Открыть главное меню
Маска Смерти / Death Mask (рассказ)
Death Mask.jpg
Автор Каван Скотт / Cavan Scott
Переводчик CraSHarK
Издательство Black Library
Серия книг Предел Санктус / Sanctus Reach
Год издания 2014
Подписаться на обновления Telegram-канал
Обсудить Telegram-чат
Экспортировать EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект


Шторм покрыл облаками всё вокруг улья Винтер, заслоняя свет от Санктуса. Капитана гвардии Хольта трясло от злости к жестокой жаре. Его и так хмурый взгляд стал ещё мрачнее, стоило только первым каплям ядовитого дождя с шипением упасть на его пестро-зеленую панцирную броню.

Больший из двух кибер-мастиффов, прикованных им тяжелыми цепями, зарычал, как только ливень разошелся. Облачка дыма поднялись от имплантов, видимых сквозь старые бойцовские шрамы на левом боку. Он достиг лучших результатов чем его младший брат – более маленькая, но такая же впечатляющая гончая, полностью покрытая металлическими пластинами. Пара прокралась вперед Хольта, патрулирующего оборонную стену, пристально взирая своими яркими янтарными глазами. Никто не решался спорить с Хольтом, пока он держал на поводке своих двух домашних любимцев.

И когда он спускает их с поводка...что ж, вам лучше начинать бежать.

Все вокруг: его люди, присевшие за своими орудиями, лазганы и автопушки были нацелены на все возможные выходы из улья. Никто из них не выражал недовольства по поводу жгучего дождя, даже когда он оставлял болезненные рубцы на каком-нибудь участке кожи, уязвимой к реагентам. Они не осмеливались. У них была работа, и они четко выполняли её.

Они находились здесь уже две недели, окопавшиеся позади оборонительного кольца, возведенного вокруг улья. Десятифутовые стены, заканчивающиеся орудийными башнями и наблюдательными постами.

Как долго они бродят вокруг кордона, пристально вглядываясь в сам улей? Как много дней они наблюдают за зеленой плесенью, что сочится из каждой щели, как если бы постройки, словно падаль, разлагались сами по себе?

Они могли почти на вкус ощутить гниль. Трон знает, что оно делало с их легкими, но дыхание становилось всё зловоннее день ото дня. Но они останутся здесь, пока их работа на будет закончена. Пока приказы, отданные Хольтом не будут выполнены.

Никто не выйдет из этого улья живым.

Будто вызов его решимости, резкий хлопок потонул в постоянном шипении падающего дождя. Кибер-мастиффы отреагировали бешеным лаем, когда Хольт повернулся вокруг своей оси, достаточно осторожно, чтобы не подскользнутся на скользкой дорожке. Едкий дым вздымался от мины, сдетонировавшей в середине Ничейной земли. Неразличимые тени двигались сквозь плотный туман. Последовал ещё один взрыв, всего в метре от первого, поднимая в воздух ещё больше обломков.

– Бегуны, сэр. – доложил сержант рядом с Хольтом, не отрывая глаз от оптики его винтовки.

– Ждите цель, сержант Лэнг, – приказал Хольт.

Это было проще сказать, чем сделать. Всё больше и больше мин разрывались, одна за другой, покрывая улей толстым слоем удушающего черного дыма.

-Там! – рявкнул Лэнг, его лазган дернулся, как только дым начал рассеиваться. Окровавленный мужчина барахтался в мутной земле. Он потерял руки, а его одежда превратилась в лохмотья. Хольт поднял свой лазпистолет и выстрелил, избавляя бедную душу от её мучений. Тело шлепнулось в грязь.

-Хороший выстрел, сэр, – сказал сержант. Мастиффы угрожали утянуть Хольта за собой в своей спешке достать других ошеломленно бегущих вперед. Это были те немногие, кто выжил после первой волны мин. Со смесью страха и облегчения на своих лицах они спешно неслись навстречу кордону, который занимали Хольт и его люди. Кто-то плакал, остальные кричали, вопя Гвардейцам не открывать огонь. Будь он моложе, менее опытнее, он возможно прислушался бы к их мольбам.

Но время и опыт сделали своё дело. Сейчас он едва слышал рыдания о милосердии.

– Огонь на поражение! – взревел Хольт и его гвардейцы подчинились приказу без вопросов. Лазганы завизжали даже пронзительнее, чем вырезаемые гражданских.

Были все шансы, что они окажутся невинными, эти овцы, гонимые сквозь минное поле. Но их гибель была приемлема, если это означало, что еретическое нагноение останется в пределах предательского улья. Один за другим они пали перед тем, как ещё больше мин могло быть активировано, очищая путь для реальной угрозы.

– Они здесь, нечестивое отродье,– усмехнулся Хольт, когда первые выстрелы прозвучали от дверей улья. Не нуждаясь в каких-либо приказах его люди перевели прицелы от последних несчастных выживших на культистов, хлынувших из улья.

Мастиффы отчаянно желали освободиться, дабы погрузить свои металлические зубы в жалких людишек. Но Хольт крепко держал их на поводке, наблюдая как первые жертвы падают на землю. Победа для Девятого Пехотного полка Йенсена была обеспечена. У культистов не было никакого шанса устоять перед превосходящей силой оружия его людей. Он мог слышать едва различимую похвалу, что лилась на него от его начальства. Его значимость будет доказана раз и навсегда. Это его билет прочь от этой ничтожной осады, воздаяние за две недели торчания в грязи вокруг этого проклятого улья. Война пришла на Гуль Йенсен. Все знали это, даже если они и не понимали суть угрозы, что набирала обороты в Мире-улье. У Хольта были свои подозрения на этот счет и он будет здесь, в самой гуще событий, во славу Императора – и самого себя.

Снаряд врезался в оборонную стену, принуждая Хольта пригнуться. Что, во имя Ока, это было? В последний раз когда культисты пытались прорвать заграждения, они были вооружены примитивными пистолетами, грубыми винтовками в лучшем случае. Но это?

Ещё одна ракета просвистела в воздухе, захватив целую секцию ощетинившейся стены. Крики его собственных людей слились с боевыми кличами врагов. Они хлынули на поле, в большем количестве, чем ожидал Хольт.

Капитан быстро пристегнул к бедру лазпистолет. Магна-замки зафиксировали его на месте, пока капитан доставал полевой бинокль. Зернистая картинка приблизилась к культистам и Хольт выругался себе под нос. В прошлой попытке побега культисты не представляли собой ничего более, чем одетая в шкуры варварски-татуированная толпа. Но не сейчас. Сейчас они несли на себе массивную броню. Из дул двуствольных потрошителей извергался раскаленный металл. Но не это было самым худшим. Позади их передовых сил шло трио массивных экзоскелетов. Наспех собранные, но от этого не менее угрожающие, они с трудом пробирались через грязь. Очевидно, что когда то они служили улью промышленными тяжелыми погрузчиками. Разработанные для поднятия громоздких деталей на производственную линию, они были переделаны культистами под свои нужды. Бронированные пластины, закрепленные поперек грудины защищали оператора. Огнеметы и пусковые установки были смонтированы на каждой из пневматических рук.

– Автопушки! – заорал Хольт и его крик был услышан даже на фоне нарастающего артиллерийского обстрела, -Огонь!

Секунду спустя зазвучали орудийные башни. Грохот мог составить конкуренцию разразившемуся над головой шторму. И это был последний звук, который услышат культисты когда-либо. Волна разрушения врезалась в надвигающиеся силы, заставив замолчать несколько орудий еретиков.

Несколько – но не все.

На место каждого убитого гвардейцами бронированного культиста вставали ещё два. И каждый был вооружен лучше предыдущего.

Хольт думал быстро. У него было два варианта. Удаленно деактивировать оставшееся минное поле, скомандовать наступление и дать бой врагу. Или же вызвать поддержку с воздуха.

Уродливые губы Хольта скривились в улыбке, когда он рявкнул в вокс. Не может быть никаких сомнений.

– "Скайраптор", поджарь их.

Гвардейцы встретили звуки двигателей "Скайраптора", что наполнили воздух вокруг, одобрительными возгласами. Вендетта, облетев улей Винтер по кругу, осветила цели на земле. Спаренные лазпушки открыли огонь по грязи.

Один из бронированных экзоскелетов еретиков повернулся навстречу маячившему самолёту, установленные на плечах пусковые установки взяли в прицел кокпит Вендетты.

Пилот "Скайраптора" выстрелил первый, превращая экзоскелет в груду металла.

-Ты позабавился, – оскалился Хольт, отдача от лазпистолета дернула его руку. – А теперь мой черёд

Культисты понятия не имели как атаковать. Вендетта низко спикировала, принося смерть, пока гвардейцы Хольта продолжали вести заградительный огонь по ту сторону от оборонительной стены. Культистам недоставало вооружения. Плюс ко всему, они совершили фатальную ошибку, показав свои возможности.

Если в улье имеется фабричное оружие как это, Хольт подумал, что сможет убедить командование разрушить всё здание целиком. Когда впервые объявили новости о восстании Винтера, туда были посланы силы обороны. Шли ожесточенные бои, культисты приносили в жертву себя и своих заключенных – только чтобы защитить свою отвоёванную территорию. Решение было принято. Запереть их внутри. Не дать им пройти. Оставить культистов умирать от голода в разрушающихся башнях.

Всё это было осуществлено всего парой удачно размещенных ракет. Хольт пытался дать совет прежде. Только лишь то, что это будет лишней тратой ресурсов.

-Просто сдержите неверных внутри стен Винтера, Хольт. И, во имя Трона, знайте своё место.

Это было лучше, чем защищать все остальные ульи. Лучше, чем вести наблюдение за небесами.

Они ошибались и он докажет это.

Двигатели Вендетты завыли, что означало заход на новый вираж. Культисты, чьи ряды уже были разбиты, побежали назад к входу. Звуки битвы были немыслимы, едва заглушая крик сержанта.

– Сэр, наверху!

Хольт украдкой взглянул вверх, как раз вовремя, чтобы увидеть как что-то громыхало, спускаясь сверху. Что-то большое.

– Оно приближается! – пронзительно закричал капитан. Вендетта постаралась заложить вираж в сторону от объекта. Пилот повернул летательный аппарат в сторону, но недостаточно быстро. Падающий предмет разбил крылья с левого борта, посылая самолёт в бесконтрольное спиральное падение. "Скайраптор" пробил брешь в оборонной стене. Его лазпушки продолжали стрелять и в дожде расцвели шары пламени.

Хольт бросился со всех ног, вокс был заполнен криками его умирающих людей.

– Что это было, сэр? – спросил Лэнг, поражаясь горячему металлическому кокону, наполовину зарытому в землю, всего в метре от пылающего остова "Скайраптора". Когда наступление культистов началось вновь, крышка люка отстрелилась от одной из сторон капсулы, аккуратно выпуская одетого в доспехи нападавшего. Лицо сержанта побледнело за его визором.

– Может это Ангел Смерти, сэр? Они послали подкрепление?

– Я так не думаю, сержант, – ответил Хольт, наблюдая как ещё один культист устремился к капсуле, стреляя в её узкий вход. Ответ не заставил себя долго ждать. Единственный выстрел свалил еретика, фонтан из мозга и костей вырвался из задней части его головы.

Капитан был прав. Фигура, что вырвалась из капсулы, не сильно отличалась от Космического Десантника. Да, она была облачена в черную броню, но та была более гладкая и округлая чем внушающие доспехи Адептус Астартес. Фигура устремилась прочь от капсулы, сильно модифицированный болт пистолет рокотал в одной из её рук. В другой руке она сжимала гудящий силовой меч. Но Хольта больше всего изумила голова. Она была полностью покрыта маской смерти цвета кости, очертаниями напоминавшей человеческий череп. Её красные глаза пылали над ухмыляющимся скелетообразным ртом.

– Сэр, это что? – промямлил сержант, пока силовой меч создания аккуратно отделял голову культиста от его плеч.

– Безумие, – ответил Хольт, уже отчаявшись сдержать мастиффов. Гончие безудержно рвались, подгоняемые запахом вновь прибывшего. Они натянули цепи, страстно желая вырваться на свободу, даже когда ещё больше культистов пало на пути загадочного нападающего. -Что бы это ни было, оно не должно быть здесь. Прикончите его.

– Но сэр, культисты... – начал было Лэнг.

– Прикончите их всех!

Лэнг не стал спорить. Не произнеся больше ни слова он повернул свою лазвинтовку и один за другим послал несколько залпов в спину мрачной фигуры, которая скосила уже больше культистов, чем собственные люди Хольта. Он этого, казалось бы, даже не заметил. Один из бронированных культистов неуклюже подался вперед, окатывая череполицего зверя прометиумом. Незнакомец исчез в языках пламени, но это его не остановило. Он на полной скорости направился вперёд и рубанул по грубым нагрудным пластинам экзоскелета, проламывая броню одним массивным ударом. Хольт не мог видеть, достал ли клинок до плоти культиста, но даже если еретик выжил после первого нападения, то засевший в его мозгу болт покончил с ним раз и навсегда.

Культисты были опрокинуты, хотя сила их экзокостюмов оттянула его назад. Несмотря на это, «Несущий смерть» не остановился. Он прыгнул вперед, приземлившись кожаными ботинками прямо на грудь культиста, посылая его в воздух. Всё это время он не прекращал осыпать врагов болтами.

Снаряды автопушек перемешали грязь вокруг его ног, когда он приземлился с другой стороны от павшего экзоскелета. Патрон нашёл свою цель, сбив убийцу с ног. Силовой меч вылетел из его хватки, но создание не задержалось надолго. Он крутанулся, встав на ноги так, как будто его скорее ужалила пчела, чем попал снаряд, который должен был бы выпотрошить его в два счета. Он продолжал бежать вперед к открытым дверям, не останавливаясь даже для того, чтобы рубить татуированных культистов, стоящих у него на пути, разрывая их еретические разукрашенные лица похожими на иглы когтями, растущими из его свободной руки.

Что же, вот и настоящая причина его появления здесь. Не для того, чтобы помогать в бою. А для того, что бы проникнуть в улей. Нет, только не пока у Хольта в легких есть воздух.

– Рвите! – крикнул капитан мастиффам, разжимая сдерживающую их хватку. Две гончие начали преследование, цепи волочились за их спинами, оставляя раненых культистов на их пути. За секунду они преодолели Ничейную землю. Это было абсолютно невозможно, но «Несущий смерть» уже ждал их. Без каких либо колебаний, он повернулся , мгновенно казнив первого из мастиффов одним точным выстрелом. Отточено. Плавно. Словно ассасин из преисподней. Хольт разочарованно закричал, когда труп зверя заскользил и остановился в грязи. Меньший из двух собак бросился на ассасина, готовый сомкнуть свои серво-челюсти вокруг устрашающей скалящейся маски.

-Оторви ему башку! – пронзительно крикнул Хольт, вскидывая магнокуляры, чтобы стать очевидцем резни. Но когда те сфокусировались, неестественное бульканье послышалось внутри горла капитана.

– Нет. – буркнул он. – Этого не может быть.

Ассасин боролся с мастиффом, держа челюсти гончей открытыми своими облаченными в перчатки руками. Когти, которые, как он видел, разрезали лица культистам, были погружены в одну из сторон собачьей морды. Аугментированное тело животного билось в каком то роде припадка.

Неожиданным рывком ассасин распорол челюсти пополам, разорвав голову пса, словно спелый фрукт. Моментально опомнившись, он оттолкнул от себя всё еще дергающееся тело и поднял свой болт пистолет, который он выбросил во время атаки.

Рыча от ярости, Хольт устремился к ближайшей орудийной башне, грубо расталкивая гвардейцев со своего пути к пульту управления. Он провернул автопушку по кругу, ища ассасина в поле зрения и открыл огонь. Его оставшиеся люди присоединились к атаке. Ассасин отчаянно пытался устоять на ногах, когда снаряд за снарядом сотрясал цель.

– Умри же, наконец. – выл Хольт, пока трясло его орудийную башню. – Просто ум...

Как одна, каждая оставшаяся мина на Ничейной земле взорвалась, посылая грязь и части тел высоко в воздух. В своей ярости Хольт не заметил, как атакуемый ассасин нажал на установленную в его поясе кнопку, не услышал неожиданный визгливый звук, который удачно скрылся в грохоте автопушек. Он не был даже готов к шрапнели, осыпавшей сдерживающую стену. Тонкие ломтики металла пробивались прямо сквозь защитный визор, прорезая себе путь в мягкой оболочке его правого глаза.

Боль придёт позже. Сейчас он отполз назад от места своего падения, сбитый с ног объединенной силой взрыва. Кровь хлынула из лопнувших барабанных перепонок.

Своим здоровым глазом, Хольт изучил поле боя, пытаясь отыскать какой-либо след незнакомца.

Его не было. Пока сержант бежал к нему, Хольт внезапно упал на землю, шок, наконец, дал о себе знать. Что бы это ни было, оно вошло в улей. И да поможет Император любому, кто встанет у него на пути.


Высоко в Шпилях улья, сильно кашлял Губернатор Винтер. Кровь брызнула на богато отделанный темно-коричневый коврик . Он купил его всего лишь месяц назад. Настоящая шкура Карнадона. Лучшая, которую только можно было купить. Как же он любил выскальзывать из своих ботинок и почувствовать её мягчайший ворс под своими ногами. Такой роскошный. Такой экстравагантный.

-На нижних уровнях, должно быть, убили бы за ковер, подобный этому, – со смехом говорил он всегда своей помощнице, наливая себе ещё один бокал амасека.

Вот только теперь это не выглядело таким смешным.

Губернатор уже позабыл, что значит наслаждаться комфортом. Он понятия не имел сколько уже торчал за стенами своих покоев, прикованный к основанию своего собственного портрета. Такая вот извращенная шутка лидера культа. Прошли дни, может быть недели. Время стерло все чувство восприятия. Память о зверских лицах еретиков, словно гвозди пронзили сознание. Образы были такими ясными.

– Я не многое знаю об искусстве, но я знаю что мне по вкусу.

Почему бы им просто не оставить его умирать?

Винтер сердито посмотрел на лидера культа, откачнулся назад и врезался в лицевую сторону временного святилища, сооруженного в другой части комнаты. Это было бесполезно. У губернатора больше не было сил для своего пронзительного взгляда. Вместо этого он издал длинный немощный стон – лучший акт неповиновения, который он мог себе позволить.

Предатель прекратил своё песнопение, взглянув через свое ненормально большое плечо.

– Молчать! – рыкнул здоровяк, – Я молюсь!

– Ну извини, что встревожил тебя, – прошептал губернатор, изумляясь тому, каким слабым стал его голос.

Лидер культа повернулся к освежеванному черепу, который располагался посередине его временного святилища. Он подошел к нему, поглаживая свои массивные брови, которые образовывали толстые гребни над крошечными, невероятно маленькими глазными впадинами. Его пальцы задержались на крупной выпуклой челюстной кости с острыми клыками. Голова еретика склонилась в глубоком поклоне, прежде чем он встал во весь свой рост. Даже после всего, Винтер всегда удивлялся каким же большим был предатель. Он выглядел таким широким и легко должен был достигать семи футов в высоту. Его мускулы проглядывались под обильно татуированной кожей. Его широкая спина была усеяна металлическими штифтами. У губернатора сводило желудок, стоило только ему посмотреть на этого урода.

Хотя, возможно его просто до сих пор тошнило после того, как Большой Брувва сломал обе его ноги. Несомненно, он сделал это не голыми руками. насколько помнил Винтер. Это было бы невозможно, неправда ли? Это было ещё одним лихорадочным сном, что мучил его в те редкие возможности поспать, пока он висел здесь.

Губернатор больше не мог точно сказать, что было реальным, а что нет. Всё расплывалось перед глазами. Новости о мутантах, заполонивших подулье. Отключение энергии. Звуки запинающегося орудийного огня снаружи его офиса. Большой Брувва хватает его помощницу за красивую, стройную шею. Винтер любовался ею при любой возможности. Шея ломается со звуком трескающегося дерева.

Он не видел как её тело упало на ковер, которым она так восхищалась. Он был занят поисками своего оружия.

Похоже, оружие он сжимал в своей руки и использовал как дубинку.

Его разум не запомнил большую часть деталей – кроме, разве что, боли. Он помнил боль. Он жил с нею всё это время.

Большой Брувва повернулся и громко фыркнул, кости пробились сквозь его плоский нос, неприлично подергиваясь.

– Тебя следовало бы прикончить за это, – проворчал его мучитель, обнажая ряд ужасных тонких зубов.

Пожалуйста, подумал Винтер, доказывая, что даже тогда, когда он больше не мог испытывать к себе отвращения, было ещё куда падать.

– Ты знаешь, почему я до сих пор не сделал этого? – спросил Большой Брувва и подался вперед, оказавшись лицом к лицу со сломленным человеком. Когда Винтер не ответил ему, культист зарычал ему в лицо, брызжа слюной со своих проколотых куб. -А?

– Нет, – захныкал губернатор, пытаясь отвернуться от зловонного дыхания здоровяка. Вместо этого его голова слабо наклонилась вперед.

Большой Брувва поднял взгляд к потолку, как будто его поросячьи глазки могли видеть небеса.

– Потому что, того хочет Горк.

Желудок губернатора сжался от услышанного имени. Имени, которое было ему не знакомо всего какой-то месяц назад. Теперь же он часто слышал его. Лидер культа воспевал его снова и снова, молясь иконам своего ложного бога, расположившись поперек стен, вымазанных в бледно зеленой краске. По крайне мере, Винтер надеялся, что это была краска.

Горк, Горк, Горк, Горк.

Большой Брувва крутанулся по направлении к нему, его глаза расширились от рвения, пена показалась в уголке его рта.

– Он пришел за нами, губернатор. Пришел, чтобы сделать нас полноценными. Пришел, что сделать нас орками!

И это было самой жуткой вещью из всех. Эти простофили верили, действительно верили, что этот орочий бог, если он действительно был тем, кем его считали, пришел за ними, чтобы превратить их в его извращенное представление об идеале.

Не люди, но зеленокожие. Отродье ксеносов.

– Пришел за нами, пришел за мной.

Ох, он пришел за ним, ну конечно.

И тогда последователи Большого Бруввы шли перед ним, умирая один за другим, чтобы доказать свою преданность. И каждый следующий выглядел больше предыдущего, мускулы проглядывали из под туго натянутой кожи. Они кровоточили там, где эти идиоты вырезали четкие руны на своей собственной плоти. Это было ненормально. Он видел больших людей раньше. Людей, кто пристально следил за своим телом. Но не таких. Трон знает, что за яд они накачали в свои вены, чтобы придать своим мускулам такие неестественные пропорции. И чем больше были эти идиоты, тем больше урона они наносили своему телу, тем теплее приветствия они получали от своего лидера.

До тех пор, пока они не отваживались становиться больше самого Большого Бруввы. Тогда они страдали. Тогда их немного укорачивали в размере.

И всё над губернаторским ковром.

Какие же страшные вещи должны были произойти в подулье, чтобы такие кретины как они захватили контроль столь легко? Их влияние стало простираться так далеко.

Почему он не был предупрежден? Почему власти не были готовы?

Конечно же, когда правда всплыла на поверхность, его советники шаркали по его покоям, докладывая о существовании небольшого количество мутантов с орочьей идеологией.

– Они верят, что он герольд. – усмехнулся префект Бодил, когда на гололитическом экране над столом губернатора появился лидер культа, медленно вращаясь в воздухе. – Послан, чтобы обратить нас в богохульную веру ксеносов. – усмехался он, читая доклад.

Пепельнолицый мужчина в изумрудной робе, сидевший неподалеку от префекта, не разделял его юмора. Это был Муркель, астропат, служивший Винтеру верой и правдой много лет. Он всматривался далеко в улей, вскормленный секретами губернатора. Впалые глаза астропата выглядели более обеспокоено, чем у всех остальных.

– Это волнение внутри улья, – пробормотал астропат, его голос редко звучал громче шепота, – Я не могу уловить его присутствия.

– Этого герольда? – спросил Винтер.

Взгляд астропата поник,

– Дьявол извне.

Бодил не мог скрыть своего пренебрежения.

– Самое худшее это то, что он проявляет некоторые низкоуровневые пси-способности. -его губы скривились в огромную улыбку, – Возможно, это скважина породила грядущие неприятности.

Грядущие неприятности. Вот как Бодил охарактеризовал их. Всего два слова, чтобы описать флот орочьих военных судов, что с неистовством неслись к Гуль Йенсену.

– Так ты думаешь вот что дало жизнь этому Большому Брувве. – спросил губернатор Муркела и игнорируя Бадила. – Разжигание беспорядков на нижних уровнях?

– Мы в этом уверены, сэр.

Винтер внезапно стукнул кулаком по столу.

– В таком случае это делает ещё более опасным присутствие орков неподалеку.

Сейчас губернатор хорошо осознавал, что он должен был прислушаться. Должен был начать действовать сразу же, как только эти накачанные болваны вылезли из Ямы. Если бы он очистил эту выгребную яму годы назад, когда воронка открылась впервые глубоко внутри улья, то ничего из этого бы не произошло. Его советники убедили его, что нет худа без добра, ведь воронка поглотила в себя трущобы и преступные логова. Сотни умерли в тот день. Тысячи пролили кровь впоследствии. Рана внутри Улья Винтер вскоре превратилась в амфитеатр различных слоев общества. Всякое отребье, которое только со смехом можно было назвать обществом, собралось на границе провала. Они спускались в Яму в качестве бойцов. Кто то использовал свои кулаки. Другие крушили черепа своих врагов всяческими обломками, которые до сих пор валялись на полу – оставшиеся следы жизни до образования воронки. Итог оказался предсказуемым. Кровь. Скандирование. На фоне всего этого банды заключали пари.

Согласно отчетам, редкое меньшинство шло в яму добровольно. Большинство были просто вышвырнуты туда с криками. Если они выживали после падения, они начинали борьбу за свои жизни. Победитель получал всё.

До следующего раза.

Большой Брувва выжил в большем количестве схваток, чем другие чемпионы. Он использовал новоприобретенную дурную славу, чтобы распространить своё нечестивое учение. Слово Горка.

И теперь его последователи вырвались за пределы Ямы, чтобы "спасти" любого, кто прислушается к ним и вырезать любого, кто не сделает этого. И все это наряду с нашествием кораблей настоящих орков, что прорубали себе путь сквозь систему, уничтожая все на своем пути.

Бодил потянулся вперед и выключил гололит, возвращая мысли Винтера к действительности.

– Я уверен, что это не предоставит нам проблем, губернатор – сказал Бодил, но Винтер не придал значения его словам.

– Незачем волноваться? – повторил губернатор. Он никак не мог поверить тому. что услышал. -Бодил, Обстирия уже пала. Ты понимаешь это, так ведь?

– Ну конечно, сэр.

– Улей должен быть готов к вторжению.

– Более того мы...

Губернатор ненавидел запинаться.

– Мы не встречали угроз изнутри, – продолжил он, – Насколько опасен этот культ в последнее время?

– Так называемое Брувватство? – Бодил издал ещё один пронзительный смех, – Безмозглая толпа, губернатор, ничего более. Яростная, да, но легко контролируемая.

Винтер удивился, если бы Бодил до сих пор считал, что их можно легко контролировать. Особенно когда голова его была скручена с его костлявых плеч

Он всегда считал Бодила слабохарактерным

Губернатор усмехнулся словам, которые пронеслись в его голове. Звуки безумца.

Большой Брувва впечатал свой кулак в пустой желудок Винтера, принуждая того заткнуться.

– Ты увидишь, – сказал лидер культа, хватая Винтера за когда-то безупречную прическу и отдергивая его голову от своего лица, – Вы все увидите пришествие Горка.

Тревога заревела из когитаторов, встроенных в рабочий стол губернатора. Нет, теперь это был стол Большого Бруввы, прекрасно подходящий для хранение его мерзких ботинок. Лидер культа тяжелой поступью прошел ко столу и надавил на глиф своим мозолистым пальцем.

– Ну и, – прорычал он, – Что случилось? Мы прорвались наружу?

– Нет Босс, – пришел ответ таким же гортанным голосом, – Есть некоторые проблемы.

– Какие ещё проблемы? – спросил Большой Брувва, голосовые связки на его шее натянулись словно канаты.

– Ты должен увидеть это сам.

Зернистое изображение вспыхнула на мониторе позади Бруввы. Поклонник Горка повернулся чтобы посмотреть на трёх его людей, вооруженных своими заостренными зубами. Они стремительно неслись вниз по коридору.

Винтер вспомнил, что уже видел похожее изображение. Его личная охрана. Годы ушли на то, чтобы натренировать эту армию. И вся она была вырезана руками бунтовщиков. Смерть забирала их, одного за другим. Все их попытки сохранить его построенную на тайнах империю, балансируя на грани правил и регламентов, любой ценой скрывая его деятельность от надоедливых глаз Администратума, были напрасны.

Звуки зашипели через вокс. Рассерженные крики. Звуки выстрелов.

Вопли.

Культисты разлетались в стороны. когда фигура шагала вперед. Фигура, облаченная в черное. Фигура, что несла лик самой смерти.

Большой Брувва с силой опустил руку на пульт управления, останавливая картинку. Он подошел поближе, едва не прислонив свой плоский нос к экрану, рассматривая незнакомца, который с легкостью свалил трёх его лучших людей.

А затем он начал смеяться. Громко и жутко.

– Вот оно! – прогудел он, в восторге раскинув руки по сторонам, перед тем, как повернуться к Винтеру. – День Возмездия грядет. Это последнее испытание, как и было предсказано!.

Когда Винтер не ответил, Большой Брувва шлепнул его по щеке тыльной стороной ладони.

– Ты меня слышишь?

Культист фыркнул, когда винтер издал жалостливый стон.

– Слабый человечишка, – ухмыльнулся он, надавив на вокс ещё один раз.

– Прикончите его, парни, – приказал Брувва, его глаза блеснули с устрашающим пылом. – Прикончите его немедленно!.


Гринни никогда не чувствовал себя таким живым. Жизнь в подулье никогда не было простой. Даже когда он был ещё ребенком, он проводил дни в поисках техники, вламываясь в соседские лачуги, чтобы своровать что-нибудь из того, что они сами своровали за день до этого. Затем он бежал домой, пока его скудную добычу не могли отобрать обратно, и старался продать награбленное подороже.

Проснувшись утром, вы никогда не могли знать, заявятся ли сегодня банды в ваш квартал. Ровно до тех пор, пока бы вы не осмелились выглянуть наружу и обнаружить лежащие в сточной канаве тела. Но и победители не оставались в седле надолго. События в подулье быстро развивались.

Но не теперь. Все банды канули в лету и Гринни в одно мгновение оказался на стороне победителей.

На стороне Горка.

Теперь он принадлежал ему. С оружием в его руках. И с "бруввсами" на его стороне. Гринни провел проколотым языком по своим свеже-заточенным зубам.

Превращение их в клыки сопровождалось адской болью, но того требовал Горк.

– Это послание твоим врагам, – объяснил ему Большой Брувва, когда Гринни закончил работать напильником, – Если ты желаешь сделать это самостоятельно...

– Представляю, что мы сделаем с ним! – со счастливым видом ответил Гринни.

Боль стоила того. Большой Брувва дал ему новое имя. Его родители окрестили его Халкумом, жалкое человеческое имя. Больше он не будет жалким. Теперь его зовут Гринни, в честь того, что он окрасил свои волосы в изумрудный цвет, перед тем, как торжественно заточил свои зубы. О да, сейчас это казалось глупым. Химикаты выжгли его скальп, зато его преданность была доказана.

День Возмездия грядет. Горк сделает их полноценными. Сделает их орками.

Гринни уже было невтерпеж.

– Он в электростанции, – выкрикнул Риппа откуда-то спереди. Риппа был героем для Гринни. Не считая Большого Бруввы, Риппа был самым большим культистом которого только он видел. И поэтому самым крутым. У него так же было больше татуировок, чем у всех остальных. Толстые зеленые руны обвивали его широкую спину. Конечно же, большинство из них были влажными, покрытые по краям коркой из засохшей крови. Риппа самостоятельно приготовил чернила, используя плесень, которая начала распростроняться по стенам улья, когда Брувва получил контроль.

Старый Рэйн, по словам Риппы, был мерзостью – плесень проникла в его кровь.

Риппа оторвал язык старика и оставил его умирать на улице. Он хорошо служил ему. Гринни ненавидел заносчивого старого мерзавца. Всегда думал, что знает все лучше других. Он предполагал, что вернется назад и сварит тело Риппы, заберет голову и лично преподнесет её Большому Брувве в качестве подношения. Но крысы добрались до него раньше. И от него мало что осталось.

Это был шанс проявить себя перед всеми. Перед Риппой, перед Большим Бруввой. И перед Горком.

– Ты ушел слишком далеко, – сказал Риппа, – Просто делай что тебе сказано.

И сегодня ему было сказано убивать. Лучшие из всего, что ему вообще могли сказать.

Конечно же, он понятия не имел, кого в действительности надо убить.

Риппа пожал плечами, когда об этом его спросил Гринни.

– Какой-то ублюдок из-за пределов улья.

– Захватчик?

– Большой Брувва считает это испытанием, посланным Горком.

Гринни не особо волновался насчет этого. Он просто хотел проверить в деле эту новую пушку. Он поднял голову над гладким стволом. Как там Риппа назвал её? Ах да, точно – "шута"!

– Комната главного генератора, – выкрикнул Риппа, – Вперед!

Они подчинились без вопросов. Конечно подчинились. Иначе Риппа раскрошил бы им черепа. Гринни искал череп, подобный этому, даже несмотря на свои мечты об этих причудливых имплантов рогов, которых он видел у некоторых. Может, он получит один после того, как убьют ублюдка. В качестве трофея. Культисты забежали в огромную комнату. Гигантские турбины растянулись по обеим сторонам, словно громадные металлические скалы. Между ними проходил узкий путь, подобный каналам у обоих стен. Стоял невероятный гул, генераторы ревели словно грязевые ящеры.

Гринни ощутил жжение на своей коже. Здесь вы могли ощутить энергию прямо в воздухе. Энергию, в которой так долго отказывали подулью эти отбросы, живущие в шпилях. Но не сейчас. Большой Брувва заткнул их власть в первый же день. Заставив их служить, так, чтобы они смогли запустить свои тупые маленькие машины снова. И тогда Брувва убил их, в любом случае.

– Ну и где он? – крикнул один из культистов, но было маловероятно, что его кто-нибудь услышит. Они прочесали все три пути, проверяя места между турбинными башнями. Стреляли в углы, на случай, если вдруг мерзавец прятался в тенях как и все трусливые людишки. Совсем не похожие на них. Они стремились стать орками. Стремились стать победителями.

Гринни держался поблизости от Риппы. Ему не терпелось найти цель. Он не мог ждать так долго.

Звуки выстрелов разнеслись по комнате, смешавшись с криками торжества, но, так же, и страха. Братья Гринни наконец нашли свою добычу. Вскоре он пожалел, что они сделали это.

– Взять его! – заорал Риппа, пробегая между двумя турбинами и дико паля вперед, -Завалите его! Раздавите его хорошенько! Дакка, дакка, дакка, дакка.

А потом голова Риппы взорвалась. Вот так вот просто. Минуту назад она была, а в следующую уже нет. Тело продолжало бежать до тех пор, пока ноги держали его. Даже после того, как мозг превратился в месиво. Безголовый труп Риппы свалился на мокрый пол.

Раскаленный металл прожужжал в воздухе словно рой рассерженных шершней. Гринни пригнулся и упал, подскользнувшись на крови Риппы. Это продлило ему жизнь. Хотя бы на пару секунд.

Он не видел кто вел обстрел, ревевший над его головой. В этом хаоса он даже не мог определить траекторию огня. С Горковой помощью он ощутил огненный шар, вырвавшийся из турбины позади него. Одежда на его спине сожглась в мгновение ока. Боль от заточки его зубов показалось ему ничем, по сравнению с этой. Но даже если мир будет катиться к чертям, он знал, что он должен сделать. За Риппу. За себя самого. Стиснув свои зубы с такой силой, что можно было подумать, что они сейчас треснут, он пополз вперед по скользкому полу к тому месту, где уронил своё оружие. Кто то другой схватил его – ещё один новый рекрут, кожа которого была сильна татуирована. Новенький ещё даже не получил орочьего имени. Его все ещё звали Ворном, таким же хныкающим беднягой, каких Гринни знал в схоле.

– Эй, это моё! – завопил Гринни, ошеломленно вскочив на ноги. Он был готов вырвать своё оружие из рук Ворна и убить его, если потребуется. Но это было лишним. Выражение глубокого удивления мелькнуло на его лице. Четыре четких отверстия разорвали его грудь. Они пропали так же быстро как появились и Ворн упал на пол, его тело билось в конвульсиях.

Гринни не повернулся, чтобы посмотреть как вены Ворна почернели и кровь хлынула из его потускневших глаз. Вместо этого он отбежал от нечто, переступившего труп Ворна. Развернувшись, Гринни больше не заботился о том, чтобы проявить себя. Только не после всего этого. Всё о чем он теперь заботился, так это о выживание.

Удирая, он кинул взгляд через плечо. Скорее по привычке, нежели он действительно хотел узнать какое расстояние уже преодолел между собой и верной смертью.

Недостаточное.

Когти сгребли череп Гринни, аккуратно разрезая его пронзительно кричащее лицо.


Большой Брувва яростно взревел, сметая тяжелой рукой все, что стояло на столе губернатора.

За спиной лидера культа, Винтер позволил себе едва заметно улыбнуться.

Ты ведь боишься, Брувва? Чувствуешь себя так же беспомощно как и я, когда увидел, как моя охрана была растоптана под ботинками твоих последователей?

Губернатор знал, что за существо было там. Знал, что оно означало. Он видел отчеты, крайне засекреченные отчеты, которые ни один человек за пределами Улья Йенсен даже не мечтал увидеть. Секреты, служащие предметом торговли. В те времена, когда мир имел смысл. В те времена, когда он был повелителем и господином. До тех пор, пока эта скотина не разрушила всё.

Большой Брувва вытер рот тыльной стороной своей волосатой руки и пожал плечами.

– Это не имеет никакого значения, – прорычал он, – Кем бы он ни был, этот уродец достаточно скоро истечет кровью.

– Он ведь пришел за тобой, ты знаешь? – Винтер удивился, услышав голос, дразнящий этого болвана. Особенно когда понял, что голос принадлежал ему самому, – Он не остановится, пока не прикончит тебя.

Большой Брува через плечо оглянулся на губернатора, свирепый оскал появился на его туповатом лице.

– Я надеюсь на это...


Аня с трудом могла дышать. Зловоние, исходящее от её сокамерников, становилось сильнее день ото дня. Она понятия не имела как давно её запихнули в эту тюрьму задыхаться своими же нечистотами. Уцелевшие после чисток Большого Бруввы. Счастливчики.

Тощий локоть ткнул её под ребра, но она заставила себя не обращать на это внимания. Малейшее происшествие – и тебя выдернут из тюрьмы. Малейшее происшествие – и ты труп.

Поэтому она сохраняла спокойствие, наблюдая за двумя охранниками. Они вдыхали споры плесени, которую нагревали в маленькой металлической чашке. Их тела вздрагивали с каждым неровным вздохом.

– Задира, – позвал один из них, его голос огрубел от вдыхаемого дыма, – Ты должен попробовать эту штуку. Я кажется видел Горка.

Его тучный спутник, стоявший возле него, поперхнулся дымом.

– Где вообще Задира? – прокашлял он, покачивая своими необычно растянутыми мочками уха.

Аня отчетливо понимала о ком они ведут речь. Самый здоровый из трех охранников. Высокий, мускулистый и жестокий. У него была привычка лязгать своим ножом по прутьям решетки, не заботясь о том, что бы не порезать запуганных заключенных внутри.

– Да какая ваще разница? – ухмыльнулся первый охранник, – Нам больше достанется. Хвала Горку.

Он поднял свою мрачную физиономию. Вялая улыбка расплылась на его татуированном лице, перед тем, как его глаза широко раскрылись. У него даже не было времени прокричать тревогу. Нечто тяжелое рухнуло между ними, орошая кровью все вокруг. Затушив маленький огонек, оно отправило чашку громыхать по полу.

Аню вырвало в её клетке, когда она поняла, что упало со съемной панели высоко над их головами. Кусок мяса, который однажды был человеком. Его разукрашенная в зеленый кожа была покрыта кровью. Руки, которые когда то держали длинные изогнутые ножи, отсутствовали, начисто вырванные из плеч.

Толстый охранник раскрыл рот в изумлении перед тем, как неровная дыра появилась в его лбу. Ещё одна фигура спрыгнула вниз сверху и тяжело приземлилась на трупа Задиры. Её оружие ещё дымилось. Тощий культист отпрыгнул назад, хватаясь за свое оружие. Он не успел даже вынуть его из кобуры, до того, как его лицо разорвало когтями.

Охранник рухнул на пол, конечности судорожно подергивались, когда то что осталось от его лица начало чернеть.

Аня подняла глаза вверх. Она не могла оторвать взгляд от ожившего кошмара, который так искусно казнил её мучителей. Яростные красные сферы сияли на лице цвета белой кости.

Позади послышались крики и звуки бежавших ног. Она бросила взгляд через плечо, пытаясь посмотреть сквозь брешь, оставленную её запаниковавшими сокамерниками. Толпа бежала прямо к ним, больше культистов, чем она когда либо видела. Их оружия уже были наготове и вели огонь.

Выстрелы один за другим врезались в грудь её череполикого спасителя. Но он не пал. Он не издал ни звука, просто поднял своё собственное оружие и выстрелил один раз – но не в нападающих. А в замок клетки Ани. Дверь моментально открылась, заключенные выплеснулись в коридор и преградили путь приближающемуся орудийному огню.

Аня не побежала. Она съежилась внутри своей клетки и наблюдала, как бывшие пленники падали под выстрелами. Те, кому удалось избежать града пуль, разбегались во всех направлениях, мешая культистам целиться в их череполицую цель. Идеальный щит.

Оказавшись среди них, он начал двигаться так быстро, что Аня с трудом могла заметить его. Она сползла вниз по решетке, закрывая ладонями уши, пытаясь заглушить грохот болтов и визг тех, кто дышал в последний раз. Она крепко зажмурила свои глаза, ожидая что в любую минуту один из выстрелов найдет её, сжавшуюся в углу клетки, словно животное.

Но выстрела она так и не дождалась. Спустя некоторое время Аня поняла, что звуки прекратились. Её руки, которые все ещё тряслись, упали с её ушей. Она повернулась, чтобы посмотреть на усыпанный телами пол – как заключенных, так и культистов. Конечности, изогнутые под неестественными углами. Кровь стекала ручьями из быстро охлаждающихся тел.

Где-то кто-то плакал. Вялые всхлипы неожиданно прекратились мокрым кашлем и сухим хрипом.

Она видела достаточно резни за последние несколько недель, но ничего похожего на это. Культисты и заключенные – все едины. В смерти.

Аня нервно вышла из клетки. Одного тела не хватало. Тела с лицом цвета кости.



Кулак Большого Бруввы врезался в экран.

Первый раз с начала бунта Винтер хотел жить. Только для того, чтобы стать очевидцем отчаяния их любимого лидера, когда его силы сокращаются раз за разом. Теперь этого не остановить.

Любое развращенное наслаждение кровопролитием испарилось. Большой Брувва повернулся к воксу, его лицо было маской чистейшей ненависти. Еретик надавил на рабочий стол, открыв большим пальцем вокс-канал и посылая сообщение одновременно в каждый громкоговоритель здания. Новый хозяин и господин Улья Винтер собрался доставить свое сообщение повсюду.

– Ты думаешь, что такой крутой? – прорычал он, близко наклонившись к вокс-бусине. Его голос раздавался эхом по коридорам глубоко под ними, – Ну хорошо, Большой Брувва собирается преподать тебе урок, слышишь, ты?


Двери собора вышибло, благословленные щепки забарабанили по церковным скамьям. И это было ещё не все. Фигура влетела в только что разрушенный неф, сбитая с ног взрывом фраг гранаты, и с грохотом рухнула среди древних деревянных скамеек.

У него не было шанса устоять. Даже прежде, чем дым рассеялся, культисты столпились в разбитых дверях и опустошили магазины в его черную броню. С их позиции, высоко в галерее, Хурта видел вспышку белизны среди хаоса. Череп-маска этого урода.

Он ненавидел ожидание. Всегда. Даже сейчас его указательный палец подергивался на спусковом крючке, отчаянно требуя открыть огонь, но Большой Брувва сказал ему ждать сигнала. Момент должен быть правильным.

Ассасин с трудом пытался подняться на ноги, осколки его брони разлетелись во всех направлениях. Один из культистов оказался близко – слишком близко – и был вознагражден когтями, впившимися глубоко в его ногу. Поклонник Горка вскрикнул, отползая от ассасина, снаряды его собственных братьев прошили его насквозь.

Это был подходящий случай, которого ждал череполицый. Он снова вскочил на ноги, вновь открывая огонь, нанося удары ногами и размахивая своими проклятыми когтями. Очевидно, что он не сможет долго сопротивляться. Он был окружен. Он был мертв.

Брат Хурта никогда раньше не видел оружия, которое ассасин сжимал в своей руке. Оно дергало её назад, угрожая порвать все связки в плече уродца. Потрепанный череполицый повернулся вокруг, всаживая когти в шею высокого парня, пробивая мускулы и кости. Ещё один брат пал. Ещё одна смерть.

Но это было первой ошибкой уродца. Когда брат упал, ассасин легко вытащил когти и повернулся спиной к Хурте. Это момент, которого Хурта так ждал.

Голос Большого Бруввы прошипел в его ухе: "Сейчас!"

Хурта нажал на спусковой крючок, гарпун дернулся в его руке.

Зазубренное копье выстрелило вперед и с приятным хрустом вонзилось в спину уродца. Слишком громким, чтобы это была броня.

Ассасин изогнулся назад и дернул за толстую веревку, растянувшуюся до гарпуна. Хурта схватился за согнутую гаргулью позади него, пытаясь найти себе опору. Идеальная акустика собора разнесла звук выстрела гарпуна по всей галерее.

Копье погрузилось в плоть ассасина, зазубренны не предоставляли возможности вытащить её без того, чтобы нанести ещё больше урона, чем было. Ко всему прочему, копье окунули в яд. Большой Брувва обещал преподать уродцу урок. Это был он.

Спустя секунду, ассасин был пойман сетью веревок, натянутых на гарпун, надежно удерживая уродца. Поначалу он заметался, пара братьев Хурты потеряли опору и свалились со своих насиженных мест.

Но не Хурта. Он вцепился в гаргулью и держался, даже когда уродец прекратил метаться, а голова его наконец поникла. Красная струйка сочилась из его рта. Плитка шипела и дымилась, когда капли падали на пол.

Одобрительные возгласы раздались в толпе. Рев победы. Но когда в собор с важным видом вошел зеленокожий гигант, опустилась тишина.

Большой Брувва протянул руку и осторожно поднял голову уродца. Лидер культа улыбнулся и всадил сокрушительный удар в щеку ассасина. Его голова дернулась так резко, что Брувва подумал, что его шея должна была тотчас сломаться.

Когда голова ассасина безвольно упала назад, часть маски смерти оказалась расколота, вскрытая имплантами шипов на кулаках Большого Бруввы. Темная кровь сочилась из трещин.

– Бросьте его в Яму, – презрительно усмехнулся Большой Брувва.


Это было так, словно он вернулся домой. Рев толпы. Угольная пыль под его ногами. Зловоние затхлой крови и страха.

Яма.

Именно здесь Большой Брувва вытащил кость из под разрушенной стены и проломил ей голову своему первому оппоненту. Именно здесь его первое видение проложило свой путь в его разуме. Именно здесь он впервые услышал имя Горка, что пронеслось сквозь вечность.

Теперь они вернулись. Большой Брувва мог почувствовать их. Готовых спуститься вниз. Готовых бить, крушить и убивать. И ждать им осталось не долго.

Падают бомбы. Стреляют ружья. Кости смешиваются с грязью.

День Возмездия.

Большой Брувва пошатнулся на ногах, но никто этого не заметил. Он притаился в тенях, весь его взор был обращен к уродцу, прикованному цепями в центре Ямы. Безвольный. Сломленный.

Большой Брувва сломает его ещё больше.

Он мог ощутить наркотики, жгущие его вены. Его мускулы твердели секунда за секундой, давя на экзо-костюм. Горк был знаком с этим страданием, но боль была благом. Боль сохраняла тебе жизнь, а пока ты жив ты можешь забирать другие жизни.

Бейте их. Крушите их. Убивайте их.

Большой Брувва качнулся вперед, игнорируя боль, извивающуюся на где-то на задворках его разума.

Они идут. Они идут. Они идут.

Поршни костюма шипели с каждым шагом – выходя на арену, выходя в свет.

Бейте их. Крушите их. Убивайте их.

Толпа бурно отреагировала, стоило их чемпиону намеренно широким шагом выйти к уродцу. Его имя скандировали снова и снова. Возгласы смешались с криками в его голове, с потусторонним воплями, что угрожали расколоть его череп изнутри.

Бру-вва! Бру-вва! Бру-вва!

Он побежал. Его руки были наготове, а зубы обнажены. Готовый разорвать этого недомерка на части.

Большой Брувва взревел. Единственный бессловесный вой, эхом раздавшийся по арене и потонувший в громком рыке двух цепных клинков, лежавших в каждой руке Большого Бруввы. Его последователи инстинктивно хором поддержали его.

И все же, уродец до сих пор не двигался.

Возможно он был без сознания. Возможно он был мертв. Это было не важно. Большой Брувва прикончит его...

Цепи, прикрепленные к столбу разбились. Уродец поднырнул под цепные клинки и они вгрызлись в камень. Зубья застряли, всего на секунду, но этого было достаточно, чтобы ассасин успел всадить свои изогнутые когти в незащищенную грудь Бруввы.

Не успев даже почувствовать боли, культист свободной рукой нанес круговой удар. Он пришелся в бок кошмарного лица уродца. Ассасин отшатнулся, в то время как Брувва вытащил свои застрявшие цепные клинки. По инерции череполицый сделал шаг назад – достаточно далеко, чтобы избежать подсечки, призванной сбить его с ног. Кровь струйкой побежала по разбитой маске уродца и зашипела, падая на мусор под его ногами.

Большой Брувва резко опустил вниз свой правый пиломеч, но уродец откатился с его пути и резко полоснул вверх своими когтями, перерезая кабели и провода на левом предплечье Бруввы в поиске желанной плоти. Лезвия сделали своё дело, глубоко вонзаясь в кость. Зрение Бруввы резко побледнело, боль заглушила все вокруг – рев толпы, жужжание его клинков. Даже гром в его голове.

Он испытал худшую боль за последнее время. В агонии, он проревел во всю глотку. Едва заметив уродца он подскочил и всадил свой ботинок в середину его рельефной груди.

Сила удара отбросила ассасина назад. Кисть его разорванной руки свело невольной судорогой.

Этого не должно происходить. Череполицый уродец нанес всего несколько царапин , ничего больше, но Большой Брувва потерял опору как если бы его тело сбили ударом.

Понимание пришло к нему, когда он грохнулся на пол. Эти когти. Они отравлены, как и дротики, которые он использовал в засаде внутри кафедрального собора. Его тело чувствовало себя так, словно сгорало изнутри. И огни ярости разжигались внутри его разума.

Бейте их. Крушите их. Убивайте их

Он даже не мог сказать, ликовали ли его последователи или же замолчали в шоке от увиденного. Все, что он мог слышать – это звуки поля боя. Единственный, монотонный боевой клич, заглушающий все вокруг. Он заставил себя повернуть голову. Достаточно вовремя, чтобы увидеть как уродец замахнулся своим оружием навстречу ему. Нет, не оружием. Этими проклятыми когтями. Большой Брувва извернулся, суставы его экзо-костюма заныли в протесте. Когти сомкнулись, чтобы покончить с его почти бесполезной рукой. Ассасин с трудом повалил его, ломая руку под броней экзо-костюма и перекатился на спину своего оппонента. Брувва знал, что он собирается делать, даже всадив бронированное колено в грудь убийцы. Приятный поток крови брызнул из его скелетообразных губ.

С большим усилием, чем должен был, он резко протянул свою почти мертвую руку назад, повернув её так, что пиломеч встретился с собственной искромсанной рукой уродца. Зубья разрезали броню и плоть, пока не достигли костей. Ассасин взвыл. Это был первый звук, который услышал Брувва от него, алые глаза расширились внутри маски. Когда урод отдернул свою руку обратно к груди, разорванная кисть осталась там, где и была. Когти все ещё дергались. В шоке он схватился за окровавленный обрубок. Воспользовавшись моментом, Большой Брувва схватил его за горло здоровой рукой. С силой сжав её, он почувствовал как трахея уродца изогнулась в его хватке и услышал сдавленный вздох за маской. Не такой уж и монстр он сейчас. Сними череп, оружие и доспехи – и уродец был просто ещё одним вонючим человеком, созревшим для жертвы. Ещё одна дань Горку.

Бейте их. Крушите их. Убивайте их.

Уродец беспомощно повис в руках большого Бруввы, лидер культа поднял свой приз в воздух. Никакой яд не остановит его. Никакая рана не поставит его на колени. Он Избранный. Он герольд Горка. Он триумфатор.

Большой Брувва держал уродца в воздухе, игнорируя боль. Это был его момент. Он запрокинул голову назад и присоединился к кличу своих последователей

– Вааааааааааааа.....

Он даже не заметил движения уродца. Ничего не предвещало опасности. Минуту назад он висел в его руке, словно кусок мяса, а уже в следующую засунул обрубок своей руки сквозь решетку, окружающую голову Большого Бруввы. У него не было времени, чтобы среагировать. Кровавая культя врезалась в лицо и в мгновение ока его кожа испарилась. Воспоминания вспышкой возникли в его голове. Лужа крови, дымящаяся на кафедральном полу и проедавшая каменные плиты словно кислота.

Брувва даже не догадался, если бы он закричал. Он видел налитые кровью огромные глаза Горка, что окрасили пылающий космос, даже когда его собственные превратились в мягкое желе, вытекающее из расплавленных глазниц. Горк смеялся, закинув назад свою могучую голову, и весело хохотал.

Большой Брувва не мог почувствовать, как его хватка вокруг горла уродца ослабевает. Не мог почувствовать, как тот сильнее нажимает своим обрубком, прожигая ему череп и его мозги. Не мог почувствовать, как его колени подкосились, его тело рухнуло вниз, а экзо-скелет разбился о зазубренные развалины на полу.

Умирая, единственное, что слышал Брувва – лишь глумящийся смех, дразнящий человека, который возомнил себя орком.

Своего Избранника.

Своего дурака.

Звезды упали на Гуль Йенсен. По крайне мере, так это выглядело для Губернатора Винтера. Новые солнца расцвели на небе прежде, чем погаснуть. Огни промчались через небеса.

Это было именно то, что Брувва хотел, чтобы увидел губернатор. То, почему он оставил его в живых. День Возмездия. Пришествие Горка.

Только идиот бы стал утверждать, что взрывы в верхних слоях атмосферы были знаком. Даже если его словарный запас был не больше, чем у ребенка.

Он был прав насчет одной вещи. Это было знамением. Признаком того, что бомбы скоро начнут падать. Корабли опустятся сквозь эти свинцовые облака, сокрушая любые преграды. Кстати говоря, Брувва видел это собственными глазами. Лидер культа оставил разбитый экран в офисе включенным, так что Винтер мог наблюдать, как Ассассин прикончил его собственными руками.

Губернатор мог лишь пожелать, чтобы ему хватило сил увидеть, как здоровяк падает перед своими последователями, с месивом вместо лица. Но он едва мог дышать. Это не продлиться долго. Придет благословленное освобождение.

Он не знал, что случилось с Убийцей. Как только лидер культа рухнул на пол, его последователи вырвались на арену, отчаянно пытаясь прикончить существо, которое убило их так называемого герольда. Экран заполонила мешанина из тел, звуки стрельбы трещали в динамиках, когда последователи Горка ополчились друг против друга, ещё до того, как тело Бруввы стало холодным. Его лейтенанты отчаянно пытались взять ситуацию под контроль, заполняя пробел в командовании, образовавшийся после кончины их лидера.

Губернатор размышлял, как долго ассасин мог продержаться в ближнем бою; какой из этих безмозглых кретинов нанес смертельный удар. Это больше не имело значения. Скоро все они умрут. Слабый смешок булькнул в горле Винтера, когда он представил, как культисты встречают настоящих орков с распростертыми объятиями. Он мог вообразить хитрый взгляд на орочьих лицах, когда они начали бы вырезать самозванцев прямо там, где они стояли.

-Тупые людишки!

Из внешнего коридора послышалось движение. Ранее он слышал приглушенные взрывы и звуки выстрелов, культисты, погрязшие в междоусобицах поднимались в шпили, чтобы занять свой трон. Пусть он достанется им. Так или иначе, это не принесет много пользы.

Двери открылись. Винтер не мог взглянуть вверх. Его голова была тяжелой, словно свинец.

Шум шагов прокатился по комнате и остановился на ковре. Столь бесшумно, совершенно не похоже на культистов. Где же насмешки, вопли и победные кличи? Может, он просто не мог услышать их. Единственное в чем он был уверен, то что его чувства окончательно покинули его. Придет благословенное отпущение.

Тень прошла перед ним, закрывая свет от панорамного окна. Что-то потянуло его подбородок вверх, поднимая голову. Что-то пылающее. Губернатор поднял глаза, ожидая встретиться лицом к лицу с идиотским выражением лица культиста, в татуировках, пирсинге и с заточенными зубами. Но вместо этого, лицо перед ним оказалось цвета кости, пусть и в мазках запекшейся крови. Красные глаза холодно и пристально смотрели на него. Маска смерти застыла в вечной улыбке.

Винтер прохрипел жалкое подобие смеха.

– Итак, тебя послали вовсе не за Большим Бруввой. Ну конечно нет. Какое дело Империуму до еретика и его разношерстной банды последователей, а? Не тогда, когда у вас есть я.

Ассассин ничего не ответил. Это было не удивительно. Как и то, что Империум все это время знал. Знал о незаконном оружии. Знал об армии.

И о планах атаковать остальные ульи.

Он мог править Гуль Йенсеном. Он больше не был бы бедным родственником одной из семей-основателей. Винтер, имя, которое они всегда высмеивали. Имя, которое они научились бы бояться.

Обстирия пала бы в мгновение ока. Это было лишь вопросом времени. Все было хорошо, пока этот болван не вытащил себя из Ямы.

Но такие мелочи не могли остановить Ассассинорум. Действительно, зачем пускать дело на самотек, когда можно просто послать Эверсора, чтобы исключить любую возможность провала? Чтобы завершить дело.

Хвала Трону, типичный прагматизм Империума.

Огненный шар вспыхнул в стенах Улья Йенсен, далеко позади истекающего кровью Ассассина. Первая жертва вторжения.

Улей Винтер будет следующим. Губернатор подумал, сколько должно уйти времени на то, чтобы все башни сгорели.

Нож легко скользнул в его пересохшее горло. Его глаза были прикованы к убийце, пока тот совершал свою казнь. Его покои потонули в красном сиянии сражений, которые уже бушуют на улицах.

Стала ли ухмылка на маске смерти убийцы чуть шире, когда он отошел в мир иной? Какой звук слышал Винтер, когда он отошел в мир иной? Был ли это звук смятого в кучу у его ног тела Эверсора, когда раны, наконец, взяли свое?

Губернатор никогда не узнает этого.

Возможно, День Возмездия настал для них обоих.