164
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
- Ваалу Прим конец. Я вызвал наш флот для эвакуации. Я верну реликвию на место в Базилику Сангвинарум. Я позволю тебе присоединиться к нам, как ты и хотел. Окажись от своего запрета на совместную битву. Вернись с нами на Ваал, где мы погибнем во имя цели.
== '''ГЛАВА 24. ПОТЕРЯНЫЙ РАЙ''' ==
Груды сломанных крыльев были сложены в кучу, словно причудливые листья, упавшие с каменных деревьев. Аллея Ангелов превратилась в аллею смерти, и статуи великих героев были сброшены со своих постаментов.
Цикатрикс Маледиктум раскрылся.
== '''ГЛАВА 25. ПОСЛАНИЕ''' ==
Магистр Жеррон Лиитер бросил взгляд назад прежде чем приложить руку к активационному монитору, открывающему астропатический портал. Он боялся своих защитников. Не их варварства, а того, что они могли остановить его.
- Я бывал здесь достаточное количество раз со времен разлома, - нервно пробормотал он самому себе. – У меня есть все права находиться здесь. Клинки Обагренные не заметят моего отсутствия.
Дверь тихо открылась. Наружу вылетел холодный воздух. По ту сторону порога стояла гробовая тишина, ведь астропаты работали лучше, когда их ничто не отвлекало.
Жеррон Лиитер огляделся комнату, которую он делил со своими собратьями уже сотню лет, при этом никогда их по сути не видя. Количество астропатов, сохранивших зрение, было настолько незначительным, что никто даже не удосужился упомянуть их в записях. Лиитер считал это даром Императора. Но сейчас способность видеть уже не казалась ему таким уж благословением.
Его мертвые коллеги остались лежать в своих капсулах. Клинки Обагренные были хорошими защитниками, но не особо сентиментальными.
Было спорно, что хуже; запах порченного охлажденного мяса в холодной комнате, или искаженное выражение невероятного ужаса на их запавших лицах.
Астропат-минорис Даниил выглядел особенно напуганным. Он кричал так громко, что его челюсть перекосило. Лиитер чувствовал себя виноватым. Это он настоял на том, чтобы астропаты постоянно находились на службе, несмотря на боль, причиняемую им присутствием тиранидов, для успешной отправки сообщения. Он подключил их к питательным веществам с добавлением стимуляторов, чтобы они могли работать без отдыха, пробивая тень в варпе. Чтобы выполнить эту задачу они работали как единое целое.
Поэтому маленький хор Лиитера был настолько уязвим, насколько это было возможно, когда трещина открылась и реальность закричала. Он был с ними в этот момент. Он чувствовал, как их души отрываются от тела. Он чувствовал их полное выжигание.
Чувство вины было слабостью. По крайнее мере, так говорили священники. Они бы сказали, что астропаты погибли, выполняя свой долг, как и должно было быть. И все равно это было похоже на преступление. Независимо от того, как он прокручивал эту проблему в голове, псайкер не видел возможности предотвратить то, что случилось. Но это не помогало. Он двигался аккуратно, чтобы не побеспокоить Гордена Геннота, еще одного выжившего члена астропатикума.
Но конечно, это было невозможно, ведь слух Геннота был чутким, словно у орла, но, тем не менее, Лиитер пытался.
- Магистр? – шепотом произнес Геннот.
Из семи астропатов лишь Лиитер, Геннот и Анама Тук выжили при открытии Великого Разлома. Анама Тук сошла с ума, и Лиитер задушил ее через три дня после того, как небеса начали кровоточить, боясь, что ее помутненный разум может проложить путь демоническому вторжению.
Генноту повело больше. По крайней мере он был жив и сохранил рассудок, хотя шок от варп-шторма повредил основные части его тела, и он был слишком слаб, чтобы его можно было вытащить из капсулы.
Лишь Лиитер остался почти что нетронутым. Почти. В его мысленный взор проникали болезненные образы, которые постепенно повреждали его рассудок. Его душа была расколота на части, которые испытывали боль, стали хрупкими, а некоторые вообще казались ему чужеродными. Если бы он был честен с самим собой,то признал, что уже не полностью доверяет себе. Магистр проигнорировал Геннота, направляясь к своей капсуле. Он установил сенсорные подушечки, которые прикреплял к своей бритой голове, прочистил нервные шунты и питательные трубки, которые вставлялись в разъемы на его руках.
- Магистр? Что вы делаете? – произнес Геннот
- Я пришел немного прибраться, – соврал Лиитер. – Моя сила вернулась. В капсуле беспорядок, и пришло время убрать тела. Думаю нужно начать с малого. Это успокоит мою душу.
Геннот наклонил голову. Запасной свет астропатикума падал на металлические шары в его глазницах - богато обработанные золотом дары от Кровавых Ангелов.
- Тогда почему вы один? Где ваши помощники?
Лиитер продолжил работу.
- Спят, – соврал он.
- Тон вашего голоса выдает вас, астропат-прим, – произнес Геннот.
Раны придавали ему больше смелости. До разлома он не посмел бы так разговаривать с Лиитером. Литер понял, что ему нечего терять. – Вы хотите попытаться пробиться сквозь завесу.
Магистр выдохнул воздух сквозь зубы. На мгновение он прекратил приготовления. Как только он щелкнет переключателями, чтобы включить психоусилители, процесс будет запущен. Магистр понимал, что лжет во благо себе, и утаивал правду не для того, чтобы защитить Геннота, а потому что был напуган.
- Ты настойчив как и всегда, – произнес он, склонив голову. – Да, я собираюсь это сделать. Я должен попытаться. Разве ты не чувствуешь?
Тень слегка ослабла. Это наш шанс призвать помощь.
- Я слышал вопль Врага, – с дрожью в голосе произнес Геннот. – Я не хочу снова услышать нечто подобное.
- Что ж, – произнес Лиитер. Он вздохнул и был ошеломлен дрожью от страха, расползающемуся по всему телу. – Разум улья ранен, но я чувствую, что он сливается с имматериумом. Если мы собираемся вызвать помощь, это нужно сделать сейчас.
- Риски отправки сообщения в период варп-шторма колоссальны, – осторожно произнес Геннот. – Еще никогда прежде не происходил шторм подобной амплитуды, по крайней мере, по моим сведениям. Вы умрете. Вы можете убить нас всех в процессе передачи!
- Я знаю о рисках, – Лиитер разразился истерическим смехом. – То, что раньше было просто невозможным стало невероятно опасным.
Он активировал психоусилители. Монотонный голос духа машины доложил о готовности. Вой машин, выходящий за пределы слышимости в царство, которое могли почувствовать только псайкеры вроде Лиитера и Геннота, нарастал. Обычно этим занимались слуги. Коллеги Лиитера сочли бы это невозможным. Наблюдая за работой слуг, Лиитер имел более обширное представление об их деятельности, чем остальные адепты астропатикума.
Он проверил оборудование. Оно работало на оптимальных мощностях. Хвала Императору, реле геотермальной станции все еще функционировало.
Прежде, чем забраться в собственное кресло, астропат активировал пси-заглушки на станции Геннота.
Лиитер не хотел приобщать Геннота к тому, что собирался испытать.
- Магистр Лиитер, не делайте этого. Я помогу вам, – Геннот попытался встать, с трудом облокотившись на локоть.
- Ты становишься сильнее, – произнес Лиитер.
Он неторопливо, но мастерски, один за одним, подключил различные шунты и штыри к своим интерфейсным портам.
- Я рад этому, – он боролся с желание поскорее покончить с этим, но все же заставил себя не торопиться. – Но ты все еще слаб.
- Я могу помочь. Отключите заглушки. Позвольте усилить ваши способности.
- Нет, – произнес Лиитер.
Он воткнул последний штырь в разъем на черепе.
Все это дополнительное оборудование было необходимо для того, чтобы бороться с пагубным влиянием Красного Шрама. Использовать его всегда было обременительно; астропат надеялся, что усилители реле увеличат его шансы на передачу сообщения. Передать сообщение. Не выжить. Он не надеялся выжить в течение следующих десяти минут.
- Кровавым Ангелам потребуется хотя бы один живой астропат, – произнес он настолько спокойно, насколько мог. – Прощай, Геннот.
Он включил анти-звуковое поле, чтобы не слышать голос Геннота и погрузился в транс.
Лиитер был опытным астропатом. Потусторонняя реальность с радостью распахнула перед ним двери. Его ждал ад. Из неестественного спокойствия, под влиянием тени, варп перетек в состояние бушующей бури.
Разум улья прятался, он был ранен, и тень, которую он отбрасывал в варпе, превратилась в рваную, кипящее-бурлящую массу убивающей душу энергии.
Кружащие водовороты сразу же попытались затянуть его душу. Сущности разбивались о щит, дарованный ему Императором. Редко можно было увидеть сущность варпа так близко, сущностей живущих в нем, его ужас – поэтому многие астропаты ниже уровня Лиитера не могли не обращать внимание на истинную природу варпа. Но он знал. Глядя на состояние имматериума, он сомневался, что природа варпа будет долго оставаться в секрете. Ее невозможно было больше скрывать. Здесь он испытывал боль. Он не мог описать словами агонию, нахлынувшую на него, разрывая фибры его существа.
Рокочущий столп ярости метнулся к нему, достаточно близко, подумал он, хотя география имматериума не позволяла судить о местонахождении и расстоянии в материальном царстве.
Здесь отсутствовала согласованность, все прибывало в движении, и, что тревожило астропата больше всего это то, что яркого, опаляющего душу света Астрономикона нигде не было видно.
«Пала ли Терра?» задумался он, и его страх возрос. «Император мертв?».
Сообщение, которое он старательно формировал в голове, теперь потеряло форму. Он не мог его послать. Все попытки предать метафорам в его голове форму провалились. Визуальные образы псайкера таяли, не успев возникнуть, или превращались в чудовищ, которые, перед тем как исчезнуть в море душ, успевали поиздеваться над ним.
Если он не мог послать сообщение, он должен его принять. Его сердце бешено колотилось. Вот оно. Открыть свой разум означало бы верную смерть. Но магистр Лиитер никогда не уклонялся от своего долга.
Произнеся молитву Императору, Жеррон Лиитер открыл разум имматериуму. Он лишь надеялся услышать хотя бы что-то.
Дьявольские голоса завизжали в предвкушении человеческой души. Предсмертные крики миров разрывали ткань реальности. Вопли проклятых застыли в безветренных ветрах. Сущности заметили свет свечи его души и ринулись к астропату.
Фрагменты миллионов безумных сообщений проносились по его восприятию, разлетаясь на непостижимые осколки под воздействием варп-шторма и порожденным им временным нарушением, очевиден был лишь страх, пронизавший их.
Что-то приближалось к нему. Псайкер чувствовал, как оно преследует его в варпе, принюхивается к его сущности. У него оставалось совсем мало времени. Астропат усилил концентрацию. Где-то там ощущалось чистое присутствие, что-то святое, возможно крупный хор его собратьев.
Тварь приближалась. Он должен был уходить, но ему нужно было это увидеть. Там был свет, меньше, чем Астрономикон, но той же чистоты, повторяя одно и то же сообщение снова и снова. С возрастающим любопытством Жеррон обработал сообщение, прочитав варп-коды. Его наполнило чувство облегчения и радости. Он послал простой ответ, оторвавшись от своего существа всей силой своей души, простое сочетание, два слова и символ ордена, помеченное высокой срочностью.
+Спасите Ваал.+
А затем тварь настигла его.
<nowiki>***</nowiki>
Хаджин уже много лет являлся пятым сержантом второй роты Клинков Обагренных. Среди своих братьев он считался великим воином. Он снимал скальпы со своих врагов еще задолго Смертельных Игр. Воин сражался на Халдроте, вместе с отцом, против людей и тварей, еще до того, как за ним пришли Ангелы. С момента, когда его тело было изменено и верность племени трансформировалась в верность Императору, он дюжину раз доказал, что достоин своего места в рядах космических десантников.
Наконец, после завершения Обряда Свежевания, ему был дарован панцирь. Воин не издал ни звука, пока жрец орудовал скальпелем, и в течение многих дней он доказывал, что достоин носить его. Хаджин прожил четыреста лет. Он помнил первое название ордена, Мечи Халдрота. Он был там, когда прибыл Спаситель Заблудших и изменил их орден, чем снискал как всеобщее благоговение, так и недоверие. Хаджин обладал непревзойдёнными навыками владения мечом, братья брали с него пример, командующие уважали, а враги боялись. Но, тем не менее, он никогда не думал о должности магистра ордена. И теперь он стал им.
Но, похоже, на короткий срок. Сто пятьдесят Клинков Обагренных оставалось в живых на Ваал Секундус. Восемьсот братьев откликнулись на зов магистра Данте. В Зале Длинных Костей проходили дебаты, откликаться ли вообще на призыв Кровавых Ангелов. Хаджин был против, отметив, что союз с Кровавыми Ангелами еще слишком молод, но его братья были слишком воинственны, чтобы послушать его. Молодая кровь превосходила числом старших братьев, и эти юнцы совершенно не помнили событий прошлого. Чаша весов склонилась в сторону вмешательства.
Каан Первая Кровь, их магистр, был связан волей своих братьев. Почти весь орден прибыл на Ваал.
И теперь Хаджин стал Первой Кровью, первым среди равных, и одновременно повелителем пепла. Его королевство мельчало с каждым днем.
- Я глубоко раскаиваюсь, несущий видения, – произнес он, используя старое название, бывшее в ходу во времена, когда они думали что видения, которые на самом дела были даром Сангвиния, были ниспосланы дикими богами Халдрота, – что я не испытываю чести, получив титул, хотя должен.
Он закончил молитву и вернулся к своим обязанностям по защите проклятого мира. Астропатическое реле Кровавых Ангелов было скрыто на вершине мира. У Ваал Секундус не было наклона оси, его времена года определялись сложной серией затмений, вызванных его братом и сестрой.
На полюсе, где располагалось реле, ни день, ни ночь не преобладали друг над другом. Непрекращающийся сумрак окутал регион. Это было царство теней.
Горы, на которых располагалось реле, были сравнительно небольших размеров, как по высоте, так и по ширине.
У подножия горы раскинулись серые поля валунов. Грязный лед с прожилками песка прятался в тени больших обнаженных пород, так что ветер не мог до него добраться. Земля здесь была жесткой, а в последнее время стала еще жестче, потому что к разрушенным камням присоединились новые угловатые формы: трупы сотен тысяч тиранидов. Сорок девять раз тираниды набрасывались на астропатическое реле: сорок девять раз Клинки Обагренные противостояли им. Основания стен были усеяны трупами. Грубый лагерь беженцев на востоке представлял собой огороженную территорию с обрывками ткани и металлоломом.
Гильзы от использованных боеприпасов горами валялись вокруг турелей автопушек. Каждый штурм забирал жизни Клинков. Их боеприпасы таяли на глазах, офицеры пали, а герои были повержены. Но Клинки никогда не уклонялись от своего долга.
Они понимали, что говорящие с небесами должны выжить. Сорок девять раз. Пока не открылась пустота, обнажая свои внутренности. И твари перестали прибывать.
Хаджин наблюдал. На поверхности не отмечалось никаких перемещений. Уже много дней.
- Первая Кровь, – сержант Коноко отсалютовал своему командиру, ударив правым кулаком по левому наплечнику. – Все тихо на юге. Из кратеров больше не поднимается дым. Я не вижу никаких кораблей в пустоте.
- А я вообще не вижу даже пустоты, – ответил Хаджин.
Он резко кивнул шлемом в сторону плоского лилового неба, где золотые ленты двигались по болезненной спирали.
- Все закончилось, Первая Кровь?
- Нет, – произнес Хаджин. – Не закончилось. Просто что-то изменилось.
- Хеджа, – произнес Коноко. – Ты верно подметил. Раньше они просто бездумно атаковали нас всем роем. Неужели Кровавые Ангелы победили? Неужели чистота в небе – дело их рук.
- Они странные, но не колдуны. В любом случае, как они могли победить? Неужели им удалось? – произнес Хаджин. – Нет. Небо – это портал к островам душ. Изменение в небе сломило разум Пожирателя. Это колдовство дело рук колдунов.
Хаджин мог бы спросить своих библиариев, наверняка у них нашелся бы ответ, или технодесантников, которые познали множество секретов на планете техножрецов, но все они были мертвы.
- Это не конец чего-то, а начало. И не самое хорошее.
- Ну пока мы живы, по воле Ангела, – произнес Коноко.
Они сжали кулаки и ударом соединили их вместе.
- По воле Ангела.
- Твои приказы, Первая Кровь, – кивнул Коноко.
Они были братьями одной ложи, последователями одного тотема.
Коноко и Хаджин много шутили до вчерашнего дня. Но в его сегодняшнем кивке не было дружеской издевки. Сержант выказывал свое уважение. Хаджин почувствовал сожаление от того, что все случилось именно так.
- Пусть воины отдохнут и починят снаряжение. Дойди до вокс-станции и попробуй вызвать кого-нибудь.
- Мы не получали никаких новостей от других орденов на планете, – произнес Коноко. – Я пытаюсь каждые три часа.
- Это еще не значит, что все они мертвы, – произнес Хаджин. – Пробуй еще. И приведи мне говорящего с небесами, пришло время им снова попробовать вознести свои молитвы.
- Мне и не нужно, – произнес Коноко, указывая на парапет. – Он сам идет к нам.
Хаджин развернулся. Магистр Лиитер действительно направлялся к нему. Он выглядел больным. Псайкер пошатнулся, его левое плечо приподнялось.
- Что-то не так, – произнес Хаджин.
Он обогнул Коноко. Ботинки магистра раздавили остатки мертвого тиранида.
-Нггн, – произнес Лиитер. Он протянул свою когтистую руку в сторону Хаджина. – Он….Он…
Его глаза горели неестественным огнем, а руки болтались словно у него отсутствовали кости.
- Зло тиранидов, – произнес Коноко.
Он поднял болтер. Хаджин остановил его, подняв руку.
- Его затронуло колдовство. – Он бросил взгляд в небо. – Ты молился, астропат?
Лиитер кивнул. Он упал. Хаджин подхватил его. Лицо астропата менялось на глазах.
- Он идиот, – произнес Коноко. – Что-то пытается выбраться через его плоть. Мы должны убить его прямо сейчас.
- Подожди! – приказал Хаджин. – Пришел ли ответ?
Лиитер снова кивнул.
- Он…
Он с трудом сглотнул слюну. Его челюсти клацали. А глаза вытекали из орбит, меняя цвет.
- Он идет! – произнес он.
- Кто идет, старик? – произнес Хаджин, хотя он был на три столетия старше существа, которое он держал в руках.
На шее смертного запульсировали вены. Хаджин пытался сконцентрироваться на его словах.
Изо рта смертного полилась пена.
-Г-г-г-г-г…– произнес он.
Его спина выгнулась, зубы сжались. Чудовищное рычание вырвалось из горла астропата. Плоть под одеждой стала извиваться.
- Первая Кровь! – воскликнул Коноко.
Он шагнул назад, вскинув болтер.
- Да спасет тебя Император, – произнес Хаджин.
Он выхватил свой нож и вонзил его в шею Лиитера. Кровь фонтаном хлынула из шеи псайкера. Рот Хаджина наполнился слюной.
- Нет! – предупредил Коноко. – Он нечист.
- Я и не собирался, – Хаджин опустил труп Лиитера на землю. – Из уважения.
Он задумчиво посмотрел на останки астропата.
- Опасность миновала.
- О ком он говорил? – спросил Коноко.
Он шагнул вперед, все еще держа болтер наготове, и слегка толкнул ботинком тело Лиитера.
Хаджин бросил взгляд на небо.
- Действительно, о ком?
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
