Бюрократы, masseditregex, Администраторы
3097
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =2627
|Всего =34
}}
Скрутинатор примус Сервален шагнула в маленькую темную комнату и оглядела своего подозреваемого – звероподобного бандита-Голиафа, у которого шрамов было больше, чем мускулов. Тускло освещенное помещение идеально подходило для нужд Сервален. По всему -– от пятен брызг на рокритовых стенах и полу до многочисленных вмятин в форме лба на пласталевом столе возле сидящего Голиафа – было очевидно, что в прошлом комната служила местом множества допросов. Того типа, где вопросы задавали кулаками, а ответы давали кровью.
Сейчас предстоял не такой допрос, однако это никак не было связано с разницей в габаритах между подозреваемым и скрутинатором. Как только Сервален, старший сотрудник специального розыскного подразделения паланитских силовиков, встретилась глазами с массивным громилой, не осталось никаких сомнений в том, кто тут главный. Под ее взглядом Голиаф задрожал и сразу же опустил свои глаза к полу.
Джерен сидел в одиночестве в харчевне Гудронника, которая представляла собой немногим большее, чем питейное заведение с плитой за барной стойкой. Другие рабочие приходили и уходили, кто-то пил и буянил, прочие тихо искали компанию на ночь. Никто не обращал внимания на Джерена. Как и всегда. У него были мягкие, округлые черты лица и редкие неопрятные волосы, являвшиеся олицетворением невыразительности. Толстый слой засохшей жижи тоже этому не способствовал.
Он узнал одну шумную группу рабочих-мужчин. Они были из той же бригады, что и Джерен. Раньше они разыгрывали над ним жестокие шутки, но недавно нашли кого-то другого, чтобы мучить. Джерен услышал, как они переговаривались за своим столом.
Но потом Джерен нашел потерянные вещи и для других людей. Его не просили их искать, сперва нет. Он видел эти предметы в своих грезах ночью, или же днем, когда впадал в странное состояние вроде транса, вызванное густыми гудронными парами. Он знал, кому принадлежат эти вещи, и где их потеряли. Разве не должен он был сообщить владельцам? Разве они не хотели этого знать?
Некоторые были благодарны. Другие накидывались на него. Постепенно люди все больше опасались Джерена. Они отходили, когда он приближался. Отводили глаза, увидев его. Джерен боялся, что кто-нибудь расскажет бригадиру, и он лишится работы.
Осмотр скальных стен вокруг Нижнего Города привел Сервален к краю Сточного Озера. Глубинный Костер представлял собой заброшенный амфитеатр, наполовину погрузившийся в озеро. Он располагался примерно в двух километрах дальше по неровному побережью от того места, где она стояла. Между ними из глубокого ядовитого озера поднимались осыпающиеся рокритовые стены, преграждавшие путь всякому, кто не мог взобраться по ним или же раздобыть ялик.
И все же Сервален уже часто задавалась вопросом, не может ли существовать иного способа добраться до Костра. Кавдорцы были не из тех, кто станет тратить креды на лодку, даже если для их ритуалов требовалось уединенное и священное место.
На такой глубине, около самого дна улья, уровни и купола были спрессованы вековым давлением в практически сплошной массив. Тут не было никаких туннелей. Никаких входов в потайные купола. Вообще никаких пустот. Только сток и поднимающаяся над ним Бездна. Если тебе хотелось забраться поглубже, ты копал или черпал. По крайней мере, таково было расхожее представление.
Но при этом Глубинный Костер уцелел. Его выпуклый свод высился над стоком, уходя в сжатую зону. Широкая сцена амфитеатра выгибалась над токсичными глубинами, нависая над аудиторией из маток пауков и странной лодкой, поскольку сток плескался у края оркестровой ямы.
Так ли уж неправдоподобно, что здесь еще могли быть проходы, ведущие к старинному амфитеатру? А если так, то кому знать о них, как не Кавдору, провозгласившему это место своим священным убежищем?
Сервален двинулась вдоль стены, выискивая любые странности, которые могли бы указывать на расщелину. Однако вздымавшиеся над ней скальные фасады Бездны не давали никаких подсказок. Вход в туннель, если он существовал, был хорошо спрятан. Впрочем, у нее имелся козырь в рукаве.
– КБ-88, – скомандовала Сервален, указывая на каменную стену. – Найти Кавдор!
Уши кибермастифа завертелись, и он прижал свое металлическое рыло к земле. Анализаторы внутри корпуса пласталевой собаки проверяли воздух на предмет редких масел и важных эссенций, использовавшихся кавдорцами, а уши испускали активные звуколокационные волны, выискивая в рокритовой поверхности скрытые пустоты.
До края мостика было больше метра, так что Д`оннэ пришлось прыгать. При этом импульс оттолкнул подъемник от нее. Она оступилась при приземлении, но удержала равновесие – по крайней мере, до тех пор, пока лифт не качнуло назад.
Клеть с металлическим лязгом врезалась в мостик, уронив Д`оннэ на колени и выбив проржавевшую секцию металлического пола. Когда решетка под руками выпала, она завалилась вперед и чуть не упала в дыру. В последний момент Д`оннэ метнулась вперед, оттолкнувшись стопами и коленями, чтобы миновать провал.
– Прыгай! – заорала она, попятившись от крутящейся клети, которая уже свернула вбок. От перехода осталось совсем немного. Пес отступил в дальний угол кабины, понесся к открытым воротам и под углом прыгнул к краю мостика.
В этот миг в воздухе над ними раздался оглушительный треск, похожий на звук грома, и трос лопнул. Клеть стала падать в момент прыжка Пса. Тот взмыл в направлении мостика, и показалось, что его огромные руки сумеют уцепиться за кромку, однако ноги не успели покинуть кабину, и она на лету ударила его по щиколоткам.
Несмотря на всю свою подготовку, Сервален все равно несколько раз споткнулась в темноте, из-за чего их продвижение затормозилось настолько, что они не догнали группу с мальчиком, пока те не добрались до Глубинного Костра.
Увидев желтоватый свет, сочившийся в черный туннель впереди, Сервален замедлила шаг. Она отключила фонарь на оружии и крадучись приблизилась к концу прохода вместе с КБ-88. Пол Глубинного Костра покато спускался от черной стены, у которой она стояла, до края Сточного Озера, усложняя ходьбу, особенно внизу, где у кромки плескалась токсичная жидкость.
До того, как купол частично ушел в озеро, там располагалась сцена амфитеатра. Она заканчивалась за краем стока, опускаясь вниз по меньшей мере на пять метров. Над всем этим возвышался сводчатый потолок, сходившийся с изукрашенными рокритовыми арками, которые пересекались посередине, деля крышу, будто гигантский пирог, нарезанный на шестерых. За прошедшие годы оттуда нападало кусков рокрита. Большинство отскочило в сток, но несколько крупных обломков все еще лежало на сцене.
Сервален выстрелила мужчине в грудь, а потом выстрелила еще несколько раз, чтобы удостовериться, что дело сделано. Старейшина свалился с алтаря и замертво рухнул на пол. На его лице навсегда застыло выражение изумления.
Вокруг бушевала битва. Большинство кавдорцев лежали мертвыми или умирали в лужах крови, но горстка продолжала сражаться. Под обстрелом пало также несколько блюстителей, и другие члены отряда оттаскивали их в безопасный тунель, пока остальные дочищали бандитов.
Когда она переместилась на обращенную к стоку сторону, последние несколько бандитов попытались прорваться, а КБ-88 пустился в погоню. Сервален осознала, что эту возможность им, вероятно, дало ее присутствие в секторе обстрела.
Она нырнула на пол, но было уже поздно. Убегающие боевики схватили последнюю пару старейшин, уложили одного силовика и помчались туннелю, преследуемые по пятам кибермастифом.
Пока продолжался бой у входа в туннель, Сервален осмотрела замок, который защелкнул на цепи лидер культа. Быстро высчитав наиболее безопасный угол, она подняла автопистолет и выстрелила, раздробив железную дужку. Сдернула остатки замка с цепи, удерживавшей мальчика, и швырнула их в сторону стока.
Она встала и посмотрела на юношу, все это время пролежавшего на черном камне. Он был невредим – несмотря на смерть и побоище вокруг, на него не упало ни единой капли крови – но, похоже, впал в какой-то транс. Зрачка Зрачки закатились под веки, из-за чего глаза стали белыми, и он вполголоса бормотал бессмысленные созвучия, судорожно и тяжело дыша.
– Я беру тебя с собой, – сказала она, не зная точно, слышит ли ее мальчик. И протянула руки, чтобы взять его за плечи.
Сервален обернулась и обнаружила, что из-за края стены амфитеатра появилась и пристала к сцене пара яликов с более чем дюжиной подонков улья на борту. Все они носили бронежилеты и были вооружены до зубов. Из ведущей лодки выскочил предводитель, высокий нескладный мужчина с дыхательным устройством на худом, почти что скелетоподобном лице. У него был шрам, спускавшийся от одного уха под респиратор, а еще татуировка в виде черепа в круге, вытравленная на шее.
Он обеими руками навел от бедра компактный тяжелый стаббер и открыл огонь.
После нескольких секунд затишья Д`оннэ снова высунулась, но с другой стороны камня – чисто на всякий случай. Корма заднего ялика скрывалась за поворотом, увозя с собой выживших бандитов и ее желанную добычу. Она опоздала.
Д`оннэ встала и оглядела побоище. От края до алтары Костра россыпью лежали боевики Кавдора и подонки улья, мертвые или умирающие в лужах крови, а вместе с ними и немалое количество блюстителей. Еще одна группа тел, поголовно облаченных в пропитанные кровью кавдорские рясы, была разбросана около алтаря.
Их больше не было. Нокса больше не было. Отделения больше не было. КБ-88 больше не было. Осталась она одна. Она выдохнула, повернулась и увидела за алтарем Д`оннэ, которая уставилась на тела мертвых товарищей Сервален.
Скрутинатор подняла свой автопистолет и дважды выстрелила. Оба заряда попали в алтарь, разбрызгивая черный камень на напудренный парик Д`оннэ.
Прагматик внутри Сервален взял верх. Ей было нечего терять, на данный момент. Это ситуативный союз, не более того. И Сервален никогда не забудет, что в глубине души Д`оннэ – безжалостная убийца, которая шла на все ради выживания.
Сервален кивнула и спрятала оружие в кобуру.
Сервален кивнула. Она бросила взгляд на сток. В отсутствие яликов тот тоже не выглядел подходящим путем отхода. Пока Сервален изучала движение озера, ее кольнуло в грудь пронзительное сожаление о КБ-88. Она затолкала это в укромные уголки своей омраченной души, чтобы сосредоточиться на насущных проблемах.
Пока скрутинатор глядела на дымящуюся повекрхность поверхность стока, ее посетила мысль, которой, вероятно, следовало бы всплыть раньше.
– Как ты сюда попала? – спросила она, снова разворачиваясь к Д`оннэ. – Ты появилась на краю озера.
Приземлившись на верхушку алтаря, матка зашаталась на оставшихся пяти лапах, но каким-то образом удержала равновесие. Когда она развернулась к двум женщинам, Д`оннэ снова выстрелила, снеся вторую переднюю ногу ниже панциря.
Чудовище сосредоточилось на дикой женщине с крупной прической и большим оружием. Прежде чем Сервален или Д`оннэ успели снова открыть огонь, оно заревело и прыгнуло, оттолкнувшись четырьмя лапами и полетев по безупречной дуге к Безумной Д`оннэ.
Сервален никогда прежде не доводилось видеть Нижний Город с поверхности стока. Она всегда ездила на лифтах из Пылевых Водопадов. Сверху он выглядел так же, как и любая другая дыра подулья: беспорядочные ряды запыленных хибар вокруг грязной городской площади. Единственным отличием между Пылевыми Водопадами – или Гудронником – и Нижним Городом являлся сток, который сверху напоминал маслянистое пятно, разливавшееся от края поселения.
Однако с поверхности этого пятна Нижний Город обладал своеобразной мрачной красотой. Обшарпанные ветхие строения, влажные от брыз из стока, блестели в свете лишайников. Ялики, частично плотно выстроеные выстроенные в доках, а частично испещрявшие зеркальную гладь стока, придавали «дыре на дне улья» ауру порта древних миров. Над всем этим поверх города нависала Бездна, которая скорее походила не на спрессованное скопление гниющих куполов из рокрита и пластали, а на величественное, природное скальное образование, тянувшееся в бесконечность.
Именно в тот момент, когда Сервален и Д`оннэ выгребли на трупе сточной паучихи к Нижнему Городу, скрутинатор осознала, что псайкер, а вдобавок и захватившая его банда подонков улья, должны находиться где-то неподалеку. Давление внутри ее головы вернулось, принеся с собой странные, тоскливые мысли, которые, похоже, всегда вызывало в ее нулевой душе присутствие мальчика.
Довольная своей работой, Д`оннэ схватила цепи и потащила псайкера за собой, убегая к своей пилястре. Позади толпа хлынула на платформу, и за ней снова разразился хаос. ''«Задача выполнена»'', – подумала Д`оннэ на ходу.
=='''Глава 19. Планы побега'''==
Сервален украдкой пробиралась вдоль заднего края платформы за паучихой, а от панциря на противоположной стороне отскакивали выстрелы автоматов и дробовиков. Ей требовалось убраться подаьше подальше от трупа, пока подонки не пустили в ход что-нибудь потяжелее.
И действительно, когда она добралась до дальнего конца дохлой матки, голову и панцирь позади нее начали вспарывать крупнокалиберные заряды, которые застревали в рокритовой стене Бездны или рикошетили от нее. У Сервален не оставалось иного выбора, кроме как метнуться через открытое пространство между распластанными задними лапами матки и боковиной платформы.
Лежа на каменистой земле возле платформы, Сервален быстро оценила свои ранения. Она не обнаружила ни переломов, ни порезов от шрапнели. К счастью, основную силу удара приняли на себя плащ и броня. Скрутинатор поднялась и поспешно двинулась к покатому склону горы щебня, пока пыль от взрыва еще прикрывала ее отход.
Тяжело дыша и кашляя, Сервален сбежала вниз по склону каменной груды. Несмотря на здоровье и умения – подготовка блюстителей требовала исключительно безупречной физической формы – Сервален не была создана для таких нагрузок. Это являлось скорее областью компетенции Д`оннэ. Скрутинатор читала рапорты о том, как безумная охотница висела на пласталевых балках над Бездной, сражалась с благородным военным ветераном в силовом доспехе на краыле крыле мчащегося лихтера или, из недавнего, взбиралась по дымоходу, чтобы уйти от отряда силовиков.
Таланты Сервален состояли в том, чтобы ломать людей психологически, а не бесконечно преследовать их через все подулье. Тем не менее, требовалось быстро отыскать Д`оннэ, поэтому было не время сбавлять ход. Как ей это виделось, нужно было как можно скорее выйти на другой край в обход толпы.
По ее прикидкам, она могла ехать на этом денежном поезде пару дней, а может и больше, если сражение будет особо кровавым, и всем бандам найдется, кого оплакивать. Будет только правильно, если Карга поможет им освоить новообретенное богатство и пережить всевозможные утраты.
Пока она планировала, как потратить кредиты, которые надеялась вскоре загребать, ее не переставала грызть одна мысль. ''«Когда вообще Безумная Донна говорила правду?»'' Стоило Карге остановиться для обдумывания этого вопроса, как ответ стал очевиден: Донна говорила правду только в тех случахслучаях, когда это приносило ей какую-то выгоду, и даже тогда сумасшедшая охотница сообщала ровно столько правды, чтобы втянуть других людей в неприятности – и помочь себе выпутаться из них.
Карга зашла обратно в «Дно бочки» и начала высматривать своих братьев и сыновей.
Услышав этот рассказ, Карга поняла, что ей нужно усердно поработать, чтобы забрать у этих жалких болванов всю прибыль, пока они не отправились на очередную охоту и не оставили кредиты пропадать прахом в каком-нибудь брошенном куполе. В этом состоял ее гражданский долг.
Но как бы странна ни была эта история, у банды Делаков нашлась еще более причудливая. Их группа забрела в «Бочку» всколре вскоре после того, как остальной городок высыпал наружу, чтобы поучаствовать в погроме у лифтовой платформы. Карга задумалась, не отправить ли и их в бой, но они уже успели вдоволь подраться.
От их брони остались ошметки, и все четверо выживших членов банды были перевязаны.
После того, как силовики устремились вслед за Голиафами вниз по склону слева от нее, Сервален появилась из укрытия и снова начала двигаться в направлении псайкера. Она понятия не имела, что это было за отделение блюстителей и в чем состояло их задание, но два ее задания состояли в том, чтобы задержать этого нелицензированного псайкера – Джерена Джеренсона – и остановить бесчинства Безумной Д`оннэ в подулье. Мальчик являлся ее первостепенной целью, и теперь ничто не встанет между ней и им.
В этот момент вокруг и над скрутинатором раскатился громовой треск. Она подняла глаза на гигансткую гигантскую стену Бездны и ахнула от ужаса. Какие-то шальные выстрелы из тяжелого стаббера пробили горизонтальную балку, которая подпирала карниз из спрессованного рокрита над тем разломом, где Сервален ранее видела Джерена. На усыпанную камнями землю посыпался дождь облмков пластали и рокрита, а карниз шевельнулся. Сервален слышала, как скрипит пласталь – тонны рокрита давили на поврежденную перекладину, скручивая и сминая металлоконструкцию.
Сервален отскочила назад, а пласталевая балка с жутким скрежетом обвалилась. Наверху секция рокрита длиной в десять-пятнадцать метров отделилась от скальной поверхности и рухнула наземь. Сила сотрясения сшибла скрутинатора с ног. Она по-крабьи отползла по неровному ландшафту.
Темнота, окружавшая Джерена, казалась странной. Мир как будто стал меньше, словно у него отключилось одно из чувств. Ему представлялось, что именно так бывает у людей, которые лишились зрения или слуха. Он мог вообразить себе тот большой мир, где его соединяли со всеми предметами незримые нити, тянувшиеся одновременно во времени и пространстве, но сейчас это чувство было отрезано.
На протяжении нескольких месяцев Джерена отягощало знание об утраченном. Он видел все важное, что пропало – или пропадет – у каждого из окружающих. Поток информации, который обрушивался на разум, сделал его завторником затворником в большей степени, чем детство, заполненное разочарованием и побоями.
Еще от этого напора данных у него постоянно пульсировало в висках. По черепу будто колотили отбойные молотки, пытаясь вскрыть его и выпустить тех демонов, что там находились, как вечно говорила его мать. Джерен перепробовал все: наркотики, алкоголь, даже сотрясения – с некоторой помощью коллег по работе. Ничто ни на йоту не притупляло боль.
В Глубинном Костре Джерену придало новых сил то, что он больше не знал, чем закончится сражение, поскольку в те мгновения будущее разворачивалось и менялось. Ему выпало пережить бой так же, как и остальным – в страхе за свою жизнь и жизни всех окружающих. Но также Джерен знал, что будь его силы при нем во время схватки в Глубинном Костре, он бы увидел, как Харк швырнет металлического пса Сервален в сток, и мог бы суметь предупредить ее.
Теперь такое произошло вновь. Вскрабкавшись Вскарабкавшись на вершину рокритового карниза, который едва не похоронил его внутри расщелины, Джерен удивился не меньше скрутинатора, когда увидел Безумную Д`оннэ, направившую на них пару пистолетов.
– Это сетевик, – произнес Джерен, не обращаясь ни к кому конкретно. – Я знал, что молодой Голиаф его потеряет, а ты подберешь. То есть если я вовремя смогу привести подонков-охранников в чувство, чтобы они сбежали и привлекли всеобщее внимание. Иначе ты бы погибла, когда появились другие силовики.
– Только потому, что тебе так велели, – произнесла Д`оннэ. – Только потому, что они представляли угрозу для власти обитателей Шпиля. Твое правосудие всего лишь помогло коррумпированной олигархии сохранять господство над всем миром.
Сервален было нечего на это ответить, и она больше не испытывала чуства чувства вины, чтобы снова говорить с Д`оннэ. Вся эта ситуация сложилась по ее вине. Жизнь Сервален шла без проблем, пока Безумная Д`оннэ не решила, что ей нужно похитить молодого псайкера.
Одно было точно. Что бы Д`оннэ ни желала найти с помощью Джерена, это не могло быть ничем хорошим. Несомненно, это принесет смерть и боль. Возможно, для всех будет лучше, если мальчик отправится в Псайканариум, даже если это значит, что Хельмавр заставит Сервален исчезнуть или бросит ее на Черный Корабль, а Д`оннэ отдадут в жертву благородным домам.
== '''Глава 26. Фатальные интерлюдии''' ==
Бранн вздохнул.
– У меня есть основания считать, что мои подонки мертвы, – произнес он, решив выкладывать все начистоту. – И мне довелось узнать, что у них есть большая сумма кредитов, хранящаяся в Гильдии Денег. У тебя лучшие связи на Дне Улья. Если сможешь вызволить эти кредиты, возьму тебя в долю за десятипроцентное вознаграждение. Я знаю коды собственности и могу преедать передать их немедленно.
– ''Пятьдесят процентов'', – ответила Карга, после чего добавила: – ''иначе я отключу вызов, найду коды сама и заберу все.''
Героическое сражение подонков против банд из всех шести домов уж точно должно было сработать лучше, чем правда. Единственная причина, по которой они вчетвером уцелели, состояла в том, что они удрали прочь, пока все бандиты дрались за глаза паучихи.
Даже кротос Кротос Харк, наемник Викера, бросил их ради этих проклятых паучьих глаз. Викер не знал, где сейчас охотник за головами, но надеялся, что тот получил львиную долю. Это могло удержать бронированного Голиафа от возложения на него вины за провал миссии. Викер знал, что дело обстоит иначе. Во всем этом был виноват Кордон Бранн. По прибытии в убежище Викер собирался использовать остаток кредитов гильдейца, чтобы снарядиться и выследить его. А если после этого останутся еще какие-то деньги, Викер планировал напиться до долгой прострации.
– Что дальше? – спросила Дэни, которая явно думала о том же самом. – Снова набираем? В сундуках банды еще что-то осталось? Ничто так не разгоняет кровь, как хорошая заварушка, верно, Брак?
– Да, сток его побери! – заорал Брак. – Никогда не чувствуешь себя настолько живым, как уцелев в большом бою.
Викер почувствовал, что напрягается, и накопившаяся за весь день досада начинет начинает закипать. Сегодня он потерял друзей, но что еще хуже – он упустил шанс. На какой-то миг у него уже появилась надежда. Мысленно он уже тратил выручку, которую они бы получили, передав пацана Бранну, но надо же было потом вмешаться Безумной Д`оннэ… Хоук положила руку ему на плечо. Он обернулся, и она покачала головой.
Викер вздохнул. Как и всегда, его снайперша играла вдолгую. Он снова повернулся к Дэни и Браку, готовясь солгать, чтобы удержать их на достаточное время и отомстить Кордону.
– Пора идти, – сказал рот на главном лице, куда входило много подающих трубок из большого технического приспособления, закрепленного на затылке. Баркер почувствовал, как хватка на его разуме разжалась, и отступил на шаг, дожидаясь, когда пси-ищейка удалится, чтобы он мог продолжить движение.
Вместо этого в грудь блюстителя ударила незримая сила, отшвырнувшая его на двадцать метров назад, вследствие чего Баркер оказался в пяти метрах за краем Бездны – и полетел в многокилометровый сумрак. == '''Глава 27. Дно пищевой цепочки''' == Сержант Весса была вполне довольна собой. По подслушанной ей перепалке между Безумной Д`оннэ и скрутинатором Сервален она уверилась, что эти две женщины снова вернулись к взаимной ненависти. Как минимум, было непохоже, что они станут активно сотрудничать, и это упрощало ей работу. Разумеется, она не верила, что Сервален начала действовать самовольно на дне улья. В поле случалось всякое, и порой в горячке битвы складывались странные союзы. В этом не было вреда, пока все нарушители – включая тех, кого использовали как средство достижения цели – в итоге оказывались на медицинском столе или под стражей. Насколько было известно Вессе, скрутинатор Сервален являлась преданным служителем Шпиля, от чего ее восхождение к власти уязвляло еще сильнее. Из-за нее все вокруг плохо выглядели. Однако все это было уловкой. Чтобы добиться успехов, ей не требовалось работать, как нормальному человеку. Все, что она должна была делать – пристально глядеть на людей, пока те не дадут ей желаемое: информацию, местонахождение культов, маршруты провоза контрабанды, убежища банд и так далее, далее и далее. Коэффициент ее результативности вызывал у Вессы отвращение. Самое время было кому-нибудь спустить Сервален на землю, пусть и по надуманным обвинениям. Так пожелал Хельмавр, и так будет. Вершины паланитской лестницы станет легче достичь, когда на пути не окажется скрутинатора Сервален. Вторым поводом для улыбки на лице сержанта было то, как они подвесили двух пленниц для транспортировки. Отделение Вессы несколько беспокоилось, как доставить их обеих к лифтовой платформе. Ей не хотелось, чтобы они шли пешком, да еще и со скованными лодыжками, однако никто не хотел подходить достаточно близко ни к одной из них. Ортруум 8-8 также ничем не помог. Разговаривать с пси-ищейкой было еще хуже, чем беседовать с парией. Он вообще практически не утруждался заметить присутствие сержанта, не говоря уж о том, чтобы воспринимать ее как кого-то, с кем стоит общаться на равных. Ортруум отдавал команды, а все люди слушали и повиновались. Однако, когда ремонт Ортруума завершили, и тот приказал сержанту готовиться к выходу, на помощь к Вессе пришел Дженкинс. Она думала, что у нее не останется выбора, кроме как развязать двух женщин и рискнуть совершить форсированный марш с неполным отделением. Инженер срезал с соседней скальной стены два длинных куска пласталевой трубы. Небольшая перестановки силовых кандалов, приковывавших запястья пленниц к лодыжкам, позволила Дженкинсу подвесить их к этим шестам, чтобы двое блюстителей могли относительно легко нести каждую из них. Остальную часть отряда Весса выставила в караул, а молодого псайкера привязала к последней паре силовиков теми цепями, которые все еще оставались надеты на нем. После повторной поимки Джерена Джеренсона Весса обращала на него мало внимания. Мальчик казался уже сломленным. Он почти не говорил и никому не смотрел в глаза. Однако начал жаловаться на какую-то проклятую головную боль, что чертовски раздражало. Впрочем, это не могло испортить хорошего настроения Вессы. Через некоторое время после того, как они миновали останки мертвых Голиафов, которых гнали с холма ранее и чьи изрешеченные трупы уже привлекали крыс, она увидела платформу подъемника. Добравшись туда, Весса могла передать псайкера и парию-предателя Ортрууму 8-8 и остальной его стае пси-ищеек, и эти проклятые недолюди больше не будут ее проблемой. Когда они приблизились к лифту, Весса отметила, что кровавые последствия беспорядков уже почти полностью подчистили. Это было логично. Как и все отходы в улье, тела имели цену, и кто-то сегодня уже извлек хороший доход, продав останки в Гильдию Трупов. Весса едва не улыбнулась при мысли о том, что ее работа по убийству отребья в подулье активно способствовала местной экономике, но в этот момент она осознала, что платформа совершенно пуста. Да, тела убрали, что было хорошо. Вонь от такого количества разлагающихся трупов сделала бы ожидание подъемника невыносимым. Однако на платформе определенно не было и пси-ищеек, собравшихся для взятия ее пленников под стражу. Весса стремительно выбежала рядом с Ортруумом 8-8, огромная туша которого скользила впереди отделения на отремонтированных репульсорах. – Где они? – требовательно спросила она. Когда гротескная, мясистая пси-ищейка не ответила, Весса продолжила: – Мне сказали, что вас направили из Шпиля вчетвером. Где трое остальных? Ортруум 8-8 остановился и медленно развернулся к Вессе, хотя та обнаружила, что практически невозможно определить, где у чудовища перед, бок или спина. Но как только глаза пси-ищейки остановились на лице Вессы, сержант поняла, что зашла слишком далеко. Сержант больше не могла двигаться и едва была в силах заставить себя дышать. Пси-ищейка как будто без усилий взяла разум Вессы под свой контроль. Внутри сержанта кипела злость – на свою глупость, но также и на противоестественные способности недочеловека, дававшие ему запредельное преимущество перед людьми. – Соратники занимаются важными делами в других местах, – произнес Ортруум 8-8, голос которого словно долбил сквозь череп Вессы прямо в ее мозг. – Все встретятся у транспорта, когда приказы будут приведены в исполнение. Вессе стало неуютно от подтекста слов «приведены в исполнение», ввинченных Ортрумом в ее голову. Она знала, что нужно извиниться за нарушение субординации, но не могла принудить губы шевелиться, чтобы сложить фразу. – У блюстителей две работы, – продолжил Ортруум, слегка поворачиваясь в воздухе, чтобы поддерживать контакт взглядов. – Доставить пленников. Не задавать вопросов. После того, как эта жуткая пародия на человека смотрела на Вессу как будто целую вечность, сержант ощутила, что с ее разума сняты ограничения, и она снова способна говорить. – Я извиняюсь, – сказала она в промежутках между судорожными глотками воздуха – Не хотела… проявить неуважение. Если Ортруум и услышал извинение, это было неочевидно по следующему заявлению пси-ищейки. – Как только пленники будут доставлены к транспорту, блюстители освобождаются от обязанностей, – произнес он. – Теперь пора подниматься. Весса была не уверена, как понимать эту последнюю фразу, но ей хватило ума больше не спорить с пси-ищейкой. Сержант повернулась и стала рявкать приказы отряду, вымещая свое внезапно испорченное настроение на подчиненных. У Д`оннэ все болело. Это был сдохнуть какой длинный день, за который она дралась, лазала по трубам, скалам, стенам и лесам, потом снова дралась, а в конце концов ее связали и тащили на палке. Пока силовики несли ее к лифтовой платформе, вывихнутое плечо болталось в суставе на любой кочке, и при каждом шаге прожилки острой боли расходились по мускулам груди и спины, которые свело в узлы, твердостью не уступавшие пластали. Но даже так всю дорогу безумная аристократка высматривала свой шанс. Запинку одного из охранников, очередную атаку тех идиотов-подонков, что угодно, способное отвлечь блюстителей на достаточное время, чтобы она смогла действовать. Когда мерзкая сержант и пси-ищейка стали спорить у подножия платформы, Д`оннэ понадеялась, что это перейдет в нормальную разборку, но так ей не повезло. После того, как сержант прогнулась перед Ортруумом, будто обваливающийся туннель при ульетрясении, силовики с трудом забрались на платформу и сгрузили пленников в кучу на подъемнике. Д`оннэ лежала, выдохшаяся и еле способная пошевелить больными конечностями. Тем не менее, она постоянно проверяла прочность оков и прокручивала в голове сценарии побега. У нее мог быть шанс, если скатиться с лифта, пока тот поднимается вверх по Бездне, но только когда руки и ноги немного отдохнут. Она едва могла двигаться, не говоря уж о том, чтобы удержать вес своего тела или сражаться. Однако даже в этом случае ей потребовался бы какой-то отвлекающий маневр, дабы вообще иметь хоть какие-то шансы. Было бы проще, имей она возможность рассчитывать на помощь скрутинатора, но эта дверь, похоже, закрылась. ''«Может, пацан»'', – подумалось ей. ''«Возможно, он сумел бы отвлечь пару охранников, раскрыв местонахождение их давно потерянных ручных крыс»''. Но когда Джерен с Сервален упали на пол практически поверх Д`оннэ, она поняла, что этого варианта тоже нет. Видимо, близость Сервален отключила силы юного псайкера. ''«Жаль»'', – подумала Д`оннэ. Одно из предвидений Джерена пригодилось бы ей прямо сейчас. По крайней мере, присутствие скрутинатора заставляло Ортруума держаться на расстоянии. ''«Если увижу возможность'', – решила Д`оннэ, – ''первым делом швырну Сервален на пси-ищейку. Заставлю скрутинатора помочь, несмотря на ее маленькую истерику»''. – Псы нападут, – прошептал Джерен, прервав ход ее мыслей. – Их вой отворит окно. Блюститель, который бросил мальчика на пол между Д`оннэ и Сервален, обернулся и пнул Джерена в живот. – Не разговаривать! – рыкнул он. Д`оннэ повернулась спросить Джерена, что тот имел в виду, но малец, похоже впал в какой-то транс. Его глаза были закрыты, однако Д`оннэ видела, что его глаза бессистемно мечутся под веками, а дышит он короткими, неглубокими глотками. Хуже того, он не отреагировал, когда силовик его ударил. Выглядело так, словно охранник пнул труп – что Д`оннэ доводилось делать не один раз. Поразительно, как люди умели бесить тем, что умирали, когда были нужны ей живыми. О чем бы ни говорил пацан, Д`оннэ надеялась, что псы завоют до того, как они доберутся до транспорта, и ей придется иметь дело еще с тремя пси-ищейками. <br />
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Некромунда]]
