за пределы досягаемости. Он был так близко, что Элорн мог бы его задушить, если бы только сумел пошевелить руками.

– Надеюсь лишь, что Узурпатор очнется от своего зачарованного сна и будет знать, кто его убил.

Опять волна боли. На сей раз более сконцентрированной – энергия кружила по телу Элорна, собираясь и накапливаясь в определенных точках: правый висок, плечо, левая рука, левое бедро. Боль достигла крещендо, и кожа лопнула. Раскрылись жуткие неровные раны, нервы под ними пылали.

– Почти как надо, – сказал Ланиг, выпрямляясь.

Охваченный мукой Элорн сумел выговорить имя. Молитву.

– Кромад.

Возможно, это была игра пляшущего света лампы.

Возможно, побочный эффект сверхъестественного истязания.

Возможно, ничего и не произошло.

Но в этот миг Ланиг тоже увидел. Спящий Изгнанник шевельнулся, пробудившись от звука своего имени. Палец перепуганного Ланига приподнялся с переключателя машины боли.

Элорн выхватил с пояса Ланига черную перчатку и натянул ее на свою скользкую от крови руку. И указал на Ланига.

Фиолетовый кристалл вырвался из сумки Элорна, в мгновение ока пронесся в воздухе и вонзился Ланигу в горло. Последний принц Сгинувшего Королевства забулькал, его лицо становилось таким же лиловым, как кристалл. Губы двигались, но с них срывалась только пестрая от крови слюна. Он медленно сделал два шага в направлении Изгнанника, а затем замертво повалился на пол.

Машина боли – оружие, сотворенное Бледным Народом – упала рядом с ним. Элорн устало подобрал меч и бил по ненавистной штуке снова и снова, пока та не разлетелась.

Из раны на щеке Изгнанника продолжала вяло сочиться кровь. Элорн подковылял к плите и остановил течение при помощи куска ткани. Изгнанник не отреагировал.

– Ты настоящий, – произнес Элорн. – Это все правда. Ты приказал королевствам не вступать в войну, велел им следовать Кредо. Они сбились с пути, но мой отец говорил, что ты вернешься, когда будешь нужен нам. Так пробудись же.

Армии королевства Инжинерин шесть дней осаждали стены Лан Дин. Инжинерин привел огромное воинство – самое большое, что собиралось в одном месте со времен Битвы на Эсстезейском поле. На шесть дней в королевства вернулась война.

На седьмой же день явился один-единственный рыцарь в доспехах, и в одиночку бросил вызов тому воинству.

Рыцари и лорды Инжинерина увидели золотую броню Изгнанника. Они вспомнили старинный эдикт Изгнанника, но кроме того вспомнили они и то, как Изгнанник единолично победил их предков. Никто не дерзнул поднять меч против легендарного воителя.

Отвага покинула их, и они сдали поле боя Изгнаннику.

Облаченный в доспех-копию Элорн облегченно выдохнул, а затем поскакал принять капитуляцию трех королей.

В последующие годы писцы и проповедники посетили все оставшиеся королевства и восстановили верховенство Культа Людей среди верующих.

Элорна разбудили далекие голоса.

Он некоторое время лежал в постели, гадая, не снится ли ему сон. Затем откинул шкуры и встал. Его старое тело подрагивало от напряжения. Нога так до конца и не восстановилась после истязаний, которые над ней учинил Ланиг. Элорн мог ездить верхом, даже в доспехе, но был не в состоянии быстро ходить. Он захромал по коридорам замка, бывшего его домом вот уже пятьдесят лет.

Он вошел в подвал, где спал Изгнанник.

Плита была пуста.

Голоса послышались снова, из реликвария.

– Соберите стазисные цилиндры, быстрее. Верните прогеноидные железы на корабль.

– Подождите! – закричал Элорн. – Кто вы? Куда вы забрали Кромада?

В дверь вошла фигура, и Элорн рухнул на колени.

Это был еще один гигант в броне – такой же, как Изгнанник.

– Нашего боевого брата вернули на корабль после долгого изгнания, – произнес воин. – Апотекарии пробудят его от анабиоза и восстановят здоровье.

– А потом он… – голос Элорна надломился. Он подавил слезы. – Он вернется к нам?

– Нет. В Адептус Астартес нуждаются и другие миры. Для вас он сделал достаточно. Но теперь, когда мы вновь отыскали вашу планету, за моим кораблем последуют другие. Вас введут в Империум, и вы отдадите должное Святой Терре, – сказал космический десантник.

Элорн покачнулся. Изувеченная нога не могла удержать вес его тела. Изувеченный разум не мог осмыслить слова. Космический десантник протянул руку, поддержав его. Бронированная перчатка, тяжелая, словно сама судьба, сжала плечо Элорна.

– Возрадуйся! Ваше долгое изгнание кончилось.