747
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Всего=?
|Сейчас=12
}}
{{Книга
Многие Воинства, существовавшие в те полные хаоса годы, очень быстро растворились в более сосредоточенных формированиях, чье количество сократилось, но в самом начале пути, когда остальные Легионы еще не сформировались полноценно и насчитывали лишь горстку воинов, Первый Легион был чем-то вроде испытательной лаборатории тактик и доктрин, впоследствии использованных для создания ''«Принципии Беликоза»''. К тому моменту, как численность других Легионов позволила им принимать участие в мелкомасштабных боевых действиях, некоторые из узкоспециализированных Воинств устарели с появлением воинов, которые лучше осваивали эти методы ведения войны, а другие исчезали из-за непригодности их подхода и жестокой природы войн 30-го тысячелетия. Однако, сей процесс кровавой эволюции не нанес Первому Легиону вреда, а лишь сделал его сильнее, превратив в оружие, доведенное до совершенства сражениями на Терре. Он также выковал связь между сильно непохожими друг на друга воинами, составляющими ранний Легион; связь, в основе которой лежало чувство превосходства и отличия, привитое легионерам тренировавшими их слугами Императора, а также трепет, внушаемый членами Первого Легиона в тех, кто воевал рядом с ними.
=='''Первый Легион'''==
Первый Легион, как и все Легионес Астартес, должен был заменить бригады Громовых Воинов – нестабильный эксперимент, который к середине Войн Объединения уже исчерпал себя. Полки Громовых Воинов стали необходимым инструментом для своего времени, неотшлифованным и грозным оружием против безжалостных тиранов и развращенных монархов, унаследовавших Древнюю Терру. Тем не менее, на фоне Легионес Астартес Громовые Воины были грубой породой, несомненно могучей и может даже превосходящей своих новых родичей в индивидуальной силе, но неспособной обуздать гнев, чтобы действовать слаженно. Они представляли собой ораву, бурю ярости и клинков, что опрокидывала врага, в то время как Легионес Астартес сформировали настоящую армию, чья сплоченность позволила бы легионерам выдержать любой натиск.
[[Файл:DA2.png]]
Первый Легион наглядно продемонстрирует сей потенциал, ибо это был полноценный Легион, насчитывающий примерно 10,000 воинов. Остальные же, в свою очередь, состояли из всего нескольких сотен. В 668.М30 при Самеркенде Первый Легион впервые был развернут полным составом, а возглавил его Сам Император. Там Легионес Астартес предстояло пройти первое настоящее испытание – не проверку индивидуальной силы или генетической чистоты, а проверку их ценности как армии. 10,000 воинов Первого, поддержанные контингентами из четырех других Легионов, начали сражение против 200,000 генетически сотворенных Удуг Хул – элитных солдат-рабов Короля Аккада. Удуг Хул, по чьим венам вместо крови струился яд, и которые превосходили силой 10 не улучшенных воинов, были кошмаром Верхнего Азиатского Бассейна и врагом, что продолжал сдерживать наступление армий Императора.
После десятичасовой битвы Самеркенд лежал в руинах, Удуг Хул оказались разбиты и рассеяны, а голова Великого Короля Аккада висела трофеем на поясе новоназначенного великого магистра Первого Легиона по имени Гектор Тране. Восхвалявшие его за эту победу князья Терры даровали Гектору титул Синестры Императора – левой руки Полководца Терры и Его самого устрашающего орудия завоеваний. Император приказал Первому Легиону сравнять Самеркенд с землей, а почти все записи о встреченных в той битве ужасах были уничтожены. За триумфом последовало увеличение темпов набора и подготовки новых Легионов, так как победа наглядно продемонстрировала их потенциал, а Первый Легион заработал мрачную славу в рядах армий Объединения. Легионеры Первого зашли в пасть ада, и не только вернулись обратно, но и оставили за спиной разрушенную преисподнюю. Первая победа определила характер следующих битв Легиона во время покорения Старой Терры и системы Сол, ибо легионеров Первого натравливали на самых ужасных врагов с одной-единственной задачей – уничтожать противника под корень.
От Крепости Тридцать-один в Тулеанских пустошах Древней Терры до Битвы при Карнаконе среди криовуалканических гор Седны, Первый Легион встречался с худшими угрозами армиям Объединения и повергал их. Столь жуткими оказывались враги Первого Легиона, будь то ксено-кошмары, лежащие за гранью здравого смысла, или же психические феномены, грозившие разорвать реальность на части, что после битв с ними почти ничего не оставалось кроме воинских почестей легионеров, ибо все подробности стирались даже из инфостеков библиотеки Императора. Для ведения этих невероятных сражений Император даровал им доступ к оружейным хранилищам Имперского Дворца, где покоилось все запрещенное вооружение. Одному лишь Первому Легиону доверили свободно пользоваться страшнейшими творениями человечества. Именно по приказу великого магистра Гектора Тране были стерты с лица земли извращенные города Хадун и Моле в восточных пределах Древней Терры, а также развернуто генофаговое вооружение, с помощью которого легионеры очистили Энцелад от заражения хравами. Данные сражение наложили неизгладимый отпечаток как на способы ведения войны, так и на личности воинов, что добились в них победы, а Тране заслужил репутацию безжалостного и гордого полководца.
Среди армий Объединения Первый Легион стал ассоциироваться со смертью, ибо казалось, что следом за его легионерами неизбежно скачет бледный всадник. Это породило множество давних предрассудков касательно отчужденных воинов Первого. Трепет, испытываемый теми, кто служил рядом с Первым Легионом, лежал где-то между уважением и ужасом, ибо ходили слухи, что нанесший оскорбление легионерам Первого привлекал к себе пристальное внимание их покровителя, самой Смерти. В рядах воинства Императора они считались не героями, а породой чудовищ, чья верность обеспечивалась лишь волей повелителя этих монстров. Воинов Первого скорее задабривали, дабы смягчить их гнев, нежели восхваляли за храбрость. Когда прибывал Первый Легион, простые солдаты имперских армий часто нарушали предписания Имперской Истины и ставили на границах своих лагерей небольшие обереги и амулеты, чтобы отвести беды, которые, как казалось многим, следовали за первородным Легионом Императора. Подобные суеверия родились не на пустом месте, ибо те имперские соединения, коим выпадала доля поддерживать Первый Легион в бою, зачастую находили лишь свою кровавую смерть. С некоторыми солдатами жестоко расправлялись чудовища, что становились целью недавно получивших свое имя Ангелов Смерти, а другие просто исчезали. Как утверждается, их утихомиривал сам Первый Легион, дабы выжившие не несли обратно в лагеря рассказы об ужасном враге.
{{Врезка|'''Помеченные как первые'''
Вокруг Громовых Воинов и их внезапного исчезновения из истории Империума ходит бесчисленное множество легенд и теорий, большая часть которых представляет собой гнусные вымыслы и софистику, хотя некоторые версии действительно заслуживают внимания. В частности, стоит отметить одно подобное сказание, что ходит среди кочевых племен, населяющих пустоши вокруг горы Арарат. Там говорится не только о Громовых Воинах, но и об армии бойцов ''«облаченных в серые, темные как грозовые облака доспехи, и помеченных как первые»''.
Они, если верить обитающим среди холмов кочевникам, ждали возвращения немногих выживших Громовых Воинов, изнуренных победой. Последним не отдали честь за проявленную доблесть, их скосили опустошительным шквалом болтов и плазмы. Это сказание сильно отличается от героических историй, коими летописцы отмечают конец Объединительных войн, однако прекрасно согласуется с жестокой необходимостью далеко идущих планов Императора. Возможно, те ''«помеченные как первые»'' воины могли быть легионерами Первого Легиона, которые носили на доспехах подчеркнуто выраженный символ своего цифрового обозначения. В конце концов, битвы Первого Легиона часто убирались из имперских записей, а детали о них уничтожались и забывались.
Тем не менее, полноценных доказательств этого не существует даже в архивах Имперского Дворца. Однако, несколько эпизодов из поздних лет Великого Крестового похода, судя по всему, можно считать подтверждением данной теории. Все они связаны с едва ли не одержимой озабоченностью выслеживанием и уничтожением тех немногих Громовых Воинов, которым удалось выжить и сбежать с Терры. Это усердие легионеров Первого выходило далеко за рамки положений Имперского Двора касательно устранения всех подобных ренегатов, и по меньшей мере трижды флоты Первого Легиона меняли курс, чтобы вступить в бой c Громовыми Воинами и уничтожить выживших. Зачастую, даже простых слухов об активности ренегатов хватало, чтобы воины Первого делали значительные изменения в изначальных маршрутах. Подобная одержимость примечательна для стоического во всех иных отношениях Легиона и намекает на более личную заинтересованность в устранении всех встречающихся Громовых Воинов. Может, здесь даже кроется чувство стыда за то, что легионеры позволили ренегатам выжить во время некоего сражения в прошлом. Учитывая знаменитую секретность Первого Легиона и ту частоту, с которых их кампании и деяния скрываются имперскими указами, истина, скорее всего, так никогда и не откроется.}}
Прагматичные воины Первого Легиона вскоре приняли тот облик, коим их наделяли другие, и взяли себе скелетообразный образ Смерти, начав украшать доспехи погребальными символами. Это добровольное изгнание из братства меньших слуг Императора стало поводом для гордости в рядах легионеров Первого, ибо такую жертву они принесли ради защиты смертной армии от кошмаров, с которыми мог справиться лишь Первый Легион, однако некоторые сражавшиеся вместе с Ангелами Смерти воины, особенно другие Легионес Астартес, видели в этом скорее тщеславие и высокомерие, нежели смиренную жертвенность. Владыки Первого не обращали особого внимания на подобное неуважение и ограничивались лишь тем, что поддерживали окружающие Легион дурные слухи, сражаясь в битвах, о которых нельзя было говорить вслух, дабы не сломить разум тех, кто смотрел на заработанные в них знаки отличия. В то время как более молодые Легионы заслуживали меньшие почести, одерживая заурядные победы в завоевательной войне, Первый Легион удостоился высшей чести, ибо он стал левой рукой Императора – зверски эффективным оружием, что отражало мрачную сторону Его планов, скрытую под ярким блеском Имперской Армии.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
