117
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Добавлена пятая глава
По равнине разнесся гулкий рев. Насилие обрело голос — и было очевидно, что оно ликовало.
== Пятая глава ==
Автарх и Алатаннас добрались до поля, граничащего с лагерем Гвардии Ворона, всего через несколько минут после возвращения туда Креваана. Двое эльдар направили свои гравициклы к «Когтю Освобождения», собиравшемуся взлетать. Теневой капитан уже находился на борту «Громового Ястреба» вместе со своим отделением — но, заметив приближающихся чужаков, он приказал Радосту, пилоту судна, подождать. Открыв боковой люк, Ресзасз спрыгнул на землю и подошел к паре чужаков.
— Вы знаете о поезде. — без предисловий произнес Алатаннас.
— Он уже уничтожил десяток моих бойцов.
— И множество наших. Автарх Элейра считает, что нам стоит скоординировать наши усилия. Мы не можем одолеть орков в открытом бою.
Признаться кому-то, кроме своих боевых братьев, в том, что за орками оставалось преимущество как по части техники, так и в численности, шло наперекор инстинктам гордого капитана. Тем не менее, отрицание правды, стоявшей за словами следопыта, и вовсе граничило с безумием. Сейчас было не время играть на публику, и у Креваана никогда не хватало терпения для командиров, неспособных признать объективную реальность.
— Я согласен. — сказал Теневой капитан, глядя прямо в глаза Элейре.
Та ответила ему чопорным кивком.
— Если поезд сможет добраться до основной армии орков... — начал было следопыт, но Креваан не дал ему договорить.
— Мы в курсе того, что произойдет в этом случае. Мои воины прямо сейчас сражаются, чтобы не дать им объединиться.
Элейра сказала что-то рейнджеру, и Алатаннас перевел ее слова для капитана.
— Со всем уважением, грубой силы здесь может оказаться недостаточно.
Креваан знал, что автарх была права.
— И что же вы предлагаете?
— Мы должны заставить орков разделиться по собственной инициативе.
— Я одобряю эту идею, но вам придется предложить им что-то очень заманчивое, чтобы она сработала.
— Автарх хочет сказать, что мы предложим им себя. Все эльдар на этой планете отправятся в бой, отвлекая основную массу орды на себя, пока орки не пригнали к товарищам свой состав.
Креваан был поражен дерзостью и самоотверженностью этого решения. Жертва, которую были готовы принести эльдар во имя победы, была поистине велика — впрочем, как напомнил себе капитан, это значило лишь то, что в городе должно было находиться что-то, что было важнее жизни каждого ксеноса на этой планете.
Для Креваана эта беседа являлась словесной дуэлью. И он, и эльдар пользовались завесой из слов, чтобы получить преимущество над противником. Каждое произнесенное сейчас слово было правдой — и все же не относилось к делу. Эльдар нужно было уничтожить орков, дабы те не могли помешать им добраться до своей настоящей цели. Креваан же прибыл на Лепид, чтобы очистить его от зеленокожей заразы, но главной целью имперцев оставалось выманить Изверга из своего укрытия — а это означало, что Гвардейцу Ворона сперва необходимо раскрыть истинные намерения эльдар.
— Этот смелый план делает вам большую честь. — произнес в конце концов капитан. Его слова тоже не были ложью, пускай мотивы чужаков и оставались для него крайне сомнительными. — Вы уже придумали, как вам пережить погоню, которая начнется, если ваша затея увенчается успехом?
— Скорость всегда была нашим оружием. Если орки изберут своей целью охоту за нами, вместо осады города, мы обретем большую свободу действий. — заявил Алатаннас.
Креваан представил себе карту местности вокруг города, а затем, поразмыслив, снова обратил свой взор на эльдар.
— К востоку отсюда находится сеть оврагов. Если вам удастся заманить зеленокожих туда, это серьезно скажется на их мобильности.
Алатаннас перевел слова Ворона своему автарху, на что та снова ответила вежливым кивком.
— Мы благодарим вас за эту информацию. — произнес следопыт. — Что же до вас? Вы атакуете поезд?
— Да. Ему не удастся добраться до города.
— В таком случае, мы желаем вам победы.
Произнесенные следопытом слова показались Креваану искренними. Ему трудно было понять, что за трюк скрывался за ними — и капитан внезапно задумался, полностью ли автарх доверяет своему подчиненному. Из-за того, что за нее говорил следопыт, саму Элейру становилось еще труднее прочитать. Тем не менее, автарх, не скрывшая свое лицо за шлемом, взирала на капитана с ясным взором, а выражение на ее лице говорило об уважении, которое мог оказывать только один ветеран другому. Когда она наконец-то заговорила сама, стало очевидно, что ей непривычно говорить на готике — впрочем, ошибок при этом она не допустила.
— Альянс с вами — большая честь.
— То же самое можно сказать и о вас. — ответил капитан.
Креваан ожидал, что непроизвольно заскрипит зубами после этих слов — однако они словно сами собой сорвались с его языка. Они были истиной — неоспоримой, и не скрывавшей за собой никаких хитростей. Сайм-Ханн действительно являлись отважными и свирепыми воинами — Ресзасз знал это, потому что уже встречался с ними в бою. Впрочем, какими бы умелыми ни были эльдар, сейчас они вновь собирались прыгнуть выше головы. Орки, напавшие на этот мир, были сильней и многочисленней, чем могли предположить себе его защитники, и план Элейры граничил с мученичеством.
Закончив свои дела с Кревааном, эльдар покинули расположение Гвардии Ворона. Огни их гравициклов были единственным, что нарушало идиллическую картину этого рая. Капитан взобрался обратно на борт «Когтя Освобождения», выглянув в смотровую щель, когда тот поднялся в воздух. Взгляд десантника был направлен на удаляющуюся от его лагеря двойку, присоединившуюся к потоку глайдеров, излившемуся из Рекламации, дабы перегруппироваться с патрулями своих сородичей и дать бой зеленокожим.
Ресзасз по достоинству оценил искусность маневров эльдар. Откуда бы не пришел смертельный удар — из теней или же из сердца бури, — орки не увидят его, пока не окажется слишком поздно... Впрочем, эльдар тоже не заметят клинка капитана, пока тот не вонзится в их плоть.
Креваан вновь задумался о мелта-бомбах, установленных на скиммерах и ждущих его команды, а затем перевел взгляд на Тэйна, находившегося напротив него.
Лицо технодесантника не выражало совершенно ничего — что, впрочем, не удивляло капитана, учитывая, сколь многое в Тэйне было заменено аугметикой. Глазами специалисту служила пара черных линз, губы его уже давно сменила решетка респиратора, вторящая личине боевого шлема, а благодаря искусственной гортани Тэйн мог говорить лишь ровным монотонным голосом. Впрочем, Креваан по одному лишь наклону головы своего подчиненного понял, о чем тот думает.
«Он видит, что я сомневаюсь...» — подумал он про себя.
— Каковы намерения эльдар? — наконец-то подал голос Тэйн.
— Они собрались принять участие в героическом и, вероятно, своем последнем бою.
— Значит, их план ничуть не отличается от нашего.
«Неужели у Тэйна есть чувство юмора?»
Креваан уже несколько раз задавался этим вопросом в прошлом, но до сих пор ему не удалось разгадать эту тайну, поэтому он решил ответить на комментарий технодесантника, не пытаясь отыскать в нем какого-то подтекста.
— И то правда...
У Гвардии Ворона так и не появилось никакой действительно стоящей информации о чудовищном творении орков, но прерванная вокс-передача сержанта Кэлига кое-о-чем, да говорила. Уничтожение целого отделения из десяти человек за несколько секунд означало то, что остальная часть Восьмой роты столкнется с противником, по крайней мере, настолько же опасным, что и вся остальная орочья армия.
— Разрешите вопрос, Теневой капитан?
— Разумеется, брат.
— Вы не считаете, что в наших суждениях касательно эльдар кроется ошибка?
Тэйн озвучил собственные мысли капитана, и это лишь придало сомнениям Креваана силы.
— Мы мудро поступили, подготовившись к худшему исходу. — сказал он, прекрасно понимая, что технодесантник спросил его не об этом. Впрочем, Тэйн не стал жаловаться — да и вообще никак не отреагировал на уклончивый ответ капитана, пока тот изучал свои собственные мысли.
Ресзасз не доверял эльдар. Никому не следовало так поступать. Когда орки будут сокрушены, изворотливым ксеносам придется покинуть Лепид, пока не настал и их черед погибнуть. Империум не будет терпеть присутствие чужацкой заразы на одном из своих миров... Впрочем, Креваан понимал, что действует, исходя из предположения, что два их вида могут только враждовать.
«Зачем я решил установить бомбы?» — спросил капитан сам у себя.
«Потому что у эльдар есть скрытые от меня цели.»
«Откуда я знаю, что цели эти навредят Империуму?»
«Если их выполнение идет на пользу ксеносам, то Империум страдает по определению...»
Креваан ничуть не удовлетворился плодами своих размышлений. Повторенная им истина была универсальным принципом, поминаемым так часто, что он, можно сказать, стал фоновым излучением — но она не выражала собственного мнения капитана.
Капитан заглянул вглубь себя. Знать, откуда именно исходят отдаваемые им приказы, было его долгом, как командира. Это знание было, по меньшей мере, таким же важным, как и понимание мотивов врага, и поэтому Креваан вернулся в прошлое, в то время, что он провел на службе Караулу Смерти. Миссия за миссией, одно десятилетие за другим... Все эти годы он отдал делу истребления ксеносов, и размышлять о жестокой кончине эльдар для него было так же естественно, как дышать.
«Но что же до чести? Честь тоже важна.»
«Что, если эльдар действительно действуют из добрых побуждений?»
Креваан имел серьезные подозрения на этот счет — и все же это было вероятно. Он не мог просто так отрицать то, на что сейчас шло все их войско...
В конце концов, Теневой капитан поднял взгляд на Тэйна.
— Брат-технодесантник... Ранее ты спрашивал о том, возможно ли то, что нам не придется использовать установленную взрывчатку.
— И вы решили, что такое возможно, капитан?
Креваан кивнул.
— Мы дадим эльдар шанс. Если они будут действовать с честью и достоинством, то я позволю им покинуть планету без вреда для себя.
Тэйн выглянул в смотровую щель со своей стороны.
— Я вижу армию зеленокожих. Может статься и так, что предоставленный вами шанс чужакам и не понадобится.
— Нам же будет лучше, если они постараются дожить до того момента, когда смогут им воспользоваться... — ответил Креваан.
Из динамиков «Ястреба» донесся голос Радоста.
— Орочий поезд в зоне видимости!
Креваан поднялся со своего места, открыл переднюю дверь отсека, и забрался в кабину. Там, через фюзеляж «Ястреба», он узрел полную противоположность всему, во что верила Гвардия Ворона — он узрел чудовищного змея и горную гряду, механизм, который был самим выражением жестокой грубой силы.
Поезд с грохотом тащил свою тушу по равнине, оставляя за собой длинную борозду взрытой почвы. Прямо сейчас он находился к югу от скалистого, изрытого оврагами участка местности, а в нескольких километрах к северо-западу, остальные зеленокожие бились с большей частью Восьмой роты, к которой вот-вот должно было присоединиться звено эльдарских скиммеров.
— Всем отделениям — оставьте орков на милость эльдар и двигайтесь к поезду.
— И как же, по-вашему, мы должны убить эту мерзость? — поинтересовался Радост.
— Так же, как убиваем все остальное. — ответил Креваан. — С помощью теней и знаний, брат. Теней и знаний.
Космические десантники покинули поле боя в ту же секунду, как на поле боя объявились воины Сайм-Ханн. Прыжковые ранцы унесли их прямо в небеса, и Алатаннасу показалось, что это действительно больше походило на взлет стаи огромных черных птиц. Грубые темные силуэты, оставляющие на небе пылающие раны, Гвардейцы Ворона в очередной раз подтверждали тот факт, что человечество воевало безо всякого изящества... И все же, в их действиях проскальзывала и холодная, безжалостная точность, игнорировать которую было смерти подобно.
Орки наконец-то осознали всю полноту угрозы, исходившую от Гвардии Ворона. Их армии приходилось пробираться через груды из сотен мертвецов, перемежавшиеся подбитыми байками и багги — практически вся техника при этом находилась на дороге, сильно мешая продвижению зеленокожих. Дикие ксеносы попробовали было взобраться на склоны холмов, между которых пролегала эта дорога, но лишь понесли из-за этого еще большие потери.
Жатва Гвардии Ворона нарушила сплоченность орочьей армии. Та все еще двигалась вперед, но охватившее ее замешательство серьезно замедляло зеленокожих — ксеносам никак не удавалось найти центр вражеской армии, на котором они могли бы сосредоточить свои усилия, тогда как воины-одиночки и малочисленные группы бойцов изматывали их постоянными атаками со всех сторон.
Впрочем, дикарям тоже удалось пустить врагу кровь. Алатаннас заметил на холмах и на дорожном полотне несколько громадных силуэтов, которые могли принадлежать только космическим десантникам. Их доспехи были расколоты вследствие множественных попаданий крупнокалиберных пуль и детонаций грубой орочьей взрывчатки — но зеленокожим этого было мало, и они продолжали рубить тела Гвардейцев Ворона, даже когда те уже давно были мертвы.
Зеленая волна всколыхнулась от охватившего ее триумфального экстаза, когда противник обратился в бегство, и одновременно с этим взревела от ярости, когда до нее дошло, что добыча ускользнула. Орки отправили вдогонку Воронам целую бурю свинца. Никто из них не отрывал взгляд от небес — ксеносы, все до единого, так сосредоточились на убийстве черных великанов, что никому из них не пришло в голову проследить за тем, что происходило на земле.
«Они не видят нас», — подумал Алатаннас, несшийся прямо позади автарха. Под личиной шлема, его лицо расчертила широкая улыбка — первая за все прошедшие дни.
Воинство Сайм-Ханн вонзилось в ряды зеленокожих острым клином. Ведомые Элейрой, эльдар все как один открыли огонь из сюрикеновых катапульт, отправляя в орду шквал из мономолекулярных дисков, что в одно мгновение выпотрошили и расчленили множество дикарей, с легкостью расправляясь с орочьей плотью и крепкими костями. Они ослепляли, они вскрывали глотки, и даже разрубали оружие прямо в грубых руках владельцев — некоторые из тех, кому повезло выжить, обнаружили, что, не успев и глазом моргнуть, лишились самого дорогого своему сердцу. Другие же орки решили рискнуть и все-таки воспользоваться поврежденным оружием, из-за чего тут же лишились рук, а в некоторых случаях — и жизней, когда примитивные стрелялы взрывались, не вынеся такого обращения.
Гравициклы врезались глубоко в ряды зеленого воинства, но в конце концов Элейра приказала своим товарищам повернуть, и звено скиммеров вылетело из гущи орочьей орды, повернув к югу. Автарх замешкалась на мгновение при виде первого оврага. Алатаннас же бросил взгляд за спину. Орки наконец-то оставили свои мечты о мести Гвардии Ворона, и перенаправили свой гнев на эльдар. Беспорядочная стрельба с их стороны была лишена всякого намека на точность, и в то же время это в какой-то мере компенсировала плотность свинцовой завесы — вокруг эльдар в землю тут и там врезались крупнокалиберные пули, а одна из них даже чиркнула по корпусу гравицикла следопыта. Впрочем, орки не начали погоню — пускай они и отвлеклись от Астартес, они все же не оставили своей первоначальной затеи и продолжили двигаться в сторону города.
Города, где скрывался дар, способный сделать их непобедимыми.
Элейра повернулась к Пассавану.
— Эта стратегия сработает... Уж не знаю, к добру или худу. — произнес провидец, увидевший, что на него обратила внимание воительница.
— Без разницы. — огрызнулась Элейра, после чего развернула свое звено и вновь нацелила это багровое копье в сердце орочьего войска.
Им ни за что было не пронзить его. Алатаннас прекрасно осознавал положение, в котором они оказались. Слишком уж стойкой была орочья орда, слишком много тварей входило в ее число... И все же, всем своим нутром следопыт чувствовал удовлетворение от того, что ему наконец-то удалось пустить чужакам кровь. Отступление у моста было чистейшей воды унижением, и теперь оркам предстояло узнать цену нанесенному ими оскорблению.
Рейнджер вновь не смог сдержать улыбки, когда байки врезались в строй орков во второй раз. Трепет от набранной им скорости ощущался еще сильнее внутри зеленой волны — тут и там его окружали обрывочные образы орочьих рыл. Орки ревели от ярости, бешено рычали, и одновременно с этим истекали кровью и умирали. В глазах Алатаннаса орочье войско представало размытым пятном, и его внимание задерживалось лишь на кулаках, сжимавших клинки и стрелялы, что медленно поворачивались в его сторону. Настолько медленно, что они казались застывшими во времени.
Неуклюжесть орков была иллюзией. Смертельно опасной иллюзией, потворствующей безрассудству, что неминуемо вело к катастрофе. Элейра знала это, и поэтому вывела эскадрон налетчиков из толпы дикарей до того, как тем удалось бы задержать продвижение эльдар — но Алатаннас все равно услышал душераздирающий хруст, за которым последовал ноющий звук распадающейся психокости и вопль наездника, которому не повезло выжить после столкновения, вместо этого став жертвой обезумевших зеленокожих.
Боевой вагон пронесся мимо остова своего уничтоженного собрата, ведя огонь из всех орудий. Над головой Алатаннаса воздух расчертил огненный след от крупнокалиберного снаряда. Тот попал в один из гравициклов позади следопыта, и последовавший за этим взрыв стер с лица земли как сам скиммер с его пилотом, так и всех орков в непосредственной близости от него. На эльдар и зеленокожих обрушился дождь из комков грязи, обломков и кусков плоти.
Замыкающей в звене эльдар была последняя уцелевшая «Гадюка», чей стрелок, девушка по имени Селандрия, нацелила на орочий танк свое копье света. Ударивший из него луч энергии опалил грубую броню вагона, без проблем прорезал более тонкие пластины ставней амбразур и разрубил орочьих стрелков пополам.
Главное орудие тут же развернулось в сторону «Гадюки», но Селандрия вовремя отреагировала на эту угрозу, так что когда орочий наводчик открыл огонь, снаряд разорвался прямо в поврежденном подконтрольного ему орудия. Селандрия дернулась в своем седле, когда в ее доспехи вонзились осколки металла, зато теперь у боевого вагона не осталось никакого оружия, кроме его собственной массы. Впрочем, маниакальная ярость его водителя была ощутима даже сквозь толстую броню — и когда «Гадюка» оставила танк позади, тот погнался за ней, отделившись от основной массы орочьей армии и направившись прямо в пустоши, вслед за быстрыми эльдар.
Другие водители орочьей техники, увидев это, последовали примеру своего товарища. Большая часть байков и багги, сопровождавших передние эшелоны орды, были уничтожены в ходе засады, устроенной Гвардейцами Ворона, но другая волна техники служила прикрытием для танков в арьергарде и теперь была вольна поступать, как ей вздумается, после того, как ей удалось миновать горловину.
Воздух заполнили клубы иссиня-черного дыма, когда водители погнались за воинами Сайм-Ханн, наплевав на любое подобие имевшегося у них здравого смысла. Их совершенно не заботило, что гравициклы эльдар не страшились пересеченной местности, и некоторые орки уже поплатились за свою беспечность, на полном ходу наехав на торчащие из земли камни и перевернув своих железных скакунов.
Тем не менее, байкеров не остановило жестокое зрелище — да и водители багги едва ли отставали от них, осыпая эльдарское звено градом пуль, который в конце концов начал брать свое. Еще двое эльдар лишились жизней, и в то же время узкий участок миновали последние зеленокожие, благодаря чему в бой вступило еще больше примитивной техники, в том числе и два боевых вагона, не говоря уж обо всей сопровождавшей их пехоте.
Орки заглотили наживку.
Наездники эльдар мчались в сторону оврагов, разбив свое построение, чтобы перестать быть одной большой мишенью для орков, а затем они небольшими группками по нескольку гравициклов исчезли в каждом из буераков, увлекая за собой зеленокожих. Зеленая волна, в которой имелось достаточное число воинов для погони за каждым из эльдар, с готовностью излилась в лабиринт из узких ложбин и высоких утесов.
Дуэль началась.
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Империум]]
