6335
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
Нет описания правки
{{В процессе
|Сейчас =2021
|Всего =57}}
{{Книга
— Нет, — недобро прищурился он. — Я говорю тебе правду.
=== Глава пятнадцатая ===
День на Потенсе начинался рано. В шесть часов солнце взошло над горизонтом и начало безжалостно палить с ясного синего неба.
Родин и Стрек, бойцы отделения Джанки, сидели на улице перед казармой, чистя оружие всего отряда. В руках у них была промаслённая ветошь, а на коленях лежали разобранные карабины кантраэльской модели. К ним вышёл Грогар, обнажённый по пояс. На груди у него красовалась татуировка Врат Кадии и полковой номер — «101-й». Он остановился и посмотрел туда, где солнце отбрасывало тени на стены собора, когда отделение Минки закончило утреннюю пробежку.
По раскрасневшимся, взмокшим лицам бойцов всё было понятно лучше всяких слов. Они бежали из последних сил, и грохот их ботинок по железным плитам плаца напоминал нестройную пальбу. Напоминал местное ополчение, или белощитников.
Несчастные фреккеры вышли на пробежку в солнцепёк. Минка метнула в него взгляд, словно решила, будто тот её осуждает.
— В такт! — скомандовала она, и следовавшие за ней гвардейцы, приложив усилия, загремели по металлическому настилу нога в ногу.
Наконец он увидел, как Минка достигла кадки с водой и остановилась. Бойцы один за другим затормозили рядом с ней, натужно глотая воздух.
Трон, они выглядели измотанными.
Минка взглянула на хронометр.
— Хорошая работа! — крикнула она. Грогар подумал, что девушке стоило бы добавить ещё что-нибудь, но Минка пока не успела свыкнуться с новым званием. Опытные командиры интуитивно понимали, когда следовало сказать нечто ёмкое, или забавное, или вдохновляющее. Понимали, каким воспользоваться инструментом, чтобы задеть нужные струны.
Двое новобранцев швырнули ранцы на землю. Скапывавший с кончиков их носов пот блестел на солнце. Рубашки прилипли к спинам. Подмышки потемнели. Они стянули ремешки касок и откинули головы, после чего сложенными лодочкой ладонями зачерпнули воду из орнаментированного бронзового фонтанчика. Ещё один утёр лоб, затем набрал воду в шлем, и, поднеся ко рту, принялся жадно пить, позволяя влаге стекать по щекам.
Он направился было к Минке, но та жестом велела ему обождать.
Выдержав долгую паузу, девушка крикнула:
— Разойтись! Стрелковое учение в десять ноль-ноль!
Бойцы кивнули. Никто ничего не сказал. У них просто не осталось сил.
Когда они отправились внутрь, Минка осталась стоять у кадки. Солнечный свет становился всё ярче. Скоро начнётся настоящая жара. Она наполнила флягу и жадно, отчаянно, осушила её до дна, после чего набрала ещё.
Грогар продолжал наблюдать за ней. Он собирал уже начищенные карабины отделения. Сложив вместе детали одного оружия, кадиец тянулся за следующим. Он свинчивал и защёлкивал каждый составной элемент с ловкостью, с которой иные люди завязывали шнурки.
— Хорошо побегали? — спросил Грогар.
— Недурно.
— Лычки не жмут?
— А тебе?
Он посмотрел на свою руку.
— Одна терпимо. Две — в пять раз больше хлопот. Три… даже не говори.
— Я пока учусь. — Она провела рукой по голове. Щетина всё ещё кололась. — Они не в форме.
— Нет, — согласился Грогар. Повисла пауза. — Слышал о твоём капрале.
— Я не доносила на него, — сказала Минка. — Когда Шанд заговорил с ним, стало ясно, что что-то намечается.
Грогар не ответил.
— Слышал, ему на замену дали Лаптева.
— Да.
Грогар быстрым взглядом окинул готовый лазкарабин и поставил его на стойку, прислонив к стене. — Я с ним в одной казарме. Злобный фреккер. Будь начеку.
— Да. Я заметила. В другое время я бы привлекла его за неподчинение. Он трудный.
— Первое правило командира — не отдавай приказ, на который тебе могут ответить отказом.
— Спасибо, Грогар, — сказала девушка. — Здесь я облажалась.
Грогар выставил следующий карабин.
— Что ж, ты могла бы швырнуть в него уставом.
— После Арктура? — Минка невесело посмеялась. — Нет. Я должна справиться сама.
— Если хочешь, я могу с ним потолковать.
— В смысле, пока двое держат за руки, двое обрабатывают? Нет. Спасибо. Я разберусь.
— Уверена? — уточнил он, ставя очередное лазружьё на стойку к остальным.
— Уверена, — сказала девушка. Он бросил на неё взгляд. — Всё будет в порядке, — сказала Минка, скорее, однако, пытаясь убедить себя саму. — Честное слово.
Тем утром пришла новость, что на орбиту прибыл военный транспортник, «Праведный труд». Появление корабля, считавшегося потерянным, встретили радостными возгласами, и ему предоставили приоритетный допуск к орбитальным комплексам и зонам высадки на поверхности.
К полудню началась выгрузка первых войск.
Дайдо вошла в состав почётного караула, посланного поприветствовать новый полк, но когда она вернулась в казармы, едва плетясь после долгого подъёма к акрополю, то не выглядела впечатлённой.
— Похоже, это эвакуационное судно медике. Никакой не военный транспортник. Он вёз кучу больных и умирающих, и одно фрекково егерское подразделение. Они застрельщики, не лёгкая пехота. В лучшем случае две тысячи человек. Насчёт бронетехники вообще промолчу.
Полковник Спаркер только что услышал те же новости, и сейчас переваривал их в своём кабинете за кружкой утреннего рекафа.
От вкуса напитка он на мгновение замер.
— Тайсон. Кто у нас сегодня готовил рекаф?
Сержант поднял брови.
— Вам нравится, сэр? — уклончиво спросил он.
— Он восхитительный.
Тайсон шагнул к нему и заглянул в кружку.
— Торговец рекафом появился этим утром у казарменных ворот. С собственной тележкой. Мы впустили его, и я подумал, что вы тоже не откажетесь. Конечно, сначала я попробовал его сам, чтобы убедиться, что он хорош.
Спаркер сделал ещё глоток. Напиток был густой и тёмный как патока, и крепкий, как удар грокса.
— Что ж. Пригласи его ещё раз. Это лучший рекаф, который мне приходилось пробовать!
Тайсон состроил обиженную гримасу.
— Хотите сказать, обычный вам не нравится?
— Твой рекаф очень хорош, сержант. Но он, должно быть, посвятил всю жизнь этому искусству. Если мы выдадим ему лазружье и попросим сражаться, боюсь, он совершенно не оправдает твоих ожиданий.
Тайсон кивнул, принимая аргумент.
Спаркер поднёс кружку к губам и выпил весь рекаф до последней капли.
— Прекрасно. Так, ладно. Сколько теперь людей защищает планету?
— Шесть тысяч кадийцев, двадцать тысяч калибиниров неизвестной выучки, и эти егеря. Здесь их родная земля. Они уроженцы Супрамонта.
— А это ещё где?
— Это плато к западу от Вечнограда. Ничего примечательного, если не считать астропатической башни. Ну и лесных жителей, полагаю.
— Сведения об их выучке?
— Нету, сэр.
— Есть мысли насчёт численности Покаранных?
— Без понятия. Согласно подсчётам, их может быть от сотни тысяч до нескольких миллионов. Я склоняюсь ко второму. С меньшим количеством они бы не захватили так много планет за такое короткое время.
Полковник помолчал. Не лучшее соотношение сил, даже для кадийцев.
— Возможно, нам стоит поговорить с гангстерами, — сказал он. — Может, получим ещё с пять тысяч бойцов. Пообещай им помилование. Поставь на довольствие. Так уже делали прежде.
— Да, сэр.
Пока Тайсон и Спаркер сидели в кабинете, торговец рекафом — тощий, лысеющий мужчина с тёмными волосами и лёгкой сутулостью, — вёл оживлённый бизнес перед входом в казармы.
Даже старший комиссар Шанд вышел узнать, в чём дело.
— Кто-то пробовал его рекаф? — спросил он. — Этот человек может одним махом отравить половину полка.
Прассан держал в руке бумажный стаканчик.
— Нет, сэр. Но он очень хорош. Держите.
Шанд взял напиток и понюхал его. Сделал глоток. Затем ещё.
— И впрямь весьма неплох. Если не против, я заберу его с собой на проверку.
— Да, сэр, — сказал Прассан, с унылым видом наблюдая за тем, как комиссар уходит прочь, по пути отхлебнув ещё.
— Вот и попил, — усмехнулась Дайдо.
По дороге к кабинету Комиссариата Шанд встретил похоронную команду с носилками, на которых лежал чёрный мешок для трупа. Внутри находилось тело Арктура.
— Куда вы его несёте? — резко спросил он.
— Полковник Спаркер велел сбросить его с парапета.
Шанд одобрительно кивнул. Люди вроде Арктура предавали память о Кадии, а изменники не заслуживали достойного погребения.
Он как раз собирался войти внутрь, когда в раскинувшемся внизу Вечнограде забили колокола. Комиссар замер и прислушался к тому, как грянул первый, затем второй, и больше, и больше, а потом сверху донёсся низкий удар, когда в соборе заговорил великий звон.
Шанд уже решил было отправиться узнать, в чём дело, когда заметил Грогара, нёсшего в оружейную охапку карабинов. Комиссар на мгновение заколебался, прежде чем окликнуть кадийца.
— Грогар! Когда закончишь, зайди ко мне, будь добр.
Грогар отсалютовал, и Шанд сделал ещё глоток рекафа, после чего вошёл в кабинет и передал стаканчик Ноллу.
— Что это за чёртов звон? — поинтересовался комиссар.
— Сам пытаюсь узнать.
— Хорошо, дай знать, как выяснишь. О, ещё одно, Нолл. Проверь вот это.
— Что это?
На лице старшего комиссара Шанда не дрогнул ни единый мускул, когда он сказал:
— Лучший рекаф, который я пробовал в жизни.
