Поджигатель / Firestarter (рассказ)
 | |
| Автор | Джонатан Грин / Johnathan Green |
| Переводчик | Zyriel |
| Издательство | Black Library |
| Входит в сборник | Горнило войны / Crucible of War |
| Год издания | 2003 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Экспортировать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
– Кто-то же должен знать, кто это сделал! – пронзительно орал, постепенно повышая голос, Антроб Ветч на своего съежившегося от страха подчиненного, Гравалакса Мьюна, – кто-то оповестил Арбитрес о том, что груз прибыл в Примус. Нам уже известно, что первыми о нем пронюхали эти пронырливые змеюки Делак из Сети, но ведь не они же сообщили властям, а?
– Нет, господин, – ответил Мьюн, – мы уверены в этом. Сеть – торговцы информацией. Они продали информацию о сделке третьим лицам. Ваши шпионы это подтвердили.
– Да, мои агенты работают весьма тщательно, – сказал Ветч неожиданно спокойным голосом. Затем вонзил в слугу острый как булавка взгляд, – по крайней мере, некоторые из них, – добавил он, – но факт остается фактом, кто-то слил информацию в Адептус Арбитрес, не так ли, а?
– Да, господин, – слабо ответил Мьюн.
– И как ты предлагаешь выяснять, кто именно? – завопил Ветч, брызгая слюной с тонких губ.
Гравалакс Мьюн отвел взгляд от беснующегося гильдера, не в силах вынести его пронизывающий взор. Сердце Мьюна лихорадочно колотилось, он отчаянно пытался думать о решении проблемы Ветча, но разум туманила паника. Думать получалось лишь о том, что хозяин сотворит, или, скорее, заставит своих сервиторов сотворить с ним, если не услышит приемлемого варианта.
Физически Антроб Ветч не выглядел особо внушительным. Низкорослый, ростом намного меньше двух метров, с длинными и тонкими конечностями и головой, относительно остального тела кажущейся непропорционально большой. В целом Ветч создавал впечатление ребенка-переростка. Длинные, нефритового цвета одежды этого впечатления совсем не сглаживали: когда гильдер встал, оказалось, что они полностью скрывают ноги и волочатся по полу.
Внушаемый им ужас обеспечивала власть, которой он обладал. Этот человек контролировал практически всю торговлю сектора, от Туннельного города и Стального каньона до Токсичных отстойников и Ртутных водопадов. Ему платили несколько банд, включая знаменитых Псов Орлока Дангара. Он управлял добычей полезных ископаемых в Нижних Глубинах и фактически владел всем населением Сломанного поршня. По его слову объявлялись вне закона некогда процветающие банды, сравнивались с землей целые поселения мутантов, а половина местных племен крысятников платила ему дань. Казалось, что нет в секторе такого человека, который не задолжал Ветчу или не имеет оснований желать его смерти, причем в большинстве случаев и то и другое. Но гильдер был богат, а богатство позволяло купить хорошую защиту.
Но богатства Антробу Ветчу было недостаточно. Он хотел признания тех, кого считал равными в Шпиле. Хотел выбраться из подулья, и его билетом в верхние ярусы был тот самый орк, но кто-то пока еще неизвестный, или неизвестные, сорвали операцию по контрабанде! Орк предназначался для частного зоопарка планетарного губернатора, самого лорда Хельмора. На подкуп нужных людей за пределами планеты Ветч потратил многие тысячи, ни одного кредита из которых он теперь не увидит, благодаря вмешательству клиента Сети. И теперь перед лицом разгневанного срывом своих планов гильдера предстал Гравалакс Мьюн.
Мысли Мьюна метались, он пытался найти выход из того очевидного тупика, в который они зашли в попытках раскрыть предателей Ветча. Мьюн шарил взглядом по залу, словно пытаясь хоть где-нибудь увидеть подсказку.
Логово Ветча было роскошно украшено, как это приличествует обладающему властью и влиянием гильдеру. На стенах бирюзовая бархатная драпировка соперничала с красочными коврами из паутинного шелка. Сверкающий витражный купол с изображением черепа и эмблемы торговой гильдии поддерживали расположенные на равном удалении друг от друга колонны из мраморного нефрита с Мальволиона. К колоннам были цепями прикованы прячущие лица под вуалями роскошные наложницы Ветча. Ни на одной из них не было надето ни единого предмета одежды, который отвлекал бы внимание от красоты их фигур
Сидящий на троне маленький человек подался вперед, сцепив пальцы рук с такой силой, что побелели суставы.
– Я смотрю, если ждать, пока ты придумаешь план, придется сидеть здесь до праздника вознесения Императора, – усмехнулся Ветч, – хорошо, что план у меня уже есть, не правда ли, а?
Мьюн испустил вздох облегчения.
– Не будете ли Вы столь любезны, что просветите своего слугу, господин?
– Мы ведь уже знаем тех, кому известна личность информатора, – сказал Ветч, позволив своим бледным губам изогнуться в тонкой улыбке.
– Знаем? – переспросил Мьюн. В его сознании мелькнул проблеск надежды. Возможно, он все же не отправится в тюремную шахту Ветча. Сконцентрировавшись, он попытался привести мысли в порядок. Затем к нему пришло понимание, вновь рождая предчувствия:
– Вы же не имеете в виду…
– Конечно, имею! Сеть!
Мьюн тревожно переводил взгляд с одного сервитора на другого и задавался вопросом, как бы он сам выглядел с перфоратором вместо руки.
– Но ведь Вы лично объявили Сеть вне закона за срыв сделки. За их головы назначена награда. Каждая мелкая банда отсюда до Стока будет охотиться за ними, в надежде получить хотя бы часть предлагаемого вознаграждения.
– Именно поэтому тебе придется найти их первым, – резко ответил Ветч, уже без улыбки, – или, если быть более точным, их лидера. Как там его зовут? Сискен, вроде бы, а?
– Думаю, да, господин.
– В таком случае чего же ты ждешь? – Ветч опустился на трон, – если нужно, найми кого-нибудь, чтобы захватить Сискена, а потом сделай все необходимое, чтобы получить нужную информацию.
– Слушаюсь, господин, – ответил Мьюн без особого оптимизма.
Мьюн поклонился, развернулся и неуклюже направился к дверям в противоположном конце зала. Два сервитора заняли места за его спиной.
– Ах, да, Мьюн.
Мьюн снова повернулся к своему жестокому хозяину:
– Господин?
– Никаких ошибок. На дне Третьего глубинного в Шлаковой яме бывает холодновато, знаешь ли.
Три металлических цилиндра с дробным грохотом упали на территории старой станции водоочистки. Расставленные по периметру члены банды Делак встревожено оглянулись на шум. Фотонные гранаты сдетонировали, взорвавшись одна за другой. Как будто три небольших солнца превратились в сверхновые, заливая очистную установку и бандитов слепящим белым светом.
Заранее опустивший щиток фотовизора Натан Крид, сорвиголова из нижних уровней улья, наемный стрелок и меткий охотник за головами, ухватился за связывающие секции забора цепи и начал карабкаться. Через четыре удара сердца он уже перелезал через протянутую по верху ограждения колючую проволоку. Еще через три пересек территорию. Один потребовался на то, чтобы ударом напряженной раскрытой ладони по затылку отправить в беспамятство вопящего, ничего не соображающего главаря. Когда потерявший сознание бандит начал заваливаться вперед, Крид подхватил его и закинул на плечо. Даже не вспотев, наемник преодолел отделяющие его от ворот двадцать метров.
Крупнокалиберный стабган в руке дважды коротко рявкнул, часовые у ворот рухнули наземь. Третий выстрел уничтожил замок, мешающий открыть створки. Распахнув их ударом ноги в тяжелом ботинке, охотник за головами вышел наружу и направился в пустынные необитаемые земли.
Вся операция с момента взрыва гранат заняла меньше минуты.
К тому моменту, когда первый из бандитов пришел в себя и смог хоть что-то разглядеть, и наемник, и главарь банды, Сискен, давно уже исчезли.
– Вот он, босс, – сказал волосатый подручный Мьюна, грубо толкая к нему доктора.
Агент гильдера с головы до ног осмотрел ученого, одетого в глухо застегнутый длинный лабораторный халат, измазанный кровью и машинным маслом. Одну половину головы занимала блестящая металлическая пластина, а со второй половины до самых плеч свисали спутанные седые волосы.
– Я полагаю, доктор Исайя Хейз? – произнес Мьюн с мерзкой улыбкой.
– Верно, – ответил Хейз, нервно потирая костлявые руки, – но большинство людей называет меня Доком.
Врач в свою очередь осмотрел стоящего перед ним долговязого человека. Худой как хлысточервь, а по мрачным чертам лица Хейз мог с легкостью догадаться, что и характер у него соответствующий. Человек был одет в просторные фиолетовые одежды, при движении развевающиеся вокруг его наводящей на мысли об огородном пугале фигуры. Колыхания одежды напоминали о движениях лицееда, попавшего в сильный поток воздуха. На шее человека болталась на массивной цепочке эмблема с черепом Торговой гильдии. Но сильнее всего выделялся вытатуированный на лбу герб владельца, переплетенные готические буквы A и В. Зачесанные назад волосы делали их еще более заметными. По бокам агента гильдера стояли два внушительного вида сервитора, оба снабженные мощными на вид механическими конечностями с безжалостно острыми когтями и могучими захватами вместо рук.
– А вы? – спросил Хейз, снова переведя взгляд на пугало.
– Мьюн. Гравалакс Мьюн. Раб гильдера Антроба Ветча.
Док Хейз почувствовал себя определенно неуютно. Два подонка из подулья, которых он принял за нуждающихся в его врачебных навыках бандитов, вытащили его из лаборатории и приволокли сюда, в необитаемые земли, в полуразрушенную часовню Экклезиархии. И поставили перед агентом одного из наиболее влиятельных людей подулья.
Доктор осмотрелся. Закопченные осколки витражей все еще цеплялись за свинцовые края готических оконных проемов. Перед сломанным алтарем стояла гранитная кафедра с выбитыми в камне ликами, которые, впрочем, давно уже были уничтожены еретиками. Десятью метрами выше висел покрытый слоем пыли имперский орел из черного мрамора. Крылья орла простирались до краев нефа, а две головы холодными каменными глазами взирали на происходящее внизу. Похоже, что это место было заброшено несколько столетий назад, в те времена, когда похожий на гору улей Примус продолжал расти ввысь. Вместе с ним поднимались и праведники, а в этом святилище Императора человечества теперь молились лишь нищие, изгои и преступники.
– Чем могу быть полезен, Мьюн?
– Я хочу, чтобы вы провели для меня одну операцию. Весьма деликатную операцию.
– И почему ее нельзя провести в моей лаборатории?
– Как бы сказать? – задумался Мьюн. – Все очень сложно. Само собой, вас достойно вознаградят. – Об отказе не шло и речи, и доктор прекрасно понимал, что не стоит и пытаться.
– И где же вы предлагаете мне работать? Где нужные мне инструменты? И где пациент? – раздраженно спросил Хейз, продолжая нервно потирать руки.
– Сюда, – сказал Мьюн, разворачиваясь и направляясь к сводчатому проходу в одной из стен. Огромные телохранители-киборги последовали за ним. Почувствовав упершееся в спину дуло автопистолета, Хейз неохотно двинулся вперед, сопровождаемый вонючими небритыми ''телохранителями'', от каждого шага которых раздавался хруст обломков древней напольной мозаики.
Мьюн провел врача по широкой лестнице в склеп. И там Док Хейз увидел нечто такое, что заставило его сердце взволнованно подпрыгнуть .
В центре помещения стояло наклонное кресло, состоящее из блестящих металлических элементов и медных устройств. К верхней его части крепились многочисленные телескопические конечности, заканчивающиеся линзами, лезвиями и шприцами. Выполненное в готическом стиле древнее устройство стояло на пьедестале, из которого словно росло множество педалей и рычагов. Завершали ансамбль железные зажимы в некоторых местах. Казалось, это устройство спроектировано для причинения максимального неудобства.
– Я понимаю, что это не совсем то, к чему вы привыкли, – сказал Мьюн, обведя склеп жестом руки.
– Поразительно, – выдохнул хирург из подулья. – Оно великолепно. Произведение искусства.
– Простите? – наморщив лоб, Мьюн посмотрел на доктора. – А, понимаю. Кресло. Да, думаю, так и есть.
– Я бы многое отдал за такое.
– Доктор?
– А? – встрепенулся Хейз, которого вопрос Мьюна вырвал из мечтаний. – Эмм, какую конкретно процедуру я должен осуществить?
– Извлечение церебральной жидкости, – произнес Мьюн. – Насколько я помню, в просторечии она называется «утечкой мозгов».
Док Хейз ошарашенно посмотрел на худого как палка человека.
– Вы ведь уже делали такое прежде, не так ли? – спросил Мьюн. В голосе его проскользнула нотка беспокойства.
– Конечно, – солгал Хейз, взволнованный возможностью использовать тайное хирургическое устройство. За все долгие годы жизни в подулье он никогда не делал такой операции, но знал ее в теории.
Среди врачей подулья эта процедура была почти легендой. Процесс был сложным, но в его основе лежало извлечение и очищение жидкости из мозга. Полученная субстанция, смешанная с коктейлем стимуляторов, могла быть введена в мозг другого человека, наделяя его всеми воспоминаниями «донора». Ходили слухи, что некоторые дворяне из верхних уровней улья использовали процедуру для того, чтобы пережить острые ощущения от захватывающих, опасных или даже угрожающих жизни событий, не покидая безопасного Шпиля. При успешно проведенной «утечке мозгов» единственный побочный эффект для «донора» состоял в том, что у него возникали глубокие провалы в памяти. Те же, кто вводил себе чужую мозговую жидкость, сталкивались с перспективой склонности к насилию, сопровождающейся утратой собственного «Я», поскольку заимствованные воспоминания дробили их разум и личность на бесчисленное множество осколков.
– Само собой, мне будет нужно проверить оборудование, – хитро сказал Док Хейз, проведя рукой по холодному металлу кресла.
– На это нет времени, – ответил Мьюн, – наш ''пациент'' уже вот-вот прибудет.
Словно по сигналу, на лестнице раздались шаги, и Док Хейз оглянулся. В склеп вошел высокий человек, одетый в длинный кожаный плащ и широкополую шляпу, бросающую на лицо густую тень. Перед собой человек толкал лысого бандита, закованного в наручники. На бедрах наемника висели два больших стабгана, каждый в своей кобуре, а еще Хейз заметил на полах плаща череп и скрещенные кости – эмблему охотника за головами.
– Крид, – холодно сказал врач.
– Еще раз привет, Док, – растягивая слова на манер произношения жителей нижних ярусов улья, ответил Крид. Очевидно, он был рад видеть Хейза ровно настолько, насколько доктор был рад видеть его самого. С силой толкнув пленника, наемник заставил его упасть на колени перед агентом гильдера.
– Вот тот, кто вам нужен, Мьюн.
Когда бандит поднял голову, Хейзу внезапно стало плохо. Он знал этого человека, и теперь понял, за чем охотится Антроб Ветч. Доктор ощутил рвотный позыв.
– А, Сискен, – обратился к бандиту Мьюн, – как пали сильные… Лидер Сети у ног Гравалакса Мьюна.
Хотя глаза бандита были скрыты темными очками, было очевидно, что он буквально впился в Мьюна взглядом.
– Я знаю, что тебе нужно, – прошипел Сискен, – но ничего не скажу! – Ты от меня ничего не узнаешь!
– Ничего не скажешь? – задумался Мьюн, – Охотно верю. Ничего не узнаю? – Он перевел взгляд на устройство в готическом стиле и стоящего рядом с ним грязного ученого, – Я бы на твоем месте не был в этом столь уверен, – лицо Сискена вытянулось, когда он проследил за взглядом Мьюна. И без того болезненный цвет лица бандита сменился на совершенно белый.
– Привязать его.
Два головореза сняли с пытающегося сопротивляться главаря банды Делак наручники, а сервиторы-телохранители силой уложили в кресло. Док Хейз окончательно зафиксировал голову бандита.
– Работайте быстро, доктор, – приказал Мьюн, – но помните: никакой ошибки!
Что-то неразборчиво пробормотав себе под нос, хирург принялся за работу.
Охотник за головами наблюдал за происходящим с каменным выражением лица. Когда доктор направил шприц в основание черепа пленника, Крид достал из кармана мятую пачку сигар. Засунув одну из них в рот, начал искать зажигалку.
Хейз поднял взгляд.
– Ты же знаешь, что я не люблю, когда курят во время операции.
Охотник за головами бросил на него мрачный взгляд и, достав из кармана блестящую зажигалку, прикурил.
– Не отвлекайтесь, – бросил Мьюн. Жужжание сервомоторов клешни-протеза одного из сервиторов заставило Хейза отбросить все мысли о гигиене и молча продолжать работу.
Но мозг доктора лихорадочно работал. Он знал Сискена, главаря банды Делак, работающей на торговцев информацией, называющих себя Сетью. Именно они продали ему информацию об операции Антроба Ветча по доставке орка в улей Примус, в частный зоопарк лорда Хельмора. Именно Хейз слил эту информацию властям, вынудив Ветча забросить нелегального чужака в подулье. Хейз планировал изучить регенеративные способности орка, чтобы скомбинировать их со своими навыками хирурга, сделавшись незаменимым человеком для любой банды подулья. Что еще могло понадобиться Антробу Ветчу от лидера Сети, кроме информации о том, кто его сдал? Как только Хейз сделает Сискену «утечку мозгов», любой, кто введет себе его мозговую жидкость, узнает, что разыскиваемый Ветчем преступник – на самом деле Док Хейз, и тогда хирург будет все равно что мертв.
Но как выйти из этой безвыходной ситуации? Если специально сорвать операцию, Мьюн убьет его на месте! И даже если каким-то невероятным образом избавиться от Мьюна и всех его телохранителей – не говоря уже о Криде – Ветч только пошлет новых людей, чтобы узнать, что произошло. С какой стороны ни посмотри, Док обречен! Если бы только у него было больше времени, он смог бы фальсифицировать доказательства, но как раз времени и не было. Но тут Хейз заметил стоящую на подносе рядом с креслом маленькую склянку со смазкой, и его губы растянулись в улыбке, а в голове начал зарождаться план.
Внезапно из часовни наверху раздался грохот выстрелов и звон бьющегося стекла. Хейз подскочил, едва не ударив шприцем пациента.
– На нас напали! – взвизгнул Мьюн.
Крид выхватил два крупнокалиберных стабгана и выбежал из склепа, перескакивая через ступеньки.
– А вот теперь вы пожалеете, – прошипел Сискен свистящим шепотом.
– Вперед! – заорал Мьюн на двух головорезов, которые посмотрели сперва на агента гильдера, а затем друг на друга. Выглядели они взволнованными и ошарашенными. – Операция должна быть закончена!
По сигналу Мьюна один из огромных сервиторов погнал нерасторопных подонков прочь из склепа.
Крид пробежал по разбитому полу часовни. В ветхую стену за его спиной вонзались пули и лазерные заряды. Присев за одним из лишенных стекол окон часовни, охотник за головами глубоко вдохнул и медленно выдохнул, готовясь к действию.
– Начинаем, девочки, – пробормотал он едва слышно, привстал и прицелился сквозь проем окна.
Бегло оглядев усыпанную щебнем площадь, Крид заметил восемь бледных лысых людей, прячущихся за обломками бетонной стены в тридцати шагах от часовни, хотя наемник подозревал, что вне поля зрения их еще больше. Все нападавшие были одеты в бледно-коричневые кожаные плащи, мало отличающиеся от его собственного, если не считать эмблемы с изображением змеи отстойников на отворотах – герба дома Делак. Глаза были скрыты черными очками или светофильтрующими имплантатами. Из вооружения имелись различные автоганы, несколько болт-пистолетов и лазерное оружие.
Стену рядом с позицией Крида изрешетило попаданиями, но на сей раз он ответил двумя почти одновременными выстрелами. Крупный бандит Делак, высунувший ствол автогана в брешь баррикады, завалился назад. Из двух пулевых отверстий в груди медленно вытекала кровь. Легкая цель, подумал Крид.
Раздался треск очереди из автогана – указательный палец бьющегося в агонии бандита рефлекторно сжался на спусковом крючке. Послышались крики боли и ярости. Крид ухмыльнулся.
– Ну, давайте, парни, – пробормотал он себе под нос, – никакого веселья, если вы развлекаетесь сами с собой!
Захрустели осколки мозаичной плитки под ботинками – головорезы, сопровождаемые угрожающими силуэтами сервиторов-телохранителей, бросились занимать укрытия в часовне.
В ветхое здание впился еще один залп. Крид снова приподнялся, выпустил пару пуль дум-дум, отчего еще один Делак свалился с сочащейся кровью дырой в светофильтре. Охотник за головами нырнул назад в укрытие, поскольку остальные осаждающие часовню бандиты ответили на его атаку множеством лазерных и болтерных выстрелов.
Двое шестерок Мьюна смотрели на него испуганно и ошеломленно, Крид услышал, как один из них выдохнул:
– А он хорош!
Наемник посмотрел на них с негодованием. Лазерные заряды пролетали сквозь ничем не защищенное окно.
– Когда вы, дамочки, будете готовы, – процедил он, – возможно, вам захочется заслужить право и дальше носить на себе свои вонючие шкуры?
Со смятением на лицах наемные подонки сняли с предохранителей автопистолеты и открыли беглый огонь по бандитам Делак, попадая куда угодно кроме самих бандитов. Ситуацию уравновешивала стрельба Крида, который берег каждый патрон. Одна из пуль дум-дум попала противнику в плечо, отчего его выстрелы ушли в сторону купола. Второй заряд разорвал другому противнику колено, бандит закричал и выронил пистолет, падая наземь и зажимая рваную рану там, где только что была нога. Третий выстрел Крида угодил в лазган яростно рычащего бандита Делак с изуродованным шрамами лицом, уничтожив спусковой механизм и выбив оружие из рук.
В оглушительный грохот семнадцатимиллиметровых стабганов Крида и беспорядочный треск автопистолетов шестерок вплелся низкочастотный рев. Это сервитор, зафиксировав металлические ноги на земле, открыл огонь из автопушки, установленной на гротескно огромной механической правой руке.
Под зорким взглядом имперского орла защитники часовни изо всех сил старались отразить нападение банды Делак.
Склеп содрогнулся от мощного взрыва. Скользкая от пота ладонь Дока Хейза легла на рычаг управления.
– Никаких ошибок, ты помнишь? – взвизгнул посланный гильдером надзиратель, когда вместо того, чтобы выйти наружу, игла шприца вонзилась еще глубже в мозг главаря Делак.
– Делаю, что могу, – огрызнулся Хейз, – учитывая обстоятельства!
Гравалакс Мьюн промолчал, лишь мотнув головой в сторону стоящего рядом чудовищного механического слуги. Бормоча проклятья, доктор вытащил иглу шприца из тихого, наполовину лоботомированного Сискена и отсоединил емкость с образцом мозговой жидкости. Хейз крепко держал контейнер, чтобы он не выскользнул из потных ладоней. Доктор вспотел не потому, что работал в зоне боевых действий, а скорее из-за растущего чувства беспокойства о том, как ему лишить агента Антроба Ветча доказательств собственноручного саботажа планов гильдера!
В голове мелькнула мысль просто выронить стеклянный контейнер – можно было притвориться, что он выскользнул из рук от силы очередного взрыва в часовне наверху – но док сразу понял, что это бесполезно. Мьюн сначала убьет его, а уже потом будет задавать вопросы. Нужно было придумать другой способ. И такой способ нашелся.
– Мне нужно очистить образец, – объяснил Хейз агенту гильдера, – и все будет готово.
Встав так, чтобы находиться между Мьюном и установленной на задней части операционного кресла центрифугой, Хейз одной рукой установил в устройство образец мозговой жидкости Сискена, а вторую руку сунул в карман грязного лабораторного халата.
Еще один огненный шар со свистом перегретого воздуха влетел в окно часовни и врезался в огромного имперского орла.
– Хельморово охвостье! – выругался Крид, почувствовав кожей волну жара. Кто-то притащил огнемет, подумал он. Кажется, здесь становится жарковато!
Впервые за долгое время Крид почувствовал себя почти безоружным. Все свои гранаты он израсходовал во время первого нападения на Сеть. Все, что у него оставалось – это два стабгана с дюжиной патронов и, в качестве последнего шанса, засапожный нож. «Если выберусь отсюда, – подумал он, – то обязательно загляну, хоть и с запозданием, на оружейный двор Аркебуза».
Защитников часовни осталось всего трое. Тот из подонков, что был повыше, глупо высунулся из-за колонны, чтобы оценить ситуацию, но его голову словно сдуло болтерным выстрелом. Толстого преступника после этого начала бить дрожь, отчего еще сильнее пострадала его и без того никудышная меткость.
Бойцы Делак, похоже, вызвали подкрепление. Сквозь дым Крид мельком увидел среди лысых бандитов человека с копной оранжевых волос. «Наемный стрелок», – подумал охотник за головами. Вероятно, огнемет именно у него.
В эту секунду третий огненный шар как комета влетел в сводчатый проем и врезался в сервитора. Взрыв отбросил неповоротливую машину назад к алтарю. От жара расплавились пучки кабелей и загорелись боеприпасы автопушки. Раздавшийся взрыв разметал органические части сервитора и разрушил бионические имплантаты.
Крид оглянулся на толстяка и увидел, что тот уже валяется в луже собственной крови. Несколько зарядов из взорвавшейся руки сервитора поразили его в спину. «Огонь по своим», – угрюмо пробормотал охотник за головами.
После еще двух выстрелов вышли из строя два бандита и опустели оба стабгана. Присев и прижавшись спиной к стене, Крид с наработанной годами легкостью перезарядил оружие. Нужно считать каждый патрон: когда закончатся эти, заряжать станет нечем.
Сделав глубокий вдох, наемник рванулся вбок, в перекате снимая двух молодых бандитов, решивших приблизиться, пока он перезаряжал пистолеты. Снова нырнув в укрытие, Крид выглянул из-за косяка и оценил количество оставшихся врагов.
– Ну что, девочки, – сказал он, обращаясь к дымящимся пистолетам, – трое наших готовы, остался один. По меньшей мере пятеро снаружи, плюс новенький удалец. Вот такая игра мне нравится!
Крид положил одного бандита за другим. По сравнению с опытным стрелком все они казались способными лишь поливать стены часовни болтерным огнем.
И вдруг Крида что-то насторожило. Непрерывный огонь прекратился. Все, что он мог слышать, было потрескивание огня вокруг, свист охлаждающихся стволов пистолетов и топот бегущих по площади ног. Охотник за головами осторожно выглянул из-за косяка и увидел лишь развевающиеся плащи убегающих в темноту безлюдных земель бойцов Делак. Но человек с оранжевыми волосами все еще мелькал между остатками бетонных стен, игнорируя бегущих бандитов.
– Ну вот, девочки, – произнес Крид, – остался один.
С ревом, похожим на выстрелы плазменной пушки, в часовню врезались три огненных снаряда. Силой взрывов Крида бросило наземь, он прикрыл голову, спасаясь от падающих сверху осколков стекла и горящего камня.
– Похоже, пора менять план, – пробормотал наемник. Имперский орел пылал.
Док Хейз вылил последнюю каплю образца мозговой жидкости в центрифугу и с ловкостью шулера из балаганного шоу сунул обе емкости в карман. Щелкнул выключателем. Устройство начало вращаться. Склеп сотряс еще один взрыв, из трещин в сводчатом потолке посыпалась пыль.
– Долго еще? – резко спросил Мьюн.
– Пара минут, – рискнул ответить Хейз.
– Это примерно на две минуты больше, чем у тебя есть.
Ученый и агент гильдера обернулись на характерное протяжное произношение Крида.
– Что ты имеешь в виду? – требовательно спросил Мьюн.
– Сам-то как думаешь? – ощерился охотник за головами, указывая на лежащего без сознания Сискена, – друзья вашего гостя пришли его спасать, причем пришли не одни. Самое время сваливать!
– Но как? – запаниковал док Хейз, размахивая руками. – Единственный путь отсюда – тот, которым ты только что пришел!
– О, не думаю, – сказал Крид, пристально взглянув на Мьюна, – я сомневаюсь, что ручной хлысточервь Антроба Ветча заварил бы всю эту кашу, не имея запасного пути отхода. Где он? – сказал Крид, оборачиваясь и направляя ствол стабгана в середину татуировки на лбу слуги гильдера.
Мьюн стрельнул глазами в сторону оставшегося телохранителя.
– Даже не думай об этом, – прошипел Крид, – если ты хоть моргнешь, я всажу тебе пулю промеж глаз.
Склеп сотряс еще один взрыв. Потолок задрожал – в часовне на пол упало что-то очень тяжелое.
– Сперва отдайте образец, – сказал Мьюн, протягивая руку.
Док Хейз посмотрел на наемника.
– Отдай, – произнес Крид.
Хирург остановил вращающуюся центрифугу и достал склянку с «очищенной» субстанцией. Бросил гильдеру, который поймал ее с гримасой недовольства на лице.
– Теперь уходим, – заявил Крид, взводя курок стабгана.
Не проронив ни слова, Мьюн развернулся и стремительно пошел к темному сводчатому проходу, скрытому в тенях в дальнем углу склепа. Спустя мгновение он уже вошел внутрь, сопровождаемый сервитором. Охотник за головами и ученый быстро пересекли склеп. Когда они были уже в нескольки метрах от сводчатого прохода, над головами пронесся шар раскаленного добела пламени, опалив волосы на затылке Крида. Клубок огня врезался в потолок над проходом, засыпав пол перед проемом дымящимися обломками камня.
Крид резко развернулся. У начала лестницы стоял человек с оранжевыми волосами, тот самый, что был с бандитами. Наемник заметил, что помимо копны оранжевых волос, на голове человека имеется неприятный шрам от правого виска до линии волос под правым ухом. На ногах черные кожаные сапоги до колен. Неаккуратно сделанные из крысиных шкур штаны, обнажающая мускулистые руки мятая грязная безрукавка черного цвета, словно сшитая из паучьей кожи. На лице застыла ярость. Или боль – Крид не смог понять ,что именно. И никакого оружия на виду.
В голове Крида роились вопросы. Почему наемный стрелок, несколько секунд назад пользовавшийся огнеметом с таким разрушительным эффектом сейчас стоит перед ними безоружным? И почему он все еще здесь, в то время, как нанявшие его люди сбежали?
Крид почувствовал, что его дергают за руку, и, обернувшись, увидел, что сумасшедший ученый дрожит, а все выражение его лица умоляет двигаться дальше.
– Почему ты испугался? – раздраженно спросил Хейза наемник, – он здесь один и без оружия.
– Потому что добрый доктор меня узнал, – произнес человек, скривив лицо в жестокой ухмылке. – ты ведь узнаешь меня, правда, док? Нет, нет, не утруждайся ответом. По твоему бледному от ужаса лицу я вижу, что узнаешь.
– Не думаю, что имел удовольствие быть представленным, – прорычал Крид, направляя на незнакомца оба стаббера.
– Меня зовут Игнус Мандер, – сказал человек и поежился, – между нами нет вражды, охотник за головами, но если ты встанешь на моем пути, я тебя убью.
– Любой, кто помешает Натану Криду, огребет целую кучу проблем! – парировал Крид, потянув за спусковые крючки обоих пистолетов.
– Будь по-твоему, – холодно ответил Мандер.
– Крид! – прошипел док Хейз, все еще прячущийся за высокой, внушительной фигурой охотника за головами. – Просто пристрели его, и убираемся отсюда! – Несмотря на отчаянное желание уйти, доктор, казалось, прирос к месту.
Крид усилил давление указательных пальцев, но внезапно издал крик боли и уронил оба пистолета. Он посмотрел на свои ладони. Они были покрыты большими красными волдырями, а кожа горела как от укуса миллиазавра. Необъяснимо, но за несколько мгновений металл стабберов раскалился добела, как будто побывал в печи. Крид засунул ладони под мышки, пытаясь унять боль.
– А теперь бежим! – крикнул Хейз, таща наемника за руку.
Забыв от острой, притупляющей восприятие боли подобрать свое драгоценное оружие, охотник за головами позволил отчаянному доктору, который, похоже, нашел для себя стимул убежать, утащить себя прочь.
Они пробежали через сводчатый проход и устремились по отходному пути Мьюна. Агент Ветча и его мощный телохранитель уже исчезли, и ни Крид, ни доктор не знали, не заведет ли их туннель, к примеру, в логово потрошилки. Они знали лишь то, что он уведет их от Игнуса Мандера, и этого знания им хватало.
Крид слышал, как Мандер кричит им в спину:
– Беги, доктор! Беги!
И они бежали.
Когда они остановились у силовой подстанции, док Хейз ловил ртом воздух жадно, как умирающий астматик. Охотник за головами, казалось, опомнился от первичного шока, вызванного атакой Мандера, но его ладони были сплошь покрыты сочащимися жидкостью волдырями. Врач постоял пару минут, опершись руками о колени и восстанавливая дыхание, затем достал из кармана бинт и перевязал руки Крида.
– Как себя чувствуешь? – спросил док Хейз.
– Как будто окунул руки в химический отстойник, – проворчал Крид, – но жить буду. Слушай, мы не можем торчать здесь и дожидаться появления этого самого Мандера, поэтому, когда закончишь, давай пошевеливаться. И, может быть, ты все же расскажешь, кому ты наступил на хвост в этот раз?
Док Хейз вспомнил свою прошлую встречу с Игнусом Мандером и почувствовал слабость в животе.
– Если я расскажу тебе эту историю, Крид, ты должен пообещать защитить меня от него. Этот человек псих! Ты должен его убить! Помоги мне, а я в долгу не останусь.
– Как в прошлый раз? – угрюмо буркнул охотник за головами.
– Но мы же заключили сделку.
– Ха! – рыкнул Крид, – прямо как после инцидента в Гнойной Дыре.
– Но ведь я же восстановил твою руку после стычки с бандой клана Кайнн? – возразил доктор, – а на этот раз я ее улучшу. Любая модификация на твой выбор. – После этих слов доктор поколебался, словно обдумывая, что сказать охотнику за головами. – Мы что-нибудь придумаем.
Крид бесстрастно оглядел пустошь, которую они пересекали.
– Хорошо, Док, – сказал он наконец, – хотя здравый смысл подсказывает мне, что поступив так, я стану похож на мусорщика, похоже, что мы теперь в одной связке, так что в моих интересах знать побольше об этом поганце, если я хочу вывести его из игры.
Подавив охвативший его тошнотворный страх, Док Хейз начал рассказывать потенциальному защитнику свою грустную историю.
– Это было пару лет назад. Я оперировал Мандера после того, как его зацепили в перестрелке в Стальном Каньоне. Семь пуль я вытащил, но одна осталась: та, что угодила в мозг. По идее она должна была его убить, но не убила. Я пытался ее удалить, но что-то пошло не так.
Хейз виновато посмотрел на Крида и сразу заметил, что обычно равнодушное выражение на лице охотника за головами сменилось гримасой ужаса.
– А сколько раз ты латал меня, Док?
– Такого со мной больше никогда не случалось. Честно! До сих пор не могу понять, что случилось, – затараторил доктор, – Чем больше я пытался извлечь пулю, тем глубже она входила в мозжечок. Ты знаешь, что об этой части мозга говорят некоторые технобиологи?'
– Нет, Док, но что-то мне подсказывает, что это имеет отношение к тому, как Мандер заставил моих девочек подарить мне прощальный поцелуй.
– В научных кругах бытует мнение, что мозжечок – источник психических сил.
– Вирды, – угрюмо сказал охотник за головами.
– Именно, – подтвердил Хейз, – только у некоторых людей эти силы скрыты в подсознании. В большинстве случаев они никогда себя не проявляют, но иногда под воздействием какого-нибудь катализатора пробуждаются. Период созревания, сильный удар по голове…
– Пуля, вдавленная в мозг сумасшедшим хирургом…
Хейз отвел взгляд и нервно потер руки.
– И как эти силы проявляются? – надавил Крид.
– Одни псайкеры могут своей волей управлять людьми, другие силой мысли двигают предметы, третьи управляют молекулами этих предметов или даже окружающего воздуха таким образом, что могут нагреть их и даже довести до кипения или плавления.
– Значит, Мандер пирокинетик.
– Похоже на то.
– А почему он не добрался до тебя раньше? Я бы точно добрался! – мрачно сказал Крид.
– Я тогда жил в Погибели. По мере сил подлатав Мандера, я отдал его, накачанного успокоительным, его друзьям-бандитам, а затем мы с Вералом собрали вещички и съехали. Думаю, рано или поздно он все равно бы меня нашел, – Хейз на мгновение задумался, – если подумать, то это было неизбежно, с учетом того, что здесь замешана Сеть. Эти информационные наркоманы и их ''Отец'' ворон не считают, к сожалению! По всей видимости, Мандеру выпал шанс отомстить и в то же самое время получить за это деньги.
– Да какая разница, – протянул охотник за головами, – будем оперировать фактами. Рано или поздно Мандер нас нагонит, у меня нет оружия, и при нападении на часовню он использовал совсем не огнемет.
– Это было коротко и по существу, – Игнус Мандер, гримасничая, вышел из-за трансформаторной подстанции. Сжатые кулаки он держал перед собой.
– И давно ты там стоишь? – взвизгнул Хейз.
– Достаточно давно, – ответил Мандер и снова вздрогнул, – по-моему, ты кое-что упустил, Док. Например, тот факт, что пуля, которую ты оставил в моей голове, означает, что я живу в непрерывных мучениях, и даже наркотики не могут их подавить!
– Я знаю прекрасное средство от головной боли, – прорычал Крид, – какая жалость, что мои болеутоляющие не при мне.
– Повторяю, ты мне не враг, – произнес Мандер, обращаясь к наемнику, – но если будешь продолжать в том же духе, скоро им станешь.
– Это мы еще посмотрим, – парировал Док Хейз, более смелый теперь, когда знал, что за него сражается Крид, – ты пожалеешь о том дне, когда явился за Доком Хе— ааааааа! – завопил доктор и сложился пополам в рвущей тело огненной агонии.
– Док? – выдохнул Крид, – что ты с ним делаешь? – требовательно рявкнул охотник за головами, развернувшись к Мандеру. Пироманьяк пристально смотрел на доктора и наемник мог поклясться, что видел языки мерцающего пламени, пляшущие вокруг сжатых кулаков псайкера.
– Ну уж нет, – прошипел Крид и бросился на вирда.
Мандер тут же обратил свой пронзающий взгляд на бегущего охотника за головами. Крид был уверен, что видел далекие огни, горящие в немигающих глазах пирокинетика как холодные звезды. Крид пошатнулся, чувствуя, что все его тело обдает жаром, как будто он пробежал не пять метров, а пять километров. Наемник моргнул, его глаза заливал пот.
Он рукой вытер пот со лба. Лоб буквально горел, резко подскочила температура. Ощущения были такими, словно он подхватил тяжелейшую форму сточной лихорадки. Набрякшая от пота рубашка прилипала к спине. Даже повязки намокли – пот тек по рукам. Появилось головокружение – еще немного, и высокая температура его доконает.
Оказавшись без оружия и под угрозой прямо здесь лишиться сознания, Крид отреагировал инстинктивно. Развернулся, сквозь залитые потом глаза разглядел на расстоянии нескольких метров искаженное ужасом лицо Дока Хейза. Заставив перегретые мышцы привести в движение ноги, охотник за головами двинулся вперед, толкая перед собой паникующего ученого. Помотав головой, Крид заметил впереди черный эллипс открытой шахты. Преодолев дистанцию до провала, Крид услышал звук текущей воды, заглушающий даже стук бешено колотящегося сердца. Одновременно с этим в ноздри ударил запах паленой кожи.
Посмотрев на свой плащ , Крид увидел поднимающийся от испорченного материала дым. С тихим хлопком вспыхнули полы. Не колеблясь, охотник за головами сбросил плащ и откинув его в сторону, одновременно потеряв шляпу. Черный провал был уже перед ними и Крид, толкнув вперед доктора, наполовину спрыгнул, наполовину свалился в холодную, обволакивающую тьму.
Наемник рухнул в стремнину рядом с ошеломленным доктором. От соприкосновения с ним вода испустила облако пара. Крид тут же почувствовал, что температура тела упала до более приемлемого уровня. Он сел и испустил долгий вздох. Дезориентированный Док Хейз сидел в самом центре слабо светящегося потока сточных вод.
– Ни за что не захочу снова пройти через такое, – сказал Крид, проведя мокрой рукой по коротко подстриженным седеющим волосам.
Доктор посмотрел на него, раскрыв рот в изумлении.
– Как ты можешь быть таким спокойным? – наконец сумел он задать вопрос. – Мандер только что пытался тебя сжечь!
– Пошли, док, – мрачно сказал Крид, игнорируя вопрос, – мы должны продолжать двигаться. Этот ублюдок не остановится, пока мы оба не станем выглядеть как главное блюдо на барбекю у мусорщиков.
Диаметр трубы почти позволял стоять в полный рост. Следуя за потоком грязной воды, охотник за головами и ученый, чуть пригнувшись, быстро двинулись в темноту.
Гравалакс Мьюн стоял перед тяжелой дверью, отряхиваясь от пыли и нетерпеливо постукивая ногой в ожидании подтверждения допуска. Сервитор безмолвной статуей возвышался сзади, в его перепрограммированном мозгу даже не было заложено таких понятий, как «заставляют ждать» или «нетерпение».
Неожиданно раздался щелчок, затем электронный писк. В глазнице гильдийского черепа, являющегося частью двери, открылось отверстие. Из него на телескопическом креплении выдвинулся оптический зонд, похожий на сделанный из железа и стекла глаз. Прибор замер на расстоянии нескольких сантиметров от лица Мьюна. Агент гильдера смотрел прямо на зонд. Устройство трещало и пощелкивало, когда глаз камеры приближал и отдалял фокус.
Искусственный глаз опустился на своем металлическом стебле таким образом, чтобы видеть висящий на шее Мьюна знак гильдии. Через несколько секунд раздался электронный писк, и сканер убрался обратно в свое отверстие, которое тут же за ним закрылось. Со скрипом стержней и шипением стравливаемого воздуха дверь начала медленно открываться.
– Доступ разрешен, – монотонно произнес металлический голос. Сделав глубокий вдох, Мьюн вошел в логово Антроба Ветча. Безмолвный сервитор последовал за ним.
Крид осторожно выглядывал из-за края трубы, задыхающийся доктор стоял у него за спиной. Труба извивалась и поворачивала, как и все трубы между куполами улья Примус, пока не оборвалась резко, доведя их до еще одного заброшенного купола.
– Ну что там, – крикнул Хейз, пытаясь перекричать шум, – большая высота?
Фосфоресцирующая жидкость бурлила вокруг ботинок Крида, вытекала из трубы и пролетала несколько метров, прежде чем присоединиться к сотням галлонов грязной коричневой воды, льющейся из расположенной чуть ниже более широкой трубы. Ноздри Крида терзал запах сероводорода. В сточное озеро двадцатью метрами ниже с грохотом низвергался непрерывный поток нечистот.
– Скажем так, док, падение тебя не убьет, – ответил охотник за головами без тени улыбки. «Но содержимое озера явно может убить, что бы там ни плескалось», – добавил он про себя.
– Ты знаешь, где мы находимся?
– Да. Местные хим-старатели зовут это место Сливной Бочкой. Мало кого из них можно увидеть здесь без противогазов и защитных костюмов, ведь под куполом постоянно скапливаются токсины. Здешние системы регенерации воздуха работают не очень хорошо.
– Ну и куда мы двинемся дальше?
Крид посмотрел назад, в туннель:
– В той стороне находится наш друг-пироманьяк. Поэтому, похоже, у нас один путь – вниз.
Крепко зацепившись за трубу, охотник за головами перегнулся через край и осмотрел окрестности в поисках другого пути вниз. На расстоянии броска потрошилки он увидел изъеденную коррозией лестницу, заканчивающуюся ржавой, орошаемой брызгами нечистот площадкой. Крид втянул себя обратно в трубу и осмотрел ученого с ног до головы.
– Видок не очень, – вздохнул наемник.
– Пониже спуститься получится? – спросил Хейз, которого, очевидно, не вдохновляла перспектива прыжка.
– А веревка есть?
Доктор придвинулся ближе к охотнику за головами и отважился взглянуть за край трубы.
– Во имя Шпиля! – выдохнул он.
– Док! – заорал Крид, перекрикивая шум воды, – ты плавать умеешь?
Внезапно наемник почувствовал, что снова начинает нагреваться. Надеясь, что его худшие страхи необоснованны, он медленно развернулся. В десяти метрах от него, в середине потока стоял Игнус Мандер. Исходящее от воды слабое свечение выхватывало из темноты его лицо, на котором застыла гримаса боли и ярости. Температура тела Крида начала расти, и ему показалось, что кончики оранжевых волос Мандера охвачены пламенем.
Мандер расслабил руки, языки пламени потухли, и ощущение горения в теле пропало.
– Застряли между молотом и наковальней, – издевательски произнес пирокинетик, – или мне лучше сказать «между пропастью и пожаром»?
Крид быстро перебрал различные варианты. Можно было попытаться одолеть Мандера: наемник был уверен, что победит в ближнем бою, несмотря на очевидную физическую силу пирокинетика. Но удастся ли добраться до Мандера прежде, чем тот поджарит его изнутри?
– Ты знаешь, Док, на что похожа жизнь в постоянных мучениях? – Мандер медленно подходил поближе. – Когда тысяча раскаленных добела игл пронзает каждое нервное окончание при любом движении?
– Это была случайность!
– Хотя, наверное, мне бы следовало быть тебе благодарным, – сказал Мандер, проигнорировав слова Хейза, – ведь если бы не ты, я бы не смог сделать вот так!
Кулаки маньяка сжались. Крид и Док Хейз скорчились в агонии под ударом пирокинетической энергии.
Выход только один, решил наемник, почувствовав сильное головокружение. Сжав зубы от пронизывающей боли, Крид схватил доктора за воротник халата и бросился наружу из трубы. Под ними был лишь воздух. Почти лишившиеся сознания от атаки Мандера мужчины упали как камни, едва ощущая вонь тухлых яиц, исходящую от поглотившего их водопада. С громким всплеском они упали в грязное озеро. Маслянистая жижа сомкнулась над головами беглецов, и они погрузились в мутные серые глубины.
Натан Крид открыл глаза, которые тут же обожгло грязной жидкостью. Обволакивающие воды озера унесли боль, вызванную перегревом тела, и заработал инстинкт самосохранения. В пробивающемся сквозь воду свете, исходящем от светосферы наверху, наемник видел доктора, неуклюже барахтающегося на расстоянии нескольких метров. Немногие жители подулья вообще умели плавать – вблизи подножия улья не было достаточно больших водоемов, безопасных для плавания. Но Крид уже так давно жил в безлюдных землях, что давно утонул бы, не умей он плавать.
Мужчины выкарабкались из зловонного зеленого водоема и принялись с отвращением счищать с себя грязь. Док Хейз стер с металлической части головы комок пенистой слизи и судорожно дернулся, после чего его вырвало грязной водой.
– Тебе лучше не глотать слишком много этой дряни, Док, – сказал Крид, старательно стирая поблескивающую желеобразную массу с покалеченной правой руки.
– Я и не собирался, – сквозь кашель проговорил Хейз, после чего его снова вырвало.
– Нам не стоит здесь торчать, – высказал охотник за головами то, что было и так известно обоим, – Мандер рано или поздно найдет способ спуститься.
Внезапно Крида охватило незнакомое чувство. У него был противник, который не остановится ни перед чем, враг, ведомый болью и ненавистью, жаждущий отомстить несмотря ни на что. Никогда раньше Крид не попадал в такую ситуацию, и она ему не нравилась. Впервые за всю свою жизнь в подулье он чувствовал себя совершенно беспомощным.
Охотник за головами осмотрел окружающие развалины.
– Хотя, возможно, я не так уж и беспомощен.
Неподалеку в токсичную атмосферу купола вырывался слабо светящийся зеленый газ, и среди других резких запахов обоняние Крида уловило характерный запах метана. Они стояли на границе поля газовых гейзеров: облака огнеопасного газа, вырабатываемые различными производственными установками и системами жизнеобеспечения улья, собирались в газовых карманах, периодически взрываясь, когда давление достигало критической отметки. Крид улыбнулся. Пришло время использовать это негостеприимное место в собственных целях.
Хейз, наконец, выплюнул последний комок грязи.
– Куда двинемся дальше?
– Туда, – ответил Крид, Указав левой рукой на изломанный ландшафт и газовые гейзеры.
– Куда ты побежишь теперь, мистер охотник за головами? – с иронией в голосе спросил Игнус Мандер. Охотник за головами стоял на расстоянии одного метра от края простирающейся на сто метров в обе стороны пропасти. Док Хейз, захлебываясь кашлем, валялся около большого обломка скалобетона. Было похоже, что доктор вскоре станет частью этого токсичного места. Мандер наконец загнал их в угол. Бежать им теперь было некуда, если они только не собирались облегчить Мандеру его задачу – но какой в этом смысл?
Внешний вид охотника за головами оставлял желать лучшего. Короткие седеющие волосы блестели из-за покрывающей их маслянистой пленки, рубашка испачкана слизью и сточной грязью, безвольно висящая правая рука была покрыта мерзкими красными язвами и небрежно перевязана уже успевшими пропитаться гноем повязками. Доктор называл его Кридом, припомнил Мандер.
– Кого бы из вас убить первым? – Мандер наслаждался моментом, несмотря на терзающие мозг раскаленные добела иглы. Он переводил взгляд с одного беглеца на другого и обратно.
Охотник за головами рванулся вперед, быстро сократив дистанцию. Пирокинетик поразил его сгустком энергии, но в своем высокомерном самодовольстве он дал наемнику столько времени, сколько тому требовалось.
Крид врезался в Мандера и рухнул вместе с ним в угольно-черную пыль . Мандер инстинктивно выбросил руки вперед, чтобы смягчить падение, но психическое воздействие прервалось.
– Теперь ты не так уж и крут, да? – выдохнул охотник за головами, прижимая Мандера к земле плечом.
– Это мы еще посмотрим, – парировал Мандер и врезал коленом Криду в живот. Охотник за головами согнулся и ослабил хватку. Мандер оттолкнул противника. Быстрее, чем любой обычный человек, седой стрелок, придя в себя, набросился на противника, и каждый его удар был подобен удару молота. Мандер всеми силами сопротивлялся.
Они колотили друг друга, не оставляя без ответа ни одного удачного попадания. Крид был полон решимости связать Мандера рукопашным боем, чтобы у него не было возможности использовать пирокинетические силы. Однако, несмотря на стойкость охотника за головами, было очевидно, что Крид ослаблен погоней.
Медленно, но верно, Мандер побеждал. Наконец, проведя хитрый прием, пирокинетик подбил Крида под ноги, заставив упасть на колени, и нанес два удара в подбородок. Охотник за головами рухнул в грязь, хватая ртом загрязненный воздух.
Мандер сжал кулаки, готовя смертельный взрыв пирокинетической энергии.
– Ну что, хочешь что-нибудь сказать, прежде чем я поджарю тебя, как вонючую свинью?
– Да, – ответил Крид, выплюнув из кровоточащего рта целую горсть пепла, – разрешишь обреченному человеку закурить напоследок? Ты все равно победил, Мандер, так дай мне умереть в момент, когда мои легкие наполнены добрым табачным дымом.
Возбужденный победой Мандер был великодушен. Он даже почти смог забыть о непрекращающейся сильной головной боли, наполнявшей каждую минуту его жизни.
– Почему бы и нет?
Левой рукой Крид вытащил из кармана штанов помятый портсигар.
– Они немного подмокли, – сказал он почти извиняющимся тоном.
– Не проблема, – ответил Мандер.
Пирокинетик склонился над поверженным врагом, поднес руку к кончику мокрой сигары, зажатой в зубах Крида. По щелчку пальцев Мандера кончик сигары тут же превратился в уголек, а плотно свернутый табак высох за пару секунд.
– Спасибо, придурок! – сказал Крид.
Самодовольство опять сработало против самого Мандера. Он не видел, что в напрягшейся правой руке Крид сжимал обломок трубы. Импровизированная дубинка с треском встретилась с головой вирда. Удар ошеломил пироманьяка. Внезапно утратив равновесие и способность держаться на ногах, Мандер тяжело рухнул на землю.
Голова болела, но Мандер внезапно понял, что это уже не те пронизывающие уколы, которыми мозг отвечал на засевшую в нем пулю. Боль туманила взгляд, тупо пульсируя в висках. «Похоже, мне пробили череп», – подумал он почти счастливо, – «но пуля сместилась, возможно, лишь слегка, но больше никаких непрерывных мучений!»
И в этот же миг Мандер осознал, даже не проверяя этот факт, что его силы ушли вместе с выворачивающей наизнанку болью.
Мутным расфокусированным взглядом Мандер смотрел, как на него надвигается фигура Крида. Охотник за головами все еще держал ржавую трубу в перевязанной правой руке, а зажженная сигара дымилась между указательным и большим пальцами левой. Слышалось шипение газа под давлением, силуэт Крида вырисовывался на фоне светящегося зеленого облака. Чуть повернув голову, Мандер заметил еще несколько трещин, а прижатым к земле ухом услышал грохот прорывающихся газовых карманов.
Освободившись от боли, с которой он жил с того момента, как Док Хейз провалил операцию по извлечению пули из мозга, Мандер внезапно ясно осознал: Крид заманил его прямо в сердце газовых гейзеров.
Мандера, словно струей сжатого воздуха, обдало потоком газа из ожившего прямо под ним гейзера. Сквозь искаженный воздух и пелену перед глазами он увидел, как Крид щелчком отправляет сигару в его сторону, а затем была лишь яркая белая вспышка и охватывающий тело жар, словно в плавильной печи.
Антроб Ветч принял в своем похожем на трон кресле настолько царственную позу, насколько смог, и уставился на Гравалакса Мьюна алчным взглядом.
– Итак, ты его заполучил, – утверждающе произнес гильдер, глядя на лежащий в открытой ладони агента шприц.
– Да, повелитель, – самодовольно ответил Мьюн. – Образец очищен и готов к внедрению.
– Великолепно, превосходно! – Ветч почти хихикал от волнительного предвкушения. – Чего же мы тогда ждем, а? Отдай шприц триста шестьдесят четвертому…
Мьюн вложил образец в бледную руку сервитора.
– …и закрой глаза.
Агент ощутил, как за его плечо крепко ухватился металлический зажим бывшего телохранителя.
– Повелитель?
– Я слышал, что если блокировать все остальные чувства, внедренные воспоминания принимаются легче.
По позвоночнику Мьюна пробежал холодок, а на лбу выступили бисеринки пота.
– Также случается период некоторой дезориентации, но он обычно недолог.
– Но, повелитель! – заверещал агент в панике.
– Не думаешь же ты, что я вколю образец самому себе, а? – произнес Ветч, перебивая протестующего Мьюна. – В этом шприце может быть что угодно! К тому же, разве ты не слышал выражения «зачем копать самому, если у тебя есть раб?» Теперь мы узнаем, кто в ответе за срыв нашей самой крупномасштабной операции!
Ветч азартно кивнул держащему Мьюна сервитору. Человек почувствовал заставившую его судорожно вдохнуть внезапную вспышку боли в основании черепа, а затем поршень шприца пошел вниз.
Разум Мьюна наводнился потоком изображений, когда мозговая жидкость Сискена вместе со смазкой попала в мозг. Сетчатка глаз буквально пылала, и Мьюн зажмурился, пытаясь смягчить болезненные ощущения. Одно за другим в кору головного мозга вливались воспоминания.
Он стоял перед аварийным когитатором в залитой красным светом комнате, слушая инструкции ''Отца''. Затем пил в игорном заведении Сэма по прозвищу «Змеиный глаз». Стоял в центре огражденной колючей проволокой территории, когда внезапно все стало белым. Он стоял перед самим собой, Гравалаксом Мьюном, и слушал свой собственный голос, который приказывал привести доктора Исайю Хейза. Затем ощущал себя на спине человека в длинном кожаном плаще.
Изображения продолжали меняться. Постепенно ошарашенное сознание начало разбираться в потоке воспоминаний. Он «вспомнил» что находился в заведение «Змеиного глаза». «Вспомнил», как участвовал в планировании операции по доставке орка, предназначенного зоопарку лорда Хельмора, в улей Примус. «Вспомнил», как говорил с Доком Хейзом…, И наконец, Мьюн пришел к ужасному выводу.
– Ну и? – словно издалека донесся до него визгливый голос Антроба Ветча. – Кто саботировал операцию, а?
Мьюн начал говорить, буйствующие от влияния серотонина нейромедиаторы оказались неспособны сдерживать речь.
– Я… я… Это был я, – прохрипел он, пустив из уголка рта струйку слюны, – это я предал вас!
– Куда-то собрался, док?
Хейз обернулся, сердце его яростно колотилось. В покореженном дверном проеме лаборатории, в которой копался ученый, стоял Натан Крид. Он гораздо больше походил на себя прежнего по сравнению с прошлым разом, когда Хейз видел его. Он снова надел свои подлатанные шляпу и плащ, хотя края последнего были чуть подпалены, и на поясе у него снова висели стабганы в кобуре. Рубашка, однако, была все еще почти черной от грязи, а для защиты обожженных рук охотник за головами где-то раздобыл перчатки.
– Мне бы конечно хотелось просто поболтать, но мне нужно паковать вещички! – прорычал Хейз, вываливая в объемистую сумку содержимое ящика с инструментами. Сервитор доктора, Сто восемьдесят седьмой, уже держал два полных пакета.
– Почему? – протянул Крид, глубоко затянувшись тлеющей сигарой.
– Потому, если ты сам еще не додумался, что Антроб Ветч теперь знает, что это я саботировал его операцию по провозу орка, и в любой момент сюда может нагрянуть толпа рабов и наемных головорезов, чтобы этот мстительный ублюдок потрошилки мог утолить свою жажду крови! Вот почему!
– О, не думаю, что это возможно, – все еще улыбаясь, произнес охотник за головами. – Видишь ли, Ветч полагает, что на самом деле его предал Мьюн.
– Что?
– Наш общий друг Гравалакс Мьюн в этот самый момент готовится к тому, чтобы «получить место» в Шлаковой яме.
Док Хейз шагнул к охотнику за головами и дружески потряс его за плечи.
– Тогда я свободен! Мне не нужно уезжать! Я твой должник, Крид. Ты спас меня от этого маньяка Мандера, а теперь я могу спокойно жить дальше!
– До следующего раза, – пробормотал Крид, – и фактически ты дважды мой должник.
– Дважды? – Хейз отпустил своего спасителя и отошел назад, подозрительно глядя на человека из подулья. – Что ты имеешь в виду?
– Я знаю, почему Ветч думает, что его предал Мьюн. Я видел, как ты смешивал мозговую жидкость со смазкой, когда вошел в склеп во второй раз. Я уверен, что Ветч захотел бы выслушать твои объяснения, как и соображения по поводу срыва операции по контрабанде орка. Я сразу заподозрил, что это сделал ты, доктор.
Хейз почувствовал, как кровь отливает от лица.
– Чего ты хочешь, Крид? – неприязненно спросил он.
Охотник за головами снова глубоко затянулся и выдохнул большое облако сизого дыма.
– Я дам тебе знать, – сказал Натан Крид и, приподняв перед Хейзом шляпу, развернулся и вышел из лаборатории.
Хейз мог поклясться, что, когда охотник за головами ушел, он еще слышал его смех.
