Откровение Слова / The Revelation of the Word (аудиорассказ)
 | Перевод коллектива "Дети 41-го тысячелетия" Этот перевод был выполнен коллективом переводчиков "Дети 41-го тысячелетия". Их группа ВК находится здесь. |
Гильдия Переводчиков Warhammer Откровение Слова / The Revelation of the Word (аудиорассказ) | |
|---|---|
 | |
| Автор | Дэвид Аннандейл / David Annandale |
| Переводчик | Harrowmaster |
| Редактор | Str0chan, Татьяна Суслова, Григорий Аквинский |
| Издательство | Black Library |
| Серия книг | Ересь Гора / Horus Heresy (серия) |
| Год издания | 2019 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Скачать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
— Сервочереп увековечивает, владыка Лоргар.
— Я слышу, писец, — ответил примарх. — Уверен, что ты тоже.
— Каждое слово, мой господин. Каждое слово.
— Упустишь хоть одно, и оно станет твоим смертным приговором.
— Да будет так, мой господин. Да будет так. Подобный проступок не заслуживает меньшего.
Где-то вдалеке вспыхнула перестрелка.
— Начнём же… — вымолвил Лоргар. — Мы взяли Вансиос. Ещё один мир Ультрамара подвергнут бичеванию и каре за свои воззрения и верность. О, я бы с удовольствием представил, что Гиллиман тоже чувствует нашу плеть. Я бы с удовольствием подумал, что он понял, сколь обширны последствия его деяний в Монархии. Однако же мой брат совершенно не способен уяснить это. Будь он восприимчив к истине, познал бы её после событий на Калте. Каждая бомбардировка — это акт истины. Слушай…
Над головой Лоргара пролетели «Громовые ястребы». Донёсся шум от множества взрывов и болтерных очередей.
Примарх продолжил:
— Так преподаётся урок. Так мы заставляем их встретиться лицом к лицу с правдой. Но кто учится? Кому мы его преподаём? Мёртвым, без сомнения. В последний миг жизни они стали свидетелями откровения. Когда истинные боги пришли за ними во славе своей, они узрели собственные ошибки. Но это мертворождённый урок. Погибшие не понесут его дальше. Они не будут говорить с живыми в других мирах, которые также погрязли в своих ошибках. Где же тогда нам отыскать свидетелей?
Его речь перемежалась грохотом болт-снарядов и истеричными воплями расстреливаемых мирных жителей.
— Ещё одна массовая казнь, — проговорил Лоргар. — Преподан ещё один урок. Ещё одна истина явила себя очевидцам, но мои сыны-учителя уже познали её, а их ученики не доживают до конца занятий. Таков парадокс обращения в веру. Правда Хаоса наичистейшим образом выражается в наивеличайшем разрушении, но, творя его, мы сдерживаем распространение Слова. Хм-м… Такое положение дел разочаровывает, однако Вансиос горит, а Ультрамар истекает кровью. Эти истины, коими мы обладаем, ценны и сами по себе. Окончить запись.
— Есть, мой господин, — откликнулся писец.
— На борту вон того «Громового ястреба» находится капеллан Бал Тавор. Интересно, почему он осмелился прерывать мои размышления, зная, что я могу прогневаться…
«Громовой ястреб» совершил посадку напротив примарха. Десантная рампа опустилась, и по ней сошёл капеллан.
— Мой повелитель Лоргар! — воскликнул Бал Тавор.
— Капеллан, тебе же хуже, если ты вмешался в мои раздумья без серьёзной причины.
— Судить об этом вам, Аврелиан, как и обо всём остальном. Но, как я полагаю, вам нужно кое-что увидеть, — не смутился Бал Тавор.
— Ты ведь не пришёл ко мне, чтобы сообщить, что сопротивление оказалось упорным?
— Нет… Не совсем… Наши операции проходят по плану, но у нас… возникло осложнение.
— Я не вознаграждаю за уклончивость, капеллан, — предупредил Лоргар.
— У меня нет намерения что-либо скрыть, я лишь чувствую, что должен осторожнее выбирать слова. Мне бы не хотелось представить в ложном свете то, что мы обнаружили.
— И поэтому ты желаешь, чтобы я посмотрел лично?
— Думаю, так будет лучше всего, — подтвердил капеллан.
— Что ж, прекрасно, я отправлюсь с тобой. Писец, не отставай.
— Есть, Аврелиан, — покорно ответил тот.
Все трое неторопливо прошагали в корабль.
— Где наше место назначения? — спросил Лоргар, пока закрывалась десантная рампа.
— Примерно в ста шестидесяти километрах на северо-запад от главного космопорта Вансиоса, — доложил Бал Тавор.
— Что там?
— Агропоселение, обозначенное как Фентис-семь. Крошечное.
— Значит, стратегической ценности не имеет? — уточнил примарх.
— Я бы не побеспокоил вас, если бы дело касалось только войны. Я считаю его важным в куда более глубоком смысле.
Двигатели «Громового ястреба» заработали, и транспортник взлетел.
— Какова обстановка в Фентисе-семь? — поинтересовался Лоргар.
Немного помедлив, Бал Тавор ответил:
— Мы контролируем его, как и весь Вансиос. Сейчас мы на финальном этапе очищения этого мира, милорд.
— Рад слышать.
Капеллан продолжил:
— То, что Фентис-семь так незначителен, до сих пор избавляло его от нашего… пристального внимания, и я уверен, что вы будете довольны этим.
— Мы сбросили на космопорт тяжёлый грузовоз. Очевидно, Фентису-семь очень повезло с расположением, если он не испарился после взрыва плазменного двигателя, — заметил Лоргар.
— Именно так. Он пострадал от значительной дозы облучения, но повреждения зданий минимальны. В этом нам также повезло. Фентис-семь заинтересовал нас лишь пару часов назад, когда наказание Вансиоса почти завершилось… Мы уже подлетаем к нему, повелитель.
— Невзрачный комплекс Администратума и пара безликих жилблоков едва ли достойны нашего внимания. Вы могли просто разбомбить их до основания.
— И мы уже собирались, Аврелиан, — подтвердил Бал Тавор.
— Что вас остановило?
— Непокорство отдельных жителей.
— Они сопротивлялись так сильно, что сорвали ваш замысел? — удивился Лоргар.
— Нет, они вообще не сражались, — пояснил капеллан. — У них не было оружия. Они собрались в центре поселения и глядели вверх, ожидая нашей атаки.
— Интересно… Вижу, почему вам стало любопытно.
— Если бы я тогда не совершал облёт на этом «Ястребе» прямо перед началом бомбардировки…
Примарх перебил его:
— Да, при таком количестве совпадений уже начинаешь замечать руку судьбы. Итак, ты решил разобраться.
— Верно.
— Те люди не испытывали страха?
— О, они явно боялись, но оставались непокорными.
— Всё это по-прежнему не оправдывает моего присутствия.
— То, что я нашёл внизу, оправдывает. В этом у меня нет сомнений. Мы приземлимся на центральной площади.
«Громовой ястреб» начал снижение.
— Гляжу, вы собрали пленников на площади. Ты решил, что мне на них следует посмотреть? — спросил Лоргар.
— Полагаю, да, вы пожелаете говорить с ними, но уже после того, как увидите то, что мы нашли.
— И находится оно?..
— Там, в подвале того блока, — указал Бал Тавор. — Когда вызывающее поведение жителей привлекло моё внимание, я приказал обыскать все здания, после чего мы и обнаружили это.
— Тогда давай взглянем на то, что так обеспокоило тебя.
Лоргар вместе с капелланом спустился по рампе.
— Вот здесь, мой господин, прямо за этим хранилищем.
Плавно открылся входной люк.
— Здесь какой-то коридор, — произнёс Аврелиан. — А, не просто коридор. Это катакомбы. Как далеко они простираются?
— Большая их часть обрушилась, но, полагаю, они тянулись как минимум до Фентиса-шесть, который попал в радиус поражения.
Примарх и Бал Тавор углубились в катакомбы.
— Вон то просторное помещение и есть то, что ты хотел мне показать, — утвердительно произнёс Лоргар.
— Да, мой господин, — ответил Бал Тавор.
— Очевидно, эта скалобетонная плита не что иное, как алтарь, а ещё тут руны на стенах… — Лоргар улыбнулся и продолжил, усмехнувшись: — Это место для богослужений. Ты правильно сделал, что привёл меня сюда, капеллан.
— Благодарю, мой господин.
— Значит, акты поклонения прямо под носом у Робаута. Такая ирония мне по вкусу, к тому же, судя по виду здешних приспособлений, это началось уже довольно давно. Всё лучше и лучше.
Примарх зашагал по комнате.
— Но чему здесь поклоняются? Я не вижу священных знаков Хаоса.
— Их тут нет. Вместо них вот этот реликварий. — Бал Тавор открыл ковчежец. — Мы нашли это в скрытой полости внутри алтаря.
Медленно подойдя к нему, Аврелиан схватил какой-то старый томик.
— «Лектицио Дивинитатус».
— Увидев её, я не поверил своим глазам, господин.
— И я не верю! — гневно произнёс Лоргар. — Моя книга, мои слова опять заявили о себе и обратились против меня. Слова, что принесли унижение нашему легиону. Слова, которые, как я теперь знаю, описывали заблуждение. Всё, что в них истинного, — это вера в надмирное, но… О, как же я ошибался, считая, что нашёл его в Императоре! — разъярённо воскликнул примарх.
— Желаете, чтобы я поговорил с… прихожанами, мой господин? — предложил капеллан.
— О, я желаю. Я совершенно точно желаю. Кто-нибудь из пленников выделяется среди прочих?
— Одна из женщин. Похоже, что остальные следуют её указаниям.
— Приведи её вниз, живо!
— Сию минуту, повелитель.
Бал Тавор немедленно отправился обратно по коридору.
— Что это значит, отец? — Лоргар в сердцах ударил кулаком по алтарю. — Тебе известно, что тут происходит? Это твоя очередная насмешка?
Со стен продолжала капать вода.
Капеллан завёл в зал женщину, о которой говорил примарху.
— Вот она, владыка Лоргар, — сообщил капеллан.
— Как ты зовёшься, смертная? — хрипло спросил Аврелиан.
— Калия Вестон, и я отвергаю тебя, гнусный предатель!
Примарх усмехнулся.
— В этом я не сомневаюсь. А теперь скажи мне кое-что. Эта книга… — Аврелиан постучал пальцем по обложке. — Как она сюда попала?
— На Вансиос её привезла я. Меня избрали орудием, кое принесёт откровение сему краю.
— Откровение? Ты наверняка убеждена, что понимаешь значение этого термина, но ты неправа. Впрочем, об этом после. Расскажи мне, откуда у тебя «Лектицио Дивинитатус».
— Я отвечу, но подчиняясь не тебе, а велениям истины. Я входила в экипаж тяжёлого грузовоза «Веридийский парус». Правду явил мне один из сервов машинариума. На борту хранились копии священного писания. Мне дали одну из них и разъяснили суть её учений.
— Значит, ты проповедница в этом мире? Так ты заявляешь? — спросил Лоргар.
— Я не заявляю ничего подобного. Всё, что я сделала, — принесла Слово в это место. Другие люди разъехались по Вансиосу с остальными копиями. Мы не имеем значения. Важны только книга и откровение внутри неё. Я несла книгу, но лишь эта книга несёт Слово.
Духовник врезал кулаком по стене.
— Я покончу с этим осмеянием, Аврелиан! — прорычал он, снимая болтер с плеча.
— Нет, Бал Тавор, подожди, — остановил его Лоргар. — Я хочу узнать ещё кое-что. Ты отвергаешь меня, Калия Вестон, и зовёшь предателем, — вновь обратился он к проповеднице, — но ты также отрекаешься и от владыки Ультрамара.
— Мы служим ему верой и правдой.
— Неужели? Разве часовня, в коей мы стоим, не утаена под землёй?
— Так и есть, — неуверенно произнесла Калия.
— Вы скрываете своё поклонение, потому что оно под запретом.
— Да, но…
Аврелиан перебил её:
— Мне хорошо известно, о чём эта книга. — Швырнув томик на алтарь, он продолжил: — И намного лучше, чем тебе, глупая, заблудшая смертная. К тому же я намного яснее, чем ты способна представить, понимаю, что её содержание противоречит догматам вашей Имперской Истины. А исповедовать эти учения запрещено вашим Императором.
— Я это знаю, — ответила Вестон.
— Вы зовёте его богом, нарушая его же прямое распоряжение.
— Своими указами Он проверяет крепость нашей веры. В чем её ценность, если она не сталкивается с испытаниями? Мы доказываем свою преданность тем, что следуем истине из книги, несмотря ни на что.
— Хоть он и запрещает поклонение любым богам.
— Есть… есть лишь один истинный бог, — сказала Калия.
— Но ваш бог заявляет, что это не так, — парировал Лоргар.
— Лишь истинный единый бог станет отрицать свою божественность.
В гневе примарх ударил по алтарю так, что тот перевернулся.
— Ты смеешь… — взбешённо проговорил он. — Ты смеешь обращать мои же слова против меня?
— Я не понимаю…
— «Лишь истинный бог станет отрицать свою божественность». Огромное заблуждение, которое лежит в основе этой книги. И принадлежит оно мне! Именно я извратил доводы разума, чтобы породить эту ложь. Именно я нуждался в том, чтобы она оказалась истиной, иначе все мои убеждения пошли бы прахом, как случится с твоими.
— Нет, нет, ты лжёшь! Ты… — Голос проповедницы дрожал от испуга.
Лоргар прервал её:
— Истина значит для меня всё, ты, ничтожество! Ты лепечешь о её важности, но я понимаю её так глубоко и в таких аспектах, что тебе и не снилось. Я познал истину так досконально, как тебе никогда не удастся. Мне процитировать тебе несколько строк? Тех, что я написал?
Ошеломлённая женщина почти утратила дар речи.
— Ты… Ты не мог… этого… Это невоз… Просто невозможно.
— Ты знаешь, что я говорю правду. Ты знаешь это, потому что всякий раз, когда ты сталкиваешься с ней, твоя душа наполняется болью.
— Тогда ты ещё одно доказательство божественности Императора. Он действует даже через подобных тебе! — Калия истерически захохотала. — Сила Его столь велика, что даже Его враг вынужден раскрывать истину о Нём!
— Ты просто тупая самодовольная мокрица, слишком трусливая, чтобы выглянуть из-за покрова удобной лжи, — с отвращением произнёс Лоргар. — Император не действует через меня. Через меня его трудам приходит конец, а его притворные мечты обращаются в прах. Да, «Лектицио Дивинитатус» составлен мной, но я совершил крупнейшую ошибку в своей жизни, когда решил написать его. Однако это заблуждение не прошло впустую, ибо в конечном счёте увело меня с дороги лжи к истинному откровению.
Голос Калии дрожал от ужаса:
— Нет… Нет… Я не поверю в это… Я не позволю тебе… искусом толкнуть меня на путь к…
Примарх вновь перебил её:
— К чему? К просвещению? К богам, что ждут, пока ты узришь их? К истинным богам? К богам Хаоса?
— Ложь! — в ужасе закричала Вестон.
— Перед тобой стоит выбор.
— Мой выбор давно сделан, и я прониклась сутью божественного.
— Повторяю, у тебя есть выбор, — произнёс Аврелиан. — Эта книга — хлам прошлого, пережиток эпохи ошибок. Она поработила тебя. Но в центре паутины лжи всё равно есть частица истины, и ты узрела её. Император не божество, но в бытии есть божественное. Ты видишь это. Такая истина наполняет стыдом твоё существование.
— Значит, так тому и быть, — ответила Калия.
— Хорошо, хорошо… Уместные и правильные слова. Теперь настало время сделать следующий шаг, чтобы эта крупица прозрения привела тебя в объятия Четвёрки.
— Я не стану… Не стану! Во имя…
Лоргар не дал ей договорить:
— А если вцепишься в свои заблуждения, умрёшь безо всякого смысла.
— Император увидит мою преданность!
— Не увидит. Ты сгинешь, и тебя забудут. Выйдет так, что твои жизнь и смерть ничего не значили. Не бывает мучеников там, где нет бога.
— Он увидит меня… Он увидит меня…
Аврелиан вздохнул:
— Капеллан, с меня довольно. Уведи пленницу на поверхность и проследи, чтобы из часовни переправили на площадь всё, что можно унести. На чём истина не оставит следа, то она спалит дотла.
— Будет сделано, мой господин, — ответил Бал Тавор.
— Нет! Это богохульство! Нет! Нет! — пронзительно завопила Калия.
— Если ты не желаешь увидеть истину умом, тогда её хотя бы ощутит твоя душа!
С этими словами примарх неторопливо вышел из часовни.
Прихожане кричали в страхе и смятении.
— Ты увековечиваешь, писец? — проронил Лоргар.
— Да, повелитель, — ответил тот.
— Позже я пожелаю изучить то, что случится этой ночью. Усердно исполняй свой долг.
— Всё будет записано, Аврелиан.
— Капеллан, ты готов?
— Всё собрано и подготовлено, владыка, — ответил Бал Тавор.
— Тогда начнём же! — провозгласил Лоргар и, плавно зашагав вперёд, обратился к проповеднице: — Взгляни на этих почитателей ложного бога. Взгляни на эту кучку отбросов. Вот что ты сотворила, чтобы воплотить свою веру. Смотри, как они сломлены, как хрупки. Чего тут стоит придерживаться? Ничего! Здесь нет ничего!
Калия испуганно говорила с людьми:
— Будьте стойкими в вере, соратники! Настал час испытаний, и мы восторжествуем…
— Да, да, — перебил её Аврелиан. — Мы уже слышали это раньше, и с нас хватит. Бал Тавор, начали.
— С удовольствием, — ответил капеллан, поджигая реликвии из огнемёта. Толпа взвыла и зарыдала от отчаяния.
— Император — ложный бог, — продолжал Лоргар, — и я рабски служил его обманам. Теперь я свободен и несу слово истинных богов! Эта книга, «Лектицио Дивинитатус», которую вы так чтите, — порождение лжи и глупости. Порождение моих цепей. Узрите же, я свободен!
Аврелиан стал неспешно рвать книгу на части.
— Я свободен, и я несу Слово истинных богов! Услышьте меня и услышьте наконец истину! Услышьте меня, дабы обрести свободу крови, ощущений, чумы и перемен. Отриньте эту книгу и склоните головы перед Хаосом!
— Никогда! — вскричала Калия.
— Богохульство! Богохульство! — вторила ей толпа.
Лоргар продолжал выдирать один лист за другим.
— Теперь в ней лишь несколько страниц, — сказал он. — Их числом измеряется время оставшейся вам жизни, пока вы не прекращаете упорствовать в своих заблуждениях.
— Император видит нас! — крикнула Калия.
— Он не видит ничего! И уж точно он не видит вас.
Примарх повернулся к капеллану:
— Они фанатики, Бал Тавор. Они не задают вопросов. Они слепы. Их не обратить.
Затем Лоргар мрачно добавил:
— Перебить их всех!
— Сию секунду, Аврелиан, — спокойно произнёс Бал Тавор и повернулся к своим Несущим Слово. — Обратите их в пепел!
Легионеры сняли огнемёты с плеч и извергли пламя. Люди завопили от невыносимой боли и безысходности.
— Внимай мне, писец, — вымолвил Лоргар.
— Я внимаю, владыка.
— Последователи этого культа… Они будут отвергать нас до самой смерти, такова их природа. Когда их мало, они беспомощны, но, собравшись в достаточно больших количествах, они станут угрозой. Верования заразительны. Если бы этому культу не помешали, он расползся бы по всем мирам и за их пределы. Калию Вестон и всех подобных ей нужно искоренить.
Раздался далёкий раскат грома, сопровождаемый предсмертными криками верующих.
— Но вот в чём парадокс, — продолжал Аврелиан. — Хотя эти люди готовы умереть за Императора, готовы сражаться с нами до последнего вздоха, они также олицетворяют собой распад его мечты. Они — то, что он пытался уничтожить в Монархии. Они — всё то, против чего выступает имперское кредо. Самые верные последователи Императора станут, если смогут, губителями его надежд. А их священная книга — моих рук дело.
Новый удар грома возвестил приближение бури.
— По крайней мере, здесь я разрушил то, что создал, — то, что когда-то желал создать превыше всего на свете. Мой поступок — копия поступка моего отца, и эта ирония многогранна. Возникли противоречия, что кажутся неразрешимыми: мне приходится вести войну против религии, чей фундамент я заложил и чьи последователи благоговейно изрекают мои же слова. Как досадно… Ты всё увековечил, писец?
— Да, повелитель.
— Дай мне твой инфопланшет.
— Вот, господин, — ответил писец, протягивая Лоргару устройство.
— Что ж, я удовлетворён. Твоя задача выполнена.
Примарх бросился на писца и схватил его за горло. Тот хрипел от боли, тщетно стараясь вдохнуть. Затем его шея сломалась, и безжизненное тело рухнуло на пол.
— Никто не услышит этих слов, кроме меня, — произнёс Аврелиан. — И сейчас у меня нет возможности распутывать эти парадоксы, ибо потребности войны слишком неотложны. Но я полностью изучу смысл сей загадки. Если мне придётся извести всю жизнь в Галактике, чтобы выкроить время для этого, я так и сделаю. Если мне придётся ждать целую вечность, прежде чем я смогу поразмыслить над истинным значением того, что свершилось здесь, то пусть будет так. Но я пойму. Я обрету откровение.
Он умолк, но пламя ещё пылало.
