6264
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас= 45
|Всего = 35
}}
— Это волсканцы, сэр. Они повернули оружие против губернатора. На месте высадки. — Он глубоко вдохнул, и, сбиваясь из-за спешки, сказал: — Говорят, сэр, ну, похоже, волсканцы стали ''еретиками''!
=== Глава четвёртая ===
'''Наблюдательный пункт 9983'''
Без чётких фактов кадийцы 101-го полка могли лишь догадываться о случившемся, и это было плохо. Без твёрдых доказательств солдат начинал думать о наихудших возможных вариантах, словно ребёнок, воображающий во тьме монстров.
Бендикта не заботило, кто их противник. Что им сейчас требовалось, так это факты. Расположение и сила врагов. Как лучше всего их убить.
Майор попытался установить связь со всеми подразделениями, какие только смог вспомнить, но каналы были забиты рёвом сражающихся людей. Мужчины и женщины 101-го в потрясённом молчании слушали вокс-переговоры с Тайрокских полей. Панические крики окружённых частей. Голоса командиров, отчаянно пытающихся найти своих людей. Всё смятение и ужас войны.
Там творился кромешный ад.
Бендикт в ярости врезал по стене.
— Бессильны! — прошипел он, расхаживая туда-сюда, пытаясь найти объяснение гремящему на Тайрокских полях сражению. — Мы, фрекк, бессильны!
Кто-то слетел с катушек? Или не так воспринял воображаемое оскорбление? Око Ужаса сводило людей с ума.
Но постепенно в происходящей неразберихе всё отчётливее проявлялась точка спокойствия. То был голос единственного человека, пробивающийся сквозь крики и вопли. Он отдавал приказы. Успокаивал потрясённых людей. Он начал собирать рассеянных выживших на Тайрокских полях обратно в армию. Он противостоял хаосу, восстанавливая порядок.
— Это же Крид! — воскликнул Бендикт и, не убирая руку с вокса, вытянулся в струнку, словно сам генерал находился сейчас перед ним. — Это Урсаркар И. Крид! — закричал он. — Свяжись с Кридом по воксу! Нет, пошли ему сообщение. Скажи, что майор Бендикт и 101-й застряли в наблюдательном пункте 9983.
Мере попытался, но все каналы были перегружены. Наконец, после часа неудач, связист поднял руку.
— Сейчас будет объявление, сэр.
Весь 101-й собрался полукругом у передатчика.
— ''Мужчины и женщины Кадии''.
Это был Крид. Казалось, он обращался к каждому из них, как будто стоя в комнате вместе с ними. Все они ощущали близость генерала. Это было частью его магии.
— ''Сегодня мы потеряли многих. Друзей. Сынов. Матерей. Дочерей. Товарищей. Мы пережили огонь, бомбардировку, измену и трусость. И мы не дрогнули. Мы не стали просить, чтобы кто-то занял наше место. Мы стояли, мы дрались, и мы шли в бой.''
Из вокса донёсся далёкий звук приветственных криков, и в животе Бендикта скрутился тугой узел. Если бы только они были там, в битве. Он словно видел сцену перед своими глазами: простиравшиеся до горизонта Тайрокские поля, повсюду пылают огни, медике занимаются ранеными. И бычья фигура Крида с накинутой на плечи шинелью и сжимающего в руках недокуренную сигару.
— ''Сегодня верховное командование попросило меня стать лордом-кастеляном Кадии.'' — Снова возгласы. В комнате воцарилась такая тишина, что можно было услышать, как дышат люди.
Исайя представил себе, как Крид с побелевшими костяшками стоит на возвышении, дожидаясь, пока толпа не умолкнет. Его голос раздался снова.
— ''Я принял эту обременительную честь.''
Бендикт с Даалом обменялись взглядами.
Повисла долгая пауза, а ликующие крики на Тайрокских полях всё не стихали.
Крид ждал. Бендикт вообразил, как он поднимает руки, призывая гвардейцев к тишине.
— ''То, что сегодня случилось, — не случайность. Не ошибка. За всем произошедшим стоит разум, планировавший и замышлявший это тысячи лет. Разоритель.''
— ''Настал час, которого мы так давно ждали. Вот он, наш шанс показать врагу свою силу.''
Новые крики.
— ''Я могу предложить вам только кровь и битву. Это — ваш вклад в войну, что длится десять тысяч лет. И сегодня, братья и сёстры, сегодня мы — вы — одержали великую победу, которую будут помнить ещё десять тысячелетий, или пока стоит сам Империум Человечества!''
Торжествующие возгласы утонули в грянувшем «Цветке Кадии».
Трансляция, по всей видимости, завершилась.
— Выключай, — сказал Бендикт связисту.
В комнате повисло потрясённое молчание. Майор встал у вокса и обвёл взглядом своих солдат.
— Вы слышали Крида, и я знаю, что вы чувствуете то же, что я сам. Мы должны быть там, внизу. Однако мы здесь, на этой Троном забытой наблюдательной платформе. Я собираюсь сделать всё возможное, чтобы вытащить нас отсюда. Вы все получите шанс сразиться с врагом. Я вам это обещаю.
На следующий день рассвет так и не настал.
Небеса Кадии потемнели, когда огромные флоты мониторов и орбитальных оборонительных платформ — мощной защиты, которую всего несколько дней назад он видел с борта «Фиделитас вектор», — рассеялись под натиском армады Чёрного Легиона. Орбиту заполонили многочисленные крейсеры, челноки и одноразовые капсулы с воинствами Разорителя на борту.
Недели сливались в месяцы, и гнев застрявших кадийцев постепенно уступал место отчаянию; воззвания Крида по воксу становились всё более пылкими и страстными.
— ''Люди Кадии…'' — всякий раз начинал он свою речь.
— ''Мы разбили танковую колонну в каср Релоне. Враги высадились на кадийскую землю в огромном количестве. Мы — поколение, на плечи которого пала тяжёлая обязанность отправить их всех обратно в ад.''
Глубокий голос Крида оставался неизменным, даже когда ему доводилось сообщать плохие новости.
— ''Люди Кадии. Стены каср Батрока пали, но меня заверили, что в самом городе люди продолжают сражаться с упорством и решимостью, и очень скоро неприятель будет окружён, блокирован, и полностью уничтожен.''
— ''Люди Кадии, держитесь! Мы — шип, что сдерживает врага. Подкрепления уже в пути. Верховные лорды Терры восхищены вашей жертвенностью. Держите строй! Бейте врага. Не уступайте ни пяди земли.''
Каждую ночь тучи чёрных крейсеров выпускали рои челноков, падавших на планету подобно стаям хищных птиц. Они изрыгали из себя неорганизованные толпы ритуально посечённых культистов, демонических машин и чемпионов Тёмных богов, убийствами торивших себе путь к могуществу.
В огромные ангары кораблей согнали обитателей целых дикарских планет и миров-ульёв, и теперь все они изливались наружу разъярёнными, исчислявшимися тысячами, ордами, рвущимися вперёд с ликующими воплями, нечестивыми именами и молитвами на устах. Они наступали в таких количествах, что даже многочисленные бригады и танковые колонны кадийских ударников, лучших человеческих воинов в Галактике, медленно отступали назад, сдавая окоп за окопом, редут за редутом, и, наконец, каср за касром.
День за днём, час за часом, в атмосферу поднимались тонны пепла, укутывая планету пеленой тьмы.
Каждый день майор Бендикт стоял на высоком парапете наблюдательного пункта 9983 и с бессильным отчаянием всматривался вдаль.
На тридцатый день он взял магнокуляры, чтобы увидеть, как Чёрный флот обрушивает свою мощь на его родной каср Халиг. Троевыпуклый шлем отбросил на лицо майору косую тень, когда неистовый залп лэнс-батарей прошил ночное небо Кадии длинными мерцающими столпами раскалённого добела света. Молниевая буря длилась часами, заволакивая равнину пылью и пеплом, и тут и там вздымая высоко вверх громадные грибовидные облака. Каср Халиг принимал ужасную кару.
День за днём его пустотные щиты мерцали синим, а затем — жёлтым светом. Они работали уже на пределе мощности.
— Сэр?
Исайя обернулся. Сержант Тайсон пробирался к нему, по-прежнему не снимая толстых варежек для ледяных миров. Майор, высунувшийся далеко за парапет, подался назад, когда подчинённый подошёл ближе.
— Как думаете, что там творится? — спросил тот.
Вспышки от лэнс-молний непрерывно озаряли их лица.
— Настоящий ад.
Тайсон кивнул.
— Осталось недолго, — произнёс Бендикт.
Судя по выражению сержанта, он был согласен с ним. Тайсон протяжно вздохнул.
— Вам стоит отдохнуть, сэр, — сказал он.
Очередной яростный залп по городу докатился до них оглушительным громовым раскатом.
— Я там родился, — сказал Исайя. — Я знал каждый его закуток и бронированный перекрёсток, как приклад своей лазвинтовки.
Они продолжали стоять, и сполохи от непрестанной бомбардировки отбрасывали на их лица резкие тени. Внезапно гора у них под ногами содрогнулась, когда неимоверной мощи взрыв на равнинах осветил далёкие облака изнутри, придав им вид красной туманности. Бахнула череда детонаций, каждая — достаточно сильная, чтобы расцветить сумрак желтизной, и всё внутри Бендикта сжалось, когда по равнине в его сторону прокатился оглушительный грохот.
Обломки взмыли на целую милю: куски камнебетона, бастионы, оружейные и защитники пылью поднялись в верхние слои атмосферы.
Каср Халиг перестал существовать.
На кону стояла судьба всего Империума Человека, а он и его полк ничего не могли поделать.
— Мы можем оставаться наготове, — вместо утешения произнёс Тайсон. — Оставаться свежими. Мы можем поддерживать себя в форме.
Исайя не ответил. У него больше не осталось слов. Он застрял в горной крепости, а Кадия умирала у него на глазах.
На сто десятый день войны, когда Бендикт, голый по пояс, делал отжимания, с треском ожил вокс-передатчик. Торопливо отряхнув руки от пыли, майор включил бусину связи.
— Тайсон?
Из-за ревущей снаружи метели он не разобрал ответа сержанта.
— Повтори! — Бендикту пришлось повысить голос, чтобы тот его услышал. — Ещё раз, — сказал он. За его словами, эхом прокатившимися по огромному пустому помещению, повисла долгая пауза. — «Валькирия»? Ты уверен?
— ''Да'', — отозвался Тайсон. — ''Летит к нам.''
Соединение оборвалось, и Бендикт выругался. Натянув на себя майку с бронежилетом, он поспешил по безлюдным ангарам.
Связь восстановилась, когда майор вышел из лестничного проёма. Тайсон звал его по имени. От его настойчивого тона у майора пошли по коже мурашки, и он сорвался на бег.
— ''Бендикт!'' — кричал Тайсон. — ''Давай сюда! Он здесь!'' — Сержант практически орал в вокс.
— Кто? — рявкнул майор.
Тайсон уже едва сдерживался.
— ''Фрекков Крид! Он'' тут!
