3885
правок
Изменения
м
''«Сержант — Сержант Торвун,'' — передал он по вокс-связи служащему Милитарум, с трудом сохраняя состояние покоя, которое он практиковал уже три столетия. ''— Ваши авгуры обнаружили «Химеру» этого существа?»''
Нет описания правки
Нексоса нигде не было видно.
''«Нет— Нет, господин»господин.''
Харокс взревел, раздражённый трусостью нексоса.
— Наша миссия — удержать мост, брат, — заговорил Зурен. Его цепной меч сплошь покрывала запекшаяся кровь. Кадм и Тион сражались неподалёку. — Да и нет никакой гарантии, что нексос поведётся на эту уловку.
Харокс взревел от ярости, отрывая голову от тела гибрида, облачённого в боевой панцирь стального цвета. Он ворвался в толпу ксеносов в потоках чужацкой крови и разорванной плоти. Отрубленные конечности и внутренние органы ксеносов влажно шлёпались на пласкритпластбетон. Сердца Харокса выли, добела раскалённые гневом Сангвиния.
Крики ксеноса лишь усилили буйствующую в его черепе агонию.
— Ты смеешь...
— Примарис Примарисы ведут себя так заносчиво, будто они Кровавые Ангелы, — прорычал Зурен, прервав брата.
Он один разделял мнение Харокса о Тионе. Зурен с Хароксом остались единственными выжившими из старого состава Первой роты в их отряде, и потому он поддержал брата.
— ''Спасители нашей крови''. , — Презрительно презрительно выплюнул Зурен. — Меня воротит от их напыщенного высокомерия.
— А Дума просто воплощение всего их высокомерия, — заговорил Гатас. — Этот рождённый в пустоте пёс хочет, чтобы мы зарабатывали славу для ему подобных.
''Дума.''
Гнев ещё сильнее вскипел в венах при упоминании имени капеллана Примарис-примарис. Харокс осудил Думу за его методы обучения новобранцев, после чего сам был осуждён и переведён из авангарда выполнять чёрную работу. Затем капеллан во второй раз посыпал Хароксу соль на рану, послав его отряд защищать мост, а на передовую отправив Космодесант Примарискосмодесантников-примарис.
Расчленитель исчез в стае щебечущих гибридов. Когти царапнули его шлем и пластрон, разрезая керамит вместе с плотью. С обрезанной бронепластины закапала кровь. Харокс сражался без какого бы то ни было мастерства или изящества — он просто разрубал тварей на части, вырывал позвоночники и перерезал глотки. Зрение окончательно размылось красным и чёрным.
Когти внезапно пробили ему бок, из золотых доспехов засочилась кровь. Он зарычал, расчленяя существо, у которого хватило глупости ударить. Взбесившиеся предатели атаковали вновь. Нечестивая вера и имплантаты нейрораба лишали их нерешительности и страха. Он протащил меч сквозь толпу тел, сверкающими усиками разрушительной энергии обжигая разорванную плоть. Ярость опалила ему вены, лишив благодати или сочувствия и подпитывая гневом каждый удар.
Его воины в багровом и чёрном сражались рядом. Их инкарминовые обагренные клинки прореживали фалангу облачённых в мантии маги Механикум магов Механикума и боевых сервиторов, вокс-передатчики издавали резкие всплески кодов. Болтеры модели «Ангелус» кромсали зверолюдей и рабов-мутантов потоками осколочных болт-снарядов.
— За Императора! — взревел он, разбивая кулаком нагрудник мутанта -Астартес. Из пробитой груди хлынула чёрная кровь и вывалились изменённые органы. — За Империум!
Его внимание привлекло рявканье болтеров в дальнем конце армориума. Астартес в доспехах разбили растрёпанную бригаду рабочих и Армию Предателей, красный цвет их доспехов потемнел от копоти и засохшей крови. Сердце Харокса словно воспарило, когда он заметил, что Кровавые Ангелы не склонились перед ужасами «Мстительного Духа»духа».
В тот же миг его атаковал другой космодесантник в керамите цвета морской волны XVI, покрытый желчью и застарелой кровью. Он блокировал потрескивающую поверхность его громового молота, свободной рукой пробив брюшную пластину хаосопоклонника. Еретик попытался нанести ответный удар, бормоча клятву Хорусу Гору стремительно заполняющимся кровью ртом. Но Харокс и внимания не обратил на эту слабую контратаку.
Он разрубил легионера надвое.
Голова космодесантника резко повернулась.
К нему направилась Сангвинарная Гвардиягвардия. Его доспех обрёл цвет запекшейся крови и пепла: окрашенный, не покрытый копотью и кровью. От золота не осталось и следа, изящество доспеха было испорчено зарубками и кратерами от взрывов. Из оборванных кабелей каскадом сыпались искры, а на белый герметик сочилась смазка. Ангельские крылья не несли к нему рубиновую слезу Легионалегиона; воин привёл в действие цепную дорожку меча.
— Харокс, — снова повторил голос.
Но он не видел ни геральдики Пятой роты, ни свежевального ножа, которым пользовались воины Амита. Харокс напрягся; подозрение смешалось с яростью и адреналином, наполняя уставшие конечности свежей энергией. Что-то было не так.
— Харокс, — прорычал Зурен. Гнев и осторожность смешались воедино, придав ощущение спокойствия. — Враг повержен, нам прислали подкрепление Примариспримарисов.
Затем он повернул голову к Кровавым Ангелам.
Цвета IX легиона исчезли. Их доспехи ничем не отличались от доспеха Зурена, на наплечниках и наколенниках отчётливо был виден символ ордена Расчленителей. Выше и шире в плечах, чем Зурен, новоприбывшие пробирались сквозь тела его павших товарищей, скупо отмечая их смерти. Они были облачены в доспехи незнакомой модели и несли оружие грубее и практичнее, чем любые модели Легионалегиона.
Другой Сангвинарный Гвардеец сангвинарный гвардеец теперь также так же шагал в цветах Расчленителей. Пронизанные статикой крики царапали слух. Цепное оружие космодесанта Космодесанта с каждым взмахом высвобождало красный туман и ошмётки плоти, а боевые доспехи прибывших пребывали не в лучшем состоянии, чем у Зурена. Гвардейцы смотрели на них с таким же удивлением, с какой ненавистью и презрением отвечали им Расчленители. Он сожалел о вражде, возникшей между его сыновьями.
''Не сыновьями. Братьями.''
Нити осознания опутали его разум; глаза начали различать опустошённый пламенем офис Администратум Администратума и холмы из пластека и гофрированного металла. Аромат масел и благовоний исчез, оставив после себя смрад вывалившихся внутренностей и опорожнённых кишок. Два громоздких аберранта лежали у его ног. Рядом горел перевёрнутый «Голиаф».
Никаких Тёмных Механикумтёмных механикумов, рабов-мутантов или космодесантников-предателей.
По его спине пробежало ощущение ясности, слишком похожее на страх. Это не Осада Терры, а он не на борту «Мстительного духа».
В ушах зазвенел усталый голос сержанта Торвун.
''«Господин— Господин, мы перестраиваем нашу оборону в соответствии с вашими указаниями'', — гордо отчиталась девушка. — ''Я приказала посыльным распределить свежие боеприпасы по всем новым позициям»позициям.''
— Хорошо.
На мгновение она сделала паузу: слова буквально дрожали на кончике её языка, боясь сойти наружу.
''«Вы — Вы уверены, что ваша тактика выманит его?»''
Харокс сдержался от инстинктивного ответа, решив, что Торвун неверно истолкует его как угрозу. Он глубоко вздохнул, подавляя яростное презрение зверя, и с нарочитой осторожностью подобрал слова. Он восхищался её храбростью — задать вопрос Астартес.
— Этим существом движет императив, закодированный в генах. Оно жаждет знаний так же, как вы жаждете еды, вина и тёплых объятий себе подобных. Этой твари незнакомы другие побуждения, и мы представляем для него непредвиденный фактор, которому ему нечего противопоставить.
''«Но — Но в этот раз он решил дать отпор»отпор.''
Харокс улыбнулся зверю внутри. Этот человек действительно храбр.
— Всё так, — признал он, всё ещё злясь из-за трусости существа. — Мы и не рассчитывали, что оно проявит себя после одного прерванного нападения. Но две неудачи заставят его действовать.
''«Понимаю— Понимаю, господин»господин.''
Харокс наблюдал за Заступникамизаступниками, рыскающими среди тел. Из перерезанных глоток и пронзённых сердец ещё сочилась кровь. Чья-то рука слабо схватилась за клинок, оборвавший жизнь её владельца. Харокс моргнул, не в состоянии понять, что перед ним: керамит цвета морской волны или мутировавшая плоть аберранта. Затем его обеспокоила ещё одна мысль.
— Вы запрашивали подкрепление у моего ордена?
''«Нет— Нет, господин'', — сразу же ответила она. — ''Ни я, ни мой командный состав»состав.''
Он подавил низкое рычание и оборвал связь.
— Дума, — зло процедил Гатас.
От прибывших отрядов отделился лейтенант в доспехе, свежевыкрашенном в цвета Расчленителей. Болтер космодесантника Примарис -примарис висел на ремне, на поясе в ножнах покоился силовой меч. Зелёная капля крови на его наплечнике указывала на принадлежность к Четвёртой роте. Его боевое снаряжение было пропитано запахом полировальных порошков и мазей. Он снял шлем, открыв Перворожденным перворожденным молодое лицо, переделанное геносеменем Сангвиния. Внешний вид лейтенанта очернял лишь одинокий шрам на щеке.
— Ветеран-сержант Харокс.
У Кадма и Гатаса заявление Зурена вызвало согласное ворчание.
— Эти закулисные игры больше годятся для Энкарминовых АнгеловАнгелы Обагрённых, чем для Расчленителей, — огрызнулся Кадм. — Если это то, во что превратится мой орден… Мне остаётся лишь оплакать наследие Сангвиния и будущее Крови.
— Хватит! — рявкнул Харокс с большей суровостью, чем намеревался, и решимостью, которой он не чувствовал. Ему хотелось разбить Думе лицо в кровавую кашу. — Нытьё ничего не изменит.
Тантий жестом пригласил Перворожденных перворожденных последовать за ним.
Харокс зашагал рядом с ним, подстраиваясь под темп и походку более крупного Расчленителя. От слабого урчания доспеха типа X «Тактикус» заскрежетали зубы. Облачённый в чёрный доспех с красными крестами, зверь внутри, чёрный, как его ярость, попытался пробиться сквозь ментальную защиту Харокса. Расчленитель с усилием загнал его обратно в клетку; из носа снова потекла кровь.
Тантий усмехнулся. Его реакция взбесила Харокса так, что он едва сдержался.
Расчленители прошли между обломками мотоциклов, зубчатой стеной расставленных за вратами. Тантий жестом разделил Заступников заступников на боевые отряды, каждый из которых начал перетаскивать обломки и другие разбитые мотоциклы в оставшиеся бреши в обороне, сооружая импровизированные баррикады напротив фасада здания.
Харокс держал своих воинов рядом.
— Нет, — пробормотал он, заставляя себя вернуться в реальность. Посыльные Милитарум уставились на него, обмочившись так, что у каждого на штанах остался намокший овал мшисто-зелёного цвета. Тантий же не выказал никаких эмоций. — Я не стану жертвой проклятия отца.
Эти слова прозвучали бессмысленно, особенно для Примариспримариса.
— Убийство нексоса, который организовал эти нападения, сведет к минимуму угрозу мосту, — сказал Харокс, используя отвлекающий манёвр для своего сознания, чтобы покрепче закрепиться в настоящем. Намерение убить ксеносского стратега помогло ему сосредоточиться. — Это ослабит местные вражеские силы и подорвёт их командную структуру.
Его грызло раздражение. Нексос так и не появился.
Камнедробители «Голиаф» прогрызали пути для культистов сквозь камни и трупы. Горноходы «Ахиллес» изматывали Расчленителей тяжёлыми стабберами и миномётами, один Заступник заступник исчез в алом облаке дыма, керамита и крови. Болты Харокса распылили тело стрелка «Ахиллеса» выше пояса. Из лаз-орудий барбакана вырвались калейдоскопические лучи концентрированной энергии, взрывая блоки двигателей в сверкающих вихрях пламени.
Из своего орудия выстрелил вражеский «Леман Русс».
Троих Заступников заступников и Гатаса взрывом сбило с ног. Космодесантники Примарис -примарис встали в треснувших и обгорелых доспехах и возобновили стрельбу. От наплечника одного из них остался лишь комок болтающихся кабелей. Болт-пистолет Расчленителя выпустил снаряд в момент, когда тяжёлые болты прошили баррикады, превратив в кашу ещё двух Заступниковзаступников. Но лазерная пушка успела пробить усиленный гласис танка, в серии взрывов уничтожив запас его снарядов вместе с боевой машиной.
Руна Гатаса высветилась серым.
Рёв Харокса отразился в его шлеме. Гнев обжёг вены подобно кипящему маслу. Он перемахнул через баррикаду. Мускусный запах горелой плоти и фицелина притягивал его к врагу. Гибриды обрушились на него стрекочущим штормом когтей хитина. Он искупается в их крови ещё до наступления ночи. Кадм и Зурен подошли к нему, с безжалостной точностью кромсая гибридов на части.
''«Сержант— Сержант, удерживайте позицию»позицию.''
Харокс расхохотался. Смех был колким, как и рычание его цепного клинка. Он протащил свой меч сквозь толпу заражённых людей. В болезненных вскриках и брызгах тёмной крови Харокс забрал их жизни. Лезвия пробили его броню, разрезали пучки волокон и кабели, потекли ручейки крови. Цепной меч Харокса пробил грудь гибрида и тут же вырвался на свободу, чтобы располовинить другого мутанта. Две части культиста склизко разошлись в разные стороны.
— Мы — гнев, — взревел он, разрубая ещё одного врага. — Мы — ярость!
''«Не — Не выходи из укрытия, брат, не сейчас!»''
— Присоединяйся к нам, Тантий, — взмолился Харокс, наотмашь ударив гибрида. Когти вырвали его бедренную пластину, разорвав сервомышцы. — Мы покончим с нападениями! Присоединяйся! Сражайся, как истинный сын Великого Ангела!
Тантий проигнорировал призыв Перворожденногоперворожденного.
Харокс отчитал Тантия за трусость, но его слова затерялись в безумном вое Зурена. Ненависть усилила голос Расчленителя, выкрики имён павших братьев слились в гортанный рёв. Зурен пробивался впереди Харокса и Кадма, расчищая путь цепными топорами. Харокс кромсал без остановки, чтобы держать путь открытым, боевая ярость чёрным туманом затмевала рациональное мышление.
''«Лорд — Лорд Харокс!'' — Радость Торвун закрепила его в настоящем, самоидентификация и контроль медленно восстанавливались. Зверь взвыл, сбитый с толку. — ''Мы обнаружили «Химеру»«Химеру! »''
Глаза Харокса сканировали поле боя, пока он не увидел ''его''.
— УБЕЙТЕ ЕГО! — снова закричал он.
''«Он — Он вышел за пределы нашей досягаемости, господин'', — ответила Торвун. — ''Как и вашего отряда. Мы сможем достать его, только если продвинемся вперёд...»''
''«Нет— Нет!'' — взревел Тантий. — ''Ещё не время! Удерживать позицию!»''
''«Есть— Есть, лорд Тантий»Тантий,'' — мрачно подтвердила Торвун.
Харокс вскрикнул от досады, пытаясь пробиться к Кадму, который погряз в кровавом бою с когтистой тварью, больше генокрадом, чем человеком. Зурен рванул вперёд, набросившись на крупных телохранителей нексоса. Харокс потерял его из виду, разрубая от ключицы до таза теснящего Кадма аколита. Сражающиеся рядом фанатики возмущённо завопили: послушники среди них почитались как социальная элита и аватары их мерзкого божества. Он обезглавил второго шипящего фанатика, мгновенно наклонив клинок, чтобы блокировать яростный удар третьего.
— Харокс. — Кадм охрип от ярости. — Существо… Оно не сбежало?
Харокс заметил, как ухмыляющийся предатель движется к следующему трупу. Доспех еретика мерцал красным светом, из нейронного разъёма в его ноздре тянулся провод, а в глазах еретика горело безумие. Императорский Дворец дворец пылал под огнём титанов и Его предательских сыновей.
— Он здесь, — прорычал Харокс, прогоняя воспоминания Сангвиния. Им могла овладеть ярость. Он желал настигнуть нексоса. — Убьём его вместе.
Сигнум-руна Кадма замерцала серым.
Харокс взвыл и бросился на ксеноса. Тот сразу же замахнулся скользкими от крови когтями на его голову. Расчленитель увернулся от первого удара, парировав ещё два. Харокс начал рубить по ногам и нижней части живота, пытаясь избежать неуклюжих ударов когтей, рассекающих мышцы и вываливающих петли кишечника на пласкритпластбетон.
Эта тварь умрёт в агонии, а после неё — её хозяин.
Харокс набросился на нексоса и швырнул его о землю. Хрустнули рёбра, чужацкие мышцы не выдержали давления и разорвались. Пальцы Расчленителя сжались на горле существа, шипение ксеноса переросло в прерывистые вздохи. Нексос отчаянно полоснул изогнутым кинжалом по шее космодесантника, и на щёку гибрида закапала кровь. Ксенос попытался выстрелить из автопистолета, но магазин оказался разряжен. Харокс наконец задушил эту тварь, между его оскаленными клыками засочилась кровь. Жизнь нексоса ускользнула прочь вместе с его последним хриплым вздохом.
Хватая ртом воздух, Харокс, покрытый кровью, отбросил труп в сторону. Раздался глухой гул багровых доспехов, он неуверенно поднялся на ноги. Со многих палубах палуб доносилась болтерная стрельба, громкие команды и приказы растворялись в пьянящем приливе крови, ревущей в венах. Он вдохнул приторный мускусный запах серы и гнилого мяса. В воздухе висел смрад, порочный фимиам, разжигающий ярость до ещё больших высот.
Влажные чёрные глаза упивались адской Аллеей Славы и Скорби «Мстительного Духа»духа». Позолоченные имена Лунных Волков, павших во время Великого Крестового крестового похода, выжжены почти до неузнаваемости чёрными языками кислотных ожогов. Из-за двойных дверей стратегиума сверкнули прищуренные глаза Воителямагистра войны, словно приглашая его войти. С каждым шагом Хорус Гор дробил устилавшие палубу черепа людей и ксеносов. От нечестивых рун, выжженных у них на лбу, всё внутри переворачивалось.
Ангел толкнул двери и вошёл внутрь.