53
правки
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
=='''Глава первая'''==
===Забытая дверь===
==='''Путь Мучеников==='''
==='''Чертог разума Хеккаррона==='''
Нет описания правки
=Пятнадцатая глава=
'''Забытая дверь'''
В катакомбах под Путём Мучеников я прикладываю руку к старой двери, покрывшейся ржавчиной, но всё ещё крепкой. И оглядываюсь на братьев. Корлаил выходит вперёд. Пламя факела освещает старую резьбу и обтёсанные временем лица на створках. О двери забыли, как и о столь многом. Как такое возможно, как даже такую крошечную лазейку в самое сердце величайшей крепости в Империуме могли забыть? Так же, как и обо всём прочем. Достаточно лишь подождать.
Я оглядываюсь на него, на моих Падших братьев, следовавших за мной все эти годы. Кажется, я даже улыбаюсь, а потом шагаю внутрь.
Вы когда-нибудь наблюдали за боем кустодия и космодесантников? Говорят, что это всё равно, что наблюдать за схваткой льва и волков. Но даже такая подходящая метафора не слишком точна.
Таившиеся прежде высоко среди теней убийцы следуют за ними. Почему они не вмешались? Потому, что они - самое точное живое оружие во вселенной. Они пришли, чтобы выследить и убить меня. А поскольку меня там не было, они лишь наблюдали. Если ты думаешь, что они на той же стороне, что и Хеккаррон, ты заблуждаешься. Единства не найти ни во всём Империуме, ни тем более в его дряхлом сердце.
Золотой воин падает навстречу пламени.
Но умолкает прежде, чем он успевает понять сказанное.
= Шестнадцатая глава =
Тёмные Ангелы идут к Мосту Вознесения. Говорят, по нему пронесли Самого Императора на Его пути к Золотому Трону. Конечно, всё это ложь, вымысел создателей легенд, желающих сохранить своё могущество. Нет, Императора, окровавленного и умирающего, не волокли по этим камням, всё было несколько иначе. Впрочем, мост на самом деле важен и по прозаичной причине. Ведь за ним путь к Самому Императору преграждают только последние двери. Здесь нет стражей, кроме статуй на утёсах по обе стороны бездны. Здесь мертвенный свет танцует на их каменных лицах и сыплет искрами. Воют и шепчутся ложные ветра. Идёт снег. Изморозь появляется из ниоткуда и исчезает в никуда, испаряясь, становясь дымом.
Так близко. Совсем рядом. Я на самом пороге.
Что? Неужели ты думал, что я окажусь перед своим создателем, едва повернув ключ? Нет, дверь лишь позволила проникнуть сюда, во Внутренний Санктум, и пусть я и перехитрил своих врагов, но убежать от них не смогу. И поэтому здесь, на мосту, я и встречу преследователей лицом к лицу.
Воитель в чёрных доспехах и капюшоне стоит на мосту, ожидая Тёмных Ангелов, и на спине его висит меч. Мордекай идёт вперёд, а братья его рассредоточиваются среди статуй и балконов на стенах по обе стороны от моста. Библиарий обнажил клинок, окутанный психическим огнём. Его разум содрогается от боли, с каждым ударом сердца от близости к Золотому Трону по его черепу будто бьёт молот. Изнутри. Он видит ждущего космодесантника, и поражается, насколько тот высокомерен. С чего бы ещё Падший рискнул стоять неподвижно, у всех на виду? Библиарий подозревает, что это ловушка, но всё равно замедляет шаг. Выстрелы так и не гремят. Мордекай осторожно идёт вперёд. Стоило бы повернуть назад, но он не может остановиться. Понимаешь, он ведь Тёмный Ангел, а потому верит, что стоит узнать всю правду. Но незнакомец спрашивает о ней первым.
- Что ты сделал с ними?
Мордекай вздрагивает, остановившись.
- Что ты сделал со своими братьями, умершими в эту ночь?
- Их погубил ты, Падший.
- Падший... - повторяет космодесантник, пробуя слово на вкус, глумясь. - Падший... Взгляни на себя. Мы были рыцарями, первыми воителями Империума. Ангелами. И как низко ''ты'' пал?
- Я сожалею об этом.
- Лицемерие - всё, что прячется под этими сожалениями.
- Сожалею, что моим мёртвым братьям пришлось нести бремя твоей вины, - отвечает Мордекай. - Вы - те, кто утянули в бездну бесчестья наш капитул.
- Ты говоришь о бесчестье, прокравшись сюда, будто вор.
- Мы те, кем нас заставила стать ваша измена. Неужели ты думаешь, что мы этого хотели? Или не понимаем, во что превратились? Сайфер, ты можешь покончить с этим. Всем. Обрести покой. Подчинись, исповедуйся, раскайся. Всё закончится и для тебя, и для твоих последователей, для всех нас.
- А ты? - космодесантник показывает на Мордекая мечом. - Преклонишь ли ты колени? Попросишь прощения за убитых жителей Калибана?
- От чего ушли, к тому и пришли, - разочарованный, но не удивлённый библиарий качает головой.
- Именно так.
- Увы.
- Нет, не жалей об этом. Всё так, как и должно было быть.
Они не сводят взглядов друг с друга, но Мордекай ещё не понял, что говорит не со мной.
Высоко над мостом во мраке затаился Крад. Его тело больше не горбится от старости, он сбросил придворную маску. Теперь он - глыба мускулов цвета ночи, окутанных тьмой, и ловок, будто кот. Даже клинок громадного меча на спине не замедляет его движений. Он думает, а стоило ли его вообще нести сюда? Ведь кустодий мёртв, а мишень прямо здесь, перед ним. Впрочем, он не сожалеет ни о чём. За века службы убийца привык пользоваться случаями, а не сомневаться в принесённых ими возможностях.
- Ты видишь цель? - он едва шепчет, но виндикар ясно слышит каждое слово. Она наблюдает за встречей на мосту через прицел. Кестра заняла позицию среди окутанных паутиной статуй в полукилометре над мостом, она - тень среди теней. Заряженный патрон - вестник смерти, способный пробить любые доспехи и энергетические поля. Расстояние определено. Мускулы напряжены. Вся её сущность посвящена одной цели.
- Вижу. Остальные?
- Неважны. Устрани основную цель. Пусть кустодии разберутся с прочими нарушителями.
- Как пожелаешь...
Всё, что видит Кестра - прицел. Она нажимает пальцем на крючок, чувствуя, что уравнение смерти решено.
Вырвавшийся из мрака ревуший болт отрывает ей руку. Она резко оборачивается. Перестройка мускулов и нервов геноскульпторами позволяет ей не чувствовать боли, пусть из остатков плеча и хлещет кровь. В её руке пистолет, а глаза замечают космодесантника, засевшего в четверти километра выше.
Охотники и добыча... Я ведь говорил, что мы ещё встретимся, правда?
Выстрелившего воина зовут Жорн. Мой брат-легионер ждал, почти отключив броню, скрыв тепло тела, замедлив биение собственного сердца. Но теперь он выдал себя виндикару. И она убьёт его. Смертельный выстрел в космодесантника из пистолета с такого расстояния, пока убийца истекает кровью.... Кажется невозможным, правда? Но для таких деяний и создали убийц.
Кестра стреляет в то же мгновение, что и Жорн. Пуля пробивает его шлем насквозь. Болт сбрасывает её в разлом, а затем взрывается, разрывая в клочья.
- Что за... - при звуке выстрелов Мордекай резко оборачивается, и в тот же миг космодесантник бежит к нему по мосту. Библиарий бы почувствовал удар. Ощутил в грядущем отзвуки погибели. Услышал бы рычание в мыслях незнакомца. Но всё, что он видит сейчас мысленным оком это вой мёртвых и рёв Золотого Трона. Лишь инстинкты и сверхчеловеческая скорость спасают его жизнь.
Он отпрыгивает в сторону от первого удара, и лишь тогда понимает, что бьётся не со мной. Конечно же, это Корлаил. Праведный и грозный, вернейший из моих братьев. Энергетическое поле опаляет керамит на правом наплечнике Мордекая. Следующий удар библиарий уже парирует собственным мечом, озарённым сиянием разума, и они сходятся в смертельном поединке.
- Это не он. Нариил... - кричит по воксу Мордекай.
Но сержант не слышит его. Ведь в это мгновение появляются мои Падшие братья. Они ждали врагов.
Шквальный огонь обрушивается на Тёмных Ангелов. Взрывы терзают стены над разломом. В бездну градом сыплются обломки - всё, что осталось от опрометчиво сделанных огневыми позициями балконов и постаментов. Откалывается настоящая глыба камня, а затем падает, а вместе с ней летят и два Тёмных Ангела. Всё что их ждёт во тьме - смерть. Третий успевает прыгнуть, ухватиться за нишу руками, вбить ступни в стену, подтягивается, забираясь внутрь. Но выстрелы пробивают статую насквозь. Ударная волна сотрясает доспехи. Перед глазами вспыхивают красные руны тревоги, а затем и он присоединяется к сонму падших в беспросветную бездну.
Засевший в гнезде над мостом Крад цедит ругательство сквозь зубы и отворачивается от братоубийства. Теперь это уже не схватка, подходящая для чистого убийства. Он потерял и оперативника, и возможность забрать мою жизнь. Впрочем, потеря лица ещё не означает, что он лишился меча. И это отчасти утешает. Крад намеревается уйти, спрятав клинок во тьме, навеки скрыть его среди хранилищ Ассассинорума. Старый палач спрыгивает с позиции среди запылённых статуй святых и погибших воинов. Вокруг него сгущаются тени, старые друзья и дом. Крад ругает и себя - за то, что он позволил Хеккаррону убедить себя присоединиться к этой глупой охоте. Он приземляется на каменную тропу ловко, словно кот.
Я жду его.
И он замечает меня в последний момент, за миг до того, как взрыв разрывает его пополам.
Он умирает прежде, чем разряд плазмы испаряет череп. Но с такими как он никогда не стоит рисковать. Убить имперского ассасина, тем более такого опытного, нелегко, но мне уже приходилось.
Я подхожу к трупу, к всё ещё привязанному к останкам мечу. Ножны обгорели и посечены осколками, но клинок внутри цел. Такое оружие не разбить обычным болтом, не расплавить плазмой.
Я убираю пистолеты в кобуры и поднимаю клинок. Столько лет я его пронёс... и сколько ещё вынесу? Слишком долго... и слишком мало. Я склоняю голову, закрыв глаза. И вешаю его за плечами.
Меч снова со мной. Задумал ли я всё это? Наверное, такое невозможно продумать. И лишь очень странный план возвращает людям нечто потерянное так недавно.
Я вновь вынимаю пистолеты, чувствуя как внутри закипает злость. Ведь Корлаил едва ли доживёт до моего возвращения. Я сожалею. Обо всём, что случилось, и что случится.
Так почему я решил прийти сюда? Зачем всё это?
А кто сказал, что у меня был выбор?
[[Категория:Warhammer 40,000]]
[[Категория:Темные Ангелы]]
<references />
