117
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Добавлена четвертая глава
— Сделай все что можешь, чтобы завоевать их доверие. Без него, мы рискуем куда большим, нежели просто нашими жизнями.
== Третья глава ==
Задача, которой он решил себя занять, была бесперспективной. Берази знал это — и тем не менее, он до сих пор ломал голову, пытаясь найти разумное объяснение решениям Креваана.
Ситуация только что стала куда хуже.
== Четвертая глава ==
Передвигаясь с помощью затяжных залпов прыжкового ранца, Кэлиг вел свое отделение рассыпным строем. Сейчас все они, улетев от города на десятки километров в восточном направлении, были теми, кто находился от Рекламации дальше всех.
Быстро достигнув изначального пункта назначения, Кэлиг, изучивший местность, но не встретивший по пути ни одного противника, решил забраться на север так далеко, как только сможет. Он и не ожидал, что судьба подарит ему шанс перехватить наступающих орков — по его представлениям, они должны будут свернуть в сторону города при первой же возможности, но приказ Креваана все равно раздражал сержанта.
В силу этого, Кэлиг, примирившийся с тем, что первая кровь будет принадлежать не ему, вместо этого принялся лелеять надежду на то, что по крайней мере увидит зеленокожих собственными глазами во время одного из прыжков, и будет обладать точнейшей информацией насчет расстановки их сил.
Это был вопрос гордости, а не необходимости — и сержант был готов это признать. Пускай он не раскрывал душу остальным, их мрачный настрой говорил сам за себя — все они чувствовали себя так же. Неудовлетворительная стычка у переправы, ведущей в Рекламацию, оставила после себя паршивое послевкусие — под стать ее цели, коей стало спасение ксеносов от верной смерти. По крайней мере, сейчас можно было начинать настоящую истребительную войну.
Погрузившись в размышления, сержант едва не упустил из виду прерывистое свечение, исходящее далеко с севера.
— Это не могут быть они. — заявил Ваанис. — Зачем зеленокожим так сильно отклоняться от намеченного пути?
— Это явно не свет восходящего солнца. — поспорил с товарищем Кэлиг. И это не похоже на какой-то естественный феномен, так что варианта остается два — орки или эльдар.
В конце концов, штурмовикам Кэлига пришлось забраться в пустоши Лепид куда глубже, чем ожидал сержант — и все же вспышки, казалось, только удалялись от них. Во внезапном бегстве орков — если это действительно были они, не наблюдалось никакой логики.
— Учитывая, какими странными оказались здешние орки, это было бы как раз в их духе. — одернул сам себя сержант. Впрочем, даже если то были не зеленокожие, нельзя было просто проигнорировать это странное явление.
— Орки, эльдар... Так или иначе, это происки наших врагов. — подумал про себя Кэлиг, но вслух сказал лишь следующее:
— Теперь это наша приоритетная цель.
— Может, стоит доложить командованию? — предложил Хавран.
— Свяжемся с ним, когда узнаем что-то конкретное. — ответил Кэлиг. Как бы маловероятно это ни было, но если странные огни в действительности окажутся лишь местным атмосферным явлением, то сержант рискует отвлечь внимание Гвардии Ворона от действительно серьезных проблем.
Кроме того, он рискует оказаться униженным.
Гвардейцы Ворона продолжили скакать в сторону свечения — и с каждым новым прыжком, оно становилось все более отчетливым. Кэлиг начал различать отдельные лучи света, а затем услышал и звук работы двигателей.
Вскоре десантники обнаружили следы того, что в этом краю действительно побывали зеленокожие — об этом нетрудно было догадаться, глядя на полосу словно бы пережеванной почвы. Впрочем, полоса эта оказалась недостаточно широкой, чтобы указывать на то, что здесь прошла основная масса орочьей орды.
Кэлиг загнал поглубже вскипающую в нем ярость. Часть сил врага опередила своих сородичей, и его долгом было разузнать, чем они заняты.
Отделению Кэлига оставалось еще несколько минут хода до предполагаемых позиций орков, когда к расследованию присоединились нежданные гости — звено эльдарских гравициклов устремилось прямиком к мерцающим огням. Сержанту ничего не оставалось, кроме как выругаться.
Еще несколько прыжков — и ситуация начала проясняться. Впрочем, это не сделало ее менее странной. Перед Гвардейцами Ворона предстало строение, выглядящее, как грубо сработанный ангар внушительных размеров. Чтобы не привлекать внимание чужаков, зеленокожие заблаговременно замаскировали его грязью, ну а в настоящий момент толпа этих ксеносов ощетинилась стволами стрелял, явно вознамерившись защищать здание до последней капли крови.
Пока отделение Гвардейцев Ворона приближалось в ангару, воины Сайм-Ханн изматывали орков безостановочными налетами. Дикари осыпали эльдар градом картечи и пуль, но у них не было никакой тяжелой техники. Пускай зеленокожим и удалось поджечь один гравицикл, их собственные потери нарастали с каждой секундой. Впрочем, пока что у них еще оставалось достаточно сил, чтобы продержаться какое-то время под градом молниеносных атак.
Воины Кэлига подобрались к строению поближе и заняли позиции на небольшом холме, находящемся как раз вне зоны действия орочьих ружей. Дикари пока что не заметили новоприбывших — все их внимание было сосредоточено на эльдар, даже несмотря на громкий шум, исходящий изнутри ангара. Кроме грохота инструментов, в нем слышался протяжный, глубокий рев, перемежавшийся гулким боем.
— Какой-то механизм? — задумался Кэлиг. Если его догадка верна, то он должен быть огромным.
Подгоняемые местным светилом, черные небеса начали постепенно сереть — и теперь Гвардеец Ворона в полной мере смог оценить масштаб учиненной орками разрухи. Зеленокожие явно находились на этой планете куда дольше, чем подозревалось ранее. Во всяком случае, достаточно долго, чтобы успеть возвести этот чудовищный ангар. Сначала Кэлиг подумал, что именно сюда зеленокожие телепортировали свои боевые вагоны с луны Лепид — но в таком случае, у них не было бы причин нападать на Рекламацию с запада. Значит, здание выполняло какую-то иную цель — возможно, отсюда на поддержку основных сил зеленокожих должны были выступить подкрепления, таким образом получив возможность зажать людской город в клещи.
— Орки не обращают на нас внимания. — наконец-то подал голос сержант. — Мы используем их рассеянность, приземлимся прямо у входа и уничтожим то, что они так отчаянно желают защитить.
Потомки Коракса, не мешкая, взмыли в небеса и тяжело рухнули на землю, открыв огонь из болтеров еще до того, как первый из них коснулся земли. Ксеносы, сторожившие ворота, ведущие в ангар, погибли, даже не успев понять, что происходит — и пускай их растерянные товарищи обернулись, чтобы встретить новую угрозу лицом к лицу, в их ряды уже вонзилась половина отделения «Кэлиг», подобно смертоносной волне сметая ближайших к зданию чужаков.
Зеленокожие лишились последнего намека на дисциплину, пытаясь противостоять одновременно космическим десантникам и налетчикам эльдар. Пока Хавран и его братья рубили врагов на куски, Кэлиг с остальными членами отделения прикрывали Вааниса, занятого минированием ворот ангара.
Выстрелам болтеров с другой стороны железной стены, тем временем, вторил все нарастающий грохот и вой чудовищного механизма. Звук был таким громким, что, казалось, был способен дробить кости. Из этой какофонии трудно было вычленить какие-то детали, и все же, Кэлиг понял: что-то только что изменилось. Грохот инструментов остановился, а затем ему на смену явился медленный ритм, биение сердца огромной машины. Впрочем, медленным это биение оставалось недолго — несколько секунд спустя, оно резко ускорилось.
Звук был легко узнаваемым — и все же казался невозможным. Слишком уж большой должна была быть издававшая его машина.
Ваанис повернулся к Кэлигу.
— Брат-сержант... — начал было он, но все и так уже поняли, в чем дело.
— Шевелитесь! — проревел Кэлиг.
Массивные ворота исчезли, и во все стороны, подобно мокрому снегу, полетели обломки железа. Не успев отлететь в сторону, Ваанис стал первой жертвой огромного локомотива. Машина вырвалась из ангара с такой скоростью, что десантника прижало к нижним клыкам крепко сжатых челюстей, что украшали ее нос, а через несколько секунд он, не получив и шанса оправиться от удара, упал прямо под десятиметровые гусеницы. Сотни тонн металла раздробили керамит силовой брони так, словно тот был не крепче яичной скорлупы, и играючи размазали генно-модифицированную плоть по выжженной земле.
Кэлиг в экстренном порядке активировал свой прыжковый ранец, чтобы подняться с земли и отлететь подальше от ужасного творения орков. Его примеру последовали и выжившие члены отряда — но не всех их спасли сверхчеловеческие рефлексы и скорость. Еще трое бойцов были сбиты с ног рывком металлического левиафана, а брат Сиок, взмывший в воздух, оказался прямо на линии огня чудовищного орудия, установленного на замыкающем вагоне поезда, за что и поплатился, когда оно выстрелило. Огненный след от крупнокалиберного снаряда расчертил рассветное небо, а затем боеголовка с силой падающей кометы ударила в землю в нескольких километрах от поля боя.
Сам сержант оказался задет боком пронесшейся мимо него машины, отчего лишился баланса и на полной скорости, под крутым углом врезался в землю. Ошеломленный, Кэлиг тут же заставил турбины ранца вспыхнуть еще раз, дабы удалиться от новой угрозы, и пришел в себя уже на лету. Приземлившись вновь, на этот раз в полусотне метров от места падения, он развернулся, намереваясь наконец-то дать бой новому противнику.
Орочий поезд был поистине чудовищным. Один лишь локомотив, тянущий за собой остальной состав, был куда больше любого из орочьих танков, которые встречались Гвардейцу Ворона ранее, и каждый из четырех следующих за ним вагонов был почти таким же громадным. Нижняя их часть, судя по всему, предназначалась для перевозки бойцов, а верхний ярус усеивали турели и ракетные установки — их было так много, что волей-неволей в голову приходили сравнения с утыканной острыми шипами шкурой опасного хищника.
Передвигаясь на гусеницах таких толстых, что его вагоны казались цельными слитками металла, поезд должен был быть не быстрее улитки, но благодаря непомерно мощному двигателю состав тащил себя по земле со всем рвением выползшего на охоту ящера. Пешие орки не смогли сдержать радостных воплей, когда их великое творение наконец-то вырвалось на свободу. Многие из них при этом и не подумали убраться с пути железного чудища, из-за чего превратились в кровавую кашу, как Ваанис до этого, но жестокое зрелище ничуть не утихомирило остальных зеленокожих, а напротив, лишь подлило масла в огонь безумного веселья.
Внезапное появление поезда застало врасплох двух пилотов эльдарских гравициклов, и хотя они попытались убраться с пути чудища, с тем же успехом они могли бы попытаться обогнуть движущийся горный кряж. Одержимость Сайм-Ханн скоростью превратила этих эльдар в горящие жертвоприношения, когда те врезались в локомотив, на самом верху которого, защищенный куполом, стоял массивный зеленокожий — единоличный творец всего этого разрушения, наслаждающийся плодами своих трудов.
— Гвардия Ворона! — закричал Кэлиг в свой вокс. — Убейте инженера!
Начав свое падение, сержант открыл и ротный канал.
— У орков есть поезд! — предупредил он, выпуская по куполу длинную очередь из своего болтера. — Мы на северо-востоке от Рекламации! Эльдар...
Кэлиг замолк, когда ему удалось разглядеть выражение на морде орка-механика. Крупный по меркам своей расы, он был вынужден сгорбиться из-за непомерной тяжести в виде огромного, искрящего нагромождения катушек на спине — и все же, смотря на приближающихся к нему со всех сторон штурмовиков Гвардии Ворона, он лишь ухмылялся.
Смеялся.
Болтерные снаряды не повредили купол. Более того, секундой позже, Кэлиг понял, что они даже не коснулись его. Весь поезд окружало странное, едва заметное сияние, а это значило, что болты останавливало силовое поле. Увы, Гвардеец Ворона осознал это слишком поздно.
Все орудия на поезде одновременно открыли огонь.
На штурмовых десантников обрушился свинцовый ливень. Безостановочный поток пуль без проблем раздробил керамит и превратил Гвардейцев в груды окровавленной плоти. Главное орудие поезда добавило и свой голос к какофонии выстрелов, а за ним последовали и все остальные пушки. Состав окружила буря из огня и шрапнели.
В конце концов, адское пламя утихло. Погас и ретинальный дисплей Кэлига. Из всех братьев сержанта, Хавран продержался дольше всех. Кэлиг во всех деталях разглядел его смерть — последний штурмовик рухнул с крыши поезда, лишившись обоих рук и левой ноги.
Сам сержант все еще цеплялся за жизнь, схватившись за нижние клыки уродливой пасти, закрепленной на лобовой части локомотива. Его силовые доспехи были полны пробоин, а из прыжкового ранца вытекал прометий. Если сейчас Кэлиг попытается взлететь, то лишь сожжет себя заживо. Кроме того, пускай сержант и лишился ретинального дисплея, он знал, что страдает от серьезного внутреннего кровотечения.
Так или иначе, ему хватит сил, чтобы вырвать этот издевательский смех из глотки зеленокожего...
Чувствуя, как слабеет, Кэлиг покрепче схватился за железный клык, и подтянулся, чтобы добраться до зубов верхней челюсти. Обретя надежную опору, Гвардеец Ворона принялся разглядывать гладкий корпус локомотива, ища способ забраться еще выше...
Но тут челюсти левиафана распахнулись.
Руки Кэлига разжались и он рухнул вниз, грудью закрыв ствол орудия почти такого же громадного, как и то, что было установлено на замыкающем вагоне. Сержант отскочил в сторону в тот же миг, когда оно изрыгнуло из себя пламя.
Потомок Коракса избежал прямого попадания — но, к сожалению, это означало лишь то, что он проживет ровно столько, чтобы осознать, что с ним произошло. Урон, понесенный его телом, оказался таким, что оно словно забыло о таком понятии, как боль. Разум Кэлига окутала холодная пустота, а его тело, сделав частичную бочку, рухнуло наземь в нескольких десятках метров перед составом.
Сержант попытался подняться, но конечности отказались слушаться. На самом деле, он не мог даже моргнуть — и теперь ему, лежащему на спине, с головой, повернутой в сторону мчащегося левиафана, ничего не оставалось, кроме как наблюдать за его приближением. Пылающее рассветное небо закрыла громадная тень, вернув сержанта в объятья ночи, а затем наступил черед грохочущих гусениц.
В последние мгновения своей жизни, сержант все же вспомнил, что такое боль.
Берази прослушал последнюю передачу Кэлига, а затем, словно бы принесенные рассветом, далеко на горизонте возникли зеленокожие, что были остальной частью орочьей армии. Несколькими мгновениями ранее Гвардеец Ворона пребывал в тишине — сейчас же его уши подвергались атаке в виде какофонии из грубых боевых кличей и рокота двигателей.
— Как мы умудрились проворонить их приближение? — удивился брат Рамм.
Отделение «Берази» охраняло одну из немногих дорог Лепид. Она широким эллипсом окружала холм, на котором стояла Рекламация — около пяти километров разделяло северный и южный концы этой дороги, и в два раза больше — восточную и западную ее границы. На востоке, проложенный путь охватывал большую часть возделываемых земель колонии.
Сейчас Гвардейцы Ворона находились в полпути от перекрестка, где дорога уходила на юг, а другое ее ответвление вело к восточной окраине поселения. Местность здесь состояла из пологих холмов, но дальше к востоку пролегала сеть глубоких оврагов. Это был наиболее вероятный маршрут орочьей армии — сержанта удивило лишь то, что орки появились именно сейчас.
— Они ждали сигнала. — сказал Берази. — Поезд и основная масса их армии достигнут Рекламации одновременно.
Стратегия эта была простой, но эффективной — очередное подтверждение того, насколько опасно было недооценивать орков.
По воксу раздался голос Креваана. Капитан не обращался к кому-то конкретному — на сей раз он требовал у всей роты информации касательно того, что сталось с Кэлигом.
— Мы потеряли с ним связь. — отозвался Берази. — Но я вижу орочье войско.
— Всем силам — перегруппироваться у позиции отделения «Берази»! — незамедлительно приказал капитан. Мгновением спустя он вновь подал голос.
— Вскоре я передам вам данные о местоположении эльдар.
— Они присоединятся к нам?
— Это было бы в их же интересах... — сухой комментарий капитана можно было интерпретировать несколькими способами, и Берази предположил, что Креваан подразумевал их все.
Переведя внимание на облака пыли и дыма, сопровождавшие приближение зеленокожих, Берази вновь обратился к Ресзасзу.
— Орки доберутся к нам быстрее, чем прибудут подкрепления.
— Задержи их. — ответил Креваан. — Двум группам орков нельзя дать объединиться. У нас есть шансы разбить их поодиночке, но вместе они станут непобедимы.
Теневой капитан закончил свою передачу, и Берази повернулся к своим бойцам.
— Ну что же, покажем, как один-единственный отряд может остановить целую армию?
В нескольких сотнях метров от бойцов дорога пролегала между двух возвышенностей — самое походящее на горловину место, какое только смогли отыскать поблизости Гвардейцы Ворона.
— И остановим мы их вон там. — указал Берази.
— Что, правда остановим? — произнес Рамм.
— Я не сказал, что насовсем. Но мы задержим их на достаточный срок.
Половина отделения без лишних предисловий принялась устанавливать имеющиеся у них мины. Другую часть взвода Берази повел вперед. Одной засады здесь явно будет недостаточно. На этот раз десантникам придется использовать любую возможность доставить зеленокожим лишние неудобства. Каждая выигранная ими секунда приблизит момент, когда остальные воины Восьмой смогут вступить в бой и нарушить планы дикарей.
Гвардейцы Ворона неслись к избранной позиции на своих двоих, не рискуя применять прыжковые ранцы. Незаметность в данных обстоятельствах была важней скорости. Берази и Рамм бежали к западу от дороги, другие три бойца сопровождали их с восточной ее стороны. Сержант прикинул, что им удастся покрыть около километра перед тем, как они столкнутся с авангардом орочьего войска. Этого должно быть достаточно.
К северу холмы становились все более и более пологими, уступая место лишенной деревьев прерии. Даже трава там доходила лишь до середины голени. Равнину осветило дневное солнце — и если Берази игнорировал приближающуюся орду, а также сопровождающие ее звуки надвигающейся войны, он вполне мог погрузиться в идиллическую иллюзию мира.
Не считая Рекламации и ее окрестностей, Лепид был девственным миром. Проложенные здесь дороги, как и мост, явно были сотворены руками нелюдей, предшествуя колонизации мира имперцами. Нынешние обитатели планеты практически не пользовались ими — и за прошедшие тысячелетия эти дороги обветшали, беря пример с уничтоженного города, на костях которого была возведена Рекламация. Хотя обочины дорог пали жертвой растительности, а места крутых поворотов были усеяны трещинами, по большей части дорожное покрытие оставалось гладким и ровным. Берази не знал, из какого материала оно состояло, но после всех прошедших событий он мог с высокой долей уверенности сделать некоторые предположения. Так или иначе, не считая дорог и города, этот мир оставался чистым листом. Садом, который ухаживал сам за собой, ожидая хозяев, которые могли бы найти ему применение.
Потомок Коракса знал, что Лепид был прекрасным миром — и все же, он не чувствовал этой красоты. Для него тот стал лишь очередной военной ареной. Нетронутые поля вскоре обратятся грязью, взрытой машинами для убийства, а пасторальные пейзажи не вызывали в Берази ничего, кроме раздражения, вызванного острым недостатком укрытий. Впрочем, раздражитель этот не был для него прямым противником. Открытая местность и яркое естественное освещение не могли убить все тени. Пока враг не был всеведущ, Гвардейцы Ворона все еще могли пользоваться призрачной походкой — а орков можно было назвать кем угодно, но не всеведущими.
Погруженный в размышления, сержант все же уловил момент, когда зеленокожие приблизились к космическим десантникам на расстояние менее километра. Гвардия Ворона не стала останавливаться, но теперь ее воины уходили в стороны от дороги. Орки же неслись прямо по ней, голодные до драки. Их ничуть не интересовало то, что происходило вокруг них — в особенности, что-то, что можно было заметить лишь самым краем глаза.
Один за другим, воины отделения «Берази» падали на землю, становясь лишь очередными тенями в траве, и нацеливали свои болтеры на дорогу. Сам сержант находился к противнику ближе всего, и лег наземь, когда до первых зеленокожих осталось едва ли больше сотни метров.
Первыми до Гвардейцев Ворона добрались орочьи байки. Управлявшие ими зеленокожие, нагнувшись вперед в седлах железных скакунов и широко распахнув клыкастые пасти, гнали свои байки что есть мочи, упиваясь развиваемой ими скоростью и огрызаясь друг на друга в стремлении успеть на банкет, где главным блюдом было насилие.
Озверевшие ксеносы находились едва ли на расстоянии руки друг от друга, являя собой легкую мишень — и Берази, не колеблясь, открыл огонь. Метким выстрелом ему удалось снести череп лидирующего орка. Байк существа, разбрасывая во все стороны обломки и плюясь языками пламени, закувыркался по дороге, становясь препятствием на пути остальных ксеносов. Следующий за ним орк слишком сильно выкрутил руль мотоцикла и потерял управление, из-за чего мгновение спустя перевернул свой байк и вылетел из седла с такой силой, что после приземления оставил за собой многометровый след из обрывков кожи и луж крови. Вследствие этой аварии началась цепная реакция — издевательские завывания орков, наслаждающихся неудачей, постигшей их излишне ретивых товарищей, обернулись воплями боли, когда их собственные байки врезались друг в друга. С оглушительным скрежетом мотоциклы превратились в горящее нагромождение искореженного металлолома — и на какой-то миг наступление приостановилось.
Отставшие от авангарда мотоциклисты заметили, что сталось с их товарищами, и сумели замедлить свое продвижение, а затем и вовсе съехали с дорожного полотна. К сожалению, на сей раз у Гвардейцев Ворона не было ущелья, которое помогло бы им прикончить зеленокожих — и многие байкеры снова набрали скорость, миновав погребальный костер из техники своих братьев. Впрочем, кое-кто из них все же лишился управления из-за неровностей почвы. На поддерживаемой орками скорости это значило то, что еще не один байк взлетел в воздух, отправляя своего незадачливого хозяина в полет, и лишь немногим из них удалось пережить приземление.
Продвижение орочьего войска начало захлебываться.
Предшествующей этому бою резни у переправы не пережил ни один зеленокожий. Основная масса орды не усвоила урок Гвардии Ворона. С мрачным удовлетворением Берази наблюдал за тем, как в самые первые моменты наступления повторились недавние события, но к несчастью, сейчас на стороне ксеносов было и еще большее численное превосходство, и наличие места для маневра. Их войско оказалось слишком крупным, чтобы его можно было остановить так просто.
Остальным байкерам удалось объехать стоявшее у них на пути препятствие, а за ними проследовали и багги. Отставшие от собратьев боевые вагоны и вовсе не озаботились лишними маневрами, просто пробившись через завал из сгоревших байков и сметая закоптившийся лом на обочины. По освободившемуся полотну за ними, замыкая процессию, бежали пешие воины, которым не досталось места на броне.
К югу от позиции Берази, своих жизней лишились еще несколько байкеров — а потом брат Рамм прикончил и водителя одного из багги. Машина орка неконтролируемо завихляла. Впрочем, вместо того, чтобы занять место погибшего и вернуть ей управление, стрелок просто открыл огонь, даже не зная, куда ему целиться — и в итоге его пули не просто ушли в молоко, а по большей части остались в зеленой плоти товарищей. Решив преподать обезумевшему пулеметчику урок, один из танков выпустил в его багги снаряд, не давая тому и шанса разбиться самостоятельно. К сожалению для орков, за одним лишившимся управления багги последовали и другие, когда и их водители отправились на тот свет. За этим неминуемо последовали новые аварии, и неразбериха усугублялась с каждой прошедшей секундой — хотя с момента первого выстрела не прошло и минуты.
Берази поднялся с земли и побежал на юг, параллельно наступающим оркам. Опасаться ему было нечего — зеленокожие не уделяли ни малейшего внимания тому, что происходило по сторонам. Все их мысли устремлялись к огню и побоищу, что ждало их впереди. Орда замедлилась, тесно сгрудилась, а потом начала растекаться по равнине. Дикари грозили наткнуться на позиции Гвардии Ворона, даже не зная, что десантники стояли у них на пути. Сержант отступил подальше в пустоши — ему хотелось совершить еще несколько стратегически важных убийств, но он не намеревался утонуть в зеленом болоте, выжить в котором будет крайне проблематично.
Сейчас он находился на одной линии с одним из вражеских танков. Орочье творение было оснащено двумя орудийными башнями — меньшую из них ксеносы водрузили на более крупную турель, но обе они сохраняли возможность вращаться независимо друг от друга. Наводчики ехали, распахнув люки, и представляли из себя идеальную мишень. Сержанту представилась отличная возможность нанести очередной удар.
Берази бросил взгляд в сторону завала из разбитых байков — и убедился, что он перестал быть помехой для орков. Вскоре они доберутся до горловины, до которой оставалось всего лишь несколько сотен метров.
— Брат Геара, дождись первого танка. Все остальные — присоединяйтесь к атаке, когда она начнется. Разрешаю использовать прыжковые ранцы. — произнес сержант, оборачиваясь в сторону выбранного им вагона.
— А пока что, все мое внимание принадлежит тебе... — подумал он.
Сержант, не сбавляя шага, открыл огонь. Когда орки, бежавшие за танком, повернулись в его сторону, он задействовал свой собственный ранец, чтобы запрыгнуть на боевой вагон, и приземлился на его верхней орудийной турели. Зеленокожий наводчик попытался выскочить из открытого люка, но ему не удалось миновать силовых когтей Берази, пронзивших орку глотку. Сержант поднял захлебывающегося собственной кровью ксеноса одной рукой, и швырнул того на землю, где ксеноса затоптали его собственные товарищи. Гвардеец Ворона швырнул во внутренности танка пару гранат, и взмыл в небеса, дав волю турбинам ранца.
Танк далеко внизу остановился, когда в его железных кишках прогремело два приглушенных взрыва, но оба его орудия каким-то образом сумели повернуться в сторону Берази. Из люков танка валил дым, но зеленокожие все равно намеревались открыть огонь. Прогремел залп орудий — и два снаряда с воем пронеслись мимо сержанта в ту же секунду, когда вагон наконец-то испустил дух.
Берази опустился на землю возле подмеченной им ранее горловины. Первый танк, что добрался до нее, уже успел лишиться гусениц, став жертвой мин, установленных Гвардейцами Ворона перед началом боя. Тем не менее, водитель все еще понукал свой танк двигаться, и тот действительно, пусть и с неохотой, полз вперед, высекая искры из дорожного покрытия своими металлическими колесами. Двум сопровождавшим его багги повезло меньше — их перевернутые, горящие остовы валялись неподалеку. Впрочем, это зрелище не отпугнуло орочьих пехотинцев, что бежали к проходу между двумя холмами.
Геара и Паазур стояли на крыше боевого вагона, отбиваясь сразу от доброй дюжины зеленокожих. Берази открыл огонь по ксеносам, стремившимся присоединиться к схватке на броне. Через некоторое время, к нему присоединились четверо других десантников — и вместе они выиграли для Паазура достаточно времени, чтобы тот сумел открыть люк танка, направить туда свой огнемет, и выжечь все, что находилось под его железной шкурой.
Вагон наконец-то сдался и стал не более чем безжизненной грудой металла, намертво вставшей посреди дороги. Отделение «Берази», тем временем, продолжало вести огонь, и вокруг десантников росли груды трупов. Как и всегда, это лишь раззадорило орков — они неслись в бой с удвоенной силой.
Брат Геара уже отступил на безопасную дистанцию, но прежде чем Паазур успел присоединиться к товарищу, из толпы к нему выскочило два орка, куда более быстрых и ловких, чем должна была допускать вся навешанная на них броня. Они набросились на Паазура одновременно, с двух направлений, и повергли его на колени оглушительными ударами цепного топора и силовой клешни.
Ксенос с топором вонзил свое оружие в горжет поверженного Ворона и не прекращал пилить до тех пор, пока голова Паазура не свесилась с его левого плеча. Другой орк, заметив, что рискует остаться без заслуженного убийства, ударил силовой клешней по спине десантника — но удар этот был нанесен в спешке и задел топливные канистры огнемета. Завывая от дикой боли, облитые горящим прометием чужаки спрыгнули с танка, делясь своими мучениями с ордой внизу.
По обе стороны от горловины нарастала зеленая волна. К Гвардейцам Ворона приближалось еще два танка. Десантники, быть может, и создали своего рода дамбу, но Берази понимал, что вскоре она будет прорвана. Сколько еще им нужно удерживать зеленокожих? Бой длился уже несколько минут, и вскорости он так или иначе закончится.
Отделение перегруппировалось, выстроившись в одну шеренгу поперек дороги. Они шагали спиной вперед, удаляясь от выжженного остова боевого вагона, и безостановочно поливали огнем болтеров зеленую орду. Каждую секунду погибали десятки орков — но им на смену приходили сотни новых. Ответный огонь становился все более дисциплинированным, точным, смертоносным.
— Братья! — задействовал свой вокс Берази. — Я надеюсь, что вы близко. Мы задерживали врага так долго, как только могли.
— Мы уже почти с вами. — ответил сержант Клиджуун.
— Я вижу их. — заметил Геара.
Берази, услышав ответ товарища, рискнул оглянуться — и это действие было вознаграждено зрелищем в виде росчерков пламени, знаменующих прибытие еще семи штурмовых отделений.
Увы, в тот же миг, как сержант вновь обрел надежду, он услышал и ужасный грохот, который мог означать только одно — прибытие орочьего состава. Безостановочно грохочущее, тяжелое настолько, что дрожь земли за несколько километров предвещала его появление, это воплощение орочьей жажды скорости и силы возникло далеко на востоке.
— Слишком рано... — подумал ошеломленный Берази. — Слишком быстро...
По равнине разнесся гулкий рев. Насилие обрело голос — и было очевидно, что оно ликовало.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
