Полпути до смерти / Halfway Dead (статья)
 | |
| Переводчик | Incarnadine |
| Издательство | Games Workshop |
| Серия книг | Апокрифы Некромунды / Apocrypha Necromunda |
| Год издания | 2023 |
| Подписаться на обновления | Telegram-канал |
| Обсудить | Telegram-чат |
| Экспортировать | EPUB, FB2, MOBI |
| Поддержать проект
| |
По отравленной пустоши тянулась как будто бесконечная вереница паломников. Они миллионами шли из ульев Примус, Трациор, Акрополь, Горнило и Гаммов, дружно бредя в направлении святого улья Теменос. Это были последователи Пророка и слова Искупления, чья вера выгнала их из домов и жилищ во славу Бога-Императора. С ними шли банды Кавдора и воины-Искупители, пешие или на полуразваливающихся машинах, направляя орды к их цели.
Внешнее поселение Полпути стало для этих путников перевалочным пунктом, и крошечный городок кишел верующими. Впрочем, не все, кто проходил через обветшалые ворота Полпути были паломниками. В то время в «Под мухой», одном из самых печально известных питейных заведений Полпути, обосновался Эшвуд Странник, знаменитый преступник. Когда в Полпути пришла смерть, Эшвуд сидел у барной стойки, нянчась с бутылкой «Бешеной змеи» и изо всех сил стараясь забыть те причины, по которым он оставил улей Примус позади.
За шаткими стенами городка между дюн двигались фигуры. Защищенные от чуждой местности плащами и масками, они сливались с пепельной землей. Их вел Ходячий Ветер, грозный воин-кочевник. В своем укрытии он улавливал топот сотен беспечных ног, бормотание на странных грубых наречиях и отвратительный запах существ, которым не место за стенами их стальных городов. В отличие от них, тсун'гары из военного отряда вокруг Ходячего Ветра безмолвствовали, как призраки. Только его отточенные чувства могли определить, что они там, таятся среди пыльных дюн. Когда штормовой заклинатель Ун'ярл воздел руки к небу и воззвал к гневу Мирового духа, Ходячий Ветер вскочил из пыли и, подобно грозовым тучам, зарождавшимся у него за спиной, обрушился на поселение Полпути.
Не подозревая об опасности, таившейся сразу за границей надвигающейся бури, паломники, иноземцы и путешественники всех мастей теснились под любым укрытием, какое могли найти. Небольшое поселение на пустыре было настолько переполнено верующими, что они высыпали в окружающие пустоши. Потрепанные машины, палатки из мусора и землянки усеивали засушливые равнины вокруг крошечного городка, и все они были забиты потрепанными паломниками. Горстка кавдорских боевиков, некоторые из которых сидели на спинах механических шагоходов, осматривали надвигающуюся бурю в поисках опасности, но, как и паломники, они тоже не видели ничего, кроме клубящихся пыльных облаков, опускавшихся на Полпути.
Поначалу бойцы Кавдора и паломники просто прижимались к земле или закрывали лица от пепельной бури. Затем во мраке проступили силуэты, а через секунду последовали вспышки винтовочных выстрелов. Ужас охватил собравшихся ульевиков, когда они поняли, что происходит. Некоторые бандиты открыли ответный огонь, пытаясь остановить наступление кочевников, но большинство вместе с тысячами паломников развернулось и направилось под сомнительную защиту стен Полпути.
Внутри города несколько боевиков Кавдора пытались закрыть ворота ветхого поселения. Стены, сделанные из сброшенной обшивки машин и мусора улья, сотрясались от штормового ветра, но ворота прогибались не под нараставшим штормом, а под массой ульевиков, пытавшихся прорваться внутрь.
Подобно грохочущей океанской волне, грозовой фронт накрыл город. Пыль понеслась по главной улице, и в одно мгновение мир погрузился в мутные желтые сумерки. В «Под мухой» Эшвуд поднял глаза от своей «Бешеной змеи», когда пыль полетела сквозь щели в ставнях, и прислушался к звукам выстрелов, которые становились все ближе. Он положил один пистолет на стойку, а затем вернулся к своей выпивке.
За стенами Полпути во мраке рыскал Ходячий Ветер, державший в каждой руке по изогнутому охотничьему клинку. Стремительно передвигаясь по пеплу, вожак кочевников рубил обитателей улья, обагряя землю их кровью. Часто они падали, так и не увидев своего убийцу, стреляя вслепую или убегая в ложную безопасность поселения, но он одним выверенным ударом вскрывал им горло.
Из клубящейся пыли перед кочевником проступил город. Перед его воротами лежали десятки тел, их плоть была разорвана и изрезана оружием кочевников. Вспышки выстрелов из брешей в стене пытались сбить бойцов-тсун'гаров, но они были беспорядочными: защитники в страхе атаковали саму бурю.
Простерев свои чувства, Ходячий Ветер почувствовал, как духи пустоши движутся среди его народа, благоволя им и направляя их руку, их движения и их гнев. Вождь кочевников ощущал присутствие зарывшихся под землю существ — артромитов, вызванных по их воле. Выбрав одного конкретного духа, Ходячий Ветер сосредоточился на Вау'гаре, духе Огня, направляя его ярость и хаос в артромитов.
Взметнув дождь серой земли, из пепла возник дюнолаз, который метнулся сквозь паломников, которые все еще колотили в ворота поселения, и обрушил их под визг терзаемого металла. Когда ворота упали, Ходячий Ветер перепрыгнул через обломки и бросился в гущу испуганных защитников, вытянув клинки, готовый убивать.
В питейном заведении «Под мухой» бутылка «Бешеной змеи» Эшвуда уже почти опустела, когда в дверной проем, пошатываясь, вошел боец Кавдора. Новоприбывший сделал три нетвердых шага в сторону Эшвуда, а затем повалился окровавленной кучей рядом с барной стойкой. Его спина была покрыта колотыми ранами.
Мгновение спустя в дверях появилась фигура в плаще, державшая в одной руке нож в кровавых потеках, а в другой пистолет. Один из посетителей, пьяный Орлок, неуверенно поднялся на ноги и потянулся за обрезом. Прежде чем его рука успела коснуться оружия, кочевник оказался в комнате и уложил его одним точным выстрелом из своего взрывного пистолета.
Эшвуд поднялся на ноги еще до того, как Орлок упал на пол, и его автопистолет выпустил в дверь струю пуль. Кочевник вывалился на улицу в брызгах крови, но на его место из бури уже выходили другие. Эшвуд пересек барный зал с пистолетом в одной руке и автопистолетом в другой, уничтожая нападавших, пока дверной проем не опустел. Воспользовавшись моментом, чтобы оглянуться через плечо, он увидел позади дюжину подонков, изгоев и членов кланов, которые смотрели на него знакомым ожидающим взглядом, как бы говорящим: «Что теперь, босс?»
Сделав глубокий вдох, Эшвуд натянул респиратор и повел свой вновь сформированный отряд в нараставшую бурю.
Бойцы-кочевники бродили по улицам Полпути, и вместе с ними ходили их духи пустошей. Ходячий Ветер, принял Мир'гара, духа Клинков, чувствуя, как сущность того течет сквозь него, а охотничьи ножи становятся продолжением его тела. От одного движения запястья клинки рассекали плоть и забирали жизнь. Не успевали тела упасть на землю, как Ходячий Ветер уже переходил к следующему убийству.
Затем, когда он вышел из клубящихся облаков пепла, его взгляд упал на настоящего противника. Стоя на перевернутом остове, враг держал в каждой руке по пистолету и сдерживал дюжину воинов-тсун'гаров. У ног бойца засели и другие враги, но Ходячий Ветер не обращал на них внимания, приближаясь, чтобы убить.
Нетерпеливо желая одолеть столь достойного оппонента, Ходячий Ветер воззвал к Стир'гару, духа Бури, и позволил ему пронести себя по полю боя.
Эшвуд опустошил каморы своего стаббера, звеня стреляными гильзами о перевернутый хребтоход, а затем вставил шесть новых патронов. Его отряд уже вдвое уменьшился с тех пор, как они вышли из «Под мухой», вокруг остова были разбросаны изломанные, изрубленные и обгоревшие тела подонков. Оставшиеся яростно сражались, вдохновляясь примером Эшвуда и, несомненно, прекрасно понимая, что произойдет, если они сдадутся.
Внимание Эшвуда привлекло размытое движущееся пятно на краю зрения, и он повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как из бури материализовалась фигура, практически так, словно это клубящаяся пыль слилась в форму воина-кочевника в плотном плаще. Он едва успел оправиться от удивления, как воин замахнулся на него парой кривых боевых ножей. Первый удар пришелся по пистолету, и кувыркающееся оружие скрылось в буре, а второй — по нагрудной пластине, выбив искры из неподатливой брони. Оступившись и едва не упав с разбитой машины, Эшвуд навел свой автопистолет. Однако кочевник исчез так же быстро, как и появился, превратившись в пылевой вихрь, как только раздался первый выстрел.
Ходячий Ветер оглядел стрелка, который даже сейчас, с автопистолетом в руке, высматривал во мраке нападавшего. Вонзив оба клинка в пепельную землю, кочевник прошептал призыв к Чар'гару, Электрическому духу, и почувствовал, как вместе с ним поднимается статическое напряжение бури, пока сам воздух вокруг него не затрещал от лазурных разрядов. Вскочив на ноги, Ходячий Ветер метнул свои клинки в стрелка; ульевик увернулся от одного, но получил второй в ногу. В момент попадания ножа раздался раскат грома, и ульевика отбросило от остова. Выхватив новую пару клинков, Ходячий Ветер перепрыгнул через обломки и атаковал снова.
Эшвуд пытался прийти в себя. Ошеломленный, мучимый болью и, возможно, все еще более чем немного пьяный, он силился понять, куда подевалось его оружие. Из бури опять появился воин-кочевник с парой ножей, готовых нанести удар. Эшвуд нетвердо поднялся на ноги — «Бешеная змея» притупила боль от раны в ноге — но вовремя успел принять удар на один из бронированных наручей. Быстро попятившись назад, Эшвуд поставил остов между собой и кочевником, дав тому время достать из-за спины длинный изогнутый варварский клинок. Пара равных соперников сошлась в поединке, оба пытались нанести друг другу удар. Краем глаза Эшвуд заметил новые фигуры, появляющиеся из клубящейся пыли. Он скривился и приготовился пасть в бою.
Раздался выстрел, и Ходячий Ветер увидел, как у его ног взметнулся пепел. Фигуры в буре уже приобретали резкость: ульевики и паломники, которых выгнала из-под прикрытия зданий последняя битва Эшвуда. Он чувствовал, что шторм стихает, его ярость улетучивается, открывая взору поселение, заваленное мертвецами. Вместе с уходом бури он почувствовал, как скрываются духи, а вместе с ними и его собственная потребность убивать. Бросив на стрелка последний взгляд, Ходячий Ветер исчез в угасавшей буре.
Эшвуд смотрел, как воин-кочевник исчезает во мраке. Пыль оседала, и выжившие собирались вокруг остова, где он дал финальный бой. Эшвуд невольно глянул на сотни трупов, усеявших улицу, и задался вопросом, что же за победу он одержал.
