6265
правок
Изменения
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =56
|Всего =8
}}
Кивон повторял по памяти тактическую проповедь всю дорогу от Сварочных до крайних литейных и факторий. Позади колонны, в клубах дыма и грохоте перестрелок, Полая Гора продолжала истекать кровью.
== Часть III: Казнь ==
=== Глава пятая ===
''Оглядываясь на прошлое, становится очевидным, что раз страдания нашего мира начались в крови, то в ней же придёт наше избавление. Но даже сейчас мне страшно от того, сколько той крови пролилось.''
::::::::::Отец Балтан Евгенинов, «Кеприанское отмщение»
— У нас есть одно преимущество, — произнёс капитан Кьюхья. — Мы знаем, чего они хотят.
Командир третьей роты разбил временный штаб в траншее на расстоянии чуть дальше болтерного выстрела от стен храма Тысячи Слёз. Окопы были вырыты осаждавшими святыню еретиками, и трупы врагов всё ещё устилали ничейную землю между их линиями обороны и храмом. Испивающие Души нанесли по ним настолько мощный и стремительный удар, что Длани Всего даже не успели собрать свои войска для отражения нового нападения, когда на них с небес упали бойцы Астьягона и Каравада. Затем на внезапно запаниковавших врагов обрушились Кьюхья с остальными Испивающими Души, и под перекрёстным огнём космодесантников погибло больше двух тысяч культистов, прежде чем выжившие рассеялись по пустыне.
Тройственные, однако, не сбежали. Они повалили брата Фарнаспа из отделения Каравада и разорвали его на куски. Он стал первым погибшим Адептус Астартес в наступательной операции Кьюхьи. К тому времени ударная группировка уже освободила часовню Милосердного Отдыха и дом Шестого Откровения. Полегли тысячи сектантов, изрешечённые ураганным болтерным огнём или вырезанные в рукопашных схватках с Испивающими Души. У храма Тысячи Слёз разыгралось пока что самое крупное сражение всей кампании. Будь еретики их единственными врагами, примарисы последовательно бы сняли осаду с каждого святилища, тем самым сделав свою победу неизбежной. Впрочем, теперь против них бились не только бунтовщики.
— Лира Иннокенса захоронена вместе со святым, — сказал инквизитор Стено. Несмотря на царившую в пустыне жару, он не стал снимать униформу высокородного офицера, каким-то чудом умудряясь содержать её в чистоте. — Она в его усыпальнице.
— Тогда нужно предполагать, что она является и целью альдари, — задумчиво изрёк Кьюхья. На стоявшем перед ним ящике из-под боеприпасов капитан разложил найденные у истреблённых еретиков предметы — религиозные трактаты, иконки с пророчицей на троне, письменные приказы и покрытые пометками карты тропы Иннокенса. Он взял одну из карт, на которой был показан участок стези, включая гробницу. — Зачем им сдалась эта Лира?
— Кто знает? — уклончиво ответил Стено. — Разум ксеноса непостижим. Я прибыл на Кеприс для осмотра местных реликвий, и как раз планировал изучить Лиру, когда началось восстание культа. Для начала, Лиру нашли совсем недавно. Считалось, что она пролежала в пустыне тысячи лет, но последние события заставили меня в этом усомниться. Согласно моим источникам, Лира может быть вовсе не имперского происхождения. Возможно, доимперского, или даже чужацкого.
— Её могли создать альдари? — поинтересовался Кьюхья.
— Опять же, — сказал Стено, — кто знает.
— Где альдари сейчас? — спросил эпистолярий Оксиат. Его небольшой отряд быстро выбрался из Полой Горы и соединился с силами Кьюхьи вскоре после того, как те сняли осаду с храма.
— Повсюду, — ответил ему капитан. — Их небольшие подразделения атакуют паломников и святилища по всей тропе. Они нападают, убивают и скрываются. Последний раз мы слышали о том, что крупный отряд ксеносов направлялся к могиле Иннокенса.
— Значит, они знают, где всё это время находилась Лира, — заявил первый сержант Тиридат. — Будь они прокляты, эти извращённые чужаки. Почему они не пришли и не забрали её раньше?
— Потому что альдари не станут рисковать ни одним из своих, если с тем же успехом можно отправить на убой тысячи людей, — ответил ему представитель Ордосов. — Ты бился с ними, первый сержант?
— На Опаляющем леднике, — произнёс Тиридат. — Я обагрил свои руки кровью дюжины этих остроухих тварей.
— А ты разговаривал с ними, когда их убивал? — полюбопытствовал Стено. Большинство людей сникло бы под уничижающим взглядом, которым Тиридат одарил инквизитора, однако Стено лишь фыркнул.
— Нет, — процедил первый сержант. — Я не дал им возможности заговорить. Из таких медоточивых слов рождается ересь.
— Я знаю альдари, — продолжил Стено. — Не только то, как они сражаются и умирают. Я знаю ход их мыслей, настолько, насколько это возможно для человека. Они верят, что вся Галактика вращается вокруг них, и все остальные живые существа лишь пушечное мясо и пешки в их собственных играх. Они не любят марать руки работой, которую могут обманом свалить на других, и ненавидят действовать открыто. Они прибыли на Кеприс, поскольку решили, что задачу, порученную Йецегат, культ выполнить не в состоянии. Альдари пришлось вмешаться лично.
— И причина такого решения, — догадался Кьюхья, — это мы.
— Верно. — Стено склонил голову, признавая проницательность капитана. Кьюхья ничего не ответил. — Твои собратья лишили культ шанса захватить Лиру Иннокенса, по крайней мере, в глазах альдари. Поэтому они явились забрать её сами.
— Как и Йецегат, — отозвался Оксиат. — Ксеносы имеют на неё рычаги влияния. Она также хочет заполучить Лиру, чтобы выторговать нечто для себя.
— Да-да, как сказал тот боевой брат, что расправился с Наивысшей Дланью, — вспомнил инквизитор. — Тот, что с гиперактивной омофагией.
— Брат Кивон, — провоксировал капитан Кьюхья. — Подойди к нам.
Кивон находился вместе с остальными боевыми братьями из отделения Фраата, проводя разбор сражения в доме Яте. Несмотря на состояние, сержант всё равно потребовал от каждого из них объяснить свои действия и оценил принятые ими в бою решения. Кивон и Сасан отчитались за гибель Питамена. В их поступках не нашлось ничего предосудительного, однако отряд потерял бойца, и победа над Яте имела горькое послевкусие. Кивон выбрался из траншеи, в которой расположилось отделение, отправив Кьюхье руну подтверждения.
— Наша восходящая звезда, — съехидничал Сасан. — Вот увидишь, однажды ты станешь магистром ордена.
— Сейчас не время для веселья, брат, — отозвался Манух. Раздражённое ворчание Фраата дало понять, что Манух высказался за обоих сразу.
По пути через поле битвы он заметил ополченцев и священников, которые пережили осаду, и теперь наблюдали за Испивающими Души со своих позиций. На их лицах читался тот же неприкрытый трепет, что и у лоялистов в Полой Горе. Дело было не только в почтительности, понял теперь Кивон. Это был ещё и страх. Пусть их прислал сам Император, но Адептус Астартес всё равно были олицетворением смерти. А смерть есть смерть, и неважно, кому она служит.
— Я так понимаю, ты увидел ксеносов в последних воспоминаниях того несчастного, — сказал Стено, когда Кивон вошёл в штаб.
У воина невольно зазудела кожа. Он ощущал в инквизиторе нечто настораживающее, нечто, запустившее щупальца в его разум и прочно там укоренившееся. Мало что могло вызвать дискомфорт у Ангела Смерти, однако Стено это отлично удавалось. Возможно, подобное умение требовалось любому инквизитору.
— Увидел, — ответил Кивон. — Двоих. Предводителя и воина.
— Ясновидец, — добавил Оксиат. До сих пор библиарий лишь следил за ходом разговора, однако теперь решил вставить своё слово. — Войсками альдари командуют их псайкеры. Я тоже был на Опаляющем леднике, и никогда прежде не ощущал такой психической мощи, как в том ясновидце, что возглавлял тогда ксеносов.
— В доспехе, украшенном узорами шипов, — продолжил Кивон. — Воин был в более тяжёлой броне, с бластерами-жвалами.
— Искусственный мир Биель-Тан, — догадался Стено.
— Значит, первые доклады были правдивы, — сказал Кьюхья. — Альдари прислали ветер мечей.
— Вы знаете о нём? — спросил инквизитор, удивлённо вскинув бровь.
— По репутации, — ответил капитан. — Армия из узкоспециализированных аспектных воинов, в огромных количествах высылаемых биель-танцами. На леднике наш капитул столкнулся со стражниками и конструкциями из призрачной кости, но буря мечей — нечто совершенно другое. То, с какой скоростью ксеносы атакуют, а затем движутся дальше, типично для Биель-Тана. Увиденный нашим братом воин — экзарх аспекта Жалящих Скорпионов. Тяжёлые бойцы-рукопашники.
Тиридат довольно хмыкнул.
— Тогда мы готовы к бою!
— Твоему первому сержанту не терпится скрестить копьё с чужими, — сказал инквизитор Кьюхье. — Надеюсь, его энтузиазм заразителен.
— Каждый Испивающий Души жаждет грядущей битвы, — резко ответил Тиридат. — Именно там мы можем стать теми, кем должны быть. Для врага космодесантник — истинный образ Императора!
— Мы выдвигаемся сейчас, — сказал капитан, проигнорировав перепалку. — Ветер мечей действует быстро. Мы должны стать быстрее. — Он бросил взгляд на ополченцев на стенах, которые вместе с измотанными паломниками заделывали проломы. — Этим людям придётся справляться без нас. Для нас на Кеприсе теперь осталась лишь одна задача. — Кьюхья переключился на общий вокс-канал группировки. — Боевые собратья! Проводите обряды экипирования и грузитесь в транспорты. Отбываем через пять минут.
Испивающие Души направились к своим «Импульсорам», все ещё стоявшим там, где бойцы Кьюхьи ворвались на позиции культистов. Время для отдыха закончилось.
Оксиат опустил бронированную ладонь на плечо Кивона.
— Я понимаю, что из-за появления альдари об Йецегат все забудут, — сказал он. — Ты тоже так считаешь.
Кивона не удивило то, что Оксиат догадался, о чём он думает. Как-никак, библиарий был псиоником.
– Она опасней, чем мы считаем, — заметил боевой брат. — Она не ксенос и не ведьма, но ей удалось разжечь бунт на целой планете. Я знаю, что она предвидела появление альдари. У неё есть план.
— Тогда мы ей помешаем, — пообещал эпистолярий.
Прежде чем пять отведённых капитаном минут истекли, Испивающие Души быстро и без лишних церемоний провели боевые обряды, после чего загрузились в тесные «Импульсоры». Одну из машин выделили для раненых, поскольку хоть те и не могли сражаться в полную силу, оставлять их было нельзя. К ним в десантный отсек положили и накрытых саванами мертвецов. Своих павших Испивающие Души не бросят также.
Могила Иннокенса располагалась в самом центре цепочки святилищ. Дорога к северо-восточному пределу гробницы была тяжёлой, и займёт три часа езды на предельной скорости. Достаточно времени, чтобы альдари смогли нанести удар. Двигатели «Импульсоров» взревели, и колонна тронулась в путь, провожаемая потрясёнными взглядами паломников, чьи спасители отбыли так же неожиданно, как появились.
Обычно в такие моменты Кивон размышлял о грядущем бое. Но теперь десантника снедал один вопрос, который никак не желал покидать его мыслей, и на который у Кивона не было ответа.
''Что же такое эта Лира Иннокенса?''
''— Воздух!'' — раздалось по воксу предупреждение.
«Импульсор» отделения Фраата ушёл в сторону, внезапно взяв новый курс. Двигатели машины взметнули клубы песка, и Кивона вжало в стену десантного отсека.
Секундой позже с неба подобно падающим звёздам обрушился залп энергетических разрядов. Они с воплем ударили в землю, и авточувствам Кивона пришлось затемнить линзы шлема, чтобы воина не ослепило атомным заревом.
Ехавший впереди «Импульсор» с заступниками Наудара получил попадание в лобовую броню, и, перекувыркнувшись, кубарём покатился по пустыне, пока не замер на крыше. Небо прочертила цепь пылающих взрывов, пытаясь угнаться за истребителем с гладкими, прилизанными формами, тенью пронёсшимся над колонной.
Кивон мельком заметил самолёт с корпусом в виде полумесяца и вытянутой, словно кинжал, носовой частью, закладывавший в воздухе стремительные виражи.
''— Багровые Охотники!'' — прозвучало по воксу сообщение из машины Кьюхьи в голове колонны.
— Замедляемся, — скомандовал Оксиат. Поскольку Фраат был ранен, сержантское место в «Импульсоре» занял библиарий. Он потянулся и распахнул верхний люк машины, пока Сасан в водительском кресле сбавлял скорость. Хотя остальные братья недолюбливали острый язык воина, его мастерство в управлении техникой они ценили. Остальные танки с рёвом пронеслись мимо, петляя из стороны в сторону, чтобы не стать лёгкой добычей для истребителя альдари.
Открытая корма «Импульсора» позволяла пятерым братьям вести одновременный огонь из машины. Сквозь люк Кивон увидел, как неприятельский аппарат разворачивается, готовясь к следующему заходу. Впереди, всего в миле от колонны, виднелись стены могилы Иннокенса, вокруг которых уже поднимались столбы густого дыма. Битва за гробницу началась без Испивающих Души.
Оксиат высунулся из люка в задней части машины и поднял посох. Кивон ощутил, как сгущается воздух, и время словно замедлилось, когда на пси-капюшоне библиария заплясали коронные разряды. Из приближающегося самолёта полыхнул ослепительный свет, и Кивон лишь успел различить ярко-красную вспышку. Летательный аппарат ксеносов открыл огонь, и мимо машин Испивающих Души промелькнули двойные копья пылающей энергии.
Собранная Оксиатом энергия вырвалась в небо. К Багровому Охотнику устремились пурпурные молнии, однако самолёт, вильнув в сторону, ушёл от них. Реакции пилота-альдари намного превосходили возможности любого человека.
Но даже ему не хватило скорости уклониться от второго шквала молний. Электрический разряд прошил основание одного крыла, и самолёт развалился на части. Оторванное крыло унеслось прочь, а остальной фюзеляж камнем понёсся к земле.
Молния ударила в пустыню за миг до того, как туда рухнул Багровый Охотник. Машина упала в двухстах ярдах от «Импульсора» и расцвела огненным шаром перед несущимся с рёвом танком. Боевую машину Космодесанта накрыла ударная волна, окатив Кивона жаром. Доспех защитил его от высокой температуры, которая наверняка бы испепелила неприкрытую плоть. Сасан ударил по тормозам, и «Импульсор» остановился, не успев влететь в оставленный истребителем огненный след. Стена беснующегося пламени разделила колонну Испивающих Души надвое.
— Я-то думал, эти ксеносы обладают всей мудростью Галактики, — провоксировал Сасан. — А он, похоже, не знал, что его ждёт.
— Альдари не атакуют поодиночке, — отозвался Оксиат. Он прислонился к краю верхнего люка — хоть эпистолярий и не хотел этого показывать, но каждое использование пси-сил понемногу его истощало. — Скоро подоспеют новые.
''— Машины с северо-востока'', — дошёл вокс-сигнал спереди. Кивон узнал голос сержанта Хосрау, который командовал одним из отделений изничтожителей третьей роты. ''— Гравитанки, быстро приближаются.''
''— Аспектные воины,'' — провоксировал Кьюхья. ''— Ветер мечей уже здесь! Не останавливаемся, Испивающие Души! Они хотят прижать нас здесь, пока остальные захватывают могилу Иннокенса. Но мы не окажем врагам такой услуги!''
Кивон услышал гравитанк раньше, чем увидел его. Странный вибрирующий звук антигравитационных модулей пробился сквозь рёв пламени, бушующего вокруг разбившегося самолёта. Воин встал возле Оксиата, держа болт-винтовку наготове, и остальной отряд собрался рядом с ним.
— Вы слышали капитана, — провоксировал Сасан. — Держитесь, братья!
«Импульсор» вновь устремился вперёд, и в этот момент гравитанк альдари обогнул место крушения. Он имел такой же сглаженный, в форме полумесяца, профиль, что и истребитель, и парил над землёй на мерцающей тепловой подушке, создаваемой овальными антигравитационными модулями, установленными вдоль корпуса. Двойные орудия на башне машины развернулись к «Импульсору», который Сасан направил прямиком в пламя.
Над «Импульсором» замерцал рубиновый мультилазерный дождь. Некоторые лучи попали по задней броне, в опасной близости к открытой корме. Кивон выстрелил по вражеской технике из верхнего люка, и болтерные снаряды взорвались на лобовой обшивке гравитанка, прежде чем «Импульсор» поглотил огонь.
Он доверился своему доспеху. Его захлестнул опаляющий жар. Кивон с радостью принял боль, ибо она служила свидетельством того, что он космодесантник: боль, паника, ужас перед лицом врага, всё это порождалось человеческим мозгом, но было обуздано дисциплиной Адептус Астартес. «Импульсор» на скорости вырвался из борозды, пропаханной упавшим самолётом, а затем клюнул носом, едва не столкнувшись с землёй.
Волоча за собой дым, машина понеслась вперёд на головокружительной скорости. Она миновала подбитый «Импульсор» Наудара, бойцы которого как раз выбирались из обломков и вытаскивали раненых. Космодесантники приготовились открыть огонь, когда гравитанк вновь объехал пламя, и вокруг них засверкали лучи мультилазера.
Кивон увидел, как один из десантников Наудара упал, прошитый навылет лазерным лучом. Еще одного откинуло на корпус перевёрнутого «Импульсора», и хотя его доспех остался цел, было неясно, какие повреждения могли получить кости и мышцы под ним.
Больше погибших. Больше мертвецов, которых Империуму заменить некем. Кеприс уже отнял слишком много жизней, а мрачное солдатское чутьё подсказывало Кивону, что это ещё далеко не конец.
Вокруг могилы Иннокенса простиралась бесплодная пустыня, из которой тут и там выступали каменные уступы — остатки древних вулканических кратеров. Колонне Испивающих Души придётся избегать опасных участков местности точно так же, как атакующих альдари. Укрыться «Импульсорам» здесь было негде, на равнине отсутствовали какие-либо ущелья или русла пересохших рек, чтобы вынудить преследователей вытянуться цепочкой. Противники петляли вокруг скалистых шпилей, а меж тем гробница становилась всё ближе, и теперь уже был виден разворачивающийся на её стенах бой. Взрывы и выбросы двигателей вздымали плюмажи пыли, придававшей солнечному свету грязно-оранжевый оттенок, а воздух дрожал от рёва моторов и грохота выстрелов.
Сзади мимо «Импульсора» Кивона промчался ещё один гравитанк. Его задний люк распахнулся настежь, и из него выпрыгнуло несколько альдари в костяно-белой броне и высоких шлемах, увенчанных красными, похожими на гриву, плюмажами. В руках ксеносы стискивали пистолеты и мечи из кости. Несмотря на огромную скорость машины, чужаки приземлились с нечеловеческим изяществом, и, издав жуткий пронзительный вопль, ринулись к бойцам Наудара.
Грохот болтеров слился со скрежетом клинков по керамиту и плоти.
Аспектные воины бури мечей пытались рассечь колонну Испивающих Души. И пока им это удавалось.
Гравитанк впереди развернул башню и открыл огонь по машине отделения Фраата. В лобовую броню забили мультилазерные лучи. Кивон ощутил жар от пролетающих над головой лазерных импульсов.
Окисат взял посох в обе руки. Кивон услышал натужное дыхание библиария, и понял, что у того осталось совсем мало пси-силы, и очень скоро ему придётся отдохнуть и зарядиться энергией. Но чего-чего, а передышки альдари им не дадут.
— Цельтесь в гравимодули, — провоксировал Оксиат. Он вновь поднялся из верхнего люка, и Кивон ощутил, как в воздухе нарастает электрический заряд.
Остальные бойцы из отделения Фраата стояли рядом с Кивоном, и сразу же пустили свои болтеры в дело. Руку Кивона тряхнуло от отдачи, и вылетевшие болты ударили по корме гравитанка. На броне танка альдары расцвели миниатюрные взрывы, и один из овальных модулей под корпусом разлетелся в снопах искр. Оксиат с рёвом выпустил ещё одну молнию в лобовую часть изогнутой машины. Техника чужаков вильнула в сторону, мгновенно лишившись управляемости, и отряд без промедлений открыл огонь по её внезапно ставшему уязвимым подбрюшью.
Одна сторона танка потеряла высоту, и машина зарылась носом в землю, подняв фонтан грязи. Сидевшие в ней альдари выпрыгнули наружу, и Кивон увидел, что все они носили тёмно-синие латы с белыми плюмажами, и скрывали лица за безликими пластинами с парой треугольных глазных линз. Они вскинули сюрикенные катапульты в тот же момент, когда Сасан резко увёл «Импульсор» вбок, чтобы пройти по широкой дуге мимо десантировавшихся врагов.
Альдари были исключительными бойцами. Аспектные воины — даже в ещё большей степени, так как каждый их тип специализировался на своей форме военных действий. Однако ни один альдари не смог бы одолеть космодесантника в перестрелке.
Болтер Кивона исторг снаряд, и из груди ближайшего ксеноса брызнула кровь вперемешку с искрами. Альдари завалился на спину, выронив из рук оружие. Под огнём отделения Фраата погибло ещё двое недругов. Ксеносы начали стрелять в ответ, и борт «Импульсора» накрыло шквалом серебристых дисков. Один из них впился в наплечник Кивона, но керамит выдержал. Он выстрелил снова, на этот раз попав другому чужаку в бедро. Тот упал, но со своего места космодесантник не мог сказать, насколько тяжело ранил врага.
— Не отставать, — сквозь сжатые зубы процедил Оксиат. — Не дайте им разделить нас.
С колонной Испивающих Души поравнялся ещё один гравитанк, у которого на башне было установлено гигантское энергетическое оружие. По корпусу неприятельской машины забарабанили выстрелы из штормболтеров «Импульсора» Михраба, однако из башни гравитанка вырвался ужасающий импульс раскалённой добела энергии, рассёкший воздух в сполохе теплового излучения, и снёсший переднюю часть двигателя машины Космодесанта. Транспортник ушёл в занос, едва не перевернувшись, но штормболтеры стрелять не перестали.
''— Отделения Отана, Хосрау!'' — скомандовал Кьюхья по воксу. ''— Прикройте подбитых! Капеллан Висинья, поведёшь их! Остальные, двигайтесь дальше! В атаку!''
Кивон не знал, сумел ли бы он сделать подобный выбор. Испивающие Души могли остановить наступление и собраться вокруг прижатых альдари отрядов. Однако в таком случае группировка не добралась бы до усыпальницы святого Иннокенса до того, как ксеносы захватили бы святыню и Лиру, и тем самым провалила бы свою миссию на Кеприсе. Кьюхья решил разделить силы и надеяться на то, что оставшиеся сзади перегруппируются и присоединятся к тем, кто продолжил путь. Почти половине третьей роты придётся драться с альдари в пустыне, пока остальные устремятся к гробнице.
Кьюхья верил, что оба подразделения Испивающих Души смогут одержать победу в своих сражениях. Он верил. Соответственно, придётся поверить и Кивону.
Два «Импульсора» отделились от основных сил, чтобы присоединиться к отставшим. Остальные понеслись по каменистой пустыне к могиле Иннокенса. Очертания усыпальницы постепенно скрылись за парой врат в устрашающего вида оборонительной стене, окружавшей сооружение, увенчанное золотыми минаретами и шпилями, на которых реяли стяги Имперского кредо. Землю перед храмом и почерневшими брешами в куртине усеивали лагеря и баррикады культистов.
Пыльные следы отмечали приближение стремительных машин, двигавшихся наперерез Испивающим Души. Гравитанки альдари, подвозящие новых аспектных воинов. Ветер мечей биель-танцев был уже внутри.
— Мы пройдём сквозь лагерь культистов, — провоксировал Сасан с водительского места.
— Будем надеяться, что они нас не ждут, — ответил Кивон.
— Наше ответное приветствие им не понравится! — пообещал Сасан.
По укреплениям храма били рубиновые лучи мультилазеров. Ответный огонь имперцев был слабым, почти незаметным, и в основном вёлся из автоганов и тяжёлых стабберов смелых, но плохо обученных ополченцев и паломников. Защитники храма понесли большие потери и сильно устали, и надеяться им оставалось только на свою веру.
К верующим Кеприса одновременно приближался их рок и избавление. И рок, похоже, настигнет их первым.
''— Перестроиться в линию!'' — провоксировал Кьюхья. ''— Отделения ударников, вступайте в бой и посейте хаос! Остальные, идём на прорыв!''
Два «Импульсора» быстро унеслись вдаль, а затем резко затормозили впереди остальной ударной группировки, пока культисты оборачивались к новым врагам. Отделения Каравада и Астьягона стремительно выгрузились из транспортников, после чего оторвались от земли на столбах выхлопных газов из прыжковых ранцев, и тут же открыли огонь из штурмовых болтеров по хлынувшим им навстречу еретикам. Они станут острием, что пробьёт брешь в обороне бунтовщиков, куда ворвутся остальные Испивающие Души.
Даже с такого расстояния Кивон увидел, во что болты превращают тела культистов. Разрывные снаряды раздирали их на части. Заревели сирены, и сектанты принялись торопливо направлять тяжёлое оружие на свои тылы, но к тому времени ударники оказались уже среди них, расстреливая врагов из штурмовых болтеров в упор.
До Кивона донеслись панические крики, а затем вопли.
«Импульсоры» рассредоточились и промчались мимо остановившихся машин, чьи башни с тяжёлыми болтерами прикрывали ударников ураганным огнём. «Импульсор» отделения Фраата направился к груде опутанного колючей проволокой стального мусора и опалённых обломков. К баррикаде уже сбегались культисты в одеяниях богачей и бедняков, а также самодельных масках в подражании Наивысшей Длани.
На баррикадах висели примитивные знамёна, изображавшие восседающую на троне Глас Всего. Даже по меркам ереси она была лжепророчицей. Она даже не верила в себя саму.
«Импульсор» врезался в баррикаду перед лагерем осаждающих. От лобовой брони с лязгом зарикошетили пули, когда машина вскарабкалась по обломкам, а затем медленно сползла на другую сторону, давя палатки и навесы и преодолевая траншеи с крадеными припасами и укрывающимися культистами.
— Наружу! — крикнул Оксиат. Дверь распахнулась, и Кивон выскочил прочь из бронетранспортёра. Оказавшийся перед ним культист, оглушённый грохотом стрельбы и рёвом двигателей, носил грязные лохмотья, которые некогда были униформой местных вооружённых сил. Те прославленные полки с грозными штандартами прекратили своё существование, когда сектанты подняли бунт и вырезали всех, кто выступил против них. Бывший солдат попытался поднять лазган, но Кивон даже не удосужился выстрелить в него из болтера. Он врезал прикладом по виску еретика, и тот умер ещё до того, как упал на землю.
Отделение Фраата окружило «Импульсор» ураганом болтерного огня, выкашивая врагов перекрёстным обстрелом. Остальные отряды поступили так же. Кивон увидел, как Кьюхья обезглавил одного культиста силовым мечом, прежде чем застрелить второго из болт-пистолета. Сержант Тиридат набросился на группку врагов возле тяжёлого болтера, и парой ударов силовым клинком превратил их в груды исходящего паром мяса.
Кивон ощутил изменение в воздухе ещё до того, как услышал рокотание земли, и инстинктивно нырнул за «Импульсор». Брат Сасан, ведомый чутьём, укрылся рядом с ним.
Земля под баррикадами культистов вздыбилась, а затем с ужасающим рёвом обрушилась вниз. В животе Кивона всё перевернулось, когда его подкинуло вверх и швырнуло обратно в бурю развороченной земли и разлетающихся обломков. «Импульсор» перевернуло набок.
Самодельные вышки культистов упали. Испивающим Души пришлось приложить усилия, чтобы устоять на ногах. Один из бойцов Тиридата — Кивон не успел заметить, кто именно, — исчез в разверзшемся провале.
Стены вокруг могилы Иннокенса покосились и просели. Земля застонала, успокаиваясь, но к тому времени от укреплений культистов остались одни руины.
Из бреши в стенах вышла знакомая Кивону фигура. Это был тот самый альдари из видения, ясновидец с Биель-Тана. Его сопровождали аспектные воины-телохранители в тёмно-зелёной броне со жвалами-бластерами и цепными мечами. Жалящие Скорпионы, вспомнил Кивон, тяжёлые бойцы-рукопашники ветра мечей.
— Ксеносы явили себя. — Сквозь глухой рокот земли раздался по воксу голос Оксиата. — Сейчас, братья. Сейчас начинается настоящая битва за Кеприс.
Ясновидец взмахнул посохом, и земля внезапно просела, образовав чашевидное углубление, в которое свалилось отделение Фраата. Кивон покатился по обломкам, стараясь не выпустить из рук болтер. Он вскочил на ноги, едва к отряду бросились Жалящие Скорпионы с визжащими цепными клинками наголо.
Один из Скорпионов выбрал Кивона. Космодесантник уже стоял, когда жвала альдари озарились изумрудным огнём. Плечо и нагрудник астартес осыпало лазерными лучами, и там, где они пробили керамит доспеха, воина пронзили белые копья боли.
Кивон подавил неприятное ощущение и поднял болт-винтовку в защитное положение, позволяя выученному во сне инстинкту руководить своими действиями. Из тактических проповедей капитула он знал всё, что было известно Империуму об аспектных воинах, к примеру то, что огнём из жвал они вынуждали противника открыться, тем самым подставляя себя под мощный удар цепным клинком. Такой ошибки Кивон не допустит.
Цепной меч вгрызся в ствольную коробку болтера, и части оружия с лязгом отскочили от лат десантника.
Единственное безопасное место для схватки с врагом находилось в зоне досягаемости цепного меча. Кивон почувствовал, как зубья оружия заскрежетали о керамит ранца и наплечника, когда он потянулся к головному убору Скорпиона. Его пальцы сомкнулись на затылке шлема, и несмотря на попытки альдари вывернуться из стальной хватки, притянул голову ксеноса к себе.
Другой рукой астартес пропихнул повреждённую болт-винтовку между ними. Он выстрелил вверх, и снаряд с треском вошёл в нижний край личины Скорпиона. Альдари отлетел на землю с расколотым шлемом.
Кивон увидел лицо врага. Из зарисовок и описаний ксенобиологов простой имперский житель мог бы решить, что альдари напоминают людей — два глаза, нос и рот. Однако в реальности они представляли собой омерзительное зрелище. Всё в них буквально кричало о чужацком происхождении. Огромные тёмные глаза, прищуренные от ненависти и страха, и слишком маленький рот на безупречной маске нечеловеческого лица, выплёвывающий клятву на языке альдари.
Кивон снова нажал спусковой крючок, но повреждённый механизм оружия наконец заклинило. Тогда он отбил винтовкой цепной клинок, которым ксенос попытался отсечь ему ноги, и пнул существо точно в грудь. Альдари отлетел на «Импульсор», после чего Кивон приложил его в лицо.
Кулак с хрустом попал в кость. Незащищённое лицо треснуло. Он позволил мёртвому альдари рухнуть на землю, а затем огляделся, оценивая ситуацию.
Аспектные воины из ветра мечей спрыгивали со стен усыпальницы. В отряд ясновидца входили Жалящие Скорпионы и Воющие Баньши, а также вооружённые сюрикенными катапультами Зловещие Мстители, которые сейчас стояли на куртине и поливали Испивающих Души очередями серебристых бритвенно-острых дисков. Кьюхья бился с Воющими Баньши, чья атака сопровождалась жутким воплем, способным оглушить и ошеломить неподготовленного защитника. Скорпионы сцепились с бойцами Фраата, а остальные альдари в зелёных латах накинулись на отделения заступников, которые только-только закончили истреблять культистов и не ожидали столь быстрого нападения чужаков.
Эпистолярий Оксиат мчался по полю боя, стискивая искрящийся варп-энергиями посох. Кивон увидел, что он направляется к ясновидцу-чужаку. Ксенос повернулся к бегущему библиарию и метнул перед собой горсть серебристых рун, каждая из которых являлась символом на языке альдари. Вокруг чародея вспыхнули многоцветные круги и линии, образовав щит за миг до того, как Оксиат обрушил свой посох подобно палаческому топору.
Оружие разрядило энергию во вспышке фиолетового света. Пси-щит ясновидца выдержал, и отшатнувшийся Оксиат выхватил плазменный пистолет, чтобы сражаться дальше, не прибегая к истаявшим резервам колдовских сил.
Ясновидец оказался быстрее.
Ксенос воздел собственный посох, направив его острием вниз, словно намереваясь сбить противника с ног. В порыве ледяного ветра альдари оторвался от земли, воспарив над Оксиатом. Библиарий вскинул пистолет в тот же миг, как ясновидец ударил посохом, и Кивон понял, что эпистолярий опоздал.
Посох вонзился в горло Оксиата. Спустя долю секунды псионическая сила ясновидца хлынула сквозь оружие потоком серебристого света.
Верхняя половина тела Оксиата взорвалась. Авточувствам Кивона пришлось затемнить линзы шлема, чтобы внезапная белая вспышка не опалила сетчатку глаз воина. То, что осталось от псайкера, рухнуло на землю, рассыпая вокруг себя развороченный керамит вместе с ошметками мышц и внутренних органов.
Ясновидец проворно опустился на истерзанную землю.
— Оксиат погиб, — ахнул Кивон по воксу. — Я вижу его. Ясновидца. Он покинул могилу Иннокенса. Капитан, время пришло.
— Задержи его, — велел Кьюхья. — Булговаш! Приготовиться к выстрелу по координатам брата Кивона!
Открылся новый канал, и в бусине зашипели помехи, пока вокс настраивался на новую частоту.
''— Брат Кивон,'' — раздался голос, который воин слышал всего раз или два в жизни. Он принадлежал корабельной госпоже Фьоде Булговаш, командиру космолёта «Страдание Хелострикса». ''— У тебя всего один выстрел! Назови координаты!''
Корабль перевёз Испивающих Души сквозь полный опасностей Великий Разлом и доставил на орбиту Кеприса, после чего отступил прочь от планеты, чтобы не подставляться под оборонительные лазеры. Теперь же Булговаш вела «Страдание» прямо на вражеский огонь, только чтобы дать им шанс. Кивон осознавал, как сильно рисковал крейсер, и какие повреждения получал прямо в этот момент.
— Пятьдесят ярдов севернее, — ответил он. Его сердца бешено заколотились, когда ясновидец обернулся к нему. Кивон лишился болтера, и очень сомневался, что обыкновенное оружие сможет навредить колдуну-альдари.
''— Это довольно близко от тебя, брат'', — произнесла корабельная госпожа. Её чёткое произношение флотской аристократки странно контрастировало с творящимся вокруг Кивона хаосом и орошённой кровью библиария землёй. ''— Минимальная безопасная дистанция — сто пятьдесят…''
— Огонь, — повторил Кивон. — Немедленно!
Он заметил рядом с собой плазменный пистолет Оксиата. Библиарий так и не успел им воспользоваться. Кивон схватил оружие и ощутил, как по руке прошла дрожь от заряжающейся батареи.
Десантник кинулся за «Импульсор», на ходу открыв огонь. Сгусток плазмы пронёсся по воздуху и ярко полыхнул на пси-щите ясновидца. Альдари закрылся рукой от слепящего взрыва и бросился прочь с линии огня, укрывшись за обломками. Кивон пробежал мимо «Импульсора» и, вновь оказавшись на открытой местности, огляделся в поисках неприятеля. Наконец, он заметил чужака позади кучи мусора, на сибилянтном языке альдари орущего приказы Жалящим Скорпионам.
Кивону не требовалось знать вражескую речь, чтобы понять смысл сказанного. Ясновидец велел им добраться до космодесантника с плазменным пистолетом и убить его.
— В укрытие, братья! — провоксировал Кивон, едва Скорпионы повернулись к нему, и жужжание их цепных клинков достигло крещендо.
Внезапно небеса разверзлись. Десантник, хоть и не видел «Страдание Хелострикса», знал, что корабль где-то там, наверху. Над ним, подобно второму солнцу, зажглась иссиня белая точка, с усиливающимся рычанием перегретого воздуха, похожего на звериный рёв, начавшая становиться все больше.
Вентральное оружие звездолёта представляло собой лэнс-пушку, созданную для бомбардировки городов. На самых низких и точных настройках она могла попасть в цель с погрешностью в сотню ярдов.
Вспышка сине-белого света продлилась всего долю секунды, успев, однако, полыхнуть сотню раз и выделить невообразимое количество тепла. Целый район поля боя вместе с участком храмовой стены испарился и взметнулся ввысь столбом грязи и пепла. На одно мгновение мир стал до невозможности ярким, а затем неожиданно померк.