Изменения

|Сейчас =2122

== '''Глава 21''' ==

Но когда мы ныряли в вихрь, я не мог не заметить едва уловимую дрожь в ее голосе.  == '''Глава 22''' ==  Не знаю, как Шард ориентировалась в шторме – все это время «Мститель» трепали неестественные ветры, ограничивавшие бурю. Менее умелый пилот стал бы сражаться с ними и обнаружил, что его самолет разорвало на части, однако она каким-то образом оседлала вихрь, следуя по циклону вглубь мрака. Я был слишком напуган, чтобы синхронизоваться с Ивазаром, и мог лишь таращить глаза с кормы машины. Из кабины я видел тени в шторме: обломки металла, зависшие в вихре. Их угловатые очертания были слишком знакомы – разбитые останки имперских самолетов. Мы как будто летели через кладбище пропавших истребителей. Каждую секунду я ожидал, что «Мститель» развалится. Ничто не могло долго продержаться в этой буре, хотя, по крайней мере, это значило, что против нас не выступит никакой враг. Рассказы Плайнта о злых молниях и ливнях пуль, должно быть, являлись заблуждением, вызванным кошмарными условиями. Возможно, пули были обломками, которые раздирали его машину, а зеленая молния – просто ионным разрядом. Возможно, все это было природным явлением, усиленным присутствием орбитальной станции Салус высоко наверху. А может быть, его вызвала наша авиация, пронзающая атмосферу, и совокупность ее прилетов с орбиты каким-то образом увеличила вихрь. Я прошептал молитву Богу-Императору, дабы тот уберег нас от шторма, но с учетом количества машин, сгинувших в этих ветрах, было сомнительно, что Он обратит на мои слова особое внимание. Если инфоядро Ивазара уцелеет в буре, закончит ли проект какой-нибудь предприимчивый молодой пропагандист, который заработает себе имя на моих трудах? Если при крушении сохранится достаточная часть моей головы, переделают ли меня в череп-наблюдатель? В силу моих нынешних успехов я сомневался, что начальство сочтет меня достойным этой чести. Да и в любом случае, в тот момент я не мог сказать, что мне есть до того дело. Но стоило мне смириться с неизбежностью нашей гибели, как обзор вдруг прояснился. Со своего места на корме самолета я увидел, что мы прорвались сквозь круговерть туч. Турбулентность пропала, сменившись покоем, который после бури казался практически жутковатым. Я не мог поверить, что мы выдержали, миновали бурю и вышли с другого края. Громко вздохнув, я обмяк в кресле. – Благодарение Императору, – пробормотал я и включил вокс. – Шард, пожалуйста, скажите мне, что не собираетесь снова нырять в этот шторм. Никакого ответа. – Шард? – тихо спросил я, щелкая переключателем. Мне казалось, что я слышу ее дыхание, но она молчала. – Шард? Вы в порядке? Тишина напрочь задушила хорошее настроение. Я еще пару раз постучал по воксу, после чего попытался повернуть голову. Без толку, конечно, ведь у меня не было возможности смотреть сквозь кабину. Только чуть погодя я вспомнил про Ивазара, подвешенного под самолетом. Я синхронизовался с черепом-наблюдателем и на миг подумал, будто тот сломался – в оптике застрял какой-то испорченный инфофрагмент. Потому что увиденное мной было невозможно. Циклон из облаков все так же закручивался в спираль на много миль вокруг нас. Мы не пролетели насквозь, а скорее нашли око урагана, где ветры стихли, и даже буря присмирела. И я видел, почему. Ведь металлическое чудовище, висевшее внутри шторма, выходило за пределы всего, что я мог вообразить – безумное сочетание разбитых самолетов и разделанной инфраструктуры, сваренное в громадный памятник орочьей изобретательности. Центральная башня по меньшей мере вдвое превосходила по высоте губернаторское шато, от нее грубым крестом расходились четыре взлетные полосы, каждая из которых заканчивалась колоссальным турбовентилятором, создававшим подъемную силу. Все сооружение стояло на гигантской латунной сфере, гудевшей от энергии. На вершине башни группа выхлопных труб изрыгала черный дым. Испарения уплывали к верхним слоям атмосферы, а затем втягивались в закручивающиеся грозовые тучи. У меня не было никаких сомнений: именно эта небесная крепость породила бурю. Это был настоящий Зеленый Шторм. Он далеко не пустовал. Флот истребителей еще строился, но как минимум половина из них казалась работоспособной, на мой неискушенный взгляд. И даже эта сила была больше, чем все собранное Империумом на Бахусе, что я видел. Они еще не нападали. Я мог лишь предположить, что какие-то примитивные сенсоры, имеющиеся в сооружении, направлены вверх с целью отрезать следующую партию подкреплений. Однако мне удалось различить крошечные фигурки, бегущие по взлетным полосам в направлении орочьих реактивных самолетов. Кто-то нас увидел. – Кровь Императора, – услышал я собственный шепот. Голос как будто принадлежал кому-то другому, сознание застряло между моим телом и черепом-наблюдателем. Возможно, как раз поэтому я не лишился чувств или не обделался в кабине. И то, и другое, было бы объяснимо, особенно когда я осознал, что мы движемся курсом на перехват. – Шард. Нам нужно убираться отсюда! – выговорил я, тыча большим пальцем в вокс-канал. – Шард! – ''Нет смысла''. Ее голос звучал бесстрастно, без рисовки и самоуверенности. Это было эхо маленькой девочки, которая равнодушно повторяла за аббатом-инструктором, восхвалявшим родовое дерево ее семьи. – Вы с ума сошли? Они нас убьют! Мы должны отступить, пока… – ''Нам не выбраться. Мы еле пробрались внутрь. Вы же видите, они уже лезут. Мне не оторваться от всех.''  – Я отказываюсь с этим мириться! – закричал я, подавляя свой страх яростью. – Вы командир звена Люсиль фон Шард! Вы величайший ас-истребитель Империума. Императора ради, вы довольно часто этим хвалились! Вы привели нас сюда. Вы должны что-то сделать! – ''Сделаю''. Мы стали ускоряться, поворачивая к ближайшему из турбовентиляторов. Оком Ивазара я увидел вспышку света: «лазпушки «Мстителя» уничтожили один из орочьих самолетов, стоявших поближе. – Вы атакуете? – ''Конечно'', – прошептала она тем холодным, мертвым голосом. – ''Как же еще командиру звена Люсиль фон Шард встретить свой конец?'' Вокс отключился. Я мог лишь наблюдать за тем, как летучая крепость разрастается перед глазом Ивазара. Мы были уже достаточно близко, чтобы различать отдельных орков, которые мчались к своим самолетам, пока более тощие зеленокожие коротышки спешили к зенитным орудиям. Воздух заполнили пули и разряды мерзостной зеленой энергии, а я поймал себя на том, что неотрывно смотрю на краны и сверлильные головки, установленные вдоль мостиков. Это было похоже на некую огромную мастерскую, которая потоком производила эскадрильи из металлолома. Раньше я ломал голову, откуда орки брали свои машины, и с трудом мог вообразить, чтобы эти дикие создания пользовались гаечным ключом и дуговым сварочным аппаратом. Кажется, я получил ответ. Шард открыла огонь из болт-пушки «Мстителя», выстрелы врезались в карабкавшихся зеленокожих. Признаюсь, у меня подпрыгнуло сердце, когда шквал порвал в клочья орка вместе с истребителем. Однако против орды это было ничто, все равно, что плевать в океан. Машина содрогнулась: мы получили попадание. Броня выдержала – по крайней мере, в этот раз, поскольку оркам, видимо, было нелегко мобилизоваться против столь мелкой цели. Но все больше недомерков наводили пушки на наш самолет, и они выглядели стрелками слегка получше, чем их крупные собратья. Шард не слишком старалась уклоняться от их огня, и пули грохотали по фюзеляжу. Возможно, она не видела смысла маневрировать под таким обстрелом, как пытаться увернуться от капель дождя в грозу. А возможно, у нее больше не было цели выжить. Зрением Ивазара я увидел, как двое тщедушных зеленокожих выталкивают на шаткую платформу странное устройство. Оно имело пушку по центру, окруженную четырьмя стержнями поменьше, на которых пульсировали разряды. Только когда энергия сгустилась, я вспомнил причудливое оружие, применявшееся против нашего бомбардировочного налета – те лучи, что стаскивали самолеты с неба. – Шард? – заорал я, но вокс хранил молчание. Луч попал в нас, полностью лишив разгона. «Мститель» теперь стал мертвым грузом. Мы камнем рухнули вниз, кувыркаясь навстречу земле. В процессе падения лучу преградил путь корпус небесной крепости, и питание вдруг восстановилось, хотя мы все еще находились в штопоре. Я увидел над нами ряды орудий, но ни одно из них не стреляло – экипаж корабля до сих пор не мог мобилизовать оборону. – Это наш шанс! – завопил я. – Пикируйте! Может, мы сумеем выскользнуть из-под них! Она не обратила внимания, ускоряясь по направлению к латунному куполу, раскорячившемуся под летучей твердыней. Когда мы приблизились, я разглядел, что сфера не была гладкой и монолитной. Металл нес на себе следы многочисленых ударов молота, и его пронизывала проволока медного цвета, которая как будто трепетала в предвкушении. Мы были уже так близко, что пронзили жаркое марево вокруг соружения. По его поверхности запрыгали изумрудные искры. – Оно заряжается, – сказал я. Волоски у меня на руках встали дыбом. – ''Я еще могу вывести его из строя'', – послышалось в воксе. – ''Если попаду в него сейчас, это может вызвать реакцию. Может быть, уничтожить всю эту штуку!'' Она в равной мере пыталась убедить и меня и себя. Шард выстрелила. Пара лазпушек испустили импульс белого света, похожий на солнечные лучи. Он ударил в купол, но я не смог понять, нанесло ли это какой-либо урон. Заряд был слишком ослепительным и перегрузил сенсоры черепа-наблюдателя. А затем вдоль луча лазпушки пронесся разряд зеленой молнии. Полагаю, выброс был ненамеренным, иначе сомневаюсь, что мы бы его пережили. Однако воздушная волна ударила по машине, и я потерял связь с Ивазаром. Черепа-наблюдатель тревожно полыхнул голопроектором. В небе выжгло дюжину пиктов, вырванных из его инфопамяти. Я увидел, как на фоне облаков вдруг проступило лицо Шард, рот которой был сжат в глумливой улыбке шириной в «Гибельный клинок». Картинка переключилась на юную женщину, допрашиваемую аббатом инструктором, а затем ее стерла щерящаяся морда торжествующего орка. Впрочем, атака Шард, должно быть, чего-то достигла, поскольку купол теперь разбрасывал во все стороны жгучие дуги молний. На моих глазах такая попала в один из турбовентиляторов, поддерживавших летучую крепость, и при этом как будто испарила часть его. Чудовище резко накренилось вбок, сбросив с взлетной полосы орков и самолеты. На миг я решил, что Шард удалось, что ее дерзкое нападение уронит Зеленый Шторм с неба. Но тот удержался, трех оставшихся турбовентиляторов хватало, чтобы бросать вызов гравитации. – ''Я сделаю еще выстрел!'' – прорычала Шард, разворачивая нас. «Мститель» протестующе заскрипел. Я почти что чувствовал, как он разваливается на части вокруг меня. – Вы обезумели? – ''Конечно, это часть моего обучения. Почему бы вам не попробовать помочь? Там сзади есть пушка''. В ее голос вернулось эхо уверенности. Возможно, она и впрямь считала, что мы способны победить. Я посмотрел в прицел кормового тяжелого стаббера. Хотя это и было крупнокалиберное орудие, оно казалось крошечным, чуть крупнее вооружения орочьих солдат. Я потянулся к управлению, когда передо мной вдруг вспыхнула зеленая молния. Я ожидал взрыва, однако ничего столь яркого не произошло. Задняя часть машины попросту исчезла, словно ее начисто срезало гигантским клинком. Остались только тяжелый стаббер и моя кабина. – Шард? – прошептал я, и тут мы начали падать вниз. – ''Что случилось? Что вы сделали?'' – Ничего. Молния… убрала часть самолета. – ''Что? В этом нет''… В «Мститель» ударил второй заряд – на сей раз прямое попадание. Его молния на миг окутала нас. Потом небо пропало. И мир тоже, и мы завертелись в пустоте. Вот только это была не темнота космоса. Это был мрак, созданный из криков и крови. В нем не было ни чувства времени, ни направления, только ужасная уверенность в том, что мои страхи теперь воплотились в жизнь и скоро выползут у меня из ушей и сожрут мою душу. Я попытался закричать, но звук стремился задушить меня. Не могу сказать, как долго продолжалось это безумие. Где-то от микросекунды до целой жизни. Но внезапно мы снова стали падать, и в поле зрения скоро возникло болото, которое отделяло от нас менее сотни футов. Поглощенный кошмаром, я даже не мог шевельнуться, но Шард попыталась нарушить наше падение, задрав нос вверх. Она выровняла нас, однако мы двигались слишком быстро, чтобы избежать нырка. Меня забрала настоящая тьма. Я был ей рад.<br />