5613
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
Нет описания правки
Леди Хаэра Астария Вортерра Хельмавр сидела во главе длинного обеденного стола и ждала прибытия гостей. Не меньше двадцати метров в длину, стол из полированного мрамора занимал большую часть столь же великолепной столовой ее покоев в Шпиле. Она с удовольствием вспоминала тот день, когда слуги устанавливали массивный предмет мебели, а она лежала рядом и без конца велела им передвинуть его немного левее или правее. К ее разочарованию, только трое из них в конце концов умерли от усталости.
Ожидая, она обдумывала события, которые привели ее семью к этому моменту. Отец был смертельно ранен убийцей, ее брат Агриот провозгласил себя новым Лордом лордом Хельмавром... а затем погиб из-за глупого союза с Домом домом Голиаф. Теперь оставшиеся в живых дети Геронтия Хельмавра препирались между собой, в то время как их мир горел.
Что ж, сегодня все изменится.
Первый гость Хаэры прибыл, бросая осторожные взгляды на тяжеловооруженных и закованных в броню охранников, расставленных по залу. Гилбарн, семнадцатый Законнорожденный законнорожденный сын Геронтия Хельмавра, медленно вошел в комнату, а затем, полностью перестав изображать настороженность, грохнулся в кресло и налил себе кубок алого вина.
Они обменялись формальными приветствиями, как и подобает наследникам Законнорожденных-законнорожденным, но все это время Хаэра рассматривала самого юного из Законнорожденных законнорожденных сыновей Геронтия, хлебавшего из бокала вино, которое стоило дороже, чем большинство внешних поселений. Гилбарн был худым, бледным мальчиком... и не слишком умным, коль скоро принял ее приглашение.
Она ненадолго задумалась о том, не приказать ли одному из охранников застрелить его... интересно, что бы сделал член личной охраны Дома дома Хельмавр, если бы один Законнорожденный законнорожденный приказал ему убить другого. Вероятно, ничего, хотя, конечно, этот вопрос уже возникал.
В любом случае, ей не откажут в удовольствии сделать эту работу самой.
Один за другим прибывали остальные Законнорожденные законнорожденные из Дома дома Хельмавр.
Первой вошла Кайри Хельмавр, пятая Законнорожденная законнорожденная дочь Геронтия, которая скользнула в зал в платье, почти таком же большом, как вход в столовую. Циничная, самовлюбленная и порочная светская львица, Кайри своим острым языком и непринужденной скукой повергла не одну аристократическую семью. Хаэра отметила, что она, как и всегда, выглядела потрясающе, и даже знание о том, что духи Кайри содержат психофамильные феромоны, не избавило ее от порыва преклонения перед этой женщиной.
По пятам за Кайри в комнату вошли еще трое братьев и сестер Хаэры, занявшие свои места вокруг массивного стола.
Там был "Тучный" «Тучный» Хорлун, одиннадцатый Законнорожденный законнорожденный сын Геронтия и отражение здоровых телес их отца. Бесстыдный обжора, Хорлун, хоть и сильнее всех походил на родителя, был, пожалуй, наименее амбициозным из всей группы. Его больше интересовало удовлетворение своих аппетитов, чем борьба за власть.
Затем появился Картар, седьмой Законнорожденный законнорожденный сын, поджарый боец, гордо демонстрировавший на руках и лице шрамы от тех времен, когда он был шпилевым охотником. Прирожденный воин, Картар немного чересчур любил убивать, чтобы стать эффективным правителем. Хаэра, сама любившая возбуждение схватки и удовлетворение от хорошего убийства, не могла понять, зачем Картару надо так часто рисковать собственной жизнью в стремлении сражаться.
За ними вошла пожилая Иветта, вторая дочь Геронтия и старшая из братьев и сестер. Ее лицо, напоминавшее топор, и постоянный хмурый взгляд отпугивали любого, кто подходил слишком близко. Возможно, самый логичный вариант на роль следующего Лорда лорда Хельмавра, Иветта была ветераном политических жестокостей Шпиля и много лет находилась рядом с отцом, помогая ему исполнять волю Царственного Дома дома на Некромунде.
Наконец, прибыл последний из гостей Хаэры. Нико, тринадцатый Законнорожденный законнорожденный сын Геронтия Хельмавра и во многих отношениях темный близнец Хаэры. Хаэра и Нико были слишком похожи, чтобы стать хоть сколько-нибудь близкими друзьями, и каждый раз, когда они оказывались в одной комнате, смахивал на наблюдение за парой химериксов, сидящих в одной клетке. Не разрывая зрительного контакта с Хаэрой, Нико занял свое место за столом.
Семь братьев и сестер некоторое время разглядывали друг друга за столом, напряжение было физически ощутимо.
Все они знали, что их брат Агриот мертв, и все надежды на относительно мирную передачу власти умерли вместе с ним. Гилбарн, Хорлун и Картар, ни у кого из которых не было амбиций править самостоятельно, поддержали старшинство Иветты, однако Вторая Дочь вторая дочь отказалась рассматривать свою кандидатуру, заявляя, что им следует дождаться выздоровления отца.
Возможно, так бы оно и было, если бы Кайри не претендовала на титул Лорда лорда Хельмавра, а Нико не наслаждался разжиганием соперничества между братьями и сестрами, просто ради зрелища, как те вцепятся друг другу в глотки.
Хаэра наблюдала за перебранками и спорами своих братьев и сестер с холодной улыбкой на губах, удивляясь тому, как ношение имени Хельмавр дает им ложное ощущение неуязвимости. Ей придется разубедить их в этом.
Через несколько мгновений, когда казалось, что все может успокоиться, Хаэра взяла дело в свои руки и с безошибочной точностью метнула в щеку Кайри вилку для снятия мяса с костей.
Иветта перевела свое оружие и выстрелила в Хаэру, но Тринадцатая Дочь тринадцатая дочь уже не сидела на своем месте, и пуля пробила дыру в спинке ее богато украшенного кресла.
Хорлун нырнул под стол, а Гилбарн поспешно кое-как открыл бутылку с камоэльским эликсиром и одним глотком выпил горький напиток. Нико и Картар вскочили на стол, держа клинки наготове и глядя на свою сестру. Сплюнув кровь, Кайри выдернула крошечную вилочку из изуродованной щеки и закружилась в вихре юбок, держа наготове веер.
Хаэра появилась из темноты в дальнем конце обеденного стола от того места, где она сидела, и вызывающе окликнула братьев и сестер, держа в одной руке фазовый меч, а в другой - силовое копье.
Они повернулись и бросились на Хаэру, держа оружие наготове. Пистолет Иветты снова заговорил, но выстрел прошел мимо, уложив одного из охранников, который упал на колени, кашляя кровью, но в остальном умирал как можно незаметнее.
Картар вырвался вперед. Нико пропустил его, но прежде зацепил своим гемофагическим клинком.
К разочарованию Кайри, дротики лишь с дребезжанием отскочили от отражения, созданного зеркальной эгидой Хаэры - образ на мгновение дрогнул и исказился, а затем выстрел пистолета Иветты заставил его замерцать и исчезнуть.
На другом конце стола Гилбарн полз к выходу. Его кожа сливалась с полом, делая его отчасти похожим на какое-то существо из живых плиток и ковров, пытающееся выбраться наружу. Хаэра, на этот раз во плоти, нависла над семнадцатым Законнорожденным законнорожденным сыном Хельмавра. Гилбарн перекатился, выхватывая из-под плаща потайной стаб-пистолет с золотыми накладками. Прежде чем он успел применить оружие, клинок Хаэры рассек его череп, и на пол хлынула кровавая жижа.
Нико закричал, бросая вызов, и прыгнул на Хаэру из тени, метя ей в горло отравленным ножом.
Иветта сделала два длинных шага к брату, готовая обезоружить явно умирающего Хельмавра. К чести Картара, тот продержался еще мгновение, а затем рухнул к ногам сестры – и граната выкатилась из его руки.
Слепящий шар голубого света окутал все в радиусе трех метров от гранаты. Картар, Иветта и большая часть обеденного стола были поглощены за долю секунды. Хаэра и Кайри в ужасе смотрели на воронку - Тринадцатая Дочь тринадцатая дочь была уверена, что видит в бурлящих глубинах лица, жаждущие ее крови. Из лазурной сферы вырвались отростки, и она начала расти, подпитываясь реальностью.
Застыв от ужаса, две сестры могли только смотреть, как вихрь тянется к ним. За мгновение до того, как его граница прокатилась через них, под куполом зала полыхнули ожившие эмпирические глушители. Паутина тайных символов, высеченных в конструкциях верхнего шпиля его создателями, представляла собой лабиринт гексаграмматических оберегов и являлась анафемой для энергий варпа. Под этой защитой вихрь замерцал, а затем внезапно угас, оставив в воздухе запах, похожий на засохшую кровь и старые кости.
Хаэра и Кайри на мгновение перевели дух, ожидая, пока их общий страх утихнет. Это длилось недолго.
Кайри бросилась на сестру, плетя своим веером смертоносную восьмерку. Оттуда полетели дротики, часть из которых засела в складках платья Хаэры, а другие отскочили от ее брони. Несколько попали в плоть, и Хаэра выругалась, когда ее обожгло ядом, хотя быстро застрекотали инъекторы с антидотами, вымывая эффект из кровотока. Еще большую проблему, чем отрава, представляли психофамильные духи на Кайри. Хаэра знала, что хочет убить сестру, но каждый раз, когда она смотрела на нее или приближалась, ее охватывала волна привязанности, и она сомневалась в себе. У Кайри не было таких угрызений совести, и дюйм за дюймом она изматывала Тринадцатую тринадцатую дочь.
Внезапно Кайри оцепенела, и в ноздри Хаэры ворвался запах горелого мяса. Словно марионетка, у которой перерезали ниточки, Кайри рухнула грудой юбок и складчатых платьев. Когда она упала, за ней показался Хорлун с выражением ужаса на круглом лице и с кольцом-лазером на все еще вытянутой руке.
