Изменения

Быть может, именно независимый характер Белых Шрамов и проводимых ими операций привёл к тому, что в первые годы кампании практически никто не заметил отсутствие донесений из системы Чондакс. После прибытия двух дополнительных орд, отозванных из зон боевых действий на далёком галактическом юге, Белые Шрамы и их соратники не получали от Империума никаких дальнейших сообщений. У любого другого легиона подобная ситуация вызвала бы существенно больше беспокойства, но Пятый издавна привык действовать вдали от ограничений Великого крестового похода и своих далёких господ. Шрамы едва ли обращали внимание на отсутствие запросов о состоянии боевых отчётов и логистических манифестов, предпочитая вместо этого в полной мере сосредоточиться на исполнении поставленных боевых задач. Некоторые рассуждали, что виной возникшему безмолвию – разразившиеся варп-шторма или иные явления, заставившие астропатов погрузиться в безмолвие, поскольку такие события были обыкновенным явлением на дальних имперских окраинах. В то же время другие винили в происходящем колоссальную удалённость системы Чондакс от основных направлений Великого крестового похода. Среди командования ауксилией недовольство пренебрежением к стандартному протоколу приобрело гораздо большие масштабы, стратегос Гайган даже направил ряд официальных жалоб на этот счёт самому Джагатай-хану, однако тот не удостоил их особым вниманием. Каган всецело посвятил себя борьбе, отдавшись освобождению в кровавом уединении, и схожей философии придерживалась львиная доля V легиона.

Кампанию преследовали и другие неудачи: легион познал множество викторий, однако в каждом случае некий неизвестный фактор омрачал то, что должно было стать решающим триумфом, и обращал их в пиррову победу. Так, братство Красного Ястреба потратило большую часть терранского года на преследование орочьих кланов Хондерала в стремлении разделить их, после чего попытаться сокрушить каждую группу врагов по отдельности – и обнаружило, что все их усилия были напрасными, когда серия внезапных землетрясений и оседаний почвы вынудила несколько кланов объединиться с соседними бандами. В пустынях Эшмуна<ref>Прозвучит иронично, но покрытая пустынями планета получила своё имя в честь Эшмуна, древнего финикийского бога врачевания, покровителя растительной жизни и плодородия, который обладал даром воскрешения мёртвых.</ref> братства Свернувшегося Змея<ref>«Змеиная» тематика украшений, в частности, образ свернувшегося кольцом змееподобного дракона, была весьма популярна среди кочевого народа хунну, населявшего степи севернее Китая с III века до н.э. по II век н.э.</ref> и Звёздного Щита вступили в высокоскоростную схватку, чтобы загнать бронетанковые силы орков в ущелье, где харонидские инженеры установили достаточное количество зарядов фосфекса ради полного уничтожения врага. Однако в ловушку угодил существенно меньший отряд зеленокожих, нежели планировалось, в то время как основные силы оркоидов всё ещё были за пределами зоны взрыва. Более того, орочьих полевых командиров и провидцев по всей системе внезапно охватила странная болезнь; многие поддались варповому безумию, к борьбе с которым Белые Шрамы оказались не готовы. По счастью, сопровождавшие флот Сёстры Безмолвия сумели подавить большую часть этих психических вспышек, однако в связи с разбросанностью подразделений Сестёр по различным театрам военных действий некоторые из отрядов Белых Шрамов понесли тяжёлые потери. Большинство командующих видели истоки этого безумия в сокрушительном поражении, которое раса зеленокожих потерпела на Улланоре. И всё же причина была не только в этом, ведь варп вокруг звёзд системы Чондакс бушевал с необычайной яростью.

Многие другие мелкие гарнизоны – как правило, изолированные форпосты под защитой не более чем одного братства – просто-напросто исчезли без следа. Альфа-Легион разрабатывал свои планы месяцами, и легионеры в мельчайших подробностях знали о развёртывании каждого из отрядов Белых Шрамов, давным-давно взломав шифрограммы их воксов и сохраняя все преимущества неожиданности. То, что эти первые атаки не смогли уничтожить Пятый легион по частям, служит наглядным свидетельством мастерства и несокрушимого мужества сынов Джагатая.

На поверхности Байфруста, одной из последних целей в кампании по очищению, всё ещё располагались значительные силы Белых Шрамов, в составе, вероятно, восьми полных братств, а также прикреплённые к ним вспомогательные отряды Харонидских стражей и Безмолвного Сестринства. Этот ледниковый мир, где орки вырыли громадные укреплённые логова в глубоких каньонах вдали от сметающих всё на поверхности ветров, оказался желанным испытанием для Белых Шрамов. Их верховые братства оказались более чем искусны в расчистке ледниковых равнин от хейнов, однако куда менее эффективны в сражениях среди грубо вырубленных туннелей. В связи с этим Шрамы решили довериться выдающимся навыкам харонидских инженеров, чтобы с их помощью вынудить зеленокожих выбраться на поверхность после подрыва шахт мельта-зарядами и заполнения нижних галерей фосфексом – а затем с лёгкостью загнать ксеносов на льду.

А затем грянула буря – с характерной внезапностью, что была отличительной чертой каждой кампании Белых Шрамов. Пустотный флот Джагатай-хана ринулся вперёд, вслед за «Бурей мечей», подобно острию меча пройдя сквозь строй Альфа-Легиона. Каган просто не мог сидеть без дела, размышляя о причинах появления своего брата Альфария – даже оказавшись перед лицом столь непростой ситуации, он сумел разглядеть уязвимую точку в боевом построении Двадцатого, один-единственный шанс преодолеть смятение, удерживающее его легион в неподвижности и беспомощности. В свою очередь армада Альфа-Легиона попыталась перестроиться ради более эффективного противостояния атаке, сосредоточив соединения тяжёлых крейсеров в направлении дезорганизованного на первый взгляд наступления Белых Шрамов. Им было невдомёк, что происходящие события – всего лишь преддверие к тому, что дикие легионеры Чогориса именовали «образцовым Зао». Сыновья Альфария не были знакомы с адаптированной тактикой племён, кочевавших по обширным равнинам родины Белых Шрамов. И в пустотном бою она обещала оказаться столь же смертоносной, как и в чогорийских степях.

Передовые соединения обеих армад сошлись в бою, ни одна из сторон не могла рассчитывать на преимущество, будучи равной своему противнику по свирепости и мастерству. Боевые корабли Пятого и Двадцатого легионов гибли с одинаковой скоростью, немногим из них удалось избежать повреждений, в то время как остальные оставляли за собой след из обломков или же подверглись атаке десантных судов, однако ни один из линкоров пока не погиб. И всё же, несмотря на первоначальный пыл атаки Белых Шрамов, наступление быстро замедлилось, а стремительный рывок очень скоро обернулся бессвязной перестрелкой. Как только Альфа-Легион бросил в бой свои резервные эскадры, решимость Белых Шрамов иссякла, и их боевые порядки начали отступать. Хуже того – во флоте Альфа-Легиона было значительно больше кораблей, чем у Джагатая, и опытные капитаны Двадцатого начали манёвры по окружению безрассудного наступления Кагана. Судьба орбитального сражения повисла на волоске, однако Зао всё ещё не началось.

Свидетелем одной такой истории стал Фемус IV – спутник, на котором Белые Шрамы впервые узнали об измене Альфа-Легиона. Оставшийся на поверхности вулканической луны с целью продолжения расследования небольшой отряд застрял после отхода стоявших на орбите крейсеров, превратившись в заложника смертоносной войны теней и неудержимой ярости. Тайная база Альфа-Легиона, обнаруженная Белыми Шрамами и идентифицированная как тайное логово самого примарха Альфария, натравила своих Охотников за головами и инфильтраторов на стремительных наездников и смеющихся убийц из братства Песчаного Волка.

Ещё более мрачной страницей летописи предательства в системе Чондакс стало побоище на далёком Байфрусте, где Белые Шрамы под командованием Цолмон-хана не ведали, что их генетический отец прокладывает свой собственный путь в пустоте и с каждой минутой удаляется всё сильнее. Попытки Цолмон-хана предупредить Кагана об измене провалились – сообщения просто-напросто утонули в наводнивших систему сигналах, а готовая к бою армия сыновей Альфария обладала достаточной огневой мощью, чтобы быстро разделаться со скудными укреплениями Белых Шрамов. Невзирая на подавляющее численное превосходство врага, Цолмон произнёс перед собравшимися легионерами Пятого и другими солдатами Империума слова, впоследствии ставшие легендой: ''«Братья, мы не ведаем, откуда пришло это предательство – от магистра войны или нашего Императора, но это не имеет ни малейшего значения. Мы бьёмся во имя нашей чести и Кагана, а не по прихоти какого-то далёкого тирана! Мы бьёмся, ибо для этого мы рождены, а вовсе не за амбиции императоров. Мы – Белые Шрамы, мы – буря на горизонте, и мы не станем склоняться ни перед кем!»''