Король-вурдалак. Часть II. Империя личинок / Ghoul King. Part 2. Empire of Maggots (рассказ)
 | |
| Автор | Джош Рейнольдс / Josh Reynolds |
| Переводчик | Serpen |
| Издательство | Black Library |
| Серия книг | Time Of Legends |
| Предыдущая книга | Король-вурдалак. Часть I. Покоритель червей / Ghoul King. Part 1. Conqueror of Worms (рассказ) |
| Год издания | 2013 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Экспортировать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
Изнурённые волки с запаршивевшими шкурами вприпрыжку неслись сквозь вздымавшуюся пыль, их вопли разносились эхом по всей долине из костей и пепла. Гоблины племени Красного Облака опасливо цеплялись на спине каждого волка, их зелёные конечности были скрыты под крысиным мехом и варварскими татуировками. Волчьи всадники спустили тетивы грубых луков, как только приблизились на своих слюнявых «конягах» к шеренге приближавшихся воинов-скелетов. Последние вторглись на территорию гоблинов с восходом луны, которая даже сейчас по-идиотски поблескивала, смотря вниз на столкновение, и похоже намеревалась смотреть и дальше, чтобы убедиться, что ни один зеленокожий не увидит её захода.
Мертвецы проигнорировали осыпавшие их стрелы и продолжили своё движение, образуя ровную шеренгу из сцепленных копий и щитов. Волчьи всадники развернулись в облаке из волчьего визга и проклятий зеленокожих. Их обычная тактика ударь-и-беги, так хорошо служившая им против катайских торговых караванов и других медленных и плохо защищённых рабских обозов, не оказала никакого влияния на армию мёртвых. Красные Облака - это было имя, внушавшее страх всем, кому не повезло стать их целью на протяжении многих лет до прибытия захватчиков на их земли, но мёртвые не испытывали страха. Скелеты продолжили идти со стрелами, торчащими из глазниц или грудных клеток, и это был воистину редкий выстрел, приводящий к падению одного из них, когда стреле удавалось раздробить череп или сломать позвоночник.
- Ха, посмотрите как они бегут! - прорычал Вораг Кровавозубый. Он постукивал по шее своего могучего чёрного коня. Лошадь и всадник стояли на одной из дюн из камня и уплотнённой золы, которые отмечали эти земли, разместившись подальше от резни и тяги битвы. С этого места он мог наблюдать за битвой и отправлять всадников с приказами для некромантов, отвечающих за контроль над мёртвыми воинствами, изводивших гоблинов и загоняющих их обратно к их жалким логовам.
При мысли о некромантах взор Ворага обратился к одной из близлежащих скал. Клык вулканической породы, выброшенный на поверхность в результате какого-то давнишнего катаклизма. И на вершине его находилась странная фигура, окружённая ореолом тёмной магии. Скелетоподобное существо было облачено в рваные одежды и держало в руках посох, увенчанный человеческим черепом. Его имя было Кадар, он был одним из высоко ценимых питомцев В`сорана, и скорее всего шпионом, подосланным, дабы стать глазами своего хозяина в окружении вампира.
В`соран искал убежище от происков Ушорана и для этого сблизился с врагами последнего, из которых Вораг был первейшим. Или же был таковым в то время. Как и все властители, Ушоран собирал врагов, словно дворняга блох. То, что многие из них ранее были его союзниками, тоже не было чем-то из ряда вон выходящим. Вораг сам пробился от простого рубежного лорда, до правой руки Ушорана, прежде чем лишиться последнего звания.
Хотя прежде чем это произошло, он удостоился многочисленных подарков от Ушорана, и одним из них было бессмертие. Вораг провёл языком по кончикам своих клыков. Как и большинство нобилей стригоев, он был вампиром. Он посмотрел на своих помощников - группу восседающих на конях красноглазых айалов с белыми клыками, облачённых в нагрудники из пластинчатой кольчуги и меха, их головы были начисто выбриты за исключением традиционных частей скальпа, которые отмечали Окровавленных - воителей стригоев, - и спросил: - Мойше и Сенеслау со своими всадниками уже заняли свои позиции? Я не собираюсь позволить этим зеленокожим опарышам вновь ускользнуть из моих рук.
- Айе, мой король! - ответил один из помощников, плутовато крививший шею вампир по имени Барбат. Вораг удовлетворённо хмыкнул и повернулся, чтобы продолжить наблюдение за отступающими зеленокожими. Это было пятое из подобных племён, которые Вораг и его легионы выбрали для уничтожения в эти месяцы. Племён зеленокожих - как орков, так и гоблинов - были сотни, они заселяли пыльные пустоши между Равниной Костей и Пепельным кряжем. В этих землях было мало солнечного света, что делало их идеальными для целей Ворага.
Земля мрака и смерти станет идеальной колыбелью для его зарождающейся империи. Пусть у Ушорана остались леса и камни Стригоса, но в рядах легионов Ворага больше не было живых людей, а мёртвым были не страшны облака пепла и песчаные бури.
Он решил отправиться на восток от Треснувшего пика ещё десятилетие тому назад, подкрепив свои скелетные легионы могучим роем трупоедов из грязных и тесных туннелей под грозной крепостью Нагашиззар. Каннибалы были привлечены под его знамёна в течение почти десяти дней кровопролития, после которых Вораг выбрался на открытый воздух с чуть менее чем тремя десятками скальпов трупоедских вождей и следовавших за ним в лунном свете их племён. Толпы их ныне копошились неподалёку от конных вампиров, одетые в лохмотья и гремящие ошмётки брони, их болезненно-серая плоть засверкала подобно серебру в лунном свете, когда они понюхали воздух и жадно зарычали. Как и сам Вораг, они уловили запах мёртвых гоблинов, разносящийся ветром в ночи.
Он выпрямился в седле, раздувая ноздри. Кровь гоблинов имела свой собственный специфический запах - едкий, но всё же сладкий. Его лицо скривилось, приобретя звериный облик в отсвете луны, после чего Вораг задрал белогривую голову и завыл. Трупоеды присоединились к нему, и их вой смешался с воем их короля.
Не сказав ни единого слова своим айалам, Вораг пришпорил коня. Каннибалы вприпрыжку понеслись за ним вослед, когда Кровавозубый устремился поближе к битве. Его подчинённые от неожиданности разразились каскадом ругани и проклятий и поскакали за ним, вытягивая оружие. Вораг, низко пригнувшись над шеей своего красноглазого коня, обнажил свой большой разделочный клинок. Когда-то он принадлежал королю трупоедов Треснувшего пика, до тех пор, пока Вораг не вырвал ему горло и не забрал себе его корону и меч. Он перековал древнее могильное лезвие заново во что-то более подходящее для царя, и теперь это стало поистине вещью возвышенной и зловещей жестокости, элегантной, несмотря на свою грубую конструкцию.
Вораг и его всадники легко догнали убегающих волчьих всадников: их красноглазые кони были быстрее любого полуголодного волка. Вораг выбил гоблина из седла одним широким взмахом меча. Стрелы застучали по его броне, за исключением одной, которую он вырвал из воздуха и перекусил надвое. Волчьи всадники вели их прямо к своему логову, как он и надеялся. Он провел недели, пытаясь выковырять именно это племя из их скрытых нор, и теперь, когда ему, наконец, удалось найти их, Вораг не собирался дать мелким тварям ускользнуть. Он жестоко пришпорил своего коня, заставляя того ускориться.
Волчьи всадники направлялись к кривому частоколу и сшитым из волчьих шкур палаткам, своеобразному поселению, что напоминало сыпь на лике равнины. Как и большинство зеленокожих, это племя кочевало, передвигаясь от логова к логову, и их лагерь был соответствующе убог. Взвизгнули рога, напоминающие мяуканье кошек, и ватаги вопящих гоблинов, вооружённых копьями и луками, вылились из-за частокола, направляясь навстречу приближающейся нежити. Гоблины были достаточно храбры, пока их было достаточно много, но стоило вырезать примерно половину, и остальные неизменно разбегались.
Вораг, его всадники и любители мертвечинки настигли убегающих волчьих всадников, и звери и гоблины умерли. Избежали смерти лишь те, кто развернулся и бросился в ряды преследователей. Но бежать было некуда: приближающиеся фаланги скелетов перекрыли все возможные пути отступления.
Высокий гоблин, одетый в меха и шлем-волчий череп, размахивал дубинкой, лупя своих сородичей и пытаясь сбить их в некое подобие строя. Но зеленокожие слабо понимали такое понятие, как дисциплина, так что они продолжали свары между собой даже тогда, когда Вораг врезался в их ряды и проделал кровавую брешь своим тяжёлым лезвием. Другие стригои последовали за ним, рубя и кромсая тянущиеся к ним лапы и раззявленные пасти. Каннибалы обрушились на гоблинов мгновение спустя, некоторые используя примитивное оружие, но большинство лишь с собственными зубами и когтями. Гоблины сломались, словно хилый шатёр в бурю. Ватаги зеленокожих разбегались, рассеиваясь в сотне различных направлений, карабкаясь к сомнительной безопасности частокола или пустошей.
Вождь в шлеме-волчьем черепе завизжал, когда Вораг насадил его на лезвие, а затем подбросил в воздух. Он поймал размахивающее руками тело обратным ударом и практически рассёк тварь в воздухе на две половины. Он удовлетворённо улыбнулся, услышав рога загонщиков, располагавшихся за пределами видимости. Они должны были выловить столь много сбежавших гоблинов, сколько было возможно, используя большие сети из кожи и волос, которые Вораг изготовил специально для этих целей.
Вораг откинулся в седле, наблюдая за тем, как трупоеды расправляются с группой гоблинов, которые были достаточно глупы, чтобы попытаться организовать оборону. Он вдохнул сладкий запах бойни и закрыл глаза. Лицо тут же всплыло на поверхность его сознания - бледно-золотые волосы и смех - и он распахнул глаза. Гневный рык протиснулся сквозь плотно сжатые клыки, и он сердито вложил меч в ножны.
Когда оставшиеся в живых были схвачены и связаны, спутаны, либо закованы, Вораг приказал своим подчинённым поджечь частокол и плохо выделанные кожи, что служили гоблинам жилищами. После чего они начали долгий путь обратно к башне. Его башне в настоящее время, хотя когда-то она принадлежала кому-то - или чему-то - ещё, в те времена, когда Вораг и его последователи ещё даже не появились на свет. У Кадара было множество теорий, каждая страннее предыдущей, но ни одна из них не заинтересовала Ворага.
Они достаточно легко обнаружили башню. Её было видно на мили вокруг, узкий столб, напоминающий изъеденный временем медный труп медянки, словно могильная метка или копьё, всаженное в шкуру умирающего зверя. Она высоко возвышалась над равниной, непокорная ни времени, ни погоде, и ничего не росло ни на ней, ни вокруг неё. Её изгибающиеся коридоры и лестницы воняли старыми призраками и тайными вещами, а равнины вокруг неё были засыпаны костями диких зверей и существ, что ранее, возможно, были людьми, прежде чем стали чем-то ещё. Ныне кости были расчищены, и вокруг башни, плита за плитой, выросли массивные стены.
Что-то шевельнулось в чреве Ворага, когда он увидел стены своей цитадели. Когда она впервые предстала перед глазами Ворага, то он подумал, что это был дар Стригу, перо из его тёмных крыльев. Он вошёл в башню в одиночестве, так как более ни у кого не хватило смелости последовать за ним. Бессмертие не делает человека бесстрашным, на самом деле, казалось, она оказывает на многих противоположный эффект. Они стали трусливыми существами, прячущимися во тьме и страшащимися подставить своё тело под клинок. Цитадель, воистину, была великолепным творением.
Потребовались десятилетия, чтобы она достигла своего нынешнего состояния, и ещё больше времени пройдёт до окончания работ. К счастью не было недостатка в рабах, которых бы можно было привлечь для этой задачи. Каменные стены были даже выше, чем у Моркейна, сложенные из жёсткого бледного камня, который добывался из глубоких ям, которые его последователи обнаружили у берегов Горького моря. Рабы, орки и гоблины, были видны издалека, копошащиеся на стене, подобно насекомым. О первых было практически невозможно сломать палки, а о вторых это делалось ужасно легко, но впрочем, независимо от крепости своих тел служили и те, и те. Оба вида откликались на силу, а Вораг был сильнейшим в этих землях. Стены защищались большими вращающимися платформами, на которых были установлены баллисты и катапульты. Платформы приводились в движение с помощью простого механизма из верёвок и блоков. Дюжина рабов могла повернуть орудия войны в любую сторону, всего лишь потянув за большие канаты и цепи, свисавшие с платформ.
Однако цитадель была намного больше, чем казалась на первый взгляд. Пожиратели мертвечины, испытывавшие крайнее неудобство под открытым небом, быстро обнаружили под цитаделью огромную сеть полуобвалившихся туннелей и пещер, и начали развивать их в последовавшие за занятием башни Ворагом месяцы. Разок они обнаружили метку каких-то гоблинов внутри этих пещер, но то был единичный случай. Теперь же корни его цитадели были погружены глубоко в землю, как когти ястреба в плоти своей добычи.
Когда силы завоевания вернулись к своей крепости, Вораг с радостью увидел кружащихся неподалёку и галопирующих к крепости наездников. Пока не были построены вышки, и каждый человек был на счету, ему приходилось пользоваться системой застав и курьеров. Рога взревели в рядах его армии, и были встречены приветственными криками от ворот.
Ворота были сделаны из камня, кости и окаменевшего дерева. Кроме того, отличное применение было найдено и костям гигантских животных, что окружали крепость, так как их было практически невозможно разрушить, и они могли выдерживать огромный вес. Массивные кости рёбер пошли на раму для ворот. Тяжёлые ворота приводились в движение системой шкивов и противовесов, которые в свою очередь управлялись примерно сотней трупоедов с чрезмерно развитой мускулатурой, которые были обучены специально для выполнения только этой задачи. Они взвыли и вскричали в приветствии, когда распахнули врата, и армия влилась во двор цитадели, пройдя под титанической подъёмной решёткой. В линию вдоль стен располагались мангалы, сделанные из перевёрнутых щитов и грубо сделанных бронзовых котлов, и установленные на треноги из воткнутых копий. С некоторых из последних свисали тела, иногда орков, а иногда и каннибалов, удерживаемые в вертикальном положении с помощью толстых длинных верёвок. Большинство из них были мертвы, но некоторые всё ещё трепыхались, и стригои, проезжая мимо, впивались в старые раны и жадно глотали тонкую струйку крови, что некогда била мощной струёй.
Вораг вдохнул запах стойки - кровь, пот и боль - и удовлетворённо вздохнул. Он натянул поводья, останавливая коня.
- Прекрасно, - пробормотал он.
- Для чего-то созданного по прихоти, это действительно впечатляет, - прошипел Кадар, дёргая своего коня за поводья и останавливаясь рядом с Ворагом. Армия обтекала их: пленные отводились в загоны, а мёртвые вновь занимали те позиции, но которых они находились, пока были не нужны Ворагу. Несмотря на то, что он предпочитал живых мёртвым, Вораг не мог не признать, что, в общем и целом, с мёртвыми было меньше хлопот - как минимум, проще со снабжением. Он оглянулся на некроманта и заметил рядом с ним горбатого Барбата. Вораг с трудом сдержал улыбку. В эти дни, куда бы ни пошёл Кадар, рядом с ним всегда был Барбат.
- Ты что-то сказал? - переспросил он.
- Просто умоляю вас вспомнить о данных клятвах, повелитель Вораг, как и подобает истинному королю, - ответил Кадар, его высохшее, крысоподобное лицо сморщилось от ставшего уже привычным разочарования. Сказать, что он был недоволен, когда Вораг приказал армии повернуть на восток, было сильным преуменьшением его реакции. Ученик В`сорана бушевал в течение трёх дней, останавливаясь у самой грани того, чтобы бросить вызов Ворагу, что было единственной причиной, по которой его иссохшее сердце не было вырвано из его груди и помещено на закопчёный стол Ворага. От Кадара всё ещё мог быть толк, что он доказал в продолжение всего похода на восток. Именно его магия подняла иссохшие кости пустошей, которые они пересекли после ухода из Треснувшего пика, и присоединила их к рядам его армии. И, кроме того, он обучал этому искусству некоторых последователей Ворага, и, готов был держать пари Кровавозубый, в их числе был и Барбат. При всех своих недостатках, слуги В`сорана не скрывали своих знаний. На самом деле, они, казалось, не могли противостоять искушению распространять его. Даже Вораг кое-что узнал об этом, хотя и был достаточно осторожен, чтобы скрыть эти крупицы информации от всё более и более причиняющего беспокойство Кадара.
Крысоподобный некромант думал, что его интриги с Барбатом и остальными укрылись от внимания Ворага. Кадар - как и В`соран - думал, что он дурак. На самом деле все эти древние вампиры: В`соран, Неферата, Абхораш и да, даже Ушоран, который поднял стригоев из грязи, считали его грубым существом, которым двигали лишь жажда крови и войны, годным лишь на то, чтобы служить им. В действительности он подозревал, что так они думают обо всех стригоях. Они хотели наточить его, словно лезвие, а если он сломается в процессе использования, то с лёгкостью заменят другим подходящим кандидатом. Подумав об этом, он оглянулся и посмотрел на Барбата, который тут же отвернулся. Вораг хмыкнул. Он был для них всего лишь инструментом, и оставался бы им всю жизнь, независимо от того, что он бы сделал, или океаны крови, которые бы пролил.
Их высокомерие, как и их сила, были весьма велики. Некогда, Вораг бы выпотрошил предательский кусок грязи, подобный Кадару, и оставил его гнить в назидание другим. Но за прошедшие века он научился осторожности. Даже ещё до того, как они получили дар Ушорана, айалы и агалы стригоев постоянно интриговали за право господствовать над своими собратьями, и Вораг был ветераном той змеиной ямы, коей был королевский двор. И ожерелье клыков, вырванных из пастей его соперников, служило тому доказательством.
Он нежно поглаживал ожерелье, пока слушал разглагольствования Кадара о клятве, и чести, и долге. Несмотря ни на что, его было сложно винить за досаждающие попытки манипуляций. Предательство было в его крови. Аколиты В`сорана были печально известны непрекращающимися разборками в своих рядах. Они боролись друг с другом за внимание В`сорана, подобно маленьким кровожадным детям, и старый монстр поощрял подобное кровопускание.
- Это было хорошо в прошлом, мой господин. Мастер В`соран должен узнать о вашем новом деле, - говорил Кадар. Он обвёл рукой крепость, что воздвигалась вокруг них, и тысячи порабощённых орков и гоблинов, что трудились на строительстве. - Он должен узнать, что вы отказались от своих намерений в пользу… этого, - презрение в голосе вампира было очевидно, и вдобавок к этому, его голос был пропитан скрытым намёком на вызов. Кадар, конечно, не был столь глуп, чтобы подойти и прямо бросить свои обвинения в лицо Ворагу, но было очевидно, что все его речи были предназначены для того, чтобы напомнить Кровавозубому, где лежала его истинная верность. - Мы должны вернуться к Горбатой горе, если не собираемся идти на земли мёртвых. Эти войска - эти ресурсы - необходимы на границах!
- Мне кажется, я способен решить, какие ресурсы необходимы для поддержки моих границ, некромант, - произнёс Вораг, не глядя на Кадара. Вместо этого он не отрывал взгляда от Барбата. Другой вампир вздрогнул от такого пристального внимания, либо от страха, либо от вины. - В`соран мой кастелян, а не я его.
- Я не имел в виду даже предпо… - начал Кадар, но Вораг оборвал его резким жестом.
- Разве? - пронзил взглядом Ворга тщедушного некроманта. - Как продвигаются исследования Санзака, Кадар?
- Я…что вы имеете в виду?
- Только то, что если ты желаешь присоединиться к своему хозяину, то я позволю тебе это только тогда, когда Санзак сможет поднимать на ноги мою армию, - ответил Вораг, наклонившись к другому вампиру. Он улыбнулся и Кадар резко отшатнулся от него, чуть было не вывалившись из седла. - Ты даже можешь забрать с собой всех, кто бы изъявил желание последовать за тобой. - Последние слова были направлены на Барбата, чьи глаза расширились в испуге.
- Что? - сказал Кадар.
- Ты слышал меня, Кадар, - ответил Вораг, пуская коня рысью. Он пронёсся через толпу рабов, которые волокли тяжёлые каменные блоки, походя растоптав визжащего гоблина. Умертвия со светящимися глазами, которые служили в качестве надсмотрщиков за вопящими, ноющими зеленокожими, размотали широкие кнуты и, зашипев, обрушили их на спины существ. Вораг проигнорировал раздавшиеся крики и направил своего коня прямиком к подножию башни, которая занимала центр растущей крепости. Всё, что он построил исходило из этой алеф1, первой.
Он посмотрел на здание, восхищаясь изобретательностью, что была заложена в её конструкции. Вблизи она напоминала ему кожуру фруктов, которые были очищены от всей своей сладкой начинки и оставлены сушиться на солнце. Она была широкой у основания, и, казалось, суживалась к вершине, хотя это было всего лишь иллюзией, как он уже выяснил. По правде говоря, она была намного больше, чем казалась. Что-то в ней вызывало в Вораге воспоминания о Чёрной пирамиде Моркейна, но хоть башне и была присуща злобность, сродни пирамиде, то ощущения она вызывала совсем другого рода.
Большие двери, перекрывавшие вход в башню, с натугой открылись группкой умертвий, на чьих высохших конечностях не было видно каких-либо украшений или символов. Их глаза светились уродливым светом, когда они толкнули створки сильнее, позволяя им распахнуться на всю ширину.
- Слава победителю, - сказал вампир. - Пригнали очередную партию зелёных зверей, как всегда?
- Это было нетрудно, - ответил Вораг, спрыгивая с коня. Несколько трупоедов бросились вперёд, чтобы подхватить брошенные поводья. Они жаждали лицезреть его коня.
- Урка бежали наперегонки, дабы поприветствовать нас, Санзак.
- Они, очевидно, услышали, что ты идёшь, и не смогли устоять, - ответил Санзак. Он был практически настолько же мощным, как и Вораг, вот только его лицо выглядело так, словно его протащили по каменистой земле. Из всех слуг Ворага, последовавших за ним на восток после того, как война приняла неудачный оборот, он был самым преданным. Он служил Ворагу в сотнях сражений, и если и не был самым хитрым из его слуг, то, безусловно, был самым прагматичным из вампиров-нобилей, последовавших за Кровавозубым.
- Ещё рабы, или они для башни? - спросил Санзак, пожимая плечо Ворага.
Вораг приблизился ко второму вампиру: - Она требует этого?
- Это может только помочь, - ответил Санзак, бросая взгляд на башню. - Их жизни коротки, и она поглощает их, словно сладости. Требуется всё больше и больше, чтобы удержать её от сползания во тьму, - он поймал взгляд Ворага и похлопал его по плечу. - Это означает, что она становится сильнее, мой друг.
Вораг закрыл глаза: - Тогда…это работает.
- Да, - тихо сказал Санзак. - Мы омоем её апартаменты в крови ста гоблинов и их молодняка сегодня, и ты увидишь сам. - Он придержал Ворага, когда тот намеревался было отойти. - Я видел ваше противостояние с Кадаром и хитрого шакала Барбата, следящего за этим со стороны. Ты должен позволить мне разобраться с ними.
Вораг криво усмехнулся.
- Ты думаешь, что равен колдуну?
Санзак поколебался, но потом кивнул: - Я смогу справиться с ним.
- Я верю тебе, мой друг, но сейчас не время. У меня пока ещё есть для него применение, и, кроме того, твои таланты более полезны для меня здесь, в башне, присматривая за здоровьем моей королевы, - тихо сказал Вораг.
- Как пожелаешь, - сказал Санзак. - Но, впрочем, я, в любом случае, пришёл поприветствовать тебя не ради этого.
Вораг посмотрел на него: - Нет, тогда для чего?
- Пока вы были на охоте, произошли нападения. Гоблины, в основном, но из племени, которое нам незнакомо. Они нападают на наши линии поставок и добычи полезных ископаемых. - Санзак нервно побарабанил пальцами по навершию меча. - Более организованные, чем варварские мелкие демоны, с которыми мы сталкивались в последнее время. И более амбициозные, - добавил он.
- Они пытались прорваться в цитадель? - спросил Вораг.
- Отдельные группы, немногим большие, чем подкрадывающиеся воры, - ответил Санзак, кивая. - Я не знаю, как они попали сюда, но у меня есть подозрения. Норы трупоедов становятся всё обширнее… Если они наткнулись на одну из них… - Он замолчал со значительным выражением на лице. - Стригу знает, что они могли всё это время быть здесь, затаившись в какой-нибудь норе неподалёку. Хотя, если это действительно было так, то почему они до сих пор не были обнаружены, остаётся загадкой. Впрочем, это ещё не всё, - он сделал паузу, вновь посмотрев на башню. - У нас…гость, - сказал он.
Вораг знал Санзака достаточно долго, чтобы узнать этот тон.
- Итак, - пробормотал он, - значит, они нашли нас. Вопрос, зачем? - он ожидал этого, рано или поздно. Вораг сомневался, что в мире было хоть одно место, в котором бы можно было избежать ушей и глаз Королевы Тайн. Он нахмурился. - Где они?
- Она. Она была одна. Ей удалось, я до сих пор не знаю как, пробраться в башню, но мне удалось схватить её прежде, чем она смогла добраться до вершины. Она не видела её.
- Они всегда ходят по трое, - заметил Вораг, покачав головой. Служанки Нефераты всегда путешествовали группой. Если Санзак поймал всего лишь одну, то это значило, что она хотела быть пойманной. Он посмотрел вокруг. Были ещё две, как минимум, где-то рядом. Возможно, в цитадели, возможно, за её пределами, но он мог чувствовать их. Их сестра пришла, чтобы доставить сообщение, и они не будут показываться до тех пор, пока она не окажется в опасности.
- Они ездят тройками. Как она выглядит? Ты узнал её? - напряжённо спросил он.
- Нет, - ответил Санзак. Он знал, что имел в виду Вораг, знал достаточно хорошо. - Но это ничего не значит. Кроме того, она из нашего народа, - он имел в виду стригоев. Но это ничего не значило, если она служила той, о ком думал Вораг. Женщины, служившие Неферате, отринули любую верность всему и всем, кроме своей королевы. Вораг не мог винить их за это. В конце концов, он и сам, когда-то разделял эту верность. Ушоран дал ему дар вампира, но именно Неферата научила его пользоваться им. Она, вероятно, думала, что отправив к нему стригойку, с лёгкостью вернёт его к себе, но это только лишний раз доказывало, что, несмотря на всю свою проницательность, она так и не поняла стригоев.
- Она потребовала встретиться с тобой, когда ты вернёшься.
- Я встречусь с ней, когда я захочу, и не раньше, - проворчал Вораг. - Неферата не хозяйка здесь, что бы она ни думала. Где ты разместил её?
- В одной из комнат на четвёртом этаже, - ответил Санзак. - У дверей охрана, а в коридорах дежурят трупоеды. Она не покинет покои, пока мы её этого не позволим.
- Почему-то, я сомневаюсь в твоём утверждении, мой старый друг, - произнёс Вораг. Он встряхнулся. - Я хочу увидеть свою королеву.
Санзак открыл было рот, словно собираясь протестовать, но промолчал. Он только покачал головой и отошёл в сторону. Вораг, проходя мимо него, положил руку на плечо вампира.
- Ничего из этого не является совпадением, мой друг. Нам ещё предстоит выяснить, кто наши непосредственные враги, но не теряй бдительности. - Санзак кивнул и Вораг продолжил свой путь.
Внутренний интерьер башни был столь же странным, как и её внешний вид. Он был построен вокруг полой сердцевины, которая уходила вниз в гигантский каменный колодец на первом этаже. Как глубоко уходил колодец, было неизвестно, да Ворага это и не интересовало. Он простирался далеко за норы трупоедов, из чего можно было сделать вывод, что корни башни уходили так глубоко, как Кадар даже не мог себе вообразить. Он служил своей цели достаточно хорошо, о чём говорили пятна цвета ржавчины на краю. Из глубины колодца выходили железные цепи, протягиваясь через полую сердцевину вплоть до верхних закрытых этажей башни, которые забрал себе Вораг. Цепи не были созданы людьми и иногда, в самые тёмные вечера, они гремели и звенели, как будто что-то снизу пыталось забраться по ним наверх. Даже сейчас звенья цепи блестели от крови. Была ли это кровь сотен зеленокожих, которых с завидной регулярностью бросали вглубь башни, или же кровь чего-то ещё, даже Санзак не мог сказать. Несмотря на это, благодаря колдовскому искусству последнего, кровь поднималась по цепи, капля за каплей, звено за звеном, и сила и мощь росли вместе с ней.
Сотни зеленокожих из тех, кто был не предназначен для рабской жизни, были принесены в жертву, их смерти питали ритуал, который являлся столь же важной частью обновления, как и заклинание. Цепи тихо шумели, словно приветствуя его, когда Вораг поднимался по лестнице на вершину башни.
Мёртвые, облачённые в чёрную зубчатую броню и вооружённые тяжёлыми щитами и копьями с вызывающими ужас лезвиями, стояли на страже на каждом этаже, охраняя вышестоящие. Они служили ему в жизни, как войнуки - закованные в броню всадники, которые орудовали охотничьими копьями, неся смерть врагам Моркейна. Их грохочущая атака сокрушила не одну орочью орду и боевую линию варваров. Теперь, в смерти, они стали умертвиями, их кровожадные души были прикреплены к увядшей оболочке зловещими ритуалами Кадара. Они были режущим лезвием его армии при жизни, и в смерти они отлично выполняли ту же функцию, если не служили в качестве охранников.
На верхнем этаже уродливые, слоноподобные могильные страшилища, которые когда-то несли его королеву от самой Горбатой горы, продолжали своё бдение, сидя снаружи его палат. Их огромные, покрытые шрамами тела, покрывали доспехи и цепи. Звери напряглись, когда Вораг достиг верхнего этажа, и настороженно поднялись на ноги, их тупые, дикие глаза блестели в запечатанных шлемах, скрывавших их грубые черепа. Вораг поднял руку, и они молча опустились на свои места. Он шагнул в комнату.
Помещение было круглым, с большими окнами, глядевшими во все стороны. Ночной ветер свистел внутри, колыша и развевая меха, которые он повесил над каждым окном. Комната была пуста, за исключением одра. А на нём лежали останки женщины, которую он бы сделал королевой, когда, наконец, корона Моркейна стала бы его.
Её волосы, некогда оттенка солнца, о котором он теперь едва помнил, теперь были цвета грязного льда, а её упругая кожа напоминала что-то, слишком много времени проведшее под палящим солнцем. Глаза, когда-то полные хитрости и восторга, были молочными невидящими шарами, а рот - не более чем рваной, кривой чертой. Она была мертва, и он умер в момент своего триумфа, и все, одержанные с тех пор победы, были также бессмысленны.
Санзак поклялся ему, что ритуалы, которые он узнал, ритуалы, требовавшие в изобилии смерть и кровь, смогут вытянуть её смертный дух их тех мест, в которых тот скрывался. Иногда он молился Шайе, богини луны в её тысяче обличий, чтобы его королева села и протянула к нему руки, как делала это столь часто раньше. Он смахнул в сторону жидкие пряди её сухих волос, чтобы открыть взгляду рваную рану на горле. Вораг зашипел от злобы, и в мозгу вспыхнуло имя: В`соран.
В`соран убил её. Санзак признался в этом, как и во многом ином, несколько лет назад. Стрегга никогда даже не пыталась скрыть своё презрение к В`сорану, ровно так же, как и он не скрывал свою ненависть к ней и её госпоже, Неферате. Возможно, она попыталась убить его, но В`соран оказался сильнее. Ворагу было всё равно. Всё, что имело значение, - вызов её из тьмы. Затем, вместе, они бы разорвали старого монстра от пяток до макушки, как он того и заслуживал. Вораг тихо зарычал, смакуя мысль о том, чтобы сделать знамя из содранной шкуры В`сорана. Это была лучшая судьба, чем заслуживал старый некромант.
Вораг посмотрел на канавки, которые бежали из каждого угла смертного одра к отверстию в полу, из которого выходили цепи и присоединялись к тяжёлым железным кольцам, глубоко утопленным в камень. Кровь, которую колдовство заставляло подниматься по цепи, медленно ползла по канавкам до одра и от него в труп Стрегги. Пока он смотрел, капля крови, катившаяся по канавке, добралась до Стрегги и капнула на её мумифицированные пальцы, исчезнув сразу же, как только коснулась их, словно вода, впитывающаяся в пересохшую землю. Он не мог заметить никаких изменений в ней, что бы ни утверждал Санзак. Всё, что ему оставалось, это вера в то, что тот был прав.
- У меня есть армия, - проговорил он, поглаживая её сухие волосы. - Тысячи теперь маршируют под моими знамёнами. Но этого мало. - Он наклонился, и его губы коснулись её. - Этого никогда не будет достаточно. Нет, пока ты не возвратишься ко мне.
- У короля должна быть его королева.
Голос был знакомым, но Вораг никак не мог прикрепить к нему имя. Судя по тому, откуда прозвучал голос, его обладатель, вероятно, ожидала, что он развернётся и прыгнет на неё, как только она прервёт его. Но Вораг многому научился в изгнании, и, хотя его темперамент и инстинкты иногда подводили его, он всё же ожидал этой встречи, когда сказал Санзаку, что ламийка подождёт. Он медленно встал, его ноздри раздулись, когда он учуял её запах: приторный, словно увядшие цветы, запах большинства потомков Нефераты, и повернулся к нарушителю. Она откинула капюшон, явив миру багровые косы и дикую красоту.
- Да, - сказал он просто.
- Мы думали, что она мертва, - произнесла ламийка, слегка расслабившись.
- Да, - сказал Вораг. - как ты можешь видеть.
- Но ты держишь её, как память, - вопрос был, словно удар, призванный спровоцировать его ярость. Вораг подавил приступ животной ярости, мгновенно нахлынувшей на него. Она смотрела на него, словно бы оценивая его реакцию. Он вспомнил о Неферате: она всегда была в состоянии сказать, о чём он думает, всего лишь посмотрев на его лицо или позу. Она так же легко читала его, как Кадар читал свои разлагающиеся тома.
- Я держу её, потому что это - мой долг, - ответил Вораг, становясь между гробом и ламийкой. - Я буду защищать её в смерти, как мне не удалось это сделать при жизни.
- Восхитительная сентиментальность, - сказала женщина, двигаясь вокруг него. - Впрочем, она не выглядит такой же мёртвой, как все остальные, - она посмотрела на него, её взгляд стал лукавым. - Может быть, ей становится лучше, а?
Вораг напрягся.
- Зачем ты пришла сюда, женщина?
- Меня зовут Иона, король Вораг, - сказала ламийка, глядя на него. - И я здесь по приказу моей королевы, которая надеется быть вам другом сейчас, так же, как была им с самого начала.
- И что хочет твоя королева? Что Кровавозубый может дать Королеве Тайн?
- Вашу правую руку, - ответила Иона, приблизившись. - Ей не хватает ваших советов и советов её волчицы. - Она потянулась, словно бы желая прикоснуться к Стрегге. Вораг поймал её руку и мягко оттолкнул.
- Сомневаюсь, - буркнул Вораг.
- Это правда, - сказала она. - Безумие Ушорана растёт с каждым часом. Вскоре оно поглотит его целиком, и вместе с ним Моркейн и Стригос, если ничего не предпринять.
- И что, по мнению твоей госпожи, я должен сделать, а? Привести свои легионы назад и начать войну?
- Вместе мы могли бы свергнуть тирана и сделать твой народ свободным.
- Так вот, как вы называете это? - сказал Вораг, усмехнувшись.
- А разве нет? Трон ваш по праву, вы - истинный наследник Стригу, все это знают, - сказала Иона. - Вы являетесь законным гетманом Моркейна, законным императором Стригоса. Зачем вам эта империя личинок и пыли, когда вы могли бы править собственным народом? Когда вы могли бы освободить их из лап безумного монстра и его злобных последователей?
- Это знает каждый, - повторил Вораг, отворачиваясь. Осторожно он погладил Стреггу по щеке, после чего вновь посмотрел на Иону. - Это знает каждый, потому что твоя госпожа самозабвенно распространила эту маленькую хитрую басню. Айе, ей и В`сорану нравилось перебрасываться этой историей о «законном короле». Есть множество других, которые могут предъявить такие же претензии - Морат например, или этот высокомерный дурак - Гашнаг. Они имеют такие же претензии и права на трон и корону, как и я, - он криво улыбнулся. - И они станут лучшими королями. Держу пари, - он помолчал, а затем добавил. - Ну, за исключением Гашнага, пожалуй.
- Вы действительно верите, что они станут для ваших людей лучшими правителями, чем вы?
Вораг захохотал: - Конечно же, нет, - ответил он. И покачав головой, продолжил. - Но я уже устал играть отсутствие мозгов. - Он фыркнул и посмотрел на Иону. - Я скажу тебе, почему Неферата хочет, чтобы я вернулся. Потому что она всё ещё желает править, но при этом достаточно умна, чтобы понимать, что стригои никогда не примут женщину, особенно её, в качестве своего правителя. Таким образом, она приходит к Ворагу - глупому, жадному, амбициозному Ворагу. Ворагу, которого она обучала искусству политики. Ворагу, которому она заронила в душу стремление быть чем-то большим, чем приграничным господином. Ворагу, который слишком простоват, чтобы перехитрить её, - сказал он. - Я предполагаю, что вы уже были у В`сорана?
Иона промолчала. Вораг усмехнулся и кивнул.
- Конечно, вы были у него. Старый монстр будет полезен, не так ли? - он махнул рукой. - Я служил прихотям Нефераты достаточно долго, чтобы понять, когда она собирает нити для плетения своей паутины. Зачем бы ещё твои сёстры пришли к Горбатой горе, чтобы призвать меня приехать к ней на помощь, когда мы оба знаем, что ей не очень сильно нужен очередной отверженный стригой-нобиль? Суд Ушорана истекает кровью ренегатов, и так было с тех времён… - он замолчал.
- Когда вы решили выступить раньше срока, - закончила Иона. Это не было обвинением, не совсем. Тем не менее, это всё-таки жалило. Вораг тихо рыкнул и отвернулся. Иона не смутилась. - Она бы возвела вас на трон, мой господин. Вы были бы королём…а моя сестра была бы вашей королевой. - Это последнее было произнесено с рычанием. Вораг развернулся, не в силах сдержать приступ неочищенной, красной ярости, которую вызвало у него это невысказанное обвинение. Иона увернулась от его неуклюжего удара и закружилась вне его досягаемости, двигаясь, словно быстрая серебряная тень. - Вы могли бы править империей даже сейчас, и она была бы рядом с вами. Не мёртвая и увядшая на этом катафалке, - прошипела Иона, сверкая глазами.
Вораг взревел и бросился на неё. Она снова увернулась. Он развернулся, чтобы последовать за ней, и увидел, что она сидит на одре, склонившись над телом Стрегги.
- Ты всё ещё можешь править, Кровавозубый. Ты дурак и зверь, но ты всё ещё можешь править, но только если вернёшься туда, где должен быть.
- Ты уже вторая, кто в этот день решил напомнить мне, где моё истинное место, ведьма, - прорычал Вораг и указал на неё. - Я дам тебе тот же ответ, что и ему… Я получил свою империю. У меня есть цитадель, есть престол, есть армии, есть рабы. Я взял объедки, которыми твоя королева изволила поделиться, и сделал из них блюдо, достойное бога. - Он отступил назад и скрестил руки на груди. - Мне по нраву, что твоя хозяйка теперь сама ведёт свои войны. Мне по нраву, что мои ложные союзники ныне тратят свои силы, чтобы справиться со своими врагами, так как считают нужным. И когда я решу, что время пришло, я вернусь и присоединю Моркейн и его разрушенные земли к своей империи. И когда этот день придёт, тогда мы, возможно, и увидим, где моё истинное место.
Иона выпрямилась и спустилась с одра.
- Может быть, король Вораг, - она прошла мимо него, не выказав ни страха, ни нервозности. - Хотя я сомневаюсь, что мы ещё встретимся.
- Это угроза?
- Нет, - ответила Иона, подходя к окну, - просто заявление, - она посмотрела на него. - Если она не может видеть в вас друга - она вынуждена видеть в вас врага, мой господин.
- Она никогда не делала то, о чём говорила, но я не склонюсь. Я не буду служить. Я - Вораг, и я - король.
- Тогда наслаждайся царством личинок и рабов так долго, как сможешь, мой господин, - сказала Иона.
- Это, безусловно, была угроза, - сказал Вораг, когда ламийка прыгнула в окно. Он не пытался остановить её. Не было никакого смысла обострять отношения с Нефератой ещё больше. Он подошёл к окну и посмотрел вниз, но не увидел ничего за исключением стаи летучих мышей, промелькнувших на фоне луны. Он хмыкнул и повернулся к одру.
- Я надеюсь, ты скоро очнёшься, любовь моя. Я нуждаюсь в тебе, и мне необходима будет твоя хитрость в ближайшие дни.
Однако, несмотря на его опасения, в прошедшие после встречи месяцы нападения не произошло. По крайней мере, не сразу и не с того направления, откуда он ожидал. Прошли недели, и вместе с ними выросла его империя, увеличиваясь на мили и горы. Мёртвые патрулировали берега Горького моря и предгорья Пепельного кряжа, оттесняя орочьи племена ещё дальше на запад.
Иногда, когда требования Кадара становились слишком настойчивыми, чтобы их можно было и дальше игнорировать, караваны отправлялись в горы Края Мира, переправляя захваченных зеленокожих рабов в утробу Горбатой горы. В конце концов, он прекратил и это. Кадар стал ещё более резким, но никогда не переходил к открытому восстанию. Его единственными союзниками при дворе Ворага были злобные существа, подобные Барбату, другие стригои удовольствовались ставшими традиционными поисками и охотой на орков. Племя гоблинов, что вызвало такую обеспокоенность у Санзака, казалось, исчезло из пустошей, и больше не пыталось атаковать, хотя трупоеды и сообщали, что иногда слышали странные звуки в своих норах и пещерах, а изредка и его разведчики исчезали без следа. Рабы с каждым днём становились всё более беспокойными, они постоянно переговаривались между собой на своём грубом наречии, их звериные глаза блестели. Ничто из этого не беспокоило Ворага.
Он понимал, что играет в опасную игру, да даже если бы и не понимал, то рядом всегда был Санзак, готовый напомнить об этом. Неферата больше не посылала послов, но перестал это делать и В`соран. Приблудившиеся стригои, искавшие спасения на востоке, рассказывали, что В`соран начал набеги на границы Стригоса, энергично захватывая рабов и занимаясь грабежом, и что служанки Нефераты, возглавив горцев Серых гор и северных Убежищ, начали кровопролитную войну с прислужниками Ушорана. Война распространилась в горах, словно дикий огонь по сухой траве. Барабаны орочьих племён громыхали в глубинах, а дави закрыли крепкие врата своих горных владений, когда Ушоран и его древние враги начали противостояние на краю мира, и угрожали утопить всё в крови стригоев и их врагов.
И Вораг наблюдал и ждал. Горы были словно котёл, вода в котором была на грани кипения. Когда это произойдёт - он ударит. Или так он говорил сам себе. Так он шептал Стрегге на её одре, пока смотрел, как её иссохшее тело капля за каплей поглощает поднимающуюся по цепям кровь.
- Мы станем героями, - шептал он ей. - Мы будем править империей между хребтами гор, и никто не сможет устоять против нас. Я вылущу твою королеву из её горной скорлупы и брошу В`сорана в пыль. Я сделаю могучие цепи, и сломав Неферату и В`сорана, я закую их в эти цепи, и они будут служить нам. Ушоран умрёт, потому что должен, и Абхораш, ублюдок, вместе с ним. Их я убью собственными когтями, я вырву их клыки и использую их в качестве украшения для твоей короны, любовь моя.
Она не ответила, но ему показалось, будто призрак улыбки промелькнул на её увядшем лице. Он наклонился вперёд, чтобы поцеловать её, но неожиданный грохот заставил его отвернуться от гроба. Башня, казалось, содрогнулась вокруг него, цепи загремели, и откуда-то из-за пределов цитадели раздался звук рога. Зазвучали ещё рога, их эхо разнеслось над крепостью. Шум боя просочился сквозь окна, и он услышал визг трупоедов и пронзительные вопли гоблинов. Вораг разорвал меховую штору, закрывавшую ближайшее окно, поморщившись, когда серый, слабый свет дня ужалил его глаза. Внизу, во дворе, царил хаос: тощие фигуры волков скакали сквозь ряды рабов, пока их гоблинские наездники швырялись горящими факелами в группки воинов-скелетов, пытавшихся перехватить их. Вораг замер в шоке. Его патрули не сообщили ничего, стража не протрубила тревогу - так откуда взялась эта напасть?
- Вораг, на нас напали! - Санзак с криком ворвался в комнату.
- Да, у меня есть глаза, - прорычал Вораг, рванувшись мимо своего прислужника к кровавым цепям. По лестнице было слишком долго. Он скользнул вниз по цепи, его человечность отступила, словно бы уступив место зверю в нём. Он в мгновение ока достиг дна и прыгнул на землю, его тело исказилось от чудовищного изменения. Его черты перекрутились, превращаясь во что-то дикое и пугающее, обладающее худшими частями летучей мыши, волка и человека, смешавшимися в ужасающее месиво. Кривые клыки выросли из кровавых дёсен, пылавшие кровавым огнём глаза выпучились в глазницах, когда его череп вытянулся, и лицо приобрело черты волчьей морды. Жирные, чёрные вены, червеобразные и пульсирующие, вздулись по всему его бледному телу, когда его мышцы вздулись, и щетина прорвалась сквозь поры в жестоких рывках.*
Он выхватил клинок, когда пронёсся сквозь двери, раскидав в спешке умертвий, которые охраняли их.
Сразу же орки, что в неразберихе успели избавиться от своих оков, рванулись в его сторону, издавая воинственные кличи. Вораг умертвил множество, неистовствуя в их рядах. Волчьи всадники вприпрыжку проносились мимо него, осыпая стрелами. Он зарычал в ярости, вырвав стрелу из шеи и отбросив её прочь. Вораг в бешенстве бросился вперёд, могучим ударом разрубив и всадника и его волка. Воздух был полон пыли и шума, и он спрашивал себя, откуда пришли твари - как они попали сюда? Несомненно, трупоеды бы предотвратили любую попытку использовать их норы для захвата, если только…
Вораг отбросил эту мысль. Сейчас это было не важно. Он запрокинул голову и завыл, призывая своих подданных к войне. Те, кто уже откликнулся на зов войны, сгруппировались в стаях вокруг него, воя и рыча, в готовности последовать за своим королём вновь. Вампир пробежал мимо него, направляясь к стенам, сжимая в руке окровавленный клинок. Вораг потянулся и схватил его за руку, резким рывком подтащив стригоя к себе.
- Где остальные? Где Кадар? Мы должны изгнать захватчиков, - рявкнул он.
- Рабы восстали, господин! - ответил вампир, бессильно извиваясь в хватке Ворага. - Каждый орк и гоблин в этих стенах готовы драться за возможность заполучить наши скальпы!
Он махнул рукой, и Вораг увидел, как группка орков и гоблинов скидывают борющееся умертвие со стены. Неживой воин ударился о землю и его кости раскололись от удара. Множество гоблинов, вооружённых кусками камней и костей, копошились около стригоя, пытаясь взобраться на него. Ряд троллей с серой плотью - что было отличным свидетельством того места, которое они называли домом, а это был Пепельный кряж - обезумев, ворвались в ряды воинов-скелетов, что пытались охранять стены. Похожие схватки были видны по всей длине стен и всюду во дворе, куда ни падал взгляд Ворага. Цитадель атаковали как изнутри, так и снаружи. Гоблины захватили несколько военных машин на стенах тут и там, и теперь вели огонь, не разбирая, кто друг, а кто враг, пока тролли поворачивали платформы. Он увидел, как два трупоеда были пришпилены к земле одним болтом, и как умертвие было отброшено в сторону могучим ударом тролля. Вораг горько рассмеялся, впечатлённый, несмотря ни на что. Зеленокожие очевидно планировали это уже в течение некоторого времени. Каким-то образом они протащили армию мимо его защиты, и теперь его неприступная цитадель быстро становилась котлом смерти.
Вампир попытался было что-то сказать, но его слова потонули в рёве потрескивающего зелёного пламени, которое внезапно охватило его. Вораг отшатнулся, когда стригой превратился в вопящий факел, и развернулся, увидев хихикающего резвящегося гоблина в халате из волчьей шкуры, держащего в руках посох, который был практически одной длины с его тощим телом. Гоблин стоял, практически выпрямившись на несущем его волке. Зеленокожий увидел Ворага и ухмыльнулся, проведя кривым когтем по шее.
Вораг взревел от ярости и во главе столпившихся около него трупоедов бросился на гоблинов, окружавших шамана. Пыль заклубилась вокруг них, поднятая в, казалось бы, непропорциональном размере, поющей тварью. Мгновение спустя земля сдвинулась под их ногами, и его каннибалы взвыли в смятении, когда под ними разверзлась земля. Вораг прыгнул вперёд, ухватившись за край ямы, в то время, как его пожиратели мертвечины с воплями провалились во тьму. Они упали не очень глубоко, но гоблины в лохмотьях и с копьями, вынырнувшие из туннелей, окружавших дно ямы, проследили, чтобы никто из несчастных тварей не пережил падение. Вораг зарычал и вылез из ямы. Телохранители шамана рванулись на него хихикающей массой, пытаясь проткнуть его копьями. Острые лезвия проткнули его плоть и застряли в броне, и когда он вскочил на ноги, то несколько мелких гадёнышей, слишком цепко вцепившихся в свои копья, оказались вздёрнуты в воздух. Он схватил свой меч и махнул им вокруг себя, словно косой жнеца срезая зеленокожим головы и отсекая конечности. Шаман закричал и зажестикулировал, и вихрь взъярился вокруг Ворага, раздирая его плоть.
Вораг продрался к шаману, несмотря на пульсирующие ветра, которые пытались отбросить его прочь, и, прежде чем тварь смогла сбежать, разбил череп шамана с одного удара. Буря кричала ещё несколько мгновений, занося всё пеплом и песком, прежде чем постепенно стихнуть.
Гоблины завопили, когда их шаман умер, и Вораг прикончил тех, что не сбежали. Он развернулся, когда волки вприпрыжку унеслись прочь, подгоняемые своими наездниками бешеными ударами пятками в бока. Гоблины и многие другие зеленокожие, освободившиеся в битве, бежали к огромному кратеру, который открылся во дворе. Пыль клубилась над ним, и Вораг увидел многочисленные тела пожирателей трупов, лежавшие в яме.
- Что случилось? - рявкнул он, оглядываясь на своих лейтенантов. - Как это произошло?
- Волчьи всадники вышли из нор костоглотов! - прокричал стригой, пока он добивал барахтающегося орка. - Их были сотни. Они просто одновременно выскочили из нор, как будто были там всегда! Бои там ещё продолжаются. Кадар и Барбат уже пошли вниз, чтобы посмотреть, могут ли они что-нибудь сделать!
К этому времени подошли ещё вампиры, чтобы покончить с беспорядками, их плоть от солнца закрывали шлемы и одежды.
- Они ещё там? - прорычал Вораг. Что ж, это многое объясняло. Армия вполне могла поместиться в норах, а гоблинская магия, разрушительная по своей сути, легко могла проделать отверстие во дворе, позволяя бурлящей орде появиться прямо в центре цитадели. После того, как началась бы атака, рабы бы воспользовались моментом, и всё быстро обратилось в хаос. Зеленокожие обладали своеобразной хитростью, своего рода, но недостаточной для того, чтобы провернуть всё это. Кто-то выработал для них стратегию, кто-то помог им, спрятал их от его патрулей и часовых. И он точно знал, кто был этим кем-то.
Ещё больше пыли повалило из кратера, когда улепётывающие гоблины ринулись в открывшиеся туннели. Он услышал звуки ожесточённого боя, доносящиеся из тех туннелей, и спросил, кто выигрывает. Вораг приготовился прыгнуть вниз, чтобы присоединиться к своим воинам, но, прежде чем успел это сделать, мощный взрыв чуть не сбил его с ног. Он посмотрел вверх, широко раскрыв глаза, и увидел толстые, жирные столбы дыма, поднимающиеся от верхней части башни.
- Стрегга, - прошипел он и побежал к дверям. Тролль, покрытый кровавыми ранами, с торчащими из толстой шкуры стрелами и обломанными копьями, встал перед ним, раскрыв челюсти. Вораг прыгнул мимо него, махнув мечом, его клинок легко перерубил толстую шею. Зверь рухнул вперёд, а его голова, с удивлённым выражением на морде, покатилась, подпрыгивая, прочь.
Он поднялся по лестнице, перепрыгивая три ступени за раз. Для него не стало неожиданностью, когда первые из умертвий, которых вроде бы контролировал Санзак, напали на него. Он прорвался сквозь трупы легко, словно они были всего лишь утренним туманом. Ни один человек, живой или мёртвый, не в состоянии противостоять ярости Ворага Кровавозубого. Наверху он увидел мёртвые тела могильных страшилищ, их тела были разодраны тёмной магией. Впрочем, он ожидал этого.
Дверь его покоев была сорвана с петель. Он шагнул внутрь. У его ног лежали обугленные, дымящиеся останки Санзака, чья магия, в конце концов, оказалась слабее, чем у существа, что смотрело на одр и драгоценную ношу на нём. Он почувствовал слабый укол сожаления, но отбросил его прочь. Были и более важные вопросы, на которые нужно было обратить внимание.
- Кадар, время расставания, наконец, пришло? - прорычал Вораг, перешагивая через тело.
Кадар повернулся, его лицо скривилось в презрительной гримасе.
- Ради этого, - проскрежетал он. - Ради этого, мы сидим здесь и гниём? Не ради империи, которую можно было бы завоевать. Мы сидим здесь ради хныкающей ведьмы? - Он сверкнул клыками. - В`соран ошибся. Ты никчёмный идиот. Есть и другие, на которых будет более легко возложить корону.
- О, в этом я не сомневаюсь, - сказал Вораг. - Ты помогал зеленокожим, не так ли? Прятал их скапливающиеся силы от моих часовых, позволил им войти в норы незамеченными и освободить рабов… - он ухмыльнулся. - В`соран бы одобрил.
- У меня не было особого выбора, - ответил Кадар. - Они бы всё равно напали, рано или поздно. Я просто сделал всё так, чтобы это могло принести пользу мне. Они уже были в тех туннелях и пещерах, когда мы прибыли, и это не стало таким уж сложным делом - объединиться с маленькими коварными червями. В отличие от орков, гоблины достаточно терпеливы, при правильном подборе стимулов. Ты рос слишком комфортно здесь, в этом убежище, отстроенном для себя, в своей мелкой империи личинок и пожирателей трупов. В`соран нуждается в этой армии, и я приведу её к нему и стану его правой рукой, выше дурака Зоара или этого кровавого сумасшедшего - Мельхиора. Я дал тебе шанс Вораг. Я давал тебе много шансов, но ты, глупец, отверг их все, - он указал на одр. - Отверг их все, ради дохлой шлю…
Вораг взревел и бросился на Кадара, который в страхе отшатнулся. Посох и меч столкнулись, а затем Кадара отпрыгнул за одр.
- Ещё один шаг, и я обрушу эту проклятую башню! Я могу похоронить тебя под развалинами твоей империи вместе с этим сгнившим трупом, который ты называешь своей королевой, если таково твоё желание, - прошипел он. Он опустил свой посох, и тень от черепа, венчавшего его, полностью скрыла Стреггу.
- Уничтожь башню, уничтожь всё, колдун, - ответил Вораг. - Мне важна лишь она, и больше ничего. Я осудил тысячи ради неё. Я построил эту цитадель ради неё. Не для твоего хозяина, не для себя. Для неё.
- Тогда я уничтожу её, - отрезал Кадар. - Я превращу её труп в пепел!
Вораг напрягся, поняв, что тот мог это сделать. Кадар облизнул губы.
- Ты знаешь, Санзак был наполовину прав в том, как вернуть её. Кровь второстепенна. Смерть - вот всё, что имеет значение. Чем больше смерти, тем сильнее она станет. - Он посмотрел на неё. - В своё время она бы проснулась.
Вораг ничего не сказал. Кадар нахмурился.
- Ты предал моего учителя, Вораг. Это не может так остаться. В`соран требует эту армию. Он требует силу, которую ты сотворил, для своей великой цели. Ты мог бы выиграть для него империю, но вместо этого ты замешкался и впустую потратил время и кровь на строительство храма мёртвой ведьме. Ты сам удалил себя из полотна истории. Я всего лишь закопал могилу.
- Нет, ты всего лишь приостановил это, - сказал Вораг и обнажил клыки. Глаза Кадара слегка расширились, и Вораг усмехнулся, зная, что произойдёт, даже прежде, чем услышал шелест стали, вышедшей из ножен из кости и меха летучей мыши.
Он развернулся, быстрее чем мысль, и кончик его клинка упёрся в горло Барбата. Последний замер с мечом в руке.
- Что он обещал тебе, Барбат? Что В`соран поместил бы твой уродливый зад на трон, когда со мной было бы покончено? Или ты надеялся принести мою голову Ушорану, чтобы тот вернул тебе потерянные земли и титулы?
- Я…Я… - начал Барбат, широко раскрыв свои красные глаза.
- Это неважно, - сказал Вораг. - Твой ответ так же несущественен, как и ты. - Он почувствовал накалившийся воздух и бросился в сторону, когда шлейф чёрного пламени извергнулся из посоха Кадара и всей мощью врезался в грудь Барбата. Стригой вскрикнул и отшатнулся, горящий, пожираемый адскими тенями. Вораг вскочил на ноги и бросился на ошеломлённого некроманта. Меч и посох отлетели в сторону, когда два вампира столкнулись и покатились по полу.
Они врезались в стену, и ещё более чёрное пламя окутало руки Кадара, когда он обхватил голову Ворага. Вораг вскрикнул, когда его плоть начала гореть и пузыриться, и вырвал голову из хватки Кадара. Его когти прорвались сквозь мантию некроманта и пробороздили чёрные дрожащие каньоны в дряблой плоти другого вампира. Кадар закричал в агонии и ударом тыльной стороны руки отбросил Ворага в центр комнаты. Кадар был сильнее, чем выглядел, и находился в достаточно отчаянном положении, чтобы использовать эту силу себе во благо.
Но Вораг был сильнее. Он вскочил на ноги, как только Кадар бросился в атаку, и схватил посох некроманта. Резким ударом он сломал его и выставил перед собой обломки, когда Кадар попятился и начал петь.
- Нет, достаточно магии, - сказал Вораг, сделав плавный выпад и вонзив зазубренный обломок в грудь Кадара одним жестоким движением.
Кадар уставился на обломок, торчащий из его груди, и не оказал сопротивления, когда Вораг словно в железные тиски схватил его за горло и бедро. Он напряг мышцы, поднял Кадара над головой и вышвырнул его в ближайшее окно. Кадар закричал, когда пролетел сквозь меховую занавесь и закувыркался в воздухе, словно раненая птица. Глядя на то, как он падал, Вораг подумал, знает ли ученик В`сорана, как изменить свою тело.
Кадар врезался в землю, и его крики резко смолки. - Вряд ли, - пробормотал Вораг. Его веселье испарилось, когда он поглядел на разрушения, учинённые в его крепости. Всё, что могло гореть, полыхало, подожжённое увлечёнными гоблинами. На вершине стен он увидел толпы зеленокожих, собравшихся около его метательных машин. Камни и болты врезались в башню, из-за чего она содрогнулась до самого основания. Битва под землёй ещё бушевала, но ни Кадара, ни Санзака не было в живых, а те, кто обладал хоть каким-нибудь познанием в некромантии, были заняты, и легионы мертвых дрогнули и начали разваливаться один за другим. Вораг зашипел в смятении, когда его армия начала разваливаться, хотя битва всё ещё бушевала.
- Нет, - прорычал он. - Нет!
Его империя, недавно рождённая и предназначенная для славы, умерла в своей колыбели. Он видел, как всё ускользает сквозь пальцы, и взвыл в ярости, когда камни и болты, выпущенные ликующими зеленокожими, врезались в вершину башни вокруг него. Он сделался прекрасной мишенью, когда скрывавшие его стены разрушились, но это не заботило его. Всё было зря - его борьба, его жертвы, всё было зря.
Что-то мелькнуло в дыму внизу: подвижные тени, проносящиеся сквозь хаос, перепрыгивающие через сражающихся каннибалов и гоблинов, скользя вдоль стен. Вораг зарычал, он увидел падение стригоя, его голова была аккуратно снята с плеч одной из этих теней. Гоблины, собравшиеся около баллисты, закричали и умерли, когда одна из теней вырезала их. Он поймал вспышку рыжих волос, когда одна из последних скользящих теней остановилась в облаке пыли и дыма, замерев на туше убитого тролля. Он встретил взгляд знакомых глаз и понял, что Кадар, при всём его бахвальстве, всё это время заблуждался. Действительно ли это он делал общее дело с зеленокожими, или кто-то другой использовал его для этого? И он знал, что ничем от него не отличался. Ворага использовали, и теперь его польза закончилась.
Он вспомнил выражение лица Ионы, когда она увидела Стреггу. В нём не было удивления или шока.
- О, - Вораг почувствовал расслабленность. - Ну, конечно, - пробормотал он и грустно улыбнулся. Он был глуп. Он думал, что готов противостоять их хитрости, но даже теперь он был всего лишь любителем. Даже сейчас он был всего лишь пешкой в чужой игре.
Отвлёкшись на раздумья, Вораг не успел среагировать, когда шальной болт впился в его грудь, раздробив рёбра и позвоночник, когда его череп треснул в брызгах крови. Он отшатнулся от окна, слабо ухватившись за болт в попытке извлечь его. Но сила уходила из него вместе с жизнью. Только воля позволяла ему держаться на ногах. Он отступил и, шатаясь, двинулся к носилкам. Если бы он мог просто добраться до неё, всё было бы хорошо.
В конце концов, это было не важно. Вораг упал на четвереньки и закашлялся. Его сердце было вырвано и разбросано по телу Стрегги, словно лепестки розы. Мощь воткнувшегося болта была столь сильна, что кровь, выбитая при столкновении из его тела, забрызгала её одр, и, когда он упал перед ним на колени, то ему показалось, будто он увидел движение на нём. Неужели её волосы становятся темнее? Неужели её тело стало живее? Он протянул руку, когда его взор сначала покраснел по краям, а затем почернел. Впервые в жизни он почувствовал себя слабым. Его конечности больше не могли выдерживать его вес. Тени собрались вокруг него, двигаясь словно ртуть, окружая одр. Он не знал, действительно ли они были здесь, или же это был всего лишь плод его воображения. Он надеялся, что они были реальными.
- Скажите ей… - прохрипел он, но сил, чтобы закончить, уже не было.
Ему показалось, что он услышал голос, говорящий что-то в ответ. Ему показалось, что он слышал её голос.
А потом он не слышал более ничего.
