3870
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
Нет описания правки
И их уничтожали, один за другим. Эта мысль, стоило о ней вспомнить, довольно сильно тревожила его.
— ''Прокуратор, '' — раздался голос в наушнике.
— Слушаю, — ответил Оен, обрадовавшись хоть какому-то отвлечению. Какими бы ни были новости, они вряд ли смогут еще больше испортить ему настроение.
— ''На девятую сеть поступил комм-сигнал. В орбитальную закрытую зону входит корабль. Они проверили позывные, но подумали, что лучше сообщить вам.''
— Как учтиво. А, собственно, зачем?
— ''Он не внутрисистемный и не из флота. Они считают, что корабль может принадлежать Адептус Астартес, но не уверены в этом.''
При упоминании магического созвучия слогов — «ас-тар-тес» — сердце Оена екнуло. Он не знал, от страха или волнения. Скорее всего, от обоих.
— Они не уверены? Тогда в чем они уверены?
— ''Вам лучше вернуться в Никс, прокуратор. Они не будут останавливать его, и к моменту вашего возвращения корабль будет уже на геостационарной.''
— Хорошо. Пусть они ничего не предпринимают до моего прибытия. Здесь мы уже закончили.
— Что делает это, прокуратор? Почему мы не можем остановить его?
— Думаешь, если бы я знал, то не предпринял бы что-то подейственнее полетов? — улыбнулся он, пытаясь успокоить ее, но понимая, что это ему едва ли удастся. — Слушай, на наш сигнал о помощи ответили. Верь в милость, Ейм. Возможно, сейчас на Никсе высаживается целая рота космических десантников, и, уж поверь мне, во всей галактике Галактике Императора нет зрелища более впечатляющего.
— Что я к ним присоединюсь? — Квара покачал головой. — Нет. Отзови людей. Здесь, как и всегда, я работаю один.
Оен посмотрел в его золотые глаза, думая возразить. Возможно , этот… Космический Волк не знает, насколько большой уборочный блок. То, что смогло их уничтожить, должно быть действительно огромным, намного больше флаера, на котором он вернулся в Никс. Сторожевой отряд, который патрулировал уже три месяца, состоял из девятисот человек, и Оен подумывал усилить его еще больше.
— Не уверен…
— Осторожнее, — опасливо оглянувшись, предупредил Оен. — У него отличный слух.
— Ладно, ладно, — вздохнула Ейм и устало пригладила волосы. — Но, прокуратор, это последнее, что нам нужно. Мы потеряли еще один блок, и пропустим очередную выплату, даже если команды будут работать в три смены. На минуту мне показалось, что мы нашли способ решить проблему.
На этот раз Оен обнадеживающе положил руку ей на плечо.
Он касался какой-то струны в его душе. Много воды утекло с тех пор, как чему-нибудь удавалось подобное, и в целом от этого чувства Кваре было не по себе.
''Осталась одна цель, одно задание. Не забывай.''
Он опустил флаер еще ниже, ведя его над волнами на высоте, едва превышающей человеческий рост. На гладкий корпус машины полетели брызги, когда Квара заложил вираж. Затем он набрал скорость, направившись по курсу, который указал ему прокуратор. На миг, всего на миг, он будто снова оказался на дреккаре, наслаждаясь крутыми подъемами и разворотами тяжелой деревянной посудины, рассекавшей бесконечные жестокие моря его дома.
На него дохнул теплый, чуть сладкий воздух. Стоял густой и приторный запах водорослей. Квара встал с кресла и перегнулся через край. Под его весом флаер накренился, и двигатели взвыли, вернув машину в исходное положение.
Квара пристально всматривался в обломки. На них отсутствовали следы пожара или признаки взрывов. Там, где пласталь была сломана, казалось, будто ее просто перекусили. На других частях также виднелись рваные свидетельства чьих-то огромных когтей.
Квара тщательно осмотрел каждый фрагмент, запоминая угол нанесения ударов, использованную для этого силу, их частоту.
''Это того стоит? Достаточно ли?''
Первые признаки обнадеживали. В сердцах раздалась дрожь возбуждения, но Квара быстро подавил ее. В жизни случалось слишком много разочарований, чтобы сейчас цепляться за надежду.
Не закрывая кабину, Квара сел обратно в кресло и медленно облетел обломки. После этого он постарался абстрагироваться от деталей и сосредоточиться на общей картине.
Среди водорослей виднелись огромные просеки, которые свидетельствовали и о прохождении здесь чего-то действительно массивного. Хотя следов было несколько, Квару не покидало чувство, что их оставил только один зверь.
''Добыча.''
Он закрыл глаза, как поступил бы на Фенрисе, где души охотника и жертвы переплетаются, когда крался бы по высокогорью, оставляя цепочку следов на нетронутом снегу.
''Я тебя вижу. Я вижу твой путь. Я буду следовать за тобой, а затем наступит испытание.''
Он представил путь зверя, словно тот был стаей конунгуров, как извилистую линию среди бессчетных вероятностей. Квара увидел, как нечто погружается в пучину, темную, словно вакуум космоса, и крадется по изрезанному океаническому дну.
Он открыл глаза. Под ним мерно раскачивался бесконечный мех водорослей.
''Я вижу тебя.''
Квара направил флаер вперед, взяв след. Как он поступал во время всякой охоты, Квара представлял себя на месте добычи, повторяя умственные процессы зверя и странные, неповоротливые мысли в его огромном разуме. Он научился делать это с такой тщательностью, что по крайней мере на миг они могли стать одним целым.
В прошлом, которое теперь потускнело и почти забылось, он жил лишь ради этого.
''Я вижу тебя.''
Квара не колебался. Быстро, словно удар плетью, он метнул копье. Оно пронеслось по воздуху и угодило прямиком в центр глаза. Древко задрожало, прочно засев в звере.
Гвалури завопил, и от его рева задрожала сама вода, прежде чем он не оттолкнулся от челна.
— Он не должен уйти! — прокричал Тенге, который уже поднялся на ноги и приготовился к новому броску. — Не сейчас!
Квара бросился за очередным копьем. Его сердце трепетало славной, жесткой энергией. Каждая мышца его тела ныла, каждая жилка была напряжена до предела, но сердце его пело.
''Я попал в глаз. Я смог!''
Существо опять взревело, заставляя содрогнуться бурлящее море и разбрызгивая водные валы по кривой горбатой спине.
— МоркайМоркаи! — ругнулся Регг, метнув в него копье, но умудрившись промахнуться.
Зверь был массивным, размером по крайней мере с дреккар, и намного тяжелее. Он бился в приступе агонии, пронзенный множеством копий. Гигантский, увенчанный костяными шипами панцирь из покрытого ракушками мрака раскачивался в разные стороны. Из-под края панциря извивалась масса щупалец, словно гнездо цепких язычков. Повсюду летели брызги, разбиваясь об мачты и стекая на стоявших внизу воинов.
«''Это мое убийство''», — подумал он, продолжая яростно рубить и стараясь хоть как-то скрыть глупую детскую улыбку.
''Мое убийство.''
— К чему ждать?
Квара посмотрел назад, на длинный челн, где трудилась остальная команда. Это были его, те, с которыми он прожил всю свою недолгую жизнь. С ними он чувствовал себя частью мира. Испытание на зрелость — долгая, одинокая охота в ледяных пустошах — страшила его. Он не боялся смерти, тем более не боялся опасности, но что-то в суровом испытании заставляло его отшатываться от него.
Он пройдет его, но не так скоро. Время пока неподходящее.
И, наконец, Беорт, самый тихий из них. Он был счастлив лишь тогда, когда устанавливал тяжелый болтер или управлял чем-то огромным и многоствольным. Если бы ему позволили, он бы предпочел стать Длинным Клыком, а не Серым Охотником. Беорт редко когда улыбался и никогда не смеялся над грубыми шуточками, которые срывались с уст братьев, но когда все же делал это, то раскатистый, гулкий рокот заставлял Квару подсознательно улыбаться вместе с ним.
Беорт был самым стойким из них. Он был из тех, чьего присутствия не замечали, пока его вдруг не оказывалось на месте. Бронированный палец Квары скользил по именам, тихо щелкая, когда дотрагивался до выгравированых выгравированных рун.
''Наверное, ты пока не готов стать одним из нас.''
Он пробежался бронированными пальцами по пульту, набрав посадочные коды из инфохранилища, которое Оен загрузил во флаер. В ответ по экрану слева от него потекли загруженные данные. Защитная крыша над одной из площадок раскрылась, будто железный бутон, и Квара направил флаер внутрь.
''На первый взгляд, ничего необычного.''
Он посадил флаер на платформу и выпрыгнул из открытой кабины. Из одного двигателя валил дым, другие медленно стихали, словно разом лишившись всей энергии.
Квара вдохнул воздух и настороженно оглянулся. Кругом царила тишина. Конструкция почти не двигалась на слабых волнах. Теплый ветер обдувал башни и мануфактории, проносясь по серой пластали бесконечным протяжным вздохом.
Впереди находились настежь распахнутые двери, словно приглашающие войти в блок. Мигающее оранжевое освещение озаряло пустынный чистый коридор. Повсюду пахло водорослями — солоноватый привкус мульчи.
Квара замер и, прежде чем войти, последний раз осмотрел блок. Кроме низкого рычания автоматических переработчиков, не было слышно ни звука. Зеленые волны мягко ударялись о борта комбайна в ста метрах под посадочными платформами.
''Где все люди?''
Успев привыкнуть к чистому, неотфильтрованному воздуху, Квара неохотно снял сильно изношенный шлем с маг-застежки на поясе и одел на голову. Ароматы Лизеса тут же сменились очищенной стерильной средой бронированных доспехов.
Квара поднял болт-пистолет и прошептал молитву, ту самую молитву, которую произносил во время каждого задания после Денета Тероса.
''Всеотец, избавь меня от праздности и ввергни в опасность.''
Затем он шагнул внутрь.
Он вновь двинулся вперед, выставив перед собой пистолет. Седые волосы на шее встали дыбом, зашуршав о ворот доспехов. По крупному телу быстрее потекла кровь. Чувствительность обострилась, из-за чего мышцы расслабились, а зрачки расширились. Он услышал, как в шлеме резонирует его дыхание, близкое и горячее.
''Я пришел за тобой. Ты знаешь, что я здесь.''
В конце коридора лежал очередной перекресток. Квара вновь остановился, наблюдая, вслушиваясь, впитывая.
Квара знал, что они такое. Он сражался с подобными тварями на десятке миров.
Империум называл их ''хормагаунтами''.
Квара любил сражаться с тиранидами. В отличие от предателей, к которым он не испытывал ничего, кроме слепой ярости и отвращения, и зеленокожих, достойных только презрения, тираниды были силой, которую он мог уважать.
Он вновь оказался в том мире, для которого был создан. Вновь в бою.
— ''Квара!''
Голос Мьора по комму казался напряженным, то и дело прерываемый треском пальбы. Гигантские, мощные удары искажали передачу.
— Позиция, брат, — отрезал Квара, мчась изо всех сил, чувствуя, как по лбу струится пот.
— ''Ранн… все умерли…''
И все. Из комма с треском вырвался поток статических помех. Квара продолжал бежать, не поднимая голову, петляя среди обломков. Жужжащие снаряды врезались в феррокрит, засыпая его обломками.
''Кровь Русса, где они?''
Он ощутил взрыв слева и вовремя отпрыгнул. И без того наполовину разрушенная стена взорвалась, извергнув шар огня и ржавой шрапнели. Взрывная волна сбила его с ног, и он врезался в ближайший вал. Квара тяжело грохнулся об землю, расколов камень и засыпав доспехи пылью.
Лек. Свенссон. ''Позиция.''
Он пригнулся и помчался дальше. Гигантские снаряды проносились между остовами шпилей, разрываясь в какофонии накладывающегося, вибрирующего грохота.
Статика продолжала насмехаться над ним, и морганием он закрыл канал. Далеко впереди центр города разрывали на части. Огромный, увенчанный зубчатыми башнями блок-шпиль высотою в сотни метров рухнул со степенной, величественной неторопливостью. Стены, прошитые сотней выстрелов, обвалились под гигантским давлением, извергнув волну горящей пыли. Крики тех, кто находился внутри, унес порывистый ветер и испепелил воспламенившийся прометий.
Квара выбежал в узкий транзитный проход, огибая дымящиеся воронки и перепрыгивая мотки колючей проволоки. За ним рвались снаряды, вздымая клубы щебня. После того, как он оставил Вракка, сплевывающего кровь в канаву, чья нижняя часть тела валялась на другой стороне улицы, на тактическом дисплее Квары не отражалось ничего, кроме статических помех. Локационные руны его стаи были мертвы.
''Нас рвут на части.''
Он заметил движение на левой границе визуального поля и бросился следом. Что-то — что-то крупное — нырнуло под гигантскую, низко висящую металлическую балку.
Затем он вновь перешел на бег, перескакивая дымящиеся воронки от мортирных снарядов и огибая курящиеся дымом груды шлака. Он не убил его. Он бы понял, если бы убил.
Предупрежденный внутренним чутьем, Квара резко замер и пригнулся.
Вырвавшийся из тьмы шар плазмы пролетел в считанных сантиметрах, угодив в стену позади. Квара ринулся вперед, спиной ощутив жар еще одного плазменного выстрела.
Квара обогнул выжженный остов «Химеры», чувствуя в вязкой слюне сладковатый запах охоты.
Впереди, в двухстах метрах, он опять увидел его, тьму среди облаков дыма из машинных двигателей. Гигантский, покрытый шипами, он прыгал, будто обезумевшее порождение Зимы ХельАдской зимы. Скверна исходила из его тела вонючей маслянистой тенью.
Оно обернулось, и глаза цвета плоти новорожденного уставилась на Квару.
Квара открыл огонь, разрядив грохочущую очередь разрывных снарядов, петляя между разбитой техникой 576-го Бронетанковых Фальчионов.
Болты попали в цель, и существо отшатнулось на гигантских, оканчивающихся копытами, ногах. Оно отбросило почерневшую плазменную пушку и потянулось за тускло мерцающим клинком. Крик разорвал воздух, разлетаясь эхом кошмарного многоголосия.
Квара не сбавлял шага. Пистолет щелкнул, и он откинул его, на ходу обнажив свой меч Ротгериль и активировав разрывающее поле.
Существо, с которым он столкнулся, некогда было человеком. После этого было космическим десантником. В конце же оно превратилось в живой алтарь садизма, пророка темнейших уголков безумия и отчаяния в галактикеГалактике, которая пропитана ими.
Его доспехи, гротескная пародия на тактическую дредноутскую броню, треснули и раскололись под давлением пульсирующей плоти. В трещинах были видны вздувшиеся опухоли. Лицо — частично решетка шлема, частично оскал черепа — ухмылялось из-под свивающихся бронзовых змей-кабелей. Искаженный керамит потрескивал от зловещих энергий, будто талая вода. По бледно-розовым следам с шипением текла бурлящая кровь, расступающаяся всякий раз, когда ее касался чистый эфир.
Квара замахнулся, орудуя мечом с пугающей скоростью и точностью. Он чувствовал отточенность собственных движений и по праву гордился этим. Каждый нанометр его тела стремился убивать. Его сердца грохотали, кровь кипела, легкие горели от очищающей боли.
Клинки столкнулись, и разряд энергии отбросил Квара Квару назад. Чудовище возвышалось над ним, подняв пульсирующее лезвие для нового удара.
Квара отступил и развернулся, чтобы опять набрать скорость. Существо взмахнуло мечом, разрывая сам воздух и оставляя след из агонизирующего вещества.
Оно рассмеялось, и смех его походил на крик ребенка.
Оставшись без оружия, Квара стиснул кулаки и зарычал, приготовившись к атаке. Существо было почти вдвое выше его, измененное Губительными Силамисилами. Серый охотник Охотник бесстрашно и отчаянно глядел на него через красные линзы шлема, обдумывая, где бы его удар смог нанести хоть какой-то урон чудищу. Он решил продать свою жизнь с кровью и пламенем.
Но не сейчас. Ураган снарядов из тяжелого болтера вонзился в возвышающегося монстра, пробив доспехи и погрузившись в розоватые мышцы. Он пошатнулся под беспощадным ливнем разрывных пуль.
Беорт не обратил на него внимания. Он шел к содрогающемуся существу, ни на секунду не прекращая огонь, разрывая покрытые тошнотворными символами и богохульными знаками доспехи, словно скорлупу. Его собственные доспехи стали черными как ночь, обожженными и иссеченными, кровь текла из десятка смертельных ран. Несмотря на это, он продолжал идти, мощный и неумолимый, извергая непрерывный ливень иссушающего, обжигающего разрушения из раскаленного докрасна дула огромного оружия.
Чудище тяжело шло сквозь бурю, болты впивались в его руки и тело, срывая куски доспехов и выбивая пурпурные фонтаны крови. Оно постепенно приближалось к БеоротуБеорту, непрерывно воя в пароксизме ярости и безумия.
Затем монстр прыгнул, оставляя за собой брызги крови, вытянув руки и распахнув пасть. Он врезался в Беорта, и они оба рухнули на землю. Существо стремительно потянулось к его шее, раздвоенными копытами молотя и оставляя трещины в его доспехах.
Они сближались и отступали, били и парировали. Теперь предатель пятился, истекая кровью из расколотых доспехов. Левая рука Беорта, вывернутая под неестественным углом, безжизненно висела, каждое движение причиняло ему мучение.
Квара вскочил на ноги как раз вовремя, чтобы увидеть, как Предатель предатель яростным взмахом зараженного варпом клинка отбил в сторону меч его брата. Он со звоном покатился по камням, отражая от лезвия языки пламени. Подгоняемый отчаянием, Квара потянулся и схватил рукоять меча прежде, чем тот остановился.
Едва развернувшись, он увидел, как последним, ужасающим выпадом существо ломает шею Беорту. Гигантский воин отлетел назад с тошнотворным хрустом костей.
Существо бросилось в атаку, размахивая мечами, но его движения были странными и хаотичными. После боя с Беортом на его теле остались огромные раны, из которых хлестала кровь.
Квара ринулся навстречу, увернулся от первого удара, сделал выпад и вонзил Дьялик под подбородок Предателяпредателя.
Острие вошло чисто, пробив кость и мозг. Чудище, насаженное на плюющееся энергией лезвие, содрогнулось, будто кукла, слепо размахивая оружием.
Гигантские кулаки молотили по доспехам Квары, но тот продолжал стоять. Он подавал все больше энергии в разрывающее поле Дьялика, пока голова существа не вздулась, треснула, а затем взорвалась.
Дождь из мешанины мозга и костей ослепил Квару, отбросив назад. Дезориентированный, он покачнулся и тяжело осел. В боку чувствовалась резкая боль, и он заметил торчащий из него меч Предателяпредателя. На дисплее шлема пылали красные руны, показывая подробные сведения относительно тяжести его ранений.
Безголовое тело Предателя предателя покачнулось и с гулким грохотом рухнуло на измученную землю Денета Тероса. По его изувеченному телу, словно могильные духи, танцевали щупальца варп-материи.
Все еще сидя, Квара ухватился за пропитанный порчей клинок, стиснул зубы и вытянул его. Меч вышел с влажным хлюпаньем, потянув за собой через рваную дыру в доспехах куски мышц и кожи. Он чувствовал в ране яд, горячий и бурлящий, словно рой насекомых. Воин попытался встать, но безуспешно. Кровь била ключом, несмотря на быструю свертываемость крови. Перед глазами все поплыло и потемнело, и голова Квары упала на горячую землю.
На него снизошла ночь, ночь забвения. Последнее, что он видел, было яркое свечение дисплея. Восемь рун, восемь идентификационных рун, были безжизненными, будто дыры в пустоте.
''Все мертвы.''
Мысль опаляла разум, пока его уносило в ничто. Она жалила его куда сильнее раны в боку, сильнее многих ран на теле, сильнее последней мысли о том, что он не умрет от яда и это не последний бой, который ему предстоит увидеть.
Неважно. Впервые с тех пор, как он сошел со льдов и принял Хеликсхеликс, это было неважно.
Больше ничего не было важным.
''Все мертвы.''
Квара мрачно улыбнулся.
— Когда я был ребенком, то мечтал убить краккена. Я думал, этого будет достаточно, чтобы стать небесным воиномНебесным Воином.
— Значит, ты глупец. Краккена нельзя убить.
Яростно вздрогнув, он прекратил падение. Водоросли расступились, и вниз метнулись множество щупалец, которые схватили Квару и потащили вверх. Космический Волк разрубил их, но в него вцепились новые присоски. Второе сердце Квары тяжело колотилось. Дыхание эхом отдавалось в шлеме, частое и ритмичное.
Он посмотрел вверх, и впервые смог разглядеть существо. Из сумрака выступал гигантский заостренный гребень панциря, покрытый толстым слоем ракушек. Из-под гребня виднелась пасть, в которой блестели ряды зубов-игл. Из покрытой шипами шеи вырастало мощное сегментированное тело. Повсюду из сочленений тянулись щупальца, извивающиеся в воде так, будто обладали собственным сознанием. Длинный хвост исчезал в морских глубинах, заканчиваясь жалом, похожим на скорпионье. Шкура зверя казалась блестящей и обтекаемой, он двигался в воде с мощным, мускулистым изяществом.
Пока Квара рассматривал его, сражаясь с вцепившимися щупальцами, существо распахнуло громадную пасть, из которой выстрелило несколько языков, длиной с его руку. Сквозь лес щупалец появилось шесть суставчатых лап, которые также потянулись к нему. Заметив когти, Квара вспомнил о расколотых кусках пластали, ушедших под воду.
Квара взревел от боли, беспомощно наблюдая, как меч уносит от него все дальше. Из раны струей забила кровь, окрашивая воду.
Следом проник еще один коготь, потянувшись к его голове и плечам. Оглушенный болью, Квара смог только вытянуть оставшуюся руку. Перчатка сомкнулась на приближающихся когтях, а затем он вырвал их, используя тело в качестве рычага. На этот раз завопило существо, от него стала исходить пульсирующая дрожь.
К этому времени доспехи успели перекрыть рану. Кровь начала свертываться, в глазах прояснилось. Гигантское существо прекратило пытаться дотянуться до него и взорвалось безумным, наполненным болью разрушением. Его хвост метался во все стороны, сокрушая хрупкие отроги вершин. Еще один удар, и Квара будет лишен последней защиты. Он лишился руки, доспехи едва сдерживали напор воды, оружия также не осталось.
Квара достал с пояса пару крак-гранат и активировал их. Он сжал их в здоровой руке и присел, готовясь к прыжку.
Его израненное тело задрожало от чего-то, похожего на радость — радость, которую испытывает мастер-мечник, встретившийся в бою с равным противником.
Существо его оценило. Это был достойный враг.
''Я нашел его.''
Очередной удар хвоста разрушил вершины по обе стороны ущелья, вновь сделав Квару беззащитным перед гневом разъяренного существа. Пока обломки разлетались во все стороны, он успел разглядеть взбешенную, окровавленную морду, ринувшуюся прямо на него. Она была отвратительно вытянутой, совершенно чуждой, лишенной всего, кроме звериной ненависти и первобытной жажды убивать.
Квара прыгнул, потянувшись к раскрытой пасти, и метнул гранаты. Зверь инстинктивно заглотнул их, попутно оторвав Кваре руку у самого плеча.
Воин заорал от боли. У него помутилось в глазах, наполнившихся болью и шоком. Он заметил, как из раны длинным багровым потоком вытекает кровь, будто пятно разлившегося прометия, Когда когда его отнесло назад. Квара почувствовал, как в новые пробоины хлынула вода, разрывая поврежденную броню, пока он падал в тень утеса.
Над ним нависла морда зверя, скалящаяся с чужеродной злобой, торжествующая и злорадная. Она приблизилось, окрашенные кровью зубы были готовы прикончить его.
Он дрейфовал на холодных темных течениях, неподвижный и громадный, пока не накренился набок, истекая кровью.
Квара наблюдал за происходящим, медленно теряя сознание. Терзаемый болью, чувствуя, как его охватывает холодное оцепенение, он все еще поражался размерам зверя.
''Мое убийство.''
Голова Квары ударилась о скалу. Внутрь шлема потекла вода. Острая и слепящая боль пульсировала по всему телу. Он почувствовал легкость от притока стимуляторов и адреналина. Прежде чем они сделали свою работу и унесли его в забвение Красной дремы, его посетила последняя мысль — Квара понял природу существа, которое убил, и важность этого деяния. Голоса больше не раздавались у него в голове, и он перестал слышать их так, как раньше. Смерть теперь казалась не такой уж важной.
''Наше убийство.''
Рана на голове все не заживала. Ему стало плохо, затем началось головокружение, он то и дело валился на палубу, пока дреккар пересекал зимнее море. Они смеялись над ним до тех пор, пока однажды он не сумел подняться.
Квара смотрел на мир сквозь туман смятения, тошноту и дрему. Море разбегалось, с небес рвался ветер в сиянии огня и дыма.
Он стал звать Тенге, смотря на огромного человека среди ужасающего рева. Его нигде не было. Вместо него стоял великан, закованный в черную металлическую кожу и маску волка. Мантия из дубленой волчьей шкуры развевалась на ветру, а в руках он держал увенчанный черепом посох.
''Я покойник. Это дух Моркаи.''
Он почувствовал, как к нему тянутся руки, человеческие руки. Его уложили на носилки. Он узнал запах. Прейя Ейм, женщина, стоявшая рядом с комнатой для допросов. Где ее начальник, человек по имени Оен? Тут были и другие, одетые в климатические костюмы и разговаривающие вполголоса.
''Это не взаправду. Я не на Фенрисе.''
Дреккар качнуло, едва не сбросив его в море. С трудом подняв голову, он увидел дрожащие очертания огромного металлического ларца в небе. Он был серый, словно облака, и висел над кораблем, отрицая все законы мироздания. Гигантские кольца из бронзы грохотали от пламени, которое пробивалось сквозь шторм, заставляя сам воздух дрожать от жары.
Великан в черной металлической коже махнул рукой, и из парящего ларца выскочили другие закованные в металл воины. Они были в снежно-серых доспехах с выбитыми на них рунами, их лица скрывались за шлемами. Воины мягким шагом направились к Кваре, невзирая на то, что корабль несло по волнам.
''Я убил краккена, а он убил меня. Теперь они пришли забрать меня в Чертоги Павших.''
Квара почувствовал, как из шлема вытекает вода. Вдалеке, словно он еще находился под водой, гудели буры, с помощью которых снимали уцелевшие части доспехов. По глазам больно резанул ослепительный свет. Он услышал голоса, говорящие с акцентом лизесского готика, которые становились то громче, то, наоборот, стихали. Перед ним возник озабоченно нахмуренный человек.
''Это Оен. Он все еще боится меня. Что он здесь делает?''
Они подняли его на парящий огненный ларец. Боль в голове становилась все сильнее. Квара в последний раз посмотрел со своего места и сквозь пелену крови увидел палубу. Затем, наконец, он заметил Тенге и остальных, сгрудившихся на дальнем конце корабля, которые смотрели на него, раскрыв рты.
Над ним кто-то склонился. Возможно, черная волчья маска. Возможно, человек по имени Оен.
Неважно. Они оба произнесли одно и тожето же.
— Ты не умрешь, воин.
— И что ты ответила?
— Что он их получит, и мы к ним даже не притрагивались.
— Хорошо.
— Прошу прощения?
Затем Космический Волк издал сухой, хриплый смешок. Это причинило ему боль, и он перевел взгляд с доспехов обратно на КваруОена.
— Подойди, смертный, — приказал он.
На его звериных клыках сверкнула слюна.
— Их имена стерлись, и это облегчает страдания моей души. Но мы будем помнить их в сагах до тех пор, пока не забудут сами песни. А среди них, на почетном месте, будет и твое имя, человек. Понимай, как хочешь, но в галактике Галактике есть те, кто сочли бы подобное за честь.
Краем глаза Оен заметил, как Ейм вздернула брови и слегка пожала плечами. Он постарался придумать как можно более вежливый ответ.
— Не зови меня щенком, — сказал он, не сводя с Беорта глаз.
— —ДаДа? — тот Тот казался развеселенным. — А как ты хочешь называться?
— Братом.
