Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3094
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =1011
|Всего =43
}}
=== '''9''' ===
Словно ощутив ее пристальное внимание, крысокожая резко повернула голову. Она встретилась взглядом с Вирэ; выражение ее лица было непроницаемым. Затем другой рабочий споткнулся и перекрыл Вирэ линию обзора. Это длилось всего один удар сердца, но к тому моменту, как он распрямился, крысокожая уже исчезла.
== '''Акт 2''' ==
<br />
=== '''1''' ===
Жжение.
Он чувствовал, как пламя гложет его тело, как пожар обдирает душу дочиста. Боль забирала мысли и память, пока он не перестал знать ни свое имя, ни куда он бежит. Единственное, что имело значение – спастись. Он мчался мимо почерневших фигур, корчившихся в овладевавшем ими огне. Часть его, та малая толика, что сомневалась в этом новом мире страдания, узнавала колышущиеся равнины пузырящейся смолы. Мир плоти и камня казался несущественным по сравнению с палящим светом.
Но он продолжал бежать, молотя руками, будто поршнями. Он не оглядывался, ведь поступи он так, пламя заберет его, как оно уже убило и друзей, и врагов. Если он отбежит достаточно далеко, то будет свободен. Он цеплялся за эту мантру даже когда кожа вспыхнула, душа почернела, и сгорело все, кроме боли и желания убежать от нее.
Повернув голову, он бросил мимолетный взгляд. Позади был только свет, исключая лишь человека, восседающего на паланкине. Одеяние того было кроваво-багряного цвета, лицо расплылось в насмешливой улыбке. Несмотря на свет, он не отбрасывал тени. Напротив, само зарево как будто облеклось в форму человека – словно призрак возник из пламени.
На его глазах все продолжало меняться – огни слились в пылающие люмены, а горящие фигуры теперь стали тенями, перебиравшими стим-инъекторы, которыми было утыкано его предплечье. Он попытался отмахнуться от них, рассказать о том, что видел, но конечности практически не реагировали, а вместо слов раздался гортанный крик. Постоянна была только боль, преследовавшая его между сменявшимися мирами и находившая даже в благословенные мгновения сладостного забытья.
Но бывали и моменты, когда все сбивалось, когда боль отступала и сквозь пламя он почти мог разглядеть образ медицинского блока, где приглушенными голосами переговаривались темные фигуры. Но даже хотя его правый глаз теперь был перебинтован, он видел гораздо больше, чем прежде. Сквозь все струился свет. Не похищенное у шторма свечение, или же огни его чистилища. В этом ино-свете мир представлялся таким, каким и должен был быть – все объединено одной энергией: Движущей Силой, которая вдыхает жизнь и в машины, и в людей.
Это было самое прекрасное и пугающее зрелище из всех, что он когда-либо знал. Ведь он увидел то, что пролегало за миром – словно свет струился из трещины в дверной раме. Ее ширины хватало ровно настолько, чтобы посулить манящий проблеск великолепного места по ту сторону. Ем отчаянно хотелось большего, однако некий инстинкт предостерегал его, что там только ужас и существа, которые не должны существовать. И все же он мучительно жаждал узнать, пусть даже видение лишит его последних остатков рассудка.
Дверь на ту сторону никуда не пропадала, окруженная рубцом ино-света. Теперь она открылась. Возможно, это и была лишь трещина, но она ширилась.
И ее уже было не закрыть обратно.
Когда служащий вошел в офис, паланит-капитан Отизм Канндис не обернулся. Юноше хватило ума не мешать ему, пусть даже казалось, будто он просто смотрит в забранное досками окно. Разумеется, командуй он настоящей участковой крепостью, а не разваливающимися руинами родом из другой эпохи, в его офисе была бы такая роскошь как дверь. Это мелочь, подумал он, затягиваясь палочкой лхо. Однако ему не хватало своей двери. Не хватало той небольшой преграды, которую она создавала бурлящему людскому потоку подулья, отделяя его маленькое царство от улья снаружи. Более же всего ему не хватало предоставляемой ею защиты от сквозняков – под формой на нем было три слоя одежды, но он все равно продолжал дрожать.
Служащий продолжал маячить на пороге офиса. Канндис слышал, как тот шелестит бумагами, видимо гадая, заметил ли паланит-капитан его появление. Однако он не реагировал, получая удовольствие от дискомфорта юноши. Так и будет там стоять? Рискнет потревожить капитана? Или с позором ускользнет прочь? Кто знает, подумал Канддис, туша палочку лхо о подоконник и глядя сквозь усиленное стекло в темноту снаружи.
Перикулус. Падший Купол. Запретный Самоцвет.
Ему вспомнился его первый труп. Тогда он был еще зеленым новичком и до последнего момента не замечал тела, обмякшего в тени сточного слива. Он не понял, живое оно или мертвое, и выхватил пистолет, приказав телу лежать. Напарник расхохотался и зажег свой ручной люмен. При свете стало ясно, что он ошибся, ведь ничто настолько изорванное и окровавленное не могло бы остаться в живых.
С разрушенным куполом было так же. Жилые блоки продолжали стоять, хотя более пристальный осмотр показал, что большинство просело или осыпалось, обнажив железные балки, которые торчали из рокрита, словно переломанные кости. Мало какие из зданий хотя бы приближались по высоте к верхним горизонтам купола: последние этажи съехали или растрескались, а о состоянии нижних уровней оставалось только гадать. Их поглотил слой кремово-белых камешков, которые уже получили ободряющее название «костяная галька». Чем бы ни были эти обломки, они определенно добавляли лишнего риска. Он уже потерял одного патрульного из-за оползней, вызванных шальной крак-гранатой.
Возможно, при наличии видимости все бы проходило безопаснее, однако энергетические распределители, которые снабжали обваливающиеся руины, либо бездействовали, либо были мертвы. В сумраке мерцало несколько переносных генераторов, напоминавших звезды в пустоте, но единственным постоянным источником света оставался город лачуг, раскинувшийся вокруг центра купола, где костяная галька вела себя более устойчиво. Группа Ван Сааров, возглавляемая графом Технусом, каким-то образом обеспечила нелегальную подачу энергии от одного из старинных безжизненных факторумов. Узнав об этом, гильдийцы, вне всякого сомнения, пришли бы в ярость, однако Канндис мало что мог тут поделать. Ему не хватало личного состава, чтобы рисковать идти на открытую конфронтацию – особенно когда на незаконный распределитель полагалось так много людей. Кроме того, ему требовалось, чтобы в участковой крепости продолжали гореть люмены и работали нагреватели, хотя даже с тем, что предоставил граф, все равно было холодно, особенно по ночам. По теплой постели он скучал даже сильнее, чем по двери.
Он покачал головой и отвернулся от окна. К своему удивлению, он увидел, что служащий до сих пор стоит на пороге офиса. Канндис относил юношу к породе ускользающих.
Служащий моргнул, а затем отвел глаза и с энтузиазмом принялся превосходно изображать человека, который ищет в стопке бумаг чрезвычайно конкретный документ. Канндис оглядел юношу, и его взгляд остановился на лацкане, где полагалось гордо красоваться опознавательному знаку. Однако там, разумеется, ничего не было. Хозяйственные поставки все еще задерживались. Их можно ожидать со дня на день, заверил его трескучий голос на том конце вокса. Это было неделю назад.
– Чего тебе? – рявкнул он. Служащий слегка напрягся, но не дрогнул. Это тоже было необычно. Канндис еще не решил, следует ли поощрить это качество, или же искоренить его.
– Мои извинения, паланит-капитан. – Служащий поклонился. – У меня пара неотложных дел, требующих вашего внимания.
– Где паланит-сержант Гендрокс?
– Я не… не уверен, сэр.
Дрыхнет в камерах, никакого сомнения. Канндис вздохнул. На операцию ему выделили действительно пестрое сборище отбросов департамента – всех салаг и балласт, которых с радостью лишились другие участки и наверняка предпочли бы, чтобы те не вернулись. Отряд тунеядцев и неудачников; одному Хельмавру ведомо, с чего его нагрузили командованием над ними.
– Ну ладно, – произнес он. – Докладывай.
– Я получил разведданные, указывающие на то, что в Перикулус зашла группировка дома Эшер. Банда, которая в разговорах известна как Кислотные Капли.
Канндис моргнул.
– Погоди, они? Вся банда?
– Именно, – сказал служащий, и Канндис тяжело опустился на стул. – Наши источники сообщают, что с Обрыва Кранка спустилось по меньшей мере двадцать бойцов.
– Двадцать. – Канндис присвистнул, кутая плечи в термальное одеяло. – Даже если мы вернем всех патрульных, то все равно будем в меньшинстве. И не останется никого, чтобы защищать участковую крепость или оберегать покой Хельмавра.
– Несомненно, сэр, однако похоже, что они направляются не к обитаемым секциям Перикулуса.
– Нет?
– Они тут не просто ради охоты за сокровищами, как остальные. Они расспрашивали о чем-то в северном районе.
– Ясно. – Канндис нахмурился. – О чем именно?
– Они держатся уклончиво. Возможно, доходы от незаконной деятельности? Фрагмент археотеха, спрятанный для безопасности хранения? – Служащий пожал плечами. – Честно говоря, сэр, я не думаю, что они точно знают. Гонятся за слухами.
– Отлично. – Канндис вздохнул, проводя рукой по редеющим волосам. – Одна из самых безжалостных шаек Эшеров, никогда не ощущавшая на себе правосудия Хельмавра, бродит в моей юрисдикции в поисках чего-то, что, может быть, и не существует. А если и существует, то они не знают, что это и где оно.
– Нет, сэр.
– Это предаварийная ситуация.
– Да, сэр.
Канндис бросил взгляд на служащего. Тому явно хотелось сказать еще что-то.
– Выкладывай, парень.
Клерк переступил с ноги на ногу.
– Это ерунда, сэр.
– Явно нет, иначе ты бы не выплясывал, будто тебе здорово приспичило, – сказал Канндис. – Просто говори, малец. Я слишком стар, чтобы заморачиваться тут с протоколом.
– Ну, сэр, я недавно подслушал, что группа Голиафов, известная как Полумертвые, поставила веху в старом игорном притоне.
– Я видел рапорт. – Канндис глянул на постоянно растущие кипы бумаг на столе. – Это обнаруженная зона у северного фасада?
– Да, сэр. Пока что найден всего один ведущий туда туннель. Полумертвые его заняли.
– Зарываются, будто клещ. Звучит в их стиле.
– Слухи предполагают, что у них есть припасы, и они намереваются оборудовать опорный пункт, а затем распространяться по прилегающим зонам.
– Так эти ублюдки и действуют, – вздохнул Канндис. – Укрепить безопасную зону, а потом рыть оттуда туннели. Именно так они и проникли настолько глубоко на территорию Кислотных Капель.
Произнося это, он нахмурился и запалил еще одну палочку лхо.
– Они на пару друг друга недолюбливают. – Он сделал длинную затяжку, выдохнул и встретился взглядом со служащим. – Скажи мне, всем ли известно, что Полумертвые захватили старое казино?
– Да, паланит-капитан.
– Есть теория, почему?
– Только перешептывания. Некоторые утверждают, будто они нашли хранилища казино. Но больше нелепых заявлений.
– Как всегда, – кивнул Канндис. – Что ж, писец?..
– Гладшив<ref>Имя героя состоит из слов glad - радостный и shiv - заточка, самодельный нож.</ref>, сэр.
– Гладшив? – переспросил Канндис, вскинув брови.
– Фамильное имя, сэр, – скованно отозвался служащий.
– Без разницы, – пожал плечами паланит-капитан. – Как думаешь, мог бы ты устроить так, чтобы эти слухи начали нашептывать, будто Полумертвые нашли в своем логове что-то малость поинтереснее? Воозможно, фрагмент забытого археотеха, или давно потерянный груз?
– Думаю, что да, сэр.
– Тогда лучше приступай. – Паланит-капитан улыбнулся. – Поглядим, сумеем ли мы заставить этих преступников сделать за нас нашу работу. Если одни устранят других, мы сможем арестовать выживших.
– Или, быть может, дело довел бы до конца кто-то другой, сэр? – предположил Гладшив. – В Моченой Дыре три ночи тому назад видели за выпивкой троих из Сплетенных. Насколько я помню, у них вражда и с Мертвыми, и с Каплями.
– И впрямь, – сказал Канндис, туша палочку лхо об стол. – Славно придумано, парень: пусть истребляют друг друга. Займись этим.
Взбодрившийся паланит-капитан потянулся за очередной палочкой лхо, а Гладшив с поклоном развернулся и двинулся к двери.
Однако на пороге офиса он замешкался.
– Сэр?
Канндис вздохнул.
– Ну что еще?
– Был еще один вопрос. Этим утром мы услышали по воксу, что к Перикулусу направляется представитель Гильдии Прометия.
Канндис застыл с зажигалкой наготове и торчащей в углу рта палочкой лхо.
– У этого гильдийца есть имя?
– Лорд Пьюрберн, сэр.
– Зубы Хельмавра, только не этот старый ублюдок. Он ожидает, что я буду блюсти закон без света и тепла? Мне пришлось выдать графу временное постановление по поводу получения централизованного энерогоснабжения. Без него мы бы замерзли. Он ведь наверняка поймет?
– Не могу сказать, сэр.
– Ну, посмотрим, как он справится, когда увидит, с чем мы имеем дело, – сказал Канндис. – Легко считать себя игроком, будучи наверху в улье, в окружении подхалимов. Поглядим, как у него пойдут дела здесь внизу, в одиночестве и без поддержки.
– Сэр, – пробормотал Гладшив, вперив глаза в укрепленное окно. – Не думаю, что он идет один.
Канндис нахмурился и проследил за взглядом служащего. Из восточного квартала приближалась вереница огней, направлявшихся прямиком к центру купола.
Их были сотни.
Однако даже парад жаровен и факелов шествия был лишь тенью в сравнении с голубоватым пламенем, двигавшимся во главе. Свет как будто пронзал сумрак и руины, и при его появлении притаившиеся в сумраке переносные генераторы начали пылать, словно умирающие звезды.
<br />
