4908
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =67
|Всего =11
}}
Пора преподать тварям жестокий урок.
==Шестая глава==
Столбы переломились в метре от верхней кромки слоя металлолома, в который были воткнуты, и рухнули, не прекращая вращаться. Шестерни и лезвия вертелись, как бешеные, придавая рухнувшим металлическим «деревьям» облик отвратительных одноногих гигантов, впавших в панику в последние мгновения перед неизбежной смертью. Сотрясаясь от вызванных центробежной силой припадков, они бились в корчах вокруг Саламандр, став, в переносном смысле, длинными, цепкими пальцами Ха'гарена. Он единолично выковал для себя оружие с охватом в десятки метров — и оно его не подвело. Оси раздавили орков, на которых упали, а иззубренные колеса вонзились глубоко в плоть воющей армии зеленокожих, не замедляя свой бег — а когда они поймали сцепление, то принялись радостно пережевывать орков в фарш, разбрасывая во все стороны окровавленные ошметки тел и обломки перебитых костей. Они подскакивали и снова приземлялись на головы ксеносов, постепенно разъезжаясь в стороны и оставляя за собой просеки, усеянные зеленой плотью, обломками брони и костей. Оркам ничего не оставалось, кроме как убегать от разбушевавшихся мясорубок — и хотя громкость их выкриков ничуть не уменьшилась, более высокая их частота ясно указывала на замешательство и страх. Ряды армии, вышедшей остановить Саламандр, заметно проредились. Задние ее ряды все продолжали ломиться вперед, понукаемые чем-то более страшным, чем безумные пилы, но когда они столкнулись с отступающими товарищами, во всем воинстве воцарился беспорядок.
Путь вперед был практически свободен, Саламандрам оставалось пройти лишь несколько сотен метров до выхода из грузового отсека. Десантники не замедлили использовать представившуюся им возможность и нырнули в вызванный технодесантником хаос, кулаками и клинками внося в него свою лепту. Сохраняя все то же защитное построение, что и раньше, Огнерожденные ударили по толпе, как облаченный в железо шипастый кулак. Силовые и цепные клинки разили зеленокожих, не давая им шанса прийти в себя.
По прикидкам Ха'гарена, он подарил своим братьям пятнадцать-двадцать секунд — примерно столько времени потребуется ксеносам, чтобы перегруппироваться. Возможно, чуть больше — несколько осей все еще носились по отсеку в непредсказуемой манере.
Ба'бирин одобрительно кивнул специалисту, пока они пробивались вперед.
— Ловко сработано, брат.
— Спасибо, — ответил ему Ха'гарен нейтральным тоном.
То, что война разрушила, она же и восстановила.
Технодесантник отметил эту идею с умеренным интересом, а этот самый умеренный интерес уже вызвал у него тревогу. Неужели эволюция его конфигурации не оставила никакой возможности для братских уз?
''Что ты такое?''
На этот вопрос ему придется найти ответ попозже, ведь прямо сейчас в сторону Саламандр по воздуху летел какой-то небольшой предмет, тускло поблескивающий в слабом освещении отсека.
— Граната! — прокричал Нелей. Необычайно метко брошенная, она приземлилась в самом центре построения десантников. Ба'бирин, не мешкая, схватил Элисата и кинулся в сторону. Ха'гарен рванулся за ними — и мелта-бомба взорвалась, испарив без следа целую груду деталей, ноющий двигатель и нижнюю половину тела брата Баттария, которых рухнул наземь подобно расколотой статуе.
Урон, полученный его телом, был катастрофическим, у Саламандры не было ни малейшего шанса на исцеление, но воин, не выпускавший из рук тяжелый болтер, все еще оставался в сознании. Из недр его шлема раздался бессловесный рев, полный агонии, на ходу преобразующейся в чистейшую ярость.
К счастью, обшивка орочьего судна выдержала этот взрыв, и атмосфера не покинула отсек. Хоть какое-то везение...
Огненные Драконы перескакивали из укрытия в укрытие, двигаясь со скоростью и грацией лазерных разрядов. Устроенный Ха'гареном переполох и им подарил возможность оторваться от орочьих сил, что зажали их в тылу. Саламандры открыли ответный огонь, используя большую эффективную дальность своих болтеров, чтобы сбить эльдар с ритма и не дать им метнуть еще одну гранату.
Хриплый рев Баттария превратился в одно-единственное слово.
— ''Бегите!''
Н'крумор уже склонился над товарищем, приставив к его темени карнифекс, и готовясь даровать тому Милосердие Императора.
— Брат... Ты принесешь в жертву... — начал было он.
— ''БЕГИТЕ!'' — В этот раз в голосе изувеченного десантника не было ни малейшего намека на человечность. Его устами теперь говорила чистая, яростная воля, пытающаяся продержать умирающее тело в живых хотя бы еще на несколько мгновений, чтобы в последний раз покарать своих врагов. Баттарий вскинул тяжелый болтер руками, которые вообще не должны были шевелиться.
— Да направит тебя Вулкан, брат, — напоследок сказал ему Ба'бирин.
Саламандры бросили раненого Огнерожденного — слишком уж важна была их миссия, чтобы они могли позволить себе отвлечься на милосердие и спасение прогеноидных желез товарища.
Спустя какое-то время, Ба'бирин услышал грохот тяжелого болтера, смертоносным градом заставившего Огненных Драконов найти себе укрытие, на время позабыв о погоне. Несколько разрывных болтов, однако, все же нашли слабое место в баррикаде и обратили аспектного воина позади нее в розовый туман.
Саламандры продвинулись еще на десяток метров. Их путь стал извилистым и пошел под откос, превращаясь в своего рода окоп, пролегающий промеж груд металла. Многие из этих груд при этом двигались, ползая из стороны в сторону на грубо сработанных гусеницах и выполняя несуществующие задачи, тем самым меняя геометрию окопа. Орки, тем временем, успели прийти в себя и преисполнились желания отомстить Огнерожденным. Лишь теснота избранного десантниками пути мешала зеленокожим сокрушить их одной лишь массой своих тел.
Тяжелый болтер умолк, и через секунду рядом с Саламандрами разорвалась еще одна мелта-бомба, звездным жаром стирая группу орков и окружающий их металлолом с лица земли.
Ха'гарен бросил взгляд в ту сторону, откуда прилетела граната, но не увидел эльдар — слишком уж много орков ежесекундно спрыгивало в окоп. Его цепной топор обрушился на череп одного из этих животных и разрубил ксеноса пополам, а затем технодесантник воздел одну из серворук вверх и вслепую открыл огонь из плазменного резака. Ему не нужно было целиться — он и так знал, что убивает зеленокожих, ведь по ним сейчас просто невозможно было промахнуться. Что же до эльдар... Он мог надеяться лишь на то, что по крайней мере заставляет их не поднимать головы.
Пронзительный свист... И последовавшее за ним извержение... Огонь и дым, дрожь металла, дождь из тел и шрапнели... Весь этот хаос сконцентрировался в том месте, где Ха'гарен в последний раз видел эльдар — а сейчас там был виден ливень ракет и гранат, совершенно бездумно запускаемых орками без оглядки на потери среди товарищей, если это означало, что и эльдар досталось бы.
Ни один из взрывов не прогремел хоть в какой-то близости к Саламандрам.
— И что же случилось? — потребовал объяснений Нелей, вонзая цепной меч в лоб очередного орка, который тупо раззявил пасть, словно удивленный собственной смертью. — Я не желаю даже представлять, что только что нас прикрыли огнем зеленокожие!
— Однако именно на это все и указывает. — подчеркнул Ха'гарен.
Напор орков, тем не менее, не ослабевал ни на миг, зеленокожих обуяла яростная жажда крови Астартес.
— Чуть ранее я ошибся... — хмыкнул Нелей. — Меня просто ''тошнит'' от иронии.
— Почему они не стреляют? — между делом поинтересовался Н'крумор.
Эта деталь вновь обратила на себя внимание Ха'гарена, на сей раз требуя объяснения — и ответ не замедлил себя ждать. Массивный орк в шипастой броне, вооруженный силовой клешней и цепным топором, выскочил из-за следующего поворота и врезался в Ба'бирина. Зеленокожий ростом ничуть не уступал сержанту, и сила удара заставила Саламандру отступить на шаг. Орк воздел оружие над головой, чтобы вбить космического десантника в палубу, но сержант успел вскинуть огнемет. Оружие окатило череп крупного ксеноса струей горящего прометия и не упустило из виду еще троих его собратьев, следовавших за ним по пятам. Тем не менее, из-за спины вожака тут же выскочил более мелкий зеленокожий — но, как ни странно, он даже не попытался ударить сержанта. Вместо этого, он проскочил мимо Ба'бирина, явно намереваясь схватить Элисата. Ха'гарен ответил на эту дерзость ударом оставшегося манипулятора, переломив ксеносу позвоночник, а затем изо всех сил сжал в клешне серворуки череп зеленокожего.
Технодесантник обратил внимание на то, что руки орка оказались пусты, а клинок находился в ножнах на поясе. ''В ножнах''. Ха'гарену никогда ранее не доводилось видеть чего-то настолько же невероятного — но через мгновение он понял, в чем дело.
— Они хотят вернуть пленника. И он нужен им живым!
На несколько мгновений в воксе воцарилось молчание. Слишком уж были все заняты убийством орков и обдумыванием слов своего товарища, чтобы тратить время на слова, но факт оставался фактом: орки хотели отбить Элисата живьем так сильно, что могли отказаться от применения смертельной силы.
Вывод: зеленокожих ведет лидер, способный мыслить за рамками одной лишь кровожадности. Лидер настолько ''могущественный'', что он может ''заставить'' других орков проявить самообладание. Стратегии, которые наблюдали Белые Шрамы и Гвардия Ворона, сами по себе доказывали, что этот орк обладает влиянием и недюжинными способностями к тактике, но гибкость поведения орков в текущем сражении говорила прямо-таки кричала о таланте по части оперативного анализа ситуации.
Тот огромный орк на арене...
Верховный Изверг где-то рядом...
— Если ему так охота вернуть свой трофей... — начал Ба'бирин, выпотрошив еще пару орков и перешагнув через их еще дергающиеся тела. — Пускай сам за ним и явится.
— А ты уже ждешь не дождешься? — поинтересовался Нелей таким тоном, как будто сам уже предвкушал встречу с зеленокожим.
— Это был бы весьма удовлетворительный последний штрих к нашей миссии, — донеслось от Ха'гарена.
— Постарайся поумерить свой пыл, брат, — усмехнулся Ба'бирин.
— Я попытаюсь, — ответил технодесантник, заставляя Нелея рассмеяться. (Рассмеяться, а затем оскалиться на сжигаемых и забиваемых им орков.)
Саламандры постепенно приближались к выходу, но, увы, слишком медленно. Несмотря на все их усилия, орков меньше не становилось, они все прибывали и прибывали. Если бы Огнерожденным удалось добраться до тесных коридоров, у них бы появился шанс с боем пробиться до абордажных торпед — но увы, после очередного поворота на безумной свалке, по совместительству являвшейся трюмом корабля, дорога поднималась и последний отрезок пути Саламандрам предстояло пересечь по открытой местности.
В реве орочьей орды появились триумфальные нотки, когда ксеносы понеслись вперед, чтобы завершить начатое, а в центре их воинства на этот раз возвышалось нечто лязгающее и огромное.
Крузер приближался к решающей точке своего пути. Когда он выйдет на орбиту планеты, у Мульцебара окажутся связаны руки. Он не мог допустить высадки орочьего войска на поверхность этого мира — только не тогда, когда там находилось нечто, что могло настолько усилить их. Поступить так — означало бы предать народ, населяющий планету, и плюнуть на усилия его соратников из Гвардии Ворона. Наступал тот момент, когда ему просто придется признать предпринятую Саламандрами миссию проваленной и открыть огонь по крузеру. Капитан мрачно молился о том, что если ему и придется так поступить, то лишь потому, что его люди уже были мертвы. Мульцебар понимал стратегическую императиву такого решения, и знал, что оно может оказаться необходимым, но это не означало, что он только и ждал шанса обагрить руки в крови своих воинов.
«Вердикт наковальни» преследовал крузер с того самого момента, как им были запущены абордажные торпеды. Мульцебар приказал рулевому держать ударный крейсер в отдалении, чтобы тот представлял из себя менее привлекательную цель, а ремонтные команды могли исцелить хоть какие-то из ран «Вердикта». Интенсивность орочьего огня снизилась, когда абордажная команда проникла на корабль и, согласно оперативным данным, отвлекла на себя внимание зеленокожих.
Сейчас же Мульцебар заставил свой корабль пойти на сближение. Вокс-сообщение с воинами на борту корабля ксеносов становилось все более спорадичным. Капитан знал, что им удалось захватить пленника, а также что сражение, в котором увязли Саламандры, было таким яростным, что очень вероятным был такой его исход, при котором они никогда не смогут добраться до абордажных торпед.
— Носовые батареи, и расчет нова-орудия — мне нужны ваши огневые решения, — сказал капитан. Приказ был исполнен без малейшей заминки, и все же на какой-то миг вокруг Мульцебара воцарилось молчание, пока «Вердикт наковальни» готовился к уничтожению своих товарищей.
— Множественные контакты. Орочьи корабли, — пронудел отвечающий за авгуры сервитор, а затем одно за одним начал произносить обозначения каждого судна.
Мульцебар приказал вывести показания на экран тактикариума. В систему перемещался не просто еще один эскадрон, а целая флотилия. Капитан понял, что вариантов действий у него стало еще меньше, и как бы он ни поступил, удовлетворительного исхода можно было и не ждать. Но вместе с тем он понял, что сделать выбор ему будет очень легко — если только удастся получить ответ на один простой вопрос. Он открыл канал связи с абордажной группой.
— Брат Беренгий, соедини меня со своими сержантами.
Шум помех... Всполохи белого шума вперемешку с лязгом и хрипением... А еще единственное "Брат-капитан", произнесенное в промежутке между смертельными ударами. Мульцебар узнал голос Ба'бирина.
— Вы все еще можете победить? — безо всяких предисловий спросил капитан, ожидая честного ответа.
Ответ Ба'бирина был практически потерян в серии рыков и звоне металла, вырвавшемся из динамика. «Наковальня» — таким оказалось единственное слово, которое в итоге дошло до Мульцебара. Всего несколько слогов — но произнесены они были с верой и решительностью.
Итак, капитана все же лишили простого выбора — да и выбора вообще.
— Рулевой! — обратился капитан к Фейнсу.
— Нам нужен новый курс. Мы встретим флот зеленокожих лицом к лицу.
Команда снова замолкла, но на этот раз молчание было вызвано рвением.
«Вердикт» развернулся. Раненый хищник бросился в зубы роя, пока Мульцебар просматривал реестр нападающих, высветившийся на экранах.
''++ОБОЗНАЧЕНИЕ: «НАТИСК»++''
''++ОБОЗНАЧЕНИЕ: «ГУБИТЕЛЬ»++''
''++ОБОЗНАЧЕНИЕ: «ДИКИЙ»++''
''++ОБОЗНАЧЕНИЕ: «СВИРЕПЫЙ»++''
Снова и снова, список пополнялся наименованиями известных угроз — но кроме них, там появлялось и другое сообщение, повторяющееся подобно раскатам дикарских боевых барабанов:
''++ОБОЗНАЧЕНИЕ: НЕИЗВЕСТНО++''
''++ОБОЗНАЧЕНИЕ: НЕИЗВЕСТНО++''
''++ОБОЗНАЧЕНИЕ: НЕИЗВЕСТНО++''
К и без того огромной группе атакующих кораблей добавилось целое воинство из странностей и уродцев. Многие из этих кораблей изначально ходили под флагами Империума, но были убиты, выпотрошены и воскрешены в виде одержимых ксеносами марионеток. Другие же, чем бы они первоначально не являлись, превратились в опаснейшие громадины из мусора, получившие способность летать. Среди этого хаоса находились и транспортники — летучие ульи, выпускавшие из себя облака бомбардировщиков и истребителей.
Все эти корабли вообще никогда не должны были выйти из варпа, но все же они добрались до нового поля боя, как подумалось Мульцебару, на одной лишь силе собственного невежества — пусть даже при этом не обошлось и без потерь в виде нескольких горящих и взрывающихся развалин, чьи обломки на огромной скорости пронзали соседей.
И все же их было достаточно. Нет, даже слишком много. Сейчас Мульцебар взирал на целую орду зеленокожих, запертую на своих кораблях, на что у него находился лишь один подходящий ответ: огонь.
— Нова-орудие готово, — доложил Фейнс.
«Вердикт наковальни» все еще находился слишком далеко от орочьего флота, чтобы огонь меньших орудий и торпеды обеих сторон возымели хоть какой-то серьезный эффект, но для нова-орудия дальность поражения не являлась проблемой. Оно было драконьим пламенем Саламандр, и слишком уж долго ему не давали воли.
— Дай мне цель, — сказал Мульцебар. — Выбери что-нибудь в центре их построения с массой не менее, чем у ударного корабля.
Нова не была слишком точным видом оружия — но этого от нее и не требовалось, ведь она воплощала собой принцип «и так пойдет». Мульцебар всего лишь хотел увидеть точку, в районе которой взорвется снаряд.
— Найден объект с большой массой! — отозвался орудийный офицер. — Больше, чем у гранд-крейсера.
— Стреляйте по нему. Огонь! — произнес капитан.
Нова-орудие было самым настоящим чудом военных технологий, заслуживающим самых искренних молитв Механикус, но по сути своей оно все равно являлось самой простотой. Оно было орудием — орудием колоссального размера, разумеется, но все равно лишь орудием. Длина его ствола равнялась большей части длины ударного крейсера, а снаряды, имевшие в диаметре добрые полсотни метров, запускались с соответствующей невероятным масштабам орудия скоростью. Когда Мульцебар приказал открыть огонь, Нова-орудие использовало столько энергии, сколько требовалось на то, чтобы запитать весь остальной корабль. Выстрел из орудия вызвал автоматическую реакцию со стороны двигателей, сделавших мощный рывок для компенсации отдачи. Магнитные поля, принцип работы которых граничил с колдовством, разогнали снаряд практически до скорости света — и само пространство искривилось, когда боеголовка вырвалась из-под носа «Вердикта». Она пронеслась над столичным миром системы Лепид и на крыльях гнева ворвалась прямо в штормовую тучу орочьих кораблей.
Перед тем, как снаряд достиг точки детонации, он насквозь прошил два орочьих корабля, что, тем не менее, почти не повлияло на его курс. Каким бы громадным не был снаряд, он и рядом не стоял с «Губителем» и еще одной развалиной, что оказались у него на пути — однако его кинетическая энергия была практически бесконечной. Кораблям ценой своих жизней удалось лишь едва-едва замедлить боеголовку. Энергия, переданная им вследствие столкновения, разорвала оба судна на части — вплоть до последней балки и заклепки, что словно в ужасе разлетелись во все стороны. И пускай какую-то долю секунды суда сохраняли свою форму и даже продолжали по инерции двигаться вперед, спустя еще миг они вздулись и обратились в ничто, оставив после себя лишь огненные шары, что бросились вдогонку за металлическими обломками.
Прошло очередное мгновение — и огоньки их смертей померкли на фоне яркого рассвета, вызванного взрывом снаряда «Новы».
Детонация остановила дальнейший полет снаряда, кинетическая энергия превратилась в свет и жар словно прямиком из преисподней. На несколько ужасных секунд система обрела второе солнце, не замедлившее возопить вовсю о своем рождении — и последующей гибели, — в самом центре орочьей флотилии. Ближайшим к эпицентру взрыва оказался транспортный корабль. Когда-то он был массконвейером типа «Вселенский», и назывался «Бенедикционис Этерна». Перед своей первой смертью, эта громада длиной в двенадцать километров была домом для сообщества пустотников, чья уникальная культура имела тысячелетнюю историю. Народ этого корабля создавал витражи, подобным которых не встречалось вне обшивки судна — в самом деле, их красота была таковой, что могла заставить расплакаться даже самого жестокосердного священника Министорума. Теперь же внутри транспортника нашли себе пристанище полмиллиона орков — по крайней мере, до тех пор, пока нова-орудие не пробило в задней части судна дыру размером в треть корабля. Уничтоженные плазменные двигатели завыли в унисон с новорожденной звездой. «Бенедикционис» раскололся, его нос ухнул вниз, словно в знак покаяния за невольное предательство, а затем корабль исчез с лица Галактики, забрав с собой в небытие свои последние витражи. Тем не менее, крылатая статуя кардинала Марата в пятьсот метров высотой пережила взрыв — пускай и лишь для того, чтобы залететь в погрузочный отсек транспорта для бомбардировщиков, в один миг лишая неудачливое судно всех запасов кислорода.
Урон, причиненный взрывом, сериями меньших детонаций расходился во все стороны от эпицентра. Когда же вновь наступила ночь, выяснилось, что один-единственный выстрел покалечил или вовсе уничтожил добрые полдюжины кораблей. "Вердикт наковальни" нанес удар, о котором можно было слагать легенды.
Так или иначе, этого было недостаточно. Орки нарушили строй, рассеянные взрывом, и весь флот лишился сплоченности — но сама орда от этого никуда не делась. И она продолжила двигаться вперед.
На своем грубом языке орки называли это смертодредом, но для Ха'гарена данный агрегат являлся лишь очередным оскорблением. Он почувствовал, как от гнева желчь подступила к горлу, но его измененный мозг немедленно подавил ненужную эмоцию, угрожающую рациональной оценке ситуации. Вместо этого, ненависть нашла выход в виде энергии, придавшей специалисту силы и скорости.
Орочье творение было ни чем иным, как кощунственной пародией на дредноут, с телом в виде здоровенного металлического ящика, высотой лишь едва превышавшего свою ширину. Внизу ящика были наварены шипы, напоминающие собой клыки, а с обеих сторон корпуса смертодреда крепилось по массивному орудию. Уродливый шагатель раскачивался из стороны в сторону во время ходьбы на ногах, напоминавших дизель-молоты, но за видимостью неуклюжести на самом деле скрывалась недюжинная скорость. Пар и масло вырывались из сочленений дреда, пока тот размахивал манипуляторами вдвое больше серворук Ха'гарена. Нижний коготь на его правой руке был заменен циркулярной пилой, что не делало особого смысла с точки зрения практичности, но служило очередным подтверждением того, что гений орков скрывался в причинении страданий — стоит только пилоту что-нибудь схватить, как пила автоматически придет в движение.
Смертодред с грохотом ворвался на поле боя и зашел к Саламандрам с фланга. Р'алум не замедлил ответить на его появление огнем из болтера — но пускай разрывные снаряды оставляли на броне шагателя вмятины, они ничуть не замедлили чудище. Намалеванная на корпусе дреда злобная рожа, казалось, засмеялась, когда Р'алум попался в лапы орка, а циркулярная пила начала, тупя зубы, вгрызаться в керамит его силовой брони. Во все стороны полетели обломки металла и доспехов. Жуткий инструмент уже начал было работать над тем, чтобы лишить Р'алума руки, когда пилот смертодреда передумал и подбросил Огнерожденного в воздух. Из установленных на шагателе динамиков раздался искаженный помехами хохот ксеноса — и одновременно с этим он открыл огонь. Через мгновение, Р'алума настиг град крупнокалиберных пуль — и когда десантник рухнул на палубу, от него осталась лишь груда кровоточащей плоти.
Ха'гарен пробивался через ряды орков, стоявших между ним и смертодредом. Механическое чудище все еще стояло к нему спиной, но стоило технодесантнику приблизиться, как оно начало разворачиваться. Смертодред с легкостью мог дотянуться до Ха'гарена, но тот вовремя бросился наземь, когда манипуляторы шагателя попытались его схватить. Сопло огнемета технодесантника ожило, залив корпус дреда горящим прометием. Орк, заточенный внутри машины, ничуть не пострадал, но ослепленный вспышкой пламени, он пришел в замешательство и принялся дико размахивать руками своей машины, попутно паля во все стороны из орудий. Не поднимаясь, но и не давая огню угаснуть, Ха'гарен нацелил плазменный резак на узкую горизонтальную прорезь в корпусе шагателя — именно на том уровне, по его прикидкам, должна была находиться голова пилота, — а затем открыл огонь. Последовавший за этим дикий вопль оборвался в ту же секунду, и смертодред, ведомый рефлексами остатков нервной системы орка, бесцельно побрел вперед, размахивая руками, словно синкопированными маятниками. В итоге он вломился прямо в строй орков, оставив за собой груду изувеченных тел. Уцелевшие зеленокожие взвыли, предупреждая друг друга о новой угрозе, и поспешили убраться в пути ходячего саркофага.
Ха'гарен, тем временем, разглядел в происходящем драгоценный шанс, который так был нужен Саламандрам. У них наконец-то появилась потенциальная возможность преодолеть последние несколько десятков метров, отделявших их от выхода из этого металлического безумия, называемого трюмом, и выбраться в узкие коридоры. Путь Астартес не был лишен помех, но ряды орков проредились как раз настолько, чтобы короткого, дружного марш-броска от одной слабой точки во вражеском построении до другой, оказалось достаточно для достижения цели. Выкованный десятилетиями сражений инстинкт, о котором напомнил свет, горящий в кузне войны, заставил Ха'гарена окликнуть Ба'бирина.
— Вижу! — ответил Ба'бирин, не дав технодесантнику заговорить. У него сработал тот же инстинкт.
''«Нет, не тот же...»'' — понял Ха'гарен, пока секундное окно возможностей растягивалось в его сознании. Их инстинкты не были одинаковы. По крайней мере, изменился инстинкт Ха'гарена. То, о чем раньше не приходилось даже задумываться, теперь неизменно оказывалось продуктом анализа. Поле боя в его глазах являлось всего лишь упражнением в правильном применении силы, а действия более не подчинялись простой интуиции. Природа отчуждения Ха'гарена от боевых братьев стала еще более явной. Пускай их решения и могли совпадать, но происходили они теперь из разных источников. Ха'гарен всю жизнь проведет среди братьев, но никогда снова не станет частью братства.
Технодесантник обдумал все это и добрался до неутешительного вывода за то время, которое понадобилось Ба'бирину на ответ — и именно столько времени продержалась уже упущенная Саламандрами возможность. Она погибла в буре — под градом мелта-бомб и под
[[Категория:Warhammer 40,000]]
