4620
правок
Изменения
Перейти к навигации
Перейти к поиску
м
Плакальшики Плакальщики вышли в город-спутник Паллады. Рой в полном составе переместился именно сюда. Раметос мог видеть их на расстоянии десяти миль. Там располагалась артиллерийская линия ксеносов-биоворов, посылавших огромные сгустки спор, словно снаряды, в направлении далёкого плацдарма Астра Милитарум. Представлялось очевидным, что прайм готовился уничтожить последнюю значительную человеческую армию на континенте.
Сангвиний«Сангвиний, молю тебятебя».
Нет описания правки
Город Паллада умирал.
Он превратился в разлагающийся труп. Его жители растворились, став мерзостной слизью. Фундаменты из скалобетона погрузились в размягчившуюся землю, поскольку биоформатические вирусы отравили все органические соединения города, стремясь их переработать их и превратить в питательную жидкость — все до последней капли.
Привлечённый звуками далёкой болтерной стрельбы, брат Раметос в стремительном темпе продвигался по населённым призраками улицам. Приглушённый шум работы сервоприводов его брони типа «Фобос» был не более чем шёпотом чуждого ветра. В прежние времена Паллада славилась как истинная жемчужина безымянного южного континента Рафаэлы, столь далёкая от отравленной груды камня, которую являла собой планетарная столица Элинор-Вектра. Паллада была «городом-садом», обителью широких, изысканных бульваров, просторных белых домов с терракотовыми крышами, дендрариев, водных садов и общественных парков.
Теперь же кругом раскинулась одна лишь перепаханная почва, изрытая и разорванная бесчисленными когтями и копытами. Она выглядела так, словно одна из гигантских монозадачных сельскохозяйственных машин, вроде исполинского комбайна или молотилки из деревенского захолустья, снесла это место бульдозерным отвалом, всосала землю и всё, что на ней было, измельчила, разделила на составляющие и распылила мякину на своём пути.
Воздух пропитался газами и спорами, притом настолько густыми, что хамелеолиновый плащ Раметоса превратился в болезненное, пропитанное ядами полотно зелёных и жёлтых оттенков. Оптика визора непрерывно выдавала предупреждения о загрязнённости воздуха. Два дня назад фильтр шлема предупредил астартес о непереносимом уровне токсичности. Теперь же десантник космодесантник полностью полагался на внутренние запасы кислорода своего боевого облачения.
Воздух был густым, словно суп, и зловеще горячим. В безветренные дни видимость без технических ухищрений местами падала до двадцати ярдов<ref>Около 18 метров.</ref>. В то утро быстро движущиеся атмосферные пары наполнили облака статической энергией, и небеса взорвались ужасающей силы грозой. Последующая буря в сочетании с едким ливнем смыли остатки города, образовав обширные зловонные болота, а также смрадные реки из человеческих останков и чужацкой материи. Эти импровизированные водоёмы уже кишели свежей мутантской жизнью.
Тел здесь было разбросано в большом изобилии. Среди гор трупов сотен гаунтов в разной степени сохранности тут и там мелькали тела десятков солдат Астра Милитарум, над которыми нависли ржавеющие стволы огневых точек тяжёлых орудий. Здесь же находилось и тело погибшего при обороне сержанта штурмового отделения Вольтурно<ref>Ветеран-сержант 5-й роты ордена Плакальщиков, участник Бадабской войны, фигурирующий в книге «[[Имперская техника, том 9: Бадабская война: часть 1 / Imperial Armour Volume Nine, The Badab War: part 1 (сборник)|Имперская техника, том 9: Бадабская война: часть 1]]».</ref>. Кровь Раметоса вскипела, когда меланхолия разлилась по его членам. Ни один ветеран Эридайнского Потока<ref>Строго говоря, Эридайнский Поток был вовсе не местом кровавого побоища между лоялистами и сторонниками Люгфта Гурона в годы Бадабской войны, а скорее удобным «укромным местечком» для некоторых из рейдовых соединений ордена Плакальщиков, поскольку астероидные поля этой тройной системы предоставляли весьма удобное убежище для не слишком крупных кораблей. Так, торговый рейдер «Регицид», за которым было закреплено отделение сержанта Вольтурно, принял участие в не менее чем 13 серьёзных операциях в окрестных системах, нанося болезненные удары по сторонникам Императора и бесследно исчезая средь естественных укрытий Эридайнского Потока.</ref> не должен был погибнуть здесь, да ещё и таким вот образом — от лап бездумной ксеномерзости.
Они дорого продали свои жизни, и в урочный час Раметос будет их оплакивать их.
Астартес быстро промчался по лестницам наверх, пока не достиг верхнего этажа. Над разбитым скалобетоном открывалось серое небо, по которому ветер нёс высотные споры и другие биоформы врага. Плакальщик сунул пистолет в кобуру, убрал нож в ножны и выхватил из-за плеча снайперскую болт-винтовку, поднеся прицел к правому глазу.
— Наш враг тоже довольно прост.
— Верно, . — Даган неопределённо указал в сторону темноты впереди. — Твой прайм натравил на нас врагов, и они обрушились самой настоящей лавиной. Моё отделение оказывало поддержку «Хищнику», выжигая гаунтов в подземном переходе. Нас буквально смели. Ты можешь убить тысячу этих тварей, и десять тысяч явятся вместо них. Единственный стоящий ответ на это заражение — иссечение<ref>Даган использует медицинский термин, обозначающий хирургическую операцию по удалению новообразования на теле.</ref> посредством бомбардировки.
Раметос мрачно кивнул.
Когда взошло солнце, на город обрушился очередной ливень кислотных осадков, который очистил воздух от спор и ядовитых испарений. Всю ночь братья двигались гораздо быстрее, чем ожидал Раметос, однако теперь Даган ощутимо замедлился. Невзирая на все усилия физиологии Адептус Астартес, его рана не переставала гноиться. Благодаря одной лишь силе воли заступник сумел продержаться в пути целый день. Однако реальность подсказывала, что он, скорее всего, умрёт в течение следующих двух или трёх часов.
— Каков твой план? — поинтересовался Даган, его горло издавало хрипящие звуки.
— Кстати, а о каком таком везении ты толкуешь?
— О моей специализации. Заступничестве, . — он Он указал на место, где совсем недавно развернулось ещё одно сражение. Там трое Белых Пантер погибли в результате психической атаки зоантропа, хотя в процессе боя им удалось прикончить монстра. Подобные маленькие виньетки<ref>Виньетка (в моделизме) — небольшая оформленная композиция из нескольких моделей, объединённых единым сюжетом. От диорамы отличается меньшими размерами и количеством «действующих лиц», уместным будет сравнение с отдельным снимком некоего эпизода.</ref> с братьями, окружёнными бесчисленными врагами, стали привычным явлением как в Палладе, так и в других зонах боевых действий на Рафаэле.
— Я возьму с собой столько крак-гранат и боеприпасов, сколько смогу унести. Выполню отвлекающий манёвр. Я могу создать впечатление, будто я — один из многих.
Раметос кивнул.
— Согласен. Одна из множества причин убить его, и как можно скорее, . — он Он воспользовался моментом, чтобы оценить окружающую их территорию, а также атмосферные условия. — Я могу выстрелить с расстояния не более двух миль. Тебе придётся подойти ближе, чтобы они тебя услышали и сочли угрозой.
— В таком случае, это будет одна миля, . — Даган говорил практически шёпотом. Витавшие в воздухе токсичные споры глубоко забились ему в лёгкие, разлагая их изнутри.
Раметос сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
Двигаясь незаметно и осторожно, Раметос выбрался на улицу. Его путь лежал по широкой, уходящей вверх дороге, заросшей чужацкими сорняками. Мост под ногами подпрыгивал и раскачивался. Несмотря на сравнительно небольшой вес космодесантника, опоры крошились, ржавели и медленно разваливались на части в хватке цепких наростов тиранидов.
Распад здесь был не столь явственным, как на севере, в Палладе. Впервые за долгое время Раметос увидел людей — живых людей, хотя со стороны они больше напоминали автоматонов. Они медленно задыхались из-за переполненными переполненных спорами лёгких, чужеродная скверна струилась по их кровотокам, разрушая несчастных изнутри, словно радиация — своих жертв. Подобно упырям, они тупо стояли в дверных проёмах и окнах зданий. Раметос миновал человека, свалившегося за руль грузового автомобиля «Карго-8» и издавшего свой последний стон, полный невыносимой боли.
Как и Дагану, ему нужна была господствующая высота. Как только Раметос оказался на расстоянии чуть больше двух миль от чужацкой орды, он решил подняться на вершину блока Администратума. Похоже, что ворвавшиеся внутрь здания во время последней атаки стаи потрошителей пронеслись по нему настолько стремительно и яростно, что большинство работников даже не успели покинуть своих рабочих мест, будучи жестоко выпотрошенными мерзкими маленькими тварями. Многие из людей были обглоданы до самых костей, так что деятельность Империума на Рафаэле, данные о которой когитаторы продолжали радостно обрабатывать, курировала армия скелетов.
Но ничего не произошло.
— Нееет! — взревел Раметос. Он в отчаянье отчаянии бросил взгляд в ту сторону, где бился Даган. Заступник всё ещё продолжал стрелять из болт-винтовки и бросать гранаты, но горгульи уже практически его настигли его. В лучшем случае у него оставалось ещё шестьдесят секунд. Что ещё хуже, одна из тварей отделилась от атакующей стаи и направилась к Раметосу. Видеть его она не могла. Возможно, её направляла синаптическая связь в рамках крупномасштабного исследования окружающих зданий. Как бы то ни было, если бы чужак его заметил его, рой сплотился бы вокруг прайма, и все шансы Плакальщика на исполнение обета обратились бы во прах.
Он буквально ощущал, как его цель ускользает. Как и в прошлый раз, прайм готовился повести орду дальше на юг, туда, где располагался плацдарм армейских частей. Его голова была переполнена важной разведывательной информацией о тактике Плакальщиков и Белых Пантер, только и ожидавшей психической ассимиляции Разумом улья.
Заклёпки в его оружии вышли из своих гнёзд. Корпус треснул. Отдельные детали дребезжали. Вдалеке завизжала быстро сокращавшая дистанцию горгулья. Что-то в воздухе изменилось, нечто неосязаемое, едва уловимое.
Двадцать секунд.
Его взгляд бегал по внутренностям оружия, лихорадочно выискивая проблему. Снаряд «Палач» вошёл нормально. Механизмы винтовки — те, которые он мог раскрыть, не разбирая её целиком — казалось, функционировали исправно. Затвор скользил плавно, смазка была там, где ей и место. Никаких посторонних предметов, заклинивающих оружие, никаких погнутых компонентов не было.
Он снова посмотрел в небо. Горгульи пикировали на Дагана. Они прикончат его за секунды. Некоторые из них уже повернули назад, осознав, что он всего лишь одинокий космодесантник, на которого нет смысла тратить сил всей крылатой части орды. Вскоре небеса вокруг законной добычи Раметоса будут наполнены сотнями препятствий. Одного лишь воздуха, вытесненного взмахами их крыльев, окажется вполне достаточно, чтобы сбить снаряд «Палача» «Палач» на пути к цели, и это даже не говоря об их телах.
Отбившаяся от роя горгулья всё ещё приближалась к Раметосу. Её клыки были обнажены, телоточец готов к стрельбе. Тварь оглушительно завизжала, на расстоянии в несколько сотен ярдов ошеломив Плакальщика с мощью звуковой атаки.
Он нырнул обратно. Выровнял дыхание, сосредоточившись на компонентах оружия. В чём же проблема? В чём же кроется эта клятая проблема?
Он нажал на спусковой крючок во второй раз.
Винтовка не взорвалась у него в руках, но сразу же вышла из строя — где-то глубоко внутри её механизм выстрел нанёс необратимые повреждения её механизму. «Палач» улетел прочь, словно разъярённый шершень, пробивая себе путь в густом воздухе.
— Сангвиний, молю тебя, — прошептал Раметос. Он снял с винтовки оптический прицел и, прищурившись, проследил за последним полётом снаряда к цели. — Я оплакиваю своих братьев.
Эффект оказался мгновенным. Психическая ударная волна прошла сквозь окружающих гаунтов, столь же всепоражающая и смертоносная, как и орбитальный удар. Безумие, глубокое и моментальное, поразило всю орду целиком. Они разрывали самих себя и друг друга в клочья. Они бежали во всех направлениях. Они визжали и кричали, расшибая головы в попытках протаранить стены, топились в собственных нерестилищах, отгрызали головы, конечности и хвосты своим сородичам, откусывали себе языки, выжигали друг дружке глаза кислотными брызгами. Даже Раметосу пришлось позаботиться о том, чтобы сохранить равновесие, когда мысленная ударная волна эхом пронеслась по эфиру.
Он покинул крышу блока Администратума и немедленно побежал в направлении позиции Дагана, отбросив любые попытки скрытности. Вдалеке он услышал, как орда рассеялась, издохла и поглотила самое сама себя. Он надеялся, что это изменит ситуацию. Ведь есть вероятность, притом немалая, что существа просто растворятся, переработаются и возродятся заново.
Раметос добрался до храма и пробился внутрь, его лёгкие пылали в чуждом воздухе. Сколько ему оставалось жить? Несколько дней? Или часов? Он смирился с собственной смертью, ибо такова судьба всех космических десантников, но это не мешало ему надеяться, что Рафаэла выживет. Он всей душой надеялся, что Император улыбнётся этому месту и избавит его от гнусной прожорливости тиранидов. В конце концов, иногда достаточно одного лишь выстрела, чтобы изменить ход войны.
[[Категория:Плакальщики]]
[[Категория:Тираниды]]
<references />
