Проклятье вульфена / Curse of the Wulfen (роман)

Проклятье вульфена / Curse of the Wulfen (роман)
Автор	Дэвид Аннандейл / David Annandale
Переводчик	Ulf Voss
Издательство	Black Library
Серия книг	Warzone: Fenris
Год издания	2016
Подписаться на обновления	Telegram-канал
Обсудить	Telegram-чат
Экспортировать	EPUB, FB2, MOBI
Поддержать проект

Пролог

Они встретились во мраке подземелий горы. Здесь царила бесконечная ночь. Но не безмолвная: в темноте крались существа из меха, клыков и стали, предостерегающе рыча друг на друга. И здесь находились гробницы неупокоенных легенд, которым даровали только временную смерть. У их саг не было конца. Одна из них тянулась уже десять тысяч лет.

Во тьме гробниц встретились трое воинов. Увидев друг друга, они опешили. А когда поняли, куда пришли, то встревожились.

Первым заговорил тот, чья грива и борода были жесткими и серыми, как волчья шкура.

– Братья, – обратился Харальд Волк Смерти, – рад встрече. Не ожидал увидеть вас здесь.

– Как и я, – отозвался Кром Драконий Взор. Даже во мраке его глаза светились темным светом.

– И я, – повторил Ульрик Убийца. Древний ордена покачал головой. Белоснежность волос не уступала темноте взгляда. Глаза что тени – наблюдающие и оценивающие. Он указал на дверь склепа, у которого они стояли. – В этом есть какой-то смысл.

– Не знаю, – сказал Харальд. – Я не собирался приходить сюда.

Он прочитал начертанное на двери имя, и ему стало не по себе.

– Ты не по своей воле спустился в склепы? – спросил Убийца.

– По своей, – ответил Харальд. – Но у меня не было четкого представления, чего я хочу. Это… – он замешкался.

– Ты шел, словно в трансе, – подсказал Дракоша.

– Да.

– Как и все мы, – подтвердил Убийца. – Правда, так не считали.

– Нет.

Харальд попытался вспомнить последние несколько часов, но он словно только что проснулся. За те века, что он был космодесантником, такое с ним случилось впервые. Ярл пребывал в сознании, но восприятие сузилось до буквально следующего шага. Он шел по туннелям и шахтам, все дальше вниз, глубже и глубже в абсолютную тьму.

– Я шел к конкретной цели, – сказал Харальд. – Но не знал причины, только чувствовал неодолимую потребность оказаться здесь. – Он не мог оторвать глаз от надписи. – Но я направлялся не сюда.

– Ты рассчитывал оказаться перед Бьорном Разящей Рукой, – сказал Кром.

– Именно.

– И, тем не менее, мы здесь, – подытожил Ульрик. Волчий жрец приложил руку к двери склепа, мягко, словно не желая разбудить легенду внутри. – Мы шли к одной цели, а прибыли к другой. Это могущественное знамение, братья. Мы должны быть осторожны.

– Знамение чего? – спросил Драконий Взор.

– Я подумаю над этим, – сказал Убийца. – Многое понятно. Что-то случится. Сила нашего принуждения говорит о значимости грядущего события. И когда оно произойдет, мы трое должны внимательно отнестись к тем ролям, которые нам предстоит сыграть.

– Это предостережение, – вставил Харальд. – Предвестие погибели. А как иначе? Мы искали Бьорна, а пришли сюда.

Двое других Волков промолчали. Их взгляды были обращены на надпись. Они уставились на руны предостережения и имя безумной легенды и чувствовали, как на их души падает тень более густая, чем царившая здесь ночь.

«За мной находится тревожный сон, – было сказано на двери. – За мной находится безумие ярости».

«Смертоносный Клык».

К воинам, разинув пасть, шагнуло будущее.

Часть 1: Возвращение.

Глава 1. Смерть на Нюрадесе

– Небо сегодня голубое, губернатор.

Лорд-губернатор Нюрадеса Андрас Элсенер оторвал взгляд от горы пергаментов и инфопланшетов на огромном железном столе. Все было важным и со всем нужно было разобраться сейчас. То есть осилить эту груду материалов в течение одного часа. А ведь было только раннее утро. Поэтому губернатор был рад отвлечься, хотя понимал, что расплатиться за потерю концентрации позже.

У окна стоял его мажордом Кляйн. Покои Элсенера находились на верхних уровнях шпиля улья Генос. Вид из окна на шпили открывался из точки, которая часто, пусть и не всегда, находилась чуть ниже облачного покрова. Иногда Элсенер видел раскинувшийся на многие километры улей. Иногда ничего, кроме удушливого промышленного серо-бурого покрывала. Дважды за свою жизнь он видел тусклый диск солнца сквозь необычно тонкий слой облаков.

И он никогда не видел голубого неба.

Элсенер подошел к окну с настороженным изумлением. Точно так же был встревожен и Кляйн. Он собрался открыть дверь на балкон, но Элсенер остановил его.

– Нет, – приказал губернатор. – Подожди.

Небо было чистым. Его синева поражала и ослепляла. Пока Элсенер смотрел, последние обрывки облачного покрова рассеялись, словно сожженная бумага. Синева становилась все ярче и ярче, хотя губернатор не видел солнца. Цвет начал принять боль. Элсенер сощурился, а Кляйн прикрыл глаза.

Цвет продолжал становиться все насыщеннее, но одновременно темнел. Голубой превратился в фиолетовый.

– Император спаси нас, – пробормотал Элсенер.

Фиолетовый стал темным, грязно-багровым. От цвета гноящейся крови позади глаз Элсенера закололо. Он не мог отвернуться. Когда боль стала жгучей, небо вспыхнуло. Языки пламени были огромными, извивающимися, словно Нюрадес сбросили в котел с расплавленным металлом. Небо пылало одновременно всеми цветами спектра, яростно сжигая их. Когда цвета погибли, то дали жизнь другим созданиям, которые существовали вопреки цветам и от которых кровоточили глаза и разрывался разум.

Земля вспучилась. Центральный шпиль Геноса раскачивался вперед и назад. Более узкие башни рухнули. Вместо них выросли новые шпили, пронизывая уровни улья, устремляясь в небо подобно чудовищным кинжалам. Эти башни были из костей.

Элсенер увидел, что в небе появились точки. Они падали – темные, кувыркающиеся, пылающие сферы. Когда они приблизились, губернатор увидел, что это были черепа. Смеющийся, вопящий град из черепов. Разинув пасти, они врезались в крыши, аллеи и дороги. Несколько упали на балкон Элсенера. На месте падения тут же вспыхивал пожар. Он рос. И обретал форму. Теперь у него были руки, ноги. Голова. Рога.

Мышцы, жилы и кроваво-красная кожа. И был меч.

Элсенер закричал и отскочил от окна. Он не должен смотреть. Не должен видеть. Губернатор уже чувствовал, что его мозг корчится, как будто превращаясь в животное внутри черепа.

Кляйн завопил. Он вцепился себе в лицо, разодрав его до крови. Вцепившись в рваные лоскуты кожи, мажордом бросился к губернатору, завывая и пуская слюни. Элсенер вынул личный лазерный пистолет и прострелил шею Кляйну.

Затем губернатор побежал. Он не оглядывался, даже когда окно разбилось и рычащее отродье закричало на него хриплым голосом. Элсенер знал, что случится, если он посмотрит. Возможно, он умрет в следующие несколько секунд, но если не оглянется, то сможет сохранить свою душу.

Он молился Императору, когда выскочил из двери и побежал по залам резиденции. Молился Отцу Человечества, чтобы успеть добраться до астропатического хора. Молился, чтобы хоть кто-нибудь услышал крик Нюрадеса о помощи.

В следующий раз, когда лорд-губернатор Андрас Элсенер рискнул посмотреть на небо, а это случилось несколько недель спустя, он увидел, что на крик ответили.

Он увидел, как спасение исполосовало небо кровавыми когтями.

В стратегиуме, что возвышался над мостиком ударного крейсера «Альфа-клык», над гололитической картой Нюрадеса склонился огромный хищник. Поверх его доспеха был надет плащ из шкуры тролля. Жесты воина выдавали заключенную в нем силу. В любой момент они могли обратиться в атаку охотника. И он постоянно выбирал сдержанность. Это было спокойствие волка, уже решившего, когда и как нападать.

Харальд Волк Смерти указал на значок улья Предомитус.

– Начнем здесь, – сказал он. Улей располагался у основания высокой горной гряды, отделяющей полуостров Лацертус от остальной части материка. – Мы разрушим гнездо демонов.

Он провел рукой над ульем Генос в юго-западном направлении.

– И столкнем их в море.

Канис Волкорожденный перевел взгляд от карты к оккулюсу. Тот показал пустоту, расколотую необузданными вспышками варп-шторма, и агонизирующую планету. Бурная атмосфера напоминала чан с личинками.

– Спасая это? – пробурчал чемпион Волка Смерти.

Огромный воин беспокоился больше Харальда. Его грива и борода были светлее, длиннее и косматее. Если Харальд был не знающим промаха волком, то Беспощадный Рыцарь – едва сдерживаемым зверем. Мостик не являлся его естественной средой обитания. Воин принадлежал полю боя, где с ревом бросался на врага.

– Магистр вокса, – вызвал Харальд, не отрывая глаз от карты. – Есть связь с планетой?

– Частично, лорд, – ответила Гиске Агер. – Только обрывочная. Короткие передачи связанных данных. Возможно, приказы. Много воплей.

Харальд кивнул. Он обратился к собравшейся Волчьей гвардии, не только к Канису. Хускарлы Волка Смерти значительно различались по возрасту. Но вне зависимости от того, относили они себя к Всадникам Моркаи, Громовым Когтям или Охотникам Кровавого Воя, все они были наездниками волков, и в их облике читалось родство – проницательный, хищный, с прищуром взгляд.

– Мы ответили на просьбу о помощи, – сказал лорд Волков Смерти. – Мы прибыли не для того, чтобы задействовать Экстерминатус. Эта планета не будет уничтожена. Я увижу, как она вернется в объятия Всеотца.

– Значит, охота, – подытожил Вюгар Клыкастый Шлем.

– Большая охота.

– Отлично, – прорычал Канис с удовлетворением и предвкушением. Харальд догадался, что его вопрос выражал не сомнение в операции. Канис хотел заверений, что циклонные торпеды не отнимут у него добычу.

Собравшаяся Волчья гвардия также выразила свою радость стратегией развертывания Харальда. Полуостров Лацертус был наиболее населенным и промышленно активным регионом Нюрадеса. Когда Космические Волки захватят его, то получат ключи ко всему миру.

Харальд размышлял над тем, что еще можно было выяснить. Встреча перед склепом Смертоносного Клыка беспокоила его. Воин ждал наступления события, которое она могла предвещать. Ярл не знал, было ли бедствие Нюрадеса чем-то большим, нежели оно выглядело, но в нем присутствовали необычные обстоятельства. Из той информации, которую удалось получить из астропатического вопля, достигшего Фенриса, возникновение варп-шторма было в высшей степени внезапным. Делом считанных секунд. Это не походило на результат капризов варпа и случайное ослабление материума.

Харальд чувствовал, что за этим вторжением скрывается нечто большее, но не мог отгадать, что это было или что предвещало Космическим Волкам.

«Неважно», – попытался успокоить себя ярл. Его великая рота сотрет демоническую грязь и покончит с этой игрой, прежде чем она начнется.

Волки Смерти обрушились на демонические орды почти так же, как твари варпа напали на народ Нюрадеса – с внезапной и молниеносной яростью.

Первыми прибыли десантные капсулы, пронзив бурное небо и приземлившись на равнину между горами и вратами улья Предомитус. За ними последовали штурмовые корабли «Грозовой волк», оставляя конденсационные следы. Корабли атаковали зону высадки огнем спаренных лазпушек и тяжелых болтеров, зачищая район от демонов.

Лепестки десантных капсул опустились, и наружу выскочили Космические Волки. Раздался вой жаждущих боя Серых Волков. Их шлемы украшали тотемические черепа и хвосты. Некоторые были сделаны в форме рычащих волчьих голов. Одна за другой стаи волков устремились вперед. Сначала они бросали осколочные гранаты, а затем открывали огонь из болтеров, разрывая чудовищ на куски. Волки Смерти оттесняли врагов, позволяя штурмовым кораблям приземляться. Серые Охотники, следуя своим инстинктам, несомненно, продолжили бы наступление, если бы не их вожаки, которые сдерживали их достаточно долго, чтобы высадились остальные братья.

Ожидание было коротким. Вся рота Харальда уже через несколько секунд после высадки атаковала врагов.

Перед вратами Предомитуса неистовствовала орда рогатых тварей с ярко-красной чешуей.

– Мечевики Кхорна, – презрительно бросил Канис и тихо зарычал.

– Они не сидели без дела, – заметил Харальд.

Среди демонов возвышались высокие холмы из почерневших черепов. Миллионы нурадитов принесли в жертву Кхорна, но голод бога и его слуг был неутолим. Из открытых врат город демоны тащили тысячи и тысячи вопящих жертв.

– А холмы то растут, – сказал Канис. Его лицо потемнело от ужасающей ярости.

– Какая жуткая бойня, – прорычал Харальд. – Пусть же наш ответ будет еще страшней.

Эскадрильи «Грозовых волков» поднялись в воздух, кроша варповых отродий своими орудиями. Лазерные лучи и снаряды сжигали демонов и разрывали их на куски. Они прорезали дымящуюся просеку в массе вюрдовой плоти.

– Охота началась, братья! – закричал Харальд. Серые Волки и Волчья гвардия ответили на его боевой клич собственный ревом. Воинственные вопли вырвались из глоток людей и зверей, и кавалерия громовых волков устремилась в брешь. Харальд скакал первым верхом на Ледяном Зубе, Канис не отставал. Огромный Фангир сотрясал землю своим бегом. Рядом с кавалерией мчались Охотничьи братья и Инеистые бегуны – фенрисийские волки, некоторые из них были чистыми зверьми, другие – кибернетическими гибридами. Чудовища, соединяющие плоть с силой стали и сталь с яростью плоти.

Кавалерия врезалась в ряды демонов с мощью орудия нова. На равнине собрались десятки тысяч демонов в отвратительном обличье. Но они отступали, волки растаптывали их и разрывали на части болтерным огнем. Харальд чувствовал, как по его венам струится восторженная свирепость войны. Огромная численность вражеской армии не значила ничего, за исключением почти неисчерпаемых ресурсов добычи. Внимание ярла переключилось от холмов из тел и пылающих башен Предомитуса к тянущимся к нему ужасам. Он выбросил вперед правую руку, врезав грозовым щитом по рогам и черепам и наслаждаясь крепким, ломающим кости ударом. Развернувшись, Харальд выстрелил из болт-пистолета. Перед ним взорвалась вюрдовая плоть. Левой рукой ярл орудовал инеистым топором Глаций. Его огромное клинообразное лезвие было сделано из цельного кристаллического куска, сверкающего синевой стужи. Каждым ударом оружие разрывало демоническая плоть, мышцы и кости.

За несколько секунд атаки чувства Харальда наполнились вонью клубящегося дыма и брызжущего ихора. Демоны выли неестественными голосами. Воздух содрогался от столкновения ярости.

Мечевики попытались отсечь атакующую кавалерию и утопить ее в волне крови. Но, несмотря на свою численность, они не смогли остановить импульс атаки Волков Смерти, хотя и брали с них плату. Харальд услышал мучительное рычание громового волка и крики его наездника Рангвальда. Затем последовал грохот падения волчьего гвардейца и его зверя под массой рубящих когтями демонов. Загремели болтеры. Это братья поблизости попытались отвлечь мечевиков от упавшего наездника.

– Не останавливайтесь, братья, – выкрикнул Рангвальд, сражаясь до последнего.

Они так и поступили. Кавалерийская атака ни в коем случае не должна была замедлиться. Ее успех против такой огромной орды зависел от неослабевающего натиска и скорости. С каждым павшим братом ярость Космических Волков и громовых волков росла, и они врезались в демонов с растущим неистовством. Харальд видел только красный цвет – красную отвратительную плоть, красное пламя и красную пелену своего гнева. Ледяной Зуб перемалывал демонов огромными клыками.

Подле ярла смесью ярости и смеха рычал Канис. Он размахивал огромными волчьими когтями, принимая врагов в объятия смерти. Каждое лезвие не уступало в длине гладию. Харальд бросил взгляд вправо и увидел, как Канис одним взмахом рассекает хребет демона.

– Отличное убийство, брат! – выкрикнул Харальд.

Чемпион оскалился, сверкая желтыми глазами. Он что-то выкрикнул в ответ, но Харальд расслышал только нечленораздельное рычание. Канис уже погрузился в первобытную дикость и находился во власти зверя.

Присоединиться к нему было проще простого. Харальд триумфально рычал при каждом убийстве Ледяного Зуба. Воин и его скакун были единым альфа-хищником на поле битвы. Кровавая атака будоражила. Задымленный ветер развевал волосы и бороду ярла. Его сердца бились в унисон с ударами лап Ледяного Зуба. Оглушающий гнев болтеров, волков и людей влек вперед. Даже вонь ихора, чьи испарения одновременно сдавливали и царапали горло, подгоняла его.

Зов абсолютного безумия был силен, но Харальд сдержался. Не полностью, но достаточно, чтобы осознавать себя среди расширяющегося поля битвы.

Волки Смерти прорывались вперед, к победе и бойне. Атака громовых волков растерзала линии тварей Кхорна. Сотни их превратились в густую жижу ихора. Над ней потрескивала мощь вюрда, и нечистая жидкость не испарялась. Когти Ледяного Зуба расплескивали растущую топь. Гневу врагов не хватало силы сопротивляться Волкам Смерти. Харальд прорубался через толпы демонов без промедления и пощады, достигнув стены Предомитуса.

Он не повел воинов через ворота. Вместо этого ярл повернул направо вдоль валов, затем снова развернулся и атаковал орду. Волк Смерти почувствовал за спиной поднятые двумя штурмовыми кораблями порывы ветра. Они низко прошли перед воротами, поливая землю тяжелыми болтерами и лазпушками. Брешь в стене превратилась в пекло. Харальд оглянулся на вулканическое опустошение, в воздух подлетали комья земли и тела. Демоны сгорали на лету. Орда не смогла вырваться из города. Навстречу наступающей кавалерии устремились остальные «Грозовые волки», выкашивая целые просеки в рядах врагов.

Демон подпрыгнул над пастью Ледяного Зуба и устремился прямо на ярла, собираясь разрубить надвое его голову. Космический Волк поднял щит и отшвырнул врага в сторону. Затем покончил с ним выстрелом в череп. Ледяной Зуб схватил другую тварь за шею и одним щелчком челюстью перекусил ее.

Харальд воспользовался моментом и бросил взгляд влево. Следом за атакующей кавалерией наступала пехота, не так быстро, но неся не меньше разрушения. Серые Охотники продолжали продвигаться к воротам, расширяя брешь в рядах врагов. Их многочисленные боевые кличи заглушали вопли демонов.

За штурмовыми кораблями и пехотой прибыли танки. «Хищники», «Поборники» и «Лэндрейдеры» в плотном строю стали огромной дробилкой, неодолимой массой из металла и орудийного огня. Ледяной Зуб помчался в сторону взрывов. Очищающее пламя теснило вюрдовый свет.

– Держать строй! – завопил Канис все еще гортанным голосом, но теперь слова можно было понять. Он пронзил глотку мечевика и швырнул существо на клинки родичей.

– Прямо на взрывы? – спросил чемпион.

Харальд почти поверил в готовность Каниса продолжить бойню в эпицентре танкового обстрела.

– Не совсем, – ответил ярл, усмехнувшись чемпиону. – Но близко.

Он подождал, пока поле битвы не начало засыпать градом камней, дым не стал удушающим, а ударные волны оглушающими. Затем Харальд свернул вправо, расчищая путь для танков. Лязгающие и грохочущие машины прошли мимо кавалерии, перемалывая преследуемых демонов.

Канис разочарованно зарычал. Пространство перед громовыми волками почти очистилось от демонов.

– Мы не закончили, брат, – успокоил его Харальд. – До этого еще далеко.

Он повернул Ледяного Зуба обратно к стене, и они проскочили короткое расстояние до фланга бронетехники. Волки обогнули холм из черепов и обрушились на следующую орду.

Твари находились в замешательстве и не могли перейти в контратаку. Их численность сыграла против них, когда они попытались ответить на внезапные изменения в направлении атаки Волков Смерти. Тысячи демонов на равнине стали пищей для клыков космодесантников. Их враги не могли атаковать одновременно. Они мешали друг другу, когда Харальд начал атаки с разных направлений. Разъяренные и разочарованные существа обратились друг против друга.

Кавалерия атаковала без передышки. Долгие часы битвы Волки Смерти мчались с той же скоростью и яростью, что и в самом начале. И когда, наконец, Харальд дал сигнал остановиться, вид равнины изменился. Небеса над головами все так же были охвачены темным и безумным пламенем бури. От холмов черепов поднимался дым, а у их оснований собрались водоемы крови. Но растрескавшаяся земля стала пустой. Враг исчез.

Резня и победа. Так часто они были одним и тем же. Как и сегодня. Пока штурмовые корабли продолжали обстреливать ворота Предомитуса, Харальд удовлетворенно рассматривал мертвую землю. Эта часть Нюрадеса была очищена.

– Хорошее начало, – сказал стоявший рядом Канис. Ему хотелось большего.

«Как и всем нам», – подумал Харальд. В венах кипела кровь. Истребление врага в этом первом бою и необходимость продолжать наступление заглушили тревоги о значимости этой кампании. Если враг был уничтожен, то его план терял весь смысл. И Харальд ощутил силу уничтожения в своих руках. Он был спущенным с поводка хищником, а по другую сторону стен находилась добыча.

– Точно, – ответил он чемпиону. – Хорошее начало для охоты. Давайте же продолжим.

Битва за Предомитус шла несколько дней. Дней бесконечной резни. В ходе зачистки Волки Смерти прорвались к воротам, затем дальше по главным артериям улья. Теперь битва шла внутри него. Только иногда рота выбиралась на открытое пространство, хотя пилоты штурмовиков держались как можно ближе к братьям, обстреливая открытые позиции в улье. Они разрушали башни, где концентрация демонов была настолько большой, что сами строения начинали искажаться, а рокритовые стены превращались в чешуйчатую плоть.

Внутри улья демоны ответили на вызов Волков Смерти. Они хлынули из залов и комнат, выскочили из световых люков и вентиляционных шахт, выбрались из-под земли. Великая рота уничтожала их. Харальд поддерживал скорость атаки, двигаясь почти так же быстро, как и во время первой атаки. Шансы на внезапность исключались, когда битва стала непрерывной, как поток пылающей кровавой реки.

Космические Волки двигались быстро и со свирепостью зверей, которыми управляли. Но Харальд осторожно выбирал направление атаки. На борту «Альфа-клыка» он изучил гололитические схемы городов-ульев Нюрадеса. Бешенство охоты он сдерживал стратегией. Харальд принял волка. Сражался, как будто был одним целым. Как будто. В этом и заключалась разница, которую ни в коем случае нельзя забывать.

Как только ворота были захвачены, Харальд начал второй этап штурма Предомитуса. Он разделил силы, направив кавалерию и пехоту по узким улочкам, в то время как танки неумолимо продвигались по главным проспектам. Менее широкие дороги были достаточно велики, чтобы позволить быстрое развертывание, но не настолько, чтобы демоны могли собрать достаточное число для замедления наступления. Отродья варпа проглотили наживку, и Харальд уничтожил их.

– Это долгая атака, братья, – сообщил ярл великой роте, когда Волчья гвардия и Серые Охотники вырезали демонов, соединились с танками на главных проспектах, а затем разделились, чтобы повторить схему. – Таким способом мы вернем Предомитус. Наша победа основывается на силе удара и скорости. И зависит от них.

Канис разорвал мечевика пополам и указал на возвышающиеся стены и извилистые аллеи за ними.

– А охота знатная, – заметил чемпион.

Харальд переключился на личный канал связи.

– Перед нами не стоит задача по полному очищению планеты, – сказал командир, понимая, что это невозможно. – Достаточно разбить главные силы демонов.

Он указал вверх и влево, где верхние этажи шпиля сверкали лазерным огнем.

– У Нюрадеса все еще есть верные силы обороны. Мы дадим им возможность начать свою освободительную войну, а затем отправимся к следующей цели.

Ярл решил, что перспектива бесконечного, неистового наступления понравится Канису.

И он был прав. Чемпион завыл и бросился вместе с Фангиром на следующую группу демонов.

Ход войны привел Волков Смерти в глубины подулья. Здесь было невероятное множество врагов. И в подземном Индустриуме твари бросили вызов наступающим космодесантникам.

Индустриум представлял спутанный клубок переходов. Во мраке, освещенном сильным газовыделением, громоздились машины, а века строительства и упадка создали спутанные уровни цехов. Миллионы работавших в Индустриуме рабов сгинули, умерев или изменившись. Многие районы стального лабиринта превратились в руины, и мертвый металл превратился в голодную плоть. Но немало машин все еще работало, шестеренки вращались, щековые дробилки перемалывали руду, литейные сливали расплавленный металл с бессмысленным постоянством колоссальных сервиторов. Здесь переходы были короткими, разрушенными, непредсказуемыми. Механические стены с грохотом смыкались, а потом разделялись. Повороты были резкими, а скорость опасной и все так же необходимой. И здесь обитали другие демоны.

До сих пор Волки Смерти сражались исключительно с порождениями Кхорна, завывающими воплощениями гнева. В Индустриуме космодесантники столкнулись с демонами Тзинча. По коридорам вместо рева разносился безумный смех. Голоса произносили фразы, едва понятные человеческому уху. От этих слов Харальд чувствовал жжение позади глаз.

– Не слушайте слова вюрда! – закричал ярл, его голос отразился от железных стен. Ведущие громовые волки растаптывали демонические уродливые ужасы из блестящей розовой плоти. Их истребляли клыками и цепными клинками. Плоть рассыпалась, темнея до темно-синего оттенка и изменяясь. При гибели демоны размножались, но их тут же уничтожал болтерный огонь Серых Охотников.

Вдруг, воздух разорвали нечеловеческие вопли. Летающие демоны – твари, что представляли собой чуть больше, нежели крылья, рога и хлещущие хвосты – с воплями появились из-за крутых поворотов и темных расщелин машин. Они были безумными, но проворными. Демоны набросились на Волков Смерти, коля рогами и рассекая шипастыми хвостами. Твари появились со всех сторон, нападая и сбегая. А затем возвращаясь.

Харальд доверился хищным инстинктам Ледяного Зуба в схватке с демонами, которые неслись по земле Индустриума. Ярл следил за воздухом, буравя болтами кричащих и пикирующих на него тварей и вскрывая Глацием их брюха, если те выживали после обстрела.

Сражение состояло из отдельных фрагментов, как и пространство Индустриума. Шла война безрассудной скорости. По обе стороны на сотни метров поднимались работающие, лязгающие, извергающие дым машины. В один миг потолок над головой Харальда был виден, в другой – исчезал в темных высотах. Не было никакой возможности подготовиться к неровным перекресткам, оставалось только уйти с головой в рукопашную схватку. Волки Смерти и крикуны проносились мимо друг друга, заливая мрак густыми струями ихора и крови. Визги тварей смешивались с напевами и смехом. Вой громовых волков и рык их всадников рассекали омерзительные путы Хаоса праведной свирепостью. Война превратилась в обмен едва уловимыми смертоносными ударами.

В глубинах лабиринта Индустриума Харальд почувствовал чье-то могучее присутствие. Атаки крикунов были слишком скоординированы для глупых демонов. Их направляла сильная воля. Ее шепот проникал сквозь шум битвы, скользил, словно червяк в промежутках между хохотом, ревом и рычанием. Он обращался к Волкам Смерти. И проигнорировать его было невозможно.

Очередная атака, более коварная и опасная.

«Скользящий приветствует вас. Скользящий ждал вас. Вы долго добирались. По силу вам сделать эту стезю увлекательной? Цепи и веревки, кандалы и паутины, такие гремящие, натянутые и скручивающиеся, скручивающие и скручивающиеся. Видите? Нет, не видите. Поспешите, марионетки. Поспешите и увидите».

Голос шипел секретам и тайными знаниями.

– Не обращайте внимания на эту ложь! – закричал своим всадникам Харальд.

Но в своих сердцах он боялся, что в обольщении демона таилась истина, которая разъедала сильнее любой лжи.

«Игнорировать Скользящего? Усмирить его? Ты сможешь усмирить судьбу? А игнорировать свое настоящее и грядущее?»

Справа завизжал умирающий металл. Серия обрушений заглушила взрывы, а над головой полыхнул раскаленный газ. Харальд пригнулся и инстинктивно повернулся к падающей стене. Как впереди, так и позади на кавалерию Волков Смерти валились миллионы тон металла. Разрушающиеся механизмы засыпали все вокруг обломками. Избежать лавины не представлялось возможным. Харальд бросился навстречу неминуемой смерти, и та разделилась перед ним. Падающие машины вместе с сотней громовых волков разошлись в обе стороны, словно разорванный занавес.

Харальд с Канисом помчались прямо на демона, шепчущего в их душах. Скользящий сидел верхом на крикуне. Герольд Тзинча был огромной розовой тварью в переливающихся, маслянисто-синих одеждах с многочисленными конечностями, рогами и зубами. Из тела выросли отростки, которые каждый миг сменялись со щупалец на рога. Демон поднял скрученный меч, одновременно смеясь и шепча. Еще три руки раскрыли объятия, приветствуя Космических Волков.

Харальд дал команду Ледяному Зубу прыгнуть. Громовой волк бросился вперед и приземлился на голову крылатого демона, припечатав его к земле. Герольд спрыгнул с раненного скакуна и ударил когтями и щупальцами по грозовому щиту Харальда. Мощь вюрда была огромной. Демон ударил со скоростью змеи и силой тарана, оттесняя Харальда с Ледяным Зубом. Другое отродье поднялось на помощь своему господину, и на него напали Канис с Фангиром. Чемпион разрезал крылатого монстра волчьими когтями, а Харальд тем временем блокировал Глацием выпад клинка Скользящего и выпустил очередь из болт-пистолета в лицо демону.

Масс-реактивные снаряды взорвались внутри его черепа. Герольд не являлся существом из подлинной плоти, но здесь, на Нюрадесе, у него была физическая форма, и взрывы разорвали его голову пополам. Половинки повисли двумя выпотрошенными кусками плоти по обе стороны тела. Когти слепо царапали Харальда, и Ледяной Зуб зарычал от боли и гнева, когда они прочертили борозды на теле громового волка. Зверь снова прыгнул, прочь от крикуна, когда искромсанный Скользящий рухнул в обломки пылающей машины. Кавалеристы атаковали извивающегося демона цепными мечами и болт-пистолетами, продолжая терзать его труп. На месте падения Скользящего взметнулось жуткое пламя. Неожиданно раздался взрыв, и среди руин с силой урагана завыл омерзительный ветер, обрушившись на Волков Смерти.

Воины проследовали через рухнувшие машины к следующему открытому коридору.

– Легкая добыча, – заметил Канис.

Чемпион был прав. Они хорошо врезали Скользящему, но ярл не ожидал, что схватка окажется такой короткой.

– Думаешь, слишком легкая? – спросил он.

– Нет, – ухмыльнулся Канис. – Просто жалкая добыча. По крайней мере, их много.

Харальд оглянулся. Сияние демонического пламени блекло, ветер стихал. Ни намека на воскрешение. Шепот прекратился. На миг ему показалось, что он услышал среди порывов ветра змеиный смех.

Канис был удовлетворен видом поверженных демонов, но не Харальд.

– Вюрд все еще силен в этом мире, – сказал ярл.

Чемпион не ответил. Он поскакал к следующей жертве, крича со звериным пылом.

Даже жажда боя не могла унять сомнения Харальда.

«Есть что-то, чего я не вижу».

Впереди, через узкий проход протиснулась толпа розовых демонов. Времени обдумывать природу смерти герольда не было. Резня звала, и не ответить было невозможно.

А значит вперед и только вперед. Волки Смерти безостановочно атаковали, прорубаясь через демонические тела, прерывая смех и песни, очищая каждый уголок лабиринта Индустриума, который они проходили.

Отвоевывая Предомитус.

Наконец, Волки Смерти прошли весь улей. Их наступление длилось многие дни, оставив позади полосу вычищенных руин. Битва за улей еще не завершилась, но равновесие качнулось в пользу смертных защитников. Чудовища и еретики были выжжены в Предомитусе, и работа будет продолжаться, пока не останется, даже если в процессе рухнет каждый шпиль города.

Волна повернула. Кавалерия Харальда во взаимодействии с тяжелой бронетехникой и штурмовыми кораблями продолжила наступление. Впереди – между Предомитусом и Геносом – пространство кишело демонами. Они спустились с гор чудовищной волной.

– Все виды мерзости, – заметил Канис.

Харальд кивнул. Первая стычка с мечевиками скрыла союз демонов. Присутствие порождений Тзинча в подземном Индустриуме было плохим знаком. Который сейчас подтвердился. Над истерзанной землей Нюрадеса буйствовали ярость и изменение, чума и невоздержанность. Объединились все проявления Губительных сил.

– Это случилось по веской причине, – сказал Харальд.

– Им очень нужен этот мир, – согласился Канис.

– В самом деле? – поинтересовался его командир. Он снова задумался над относительно легкой победой над Скользящим. Но тут же выбросил из головы эти мысли. Какой бы ни была цель Хаоса, Космические Волки прибыли сюда, чтобы покончить с нею.

Хотя ярл со своими братьями только прошел изматывающую кампанию, он поднялся на спине Ледяного Зуба и высоко воздел Глаций.

– Братья! – воззвал он. – Начнем же снова охоту!

Хищники Императора помчались вперед, чтобы утолить свою жажду битвы.

После взятия Предомитуса прошли недели. Недели боев по всему полуострову Лацертус. Все время вперед и только вперед, вырезая демонов и тесня их к морю, отвоевывая захваченный ими мир. Мясорубка в улье теперь перекинулась на весь регион. Каждый день преодолевались многие километры, но предстояло пройти еще больше. Весь зараженный мир.

Харальд не задумывался о конце кампании. Он сосредоточился на победе в каждом отдельном бою и последовательных шагах на пути к завершению войны. Пытаясь остановить ярла, демоны помогали ему. Они бросали все больше и больше сил против Волков Смерти, ускоряя тем самым свое истребление.

Через сорок дней после взятия Предомитуса Волки достигли горной гряды и впервые увидели море в сотнях километрах от них. Внизу земля постепенно переходила в засушливую холмистую равнину, которая кишела демонами. Харальд задумался. Он смотрел на громадные массы кошмарных существ, извлеченных из самых темных саг.

– Отличная охота, – заметил Канис. Лицо и бороду чемпиона покрывал ихор, а броню отмечали подпалины и зарубки от потусторонних клинков. – Славная.

Он взглянул на демонические легионы. Жажда битвы нисколько не уменьшилась.

– Может охота быть слишком славной? – поинтересовался Харальд.

Канис недоверчиво посмотрел на него. После долгой паузы чемпион рассмеялся, как будто решив, что ярл шутит, и ответил:

– Никогда.

Когда смех Каниса стих, Харальду показалось, что он услышал отголосок другого, шипящего голоса. Волк оглянулся. Последняя насмешка Скользящего не давала ему покоя.

Каждый день кампании он ожидал возвращения демона. Уголком левого глаза он уловил, как промелькнуло что-то темно-розовое. Он присмотрелся. Ничего не было.

– Что ты слышал? – спросил Канис.

– Мне показалось, что я услышал демона, который насмехался над нами в Предомитусе

На лице чемпиона снова появилось озадаченное выражение.

– Не может быть. Мы изгнали его, разорвали на куски.

«И снова смех».

– А почему Нюрадес? – наконец задал вопрос вслух ярл. – Какой смысл в этом вторжении?

– Смысл? – переспросил Канис. – Какое это имеет значение? Цель демонов умрет вместе с ними.

«В самом деле?» Должна умереть.

«И снова смех».

Харальд покачал головой.

– Ты прав, Волкорожденный, – сказал он, пытаясь убедить себя. – Волки Смерти! – обратился ярл к роте. – Мы наступаем к морю! Не оставляйте за собой живых!

Они хлынули по склону. На демонов обрушился ураган когтей и огня.

У Харальда не получалось наслаждаться вкусом победы. Вопросы не давали покоя. Даже в гуще битвы, когда ярл ревел и убивал, они оставались, такие же настойчивые и наполовину сформировавшиеся.

Дальше. Вперед. Недели войны. Недели бойни. Твари все время атаковали, когти и клыки рвали нечестивого врага.

Нескончаемые враги были всего лишь нескончаемой добычей.

Канис ликовал.

Харальд сомневался.

Дальше и дальше. Безостановочно.

До самого конца.

Полуостров Лацертус закончился неожиданно. Неспокойное море бросалось на базальтовые скалы, поднимавшиеся на сотни метров. Захваченные безумной энергией варп-шторма, волны достигали половины этой высоты, ударяясь в скалы с такой силой, что брызги долетали до земли на их вершине. В завываниях ветра слышались голоса. Он ярился на Космических Волков, когда те прижали демонические орды. Отродья Губительных сил визжали и бормотали, их голоса переплелись со звуками ветра и волн.

Они напрасно сражались. Настоящая буря пришла с Фенриса.

Харальд обратил свои сомнения в гнев и вместе с братьями обрушился на последние оставшиеся орды. Со всех сторон триумфально выли Волки Смерти. После недель беспрерывных боев они атаковали так, словно только вступили в битву. Их добыче некуда было бежать. Космодесантники с неистовой радостью набрасывались на демонов. Харальд был весь забрызган ихором, а Глаций, казалось, пел в его руке. Ярл едва ощущал свои удары. Он раскраивал черепа и разрубал надвое тела. Ломал хребты грозовым щитом. Разрывал вюрдовую плоть болтерным огнем.

Канис смеялся с безжалостной свирепостью. Харальд присоединился к нему. Так же поступила вся кавалерия, а затем и пехота. Скалы звенели ужасным смехом альфа-хищников.

Харальд и Ледяной Зуб бросались вперед снова и снова, пока не закончилась дорога вперед.

Разбитую демоническую армию сбросили со скал. В воздухе кувыркались чудовищные тела. Подобные горам волны поднимались, чтобы поглотить их. Нюрадес в своем гневе забирал своих мучителей в бурную пучину.

Смех Волков Смерти оседлал грохот прибоя.

Лорд-губернатор Элсенер встретился с Харальдом Волком Смерти и Канисом Волкорожденным в одном из оборонительных шпилей улья Генос. Покои Элсенера были уничтожены в начале вторжения. Он едва сбежал из падающей башни. Ни один из астропатов, которые находились ниже, не оказался столь везучим. Крик о помощи стал последним их поступком, неминуемо открыв их силе варпа. Элсенер видел, как они обратились в демонов. Он многое увидел с начала войны. Как тысячи ополченцев улья и почти вся его почетная стража Темпестус отдали свои жизни, обороняя укрепленную часовню в центре улья. Он заметил свое отражение в окне из стекла и стали, когда подошел к комнате. Увиденное им на этой войне отпечаталось на его лице. Глаза ввалились, посеревшую кожу избороздили морщины, отражавшие глубокие шрамы душевной травмы. Он увидел лицо человека, который ненадолго переживет конец войны.

«Дай Император увидеть мне освобождение Нюрадеса», – подумал Элсенер.

Губернатор вошел в комнату, опираясь на грубую трость, сделанную из древка декоративного копья. Это был орудийный каземат на среднем уровне башни. Его размеры и нетронутое состояние вполне подходили для командного центра. В сводчатых амбразурах, обращенных на все стороны света, располагались тяжелые болтеры. Они прикрывали подходы над крышами расположенных ниже жилых комплексов. Или же руин этих комплексов. Большая часть Геноса представляла дымящиеся развалины. Но улей был очищен от демонов.

Небо потемнело из-за дыма пожаров. Безумный блеск варп-шторма прошел. Когда война перекинулась с полуострова Лацертус в заселенные северные земли планеты, сила шторма уменьшилась. Прошло уже много дней с тех пор, как Генос и Предомитус были освобождены от ужаса этого света и его дождей.

Для Элсенера ожидание значило освобождение Нюрадеса. У вошедшего губернатора перехватило дыхание. Его встретили два громадных воина. Их доспехи несли смрад войны. Едкая вонь фуцелина смешалась с неприятным запахом убитых тварей, который источали полосы ихора. И кроме того аура опасных зверей. Они были людьми, но их грубые черты и растрепанные волосы создавали у Элсенера ощущение, что он стоит перед большими зверями.

Они пугали его почти так же, как и существа, с которыми Элсенер сражался многие недели.

Губернатор поклонился, отведя взгляд.

– Милорды, – обратился он. – Нюрадес благодарит вас за принесенное вами спасение.

Волк Смерти фыркнул.

– То, что вы выжили, делает вам честь, лорд Элсенер.

Он повернулся к гололитическому столу, который показывал карту полярных регионов Нюрадеса.

– У нас есть несколько вопросов к вам. Война становится все ожесточеннее по мере нашего продвижения на север.

Элсенер с трудом заставил себя не представлять более жуткие ужасы, нежели те, что напали на Генос.

– Тварей все больше, и они решительно настроены остановить наше наступление, – продолжил Волк Смерти. Он постучал по рунам, обозначающим некий комплекс.

– Что это такое? Я не нашел записей об этом.

– Борассус, – ответил Элсенер. Он сглотнул и еще больше оперся на свою трость. – Мы уничтожили записи, но все еще не стерли память о нем из нашей культуры. Это крепость. Она проклята.

Волкорожденный фыркнул.

– А что на Нюрадесе не проклято?

– Борассус веками был местом призраков. Его остерегались задолго до прихода варп-шторма.

– Так вы полагаете, что там все будет гораздо хуже, – подытожил Волк Смерти.

– А как иначе?

Харальд кивнул.

– Мы приняли к сведению ваше предостережение. Ни один из сынов Фенриса не относится пренебрежительно к слову «проклятый». Значит, мы должны отправиться в Борассус. Если Губительные силы стремятся не дать нам добраться до него, значит он, в самом деле, важен.

Он провел рукой над полярными регионами.

– На расстоянии в тысячи километров здесь нет ни одного поселения. Никакой добычи для демонов. Борассус их опорный пункт на этом континенте. Из того, что вы сказали, он также может быть вратами для них. Мы возьмем его и очистим этот мир.

Когда «Грозовые волки» прибыли к Борассусу, небо над ним было чистым. В этом пустынном регионе, земле голых скал и сильного холода, отсутствовал смог тяжелой промышленности. Как и нечестивые огни варп-шторма. Даже когда Волки Смерти приготовились к штурму укреплений, волнение вокруг Нюрадеса стихло. Шторм прошел. Снова утвердился материум. На ясном ночном небе над полюсом Нюрадеса сияли серебристые колючки звезд. Луна Нюрадеса, в два раза превосходящая размерами террансккую, безмолвно отбрасывала на Борассус яркий свет.

В сотне километрах к югу тяжелая бронетехника Волков Смерти сражалась с мощной волной демонов на перевале, который был основным путем в регион Борассус. Приковав внимание сил Хаоса к этой битве, Харальд приказал высадить воздушный десант в зоне цели. Космические Волки прибыли на штурмовых кораблях, высадившись на широкой равнине перед главными воротами укреплений.

Когда кавалерия с пехотой закончили сосредоточение, Харальд взглянул на стены, которые черными очертаниями вырисовывались на фоне огромной сферы луны. Комплекс бункеров, башен и валов напомнил ему сломанные клыки и бивни. Массивный, безмолвный и черный Борассус ждал. Главные ворота были разрушены. Путь внутрь открыт. Ярл не видел никаких перемещений.

– Это место не мертво, – сказал стоявший рядом Канис и оскалился. Ледяной Зуб и Фангир зарычали и ощетинились.

– Они ждут нас, – согласился Харальд.

Кавалерия Волков Смерти осторожно направилась вперед. Харальд не мог возглавить атаку, не обнаружив врага.

Космические Волки прошли через разрушенные ворота. За ними находился большой плац. Некоторые окружавшие его казармы были разрушены. Рокритовые стены рассыпались, словно от удара огромным кулаком. Приземистые бункеры располагались на одинаковом расстоянии между стенами и громадной массой центральной цитадели. Освещенные холодным светом и погруженные в глубокие тени. Словно открытые пасти и глаза слепцов зияли дверные проемы и амбразуры. Харальд приказал передовым отделениям проверить ближайшие здания. Они нашли внутри только темноту.

Под шепот холодного ветра погибели Волки Смерти двинулись дальше. От стен отражался звук поступи громовых волков и топот керамитовых сапог. Рота оказалась в объятиях опустошения.

Ворота в цитадель также были снесены. Харальд замедлился, когда увидел, что вход засыпан обломками. Похоже, внутренние помещения бастиона обрушились. Ярл изучил верхние уровни приземистых башен. На него смотрели ряды бойниц, больше похожие на темные, пустые глаза.

Глаза мигнули, и из них ударил яркий свет, осветивший валы цитадели. С крыш бункеров словно спала маскировочная завеса. Там кружили в безумном танце огненные демоны Тзинча, швыряя демоническое пламя в космодесантников. «Они были здесь все время», – догадался Харальд. Какое-то сильное волшебство скрывало их.

Весь строй Волков Смерти накрыли взрывы. Возле плеча Харальда пролетел ослепительно-синий огненный шар. Он попал в Алуара и окутал Серого Охотника. Силовой доспех, плоть, кости и мышцы видоизменились и сплавились с такой взрывной энергией, что воин за долю секунды обратился из существа с кровоточащими ранами и завывающими пастями в пепел.

Со всех сторон треснула реальность. Сквозь хрупкую пелену хлынула армия. Пустой плац вмиг оказался заполненным. На фланг Волков Смерти обрушилось стадо джаггернаутов. У этих огромных зверей была багровая шкура и багровые доспехи с рогами, не уступавшими в длине их же челюстям. Некоторые рога были шипастыми, другие же имели форму зазубренных лезвий топоров. И каждая из тварей обладала силой разогнавшегося танка. Они пробивали керамит. Рубили ребра. Пронзали глотки громовым волкам.

Восседающие на чудовищных скакунах кхорнитские мечевики рубили клинками поврежденную броню. Они ликовали каждой отсеченной голове, высоко воздевая багровые подношения Кхорну.

Приближались более медленные и многочисленные, нежели уродливая кавалерия, демоны Нургла. Они походили на море жужжащей, распевающей чумы. Их тела покрывали сочащиеся язвы, а с клинков падали корчащиеся личинки. Они пришли, чтобы задушить Волков Смерти в объятиях дедушки болезней.

– Строиться! – передал по воксу Харальд. – В контратаку!

Ледяной Зуб и Фангир бросились к толпе кхорнитских демонов.

– Трусы, нападающие исподтишка, – прорычал Канис.

«Это сработало», – подумал Харальд.

– Тогда мы докажем, что их тактика бесполезна, – обратился ярл по воксу. Ловушка захлопнулась. А теперь он выведет из нее Волков Смерти. Зверь в его сердце поклялся в этом, хотя хладнокровный тактик рассчитал шансы и знал, чем закончится эта ночь.

Ярко-красные монстры атаковали фланги Космических Волков. Пути вперед не было. Разрушенная цитадель представляла скалистую преграду. Единственный шанс заключался в изменении направления главного удара и восстановлении мобильности.

– Мы должны прорваться назад, – сказал ярл чемпиону. Он всаживал болты в череп левиафана, пока его голова не лопнула. Тело тяжело рухнуло, прочертив борозду в скалистом грунте, перевернулось и раздавило всадника.

– Отступление? – спросил Канис. Фангир увернулся от удара и вонзил когти в чешую чудовища. Канис обезглавил мечевика взмахом правой руки и пронзил шею скакуна волчьими когтями левой.

– Маневр, – пояснил Харальд. – Со сменой добычи.

– Братья! – закричал он по воксу. – Рвите чумных демонов на части!

Он начал разворачивать Ледяного Зуба. Джаггернаут бросился на громового волка. Ледяной Зуб извернулся, опустив голову и вцепившись в глотку твари с перемалывающей сталь силой. На землю хлынул демонический ихор, джаггернаут заревел и попытался освободиться. Харальд отбил болт-пистолетом оружие мечевика и вонзил Глаций в грудь твари, разрезав ее пополам. Она растеклась в дымящуюся алую грязь. Ледяной Зуб сильнее сжал челюсть, одновременно разрывая когтями броню. Харальд рубанул топором по обнаженной плоти, глубоко вгрызаясь в тело монстра. Тот встал на дыбы, спасаясь от надвигающейся гибели. Громовой волк не отступал. Джаггернаут попытался подмять под себя мучителей, но Ледяной Зуб не уступал ему в размерах. И как будто был разъярен засадой не меньше своего хозяина, отказываясь отпускать свою добычу. Джаггернаут попятился назад, и громовой волк вырвал ему глотку. Тварь повалилась на землю, и Харальд добил ее, снеся голову.

Чешуя огромного демонического тела покрылась ржавчиной, затем осыпалась в прах, а плоть расплавилась в зловонную грязь. Когда туша джаггернаута исчезла, у Харальда появилось место для маневра. Рядом Канис с Фангиром покончили с другим монстром. Волк когтями растерзал его бок, выпустив поток пылающих внутренностей. Канис рубил клинками, пока не отсек голову. Рев боли и ярости стих, и чудовище исчезло во взрыве ихора. Волчий лорд с чемпионом перемещались с одного фланга на другой, помогая сражающимся братьям отбивать атаку демонической кавалерии.

– Назад к стенам! На равнину! – приказал Харальд. – Там мы уничтожим отродий!

Великая рота изменила направление атаки. Волки Смерти прорвались через толпы кхорнитских чудовищ, через заградительный огонь варпового пламени, уничтожающего их братьев смертоносными трансформациями. И атаковали чумоносцев.

Над головами «Грозовые волки» поливали валы огнем «Адского мороза» и лазеров. Штурмовые корабли «Грозовой клык» истребляли демонов на земле. Огромные лучи оставляли полосы температуры абсолютного нуля. Некоторые попавшие под обстрел демоны продолжали двигаться, но, в конце концов, их неестественные тела рассыпались, превращаясь в пыль, прежде чем освободиться.

Огненные демоны Тзинча нанесли ответный удар. Половина из них перенаправили свой огонь на штурмовые корабли. Варповое пламя окутывало двигатели, обращало крылья в клыки. Прежде чем Харальд достиг тыловых линий, многочисленные залпы нечестивого огня впились в фюзеляж «Грозового клыка», превратив его в нечто чешуйчатое и гибкое. Двигатели завыли, и корабль закружился. Это сверхъестественная плоть снова изменилась: превратилась в стекло. Энергия стремительных рывков погубила его. Корабль и экипаж исчезли во взрыве, который залил темноту одновременно естественным и неестественным светом.

Харальд и Канис встретились, когда Волки Смерти нанесли сильный удар по чумным демонам. Твари в первых рядах исчезли, уничтоженные массированной яростью Космических Волков. Холодный полярный воздух стал влажным из-за гнили. Даже погибая, демоны отвечали своим врагам, выпуская стену ядовитого пара.

Волки Смерти углубились в чумное море. Хотя джаггернауты продолжали атаковать, они потеряли преимущество скорости. Они увязли, пробиваясь через ряды чумных демонов. Великая рота приблизилась к воротам и маячившей за ними свободе.

Варп-пламя окутало «Грозового волка» под названием «Страж Фростхейма». Его одновременно атаковало множество огненных демонов. Его корпус оказался под действием противоположных сил такой мощи, что застыл в воздухе. Безумие удерживало корабль над вратами. Он раздувался и сжимался. Открывались глаза и кровоточил фюзеляж. Лопнуло брюхо. Заскрежетали зубы, а потом корабль завопил.

– Назад! – заревел Харальд.

Продвижение роты застопорилось. Такая большая масса не могла мгновенно изменить курс. Космические Волки отреагировали с идеальной дисциплиной, но несколько роковых секунд они просто топтались на месте.

«Страж Фростхейма» упал. Воспламенившийся сплав металла и плоти рухнул перед воротами. Пылающая волна омыла Волков Смерти. Бежать было некуда, и Харальд пригнулся, укутавшись в плащ, а завывающий Ледяной Зуб припал к земле. Над головой Харальда пролетел капот двигателя, врезавшись в Серых Охотников за его спиной, словно клинок и метеор одновременно. Вокруг ярла бушевал поток вспыхнувшей плазмы и испепеляющего имматериума, стремясь поглотить воина. Но плащ сберег Волка Смерти. Сделанный из шкуры убитого Харальдом короля ледяных троллей он не поддался пламени.

Звук взрыва был настолько мощным, что заглушил вопли умирающих. Но Харальд знал, что пламя поглотило его братьев. Он чувствовал потери своей душой. Переполненный скорбью и яростью, он встал еще до того, как поднятая гибелью «Стража Фростхейма» буря полностью стихла. Шкура Ледяного Зуба дымела. Куски шерсти и плоти были выжжены до самых мышц. Не уступая в ярости своему наезднику, волк ответил на команду Харальда и прыгнул вперед.

– За мной, братья! – обратился по воксу ярл. – Разом ударим по врагу. Пусть твари разобьются о скалу нашей силы! Кавалерии приготовиться отбросить врага к цитадели! Пехоте прорываться с нами и взять стены.

Врата обрушились. Выхода из Борассуса не было. Десятки демонов исчезли при падении корабля, но это ничего не изменило. Волна чумоносцев продолжала расти.

Зверь внутри Харальда не смог заглушить голос тактика. Попытка прорыва провалилась. Последний шанс избежать ловушки исчез вместе со «Стражем Фростхейма». Оставалась последняя атака. Последний яростный рев, направленный на врага. Если кавалерия уничтожит большую часть демонов на пути пеших собратьев, тогда, возможно, пехотинцы Волков Смерти выживут и соединятся с тяжелой бронетехникой на юге. Если сага громовых волков роты закончится здесь, пусть же это будет достойное завершение, песня, которая будет перекликаться со смертью бесчисленных нечестивых врагов.

Почуяв слабину, демоническая орда усилила атаку. Ревущие звери сотрясали землю своей ненасытностью. Колокольный звон гнал вперед чумных демонов. Клинки недуга и ярости рубили Космических Волков. Воины Харальда сплотились вокруг него стеной рычащих зверей и облаченных в керамит гигантов. Каждую секунду непрерывный обстрел варп-пламенем сражал все новых воинов. Демоны Кхорна и Нургла давили, сжимая кольцо окружения.

После взрыва лицо Каниса Волкорожденного представляло один сплошной ожог. Броня выгорела дочерна. Глаза сияли гордым гневом.

– Хищники до конца, – сказал он Харальду.

Ярл кивнул. Канис был готов к неизбежному и жаждал только добычи, которую он еще получит этой ночью. Это было хорошо и верно. Харальд в последнем вызове поднял Глаций.

– За Русса! – воззвал он.

– За Время Волка! – ответила рота.

«Для нас оно настало», – подумал Харальд.

Он почувствовал, как поднялись волосы на руках. Его окружала порча, которая свела бы смертных с ума, но что-то еще в ночи заставляло его реагировать, как будто на неизвестную угрозу.

По рядам демонов пробежала дрожь. Она походила на неуверенность.

На крышах мелькнули тени, а затем огромные силуэты атаковали огненных демонов и разорвали их на куски. Обстрел варповым огнем внезапно прекратился. Следом сверху хлынул поток. Это был ихор. За считанные секунды было убито так много демонов, что поле битвы залил дождь. Харальд моргнул. Фигуры были чудовищными, но не такими странными, как им следовало быть. Он услышал низкое и свирепое рычание, и его кровь закипела от узнавания.

Его обоняние отреагировало на запах родичей.

– Братья… – произнес потрясенный Канис.

«Как? – подумал Харальд. – Это невозможно». Фигуры были слишком крупными и слишком уродливыми.

И все же…

Он подумает об этом позже. На каждой крыше Борассуса истреблялись демоны.

Харальд дал команду на атаку, и она уже не была отчаянной. Волки Смерти с воем бросились в бой.

Фигуры на крышах ответили своим воем.

«Нет», – снова подумал Харальд. Он раскроил череп чудовищу, изрешетил мечевика болтами от головы до брюха и снова подумал о том же, раздираемый между надеждой и тревогой перед невозможным.

Валы Борассуса были очищены от демонов. Незнакомые фигуры спрыгнули на землю. Они напали на задние ряды демонов, прорываясь к Волкам Смерти, не пользуясь при этом огнестрельным оружием. У некоторых были клинки. Они атаковали с чистой свирепостью зверей, кромсая врагов собственными руками. Руками с когтями.

Демонов одолели еще большие чудовища. Охваченные гневом Волки Смерти сражались на пороге поражения. Каждому их завыванию отвечали приближающиеся гиганты. Ситуация изменилась: теперь атаковали на скорости громовые волки, а демоны оказались в окружении.

И обреченными на смерть

Конец был неминуем. И наступил быстро. Когда последние демонические останки растворились в своей грязи, Харальд встретился с существами, которые не могли находиться здесь.

Над Борассусом снова ярко светила луна. Тишину нарушало хищное дыхание гигантов.

Чудовища пригнулись, словно готовые к прыжку. Но они не сделали этого. Они удержались, на какое-то время.

Канис рычал в унисон с громовыми волками.

Харальд взглянул на него.

– Ты звал их братьями, – сказал он.

Канис кивнул и покачал головой. На лице застыла смущенная гримаса.

– Так и есть, но… у них странный запах. Он старый.

Чемпион сжимал и разжимал кулаки. Он разрывался между признаками родства и угрозы. И мог в любой момент атаковать.

– Держи себя в руках, брат, – приказал Харальд. Оружие было опущено, но готово к бою. Ярл направился к существам, которые спасли его воинов. С каждой отмеченной им деталью головокружение от нереальности происходящего усиливалось. Они были огромными. Очень высокими и широкими, рядом с ними Харальд казался маленьким. Они были зверьми.

Они были волками.

Незнакомцы сильно горбились, словно бег на всех четырех конечностях был естественен для них. А руки и в самом деле были длинными. Лица – слишком вытянутыми и волосатыми. Клыки – огромными, а пасти настолько походили на волчьи, что Харальд засомневался, могли ли незнакомцы вообще говорить. Тем не менее, человеческий облик все еще присутствовал в этих чудищах. Ярл разглядел в их лицах то, что пытался отрицать, но больше не мог. Он увидел схожесть. Родство. Кроме того, почувствовал его, сквозь резкий запах боевых стимуляторов и сильный звериный мускус.

Волки носили доспехи. Как только не раскололись небеса при виде подобной брони в этом месте в это время? Потрепанную мешанину из различных комплектов едва удерживали грубые швы, а повреждения почти исключали возможность определить орденскую принадлежность. Почти. Доспехи были выцветшего темно-серого цвета древней истории. Эмблемы едва различались под бессчетными боевыми зарубками. Незнакомцы были фенрисийцами. Харальд знал их. Как и каждый Космический Волк. Их память не подвела их.

Этих воинов не видели десять тысяч лет.

– Этого не может быть! – закричал волчий гвардеец. На миг Харальду показалось, что слова раздались в его собственной голове.

«Нет, – подумал он. – Это невозможно».

Тринадцатая великая рота. Исчезнувшая в варпе, преследуя Магнуса после падения Просперо.

Громадные воины сплотились вокруг самого крупного из них. Ночь наполнило низкое, настороженное рычание. Харальд примагнитил свое оружие, показал пустые руки и подошел к вожаку. Огромный зверь следил за ним янтарными глазами. Он был настолько велик, что отбрасываемая им тень полностью накрыла Волка Смерти.

Харальд не отводил взгляда от глаз гиганта, несмотря на то, что ему пришлось задрать голову. «Я не собираюсь нападать, – подумал он, – но буду приказывать». Он знал, что это необходимо. Но он приближался к мифу, прилагая немалые усилия, чтобы не показывать тот трепет, что сейчас испытывал.

Ярл остановился всего в нескольких шагах и более подробно рассмотрел лицо зверя. Теперь Харальд различал признаки человека. Форма глаз и бровей. Он все больше узнавал черты братьев и свои собственные.

Харальд принял правду того, что видел. Ропот и предостерегающее рычание Волков Смерти за спиной свидетельствовало о том, что ему это не снилось.

Ярл остановился перед альфа-самцом. Воин стоял прямо, не сводя взгляда. Грудь зверя раздулась, с рокотом вдыхая воздух.

Харальд напрягся.

Зверь склонил голову и опустился на одно колено. Так же поступили и остальные. Угроза прошла, как только волки признали нового вожака.

Хотя Харальд страшился того, что предвещали эти выходцы с того света, он также помнил о своем долге перед ними. Ярл положил руку на плечо гиганту и предложил ему подняться.

– Кто ты? – спросил он.

Чудовище с трудом выговорило имя: – Ингвир.

– Вы верны примарху? – спросил Харальд.

– Мы… братья. – Звук был абсолютно звериным. Только слова человеческими. – Мы… вульфены.

«Почему Нюрадес? – снова подумал Харальд. – Теперь ты знаешь».

Он посмотрел на ряды вульфенов и почувствовал, что смотрит в будущее, оказавшееся в кровавой пасти прошлого.

Глава 2. Совет Волков

Магистр роты Темных Ангелов Арафил прибыл в Борассус в поисках истины. Война пришла и ушла, и осталась в тенях. Вызванная скаутами рота пронзила варп-шторм и вышла на орбиту над полярным кругом Нюрадеса. В тот момент мир все еще кишел демонами. Когда же высадка завершилась, демоны исчезли. Каким образом?

Следы свирепой битвы в разрушенных укреплениях были повсюду: взорванные и обгоревшие здания и земля, стены, усеянные характерными выбоинами от болтерных снарядов. Здесь побывали космодесантники. Но кто именно?

Еще несколько минут назад капитан более всего беспокоило, куда подевался сержант Архад со своими скаутами. Они исчезли из показаний всех воксов и ауспиков перед прибытием роты Арафила на Нюрадес. Теперь Арафил частично получил ответы, хотя и малоутешительные. Тени были густыми, но он выяснит, что они скрывают.

Капитан стоял в бункере вместе с оставшимися скаутами. Бункере, который стал бойней. Тела были обезображены, головы разорваны пополам. На стенах и выступах орудийных амбразур висели внутренности. Несмотря на царивший в этом регионе планеты холод, воздух в помещении смердел кровью. На доспехах скаутов были длинные параллельные разрывы. Следы когтей.

Кто сделал это? Этот вопрос был самым важным. Очевидный ответ: демоны. Но Арафила он не устраивал. При всей жестокости бойни жертв убили слишком чисто. Где следы осквернения Губительными силами? Исключительная жестокость вполне могла быть проявлением кхорнитского гнева. Но Арафила не удовлетворял и этот ответ. Он принюхался. Его нейроглоттис уловил среди подавляющих запахов крови и вскрытых тел слабый след звериного мускуса. Темный Ангел мог поверить, что здесь поработали звери, но ни один обитатель планеты не смог бы одолеть даже одного скаута.

Снаружи бункера отделения роты прочесывали руины Борассуса, выискивая истину и тайны. После того, как Арафила вызвали сюда, он приказал оставить его одного, желая побыть наедине с этим местом и мертвыми. Темный Ангел прошел вглубь бункера, осматривая каждый труп, поминая каждое имя молитвой и обещанием возмездия, оценивая каждую рану и род смерти. Все это время он держал свои эмоции под контролем.

Наблюдай. Делай выводы позже. А пока наблюдай. Пусть говорят тени. Пусть отвечают мертвые.

Он оказался прав: частей тел было много. Скольким жертвам они принадлежали: трем или пяти? Возможно, немного большему числу. Что-то в груде изрубленной плоти зашевелилось. Движение было едва заметным, всего лишь слабая судорога. Но достаточная, чтобы сместилась рука. Арафил опустился на колени. Он убрал фрагменты трупа и нашел внизу целое тело. Оно принадлежало брату Долутасу. Его было сложно узнать: лицо разодрали до костей. Панцирь сорван с истерзанной груди и сломанных ребер. Капитан присмотрелся внимательнее, и Долутас сделал вдох. Слабый, а возможно предсмертный. Затем он повторился.

– Ты был силен, брат, – тихо сказал Арафил. – Будь доволен. Мы здесь, чтобы дать тебе сил.

– Апотекарий! – вызвал капитан по воксу.

Мигающий свет у правого бока Долутаса привлек внимание Арафила. Там лежал сервочереп. Его нижняя часть была смята, а гравитационные лопасти сломаны, но один глаз мигал красным светом. Индикатор записывающего устройства. Сервочереп сохранил запись.

Красный зрачок мигал, мигал, мигал.

Ответы, ответы, ответы.

– Есть и другие вюрдовые штормы, – заявил Логан Гримнар. – С такими же эмпирическими сигнатурами, как и над Нюрадесом. Астропаты настойчивы. Некоторые умерли, подтверждая природу штормов, и в каждом случае их плоть отмечали те же самые ожоги вюрд-пламени. Хоть штормы разбросаны, но они точно есть.

Когда смысл сказанного дошел до волчьих лордов Фенриса, они замолчали. По периметру Зала Великого Волка зашевелились герои ордена. Сервы, наоборот, застыли, чувствуя рост напряжения. Это напомнило Харальду порыв сильного ветра, который пронесся по Залу. Тотемы и шкуры на стенах висели неподвижно, но лежавшие у ног хозяев громовые волки ощетинились. Над Ульриком Убийцей взлетел ворон. Его карканье разнеслось по всему залу.

В центре огромного пространства находился Великий Аннулюс. На полу располагались тринадцать клиновидных каменных плит, каждую из которых отмечали руны и символы великой роты. Волчьи лорды стояли на плитах, отмеченных знаками их власти. Одна из них была обсидиановой и пустой. Неприятный недостаток на Аннулюсе, разрывающий круг. Это место принадлежало потерянной 13-й роте, представляя таким образом всех потерянных. Только сейчас они были найдены. Взгляд Харальда постоянно возвращался к плите. Как и остальных волчьих лордов.

Тишину нарушил Кром Драконий Взор, озвучив вопрос, который крутился у каждого в голове.

– Что предвещают штормы?

Гримнар повернулся к стоявшему подле него Ульрику и кивнул. Волчий жрец вышел в центр Аннулюса.

– Я поговорил с Ингвиром, – произнес он древним, но твердым, как камень, голосом. – Хотя его речь трудно разобрать, он дал понять, что придут другие его братья. На ветрах бури. Так он сказал.

– А это возвращение, – Драконий Взор опередил остальных, – если вульфены в самом деле из Тринадцатой, почему сейчас? Как это случилось? И что означает?

Убийца выждал несколько секунд, прежде чем ответить. В Зале наступила абсолютная тишина.

– Знамение вульфена не вызывает сомнений, – сказал он – Если они возвратились, может ли Русс быть далеко?

Зал Великого Волка взорвался.

– Как мы можем быть уверены? – спросил Гуннар Красная Луна. – Где доказательство? Откуда нам знать, что вульфены именно те, за кого себя выдают?

– Само их существование говорит за них, – ответил Свен Кровавый Рёв. – Как и их поступки. Они спасли лорда Волка Смерти.

Он взглянул на Харальда.

– Ты ведь больше брат волкам в своей роте, чем любой из нас, и должен чувствовать истину нашего родства с Тринадцатой.

Харальд одарил Кровавого Рёва долгим взглядом. Другие волчьи лорды были гораздо моложе него. У него были короткопостриженные волосы и борода темно-коричневого цвета, а симметричные черты и массивная челюсть, в самом деле, имели гораздо меньше общего с волчьими, чем лицо Харальда. Он не так остро ощущал сложности и риски взаимоотношений воинов со зверьми.

– Мы – родня волкам, – сказал Харальд. – Мы похожи на них, но мы – не волки. Ты видишь, во что превратились вульфены.

Он говорил спокойным тоном, но его слова еще больше накалили обстановку. Волчьи лорды вышли к центру Аннулюса, крича друг на друга. Харальд остался на месте. Он высказал свои сомнения, то, о чем должен был сказать. Чудовищность вульфенов заставила его задуматься: слишком много было вопросов, оставшихся без ответов, о том, что произошло на Нюрадесе. Он не смог с легким сердцем принять утверждение Убийцы, хотя и не отвергал его.

Другие ярлы разгорячились гораздо сильнее.

– Лорд Волк Смерти прав! – выкрикнул Кьярл Злокровный. – Посмотрите, кем они стали! Это, в самом деле, знамение! Дурное!

– Откуда нам знать, что они в самом деле вульфены? – спросил Эгиль Железный Волк. – Почему не мутанты? После такого долгого пребывания в варпе их канис хеликс могла очень сильно пострадать.

Эрик Моркаи фыркнул.

– Чудовища они или нет, какое это имеет значение? Они отлично сражаются. Хорошее оружие.

– И ничего больше? – повернулся к Моркаи Бран Красная Пасть. – Это все, на что способны твои мысль и честь? О моих боевых стаях ты того же мнения? Дикари, которыми при необходимости можно воспользоваться?

– Я не говорил, что ты – вспыльчивый болван?

– Ты не лучше, – ответил Красная Пасть Моркаи. – Если это все, что ты видишь в вульфенах, то ты еще больший слепец, чем я считал!

Голоса становились все злее. Харальд посмотрел на Убийцу. Тот молча разглядывал ярла. Волк Смерти вспомнил о встрече в склепах. То было первое знамение. Как Ульрик истолковал ту ночь? Что он думал о ее связи с возвращением вульфенов? Сам Харальд был убежден, что связь была. Правда он не мог отгадать ее значение, как и избавиться от своей тревоги.

– Разящая Рука! – провозгласил Кром. Повторил еще раз, прерывая крики. – Мы должны посоветоваться с Бьорном Разящей Рукой. Он знал Тринадцатую. Он был в Стае еще до того, как рота исчезла.

Глаза всех присутствующих обратились на Ульрика. Тот покачал головой и сказал:

– Бьорна будить не будем.

– Доброе знамение или плохое, – вставил Рагнар Черная Грива, – мы должны найти остальных.

Возражений не было.

Гримнар шагнул вперед. Волчьи лорды замолчали, ожидая, что скажет Великий Волк.

– Наша задача очевидна, – сказал он. – Мы найдем и вернем наших братьев на Фенрис. Прокляты ли они или же их прибытие означает скорое возвращение Русса, – Гримнар кивнул Ульрику, – мы узнаем в конце. Мы должны узнать.

Харальд в ответ на это кивнул.

– Братья, приготовьтесь. Мы поплывем по Морю Звезд с вульфенами, чтобы собрать Тринадцатую великую роту!

Когда волчьи лорды покинули Зал, Драконий Взор отвел Харальда в сторону.

– Ты обеспокоен, – сказал Кром.

– Я считаю, что мы с Убийцей видим абсолютно разные знамения в прибытии вульфенов. Он видит то, что мы потеряли и что надеемся вернуть.

– А что видишь ты?

– Кем мы можем стать, если не будем бдительны. Я вижу, что мы можем потерять.

– Думаешь, вульфены – предвестники беды?

– Я уверен, что они – предвестники. Но не знаю чего. Вот, что меня беспокоит.

– Наша встреча перед Смертоносным Клыком… – начал Драконий Взор.

– Да, – прервал его Харальд. – Я думал и о ней тоже. Она связана с Нюрадесом. Но как? Что привело нас туда. Кром, демон смеялся над нами, когда мы победили его.

Драконий Взор минуту молчал.

– Но вы все же зачистили демонов, разбили Губительные силы.

– Даже в этом случае демон смеялся.

– Дьявольский умысел? – предположил Кром. – Он пытался посеять сомнения.

– Да, – согласился Харальд. Он посмотрел прямо в глаза Драконьему Взору, не скрывая силу своей тревоги. – Ему удалось.

Война в мире, что лежит по ту сторону сна и вне смерти. Вечная борьба. Уже десять тысяч лет сражаясь от планеты к планете в бесконечном походе.

«Я жду твоего возвращения, отец».

Потеря тела не то же самое, что и потеря самого себя. Проворство юности забылось в огромном теле, которое сражается в царстве вне сна. Но здесь, в пограничном мире, скорость вернулась. Ярость духа не уступала призраку тела. Призраку саркофага, гроба ложной смерти и бесконечной войны.

Здесь присутствуют все призраки. Тени формы и мысли, отбрасываемые грузом обстоятельств в другую реальность, которая лежит вне сна. Корни уходят глубоко. А война еще глубже. Так долго без передышки, но есть ли нужда в отдыхе здесь – в потустороннем царстве?

Никакой.

Только битва.

На призрачных валах призрачной крепости, сражаясь с врагами, которые отнюдь не призраки. И чья плоть – материя тени.

«Я должен проснуться. Должен поговорить с братьями».

Волна демонов, море, плещущееся в шестиконечной тени.

Еще не время для пробуждения. Море наступает.

Нужно биться с демонами.

Добыча пыталась сопротивляться. В вульфенов ударили лазерные лучи. Звери с ревом бросились прямо в огонь. Они были вдвое больше жалких людишек и намного быстрее. Вульфены отрывали руки и головы своим жертвам. Кровь залила всю арену. Брусчатка задрожала под ногами чудовища, накинувшегося на противника. Зверь разрубил громадным инеистым топором человека пополам. Удар был настолько сильным, что оружие вонзилось в стену за ним. Вырвав топор, вульфен поднял его обеими руками. Бойня закончилась. Стая вульфенов разом завыла.

Они подняли головы к галерее, где стоял Логан Гримнар с железным жрецом Хротгаром Клыкастым Мечом. Вульфены тяжело дышали, из глоток вырывался пар, а морды и доспехи были измазаны кровью. Звери стояли среди разорванной плоти и разбросанных внутренностей тренировочных сервиторов, являя собой образ бессмысленной жестокости.

Звери склонили головы и опустились на колени, покоряясь главному вожаку.

– Хорошо, – сказал Гримнар.

Этого было достаточно. Вульфен поднялся и вышел с тренировочной арены.

– Их новые доспехи выглядят неплохо, – сказал Великий Волк Хротгару.

– Благодарю, Великий Волк, – ответил железный жрец. – Их доспехи «Тип II» не подлежали ремонту. Мы закончили подгонку размеров «Типа III» четыре дня назад. Вульфены неохотно расставались со старыми комплектами, но уже приспособились.

– Общение улучшилось?

Серворуки Клыкастого Меча неопределенно дернулись.

– Немного, – сказал жрец. – Серкир, это тот, что с инеистым топором, для меня интересен. Он непостоянный и почти может членораздельно говорить короткими фразами. В другое время полностью теряет дар речи. Думаю, он понимает больше остальных.

– Вожак?

– Он подчиненный Ингвира. Но со своей стаей отлично справляется.

Через низкие двери на арену заехали гусеничные сервиторы. Их руки заменили царапающими пол клинками. Бесстрастные, с пустым взглядом машины начали убирать кровавые останки.

– Я не видел, чтобы вульфены пользовались огнестрельным оружием, – заметил Гримнар.

– Так и есть, – подтвердил Клыкастый Меч. – Похоже, у них нет склонности или желания к нему.

– Эти мечи и топоры мне знакомы. Но я не видел их в наших арсеналах.

Они были слишком большими и подходили только таким же огромным воинам, как вульфены.

– Они с наших стен, Великий Волк.

Удивленный Гримнар моргнул, когда понял, что имел в виду жрец. Огромные реликвии тысячелетиями висели на стенах Клыка. Гримнар рассматривал их, словно героические гобелены. Они были геральдикой, украшением, почтенными древними артефактами.

– Что побудило тебя снять их? – спросил Великий Волк.

– Серкир схватил топор, когда мы шли через зал к тренировочным площадкам, – ответил Хротгар. – Он разрубил им надвое статую. Казалось, балансировка оружия подходила ему. То же касалось и остального оружия, когда я приказал собрать его. Вульфены работали с клинками так, словно они были выкованы с этой конкретной целью.

– На что ты намекаешь? Что они уже были в таком облике десять тысяч лет назад?

– Я так не думаю. Останки их силовых доспехов показывают следы деформации, вызванные изменениями вульфенов.

Гримнар нахмурился.

– Не понимаю.

– Я тоже. Кроме того есть гранаты. Я полностью изучил все реликвии, подходящие по размерам вульфенам. Мы нашли много мечей и топоров. Хватит на целую роту, если найдутся все братья. Однако гранаты не подходят для рук вульфенов. Они подходят для их мозгов.

– Что ты имеешь в виду?

– Я не уверен, что вульфены смогут использовать взрывчатку. Огнестрельное оружие слишком сложное. Тем не менее, мы исследовали и гранаты. Оказалось, что у них нет таймеров.

– Взрыватели ударного действия?

– Нет. Импульсный триггер.

– Редкая штука, – заметил Гримнар.

– Эти еще более редкие. Я попытался использовать один и не смог. Но вульфен без проблем справился. Сопряженные с этими гранатами триггеры настроены на специфические нейронные характеристики вульфенов.

Гримнар молча и долго переваривал эту информацию.

– И к какому выводу ты пришел? – спросил он Клыкастого Меча.

– Ни к какому, – ответил Хротгар. – Мы столкнулись с двумя возможностями. Либо феномен вульфена существовал в нашем далеком прошлом, хотя об этом нет ни записей, ни историй, в Тринадцатой роте или вне ее…

– Или?

– Или это оружие выковали в ожидании прихода вульфенов.

От этой мысли у Гримнара перехватило дыхание. «Неужели этот момент готовился десять тысяч лет?»

– Их появление предсказали? – спросил он.

– Я не знаю о таком пророчестве.

– Я тоже.

Это не означало, что его не было. За сотню веков столь многое забыли. Если каким-то образом вульфены не просто вернулись, а их давно ожидали, тогда толкование знамений Ульриком Убийцей должно быть верным.

Великий Волк не захотел обдумывать последствия, если волчий жрец ошибался.

Пусковые отсеки Клыка дрожали от рева двигателей штурмовых кораблей. Отделение за отделением садились в них. Отсеки были открыты, и ветер Фенриса свистел внутри, морозя и жаля кожу, разжигая кровь для охоты и войны. Небо исполосовали конденсационные следы уже вылетевших кораблей, которые поднимались к ударным крейсерам, что ждали на низком якоре. Одна за другой великие роты покидали Фенрис, чтобы отправиться на эту самую зловещую из охот.

Все, кроме Десятой. Убийцы Змиев останутся.

Кром Драконий Взор стоял на наблюдательной платформе отсека и пристально смотрел, не мигая, вопреки отбрасываемым двигателями потокам воздуха и безжалостным укусам ветра. Ярл не поворачивал головы, пока краем глаза не заметил приближающегося Гримнара. Тогда Кром повернулся к Великому Волку.

– Клык – твой, – сказал Гримнар.

– В то время как другие волчьи лорды отправляются на эти самые важные задания.

– Фенрис нельзя оставить без защиты.

Кром в знак признания склонил голову. Он считал, что волчьему лорду нет необходимости оставаться в качестве кастеляна. Как и исключать целую роту из боевых действий.

Словно прочитав его мысли, Гримнар сказал:

– Я дал это задание тебе и Десятой не просто так.

Кром молча ждал.

– Ты был безрассуден на Аларихе-Прайм, – сказал Гримнар.

«Так значит это наказание за Святой Предел», – подумал Драконий Взор.

– Мне нужно знать, что ты будет хранить верность нашим клятвам, – пояснил Великий Волк.

Кром ощетинился. Промолчать было непросто. Но он справился, хоть и с трудом.

– Дело не в верности или умении. Это вопрос дисциплины.

Крому очень хотелось возразить. Его разочарование было вызвано не столько уязвленной честью. Ему не давала покоя встреча у склепа Смертоносного Клыка. Знамений становилось все больше. Хотя слова Убийцы о возвращении Русса были захватывающими, они не убедили Крома. Участь Харальда в разворачивающейся саге уже стала зловещей. Кром не сомневался, что это только начало. Ему с Убийцей только предстоит узнать о своих ролях. Волчий жрец найдет нить своей судьбы в Море Звезд, в то время как Кром останется здесь и будет ждать. Ему предстоит что-то сделать. Не просто так он оказался одним из трех на той встрече. Это должно иметь какое-то отношение к вульфенам. Как он мог сделать то, что от него требовала судьба, что бы это ни было, если оставался на Фенрисе?

Не важно. Выбора не было. Великий Волк отдал приказ, и Кром его выполнит. Он подавил свое возмущение и с каменным лицом еще раз кивнул.

– Клянусь, что Фенрис будет в безопасности, – сказал он. – Убийцы Змиев останутся на посту.

Ему поручили задание, и он выполнит его. Слава не шла ни в какое сравнение с клятвой и искуплением.

– Рад слышать это, – сказал Гримнар. – С тобой останется стая вульфенов. Железный жрец Клыкастый Меч продолжит их изучать. Нужно получить ответы на многие вопросы. В Море Звезд узнать все не получится.

Кром еще раз кивнул. Он задумался, как ему истолковать новость о том, что не все вульфены покинут планету. Драконий Взор смотрел в след Гримнару. Минуту спустя Великий Волк появился внизу в сопровождении Ульрика Убийцы, верховного рунического жреца Ньяля Призывающего Бурю и чемпиона Арьяка Каменного Кулака. Легенды поднялись по рампе в «Громовой ястреб», который доставит их на боевую баржу «Честь Всеотца». Рев двигателей транспортника стал оглушительным, а затем корабль вылетел из пускового отсека.

Поднятый их отлетом пламенный порыв был последним. Кром неподвижно наблюдал за подъемом последних «Грозовых волков», пока с грохотом не закрылись двери, отгородив ангар от фенрисийской бури. От недоброго предчувствия волосы на загривке ярла встали дыбом. Металлический лязг напомнил ему скорбный стук закрываемой крышки саркофага.

В этот момент Кром Драконий Взор понял: эта судьба настигнет его.

Часть 2: Охота

Глава 3. Белый Следопыт

Механизм не работал столетиями, застыв сплавом из холодной тени и полной неподвижности. Тем не менее, ежедневный уход за ним соблюдался, словно священный и жизненно важный долг. Крепления и сферы из меди, серебра и золота мерцали с погребальной безукоризненностью. Шестеренки смазывались священными маслами. За все тысячелетия существования машины ее ни на миг не оставляли без внимания.

В этот день Спекулум Инфернус пришел в движение.

Инфослуга поднял тревогу при первом признаке работы. Сначала ожило одно зубчатое колесо диаметром в несколько сантиметров. В считанные секунды оно превратилось в размытое пятно. За ним последовало все больше и больше сцепленных колес. Из восьми углов огромного устройства жуткими молниями затрещали высокие скипетры. Внутри вращались и перемещались по эллиптическим, пересекающимся орбитам сферы. Гофрированные бронзовые трубы шипящим хором выпускали обжигающий пар.

Алхимия движения, знамение металла.

С северной стороны Спекулума на серебряных насестах сидели золотые горгульи. Они раскрыли механические крылья и жадно распахнули пасти. Между клыками посыпались инфопергаменты. Собирая их, слуги отводили глаза от рун и знаков. Написанные там предсказания предназначались не для них.

Это было милосердием.

В цитадели Титана прогностикары Серых Рыцарей собрались, чтобы прочесть судьбу. Освященный механизм Спекулум Инфернус дрожал и писал, выпускал пар и пророчил. Он говорил о варп-штормах. Выявлял связи.

Серые Рыцари узрели ужасное стечение событий, которые сформировали одну огромную схему. Ее смысл был таким же чудовищным, как и неотвратимым.

А затем, когда великие роты Космических Волков рассыпались по Галактике, чтобы собрать своих утерянных сородичей, братства Серых Рыцарей покинули Титан, отправившись на поиски, не менее важные и неотложные. Космические Волки следовали линиям схемы. Серые Рыцари же пытались остановить ее реализацию.

Где-то рассмеялась тьма.

Фимнир. Спарта IV. Драгос.

Места охоты. Мир за миром попадали во власть неожиданных варп-штормов, их эмпирейские сигнатуры были столь отчетливы и идентичны, что представлялись расширением одной бури.

Гадес Рич. Атрапан.

Великие роты обрушились на миры, истязаемые демонами. На каждой планете у миллиардов подданных Империума не было никакой надежды, пока с небес не спустилось беспощадное спасение, и безумство бунтов не уступало место войне.

Сулдабракс. Эмбергхул.

Гримнар присвоил ротам наименования ударных групп. Клинок Саги. Белый Следопыт. Железная Охота. Королевская Стража. Это были не отдельные крестовые походы, а этапы одной операции в масштабе, редко случавшемся в истории ордена. Битвы на каждом мире рождали легенды в местных культурах, которые доживут до Времени Волка. Победы становились достоянием саг Фенриса, но они были важны только в рамках общего успеха охоты. Космические Волки прибыли, чтобы найти вульфенов. Разгром Губительных сил был средством для достижения этой цели.

Выжившие люди, вернувшиеся к свету Императора, оказались счастливыми очевидцами. Если бы штормы, разрушавшие их планеты, имели другую природу, помощь к ним пришла бы из другого источника, если бы вообще пришла.

Мир за миром Космические Волки освобождали от армий Хаоса, собирая раздробленную 13-ю роту. Вульфенов перевозили на пункт сбора в системе Анвархейм. На борту ударного крейсера «Холодный клык» под командованием боевого вожака Хьялварда звери готовились снова вступить в битву в составе других рот. На данный момент 13-я не могла действовать в качестве единого боевого подразделения.

Новости о каждом успехе быстро достигали других рот. Волчьи лорды узнавали о растущем числе вульфенов в рядах рот братьев-командиров. Победы побуждали их к еще большим подвигам.

На «Альфа-клыке», где готовилась к своей кампании ударная группа «Белый Следопыт», Харальд получил доклады об охоте. Он видел, как число воинов-вульфенов безостановочно растет, их становилось все больше в рядах Космических Волков.

Вместе с тем росла и его тревога.

– Мы найдем каждого брата-вульфена раньше любых имперских войск, – заявил Гримнар.

– Клянемся, – ответили хором волчьи лорды.

«Если у нас получится, – задался вопросом Харальд, – что будет дальше?»

Он оставил свой вопрос при себе и дал клятву.

Волк Смерти однажды почти задал этот вопрос вслух. Во время перехода «Альфа-клыка» через имматериум он спросил Каниса:

– Что ты думаешь о вульфенах?

– Могучие воины, – ответил чемпион.

Канис был самым беспощадным из Волков Смерти и, вероятно, ближе всего к вульфенам. Ярл хотел знать, что больше чувствовал Волкорожденный к чудовищам: отчуждение или родство.

– Что еще? – продолжил Харальд.

– Зверь силен в них.

– Слишком силен?

Канис ответил не сразу, на крупных чертах отразилась задумчивость. То, что ему пришлось поразмыслить перед ответом, как его неуверенность были тревожными симптомами.

– Они контролируют свое безумие, – сказал он, наконец.

– Да, это верно, – согласился Харальд.

На этом разговор закончился. Но, когда ярл направился на мостик для приготовления к выходу из варпа, ему попался Вюгар Клыкастый Шлем, который сам задал этот вопрос.

– Лорд Волк Смерти, – обратился волчий гвардеец. – Я понимаю, что сомнений в верности вульфенов нет.

В воздухе повисло непроизнесенное «пока».

– Но их природа, – воин подбирал слова. – Их вид и их действия не всегда соответствуют друг другу.

Вюгар поморщился, недовольный собственной формулировкой.

Харальд понимал, что он имел в виду. Каждый известный ему брат, который приближался к сходному вульфенам физическому облику, полностью отдавался во власть боевого безумия. Волк Смерти не мог вспомнить ни одного случая, чтобы Космический Волк в таком состоянии мог хоть как-то оставаться спокойным.

«Они контролируют свое безумие». Замечание Каниса приобрело больший вес.

Вюгар был одним из самых старых волчьих гвардейцев. На поле битвы он сражался с неподдельной свирепостью. Кроме того, он был одним из лучших стратегов в роте. Века сражений превратили его в воина, понимавшего значимость предусмотрительности. Харальд высоко ценил в своей ударной группе его опыт и осторожность. И беспокойство Вюгара совпадало с собственными тревогами ярла.

– Ты считаешь, что их природа гораздо сложнее, чем некоторые думают, – подытожил Харальд.

– Я считаю, что мы очень мало знаем о ней и все же действуем так, словно это не так.

– Мы сохраняем бдительность, брат. Все до единого.

Он верил, что так и было. Даже Ульрик со всем его энтузиазмом был настороже. Харальд хлопнул по плечу Вюгара.

– Будем бдительны вместе.

Вюгар кивнул, давая понять, что все понял. Харальд соглашался с необходимостью в большой осторожности.

И вот «Альфа-клык» прибыл к Свардегхулу, миру руды и индустриального шлака, что превратился в злобную опухоль.

Ударный крейсер и его эскорт вышли из имматериума посреди варп-шторма, окружившего планету. Даже для подготовленных экипажей потрясение было сильным. Сквозь раны в реальности ревела буря, испытывая поля Геллера на предел прочности. Безумие просочилось через трещины в защите. Оно встряхнуло корпуса кораблей и залило хохотом коридоры. Два фрегата погибли. Один – «Рев Асахейма», принадлежавший к типу «Гладий» – прошел перед окулюсом «Альфа-клыка». Корабль превратился в стекло, кристаллическую скульптуру длиной в тысячи метров. Фрегат отражал и преломлял дрожащий свет шторма. Корпус и вооружение, палубы и экипаж стали полупрозрачными. Двигатели затихли. Корабль двигала вперед инерция его смерти.

Разгневанный Харальд скривил губы, наблюдая зловещую красоту обреченного фрегата. Смерть продемонстрировала свое коварное искусство. Ярл не мог не видеть недоброе знамение в этом зрелище. Наконец, энергия шторма овладела кораблем. «Рев Асахейма» рассыпался, исчезнув в сверкающем облаке обломков.

На мостике «Альфа-клыка» расплавились пульты управления. Голова сервитора оружейных систем взорвалась массой извивающихся жгутиков. Фейнгар, вожак Хладнооких скаутов, стоял над гололитической картой со своим коллегой Локиаром Длинным Клинком. Щупальца добрались до Фейнгара и опутали его руку. Воин с проклятьями оторвал их от доспеха и раздавил сапогом в белую кашу.

С кораблей поступили доклады о повреждениях. Вокс-переговоры прерывали помехи и звуки когтей, скребущих по костям.

Прошло несколько минут, прежде чем на корабле восстановился порядок и появилась возможность провести ауспик-сканировние Свардегхула.

– Есть что-нибудь? – спросил Харальд у магистра вокса.

– Ничего путного, – ответила Агер. Она стояла навытяжку, но с посеревшим лицом. Только она услышала, что пришло с планеты. Женщина заблокировала все данные, защищая мостик от еще большего безумия.

Агер подтвердила то, что Харальд уже знал из картинки в окулюсе. Единственный уцелевший океан Свардегхула, за тысячелетия промышленных выбросов превратившийся в болото, стал плотью. Открывались и закрывались пасти протяженностью в тысячи километров. Этот мир был потерян для Империума навсегда. Но где-то внизу были братья, которых следовало спасти.

Харальд наблюдал за агонией Свардегхула, сомневаясь в мудрости своей задачи, но все-таки отдал приказ к началу операции.

До шторма города Свардегхула передвигались. Это были буровые платформы размером с горы. При помощи восьми огромных поршней поселения ступали по планете сотрясающими землю шагами, неся на себе десятки миллионов рабочих. Они передвигались от одного рудного месторождения к другому, выкачивая из планеты ресурсы и отправляя их за ее пределы для питания вечно голодной военной машины Империума. Некоторые города все еще ходили. Сканирование авгуров показывали, что они стали живыми. Жителей перемололи, а их кровь циркулировала по артериям слепых завывающих чудовищ. Другие превратились в ковыляющие руины, которые медленно передвигались по разоренной земле, пока последних из визжащих людей не пожирали демоны.

Где бы авгуры ни обнаруживали подобие боя, Харальд отправлял туда части Белого Следопыта для поисков вульфенов. Он собрал ударную группу из самых опытных воинов. Даже Кровавые Когти из отряда «Смертельный Вой» были ветеранами в сравнении с братьями того же звания, и в скором времени их ждало повышение до Серых Охотников.

– Наша цель – Буровая Дельта, – сказал Харальд Всадникам Моркаи – сопровождающей его Волчьей гвардии. – Это столица, и она молчит.

– С другими иначе? – спросил Вюгар.

– Да. – Аномалия не давала покоя его охотничьим инстинктам. – И я узнаю почему.

– Какое великое крушение, – произнес потрясенный Локиар.

Харальд отметил бы это редкое событие, если бы не чувствовал холодное безмолвие в душе. Он бессчетное число раз видел картины разрушения. Но редко встречал такое сочетание огромного масштаба и внезапности бедствия.

Волки Смерти высадились перед руинами Буровой Дельта и обнаружили, что город также совершил посадку. Напротив северной окраины развалин над скалистым пейзажем устремлялся ввысь на три тысячи метров вертикальный утес. Локиар оглядел скалу от вершины до титанических руин. Город был таким огромным, что даже его разрушенный остов был почти той же высоты, что и утес, на который он рухнул.

– Должно быть, все, кто управляет движением города, убиты, – сказал Локиар. – Никто не остановил город, когда тот переворачивался.

– Или же это было сделано умышленно, – заметил Харальд. Какой бы демон не обрадовался, устроив такую катастрофу?

Куски огромных поршней все еще тянулись ввысь, пробив от удара основание буровой станции. Буры, перерабатывающие заводы, цехи и жилые дома смешались в неотличимую массу, гору перекрученного спрессованного металла. Город-левиафан сполз со скалы, разбросав свое машинизированное тело по равнине. Прометий пылал, грязным пламенем освещая очертания буровой и стекая у основания руин в озеро. Черный клубящийся дым поднимался в захваченное варп-штормом небо. Багровые и фиолетовые облака собирались в демонические образы, их смех пятнал воздух отвратительным тягучим рокотом.

Кровь смешалась с прометием. Она низвергалась водопадами с острых углов города и растекалась по равнине. Ее вонь заглушала даже запах огня. Сожженные и раздавленные тела миллионов людей были повсюду, разбросанные на многие километры от Буровой Дельта. Словно огромный лиственный покров, отданный ветрам, когда осень пришла к своему ужасному концу. Кроме того присутствовал и смрад демонов. С рухнувших конструкций капал ихор, покрывая машины, превратившиеся в абстракции из железа и пластали.

Но здесь не было войны. Случилось то, что случилось, и судьба Свардегхула пошла дальше.

Десантные капсулы Волков Смерти приземлились на западной стороне Буровой Дельта, на три четверти вниз от руин. Пока космодесантники собирались, вульфены отошли на небольшую дистанцию и уставились на юг. Порывы ветра постоянно меняли направление, разгоняя языки пламени то в одну, то в другую сторону. Когда ветер поменял направление на южное, вульфены завыли. Они еще больше наклонились вперед, словно собираясь загнать добычу в норы. Ингвир бегом вернулся к Харальду.

Он остановился на уважительной дистанции от волчьего лорда и склонил голову, демонстрируя почтение вожаку. Но даже в этом случае Харальду пришлось поднять голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

– Братья… – сказал Ингвир, указывая на юг.

– Ты почуял их запах? – спросил Харальд.

Ингвир заворчал.

– И демоны… Война.

– Тогда веди нас. Мы пойдем за тобой.

Харальд, Канис и Всадники Моркаи оседлали своих громовых волков. Ловчие Локиара следовали сразу за вульфенами – смертоносный и бесшумный передовой дозор для разведывания местности впереди и докладов по воксу. Харальд обратился к Норвальду Ледовому Пламени, сержанту Смертельного Воя:

– Возьми «Рунический коготь». Я хочу, чтобы Кровавые Когти были в резерве.

Норвальд поднял бровь.

– Как пожелаешь, лорд Волк Смерти.

Он взглянул на свой отряд, ожидавший неподалеку.

– Твои воины могут не сомневаться: они получат достаточно вражеской крови, – сказал Харальд в ответ на невысказанный вопрос. – Но я хочу, чтобы в авангарде шли более холодные головы. Вперед могут ждать… сложные решения.

– Они поймут, – сказал Норвальд. – Обещания битвы достаточно.

– Хорошо. И свяжись с остальными охотничьими партиями. Пусть направляются к нашей позиции.

– Так точно, лорд Волк Смерти. – Норвальд направился к «Грозовому волку», сделав знак Смертельному Вою следовать за ним.

Ядро ударной группы «Белый Следопыт» пришло в движение. За Всадниками Моркаи следовали Ночные Волки и Охотники Моркаи – самые закаленные Серые Охотники роты. За ними и на флангах, обеспечивая себе открытую линию огня, находились Длинные Клыки Волков Смерти, которые звали себя Ледяными Клыками. В душах этих ветеранов и метких стрелков был силен волчий дух, как и лед Фенриса в крови. А проницательность не уступала беспощадности.

Волчья родня бежала на фланге роты. Некоторые стаи фенрисийских волков устремились вперед вместе со Ловчими Локиара. Все они были чудовищными хищниками, как аугментированные кибернетическими конечностями и челюстями, так и звери в своем естественным обличии. Истинные звери Белого Cледопыта были братьями Космическим Волкам, но все же оставались отдельным видом. Когда Харальд взглянул на бегущих по следу вульфенов, он увидел, что их строй расплылся, и это встревожило его.

Волки Смерти оставили руины Буровой Дельта позади. Они быстро двигались по бесплодному ландшафту. Не было никаких возвышенностей, только скалистая равнина с выступами обнаженных пород. Воздух искажался варп-светом, образуя безумные знаки. Они превращались в вопящие лица. Чудовищные, перекошенные, но при этом со знакомыми чертами, словно души павших товарищей оказались в ловушке омерзительных небес Свардегхула.

Волки Смерти не обращали внимания на лица. Они охотились. И ничто их не отвлечет от выбранного пути.

– Так быстро уловили запах, – сказал Канис на скаку. – Снова хорошее начало.

Чемпион не часто заводил разговоры.

– Думаешь, слишком легко? – спросил Харальд.

Канис пожал плечами, но взгляд у него был задумчивый и неуверенный.

«Слишком легко», – снова подумал Харальд. Следовало обыскать весь мир, а Волки Смерти напали на след добычи с первой попытки, почти сразу же после высадки. Ему хотелось верить, что этому было какое-то здравое объяснение, что его направляла интуиция. Даже в этом случае он не радовался признаку быстрого успеха. Он не доверял ему.

«Почему мы нашли запах так легко?» Даже его собственная интуиция вызывала у него подозрения.

Охота продолжалась меньше десяти километров, когда Локиар сообщил Харальду, что цель в поле зрения и ведет бой с демонической армией. Вульфены жаждут помочь своим братьям.

– Они не должны нападать, пока я не дам команду, – сказал Харальд. Он пришпорил Ледяного Зуба. Остальные воины Белого Следопыта не отставали. Вскоре они достигли вершины хребта, где скауты сумели удержать вульфенов от атаки.

Харальд посмотрел вниз. Этот район был обозначен на картах Свардегхула под названием «Разоренные поля». Земля, которую Волки Смерти только что пересекли, была пустынной, но в ней еще не добывали руду. Теперь же космодесантники добрались до границы огромного района, который полностью вычистили. Разоренные поля когда-то были равнинами, но сейчас их изрезала паутина оврагов. Между ними груды шлака поднимали свои черные головы. До самого горизонта протянулась армия отделенных друг от друга мрачных холмов.

Хребет переходил в большую равнину, заканчивающуюся холмами на востоке и юге и зигзагообразной линией оврагов на западе. Земля напоминала потрескавшуюся рассыпающуюся кожу огромной рептилии. Здесь Волки Смерти нашли войну. Большой отряд вульфенов сражался с армией демонов. Намного уступавшие в численности вульфены отступили к шлаковому холму на юге. Они расположились на склоне в окружении зазубренных монолитов сброшенных скал. Позиция была сильной: демоны не могли атаковать их всей массой. Вульфены удерживали их на расстоянии. Орды розовых тзинчитских кошмаров карабкались друг по другу и скалам, только чтобы их разорвали на куски. Каждый убитый демон преобразовывался в две голубые твари. Вульфены швыряли новых, завывающих отродий в их родичей, сбрасывая их вниз.

– Как Нюрадес, – сказал Канис.

– Точно, – согласился Харальд. Демоническая орда была огромной и разнообразной. – Мне не нравится эта сплоченность.

Среди розовых ужасов находились демонессы и твари Слаанеш. Демонессы передвигались длинным и грациозным шагом, в то время как изверги прыгали и скакали. В отличие от неуклюжих отродий Тзинча демоны Слаанеш были проворными и двигались по полю битвы с диким наслаждением танца, их песня превращала бойню в запретное удовольствие. Они были быстрыми, и препятствия разоренной земли не могли замедлить их. Демонессы набросились на вульфенов, распевая хором утонченных убийц. Их клешни били в глотки воинов 13-й роты. Изверги перепрыгивали камни, длинные хвосты с жалами пробивали древнюю, разрушающуюся броню. Вульфены с яростью и бешенством отвечали когтями и клинками, расчленяя и разрубая демонесс. Ихор заливал камни, когда истерзанные чудовища падали вниз по склону, распадаясь. Но к атаке присоединялись все новые и новые отродья варпа, и они брали свою плату. Отрубленные головы вульфенов пролетали в воздухе, орошая землю кровью.

Атака с воздуха только началась. По холмам проносились пылающие колесницы Тзинча. Их волокли вопящие крылатые мерзости, управляемые огромными огненными демонами, которые метали вюрд-пламя в вульфенов, стремясь их испепелить.

– Наши братья упорно отбиваются, – сказал Канис и выжидающе посмотрел на Харальда.

– Верно, – сказал Харальд. Он видел в 13-й роте неукротимый дух истинных Космических Волков. И он видел необузданную дикость чудовищ.

– Если мы не вступим в бой… – начал Канис.

– Я знаю, – прервал его Харальд, – они погибнут.

Вульфены не смогут долго выдерживать атаку с земли и воздуха.

Ингвир и его братья рвались в бой. Но Харальд не давал приказ.

Он медлил, разрываясь между долгом перед орденом и данной клятвой. Он поклялся спасти вульфенов. Но чем больше он видел их, тем больше страшился, какой окончательный удар они нанесут по Космическим Волкам. И снова эта легкость, с которой их нашли. Победы на Нюрадесе все меньше и меньше нравились ему. Где-то на задворках разума все еще звучал смех Скользящего.

Харальд почувствовал взгляд Каниса. Он посмотрел на чемпиона. Осуждения в его глазах не было. Канис просто ждал, каким путем пойдут Волки Смерти.

Харальду просто ничего не нужно было делать, и этот осколок 13-й роты исчезнет. Если вульфены были угрозой, то она станет на эту частицу меньше.

Его инстинкт говорил ему отвернуть. Вопреки всему своему опыту, всем проведенным на войне годам, всему, что ему приказали сделать, его дух побуждал Харальда поступить именно так.

Тогда ярл посмотрел на Ингвира и вспомнил о долге своей роты перед вульфенами.

Его клятвы были священны. Великий Волк все разъяснил. Таким был путь, на который ступили Космические Волки. И в данный момент его нельзя было изменить. Харальд пройдет им со своими братьями и сделает то, что должен.

Он молча поднял Глаций, и его безмолвие само по себе было командой. Даже вульфены поняли, и их рычание стихло. Затем ярл резко опустил инеистый топор.

Ударная группа «Белый Cледопыт» ринулась вниз по склону с Всадниками Моркаи во главе. Единственным звуком был шум керамитовых сапог и волчьих лап, и он потонул в пении демонов. Орда не подозревала о гибели, что неслась по пересеченной местности к ним. Пятьдесят метров до демонических рядов. Враг был стеной противоестественных тел – вздувшихся, извивающихся, завывающих. Пение наполнило разум Волка Смерти образами невоздержанности и болезней. Вонь открытых ран, гнилого мяса и тошнотворных бубонов наполнил чувства ярла. Харальд зарычал, сплевывая накопившуюся в глотке грязь, и поднял болт-пистолет.

Следующий сигнал. По всем линиям клиновидной фаланги орудийные стволы нацелились в одном направлении.

Харальд выстрелил. За ним весь Белый Cледопыт. Воздух вокруг Волка Смерти потемнел, жуткий свет варп-шторма вдруг оказался приглушенным колоссальным потоком болтерных снарядов. Ураганный огонь из тысяч стволов заглушил демонический хор. Снаряды врезались в массу розовых демонов, и те разорвались на меньших голубых подобий. Обстрел растерзал их так же быстро. Масс-реактивные болты пронзали стройные тела демонесс и извергов, разрывая их на куски.

Космические Волки ворвались в битву. Через считанные мгновения после стрельбы челюсти волков и цепные клинки космодесантников искромсали тварей. Вульфены пролаяли свой вызов, и им ответили окруженные братья. Стая Ингвира атаковала древним оружием, собранным в Клыке. Мечи, не уступавшие длиной копьям, и топоры с лезвиями шириной в человеческое тело прорубили залитый ихором путь через ряды демонов. Харальд видел, что враги уничтожились так основательно, словно оружием были освященные силовые клинки. Ингвир выпотрошил свору розовых демонов ударами двойных инеистых когтей. Он орудовал древним оружием с идеальной свирепостью, открыв со звериным наслаждением пасть. Над ним хлестал фонтаном ихор.

Вульфены вырезали воинов Губительных сил с мощью, вызвавшей у Харальда благоговейный страх. От их новых доспехов отражался блеск взрывов и энергетических вспышек. Вульфены воплощали ужасающую славу. Какими бы они ни были чудовищами сейчас, прежде они сражались подле Русса. Воины из далекого прошлого вернулись на поле битвы. Одно их присутствие было эхом Империума, находившегося в расцвете.

И на пике своей агонии.

Белый Cледопыт застиг демонов врасплох. Харальд ревел с животным удовлетворением, когда видел замешательство врага. Существа из кошмаров столкнулись с собственными кошмарами. Волки Смерти прорвались через задние линии, сея опустошения и нанося удары с флангов, в то время как острие клинка все больше вгрызалось в демонические ряды. Наступающие с меньшей скоростью Ледяные Клыки продолжали вести сильный огонь из тяжелого оружия. Лазпушки испепеляли тварей ослепительно-белыми лучами, не оставляя ничего, кроме нечистого пепла и угасающих искр энергии вюрда. Тяжелые болтеры пронзали розовых демонов с такой взрывной силой, что разорванные тела не могли преобразоваться в свои голубые подобия.

Словно сам Мировой Волк сжал вражеское воинство своими челюстями. Так Белый Cледопыт рассек демоническую армию надвое в считанные секунды. Все Волки Смерти присоединились к вульфенам триумфальным воем.

Демоны ответили. В то время как их наземные силы истреблялись, воздушные атаки усилились. Небеса наполнились пылающими колесницами и роями крикунов. Колесницы пролетали вдоль флангов строя Космических Волков, а огромные огненные демоны выпускали потоки вюрдового пламени. Наступление Волков Смерти замедлилось, так как воины петляли, стараясь избежать попаданий. Некоторым не удалось. Когда Харальд с Ледяным Зубом промчались между двумя параллельными разрывами разлагающего плоть пламени, он услышал душераздирающий гневный крик. Ярла вдруг накрыло облаком серого пепла. Частицы, которые некогда были его боевым братом, осели на доспехе и бороде. Ледяной Зуб горестно завыл, стряхивая пепел. Харальд снова ударил кулаком по висящим на груди тотемам, желая душам павших братьев быстрого пути в земли мертвых и обещая отомстить за них.

Крылатые вопящие твари снова и снова проносились над линиями Космических Волков. Они летали низко и охотились сообща. Словно привлеченные огромной духовной силой каждого воина, демоны концентрировали свои атаки на одной жертве. Их визги терзали слух и душу, рога вонзались в сочленения, а шипастые хвосты рассекали броню. Артериальная кровь хлестала струями, смешиваясь с пеплом и порочным пламенем. Героические саги обрывались, когда головы слетали с плеч и бесславно растаптывались в жижу на земле.

– Давай, Норвальд! – передал по воксу Харальд. – Сбрось это отребье с неба!

«Рунический коготь» с ревом появился над Разоренными полями. Он летел низко, сотрясая выхлопами поле битвы. Лазпушки и тяжелые болтеры плевали огнем и смертью над головами Космических Волков, и ураган энергии и взрывов кромсал летающих демонов. Погрузочная рампа штурмового корабля опустилась, и воины Смертельного Воя бросились в битву. Влекомые жаждой вцепиться врагу в глотку, они приземлились и бросились к флангам. Половина стаи яростно атаковала демонов на земле, в то время как другая направила огонь на колесницы и крикунов. К ним подключились Ледяные Клыки. Волки Смерти обладали смертоносным искусством стрельбы их болт-пистолетов, но попадания болтов были ничем в сравнении с бурей, устроенной плазменными и лазерными пушками. Воздух над Разоренными полями запылал. Он сбрасывал демонов на землю, испаряя их материальные тела.

Харальд был в самой гуще бойни. Он и его Волки Смерти являлись гневом бури. Твари лезли через головы друг друга, чтобы остановить наступление. Они спешили навстречу своей гибели. Голубой кристалл Глация рассекал чешую и плоть. Харальд передавал всю свою ярость оружию, и каждый взмах был более свирепым, чем предыдущий. Каждый удар и хруст разрезаемой плоти был возмездием и правосудием. Какими бы ни были сомнения ярла в мудрости этой операции, жажда истребления демонов оставалась неистовой. Увидев необузданный гнев вульфенов, он принял его, и собственная свирепость воина поднялась на новые высоты.

Демоны падали, падали и снова падали. Они были всего лишь мясом в пастях волков войны. Число отродий варпа сокращалось. Волки Смерти приблизились к подножью шлакового холма. Осажденные вульфены продолжали нести потери, но сражались с духом неотвратимой победы. Множество атаковавших их демонов развернулось в попытке остановить сокрушающую и пожирающую их бурю.

Они попытались остановить саму судьбу. У них не вышло.

Пара огненных демонов в кружащемся парном танце прыгнули со скалистых плит ниже позиции вульфенов. Они перелетели через Харальда, едва избежав смертельного обстрела с «Рунического когтя» и Ледяных Клыков, и с двух сторон набросились на Вюгара. Он попытался отбиться, но когда он с вызывающим ревом атаковал волчьими когтями, его доспех и плоть расплавились. Они стекли с его костей розовой и серо-голубой массой и пенящейся кровью.

– Лорд Волк Смерти! – закричал космодесантник. – Сохрани наш орден!

Голос исчез в булькающем кашле тонущего человека. Его борода и лицо стекли с черепа. Скелет начал стремительно расти. Из тела со скоростью атаки скорпионьего жала выросли змеевидные гроздья костных наростов. Они вонзили шипастые концы в шею и хребет громового волка. Зверь завыл вместе со своим хозяином. Они рухнули на землю, катаясь и сливаясь в массу хрупких сокращающихся щупалец и органической жижи. Вопли агонии продолжались намного дольше, чем должны были.

За Вюгара отомстили, прежде чем он действительно умер. Другие Всадники Моркаи набросились на огневиков, их клинки вмиг изрубили демонов. Ярость не погасла, и Волки Смерти атаковали остатки демонической орды со скорбью, нашедшую выход в истреблении врага.

Демоническая армия продолжала сокращаться.

Одинокий крикун взлетел высоко над бойней, уклоняясь от огня «Рунического когтя», снижаясь только на короткие мгновения. На нем стоял герольд Тзинча. Харальд только мельком увидел его. Демон управлял действиями армии жестами и криками, чьи слоги одновременно грохотали и шипели. Слова извивались на границе сознания Волка Смерти, и он не мог решить, знакомы они ему или нет. Ему не хотелось верить, что он снова встретился со Скользящим. Волки Смерти полностью уничтожили материальное тело того демона. И все же… И все же…

«Это не имеет значения», – решил Харальд. Не здесь и не сейчас. Главным было уничтожить врага.

Воздух вокруг герольда снова очистился, и демон повернулся к востоку, раскинув в стороны клешни. Затем сжал их, словно вытягивая цепи. С обратной стороны шлаковых груд раздался громкий механический лязг и грохот чего-то огромного. На вершинах показалось четыре гигантские демонические машины. Паучьи железные конечности каждым шагом оставляли кратеры в земле. Верхняя часть тела была монстром из скрученных вздувшихся мышц, воплощением разрушения. Это были машины войны и существа ненависти. Их колоссальные конечности заканчивались когтями длиной с космодесантника, способными разорвать танк. Они вцепились в вершину, поворачивая к югу, затем спустились, расходясь в стороны, чтобы окружить вульфенов. Машины переступили через разрушенные монолиты, даже не заметив их. Мечи потрескивали сверхъестественной энергией, рассекая камень и плоть с одинаковой легкостью. Демоны двигались с величественностью смерти. В их атаке не было никакой спешки. Они были громоздкими, но неотвратимыми.

Осада закончилась. Враги были больше самой крепости. Но вульфены были быстрее. Они бросились на чудовищ, уклоняясь от ударов, хотя некоторых когти и раздавили в кашу. Один из одержимых шагоходов был вооружен чудовищной пушкой. Она выстрелила, и удар едва не сбросил Харальда со спины Ледяного Зуба. Огромные снаряды ударили в землю, разрываясь с пламенем, которое сжигало материю и вюрд. Взрывы испаряли как вульфенов, так и демонов.

Разрушение не смогло остановить вульфенов. Их братья погибли, но когда демонические машины сфокусировались на своих жертвах, остальная стая проскочила между ногами и прыгнула, разрезая тела и конечности демонов.

Чудовище с пушкой встало на дыбы. Оно вцепилось в существ, осмелившихся напасть на него. Демон ревел, как раненый бык, отрывая одного из вульфенов от груди. На землю хлынул поток ихора. Одержимая машина вонзила полуметровые когти в тело воина. Затем навело орудие на мечущихся на земле волков, презрительно игнорируя двух зверей, вонзивших клинки в металл ствола.

Вульфены спрыгнули в момент выстрела. Множество снарядов устремилось через пробитый ствол. Материальность демонической машины обратилось против нее же. Снаряды тут же взорвались, и рука с головой демона исчезли во взрыве. Тело раскачивалось вперед и назад, пока не рухнуло на монолиты у основания холма.

Волки Смерти прорвались через последних демонов, которые находились между ними и вульфенами. Розовые ужасы, демонессы и огневики продолжали атаковать, но теперь мало, что могли изменить. Космические Волки господствовали на поле боя. Перемахнув через стену обломков, они присоединились к сражению против демонических машин.

Харальд и Всадники Моркаи атаковали ноги ближайшего колосса. Пока громовые молоты колотили по конечностям демона, Харальд с Ледяным Зубом вцепились в правую переднюю ногу. Она поднялась над головой ярла и резко опустилась. Ледяной Зуб отпрыгнул в сторону, и удар превратил в пыль камень. Харальд взмахнул Глацием, и сила удара отдалась через руку вниз по спине. Инеистый топор вошел глубоко. Чудовище развернулось, выбросив когти вслед Космическому Волку. Заскрипело железо, и одна из ног оторвалась. Демон повалился на бок, промахнувшись. Голова наклонилась вперед, огромный, лишенный кожи зверь в ярости вопил. Харальд встретился с ним взглядом. Воин ответил своим ревом и опустошил обойму болт-пистолета в чудовищное лицо.

Снаряды пробили череп демона. Из задней части шеи брызнули гейзеры плоти. Рев сменился бульканьем агонии. Новые попадания отбросили голову назад.

Вокруг Харальда тут же вспыхнула битва. Удары колонноподобных конечностей и грохот колдовских орудий раскололи мир. Вульфены Ингвира со своим древним оружием набросились на другую демоническую машину, ошеломив ее своей яростью и вскрывая тело огромными клинками. Самый крупный воин из новой стаи вульфенов взобрался на плечи одержимого шагохода и оторвал ему голову. Два огромных демона пали. Гнев, скорбь и триумф одновременно наполнили дух Харальда. Происходящее на периферии его сознания было настолько неожиданным и значительным, что отвлекло частицу его внимания от гиганта, с которым он сражался.

Только частицу. Он ни на секунду не отрывал глаз от яростного взора твари.

Этого было достаточно. Харальд слишком поздно отреагировал на атаковавшую слева клешню. Она обхватила его и сорвала со спины Ледяного Зуба. Руки ярла оказались в плену хватки демона. Волк Смерти не мог пошевелиться. Демоническая машина подняла его высоко. Ее глаза сияли злобным триумфом. Из сломанной челюсти стекал ихор, а уродливое лицо зарычало, наслаждаясь победой над своим мучителем. Демон начал сжимать клешню.

Он заговорил, каким-то образом формируя слова, несмотря на огромные повреждения.

– Тебе не узреть конца игры, Харальд Волк Смерти.

Грудь Харальда словно сдавливали горы. Его доспех треснул, раскололся. Осколки сломанного керамита пробили панцирь и вошли в плоть. Сросшаяся грудная клетка треснула. Волк Смерти не мог дышать. Боль чернотой растекалась из своего источника, парализуя сознание воина, разбивая его мысли.

– Ты никогда не узнаешь своей цели.

Все его тело трещало. Харальд чувствовал, как ужасное давление усиливается, начали лопаться внутренние органы. В глазах потемнело, мир отступал за густеющей вуалью. Ее пронзало только жуткое пламя демонического взгляда.

Медленное, неумолимое давление остановилось. Потом чуть уменьшилось. Колоссальным усилием воли Харальд оттолкнул слепоту. Один из вульфенов прыгнул и схватился за конец когтя демона. Всей массой и физической силой он удерживал руку и постепенно разжимал клешню. Демонический шагоход зарычал, не веря происходящему. Древний поврежденный доспех вульфена представлял собой лишь металлические лохмотья. Мышцы рук вздулись от напряжения, а клыки заскрежетали. Воин гораздо больше был зверем, чем человеком, и, тем не менее, действовал с самоотверженным героизмом. Сантиметр за сантиметром половинки клешни начали разделяться.

Отрицание, гнев и неверие сплелись в глухом раскате демонических слов.

Резким рывком вульфен разжал клешню, и Харальд упал на землю. Перед глазами стоявшего на коленях ярла проплывали красные и серые полосы, а из груди при каждом вдохе раздавался свист. Волк Смерти увидел, как вульфен поворачивает клешню к земле. Металл застонал, затем заскрипел, как и одержимая машина. Демон попытался вырваться, но вульфен не останавливался. На зверя хлынули искры и ихор, и со скрежетом металла и треском плоти вся рука оторвалась. Шагоход завыл, из обрубка ударила струя черной субстанции. Вульфен крутанулся и с силой метеора вонзил клешню в голову демона. Кончики когтей пробили череп между его глаз. Гигант издал безумный вопль, сменившийся предсмертным хрипом и серным смрадом. Демон рухнул, раскалывая своей тушей камни.

Харальд с трудом поднялся и сплюнул кровь. Руки оцепенели, но он не отпускал болт-пистолет и Глаций. Волк Смерти выпрямился, не обращая внимания на пульсирующую боль во всем теле. Вульфен завыл над телом титанического врага и повернулся к Харальду. Ярл кивнул в знак благодарности и признания своего долга, и вульфен умчался в поисках новой добычи.

За ним последовал Харальд. Он все еще мог поднять инеистый топор, и когда к нему подбежал Ледяной Зуб, он бросился в подходившую к концу битву. Добычи осталось немного. С уничтожением огромных демонов, оставшиеся твари оказались в явном меньшинстве, и их усилия были напрасны. Они продолжали драться, словно поставив себе цель умереть от рук Космических Волков.

Харальд посмотрел вверх. Воздушная битва закончилась. Летающих демонов не осталось, как и признаков герольда. Ярл прислушался, пытаясь разобрать среди шума последних схваток отголосок нечестивого смеха. Но не смог. Возможно, его и не осталось.

Он не был уверен.

Безмолвие кровавого покоя, наконец, опустилось на Разоренные поля. Харальд смотрел, как вульфены Белого Cледопыта воссоединяются со своими братьями. «Уже дважды, – подумал он, – вульфены спасли твою жизнь дважды. Большой долг, а ты подумывал оставить их на съедение демонам».

И все же он не чувствовал стыд. Волк Смерти не доверял порыву благодарности.

Дважды. Какой огромный долг. Могло это быть предопределено? Или же простое совпадение?

Все больше и больше следов плана. Он видел фрагменты, но не мог связать их воедино. План отказывался обретать смысл.

Харальд оглядел поле победы, чувствуя, как душу гложет тревога.

Война по ту сторону сна и вне смерти.

«Я должен пробудиться».

Но нет. Демоны взбираются на стену. Их ведет гигант из гнева и крыльев. Он колотит по психической стене Клыка.

«Я должен пробудиться».

Но не сейчас. Обрати ярость против демонов. Тень штурмовой пушки стреляет, стреляет, стреляет.

Отголоски-сны демонов рассыпаются в ничто под ее мощью.

Гигант взбирается под огнем гексаграмных снарядов.

Пробуждение подождет.

Только битва по ту сторону сна и вне смерти.

Пикт-экран был черным. Вокс-связь погрузилась в глубокую, словно пустота, тишину. У Крома было чувство, что он пытается общаться с гробницей. Ярл опустил наушник и взглянул на хускарла.

– Как долго? – спросил он.

Активность в комплексе авгуров и вокс-связи усилилась. Встревоженные кэрлы группами работали на своих постах. Пока один разбирался с управлением, другие размахивали тотемами и выписывали в воздухе знаки отвращения, пытаясь изгнать злых духов.

– Мы потеряли связь с Фростхеймом десять минут назад, – сказал Албьорн Фогель. В его обязанность входил общий контроль над оборудованием. Он был стариком, задубевшая кожа лица едва двигалась. Но лоб человека тревожно нахмурился. – До него Свеллгард. Связь с ним в течение часа была неустойчивой.

– Проблемы по всей системе?

– Да, повелитель. Поначалу они были такими короткими и случайными, что мы подумали, будто это всего лишь эфирные дефекты в воксе.

Кром указал на пикт-экран.

– Теперь не только вокс, – сказал он.

– Так и есть. За последний час также начались проблемы со всеми показаниями ауспика.

– Есть система?

– Только увеличение частоты и продолжительности. Когда глушения заканчиваются, вокс-операторы на другом конце докладывают, что сбоев оборудования нет. Они считают, что это мы отключаем связь.

– Есть доклады о возможной вражеской активности?

– Ни одного, повелитель.

Кром с трудом сдержал разочарование в голосе.

– Очень хорошо, – сказал ярл. – Докладывай мне каждый час о ситуации. – Он задумался на минуту. – Ты говоришь, что Фростхейм молчал дольше всех?

– Верно.

– Я хочу, чтобы мне сообщили, когда восстановится вокс.

– Да, повелитель.

Кром вышел из помещения. Он находился возле вершины Клыка и направился по галерее, которая вела на башенную платформу. Он открыл железную дверь и вышел к завывающему ветру. Ярл посмотрел через разреженный воздух на ночное небо, усеянное крестиками холодного света.

Холод притуплял чувствительность обнаженной кожи, но не мог притупить его разочарование. Долг удерживал ярла на Фенрисе, а связь с другими мирами системы была ненадежной. Инциденты имели отличительные черты нападения, которое он не мог отразить. Не было ни источника, ни врага. До тех пор пока по восстановившейся связи с мирами и лунами Фенрисийской системы сообщалось, что все в порядке, его руки были связаны.

Но даже если новости из системы были бы плохими, клятва удерживала его в Клыке. В случае, если с Фростхеймом или Мидгардией, или любым другим фенрисийским миром связь прервется, если они попадут в руки врагов, это нападение почти наверняка окажется отвлекающим маневром. Настоящей целью всегда будет Фенрис. Нарушив клятву и проглотив наживку, оставив родной мир Космических Волков беззащитным, Кром совершит настолько чудовищное преступление, чтобы ему даже думать об этом не хотелось.

И все же. Он пристально смотрел в непрощающую черноту космоса, зная, что грядет нечто худшее, нежели его самые жуткие предположения. Он разочарованно сжал кулаки. В груди пророкотал тихий рык.

Он стоял на башенной платформе целый час. Затем еще один.

Фростхейм по-прежнему молчал.

Глава 4. Симметрия крови и бури

Боевая баржа «Честь Всеотца» стояла на низком якоре над Викурусом. Она вышла из имматериума три часа назад и зависла на стационарной орбите над городом Абсолом. На борту завершались приготовления к вторжению. Королевская Гвардия собралась высаживаться.

Ульрик вошел в стратегиум мостика, где Гримнар сидел на троне, вырезанном из цельного куска фенрисийского гранита.

– Астропатическое сообщение от Свена Кровавого Рёва, – доложил Ульрик.

– Ударный отряд «Клинок Саги» добился успеха на Транквилатусе? – спросил Великий Волк.

– Так и есть. Кроме того, они встретились с Темными Ангелами.

Гримнар тихо выругался.

– Много?

– Рота. Они уже воевали с демонами, когда прибыл Клинок Саги.

– Значит, они увидели вульфенов.

Ульрик кивнул.

– До этого момента судьба была к нам благосклонна, – сказал Гримнар. – Но Темные Ангелы… Прискорбно. Контакт был?

– Да. С Крылом Ворона. Кровавый Рёв докладывает, что Темные Ангелы потребовали передачи им наших братьев-вульфенов. Демоны атаковали до того, как началась стрельба. В ходе сражения Клинок Саги вывел вульфенов.

Гримнар, поморщившись, медленно втянул воздух.

– Отступление во время сражения – непростая задача. Кровавый Рёв поступил мудро.

– Темные Ангелы не согласились бы, – заметил Ульрик.

– Верно, не согласились бы, – ответил Гримнар. – Мы разберемся с этими последствиями в свое время. – Он задумался, а затем посмотрел тревожным взглядом на Ульрика. – Согласованная демоническая атака, – сказал Великий Волк. – Я знаю, что сказал бы об этом лорд Волк Смерти.

– И что? – спросил Ульрик.

– Что это будет истолковано, как демоническое вмешательство в наших интересах.

Убийца покачал головой.

– Такое объяснение было бы ошибочным.

– Я бы тоже хотел так считать, Убийца. Убеди меня. Был ли шанс на такой счастливый исход?

– Это был шанс, данный неотвратимой судьбой.

В тени помещения вспыхнули глаза Великого Волка. Он наклонился вперед.

– Продолжай, старик.

На миг Гримнар снова стал молодым воином, жаждущим услышать выводы ветерана.

– Тринадцатая рота вернулась в материум. Это событие само по себе настолько значительное, что взбудоражило варп. Оно настолько значительное, что не может не привести к событиям, не менее важным. Вульфены появились перед прибытием Русса. Они получат свое законное место на Великом Аннулюсе. Ничто не помешает этому решению, и определенно не Темные Ангелы. Если они пытаются остановить судьбу, то она сама будет вынуждена вмешаться. Ты понимаешь? – спросил Ульрик Гримнара. – Если это были бы не демоны, тогда кто-нибудь другой. Судьбе нельзя противиться. На Транквилатусе отродья были пешками судьбы.

– Мы тоже не зря оказались здесь, – сказал Гримнар.

– Верно. Призывающий Бурю был однозначен.

Прорицания верховного рунического жреца исключали неточности. Вульфены найдутся в храмовом городе Абсолома. Ни одна другая ударная группа не имела настолько точных данных о местонахождении ее цели. Один за другим они добивались успеха, и стаи вульфенов перевозились в систему Анвархейм и на ожидающий «Холодный клык».

Ударной группе «Королевская Гвардия» пришлось далеко забраться, и она одной из последних прибыла на станцию. Кроме того вереница успехов вопреки огромному превосходству противника, была для Ульрика еще одним доказательством его правоты в толковании знамений.

Гримнар встал.

– Тогда к оружию, волчий жрец. – Он обнажил клыки в хищном оскале. – На войну.

– Вы уверены в этом? – спросил Саммаил. Стоявший в аванкамере астропатического хора ударного крейсера «Безмолвная клятва» великий магистр Крыла Ворона уставился в пергамент.

– Да, мы уверены в получателе. – Магистр астропатов Аскондит предусмотрительно поднял руку. Старик застыл в поклоне, исхудавшего лица землистого цвета не было видно под капюшоном. – Но не в отношении смысла сообщения. Толкований может быть очень много.

– Это сообщение неоднозначно, – сказал Саммаил. – Его можно интерпретировать по-разному.

– Прошу прощения, но верного толкования нет, – сказал Аскондит.

Саммаил не ответил. Он снова посмотрел на сообщение. Перезапись, с учетом влияния превратностей варпа и астропатического толкования, еще больше вызывала сомнения в связи с обрывочным состоянием сообщения.

– Не оставлять следов, – прочитал он.

Аскондит снова заговорил:

– Вопрос? Утверждение? Приказ? Любой из вариантов изобличающий, великий магистр. В сообщении одни намеки.

– И нет никаких сомнений в источнике?

– Ни одного. Оно было отправлено боевой баржей «Честь Всеотца».

Флагман Космических Волков вел переговоры с волчьим лордом Свеном Кровавым Рёвом, который находился на борту «Кровавого пламени». Саммаил не был склонен хорошо думать о Космических Волках. По этой причине он настороженно относился к своим инстинктам. Перед тем, как принять решение, он должен удостовериться в истине. Но после Транквилатуса ему было сложно не согласиться с Аскондитом.

В аванкамере было темно, тени скрывали ее свод. Но даже в этом случае Саммаил видел, как проливается свет на ситуацию, которая развивалась с происшествия на Нюрадесе. Свет был холодным. А то, что он открывал, было отвратительно.

Жестокая резня скаутов, которые размещались на Нюрадесе для защиты интересов Темных Ангелов. Пикт с восстановленного сервочерепа показывал огромное существо с фенрисийской эмблемой на доспехе. Присутствие мутировавших зверей на Транквилатусе. Трусливое поведение Космических Волков, сбежавших со своими чудовищами в ходе демонической атаки.

– Мы являемся свидетелями порчи, – сказал Аскондит, словно прочитав мысли Саммаила.

– Мы должны быть осмотрительны, – ответил великий магистр.

– Но если Космические Волки мутировали…

Саммаил покачал головой.

– Мы должны быть уверены.

Голос Аскондита опустился до шепота.

– Со всем уважением, великий магистр, разве мы не уверены?

Саммаилу не хотелось этого. Что бы он ни думал о Космических Волках, они были свирепыми воинами Империума. Если они запятнали себя, потеря будет ужасной. И еще ужаснее цена войны с падшим орденом.

– Какие новости со «Скалы»? – спросил он. Возможно, были получены новые сведения, которые уведут с этого темного пути. – Скаута Долутаса нашли?

Выживший с Нюрадеса исчез прежде, чем пришел в себя.

– Согласно последнему докладу – нет.

– Его необходимо найти! – сказал Саммаил. Невозможно, чтобы Темный Ангел мог исчезнуть на «Скале». Тем более, случайно. А если это произошло неслучайно, значит, в цитадель проник враг, и этот факт вел к ряду страшных последствий.

– Я должен спросить еще об одном, – обратился Аскондит.

– О чем?

– Я слышал, что на Транквилатусе демоны атаковали в самый удобный для Космических Волков момент.

Саммаил колебался, но ход мыслей магистра астропатов вызывал все больше тревоги.

– В сущности, так и было, – согласился воин. – Я обдумываю это совпадение.

Аскондит поклонился, но его молчание отдавало скептицизмом.

Саммаил вышел из аванкамеры и направился на мостик. «Безмолвная клятва» уже спешила на встречу со «Скалой». Ему не давала покоя мысль, что тьма добралась и до нее.

И что его худшие подозрения о Космических Волках все же не соответствуют истине.

Королевская Гвардия прибыла к Абсолому. Ударная группа Логана Гримнара спустилась с орбиты на эскадрильях «Грозовых волков» и «Громовых ястребов». Когда штурмовые корабли приблизились к храмовому городу, они разделились, каждое звено направилось к своей намеченной зоне. В состав каждого отряда входила группа вульфенов для помощи в выслеживании их родичей.

Ульрик наблюдал через иллюминатор «Кары хельского ветра», как впереди вырастает Абсолом. Несмотря на поднимающийся от сотен пожаров дым, на первый взгляд город выглядел почти целым. Его прекрасная архитектура не пострадала. Абсолом был храмовым городом, расположение каждого камня в нем служило религиозной цели. Культ Всеотца проявлялся в соборах, построенных для сотен тысяч прихожан, прецессионных проспектах из мерцающего мрамора и достигающих ширины в милю, а также колоссальных скульптурах. Намного превосходящие размерами титана класса «Император» статуи были одновременно монументами и жилыми блоками. Их изваяли в человеческом облике, некоторые были облачены в одежды, другие же – в доспехи. Они были ипостасями Императора, обретшими прочную форму. Страж Империума, Повелитель Человечества, Изничтожитель Еретиков и Ксеносов, Всевидящий, Карающий Меч. До начала варп-шторма в их конечностях и телах обитали десятки тысяч людей. Их черепа были часовнями, откуда верующие смотрели через глаза бога и созерцали его еще более великую ипостась. Обращенные вверх ладони были посадочными площадками, на которые сейчас садилась эскадрилья «Грозовых волков».

«Кара хельского ветра» вела звено штурмовых кораблей между плечами колосса. На небольшой дистанции Ульрик увидел повреждения. Лицо одной из статуй было полностью уничтожено, а череп сменился жуткой и пустой тьмой. Из глаз другого изваяния вырывались языки пламени. Когда «Кара хельского ветра» пролетела мимо, волчий жрец мельком увидел бойню внутри огромных жилых кварталов. Смертных выбрасывали из разбитых окон. Среди пожаров буйствовали рогатые твари.

– Демоны не разрушили башни, – сказал Ньяль Призывающий Бурю. Они сидел рядом с Ульриком в десантном отсеке «Грозового волка». Верховный рунический жрец мрачно глядел на разоряемый город. В трясущемся, наполненном грохотом отсеке воздух потрескивал озоном. Растущий в Ньяле гнев усиливал атмосферное давление вокруг него.

– Демонам доставляет удовольствие оставлять их целыми, – сказал Убийца, указав на пропитавшееся злобой великолепие. – Место наивысшего поклонения обратили на нечестивые цели.

– Да. Полное осквернение.

– Порча изнутри святости.

Призывающий Бурю кивнул, словно пришел к пониманию чего-то нового.

– А вульфены – наша великая надежда, сражающаяся внутри порчи, – сказал он. – Поразительная симметрия.

Ульрик ждал.

– Знамений становится все больше, – сказал рунический жрец. Хотя его гнев к демонам не уменьшился, глаза засветились предвкушением. – Несомненно, Русс приближается.

«Хорошо», – подумал Ульрик. Было очевидно, что верховный рунический жрец видел истинную причину появления вульфенов.

– Они восстанут из демонического вихря так же, как вырвались из хватки имматериума, – сказал Ульрик. – Это повторение. Вульфены проходят одни врата за другими.

Корабль опустился еще ниже, с ревом мчась через более плотную застройку. Между башнями собора и отдельностоящими молитвенными галереями протянулись арочные мосты. Ульрик заметил новые картины страданий Абсолома. Защитники города проиграли, но некоторые еще были живы и продолжали сражаться. На вершине узкой арки трех Сестер Битвы окружили чумоносцы. Демоны Нургла медленно ковыляли с обоих концов моста. Их были сотни. Сестры косили их болтерами и огнеметами. Ширины моста хватало только на двух-трех демонов. Героини Империума могли держаться, пока хватало боеприпасов, но поток чумоносцев был бесконечным.

«Кара хельского ветра» обстрелял восточную сторону арки лазпушками, испепелив большое количество тварей. А затем корабль оставил мост и бой позади.

– Это подарило им мало времени, – заметил Призывающий Бурю.

– Да, – согласился Ульрик. – Только и всего.

«Грозовые волки» сбросили скорость, спускаясь к Гранд Ассемблис. Площадь, каждая из сторон которой достигала несколько тысяч метров, была ограждена огромными соборами. Вокруг нее были разбросаны статуи святых, их размещение и ориентация казались случайными, как будто живые пилигримы шли к культовым сооружениям. Памятники были иллюзией покоя среди кошмара. На площади свирепствовали кровавые демоны Кхорна, вырезая отчаявшиеся части ополчения. Смертные сражались, но надежды у них не было. Для мечевиков они были всего лишь жертвой, которую те убивали ради развлечения.

Как бы то ни было, на Ассемблисе находилось много смертных – десятки тысяч людей. Они лежали курганами в десятки метров высотой. Некоторые груды горели, и тела медленно превращались в пепел и дым. Другие корчились и колыхались. Мертвые размахивали конечностями, словно из-за новой боли, гораздо худшей, чем та, которую они испытали при жизни. По курганам словно растекалось вюрд-пламя, уничтожая связи между гниением и изменением. По периметру площади располагались пикт-экраны. Когда-то они показывали картины тех, кого экклезиархи превратили в двадцатиметровых героев. А теперь с них кричало безумие.

Штурмовые корабли приземлились на площади. Их лазпушки и спаренные тяжелые болтеры выжгли Ассемблис, очистив посадочную зону от мечевиков. Штурмовые рампы опустились, высадив Королевскую Гвардию, после чего корабли снова взлетели, чтобы продолжить атаки с воздуха.

Ульрик бросился в бой, издавая гневный вой вместе с остальными Космическими Волками. Атаку возглавил Гримнар на «Оседлавшем бурю». В боевую колесницу были запряжены громовые волки Тюрнак и Фенрир, не меньше своего господина жаждущие уничтожить нечестивого врага. Звери и воин с ревом набросились на кровавых демонов. В левой руке Гримнар сжимал штормовой болтер. Великий Волк атаковал с такой яростью, что казалось, будто враги разрывались на куски и брызги ихора со всех сторон «Оседлавшего бурю».

Под поступью почтенных дредноутов Хааргена Бича Смерти и Свендара Железной Руки раскалывалась брусчатка. Жар мультимелты Хааргена испепелял демонические тела. Гора ходячей смерти Свендара тяжело двигалась вперед, огромный топор и вьюжный щит крушили тварей с силой камнепада, оставляя позади раздавленные тела. Они медленно растекались в лужи плавящейся субстанции.

И здесь был Смертоносный Клык.

«Грозовой клык» «Погибель змиев» прикрывал наступление Королевской Гвардии. Огонь тяжелых болтеров пережевывал толпы мечевиков, но не они были главными целями. Его деструктор «Адский мороз» был нацелен на Смертоносного Клыка, готовый стрелять при необходимости. Ярость дредноута была абсолютной. Непредсказуемый воин, словно бешеный волк, разрывал все, что попадалось на пути. Всегда существовала опасность, что его неистовство обратит его против братьев.

По мнению Ульрика, сегодня такой опасности не было. Волчий жрец держался близко к Смертоносному Клыку. Теперь Ульрик видел смысл во встрече в склепах с Драконьим Взором и Волком Смерти. Бешеный дредноут сам по себе был знамением Возвращения, и сейчас он возглавлял атаку, чтобы вернуть больше вульфенов 13-й. Даже Великий Волк находился позади Смертоносного Клыка.

Ульрик опустил крозиус арканум с уничтожающей силой, изгоняя нечистого символом духовной силы Фенриса. Ихор забрызгал тотемы воина. Мечевики рычали, но рык волчьего шлема Русса был громче, а их гнев обращался в агонию, прежде чем демоны гибли. Убийца сражался с яростью во имя того, что должно было произойти. Он жил так долго, и, возможно, ему было предначертано увидеть те великие для Космических Волков моменты возвращения.

Возвращение 13-й роты. Возвращение Русса.

События выстраивались в ряд. Знамения стали понятными. Будущее развивалось так, как и должно было. И Ульрик наслаждался, наблюдая за ним.

Вокс-динамики саркофага исказили вой Смертоносного Клыка. На Гранд Ассемблисе гремела и визжала ярость. Дредноут шел вперед, его ужасные перчатки тянулись к орудующим мечами демонам Кхорна. Твари атаковали, мечи лязгали о саркофаг. Они спешили навстречу своей гибели, но мечевики были воплощенной сущностью гнева и не могли поступить иначе. Зверь встречал их своими смертоносными когтями. Клинки из кристаллической синевы ксенольда трещали, рассекая демоническую плоть. Мечевики набрасывались на Смертоносного Клыка десятками, но он разрывал их, не замедляя беспощадной атаки. Дредноут поворачивал туда, где видел самые большие скопления тварей, превратившись в машину бесконечной резни.

Когда Королевская Гвардия высадилась в Ассемблисе, здесь были тысячи мечевиков. Вскоре остались только отставшие демоны. А затем вообще никого. Твари визжали с галерей и шпилей соборов, но площадь была очищена от них. Несколько выживших смертных собрались в кучку, уставившись на Космических Волков с благоговением и настороженностью. Даже губительные вопли с пикт-экранов не могли отвлечь их от Смертоносного Клыка. Люди с ужасом рассматривали его. Они едва могли идти, и все же было очевидно, что они бросятся прочь, если встретятся с взглядом дредноута.

Оставшийся без врагов Смертоносный Клык остановился. Вульфены Королевской Гвардии собрались подле него, словно ощущая родство. Ульрик остановился перед дредноутом. Видимое внутри саркофага лицо было искажено гримасой вечного гнева. Расширенные, остекленевшие глаза были налиты кровью и измучены. В них не было личности, но Ульрик впервые на своей памяти увидел, как Смертоносный Клык моргнул. Жрец принюхался. То же самое сделали вульфены.

К Ульрику присоединился Призывающий Бурю. На плечо верховного рунического жреца сел псибер-фамильяр Ночное Крыло. Он стряхнул кровь с перьев и поднял голову, направив бионический глаз на Смертоносного Клыка.

– Он чувствует других вульфенов, – сказал рунический жрец.

– Как ты и предсказывал, – ответил Ульрик.

– Я никогда раньше не видел, чтобы он остановился по собственной воле.

– Я тоже.

Глаза дредноута изменились. В них появились нечто большее, нежели жажда крови. Узнавание. Душа Ульрика воодушевилась при таком признаке сознания.

«Картина выстраивается, – подумал он. – Пред нами открываются главы великой саги».

Дредноут и вульфены повернулись к югу, затем направились к собору «Свод Кающихся».

Ульрик поднял крозиус и триумфально завыл. Недалеко за дикой стаей следовал «Оседлавший бурю». Тюрнак и Фенрир горели желанием не отставать от идущих по следу вульфенов. Сквозь рык волков раздался голос Гримнара, обратившегося к Королевской Гвардии:

– Наши родичи ждут нас, братья! – Великий Волк махнул вперед топором Моркаи. – За мной! Мы воссоединимся на трупах демонов!

Ударная группа последовала за Смертоносным Клыком. Космические Волки миновали вопящие пикт-экраны, затем прошли под высокой аркой, которая отмечала ведущую к собору прецессионную площадку. «Погибель змиев» и «Грозовые волки» поднялись выше, когда воины приблизились к входу. Они обстреливали открытые платформы и витражные окна купола, как только демоны осмеливались показаться.

Через колоссальные золотые двери собора, которые сами по себе были монументами, одновременно могли пройти сотни кающихся. Места было достаточно и для «Воя Моркаи» с «Огнем Фенриса». «Лэндрейдер» и «Искупитель» громыхали позади Королевской Гвардии. Легендарные танки усилили охоту своей мощью.

Смертоносный Коготь врезался в двери. От удара они упали внутрь, и Космические Волки ворвались в Свод Кающихся.

Как только Ульрик переступил порог, его внимание привлекла серебристая вспышка высоко в воздухе. Жрец остановился и посмотрел вверх. Из-за обстрелов штурмовых кораблей из купола вырывалась пыль и дым. Неба не было видно. Ульрик снова задрал голову. Он не мог избавиться от ощущения, что заметил нечто опасное, но одновременно священное.

Внутри собора Космических Волков ждали легионы Губительных сил.

Пространство сияющей святости стало эпицентром насилия, бойни, кощунства и безумия. Пол огромной аудитории был завален телами верующих, экклезиархов и Сороритас. Раки лежали опрокинутыми и разбитыми. Фрески испорчены кровью, внутренностями и огнем. Херувимов превратили в выпотрошенные трупы. Вместо звезд теперь сверкали глаза порожденных варпом чудовищ. Под центром купола стояла двадцатиметровая золотая фигура Императора с поднятым мечом, словно вопреки той орде тварей, что бесчинствовала в соборе.

Космических Волков захлестнул звук двух приветствий. Демоны ревели, шипели и бормотали. Чума, ярость, невоздержанность и изменение слились в хор зла, шум одновременно сырости и горения, силы и немощи. Второй клич был не менее триумфальный. Высоко вверху – в Небесных Галереях – раздались завывания. На уровне меча Императора тонкие, словно паутинка, мостики пересекали необъятное пространство свода. Повиснув на железных тросах и перепрыгивая между арками галерей, вульфены сражались с демонами. Они безостановочно двигались, скорость и сокрушительная ярость не давали потоку тварей сломить их.

Демоны хлынули вперед. Смертоносный Клык уже глубоко погрузился в эту приливную волну. Он растаптывал бегущих тварей Нургла и розовых существ Тзинча. Его когти расчленяли мечевиков Кхорна и извергов Слаанеш. Поток бурлил вокруг дредноута, окружая Королевскую Гвардию, когда та устремилась вглубь собора.

Огромная фигура с камнедробительной силой приземлилась перед статуей Императора, наполнив воздух мраморной осколками и пылью. Стены собора содрогнулись от удара. Рогатый демон выпрямился во весь рост и расправил крылья. Он поднял огромный топор, способный разрубить танк, и чудовищный кнут. С лезвия топора капала кровь. По всей длине хлыста на шипы были нанизаны куски плоти. Гигант гнева заревел, и в этом рыке слились звуки миров, потопленных в крови бессмысленной ненависти.

Тварь уже превратила большую часть Небесных Галерей в руины. Колонны и переходы рассыпались. Среди руин лежали тела вульфенов, и Императора заливал кровавый дождь, стекая по его лику красными слезами.

Огромный демон шагнул к Космическим Волкам грохочущей поступью. Мелкие твари усилили свои атаки. Порожденья четырех Губительных сил наслаждались прибытием великого демона, а более всех твари Кхорна. Их адские орудия вели огонь с дальней стороны свода. Пылающие и хохочущие черепа обстреливали космодесантников. Кости взрывались, заливая огненными струями корпуса наступающих «Лэндрейдеров». Спаренные тяжелые болтеры «Пламени Фенриса» насытили воздух обломками камней и фонтанами ихора. «Вой Моркаи» атаковал собственными огнеметами, окатив потоком очищающего огня десятки демонов.

Ульрику хватило нескольких мгновений, чтобы оценить ход всей битвы. Демоническая волна была огромной. Не было никакой возможности воспользоваться изощренной стратегией, только схватка с ближайшим врагом и выживание, отмеренное от одной секунды к следующей. Он погрузил крозиус в череп кровавого демона в тот же момент, когда испепелил торс изверга Слаанеш выстрелом из плазменного пистолета. Стена зла давила, протягивая к нему когти и клешни. Языки вюрдового пламени омывали жреца, но он был непоколебим в вере и гневе. Его волчий амулет сверкал, окутывая Ульрика пульсирующей красно-синей аурой. Удары демонов не могли навредить ему. Он все больше погружался в схватку, истребляя создания варпа. Лай и рычание вульфенов воспламеняли его кровь. Он убивал с яростной неудержимостью Кровавого Когтя, но не помнил о бремени победы в каждый миг сражения. Тысячи и тысячи лет вели к этой битве, которая была еще одним шагом к исполнению великого предназначения.

– Разите демонов, чемпионы Фенриса! – закричал Ульрик. – За Русса! За его возвращение!

Волчий жрец завыл, и его вой подхватили другие воины Королевской Гвардии. Космические Волки бросились вперед, истребляя все на своем пути.

Дрогнули ли демоны перед дикой радостью Ульрика? Потрясли ли их его белоснежный оскал шлема и мощь крика?

Ему хотелось так думать. Он прорывался вперед, настроенный добраться до Гримнара и встретить вместе с ним огромного демона.

Гигант приблизился, вперив взгляд в Логана Гримнара и зарычав в предвкушении. Волчий гвардеец Дренгир в состоянии боевого бешенства атаковал демона. Не отрывая глаз от Великого Волка, кхорнатский ужас отшвырнул Дренгира ударом топора. Волчий гвардеец отлетел назад, врезавшись в статую Императора. Мрамор, доспех и кости сломались одновременно. Дренгир приземлился на плиты и исчез под когтями и копытами меньших демонов.

С мстительным ревом Гримнар спрыгнул с «Оседлавшего бурю» и высоко поднял топор Моркаи – вызов и ответ демоническому оружию. Как только сапоги Гримнара опустились на землю, к нему бросились другие демоны. Арьяк Каменный Кулак и Волчья гвардия покарали их за такую безрассудную смелость. Космические Волки прорубили проход в рядах тварей, очищая путь для командира. Новая страница в саге Великого Волка вот-вот должна была быть написана.

Между Ульриком и местом предстоящей дуэли полыхнула молния. Вперед выступил и Ньяль Призывающий Бурю, испепеляя врагов электрическим штормом.

Низкий оглушающий шум битвы рассек пронзительный вопль, раздавшийся сверху и сзади Ульрика. Его рефлексы отреагировали раньше, чем разум осознал природу угрозы. Он обернулся как раз вовремя, чтобы заметить пылающую воздушную колесницу, которую тянули два визжащих крылатых демона.

Колесницей управлял герольд Тзинча. Облаченная в мантию розовая тварь сжимала в левой руке черную книгу, пылающую синим огнем вюрда. Правая рука демона сжимала посох с навершием в виде заточенного извилистого полумесяца – символа их темного бога. Из груди герольда появилась третья рука, которая с издевкой указала на Ульрика. Демон рассмеялся и опустил посох. Крикуны устремились вниз, вопя на своем нечестивом языке. Космический Волк не стал вникать в смысл их слов. Тем не менее, он вполне понял, почему герольд смеялся. Враг указал посохом на крозиус волчьего жреца. Демон Тзинча в некотором роде был отвратительной пародией на священную роль Ульрика.

Убийца приготовился заглушить этот смех. За спиной жреца Гримнар обменивался ударами с великим демоном. Моркаи и адский топор сталкивались с такой силой, что отбрасывали ослепительные вспышки жуткой энергии.

Крылатые ужасы спикировали. Вокруг третьей руки розового демона возник сверкающий нимб.

Ульрик выждал, пока адские скакуны колесницы выберут угол атаки, а затем сделал свой ход. В последнюю секунду он пригнулся и бросился вперед, стреляя из плазменного пистолета. Волчий жрец проскочил под крылатыми тварями, когда его выстрелы прожгли их брюха. Визги сменились прерывистым завыванием. Демоны рухнули на пол, потянув за собой колесницу.

Из центра собора загремел частый грохот штормового болтера Гримнара. Снаряды разорвались на нагруднике демона Кхорна. Гигант отступил на шаг назад.

Демон поднял топор, чтобы контратаковать, и в этот момент верхняя часть купола взорвалась. Рухнули тонны камней, громя аллеи. Обвалились галереи. Вульфены с демонами упали вместе с ними. Два серебристо-серых штурмовых корабля с ревом влетели в собор, истребляя тварей огнем тяжелых болтеров и автопушек. Затем крылатые машины спустились туда, где Гримнар и его враг кружили под рокритовой лавиной.

Это были «Грозовые вороны». В Абсолом прибыли Серые Рыцари.

Ульрик почувствовал, как расширяются его глаза. Вступление сынов Титана в битву было сродни лихорадочному видению. За долю секунды реакция жреца сменилась с ошеломленного удивления до настороженности.

Знают ли о вульфенах?

Герольд и титанический демон посмотрели на спускающихся «Грозовых воронов». Гигант зарычал, но тзинчитское отродье рассмеялось. К битве присоединился орден Адептус Астартес, наиболее фанатично истреблявший демонов, а герольд смеялся.

Сердца Ульрика сжал холод дурного предчувствия. Перед ним воплощались темные знамения. Он не мог разобрать их смысл, только сказать, что речь идет о настоящем. В данный момент все, что он мог сделать – это попытаться воспрепятствовать им, покончив с торжествующим герольдом.

Гримнар воспользовался тем, что великий демон на миг отвлекся. Ульрик увидел, как Великий Волк бросился вперед и ударил топором Моркаи по руке, что сжимала хлыст. Клинок вспыхнул синевой чистого холода и отсек конечность. Из обрубка ударила струя ихора. Гигант заревел больше от гнева, чем от боли.

Ульрик добрался до герольда, когда тот выбрался из рухнувшей вопящей колесницы. Демон гневно зашипел. Сияющая варп-энергией средняя рука ударила жреца в грудь. Демоническая мощь столкнулась с защитой волчьего амулета. Полыхнула обжигающая черная молния, и от взрыва покачнулись и Ульрик, и розовый ужас. Демон ответил вторым, еще более мощным зарядом из посоха. Концентрированная энергия вюрда поразила Ульрика в тот же самый момент, когда гигантский демон ударил Гримнара в грудь тяжелым раздвоенным копытом, опрокинув Великого Волка.

Кулак безумия схватил Ульрика и тоже швырнул его оземь, обрушив на его сознание чудовищные и невозможные видения. Волчий жрец боролся с ними. На него прыгнул еще один розовый монстр. Его когти терзали воина, пока масса демонов удерживала его на месте. Колдовская энергия пыталась превратить его доспех в нечто податливое.

Ульрик услышал со всех сторон крики братьев. Они называли его имя, направив огонь болтеров на нападавших. Демонов было слишком много. Они набросились на него быстрее, чем другие Космические Волки могли истребить их.

У волчьего жреца было ощущение, будто жуткие твари отправят его сквозь землю в расплавленное ядро этого мира.

– Фенрис! – закричал Ульрик, призывая его ледяную свирепость. Волчий жрец поднял правую руку, отшвырнув цепляющегося за него демона и раскроив череп другого крозиусом. Давление на грудь уменьшилось. Космический Волк выстрелил из плазменного пистолета. На таком близком расстоянии его омыла отдача от выстрела. Жуткий жар проник сквозь доспех. Чистота огня разрушила пламя вюрда. Боль пронзила видения. Чары трансформации рассеялись. Ульрик без устали крушил демонические тела крозиусом. Жрец восстал из кошмаров с воем разъяренного охотника.

Впереди, за спиной герольда Тзинча, высадились из «Грозовых воронов» Серые Рыцари. Они окружили огромного демона и Великого Волка.

– Лорд Гримнар! – закричал их капитан. Один из его паладинов заблокировал смертельный удар демонического топора своим мечом. – Я – Штерн из Серых Рыцарей! Требую незамедлительной капитуляции!

Перед Ульриком рассмеялся герольд.

– Ты зря радуешься, отродье, – зарычал Ульрик. – Вас почти разбили.

В ответ на слова Штерна Гримнар вскочил в тот самый момент, когда демон убил трех паладинов одним ударом пропитанного вюрдом топора. Штерн сам атаковал демона, заставив его отступить еще на шаг под ударами меча, чья мощь освещала пространство собора серебристой молнией. Великий Волк бросился в бой и вонзил топор Моркаи в грудь великого демона, которая все еще истекала ихором от прежней раны. Нагрудник отродья рассыпался, и чудовище пошатнулось.

Герольд Тзинча блокировал атаку Ульрика своим посохом, орудуя им двумя руками, в то время как третья держала книгу над головой. Демон запел. Воздух затрещал растущей жуткой энергией. Цвета собора расплылись. Казалось, весь Свод Кающихся вращался вокруг Ульрика все быстрее и быстрее, теряя свою цельность и превращаясь в вихрь из камня и стекла. Цвета переплелись, становясь ярче и неустойчивее. В воздухе появились трещины, которые расходились во все стороны и соединялись. Тонкий лед вот-вот должен был рассыпаться. Вой дующего из трещин зловонного ветра проникал в самую душу волчьего жреца.

Розовый демон открывал портал в варп.

Ульрик услышал, как издалека лают вульфены. Он зарычал, сливаясь с их свирепостью. Его зверь вцепился в глотки врагов. Волчий жрец опустил крозиус на середину посоха в тот же миг, как выстрелил из плазменного пистолета в книгу. Посох треснул. Пение герольда прервалось, и он завопил. Воздух завопил. Материум завопил. Вихрь стих, а безумные цвета сменились кровавым взрывом. Трещины в реальности превратились в чешуйки иллюзии, рассыпавшиеся бурей пепла.

Свод Кающихся снова обрел незыблемость. Заревев, Ульрик обрушил крозиус на череп герольда, раскроив с омерзительным хрустом тело демона надвое. А затем выпустил заряд плазмы в образовавшийся разрыв. Подвывающее бормотание герольда сменилось мучительным дуэтом, когда его тело, разделившись, стало двумя синими ужасами. Один прыгнул на Ульрика и схватил его за шею. Энергия вюрда захлестнула тело воина. Другое отродье завыло, протянув руки, чтобы воссоединиться со своим близнецом, который сцепился с волчьим жрецом.

Ульрик, замахнувшись, обрушил крозиус в рыхлую плоть головы синего ужаса. То дернулся назад, но не ослабил своей хватки на шее Космического Волка, не обращая внимания на мольбу другого демона. Ульрик направил плазменный пистолет в пасть твари и выстрелил. Внутри нее полыхнул солнечный жар, испарив чудовище.

Оставшийся синий ужас опустил руки. Он посмотрел на Ульрика, и по его древним глазам было понятно: он знал, что произойдет далее. Волчий жрец уничтожил герольдов. Оставшийся ничего не сможет сделать с космодесантником. Демон широко открыл пасть, когда Ульрик поднял крозиус для последнего смертельного удара. Жрец поднял левую руку, чтобы отразить атаку синей твари, но та даже не попыталась вцепиться пастью в крозиус. Вместо этого демон рассмеялся.

Ульрик нанес один сокрушительный удар окутанным молнией крозиусом. Гнев самого Фенриса очистил материум от продолжавшей смеяться нечистой твари. Она разлетелся во все стороны кусками расплавленной плоти.

Смех раздавался еще несколько секунд после того, как демон исчез.

Харальд сказал, что изверг по имени Скользящий тоже смеялся. И это встревожило Ульрика.

– Это наша сага! – закричал Гримнар. Он оторвал другую руку демона, и тот повалился на землю. – Наш бой! – И гигантская голова покатилась. – Наше дело.

Ульрик прошел через обломки колесницы к Гримнару, который спорил с Серыми Рыцарями. Сражение с демонами завершилось. С уничтожением колосса и герольда остальные твари испарились под огнем танков и подразделений Королевской Гвардии за статуей Императора. Ульрику подумалось, что демоны исчезли раньше, чем были уничтожены. Они бросили поле битвы. Они знали, что проиграли.

Или же выполнили свою работу.

Губительные силы объединились. Силы Империума разделились. Ульрик видел, как вырисовывается катастрофа, и понял, почему герольд Тзинча рассмеялся перед смертью.

Когда Ульрик приблизился, Штерн говорил о ереси и мутации. Какая старая песня. И какая нудная. За века своей службы Ульрик не раз сталкивался с различными вариациями подобных обвинений в адрес Космических Волков. В этих не было ничего нового.

Новым было безвыходное положение.

– Эти существа пришли из варпа, и только мои братья и я годятся судить, поддались ли порче ваши родичи. Они должны быть немедленно переданы нам, как и другие, найденные вами. Мы проследим, чтобы их доставили на Титан в безопасности, – сказал Штерн.

– Никогда, – пробормотал себе под нос Ульрик. В ушах стучала кровь, а в груди нарастал рык. Жрец посмотрел на Серых Рыцарей и увидел неотвратимость. Они были фанатиками. Их нельзя сбить с пути. Они прибыли забрать вульфенов. И есть только один способ остановить их.

– Штерн, уверен, ты считаешь, что весьма убедителен, но шансов на то, что ты получишь вульфенов столько же, сколько на то, что я вручу свою корону жирному тюленю. Да я скорее увижу смерть наших братьев, чем отдам их на опыты, – заявил Гримнар.

– Принуждение вас к сотрудничеству в данных обстоятельствах дорого обойдется, – предупредил Штерн.

Ульрик покрепче сжал пистолет и крозиус.

Гримнар со Штерном продолжали говорить. Их слова были всего лишь ритуальным прологом к бою. Позы Космических Волков изменились. Еще минута, и потечет кровь.

– Думаю, – сказал Штерн, – в свете текущей ситуацией вокруг Фенриса, вам понадобятся все друзья, какие только есть, Великий Волк.

Ульрик уставился на Серого Рыцаря, оцепенев от дурного предчувствия.

– Какой ситуации? – спросил Гримнар.

Штерн ответил, и предчувствие Ульрика превратилось в ужас.

Глава 5. Разоблачение

Палубы «Холодного клыка» дрожали от рычания. Стены гудели дикой яростью. Рев становился все громче. Хьялвард стремительно шел по залам ударного крейсера, уверенный, что на караульном посту случилась беда. От этой мысли он гневно скалился. Подскочивший вдвое пульс говорил о зарождающейся боевой ярости. По коже побежали мурашки. Клыки вытянулись еще больше, от чего заныли скулы. Когда он повернул за последний угол, то был готов броситься в атаку.

Но выдержка не подвела. Винтир был на своем посту, охраняя запертую дверь. Серый Охотник поднял силовой меч, но не стал бросаться навстречу.

– Боевой вожак! – выкрикнул Винтир.

«Остановись! – подумал Хьялвард. Его прагматичный разум боролся со зверем. – Остановись!»

Он отвернул в последний момент и врезал кулаком в стену, расколов каменную кладку. Космодесантник задышал через нос, заставляя себя двигаться медленно, чтобы успокоиться. Если удастся совладать с телом, то, возможно, получится и с духом.

Он пришел сюда просто для проверки. И почти ускорил ту самую беду, которую страшился.

«Зараза распространяется», – подумал он.

Когда Хьялвард почувствовал, что сможет говорить без рычания, то повернулся к Винтиру.

– Все в порядке, – сказал вожак, подняв руки, словно это Винтира, а не его, надо было успокаивать. – Они пытались выбраться? – спросил Хьялвард. Прежде всего, он должен был не подпускать вульфенов к главным палубам.

– Они остаются внизу, – доложил Винтир. – Думаю, там прошло несколько схваток за власть, но полагаю, вожаки держат их в казармах.

– Пока. Ну а ты, брат? Как у тебя дела?

Винтир фыркнул.

– Пока не бросают вызов…

Хьялвард кивнул.

– Я отдал приказ-инструкцию. Запрет на доступ в казармы вульфенов и в этот коридор. Мы будем держать ситуацию под контролем.

И едва не добавил «как можно дольше. Он мог позволить находиться за пределами своих кают только своим самым хладнокровным воинам, не считая одиночного караульного поста в этом месте. Сейчас он едва доверял самому себе.

Треск вокс-бусины привлек его внимание.

– Что? – резко спросил он.

– В систему входят корабли, лорд, – сообщил озабоченный хускарл. – «Честь Всеотца», «Альфа-клык», «Кровавый огонь» и «Волкорожденный». Великий Волк приветствует нас.

– Я иду, – сказал Хьялвард и посмотрел на Винтира. – Флот возвращается.

– Охота закончена?

– Молись об этом, брат.

Отсек внизу был заполнен больше, чем об этом знали остальные Космические Волки. В нем находились не только одни вульфены.

В гололитическом отсеке «Альфа-клыка» включили зашифрованный канал связи с пятью ударными крейсерами. Харальд Волк Смерти и Канис Волкорожденный смотрели на мерцающий образ Хьялварда, который описал ситуацию на борту «Холодного клыка». Каждое слово боевого вожака давало страшное подтверждение. Харальд поморщился. Никогда прежде он не испытывал такой боли от осознания собственной правоты.

– Мы охвачены безумием, – сказал Хьялвард. – Уже семеро Серых Охотников поддались проклятью и обратились. Теперь они вульфены.

– Мы все отмечены им, – вмешался Ульрик, жесткий и скрипучий голос напоминал движение ледника. – Изменение может начаться в любой момент.

– В бой! – возразил Хьялвард. – В гущу битвы! На «Холодном клыке» идет борьба только между братьями! И чем больше вульфенов на борту, тем хуже становится. Обстановка накалена. Тренировочные клетки залиты кровью. Я почти всех своих воинов отправил в казармы. Мой корабль – это пороховая бочка. Она взорвется от малейшей искры.

От напряжения голос вожака был грубым. Дыхание переходило в рычание. Некоторые согласные произносились мягко, словно клыки не давали смыкаться губам.

– Я этого и боялся, – признался Харальд. – Вульфены – это проклятье.

Ну вот, он и сказал об этом. Больше не было ни подозрений, ни предупреждений. Опасность, которую представляли вульфены, была очевидна. То, что уже открылось, было полномасштабной угрозой.

От его слов гололитические фигуры исказились, вспыхнув помехами, когда волчьи лорды закричали друг на друга. Образ Ульрика Убийцы не шевельнулся, потемнев из-за кипевшей внутри энергии. Эгиль Железный Волк и Свен Кровавый Рёв, понесшие потери на Мигдале Альфа и Транквилатусе, встали на сторону Харальда.

– Мой корабль пропитан агрессией, – сказал Железный Волк.

– И мой, – добавил Кровавый Рёв.

Заговорил Гримнар, утихомирив остальных.

– Призывающий Бурю подвергает наших родичей каждому известному ему испытанию, Волк Смерти. Я настоял на этом. В них нет пятна Хаоса. Ни малейшего!

Образ Ульрика Убийцы один раз кивнул, словно ставя точку в этом вопросе, но Харальд уловил нотку сомнения в голосе Гримнара.

– Возможно и так, – сказал Железный Волк, – но что-то в них неправильно. Может быть, какая-то хворь? Мои оптические авгуры отмечают биохимическую гиперактивность в воинах. Их кровь кипит…

– Мы немедленно отправляемся на Фенрис, – прогремел Гримнар, перебив его. – И по прибытии, вульфены будут сражаться на нашей стороне. Космические Волки защитят родной мир, и мы сделаем это вместе! Вы заметили корабль, что присоединился к нашему строю?

– Я заметил, – сказал Харальд. Серый корпус боевой баржи отражал свет Анвархейма с блеклой чистотой.

– Наш флот сопровождают Серые Рыцари, – продолжил Гримнар так, словно Харальд и слова не произнес. – Вы станете доверять шифровке этого канала, когда рядом такие, как они? Станете называть наших братьев проклятыми, когда они могут услышать? Они требуют, чтобы мы отдали вульфенов на их милость.

– Значит, мы должны именно так и поступить и вырезать проклятье из наших рядов, – сказал Харальд.

Хьялвард не вмешивался в спор волчьих лордов, но в этот момент согласно заворчал.

– Нет, – ответил более тихо Гримнар. – Они нам нужны. Фенрису нужны. Даже Серые Рыцари согласились на некоторое время отказаться от своих требований.

– Тогда зачем они здесь? – спросил лорд Железный Волк.

– Они предложили свою помощь. Я ее принял.

– Значит, угроза серьезна, – сказал Харальд. Он не сомневался в этом, раз уж Гримнар отдал приказ всем кораблям возвращаться на Фенрис. Харальд, Эгиль и Свен уже направлялись к Анвархейму, когда получили это сообщение. Остальные волчьи лорды прекратили охоту и вернулись. Чтобы Великий Волк принял предложение о помощи от Серых Рыцарей, опасность должна была быть чрезвычайной.

– Астропаты капитана Штерна перехватили сообщение с Клыка, – сказал Гримнар.

– В самом деле? – не поверил Харальд.

– Только они и могли, – ответил Великий Волк. – Осталась совсем небольшая часть. Послушайте.

Запись запустили по воксу. Сообщение было искаженным и прерывистым. Из фрагментов нельзя было составить текст. Вместо этого голоса астропатов вызывали символы с помощью фраз и тона. Этого было достаточно. В мыслях Харальда появились видения шторма и разрушения, огня и неисчислимых бесчинствующих нечеловеческих тел.

– И мы приведем вульфенов вместе с собой? – запротестовал Харальд. – Разве ты не видишь, Великий Волк, роль, которую они сыграли в этом бедствии? На Фенрис напали, когда мы были разбросаны по Морю Звезд, разыскивая существ, которые представляют самую неконтролируемую часть нас самих. Станем ли мы усугублять наше безрассудство?

– Они спасли тебе жизнь, лорд Волк Смерти, – напомнил Ульрик.

«Ага, – подумал Харальд, – дважды». Он помнил о своем долге. Каждое слово, высказанное им против вульфенов, было подобно удару инеистым клинком по его чести. «Перед нечестивыми не существует долга, – напомнил он себе. – Как и перед проклятыми». В этих словах не было утешения. И все же, его главным долгом было выживание Космических Волков, и он не отступит с этого пути.

– Разве есть лучший способ попасть в сердце нашего ордена? – спросил он.

– Ты ошибаешься, – сказал Ульрик. – Они – необходимый ответ опасности. Если мы откажемся от них, мы откажемся от Русса. Если будем сражаться без них, то накличем беду.

– Хватит, – вмешался Гримнар. – Решение принято.

Харальд покачал головой. Он отключил звук вокс-бусины и посмотрел на Каниса. Чемпион пожал плечами.

– Они хорошо сражаются, – сказал Канис.

– Так и есть, – согласился Харальд и молча добавил: «Но за кого?»

– Есть еще кое–что, – сказал Великий Волк.

«Еще? – подумал Харальд. – Этого не достаточно?»

– Я снимаю кодировку с гололитических передач. Брат-капитан Штерн предупредил меня о событиях на Викурусе. Приготовьтесь получить пикт-данные с боевой баржи.

Несколько мгновений спустя раздался голос Штерна:

– Вы долго общались по закодированной связи.

– Да, – просто ответил Гримнар, подталкивая Серого Рыцаря продолжать.

– Атака на Фенрис еще не конец игры, – сказал Штерн так, как будто Гримнар и не открывал рта.

Прибыло электронное послание от Штерна. Пикт-экран над столом тактикариума показал карту Галактики.

– Варп-шторма, связанные с вашими… родичами… не случайное явление.

– Мы никогда так не считали, – вставил Харальд.

– Вы неправильно поняли меня. Их расположение не случайно. Пострадавшие миры выбраны по определенной причине.

На карте появились варп-шторма – порча из вращающихся символов.

– Смотрите.

К картам добавились новые данные. За исключением атакованных варпом миров Галактика превратилась в фон. Появились линии, соединяющие шторма. Харальд прищурился. Даже в таком виде схема выглядела, как угроза. Моток нитей раскручивался от Атрапана до Адского Предела, разделяясь, чтобы захватить зазубренными когтями Иркаллу и Драгос и снова соединяясь, чтобы пронзить Спарту IV. От мира к миру тянулись линии, раскрывая скверну. На пикт-экране возник символ. Образ дрожал. Галактику поглотили помехи, хотя линии оставались ясными. Они вибрировали. Начали отрываться от самого экрана.

Затем поток данных оборвался. Пикт исчез.

– Полный символ опасен даже в виде самой простейшей схемы, – сказал Штерн. – И он простирается на всю Галактику.

– Что это? – спросил Харальд.

– Это возмездие.

– Вы раньше сталкивались с ним?

– Только с записями о нем. Никто в Империуме не видел его на протяжении десяти тысяч лет.

Десять тысяч лет. Снова прошлое, вечно цепляющееся за настоящее.

– И когда его видели? – задал формальный вопрос Харальд, в глубине души зная ответ на него.

– Им пользовались исключительно колдуны Просперо.

Харальд протянул руку к пустому экрану. Он провел по нему пальцем, словно мог разорвать исчезнувший узор. Словно мог уничтожить то, что возникло на просторах Империума и в этот самый момент поглощало миры Фенриса.

Символом был знак Алого Короля.

Часть 3: Ритуал

Глава 6. Высадка

Фростхейм и его луна – Свеллгард.

Мидгардия.

А еще Вальдрмани, Волчья Луна. Враг стоял на пороге самого Фенриса.

Система взывала к своим спасителям. Кром услышал. Но данная им клятва не позволяла что-либо сделать.

Фростхейм погрузился в адскую тишину, но Свеллгард завыл, прежде чем его постигла та же участь. Вассалы, которые несли службу в Логове Мирового Волка, увидели, как моря исторгли миллионы демонов. У них было немного времени, чтобы вызвать помощь с Фенриса, сообщить о своем ужасе, прежде чем их поглотили.

Кром услышал. И ничего не мог поделать.

Мидгардия была полной противоположностью Фенриса. Если последний был ледником, то Мидгардия – парником. Ветра Фенриса дули с пронизывающей до костей чистотой, в то время как воздух Мидгардии был зловонным и насыщенным спорами. Фенрис позволял выживать на своей поверхности только самым выносливым и безжалостным формам жизни, а Мидгардия представляла собой буйные грибковые джунгли, в которых многочисленные формы жизни сплелись во всепоглощающей борьбе. Население Фенриса было скромным, а народ Мидгардии – многочисленным. Когда варп-разломы отрылись в воздухе и под землей, выпустив демонические орды в города и их подземелья, бойня не закончилась одним махом. У Губительных сил было время насладиться своей работой. А у ополчения Мидгардии было время попытаться организовать оборону, и таким образом осознать смерть всякой надежды. Люди на планете закричали, когда защита рухнула. Это был предсмертный вопль миллионов, который разнесся по всей системе Фенрис. В нем смешалось столько ужаса, страданий и страха, что, казалось, он должен затмить само Око Волка.

Кром услышал. И ничего не мог поделать.

И Вальдрмани. Как и Фростхейм он замолчал. Но тишина у них была разной. Фростхейм исчез первым, и когда по всей системе открылись разломы, было ясно, что ледяной мир первым попал под удар. Вальдрмани пропал в то же время, что и Свеллгард с Мидгардией. Раздался только короткий вопль и тут же прервался. Или, показалось, что его подавили. Связь между Фенрисом и Фростхеймом отключилась. Но астропатический хор Клыка кое-что обнаружил в эфире Вальдрмани. Тишина была напряженной, растянутой до предела. Что-то нарастало, и когда тишина больше не сможет это сдерживать, вопль заглушит все прочие.

К Крому пришла госпожа астропатов Вертанди и рассказала, что чувствовала и что должно произойти.

Кром услышал. И ничего не мог поделать.

Он обходил укрепления Клыка. Убийцы Змиев находились в повышенной боевой готовности, готовые уничтожить врага, когда тот придет на Фенрис. Они жаждали дать бой демонам, но не знали где? Какой мир будет первым?

На Фенрисе не открылось ни одного разлома. Кром видел в защищенности родного мира Космических Волков характерные признаки западни. Муки других миров испытывали ярла. Он разрывался на части от необходимости броситься им на помощь. Но неудача на Аларихе-Прайм не давала нарушить клятву. Он не покинет своего поста и не увидит, как демоны пожирают Фенрис, когда откроется разлом, насмехаясь над его гордыней и невежеством.

Кром доводил астропатов до предела. Это было все, что он мог сделать. Гримнар и другие волчьи лорды должны узнать то, что слышали на Фенрисе. Их необходимо вернуть. Хор отправил вызов, но его разорвали в клочья разломы. Ни одно эфирное сообщение не могло покинуть систему. Даже вокс-связь работала исключительно на ограниченных дистанциях.

Невозможность была плохим оправданием. Сообщение нужно было отправить. Астропаты умирали, истекая кровью из ушей и глаз.

– Мы не можем, – призналась Вертанди Крому. Она уже еле могла ходить. С обеих сторон ее поддерживали слуги.

– Вы должны, – сказал ей ярл. – И вы сделаете.

Когда Кром находился не на бастионах, то стоял в тенях каменной галереи над хором, наблюдая за их стараниями. Он видел цену своего приказа. Видел героизм, отличный от славы на поле брани, известной ему и его братьям. И этот героизм был не менее реален. Астропаты были единственными действующими бойцами на Фенрисе. Кром наблюдал за ними с уважением и завистью.

Не было возможности узнать, увенчались ли их усилия успехом. Из-за пределов системы не приходило сообщений. Оставалось только ждать возвращения охотников. Оставалась только надежда, что они услышат. А еще бесконечное мучительное чувство бессилия.

Кром ждал. Он был непоколебим. И пока ярл держал свою клятву, миры системы Фенрис кричали.

Волки вернулись в ярости. Отдельные флоты вычищали мир за миром в поисках вульфенов. Теперь же они прибыли все вместе, ворвавшись со всей своей мощью в одну систему. Их родной дом.

Но система Фенрис больше им не принадлежала.

Корабли вышли из варпа, но варп не покинул их. Он был здесь – в разломах, изливающих бесконечную порчу на миры Волков. Флот вышел из точки Мандевилля на границе системы. Вокс-связь даже между идущим на близкой дистанции кораблями работала все хуже. Попытки установить контакт с родным миром провалились. Создать ясную картину происходящего было непросто. Тем не менее, возможно. Эфирные возмущения, вызванные разломами над захваченными мирами, были настолько серьезными, что сомнений в том, куда направить ярость волков, просто не оставалось.

– Мы нанесем одновременные удары, – сообщил Гримнар в гололитическом отсеке «Чести Всеотца». – Огненные Ревуны отобьют Свеллгард. Волки Смерти – Фростхейм. Лорд Железный Волк вместе с Королевской Гвардией направится к Мидгардии.

Каждое слово Великого Волка гремело в помещении, словно бой огромного боевого барабана. Казалось, тело Гримнара дрожит от кипевшей внутри ярости и омерзения.

Ульрик разделял его гнев. Ни одно слово не могло передать смысл совершенного преступления, как и описать грядущую кару.

Великий Волк замолчал и обменялся взглядами с Ульриком. Верховный волчий жрец знал, какими будут следующие слова Гримнара. Все волчьи лорды знали. Их гололитические образы замерли. Они ждали удара по их гордости.

Когда Гримнар снова заговорил, его голос оставался таким же звучным, как и прежде. Если Великий Волк должен обратиться с просьбой, то сделает это с достоинством.

– Брат-капитан Штерн, – произнес Гримнар. – Мы будем признательны за вашу помощь в очищении Вальдрмани.

– Она будет оказана, – передал Штерн.

– А вульфены? – спросил лорд Волк Смерти.

– Каждый ударный отряд получит по стае.

– Есть риск, что наши роты охватит безумие.

– Это решено! – заревел Гримнар. – Мы воспользуемся каждым оружием и каждым воином, чтобы очистить наши миры. Хаос хочет ослабить нас. Мы противопоставим ему наше единство. И не откажем ни одному брату в чести сражаться за нашу систему.

– Лорд Волк Смерти, – обратился Ульрик. – Вульфены попали к нам не благодаря Хаосу. Они вернулись к нам, чтобы одолеть эту величайшую угрозу.

– Надеюсь, ты прав, Убийца, – ответил Волк Смерти. – Очень скоро мы все узнаем.

По ту сторону сна и вне смерти, гигантский демон на бастионах.

Одержимый голодом и триумфом он высоко поднял меч.

«Нет. Дальше ты не пройдешь».

Дуэль мысли, снов и молнии. Меч проходит сквозь призрак саркофага. Тень штурмовой пушки рвет кошмарную плоть. Благородная дикость Фенриса сильнее ярости отродья. Разящая рука сжимает конечности демона.

Сокрушает тело ярости.

Демон побежден, волна отброшена.

Только на миг. Она снова поднимается, а вместе с ней ужасная тень. Отголосок грядущего вопля. У нее очертания гибели.

Побежденный демон смеется. Насмехается. Показывает ужас, который страшит своей правдой.

Серебряные храмовники умрут. Их смерть – это твой конец.

Рок обретает ясность.

«Я вижу это. Я вижу!»

«Им необходимо сказать».

«Пробуждайся! Пробуждайся! Пробуждайся!»

Два вызова Крома пришли один за другим. Албьорн Фогель связался из авгурного комплекса. Флот вернулся. В систему вошло множество кораблей. Связаться с ними не удалось, но сигнатуры их радиоизлучения и варп-перемещения безошибочны. Кром выскочил из астропатического хористриума.

– Один корабль неизвестен, – сообщил Фогель. Прежде чем он продолжил, второй вызов наложился поверх первого. Он пришел из глубин Клыка.

– Лорд Драконий Взор, – передал Хротгар Клыкастый Меч. – Бьорн Разящая Рука пробудился!

Кром почувствовал, как вокруг воют ветры судьбы. Приближалась развязка.

– Я иду, – сказал ярл железному жрецу, а Фогелю приказал: «Продолжай связываться с флотом». Драконий Взор сменил маршрут, направившись к гравитационному лифту. Тот спустил его на тысячи метров, за секунды набрав почти скорость свободного падения, а затем постепенно снизив ее. Ярл оказался в центре древнего лабиринта горы. В единственном склепе, где все еще находился дредноут, Кром нашел Хротгара Клыкастого Меча и других железных жрецов вместе с группой волчьих жрецов.

– Вам, наконец, удалось, – обратился ярл к ним. Они пытались пробудить Бьорна с момента возвращения Харальда с Нюрадеса.

– Нет, – ответил Хротгар. – Это не мы. Он сам пробудился и вызвал тебя.

Кром подошел к громадной боевой машине. Старейший герой Космических Волков не шевелился. Не было никаких признаков, что он в сознании, пока ярл не приблизился на расстояние нескольких метров. Гигант немного наклонился. Оптические авгуры рассматривали Крома, передавая его облик в разум дредноута.

– Кром Драконий Взор, – произнес Бьорн. Голос казался таким же старым и глубоким, как сам Клык.

– Ты проснулся, чтобы помочь нам в час великой потребности, почтенный брат.

– Нет. Я по-прежнему сплю, – медленно произнес Бьорн. Казалось, его слова приходили из безграничной дали. – Я должен. Есть война, в которой только я могу сражаться. Угроза ужасна. Мы стоим на грани гибели. Ты должен отправиться на Вальдрмани.

– Я дал клятву оставаться здесь, – сказал Кром. – Великий Волк и наши братья вернулись с охоты. Они вышвырнут тварей из нашей системы.

– Они пришли не одни.

– Так и есть, – сказал потрясенный Кром. – С ними боевая баржа, которую мы не опознали.

– Серебристая, – пояснил Бьорн. – Серые Рыцари.

Пораженные и разгневанные жрецы зашумели. Эти воины не были желанными на Фенрисе.

– Они направляются к Вальдрмани, – продолжил Бьорн. – И умрут там. Их судьба предрешит нашу. Ты должен отправиться, Драконий Взор. Предупреди их. Спаси их и нас.

– Я дал клятву, – повторил Кром.

– Нарушь ее или погуби нас, – ответил Бьорн.

– Что ждет их? – спросил Кром.

Дредноут умолк. Кром почувствовал, как его сознание уходит в недосягаемую даль. Склеп снова наполнился тишиной, которая обитала между сном и смертью.

Ярл понял, что ему не нужен ответ. Достаточно было знать, что Серые Рыцари попадут в западню. «Их судьба предрешит нашу».

Ведомый «Честью Всеотца» и «Волкорожденным» флот вышел на низкую орбиту над Мидгардией. Из-за вечно затянутой облаками атмосферы поверхность планеты была невидима. На первый взгляд ничто не говорило о порче. Вокс дал больше информации: слабые следы человеческих воплей смешались с чудовищным воем из нечеловеческих глоток.

Ульрик через окулюс пристально рассматривал облачный покров. Кровь наполнил вызванный осквернением гнев. Жрец жаждал оказаться на планете, жаждал искоренить мерзость. И кроме того, жаждал, чтобы вульфены доказали свою ценность, чтобы, наконец, приняли соответствующую им роль среди великих рот. Они будут биться за нечто большее, нежели возвращение сородичей. Они будут биться за спасение Фенриса и Космических Волков.

Волчьи лорды все более настороженно относились к вульфенам. Растущая агрессия стала проблемой. «То, что они не понимали, - подумал Ульрик, – было сутью испытания». Ярость была в крови Космических Волков. Они стали сильнее с возвращением вульфенов. Как и ярость. «Мы должны научиться направлять ее, – подумал он. – Мы должны измениться. И тогда будем готовы к возвращению Русса».

– Авгуры, – произнес Гримнар.

– Данные подтверждают два разлома, – ответил вассальный офицер. – Они расположены возле Врат Магмы. Один над поверхностью земли, другой – под ней.

– Хорошо. – Гримнар коснулся вокс-пульта возле командного трона. – Ударный отряд «Фенрис» готов?

– Так точно, – ответил Эгиль Железный Волк.

Последний из межкорабельных рейсов провели непосредственно перед тем, как боевая баржа и ударный крейсер достигли своих позиций. Гримнар отправил свою тяжелую бронетехнику к Железным Волкам, а терминаторы Эгиля и найденные вульфены прибыли на борт «Чести Всеотца».

– Хорошо. – Гримнар встал и подошел к стоявшему у ограждения Ульрику. – Начинаем! – проревел Великий Волк. Его ярость была подобна буре, вмещающей и выражающей ярость каждого Космического Волка.

– Ударный отряд «Фенрис», вы – молот, который расколет череп врага. Ударный отряд «Моркаи», мы – инеистый клинок, который войдет ему под ребра. А теперь, пусть грянет гром!

– Молодец, парень! – тихо произнес Ульрик. – Хорошо сработано.

Началась орбитальная бомбардировка. Лэнс-батареи обоих корабли ударили по планете. Целью был район перед стенами Врат Магмы. Громадная крепость выдержит обстрел. Все прочее за пределами стен в радиусе нескольких тысяч метров – нет.

Копья лазеров пронзили облачный покров. Воздух раскалился докрасна. На меняющемся темном лице Мидгардии появилась жестокая рана, и ярость обожгла планету. Стрельба не стихала. Изображение в окулюсе сменилось, показав «Волкорожденного». С борта корабля столбы концентрированного уничтожения били по поверхности.

«Мы обстреливаем собственные миры, – подумал Ульрик. – Вот до чего дошло, вот в какую западню завлек нас этот путь. Но на этом все закончится».

Космические Волки очистительным опустошением этих ударов разрушали ловушку. Темные манипуляции породили уязвимость их родной системы. Разум, стоявший за варп-штормами, использовал вульфенов, что выманить великие роты с Фенриса. Ульрик признавал правоту Харальда. Но эта ловушка станет источником гибели врага. Никто не мог использовать братьев Фенриса друг против друга.

«Это наше испытание, – подумал жрец. – Но есть еще один путь, славный, и мы подошли к его кульминации. Мы проходим проверку и должны доказать себе, что достойны Русса и той саги, в которую он поведет нас».

Он так свирепо уставился на огонь лэнсов, что его зрение сжалось до блеска этих вертикальных светил. Он моргнул, вырванный из своей задумчивости, когда половина батарей прекратили огонь. Доковые врата «Волкорожденного» открылись, и из них вылетели «Грозовые волки». Они строем устремились вниз, угол пикирования был таким отвесным, что корабли летели почти параллельно лазерным лучам. Корпус корабля осветила новая серия коротких вспышек. В атмосферу нырнули десантные капсулы. Они тоже были бомбардировкой, только живой, и их воздействие будет намного серьезнее и разрушительнее, чем у батарей.

Гримнар хлопнул по плечу Ульрика.

– Фенрис начал свою работу, – сказал он.

– Пришло время Моркаи взять свое, – прорычал Ульрик.

Великий Волк и верховный волчий жрец покинули мостик. Они спустились на гравитационном лифте с высокой надстройки боевой баржи. На уровне пусковых отсеков они вошли в огромное помещение.

Терминаторы Королевской Гвардии и Железные Волки стояли по периметру платформы телепортариума. Остальная часть великой роты построилась концентричными кругами из Серых Охотников, Длинных Клыков, Кровавых Когтей и скаутов. Внутри этих кругов находились Одинокие Волки. В самом центре расположились вульфены двух рот, а среди них массивные саркофаги Хааргена Бича Смерти и Свендара Железной Руки. Почтенные дредноуты охраняли Смертоносного Клыка. После отбытия с Викуруса его усмирили «Адским морозом». Сковав адамантиевыми цепями, дредноута снова привели в сознание. Казалось, присутствие вульфенов оказывало тот же эффект, как и на Абсоломе. Ульрику Смертоносный Клык казался спокойным, но, возможно, это было терпение готовящегося к прыжку хищника. Какой бы ни была истина, привести его сюда было допустимо.

Телепортация была рискованным делом. Только у терминаторского доспеха были устройства наведения. Железные жрецы посоветовались с машинным духом древнего телепортариума. Они полагали, что при помощи радиомаяков терминаторов возможно отправить весь отряд в подземные районы Врат Моркаи с допустимой степенью безопасности. Большая часть обитателей комплекса жили под землей. Туннели и пещеры были большими, карты – подробными и точными, а координаты – надежными. Риск исходил от турбулентности, которую создавали варп-шторма.

Гримнар с Ульриком прошли через платформу телепортариума к центру, где их ждали вульфены. Они склонили головы перед Великим Волком, признавая первенство альфа-хищника. Их потрепанные доспехи и кинжалы заменили на новое, приспособленное для вульфенов снаряжение из арсеналов «Холодного клыка». Звери беспокоились, сжимая и разжимая когтистые руки, широко раскрывая пасти. Напряжение такой большой стаи передавалось остальным воинам ударной группы. Ульрик чувствовал яд проклятья, не в состоянии отмахнуться от него. Пульс ускорился, рот наполнился слюной, а зубы заскрежетали. Его праведный гнев, вызванный демоническим вторжением, утратил часть своей целенаправленности, сам превратившись в зверя. Жрецу нужен был бой, необходимость почувствовать брызги теплой крови добычи.

Волчий жрец сжал висящие на поясе тотемы и уставился на крозиус арканум.

«Это – испытание, это – наша истина, наш гнев. Мой гнев. В этом нет проклятья, только реальность Космических Волков, истина духа, который с возвращением 13-й роты вырос и стал свирепее».

– Пусть враги почувствуют наши когти на своих глотках! – выкрикнул Гримнар.

Стоявшие за пультами управления на верхних галереях железные жрецы отдали честь и приступили к работе.

Во всех четырех углах платформы стояли высокие пилоны, покрытые священными знаками Омниссии. Столбы изгибались внутрь, их концы указывали на центр невидимого купола над ударной группой. Пилоны ожили, энергия закружила по ним вверх, набирая ослепительную яркость в вершинах. В воздухе росло напряжение, и растекался резкий запах озона. Ощетинившиеся вульфены завыли.

Возникло смещение.

Разрыв в материуме.

Мерцание реальности.

Ульрик почувствовал толчок бытия и небытия. Он находился на борту «Чести Всеотца», а затем оказался в высокой пещере, перед огромными подземными воротами крепости.

А вульфены взбесились. Безумный вой наполнил пещеру. Чудовища 13-й великой роты бросились вперед, выпустив когти и обнажив клыки.

А вместе с ними неистовым грохотом безумия и войны сам Смертоносный Клык.

Харальд собрал в стратегиуме «Альфа-клыка» Волчью гвардию, Фейнгара из Хладооких и Норвальда Ледяное Пламя. Воины стояли вокруг гололитического изображения Цитадели Моркаи.

– Обнаруженный нами на орбите корабль вошел в варп прежде, чем мы смогли его идентифицировать, – сказал Волк Смерти своим офицерам. – Однако… – он стукнул по воксу. Включилась запись ауспика. Вокс-связь с Фростхеймом работала, хоть и с перебоями из-за близости разломов. Но слышимость была довольно сносной. Из динамика раздались угрюмые искаженные голоса.

– Предатели, – выпалил Канис.

Харальд кивнул.

– Внизу не только демоны. Наш истинный враг начинает показывать свое лицо.

– Кто они? – спросил Фейнгар.

– Все еще не ясно.

– Всего один корабль, – заметил Канис.

– Да, – отозвался Харальд. – У них Цитадель Моркаи, но нас много.

– Что известно о защитных системах? – спросил Норвальд.

– Неактивны. – Харальд не доверял новому повороту удачи, но показания были четкими. Судьба, наконец, благоволила Космическим Волкам. – Сенсоры не обнаружили энергетических показаний у орудийных установок. В сердце цитадели присутствует вюрд, но ее внешние стены безжизненны.

– Если это так, – сказал Фейнгар, – атаку нужно провести как можно скорее. Неразумно подставляться под ответный удар.

Харальд согласился. Его ненависть к предателям не означала презрение к их мастерству на поле боя. Они не были глупцами. Ярла беспокоила мысль, что предатели только что захватили Фростхейм, даже если это был единственный приемлемый вывод. Харальд не предвидел подобных авгурных данных. Он должен действовать на основании имеющейся информации.

И он нуждался в действии. Мысль о том, что Цитадель Моркаи находится в руках предателей, была невыносима. Враг заставлял Космических Волков атаковать их собственные укрепления. Руки Харальда гудели от гнева. Он нападет на предателей и заставит их проклинать свои жизни. Каждая секунда промедления была непростительной.

Он видел то же яростное предвкушение на лицах стоявших вокруг стола тактикариума воинов. Все они жаждали самого кровавого и жестокого возмездия.

Харальд поднял руку над центром гололита.

– Мы высадимся в сердце Цитадели Моркаи, – сказал он, – со всей яростью Белого Следопыта. Они используют наши стены против нас же. Поэтому мы проигнорируем их. Первыми пойдут десантные капсулы, за ними «Грозовые волки» по крутой траектории, прикрывая огнем воинов в капсулах. Наша главная цель – командный центр. Захватим ее и истребим предателей.

В этой стратегии не было никакой утонченности, только грубый удар молотом, питаемый яростью. Гнев Харальда был слишком велик для чего-то другого. Как и у его братьев. Волчьи гвардейцы разом заревели, ударяя кулаками по наплечникам.

С глаз Харальда спала пелена. Это приветствие было всего лишь внешним лоском. Истина заключалась в рычании зверя. Он увидел метку волка на каждом брате и себе самом. Он увидел, как полностью исчезает различие между человеком и зверем. Он увидел то, от чего предостерегал и против чего сражался.

Ярл увидел, что заражение добралось и до него. Оскорбление предателей было слишком большим. Боевой гнев слишком силен. Зверь взял вверх над Волком Смерти.

Он увидел все это, а затем все прошло. Откровение потонуло в красном море ярости.

Он ответил братьям своим ревом и покинул стратегиум.

Несколько минут спустя Харальд со стаей Волчьей гвардии «Громовые Когти» и их громовыми волками уже были на борту «Рунического когтя», мчась через ледяную атмосферу Фростхейма. Ярл посмотрел в один из носовых иллюминаторов. Небо было ясным, видимость – великолепной. На белой равнине внизу он уже видел маленькую фигуру, чуть больше точки, но неровную и явно искусственную: Цитадель Моркаи. Перед «Руническим когтем» и остальными «Грозовыми волками» тянулись огненные хвосты десантных капсул. Пылающие когти устремились к крепости.

Харальд чувствовал себя спокойнее, чем на борту «Альфа-клыка». Охота смягчала гнев раздражения. В голове снова возникло прежнее понимание. Он выбросил его из головы, на этот раз осознано. Сейчас пользы от этих мыслей не было.

Поверхность планеты приближалась, и ее белое одеяние приобрело текстуру. Появились полосы расщелин и тени гор, очерченные отраженным светом Свеллгарда. Цитадель Моркаи росла в размерах. Ее массивная форма стала внушительной.

Спокойствие Харальда снова исчезло. Чувства обострились. Голод усилился.

Ближе. Цепи далеких гор обрели отчетливость. Гора цитадели заполнила обзор. Концентричные стены обозначили цель.

Ударная группа «Белый Следопыт» неслась к безмолвной крепости.

Уже не безмолвной.

Стены Цитадели Моркаи вспыхнули дюжиной орудийных вспышек. Лазпушки и вихревые ракеты ударили по десантным капсулам. Смертельные цветки взрывающихся снарядов расцвели с такой плотностью, что крепость исчезла за их темным багрянцем. Сквозь строй эскадрилий проносились огромные снаряды макроорудий. Капсулы взрывались, исчезая в облаках пламени. У других сдирало обшивку, они переходили в неконтролируемое падение, роняя обломки и людей.

Завизжали ревуны, предупреждая о скором приземлении.

– Отключи их! – закричал сквозь грохот Харальд. Сигналы сейчас были бессмысленны.

Железный жрец повиновался. Ревуны замолчали. Теперь Харальд мог слышать вокс. Проклятья смешались с рычанием и пронзительным шумом электроники.

– Энергетических показаний не было! – прокричал Вейгир. – Как эти орудия могут быть активны?

– Какое это имеет значение, – произнес Харальд. – «Грозовые волки», прикрыть капсулы огнем, – приказал он. – Маневры уклонения уже невозможны.

Прямо вниз в самое пекло. Зенитный огонь был таким плотным, что небо превратилось в один сплошной разрыв. Космические Волки спроектировали вооружение Цитадели Моркаи для уничтожения любой атаки с воздуха или земли, и теперь оно выполняло свои обязанности. К лазерным орудиям и ракетам добавило свою разрушительную силу другое, более темное оружие. Между разрывами клубилось и вилось вюрдово пламя. Харальд увидел, как десантная капсула вошла в концентрированную вспышку мутагенного ужаса. Она сжалась, раздавив пассажиров, а затем вывернулась наружу, превратившись в нечто из гигантских вздувшихся органов. По мере падения капсула продолжала меняться. Теперь у нее не было формы, только безостановочный поток трансформаций.

«Грозовые волки» выпустили поток огня из лазпушек и тяжелых болтеров. Они старались вывести из строя башни, но стреляли вслепую сквозь огненный ураган. Десантные капсулы были на линии огня, мешая ответному огню штурмовых кораблей, и даже они исчезали из виду. Осталось только пекло, вихри рвущего себя на части воздуха.

Вокс-переговоры слились в какофонический перечень катастроф, сбитых десантных капсул, снарядов и лазерных лучей, терзающих корпуса и крылья «Грозовых волков».

– Держитесь, братья! – заклинал Харальд. – Мы все еще охотимся! Наши когти разорвут врага с небес!

Ничего иного он больше не мог сделать. Пока штурмовой корабль не достигнет земли, ярл был беспомощен. Он сдержал проклятья. Его ярость, вызванная разворачивающейся катастрофой, была сильна, но дать ей волю он не мог.

«Рунический коготь» нырнул под зенитный зонтик. Снова показалась Цитадель Моркаи. Целая. Всего несколько десантных капсул приземлились внутри кольцевых стен. Выживших Волков Смерти перемалывали оборонительными башнями. Остальные капсулы были рассеяны по леднику за стенами.

Ход битвы снова изменился. Из-за склонов ледника выскочили крылатые фигуры и с воплями устремились навстречу «Грозовым волкам». Это были покрытые броней хищники, соединяющие в себе боевые машины и завывающих демонов.

– Механический дракон! – выкрикнул Вейгир.

Угловатые челюсти раскрылись, показав автопушки. Чудовища подключились к стрельбе зенитных орудий, устремившись к фланговым «Грозовым волкам». Их снаряды пересеклись со смертоносным потоком из Цитадели Моркаи. В тот самый момент, когда Космические Волки попытались изменить угол входа, уходя от крепости для защиты разбросанных войск, их настиг перекрестный обстрел.

И снова шансов уклониться не было.

Башни на земле прекратили огонь, когда механические драконы устремились на «Грозовых волков». Огненный шквал из шестиствольных автопушек обрушился на уже потрепанные при спуске корабли. Воспеваемые на протяжении тысячелетий, теперь они превращались в пылающие метеориты. Ревущая смерть героев осыпала землю обломками и телами. Эскадрилья направила свои орудия на демонические машины, взяв с них плату. «Рунический коготь» выпустил согласованный залп из лазпушек и болтеров. Два спаренных потока одновременно накрыли цель, обезглавив летающую тварь. Ее голова полетела к земле, а тело, войдя в неконтролируемый штопор, столкнулось с другим демоном. Их крылья спутались, и они рухнули вниз. Из тел и разбитых двигателей вырвалось пламя.

Харальд ударил по переборке и зарычал, увидев, что врагу, наконец, пустили кровь. А затем огромные когти пробили крышу. Потрескивая энергией вюрда, они сжались и смяли абляционный керамит и адамантий. Механический дракон содрал крышу и триумфально завопил. В этом вопле сплелись другие крики – это души экипажа, давно поддавшегося проклятью, выли от боли, ужаса и гнева. Вой наполнил десантный отсек «Рунического когтя», заглушив даже рев ворвавшегося ветра.

Ледяной Зуб и громовые волки завыли. Они вырывались из привинченной к палубе сбруи. Волки Смерти открыли огонь, десятки болтов вонзились в голубую светящуюся броню механического дракона. По его брюху пробежалась волна разрывов. Тварь снова завизжала, но в этот раз гневно, и, отпустив содранную крышу, потянулась в отсек за крошечными воинами, которые осмелились причинить ей вред. Харальд поднял грозовой щит и врезал им по одному из когтей. Энергетическое поле щита яростно вспыхнуло. Отдача от удара прошла по всему телу ярла, и даже палуба под ногами треснула. Лапа дернулась, на миг остановившись, и Харальд развернулся, обрушив на нее Глаций с силой, способной расколоть горы. Из рассеченной лапы на палубу хлынули ихор с прометием. Тварь завопила от боли, и этот звук воспламенил воздух. Волков Смерти охватил огненный шторм. Не обращая внимания на пламя, Харальд снова ударил, попав в центр лапы, разрез ушел вверх по конечности демона. Во все стороны ударила энергия. Пламя устремилось внутрь раны.

Боль охватила разумную машину. Она отдернула раненую конечность от выпотрошенного «Грозового волка» и, продолжая цепляться одной лапой за корпус, сложила крылья и устремилась в отвесное пике. Резкое изменение в массе перевернуло «Рунический коготь». Харальд воткнул грозовой щит в разорванную переборку и вцепился в него, чтобы не выпасть через дыру в крыше. Большинство братьев все еще находились в гравитационных сбруях. Они висели вниз головой, стреляя в механического дракона. Двигатели «Рунического когтя» натужно ревели, пока Вейгир боролся с силой притяжения. Он замедлил падение, но не смог выпрямить корабль. Справа пронеслась еще одна летающая тварь, изрешетив из автопушек крыло и гондолы двигателей.

Крылья почти были уничтожены. Два двигателя взорвались. Падение штурмового корабля ускорялось, так как механический дракон тянул его вниз, чтобы погубить столкновением с землей.

Болтерные снаряды впились в обшивку демонического корабля, но он не отпускал «Грозового волка». Когти были вне досягаемости Глация. Ярл не мог атаковать, не отпустив свой щит и, таким образом, сорвавшись с корабля.

Посреди ветра и пламени Громовой Коготь Коллунгир бросил болтер и сорвал шлем. Красные безумные глаза выкатились из орбит. Он завыл, обезумев от гнева. Вой не стихал. Харальд не слышал его из-за рева оставшихся двигателей. Но почувствовал его. В ответ в венах застучала кровь. Челюсть Коллунгира удлинилась, а волосы и борода огрубели. Он мотал головой вперед и назад, щелкая смертоносными клыками. Лицо вытянулось, пока не перестало быть человеческим – оно превратилось в морду. Воин боролся с перчатками, пока они тоже не упали, обнажив пальцы, которые заканчивались огромными когтями. Он разорвал свою сбрую. Тело трансформировалось под действием бешенства, которое проникло в самую сущность Космических Волков. Продолжая выть, Коллунгир прыгнул через крышу на демона и с яростью стал наносить удары по вцепившейся в «Рунический коготь» лапе.

Зараза перекинулась на второго Громового Когтя. Лейфир тоже сорвал броню и последовал за братом. Когда он прыгнул, Харальд увидел, что в его глазах не осталось ничего разумного. Им навсегда завладел внутренний зверь.

Лейфир и Коллунгир были плотью. Они напали на тварь из металла и порожденного вюрдом колдовства. И все же они пустили кровь, пронзив шкуру своей добычи. В отсек брызнула грязная смесь ихора и топлива. Заревело пламя. Демоническая машина гневно завопила и отпустила «Рунический коготь», завалившись на правый борт.

Две фигуры упали, хватаясь за воздух.

Высвободившись, «Рунический коготь» вошел в штопор. Он кувыркался и вертелся в свободном падении. Наконец, ветер потушил пламя. Харальд крепко держался за щит, пока его швыряло из стороны в сторону. Через открытую крышу мелькала земля. Снова оказавшись в беспомощном состоянии, ярл проклял решения, которые привели Белого Следопыта в это место, где ударная группа попала в засаду и была сброшена с небес.

«Мы торопились».

«Мы не остановились, чтобы подумать: а не обманули ли нас?»

«Мы только прислушивались к ярости зверей внутри нас».

«Мы поддаемся проклятью».

Кружась и падая кувырком навстречу леднику.

Двигатели работают с перебоями, пока Вейгир пытается замедлить падение.

Мир превратился в водоворот.

Ветер, скорость и ярость.

Резкий, ужасный грохот.

Глава 7. Нова

Кром с Хротгаром Клыкастым Мечом стояли у входа в казармы вульфенов. Их встретил Серкир, сжимая инеистый топор обеими руками. Глаза сверкали, но волосы на загривке не поднялись, и в позе не было агрессии.

– Возьми их, – посоветовал Хротгар. – Используй их силу. Их помощь в бою будет бесценна.

– Есть более срочные вопросы, – напомнил Кром железному жрецу. Тот кивнул, соглашаясь. Кром вряд ли бы задержался здесь, даже ненадолго, не будь на то две причины. Во-первых, «Стужа» еще не готова к отправлению. А во-вторых, судьба. Даже в эту минуту ярл старался разгадать смысл той встречи перед камерой Смертоносного Клыка. У вульфенов была своя роль в событиях в системе Фенрис. Это было столь же очевидно, как и наступление зимы.

Серкир обратил взгляд на Крома, с трудом выговаривая слова.

– Мы… должны… идти… – произнес он, последнее слово растворилось в рычании, но не угрожающем. Звук исходил из его глубинной сущности, это был ответ на зов судьбы. Вульфен встряхнул себя, а затем повторил: – Мы… должны… идти… на Вальдрмани.

Кром внимательно посмотрел на Хротгара.

– Что ты сказал им?

– Ничего. – Жрец сам был потрясен.

Кром повернулся к Серкиру. Значит, судьба говорил и с вульфенами тоже. Их вожак знал, что должен делать. Его слова были так схожи со словами Бьорна. Решение для Крома было очевидным и безальтернативным. Впервые с момента отправления ордена на охоту, дышать стало легче. Подбирающаяся судьба, наконец, явилась, и он был вправе обратить оружие против нее.

Кром направился к гравитационному лифту. Рядом шел Хротгар, а позади Серкир вел стаю. Они поднялись на вершину Клыка. В конце подъема стены лифта задрожали от низкого гула заработавших двигателей «Стужи». Когда двери открылись и Кром вошел в космический док, вибрация сменилась грохотом.

Экипаж корабля начал срочную подготовку к взлету в тот же миг, как Кром отдал приказ. Пристыкованный в доке фрегата типа «Нова» был небольшим и легким в сравнении с убывшими кораблями. Но все же оставался горой, прикованной к другой горе. Корабль рокотал, подобно вулкану на грани извержения, и также рвался вступить в битву.

Крома ждали лучшие воины Свирепоглазых. Они собрались, как только ярл отдал приказ о мобилизации: Беорик Зимний Клык и Волчья гвардия в терминаторских доспехах, Хенгист Железный Топор во главе Серых Охотников, Эгиль Красный Кулак и его Кровавые Когти. Они были элитой великой роты Крома. Стаей охотников, изголодавшихся по войне. Казалось, эмблема солнечного волка на их наплечниках недовольно рычала от столь долгого бездействия.

– Это приказ Великого Волка? – спросил Беорик.

– Нет, – ответил Кром. – Он вернулся, но у нас все еще нет с ним связи. Бьорн Разящая Рука отправляет нас на спасение Серых Рыцарей.

– Что? – опешил Эгиль.

– Они направляются в западню на Вальдрмани, – объяснил ему командир. – Если они погибнут, это станет смертельным ударом для нашего ордена.

Затем ярл быстро пересек док, пройдя мимо слуг и сервиторов, завершающих последние предстартовые приготовления. Он поднялся в десантный отсек «Стужи» по погрузочной рампе, и она с гулким лязгом захлопнулась за последними воинами.

– Беорик и Хенгист, вы идете со мной на мостик. Остальные, оставайтесь здесь с нашими братьями из Тринадцатой роты. Переход будет коротким. В бой вступим сразу же.

– Капитан, – вызвал Кром, направляясь к выходу из отсека. – Мы на борту. Корабль готов?

– Всенепременно, повелитель.

– Тогда в путь.

Ярл перешел на бег. Он чувствовал, как энергия машин течет по залам фрегата, подобно огню в его крови. Палубы задрожали, затем вес Крома многократно увеличился. Перегрузка обрушилась на Космических Волков, когда корабль устремил свою огромную массу к небесам. Кром не замедлился, мчась со своими братьями к мостику, как будто добравшись до него, они могли быстрее достигнуть своей цели.

«Стуже» не пришлось далеко лететь. Всего лишь до луны Фенриса. Но Кром чувствовал, как бежит время с тех пор, как Бьорн вернулся к безмолвию своей войны во сне. Космические Волки и одну секунду не потратили напрасно. Фрегат вылетел в тот самый момент, когда это стало возможно. Но с каждой этой секундой Серые Рыцари приближались к Вальдрмани, не отвечая ни на одно приветствие с Фенриса.

Их нельзя было предупредить. Единственная надежда заключалась в том, что их могли остановить.

«Времени не хватает, – подумал Кром – Не хватает». Он словно мог представить корабль Серых Рыцарей, пересекающий систему и приближающийся к луне, в то время как «Стужа» все еще не покинула верхнюю атмосферу Фенриса.

Ярл ворвался на мостик. Окулюс показывал пустоту и лик Вальдрмани. Луна уже заметно приблизилась. Ее молчание было дополнительной пыткой для Крома. В комплексе «Долгий Вой» обитали сотни тысяч гражданских. Крому следовало покинуть вершину Клыка и атаковать демонического врага.

– Насколько близко Серые Рыцари? – спросил он.

Офицер авгура поднял голову.

– Они уже прибыли.

«Нет времени».

Теперь сигнал бедствия можно было разобрать. То, то астропаты Титана так мучительно воссоздавали из ускользнувших от варпа обрывков, стало единым целым. Точное и ясное сообщение прибыло не с Фенриса, а с Вальдрмани, переданное из Долгого Воя. Призыв также передавался по субварповым частотам. Когда Штерн переключился на вокс-канал, то услышал полное сообщение. Он повторил процедуру на борту «Грозового ворона» «Глефа Деймоса».

– Они все еще вызывают? – спросил брат-библиарий Карак. Тень психического капюшона подчеркивала вытянутые резкие черты его лица.

– Да.

– Это не автоматика?

– Нет. – Штерн опустил на плечи гравитационную сбрую. – Слова повторяются, но в голосе есть изменения.

Он был охрипшим, изнуренным, иногда почти неслышимым.

– Они нас не видят? – спросил Ксальвадор.

– Говорящий не Космический Волк, – пояснил Штерн. – Это смертные. Я сомневаюсь, что они верят в свое спасение. Так что, давай готовиться.

«Грозовые вороны» вылетели из отсеков боевой баржи. Внизу ждал Вальдрмани. Штерн знал, что на луне буйствует Хаос, хотя она представляла собой лик пустоты и тишины. Поверхность лишенного атмосферы спутника покрывала красная пустыня, которую никогда не тревожил ветер. Показались купола Долгого Воя.

– Нет проломов, – сказал Карак.

– Похоже на то, – ответил Штерн.

Не было никакого пара вытекающего из куполов воздуха. Их очертания были целыми.

– Странно, что демонам пришлось проявлять такую осторожность, – пробормотал Карак.

– Смерть от внезапного падения температуры и удушья слишком милосердна, чтобы ею можно было насладиться, – сказал Штерн. – Если вторжение началось внутри Долгого Воя, врагу не было необходимости врываться силой.

Даже в тот момент, когда капитан говорил, ответ его не устроил. В следующее мгновение на ум пришла другая причина. Если во вражеских рядах были совращенные смертные, им был необходим воздух. А если это было так…

«Сигнал», – подумал Штерн.

В этот момент сигнал изменился, превратившись в два слова.

– Милости просим, – произнес голос.

Затем он засмеялся. Ну, мог бы. Уловка была идеальной. В один миг Штерн понял огромные последствия того, что было сделано. Враг сымитировал прерывистый сигнал бедствия, который прошел все проверки на достоверность, устроенные Серыми Рыцарями. Хуже того, капитан теперь увидел зловещий замысел в том факте, что только cынам Титана удалось перехватить сигнал. Космические Волки не заметили его потому, что он был направлен конкретно Серым Рыцарям.

Космические Волки, вернувшись в систему Фенрис, не нарушали вражеский план. Они исполняли его, завлеченные при помощи Серых Рыцарей в назначенное время.

«Нас тоже заманили, – подумал Штерн. – Враг хотел, чтобы мы были здесь».

«В этот самый момент».

«В этом самом месте».

Смех превратился в маниакальный вой. Сигнал прервался.

В центре Долгого Воя находилась огромная цилиндрическая башня, выше любого купола в комплексе. Она раскрылась, обнажив ствол колоссального орудия.

Орудие «Нова» выстрелило.

У разрушения была королевская величественность. Вечная ночь Вальдрмани вспыхнула рубиновым днем. Из ствола вылетели многочисленные столбы энергии. Они пронзили пустоту и впились в центр стоявшего на низкой орбите корабля Серых Рыцарей.

Боевая баржа все еще была полностью видна через иллюминаторы «Грозового ворона». Сейчас она была освещена заключительным лучом. Штерн с ужасом смотрел, как с безмолвным изяществом расцвело уничтожение.

Свет был таким ярким, что, казалось, горит сама пустота. Он разрезал боевую баржу от днища до надстройки. Корабль сохранял целостность долгое неторопливое мгновение, которое уместилось в один стук сердца, затем начал падать. Корма ушла вперед.

Боевая баржа разделилась надвое. Свет между ее половинками расширился, становясь все ярче, превращаясь в вопль плазмы, вой рождения солнца и его гибели. Ударная волна прокатилась по всей длине корабля и устремилась дальше, достигнув Вальдрмани. «Грозовые вороны» избежали ее самого мощного импульса, но им все равно досталось. Двигатели «Глефы Деймоса» протестующе завыли. Огромный кулак сотряс штурмовой корабль, размазав вид боевой баржи. Затем все прошло. Пламя из сердца корабля поглотило обе половинки, прежде чем они начали вращаться. Они рассыпались в его пасти, и свет раскидал обломки баржи.

На лике Вальдрмани вспыхнул и погас чудовищный рассвет. Орудие «Нова» умолкло, и вернулась ночь, освещенная мрачными метеорами в небесах. А затем начался дождь. Пылающие обломки корабля Серых Рыцарей посыпались на поверхность планеты. Многие из них, разбросанные силой гибели боевой баржи, неслись на огромной скорости. Разрушенные хранилища и огромные мраморные колонны превратились в сломанные копья, метеоры из адамантиевого шлака. Десятиметровая голова носовой скульптуры врезалась в «Погибель магов». Штурмовой корабль взорвался, присоединившись к дождю обломков.

Комплекс куполов уцелеет. Он был спроектирован выдерживать такие попадания. «Грозовые вороны» – нет.

– Вниз! – приказал Штерн. Он смотрел на купола, желая только одного: чтобы штурмовые корабли спускались быстрее. Серые Рыцари были беззащитны перед обломками их собственной баржи. Долгий Вой даст им необходимое укрытие.

И крайне необходимый шанс на отмщение.

Вульфены прыгнули к Ульрику и Гримнару массой из когтей и клинков. Воины были крупнее любого Космического Волка. Ульрик видел то, что до этого момента видели только их враги. Абсолютное и безумное неистовство в паре с беспримерной физической мощью войны. Вульфены воплощали ярость, остановить которую было невозможно.

Ульрик и глазом не моргнул, храня веру в 13-ю роту.

Вульфены перепрыгнули через его голову. Смертоносный Клык устремился за ними, издавая безумные вопли из перегруженных вокс-динамиков. Волчий жрец и Великий Волк инстинктивно отошли в сторону, уступив дредноуту дорогу.

Прошло две секунды после телепортации.

Избавившись от последних симптомов дезориентации, Ульрик повернулся в направлении атаки вульфенов. Они пронзили ряды ударного отряда «Моркаи», словно колючий ветер.

– Они взбесились, – сказал Гримнар.

– Это из-за телепортации, – предположил Ульрик. В вульфенах не осталось ничего человеческого. И все же они узнали врага и набросились на тварей.

Космические Волки добрались до цели. Пещера была огромным входом в подземные поселения Мидгардии. Позади склон постепенно выходил на поверхность. Впереди огромные железные врата с выгравированными двумя головами Моркаи вели в лабиринт туннелей. Из тьмы пришли демоны. Нечестивый союз, который победил на других мирах, осажденных варп-штормами, доказал свою силу и здесь – демонессы, чумоносцы, розовые ужасы и мечевики вместе устремились в бой. Вульфены набросились на них, прежде чем первый терминатор открыл огонь из штормового болтера.

Спустя две секунды остальные воины ударного отряда «Моркаи» присоединились к штурму.

В каждом из них пылало пламя вульфена. Ульрик чувствовал его в крови и костях. Когда он вбил голову чумоносца ему плечи, то ощутил небывалую тягу к первобытной дикости. Челюсти ныли, сдерживая рвущиеся наружу клыки. Каждый вдох сопровождался рычанием.

– Дар с нами, братья! – закричал волчий жрец. – Ликуйте! Мы среди благословенных Русса!

Огромный поток демонов атаковал со смертоносным единством. Демонессы и кровавые демоны стремительными атаками отвлекали на себя внимание космодесантников, позволяя чумоносцам с неумолимым терпением сближаться и наносить тяжелые удары. Розовые ужасы держались на расстоянии. Они швыряли в побоище колдовские разряды. Свет мутации поразил Космических Волков.

Братья умирали. Одни гибли от дюжин ран, нанесенных мечами и когтями. У других из ртов и ноздрей пеной вытекали легкие. А были те, кто поддавался мутагенному пламени. Их доспехи превращались в разъедаемые хрящи, а плоть – в вихрь изменений, которые прекращались только со смертью, когда мышцы и жилы стекали со скелетов в лужи на полу пещеры.

Ульрик слышал, как прерывались боевые кличи из саг. И это его разъярило.

Но гораздо больше славных саг рождалось. За каждого павшего брата разрывались на куски, взрывались и уничтожались десятки демонов. Битва вышла яростной и короткой. Доспех Убийцы покрылся ихором, дыхание сменилось рычанием, и вдруг жрец понял, что убивать больше некого. Пещера опустела. Повсюду грудами лежали медленно тающие тела.

Из глубины туннелей раздавались нечеловеческий шепот и бормотание. Вульфены и Смертоносный Клык собрались броситься через двери за своей добычей.

– Стоять! – заревел Гримнар.

Вульфены замерли. Истребление демонов уменьшило вызванное телепортацией замешательство. Убийство было тем, что они понимали, а эта охота удалась. Ульрик заметил, что к ним вернулись признаки разумности. Они поклонились Великому Волку. Все еще находящийся под влиянием присутствия вульфенов Смертоносный Клык также остановился. Из его вокс-динамиков раздавалось неразборчивое бормотание.

– Враг бежит, Великий Волк, – заявил Ньяль Призывающий Бурю.

– И мы продолжим погоню. Ожидание будет недолгим.

Вперед шагнул Волькбад Волчий Язык.

– Верно. Я поддерживаю вокс-контакт с частями оборонительных сил. Мидгардцы идут на соединение с нами, – одобрительно сказал командир Братьев Щита. В сравнении со стаей терминаторов любой смертный казался карликом, но Космические Волки ценили храбрость даже у таких скромных созданий.

– Они все еще сражаются? – спросил Ульрик.

– С трудом. Остатки их частей стекаются к этой точке.

Смертные прибыли через несколько минут. Некоторые добрались с поверхности планеты. Большинство пришли из туннелей. У измученных битвой солдат были затравленные взгляды, а их рваную униформу покрывала корка грязи, пыли и крови. Люди видели то, что ни один смертный не мог даже представить.

Но усталость прошла, как они только оказались среди Космических Волков. Решимость восстановилась, хотя солдаты испуганно смотрели на вульфенов.

Пока смертные собирались, строясь в подобия отделений, Гримнар поговорил по воксу с Эгилем Железным Волком. Ульрик слышал, как Великий Волк несколько раз просил Железного Волка повторить свои слова. Связь становилась затруднительной даже на таком относительно небольшом расстоянии.

Закончив переговоры, Гримнар спросил Волчьего Языка:

– Ты можешь отследить телепортационные маяки на поверхности?

– В сигнале присутствует определенная неустойчивость, – ответил терминатор. – Сейчас довольно серьезная.

Гримнар кивнул.

– Неплохо, – сказал он. Он возвысил голос, обращаясь ко всей роте.

– Ударная группа «Фенрис» захватила Врата Магмы, – сообщил он. – Железный Волк готов наступать. Мы вернем Мидгардию. Как на поверхности, так и внизу. Наступаем вместе, очищая от тварей каждый район. Демоны не найдут ни спасения, ни возможности перегруппироваться. Братья, в битву!

С этими словами он выпустил вульфенов. Они помчались в туннели, за ними следовал Смертоносный Клык. Ширина туннелей едва позволяла пройти дредноуту, и его рев отражался от узких каменных проходов, уходя вперед раскатистой волной погибели.

Космические Волки направились следом. За дверьми находились три туннеля. Чтобы не снижать эффективность роты в тесных проходах, Гримнар разделил ударную группу на три части.

– Все должно быть очищено, – заявил он.

Ульрик шел с Гримнаром и его Волчьей гвардией по центральному туннелю. Он был в шаге позади Великого Волка, перед его чемпионом – Арьяком Каменным Кулаком. Вульфены выли далеко впереди. Ульрику нужно было держать их в поле зрения и все видеть своими глазами.

Они наткнулись на демонов через первые сто метров. Только на тела, разорванные вульфенами. Затем туннели снова разделились. А затем еще раз. И еще. На каждом перекрестке Гримнар продолжал разделять свои силы. Меньшие подразделения могли двигаться быстрее. Космические Волки растеклись по пещерам Мидгардии. Большая чистка началась.

Во тьме таились демоны. Они атаковали из теней, выскакивая из боковых ответвлений, вентиляционных шахт и расщелин в стенах и потолках пещер. Но шансов у них не было. Огнеметы, болтеры, громовые молоты и вызываемые Призывающим Бурю молнии испепеляли их и превращали в пульсирующую плоть в лужах ихора. Твари едва замедлили наступление Космических Волков.

– Где они все? – спросил Арьяк, впечатав чумоносца в стену Крушителем Врагов. Демон сполз на землю, верхняя часть тела и череп превратились в кашу. – Надеюсь, не все на поверхности. А то никакого удовольствия от этой охоты.

Человек-Гора следовал сразу за Гримнаром. Его огромное тело заполнило большую часть туннеля.

– Они будут ближе к жилым районам, – сказал Ульрик. – Там, где есть добыча.

Туннелями на этой глубине были подъездные пути, выработанные рудные пласты и технологические колодцы. Несколько попавшихся Космическим Волкам более крупных пещер выполняли функции складов и турбинных помещений, в которых огромные вентиляторы создавали поток циркулирующего воздуха для подземелий. Воины видели несколько изуродованных останков, но очень мало следов жителей Мидгардии. Ульрик предполагал, что они искали убежища в своих домах. Скопившиеся в одном месте, они были желанными целями для демонов – многочисленные жертвы, готовые страдать и стать свидетелями страданий.

Бойня, за которую сейчас последует расплата.

Все больше туннелей, больше разделений, больше скорость. Волчья гвардия догнала стаю вульфенов. Демоны появились и умерли за считанные секунды.

Наступление длилось уже много часов. Ульрик слышал, как Гримнар несколько раз вызывал Эгиля Железного Волка, а затем сыпал проклятьями.

– Какие новости? – спросил Ульрик.

– Пока никаких, – ответил Гримнар и выругался.

– Они успешно продвигались.

Воины Железного Волка всем составом перемещались на бронемашинах. Туман у поверхности был настолько коррозийным, что мог разъесть доспехи.

– Пока не достигли болота. Демоны нанесли сильный удар.

– Они не могут освободить застрявшие танки?

– Я надеялся узнать об этом. Почти час никаких сообщений. Во время последней вокс-передачи Железный Волк проклинал споры, которые прогрызают доспех и плоть. А теперь он не отвечает. У нас нет вокс-контакта с поверхностью.

– Как далеко мы дойдем без их поддержки? – спросил Ульрик. Если двойное наступление сорвется, ударный отряд «Моркаи» станет гораздо уязвимее для контратаки.

– Волчий Язык потерял сигнал, – сказал Гримнар. – Мы не знаем, где ударный отряд «Фенрис».

– Если мы вычистим… – начал Ульрик, но его прервал сердитое рычание вульфенов. – Враг близко, – закончил жрец.

Они услышали демонов раньше, чем увидели их. Раздался скрипучий звук, словно сами туннели начали дышать. Шум стал громче, превратившись в скольжение когтей, волочение клинков, рычание и напевы тысяч тварей. Со всех сторон приближалась огромная волна.

Туннель впереди воинов Гримнара повернул налево. Воздух наполнился приторным запахом. Он проник через дыхательный аппарат шлема Ульрика, добравшись до глаз. Смрад пытался убаюкать воина, соблазнял сложить оружие и отдаться видению о невоздержанности. Волчий жрец зарычал, избавляясь от непристойной иллюзии. Вульфены завыли и бросились вперед, разъяренные отвратительным запахом.

Гримнар поднял топор Моркаи.

– Рвать тварей на куски! – закричал он. Космические Волки бросились в бой. Они выскочили из-за угла и обрушились на большую группу слаанешистских извергов. Демоны атаковали клешнями и жалами, а из вентиляционных отверстий в потолке выпрыгнули огневики, приземляясь среди воинов и заливая их пламенем изменения.

Зазвонили колокола. Сзади донеслись монотонные напевы чумных демонов. Они врубились в замыкающих колонну Серых Охотников. Гибельные клинки рубили керамит. Недуг пожирал души героев.

Космические Волки отвечали огнем и мечом. Вульфены одним ударом своего древнего оружия разрубали отродий надвое. Закрепленные на спинах автогранатометы отвечали на невральные импульсы вульфенов. Взрывы гранаты давали огромный эффект в туннеле, забрызгивая стены влажными рваными кусками демонов.

Перед Ульриком приземлился демон. Космический Волк по инерции пронесся через залп вюрдпламени, и его охватило изменение. Оно вонзило когти в сущность Убийцы, пытаясь изменить его и борясь с другой силой трансформации – даром вульфена. Ульрик чувствовал, как зверь ярится на демоническое воздействие, впившееся глубоко в душу жреца. Пламя не смогло одолеть его. Ульрик ответил иным пламенем, испепелив тело демона плазмой.

Ярость волков переселила чуму демонов. Отделения Гримнара прорвались через толпы врагов. Чем больше было демонов, тем больше становилось добычи. Наступление не замедлилось, а наоборот – ускорилось. По туннелю пронеслось очищающее пламя звериной ярости.

Залитый ихором Ульрик вышел из волны демонов. Он замер на миг, оценивая положение своих братьев. Они понесли потери и получили тяжелые раны. Но это только разожгло их гнев. Терминаторы и вульфены устремились дальше. По каналам отделений Ульрик слышал, с какой легкостью дыхание сменялось рычанием. Дар становился сильнее. Как и сами воины.

Волчий жрец снова бросился вперед, догнав Гримнара.

– Дух волка ярко пылает в наших братьях, – сказал Ульрик. – Нас не остановить.

Великий Волк был мрачен.

– Боюсь, Железного Волка остановили или того хуже, – сказал он. – Демоны получили возможность провести контратаку.

– Что с остальной частью ударного отряда «Моркаи»?

– Думаю, они блокированы. Я не могу добраться до всех. Те, кто ответили, все еще не могут пробиться через засады.

– Выходит, только мы наступаем.

Гримнар кивнул.

– Похоже на то. Продолжим атаковать, – сказал Великий Волк. – Мы вонзим наши когти в сердце врага и разорвем его.

– Другие тоже победят.

– Так и будет, – согласился Гримнар. Он прорычал с таким убеждением, что Ульрику показалось, будто его слова обладают силой придавать форму реальности.

Хотя туннели продолжали разветвляться, Гримнар больше не разделял свои силы. Отделения углублялись в крупные переходы. Здесь у них была свобода передвижения наряду с мощью разгромить врага. Демоны попытались повторить засады. В награду за старания их разорвали на куски.

Температура росла по мере продвижения Космических Волков все дальше и дальше в подземелье. Они добрались до поселений, устроенных в крупных пещерах. По полу и соединенным каналам текли потоки лавы, а с потолка свисали жилые платформы. Люди Мидгардии жили внутри своих кузней, подвешенных над убийственным жаром и бросали вызов жидкой смерти так же, как и люди Фенриса боролись с холодом. Добывающие и производственные общины были небольшими. Каждая была домом максимум для нескольких тысяч. Теперь все они были пустыми, разоренными гробницами. Куски тел устлали платформы. Плоть без костей лежала на порогах и свисала из окон. На металлических каркасах висели освежеванные скелеты, с которых все еще капала кровь. Они были покрыты сочащейся вязкой слизью и жужжащими потусторонними насекомыми. Металлоконструкции на стенах подвешенных жилых блоков были искорежены, а гравировка волчьих голов и молотов содраны когтями. Новые отметины образовывали руны, которые корчились в периферийном зрении.

Чем дальше продвигались Космические Волки, тем гаже и изощреннее становились осквернения. Тела сплавили в алтари из костей. На центральной платформе одного из поселений из дюжин смертных составили одну руну. Ульрик, проходя мимо, разрушил изваяние. Насилие над мертвыми было необходимым злом, чтобы освободить души людей от этих новых, проклятых уз.

Он не мог прочитать руны. Ни один человек не мог без угрозы морального вреда. Но даже в этом случае намеки на их значение скребли края сознания. Постоянно повторялись одни и те же четыре руны. Это были имена. Их частота и размер увеличивались, как будто их выкрикивали все громче и громче.

Призыв.

– Мы видим части ритуала, – сказал он Гримнару.

– Он продолжается?

– Завершен, – ответил Призывающий Бурю. – Энергия вюрда присутствует, но затухает. Что-то серьезное уже произошло.

Они прошли новые поселения, глубже под землей. Горячий воздух дрожал, туннели освещались лавой, которая теперь все время была рядом. Космические Волки продолжали попадать в засады. Демоны атаковали в самых узких местах, где двигаться было труднее всего.

Проливалась кровь. Гибли братья. Но также полностью гибла каждая волна тварей.

Поселок 529 был самым большим из попадавшихся Космическим Волкам, хотя тоже занимал всего одну пещеру. Упавший знак у ее входа гласил «Глубокая Вспышка». Жители дали 529-му имя. Теперь не осталось никого, кто мог произнести его. Поселок превратился в очередную могилу. Осталось несколько тел, и ни одно из них не было целым. Все сгорели, словно пещера стала гигантским крематорием.

Вульфены осторожно двигались по широкому металлическому переходу. Они предостерегающе рычали, а волосы на их загривках встали дыбом. Видимой угрозы не было, но Ульрик почувствовал нависшую опасность. В воздухе ощущалось сильное давление, растягивающее оболочку реальности.

– Враг приближается, – сказал Призывающий Бурю.

– Откуда? – спросил Гримнар.

– Не могу сказать. Из вюрда.

Ульрик посмотрел за ограждение перехода и зашипел от увиденного.

– Вот причина, – сказал он, указав вниз. Лавовые туннели изменились, превратившись в четыре руны. Через нечестивые имена текли расплавленные камни.

– Четыре руны соединились, – заявил Призывающий Бурю. – Четыре имени слились в одно. Мы подошли к сердцу муки Мидгардии. Великие силы Хаоса объединились. Ордами, с которыми мы сражаемся, командуют союз демонических лордов.

– Тогда их уничтожение станет освобождением Мидгардии, – сделал вывод Гримнар.

– Слышите вы, трусливые отбросы? – проревел Великий Волк. – Сыны Фенриса пришли, чтобы вырвать вас из этого мира? Вы хорошо прятались, но не думайте, что спасетесь от нас!

Отделения добрались до центра Глубокой Вспышки. Большая платформа выполняла роль городской площади. В противоположных стенах находились часовня Всеотцу и зал саг. К платформе сходились переходы и подвесные металлические мостики, образуя связующее звено в паутине железных троп.

Оболочка реальности лопнула.

Над четырьмя главными переходами открылись варп-разломы. Сзади и спереди, слева и справа от Космических Волков реальность издала протяжный вой и исторгла легион чудовищ. Это была больше, чем просто засада. Демоны прыгали и волочились по мостикам, требуя крови героев.

Четыре орды. Четыре армии Губительных сил. Над которыми возвышались четыре принца. Их прибытие расширило разломы, а пещера задрожала от звуков имен, превратившихся в вулканические фанфары. Из рун изверглась лава. Каменные языки тянулись к переходам. Края каналов деформировались в губы. Скрипучие голоса воздавали почести силам, что дали им жизнь.

Мордок.

Арк’гар.

Тзен’чар.

Малиг’нил.

Имена оказывали пагубное воздействие. Каждый слог вызывал боль позади глаз Ульрика. И хотя от него ускользнул смысл рун, их постоянное повторение оставляло отпечаток на нем. Когда имена зазвучали, подобно звону гранитных колоколов, он понял, что они значили. Понял демонов и их настойчивое требование. Они пришли, чтобы забрать свою избранную добычу, и их жертвы будут умирать, зная, какая великая сущность их сразила.

Гримнар засмеялся и поднял топор Моркаи обеими руками. Оружие вспыхнуло собственной энергией вюрда, желая покарать демонов той же силой, что воплощала их.

– Наконец-то, достойное развлечение, братья! – проревел он. – За Русса! За Фенрис!

– За время Волка! – грянул ответ, перейдя в вой, который сотряс пещеру до оснований. Он повторялся снова и снова из вокс-динамиков и звериных глоток.

Гнев и звериный голод стали одним целым.

Ульрик слился с яростью дара. Его пламя поглотило мысли жреца. Вместе с Великим Волком и братьями, которые сражались десять тысяч лет, он бросился навстречу принцам проклятья.

Гнев. Инстинкт. Разум.

Харальд задействовал все сразу в первые минуты после крушения «Рунического когтя». Падение штурмового корабля было жестким, но времени приходить в себя не было. Гнев дал ярлу необходимый импульс, и тот бросился в бой. Большая часть его Волчьей гвардии выжила. Как и их скакуны. Вместе они выбрались из обломков.

Инстинкт сказал Харальду укрыть братьев от крепостных стен и орудийных площадок за штурмовым кораблем.

«Рунический коготь» сел на гребне небольшой возвышенности на поле боя. Харальд внял разуму и забрал на крышу, чтобы оценить степень случившейся беды. Инстинкт снова дал ему скорость. Волк Смерти выглянул только на несколько секунд, и этого было достаточно. Увиденное еще больше разожгло его гнев.

Разум удержал его от бессмысленной неосторожности.

Вместо этого ярл увидел необходимость в тщательно взвешенном действии.

Волки Смерти утратили всяческую слаженность боевого построения. В лучшем случае они были разбросаны по отделениям. Некоторые сражались в одиночку, уцелев после крушения сбитых десантных капсул. Харальд увидел еще пару вещей, за которые тут же ухватился его разум.

Он увидел врага. Это были демоны Кхорна, но не они захватили редуты и обратили огромные орудия на Волков Смерти. Не демоны замаскировали энергетические сигнатуры укреплений. На сцену вышел враг, который использовал оружие людей, отстреливая отдельных Космических Волков и подтачивая силу «Белого cледопыта». Вульфенов и Волков Смерти изматывали толпы выпущенных на ледник смертных культистов. Они были рабами злобных господ в рогатых шлемах и искаженных силовых доспехах сине-зеленого цвета.

Альфа-Легион.

Предатели и хуже чем предатели. Существа, в которых не осталось ничего кроме лжи. Они оскверняли искренность войны.

Харальд почувствовал отвращение и ненависть. Инстинкт и гнев подталкивали его броситься с ревом с крыши. Разум победил. И благодаря разуму он понял важное значение другой увиденной картины: еще один сбитый «Грозовой волк» пролетел над головой с пылающими двигателями. Волоча шлейф черного дыма, он со снижением ушел за Цитадель Моркаи. Харальд разглядел его обозначения. Это была «Мощь Сигурда», несущая Хладнооких Фейнгара, одной из стай волчих скаутов.

Десантно-штурмовой корабль исчез за крепостью. Харальд спрыгнул с крыши «Рунического когтя», припоминая очертания ледяной горы. Крепость находилась не в центре плато, а на краю ледника. Там, где исчезла «Мощь Сигурда», был только обрыв до самых пустошей внизу.

Если только…

Посередине обрыва был ледяной выступ. Если судьба была благосклонна и корабль сел там…

Харальд переключил вокс на личный канал.

– Фейнгар, – вызвал он.

На фоне стонущего металла раздался спокойный, уверенный голос воина, который отлично понимал свою задачу.

– Да, лорд Волк Смерти. Мы уже начали.

– Хорошо, – ответил Харальд и отключился.

Громовые волки ждали приказа. Ярл ничего не сказал о Фейнгаре. Воины Альфа-Легиона были мастерами обмана и дезориентации противника. Чтобы провести их, надо было отказаться от связи с Хладноокими. Он должен скрывать ото всех информацию о том, что должно случиться. Если бы ярл мог, то даже от себя.

Тщательно взвешенное безрассудство.

– Идем на штурм ворот, – сказал Харальд Громовым Волкам. – Начинайте сражение и призовите наших братьев. Мы еще раз соберем всю нашу силу, и наш молот сокрушит врага.

«Не думай о Фейнгаре, – сказал он себе. – Не рассчитывай. Атакуй изменников. От этого будет больше толку».

Он повернул Ледяного Зуба и поскакал вниз по склону прочь от «Рунического когтя». Канис и остальные последовали за ним, подхватив его боевой клич. Волки залаяли, не уступая в ярости своим наездникам.

Харальд стремительно мчался к центру равнины. Башни повернули в его сторону. Снаряды крошили лед, прочерчивая линию воронок в гонке за Громовыми Волками. Лед раскалывался на кинжальные осколки. Но стая Харальда была быстрой и не обращала внимания на канониров, мчась навстречу предателям. Обстрел переметнулся к другим целям, избегая новых господ Фростхейма.

Громовые Волки обрушились на отделение Альфа-Легионеров, которые окружили разбитую десантную капсулу. Предатели поливали болтерным огнем трех Серых Охотников, выбирающихся из-под обломков. Космические Волки продолжали сражаться, но их раны были тяжелыми. Рядом неподвижно лежали двое их братьев, окрасив лед багрянцем. Грохот стрельбы скрыл приближение Громовых Волков. Один из предателей повернулся в последний момент и получил Глацием в решетку шлема. Благодаря силе Харальда и скорости Ледяного Зуба клинок вышел из обратной стороны черепа.

Громовые Волки прорвались через цепь врагов, в миг убив троих из них. Затем развернулись и, кружа вокруг оставшихся, открыли огонь из болт-пистолетов. Альфа-Легионеры оказались между огнем всадников и своих несостоявшихся жертв, стреляя в ответ из тысячелетних болтеров. При виде этих архаичных моделей Харальд снова подумал о древнем оружии вульфенов. Его ум увидел в этом темные связи, но сейчас было не до этого. Все, что имело значение – это схватка и смерть врагов.

Когда Громовые Волки покончили с отделением предателей, битва отреагировала. Харальд увидел краем глаза, что многие братья пытаются стянуться к его позиции. Вульфены сражались со слепой яростью. Среди Космических Волков царил беспорядок.

Не все Волки Смерти добрались до командира. По льду бежали одинокие фигуры, завывая и меняясь, пожираемые проклятьем.

Так много павших. Так много перевоплощенных.

Харальд набросился на предателей с возрожденной яростью. Он позволил своему гневу направлять его руку, но не стать им. Гнев Волка Смерти был человеческим, и таким должен остаться.

Когда последний Альфа-Легионер пал, Харальд обернулся в поисках новой добычи. Вместо этого, она нашла его. Из-под обломков десантной капсулы выбралась демоническая машина, открыв огонь из автопушек. Чудовище с круглым телом двигалось на двух ногах, у него были руки и нечто похожее на голову. Харальд не смог представить, что за машиной оно когда-то было, прежде чем порча и одержимость не изменили его. Теперь это было ходячее разрушение с пастью дракона и автопушками вместо конечностей. Голова вонзила зубы в покореженный люк капсулы и вырвала кусок металла, словно тот был плотью, а затем проглотила его. Руки демона одновременно открыли огонь. По льду и Громовым Волкам ударили фосфорные снаряды. Брата Онарра и его волка разорвало на куски. Горящие останки посыпались на ледник. Харальд на Ледяном Зубе прыгнул через падающее пламя, направившись вниз и влево – к другой стороне десантной капсулы.

Страшная машина сожрала еще обломки, а затем тяжело шагнула вперед. Ее ноги проделали глубокие ямы во льду, поверхность которого расплавлялась от адского жара чудовища. Оно не прекращало стрельбы, превратив пространство вокруг десантной капсулы в ураган фосфора и взрывающегося льда. Серые Охотники увидели, что их спасение обратилось в погибель. Они навели свое оружие на монстра, а он заметил их. Космодесантники исчезли в урагане снарядов автопушек, испаривших их броню.

Харальд обогнул капсулу и выскочил позади зверя. Ярл спрыгнул с Ледяного Зуба и приземлился на спине машины. Панцирь чудовища представлял сильно защищенную сферу. Демон отреагировал на присутствие Волка Смерти резкими поворотами влево и вправо, пытаясь стряхнуть воина. Харальд держался, вцепившись в решетку вентиляционного отверстия. Из адской печки дул горячий ветер, обжигая лицо воина. Чудовище дергало руками и шеей, но Харальд был вне досягаемости. Он прыгнул вперед и схватился за край панциря, из которого выступала бронированная сочлененная шея.

Другие Громовые Волки окружили машину. К схватке присоединились еще две стаи, и разрывные снаряды из их болт-пистолетов барабанили по броне демона, оставляя только трещины на ее поверхности. Изверг топал и ревел, стреляя по кругу. Раскаленная смерть преследовала Громовых Волков, настигнув еще двоих.

Выругавшись, Харальд ухватился за панцирь левой рукой, а правой вынул с пояса крак-гранаты. Он засунул все четыре в одно место – сочленение между шеей и телом, а затем спрыгнул.

Волк Смерти приземлился на ноги, оказавшись внутри зоны обстрела чудовища. Слепая пасть потянулась к нему, щелкая неорганическими зубами.

Одна за другой взорвались гранаты, расплавляя пластины шеи, разрывая шкуру зверя до пылающей середины. Из основания шеи ударил огненный гейзер. Демоническая машина зашаталась, а из глотки раздался механический вопль боли. Автопушки замолчали. Затем тварь снова открыла огонь, уже неприцельный, разнося все вокруг. Снаряды были из его собственного тела, и демон пожирал сам себя от боли. Огонь взметнулся еще выше, расширяя рану, пока монстр не треснул пополам. Харальд прикрыл глаза от обжигающего света. Демон исчез внутри собственного погребального костра.

Ледяной Зуб перепрыгнул через вырванную снарядами траншею. Харальд снова забрался на его спину и возглавил атаку. Мешкать было нельзя, как и давать башням возможность выбрать в качестве целей Громовых Волков.

Харальд стал силой притяжения битвы. Мчавшийся по леднику к воротам ярл был виден всем, и разбросанные братья стягивались к нему. Враг пытался помешать их сосредоточению, батареи цитадели и демонические пушки превращали Волков Смерти в жижу и пепел. На них набросилась орда культистов. Предатели отстреливали одинокие фигуры с холодной точностью, но слишком увлеклись. Враги отреагировали на угрозу и сблизились с Громовыми Волками.

Вульфены и те из Волков Смерти, кто поддался проклятью, тоже оказались рядом. Ими завладело бешенство, которое привело к группкам добычи.

Батареи слева и справа свели огонь в одну точку. Две скорострельные пушки и боевое орудие поставили непроходимую завесу кромсающих и дробящих снарядов перед вратами Цитадели Моркаи. Харальд понял, что это черта, которую Громовым Волкам не преодолеть. Но ярл все равно подстегнул Ледяного Зуба бежать быстрее. «Поддерживать давление, – подумал он, – и внимание врага на себе».

Он перехватил инициативу у Альфа-Легиона, вопреки их огромному огневому и позиционному преимуществу, но ненадолго. Альфа-Легион располагал временем. И тупиковая ситуация даст победу изменникам.

«Продуманное безрассудство», – подумал он и возглавил атаку так, словно артиллерийская завеса ничего не значила.

Перед конечной точкой предстояло сразить врагов. Впереди элитный отряд предателей вырезал Длинных Клыков. Справа одинокий воин Альфа-Легиона пробивался подобно молниеносной змее через оказавшихся в тяжелом положении Волков Смерти. В спешке собственной скачки Харальд только мельком заметил этого воина. Он оставлял за собой кровавый след, убивая Серых Охотников и Кровавых Когтей. Горстка вульфенов и Кровавых Когтей, разъяренные этим змеем, бросили попытки добраться до своего волчьего лорда и накинулись на врага, преследуемые огнем с башен. Космические Волки были ранены и замедлились, собираясь окружить изменника. Он приглашал их умереть. Харальд видел, что круг сжимается. Ярл оглянулся на ближайшую группу предателей, до которых оставалось считанные секунды, а когда снова взглянул на схватку, на леднике лежали отсеченные головы. Только два вульфена продолжали сражаться, и один лишился руки.

Вид этого одинокого убийцы разъярил Харальда. Он не сомневался, что это командир предателей и причина бедствий Фростхейма. Гнев подталкивал Волка Смерти повернуть Ледяного Зуба и наброситься на военачальника.

Но благоразумие удержало его.

Харальда следовало быть перед воротами. Там сражалось больше его братьев. И предатели были ближе.

– Фенрис! – заревел Харальд, когда Громовые Волки мчались через град ледяных осколков. Он занес Глаций, готовясь отплатить Альфа-Легионерам той же монетой и обезглавить первого воина на своем пути.

Он взмахнул, и лезвие топора просвистело через пустоту. Враг двигался со змеиной грацией. Весь отряд полностью сосредоточился на Громовых Волках, словно они изначально были целью, а Длинные Клыки всего лишь наживкой. Противник Харальда вдруг оказался слева от Ледяного Зуба и выстрелил из болт-пистолета. Снаряды попали в наплечник Харальда, и керамит раскололся. Удар сбросил ярла с Ледяного Зуба. Предатель направил сверкающий вюрдовой энергией клинок на шею Харальда, но тот перекатился вправо, стреляя влево из болт-пистолета. Лед зашипел от удара меча. Звуков попаданий болтов не было. Ярл вскочил, и к его груди устремился вражеский меч. Харальд отбил его и шагнул в сторону, в левый наплечник врезался болтерный снаряд.

Вдруг его обволок рваным черно-белым пятном туман. Харальд не знал точно, сколько предателей сейчас сражалось с ним. Они двигались, как одно существо, один противник всегда оказывался с уязвимой стороны. Он услышал, как с неопределенного расстояния его зовет Канис, затем послышалось рычание. Со всех сторон раздавался лязг оружия, невидимого за стеной. Меч, а может и не один, колол и рубил. Ярл парировал большинство ударов, но предатель или предатели превосходили его в скорости. Удары достигали цели, попадая в стыки доспеха. Когда он контратаковал Глацием или болт-пистолетом, то находил только воздух.

Один враг или множество, но они изматывали его.

Вдалеке болезненный рев сменился бульканьем.

«Фейнгар, действуй», – все, чего хотел Харальд.

Ослепительная вспышка энергии. Серебряная боль, погружающаяся между ребер.

«Фейнгар, у нас нет времени».

Глава 8. Развязка ритуала

Мухи.

Мухи и кровь.

Кровь и изменение.

Изменение и боль.

Глубокую Вспышку наполнили дары демонов миру смертных. Четыре принца Хаоса шествовали на войну, и в пещере не было места, не затронутого их порчей. Пол переходов корчился и жалил. Перила гнили и взрывались брызгами ядовитых спор. По стенам бараков бежала дымящаяся кровь. Смерть исполняла музыку обольщения, приглашая разум к созерцанию чувственности крови, разложения отсеченных конечностей, опьянения разделанной плоти.

А посреди разнообразных мук порчи был дар. Чистота зверя-охотника. Абсолютная несдержанность кровопролития, но не бесцельного. Угрозы должны быть ликвидированы. Добыча должна быть повержена. В убийстве не было развращенного удовольствия. Не было вопящей бессмысленной мести. Была необходимость. И инстинкт.

Рука воина и ярость зверя.

Ульрик увидел все это и понял. Битва в Глубокой Вспышке была лавиной ощущения и откровения. Он пробивался через вал демонической плоти. Его тело на инстинкте действовало настолько быстро, что разум едва отмечал действия. Плазменный пистолет в левой руке стрелял без остановки, только критический перегрев ненадолго прерывал ритм выстрелов. Разрыв за разрывом губительного света испепелял черепа чудовищ и расплавлял их торсы. Крозий сокрушал тела и уничтожал плоть. Чумные демоны, мечевики Кхорна, когтистые танцоры Слаанеш и розовые кошмары Тзинча безостановочно атаковали, борясь друг с другом за право нанести смертельный удар. Волчий жрец погружался все глубже и глубже, проклиная их во имя Фенриса и его духов. Голос огрубел от мощи гнева.

Ульрик ревел, хотя не слышал собственных слов. Огонь штормовых болтеров и белый шум рева огнеметов заглушали любые звуки, отражаясь и усиливаясь от стен пещеры. Ульрик реагировал на демонические удары, отражая их и отвечая с убийственной силой, но его внутренний взор был направлен дальше непосредственного противника. Жрец пробивался к демоническому принцу. Это он издал рунический беззвучный вопль Тзен’чара. У него было тело. Крылатое. С руками и ногами. И он возвышался над меньшими демонами своей орды. Но это тело, казалось, зависело от капризов его воли и данного момента. Оно двигалось быстрыми рывками, словно фрагменты времени продолжали убывать. Рука демона была поднята, а затем ее когти пронзили одного из вульфенов, хотя она так и не опустилась. Когда Ульрик приблизился к платформе, он увидел в очертаниях демона невозможную глубину. Убийца смотрел на существо, простиравшееся далеко за пределами этого места и времени. Его глубины искажались, скручивались и разветвлялись. Каждое мерцание варп-сущности приносило откуда-то другую разновидность этого самого демона. Чем ближе был Ульрик, тем больше у него было ощущение, что он подходит к воплощенному лабиринту.

Он должен добраться до демона. Должен сражаться рядом с вульфенами, окружившими тварь. Это схватка была исполнением судьбы. Ради этого вульфены и вернулись в битву. Дар их звериной ярости был ответом на проклятье демонов. Они прогрызали путь через меньших врагов, прямиком к творцам безумия.

И вульфенов убивали.

«Нет, – билась мысль в голове Ульрика. – Нет».

Он не позволит им погибнуть. Убийца завыл, и в его венах ожил зверь. Жрец разорвет тварей голыми руками.

Рядом раздался более громкий рев. Логан Гримнар бросился на орду. Его лицо исказилось, клыки обнажились, а красные глаза пылали.

Путь перед Ульриком расчистился. Они должны не сдерживать неистовство вульфенов, но принять его и направить в нужное русло. Звериная ярость росла и вскоре истребит всех тварей. И станет спасением Мидгардии.

Вой Ульрика превратился в крик дикой радости.

В голову пришелся удар. Он был таким сильным, словно поразил все тело. Волчий жрец рухнул на спину, и в его глазах потемнело. Пещера перед ним кружилась, а руки и ноги отказывались слушаться.

Над Убийцей возвышался демон-принц Нургла. Его пасть под лицевой пластиной распахнулась презрительной ухмылкой прокаженного. Из-за зубов хлынули мухи. Тварь отшатнулась от Ульрика, ее пасть извергла огромный рой насекомых в Космических Волков.

Ульрик все пытался избавиться от темноты в глазах. Чувствительность рук и ног возвращалась слишком медленно. Удар Мордока был больше, чем просто физическим.

«Поднимайся. Поднимайся и охоться».

Зверь дал ему силы. Космический Волк начал двигаться. Зрение все еще было нечетким. Битва превратилась в головокружительный вихрь. Платформа качнулась, и несущие тросы лопнули с жутким звуком. Забитый сражающимися Космическими Волками и демонами мостик рухнул в лаву.

Над Убийцей стояло гибкое, похожее на рептилию существо. В одной руке принц Слаанеш держал глаза братьев Ульрика, а другой потянулся к шлему жреца.

А затем лицо демона раскололось пополам. В череп твари вошел топор Моркаи.

Гримнар с яростным воплем атаковал со скоростью, прежде невиданной Ульриком. Словно спущенный с привязи хищник.

Им овладело изменение.

«Поднимайся».

«Охоться».

Ульрик зарычал. Багровая ярость захлестнула его разум. Он неуклюже поднялся. В глазах, наконец, начало проясняться. Гримнар уже двигался к следующей цели. Малиг’нил стоял на коленях, изящные когти пытались удержать вместе голову. Кхорнатский принц Арк’гар сцепился с Гримнаром. Демон уже истекал кровью.

«Да», – подумал Ульрик. Пошатываясь, он направился на помощь Великому Волку. Их дар обеспечит им победу.

– Мы откроем путь для Русса! – закричал он. – Мы…

Смех прервал его слова. Тзен’чар расправил крылья. Он произнес фразу, которая неслась и прыгала по лабиринтам бытия и безумия, как и форма самого демона. Из центра пещера завыл сам имматериум. Вспышка несвета пробила доспех Ульрика и рассекла его плоть. Он продолжал стоять на ногах, истекая кровью из сотен порезов и моргая.

Демоны исчезли.

На платформе и переходах терминаторы и вульфены замерли с занесенными клинками.

Вопль вюрда затих. Он сменился рокочущим треском камня. Стены и потолок пещеры раскололись. Паутина трещин расширялась и соединялась. Вся Глубокая Вспышка затряслась при приближении конца.

Ульрик отрицающее завыл. Но израненное ослабшее тело Мидгардии не заботило пророчество. Треск стал рокотом, тот – горным грохотом, а затем все рухнуло.

Рухнуло в сокрушающую тьму.

Из тумана выскочила фигура.

Огромная. Существо из мышц, когтей и клыков.

Чудовище из кровавого прошлого и неопределенного будущего.

Ингвир пригвоздил Альфа-Легионера к земле. Он стоял на спине предателя и сжимал его шлем. Затем повернул и дернул назад, оторвав голову врагу. Кровь из высоко поднятого трофея хлынула на вульфена, и он завыл.

Туман начал рассеиваться. Ингвир бросился в исчезающую мглу, как вдруг его схватил за руку другой противник. Предатель направил на вульфена свой клинок, на что тот ответил с не меньшей стремительностью. С грацией идеального убийцы, Ингвир освободился от предателя, ушел от его удара и контратаковал древними инеистыми когтями. Вульфен ударил обеими руками, разрубив доспех Альфа-Легионера и погрузив огромные лезвия в его сердца.

Туман полностью исчез. Он и был переплетенной, взаимосвязанной постановкой битвы, превратившей отряд воинов в одно существо. Ингвир нарушил их единство. Харальд атаковал и в этот раз добрался до своей цели. Глаций отсек руку с мечом. Предатель отшатнулся, брызжа кровью, и поднял болт-пистолет. Харальд погрузил топор в грудь врагу.

Вокруг кавалерия Громовых Волков крушила врага со всей яростью возмездия. Каждый удар Харальд наносил с глубоким удовлетворением.

И каждый раз ярл думал о счете «три». Ингвир спас ему жизнь трижды. Харальд был в невероятном долгу чести перед воином, которого считал проклятым.

Взрыв сотряс верхние уровни Цитадели Моркаи. Бронестекло вылетело наружу. Башни замолчали. Наконец, Харальд снова услышал по воксу голос Фейнгара.

– Цитадель наша, лорд Волк Смерти.

Вырвав Глаций из черепа Альфа-Легионера, ярл отошел от него и оглядел поле битвы.

– Твои скауты даровали нам победу, – сказал он Фейнгару.

Элита предателей была вырезана. После вывода из строя артиллерии, превосходство в численности Волков Смерти обратило волну вспять. На ледник пришла новая необратимость. Харальд отбросил в сторону мысли о числе потерянных братьев. Время для скорби и чествования их саг наступит после победы в войне.

Ярл посмотрел на военачальника Альфа-Легиона. Тот находился в нескольких сотнях метрах. В его действиях исчезла целеустремленность. Он медлил, застыв посреди клубящегося дыма битвы.

«Гадаешь, что случилось с твоими орудиями? – подумал Харальд, побежав по леднику к врагу. – Что случилось с твоей победой?»

Нерешительность военачальника оказалась фатальной. Он был неподвижной мишенью. И не увидел огромный силуэт, приближающийся к нему через дым. Ледяной Зуб врезался в предателя с мощью танка. Предатель упал, поднялся, чтобы защититься, и даже сумел один раз ударить громового волка, прежде чем Ледяной Зуб окончательно не пригвоздил его. Над ледником раздался треск ломающейся спины.

Ледяной Зуб охранял свою добычу до прихода Харальда. Предатель потянулся за оброненным мечом, но не смог пошевелиться. Он посмотрел на ярла.

– Ритуал завершен, псина, – сказал он. – Убив меня, ты ничего не изменишь.

Пустые оскорбления, пустая дерзость. Предатель искал перед концом какую-то частичку гордости и достоинства.

Харальд не дал ему ни того, ни другого.

– Может и так, но мне точно станет лучше.

Одним ударом Глация он снес голову Альфа-Легионеру.

Волк Смерти отшвырнул ее от дергающегося тела. Ярл не соврал – казнь доставила ему удовлетворение.

Затем Харальд посмотрел на ледник, кровь и заплаченную цену. На мечущихся вульфенов и своих обратившихся братьев. Он подумал о своем долге Ингвиру и заразе, которая парализовала стратегическое мышление.

Проклятье и спасение. Он не знал, как разделить их.

И было ли еще время для этого.

Три «Грозовых волка» пролетели через кружащиеся руины корабля Серых Рыцарей. Когда они устремились к поверхности Вальдрмани, на луну обрушился сильный дождь из обломков боевой баржи. В сравнении с размерами корабля они были всего лишь пеплом.

На мостике «Стужи» ярл видел рубиновую полосу выстрела пушки «Нова». К тому времени, как фрегат добрался до дальней стороны Вальдрмани, огни погасли. Не осталось ничего, кроме ночи, пепла и жуткой пустоты.

«Слишком поздно, – подумал он. – Слишком поздно. Ты слишком долго был верен своей клятве».

Затем авгурная установка обнаружила гаснущую сигнатуру двигателей на поверхности луны.

«Грозовые волки» подлетели ближе к куполам и прошли над зоной посадки «Грозовых воронов». Штурмовые корабли были целы.

– Над главными воротами дым, – сообщил Хротгар, глядя через иллюминатор.

– Хороший знак, – заметил Кром. – Они вступили в бой.

Железный жрец указал на сводчатый комплекс.

– Большая территория для поисков.

Кром кивнул.

– Мы направимся к позиции орудия «Нова». Можем начать оттуда. Я хочу отомстить за свой корабль.

– Точно, – согласился Хротгар.

– Лорд Драконий Взор, – передал со своего «Грозового волка» Эгиль Красный Кулак. – Болтерные вспышки в трехстах метрах по левому борту.

Кром, полностью сосредоточенный на орудии, посмотрел в указанном Красным Кулаком направлении. Вожак Кровавых Когтей был прав – точка по центру купола пульсировала характерными вспышками стрельбы.

– Направляемся туда, – приказал он.

Эскадрилья спикировала, снизившись почти до антирадиационного кристаллического покрытия купола. Внутри Долгий Вой был освещен тошнотворным светом, который медленной пульсацией менялся от красного к зеленому, а затем светло-серому. Скакали чудовищные тени. Они росли в численности по мере приближения штурмовых кораблей к вспышкам.

– Хорошо, – сказал Кром, когда они достигли позиции. Странно было слышать подобное слово. Когда он в последний раз смотрел на что-то и говорил «хорошо»? Ярл только что пролетел через обломки боевой баржи Серых Рыцарей. Видел, как демоны захватили поселение на луне Фенриса. А сейчас он смотрел, как маленький отряд Серых Рыцарей окружили демоны во главе с Жаждущим Крови. Через считанные минуты сынов Титана сомнут. Но даже в такой ситуации Кром сказал «хорошо». Битва еще не закончилась.

Время еще было.

– По моему сигналу, – передал Кром всем трем «Грозовым волкам», – пробейте купол.

И добавил по открытому каналу:

– Серые Рыцари! Приготовьтесь к залпу!

И наконец:

– Огонь!

Ракеты «Небесный молот» и лазерные пушки ударили по куполу. Вспышки стрельбы исчезли за огромным пламенем взрывов, и стена купола разлетелась, превратившись в пыль внезапной декомпрессией. Воздух в куполе вылетел наружу, унеся с собой демоническую орду. Лазеры и спаренные тяжелые болтеры испепелили вражеское облако. По пролетающему Жаждущиму Крови, несомому не крыльями, но более могучим ветром, выпустили ракеты. Он исчез в многочисленных разрывах.

– Летим туда, – приказал Кром, когда последние демоны были рассеяны по поверхности Вальдрмани.

Три «Грозовых волка» пролетели через огромную брешь. Их десантные рампы опустились до того, как корабли сели. Кром вышел первым. За ним последовала элита Свирепоглазых.

Последними корабли покинули вульфены.

Серые Рыцари молча направились к ближайшему выходу из заполненного вакуумом сектора купола. Даже оказавшись за закрытой переборкой, в помещении с атмосферой, оба отряда все равно сохраняли молчание. Кром смотрел на Серых Рыцарей и их капитана. Он мог без усилий перечислить дюжину причин своего презрения к их ордену, но облик воинов производил впечатление. Дело было не только в превосходных доспехах «Эгида» и совершенстве силового оружия «Немезида». А в холодном благородстве, которое вызывало уважение.

Кром почувствовал силу взгляда капитана, даже скрытого за шлемом. Когда внимание Штерна перешло от Драконьего Взора к вульфенам, Кром рассмеялся.

– Ты можешь смутить нас благодарностями чуть позже, – сказал он. – Как только наша работа будет выполнена. Я – Кром Драконий Взор, волчий лорд Убийц Змиев. Для меня и моих людей честь сражаться вместе с тобой.

Серый Рыцарь еще несколько секунд смотрел на вульфенов. Серкир держал их в узде. Из глоток доносилось низкое рычание, но внимание мутантов было обращено за спины Серых Рыцарей. Капитан повернулся к Крому.

– Брат-капитан Третьего братства Штерн, – представился он и протянул руку. Кром пожал ее.

– Мы должны действовать быстро, – сказал Штерн. – Что бы демоны ни делали, они почти закончили.

Когда краткий миг напряжения прошел, Кром обратил внимание на растущее давление позади глаз. Оно пульсировало в такт с неестественным светом.

– Тут что-то… – начал ярл.

– Да, – согласился Штерн. – Значит, и ты это чувствуешь. На этой луне происходит ритуал.

Из хранилища, в котором Свирепоглазые и Серые Рыцари нашли друг друга, было два выхода. Штерн направился к левому.

– Что за ритуал? – спросил Кром, дав знак своим воинам следовать за ним. Серые Рыцари пробились так далеко по веской причине.

– Пока не знаю. Но думаю, что уничтожение нашего корабля имеет к нему отношение. Каждое событие с момента образования варп-штормов было частью какого-то гнусного плана. Ритуал приближается к критической точке. Мы не можем позволить завершить его.

– Откуда ты это знаешь? И то, что нам нужно идти в этом направлении?

– Ты псайкер, лорд Драконий Взор?

– Нет! – Ярл осенил себя знаком малефикарума.

– И все же ты чувствуешь эту энергию. А теперь представь мои ощущения.

Кром подумал о времени. В конечном итоге, его было еще меньше, чем он боялся.

Лорд Скайл замолчал.

Гекастис Нуль шагал по окружности символа в астропатическом хористриуме командного святилища Долгого Воя и размышлял об этой тишине. Темный апостол не очень беспокоился. Для него не имело значения, жив Скайл или мертв. Он сам умрет через несколько минут. Но он остро ощущал приближение великого момента и уже закончил свои приготовления. Оставшиеся секунды он размышлял о последствиях поражения своего господина. Возможно, псы отбили Фростхейм. Может быть, и Свеллгард тоже, или, по крайней мере, создали там плацдарм. Без применения Экстерминатуса против собственной луны они просто не смогли бы изгнать миллионы демонов за столь короткое время.

– Вы потеряли Фростхейм, лорд Скайл? – вслух произнес задумавшийся Нуль.

Стоявшие вокруг символа его культисты были свидетелями приближения его великого расцвета. Заключенные в своих колыбелях астропаты Долгого Воя до известной степени были еще живы, но их лишили и плоти, и разума. Всю их силу, боль, здравый разум и личности перекачали в символ. Они превратились в растекшиеся, обезображенные фигуры, которые продолжали кричать и биться в агонии. Жизнь в них поддерживал голод того, что они питали.

– Если псы взяли Фростхейм, – рассуждал Нуль, – значит, теперь у них есть надежда. Если у них есть надежда, то и результат будет стоящим. Следовательно, лорд Скайл, ваша смерть – часть нашего плана.

Энергия в хористриуме подскочила вверх. Как и предвкушение Нуля. Он остановился между двумя культистами и посмотрел на символ.

Обмазанный кровью демонов символ занимал центр хористриума, включая в себя астропатические колыбели. Его свет подобно солнечному причинял боль глазам. Освещение в зале снизилось до меняющихся цветов. Теперь оно было ярко-зеленым и пульсировало с покалывающей разум силой. Вскоре символ станет апофеозом боли, а вместе с ней концом Космических Волков. Взрыв, который уничтожит Долгий Вой и все, что находится в нем, будет не более чем побочным эффектом его истинной цели.

Целью было зрелище, которое разойдется по всей Галактике. Зрелище убийства Серых Рыцарей Космическими Волками. Зрелище для всего Империума.

Последние мгновения истекли. Темный апостол почувствовал, как начало нарастать иное напряжение, рассекая воздух. Сущность, что была многим и одним, приближалась со множества направлений и ни одного. Приближался Живой Лабиринт.

– Я рад, повелитель, что вы решили узреть этот миг.

На другой стороне хористриума обереги Нуля у входа пали. Их внезапно высвобожденная энергия расколола двери. Куски металла разлетелись по своду. Внутрь ворвались псы, которые не понимали, что уже мертвы.

«Вы опоздали. Я покажу вам».

Гекастис Нуль шагнул в символ.

Вокруг него рванула энергия.

За дверным проемом Кром увидел, как судьба его ордена свелась к секундам. Он ворвался в зал. Ярл дал клятву и докажет, что этих секунд будет достаточно.

– Культисты! – передал по воксу Штерн. – Прячутся за колыбелями.

– Жалкие людишки, – произнес Кром, когда перед ним замелькали лазерные лучи. – Убийцы Змиев! – воззвал он к своим воинам. – Уничтожить их!

Космические Волки рассыпались по залу. Их огонь вызвал чудовищное опустошение среди смертных. Культисты были вооружены и стреляли в ответ, но тщетно. Они никак не могли оттянуть свою казнь.

– Убейте их всех и сейчас же! – приказал Кром.

В голове билась одна мысль: быстрее, быстрее. Он мчался по окружности помещения, убивая культистов каждым взмахом топора. Кром стрелял на бегу в колыбели, убивая и астропатов. Он думал только о том, чтобы остановить текущий в символ поток энергии.

– Похвальный пыл, – сказал Штерн. – Лорд Кром, займите их. А я со своими воинами покончу с этим. Братья! Ритуал Устранения!

Вульфены и элита Свирепоглазых обрушились на людей хористриума подобно урагану из болтерных снарядов и клинков. Воздух наполнился потоком крови, но энергия продолжала нарастать. Из центра символа бил зеленый свет. Давление было таким сильным, что из ушей Крома потекла кровь. Купол хористриума треснул. Стены и пол вибрировали на грани разрушения. Секунды уплывали в небытие.

Серые Рыцари начали свой контрритуал, направившись в символ. «Быстрее», – подумал Кром, отвлекшись от битвы, чтобы взглянуть на их продвижение. Они двигались неторопливо, прямиком в пылающую энергию, сражаясь с ней. И она не могла помешать им.

«Быстрее, – мысленно торопил Кром. – Времени не осталось».

В центре символа произошел взрыв. На миг Кром подумал, что это конец, но он ошибся. Давление продолжало расти. Свет безумно мигал и гневно визжал. Из его слепящего ядра вышел темный апостол Альфа-Легиона.

Штерн бросился в схватку с предателем.

Кром был менее чем в четверти расстояния до врага, пробиваясь через сотни культистов и десятки астропатов. Его воинский пыл требовал напасть на изменника, но ярл не стал этого делать. Клятва удерживала Крома в бездействии на Фенрисе, так что в этот самый важный момент он мог поступить так же. Сейчас его долг перед Фенрисом заключался в резне.

Даже вульфены не бросились на более важную добычу. Они поняли. Без энергии от культистов и астропатов темный апостол был практически беспомощным одиночкой.

«Опустоши символ».

Так много крови. Так много смертных умерло и да, ужасный свет колыхнулся. Ритм обжигающих импульсов зеленого света замедлился. Затем стал сокращаться. А свет гаснуть.

Пали последние из культистов, а колыбели астропатов были уничтожены. Темный апостол стоял на коленях, пронзенный мечом Штерна. Он выкрикивал имя Тзен’чара. От звука этого имени у Крома пекло глаза.

Но свет угасал. Свет…

Нет…

«Нет!»

Энергия снова разрослась, быстрее и более ужасно, чем прежде. Она не просто ослепляла. Казалось, купол хористриума одновременно плавился и дрожал. Реальность раскололась, и помещение наполнилось нерожденными. Воздух вокруг очертаний символа исторгнул сотни розовых ужасов и огненных демонов. Буря вюрд-пламени ударила в Космических Волков. Кровавые Когти обратились в стекло и рассыпались. Вульфенов пожрали новые пасти на их собственных телах. Демоны накинулись на Серых Рыцарей, разрушая контрритуал. Воины Империума рубили тварей так же быстро, как те атаковали, но натиск не стихал. Поток не иссякнет, пока предназначение символа не будет исполнено.

Взрыв был неотвратим. Разум Крома наполнился обрывочными видениями предательства и мутации.

Вюрд заревел жутким рождением, и явившийся благодаря темному апостолу грозный обладатель имени завыл. Он стоял перед Кромом на краю символа. Великолепный в своем триумфе, Тзен’чар расправил крылья.

– Штерн! – заревел он. Серый Рыцарь поднял голову.

Кром бросился на демона и врезал плечом в спину отродья. Космический Волк словно столкнулся с горой, удар ошеломил его, но демон упал. Ярл выпустил всю обойму болт-пистолета в череп врага, и вдруг оказалось, что тот смотрит ему в лицо. В мгновение ока лабиринт сущности демона перестроился. Он лежал ничком, а в следующее мгновение стоял, и его меч пронзил левое плечо Крома. Рука с пистолетом онемела. Но ярл сделал шаг вперед, погружая меч еще больше в свое тело, чтобы достать врага. И поднял топор.

Демон рассмеялся и поднял правую руку. Меж когтей заплясала энергия, такая же слепящая, как нечестивый свет символа.

Серкир прыгнул на Тзен’чара. Инеистый топор опустился на его правую руку и вошел глубоко в нее. Запутанная сущность снова изменилась. Оружие вульфена прошло насквозь и ударило в пол. Рука демона была невредимой. Но атака Серкира дала Крому еще секунду жизни.

И демон рассмеялся. Когда он потянулся к Крому, магия на его когтях превратилось в ревущий нимб.

Ярл не видел ничего, кроме света. Жгучего смертоносного света.

Вот только сейчас свет наполнился молитвой. А демон завопил.

Злобный зеленый свет сменился чистотой серебра.

Разрушенная изнутри энергия вюрда рассыпалась. Там стоял Штерн. Кром отвлек внимание демона, и Серый Рыцарь, войдя в око вюрдовой бури, вонзил свой святой меч в центр символа.

Тзен’чар вопил. Все демоны вопили.

Нарастание энергии обратилось вспять. Даже символ кричал.

Свет правосудия поглотил всю нечисть.

Эпилог

Он был скаутом Долутасом, почти погибшим от свирепости мутировавших Космических Волков. Ему даже не было необходимости говорить об этом Арафилу, давать ему ответы, которых он страшился. Темные Ангелы все увидели собственными глазами на записи сервочерепа. Им очень не хотелось делать ужасные выводы, но их мысли неумолимо влекло к этой бездне. Они проглотили наживку, и великое событие началось.

Он был магистром астропатов Аскондитом. И вложил в уши Саммаила вопросы и подозрения, выстроенные из крошечных фрагментов очередной лжи. Он наслаждался совершенством своей игры, когда Саммаил медленно, неохотно, но неминуемо все дальше шел по этому пути.

Таким образом, эта форма Аскондита также послужила своей цели. Очередное убийство, очередное исчезновение в «Скале». Легкие прикосновения дали ему так много удовольствия. Он наблюдал, как Темные Ангелы начали подозревать о существовании союза между Космическими Волками и демонами, и попытался вспомнить, когда в последний раз вкушал столько удовольствия.

Теперь он был сенешалем Воксом Мендаксисом и ждал великого магистра Азраила. События протекали так идеально, что пока не было необходимости вмешиваться. Не нужно было искажать содержание сообщений, неверно истолковывать приказы. У Азраила были факты: пятно Хаоса во всей системе Фенрис, Космические Волки превращаются в вульфенов. Ничего кроме истины.

Азраил все так же прискорбно колебался. Но только минуту. Одну лишь минуту.

Под капюшоном Вокса Мендаксиса Перевертыш подавил улыбку.

Вокс-система снова заработала в поврежденном командном центре Цитадели Моркаи. Устройство было мощным, и помехи немного уменьшились. Харальд установил связь со Свеном Кровавым Рёвом, находившемся в Логове Мирового Волка на Свеллгарде. Железные жрецы обеих рот использовали сигналы обеих крепостей для усиления друг друга.

И теперь Харальд также слышал голос Крома Драконьего Взора.

Волк Смерти стоял у отверстия в стене командного центра и смотрел на ночное небо Фростхейма, пока говорил с Драконьим Взором.

– Брат, – обратился Харальд, – приятно слышать тебя.

– Взаимно. Есть новости о Великом Волке?

– Нет. Связь с лордом Железным Волком была обрывочной. Ситуация на Мидгардии угрожающая. Связи с ударными силами Гримнара нет.

Он прервался.

– Железный Волк говорит, что произошло землетрясение…

– Не поверю, – ответил Драконий Взор. – У нас есть надежда. Надо правильно ей воспользоваться. Мы зачистили Вальдрмани. Остальные наши миры тоже освободим.

Фейнгар, сидевший у авгурной станции за спиной Харальда, закричал:

– В систему входят корабли!

Харальд стремительно обернулся.

– Кто? – спросил он.

– Темные Ангелы, – ответил Фейнгар. Он постучал по пикт-экрану авгурной сети. Безостановочно поступали новые данные. – Ультрадесантники. Железные Руки…

Над отметками кораблей появились более дюжины рун-обозначений. К ним добавились символы рыцарских домов. Затем огромные транспорты Астра Милитарум. Флот был громадным.

– Драконий Взор, – обратился Харальд. – Ты получаешь те же данные?

У него было так много сомнений. Ведь обмана и лжи было так много. Поэтому он должен быть уверен.

– Так и есть, – ответил Кром. – Смахивает на главные силы флота Темных Ангелов, и это мы еще даже не начали считать.

– Это и есть их флот, – подтвердил Фейнгар. Затем он вытаращил глаза и указал на руну, намного превосходящую размерами остальные. – Русс, – прошептал воин. – Да это же «Скала»!

Сомнения. Схемы. Погибель внутри погибели. Харальд чувствовал, как события одновременно щелкают, словно шестеренки жуткой машины. Пока Фейнгар ежеминутно обновлял данные о позиции флота, ярл снова повернулся к дыре в стене и посмотрел на небо.

Он видел проход луны, которая не принадлежала системе Фенриса.

Он видел движение звезд, которые были боевыми кораблями.

Он все еще смотрел, когда небеса вспыхнули, и началась бомбардировка системы Фенрис.