Изменения

|Сейчас =89

=== '''7''' ===

Из теней появились новые бледные твари. Вирэ предостерегающе завопила, но наступила тьма, и они оказались повсюду.  === '''8''' ===  Сол не отрывал взгляда от пациента. Не то, чтобы того было особо видно – тело покрывали трубки и провода, продлевавшие его существование, а почерневшая кожа была замотана марлей. Однако комната представляла собой бездушное место с лишенными украшений серыми пласталевыми стенами, и помимо пациента в ней имелся всего один интересный объект. А Солу не хотелось на него смотреть. Он не мог объяснить, почему это вызывало у него такой ужас. Он видел смерть всю свою жизнь. Но в темном предмете, установленном в углу помещения, было нечто особенное. Стоило лишь подумать о нем, как Солом овладевала тошнота. Даже повернувшись спиной, тот видел в пластали его отражение. Преломление искажало образ, и почему-то казалось, будто он глядит в ответ. Безумие. Это инструмент допроса и не более того, а камера, где он размещается – просто ящик. Однако его форма что-то напоминала – виденную Солом в инфотеке Иглы картинку с планеты, где мертвых помещали в мавзолеи. Их хранили в сосудах, известных как саркофаги. Вот на что была похожа камера. На саркофаг. ''…Озаренный…'' Сол дернулся от звука. Всего лишь шепот, но как будто одновременно доносившийся и сзади, и спереди. Он слышал такое уже не в первый раз, однако в комнате не было никого, кроме пациента и саркофага. Он бросил взгляд на дверь. Снаружи стояли на посту двое Разрядных Стражей – якобы для его защиты, но скорее для того, чтобы вмешаться в тот момент, когда Совет Света почувствует, что их интересы под угрозой. Слышали ли они? Или же они и издавали этот звук – может, это попытка вывести его из равновесия? Это звучало больше похоже на идею Делаков. Более вероятным объяснением представлялось то, что из-за отсутствия сна он становился параноиком.  …''Тени собираются, Озаренный''… Дверь отъехала в сторону. Вошла Ангвис, по бокам от которой следовали двое ее агентов. Прежде чем дверь закрылась, Сол мельком заметил Разрядных Стражей, стоявших на часах. – Вы опоздали, – сказал Сол резче, чем намеревался. Он так и не научился мастерски скрывать свои чувства. Сорроу говорил, что это его самая очаровательная и невыносимая черта. – Мои извинения, господин, – отозвалась Ангвис, насмешливо кланяясь. – Нам пришлось провести некоторую разведку. – Нашли что-нибудь? – Ну разумеется, – произнесла она. – Записывающие микроустройства, вокс-системы между панелями пластали. Даже несколько нанодронов средней сложности. – Вы вывели их из строя? – Нет, перенаправили и взломали. Они будут наслаждаться сфальсифицированным материалом, где мы обсуждаем интересно выглядящие, но совершенно бесполезные безделицы. Никогда не позволяйте шпиону узнать, что раскрыли его трюки. Гораздо лучше взять под контроль информацию, которую он получает. – И это стало причиной задержки? – Нет, это была легкая часть, – сказала она, бросив взгляд на одного из своих безмолвных сопровождающих. – Задержка вышла потому, что Сорок Семь был твердо убежден: ваши меры безопасности слишком примитивны, чтобы являться настоящими, и это, должно быть, уловка. Мы потратили еще пару часов, гоняясь за призраками. Прошу прощения, что переоценили компетентность вашего учреждения. – Давайте просто отложим мелочные оскорбления и закончим с этим. – Прекрасный подход, – произнесла она, и ее хорошее настроение вдруг пропало. – Но мы не двинемся дальше, пока вы не напомните мне основополагающие принципы. – Все, что я слышу – чья-то правда, но величайшую ложь мы преподносим себе сами, – ответил Сол, бесстрастно цитируя строки. – Какой прилежный ученик, – проговорила она. – Жаль, что вы пропали в этом торговом семействе. Из вас вышел бы почти что компетентный Делак. Она ответила полуулыбкой, и ее пальцы скользнули под плащ, достав оттуда нечто, похожее на древний обруч для волос. Тот был черным и изготовленным из неизвестного Солу металла, однако в его облике угадывались отголоски стоявшего в углу комнаты саркофага. – А это?.. – поинтересовался Сол, когда агенты Ангвис извлекли из-под плащей такие же приспособления. – Благословенная тишина, – отозвалась она, надвигая обруч. – Ингибитор. Удерживает содержимое вашей головы там, где ему положено быть. В фигуральном и в буквальном смысле. Она передала обруч Солу, и тот надел его на голову, скривившись, когда в висок впилась игла боли. Он вздрогнул. – С вами все в порядке? – отреагировала Ангвис, наморщив здоровую сторону лица. – Возможно, проблема с калибровкой. Нам надо… – Нет, я за оправу зацепился, – произнес он, игнорируя боль. – Просто… меня все это выбивает из колеи. – Поделиться секретом? – спросила Ангвис, пока двое других агентов Делаков подошли к саркофагу. – Это будет впервые. – Меня тоже. Не было видно никакого запирающего механизма, но пальцы агентов ловко прошлись по скрытым линиям на вроде бы гладкой поверхности предмета, активируя генетические замки и био-считыватели. Дисплей, который до этого был то ли спрятан, то ли невидим, зажегся красным. Двое агентов отступили в сторону, уступая место лидеру. – Сохраняйте спокойствие. Ему не попасть внутрь, – шепнула Ангвис, и Сол на мгновение удивился, к кому она обращается. Ее палец прижался к последнему замку. Саркофаг разошелся, и его безликий экстерьер сменился сложной системой генераторов поля и стим-дозаторов. Все они окружали фигуру, которая висела в ящике, скрестив руки. Лица было не видно из-за огромного шлема, полностью накрывавшего голову. – Добрый день, Господин Стежок, – произнесла Ангвис с едва заметной нерешительностью в голосе. – Пора просыпаться.  …''освободите меня''… Теперь голос звучал тише, практически где-то на фоне, будто шипение сбоящего люмена. Однако когда он заговорил, Сол почувствовал, как обруч сжался, словно пытаясь проколоть ему виски. Поморщившись, он метнул взгляд на остальных, но Делаки, похоже, не испытывали подобных неудобств и были слишком заняты, чтобы заметить его боль. Ангвис проводила финальные настройки, остальные были готовы вмешаться. Шлем сдвинулся, и Сол пожалел, что не отвел глаз. Фигура беззвучно поднялась из саркофага и скользнула в комнату. Ее скрюченные ступни висели в нескольких дюймах над полом. Перекошенное тело скрывали темные одеяния, но оно явно атрофировалось. Белые как мел руки охватывали грудь, сгорбленные плечи находились на одном уровне с основанием черепа. Лысая голова была раздута, будто фурункул, растянутую кожу покрывали вены, которые извивались, словно голодные хлысточерви. Существо озирало комнату пустыми глазницами, приоткрыв рот в непроходящей оцепенелой улыбке. Его губы двигались, как будто что-то бормоча, но не издавали ни звука. – Сохраняйте спокойствие, – прошептала Ангвис. – Мы укрыты от его зрения. Комната безопасна и изолирована. Ингибиторы работают, а у меня на случай необходимости подготовлен аварийный выключатель. Оно вас не слышит и не сможет заговорить, пока я не наделю его голосом. Сол почти ее не слышал. В видении присутствовало что-то ужасающе притягательное. Однажды ему довелось видеть, как техник попал под случайный магнитный импульс. Тот висел в воздухе всего мгновение, а затем поле начало вытаскивать из него имплантаты. Сол мог бы отвернуться, закрыть глаза, но поймал себя на том, что зачарован вивисекцией кричащего человека. Это было нечто подобное, только хуже. Техник в агонии едва сознавал присутствие Сола. Но это чудовище глядело на него давно мертвыми глазами. – Сол? …''разряд дернул, гром рванул; плоть и сталь, был и пропал''… – Сол? Ангвис трогала его за руку. – Сол? Вы должны дышать, – сказала она. – Его присутствие выводит из равновесия, но оно не может нам навредить. Он сумел кивнуть, но обнаружил, что сверх этого мало что может сделать. Конечности будто бы как-то отключились. – Это санкционированный шпионик, условный номер Тридцать Четыре Икс, – плавно продолжила она. – Я называю его Господин Стежок, поскольку при его создании была задействована довольно сложная хирургия. Господин Стежок делает свою работу. Он говорит нам все, что может услышать, мы это записываем, а потом убираем его обратно в ящик. Это необычный нструмент, но не более того. Ясно? Он кивнул и наконец-то оторвал взгляд от шпионика. Сосредоточился на пациенте, заставляя себя поочередно изучать каждую перевязку и стим-инъектор. По сравнению с жуткой тварью, парившей позади, сожженная плоть и хирургические рубцы казались почти что приятным зрелищем. Ощущение было такое, будто что-то пытается вскрыть его душу. Сол не представлял, как Делаки могли это терпеть. …слушай… – Я включу звук, – произнесла Ангвис. – Оно расскажет нам то, что сумеет выцепить из окружающих разумов. К нам оно будет глухо, а учитывая близость к пациенту, можно надеяться, что оно сконцентрируется на нем. Но оно может подтянуть что-нибудь из любого места на станции, или сшить несколько фрагментов воедино. Пусть и будет казаться, что оно несет чушь, однако среди полу-лжи окажутся жемчужины истины. – Что насчет моих Разрядных Стражей? Они защищены? – выдавил Сол, кивая в сторону двери. Слушать было тяжело. Ангвис улыбнулась. – Как мило, что вы считаете их своими стражами.   Вирэ махнула ревущей цепной глефой, которую держала обеими руками, и удар рассек множество бледных существ надвое. Она не делала ни одного лишнего движения, каждая атака перетекала в следующую, оружие вертелось вокруг ее тела, крутящиеся зубья жадно вгрызались в полупрозрачную плоть, освещенную наплечным фонарем. Но она уставала, а они были повсюду – совершенно лишенные страха и движимые одним лишь голодом. Сквозь красную мглу кровавой жажды она увидела, что Элле падает, опрокинутая одной из тварей, а ее стаббер дает очередь в сторону шпиля. Развернувшись, Вирэ с воплем помчалась к подруге, но сквозь толпу тел было не пройти. Существа отдергивались, когда их задевал свет наплечного фонаря, и если бы потолочные люмены работали, то, возможно, еще оставался бы шанс. Однако в темноте у монстров было преимущество. Один метнулся ей наперерез. Она мимоходом успела заметить приплюснутый нос и клыкастую пасть, а потом ее кулак врезался твари в лицо. Та упала, на миг оцепенев, пока Вирэ не вогнала ей в горло свой шипастый налокотник. – Элле! – крикнула она, но голос затерялся. Ей показалось, что она видит девушку на полу, борющейся с бледным существом, которое разинуло пасть, обнажив клыки для смертельного удара. Вирэ было не успеть. Потом произошло какое-то движение, и создание вдруг схватилось за глотку. Тень вздернула его вверх, и из-под него выкатилась Элле, прижавшаяся спиной к пункут сбора пошлины. На шее бьющейся твари появилась багряная черта, из раны закапала кровь. Потом голова резко дернулась вбок, и создание повалилось. Приближались все новые. – Элле! Сиди тихо! – велела Вирэ, кромсая надвигавшихся бледных тварей своим клинком на кровавые куски. – Будь со мной, девочка! – Нам надо пройти! Надо открыть дверь! – послышался крик Элле, но это было невозможно. Туннель автоматически изолировался для предотвращения затопления или утечки газа. Без уже названного снаряжения не существовало способа проложить себе путь. Вирэ попыталась окликнуть девушку, но та ее не слышала, как будто адресуя свои вопли самой тьме. Однако что-то пришло в движение. Вирэ едва успела заметить это в прошедшем луче наплечного фонаря, но сквозь уродливую толпу как будто прошла тень, которая исчезла во мраке, откуда как раз возникли новые твари. Теперь было видно, что они бегут, низко пригнувшись, почти на четвереньках. – Элле, держись за мной, – произнесла Вирэ, разрезая первую тварь напополам и протыкая вторую обратным взмахом. Но третья дотянулась до нее, миновала защиту, клыки щелкнули возле щеки. Она приложила существо лбом в нос, и неровная кромка шлема-короны вскрыла тому лицо. Однако в бедро впились клыки. Шипастый налокотник раскроил нападавшему голову, но их было слишком много, и ее утянули вниз. Кулак Вирэ угодил по челюстям одной из тварей, но их когтистые пальцы уже рвали броню. Вот и конец – не на арене и не старухой в постели. Она надеялась на более славный финал, чем глотка недочеловека. А затем тьму рассек свет: туннель позади нее медленно и со скрежетом открывался. Не много – полдюжины мерцающих умирающих люменов – но твари отпрянули, прикрывая безглазые лица руками. Некоторые уже слепо удирали назад сквозь лес кабельных лиан, но остальные либо попадали, либо незряче пошатывались в смятении.  – Прикончить их! – взревела Вирэ, вскакивая на ноги. – Не щадить никого! <br />