Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3122
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =56
|Всего =19
}}
Снова откинув крышку, он гаркнул еще один приказ тем, кто находился внизу. Через несколько секунд с лязгом открылись люки на носу и корме. Экипажи охотничьих яликов с отработанной скоростью двинулись по обтекаемому покатому корпусу подводного судна к узким пятиместным лодкам, которые были при помощи болтов и линей из паучьих кишок закреплены килем вверх, будто остроугольные металлические волдыри на внешней обшивке «Квиквега».
Работая скорее наощупь и по памяти, нежели при помощи зрения, так как почти полную черноту туннеля освещали лишь отблески носового и башенного фонарей, экипажи яликов сняли болты и ослабили тросы. В быстрой последовательности прозвучало пять тихих всплесков, когда лодки кувырнулись через борта и приземлились на вязкую воду Стока правильной стороной вверх. Теперь их соединял с судном-маткой всего один линь. Команды хлынули на них, проверяя бензиновые подвесные моторы и пристраивая на нактоузные крепления гарпунные пушки. Крысокожие-гарпунеры на всех лодках нараспев декламировали ритуальное воззвание к таинственным богам Стока и охоты. Их монотонный распев перемежался криками: «Готово!» от старшего матроса каждого ялика.
– Что купишь на свою долю, Барак? – неопределенно поинтересовался Чен. Перспектива неизбежной охоты всегда побуждала его думать наперед, минуя опасность, о прибыли на той ее стороне. – Собственный корабль? Если информация Вирада хоть наполовину верна, мы все вынесем отсюда достаточно, чтобы каждый купил по флоту.
== '''5''' ==
– Маас на связи. Меня кто-нибудь слышит? – протрещал в ухе Кейна ее голос, за которым последовали подтверждающие возгласы других охотников. Не ответил только Тельмак.
– Тра* <ref>Видимо, вымышленное междометие-ругательство.</ref> с Тельмаком. Нам кажется, мы нашли выход с этого уровня, – продолжила Маас. – Погрузочная рампа, ведет вниз Идите вдоль транспортера, магнит к западу.
– Проще сказать, чем сделать, – отозвался Гизе. Справа от Кейна раздался звук очередной канонады падальщиков, которые прижали Гизе и Шулар. Сосредоточившись на охотниках, спрятавшихся среди упавших цепей, они явно не заметили, какая участь постигла фланговую команду. Кейн переместился к соседней опоре и выглянул из-за нее.
Они все еще находились слишком высоко, даже здесь, посреди словно бескрайней тьмы подулья. Требовалось идти дальше. Идти вниз.
== '''6''' ==
Сломанная колонна, к которой он привалился, была на удивление удобной. Не такой удобной, как его обычное место в «Ведре грога», но… Но именно там началась эта дурацкая затея! По темному, прокуренному питейному заведению гуляли сплетни, как водится, но одна тема всплывала снова и снова. Археотех. Новая золотая жила.
Он закашлялся и сплюнул, скривившись от ощущения, прострелившего грудь: что-то там было не закреплено. Оно скребло еще обо что-то всякий раз, когда он вдыхал слишком сильно. Чудо, что ему удалось выбраться из старой фабрики, не вырубившись от боли. Судя по тем воплям, которые грянули вскоре после того, как он сбежал от шпилевика, следовало считать себя удачливым, коль скоро он вообще мог хоть что-нибудь чувствовать. До тех пор, пока он не добрался до широких дверей, ведущих в заброшенный двор завода, он ожидал, что каждый шаг станет последним – первым, что он увидел, когда очнулся с забитыми пылью носом и ртом, был труп Френка. Он опознал того по куртке – окровавленные остатки лица могли бы принадлежать кому угодно. К счастью для него, у шпилевика на уме, должно быть, имелись другие дела.
– Будь я проклят, если я не самый везучий парень в улье, пробормотал он, после чего пожалел об этом, поскольку сломанные детали внутри него потерлись друг о друга.
Знай он, что они выслеживают, никогда бы не пошел за остальными на завод. Ему доводилось слышать рассказы, будто это души, проклятые самим Императором и прячущиеся от его гнева в недрах подулья – ну, или просто богатые детишки из роскоши Шпиля, ищущие острых ощущений. Так или иначе, это были плохие новости.
Внутри прокатилась волна тошноты, от которой свело кишки, а в глазах поплыло и затуманилось.
– О да, – пробормотал он сквозь сжатые зубы. – Реально везучий.
– Слыхал я эти клятые истории, – сказал Клайд, сидя за столом напротив Френка и клемма. – И знаешь, чо я думаю? Я думаю, кое-кто проповедей Искупителей переслушал.
– Не надо ж быть Искупителем, чтоб в богохульство-то верить, – защищаясь, отозвался Клемм.
– Кабы твоя мать в него верила, она бы разок глянула на твое лицо, да задушила тебя при рождении! – рассмеялся Френк, после чего отхлебнул из своей кружки. На середине глотка он остановился и с подозрением всмотрелся в содержимое.
– Я, мож, и не самый красивый парниша, – согласился Клемм, и любому, кто заметил бы его нелепо перекошенные черты под пятнистой, неровной линией роста волос, было бы тяжело не сойтись с ним во мнениях, – но я ж и не совсем дурак. Тут внизу шарятся штуки, каких никто прежде не видал.
– Тут что-то шарится, и впрямь. – Френк перевернул свою кружку. Жук размером с большой палец упал на столешницу вместе с остатками эля и поспешно удрал прочь, прежде чем представилась возможность прихлопнуть его кружкой.
– Знаю, я уже спрашивал, – продолжил Френк, – но какого лысого я пью в этом месте?
Френк не чувствовал себя комфортно здесь, так глубоко в подулье. По слухам, у его семьи имелись связи с гильдейцами. У него были манеры человека, которому хватило времени и денег, чтобы обзавестись подобными вещами. Он преуспевал, как поговаривали, пока как-то не спутался с женой торговца. Или дочкой. Френк был симпатичным парнем, так что могло быть и то, и другое. Однажды он попросту появился в баре – должно быть, Клайд был одним из первых, с кем он заговорил. С тех пор он занимался тем же самым, что и все прочие тут: сводил концы с концами.
– Эти твари не обычные мутяры или зомби, – упрямо гнул Клемм свой рассказ. – Я ж слышал, они тебя не убивают. Они с тобой-то всякое творят. Делают тебя вот таким вот, как один из них. – Его и без того приглушенный голос стал на ступень тише. – Они душу твою забирают.
– Я слышал другие рассказы про этих так называемых чудовищ, – произнес Френк, игнорируя сердитый взгляд Клемма. – Слышал, они точно такие же, как ты и я, вот только они кое-что нашли: археотех, все еще рабочий, и они используют его для защиты своей территории, чтобы могли раскопать еще. Я знаю человека, который собирает небольшую охотничью команду. Говорит, у него есть гильдеец, готовый хорошо заплатить за образец.
При упоминании археотеха Клемм встал и удалился. Хотя он и не был особо сообразителен, его верность и храбрость не подвергались сомнению – он бы без раздумий вышел драться на арене с самим Быком Горгом – однако Клемм проводил границу на любых делах с археотехом. Для его незамысловатого ума это отдавало нечестивостью. Клайд проследил, как он уходит, а потом снова развернулся к Френку.
– Ты ведь не в Два Туннеля заходил, с Джерико не говорил, верно? – спросил Клайд. – А то ж ему верить-то нельзя. Всегда вот у него план есть, но когда отбросы налетают на стены, он постоянно выход находит. Я уйму народа знаю, кого он в беде оставил.
– Это не Джерико, – ответил Френк, – хотя, по слухам, он может собирать свою охотничью команду, и он не единственный. Клемм, Искупители и все остальные суеверные недоумки в подулье могут орать «богохульство», сколько хотят. А я хочу денег заработать.
– Отряд Бевана встречается у старых очистных через час. Он говорит, что раздобудет кое-какое тяжелое снаряжение у знакомого дельца, но приносить все железо, которое есть. – Френк поднялся на ноги. – Интересно?
Клайд секунду посмотрел на него снизу вверх, а потом, толком не зная, зачем, пожал плечами и сказал:
– Почему бы и нет?
Почему бы и нет? Потому что если да, то останешься без оружия и один, с грудью, заполненной колотым керамитом.
Мир снова вплыл в фокус как раз вовремя, чтобы Клайд увидел в ярком цвете сгусток слизи с красными прожилками, только что отхаркнутый им в грязь… между парой потертых ботинок, которых, как он точно знал, минуту назад там не было.
Ему потребовалось колоссальное усилие, чтобы приподнять голову, упавшую на грудь. Грудь казалась натянутой туго, как барабан. Он задался вопросом, не истекает ли кровью внутри, помимо простого ощущения, что весь переломан. На его глазах такое произошло с Торусом, еще одним старинным собутыльником из «Ведра грога». Там случилась драка – из-за игры в кости? – но Торус вышел из нее без единой царапины. А потом, немного погодя, просто помер. Апотекарий вскрыл его и обнаружил, что легкие были заполнены кровью. Повреждения нанес маленький кусочек ребра; должно быть, оно треснуло в бою…
Чтобы вернуть свой разум обратно к настоящему, понадобилось почти столько же сил, как на подъем головы. Все ускользало. Земля перед ним, та земля, на которой стоял владелец потертых ботинок, могла выглядеть весьма твердой, но и она тоже ускользала, он это чувствовал.
Владельцем ботинок была женщина, из падалюг, судя по виду. Кожа на ее бледном плоском лице была рябой; казалось, будто кто-то поднес свечу слишком близко к одной из ее щек – кожа там опала неровными складками. Она держала голову под странным, скособоченным углом, глядя на него.
Клайд попытался заговорить, закашлялся, снова сплюнул в грязь покрасневшую мокроту, попробовал еще раз:
– У… у меня нечего красть, но… но если поможешь мне вернуться в «Ведро грога»… Я тебе могу показать, как туда добраться… Я при деньгах… хозяин их держит за стойкой для меня.
Женщина продолжала пристально смотреть на него сверху вниз. Клайд заметил, как безвольно обвисала ее нижняя губа с одной стороны рта. Она какая-то идиотка? Если так, он точно тут умрет.
– Зовут… зовут Клайдом, – предпринял он попытку, чувствуя себя одновременно отчаявшимся и глупым. – А тебя?
Женщина внезапным, практически механическим рывком открыла рот. Поток пронзительных щелчков и писков, донесшийся откуда-то изнутри нее, не был похож ни на что из того, что Клайду доводилось слышать раньше. Машина? Почти. Насекомое? Почти. Но не человек. Определенно не человек.
Когда женщина наклонилась к нему, Клайду захотелось подняться на ноги и бежать, как он убежал от шпилевика, однако его ноги отказывались шевелиться. Женщина протянула руку, ладонью вперед. За несколько мгновений до того, как та накрыла его лицо, он был уверен, что видел какое-то движение под кожей с коркой грязи.
Ее рука прижалась к его рту, а потом он почувствовал это – оно надавило на губы, протиснулось между них, разжало стиснутые зубы, прошлось по языку.
Что-то острое укололо Клайда в нёбо, и он обнаружил, что в последние секунды своей жизни снова может двигать ногами. Он лихорадочно забрыкался в грязи, вцепился в нее руками, но было уже поздно.
Его последняя, абсурдная мысль была о том, что не так ему представлялось ощущение, когда умираешь, когда тебя убивают. Это походило скорее… скорее на опустошение.
Женщина отняла свою руку от рта трупа – щель у нее на ладони закрылась сама собой – и встала. В ее жилах пела только что полученная информация: образы одинокой жизни, проведенной среди сотен тысяч прочих жизней, но при этом такой же обособленной, как и они. Она слышала голоса, обрывки музыки, мимолетные воспоминания о телесных удовольствиях. И о конфликтах тоже: споры, драки, схватки между бандами. Ее внимание приковало одно такое воспоминание, один голос:
– Ну?
Детали лица и sфигуры скрывал тяжелый боевой костюм, хотя тип доспеха и был ей знаком. Но вот голос. Она узнала этот голос.
Запрокинув голову назад, она издала поток звука. Достигнув высоты за пределами человеческого слуха, тот заставил паразитов всех сортов искать убежище, а диких псов – завыть в страдальческом, испуганном протесте. Летучие насекомые из-за него бешено закружились в воздухе по спирали, внезапно утратив способность ориентироваться.
Поступил ответный сигнал такого же вида, который проинформировал ее, что послание получено и уже передается дальше. Рот женщины захлопнулся, и она на миг ощутила то, что когда-то назвала бы предвкушением.
Он вернулся. Тай Гелиос Кейн.
Блудный сын.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Некромунда]]
[[Категория:Империум]]
