6335
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас= 2021
|Всего = 36
}}
Девушка закрыла глаза и начала молиться, а затем их поглотил чёрный зёв.
=== Глава двенадцатая ===
'''«Лорд-лейтенант Бервик»'''
Флотский субальтерн Граннус прежде не встречался с представителями Астра Милитарум вживую, но судя по услышанному от других офицеров в барах за стаканом амасека на Порте-Пасть и Кипра Мунди, среднестатистический гвардеец лишь самую малость превосходил дикарей с первобытного мира.
На восемнадцатой верхней палубе «Лорда-лейтенанта Бервика», корвета типа «Клеймора», Граннус защёлкнул церемониальный нагрудник и сделал глубокий вдох. До того, как всё это началось, он провёл последние двадцать лет в путешествиях по дальним закуткам сектора Скарус, собирая десятину в виде мяса, мехов и зерна с немытых жителей диких миров, которых требовалось держать в узде постоянными церемониями и демонстрациями силы.
Шестью месяцами ранее он наслаждался амасеком в агромире Чёрный Плёс. Они пробыли там три недели, загружаясь гроксовой пастой, после чего должны были отправиться к следующей планете, Коннатовой Страже, когда получили новые приказы идти полным ходом в систему Кадии.
«Лорд-лейтенант Бервик» едва начал переправлять на планету свой груз, когда авгурные сканнеры засекли плотное скопление контактов, двигавшихся от Вигилантума к Солар Махариусу. Вражеские охотники. По кораблям поползли разные слухи, и на мостике воцарилась напряжённая атмосфера.
Они лихорадочно разгружались на протяжении трёх дней, прежде чем были вынуждены отойти с орбиты и укрыться среди солнечных вспышек вокруг Прозана, голой разбитой скалы возле светила Кадии. Звёздная радиация нанесла огромный урон оборудованию и вывела из строя три машинных духа, погрузив значительные участки космолёта во тьму, когда вспомогательные двигатели на краткий миг включились, а затем заглохли следом. Но этот сбой, по всей видимости, и спас их от обнаружения рейдерами типа «Идолопоклонник» Чёрного Легиона, чьи точные системы наведения могли засечь даже суда, прячущиеся вблизи протуберанцев.
Последние три месяца они играли в смертельные прятки. Стресс оттого, что они выступали в роли добычи, все сильнее сказывался на членах экипажа. Люди выживали только благодаря смеси стиммов и питательной пасты. Сам Граннус толком не спал уже несколько недель.
А затем прибыла «Фаланга», и в тени колосса имперские корабли, наконец, смогли найти убежище. Именно такие обычные суда, как их, откликнулись на зов, когда пришло время проводить эвакуацию с планеты, а третьеразрядные офицеры, вроде Граннуса, оказались задействованы в смертоносной военной операции.
Субальтерн чувствовал в плече узел. С каждым утром он становился всё плотнее.
Последний раз он имел дело с имперскими гвардейцами пятнадцать лет назад, и тот опыт он не забудет по гроб жизни. Катачанцы нарушили все возможные правила. Они жгли костры в своем ангаре, убили семнадцать столовых сервиторов, а ещё избили до полусмерти субальтерна Релна с его командой огнеборцев.
Граннус поправил церемониальный шейный платок, приподнял плечи, а затем отвёл их назад. Он вспомнил, какой ужас вызвали в нём тогда гвардейцы.
Когда-то поднявшихся на борт солдат, которые убили членов корабельной команды, попросту втихую бы смыли в космос на задворках звёздной системы, однако вовремя вмешавшийся трехсотлетний генерал-мордианец с необычным чувством юмора вместо этого убедил капитана посадить их под замок. Катачанцам выдали голый сухпаёк и воду, после чего на весь оставшийся месяц варп-перелёта закрыли в жилом ангаре.
Именно Граннус вытянул тогда короткую палочку, так что его отправили проверить, остался ли там кто-то живой, и сообщить им, чтобы они готовились к выгрузке. Шрамы от той встречи у него остались по сию пору, как физические, так и ментальные, и теперь они вновь напомнили о себе, когда субальтерн на секунду замер перед зеркалом на двери из полированного нал-древа, вытянулся во все свои шесть с небольшим футов роста и подбил углы фуражки, отчего его длинный крючковатый нос стал казаться ещё больше.
Дикари, напомнил он себе. Они точно испугаются выглаженной парадной униформы и сверкающего нагрудника.
Он вновь поправил треуголку, взял с колышка дуэльный меч и проверил застёжки на кобуре отцовского «разогретого» лазпистолета с отделанной медными вставками рукоятью. Граннус снял оружие с предохранителя, выставил мощность выстрела на максимум и протяжно выдохнул.
Он был готов.
Левая нога Грубера была перевязана выше колена, но в остальном стовосьмидесятилетний воин не получил серьёзных ранений, и теперь в сопровождении почётной гвардии из майоров ждал прибытия капитана корабля. Он заметил, как двери служебного лифта, скрежеща, медленно открылись, и с плохо скрытым недовольством проследил за тем, как из него вышли старшины с дробовиками.
Генерал не забыл, как дурно с ним обошлись в челноке. И никогда не забудет позора за то, что сдал планету врагу.
Когда к нему приблизился флотский офицер, Грубер вытянулся в полных шесть футов своего роста. Он провёл достаточно времени на кораблях боевого флота Кадии, так что отлично знал все их многочисленные ранги и умел их определять, поэтому по красной треуголке, позолоченному дуэльному мечу и эполетах этого офицера сразу понял, что он — не капитан. Генерал не стал дожидаться традиционного приветствия, и, поморщившись от боли, шагнул мужчине навстречу.
Старшины тут же вскинул дробовики, однако Грубер не отстранился.
— Я — генерал Грубер из кадийских ударников. Я вынужден пожаловаться на ваше обхождение! Мы не получили ни еды, ни медикаментов. Вы должны немедленно это исправить!
Субальтерн виновато улыбнулся.
— Генерал Грубер. Меня зовут Граннус. Я — субальтерн корабля. Приношу свои извинения. Мое единственное оправдание — это то, что мы на военном положении. — Он замолчал, собираясь с мыслями. — Во-первых, хочу поприветствовать вас на борту «Лорда-лейтенанта Бервика». Однако вынужден напомнить вам, что наш корабль не использовался в качестве войскового транспортника пятнадцать лет. У нас нет провизии, чтобы накормить вас всех.
Генерал Грубер сделал ещё шаг.
— У меня тысячи раненых и голодных людей. Все и каждый из них — настоящие герои.
На мгновение Граннус смутился, но быстро оправился.
— Повторяю, генерал. Вы просите невозможного. Мы делаем всё, что в наших силах. Повторяю, «Лорд-лейтенант Бервик» не получал обеспечение войскового транспортника. Прямо сейчас мы готовимся к перемещению вас на другой корабль.
Грубер подошёл ещё ближе.
— Почему встретить нас не пришёл твой капитан?
Граннус замялся в поисках ответа, однако Грубер не дал ему сказать ни слова.
— Я требую, чтобы меня провели на мостик. Мне нужно связаться с имперскими силами, которые спаслись с Кадии. Необходимо, чтобы кто-то взял над ними командование. Это понятно?
Любой, поживший с генерала Грубера, знал, как соединить звание, жест и угрозу в одну убойную смесь. Граннус провёл слишком много времени, запугивая дикарей с захолустных мирков. И у генерала он вызывал разве что смех.
Пять минут спустя двери на мостик «Лорда-лейтенанта Бервика» открылись, впустив внутрь Грубера с тридцатью кадийцами.
В рубке царила тишина.
Все всматривались в зелёные экраны авгурных сканеров.
Ярче всего вспыхивало пятно, обозначавшее «Фалангу», а подле него мигали небольшие точки кораблей боевого флота Кадии и эвакуационной армады. Но сейчас всеобщее внимание было приковано к пустотам вокруг них. Все понимали, что там находился Чёрный Флот. Никто не сомневался, что вражеские космолёты снова попытаются атаковать лоялистов, которые, несмотря на защиту «Фаланги», были слишком соблазнительной целью. И надолго их не удержит даже флагман Имперских Кулаков.
Каждый круг, описываемый горящей зелёной стрелкой, сопровождался тихим писком.
Капитан Забужко так долго вглядывался в авгур, что совсем забыл об субальтерне Граннусе.
Когда двери открылись, он поднял глаза, и с удивлением увидел, как на мостик заходят имперские гвардейцы. Мужчины плечами проложили путь сквозь изумлённых старшин и остановились в считанных дюймах от капитана. Забужко уже не припоминал, когда здесь в последний раз бывали солдаты, и их присутствие показалось ему до странности нелепым. Как, впрочем, и всё остальное в последнее время. Привычная картина мира рушилась прямо на глазах.
— Что это ещё такое? — резко спросил Забужко. — Граннус, что происходит?
— Капитан, — произнёс один из гвардейцев, обратившись к нему напрямую.
Забужко окинул мужчину взглядом. Высокий, стройный, поджарый.
— Я — генерал Грубер, — представился тот и протянул руку. Он явно прошёл через омолаживающие процедуры, возможно, около тридцати терранских лет назад. Кожа генерала местами обвисала, а из-за подтяжек уголки рта всегда оставались слегка приподнятыми, но никакие хирургические вмешательства не смогли изменить его мрачных, полных решимости, чёрных глаз. — Я — генерал Грубер, из Верхового командования Кадии. Я реквизирую ваш корабль.
Забужко напряжённо выпрямился.
— Прошу прощения, сэр. — Капитан повернулся к мужчине перед собой, за счёт кафедры, на которой он стоял, возвышаясь над генералом на добрых пять дюймов.
— Вы всё ещё в секторе Кадии. Тут действует военное положение. Как выживший член Верховного командования, я беру ваш корабль под свой контроль, — просто сказал Грубер. — Сделав всё необходимое, я верну его обратно. Но пока что вы будете подчиняться мне. Это понятно?
Капитан Забужко не ответил. Он оглядел тридцать ударников, вышедших вместе с Грубером из лифта, а затем метнул в Граннуса испепеляющий взгляд.
— Мой корабль ваш, сэр, — наконец, процедил он.
— Хорошо, — ответил Грубер. — Моих людей следует накормить. Пожалуйста, организуйте им доставку пищи. И приведите воксиста. Нужно найти лорда-кастеляна.
С мостика «Лорда-лейтенанта Бервика» в комнату связи можно было попасть по винтовой лестнице. Роль вокс-сервиторов на «Бервике» выполняли три существа с порабощёнными разумами, сидевшие в креслах в окружении проводов, из их глазниц и ртов тянулись трубки, а серворуки выводили рядки минискульных готических письмён на розовых вокс-листах.
— Граннус, — сказал капитан, и субальтерн провёл Грубера с его штабистами вниз. Оказавшись на месте, кадийцы окинули взглядом провода, сервиторов и длинные листы с межкорабельными переговорами, безостановочно сыпавшиеся на пол. Лалинк, один из помощников генерала, поднял одну из расшифровок и бегло просмотрел её. В ней перечислялись боевые столкновения, потерянные корабли и прочая информация, собранная со всего боевого флота Скаруса.
На планете он почти не слышал о сражениях в космосе, но сейчас, изучая список уничтоженных и пропавших кораблей из боевого флота Кадии, размах пустотного противостояния казался ему действительно пугающим.
— Есть упоминания о Криде?
Лалинк встрепенулся.
— Нет, сэр.
Много воды утекло с тех пор, как Грубер занимался подобными делами лично. Он взглянул на примитивную аппаратуру связи.
— Как эти штуковины работают… Граннус!
Субальтерн шагнул вперёд.
— Дайте знать, если вам что-то нужно, сэр.
Генерал посмотрел на сервиторов. Существа выглядели тощими, словно скелеты, и источали затхлость.
— Мне нужно отправить сообщение. Я хочу найти Крида.
Граннус передал приказы на все остальные корабли флота, и следующие четыре часа принимал ответы. Капитан каждого судна имел свою, особую манеру общения. Некоторые выражали соболезнования сухими канцелярскими фразами, хвалили Грубера и его воинов за проявленную отвагу, а командиры боевых звездолётов даже предлагали генералу переместиться на свои суда.
Впрочем, на вопрос Грубера все без исключения отвечали отрицательно. Они расспрашивали солдат, оказавшихся у них на попечении, пытаясь вызнать любые слухи о Криде. Но лорда-кастеляна никто не видел. Судя по всему, Урсаркар И. Крид не выбрался с планеты.
Долгие годы до этого самого момента Грубер входил в число старой гвардии, противившейся возвышению Крида. Урсаркар не раз и не два обходился с ним ненадлежащим образом, на что Грубер снова и снова жаловался магистру Рюсу.
Но сейчас, когда Лалинкс зачитывал сообщения, неизменно начинавшиеся с извинений, Грубер чувствовал, как у него всё больше опускаются руки. Он не хотел становиться главнокомандующим. Ему уже приходилось бывать в составе проигравших армий, и он знал, что потребуется от предводителя. Солдаты будут нуждаться в воодушевлении. Придётся восстанавливать их сломленный дух. Масштаб поражения был таким большим, что вернуть кадийцам волю к сражению сумеет лишь истинный лидер.
Грубер отдавал себе отчёт, что он не справится с подобной задачей. Если когда-то и существовала потребность в таком бунтаре как Крид, то только сейчас. «Типичное поведение для Урсаркара, — горько подумал генерал, — исчезать в момент вроде этого».
Он отвернулся, и почувствовал на себе взгляды присутствующих. Сервиторы продолжали чиркать по медленно разматывающимся свиткам. Грубер закрыл глаза.
— Что ж, пока мы его не найдём — или пока не обнаружится другой член ставки, — сообщите всем, что я принимаю командование над кадийскими силами.
По всему эвакуационному флоту были развёрнуты поиски выживших офицеров Верховного командования. На борту «Лорда-лейтенанта Бервика» Грубер собрал представителей семнадцати разных полков, в разных униформах, раненых, грязных, перебинтованных. Между кораблями курсировали челноки, пока он организовывал командование Кадии в изгнании. Уцелевшие генералы, адъютанты и ординарцы непрерывным потоком свозились в отсеки корвета.
— Проведите их через ангары с провизией, — велел Грубер. — Пусть увидят, как низко мы пали. Пусть увидят цену нашей гордыни.
Офицеры с благодарностью принимали новые поручения, ведь они давали им хоть какую-то цель. Но среди них не оказалось ни одного чина из Кадийского 8-го, «Лорда-кастеляна собственных». Их отсутствие не осталось незамеченным.
Первой задачей стал сбор данных. Требовалось выяснить, какие подразделения спаслись, какова их численность, и какое снаряжение им удалось вывезти с планеты. Коммуникационное оборудование начало перегреваться от количества посылаемых депеш и поступающих отчётов. Из разъёмов вокс-сервиторов повалил пар, и комната наполнилась вонью горелой плоти. Впрочем, если они и чувствовали боль, то ничем этого не выдавали.
Постепенно, час за часом, генерал Грубер выстраивал управление над кадийскими силами. Он словно собирал лохмотья и сшивал их вместе, придавая им подобие одежды.
— Говорит генерал Грубер, — передавал он судам боевого флота, — Из Верховного командования Кадии. Я ищу лорда-кастеляна Крида.
Снова и снова ему поступал один и тот же ответ.
— На этом корабле его нет.
— Вы искали его среди раненых? — спрашивал генерал, и ему снова приходил знакомый ответ.
— Да, сэр.
— Нашли?
— Никак нет, сэр.
Судя по свидетельствам разных людей, в последний раз Крида и его 8-й полк видели на Элизионских полях. Никто из спасшихся не знал, какая участь их постигла.
С этим фактом им придётся смириться. Крид погиб на Кадии. Капитан пошёл на дно вместе со своим кораблём. Они продолжат бой уже без него.
Всё это время по пятам флота следовали истребители Чёрного Легиона. Кораблям и межпланетным челнокам довелось сбиться вместе подобно отаре овец, заслышавших волчий вой. На протяжении двух дней враги набрасывались на любое судно, которое слишком сильно отрывалось от строя. Кадийцы, пережившие гибель родной планеты, становились жертвами неистовых залпов вражеских космолётов. Среди людей поселилось напряжение и страх. А затем нападения прекратились.
Они по-прежнему находились в нескольких днях пути от ближайшей точки Мандевилля, но Чёрный Флот отвёл свои силы прочь. Никто не знал, куда они делись, и когда, если вообще, вернутся.
Отношения между флотскими и Астра Милитарум натянулись до предела. Грубер связался с адмиралом д’Армитейджем из боевого флота Кадии.
— Адмирал, есть следы врагов? — спросил он.
— Нет, сэр.
— Я знаю нашего противника. Он вернётся. Пусть ваши экипажи будут наготове. Это ясно?
Ответу адмирала предшествовала затянувшаяся ледяная пауза.
— Я знаю своё дело, генерал Грубер.
— Не сомневаюсь в этом, — ответил ему тот. — А я знаю своё.
— Тогда не поучайте меня.
Грубер на секунду замолчал, собираясь с мыслями.
— Адмирал. Мы оба сталкивалась с Чёрным Легионом. Вы в космосе, мои люди на земле. Прошу вас обратить внимание на то, что солдаты Кадийских ударных войск остались непобеждёнными. Спустя сто дней боёв мы, наконец, начали брать вверх в битве за планету. А вот ваш флот, напротив, не сумел защитить небеса.
— Сто дней. А кто поддерживал ваши войска? Кто их снабжал? Кто вывез их с планеты, с огромным риском для себя?
— Ваш флот, адмирал. Имперский Флот действовал безукоризненно. Примите мои извинения. Но прошу, удостоверьтесь, чтобы ваши люди оставались наготове.
— Я прослежу за этим.
Грубер не стал пререкаться дальше, поскольку не видел в этом смысла. Впрочем, адмиралу хотелось обсудить ещё один вопрос.
— Есть новости о лорде-кастеляне?
— Никаких, — сознался Грубер.
— Получается, вы единственный выживший член Верховного командования Кадии?
— Я — старший офицер, так что да.
— Тогда я хотел бы пригласить вас переместиться на борт моего флагмана, «Великий союз», — предложил д’Армитейдж.
— Благодарю, адмирал. А на вашем корабле найдётся место для моих солдат?
— Сколько их у вас?
— На борту «Лорда-лейтенанта Бервика» — сорок тысяч.
— Генерал, мой корабль — боевой зверь, а не транспортник. Боюсь, столько солдат повлияет на работоспособность моего экипажа. Сожалею, но я не смогу взять на борту стольких людей без крайней на то причины.
Грубер кивнул.
— Тогда благодарю вас. Но я не могу принять приглашение. На этом корабле я нашёл укрытие, и не могу бросить их. Если «Лорд-лейтенант Бервик» достаточно хорошо для них, то сойдёт и мне.
Присутствие Грубера на корвете сочли веской причиной переместить «Лорда-лейтенанта Бервика» в середину имперского флота. Он казался крошечной неброской тенью среди вытянутых силуэтов боевых крейсеров и эскортников.
Денно и нощно генерал трудился с отдачей новообращённого фанатика. Несмотря на перепалку с адмиралом, он понимал, что подвёл Кадию. На самом деле, даже всё Верховное командование подвело. Крид предупреждал их о Чёрном крестовом походе ещё несколько лет назад, а люди вроде Грубера впустую тратили время на помпезные церемонии и пышные банкеты, где превозносили свои «достижения» и посмеивалась над беспокойным смутьяном, который видел впереди лишь ад и тьму.
— Вам стоит отдохнуть, сэр, — сказал ему Лалинк, однако Грубер ответил отказом. — Сэр, — Лалинк показал пальцем. — Взгляните. Ваша нога.
Генерал опустил глаза. На повязках проступили свежие пятна крови. Он совершенно забыл о ране, да и сейчас у него не было времени, чтобы заняться ею.
— Вызови медике. И пусть поторопится. У меня много работы.
Медике оказался стариком с мягкими руками, который с большой осторожностью прочистил ему рану. Когда он достал из сумки свежий перевязочный материал, Грубер замер, и доктор поднял глаза.
— Да, — сказал он. — Я реквизировал медицинские припасы корабля. Чистые бинты.
Подобное чудо по достоинству мог оценить разве что тот, кто всё последнее время провёл на Кадии.
У Грубера перехватило дыхание, и он почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы. Генерал опустил руку на плечо старику.
— Мы сражались достойно, — произнёс он. — Ведь так?
— Да, сэр. Мы сражались даже без чистых бинтов. — Медике положил на руку Грубера свою ладонь. — Мы победили, — заявил он, грея руку генерала мягкими пальцами. — Мы защитили Кадию. Мы прогнали врагов. Мы выиграли битву.
Генерал Бендикт попал в число офицеров, вызванных на «Лорд-лейтенант Бервик». Он вышел из лифта, что доставил его из морозильного отсека для пасты, и с чувством лёгкого опасения шагнул в командный пункт Грубера.
После утраты Кадии он словно оказался в некоей странной новой реальности. Исайя сделал глубокий вдох, отвёл плечи назад и выгнулся вперёд, пытаясь унять боль в спине. В помещении висел странный запах, похожий на варящуюся пасту.
В комнату вошёл помощник. Мужчина оказался в зимнем маскхалате. В том, что бойцы носили самую разную униформу, не было ничего странного, поскольку они продолжали ходить в том, в чём эвакуировались с планеты.
— Генерал Грубер ждёт вас, — сказал он и отдал честь.
Бендикт спустился в комнату связи. Внутри сидело трое сервиторов, мягко скрежетавших стилусами по раскручивающимся свиткам.
Грубер как раз читал один из них. Едва только Исайя вошёл, генерал поднял глаза и позволил бумаге складками упасть на пол. Он протянул руку.
— Генерал Бендикт, — сказал он. — Рад видеть вас здесь.
Бендикт огляделся.
— Далеко не «Фиделитас Вектор».
Грубер уставился на него пристальным взглядом.
— Тут ты прав. Интересно, что случилось с магистром Рюсом?
— Я не знаю.
— Нет. — Тихий звон возвестил о поступлении нового сообщения. Грубер быстро пробежался глазами по свитку, а затем снова посмотрел на Исайю. — Генерал Бендикт. Я слышал, ты видел Крида в последние дни Кадии. Можешь что-то об этом рассказать?
— Могу, — отозвался Бендикт. — Он прибыл на одной «Валькирии» в мой бункер, «Спасение 9983».
— Ага. Значит, ты был в «Спасении». Не знаешь, куда он отправился потом?
Исайя покачал головой.
— Боюсь, тут я без понятия. Он сказал, что ему нужно посетить много мест. Что-то вроде того. Мы стояли у края горы. На парапете в трёх тысячах ярдах над землёй. Там всё время бушевали метели. Было ясно, что что-то намечается. — Бендикт помолчал. — Я слышал, последний раз его видели на Элизионских полях. Он приказал моим войскам двигаться туда. Мы были в десяти милях от его позиции, когда поступил приказ об эвакуации. Потом воцарился сущий хаос. Я думал, он выбрался с планеты.
— Благодарю, — сказал Грубер. Он выглядел отвлеченным, но затем резко подобрался. — Твои слова совпадают с другими докладами. Похоже, Крид сгинул на Элизионских полях.
Повисло долгое молчание, пока оба пытались принять сказанное.
— Я могу чем-то помочь, сэр?
— Да. Нам требуется новая структура командования. Обескровленные подразделения следует восстановить. Мне нужны штабы, дивизии, батальоны. Мне нужна полностью функционирующая армия к тому времени… — Генерал замолчал, и в воздухе повисла недосказанность. — К тому времени, как мы прибудем.
Бендикт озвучил вопрос, о котором многие из них думали.
— Куда мы отправимся?
Грубер сглотнул. Им оставалась только одна дорога. В место, которое после падения Врат Кадии придётся защищать в первую очередь.
— Есть лишь одно место. Святая Терра.
