Изменения

}}

'''Прародитель:''' Сангвиний.

'''Замеченные стратегические предпочтения:''' орбитальные десантные операции, ударные атаки, крупномасштабные обезглавливающие удары. До возвращения Сангвиния IX легион был наиболее известен в качестве инструмента, применяемого для ведения войны на истощение в зонах военных действий, признанных слишком опасными для проведения обычных операций.

'''Верность:''' Фиделитас Константус.

Каких высот могли бы достичь Сангвиний и его сыновья, если бы не тёмная судьба, уготовленная им предательством и генетическим наследием? Это неизведанное будущее стало ещё одной жертвой развязанной Гором гражданской войны, и Кровавым Ангелам осталось лишь терпеть медленное вырождение своего благородного рода с упрямой гордостью, что всегда была их отличительной чертой.

Эта мрачная участь не была ни случайностью, ни произвольным выбором далёкого генерала, поскольку каждому из легионов были предоставлены особые генетические инструменты для лучшего соответствия отведённой Императором роли, и Девятый в этом вопросе не был исключением. В то время как другие легионы брали себе лишь лучших новобранцев, принцев и чемпионов покорённых народов Старой Земли, производя немногочисленных инициатов, IX легион захватил полчища сломленных и обездоленных и создал из них армию ангелов.Изувеченные длинной чередой поколений, проживавших в радиоактивных зонах и затонувших крепостях посреди заражённых терранских пустошей,эти существа уже давно не были полноценными людьми, превратившись в ужасно мутировавших зверей, вытесняемых и истребляемых тиранами Старой Земли. Тем не менее, именно из подобного базового материала и возникла в равной степени высокая и благородная порода Легионес Астартес, чьи точёные черты отличались строгой элегантностью.

Пускай численность IX легиона увеличивалась, множились и следовавшие за ними мрачные слухи, поскольку наследие Императора наделяло легионеров иными, более тёмными дарами. В скором времени эти дары наградят их новым эпитетом среди смертных солдат императорских войск – легион получит имя Пожирателей Мёртвых, ибо после окончания каждого из сражений элегантные отряды легионеров IX-го продолжали свою охоту, выискивая лучших воинов среди павших и насыщаясь их плотью и кровью. Многие из побед, призванных принести Объединение Старой Земле, были омрачены тем, что перемазанные кровью Ангелы преследовали гибнущих или раненых чемпионов врага среди задыхающихся от мёртвых тел полей сражений, однако мало кто из хулителей легиона понимал истинную цель этого пугающего пристрастия. Таков был великий замысел Самого Императора – благодаря преобразившим их аугментациям воины IX легиона могли похищать силу своего противника, поглощая его знания и навыки, превращая их в свои собственные. Среди опустошённых территорий, в которых обычно сражался IX легион – один и вдали от помощи – эта особенность преподнесла им бесценную информацию и подготовила к бою даже самых «зелёных» новобранцев. И всё же приобретённая легионом жуткая репутация накрыла их подобно савану, умаляя достижения Девятого. Они были созданы ради сражений с монстрами, в одиночку и в самых жутких местах, но при этом сами рисковали стать существами ещё более омерзительными, чем те, кому противостояли.

Где бы IX легион ни становился лагерем, за ним следовали паломники – огромная толпа пропащих и обездоленных, которая зачастую намного превосходила легионеров по численности. Они приходили, дабы избавиться от своего бремени и проклятья - обезображенных тел, этого наследия Древней Ночи, дабы громкими криками привлечь внимание IX легиона и получить шанс на избрание для перерождения. Приходили, дабы пройти через кровь и муки, и возродиться в облике ангелов нового Императора.

Поначалу подобные сборища были не более чем толпами отчаявшихся пилигримов, но по мере роста численности среди них начали появляться так называемые Красные Братья. Облачённые в багрянец, они восхваляли IX легион, собирая отколотые фрагменты доспехов и брошенные Астартес гильзы в качестве реликвий. Они соткали кокон религии и мистицизма вокруг Ангелов Императора, командуя пришедшими искать искупления и наводя порядок в толпе. Они проповедовали кредо жертвоприношений и крови, приносимых в жертву почитаемым ими кроваворуким ангелам, утверждая, что смогут присоединиться к ним в вечности войны. Эта головокружительная мечта была могущественной приманкой, в равной степени полезной как легиону, так и культу.

}}

Двенадцать тысяч воинов IX-го, все как один – ветераны войн на Старой Терре, исчезли на лунах Нептуна. В то время как Сатурн, Марс и внутренние миры оказались под пятой Императора и Его великих армий, ни единой весточки не было получено от Девятого легиона – ни о его успехе, ни об уничтожении. К тому времени, когда покорение центральных миров было завершено, а Император вернулся в холодную пустоту внешней окраины системы, мало кто ожидал найти там хоть что-то кроме замороженных трупов. Однако когда армады Императора достигли Нептуна, они обнаружили IX легион в добром здравии; и правда, несмотря на утрату многих воинов из своего первоначального состава, боевая мощь легиона была практически равна прежней благодаря новобранцам, взятых среди отбросов едва ли человеческого населения Нептуна. Там, где другие могли бы оказаться на грани краха и пасть, IX легион становился только сильнее, поднимаясь из пепла поражения подобно кровавому фениксу.

В те кровавые дни легион был постоянно меняющимся зверем, его ряды по большей части состояли из линейной пехоты, практически полностью оснащённой исключительно для жестокого безумия атаки на ближней дистанции. Это была роль, в которой легион действительно преуспел, во всех случаях отдавая предпочтение внезапному и подавляющему нападению длительным боям на истощение. Легионеры прекрасно осознавали роль своей мрачной легенды на войне, предпочитая проводить атаки в сумерках или на рассвете, со временем они начали украшать свою свинцово-серую броню разнообразными символами смерти и идти в бой без шлема, чтобы одним лишь видом своих залитых кровью ангельских образов деморализовать врагов. Некоторые роты даже начали включать тайные кровавые ритуалы легиона в свою боевую доктрину, разрывая врага на куски в бою или же предаваясь кровавым пиршествам, чтобы сломить вражеский боевой дух и посеять панику в их рядах.

Опасное и неприглядное оружие, которое стоит использовать лишь в минуты наиболее острой нужды, а затем столь же быстро убрать, Девятый нередко оказывался в компании тех легионов, что были наименее любимы блистательными владыками недавно созданного Империума. Они обрели горькое родство с дикими Гончими Войны и зачастую забываемым Четвёртым, в лице которого Гор видел одноразовое оружие, хотя эти легионы редко собирались вместе. И всё же именно служба этих бесславно практичных и измазанных кровью воинов заложила основы Империума, хотя саги о деяниях, совершённых этими легионами по приказу Императора в погоне за сверкающей империей, которую Он пытался создать, остаются достаточно скудными.

Омофагия – один из множества имплантатов, необходимых для превращения смертных в легионеров – был разработан Императором для того, чтобы Его легионы могли впитывать воспоминания и навыки своих врагов, поглощая их плоть. Он расположен в спинном мозге, хотя по факту является продолжением головного, и состоит из четырёх нервных пучков, соединяющих позвоночник и стенку желудка. Омофагия даёт способность к чтению и усвоению генетического материала, извлекая информацию в виде набора воспоминаний или переживаний, которые переходят непосредственно в разум реципиента. Гиперактивный характер этого органа в IX легионе привёл к созданию серии ритуалов, связанных с пожиранием плоти и вампиризмом, ставших неотъемлемой традицией легиона в ранние годы его существования. Характерные для Девятого мутации омофагии считаются наиболее вероятной причиной испытываемой многими из его рекрутов тяги к плоти и крови, и прежде чем Сангвиний начал курс особой ментальной подготовки и тренировок, это пристрастие крепко держало в своих когтях весь легион.

}}

Немногие среди могущественных и прославленных приветствовали их появление накануне битвы, ибо зловоние смерти и безумие всегда сопровождали легионеров Девятого. Таким образом, не имея покровителя сведи горстки вернувшихся примархов, способного направлять легион и даровать ему цель в его борьбе, IX-й всё больше уходил в изоляцию и бесчестье. Он стал обителью диковинной смеси Имперской Доктрины и багряных ритуалов, его ряды и отдельные формирования были пронизаны погребальными культами и наполнены кровавыми пророками войны, суевериям сотен миров положила начало сама суть их трансформации, и они остались гноиться на худших полях сражений Великого Крестового похода. Хуже того, сама внешность этих пропитанных кровью ангелов, огромных и поразительных – возможно, даже в большей степени, когда они были вымазаны в крови сражений – зачастую заставляла тех, кого они привели под власть Империума, поклоняться им, дабы не разгневать сошедших к ним Красных Ангелов. То было скольжение к безумию, способному положить конец легиону. Если бы он не уменьшился в размерах, то стал бы ещё более опасным для Империума, чем те монстры, для охоты на которых был создан.

Семена разрушения уже были посеяны – множество глаз наблюдало за легионом и его командирами, утратив доверие к Бессмертному Девятому и его пропитанным кровью убийцам. 41-я рота IX легиона подверглась порицанию со стороны Рогала Дорна за свои действия в ходе Второй осады Яранта, когда воины Девятого принялись убивать и пожирать пленников прямо на крепостных стенах, в равной степени с целью деморализации врага и получения разведданных. В то же время жалобу на легион подала и Имперская Армия – после того, как были получены сведения, что во время Шедимского отступления смертельно раненые бойцы Малагантских Винтовок были не оставлены на милость врага, а вырезаны и съедены IX легионом. Такая жестокая потребность, казалось, мало заботила Девятый, однако добавляла веса голосам тех, кто утверждал, что им суждено разделить судьбу других потерпевших неудачу легионов.

Снова и снова гордость IX легиона бросалась на поля сражений, но в записях об их доблести зачастую упоминается одна и та же горстка воителей и чемпионов. Некоторые из летописцев и историков взяли этот факт в качестве отправной точки для отображения долгой истории грозных героев, доходя даже до сбора этих свидетельств в ряды эпических строф и объединяя разрозненные записи в единую легенду. И всё же истинная причина долгой жизни некоторых из имён в боевом расписании IX легиона гораздо менее героическая.

Со времён своего основания легион действовал в наиболее экстремальных боевых условиях, и необходимость навязывала им ряд приёмов, которые в противном случае могли быть сочтены чудовищными. Одним из них, поддерживаемым природой их замысла и условиями, в которых сражался легион, было употребление в пищу погибших капитанов их подчинёнными с целью сохранения обретённых тяжким трудом знаний и опыта. В качестве знака чести – а также из соображений практичности – общепринятой практикой стало использование новобранцами имён тех, чьи навыки они «усваивали», при этом лейтенанты принимали имена своих капитанов. Сходство каждого из членов IX легиона со своими безупречными братьями было настолько велико, что немногие из посторонних могли обратить внимание на эту тонкую грань бессмертия. Наиболее известный тому пример – персона, служившая легиону в качестве его первого и единственного повелителя, за исключением самого Сангвиния. Считается, что воин, вошедший в историю под именем Ишидура Оссуроса, командовал IX-м со времён Объединения до обнаружения Ваала в конце М30, однако более тщательное изучение записей демонстрирует, что имя это умирало и возрождалось множество раз.

Со времён сражений далёкого прошлого эта практика стала почитаемой традицией легиона, висцеральным ритуалом, который связывал уцелевших воедино, несмотря на их зачастую несопоставимое происхождение. И всё же она в равной степени сплачивала бойцов IX легиона друг с другом, и отталкивала их собратьев в Имперской Армии и других легионах. В последние годы накануне возвращения Сангвиния немало других примархов выражали своё отвращение к деяниям IX легиона, хотя они не могли отрицать их успехов на полях сражений. Таковой была ноша Девятого, наследие недоверия и варварства, продиктованных жестокой необходимостью их призвания.

}}

Захваченный бурной хваткой северного отрога Мальстрёма, Ваал давным-давно был мёртвым миром, превращённым в руины и радиоактивные пустоши в результате забытых войн Древней Ночи. Экспедиционные флотилии первопроходцев проглядели этот мир в качестве цели для Великого Крестового похода – пускай он и находился близ стабильного и сильного течения варпа, но вместе с тем не обладал реальной промышленной ценностью и был крайне слабо заселён. И всё же именно здесь, в 843.М30, Император обнаружит одного из Своих потерянных сыновей - примарха Сангвиния. Подобно многим другим примархам, Сангвиний принёс кровавый мир на усыновившую его планету, перековывая встреченные им примитивные племена в соответствии со своими собственными идеалами. Его кредо стало наследие завоеваний, уравновешенное справедливостью и знанием, и этот путь сильно отличался от того, которым шёл завещанный ему IX легион.

После того, как Сангвиний установил узы доверия со своим наставником и братом, IX легион был вызван для встречи со своим новым повелителем. Потребовалось немало месяцев, чтобы вспомнить и разыскать каждую из разрозненных групп IX легиона – они собирались из отдалённых зон боевых действий по всей Галактике. Пройдут два года и четыре месяца, прежде чем собрание будет завершено, и вот наконец в раздираемом штормами мире Тегар собралась армия мрачных убийц с ангельскими ликами, в нетерпении ожидая начала новой бойни, в которой можно будет принять участие.

Сангвиний узрел собравшихся воинов Девятого, каждый из которых носил шрамы неумолимых сражений не только на своих гордых лицах, но и в самых тёмных уголках душ. Это были не те люди, которых можно было бы впечатлить помпезностью и церемониальностью эскорта или простой силой оружия. И тогда крылатый примарх опустился на колени среди дождя и штормов этого далёкого мира перед грубыми убийцами и покрытыми шрамами кровопийцами, и вместо того, чтобы потребовать от них верности, предложил им свою.

Даже в пылу сражения у воинов IX легиона оставалась искра благородства, тлеющий пепел боевой гордости и решимости. Они сражались, чтобы ухватиться за переменчивую милость победы, а не просто ради бойни, и придерживались своего собственного кодекса чести с железной волей. Для Сангвиния это могло стать оружием в борьбе за души IX легиона, оружием, с помощью которого он смог бы возвысить их. Крылатый примарх прекрасно знал, что будущее не предопределено, не существует никакой тёмной судьбы, за исключением надежды на восстановление, и с окончанием битвы он объявил: «Хотя над ними нависает тьма, а грядущее пропитано кровью и ужасом, они всё ещё остаются ангелами. Ангелами Крови».

{{Врезка|

'''Примечание:''' [все планетоиды суб-системы Ваал демонстрируют аномальный уровень внешней радиации, не являющейся естественным явлением: вероятно, оно связано с наследием войн Древней Ночи] +++ [оперативная база IX легиона] +++ [кузничные анклавы Механикум Анвиллуса располагаются на первой луне] +++}}

Немногие из неведомым образом украденных у Императора юных примархов оказались в условиях, которые можно было бы назвать удовлетворительными, и всё же мало с кем фортуна обошлась столь же несправедливо, как к Сангвинием. Он очутился в далёкой системе Ваал – некогда процветающем сердце человеческих империй древности, по собственной глупости обратившейся морем радиоактивного пепла и пыли во время Древней Ночи. На второй луне, где и оказался брошенный на произвол судьбы Сангвиний, уцелели жалки остатки человеческой расы – несколько воинственных племён пустынных кочевников, выживающих за счёт грабежей и того немногого, чем можно было разжиться в пустошах.

Ранние дни примарха прошли в глубокой пустыне, и о них известно немногое – ибо Сангвиний никому не рассказывал об этом. Несомненно, он столкнулся с испытаниями, которые погубили бы взрослого человека, убивал существ, служивших источником страха даже для племён пустыни, и выживал там, где рад-фаги Древней Ночи сжирали плоть смертного за считанные минуты. Никто не знает, сколь долго продолжались его странствия по пустыне, однако к тому времени, как его обнаружило одно из множества племён Ваала Секундус, Сангвиний предстал перед ними в облике юноши, практически достигшего совершеннолетия по меркам пустынных племён и одарённого крыльями, ставшими его отличительной чертой. Появились ли эти белые крылья под воздействием Ваала или же являлись частью изначального замысла Императора – тайна, ответ на которую известен лишь Повелителю Терры.

Сангвиний адаптировался к своей новой жизни столь же стремительно, как и остальные его братья, сила и выносливость юного примарха помогли ему быстро завоевать своё место в приютившем его племени, подобно всем остальным племенам Ваала известном под простым именем - «Народ Крови» или просто «Кровь».Здесь он и возмужал, обеспокоенный снами и дурными знамениями о смерти и крови, а также о пришествии мрачного короля внешних миров. Примарх сражался с мутировавшими тварями, бродившими по глубокой пустыне, и налётчиками из других племён с той же целеустремлённостью, с которой был предан своему новому народу. Тем не менее, в отличие от своих далёких родичей Сангвиний не начинал долгой войны за объединение Ваала Секундус, и славная завоевательная кампания, способная продемонстрировать достоинства примарха, так и не началась.

Легенда о крылатом воителе разлетелась по всему Ваалу – воителе высоком, красивом и таком непохожем на изувеченных радиацией людей. Яростный в бою и мудрый в мирное время, он казался призраком былой славы, вновь вернувшейся на Ваал, обещанием лучшего будущего, практически забытого племенем Крови. Несмотря на сопротивление примарха, он стал богом приютившего его народа, и воины со всей пустыни приходили биться под его началом. На протяжении нескольких лет, в самый разгар палящего летнего зноя, вокруг Ангела собиралось громадное войско, стремившееся учиться его слову и обрести защиту под его крыльями.

Таким образом, когда Император явился за своим утраченным сыном, когда космические корабли вновь появились в небесах над Ваалом, они нашли не короля битв и войн, а бога – бога, ставшего таковым вопреки своей воле. Давно предвидевший пришествие своего отца и множество последствий этого воссоединения, Сангвиний пришёл на встречу с Императором в одиночестве, обойдясь без громадных толп почитателей и присягнувших на верность бойцов. Придя один, он пал на колени пред Отцом и взмолился о сохранении жизней своих последователей, страшась гнева человека, поклявшегося сокрушить все религии. Увидев в крылатом примархе служителя редких талантов и исключительной преданности, Император выполнил его просьбу; Его Истина так и не коснулась Ваала, и ни один из имперских кораблей не смел приземляться на Ваале Секундус, кроме как по инициативе самого Сангвиния. Племя Крови продолжало жить так же, как и прежде, выступая в роли залога пакта Великого Ангела, в то время как сам Сангвиний покинул планету, чтобы начать свою службу Императору.

}}

Получившие новое имя Кровавые Ангелы не стремились к возвращению на Ваал в массовом порядке – эта обжигающая пустыня мало чему могла научить их, подобно пустошам Терры и тысячи других мёртвых миров. Вместо этого Сангвиний обратился за помощью к своему брату Гору, который был его наставником и другом на протяжении первых лет службы в составе великой армии Императора. Разделив свой легион, получивший новую геральдику в честь примарха и в соответствии с пожалованным им новым именем, он велел каждому подразделению биться плечом к плечу с одной из рот Лунных Волков Гора. Вместе с этими прославленными воинами Кровавые Ангелы сражались на протяжении всего следующего десятилетия, став свидетелями падения бесчисленных миров и кампаний возмездия любого типа – от жестокой простоты кампаний на истребление до смертоносной тонкости незримых войн удара-и-исчезновения. Действуя в тени Лунных Волков и величайшего из примархов Императора, прежние изгои из Девятого обретут авторитет в глазах своих собратьев, равным образом как и новые для себя понятия о приличиях.

Новый легион, облачённый в багрянец, казался знакомым, но в то же время его характер коренным образом изменился. Как и прежде, он вёл войну с яростью, способной сотрясти небеса, однако теперь она была привязана к глубокому источнику дисциплины и острого интеллекта. Воины Девятого продолжали оставаться сторонниками ударной атаки, внезапно и без предупреждения обрушиваясь на врага, но теперь, направляемые волей примарха, они пользовались полным спектром арсенала имперских технологий. Теперь сошествие Ангелов знаменовалось их падением с небес подобно огненному дождю, тысяче горящих огней на рассветном небе, гневу Самого Императора, застывшему в багряном облике. Пускай и в меньшей степени – ибо внезапный натиск был их предпочтением – росли умения легионеров и в иных тактиках, теперь они прекрасно понимали ценность притворного отступления, артиллерийских цепей и сотен других стратагем. Они стали полностью сформировавшимся легионом, который возвысился над своей изначальной ролью простой дубины, и в этом, пожалуй, кроется вернейшее доказательство замысла Императора в отношении Его легионов – идеи о том, что со своими примархами те станут гораздо большим, нежели сумма их генетического наследия и суровых уроков Объединения.

Кое-кто считал это даром, в то время как другие – проклятьем, однако крылатый лорд Кровавых Ангелов входил в число тех немногих примархов, кто обладал даром увидеть отблески грядущих событий, кусочком таланта, доставшимся им от отца – Императора Человечества. Именно из-за этого дара он видел множество вещей, отголосков тёмного будущего или мрачных судеб, постоянно преследующих его во снах и заставляющих поступать тем или иным образом, что нередко казалось странным для многих других братьев Сангвиния. Примарх не мог контролировать свой взор, будучи не в состоянии целенаправленно увидеть даже собственное будущее, поскольку видения посещали его спонтанно, без его желания или контроля. Дар Сангвиния насмехался над ним, посылая примарху мрачные предчувствия, заставлявшие Ангела сомневаться в собственных решениях, однако многими он воспринимался как дар судьбы.

То было бремя, которое примарх нёс практически в одиночку, поскольку лишь единицы его собственных сыновей унаследовали его особенность. И даже среди крохотной горстки одарённых практически никто не обладал более чем малым осколком способности примарха. Наибольшей известностью среди обладателей подобных талантов пользовались те, кто мог предвидеть один лишь момент будущего с абсолютной ясностью – момент собственной смерти. Эти воины были известны в рядах легиона как Отречённые в связи с их преданностью фаталистическим и мрачным взглядам на жизнь, всё время пребывая в поисках признаков своего последнего дня. Таковым было проклятие предвидения – не дающее никакого утешения от ответов, лишь печаль, боль и сомнения.

}}

Они сражались в благороднейших кампаниях, противостояли самым омерзительным созданиям, скрывавшимся во мраке пустоты, перед ними ставились задачи освобождения тех, кто страдал под гнётом чужих. Они истребляли чудовищ и спасали далёкие человеческие миры, и те, кого они освобождали, видели в них настоящих ангелов, спустившихся с небес ради помощи людям. Кроме того, Кровавые Ангелы заслужили широкое признание среди своих родичей, во многом благодаря совместным кампаниям прошедших лет, продемонстрированному на полях сражений мастерству обращения с оружием и великодушного характера самих воинов. И всё-таки ведущую роль в развитии репутации легиона и доброго отношения к нему играла благородная натура самого Ангела, ведь среди всех примархов Императора он был самым любимым и почитаемым.

Сыновья Императора зачастую были капризным братством, в рядах которого таилось немало обид или случаев застарелой вражды. Сангвиний же был, пожалуй, наиболее почитаемым и уважаемым среди всех, ибо не считал никого из братьев ниже себя и каждого встречал с открытостью, теплотой и доброжелательностью, способными успокоить даже его злобного брата Ангрона. Возможно, к одному лишь Гору относились с большим уважением, хотя холодное поведение и задумчивость повелителя Хтонии делали его более отчуждённым в сравнении с крылатым примархом. Сангвиний был желанным гостем при дворе бесчисленных миров – от экзотических дворцов далёких колоний до барочных палат отдалённых владений Механикум. Он воплощал гордость того золотого века, когда казалось, что ничто не сможет устоять пред армиями Императора, и Галактика была готова покориться завоевателям.

Принимая во внимание природу IX легиона в пропитанные кровью годы до возвращения Сангвиния и немногочисленные устные свидетельства самих легионеров, настоящий Ишидур Оссурос пал в бою в 802.М30. Его лейтенанты поглотили его воспоминания и имя с помощью одной вполне конкретной мутации Девятого, и продолжили его сагу во имя легиона. С каждой своей новой смертью Ишидур Оссурос восставал вновь подобно кровавому фениксу, дабы снова принять бразды управления IX легионом. В последний раз этот воин появляется в битве за Тегар Пентарус, когда финальным актом неповиновения врага стала отчаянная атака, угрожавшая снести Сангвиния и его телохранителей. Последний Ишидур и его бойцы спасли жизнь Великого Ангела, устроив самоубийственную контратаку прямо в пасть врага и задержав его практически на целый час, позволив подкреплению прийти на помощь Сангвинию. Ишидур Оссурос погиб в последний раз, его тело так и не было найдено – легионер обменял свою долгую жизнь на жизнь примарха, которому доверил будущее IX легиона.

}}

Во всех своих воплощениях IX легион бросал вызов стандарту, по которому измерялись Легионес Астартес. На заре своего существования он действовал с настолько простым боевым расписанием и командной структурой, что его едва ли можно было назвать армией – легион состоял исключительно из крупных по численности пехотных рот с несколькими специализированными подразделениями иного типа. Чаще всего эти войска были экипированы в качестве отрядов «налётчиков», оптимизированных для ближнего боя и вооружённых не особо требовательным оружием – идеальные воины для операций, осуществляемых на расстоянии вытянутой руки от основных сил Великого Крестового похода. Аномальные причуды легиона и преследующая его воинов кровавая жажда серьёзно снижали уровень дисциплины и затрудняли любые попытки крупномасштабной организации. Нередко тактические решения были не составной частью широкомасштабных стратегических планов для всего легиона, а вместо этого принимались на уровне роты или даже отделения прямо во время боя.

Внешняя из трёх сфер состояла из рядового состава легиона – воинов, что бились мечом и болтером на полях сражений. Известные в легионе как Малаки, эти бойцы имели одну-единственную обязанность – сражаться по приказу своих капитанов. Они повиновались, убивали и практиковались в искусстве, дарованном их примархом, и с помощью этих простых дисциплин и бесконечной сосредоточенности своих постчеловеческих разумов предотвращали проявление голодной порчи. Внутри этой сферы существовало совсем немного различий – простые почётные звания и награды для тех, кто достиг значительных высот в определённом ремесле, будь оно воинским или же мирным. То были меткие стрелки, лучшие поэты и дуэлянты легиона, его могучая правая рука и бьющееся сердце, и хотя носимые легионерами почести были незначительными, они были дороги для тех, кто их заслужил.

Первая Сфера, последняя разграничительная линия нового легиона Сангвиния, состояла из так называемых Бессмертных. Эти воины стояли в присутствии примарха; они действовали не как бойцы одной из Трёх Сотен Рот, а в качестве телохранителей и слуг Великого Ангела. Каждый из новообращённых членов Первой Сферы отказывался от своего привычного имени, принимая взамен другое, и от своей личности, дабы исполнять работу для примарха без угрызений совести и сожалений. Они были гневом Сангвиния, его суровой решимостью и бдительным взором, воплощёнными в особой форме и наделёнными целью. Примарх прибегал к помощи этих воинов при выполнении самых опасных заданий, от участия в сражениях до исполнения поручений, бросающих тень на души и заставляющих голод вырваться на первый план. Под покровом имён и личностей, которые воины Первой Сферы носили как свои собственные, они снимали с себя груз ответственности и оставались незапятнанными, чтобы вновь занять своё место в рядах легиона.

Первая Сфера состояла исключительно из воинских орденов, действовавших независимо от Трёх Сотен Рот. Первым и наиболее известным из них была Сангвинарная Гвардия, телохранители самого примарха, но существовало и множество других, каждый из которых исполнял свои собственные задачи и обязанности. Мало кто за пределами легиона обладал полным знанием обо всех этих орденах, но здесь перечислены наиболее известные и важные воинские ордена Первой Сферы:

[[File:SanguinaryGuardIcon.png|300px|thumb|center|]]

'''Сангвинарная Гвардия''', также известная как «Икисат», или «Пылающие» за свой пыл и непоколебимую преданность, каждый из её воинов носил титул Серафима и отвечал за безопасность самого примарха. В редких случаях они также могли быть приставлены в качестве стражи к другим командирам, что считалось знаком особого расположения Великого Ангела.

[[File:CrimsonPaladinsIcon.png|300px|thumb|center|]]

'''Багровые Паладины''', также известные как «Херувимы» или «Штормовые Ветра» за свои непредсказуемый гнев и постоянную ненависть. Они служили стражами покоев примарха и святилищ. По приказу Сангвиния они появлялись на поле боя в качестве зримого воплощения его решимости и защитников его воли.

[[File:BurningEyesIcon.png|300px|thumb|center|]]

'''Пылающие Глаза''', также известные как «Офанимы» или «Многоглазые», эти скрытные воины были Стыдом Ангела, его тайной полицией и незримыми агентами. Они наблюдали за легионом в стремлении отыскать признаки предательства и безумия, а в случае обнаружения оных – действовали решительно и беспощадно, минимизируя последствия и искореняя порчу. Офанимов редко можно было встретить на полях сражений, ибо они сражались в одиночку и оружием, считавшимся недостойным истинных воинов.

[[File:AngelsTearsIcon.png|300px|thumb|center|]]

}}

В легионе Кровавых Ангелов всегда действовала чётко обозначенная иерархия власти на поле брани, и они следовали ей беспрекословно. Не подчиняться приказам или ставить их под сомнение считалось тяжким грехом, совершаемым только в самых серьёзных ситуациях и оправдывающим самые суровые наказания, даже если свершённые действия казались правильными. Долг легионеров заключался только в одном – повиновении, рядовой воин не должен был тревожиться о чём-либо, кроме действия, оставляя голод в глубинах души, в то время как о последствиях заботились вышестоящие. Вся власть у Кровавых Ангелов исходила непосредственно от Сангвиния и спускалась дальше, сначала к лордам-командующим, затем к его капитанам и далее по нерушимой и непрерывной линии. Этот факт держал его легион в централизованности и сосредоточенности, каждое слово сержанта в пламени сражения было словом самого Сангвиния, каждый кивок от капитана был наклоном головы примарха.

Подобно многим другим легионам, каждый из которых пользовался собственными титулами и командными званиями, равным образом как и множеством подразделений, соответствующих предпочитаемому стилю ведения войны, Кровавые Ангелы также выделялись некоторыми отличиями. Те, кто командовал Воинствами и обладал властью над меньшими капитанами, были известны как архейны – название, использующееся вместо старого титула претора, в то время как в пределах своей роты они пользовались титулом доминиона. Внутри роты было и несколько других младших офицеров – Силы, командовавшие бойцами роты на войне, и Добродетели, служившие образцами для подражания в иных начинаниях. Многие из известных своей самоотверженностью легионеров были отмечены и иными званиями, к примеру, Архейна Мудрости или Силы Клинка, подобные знаки отличия в равной степени служили как символом уважения, так и тактического обозначения в легионе, примарх которого призывал своих сыновей быть чем-то большим, нежели простое оружие.

Среди всех этих баз крупнейшей был Ваал; в то время как его вторая луна оставалась священной обителью народа Крови, соседний спутник – опустевший, загрязнённый радиацией шарик – был преобразован Механикум Анвиллуса по приглашению самого Сангвиния. Там, где не мог ступить ни один немодифицированный человек, техноадепты на зависть меньшим мирам-кузницам возвели производственные площадки, способные обеспечить большую часть потребностей IX легиона в боеприпасах и технике. Ваал, будучи родным миром примарха Сангвиния, требовал присутствия крупного контингента постоянной стражи, обязанности которой как правило исполнялись Багровыми Паладинами, хотя иной раз на поверхности планеты можно было встретить и хотя бы одну из рот, прибывших для переоснащения. Канопус также служил в качестве производственного центра, пускай и меньших размеров и сложности, производя колоссальное количество снарядов и иных простых боеприпасов, чтобы накормить голодные орудия легиона. Этот мир был обычной остановкой для войск, отправляющихся на передний край линии фронта Великого Крестового похода, и множество подразделений находилось там на отдыхе. Сайф был самым маленьким среди постоянных форпостов легиона, служившим исключительно в качестве источника рекрутов среди постоянно сражающихся между собой местных племён, и требовал присутствия лишь небольшого отряда стражей.

Легионные флотские активы также были впечатляющими – он мог похвастаться более чем тремя сотнями капитальных кораблей, многие из которых были тяжёлыми крейсерами или даже линкорами различного класса.Некоторые из них оснащались в качестве орбитальных штурмовых судов, на них устанавливались либо батареи тяжёлых линейных орудий, используемых при бомбардировках, либо пусковые рельсы для сбрасывания десантных капсул, либо обширные ангарные отсеки, способные вместить крупные десантные корабли типа «Грозовая птица» или «Громовой ястреб». Немногие из братских легионов могли сравниться с таким флотом в чистой огневой мощи или массе, однако слабость флота Кровавых Ангелов заключалась в его целеустремлённой одержимости одной-единственной стратегией. Что же касается вспомогательных судов, то флот был снабжён ими в куда меньшей степени – их численность не превышала шести сотен суб-капитальных кораблей, в основном медлительных канонерок с небольшим количеством быстрых ударных кораблей.Это был ещё один побочный эффект особого подхода IX легиона к войне, поскольку подобные корабли редко использовались в предпочитаемой ими стратегии и специализации, сохраняясь в качестве средств разведки для более крупных крейсеров.

[[Файл:BA legionnaire1.png|300px|thumb|center|]]

''Легионер Арвен Скурн, 14-е ударное подразделение, 32-й генетический отсев Мерсианского Разлома''

[[Файл:BA legionnaire2.png|центр|мини|420x420пкс]]

'''''Ветеран-сержант Кровавых Ангелов'''''

Один из немногих переживших разрушение «Ифрита-Девять», сержант Харум пал в бою на Сигнусе Прайм, когда уцелевшим остаткам команды крейсера удалось спасти бронетанковые силы легиона на отдалённом фланге – вместе со своими собратьями он пополнил когорту героев и мучеников легиона. По словам очевидцев, 202-я стала одной из немногих рот, чьи бойцы оказались в состоянии противостоять наихудшим проявлениям охватившей легион ярости, укрепляя свой дух в борьбе против порока генетического семени с помощью Литургии Крови и твёрдо придерживались своего долга, пока смерть не забрала их.

[[Файл:BA legionnaire3.png|центр|мини|306x306пкс]]

'''''Дредноут «Левиафан» Кровавых Ангелов'''''

Почтенный Джофиал находился на борту «Красной слезы», продолжая сражаться с вражескими силами во внешних отсеках, когда достославный боевой корабль рухнул на поверхность Сигнуса Прайм. Свидетельством устрашающей стойкости шасси его дредноута стал тот факт, что он пережил удар во время аварийной посадки, а подтверждением его доблести – то, что Джофиал стал одним из первых выживших, кому удалось выбраться на поверхность и обезопасить зону вокруг места крушения. После того, как он сыграл жизненно важную роль в операциях по восстановлению, неукротимый Древний продолжил служить опорой в защите корабля.

[[Файл:BA legionnaire4.png|центр|мини|451x451пкс]]

'''''Штурмовой легионер Кровавых Ангелов'''''

Сержант Валлен Каст, 8-е тактическое отделение, 1-я рота, Серебряное Воинство

Ныне считающиеся потерянными, сержант Каст и его тактическое отделение находились на переднем краю наступления Кровавых Ангелов на Сигнусе Прайм. Мало что известно о постигшей Каста судьбе, однако после завершения битвы и подсчёта потерь легиона среди павших не было обнаружено никаких физических останков его тела. Вместе с тем на одном из участков поля боя, где Кровавые Ангелы приняли на себя удар демонических легионов, отыскали разбросанные фрагменты его богато украшенной брони. Памятные свитки павших в кампании на Сигнусе не содержат ни единого упоминания о сержанте Касте и его людях, хотя никто в легионе не может с уверенностью сказать, знак ли это чести или же порицания.

== Геральдика Кровавых Ангелов ==

'''''Легионные штандарты Кровавых Ангелов'''''

[[Файл:BA heraldry1.png|центр|мини|300x300пкс]]

''Здесь представлены два примера ротных знамён, каждое из которых стало свидетелем кампании в скоплении Сигнус. Они демонстрируют исключительный декоративный стиль, одобренный примархом Сангвинием, и служат наглядным свидетельством художественных ценностей и научных устремлений, которые Ангел поощрял в рядах своего легиона.''

'''''Наплечники легиона Кровавых Ангелов'''''

[[Файл:BA heraldry2.png|центр|мини|500x500пкс]]

''1. Этот наплечник MkIII демонстрирует стандартную тактическую маркировку легиона. Следует отметить дополнительные декоративные украшения, к которым Сангвиний испытывал особое расположение.''

''4. Богато украшенный символ легионного апотекария. Подобные роскошные украшения были распространённым элементом геральдических узоров Кровавых Ангелов.''

[[Файл:BA heraldry3.png|центр|мини|500x500пкс]]

''6. Необычный пример геральдики Херувимов, Багровых Паладинов, изображённый на наплечнике MkIII. Скорее всего, подобные наплечники предназначались не для боя, а использовались в церемониальных целях.''

''8. Этот великолепный экземпляр легионной геральдики взят с боевого наплечника архейна Накира из 24-й роты, прославленного воина и фаворита примарха.''

[[Файл:BA heraldry4.png|центр|мини|360x360пкс]]

''9. Эмблема 11-й роты Кровавых Ангелов, известной как Серебряное Воинство''

''11. Эмблема 202-й роты Кровавых Ангелов, известной как Багровый Щит''

=== Сектор Гамма-010 ===

На дальнем правом фланге наступления Кровавых Ангелов в ходе битвы за Сигнус Прайм Сангвиний собрал свою артиллерию, включая орудия и переносимое пехотинцами оружие огневой поддержки, которая не поспевала за основными атакующими силами. Имея в своём распоряжении достаточно орудий для уничтожения любых вражеских сил на открытом пространстве или же сокрушения стен даже самых грандиозных крепостей, Кровавые Ангелы были хорошо знакомы с жестоким применением подавляющей огневой мощи, пускай их легион куда более преуспел в дерзких атаках. Как и любой другой легион, Девятый содержал артиллерийский парк значительных размеров, который, правда, не мог сравниться с более специализированными легионами вроде Железных Воинов или Гвардии Смерти, но включал в себя все основные типы самоходной и обычной артиллерии, используемые армиями Империума, а также несколько уникальных моделей.

На участке поля боя Сигнуса Прайм, обозначенном как Сектор Гамма-010, все эти машины – как артиллерия, так и части снабжения – оказались брошенными в тигель, для которого они не были предназначены. Способность их врага мгновенно появляться на ближней дистанции ставила их в уязвимое положение; и правда, многие из крупнейших пушек были захвачены и уничтожены прежде, чем смогли выстрелить хотя бы раз. Здесь и эскорты, и орудия ближней поддержки стояли на рубеже вражеской атаки, сдерживая врага на расстоянии координированным огнём с близкого расстояния и синхронизированными залпами стрелкового оружия. Если бы не практически неисчерпаемое количество атакующих врагов, исход этого сражения мог быть совершенно иным.

[[Файл:BA vehicle1.png|центр|мини|300x300пкс]]

'''''БТР «Носорог» Кровавых Ангелов'''''

Двенадцатая машина, прикреплённая к 146-й роте, предназначалась для перевозки одного из многочисленных подразделений тяжёлой огневой поддержки данной роты. Этот бронетранспортёр не являлся частью артиллерийского парка правого фланга, но позднее был брошен после того, как столкновение с плотью и когтями громадного демонического отродья оставило порты высадки заклиненными. Позднее, после завершения битвы, он будет восстановлен и отремонтирован, а полученные в бою повреждения подвергнутся тщательному анализу с целью разработки контрмер для последующих столкновений подобного рода.

[[Файл:BA vehicle2.png|центр|мини|300x300пкс]]

'''''Тяжёлый штурмовой транспорт «Мастодонт» легиона Кровавых Ангелов'''''

''«Багровая ярость»''

== Показательные сражения ==

История Кровавых Ангелов – это история двух совершенно разных легионов; первый – легион военачальников с обагрёнными кровью дланями, ужасов и наказаний, служивший в равной степени объектом страха как для союзников, так и для противников, в то время как второй – легион увенчанных золотыми нимбами героев, икон новой эры и воинов-мудрецов. Ни одно из сражений не может поведать историю двух столь различных воинств, ни один рассказ не охватит двойственность наследия сыновей Сангвиния, накрывшего своей тенью его легион и преобразившего их в тех, кто будет стоять на кровавом распутье в начале Ереси Гора. А потому нам потребуется рассмотреть оба лика IX легиона, столь же ужасных, сколь и прекрасных, чтобы правильно понять облачённых в багрянец сынов Ангела.

=== Погребальный пир ===

На подмогу Вераданским Регулярам на Кий-Буране отправились три роты IX легиона Астартес, двигавшиеся впереди экспедиционных флотов Великого Крестового похода. Планета представляла собой пустоши из облучённых радиацией песков, населённых угнетаемыми племенами выродков-мутантов под властью техноварвара-полководца Эк’Лобии. Эти племена были в равной степени пушечным мясом, расходуемым в конфликтах, и основным продуктом питания жителей Кий-Бурана; общество поддерживалось жестокой экономикой ритуальных актов кровопролития и каннибализма. Именно с этими мутантами и столкнулись многострадальные бойцы Имперской Армии, оказавшиеся на поверхности. Орды едва ли похожих на людей мутантов, вооружённых примитивнейшими дубинами и кирками, проредили их ряды, оттащив трупы павших к мерцающим кострам, чтобы приготовить их ночью. В течение трёх месяцев неровные траншеи Имперской Армии отражали бездумный натиск дикарей, прежде чем с небес в клубах чёрного дыма обрушились свинцово-серые десантные капсулы IX легиона.

Эта война, которая станет известной как «Банкет Кий-Бурана», будет продолжаться на протяжении непрерывных 12 лет, практически забытая остальным Империумом. Девятый легион раз за разом разбивал племена этого мира в кровавых рукопашных схватках, отказываясь вступать в крупномасштабные сражения. В ранние годы конфликта, учитывая отчаянность положения и затруднения с припасами, IX легион был вынужден прибегнуть к отчаянным мерам ради своего выживания. Рейды против племён мутантов-аборигенов северного континента стали вопросом доминирования, а не уничтожения. Способные принести пользу существа вербовались ради службы легиону. Благодаря устойчивости генетического семени IX легиона даже эти облучённые радиацией и чудовищно мутировавшие создания были признаны подходящими кандидатами для легиона, а их дети, растившиеся в качестве мяса на убой для их техноварварского властелина, возвысились до ангельского совершенства с помощью имплантации генного материала Сангвиния. Более того, легионные апотекарии поощряли воинов последовать примеру врага в вопросе каннибализма, поедая погибших в бою в равной степени ради поддержки легиона и лишения противника источников пищи. Эта практика позволила Девятому пополнить свои ряды и продолжить боевые действия без контакта с Империумом, на что вряд ли были способны остальные легионы.

На двенадцатом году после высадки последняя конфронтация кампании была практически предрешена. Годами страдающий от голода и запертый в своей крепости-космопорте силами приблизительно тысячи космодесантников и служивших им вырожденцам, Эк’Лобия попытался ещё раз воспользоваться силами своих порабощённых чернокнижников. Основной удар приняли на себя толпы безоружных новициатов легиона, набранных из племён Кий-Бурана, а тем временем инопланетные ветераны нанесли удар прямо в сердце колдовского шабаша, сломив слабую оборону техноварварского полководца собранными превосходящими силами. Лишившись и чародеев, и крепости, Эк’Лобия попытался сбежать на борту примитивного космического корабля, оторвавшегося от земли в каскаде обломков и изломанных трупов – только ради того, чтобы встретить на орбите эскадру имперских крейсеров, отмеченных геральдикой VII легиона и оборвавших его жизнь под залпами орудий. Империум наконец-то явился, чтобы вернуть своих воинов, ожидая узреть новый мир, приведённый к Согласию и готовый принять закон Императора.

Прибывший во главе флота Рогал Дорн, недавно воссоединившийся со своими Имперскими Кулаками, ступил на поверхность Кий-Бурана, только чтобы увидеть мир, обращённый в руины – и обращённый руками имперцев. Ознакомившись с рапортом IX легиона, Дорн пришёл в ярость – он отказывался признать Согласие Кий-Бурана как Мечту Императора, которую описывал ему его Отец. В Погребальном Пире он видел ужаснейшие преступления, но вместе с тем – отчаянную находчивость крайне способных воинов. Сделав выговор уцелевшим бойцам IX легиона за их сомнительные решения, Преторианец приказал сровнять с землёй и сжечь город Буран, тем самым стерев грехи IX легиона прежде, чем хотя бы один летописец ступил на поверхность планеты.

=== Сожжение Анактора ===

Когда-то располагавшийся в зоне космоса, через которую проходили экспедиционные флотилии, в коротком варп-переходе от гордого Анвиллуса, Анактор с давних пор был маленькой гаванью человеческой расы, пережившей шторма Древней Ночи. Его обитатели смогли возвыситься потому, что всегда были готовы пожертвовать необходимым и взять то, чего желали: небольшой, однако эффективный флот Анактора терроризировал соседние системы с целью обеспечения своего народа, живущего за счёт грабежей и рабов. И действительно, данная стратегия оказалась настолько эффективной, что к тому времени, когда первые разведывательные корабли Империума перешли его границы, Анактор не просто выживал – он процветал. Уверенность в собственной славе и жалкой силе анакторцев были столь непомерны, что первые имперские корабли-разведчики были встречены огнём и громом.

На поверхности крохотной безвоздушной сферы Анактор Экстремис располагался всего лишь скрывающийся в подземных убежищах-хабах гарнизон солдат, чьё присутствие выдавали лишь направленные в небеса орудия. Лишённый необходимости сдерживаться ввиду отсутствия на планете гражданских, Сангвиний приказал незамедлительно начать планетарный штурм в стремлении лишить противника возможности перегруппироваться, отправив в атаку 19-ю, 67-ю, 94-ю и 171-ю роты. В преддверии высадки десантных капсул и следовавших за ними штурмовиков была проведена короткая, но вместе с тем высокоточная бомбардировка, расколовшая поверхность и уничтожившая орудия защитников Анактора. Жестокая рукопашная схватка захлестнула холодные подземные залы Анактора Экстремис, когда Кровавые Ангелы начали прокладывать сквозь них свой кровавый путь. Противостоявшие им враги были настолько сильно аугментированы, что едва ли походили на людей, и воины Империума прозвали их «Железными Быками» за торчащие из черепов сенсорные рога, хотя среди своих эти киборги были известны как Кусарикку. Использующие примитивные плазмомёты и гравитационные копья Железные Быки продержались против легионеров Девятого целых шесть часов, удерживая каждое пересечение туннелей-лабиринтов с упорным мужеством и незаурядным мастерством.

Сам Сангвиний отдал приказ о шестичасовом прекращении огня в честь жертвенности и доблести противника, и, хотя анакторцы отказывались от любых попыток выйти на связь, он желал оказать должное воинам, которые так хорошо сражались. Втайне крылатый примарх оплакивал необходимость их уничтожения и надеялся, что передышка вместе с расположившимися в космическом пространстве неподалёку от тронного мира системы кораблями убедят правителей Анактора склониться перед Императором и объединить свои силы с Империумом. Однако то, что произошло дальше, похоронило все надежды на мирное разрешение конфликта и распалило гнев Великого Ангела во всей его ужасающей славе. Двигаясь под флагом перемирия, несколько анакторских кораблей – громадных транспортных барж – подошли к «Красной слезе», передавая на бестолковом местном наречии, что они привезли дары для примарха; сканирование не выявило ни систем наведения, ни энергетических аномалий, пока одна из барж не взорвалась адским пламенем. Сто тридцать два Кровавых Ангела нашли свою смерть в этом взрыве, потрясшем весь флот и удвоившим число потерь, понесённых легионом в этой кампании.